Мир двойного светила 1 Подземелье

Глава 3

Глава 3.

Следующие дни мозг привыкал. Привыкало и тело. Оказывается утром завтрак был обильнее и вкуснее ужина. Котлы, из которых поели сопровождающие, ненадолго отдавались моим невольным спутникам. К моему удивлению и однорукий куда -то исчез. Как я узнал позднее напросился с командой сборщиков валежника, или как там его еще. С остатками трапезы охраны, где плавали обгоревшие и иногда надкушенные остатки сала, а иногда и мяса, варилась ( уже по настоящему), крупа, записывались, полоски чего то крупного, типа водорослей ( это тот паршивый аналог капусты, что я ощутил вчера), и заливалась вода. Утром можно было есть и больше, однако съев на двоих две полных миски, грамм на семьсот - восемьсот каждая, и накормив остальных больных, увечный снова без каких-либо проблем наполнил еще. Как оказалось позднее, обед не предусматривался, и во время коротких остановок ( всего две за день), местные заключенные доедали остатки, завтрака. У кого не было мисок, соответственно ничего и не ели. Их спасало только выдача воды, которую раздавали, хоть и не щедро но и не мизерными дозами. В этом случае товарищи с заключенными делились собственными емкостями, хоть и под внимательным приглядном.

Завтрак, сборы и путь были однообразными. Если первые два дня после прихода в себя я ехал на телеге, то после - перся пешком. Хоть и шли медленно, даже очень, но жара, тяжелые кандалы и слабое тело превращали ходьбу в пытку. Держался только на силе воли, да стараниями однорукого. Его звали стати Руонм, причем последняя буква произносилась не всегда, принципа за дни пути, я так и не понял Меня называли Атёё, что было хоть как -то привычно, но нежелание произносить букву Р, было совершенно не ясно. В других словах, она явно использовалась. За первую неделю я выяснил не так уж и много. мир типа средневековья, мы что -то типа каторжников. местные животные какие -то мутанты, и здесь в принципе достаточно развитое общество. По крайней мере, я видел что -то типа постоялых домов, и нечто очень смахивающее на “почтовые станции” нового времени. Такие себе маленькие, закрытие двух и трехэтажные башенки, с местными “конями” и часто скачущими туда - сюда по дороге парнями в подозрительно одинаковой форме. Унификация однако.

Только две вещи выбивались из ряда вон. Первую я заметил на третий день, когда только - только по -настоящему оклемался. У бугая, который мне запомнился , как первый абориген этого мира, помимо короткого и узкого меча , за спиной висел футуристического вида агрегат. Вроде и материалы знакомые, и обработка так себе, но сочетание материалов, логика их расположения, да сама форма кричала что это что то типа огнестрела. Вот только в данном виде, после выстрела, это херотень бы разорвалась прямо в руках. Может я и дальше думал бы что это предмет культа, который носит недалекое доверенное лицо местного караванного падишаха, если бы буквально на следующий день, не услышал странные звуки. Будто кто - то стрелял из огромной пневматики. Выглянув из - за телеги больными, куда меня приписали видимо по просьбе все того же Руонма, я увидел что здоровяк держа в руках свой “карабин” , и энергично нажимая на спусковую скобу , активно хреначит в сторону очередного перелеска. И в этом перелеске , видимо вследствие этих действий, происходит нечто вроде вакуумных взрывов. Второе и скорее всего третье ( по мнению все того же Руонма), я увидел тогда же. Сначала, часть бронированных охранников ( что удивляло, я не думал, что местные “вертухаи” выглядят как закаленные солдаты), отделившись, поскакала навстречу неизвестному противнику. Резко остановившись, двое из них - крайние с обоих боков, вскинули жезлы, и примерно в центр между ними потянулись странные аномалии. Одна из них выглядела как сжатый воздух, нечто вроде серой вытянутой тарелки. От того что был справа вырвался, ровно по прямой, луч света. Правда красного цвета, и в метр диаметре. Такая себе лазерная указка. И последним вступил в бой ( я уже не сомневался что все это очень серьезно, ведь местные арбалетчики, наплевав на заключенных, зашли за телеги, а за ними подтянулись и остальные, закрывая арбалетчиков) , вступил старый дед, который ехал в телеге, перед нами. Его выделяла книга с цепями на боку. Приподнявшись, даже не слезая с транспортного средства, этот дед, после резкого выкрика протянул руку в направлении области, куда били остальные. Область примерно в пять метров оказалась заключена в круг, который выдавал вытянувшийся вверх, переливающийся синим прозрачный барьер, и затем последовал смачный бам. После этого всадники покрутились, а затем охрана пинками подняла заключенных, и бодрым шагом, куда быстрее прежнего гусиного, погнала далее. После того что я видел, сидя за телегой и думавший дать деру, считая это прекрасной возможностью , ко мне пришло понимание почему я ни разу за это время не видел не только попыток побега, но и акций неповиновения, при достаточно наплевательском отношении местных солдат к самим заключенным. Дело оказалось не только в их численности, но и несомненно в магии.

Еще интересным моментом было наличие населенных пунктов, хоть мы и видели их издали, видели караваны идущие по дороге, ни в один из них мы не зашли. Хотя видя как плюется каждый встречный видя наш караван оно и не удивительно. Ведь после себя мы оставляли кал, мочу и трупы. Гадить тоже приходилось на ходу. Хотя нет- нет, но то начальник колонны которого звали зара Видмус, при том что зара- это по видимому дворянская приставка , то часть солдат с счастливыми улыбками убывали по направлению к местным островкам цивилизации. И возвращались что характерно довольными и с продуктами как для себя, так и для нас. Рацион кстати менялся ненадолго у всех, например в котлах появилась остатки костей с мясом, за которые чуть ли не драки вспыхивали. Я хоть и понимал важность питания, но брезгливость свою деть никуда не мог. Толкаться за объедки было выше моих сил.

Все остальные две недели, я делал самое важно что мог - адаптировался. Я не комнатный цветок, хоть и не супер боевик. Жизнь в не самом благополучном умирающем городке, служба в веселое время в армии, да и занятие контактным видом спорта - не делали меня Ванпачменом, но и слабаком и серостью я точно никогда не был. Даже эта идиотски закончившаяся работа была, была необходима для ипотеки на большую и дорогую квартиру, которую я за три года почти выплатил. Да и в командировки ездить разные приходилось. Ага. В ЦАР жд дороги строить. И что я запомнил и уяснил на всю жизнь - нужно адаптироваться. Везде есть как полные ушлепки , так и замечательные люди, и если не получается быть одному, и тихо мирно решать свои дела, нужно кооперироваться. Языки я знал плохо. Общаясь понемногу с Руонмом, уяснил базовые вещи. Пить. Есть. Спать. Идти. Миска. Да, в другой языковой среде новое воспринимается легче.

С Руонмом же я начал ходить , за валежником. В цепях таскать было такое себе удовольствие, но “черпак” наливал больше еды. Также позволял брать воду из поилок для животных. Не говоря уже о том что можно было собрать в лесу. Да в сумерках, да пару горстей, но судя по постоянно бросаемых после расковки трупов заключенных, это была та малость что позволяла выжить. Хотя мысли были всякие. Из разряда сдохну здесь - вдруг очнусь там. Шляпа все это. Умирать не хотелось. Я и так самоубийц презираю, так тут еще и сны нарисовалась о которых думать не хочется. По своей воле я точно не умру.

День тянулся за днем. Менялась местность. Она становилась все гористей, поля понемногу исчезали. Леса становилась больше. Даже дикая жара от двух солнц, кажется сходила на нет. Зато появился голод. Страшный осознаваемый голод. Я мечтал о пицце, жареном куске мяса, картошке. Я мечтал о любой нормальной еде. Когда Руонм поймал вполне земного вида ящерку, то вечером, после того как все легли спать мы ее потихоньку разодрали, и съели сырой. Чтобы не отупеть, старался быстрее учить язык. Тихим разговорам охранники не мешали. Я судя по всему “приписался “ к данной телеге, т.к. вместе с Руонмом и Ойлой, тем самым полным, блюющим бородачем, пытались ухаживать за больными. Многие из тех что ехали с нами, умерли в течении полутора недель. За ними пришли другие. И только этот, по началу выглядевший хуже всех бородач, дико похудев, все таки выжил. Тех что выздоровели, в основном отправляли в остальную колонну. Не считая нас троих, за телегой шли, еще шестеро, и один единственный кто ехал в телеге постоянно - безногий тип, которого ранее я неимоверным образом не заметил . Иногда, кому нибудь из нас, как правило выглядевшему хуже остаьных позволяли ехать с больными. Иногда парочке. Мне тоже удавалось проехаться. Слабое тело часто подводило, и хотя Руонм и Ойла пыталсь мне помогать, сами они хирели с каждым днем.

Помимо общения, попыток добыть пропитание сверху нормы, я занялся телом. По физ нагрузки говорить не приходится, все что сверху упадет, да те же отжимания - переломят мне спину. Калорий было явно не достаточно. Однако растяжка, медленная, аккуратная в виде йоги, утренняя и вечерняя разминка явно пошли на пользу этому телу. Руками шевелить стало как-то и легче даже. Особенно после того как зажили запястья и лодыжки. Не обмотав по примеру других тряпьем эти места под кандалами, я получил весьма стремные натертости, судя по всему чудом избежав заражения крови. Помогли и попутчики, тот же Руонм, найдя, после очередного похода за валежником, какую-то травку, не съел ее, а разжевав помог втереть в раны. И даже не смотря на грязное тряпье, намотанное сверху, рана затянулась. Хоть и не быстро.

Это тряпье кстати, нешуточно привлекло мое внимание. Грубая нить, структура как у старых мешков из под- картошки навеяла интересную мысль. После очередного обеда, я вызвался помыть котел, ведь так как ели кандальники последние, то и мыть должны были они. Хоть я и видел что охрана обязательно ополаскивает их утром. Крайне непопулярная задача. Хотя мы останавливались у водоемов, в них мыть было запрещено, видимо чтобы не утопили. Нужно было таскать деревянные ведра, песок, драить, что и так слабых людей делало еще слабее. В общем увидев меня стоящего возле котла, местный раздатчик явно удивился. Обычно на котлы либо назначали либо определяли последних кушавших, и хотя очередь строго соблюдалась, были такие кто готов был слизывать объедки с самого котла. По видимому у людей текла крыша на фоне недоедания. Хотя судить их сложно, мне бы со своей разобраться. Мотнув головой в сторону ведер, кашевар отошел, а я принялся за дело. После третьего ведра обнаружил рядом с собой Ойла и Руонма, которые странно на меня смотря принялись помогать. Пока мы вычищали наш котел, из остальных торопливо доедали местные нехваты. На все про все ушло не менее часа. Заодно посмотрел на свое лицо. Мальчишка еще, вроде европеоид. Лицо узкое, а скулы широкие. Своеобразный короче. И глаза голубые. Не мои вообщем. Ну, за неимением гербовой как говорится…. После захода луны, мы сдали котел кувнувшему нам кошевару и двинулись в сторону своей телеги. Все мне таки повезло, не на земле приходилось спать.

- Куино но му, ай? - обратился ко мне Ойла. Судя по всему это вопрос из разряда- нахрена?

- Нить. Ноги. Ходить. Боль. - мой словарный запас был очень мал, да и надеятся что на местном я быстро заговорю как на родном было бы несколько самонадеянно.

-Хорошо, пойдет - хотя по его виду было понятно он ничего не понял. Ходили то мы все в обмотках, которые затягивались сверху толстыми нитками, но так много не намотаешь. Ноги страдали не только от кандалов но и самой дороги. поэтому я и решил хоть как -то решить данную проблему.

Достав под внимательными взглядами кости, ради которых и мыл котлы принялся за работу. Долго мучился но сумел с помощью камня, и чьей-то матери грубо обточить проколку и примитивную иглу. Ну как иглу - острый не сильно толстый кусочек кости, в конце которого была небольшая закорючка, позволявшая цеплять нить. Провозившись пару часов, понял что все кроме Руонма уже спят. Мда. Завтра будет тяжко.

Сделанные с помощью кости, усидчивости и сожженных нервов орудия труда были пущены в дело уже на следующий день. Вместе с вездесущим Руонмом, вы распускали на отдельные толстые нити тряпье, и выпиливая острым обломком камня найденным по дороге, более -менее похожие на стельку тряпичные кусочки, начали их сшивать. Криво -косо, но дело пошло. Через несколько слоев сначала продырявленной ткани, продавалась игла, потом все это дело стяжками стягивалось и вуаля - основа готова. Помогли также куски отвратительной кожи, разные по форме, плотности и добытые где то Ойлем. Как я понял он помогал поить местных скакунов, за что ему дали покопаться в тряпье, оставшихся от мертвых. Мусор конечно, но мусор нужный. Носок из сшитой четырежды ткани, снизу подшивается основа, а под нее, натягивается примерно до трети стопы сшитая кусками кожа. Перемакасин - недоботинок. Я прям сапожник с сапогами. В течении трех дней мы все обзавелись подобием обуви. Это сыграло неожиданную роль. Мужик со сломанными ногами, крайне нелюдимый к слову, который даже помогать себе оправиться давал с весьма угрюмым видом, втянулся в нашу компанию. Он представился как Рурн ,и попросил сделать ему такие же инструменты. Но на этом все не закончилось, к Роунму подошел один из тех, кто шагал с нами, и о чем то перетерев, кликнул своего друга, после чего уже с ним направились к командам валежников.

-Еда, обувь, дать. - Роунм севший рядом на землю со мной и Ойлом, судя по всему пытался донести до меня важность торговли

-Хорошо, еда, кожа, ткань и - тыкая пальцем в сторону ушедших приятелей , вроде Ума и Ждон их звали - Сапог

Ясень пень, что сапог это на местном было. Вообщем работа в четыре лица и семь рук на привале, позволило создать вечером заготовку под две пары сапог. Не нашего конечно уровня, но делали ответственно. А утром мы уже получили часть оплаты - покоцанную глиняную миску, с замазанной бочиной, заполненную не только местной едой , но и присыпанную сверху непонятными ягодами. Кислыми, но сладковатыми. Получив обувь через день, они еще два дня носили нам еду, что позволило хоть и не отъестся, но приглушить чувство голода. К тому же еды стало больше, идущие рядом с нами, тоже возжелали обувь. Кто -то конечно пытался делать сам, но большинство решили решить этот вопрос с нашей помощью. Притом, часть еды мы давали больным ( по предложению Руонма, мне кажется он священником был), часть обуви выменивали не на еду. Брать со всех не давала даже жадность, потому что и это и так были ходячие скелеты. Один достал еще костей, другой пару камней расколол, третий их сумел сделать из дерева несколько мисок. Разные, кривые, обожженные в огне и воняющие дымом они уже были ценностью. После решил приняться за одежду. Холодало. Наше рванье в виде коротких рубах и таких же коротких штанов, с плотность ткани мешка совершенно не грели. С Ойлой и Рурном достаточно быстро получилось сообразить нечто вроде двухслойных комбинезонов. Длинные штаны, длинная рубаха, И там и там нашивки, на коленях и локтях. Постиранные в холодной воде вещи, пусть и доставшиеся нам, как я понял от мертвецов выглядели вполне ничего. Сделанная из перекрученных нитей веревка, заменила пояс для штанов и для рубахи. А пошитые лоскутные сумки, сделали из нас просто королей. Бомже- королей станицы помоечная.

В принципе оставшееся время провели неплохо, дошло до лоскутных одеял и коротких плащей, т.к. рванье заканчивалось. Обменять его на что-то не представлялось возможным. Местность становилось все гористее, погода все холоднее. Судя по всему менялся не столько региональный климат, но сезон. Хотя мне со своим скудным словарным запасом понять это было сложновато. Довольно забавно конечно было одевать сшитые вещи. Кандалы -то никуда не делись. Пришлось сшивать две половинки одежды прямо на теле, оттого боковые швы были так себе. Дни шли сменяя друг друга, образовалась какая - никакая компания. Даже одежду, сумки и тому подобное доделывали уже для себя.

Это странно но осознанная деятельность кажется заставляла людей жить. Эти изможденные, серые, уставшие от дороги люди, чьи соседи умирали с завидным постоянством пытались даже шутить. Смысла я конечно же не понял, но про хриплому смеху Ума, понял што шутка была смешная. Не иначе Ржевский замешан, хоть и не оригинальный. Передо мной же вопросов не стояло, и сны, и навязчивая вера в возвращение домой, заставляли меня идти, шить, заниматься гимнастикой. А также наблюдать , сопоставлять и анализировать. По перешёптыванию охраны и понемногу серевшим лицам заключенных, я понял что цель нашего долгого пешего марша подходит к концу. Мы были в горах.

Интерлюдия 2.

В горах холодно. И ветер противный. Если добавить отсутствие элементарных благ цивилизации то вообще тоскливо. Вино и мед для офицеров и магов, крепленный мед для жрецов. И одинаковые азартные игры для всех. Комендант ол Круфт страдал на своей, важной, прибыльной, но невероятно противной и скучной должности. Полторы сотни солдат с тремя офицерами, целых четыре мага для обработки металлов и святоша. Компания что надо. Ну хоть этот идиот, князь который далеко, и докопаться до представителя молодого, но влиятельного рода у него просто так не получится. Особенно учитывая тот факт, что должница этого рода грела ему постель.

Надо признать зарабатывать здесь получалось. Можно было заработать иногда даже много, очень много. Огромное количество каторжан копавшихся внутри этой огромной и опасной горы доставляли много металла наверх. И даже кое - что другое. Но так как Комендант был не дурак, то об этом другом знал ограниченный круг лиц, и шло это другое целиком и полностью за границу.

Однако были и проблемы. Каторжане мерли как мухи. Из - за особых условий, пришлось запереть их там полностью, и даже прекратить выпускать полность “отбывших”, что и ранее было событием редчайшим. А сейчас и вовсе невозможным. Несмотря на письма, исправно отправляемые курьерами князю, наместникам даже главам городов, заключенных присылали не так уж и часто. Даже кошели с золотом и кредитными билетами уважаемых торговых домов и банков, не всегда помогали. Сколько сейчас заключенных заперто в огромной системе шахт, было решительным образом не понятно. Но не было и тени сомнения - слишком мало. И много меньше чем хотелось бы самому ол Круфту. Вдруг в дверь постучали. Отвернувшись от окна, которое как и другие три в его кабинете открывали вид на наводящие тоску горы, комендант разрешил войти. Просочившийся в дверь помощник, дождавшись разрешения войти произнес:

- Ваше сиятельство, дозорные доложили что на горизонте виден большой караван, судя по всему прибыли новые подопечные.

- это прекрасная новость, Криджов, отправь дозорных к нему и помоги сопроводить.

Настроение стремительно менялось. Как только стихли шаги удалившегося помощника ол Круфт граф Мортики, достал бутылку марочного вина из южной провинции Кора, Империи Зари, знаменитого на всем родном континенте. И выпив превосходного напитка, произнес с улыбкой глядя все в то же окно :

- Но место несомненно прибыльное…