Пожиратель Армий. Часть 1

Глава 11

Единственным нашим преимуществом, о котором я мог подумать, была внезапность. Эффект неожиданности, способный, на самом деле, очень на многое, если судить по моему опыту уличных драк.

Сейчас ситуация была совершенно иной, разумеется. Вместо улицы широкая степь с узкой, всего около сотни метров, лесополосой по одной стороне. Вместо агрессивного бугая двадцать тысяч человек, стройным маршем широким шагом идущие по этой степи. А вместо меня, мелкого пацана ростом метр с кепкой, пятиметровая когтистая-клыкастая туша в окружении небольшого, но реально мощного отряда.

Мы собирались напасть как раз из-за этой лесополосы. Правда, пока что сидели посреди другой степи, более чем в пяти километрах от проходящей мимо армии. Нельзя было позволить учуять нас поглотителям. А мне ещё предстояло составить план атаки.

Чёрт, как будто у меня был опыт реальных боевых действий и противостояния целым армиям. Не было, разумеется.

Но я всегда придерживался мнения, что сражение войск вполне можно сравнить с обычным кулачным боем. Отдельные отряды и объединения — это кулаки. Выставленные щиты — это блоки. Манёвры — перемещения и увороты.

Разумеется, при такой аналогии выходило, что сражаются какие-то жуткие осьминоги. Но, с другой стороны, почему бы и нет? Осьминог, человек или армия, победа в любом случае была возможно только тремя способами.

Первый — выиграть по очкам. Обменять условную тысячу своих воинов на полторы тысячи воинов соперника, заставить его осознать, что победы ему не видать.

Второй — вымотать. Наносить удар за ударом по корпусу, плечам, флангам и тылам, оставляя синяки и разрывая вражеское войско в труху.

В процессе ты мог понести даже больший урон, чем твой противник. Но тут было важно то, кто дольше продержится на ногах. И если это будешь ты — значит именно ты победил.

И третий — нокаут. Отправить противника в отключку точным ударом в челюсть, заставить армию потерять саму возможность сражаться, обезглавив её, убив её генерала.

Чисто теоретически, нам подходили все три варианта. В бой должны были пойти лишь одарённые пятых и шестых ступеней, достаточно крепкие, чтобы выдержать любой из предложенных мной планов.

Да, сохранить наверняка удастся далеко не всех. Но мы могли и разменивать свои силы на вражеские, пусть и с невероятным коэффициентом, и партизанскими атаками постепенно изматывать врага, и даже ударить по его штабу.

Однако последний вариант, разумеется, нравился мне больше всех остальных.

— Значит так. Маги проложат нам путь через первые линии войск. Мы сейчас сбоку и они не ожидают нашего появления. Подготовьтесь и жахните сильнейшими заклинаниями, какими сможете, распределив между собой ближнюю, среднюю и дальнюю дистанцию, чтобы максимально эффективно использовать силы. Потом отступайте, у нас нет цели положить их всех тут или полечь самим. А я с бойцами тем временем прорвусь через образовавшуюся брешь и постараюсь добраться до генерала. План достаточно простой, но особых манёвров с таким составом не покрутишь, так что, надеюсь, вы все выложитесь на полную и компенсируете малое количество качеством. Я рассчитываю на всех вас.

Пара одарённых осталась с новобранцами. По-хорошему их в принципе не стоило брать с собой, но я захотел узнать, кто из них просто делает вид, что хочет чего-то достичь, а кому это действительно нужно и он готов ради этого терпеть даже такое дерьмо.

Так что, хотя в бою они и не должны были участвовать, по плану им предстояло подойти к самой окраине леса и наблюдать за происходящим, пока старшие и опытные защищают их от возможных нападений имперцев и поглотителей.

Остальные же, организовавшись в несколько групп, за пару минут обсудив распределение ролей и получив моё одобрение, построились в подобие боевого порядка. Я встал в середине строя, между магами, которые должны были нанести удар и тут же разбежаться по сторонам обратно в лес, и бойцами, которым следом за мной предстояло прорваться в сердце вражеского войска.

— Вперёд, — низко пророкотал я, подгоняя всех эфирной силой ядра Дара.

И колонна из сорока девяти одарённых, в большинстве своём шестых ступеней, устремилась на армию имперцев.

Уже издали я смог примерно оценить силу войска, с которым нам предстояло сразиться. И то, что я увидел, вполне можно было назвать удачей.

В середине и чуть ближе к тылу ярко горела аура восьмой ступени и рядом с ней четыре или пять седьмых. Командование, этих я собирался взять на себя.

Также и вокруг ставки командования, и относительно равномерно по войску были распределены ауры шестых ступеней. Сосчитать точно я бы не взялся, но, думаю, их было около сотни. Пятые, четвёртые и третьи сливались в единую мешанину, так что точно определить, сколько и кого, было сложно.

Но, если ориентироваться только на сильнейших одарённых, у войска имперцев было не такое уж и большое преимущество перед нами. Разумеется, так делать ни в коем случае не стоило.

Но нашей целью и не было победить прямо здесь и сейчас. Наоборот, это было бы даже нежелательно. Если бы войско палемцев оказалось разбито тут же на месте и вынуждено было вернуться обратно на свою территорию, шанс, что меня оставят на этом фронте, стал бы куда меньше.

Времени, которое имперцам потребовалось бы на перегруппировку, Кримзону тоже вполне хватило бы на то, чтобы отозвать более лояльный и проверенный столп и поменять меня с ним местами.

Так что да, нашей целью было как можно сильнее потрепать армию империи, но затем отступить и позволить им двигаться дальше по землям Золлы. Всё равно в этих наполовину выжженных вечным палящим солнцем степях ещё на сто с лишним километров не было ни единой деревни.

Собственно, именно поэтому я решил ударить во фланг, а не в тыл, хотя и такое, наверное, было возможно.

Заметили нас сильно заранее, ещё до того, как мы добрались до лесополосы. Однако скорость, с которой мы двигались, а также неповоротливость огромного войска, даже состоящего не из обычных людей, а из одарённых, сыграли свои роли.

Маги активировали свои заклинания ещё под прикрытием деревьев. Мощи магии пятнадцати стихийников шестых ступеней какой-то там лесочек был совершенно ни по чём.

И когда я, оторвавшись от следовавших за мной по пятам бойцов, врубился в толпу солдат, вокруг уже полыхал ад.

В отличие от битвы с Кантарикой, сейчас маги не старались сконцентрировать свои удары в одной точке. Против толп относительно слабых противников куда эффективней был стиль ковровой бомбардировки.

Огненный, молниеносный, ледяной, каменный и стальной дожди обрушились на ряды имперцев. Из земли под их ногами выскакивали древесные корни, обвивали тела и ломали кости. А передо мной, словно два стенобитных тарана, неслись двадцатиметровые горизонтальные торнадо, раскидывавшие всех вокруг будто мусор.

Однако настолько рассредоточенный огонь имел и свои минусы. И самым очевидным было то, что даже более слабые маги могли от него защититься, сконцентрировав уже свою магию.

Так что, хотя удар моих ребят покрыл где-то в районе одной десятой всей площади, занимаемой армией, умерло от этой атаки далеко не десять процентов войска. Три, четыре, в лучшем случае пять, но и это вряд ли.

Тем не менее, это всё равно были сотни человек. Сотни человек, умерших за несколько секунд, сожжённые, превращённые в ледышки, расплющенные и пронзённые.

Запах крови и палёной плоти резко ударил в нос, однако произошедшие с моим телом изменения сыграли свою роль. Вместо того, что стоило бы ожидать в такой момент от человека, впервые попавшего на поле боя, увидевшего и ощутившего подобное — паники и рвоты, я почувствовал, как рот наполняется слюной.

Мозг понимал, что это совершенно, абсолютно, максимально нездоровая херь. Однако в тот же момент этот же самый мозг заставлял глаза лихорадочно рыскать по сторонам, высматривая потенциальные блюда для моего пира.

И отказать себе по крайней мере в части этого удовольствия я не то, что не мог, не имел на это права.

Меня интересовали два вида мяса. Мясо поглотителей, которых я совершенно отчётливо чуял в толпе благодаря мерзкому чувству родства. И мясо героев, которых я после становления Нейрагу научился с горем пополам определять по неопределённому ощущению чуждости, что они во мне вызывали.

Ману копить мне смысла особо не было, а вот межмировая энергия и СИЛА «сердец» — совершенно другой вопрос. И их мне было необходимо собирать даже не для того, чтобы расти, а чтобы иметь возможность противостоять священникам из церкви империи, способных своей магией контролировать поглотителей.

Моя сила состояла из разных факторов.

Во-первых, было ядро Дара, не только предоставившая способность контроля энергий, но и значительно поднявшее мои физические возможности.

Во-вторых, была энергия монстров, которую я поглощал и разгонял по телу тренировками и которая превратила меня в итоге в огромного оборотня.

В-третьих, были Дары, полученные из зомби катакомб под Оплотом, по неизвестной мне причине сохранившиеся и закрепившиеся в моём теле.

В-четвёртых, была СИЛА «сердец», чистая физическая мощь.

И в-пятых, была межмировая энергия, которая, вступая в контакт с энергией «сердец», как бы углубляла моё родство с поглотителями. Это приводило к физическим перестройкам вроде способности видеть, слышать и осязать чужую жизненную энергию или появившихся у меня в позвоночнике «сердец», как у самих поглотителей.

При этом после довольно долгих исследований собственной энергии я пришёл к не самому очевидному выводу. Все эти факторы, может быть кроме последних двух, влияли друг на друга очень слабо и, в каком-то смысле, мою текущую силу можно было относительно точно разложить на составляющие.

Столько-то процентов от ядра Дара, столько-то от энергии монстров и так далее. И, казалось бы, какая разница?

Но штука была в том, что моя сила, как поглотителя, то есть суммарный эффект последних двух факторов, с Тхалсы не слишком-то выросла. Если не учитывать Дары зомби, энергию монстров и ядро Дара, я сейчас был бы на пике пятой, в лучшем случае в начале шестой ступени.

А священники имперцев могли одной своей аурой подавлять и подчинять поглотителей, что были слабее них. А в реальных сражениях против больших армий Палемской империи священники седьмых и даже восьмых ступеней было бы несложно найти.

Да, когда я думал обо всём этом, мне не раз казалось, что на этот раз я подсел на бессмысленную паранойю. Моя общая мощь, мой опыт, тем более мой статус Нейрагу — вполне могли помочь мне противостоять магии церковников.

Однако я просто не мог прекратить думать об этом. В первый и единственный раз я ощутил подавление магии церковников империи в самом первом своём бою, когда Эллиса вытащила меня из инкубатора и нам пришлось прорываться через ряды имперского отряда.

Тогда мне встретился младший паладин церковников, обездвиживший меня одним своим присутствием. Выбраться мне помог созданный маной приказ, так что я ко всему прочему прекрасно понимал: их сила не была абсолютной.

Но это было настолько отвратительное ощущение полной беспомощности, что я просто не мог себя заставить не вспоминать об этом и не размышлять постоянно о том, как мне с этим бороться в следующий раз.

И вот, следующий раз наступил. Ещё до того, как я выскочил из почти полностью уничтоженных деревьев и врубился в ряды имперцев, я ощутил то самое подавление. Пока что оно не было направлено на меня, скорее церковники империи просто покрывали этой аурой всю армию, чтобы поглотители в её составе вели себя примерно и шагали со всеми в ногу.

Но как и я их, они должны были почувствовать меня. Несущийся на имперский генштаб подобно неостановимому бронированному грузовику сгусток силы и столь знакомой им энергии поглотителей.

Не прошло и десяти секунд, как то самое подавление начало сосредотачиваться на мне. Будто собирались и фокусировались в одной точке десятки прожекторов. И хотя пока что я вполне мог терпеть его, я уже почувствовал, как замедлились мои движения.

Совсем незначительно, может быть на пару процентов от нормы. Но этого было достаточно, чтобы подтвердить все мои подозрения. А способ перебить эту ауру существовал только один. Жрать поглотителей и закусывать героями.

Траектория моего движения сквозь имперскую армию с идеально прямой сменилась на волнистую, будто ползла змея. Прорываясь сквозь ряды поливавших меня магией и пытавшихся затыкать мечами и пиками одарённых, я почти не замечал происходящего.

Поймав в поле зрения поглотителя пятой-шестой эволюции, я пёр на него, разумеется не показывавшего даже намёка на страх, набрасывался, валил и начинал драть на куски. В небо и на окружающих людей летели ошмётки плоти, капли горячей, иногда кислотной, крови, иногда кости и зубы.

Я сейчас не мог тратить время на буквально пожирание всех «сердец», но это было и не нужно. Благодаря особому эффекту, полученному вместе с ядром Дара, я теперь мог впитывать энергию напрямую телом.

Так что от меня требовалось просто нанизывать «сердца», которых у поглотителей таких высоких эволюций были многие десятки и даже сотни, на когти, после чего СИЛА из них сама перетекала в меня.

Правда, из-за того, что мне нельзя было останавливаться, КПД таких вот налётов был совершенно отвратительным. Мало того, что даже этим способом я мог за несколько секунд добраться в лучшем случае до трети «сердец». Так ещё и само поглощение не через рот было куда более медленным, и моё тело просто не успевало впитать даже четверти СИЛЫ из каждого «сердца».

Тем не менее, это был тот случай, когда количество вполне компенсировало качество. Так что я не переживал о том, что что-то упускаю. Всё равно эффективность «сердец» поглотителей для меня постепенно снижалась.

С героями было одновременно и проще, и сложнее. Сложнее, потому что их я, в отличие от поглотителей, чуял очень смутно. В такой кутерьме, когда люди часто собирались в небольшие группки, определить, кто из трёх или пяти стоящих передо мной человек герой, было невозможно.

Так что приходилось пробовать, буквально, пока не найду. И тут как раз всё было куда проще, так как, в отличие от поглотителей, в большинстве своём сравнимых со мной по габаритам, а то и превосходящих меня, люди оставались примерно одного размера.

Размаха моей пасти как раз хватало для того, чтобы, схватив вероятного героя, откусить ему голову и почти мгновенно определить, того ли я поймал.

Если я ошибался и мне в желудок начинала течь мана, я отбрасывал тело и выплёвывал голову. А если оказывался прав, то, пока нёсся к следующей жертве, успевал сожрать как минимум грудной отдел с лёгкими и сердцем.

При этом я не забывал также следить и за следовавшим за мной отрядом. Они, молодцы, прикрывали меня с тыла, не позволяя всякой шушере ударить в спину, и ни один из них, судя по всему, не развернулся и не попытался сбежать.

Однако было довольно очевидно, что устроенное мной кровавое буйство и каннибализм вызывали у многих из них, если не у большинства, кучу вопросов. Если я действительно хотел, чтобы они следовали за мной по своей воле, а не под принуждением, после этого боя мне придётся много чего им рассказать.

Впрочем, до этого «после» ещё нужно было дожить. Даже двигаясь через ряды имперцев не напрямую, а змейкой, и при этом отвлекаясь на разложенные по полю боя «яблочки», мы в какой-то момент всё-таки оказывались в каких-то пятидесяти метрах от штаба.

Меня, несмотря на прочнейшую шкуру, уже покрывали сотни мелких порезов, из тридцати трёх бойцов, вошедших в войско следом за мной, сейчас осталось всего двадцать пять. Однако мы-таки добрались, а это означало, что минимум треть дела была, считай, сделана.

Оставалось только убить главнокомандующего, желательно оставив в живых кого-нибудь из генералов, чтобы было кому вести войско. Всего-то!

До сих пор ауры восьмой и седьмых ступеней не сдвигались с места. Очевидно, ждали, когда мы выдохнемся. Но, когда мы оказались настолько близко, ни о каком выжидании уже не могло идти и речи.

— В стороны! — только и успел рявкнуть я, когда на выставленную в жёстком блоке руку сверху обрушился удар огромного, размером с машину, молота.

Крякнув, я опустился на одно колено, после чего заставил молот соскользнуть по треснувшей лучевой кости вбок, а сам кувырком ушёл в сторону. Почти сразу с разных сторон ударили четыре потока магии, два огненных и два водяных.

Бой против штаба армии империи наконец начался.