Побеждая зверя

5

И вдруг всё изменилось. На следующий день граф просто спустился в архив со своим ноутбуком, сел и стал работать. И пока Рина носилась из угла в угол, переставляя книги и документы, граф всё это время, хотя и был погружён в свои дела, не покидал архива. Оба так увлеклись работой, что пропустили обед, и вышли только к ужину. Стол, как скатерть-самобранка, был полон угощений, и только агрессивные стуки ножа по разделочной доске, доносившиеся с кухни, говорили о том, что еда появляется не сама собой, а выходит из-под хозяйственного ножа Ингвара.

– Над чем ты сегодня работал?

– Президент готовится к выборам, я веду его кампанию.

– Точно, я и забыла, что скоро голосование.

– Хм.

Как бы понимать это графовское «хм»? Рина не хотела прослыть не социально-активной гражданкой в глазах представителя власти и попыталась исправить ситуацию:

– Вообще, я каждые выборы хожу. И голосую за Президента.

– Вот как? Ты, значит, политическая активистка?

– Ну, не совсем…

– Не оправдывайся. Я прекрасно знаю, как в бедных регионах обстоят дела с отношением к политической машине. Поверь, мы делаем всё возможное, чтобы эту ситуацию улучшить.

Рине показалось, что что-то подобное она слово в слово слышала от Президента и его свиты в одном из прямых эфиров, которые включала её мама на кухне за готовкой. Сначала они мешали Рине сосредоточиться на учёбе, но монотонность и однообразность речи политиков, в конце концов, не мешали работать, а даже наоборот вводили в состояние рабочего потока. И всё же, переехав в Академию, Рина не включала больше эфиры.

– Прогуляемся?

Граф заметил, что девушка задумалась. Портить ужин разговорами о работе ему не хотелось.

– Да, с радостью.

Рина забежала в комнату, взяла куртку. Граф накинул пиджак на плечи поверх атласной рубашки. Они шагнули за порог. После Индиры стояла бодрящая свежесть. Сумерки лёгкой тенью легли на верха ельника, а через ветки ещё пробивались лучи закатного солнца. Оранжевый контур зелёных лап выглядел, как нарисованный пейзаж, и Рина залюбовалась. Они шли медленно по тропинке, удаляясь в лес.

– Давно я не гулял тут.

– Почему?

Рина посмотрела на графа. Статная фигура мужчины казалась такой же величественной, как и ели за его спиной. А аромат его парфюма смешивался с древесными нотами ельника. Он повёл плечом.

– Даже не знаю… Какой смысл?

– В прогулках?

Рина удивлённо посмотрела на него.

– Стой, ты правда не понимаешь? А ну-ка остановись.

Граф насмешливо сдвинул брови, но послушался. Рина подошла к нему ближе.

– А теперь посмотри вокруг. Что ты видишь?

– Рина.

– Давай, мистер Дартер. Ответь мне.

– Ёлки. Кусты. Палки валяются.

– Ты совсем не романтик… Неужели ты не видишь, как красивы эти деревья? Эти идеальные лапы елей, с их мягкими иголочками и чудесным запахом хвойной смолы. А листья, опавшие с боярышника, пахнут землёй, прошедшим дождём и чуть отдают сладостью ягод. А наверху…

Рина посмотрела наверх, и графу невольно проследил за её взглядом.

– … а наверху, вот там, видишь? Уже звёзды виднеются. Чуть станет темнее, и увидишь созвездия. А ещё, послушай, слышишь?

Граф не понимал:

– Что слышу?

– Ничего. Тишина. Это ели укрывают нас от звуков мира, и дают послушать тишину. И это самый прекрасный звук, который только может быть в лесу. Но потом, если прислушаться, то ты услышишь, как бежит ёжик и ветка хрустит под его лапой, как птичка скакнула с ветки, и ветка выгнулась со скрипом, и как сухая кора потрескивает от ветра.

Рина посмотрела в глаза мужчины, те чуть тлелись золотым светом.

– Понимаешь?

– Наверное…

Граф не понимал, но не хотел её расстраивать. Что-то в её восторженном взгляде было такое, что самого его невольно заставляло проникнуться настроением девушки. Рина зашагала дальше.

– Я часто ходила гулять в лес у дома.

– Не боялась?

– Да что же в лесу страшного? Нет, не боялась. Ведь мы не у дикого леса жили. Так, чуть с тропинки свернёшь, и вышла на дорогу… Я собирала грибы и ягоды. В хороший день приносила ведро черники, и мама пекла пироги для нас с Бетти.

– Мило. Хотел бы и я…

Граф не договорил. Сработало устройство в его кармане. Граф достал небольшой квадратный девайс, который светом и звуком взывал ко вниманию.

– Что это? Впервые такое вижу.

Граф вздохнул и отключил устройство.

– Это пейджер нового поколения. Использую для безопасной связи по рабочим вопросам.

– А, работа…

– Да, пора возвращаться.

Они быстро дошли обратно, и спокойное настроение Рины уходило с каждым шагом, приближающим её к дому. Графа уже ждал один из стюартов у заведённой машины. Прежде чем сесть, он сказал:

– Не сиди долго за книжками. Думаю, я сегодня не вернусь домой, ложись пораньше. Завтра увидимся.

И уехал по своим важным делам. Рина вздохнула чуть печально и пошла на конюшню, порадовать себя общением с конями.

– Танатос, ну как так! Такой благородный конь, а весь извалялся в какашках и опилках!

Рина счищала засохшую грязь с боков коня, тот блаженно фыркал и периодически тыкал носом в плечо Рины, требуя ласки. Девушка чесала конью морду и продолжала тереть. Танатос вдруг прижал уши и вытянул нос вперёд.

– Что такое?

– Салют, дорогая.

Ингвар появился, словно из ниоткуда, напугав коня. Тот заржал и отскочил назад, Рина успокаивающе хлопнула его по шее.

– Ингвар! Нельзя так подходить к лошади. Они пугливые.

– Да ну? Вот эта махина?

– Ты сюда вообще заходишь? Не знаешь, как себя с ними вести?

– Принцесса, мне хватает и того, что я торчу на кухне. А навоз за ними убирает конюх.

– Ни разу его тут не встречала.

Рина вышла из стойла и закрыла дверь. Танатос беспокойно водил ушами.

– Всё потому, дорогая, что конюх приходит утром, пока ты возишься с книжками.

– Понятно. Зачем ты пришёл?

– Ну что ты такая грубая? Может, я тоже захотел пообщаться с коняшками? Они ведь такие милые.

Танатос недвусмысленно заржал.

– Научишь меня?

– В другой раз. Я собиралась спать.

– Бяка.

Рина посмотрела на Ингвара. Стюарт гадко улыбался и пялился на девушку. Глаза его опустились ниже. Рина сняла куртку перед чисткой и осталась в футболке с вырезом, открывавшем ложбинку груди. И сейчас взгляд стюарта упёрся прямо туда.

– Ладно, спокойной ночи.

Рина поёжилась и быстро прошла мимо. Ингвар крикнул ей вслед:

– Можешь не стараться.

Рина остановилась.

– Ты о чём? – она глянула на него через плечо. Стюарт оскалился:

– Не ты тут первая, не ты последняя. Понимаешь, о чём я?

Девушка не ответила, развернулась и убежала в дом. Ей не хотелось думать о том, что Ингвар имел в виду. Наспех приняв горячий душ, она нырнула под одеяло. Рука потянулась к книге, но, словно послушавшись графа, Рина не взяла роман, а выключила свет.

Ингвар развалился в гостиной, потягивая красную жидкость из бокала. Напротив него сидел стюарт с голубыми огнями в глазах. Они курили трубку, передавая друг другу и затягиваясь по очереди. В гостиной стояла кромешная тьма, клубился дым и поблёскивали зелёные и голубые огоньки глаз.

– Что за цирк он устроил, – протянул Ингвар, втягивая дым. – Эта идиотка даже не понимает, что никто бы просто так не пустил её в архив.

Ингвар выпустил огромное кольцо дыма и хмыкнул:

– Слишком ценны эти бумажки для Виктора.

– Я тоже не понимаю, зачем это всё, – отозвался его собеседник. – Зачем он так возится с ней. Она что, так хороша в постели?

– Гарри, она зубрилка из Академии. Всю жизнь провела в библиотеке. О чём ты вообще говоришь?

– Ах да. Забыл.

Стюарты загоготали.

– Слушай, а давай устроим ей веселье? – вдруг сказал Ингвар.

– Например?

– Мы сейчас одни в доме. Что если к Красной шапочке придёт серый волк? Понимаешь, о чём я?

Гарри посмотрел, ухмыляясь. Стюарты отставили бокалы. Игра началась.

Рина уже засыпала, как вдруг услышала звон стекла. Она резко вскочила с кровати и прислушалась. Из-за двери доносились грохот и глухие крики. Девушка подошла к двери и прислушалась. Шум не стихал. Тогда она открыла дверь. В этот момент в её комнату влетел Ингвар и прислонился к двери.

– В чём дело?

– Дорогая, как я рад, что ты цела.

Стюарт дрожал, на его лице был лёгкий испуг. Он будто не мог говорить, пытался перевести дух.

– Да что происходит?

– Я… Кажется, я забыл закрыть дверь, когда выходил проверить периметр. А когда зашёл, то увидел на пороге следы лап животного. У нас тут, знаешь ли, нет собак, и, кажется, это был волк.

– Что?!

– Да-да, в общем, он сейчас в столовой, громит всё, что видит.

В подтверждении словам Ингвара из-за двери донёсся грохот мебели. Рина вздрогнула.

– О чём ты говоришь? Какой волк?

– Дорогая, большой.

– Ты видел его?

– Я же говорю, следы! Они вели к столовой. И этот грохот…

За стеной опять громыхнула, послышался звон стекла и вой.

– Нам нужно закрыться в комнате и переждать. Мы можем забаррикадироваться! Давай, подвинем стол.

Стюарт бросился к столу, сбросил с него всё, что лежало. Книги грохнулись на пол страницами вниз, вещи Рины разлетелись по сторонам. Ингвар спешно придвинул стол к двери и упёрся руками в столешницу.

– Так-то лучше. Теперь он нас не тронет.

Рина стояла в растерянности. Сон быстро прошёл, она начала думать.

– Но ведь это не совсем правильно… Надо прогнать его. А что если он не уйдёт до утра? Вернётся Виктор, а ведь он не знает… Надо вызвать службу.

– Какая служба, ты что! Сюда нельзя никого вызывать. Газеты об этом сразу же напишут, а Виктор печётся о приватности. Меня тут же уволят…

– Ладно. Слушай, в доме есть ружьё?

Ингвар посмотрел на неё с удивлением.

– Ружьё?

– Ну да. Ружьё. Вы ведь стражи, личная охрана посла Президента и всё такое. У тебя должно быть хоть какое-то оружие.

– Да, знаешь, я его оставил в своей комнате. Как-то не подумал. Стыдно признаться, но я так испугался…

– Тогда давай возьмём оружие из твоей комнаты. Волк же в столовой. Мы возьмём оружие и напугаем его. Или застрелим, смотря как дело пойдёт.

– Ого. Да уж.

Ингвар явно смутился, но Рина не понимала, почему. Его реакция показалась девушке странной. И вдруг в голове её мельком проскочила мысль. Так быстро проскочила и не задержалась, однако Рина её расслышала.

– Если ты боишься, – выдохнула Рина и заговорила спокойно, – то я сама схожу. Ружьё всё в той же тумбочке, так?

И выжидающе посмотрела на Ингвара. Тот медленно кивнул.

– Не ружьё. Пистолет.

– Тогда отодвигай стол, защитник. И пропусти меня.

Ингвар медленно и не хотя отодвинул стол. Рина открыла дверь и выглянула наружу. Из столовой доносился шорох. Рина хмыкнула и вышла в коридор. Она тихонько зашагала в сторону комнаты стража, и услышала, как Ингвар выскользнул вслед за ней. Она открыла дверь и уверенно прошла к тумбочке.

– Второй ящик, – прошептал стюарт.

Рина открыла его и увидела гладкий ствол пневмата. Аккуратный пистолет легко поместился в руку. Рина подошла к стюарту и протянула ему. Тот взял оружие.

– С предохранителя снимешь? – хлопнула она глазками. Ингвар послушался. Рина выхватила пистолет из его рук и прошла к столовой.

Стулья валялись на полу, на столе разбросаны осколки еды и остатки ужина. В столовой было темно и тихо. Никаких хвостатых и зубастых хищников девушка не заметила. Рина критически осмотрела картину.

– Какой аккуратный волк. Даже ничего не погрыз.

Она вошла в столовую и встала у окна, вскинув пистолет. Ингвар стоял у входа.

– Сейчас я буду стрелять, Ингвар. Если ты не хочешь, чтобы волк побежал на тебя, лучше отойди.

– Дорогая, давай мы не будем стрелять в помещении… – громко сказал стюарт.

– Стрелять?!

Из кухни высунулась морда. Обычная, человеческая, с двумя нахальными синими глазами. Рина недовольно сверлила её взглядом.

– Не надо стрелять! Мы же пошутили. Шутка это, понимаешь?

Стюарт, что высовывался из кухни, с ужасом смотрел на пистолет в руках девушки. Рина силилась сдержать гнев.

– Вы меня что, за идиотку держите?

– Ладно, извини, дурацкая шутка!

Стюарт вышел из кухни. Это оказался коренастый парень с бородкой и выбритыми висками. Рина его раньше не встречала, но поняла по форме, что перед ней ещё один стюарт.

– Скажи, Ингвар? Мы просто шутили.

– Да, Рина, прости, как-то нехорошо вышло.

– Нехорошо?

Рина побледнела от злости. Ей хотелось кричать и бить посуду самой. И ещё немножечко всадить пулю обоим в лоб и закопать в лесу, ведь в такой глуши никто не найдёт их трупы. Она с силой выдохнула три раза.

– Слушай, правда, извини нас. Давай мы как-то сгладим это всё и…

Стюарт сделал шаг к ней. Рина невольно дёрнула руками, и тот попятился. Она вдруг поняла, что он испугался пистолета в её руках, и нервно засмеялась. Стюарты переглянулись и тоже заулыбались друг другу.

– Я не собиралась стрелять. Забирай свой пистолет. Это была очень дурацкая шутка.

Рина резко отбросила пистолет на стол и рванула из столовой, сбив по пути Ингвара, который мямлил что-то извинительное. Она вбежала в свою комнату, захлопнула дверь и подпёрла её столом. А после зарылась в одеяло и разрыдалась. Никто и никогда в жизни не издевался над ней так, как эти самовлюблённые ублюдки.

– Тоже мне, люди силы, – злобно прорычала она в матрас.

Сейчас ей очень хотелось, чтобы приехал Виктор и во всём разобрался. Поставил их на место, а Рину обнял и сказал, что она в безопасности. Однако граф так и не приехал, а она пролежала ещё часа два, плача и злясь, и уснула, совсем обессилив.

Утром она нехотя разлепила глаза под звон будильника. В свете утреннего серого солнца погром в комнате Рины смотрелся совсем жалко. Придвинутый у двери стол напоминал о вчерашнем розыгрыше, и Рине снова сделалось тоскливо. Она ещё пол часа пялилась в потолок, теребя в руках медвежонка Ори, и боролась с желанием собрать вещи и уехать прямо сейчас. Затем она заползла в душ и встала под струи прохладной воды. Когда тело забилось в ознобе от холода, она выключила воду и вылезла из ванной. В комнате натянула мягкий кашемировый свитер и просторные джинсы. Накинула сверху куртку и вышла в коридор.

В доме стояла тишина. Рина мельком глянула в сторону столовой и вновь ощутила волны злости. Она отвернулась и направилась к выходу. Рина прошла на веранду, пристроенную сбоку, и села в мягкое кресло. Лапы елей посинели за ночь. Пришли первые холода. Рина вдохнула морозный воздух и услышала в нём первые нотки зимы. Они ещё слабо разливались в осеннем воздухе, но уже знаменовали собой конец летнего тепла. Рина закрыла глаза. Нет, она не даст каким-то стюартам испортить ей жизнь. Ей нужна эта работа, нужны эти деньги. Она будет стойко держаться, чтобы получить то, что хочет. Девушка решила, что будет держать лицо во что бы то ни стало. А ещё что она как можно быстрее постарается закончить работу.

С этими мыслями она встала и направилась в архив. Проходя столовую она заметила, что там, конечно же, царила идеальная чистота, и никаких следов вчерашнего погрома не было.