Побег из Поднебесья (СИ)

Глава 22

Колеса горят и лопаются. Фениксы превращаются в горящую пыль. Груженая машина начинает заваливаться набок.

Мик бежит к камазу. Подпрыгивает и цепляется за дверь.

Пытается ее открыть. В окне мелькает и исчезает лицо Ксении.

Ксену не видно, но заметно, что она старается выровнять машину.

Не получается. Камаз опрокидывается, скребет по асфальту кабиной, погребая под собой Мика.

— Ми-ик! Ми-и-ик! — слышу свой крик будто со стороны.

В прыжке оказываюсь рядом, опрокидываю камаз в другую сторону.

Откуда взялась неземная сила? Иллюзия уже не работает.

Освобождаю брата из железного плена. Но поздно. Он лежит в луже крови.

Он улыбается? Совсем сдурел.

Догадки рвут мое сердце.

— Ты знал… Ты все знал… — шепчу я ему, обнимая безвольное тело, и плачу. Слезы душат и капают на бледное испачканное кровью лицо брата. Смотрю в его помутневший от боли взгляд. — И мама тоже все знала…

Ненавижу! Как же я вас ненавижу!

В груди рождается злость на обоих: на Мика и на мать.

Я не готов к такой жертве. Не сейчас. И никогда.

Я готов перевернуть эту планету и заставить ее крутиться вспять, только бы вернуть брата.

Мик закрывает глаза. В ответ лишь тонкая струйка крови стекает из рта по подбородку.

— С ним все будет в порядке, — слышу тихое рядом. — Он выживет.

Поднимаю голову. Это Ксения. Перепачканная в крови и копоти. Она садится рядом и кладет голову Мика на колени. Гладит его волосы, лицо. В глазах слезы и упрямство.

— Он мой, я спасу его. — В голосе сталь и твердая уверенность.

— Эй, парень, — тихо обращается она к Мику, — ты не умрешь, ты задолжал мне ночь, забыл?

На губах Мика измученная улыбка. Ксена пальцем нежно касается его губ.

— А я не привыкла прощать долги, так что соберись и выползай из нирваны. Ты не умрешь, пока я не получу от тебя должок.

Где-то рядом, как в тумане, рычат мотоциклы.

Неужели вернулись байкеры? Из-за нас?

Подходят незнакомые люди. Вокруг собирается толпа. Гурман и София расталкивают всех и склоняются над Миком.

Останавливается еще одна машина. Зерновоз. Сверху из кабины глядит дальнобойщик.

— Ну что там? — спрашивает он у Ксены. — Не жилец?

— Да пошел ты! — кричит она. — Вали отсюда подальше! Сам ты не жилец.

От злости в ее глазах сверкают желтые искры. Ноздри раздуваются, словно у бойца на арене. Она переводит взгляд на байкеров. Смотрит с мольбою на Софию.

— Он вытянет, я уверена. Я знаю.

София присаживается на корточки. Пальцами поднимает веки Мику, вздыхает. Щупает под подбородком пульс. Находит и кивает сама себе. Закрывает глаза и проводит рукой вдоль туловища Мика, будто сканирует.

Мик приходит в себя, открывает глаза.

— Ник, — Мик шепчет так тихо, что я опускаюсь к нему еще ниже.

— Что? — спрашиваю у самого его лица. Чувствую горячее дыхание на его губах. Запах крови и пота забивают мои ноздри.

— Мать… моих детей… — скорее, читаю по губам и смотрю туда, куда смотрит он.

На Ксению.

Так вот почему мама настояла на том, чтобы Мик отправился в это путешествие с нами. У них у обоих дар предвидения, и они знали, что это все случится.

Это его судьба. Теперь бы спасти брата.

Иногда линии судьбы такой крюк вытворяют с жизнью, что просто теряешься и не знаешь, как выползать из очередного дерьма.

Даю мысленную команду дракомоцу, чтобы перебирался с Киви к нам. Через минутуКиви вцепляется в меня мертвой хваткой. Не отходит от меня ни на шаг. Ее теплые ладони дают мне поддержку. Если бы не ее подпитка, не знаю, как бы я перенес все, что происходит.

Смотрю бессильно в обескровленное лицо Мика, а в душе собирается комок страха и ужаса.

А вдруг я потеряю его? Вдруг он не выкарабкается?

Тогда я не смогу себя простить. Никогда.

— Ставь защитный купол, — обращается ко мне Софья. — Нам не нужны любопытные… И представители власти тоже здесь ни к чему. Это лишняя волокита и потеря времени. Сами справимся. Гурман? Помоги! — она взглядом ищет в толпе мужа.

— Проезжай! — командует байкер очередному водителю-дальнобойщику, притормаживающему и высовывающемуся в окно автомобиля. — Давай, давай!

— Ментов и скорую вызвали? — спрашивает тот и старается рассмотреть распластанное тело на дороге.

— А как же, сразу же, ждем. Езжай, говорю!

Тот покачивает головой, смотрит на перевернутую машину Ксены и едет дальше.

После пятой машины образуется просвет.

— Ставь, — поднимает голову София.

Сначала я создаю иллюзию, что мы просто стоим на обочине. У нас, типа, передышка. Потом я ставлю магический купол. Он незаметен, но теперь и мы не заметны для окружающих.

Создаю воздушную подушку и перемещаю нас в поле.

Дорога рядом. По ней продолжают двигаться машины, но люди другие. Они уже не знают, что всего десять минут назад здесь случилась трагедия. И те, кто что-то видел, продолжают путь. Только несколько байков спускаются с дороги к нам и остаются стоять невдалеке.

Я пока не понимаю, что происходит, но откуда-то уже знаю, что сейчас придет помощь.

— Ксена, садись рядом, — командует Софья и указывает место по другую сторону от Мика. — Мне нужны твои руки.

Ксения вытирает рукавом на лице грязь, размазывает кровь. В глазах нет слез. Лишь замечаю твердую решимость и верую. Все будет хорошо.

Мик больше похож на покойника, чем на живого человека. Рот приоткрывается, глаза почти запали. Кожа землистого цвета с черными подтеками. Но грудь едва заметно поднимается, Мик еще дышит, а значит, он жив.

Софья сидит рядом с ним, подсунув под себя ноги. Она кладет ладони на грудь Мика, закрывает глаза. Из-под пальцев распространяется синее свечение. Сверкающим туманом оно покрывает тело Мика. Он словно в коконе сверкающих небесных частиц.

— Ксена, — произносит, не открывая глаза, Софья.

Ксения кладет свои ладони сверху, и к синему добавляются желтые искры. Они впитываются в тело Мика, проходят сквозь защитный костюм и одежду. Я чувствую его как себя. Мелкие покалывания захватывают каждую клеточку и возвращают жизнь.

— Врачевательницы? Но откуда? — я теряюсь в предположениях. — И почему я сразу не смог их заметить? Слепец! Не туда смотрел или мне отвели взгляд?

Видимо, все чувства, что я сейчас испытываю, написаны на моем лице.

Гурман стоит рядом и ухмыляется. Подходит ближе и наклоняется:

— Не заметил? — шепчет мне почти на ухо и кивает на женщин. — Моя жена. Она не простая грелка. Она магиня. — На лице проявляется гордость.

— А Ксена? — Так же тихо спрашиваю я.

— Ксена? Тоже ведьма, только она как нектар, вливает в Мика жизнь, а Софья лечит.