Подозрительно умный

Глава 3 Заморыш с поцелуем

- Люси? Ты? - Взгляд Билли становился всё более скептичным, чем ближе я подходила к квартире Сеппо. Вместе с двумя типами, которых я ещё никогда не видела, он болтался на тротуаре и незаметно отбросил окурок, который только что ещё держал в руке. Он знал, что я считала курение дерьмом. Собственно мы все так считали, Сеппо, Сердан, Билли и я. Никотин действовал плохо на физическое состояние и господин Рюбзам был лучшим тому примером, что сигареты не делали ни красивее, ни моложе. Кроме того, результаты длительного, постоянного курения регулярно оказывались в папином трупном подвале.

Но такие вопросы в прошедшие часы стали для меня незначительными мелочами. Какое мне было дело до того, что Билли курил? Я пришла сюда, чтобы забыться, а не для того, чтобы с одним из парней поругаться.

Не отвечая на вопрос Билли - он ведь ясно видел, что это была я, я подняла в приветствие правую руку и хотела обойти его и зайти в подъезд дома, но он сделал большой шаг в сторону и таким образом загородил мне дорогу.

Оба других типа только глупо усмехались.

- Эй, Люси, не принимай это на свой счёт, но ...

- Что но? - выпалила я раздражённо. - Вечер для мужчин? Если да, то где тогда мужчины?

Ухмылка одного типа пропала в считанные секунды, в то время как другого становилась всё шире. У него были длинной до шеи и слегка волнистые волосы, как у Леандера и серо-зелёные глаза. Первый же выглядел как ставший человеком мопс. Билли только покраснел и избегал моего взгляда.

- Не, но ... Тебе не следует заходить туда. Это не для тебя. - Я только покачала головой и протиснулась между ним и садовым забором. Не для меня?

Билли должен знать, что такое я решала всё ещё сама.

- Катц, скоро будет настоящая вечеринка, где будем только мы, прощальный вечер, но это ... это ...

Тип с волосами Леандера разглядывал меня явно с любопытством и при этом подчёркнуто круто затягивался своей сигаретой.

- Что за прощание?

- Моё. - Билли смотрел сконфуженно на землю. - Я переезжаю. Летом. В Баварию, с моей старушкой. Ты же знаешь.

- Нет, не знаю! Я ничего не знаю!

- Внимание, сейчас она заплачет, - пробормотал мопс. - Билли, она тебя любит.

- Мечтай дальше, - ответила я пренебрежительно, не удостоив его взглядом, что побудило того, что с волосами Леандера, булькая засмеяться.

- Я думала, что ты только обдумываешь это, Билли!

- Да. И обдумал до конца. Лучше я начну всё заново с моей мамой, чем и дальше слушать это вечное гавканье. Ты этого просто не выдержишь. Честно.

- Но мы ... мы одна команда! Ты же знаешь the Fab 5! - Но в тот момент как я это сказала, мне стало ясно, что этой команды больше не существовало.

Не та команда, что на целые дни разбила лагерь в спортивном зале, чтобы хорошо отработать своё шоу, а потом штурмовала подиум. Потому что к этой команде принадлежал Леандер. Без Леандера Fab 5 больше не будет существовать, останется ли Билли здесь или нет.

Тем не менее, я не могла скрыть своего разочарования.

- Люси, правда, я с удовольствием с вами тренируюсь и мне нравиться быть вместе с вами, но ... ты не представляешь себе, что происходит у меня дома, они только и делают, что ругаются! Мы ведь можем тренироваться и во время каникул или вы наведаетесь ко мне или ...

Я снова покачала головой. Я даже не хотела себе этого представлять. Больше всего мне хотелось пнуть Билли в голень, чтобы привести его в чувство. При этом я точно знала, что он был здравомыслящем.

Даже невыносимо здравомыслящим. Да, Сеппо я смогла ещё удержать от того, чтобы тот сбежал в Апулию и стал там пекарем пиццы, потому что это был совсем уж бездумный план. Но план Билли был хорош. Его мне нельзя срывать, да у меня бы и не было никаких шансов.

- Ну и убирайся к чёрту на кулички, - прошипела я и открыла дверь, прежде чем он мог предпринять новую попытку, прогнать меня.

Но мне нужно было лучше его послушать. Да, я должна была развернуться и снова пойти домой, потому что то, что я здесь увидела, я никогда не хотела увидеть. Было так, словно кто-то налил соляную кислоту в мои открытые раны и так сильно меня парализовал, что я оставалась стоять в течение нескольких секунд и не могла двинуться с места.

При этом я ненавидела то зрелище, что предстало передо мной, с самого первого момента. Сердан. С девушкой, которая держала его за руку.

Она была по меньшей мере на две головы выше, чем я, свои длинные волосы она связала в коричневый шёлковый хвост и хотя я могла видеть её только со спины, я не сомневалась в том, что она была исключительной красавицей.

Сердан не брал посредственных девчонок. Для этого он сам намного превышал посредственность. Я втянула в себя воздух, как будто меня кто-то ударил в живот, когда она прижалась к нему ещё сильнее и что-то прошептала на ухо и только теперь он почувствовал, что я уставилась на него, и медленно повернул свой взгляд в мою сторону. Этот угольно-чёрный взгляд, который так часто смотрел на меня слишком любяще, скрыто любяще, но теперь я поняла, как мне этого будет не хватать.

- Двоих одним ударом, - прокомментировала я неловкое молчание, потому что теперь и девчонка заметила мой взгляд на своей спине и повернулась. Но я отвернулась, прежде чем наши взгляды могли встретиться. - Поздравляю, Люси.

Будто одурманенная, я прошла мимо обоих в салон, где из колонок выстукивала ревуще-громкая рэп-музыка, и Сеппо играл в бильярд с несколькими ребятами и девчонками. Когда он меня увидел, то только предостерегающе поднял вверх брови, как будто ему не подходило то, что я была здесь, но я показала ему средний палец.

Вздыхая, он повернулся к худой блондинке, которая чуть не пронзила себя кием, и склонился к ней ближе, чтобы направить её руки, прежде чем ещё появятся мёртвые да раненые.

Тогда значит мы в полном комплекте, подумала я с горечью. У Сердана была девушка, а Сеппо как раз делал всё возможное, чтобы добиться того же, даже если это происходило из вечной конкуренции.

От Леандера, я немного ранее, сама отделалась. Всё в течение нескольких часов. Раздражённо, я упала в кресло, которое было настолько большим, что я почти в нём потерялась и закрыла глаза. Бассы стучали в моей голове, а жёсткие, быстрые удары делали меня с каждой минутой всё агрессивнее.

Кроме того я уже долго ничего не ела и не пела. Мой язык прилип к нёбу, желудок болел, но у меня не было аппетита. Вместо этого, от спёртого воздуха мне стало снова плохо, как ранее, при нагоняе от мамы и папы, и собственно меня здесь уже ничто не держало, я могла бы с таким же успехом сидеть в чужой квартире, у чужих людей. Но у меня было такое чувство, что я никогда не смогу встать из этого кресла, да, вообще пошевелить руками и ногами. Как будто я внутренне превратилась в лёд.

В какой-то момент я всё же сделала это, потому что думала, что больше не смогу дышать этой вонью из пота и никотина и как только я встала, мои ноги начало болезненно покалывать. Я так долго не двигалась, что они замлели. Я больше ничего не видела, когда проталкивалась мимо всех этих празднующих, радостных людей, не понимала, что они говорили или кричали, возможно, они даже звали меня, Сеппо, Сердан и Билли, но меня это не волновало, я хотела только на свежий воздух и побыть одной.

Одурманенная я, шатаясь, вышла из двери на улицу, и мне пришлось остановиться уже через нескольких шагов, потому что у меня сильно закружилась голова.

Но не это было моей самой большой проблемой. Что-то застряло у меня в горле, сжимало его, так что я с трудом глотала, я ничего не могла с этим поделать. Откашляться тоже не могла.

- Эй, Люси, Нагоняющая ужас на улицах. Не твой день, да?

Слишком слабая для контратаки я только, вздыхая, подняла веки и узнала купаж Леандера, которого встретила ранее. Теперь, вблизи, он вообще не был похож на Леандера, поняла я с облегчением. Только волосы напоминали мне его, в остальном между ними не было ничего общего. Тем не менее, на его глаза надвинулись голубой и зелёный глаза Леандера, в то время как я рассматривала его.

Заморгав, я с трудом избавилась от них.

- Вот. - Тип залез в карман своей куртки и вытащил из него небольшую бутылочку. - Это поможет. До дна и всё пройдёт.

Я хотела сказать ему, что не пила алкоголя. И уж точно не позволю уговорить себя сделать это какому-то, не весть, откуда взявшемуся знакомому Сеппо. Что у меня уже и без алкоголя было достаточно проблем.

Но он уже открутил небольшую крышечку, а свою собственную бутылочку зажал между зубов. Красивые, белые, ровные зубы.

Как у Сердана. И разве он не смотрел на меня немного так же, как смотрел Сердан? Смесь Леандера и Сердана? Волосы Леандера, взгляд и зубы Сердана?

Ошеломлённо я наблюдала за собой, как взяла бутылку и зажала её горлышко, как и он, между зубов. Он усмехался, в то время как запрокинув голову назад, позволив жидкости течь в своё горло.

Недолго думая, я повторила за ним. Эта штука была на вкус ужасной. Она обожгла мне миндалины и из-за неё у меня на глаза выступили слёзы, но я не закашляла и не выплюнула её, а сделала вид, будто делала такое уже сто раз. С удивлением я поняла, что моё горло после первых секунд паники стало более свободным и тёплым. Более расслабленным.

Давление на него стало меньше.

- Меня зовут Янник. - Тип протянул мне свою руку и кивнул, одобрительно и в тоже время развлекаясь. - Ты крепкий орешек, да?

- Можно сказать и так. - Мой язык почти спотыкался на слогах, но меня это не беспокоило. Мне это даже нравилось.

- Но и у тебя тоже есть чувства, сладенькая.

- Посмотрим, - ответила я неопределённо, протянула руку вперёд и засунула её в карман его куртки. О хорошо. Там хранилось ещё больше таких бутылочек. Одной мне было недостаточно.

- Эй, помедленнее, не так быстро ... - Но Янник не остановил меня, когда я открыла для нас следующие две.

В этот раз мы скрестили наши руки, как я видела, как тоже самое делали другие ребята - это называлась выпить на брудершафт. Когда я при этом приблизилось к нему, то подумала о нашем с Серданом первом поцелуе.

Тогда в Ландшульхайме, перед дверью в общую комнату. Теперь он целовал темноволосую красавицу, всего лишь в нескольких метрах от меня. Да, мне нужно было выпить ещё, по-другому просто было нельзя, прежде всего потому, что мне показалось, что Янник пах так же, как и Сердан.

После третьей бутылочки я сопротивлялась лишь слабо, когда Янник вместо того, чтобы поцеловать меня в щёку, поцеловал в губы. Мне было так мягко тепло, я была такая уставшая, и всё вокруг меня кружилось, он должен был держать меня, не то я бы упала. Я почти могла наблюдать за тем, как водоворот в моей голове становился глубже, сужая круги, и забрал с собой всё, что было важно.

Больше всего мне хотелось бы, чтобы он забрал и меня тоже. Только когда я почувствовала слабую, ноющую боль на моём горле и руку на внутренней стороне моего бедра, тёмный водоворот стал немного слабее.

Он лапает тебя ... ему нельзя ... Люси, сделай что-нибудь ... Это был мой собственный голос? Нет, он был более глубоким, более хриплым ... и шёл из далека ... почти что пение ... Люси, ангел, ты ведь этого собственно не хочешь ... ты этого не хочешь, это не ты ... Проснись!

- Убери руки или я убью тебя! Эй! Прекрати, я сказал! Оставь её в покое! - Кто-то ударил, и внезапно у меня больше не было опоры, и я упала вперёд на колени. Земля подо мной качалась, туда-сюда, в сторону, назад, как в одном из этих сумасшедших каракатицах на ярмарке, только в них меня никогда не тошнило.

Теперь же, я всё сделала бы для того, чтобы это туда-сюда наконец-то прекратилось. Потом рядом со мной на траву шлёпнулся Янник с кровоточащей губой. Нет, у него было две кровоточащие губы. Четыре глаза. Три носа. Он выглядел как монстр.

- У тебя ... твои глаза ..., - сказала я заплетающимся языком и в тоже время начала смеяться и плакать. Плач без слёз. На четвереньках я попыталась доползти до куста, под которым смогла бы спрятаться, пока земля наконец больше не будет двигаться, а Янник не исчезнет. Он должен уйти, немедленно!

Я больше не хотела его видеть, это расплывчатое, противное лицо монстра с множеством глаз.

- О, чёрт, она в стельку пьяная ... Дерьмо ...

- Это ведь её проблема. Оставь её лежать, она уж придёт опять в себя. - Этот голос я не знала, но он был для меня слишком громким и пронзительным, причинял мне боль в висках.

- Никогда. Да я не оставлю лежать здесь Люси. Мне очень жаль, Лена, мне нужно отнести её домой. - Сердан? Это был Сердан? Уже две руки взяли меня по мышки и подняли, прежде чем я смогла свернуться калачиком возле куста.

- Сердан ... - промямлила я блаженно. - Я тебя люблю. Я люблю тебя больше всего на свете. И я люблю Сеппо и Леандера и немножко Билли.

- Всё ясно, Люси. Ты только что разрушила мои первые отношения. Большое тебе за это спасибо. А теперь пошли, я поддерживаю тебя ... Люси, пожалуйста, попытайся идти ... одна нога вперёд, другая ... иди же ... только до остановки, у тебя получиться! Ладно, не получиться, мне придётся тебя нести.

- Я люблю тебя, Сердан. И Леандера, но он скотина. Я ему так и сказала. Ты не скотина, ты ... ой ...

Что он только там делал со мной? Не имеет значения, он мог делать, что хотел. Главное, чтобы не целовал эту кралю.

- У Лены есть грудь, а у меня нет, не так ли? Но вы только так думаете, Сердан ... у меня она есть ... маленькая, но есть ... и я ... я .... я не знаю, но я вас люблю.

Что-то вокруг нас начало шуметь и грохотать, слишком громко и быстро и Сердан зажал мой рот своей рукой. Автоматически я её прикусила и тяжело опустилась при этом на его грудь.

О Боже, как мне было плохо ... Меня тошнило. И я больше не знала, что только что сказала Сердану. О, я знала, что для моих масштабов это было слишком много, и что это было важно, очень важно, но что только это было?

И почему он зажал мне рот?

- Что собственно такого случилось, Катц? Хм? Почему ты целуешься с совершенно посторонним типом? Разве ты не вместе с этим Леандером?

Я покачала головой, не расслабляя хватку зубов.

- Рашорвали отношения, - прошепелявила я с тыльной стороной ладони Сердана во рту. - Тираниширует меня. Не благодарный. Ско ...

Рука Сердна опять зажала мой рот сильнее, так, что я не могла договорить до конца, но зато могла подумать это со всем пылом. Скотина, скотина, скотина.

И если бы меня не тошнило так сильно, я бы, не смотря на руку Сердана во рту, громко бы это выкрикнула, чтобы каждый знал. Весь Людвигсхафен должен знать об этом!

- Я сразу подумал, что он не для тебя, - прорычал Сердан и передвинул меня немного влево, так что я сидела поперёк его колен и прислонила щёку к шее. Сейчас меня вырвет на его вырез футболки, если будет так продолжаться ...

Нет. Шум и рывки прекратились, и я смотрела безучастно на наши ноги, как они рядом друг с другом, вышли из электрички - Сердану приходилось при этом поддерживать меня обоими руками, и зашаркали по тротуару.

Снова и снова я спотыкалась и один раз даже снова упала на мои пораненные колени, но Сердан неумолимо подгонял меня вперёд, пока мы наконец не оказались возле нашего дома, который слабо освещался уличным фонарём и был полон зазубренных теней. Он казался мне замком из фильма ужасов, и одно я знала точно: Я не хотела заходить туда.

- Пожалуйста, нет ... нет ..., - хныкала я, но была слишком слаба, чтобы помешать Сердану позвонить, и затащить меня, ступень за ступенью, наверх, особенно потому, что что-то подобное не было так приятно, если лестница при этом постоянно кружилась и становилась по своей прихоти то больше, то меньше.

- Соберись, Люси, давай ... тогда не будет так плохо ... тебе нужно только добраться до своей комнаты, тогда ... о. Добрый вечер, госпожа Моргенрот.

Я ... э ... ну ... - Сочный звук маминой пощёчины привёл меня в чувство. На один ослепительно яркий момент я увидела совершенно ясно, что произошло. Я безудержно напилась, позволила чужому типу облапать себя и стояла, пьяная вдрызг, перед мамой, после того, как сбежала без разрешения на вечеринку. Что здесь происходило, было концом света, личным апокалипсисом Люси Моргенрот.

Тем не менее пощёчина настигла не меня. Я только услышала её, что причинило мне по меньшей мере такую же боль. Но это был Сердан, кто держался за щёку и смотрел на маму, будто в него попала молния.

- Моя дочь пьяна и у неё на шее засос! - закричала она громко, так что я взвыла от муки.

- Засос не мой, - пояснил Серден, не отрывая руки от правой стороны лица. - И я подобрал её и привёз сюда, а не напоил.

- Я должна ... - Внезапно тошнота стала такой сильной, что я больше не могла говорить. С позывами рвоты я побежала в ванную, что показалось мне бегом с препятствиями, потому что стены сужались и снова размыкались, но я кое-как ещё успела добежать до туалета, прежде чем уничтожающая, мучающая темнота овладела мной и казалось я умираю в десятый раз, последние три раза в нижнем белье на моей кровати и со склонённой головой над старым ведром для уборки. Эти три последние смерти были самыми худшими из всех, потому что я переживала их совершенно трезвой.

- Глупые вещи ты делаешь. Совершенно глупые вещи. Вот, скоро станет снова лучше ... это пройдёт ... - Не смотря на мои страдания, я заметила, как кто-то держит мне голову и прижимает к затылку прохладное полотенце, даже гладит по спине. Это были не мама и папа, потому что оба громко ругались перед дверью моей комнаты, должны ли они предоставить меня самой себе или зайти, но папа добился своего.

- Она должна сама пройти через это, не то ничего не поймёт. Роза, нет, ты туда не зайдёшь! Не то мы больше никогда не сможем добиться от неё уважения! Это будет для неё уроком.

Только тогда, когда меня стало рвать лишь желчью, мой желудок постепенно успокоился, а рука на голове нежно убрала со лба вспотевшие волосы. В моей голове осторожно и вопрошающе заплескалась старая знакомая мелодия и подарила то, чего я жаждала уже в течение нескольких часов: Защищённость.

Who's gonna drive you home . . . tonight . . . You can 't go on, thinking nothing's wrang ... tonight ... Только теперь я поняла, что это были слёзы, которые я должна была пролить, чтобы боль в горле стала меньше. И я плакала. Половину ночи.