Похищенная для монстра

Глава 7. Саймон

Управлять земным мобилем – проще простого. Пока я пытаюсь петлять по улицам города, чтобы засветиться на всех камерах, а потом пропасть, Ксавьер уже почти «распотрошил» самку. Ксавьер укусил её ещё раз, не сдержался. Через зеркало заднего вида я вижу, как он скользит по её телу руками и что-то шепчет. Возбуждён до предела: глаза горят красным, клыки сильно выдвинулись вперёд.

– Не кусай так много! – кидаю ему я, но получается иначе. – Н ксй тк мнг!

Дебильный речевой аппарат галлосовцев не воспроизводит гласные звуки. Движение на заднем сиденье.

Самка готова. Мне кажется, что я даже сквозь тушу галлосовца чувствую это. Нет, я просто знаю. И это знание разрывает мне мозг в клочья. Ксавьер чувствует готовность самки лучше меня. Он передвигается вбок. Укладывая самку лицом вниз на свои колени. Сейчас она готова на всё, исполнит любой приказ, не раздумывая ни секунды.

Ксавьер издаёт рычащий звук. Вижу, как он надавливает на голову самки. Он натягивает её рот на свой член и жадно начинает кормиться эмоциями землянки.

Мне становится душно, потно и жарко в чужой шкуре. Я провожу острым когтём, распарывая полуразумную оболочку туши. Сквозь щель я чувствую горячий источник, который ароматно скользит мимо моего рта. Его втягивает в себя Ксавьер.

Жадными, огромными глотками.

В полутьме салона мобиля он похож на призрака из земных сказок: только глаза полыхают красными углями. Он рычит и громко стонет, двигая бёдрами навстречу податливому мягкому рту.

Самка мне понравилась.

Самки землян очень похожи на наших женщин. И главное, что они полны энергии, которую можно выпустить. Пытаюсь вспомнить внешность самки, но вместо этого чувствую лишь голод.

Хочется жрать. Ксавьер удовлетворяет себя так ненасытно, что мне становится физически плохо сидеть, оставаясь в стороне.

Я могу обуздать голод. Но сейчас он обуздал меня, сел на шею и пригибает голову книзу. Мои клыки пульсируют и больно задевают губу. Я не могу отделаться от мысли, что если остановить мобиль и немного стянуть самку, то можно пристроиться к ней сзади…

Это против правил. Человеческие самки слабее наших. Их резервы опустошаются, а потом они помирают. Человеческая самка может и не выдержать больше одного раза, когда её будут одновременно тянуть в разные стороны. Но сегодняшняя вылазка уже пошла не по плану. Так что можно не сдерживать себя. Этот шанс – последний. Потом нужно будет сидеть, не вылезая до самого старта одного из кораблей…

А сейчас я хочу получить свой корм…

Выматерившись, я заруливаю в тёмный переулок. Избавиться от туши галлосовца мне удаётся очень легко. Я жадно дышу полными лёгкими, слыша, как скатывается мерзкая слизь. Но тело готово к действию. Ксавьер лишь удивлённо моргает и протестующе рычит, когда я тащу самку к себе.

– Пересядь поближе к двери! – советую я ему. – Будешь трахать её рот, сколько угодно.

Я приникаю зубами к коже шеи самки, разрывая её клыком. Яд с кончиков моих клыков стремительно разносится по крови самки. Сейчас уже быстрее и легче. Её тело уже признаёт нас, как хозяев.

Ты уже зависимая, сука. Потом ты будешь безуспешно пытаться утолить этот голод. Возможно, тебе повезёт найти хозяина…

Или не повезёт. Человеческие самки не выдерживают долгого пользования.

А жаль. Они вку-у-усные!

Немногим раньше я мысленно высказывал Ксавьеру за то, что тот не кусал самку больше, чем необходимо. Но сейчас я понимаю, что сам едва ли не грызу её шею, давясь тёплой кровью, льющейся в мой рот. Бёдра толкаются вперёд. Я уже подхватил поток и начал тянуть его в себя.

Сладкий дурман, красное марево. Взрывы и вспышки где-то под кожей.

Это можно продлить и сделать приятнее. Пальцы сами стискивают бёдра самки. Складки влажные и раскрытые. Я нетерпеливо приставляю член ко входу. Несколько толчков в узкую горячую расщелину заставляют рычать и материться.

Ксавьер тихо смеётся, продолжая утрахивать самку в рот. Уже медленнее, наслаждаясь ещё и сексом. Грёбаный эстет. Едва распробовав жертву, утолив первоначальный голод, он трахает их, как любовниц. А я просто беру и заглушаю жажду. Я избавлен от необходимости чувственности.

Покрепче сжать и толкнуться. Член вонзился туго и остро, наткнувшись на преграду.

Стоять… Блядь… Нет… Нет…

Но ебаный голод и похоть уже вырываются толчками наружу, завершив начатое. Я разрываю её… разрываю её девственность.

Шлюха оказалась целкой!

Я ещё несколько раз всадил ей до упора автоматически, почувствовав, как член стал мокрым не только от соков самки. Размазанное кровавое пятно подтвердило мои опасения. Меня тут же потянуло ещё и ещё. Вперёд, чтобы продолжить… Но я усилием воли оторвался и поднял человеческую самку на ноги.

– Эй… Ты чего?

Ксавьер приоткрыл пьяные глаза, его член влажно шлёпнул по коже пресса.

– Сука была целкой! – прорычал я.

– Целкой? Не может быть…