Глава 5

— Что ты на меня так уставилась? — спросил скейтбордист.

Потрясенная Прю закрыла глаза, помотала головой и пробормотала:

— И—извини.

— Ничего, — ответил парень. — Лучше дай свой телефон.

Она открыла глаза. Он выглядел вполне нормально. У Прю мороз пробежал по коже. Что же происходит? Она помотала головой:

— Я не раздаю свой телефон направо и налево.

Парень поднял брови, слегка обескураженный.

— Ну, если передумаешь, то всегда сможешь отыскать меня здесь. — Он бросил скейтборд на дорожку, вскочил на него и покатил прочь.

Прю вздохнула с облегчением, глядя на то, как он присоединился к своим друзьям. Они смеялись и похлопывали его по спине, будто бы он стал соучастником небольшого чуда. Парень был намного моложе Прюденс, и целовала она его с дикой страстью.

«Почему же после того, как я с кем-то целуюсь, у меня возникают такие страшные видения? — думала Прю. — С чего же все началось? Не могу понять».

«С ресторана, — дошло до нее внезапно. Первое видение случилось в „Дрожи“. Я решила, что от шампанского, но ведь сегодня я ничего не пила».

Прю затряслась всем телом, но так и не смогла отогнать овладевшее ею чувство ужаса. Что-то было не так. Она потерла лоб, почувствовав внезапно навалившуюся усталость. «Наверное, я подхватила грипп или что-то еще», — подумалось ей.

Наклонившись, Прюденс подняла с земли «летающую тарелку» и медленно зашагала по траве к своим сестрам.

— Что ты там вытворяла? — спросила Фиби. — Как ты могла целоваться с незнакомцем?

— Мне он показался знакомым. И вообще, с кем я целуюсь — не ваше дело. Я… — Прю неожиданно замолчала, удивляясь себе самой. И откуда только у нее взялся такой резкий тон?

Она попробовала собраться с мыслями, но не смогла. Мозг как будто не хотел подчиняться. «Что же случилось? — размышляла Прюденс. — Я не могу сосредоточиться. Просто думаю о том полночном поцелуе и хочу, чтобы он повторился».

— Прю, ты здорова? — спросила Фиби обеспокоенно.

— Я не могу ничего толком объяснить… Вижу красивого парня и чувствую непреодолимое желание поцеловать его, — ответила она, не в силах понять своих ощущений.

Прюденс чувствовала не просто желание. На нee находила какая-то одержимость.

— Твое поведение на праздновании Нового года я могу понять, — заметила Фиби. — Там все целовались — такой уж момент наступил. Но чтобы с незнакомым парнем на скейтборде…

— Разве ты не делала того, о чем пришлось бы пожалеть? — спросила Прю, пытаясь объяснить сестрам то, чего не понимала сама. Страшные видения, как живые люди превращаются в трупы, мучили и пугали ее.

— Мы все наделали много такого, о чем теперь жалеем, — ответила Пайпер.

Фиби засмеялась:

— Я, например, встречалась с парнем, который настаивал на том, чтобы носить летом кожу..

— Да уж, — Пайпер тоже засмеялась и зажала нос пальцами. — Фу.

Прю было не до шуток — она чувствовала напряжение во всем теле. Меньше всего ей хотелось слышать смех. Сильнее всего она жаждала целоваться. И сила желания просто пугала ее.

Она затравленно посмотрела на сестер и произнесла:

— Вам может по казаться странным, но у меня как будто… поцелуйная зависимость.

— Ну ты даешь, сестричка, — заметила Пайпер. — Зависимость бывает лишь алкогольная или наркотическая, а не поцелуйная.

— Думаешь, я не знаю? — ответила Прюденс. У нее раскалывалась голова. На чем бы она ни пыталась сосредоточиться, все мысли сходились к одному — ей хотелось поцеловать кого-нибудь еще. Найти и поцеловать.

— Прю, мне не кажется, что последний поцелуй доставил тебе удовольствие, — произнесла Фиби.

— Ты не совсем поняла, — ответила Прюденс, беря ее за руку. — Когда я прекратила целоваться, то пожалела о том, что начала. Потом пожалела, что поцеловалась в первый раз, еще в полночь.

— Тогда почему же ты продолжаешь, если потом сожалеешь? — удивилась Фиби.

— Не знаю! Знаю только, что должна целоваться! — заорала Прю. — И целуюсь с кем хочу и когда хочу!

Она отпрянула, пораженная собственными словами. Сестры глядели на нее, словно на безумную.

— Прю, что с тобой? — спросила Пайпер.

— Ничего! — огрызнулась та. — Вы просто не понимаете.

Она швырнула им «тарелку» и зашагала прочь. Как же достали ее бестолковые сестры! Она устала им объяснять, да и вообще, их не касается ее жизнь!

«Нет, касается, — возразила она сама себе. — Я хочу, чтобы они поняли. Чтобы помогли мне разобраться в происходящем. Нужно рассказать им о видениях. И я расскажу, но только попозже.

А сперва еще поцелуюсь».


Прошло два дня. Пайпер дрожащими руками положила телефонную трубку и уставилась в окно, лишь краем уха улавливая, о чем разговаривают сестры.

«О, какие бедные люди, — думала она. Пожалуйста, пусть им станет лучше. Пожалуйста, пожалуйста, пусть им станет лучше».

— Эй, Пайпер, что случилось? — спросила Прю. — Кто звонил? У тебя такой вид, словно кто-то умер.

На лице Пайпер отразились невероятный страх и чувство вины. Было видно, что она в чем-то укоряет себя.

— Звонил хозяин «Дрожи», — объяснила она. — Несколько человек из тех, кто праздновал там Новый год, оказались в больнице. Им совсем плохо. Департамент здравоохранения обследует ресторан.

— Почему Департамент здравоохранения? — спросила Фиби потрясенно.

Расстроенная Пайпер уставилась в пол, пытаясь осознать, что сказал ей хозяин ресторана. «Может быть, меня взгреют, — думала она. — Может быть, я это даже заслужила».

— Здоровье людей входит в их обязанность, — объяснила Пайпер слабым голосом. — Правда, у больных не обнаружено признаков пищевого отравления. Ни лихорадки, ни расстройства желудка… Ума не приложу, что случилось. Они никак не могли отравиться. Мы используем самые свежие продукты, и я лично проверяю чистоту рук у всех поваров и официантов.

Фиби кинулась к ней, обняла ее со словами:

— Ты не виновата. Иногда продукты привозят уже испорченными.

Но Пайпер все же чувствовала себя в ответе за случившееся. Ведь она работала менеджером. Самое ужасное, что среди больных оказались не только посетители, но и сотрудники.

— Билли тоже заболел, — произнесла она.

— Помощник шеф-повара? — уточнила Прюденс.

Пайпер кивнула, чувствуя боль в груди. Билли всегда пробовал то, что готовил. Может быть, испорченными оказались мясо или морепродукты…

— Он в больнице…

Прю поднялась из-за стола, пересекла кухню и положила руки на плечи Пайпер.

— Не переживай. Ты ничего не могла поделать. А те люди, что оказались в больнице… они все поправятся.

— К тому же сегодня знаменательный день, — напомнила Фиби мягко. — У тебя первое свидание с Джеком.

— И он поведет тебя на премьеру! Слушай, а ты не можешь пронести меня в бумажнике? Говорят, будет нечто грандиозное, — сказала Прю.

Пайпер заставила себя засмеяться, хотя на самом деле ей хотелось заплакать.

— По-моему, мы еще не научились уменьшаться с помощью колдовства.

Прю погладила ее по щеке:

— Я научилась, но ты, наверное, будешь смеяться.

Раздался звонок в дверь.

— Я открою, — бросила Пайпер. — Должно быть, мне привезли платье.

Открыв дверь, она увидела тощего мужчину с сальными рыжими волосами, в очках с толстыми стеклами и в серой униформе. Он глупо улыбался, чем-то напоминая щенка, ждущего команды.

— Я привез посылку для Пайпер Холлиуэл, — объявил мужчина глубоким голосом, который делал его немного мужественнее, прежде всего в собственных глазах.

— Это я, — ответила Пайпер, принимая посылку и рассматривая адрес отправителя. Да, прислали платье! В нем она будет неотразима, когда появится в кинотеатре вместе с Джеком.

— Вы должны расписаться вот здесь, — сказал посыльный, протягивая ей квитанцию.

Пайпер отложила посылку, взяла квитанцию и ручку. Начала писать свое имя.

— Привет, красавчик!

Удивленная Пайпер вскинулась, услышав голос старшей сестры. «Красавчик? — подумала она. — Неужели для посыльного подходит такое слово или это синоним слова „урод“?»

Она остолбенев смотрела на то, как Прюденс обхватила парня и приникла нему губами. Похоже, сестричка была не в своем уме!

Посыльный все же сумел вырваться из крепких объятий Прю. Затравленно оглядевшись, он схватил квитанцию и выскочил за дверь.

Прюденс тяжело привалилась к двери, прикрыв глаза. На лбу у нее проступили глубокие морщины.

— Ты совсем свихнулась? — спросила Пайпер. — Неужели такой парень может показаться привлекательным?

Сестра открыла глаза. На ее лице читалось явное смущение.

— Нет, не может.

— С чего же ты на него накинулась? — спросила Пайпер.

Прю пожала плечами.

— Я… я не знаю, — произнесла она с явным сомнением.

И вдруг неожиданно выпрямилась, помотала головой и улыбнулась:

— Кажется, мне необходимо целоваться, а он просто подвернулся.

Потом она сделала сестре ручкой:

— Я иду на работу. Пока.

Прюденс села в машину и уехала. «Что же происходит? — ломала голову Пайпер, глядя ей вслед. — Как будто со мной говорили две разные Прю».

— Скажи мне, что я не видела, как она целовалась с забавным посыльным, — произнесла Фиби.

— Хотелось бы, — ответила Пайпер, все еще не оправившись от увиденного. — Так странно! Ты не видела ее лица после того, как она поцеловала его. Мне даже подумалось, что она сделала это помимо своей воли, будто бы заставив себя.

— Может быть, так оно и есть, — ответила Фиби. — Ведь она казалась совсем не той Прю, которую мы знаем и любим.

— Мне по-настоящему стало страшно за нее, — произнесла Пайпер. — Я как будто бы разговаривала с незнакомкой.

Она посмотрела на свои часы и поморщилась от досады.

— Черт, мне пора в ресторан, чтобы выслушать выводы Департамента здравоохранения. Наверное, придется ответить на миллион вопросов.

Пожав руку сестре, она добавила:

— Постарайся выяснить, что случилось с Прю, ладно?

— Может быть, у нее начался климакс? — предположила Фиби.

— В двадцать семь? Навряд ли. — Пайпер зашагала к своей машине. Вспомнив выражение лица сестры до и после поцелуя, она вздрогнула от нехорошего предчувствия. «Ее чувства изменились резко и внезапно, — подумалось ей. — Прю не хотела целовать того парня. Она не получила удовольствия. Зачем же тогда было это делать?»

С какой бы стороны Пайпер ни смотрела на случившееся, она не могла избавиться от мысли, что с Прю что-то не так.

Фиби ходила по пустому дому, все время думая о странном поведении старшей сестры.

Допустим, в ресторане на нее повлияла новогодняя атмосфера. Но тот скейтбордист? И тем более посыльный?

Фиби собрала грязные тарелки, сложила их в раковину и принялась вытирать стол. Неожиданно заметила какую-то записку и хотела ее выбросить, но вдруг заметила на ней имя «Робер».

Поднесла ее поближе к глазам и прочитала: «Прю, звонил Робер и сказал, что купил билеты на спектакль вечером в пятницу. Просил узнать, пойдешь ли ты с ним. По-моему, хочется тебе или нет, ты должна СОГЛАСИТЬСЯ. Он обещал перезвонить. Пайпер».

Фиби пробежала пальцами по строчкам. Робер… Прю привела его в «Дрожь», а потом бросила и стала целоваться со всеми подряд.

«Робер сказал мне, что пытался всеми силами привлечь ее внимание, — вспомнила Фиби. — Всеми силами».

«Что же происходит? — ломала она голову. — В нормальном мире возможны цветы, поэзия, тихая музыка и свечи. Но в нашем мире…» Ей приходили на ум лишь чары, зелья и заклинания.

Зачем Робер унес недопитое подругой шампанское с собой? Мог ли он что-нибудь подмешать туда? Может быть, приворотное зелье оказалось слишком сильным?

При мысли о том, что Робер может принадлежать к их миру, у Фиби бешено заколотилось сердце. Она изо всех сил старалась убедить себя, что Робер обычный парень. Но ее никак не оставляли всякие предчувствия и воспоминание о том, что он унес недопитое шампанское.

Фиби выскочила из кухни и побежала на чердак. Проскользнула в дверь и направилась к стоящему в центре помещения возвышению, на котором лежала «Книга Теней».

Она положила руки на толстый, обтянутый кожей фолиант и прикрыла глаза, надеясь, что у нее случится видение, что книга даст ей какой-нибудь знак, который поможет ответить на вопрос. Но ничего не происходило.

— Что ж, ладно, — пробурчала Фиби и, распахнув фолиант, начала перелистывать страницы. — Не может быть, чтобы Робер относился к нашему миру. По крайней мере, я не хочу.

— Должно быть, с Прю что-то случилось на празднике, — продолжала она разговаривать сама с собой. — Что-то, из-за чего она стала теперь вешаться на всех мужиков. Но что же?

Если дело касалось магии, то все сильно осложнялось. Другие колдуны и ведьмы могли использовать какие-то неизвестные чары, что зачастую приводило к ошибкам. Одно неверное слово, посторонний ингредиент, и чары могли вызвать лишь зло.

И тут Фиби замерла — ей попались на глаза слова «сладкие поцелуи». Прю сказала, что поцелуй Робера был сладким. Но он не был исполнен страсти, как тот, полночный.

Фиби медленно прочла заклинание:

Поцелуев долгих сласть

Превратить ты сможешь в страсть.

Зельем сладким напои

Станет он навек твоим.

Но стоит лишь заколебаться —

Не стоит дальше и пытаться.

— Для любовных чар необходимо зелье, — прошептала Фиби, и у нее мороз пробежал по коже.

Робер сказал, что пытался привлечь внимание Прю любыми способами, но все пошло совсем не так, как он планировал. Поэтому он и унес недопитое шампанское с собой.

«Если Робер собирался допить его сам, значит, оно не было отравлено, — подумала Фиби. — Или же в нем содержалось что-то, что не должны были выпить другие?»

При этой мысли Фиби чуть не сделалось плохо. Она закрыла «Книгу Теней» и положила на нее голову. В душе нарастал ужас. Выходит, Робер далеко не обычный человек. И если он прибегает к чарам, значит, ему известна магия.

У Фиби вдруг появилась новая, еще более страшная мысль: «Если Робер применил магию против Прю, значит, он скорее всего колдун!»

Загрузка...