Похитители маяков

Тайбенна, незаселенный мир в системе Кортасар, Приоритет

Хижина посреди тайги, окраина южного материка

Ночь стояла холодная и очень ветреная. Хельмунд продрог даже под тремя шкурами, а на порог нанесло столько снега, что дверь не открыть. Сугроб пробрался внутрь через небольшой зазор меж досок, и покрыл часть комнаты ледяной коркой. Пришлось срочно разжигать обложенный камнем очаг и кипятить воду.

Старик ни на секунду не пожалел, что перебрался сюда и отбросил все блага цивилизации. Он твердо решил построить дом без единой современной технологии и сделал это всего за пару лет. Получился прекрасный сруб в духе древних землян-викингов (вроде бы так их звали). Осталось привыкнуть к собачьему холоду и победить мечты об атмосферном щите. Ну и научиться разводить огонь без лазерного разжигателя, при каждом применении которого Хельмунд неизменно ощущал небольшой укол стыда. Древние бородатые предки такое бы не одобрили.

Очаг вспыхнул моментально и за считанные минуты нагрел воду в стальном чане. Надпись «Собственность Кидонианского военного флота» на его боках вызвала приятную ностальгию по суровому быту армейцев. Старик вылил кипяток в деревянную бадью и плюхнулся следом. Ошпаривающее тепло – как раз то, чего не хватает на этой продрогшей планете.

Хельмунд не позволил себе греться слишком долго – впереди поход за едой. Магазинов на Тайбенне нет, как, строго говоря, и любых других следов людей. Вокруг на тысячу километров вряд ли найдешь даже еще одного отшельника. Пустой и никому не нужный мир на окраине Приоритета – идеальное место, чтобы осесть после долгой жизни, вспомнить прошлое и разобраться в себе.

Говорят, что в двести лет все только начинается… Врут. В этом возрасте безумно хочется послать все к черту. Старик распродал скудное имущество, выкинул терминал ИнтерСети и купил билет сюда, в один конец. Первое время пришлось жить в утепленном грузовом контейнере, но это не проблема для целеустремленного человека. Хельмунд желал, чтобы его оставили в покое и дали подышать свежим, не испорченным летающей техникой воздухом, а ради этого можно и потерпеть.

Ночная вьюга сменилась относительно приятной погодой. Бывший вояка укутался в самодельную шубу из местного зверя, вскинул на плечо рельсовую винтовку и побрел в лес.

Рельсу он тоже хотел продать, но перед вылетом наткнулся на информацию о живущих на Тайбенне мегерах: огромных волосатых тварях высотой в три человеческих роста. На таких ловушку не поставишь, а уж о том, чтобы одолеть существо при помощи топора, даже речи не шло. Пришлось перестраховаться.

Хижину Хельмунд построил на невысоком холме, расположенном у подножия гор. Хотя назвать это горами можно было с натяжкой: скорее едва заметными скалистыми образованиями. Сразу под холмом начинался дремучий хвойный лес, уходивший до самого горизонта. Старик успел изучить лишь малую часть окрестностей и даже спустя два года регулярно встречал новых животных и натыкался на незнакомые породы деревьев.

На флоте учили, что на незнакомой планете нужно брать местность под контроль: Хельмунд расставил в радиусе нескольких километров добрую сотню ловушек и в них периодически попадалась самая разнообразная живность.

Прошлой ночью, перед самым отбоем, старик услышал протяжный вой, доносившийся с северной стороны, где он вырыл пару ям для мегер. В последнее время они стали часто захаживать в эти края и пришлось искать способ их отпугнуть: яму высотой в шесть метров не выкопаешь в промерзшем грунте, зато можно натыкать мелких, усеянных кольями впадин, которые отвадят гигантских хищников от окрестностей хижины. Ночной вой говорил о том, что где-то неподалеку тварь вышла на охоту, и Хельмунд решил посмотреть, сработало ли его на редкость кустарное оружие.

Лесную тишину нарушали только скрип веток и шелест хвои. Ночная буря скрыла следы зверей, так что пришлось идти наугад. Он довольно далеко углубился в лес и остановился перевести дыхание. Глубокие сугробы отобрали у старика все силы.

Хельмунд уселся на остатки поваленной сосны и втянул носом морозный воздух. Сердце бешено колотилось и требовало отдыха. Мужчина закрыл глаза, набрал полную грудь воздуха и услышал далекий вой.

Кричала вовсе не мегера. Пусть он и не успел изучить всю местную фауну, но вряд ли кто-то из тайбеннских зверей умел материться. Голос существа исказила боль, но в нем слышались причитания на незнакомом языке, причем с интонацией, которую обычно используют для оскорбления подвернувшегося под ноги угла мебели.

На человеческий голос звук тоже не походил. Слишком низкий, утробный, будто кричал медведь.

Адреналин прогнал усталость. Хельмунд снял со спины винтовку и осмотрелся. Он ничего не увидел через оптику: ни намеков на технику, ни живых существ. Старик взял с собой скромную, совсем не армейскую рельсу, и перед прибытием на Тайбенну прикупил ЭМ-сканер для прицела – на всякий случай. С такой штукой можно засечь следы цивилизации на приличном расстоянии, ведь людские поселения сильно фонят электромагнитными всплесками.

Впервые за два года Хельмунд вспомнил о режиме ЭМ-сканера и переключился на него. На северо-востоке, на самом краю охотничьих угодий, кто-то активно генерировал ЭМ-вспышки. И там же находилась последняя выставленная ловушка.

Старик постучал по груди, чтобы прогнать давление в области сердца, и побрел в ту сторону. Жизнь не учила его игнорировать опасность. Наоборот: военный опыт подсказывал, что такой странный случай нужно обязательно расследовать. Если поблизости есть разумная жизнь, то с ней нужно или дружить, или… как получится, но ни в коем случае не игнорировать ее присутствие.

Крики быстро стихли, и пришлось идти по памяти. Пока он добирался, успели налететь тучи и видимость в лесу сильно ухудшилась. Поднялся ветер, его завывания и скрип сосен окончательно уничтожили надежду обнаружить незнакомца первым. В полутьме и под хруст снега можно даже свою бабушку не заметить, если старушка как следует зароется в сугроб.

Однако пройти мимо Хельмунд не смог, даже если бы захотел. В небольшом углублении, в котором мегеры любят поджидать добычу, лежало антропоморфное существо. Ростом не меньше двух с половиной метров, с кожей цвета бледной моркови и без одежды. Только в набедренной повязке, настолько тонкой, словно антропоид хотел подчеркнуть отсутствие привычных человеку манер. А самое главное – у него оказалось четыре руки.

Существо не просто поранилось о колья – оно упало на них всем телом. Видимо, пыталось укрыться от пронизывающего ветра и спустилось в ложбину, но оступилось и полетело прямо в ловушку.

Хельмунд осмотрел его в прицел и не смог понять, жив антропоид или нет. По виду тот напоминал человека, во всяком случае, имел подобие носа так что нуждался в воздухе. А раз массивная грудь не вздымалась, то вряд ли существо дышало.

Колени старика дрожали от ужаса, но он взял себя в руки и медленно спустился. Грудь неприятно сдавило – сердце расшалилось, как пить дать. Хельмунд извлек из складок шубы бутылку с травяным настоем и сделал пару глотков. Лучше не стало, зато страх немного утих.

Старик осмотрел существо и даже коснулся его. Жилистые конечности несчастного толщиной и твердостью напоминали столб. На руках и ногах по пять пальцев, поразительно схожих с людскими. Из ран на боку и бедре вытекло много крови: бурая, маслянистая на вид жидкость, оставила следы на всем торсе гуманоида. Видимо, он выбрался из ловушки и отполз прочь, чем сделал только хуже. Извлечение кольев заставило раны кровоточить сильнее – снег вокруг изрезали темные потоки. Но сейчас из ран ничего не текло, возможно существо погибло или было при смерти.

На ощупь тело казалось совершенно холодным. Стоило потрогать лысую голову существа, как оно открыло глаза. Крупные грубые черты лица исказились гримасой боли, во взгляде проступила мольба. Самая настоящая человеческая эмоция.

Хельмунд от неожиданности упал на спину и едва не угодил на свои же колья.

– Помоги… – протянул гуманоид на сильно искаженном земном. Его низкий и утробный голос показался рыком хищника в лесной чаще.

Старик потянулся было за винтовкой, но быстро остановился. Он укорил себя за такую, в общем, естественную для человека реакцию. Чем бы ни было это существо, оно разумно, ранено и нуждается в помощи.

– Я не сделаю… тебе зла, – продолжил гуманоид. – Я здесь, чтобы помочь…

Хельмунд встрепенулся и наклонился над его ранами.

– Сейчас, у меня есть медигель и обезболивающее.

– Нет! – существо рявкнуло слишком громко, у Хельмунда зазвенело в ушах. – Мне нельзя ваши обезболивающие. Только гель.

– Как скажешь, – старик покопался в складках шубы и спешно отыскал маленький сверток медпакета. Еще одна вещь, привезенная им из цивилизации. За два года он его даже не разворачивал: раны промывал отварами трав, а боль привык переносить на ногах. С собой таскал на случай, если встретит раненного туриста или другого отшельника. Иронично вышло, осталось узнать: этот пришелец – турист или тоже прилетел пожить вдали от всех.

Хельмунд успел извлечь гель и нанести лишь на одну рану, как гуманоид вздрогнул и грубо отодвинул его руку.

– Тебе нужно бежать, – сказало существо. – Я пробыл на одном месте слишком долго, они нашли меня.

– Кто?

Существо проигнорировало вопрос. Вместо этого зарылось в снег и достало странный пирамидообразный прибор. Нечто, напоминающее древние земные гробницы, не пережившие эпоху экспансии. Предмет был размером с голову Хельмунда, хотя в руках гуманоида выглядел крошечным.

– Возьми это, – руки существа дрожали, у него заканчивались силы. – И улетай с планеты. Прочь. Подальше. Отдай это своим ученым, пока еще не позд…

Яркая вспышка обожгла сосну над их головами. Дерево вспыхнуло, но быстро погасло. В стволе образовалась огромная дыра. Вторая вспышка расплавила снег рядом с гуманоидом. Тот не обратил на нее никакого внимания, словно выстрелы из лазера для него – обыденность.

– Беги, пока можешь! – заорал он и утробно зарычал. Рык этот, казалось, пришел из самых страшных людских кошмаров. Тех, в которых ты убегаешь от тигра в жарких джунглях, но он все равно тебя настигает.

Гуманоид вскочил на ноги так проворно, словно никаких ран не было, а затем прыгнул на добрый десяток метров вперед – в сторону, из которой стреляли. Но не успел сделать и шага, как в его теле образовалось несколько обугленных дыр. Существо издало жалобный предсмертный крик и с остекленевшими глазами повалилось на спину.

Хельмунду потребовалось мгновение, чтобы взять себя в руки. Он перекинул винтовку через плечо и схватил «пирамидку». Та весила килограмм десять – тяжело для старика, весь день шагавшего по сугробам. Адреналин придал сил, и мужчина что есть мочи побежал в сторону хижины.

За шумом дыхания и шагов он ничего толком не слышал. Только чувствовал странную щекотку в животе, к которому прижимал устройство. Бедняга петлял по лесу очень долго, и в какой-то момент поверил, что оторвался от преследователей. Жаль, это была иллюзия. Стоило Хельмунду остановиться и оглянуться, как мощные жилистые руки схватили его и подняли над землей.

В глаза старику посмотрело существо морковного цвета, как и встреченный ранее гуманоид. Только этот носил одежду, хотя и очень сомнительную: накладки и повязки из черного материала, похожего на ровные куски кожи с декоративными веревочками. Они даже не были сшиты – просто обмотаны вокруг тела.

Гуманоид без труда вырвал у Хельмунда «пирамидку» и бросил за спину. Сзади ее поймали и довольно хмыкнули. По крайней мере, так этот звук интерпретировал человеческий мозг.

Держа Хельмунда двумя руками, остальными существо обыскало его и вытряхнуло из шубы все спрятанные предметы. Затем стянуло с плеча добычи рельсу и сжало в кулаке. Устройство жалобно пискнуло и раскрошилось в гигантских ладонях, вспыхивая электрическими разрядами. Спецэффекты не впечатлили гуманоида – он просто высыпал на снег остатки оружия и по-людски ухмыльнулся.

Не говоря ни слова, существо двинулось в лесную чащу, держа старика в руках. Они шли несколько часов и Хельмунд перестал бояться: тело не смогло поддерживать высокий уровень страха и вместо этого беспомощный человек просто потерял сознание.

Он пришел в себя на некоем подобии операционного стола. Вокруг царила полутьма, из источников света – только слабые огоньки непонятных устройств. Приборы пищали и гудели, создавая ощущение, будто Хельмунда бросили на инженерной палубе корабля.

Мужчина попытался встать, но обнаружил, что конечности туго стянуты жгутами. Казалось, жгуты эти двигались… по крайней мере, по ощущениям – разглядеть ничего не удалось. Он провел во мраке еще несколько минут, снова чувствуя давление в груди, а затем нечто липкое и теплое схватило его за голову.

На лицо наползла склизкая масса ни то щупалец, ни то отростков растений. Мужчина зарычал, изо всех сил рванул прочь, но не смог разорвать путы. Он трепыхался целую вечность, ощущая, как слизь течет по телу, пока от ужаса снова не потерял сознание.

Хельмунд открыл глаза в своей хижине. Шкуры плотно укрыли его тело, в очаге потрескивал огонь, а снаружи выла вьюга. Какой ужасный сон!

Старик лениво потянулся и выбрался из теплого укрытия. Он собирался умыться, но сделал пару шагов и упал на колени. Ноги перестали слушаться, а к горлу подступил ком. Хельмунд пытался бороться с рвотными позывами, но те быстро победили: его стошнило непонятной черной жижей. Пара капель попала в очаг и раздался хлопок. По всей комнате разлетелись искры, будто Хельмунд плюнул чистым реактивным топливом.

В голове возникла отчетливая мысль: «Я должен убивать всех людей, которых встречу в этих местах». Она появилась сама и казалась такой будничной, словно речь шла об угощении незнакомцев горячим обедом.

Хельмунд добрался до котелка с водой и умылся. Зачем ему убивать людей? Странно как-то… но он должен! Просто должен. Теперь это его обязанность. И он будет ее исполнять. Иначе Они рассердятся.

Старик повесил котелок над огнем, насыпал в глиняную чашку немного трав для чая и принялся точить топор.