Глава 4. Внутри фургона

Тим проснулся и ощутил, как его ручки затекли. Он еще толком ничего не понял, но отчетливо разобрал недалеко от себя всхлипывания, похожие на женский плач. Малыш еще мало чего знал о женщинах и уж точно не разбирался в причинах их слез. Но достоверно он понимал одно, если кто-то плачет – ему не приятно, а может быть, даже больно.

Малыш повернул голову вправо и увидел сидевшую около стены девушку в светлом пиджаке и юбке. Рядом валялись ее серебристые туфли с длинным каблуком. Тимоти хотел было спросить у нее что случилось, но не смог – его ротик был заклеен лентой. Тогда он решил, что сейчас же поднимется, снимет ленту и поможет этой девушке, но снова потерпел неудачу. Его крохотные ручки были надежно связаны какой-то веревкой за спиной. Именно от этого они и затекли. Малыш попытался подняться, и кое-как смог присесть облокотившись спиной к стенке. Он смотрел на плакавшую девушку, и ему стало страшно. Так страшно, что он тоже начал всхлипывать. Он не мог нормально реветь из-за закрытого рта, но слезы потекли по щекам. Девушка, сидя напротив, что-то пыталась сказать ему, но он не понимал. А она лишь хотела, чтобы он не плакал. Ведь если ему сейчас заложит носик, то малыш просто задохнется. Здесь, в этом маленьком фургоне, на старых вонючих коврах.

Немного проревевшись, он успокоился и понял, что в этом темном помещении, отделенном от кабины какой-то деревянной перегородкой, пока что нет ничего сильно страшного. В этот момент к нему подползла девушка. Тимоти никогда ее не видел. Было темно, но глаза разбирали очертания, и Тим вспомнил ведущую детского шоу, которое смотрел с папой Ником по вечерам, перед тем как читать Гарри Поттера и счел, что они чем-то похожи – эта плакавшая связанная девчонка и та красотка – «Мисс вселенная». Она заползла прямо за его спину. Тим не понимал, что она хочет, но в какой-то момент, когда она словно кошка пролезла позади малыша и ткнулась ртом в его маленькие ладошки, он догадался: пальчиками он может сорвать ленту с ее губ. Тут же он подумал, что если кто-то увидит, то это может плохо для них закончиться. Но он решился и сдернул ленту. Получилось нелепо, он сделал это лишь наполовину. Девушка всхлипнула от боли, и это вспугнуло Тима.

– Отлично! Спасибо, малыш, – сказала она и начала садиться с ним рядом, – теперь моя очередь. Полезай ко мне за спину, я нащупаю ленту на твоём лице и сорву ее. Будет немного больно, но ты потерпи. Хорошо?

В ответ малыш кивнул. Ему было страшно, и совсем не хотелось боли. Он же еще маленький. Но решил, что вытерпит – ради этой девушки, своих мамы и папы. Тим сильно соскучился по ним. И с этими мыслями он залез за ее хрупкую, но уже в чем-то родную ему спину.

– Вот так, малыш, – сказала она нащупав край ленты на его личике, – терпи, – добавила девушка и резко сдернула ее, тоже не до конца, чтобы можно было сразу вернуть все на место. Если придет похититель, они притворятся, что все идет по его плану.

Тим всхлипнул, боль тут же прошла, и он сдержал слезы. Затем поднялся и спросил:

– Где мы?

– Я не знаю точно, малыш, тут темно и толком ничего не видно. Думаю мы в автобусе, который сейчас в каком-то гараже.

– Мне страшно.

– Не бойся малыш, все будет хорошо. Мы с тобой молодцы и скоро убежим отсюда, – она хотела успокоить этого мальчишку, но услышала шаги, которые приближались к ним.

– Давай ползи обратно за спину, – сказала она, и Тим послушно залез под нее, чтобы она вернула ленту на место. Затем сама провела лицом по стене, приклеив свою, и они притворились спящими. Открылась задняя дверь и фургон озарил яркий свет лампы.

Загрузка...