Побег шиповника: Часть I

Глава 2

Элтыр Дар проснулся с рассветом. Тело грела приятная истома. Он праздно понежился в постели какое-то время, оглаживая молодое тело принца, что забылся в беспокойном сне, и думал было присунуть ему ещё разок, пока тот спит, но желание справить нужду оказалось сильнее.

«А мальчишка как раз немного восстановится к вечеру», — решил Элтыр, находясь в смутном предвкушении.

У принца волосы были невероятного, почти мистического для глаза имперца цвета. Он бы сравнил его с цветом жёлтых осенних листьев. Или цветом рассветного солнца. Или с пшеничным полем… Красивый цвет. Редкий даже для здешних мест. Королева Риддии — племянница Императора, дочь предыдущего правителя их земель, чистокровная нирами, и имеет чёрный волос. Если восьмой принц — блондин, значит, велика вероятность того, что он — внебрачный сын, бастард. А значит, есть шанс, что королю он не особо и интересен (что уж говорить о королеве), и Элтыр может оставить желтоволосую игрушку себе.

Генерал усмехнулся. От мыслей о том, что он сможет пользовать это тело долгое-долгое время, становилось почти что жарко. Мальчишка был идеален. Сильный, гибкий, чувствительный и приятный глазу. Если приучить его к себе, чтобы даже и не думал куда-то от него бежать, научить всему…

Элтыр нахмурился, сел на кровати, спустив ноги на холодный пол. Эта реакция — странное, не поддающееся анализу желание сделать своим, заклеймить, присвоить и одновременно причинить боль, втоптать в грязь, унизить, заставить есть из своих рук… оно было ему несвойственно. Не то чтобы он никогда не насиловал. Он развлекался в захваченных городах наравне с остальными бойцами, особенно когда был молод. Но от этого мальчишки хотелось всего и сразу.

Ночью он трахал Джулиана раком, игнорируя тихий, болезненный скулёж, наслаждаясь видом крепкой задницы и раскрасневшейся девственной дырки. Трахал долго, пока мальчишка под ним совсем не затих, а сам он не ощутил близость разрядки. Тогда Элтыр Дар перевернул принца на спину, давая себе перерыв. Хотелось не кончать как можно дольше, хотелось расшевелить мальчишку.

Тот посмотрел на него красными глазами, но посмотрел так, что Элтыр невольно скрипнул зубами.

Этот мальчишка, изнеженный аристократ, который в битве-то за свои годы не побывал ни разу, выросший в Риддии, где честь, особенно мужская, ценится превыше всего… Этот мальчишка, после того, как Элтыр пытал его, а затем сделал своей подстилкой, посмотрел ему прямо в глаза с лёгкой усталостью и праздным интересом на лице, словно вопрошая: «сколько мне ещё тебя терпеть?».

Элтыр не знал, что он чувствует: гнев или восхищение, уважение или ненависть, или всё вместе взятое. Из-за этого непонятного смешения чувств, член стоял, как после любовного корня. В голове то и дело мелькали сладкие до дрожи картины того, как можно было бы попробовать сломать чужеземного принца.

Но, несмотря на всё, что творилось у него на душе, калечить это красивое тело не хотелось. У Элтыра на него были планы. Для исполнения этих планов принц должен был быть здоровым и выносливым.

— Больно? — поинтересовался Элтыр с улыбкой, поглаживая крепкие бёдра юноши. Всё тело мальчика было увито сухими тонкими мышцами. Набеганными в полях, натруженными на тренировочной площадке мышцами королевского сынка.

Он взглянул на Элтыр Дара недовольно, но всё же пробормотал в ответ:

— Давай поменяемся местами, и ты мне скажешь, больно или нет.

Элтыр благодушно рассмеялся. Славный мальчишка. Красивый. Это его равнодушие перед лицом угрозы в тот миг показалось генералу чертой не раздражающей, а удивительной, очаровательной даже. Вспышка нежности, которую он испытал, глядя на измученного, уставшего юношу заставила его попридержать коней.

«Словно во мне живёт два человека: один хочет растоптать и уничтожить, а второй — нежить и оберегать».

Элтыр вынул из мальчишки член и размазал по длине ещё прозрачной мази.

«Если доставить ему удовольствие… если заставить просить о большем, унижаться ради большего… это его проймёт?»

Он засадил принцу снова, положив его лодыжки себе на плечи, уже плавнее, чуть поддаваясь бёдрами вверх, так, чтобы задеть необходимую точку.

Но принц ему удовольствия своими стонами в эту ночь так и не доставил. Элтыру не всегда удавалось простимулировать мужскую железу внутри, а, может быть, и удавалось, только вот боль и дискомфорт в плохо растянутом отверстии, очевидно, пересиливали редкое удовольствие, поэтому принц лишь продолжал морщиться, то сжимаясь так, что ни вздохнуть, ни выдохнуть, то наоборот, максимально расслабляясь, и лениво разглядывал Элтыра, словно бы любовался, с отрешённостью идущего на смерть.

Поэтому Элтыр бросил свои попытки доставить удовольствие и просто дотрахал мальчишку, как сам хотел, сгибая и разгибая послушное тело, будто куклу, а затем со стоном спустил, умиротворённый и одновременно разочарованный.

Но то был всего лишь их первый раз. А в таком деле нужно запастись терпением.

И сейчас, разомлённый недолгой, но бурной ночью, Элтыр с вожделением оглядел измученного мальчика и вышел из шатра, давая указания прислуге. Генерала ждало его ремесло.

Изабель столкнулась с любовником у выхода, но не отскочила, а нежно прижалась к широкой груди. Изабель родилась на месяц раньше срока и всю жизнь недоедала, а потому была маленькой даже по меркам имперских женщин, и ей очень нравилось так жаться к Элтыру. Рядом с ним, таким крепким и уверенным, Изабель чувствовала себя под защитой. За те несколько месяцев, полных лишений и трудностей, что она провела в дороге рядом с генералом, девушка, несмотря на отсутствие многих привычных удобств, расцветала.

Её мягко отстранили за плечи.

— Некогда, — сказал Элтыр, окидывая её усталым взглядом. — Пойди и позаботься о мальчишке.

— Хорошо. — Изабель кивнула, пресекая лёгкую ревность. Пока она не делает мозги генералу, генерал не делает мозги ей. Да и на мальчика очень хотелось поглядеть. Говорили, что он красив.

Она было направилась к шатру генерала, но тот остановил её, схватив за плечо.

— Будешь зариться на мою подстилку — выпорю, — предупредил Элтыр, а Изабель удивлённо распахнула глаза. Подстилками генерал не называл ни своих женщин, ни своих мужчин. И нечасто выказывал ревность.

Она прищурилась.

— И не собиралась. Он же ещё совсем юный. — Элтыр заметил шпильку в свой адрес, но не разозлился, лишь ухмыльнулся невесело, и Изабель улыбнулась в ответ. — Где мне разместить принца?

На лице мужчины отразилось секундное раздумье.

— Хочу, чтобы он остался в моём шатре. Поэтому притащи ему чего-нибудь, чтобы не скучал.

— Может быть, отправить принца объезжать лошадок? — задумалась Изабель, приложив пальчик к губам.

— Издеваешься? — Элтыр двусмысленно хмыкнул, и обладающая довольно богатой фантазией Изабель покраснела.

— Я всё сделаю в лучшем виде, генерал.

Изабель зашла в шатёр и не стала занавешивать вход. Внутри было довольно душно и пахло мужским потом, поэтому не мешало как следует проветрить помещение.

Девушка позвала прислужниц и наказала им принести немного книг и заварить тонизирующий отвар, а сама направилась к топчану, где угадывался силуэт спящего человека.

С волнением она заглянула под покров. Не каждый день удаётся встретить настоящего принца.

Изабель ожидала увидеть полубожественное, женоподобное создание. В её воображении образ принца сиял. Но принц оказался простым человеком. Он спал, слегка нахмурив брови и натянув одеяло по шею. На висках собралась испарина, а кожа, хоть и чистая, но была болезненно-бледной, синеватой. Это был обычный мальчик. Симпатичный, но не более того.

Изабель коснулась лба юноши. Температура была, но совсем небольшая. Судя по иссохшим губам и цвету лица, Изабель бы сказала, что принц просто физически истощён. Неудивительно: его подвергли пыткам, а потом ещё и трахнули в довесок.

Изабель посмотрела на принца с состраданием. Когда вернулась одна из прислужниц, она попросила ту принести похлёбку с хлебом.

«Ну что за зверь вселился в Элтыр Дара? — подумала она, поглаживая юношу по взмокшему виску. — Такое чувство, будто принц чем-то насолил ему в прошлой жизни».

Мальчик от прикосновений заворчал и проснулся. На Изабель уставились красивые серые глаза.

— Привет. — Она мягко улыбнулась ему. — Как ты себя чувствуешь?

Мальчик потёр глаза кулаками, сел в постели, обнажая сильную белую грудь с розовыми сосками. Огляделся, словно припоминая все события последних часов, а затем вновь посмотрел на Изабель.

— Нормально… — ответил недоверчиво, приподняв светлую бровь. — Ты… служанка?

— Наложница. Хочешь есть?

Принц улыбнулся, и Изабель ощутила, как краснеет. Он был обаятелен. А ещё слишком спокоен для риддийца, чью задницу впервые пользовал другой мужчина ещё несколько часов назад.

— Хочу. Я не ел больше суток.

— Сейчас принесут еду. Меня зовут Изабель. — Она протянула ладонь для рукопожатия.

Принц взял её обветренную маленькую ручку, но не пожал, а поднёс к губам, очаровательно ухмыляясь. Изабель невольно скосила глаза в то место пониже пояса, которое было прикрыто тонким одеялом, но с потрохами выдавало утреннюю эрекцию.

Принц заметил её взгляд, однако не смутился.

— Меня зовут Джулиан. Ты из Чиммы?

— Верно. — Изабель поспешно отобрала свою ладонь. Такие взгляды ей даже Элтыр никогда не кидал. — Как ты догадался?

— Твой акцент, — улыбнулся мальчик.

В это время служанка внесла поднос с похлёбкой и отвар в чашке и сгрузила на пол стопку из книг.

— Прибери здесь и принеси таз воды, — приказала Изабель. — Выпей сначала отвар, — обратилась она к принцу.

— Что в нём?

— Укрепляющие травы.

Принц выпил отвар и взялся за похлёбку. Пока он ел, Изабель помогла служанке прибраться, вымести пыль и согнала Джулиана с постели, чтобы поменять простыни.

Он обернул одну из старых простыней вокруг бёдер и допил бульон, опрокидывая в себя миску, однако Изабель отметила, что двигается парень довольно неловко. Поэтому, когда тот обтёрся водой из таза, попросила лечь на живот.

— Зачем? — нахмурился он.

— Я тебя осмотрю.

— Что ты там осматривать собралась?

Изабель закатила глаза.

— Не будь дитём, — сказала она. — Это ведь был твой первый раз с мужчиной, верно? — Джулиан покраснел и кивнул. — Я же вижу, что тебе больно. Так что дай мне тебе помочь. Вдруг он и сегодня захочет с тобой развлечься?

Аргумент на принца подействовал. Он стянул с себя простынь и лёг на живот, не переставая краснеть. Изабель ухмыльнулась незаметно для юноши. И куда только подевался обольститель с утренним стояком?

Увидев крепкие ягодицы принца, Изабель не удержалась и шлёпнула по ним ладонью.

— С ума сошла?! — всполошился принц и зло посмотрел на неё через плечо.

Она рассмеялась. Если возмущается, но не кричит, значит, всё не так уж плохо.

— Не дёргайся.

Изабель развела в стороны поджарые мышцы, осматривая фронт повреждений. Ввела внутрь палец.

— Больно?

— Неприятно, — ответил принц.

— Поздравляю, твоё высочество, ты в порядке, — изрекла Изабель. — Лучше бы было несколько дней восстановиться, но тут уже решать не нам. Я принесу тебе мазь.

— А ты вроде как лекарь? — спросил Джулиан, переворачиваясь и натягивая одежду.

— Я дочка лекаря, — пожала плечами Изабель, замечая, что от смущения парня не осталось и следа. Удивительно, как быстро он справляется с ситуацией. — Составить тебе компанию на сегодня?

— Если тебе не сложно.

— Мне всё равно особо нечем заняться.

— Что делать, если он снова ко мне полезет? — спросил принц, оторвавшись от сказки о царевне-оборотне, которую читал едва ли грамотной Изабель вслух.

Та подняла брови.

— Можно попробовать ртом, — ответила она задумчиво. — Но я бы на твоём месте особо не обольщалась.

— Ртом? — переспросил юноша. После умывания, завтрака и проветривания он выглядел не в пример лучше и здоровее. Лицо порозовело, глаза заблестели. Каждый раз, как Джулиан убирал за ухо прядь растрёпанных волос, Изабель восхищённо вздыхала. Ей бы такие волосы!

— Ну да. Девушки никогда не сосали тебе?

Он сморщился.

— Ты мне что… предлагаешь облизывать… — Он сделал неопределённый жест в воздухе.

Изабель рассмеялась. Какой же он, всё-таки, ещё невинный.

— Ну да. А что, лучше подставлять зад?

Джулиан смерил девушку высокомерным взглядом.

— Даже не знаю, что лучше… — пробормотал он после секундного молчания и отложил книгу в сторону. Изабель проводила её грустными глазами. Ей очень хотелось узнать, что же стало с царевной-оборотнем. — И часто ты… это…

Изабель захихикала. Возникло желание принцу показать, что и как, но, помня предупреждение Элтыр Дара, она отмела эту идею.

— Довольно часто. Многие мужчины это любят. Кому-то нравится смотреть, сам факт того, что ты встаёшь перед ними на колени и даёшь им в рот. Такие обычно любят кончить на лицо или чтобы ты проглотила… — Изабель заметила ужас на лице принца и осеклась. — Кто-то больше любит ощущения. С ними сложнее, ведь тут понадобится техника и навыки.

— Ты хорошо в этом разбираешься, — отметил он с интересом.

— Я была проституткой, — с вызовом заявила Изабель. Если после этого отношение Джулиана поменяется, она подсыплет ему в суп слабительное.

Джулиан выглядел шокировано, но презрения Изабель в его глазах не уловила. «Пока что», — подумала она.

— Дочь лекаря и проститутка? Неужели тебя продали в рабство?

— Именно так.

— И долго?..

— Может быть около года. А потом я попала сюда. Элтыр взял меня, потому что за год рабства у меня было только трое мужчин. Это оттого что я талантлива.

— В сосании члена? — усмехнулся Джулиан.

— Придурок, — парировала она. — Скоро и ты будешь хорош в сосании члена. Если не хочешь, чтобы тебе задницу на лоскуты порвали.

Улыбка принца не померкла.

— Возможно, не придётся. Возможно, меня выкупят.

— Возможно. — Изабель пожала плечами. — А возможно, нет.

Они помолчали. На лагерь уже опускались сумерки, и через открытый вход в шатёр было видно, как темнеет летнее небо. Воздух пах сиренью и цветением с водоёма, что раскинулся в каких-то метрах от остановки имперского войска.

— Ты не ревнуешь? — внезапно спросил Джулиан.

Изабель посмотрела на него удивлённо и даже снисходительно.

— Нет. Я не люблю его.

— Но ты кажешься всем довольной. Разве женщины не мечтают о любви?

Изабель пожала плечами.

— У меня есть кров над головой, красивая одежда. Я ем мясо каждый день. — Она посмотрела на Джулиана, лицо которого в свете сумерек казалось старше и серьёзнее. — У меня регулярный секс. Не только с ним. У меня полная свобода. Захочу — уйду. Но, как видишь, я тут.

— Ты тут. Мажешь мне жопу мазью. — Джулиан весело расхохотался, и Изабель не могла не улыбнуться в ответ.

«Вот бы встретиться с ним лет так через пять или десять. Когда он станет мужчиной. Хотя бы глазком взглянуть…»

Джулиан проснулся ночью, словно от удара. Тело дёрнулось, глаза распахнулись, впиваясь в темноту.

Его рука онемела, потому что на плече мирно посапывала Изабель, и онемела задница, потому что они уснули сидя.

Джулиан осторожно сместил девушку с плеча, отложил книгу сказок, лежавшую на коленях, и поднялся, разминая затёкшие мышцы. В груди сидела какая-то неясная тревога.

Он огляделся вокруг. Стражники недавно сменили пост, кое-где горели факелы, но в шатре было темно и тихо.

Джулиан снял с кровати одно из одеял и укрыл им наложницу. Он мог бы запросто поднять её — Изабель практически ничего не весила — однако вчерашняя ночь давала о себе знать неприятным покалыванием, да и куда отнести её Джулиан не имел понятия.

Он метнул взгляд на незакрытый вход, отмечая про себя, что стражники не заглядывают внутрь, и тихим шагом обошёл весь шатёр по периметру, пытаясь приподнимать тяжёлую ткань, но та оказалась слишком хорошо вбитой в землю. Можно было попробовать отыскать нож или другой острый предмет, разрезать ткань, выбраться наружу и… затеряться в ночи? Вряд ли получится. Шатёр генерала (да ещё и с пленником внутри) хорошо охраняем. А если Джулиана поймают, то могут и к кровати кверху задом привязать. Чтобы сбежать, ему придётся дождаться правильного момента. Заварушки, паники… или чего-то ещё. Джулиан бы сейчас многое отдал, чтобы просто выглянуть наружу и оценить обстановку. Есть ли заграждения? Сколько стражников охраняет периметр? Как хорошо работают факелы? В какой стороне риддийская крепость?

И сколько сейчас времени?

Джулиан принялся шастать по шатру, аккуратно заглядывая в шкафчики и сундуки. Он искал оружие или то, чем оружие можно заменить. Искал что-то, что помогло бы ему выбраться из плена. Джулиан хорошо осознавал, что для отца он гроша ломаного не стоит. Если не вступится Эстебальд. А Эстебальд может быть мёртв. Или в плену, как и он. Произойти могло что угодно, и Джулиан, хоть и надеялся на лучшее, учитывал разные исходы, вплоть до самых неприятных.

Присутствие хозяина шатра Джулиан не столько услышал, сколько почувствовал. Он замер в позе крысы, что повар застал за поеданием зерна, и лишь усилием воли не дал мышцам скрючить себя в дугу. Тело подчинилось, но, ещё помня прикосновения этого человека, с большим трудом.

Элтыр Дар был зол. Не из-за Джулиана. На его одежде толстым слоем лежала грязь, от него пахло кровью… Но именно Джулиану, судя по всему, придётся отдуваться за плохое настроение имперского генерала.

Не говоря ни слова, Элтыр Дар приблизился к принцу почти вплотную.

Джулиан не сдвинулся с места. Они были почти одного роста, и юноша мог созерцать гнев в чужих глазах так отчётливо, как если бы смотрелся в карманное зеркало.

Джулиан смотрел на него, ловя малейшую реакцию тела врага, и знал точно, как знал, что солнце встаёт на востоке: генерал сегодня будет беспощаден, и не поможет ни послушание, ни флирт, ничего. Однако страха не было. Джулиан ощущал спокойствие, словно всего лишь одна ночь лёгких пыток и насилия закалили его, как стальной меч, сделав бесстрастным орудием для бесконечного, терпеливого ожидания.

— Как твоя дырка, принц Джулиан? — спросил Элтыр Дар, выдав ему злой, нарочито-весёлый оскал. — Не болит?

— А как твоя дырка, генерал? Кажется, Нарчка её знатно потрепала сегодня. — Джулиан вернул генералу ухмылку, и тот скрипнул зубами.

Внезапная боль обожгла лицо, и Джулиан попятился назад, едва устояв на ногах. Удар Элтыр Дара сложно было сравнить с ударами случайных партнёров по спаррингу или ударами ревнивых аристократов. Это был тот Удар, от которого в глазах заплясали звёзды, а сознание на мгновение помутилось.

Джулиан открыл и закрыл рот, проверяя, не сломана ли челюсть, проверил языком ряд верхних зубов. Болело нещадно, но, кажется, все кости целы. Он поднял глаза на Элтыр Дара и снова выпрямился.

Генерал наблюдал за ним с восхищением. Восхищением, которое ни капли не умаляло гнева. Настоящий безумец. Неужели все гении такие?

— Твой папаша и козы за тебя не даст, ты знаешь это? — Элтыр приблизился, вплёл пальцы в волосы принца и потянул, заставляя запрокинуть голову.

— Нашёл, чем пугать бастарда, — выдохнул Джулиан, не отводя глаз. — Зато наследный принц за меня тебя живьём сожрёт.

Элтыр Дар только усмехнулся криво. Они с минуту смотрели друг на друга молча, застыв в этой странной позе, и Джулиан видел вожделение в глазах противника так же отчётливо, как ощущал своё собственное, такое неуместное и глупое желание.

— За что ты меня так возненавидел, генерал? — спросил он внезапно даже для самого себя. — За то, что я знатный человек? За то, что риддиец?

Джулиан пристально следил за выражением лица имперца, но не мог распознать его эмоций. Элтыр Дар слушал его внимательно, с интересом. Кажется, даже его гнев утих. Но разве можно что-то утверждать, когда дело касается этого безумца?

Генерал в очередной раз не ответил. Что-то мелькнуло в его глазах, а затем вернулась злость, перекосив скуластое лицо.

— Заткни рот и снимай штаны. — Элтыр Дар отпустил его волосы.

Джулиан вздрогнул.

— Здесь Изабель…

— Я сказал, заткнись, — генерал говорил тихо, но голос его рокотал, словно рычание дикого зверя.

Джулиан подчинился. Он стянул с себя одежду, оставаясь в одной рубахе, постарался занять уверенную позу, но в этот раз не получилось. Мешал холод, напряжение и стоящий член.

Элтыр Дар гадко усмехнулся, разглядывая его желание. Кажется, даже настроение генерала при виде этого зрелища стало лучше.

— На колени, — сказал он всё тем же рокочущим голосом, от которого тряслись поджилки, и хотелось подставить шею, как подставляют собаки своему вожаку.

Джулиан опустился на колени и поднял голову, чтобы видеть врага.

Элтыр Дар подошёл ближе, взял его за подбородок, впился злым взглядом.

— Как думаешь, что будет, если трахнуть тебя насухую? — спросил он обманчиво-спокойным тоном.

— Что? — буркнул Джулиан.

— Кровь. Заражение. Возможно даже смерть, если хорошо расстараться. В лучшем случае не сможешь облегчаться с неделю, — поведал Элтыр Дар так, словно они обсуждали подачу блюд на ужин.

Джулиан ощутил липкий страх.

— И чего ты хочешь? — спросил он, глядя выжидающе исподлобья и не сопротивляясь нежному касанию ладони, что так странно контрастировало с угрозой, прозвучавшей в словах генерала.

Элтыр Дар улыбнулся. А затем приспустил штаны. Толстый член коснулся щеки Джулиана, и принц лишь усилием воли заставил себя остаться на месте и не отпрянуть в ужасе.

— Забудь, что у тебя есть зубы, — холодно сказал генерал, — и открой рот. Будешь паинькой — так и быть, приласкаю тебя сзади, как следует.

Джулиан не смог сдержать утробный рык. Он сражался со своим мучителем взглядами несколько мгновений, а затем пересилил себя и раскрыл рот.

— Вот так, — похвалил Элтыр Дар, поглаживая его по макушке. — Втяни щёки. И двигай головой.

Джулиан исполнил указания. Он насаживал себя на солоноватый мужской член, думая о том, почему, несмотря на весь гнев и беспомощность, что испытывает сейчас, он так возбуждён. Почему ненависть не пересиливает вожделения к этому человеку?

Элтыр Дар молча смотрел на него сверху вниз, мягко направляя движения головы Джулиана рукой, и в какой-то момент отстранил его, оттянув за волосы. Посмотрел на лицо принца жадно, провёл большим пальцем по щеке, стирая горячую влагу…

Только тогда Джулиан осознал, что плачет.

Он не отвёл взгляда, ожидая дальнейших указаний, и они не заставили себя ждать.

— Животом на тот сундук, — скомандовал Элтыр тихим, неожиданно мягким тоном и указал рукой на высокий сундук, в котором хранились одежды.

Джулиан молча лёг на деревянную поверхность и стал ждать.

Он видел, как генерал взял в руки одну из банок у кровати, снял керамическую крышку и приблизился к нему сзади. Отверстия коснулось холодное, и Джулиан вздрогнул. Пальцы легко проникли в него, не вызывая дискомфорта — заживляющая мазь Изабель, смазка и неторопливость движений делали своё дело. К своему стыду принц испытал удовольствие.

На то, чтобы переварить новое состояние, ушло несколько мгновений. Он был влюблён в этого человека заочно. Он возжелал его, когда встретил вживую. Желать знаменитого имперского генерала ему не помешали ни их вражда, ни непонятная ненависть со стороны последнего. Его властность и сила будоражила. А ещё Джулиану нравилось. Нравилось быть беспомощным. Нравилось стоять перед этим мужчиной на коленях… Нравились пальцы в заднице.

Джулиан прикрыл глаза, осознавая своё положение. И принял его.

Медленное движение внутри, растягивающее непокорные стенки, щедрая добавка прохладной мази… Когда Элтыр Дар в очередной раз задвинул в него скользкие пальцы, Джулиан невольно застонал. Пальцы внутри остановились на мгновение, быть может, даже вздрогнули, а затем продолжили движение. Ещё медленнее, ещё невыносимее… и Джулиан уже не видел смысла ломать комедию. Он выстанывал своё удовольствие, слегка подаваясь назад, кусал губы и впивался пальцами в край сундука. Отдавался, как течная сука отдаётся кобелю, безоговорочно и честно.

В какой-то момент пальцы Элтыра выскользнули из него, возвращая к холодной реальности, давая передышку. Но уже вскоре их сменил щедро смазанный член.

Элтыр Дар входил очень медленно, не торопясь. Выходил, не дойдя до конца, добавлял мази, а затем также мучительно медленно снова вводил себя внутрь его тела.

Принц постанывал, периодически начиная всхлипывать и тяжело дышать. Когда Элтыр Дар плавно соприкоснулся с ним бёдрами, Джулиан уже чувствовал себя расплавленным в казане куском масла.

Генерал остановился в этом положении, то ли давая привыкнуть, то ли наслаждаясь видом, и это дало Джулиану небольшую передышку в омуте странного, неизведанного удовольствия. Он устало лёг щекой на прохладное дерево, пытаясь отдышаться. Член гудел, требовал разрядки, и юноша потянулся рукой к промежности, однако был остановлен Элтыр Даром, который обхватил его запястья, зафиксировал руки за спиной.

Джулиан не стал сопротивляться.

— Она смотрит на нас, — раздался голос генерала над ним. Медленное, плавное движение его бёдер возобновилось, а Джулиан метнул взгляд в ту сторону, где оставил спящую Изабель. Он натолкнулся на большие голубые глаза на застывшем лице. — И стража всё слышит. — Тихий смешок Элтыра прошёлся мурашками от копчика и до макушки. — Да что там… весь лагерь слышал, как их генерал ебёт принца Джулиана.

— Блять, — выдохнул Джулиан, ощущающий вовсе не стыд, а позорное удовлетворение.

— Дам тебе кончить, — жарко зашептал Элтыр Дар на ухо, прижавшись к его спине, — если расскажешь мне, как тебе нравится, когда я тебя трахаю.

Он отстранился и начал размеренно двигаться, вырывая из уст Джулиана громкие стоны.

Всё тело словно налилось свинцом и требовало разрядки, а растягивающий изнутри член, осознание того, что за ними наблюдают, необходимость подчиниться чужой воле… только делали это желание ещё более острым.

— Мне… мне нравится, когда ты трахаешь меня, — простонал Джулиан.

— Ты моя сучка, — пробормотал Элтыр Дар, срываясь в быстрый темп.

— Я твоя сучка, — согласился Джулиан.

— Ты будешь моим.

— Я… я… — Джулиан не успел ответить. Мучительное возбуждение достигло своего пика, член Элтыра некстати проехался по самой чувствительной зоне внутри. В условиях, где помочь себе руками было невозможно, тело не нашло иного выхода.

Джулиан задохнулся от ощущений, выгнулся, сжался внутри, напряг бёдра и живот, а с его члена упругими струями начало стекать семя.

Он протяжно застонал, кончая, и, кажется, что снова расплакался.

Элтыр поначалу ничего не понял. Он трахал мальчишку уже на пике собственного удовольствия, и, только когда Джулиан весь напрягся, словно натянутая тетива, выгнулся, распахнул глаза, и мучительно застонал, генерал осознал, что тот кончил, не прикасаясь к себе.

Он смотрел на это чудо, а сердце бешено стучало в груди. Он хотел заставить мальчишку выпрашивать свой член, хотел приручить к себе, подчинить себе, и, думая об этом, испытывал злорадство. Но сейчас, исполнив все свои планы, да ещё и так просто, Элтыр ощутил лишь растерянность и страх. С первого стона принца, которым тот одарил своего мучителя, Элтыр проникался этим страхом. Он подступал медленно, исподволь, появляясь, но быстро исчезая под давлением удовольствия и нежности, а теперь расцвёл во всей красе. Элтыр хотел подчинить мальчишку. И он это сделал. Вот только почему именно он чувствует себя побеждённым?

— Вы оба просто конченые безумцы, — произнесла Изабель откуда-то сбоку, глядя на них во все глаза.

Элтыр посмотрел на неё так, словно её здесь и не было. Он чувствовал, как волосы липли к вискам и ко лбу, как пот скользил по груди. Он чувствовал тепло юного тела под собой, его тугую мягкость, сокращение его внутренних мышц.

— Просто безумцы, — повторила наложница, порываясь выбежать из шатра, но голос Элтыр Дара остановил её.

— Стоять. Принеси воду и мыло.

Элтыр вышел из тела мальчишки, и тот осел на пол. Светлые волосы налипли принцу на раскрасневшееся от слёз лицо. Он прикрывал глаза рукой, и слегка подрагивал. До смерти хотелось кончить. До смерти хотелось успокоить мальчика.

«Он сказал, что будет моим», — Элтыр прикусил губу, разглядывая утирающего глаза принца. От этой мысли в груди стало тесно. Гнев ушёл, и теперь Элтыр Дар не понимал, что ему делать. Нужно было вернуться к своим планам на этого мальчишку. Он коснулся своего члена как-то растерянно и позвал принца.

— Иди сюда, — прозвучало хрипло.

Принц поднял голову, за мгновение взяв себя в руки, поглядел на генерала с нечитаемым выражением на лице.

Элтыр провёл пальцами по мягким розовым губам, уже проник внутрь, лаская подушечкой шершавый язык. Он знал, что принц даст ему в рот. Отсосёт его член после того, как тот побывал у него в заднице. Ему просто некуда деваться. От этого стояло только крепче, но Элтыр понимал заранее, что не поступит таким образом. Не станет пытаться сломать.

«Я уже и сам сломан», — подумал он с тихим спокойствием на сердце, привлекая мальчишку к себе. Они были одного роста, но тело юноши, ещё совсем сухое, жилистое, ощущалось почти что хрупким в руках взрослого мужчины. Элтыр оглаживал горячую кожу руками, целовал мокрое от пота плечо и вдыхал запах чужого тела.

Принц лениво позволял себя ласкать. После бурного оргазма его член уже почти потерял твёрдость, а глаза были покрыты сонной дымкой.

Элтыр лёг на постель и усадил принца сверху. Тот сразу понял, чего от него хотят, и со стоном насадился на член. Их глаза встретились лишь на мгновение перед тем, как принц зажмурился, покачиваясь вверх-вниз, но этого хватило, чтобы Элтыр отметил в них отстранённость.

Он крепко сжал талию мальчика, приказывая насаживаться в нужном ему темпе, и вскоре со стоном кончил, вжимаясь в прохладные ягодицы.

Элтыр так и не вышел из него. Он свалил мальчишку на постель, по-хозяйски оплетая его руками, и Джулиан молча позволил это, покорно положив голову на его макушку.

Они ни о чём не говорили, генерал вообще не считал нужным что-либо спрашивать или интересоваться. Он был предельно нежен с мальчишкой, почти как со знатной девицей, доставил ему удовольствие и не стал издеваться. Что ещё нужно? Парень сам признал, что принадлежит ему, а значит волноваться не о чем. Элтыр заберёт его с собой и будет нежно пользовать ко взаимному удовольствию узкую дырку и горячий рот. А если правитель Риддии затребует отпрыска обратно, соврёт, что принц помер. Всё-таки у Элтыр Дара и без того достаточно заложников. А этот слишком ценный лично для него, чтобы отдавать обратно.

Элтыр погладил мальчика по мягким волосам, вдохнул терпкий запах у шеи и крепко заснул. По пробуждению он застанет свой утренний стояк внутри мальчишки и разбудит принца жёсткими толчками, от которых тот снова будет постанывать, как девочка и раздвигать ноги, как портовая шлюха. А затем вновь уснёт, убаюканный оргазмом и чужими губами, а Элтыр поднимется с постели, прижимая пальцы к своим — обветренным и твёрдым — губам, трепещущим от внезапного поцелуя, и пойдёт на войну.

Джулиан проснулся со своей спермой на груди и животе, и с чужой — противно стекающей по бёдрам.

«Как будто обосрался», — поморщился он, решив попросить генерала больше не накачивать его спермой, как наложницу, когда выдастся подходящий момент. Возможно, просить придётся на коленях, но раз самому Джулиану это так пришлось по вкусу, то почему бы и нет… Он криво усмехнулся собственным мыслям. Ирония могла стать отдушиной. На какое-то время.

Внутри было немного неприятно, но не как в прошлый раз. Да и в целом чувствовал он себя хорошо. Тело было полно энергии от хорошего сна и яркого оргазма, но очень просило пищи.

Джулиан нашёл у кровати большой таз воды и душистое мыло, помылся, как мог, пытаясь выдавить из себя остатки спермы (костеря генерала на чем свет), и, кажется, даже преуспел. Затем смазал себя мазью, оставленной Изабель, и оделся.

Джулиан выглянул из шатра. Судя по положению солнца, время ещё не подошло к полудню, однако уже было довольно жарко, на небе ни облачка.

Стражники тут же, не сговариваясь, скрестили перед ним копья.

— Сиди в шатре, яшын, — сказал один из них, красивый молодой имперец, ненамного старше Джулиана.

— Мне нужно наружу, — не оробел принц, отодвигая копья плечом.

— Нам придётся тебя связать, яшын, — сказал второй стражник, постарше, с грозными чёрными глазами и густой короткой бородой. — Если не хочешь этого, вернись на место.

Джулиан поморщился. Видимо, привилегии генеральской дырки доберутся до него ещё не скоро. Элтыр Дар не доверяет ему.

«И правильно делает», — пожал плечами Джулиан, возвращаясь в шатёр.

Очень хотелось есть, пить и размяться. Желательно с мечом.

На одном из столиков Джулиан отыскал кувшин с водой и попил прямо из горла, а поесть ему вскоре принесла Изабель.

Девушка была гораздо менее радушной, чем вчера, но всё же предложила Джулиану остаться с ним и скоротать время вместе.

— Если я развлекаю тебя, Элтыр разрешает мне не работать, — заявила она, не глядя Джулиану в глаза. — А ещё у тебя красивый голос, так что почитай мне ещё. Про ту царевну.

Джулиан рассмеялся.

— Разве это не ты меня должна развлекать?

Она нахмурилась и не ответила. Вообще ничего не говорила, пока Джулиан ел, и пока они не уселись на подушках рядом с книгами, и только тогда эта хрупкая маленькая девушка подняла на него свои светлые глаза и поинтересовалась его состоянием.

— Я в порядке, — сказал Джулиан. — Разве что устал здесь сидеть. Страсть как хочу побегать да подраться на мечах.

Изабель улыбнулась ему по-заговорщически.

— Сегодня будут переговоры с твоими, — сказала она. — Если уже не прошли.

Джулиан встрепенулся. Он взял девушку за плечи и заглянул ей в глаза.

— Расскажи, что ты об этом знаешь. Пожалуйста, — добавил он, видя, что Изабель сомневается. — Это же моя семья… мой отец, хоть и не любит меня, но я к нему привязан. Ещё в крепости было двое моих братьев, и я до сих пор не знаю, что с ними… Изабель…

Она ответила ему понимающим влажным взглядом. Затем очаровательно прикусила губу, поправила светлые волосы. Глубоко вздохнула. Она достала из-под юбок короткий ножик и подала Джулиану.

— Резать будешь там, — тихо сказала она. — Я выйду первая и проведу тебя к месту переговоров. Если что-то пойдёт не так…

— …я отобрал нож, пока ты спала и сам всё продумал.

Изабель кивнула.

— Пошли.

Джулиан прикусил губу, успокаивая мысли. Сейчас нужно думать быстро, трезво и не загадывать наперёд. Слишком много факторов. Кто в делегации Риддии? Жив ли Эстебальд? Сможет ли он подобраться ближе? Судя по тому, что отец выезжал в замок на крайнем западе, поездка до Нарчки должна составить не менее недели. А сколько ещё будет ехать посол… Да и доберётся ли он вообще? Эти имперцы уж слишком хитры, они могут и перехватить его. К тому же Изабель… кто знает, что у девушки на уме. Уж слишком бурно она отреагировала на их с Элтыр Даром самозабвенное совокупление. Не ревнует ли? Не собирается ли подставить?

Желание увидеть своих победило все его сомнения. Джулиан порезал шатёр в указанном месте, стараясь вести лезвие тихо, медленно: эту плотную ткань было нелегко испортить даже ножом, но, кажется, Изабель знала толк в хорошем оружии. На вид маленький и бесполезный, ножик вспарывал ткань с лёгкостью и наверняка был для хрупкой девушки хорошей защитой: такому острому ножу не нужно быть длинным, чтобы выпотрошить, такому ножу не нужна сила руки, чтобы без проблем срезать мышцы с костей.

Изабель в это время вышла наружу, чтобы встретить Джулиана за шатром, когда стражник пройдёт мимо.

— Я постараюсь провести тебя там, где никого нет, — шепнула она. — Но если нас увидят… делай вид, что так и надо.

— Понял, — улыбнулся принц.

Изабель пошла вперёд, а он внезапно отметил, какие свободные и длинные у неё одежды. Настолько свободные, что их мог бы обернуть вокруг себя крупный мужчина. Настолько длинные, что девушке приходилось приподнимать свои юбки при ходьбе, чтобы они не волочились по грязи.

Они довольно долго плутали между шатров, пока Изабель не указала на один, особо большой.

— Это шатёр советника Императора. В том, что рядом, проходят переговоры. Видишь?

Джулиан кивнул и обнял девушку со спины.

— Спасибо, дорогая, — прошептал он ей в шею, с удовлетворением ощущая, как по телу наложницы пробежали мурашки. — Надеюсь, ты простишь меня за это.

Прежде чем Изабель успела закричать, Джулиан одной рукой крепко прижал её к себе, а другой надавил на шею, чтобы она не смогла ничего произнести, кроме тихого хрипа, и нащупал пальцем сонную артерию.

Изабель дёргалась в его руках, словно выловленный в озере сомик, хрипела и царапала ногтями его руки.

«Она могла бы выцарапать мне глаза, если бы не впала в панику, — думал Джулиан, сдавливая красавицу в своих руках. — А я мог бы свернуть её нежную шейку».

Наконец, девушка затихла, упала в обморок. Джулиан ещё с мгновение зажимал артерию, а потом мягко опустил Изабель на землю. Они как раз прятались за мешками с рисом.

«Надеюсь, я не передавил, — отстранённо размышлял принц, раздевая побледневшую Изабель. — Если всё в порядке, у меня есть несколько минут, пока она не очнулась».

Тонкое тело девушки под одеждой оказалось вполне себе округлым и мягким, но Джулиан запретил себе рассматривать эту красоту дольше, чем было нужно для того, чтобы снять странные имперские тряпки. Однако он всё же не удержался и коротко, но нежно огладил полную девичью грудь.

— Прости, — шепнул он ещё раз, и принялся надевать чужие одежды. Его собственное облачение было очень простым: штаны и рубаха из тонкой светлой ткани, и на них свободное платье Изабель легло даже удобно. Похожее на халат, его нужно было обернуть вокруг себя и завязать на пояс. Платье абсолютно не стесняло движений, длина изделия даже не касалась земли, открывая ноги почти по лодыжки, и рукава не свисали ниже запястий, как на Изабель.

Одним из декоративных поясов принц связал наложнице руки. Можно было ещё найти ткани на кляп и на верёвку для ног, но время утекало сквозь пальцы, и Джулиан решил, что нужно выдвигаться.

К шатру он шёл не скрываясь. Даже принял жеманный вид. Стража либо пропустит его внутрь, приняв за прислугу, либо остановит, и тогда Джулиан создаст шум, привлекая внимание риддийской стороны.

Джулиан робко улыбнулся одному из стражников на входе и опустил взгляд. Стражник хмыкнул ему в спину, незаметно прикасаясь тыльной стороной ладони к бедру.

Принц не снял стеснительной улыбки с лица, хотя сердце громко колотилось в груди, и хотелось то ли безумно оскалиться, то ли сесть и расплакаться.

До него доносились звуки мужских голосов, они говорили на имперском наречии, которое Джулиан не знал в совершенстве, но зато он смог распознать знакомый голос. И сдерживать спокойствие в сердце и на лице стало ещё сложнее. Эстебальд был жив.