Побег из города отморозков

Наши переводы выполнены в ознакомительных целях. Переводы считаются "общественным достоянием" и не являются ничьей собственностью. Любой, кто захочет, может свободно распространять их и размещать на своем сайте. Также можете корректировать, если переведено неправильно.

Просьба, сохраняйте имя переводчика, уважайте чужой труд...

Бесплатные переводы в нашей библиотеке:

BAR "EXTREME HORROR" 18+

https://vk.com/club149945915

Страница переводчика, Дмитрия Архангельского:

https://vk.com/id269690439

ЧТО ЭТО ВООБЩЕ ЗА КНИГА?

Нечто среднее между Стивеном Кингом и Квентином Тарантино

Сиквел хоррора "Побег из Хэппидейла" Джека Куэйда, чудом найденного издания, в потрепанной мягкой обложке. Только нервяка, резни, стресса, кровищи, адреналина... еще больше!

Паркер Эймс возвращается... Ну, типа того. Если честно, то она уже год как отошла от охоты на слэшеров. После событий, которые навсегда запечатлелись в нашей памяти, наша героиня столкнулась с несколькими изощренными одержимостями. Цыганские проклятия, злых ду́хи, вселяющиеся в плюшевых мишек, и прочая паранормальная чертовщина. Не буду продолжать, дабы не испортить впечатление и не выдать слишком много спойлеров.

Не раскрывая детали, вкратце: Паркер уже не та, у нее другая жизнь. Крайне далекая от всего паранормального. Но нашу любимую героиню находят два подростка из небольшого городка на Аляске, в котором, судя по всему, бесчинствует грозный слэшер. Мисс Эймс сталкивается с необходимостью сделать выбор. Крайне непростой выбор. На одной чаше весов рутинное существование обычного человека, лишенное опасностей, жертв – в том числе ни в чем не повинных людей. С другой... жизнь, преисполненная теми самыми опасностями, но которая может спасти от неминуемой смерти ни в чем неповинных людей. В частности тех самых запуганных и отчаявшихся подростков, с трудом скопивших средства для того, чтобы приехать к Паркер и поговорить с ней.

Но что бы мы ни думали... самый главный вопрос: та ли это Паркер, которую мы знаем по предыдущей книге? Сохранила ли она свою силу, форму, мощь и сноровку? Способна ли сейчас дать бой грозному монстру? Ответы Вы получите, прочитав данное произведение.

Любите хорроры 80-х? "Изгнание Дьявола из Моей Лучшей Подруги" (разумеется, не то, что в двадцатые годы следующего века обезобразили на Netflix, я говорю об оригинале)? Тогда вторая часть серии "Последняя Девушка" Джека Куэйда определенно придется Вам по вкусу.

ДЖЕК КУЭЙД?! А ЭТО ЧТО ЕЩЕ ЗА ЧЕРТ ТАКОЙ?

В промежутке с 1980 по 1999 год американский беллетрист Джек Куэйд написал ряд одновременно забавных и вместе с тем диких историй. Таких, в которых могло случиться все, абсолютно все что угодно. И когда Джек садился за пишущую машинку, на страницах его книг случалось именно это: все что угодно. И это он, если кто не понял, автор той самой знаменитой серии "Электрический беспредел".

Для справки. Джек Куэйд родился в Западном Голливуде, штат Калифорния, в 1953 году. Он успешно сдал экзамены и поступил в Калифорнийский Университет Лос-Анджелеса. Да блин, давайте без формализма, он не просто сдал экзамены, а стал стипендиатом! Но... бросил учебу по до сих пор неразглашаемым широкой общественности обстоятельствам. Спустя два года после этого Джек заключил контракт на публикацию двух небольших рассказов с журналом "Леденящие кровь детективы". Но настоящей путевкой в жизнь, пресловутым счастливым билетом в мир большой литературы стала повесть "Город Будущего", которая впоследствии была экранизирована, а главную роль в картине сыграл сам... Брюс Дерн!

Куэйд панически боялся, что его вдохновение и успех будут недолговечны, и последующие два десятилетия с маниакальной одержимостью творил под разными псевдонимами. Пожалуй, никто точно не сможет Вам сказать, сколько произведений вышло за это время из-под его пера́. Но любому настоящему ценителю творчества Джека достаточно просто бегло пробежать взором несколько страниц, дабы понять, кто реальный автор книги. Какое бы имя ни значилось на корешке.

Тиражи всех книг Джека давным-давно распроданы. Сейчас его работы можно найти лишь на пыльных полках букинистических магазинов. И, конечно, его произведения никогда не забудут те счастливчики, которым выпала редчайшая удача прочитать их.

Текущее местоположение Джека Куэйда в данный момент неизвестно.

www.jackquaidbooks.com

Я в прямом смысле этого словосочетания получил пулю за эту книгу.

В левую ногу, если конкретнее. И нет, это было не так, как в боевиках восьмидесятых годов, которыми я тогда упивался. Вот Чак Норрис бы на моем месте просто пожал бы плечами, презрительно посмотрел на обидчиков, а потом вышиб бы из них всю дурь. А я... Блин, было так больно, что я не смог сдержать слезы и волну жалости к себе любимому.

Но, прежде чем перейти к подробностям моего ранения, представляется необходимым вернуться на пару дней, предшествовавшим той смертельно опасной передряге. На три, если быть точнее. Тогда я как раз напоролся на повесть Джека Куэйда "Побег из Хэппидейла" и узнал, что есть по меньшей мере еще две книги из этой серии. Я потерял всяческий покой, мне было жизненно необходимо найти их. А сделать это было значительно сложнее, чем я даже мог себе первоначально представить! У Джека Куэйда была жена, с которой он не жил, дочь, которую он сто лет не видел, а также толпа бывших подруг и собутыльников. Но никто из них ничего не слышал о Куэйде уже много лет. Любая зацепка приводила в тупик. Кроме одной.

Альберт Харрис, старый агент Джека, был еще жив, и, по моим данным, он обитал в своем доме в Вентуре. Ему был девяносто один год. Я не питал сильных иллюзий, что старик решит мой вопрос, но лелеял надежду, пусть и призрачную, что он может обладать хоть какой-то информацией о том, где можно найти Куэйда или его рукописи.

Вентура располагается в пятидесяти милях[1]от Западного Голливуда, и, если верить гугл-картам, я мог добраться туда за какой-то час. Мой приятель Рэндел был в тот момент в Вегасе, оставив мне на время отсутствия своего вишневого хромированного красавца: Кадиллак Купе де Вилле 1959 года. Невероятно красивая машина, одна беда: парковаться на ней было неимоверно затруднительно. Однажды у меня чуть паническая атака не случилась на подъезде к Ин-эн-Аут Бургер, что на бульваре Венис. После чего я дал себе слово оставить эту неповоротливую громадину в гараже до приезда Рэндела. Беда в том, что нестерпимая жажда заполучить в свои руки новую для меня книгу Куэйда сокрушила страх сесть за руль стального монстра. В общем, я выехал из гаража и поехал на этом монстре с предельной осторожностью, не превышая скорость в двадцать-пять миль в час[2].

Кто-то из прежних владельцев машины – еще в восьмидесятые – установил на передней панели кассетную магнитолу, Рэндел же запасся коллекцией Dire Straits, так что всю дорогу до Вентуры я ехал под громогласное музыкальное сопровождение нетленной классики: Money for Nothing, Romeo&Juliet, Sultans of Swing.

Альберт Харрис жил в трехэтажном доме, который словно сошел с экрана "Облавы"[3]. Я пересек лужайку, перепрыгнул пару ступенек крыльца и нажал на кнопку звонка. Спустя несколько мгновений дверь открыл хозяин дома, который вполне мог претендовать на звание самого бодрого старичка своей возрастной категории.

- Что Вам нужно? – пролаял Альберт.

- Вы Альберт? Меня зовут Люк. Мы с Вами говорили по телефону.

- Не помню такого.

- Я пишу...

- А, все ясно! Я больше не работаю в издательском бизнесе.

- Нет, - едва успел я произнести, пока дверь чуть не закрылась перед моим носом. – Я пишу сценарии.

- А, то есть Вы ненастоящий писатель?

- Мы говорили о Джеке Куэйде, - напомнил я.

Спустя несколько мгновений лицо Альберта просияло, расплылось в улыбке, мужчина хлопнул по моему плечу своей увесистой рукой и жестом пригласил войти в дом. По периметру все стены гостиной занимали забитые книгами шкафы. Все же внутреннее пространство вместо привычных для обычного жилища телевизора, диванов, мебели, было занято гантелями, снарядами, скамьями для жимов штанги, гребными тренажерами и различными иными силовыми блоками, о предназначении которых я даже не рискнул сделать предположения.

Альберт жестом пригласил меня присесть на скамью для жима лежа.

- Хочу жить вечно, физкультура и труд все перетрут, - поделился своими планами старик, взяв в руку гантель и продолжив тренировку.

- По телефону Вы сказали, что у Вас есть неопубликованная повесть Джека Куэйда?

- Что? Что еще за Джек Куэйд? Кто это?

Я запустил пальцы в свои сальные волосы.

- Писатель. Автор трех частей "Великой Мировой Металлической Войны", "Звездного Бластера"... Вы ведь были агентом Джека, представляли его интересы.

- Джек Куэйд, говорите?

- Да, Джек Куэйд, - повторил я.

- А, этот засранец, - проговорил Альберт, продолжая работать с гантелью. – А что с ним?

- Вы это серьезно?

- Что?

- Да, блин, ничего, - разгневанно пробормотал я себе под нос. – Как я уже Вам говорил, я ищу неизданную повесть, которая называется "Побег из Города Отморозков".

- Что-то знакомое. Это ведь часть трилогии, верно?

- Да, именно! "Побег из Города Отморозков" - вторая, - с облегчением подтвердил я. – Вы сказали, что у Вас есть неопубликованная рукопись. Все так?

- Джек оставил у меня какие-то вещи... Когда же это было? Где-то в девяносто первом, наверно, - Альберт отнес гантель к стойке с другими весами у стены и пристроил на полочку. – Сейчас посмотрю.

Минут через десять Харрис появился с портфелем, словно снятым с витрины "Музея 1980-х" (если бы такой существовал, разумеется), и передал свою но́шу мне.

Я отодвинул два позолоченных язычка, замки щелкнули и открылись. Внутри лежали навскидку около трехсот страниц листов формата А4 с предположительной рукописью и четырнадцать пронумерованных магнитофонных кассет.

На первой странице значилось:

"ПОБЕГ ИЗ ГОРОДА ОТМОРОЗКОВ"

ДЖЕК КУЭЙД

Я хотел было прочитать первые листы, но моментально оборвал себя в ужасе, что чуть было не узнал что-то наперед и не испортил себе впечатление от произведения.

Но вот кассеты... К чему они там... Очень странно...

- А что на этих пленках?

- А я-то почем знаю, - удивился Харрис. – Пива хочешь?

- Конечно, - с воодушевлением согласился я, и Альберт направился на кухню.

Старик вернулся с двумя банками в руке и в недоумении уставился на меня.

- А ты еще кто такой?

- Э-э. Вы это серьезно?!

- Я тебя спрашиваю! Кто ты? Что здесь делаешь?

- Так, мистер, мы уже это проходили. Это не смешно.

- Я что, похож на шутника? По-твоему, б***ь, мне весело?!

- Мне сложно об этом судить, мы все же не столь долго и близко знакомы...

Харрис поставил пивные банки на книжную полку, запустил руку за спину, за ремень и достал револьвер тридцать восьмого калибра. Стало абсолютно очевидно, что мне в этом доме не рады.

- Здесь с ворами разговор короткий! – рявкнул Альберт.

- Но я не вор!

- А почему у тебя в руках эти бумаги?!

- Так Вы мне их и дали!

- А зачем мне их тебе давать!?

Я положил листы на скамью для жима лежа штанги и медленно выпрямился, продолжая держать в руках портфель.

- Тихо, тихо, сэр, давайте без глупостей, этой штукой чрезвычайно опасно делать резкие движения.

Бабах!

Альберт Харрис выстрелил в меня.

Я, вероятно, немножко драматизировал в начале повествования, сказав, что получил пулю за эту книгу. Формально да, так и было, но фактически выстрел прошел по касательной, скорее это было похоже на глубокий порез. Потом я рану продезинфицировал, перебинтовал, и нога после этого не отвалилась, так что, как понимаете, ничего катастрофичного. Я просто хотел сказать, что в меня стреляли, а боль была дичайшая. Ну, как любой нормальный любитель литературы слегка драматизировал картину.

- Спасибо за прием, за пиво, выход найду сам, - кивнул я в сторону двери, куда и заковылял. Медленно, осторожно, чтобы не спровоцировать Альберта на еще один выстрел. И вот моя рука уже на ручке, поворачивает ее, я выхожу на улицу, под жаркое солнце Вентуры, Харрис вслед называет меня сукиным сыном, и я закрываю за собой дверь.

Спустя мгновение я за уже рулем де Вилле, двигатель просыпается, машина отъезжает от бордюра. Нога невероятно саднит, но физическую боль перекрывает моральная от того, что вторая часть "Последней Девушки" так и останется безнадежно утеряна от читателя... Блин, да что уж... От меня, как главного читателя и почитателя! Вот так я и предавался унынию, пока не застрял в пробке, понимая, что уже дичайшее озверел слушать Dire Straits. Внезапно мой взгляд невольно упал на портфель, лежавший на соседнем сиденье, который я с перепугу утащил с собой. Я запустил руку внутрь, наобум достал кассету с цифрой 1 и воткнул ее в магнитолу. Из колонок донесся голос человека, который выкуривал, наверно, пачки по три сигарет в день.

- Побег из Города Отморозков. Джек Куэйд, - пауза. – Глава первая.

Осознание, принятие. Шок сменяет экстаз. Потеря оборачивается величайшим обретением... Вот что это были за кассеты... Джек начитал "Побег из Города Отморозков". И, каким-то чудом... у меня чудом оказались пленки...

Следующие семь часов я колесил по Калифорнии, слушая Куэйда под чипсы, сигареты, кофе; историю, которую совсем скоро узнаете и Вы, прочитав на страницах этой книги.

"Побег из Города Отморозков" - это продолжение саги о Паркер Эймс и о ее невероятных приключениях в Америке 1980-х, полных безумия, мести и... надежды.

Люк Престон.

Харбор Рум, Плайя Дель Рэй, Калифорния.

ДЖЕК КУЭЙД "ПОБЕГ ИЗ ГОРОДА ОТМОРОЗКОВ" (Последняя Девушка, книга 2)

Никогда не читай "Книгу Зла".

Даже если ты не веришь в сверхъестественное.

А лучше держись от нее подальше...

Старая хоррор-поговорка.

1988

Естественно, я не берусь утверждать, что все игрушечные плюшевые мишки – зло. Однако, пусть это и единичные особи, но все же среди них встречаются такие, которые могут легко разодрать человека на куски. Конечность за конечностью. С удовольствием и особым цинизмом. Только дай им такую возможность! Но... до поры до времени никто об этом даже не подозревал. До того самого дня, когда новенькая партия Мишек-Обнимашек не отправилась по почте счастливым деткам. Одним из таких ребятишек должен был стать шестилетний Дэнни О’Коннор.

Сиделке мальчонки, Эйприл, новая игрушка не понравилась с самого первого взгляда. И, вроде, со стороны ничего особенного – самый обычный плюшевый мишка. Два фута[4]в высоту, пластиковые глаза и нос, коричневый мех, жилетка, которая по задумке дизайнеров, судя по всему, должна была придавать зверюшке щеголеватый вид... Но что-то, по мнению Эйприл, с этим медведем было не так. Девушка не могла сказать, что именно, но было в нем что-то необъяснимое, зловещее.

Как раз закончилась серия "Болезни роста"[5]. Эйприл обычно разрешала Дэнни лечь спать попозже, чтобы посмотреть "Чудесные годы"[6]. Тот вечер не должен был становиться исключением, но девушке с лихвой хватило получаса компании Мишки-Обнимашки, сидевшего на диване рядом с мальчиком, и она не могла вынести еще хотя бы одну минуту рядом с этой жутковатой куклой.

Уговорить пацана отойти ко сну раньше обычного удалось ценой порции мороженого, разобравшись с которой Дэнни почистил зубы и покорно улегся в кроватку, крепко обняв своего медвежонка. Эйприл поправила одеяло на мальчике и поцеловала его.

- А Мишку? – попросил Дэнни.

- Я не думаю, что в этом есть необходимость, - ответила девушка.

- Нет, он хочет, чтобы его тоже на ночь поцеловали.

Эйприл собрала волю в кулак, но все равно не смогла заставить себя прикоснуться губами к этой меховой страшиле.

- Он всего лишь игрушечный мишка, милый. Ему это вовсе не обязательно. – Девушка выключила прикроватную лампу подошла к двери и обернулась на прощание. – Сладких снов, малыш.

Эйприл вышла из комнаты, закрыла за собой дверь и направилась вдоль коридора. На лицо Дэнни падал лунный свет, под звуки удаляющихся шагов девушки мальчик закрыл глаза, и сон поглотил его, в комнате воцарилась тишина и покой... и Мишка-Обнимашка вдруг моргнул глазами.

Эйприл не ошибалась, с этой игрушкой определенно что-то было не так.

Мишка выбрался из-под одеяла и соскользнул с кровати, его мягкие ножки едва слышно коснулись пола. Медвежонок подошел к двери, и его роста едва хватило, чтобы добраться мохнатой передней лапкой до ручки; раздался тихий щелчок. Мишка осторожно выглянул в коридор, и, убедившись, что никто ему не помешает, медленно вышел из комнаты. Тихо, очень тихо, медвежонок крался по половицам холла.

Эйприл на кухне мыла посуду, пританцовывая под ритм мелодии, лившейся из наушников ее Sony Walkman, и, естественно, не могла слышать, как плюшевый мишка приблизился и показался в дверном проеме.

Столь любимую всеми детками улыбку из рекламы "Мишка-Обнимашка тебя обожает" на его мордашке сменила дикая злобная ухмылка.

- Эй ты, сучье отродье, - прорычал медвежонок. – Те че, б*я, поцеловать на ночь было впадлу?

Но Эйприл продолжала двигаться в такт мелодии из плеера, не слыша адресованной ей претензии.

- Вот паскуда, - проворчал мишка. Он подошел к стулу и подвинул его к разделочному столу в центре кухни, забрался на сиденье и выцелил глазом стойку с ножами, как раз на доступном для передней лапки расстоянии. Медвежонок потянулся и взял в лапу рукоять ножа.

Мишка с удовольствием посмотрел на свой дикий оскал в отражении лезвия и перевел глазки на Эйприл.

- Слышь?! – закричал медвежонок.

Но девушка по-прежнему не слышала его, и медвежонок метнул нож с такой неожиданной силой, что тот со свистом влетел в шкаф, пройдя в каких-то дюймах от головы Эйприл.

Девушка на какие-то мгновения в недоумении замерла, но, осознав, что мясницкий нож только что едва не впился в ее череп, в ужасе закричала, развернулась и сорвала с себя наушники. Перед Эйприл стоял Мишка-Обнимашка с новым ножом в лапе. Девушка завопила еще громче.

Медвежонок терпеливо ждал, пока девушка проорется.

- Это что еще за херня? – глаза Эйприл раздвинулись до размера блюдец, челюсть была готова вывалиться на пол.

- Наверно, Вы, достопочтенная леди, подразумевали: "Простите, но я в полнейшем недоумении, что же такое происходит"?

- Да, - подтвердила девушка дрожащим голосом. – Можно сказать и так.

- Что ж, в силу того, что нас представили, - продолжил медвежонок подчеркнуто высокопарным тоном, - спешу исправить данное досадное недоразумение: я не Мишка-Обнимашка. В действительности меня зовут Ричард Уэстерн, но более я известен как Безумный Ричард.

Эйприл про себя повторила это имя. Где-то она его слышала, вот только не могла припомнить, где конкретно. Мысли продолжали кружиться в ее голове, и, наконец, девушку осенило. Теперь она знала, откуда ей это было известно. О Безумном Ричарде передавали в сводке вечерних новостей. Три дня назад.

- Серийный убийца... - прошептала Эйприл.

- Точнехонько! – самодовольно подтвердила зверюшка.

- Но... - девушка не могла подобрать нужных слов... - Но...

- Безумный Ричард не плюшевый мишка? – подсказала зверюшка.

Эйприл утвердительно лихорадочно закивала головой.

- Я в курсе, - согласился медвежонок. – Странная история, правда? Эта последняя девка, которую я убил... Вернее, ее мать... Оказалась цыганкой! Ты прикинь, я попал? И этой цыганской старой карге, понимаешь ли, не понравилось, что я распотрошил на мелкие кусочки ее дражайшую дочурку! И эта тварь наслала на меня какое-то их проклятие! И, представь себе, я такой просыпаюсь как ни в чем ни бывало, чешу пузо, подхожу к зеркалу, и что я вижу?! Что превратился в ебучего плюшевого мишку! Я, б***ь! Безумный, с**а, Ричард!

Шок от встречи с плюшевым мишкой – серийным убийцей – понемногу начал сходить, насколько это вообще, разумеется, возможно, и Эйприл лихорадочно старалась придумать, как выбраться из этой передряги.

- Отстой, не подфартило, - посочувствовала девушка, устремив взор на дверь за спиной безумного мишки.

- Еще как, дорогуша! Ты представляешь, каково это – открывать банку пива тремя злое***ими шерстяными пальцами на одной ср**ой лапе! Та еще задачка, поверь.

- Да уж. Не повезло Вам, врагу не пожелаешь.

- Именно! Но есть решение, представляешь?

- Теряюсь в догадках... и какое же?

- Существует способ разбить проклятие.

- О, ну клево тогда. Проблема решена.

- Для меня – да.

- В смысле?

- Ну нельзя ж быть такой тупой! Для меня – да. Для тебя – не очень, - не выдержал мишка. – Для того чтобы выбраться из этого "тела" из меха и набивки, мне нужны три вещи. – Медвежонок поднял один "палец". – Во-первых, юная девушка. – Второй "палец". – Во-вторых, тело, в которое я переселюсь. – Третий "палец" присоединился к остальным. – И, наконец, кое-какие слова – заклинание.

- Позвольте... Вы имеете в виду мою кровь... и тело Дэнни?!

- Именно так, дорогая моя, - согласился медвежонок. – А со словами я сам как-нибудь справлюсь.

- Нет, позвольте, - глаза Эйприл блуждали по кухне в поисках подходящего оружия. – Вы упустили одну деталь.

- Это какую же?

- Я не в том возрасте, когда играют с куклами, - выпалила девушка, смотря прямо в глаза злобному медвежонку, и что было сил ударила ступней в кроссовке Reebok по разделочному столу, отправив того вместе с мишкой, стойкой для ножей и парой поваренных книг на пол.

Не оглядываясь, Эйприл рванула к выходу из кухни и последовала вдоль по коридору к комнате Дэнни. Несмотря на шум и крики, мальчонка беззаботно спал, и девушке пришлось потрясти его, чтобы разбудить.

- В чем дело? – моргая, спросил мальчик.

- Нужно бежать, быстрее, - Эйприл подхватила паренька под мышки, и его руки обвились вокруг шеи девушки.

- А где мой Мишка?

- Забудь о нем.

Эйприл устремилась к входной двери, через холл, прочь от этого метающего ножи плюшевого мишки – серийного убийцы.

Тем временем на кухне Мишка-Обнимашка с огромным трудом выполз из-под разделочного стола и выхватил из стойки передней лапой мясницкий нож.

- Прикончу, сволочь мерзкая.

К моменту, когда медвежонок оказался в коридоре, Эйприл только достигла входной двери. Девушка дернула ручку, но дверь была заперта.

- Черт! Черт! Черт!

Конноры были семейкой параноиков, и вход в их дом запирался не на один, а на три замка́, которые, само собой, открывались разными ключами.

- Ты плохо себя вела, Эйприл. Очень-очень плохо, - Мишка-Обнимашка направлялся к девушке типичной степенной походкой слэшера из фильма ужасов, сжимая в передней лапе массивный нож, лезвие которого с грозным скрежетом волочилось по полу.

- Вот дерьмо, - ключи выпали из рук Эйприл.

Девушка обернулась и, бросив взгляд на безумную игрушку, которая была уже совсем близко, схватила ключи. Времени, чтобы выбраться, почти не осталось.

Первый замок готов!

Второй!

Третий!

Эйприл, готовая вырваться на свободу вместе с Дэнни, распахивает входную дверь и... врезается в блондинку. Лицо незнакомки пересекает едва заметный шрам, а взгляд... такой, что мало кому захочется связываться с этой дамой.

Паркер Эймс, глядя прямо в глаза Эйприл, приказала:

- Пригнись!

Эйприл все еще находилась в ступоре и от неожиданности на какое-то время замерла, но затем выполнила команду своей гостьи.

Паркер выхватила револьвер сорок пятого калибра и навела дуло на Мишку-Обнимашку.

- Вот дерьмо, - пришел черед выругаться медвежонку.

Палец Паркер лег на курок и потянул его на себя. Прогремел выстрел. Пуля со свистом покинула ствол и прошила брюхо мелкой злобной плюшевой игрушки, вырвав на выходе клок меха. Паркер, удовлетворенная попаданием, с самодовольной ухмылкой убрала оружие в кобуру.

Медвежонок, в свою очередь, наклонился, посмотрел в сквозную дыру в своем животе, и перевел взгляд на Паркер:

- Не ну не сука?! Надо ж уметь так обломать всю малину, падла ты!

Он развернулся и засеменил по коридору, затем по ступенькам и наверх, на второй этаж, настоль быстро, насколь позволяли его коротенькие задние лапки. После чего, со звоном вынеся окно, выпрыгнул в темень ночного Чикаго.

Паркер устремилась за ним и оказалась у разбитых ставень ровно в тот момент, когда мишка свернул из переулка на Кэмпбелл авеню.

- Ловкий засранец, черт бы его побрал, - пробурчала девушка.

Одержимые плюшевые мишки – явление не столь исключительное, как это может показаться неискушенному обывателю. Паркер уже довелось ранее столкнуться с такими представителями этого вида, как Бурый Игложоп и Медведь-Шалавун, которые пытались прикончить Эймс с помощью, представьте себе... вилок. Поэтому, когда до ушей нашей героини дошли слухи, что печально известный Ричард Уэстерн был проклят цыганкой, Паркер решила их проверить и провела определенную розыскную деятельность, в ходе которой выяснила, что серийный убийца, заключенный в теле Мишки-Обнимашки, был доставлен из Хьюстона в Тампу, откуда Илэйн, бабушка Дэнни, приняв маньяка за настоящую игрушку, выслала медвежонка своему дражайшему внучку в Чикаго. Служба доставки Федерал Экспресс оказалась существенно быстрее Американских Авиалиний, в связи с чем посылка с медвежонком прибыла к Дэнни двенадцатью часами ранее Эймс.

Паркер выскочила из двойных дверей дома Конноров и остановилась. На улице было довольно тихо, немного машин на проезжей части да несколько прохожих, прогуливающихся по тротуару. Паркер, прищурившись, осмотрела асфальт и в конце квартала увидела клок шерсти и обрывок жилетки.

"Проворный попался гаденыш", - отметила про себя девушка, сделала рывок в одну сторону – никого, в другую – абсолютная тишь, ни машин, ни людей на улице, все вокруг словно вымерло.

Улица по обеим сторонам была заставлена магазинчиками, половина из которых была закрыта, а витрины второй половины зазывали на ликвидационные распродажи, суля покупателям пятидесятипроцентные скидки.

Паркер задержала дыхание, чтобы не упустить даже слабый звук движения, и внимательно окинула взором каждый сантиметр ночной улицы. Столько темных уголков, проемов, где мог спрятаться небольшой мишка-убийца, и девушка уже было отчаялась, решив, что упустила негодяя, как раздался звон разбитого стекла. Паркер обернулась в сторону звука и увидела напротив разбитую витрину.

Девушка осторожно пересекла улицу, подошла к магазину и подняла глаза на неоновые огни, высвечивающие название магазина: "Мир Игрушек".

- Не нравится мне это, - пробормотала Паркер, медленно, бесшумно вынула из чехла за спиной мачете и крепко сжала рукоять в кулаке. Девушка сделала глубокий вдох, готовая войти в помещение и задать жару зверюге, как за спиной раздался возглас:

- Ни с места!

О, как же ей знакома эта интонация. В какой бы части страны она ни находилась, что бы ни сделала, ни планировала, в чем бы ни подозревалась, когда звучал приказ "ни с места" вот ровно таким самым тоном – ясно было одно: за спиной коп. И Паркер была тертым калачом, чтобы понимать, что в ее же интересах не делать резких движений.

Девушка обернулась к полицейскому. Парень, чуть старше двадцати лет, но, несмотря на молодость, что-то в нем говорило, что он довольно опытный, точно не со скамьи полицейской академии. Не совсем обычная внешность для копа, как говорится, голова не только для того, чтобы ей гвозди забивать. На бирке имя – Хардинг.

- Что-то не так, офицер? – максимально наивно и простодушно спросила Паркер.

- Мисс, Вы можете мне пояснить, что Вы делаете у магазина с этой штукой в руках?

- Я не уверена, что Вы мне поверите, если я скажу Вам правду, - ответила Паркер, посмотрев на мачете.

- Может, попробуем? – предложил Хардинг.

В горле девушки встал ком, она попыталась сглотнуть слюну.

- Ладно, как скажете. Три дня назад цыганка наслала проклятие на серийного убийцу, которое переселило его душу в игрушечного плюшевого медвежонка. Сейчас он в этом магазине, и мне нужно покончить с ним.

Обычной реакцией незнакомых людей, которым Паркер рассказывала правду о некоторых своих ночных охотах, были непонимание, недоверие, замешательство, звонок в психушку. Но, к ее удивлению, лицо Хардинга не выражало ни недоверия, ни замешательства. Вместо этого полицейский опустил пистолет и произнес:

- Хорошо, я Вам помогу.

- Вы серьезно? Еще скажите, что не находите мой рассказ, положим, странным?

- Несколько лет назад мою старшую сестру убил... - начал, тяжело вздохнув, Хардинг. Он словно не мог произнести слова, которые разрывали ему сердце.

- Неужели... Слэшер?

Полицейский утвердительно кивнул:

- Именно по этой причине я пошел в полицию.

- Что ж, тогда добро пожаловать, - пригласила Паркер. – Только, боюсь, Вам все же придется не только услышать что-то странное, но и столкнуться с этим.

Ник Хардинг помнил ночь убийства сестры, словно это было вчера. Потому что она снилась ему каждую ночь.

Нику тогда было шесть лет; его разбудил грохот. Родители уехали, и шестнадцатилетняя сестра, Вероника, осталась в доме за главного. Вечеринки с парнями были под запретом, но подруг родители пригласить разрешили. Карли, Пэнни, Джин и Вероника смотрели на первом этаже фильмы с Мэттом Диллоном под лимонад и пиццу. Девчонки хихикали всю ночь, Ник бесчисленное количество раз просыпался от хохота и уже не ориентировался, который был час, когда полукоматозе поднялся с кровати и направился вниз по лестнице.

Из гостиной доносилась песня Стиви Уандера, звучащая под финальные титры очередной серии "Изгоев"[7], когда Ник замер на середине лестницы. Телевизионный экран был залит кровью, и его свет очерчивал силуэт незнакомца. Так первоначально разум шестилетнего мальчика окрестил ночного гостя, и это слово преследовало его в последующие годы: Незнакомец.

Красный свет телевизионного экрана лился на лежащие на полу тела четырех девушек и отражался от ножа, который сжимал в руке Незнакомец. Незваный гость просто стоял и смотрел перед собой. Объятый ужасом Ник тоже не двигался с места; боясь пошевелиться, с трудом сдерживая дыхание и подступившие к глазам слезы, мальчик затаился, надеясь остаться незамеченным. И, наконец, Незнакомец развернулся и покинул дом Хардингов.

Позже, когда приехала полиция, мальчик был еще в состоянии шока и не мог рассказать, что видел, но безумное лицо слэшера врезалось в память Ника на всю жизнь. Каждую ночь оно являлось ему в кошмарах.

Прошли годы, Ник поступил на службу в полицию, и каждое дежурство он внимательно прослушивал все сводки, сообщения, которые могли свидетельствовать о том, что где-то мог быть замечен Незнакомец или какой-то другой слэшер вроде него. Так что, когда странная блондинка с мачете в руке пригласила его составить компанию в охоте на одержимого Мишку-Обнимашку, Ник не раздумывая согласился.

В магазине товары выстроились в по меньшей мере восемь стендов по периметру. Куклы Барби, различные мягкие игрушки, детские книжки. И среди всего этого ребячьего изобилия затаился кровожадный медвежонок, готовый в любой момент выскочить из засады и прирезать любого, кто окажется рядом.

Хардинг вынул из-за пояса фонарик, включил и осветил его лучом тихий магазинчик. Ни малейшего движения. Ни шороха. Ни звука.

- Может, нам разделиться?

- По своему опыту знаю, что это не лучшая идея, - поделилась мнением Паркер.

- А какие у нас еще варианты, если не сделаем этого, он улизнет, - высказал свой аргумент Ник, красноречиво проведя фонариком по рядам игрушек.

Довод показался ей разумным; Паркер принялась осматривать ближайший к ней стенд, а Ник занялся тем, что был по другую руку. Таким образом девушка и полицейский могли продвигаться к центру, не рискуя упустить мишку, если, конечно, тот не успеет внезапно выскочить и кого-нибудь из них укокошить. В общем, таков был принятый на скорую руку план.

Хардинг, обливаясь по́том, маленькими шажками пробирался вдоль бесконечно длинных стендов с игрушками, дальности фонарика не хватало для того, чтобы осветить каждый из них целиком. Сотни игрушечных обезьянок, лошадок, медвежат, крольчат. И все таращились на Ника своими пластиковыми глазами. И каждый словно норовил в любой момент ожить и с диким воплем кинуться на молодого копа.

Ник вытер потные ладони о брюки и сделал еще несколько шагов, как вдруг услышал шорох за спиной. Полицейский резко обернулся, готовый вышибить все, что бы то ни было, из потенциального агрессора, но ослабил палец, сжимавший спусковой крючок револьвера. Никого. Ложная тревога.

- Соберись, - приказал себе Хардинг.

Ник подождал пару секунд, перевел дыхание, взял себя в руки и продолжил поиски. Сейчас он приближался к самому окончанию самого отдаленного стенда и не мог видеть, как из ряда, который он только что осмотрел, между игрушечными слоненком и щенком, злобно скалясь, выскользнул Мишка-Обнимашка.

Это была та самая часть, которая бесила Паркер больше всего: красться по темному дому, сараю, подвалу – магазину детских игрушек в данном конкретном случае – зная, что кто-то там, блин, затаился. Поджидает подходящий момент, чтобы перепугать до усрачки. И пусть уже она уже сто раз через это проходила, легче не становилось.

Глаза девушки внимательно сканировали каждый темный уголок стендов, но никакой активности не замечали. Паркер остановилась и наклонила голову над тележкой уборщика в конце одного из стендов. Среди ведер и чистящих средств девушка заметила и взяла в руку бутылку, на которой были нарисованы череп с костями. Спрей. С содержанием метилового спирта. Легковоспламеняющееся средство. И тут появилась одна недурственная идейка...

Хардинг переложил пистолет из рабочей руки, вытер потную ладонь о штаны и вернул оружие в боевое положение. Ник ждал этого момента всю свою сознательную жизнь. Когда сможет себя проявить. Сделать что-то очень важное. Нет, конечно, он нервничал, боялся, что уж скрывать, но был уверен, что готов. Готов действовать.

Но и Мишка был преисполнен решимости. Он молча следовал на некоторой дистанции за молодым копом, выжидая момент, чтобы вонзить в его спину нож.

- Игры закончились, - произнес Мишка, лунный свет отразился в лезвии клинка, и злобный медведь бросился в атаку.

Ник обернулся. Но было слишком поздно.

Небольшой с виду Мишка-Обнимашка на поверку оказался весьма шустрым мерзавцем. Зверюга прыгнула на стенд с карточными играми, оттолкнулась задними лапками от коробки "Голодных-Преголодных Гиппопотамов" и полетела на полицейского, сжимая в передней лапе огромный мясницкий нож.

Хардинг мог побежать, увернуться, прыгнуть в сторону, но страх вкупе с эффектом неожиданности от вида детской игрушки, летящей на него с ножом в руке, повергли парня в оцепенение.

Мишка-Обнимашка приземлился на Хардинга, ловко охватив шею молодого копа задними лапками и упершись животом в лицо парня, и с неожиданной мощью воткнул в спину бедолаги нож. Все произошло за какие-то доли секунды.

Ник упал на пол с Мишкой на шее. При ударе о пол зверюшка отползла в сторону, поднялась на задние лапки, отряхнулась и бросила победоносный взор на несчастного парня, истекающего кровью на паркете "Мира Игрушек".

Мишка потянул плечо, словно растягивая затянувшую мышцу и замер, заметив кровь на своем мехе.

- Вот, падла, это ж хер выведешь теперь!

Едва Мишка успел выразить свое возмущение, как из противоположного конца магазина раздался вопль, эхом отразившийся от стен. Вопль Паркер Эймс.

- Ну ни секунды покоя Мишке не дают, ну что, блин, за люди?! - Cокрушенно покачал своей головкой игрушечный медведь.

Голова медвежонка-убийцы высунулась из-за внушительного экрана с рекламой "Мишек-Обнимашек" и оглядела помещение магазина. На полу лежала Паркер Эймс, придавленная стендом с Черепашками-Ниндзя и Фишер-Прайс, который, по всей видимости, при падении отправил девушку в нокаут.

- Ну разве я не везунчик? – задался вопросом Мишка-Обнимашка, приближаясь пританцовывая к телу его преследовательницы. Он сшиб в сторону с дороги несколько коробок, заграждавших путь к очередной жертве. – Всегда все тебя недооценивают, - продолжил общение с собой медвежонок. – А потом горько об этом жалеют.

Мишка высоко (насколько позволяли его игрушечные лапки) занес над собой мясницкий нос, чтобы вонзить его в тело той, что испортила ему вечер, но внезапно остановился, заподозрив что-то неладное. Что-то было не так, он чувствовал это. Медвежонок схватил девушку за волосы и... они с легкостью оторвались от тела... Но... Это был парик! Мишка наклонился и пнул тело девушки.

- Вот дерьмо! – изумленно воскликнул Мишка, осознав, что перед ним был манекен.

А вот за медвежонком появилась настоящая Паркер, держа в одной из рук то самое легковоспламеняющееся средство из тележки уборщика, а в другой – зажигалку Зиппо. Два предмета, которые желательно держать друг от друга подальше. При обычных жизненных обстоятельствах.

Мишка, почувствовав влагу под ступнями, принюхался и посмотрел вниз.

- Черт побери! – он стоял в луже спирта.

- Ты плохо себя вел, Мишка. Очень-очень плохо.

- Нет, ты неправильно меня поняла. Я всего лишь хотел...

Это все, что Паркер позволила произнести злобному медвежонку, бросив в лужу спирта зажженную Зиппо, которая вспыхнула, и мгновения спустя пламя объяло Мишку и лежащий рядом манекен.

Медвежонок бросился на пол, начал кататься по нему, но огонь не унимался. Мишка продолжал полыхать. Паркер, наслаждаясь зрелищем, закурила сигарету.

Тридцать минут и две сигареты спустя от Мишки-Обнимашки осталось чучело из обгоревшего меха на расплавленном пластиковом каркасе.

Девушка затушила окурок подошвой ботинка и оттолкнулась ногой от стенда, на который опиралась вторая нога.

- Похоже, с этим покончено.

Паркер направилась к выходу из магазина, но успела сделать лишь шесть шагов, как с места, где сгорел Мишка-Обнимашка, раздался стон.

- Да не может быть! - Паркер обернулась.

Такого в самом деле не должно было быть, однако Мишка-Обнимашка – теперь уже и визуально самый жуткий мишка во вселенной – медленно поднимался на задние лапы. Было видно, насколько тяжело ему это дается, но зверь все же встал и вытянул вперед свою обгоревшую переднюю лапу и показал Паркер средний коготь.

- Отсоси, сука.

Паркер вытащила мачете из чехла за спиной и крепко сжала рукоять в руке.

- Нет уж, сам соси.

Девушка в несколько шагов преодолела расстояние до медвежонка и с первого удара отсекла тому плюшевую голову, которая с шумом покатилась по полу в темень кладовки "Мира Игрушек". Вот теперь с Мишкой-Обнимашкой было на самом деле покончено. Маленький злобный медвежонок отправился в мир иной для маленьких злобных медвежат.

Ночка выдалась чертовски напряженной, и силы Паркер были на исходе. Девушке были необходимы горячая ванна, MTV и диетическая кола. Все тело ныло, в голове пульсировала тупая боль, Паркер чувствовала себя существенно помятой, и ей нужно было по меньшей мере пара дней, чтобы восстановиться.

Стоило девушке подумать об этом, как чья-то рука схватила ее за плечо. Битвы со слэшерами вырабатывают инстинкты. В 99.99 процентах из 100 приходится действовать, а не раздумывать над очередным ходом. Промедление фатально. Поэтому Паркер, находясь после свежей битвы со злобном зверем в боевой готовности, едва почувствовав, что кто-то хватает ее, машинально сжала рукоять мачете и с разворотом нанесла колющий удар в сторону неприятеля... которым оказался... Ник. Лезвие насквозь прошило офицера Хардинга. Вонзилось в живот и вышло из спины.

Мишка-Обнимашка прилично покромсал Ника, но парень все же выжил после встречи со злобным зверюгой. На какое-то время отключился, но пришел в себя. Пытался позвать Паркер, но голос отказывал. У парня хватило сил доковылять до девушки и дать знать о себе, положив ей руку на плечо...

- Нет, нет, нет... - Паркер смотрела на Ника, в ужасе оседая на пол. – Это не... Я не... Почему... Почему ты... - бормотала девушка, прекрасно понимая, что вопрос "почему?" нужно задавать отнюдь не бывшему молодому офицеру.

Паркер была слишком опытным бойцом, повидавшим чересчур многое. Она могла с легкостью определить по степени ранения, выживет ли человек. Здесь ответ был очевиден: у Хардинга не было ни малейшего шанса.

Паркер откинула волосы со лба Ника, чтобы, глядя ему в глаза, сказать, как ей жаль, в каком она отчаянии, что все так случилось... Но увидела в них лишь пустоту. Офицер Хардинг был мертв.

Будучи в ужасе от содеянного и в полной прострации, девушка опустилась на пол рядом с телом Ника, сжав его безжизненную ладонь в своей, и замерла. Время шло, над городом забрезжили солнечные лучи.

Уничтожать зло было привычным занятием. Убить же ни в чем не повинного Ника Хардинга... Такого молодого. Такого правильного. Такого душевного. Вот это принять было сложно. Если не невозможно.

Годом позже.

Паркер Эймс определенно не принадлежала к сообществу "жаворонков", поэтому будильник, прозвонивший в пять утра, подарил ей далеко не самые приятные ощущения. Рука девушки вылезла из-под одеяла и привычным движением переключила назойливые часы в режим повторного отложенного звонка. Эта процедура повторилась несколько раз, с периодичностью в тридцать минут, пока один глаз Паркер не открылся и не увидел, который час.

- Черт! Черт! Черт! – Закричала Паркер, скидывая одеяло и выпрыгивая из кровати. – Опять! Да сколько ж можно! Проклятье!

Девушка запустила пальцы в свои грязные волосы, оглядывая трейлер в поисках рабочей униформы. Ее смена в закусочной Эла начиналась через полчаса, и, если Паркер опоздает, что было весьма и весьма вероятно, это будет уже третье опоздание. За три дня. И, как Вы понимаете, ничего хорошего это не сулило.

- Бинго! – Ненавистная пастельно-розовая форма, которую девушка на дух не переносила, валялась на полу рядом с парой кроссовок Конверс.

Паркер сбросила халат, надела через голову униформу, взяла плащ, ключи от машины, достала из мини-холодильника на полу банку пива, открыла дверь трейлера и вышла в холодное детройтское утро.

"Саннидэйл" принадлежал, тактично говоря, не к сословию люксовых трейлер-парков. Да что уж там, его и к местам "средней паршивости" нельзя было отнести. Если уж совсем откровенно, "Саннидэйл" был пристанищем тех, кого не пускали на пушечный выстрел ни в какие другие... трейлер-парки. Это место кишело уголовниками, домашними насильниками, торчками, беглыми преступниками и прочей швалью. Хозяева брали с обитателей деньги и не задавали лишних вопросов. Но! Именно это последнее условие было крайне важно для Паркер.

Девушка села за руль своего Фольксваген-Жук 1976 года, вставила ключ в замок зажигания и повернула его. Обычно этот автомобиль, который ей обошелся в сто семьдесят пять долларов, заводился в любую погоду. Правда, он никогда не заводился с первого раза. Но какие-нибудь десять-двадцать секунд поворотов ключа и нажиманий на педаль газа, подкрепленные молитвами, приносили положительный результат, двигатель заводился, и девушка уже была в пути.

Но не в это утро. Никакие повороты ключа, педаль газа, молитвы – ничто не заставило двигатель заработать.

Девушка кричала, ругалась, умоляла, молотила по рулю до тех пор, пока... не посмотрела на часы на приборной панели. Поняв, что времени уже совсем в обрез, Паркер выскочила из машины. В те дни, когда девушка направлялась на работу вовремя, она проезжала остановку 171 автобуса, на Аутер Драйв авеню, прямо напротив трейлер-парка "Саннидэйл".

Снег еще не пошел, но было довольно холодно, а на ногах Паркер были кеды Конверс. Девушка, чтобы не замерзнуть, потрусила на остановку. Через двадцать-тридцать футов колени заломило, сердце было готово выскочить из груди, дыхание участилось. Год назад она могла пробежать мили без остановки в таком темпе, после чего с легкостью вступить в схватку со слэшером и прикончить последнего. В нынешней форме Паркер сочла бы за счастье выдержать минуту бега без остановки.

Девушка миновала въездные ворота трейлер-парка как раз в тот момент, когда прямо у нее под носом промчался столь желанный 171-й автобус. Ей хотелось закричать, разбить что-нибудь к чертям собачьим, все шло наперекосяк, что за день! Но даже на это у девушки не было энергии; Паркер лишь запустила руку в сумочку достала банку пива, открыла ее и одним глотком осушила наполовину.

Прогулка грозила быть чертовки долгой. И неприятной.

Чуть более часа спустя Эл Ферцетти, владелец одноименной закусочной "У Эла", той, что на углу Уоррен и Харвард, стоял за прилавком и смотрел на часы. Мужчина пребывал в прескверном расположении духа. Ему было сорок пять лет, и супруга только-только разродилась четвертым ребенком. Хотя остальных детьми уже назвать было сложно: сейчас подростки, а через несколько лет они станут мужчинами и разъедутся устраивать собственную жизнь. Но жена очень хотела дочку. Причем, блин, с самого первого дня! Девочку ей подавай! И уговорила Эла после рождения трех сыновей попробовать еще раз, вдруг повезет! Уговорить мужа удалось, только вот незадача – опять пацан!

"Везет как утопленнику, - думал Эл. – Просто счастливчик, мать твою".

Теперь каждую ночь он был вынужден слушать вопли очередного своего выродка. А потом, собрав всю волю в кулак, за несколько часов до рассвета переться в закусочную, чтобы приготовить соус для гамбургеров, нарезать салат, принять доставку яиц и молока и еще тонну всего, что заказал накануне. И после всего этого он еще вынужден обслуживать посетителей, поскольку его официантка где-то шароебится!

Эта девка представилась как Элис Белл. Но Эл почему-то сразу понял, что имя ненастоящее. Да и, по правде, насрать ему было, как эту деваху на самом деле зовут. Что его волновало, так это то, что в самые оживленные часы ее носит черт знает где, но только не на рабочем месте!

И вот именно в тот момент, когда у Эла уже начало подниматься давление и гореть пятая точка, его официантка соизволила-таки появиться! Да еще безмолвно продефилировала мимо, словно все нормально и она не пришла на работу на целый час позже!

- Ты опоздала, - проинформировал Эл сотрудницу.

- Слушай, я сейчас не в настроении для этого, - официантка даже не удостоила взглядом своего работодателя, просто продолжила свой путь и открыла двойные двери в служебные помещения.

"Не в настроении?! - закипел Эл. – Не в настроении?! А я, б***ь, наверно, должен быть в охрененном настроении!"

Эл был воспитанным человеком, человеком правил, с четким представлением, как можно себя вести, а как нельзя, что есть некая грань дозволенного, которую преступать запрещено, и "Элис Белл" только что ее перешла.

Владелец закусочной вышел из-за стойки и последовал за девушкой, та как раз подошла к зеркалу, чтобы наскоро накраситься.

- Да иду я, Эл. Не душни. Пять сек, - предупредила девушка. – Да, я знаю, что опоздала, помню, что раньше обещала, что такого не повторится, но, блин, так уж получилось, непредвиденные обстоятельства. – "Элис" судорожно рылась в сумочке в поисках косметички.

- Есть еще один момент.

- Какой?

- Я тебя нанял не из-за твоих выдающих способностей официантки, если такие вообще у тебя есть, - сказал Эл. – А потому, что ты довольно привлекательная. Надеюсь, ты понимаешь, о чем речь.

- Эл, ты это к чему? - Паркер, опешив, застыла и уставилась в зеркало на отражение начальника.

- О том, что неплохо было бы тебе компенсировать свою некомпетентность. Могла бы расстегнуть, к примеру, одну-две пуговицы.

Паркер не сводила глаз с Эла.

- Ладно, я не настаиваю, - начальник поднял вверх руки, отступая и выходя из служебного помещения. – Но рекомендую подумать об этом на досуге.

Какое-то время Паркер продолжала смотреть на то место, где только что стоял ее босс, затем принялась было накрашиваться, но тут же остановилась, опустив взор на верхние пуговицы кофточки. Девушка глубоко вздохнула и расстегнула две. Как и хотел Эл.

В закусочной "У Эла" абсолютно все выглядело дряхлым и обветшалым: изношенные сиденья, протертые виниловые диванчики. Но, несмотря на это, заведение пользовалось удивительным спросом. К позднему утру оно кишмя кишело водителями грузовиков, работягами с местного завода. Первая смена начиналась в три утра, а уже к одиннадцати столики были под завязку забиты большими парнями с пустыми желудками.

Трио официанток уже сбивалось с ног. Саманта и Реджина поступили на работу к Элу незадолго до Паркер, и как ни старались они обучить свою младшую коллегу премудростям мастерства обслуживания столиков... в чем Эл был прав – так это в том, что официантка из "Элис" была довольно никудышная.

Три кофе на девятый столик; сэндвич с говядиной, отбивная и две колы на шестой; три чизбургера на третий; два фирменных завтрака "От Эла" на одиннадцатый. Десять минут спустя никто так и не получает свои заказы и не стесняется в выражениях, высказывая свои претензии.

Паркер гонялась за слэшерами по всей стране. Разделывалась с громадными зловещими засранцами, которые сражались с ней бензопилами и мачете. Один даже пытался проломить ей череп микроволновкой! А вот с задачей принести заказ на нужный столик и запомнить, кто хотел луковые кольца, а кто – гамбургер, справиться не могла! И самое смешное, что девушка пыталась, действительно усердно старалась хорошо выполнять свои обязанности. Но, по всей видимости, стать официанткой не было предначертано ей судьбой.

Паркер как раз пыталась разобраться с последним заказом, когда чья-то массивная пятерня шлепнула ее по заднице. Девушка от неожиданности оторопела, и половина посетителей начала гоготать, а вторая, сладострастно ухмыляясь, продолжала трапезу.

- Сладенькая, - раздался голос за спиной девушки. – Не принесешь ли старине Дэнни еще одну чашечку кофе?

Будь ты проклят, Дэнни! Паркер годичной давности не раздумывая бы развернулась и с одного удара вышибла наглецу по меньшей мере пару зубов. Сегодняшняя Паркер... Сегодняшняя Паркер в первую очередь думала о том, как заплатить за аренду жилья.

- Один момент, Дэнни, - ответила девушка, и действительно, через минуту в ее руках оказалась чашка дымящегося кофе.

Следующие несколько часов это был еще один рабочий день, до того момента, когда Паркер решила отойти на кухню на перекур.

- Паркер Эймс? – раздался девичий голос.

Уже год девушку никто так не называл. В закусочной "У Эла" - да и вообще для всех в Детройте – она была Элис Белл, девушкой, которую выгнали из школы, девушкой без родных, со скверным характером.

Паркер обернулась; за пятым столиком сидела пара подростков. Выглядели они так, словно сошли с экрана фильмов Джона Хьюза. Забегая вперед, скажу, что девочку, которая и окликнула Паркер, звали Анна. Она выглядела взрослее своих шестнадцати лет, скорее как студентка. Парень, Блэйн, был двумя годами старше, и его клубная куртка говорила о том, что он был капитаном команды по рестлингу из Уиттиера. Паркер понятия не имела, что это за место.

- Мисс Паркер Эймс? – повторно обратилась Анна.

- Вы, должно быть, ошиблись, впервые слышу это имя, - процедила Паркер, не вынимая изо рта сигарету.

- А имя Ураган Уильямс Вам знакомо?

Этот вопрос буквально парализовал Паркер. О, да. Она слышала об Урагане Уильямсе! И не только слышала. Этот мерзавец убил ее родителей и еще половину населения Хэппидейла. Девушка старалась пореже вспоминать о нем, и будь ее воля, она просто вырезала бы воспоминания об этом чудовище из своей памяти.

Было не похоже, что ребята отстанут, не получив ответ на свои вопросы, поэтому Паркер решила поскорее закрыть тему.

- У вас три минуты, - Паркер присела за столик парочки.

- Мы из Уиттиера, это небольшой малонаселенный городок на Аляске, - начала Анна.

- У нас его называют Отмороженным Городом. И пусть у нас и впрямь холодно, прозвали его так не за суровый климат, - уточнил Блэйн.

- И что же такого в этом Отмороженном Городе, что вы за тридевять земель поехали, чтобы со мной поговорить? – поинтересовалась Паркер, прикуривая.

- У нас проблема... Со слэшером, - Анна сделала паузу. – Два месяца назад мистер и миссис Рид были обнаружены мертвыми в своем гараже.

- А сколько им было лет? Уверены, что смерть не по естественным причинам?

- Их тела были разорваны. – Блэйн сделал глоток колы.

- Да, это сложно причислить к естественным причинам, - согласилась Паркер. – Продолжай.

- Двумя неделями позже, - повиновалась Анна, - тело Дженни Гольдана нашли с торчащим из груди мачете, а еще пару недель спустя Арнольда Бака насадили на церковный шпиль.

- Да, похоже, у вас реально проблема со слэшером, - согласилась Паркер.

- Нам нужна Ваша помощь, - попросила Анна.

Паркер откинулась на спинку дивана, задумалась, сделала затяжку, выпустила дым из ноздрей и ответила:

- Нет, извините.

- Но... Как же... Почему? – изумилась Анна.

- Я больше этим не занимаюсь.

- Но Вы ведь Паркер Эймс, - не унывала девочка.

- Та самая, которая убила Урагана Уильямса, Доминатора, Безумного Ричарда! – подхватил Блэйн.

- Вы супергерой! – не скрывала свой восторг Анна.

- Нет. Никакой я не герой, - отрезала Паркер, поднимаясь с дивана.

- Но... - Анна была в отчаянии. – Нам очень нужна Ваша помощь.

- А мне очень нужна моя работа, - парировала Паркер. – Мне жаль, но ничем не могу вам помочь.

Ребята на всякий случай написали свой адрес в Уиттиере на салфетке и вскоре покинули закусочную. Паркер засунула бумажку в карман и выкинула разговор с Анной и Блэйном из памяти, полностью переключившись на полировку столиков и обслуживание клиентов.

Да, когда-то девушка колесила по стране, охотясь на монструозных слэшеров, но, казалось, это было уже столь давно, словно это даже происходило и не с ней. Картины из прошлого в сознании более походили на фильм, некоторые детали которого уже подзабылись, а в главной роли играла отнюдь не Паркер.

Но вот что девушка помнила точно, как будто это было вчера, так это смерть Ника Хардинга. И здесь "героиней" была она. И в памяти все запечатлелось предельно отчетливо – если уж придерживаться аналогии с кино – в каждой 3D-детали. Оружие в руке Паркер, лезвие, пронзившее бедолагу насквозь. Страх, замешательство в наивных глазах, непонимающем взоре молодого полицейского, как остекленели глаза несчастного, когда он покинул этот мир. Эти воспоминания не отпустят никогда, сколько бы времени ни прошло.

Хотя сейчас уже не существовало никакой Паркер Эймс – охотницы на монстров. Нашу героиню звали Элис Белл. И она была обычной официанткой. Вернее, не обычной, а весьма скверной официанткой.

Девушка уже привыкла к новой жизни. Казалось, прошла вечность с тех пор, как она стала Элис Белл, до момента, когда после разговора с ребятами из Аляски девушка подошла к плите на кухне и бросила взгляд на татуировки, выглядывавшие из-под рукавов форменной рубашки. Метки появились давно, она уже так привыкла к ним, что перестала обращать на них внимание. На левой руке были набиты сорок три черепа с костями – по одному комплекту за каждого убитого слэшера. На второй – замысловатая лиана. Сотни лепестков обвивали всю руку вверх от запястья. Каждый листок символизировал одну спасенную жизнь.

Жизнь, преисполненная драк, сражений, убийств, не могла порой не вводить в хандру и разочарование. Эти же татуировки в свое время служили напоминанием, что в ее жизни был смысл. Забирая "жизнь" одного слэшера, девушка спасала десятки людей. И это стоило того. В ней нуждались люди. Она избавляла человечество от зла.

Паркер достала из кармана салфетку и про себя прочитала адрес в Уиттиере.

Быть может, просто предположим, вдруг я в самом деле смогу чем-то помочь.

- Эй, сисястая моя, - заорал Дэнни с диванчика из противоположного конца забегаловки Эла. – Тащи-ка нам счет.

Паркер вздернула одну бровь и посмотрела на мужичка. Эллис Белл бы сейчас живехонько метнулась к кассе, ударила в звонок и через секунду на всех парах летела бы к столику этого грубого фамильярного засранца. Но Элис Белл больше не существовало. К жизни вернулась... Паркер Эймс!

Эл посмотрел на свою работницу и молниеносно по ее взгляду понял, что сейчас что-то произойдет. И что-то не очень хорошее.

- Элис, даже не думай...

Паркер не просто "думала", она была полна решимости материализовать худший мысленный кошмар своего несчастного начальника.

Девушка расстегнула форменную рубашку, развернулась на каблуках на сто восемьдесят градусов и направилась прямо к столику Дэнни, не сводя с мужлана глаз. Этот похотливый засранец сладострастно хихикал в окружении приятелей, полностью уверенный, что все идет даже лучше, чем он мог мечтать.

- Звал меня, Дэнни? – Паркер сжала кулак и, прежде чем незадачливый ловелас успел открыть рот, чтобы выдать очередную мерзость, первый же мощный удар с хрустом сломал ему нос. Паркер была двадцатипятилетней экс-чирлидершей под прикрытием, а Дэнни – тридцатипятилетним экс-футболистом. Так что девушка прекрасно понимала, что одного удара точно будет недостаточно, поэтому продолжила серию ударов в череп детины.

Лицо Паркер было в брызгах крови Дэнни, ровно как и физиономии его ошеломленных приятелей. Еще несколько ударов, и девушка решила, что дело сделано. Дэнни сполз по спинке диванчика на сиденье, под головой в луже крови плавали выбитые зубы.

Паркер огляделась по сторонам. В гробовой тишине глаза всех присутствующих в закусочной "У Эла" были устремлены на нее, челюсти были готовы вывалиться на пол. Никто не решался произнести ни звука.

Паркер потерла уставшие костяшки. Впервые за последний год она чувствовала себя в своей тарелке. Впервые за последний год она была собой. Настоящей. Паркер Эймс.

Жители городка Калумет, что в штате Иллинойс, верили, что в доме на пересечении улиц Гринбэй и Уилсон обитают призраки. И у них были на то веские основания. Всему виной жуткие убийства, имевшие там место в 1978 году.

Дженна Боффард, агент по продаже недвижимости, безуспешно пыталась сбыть этот домик уже более десяти лет, но ни разу даже не дошло до внесения задатка. Да, бывало, кто-то звонил, назначал встречу, встречался с Дженной. Вместе они осматривали дом, который с годами все более дряхлел, делились мыслями, что из него можно сделать, где что подрихтовать, что перекрасить. Но как только потенциальный покупатель узнавал, что в народе это место называют "Обителью Монстра", то уже ни о какой сделке и слышать не хотел.

В обязанности Дженны входило в частности предоставление полной и исчерпывающей информации об объекте продажи, поэтому ей приходилось рассказывать о событиях, произошедших 26 апреля 1978 года, когда обезумевший маньяк ворвался в дом, убил двух людей и скрылся. Пусть эту историю риелтор приберегала на самую концовку показа, надеясь, что ее блестящая презентация дома пересилит эту старинную историю, но... итог всегда был один. Покупатели улыбались, вежливо благодарили за уделенное им время и тут же уносили ноги куда подальше. На повторные звонки Дженны, как правило, уже не отвечали.

Ветерок развеивал туман над Обителью Монстра, когда Паркер подошла к входной калитке. На девушке все еще была униформа официантки закусочной "У Эла". Она покинула свое место работы столь стремительно, что даже забыла забрать плащ и сумочку из шкафчика. Девушка шла по тому, что раньше было лужайкой, обхватив себя руками, стараясь согреться. Подойдя к входной двери, Паркер обнаружила, что та приоткрыта на несколько дюймов. Девушка осторожно указательным пальцем потянула ее на себя и втиснулась внутрь.

Лунный свет сочился сквозь окна, освещая то, во что превратилось это место. Сейчас этот дом облюбовали местные подростки. Здесь они выпивали, веселились, изрисовывали стены пульверизаторами. Окна разбиты, спертый воздух резал нос запахами рвоты и мочи. По дороге в гостиную Паркер на что-то наступила. Девушка остановилась и посмотрела вниз. Несмотря на покрывавшую пол грязь, она разглядела контуры фоторамки. Паркер наклонилась и подняла ее. Стекло треснуто, фотография выцветшая и заляпанная пятнами грязи, но разве это было важно, если на ней все же можно было рассмотреть... Маму... Папу... И шестилетнюю Паркер. Девушка невольно улыбнулась от нахлынувших воспоминаний о родителях, достала фотографию из рамки и бережно положила в карман униформы.

Прошло много лет с тех пор, как она чудом выжила в бойне, которую устроил в этом доме Ураган Уильямс. И пусть здесь произошло самое ужасное, что могло случиться в жизни, пусть это место сильно изменилось... все же это был дом, где она выросла. Паркер вспомнила дни рождения, которые они отмечали с родителями, рождественские праздники, как папа по пятницам разрешал лечь спать попозже, чтобы посмотреть с ним "Досье детектива Рокфорда"[8].

Паркер прошла кухню, где мама когда-то готовила пасту с сыром, и подошла к двери в гараж, которая резко диссонировала с внешним видом запущенного дома: новенькая, чистенькая, закрыта на дорогой трехдюймовый замо́к из армированной стали. Можно сказать, что в этом доме он представлял собой наиболее дорогостоящий актив.

Осторожно, паз за пазом Паркер вставляла в замо́к ключ и поворачивала его; раздался щелчок, девушка открыла дверь и вошла в гараж, который в сравнении, уж простите, с тем же самым ветхим домом, просто был из иной, роскошной реальности. Стены украшал гигантский арсенал оружия. Все что только могло быть полезно для обезглавливания злобных мерзавцев. Абсолютно на любой вкус. Мачете, цепные пилы, мечи, огнестрел.

В центре же величественно стоял великолепный Додж Чарджер 1969 года. Нашпигованный такой начинкой, что, если бы он участвовал в гонках и машины бы проверяли на запрещенные тюнинг-элементы, этот железный конь первым был бы отправлен на "допинг-тест".

Паркер подошла к шкафу у противоположной стены гаража и открыла один из ящиков. Внутри лежал комплект боевой одежды для схваток со слэшерами: черные Ливайсы, косоворот и пара Мартенсов. Девушка скинула униформу закусочной, надела привычную одежду и посмотрела на свое отражение в лобовое стекло Чарджера. Видок был чем-то средним между Безумным Максом и Джоан Джетт. Но уж точно не имел ничего общего с Элис Белл.

Девушка сложила приличный боезапас своего любимого оружия в багажник, села на водительское кресло и положила руки на руль. Наконец-то она почувствовала себя "в своей тарелке". Но один вопрос сильно беспокоил нашу героиню. Дрожь в руках от этой навязчивой мысли не отпускала с того момента, когда Паркер вошла в гараж. А что, если мне больше не под силу заниматься этим?

Ответ пришел довольно быстро: в таком случае ее путешествие не затянется.

По мере продвижения Паркер на север по Аляске каждый следующий городок был меньше предыдущего, и сейчас девушка достигла Портеджа. Если бы ад замерз, то эти места предельно гармонично бы вписались в его экосистему. Почти сто лет это был городок горняков, но с тех пор, как летом 1985-го шахту закрыли, это место уже и "городком" назвать было можно с огроменной натяжкой. Понятное дело, что о какой-то ночной жизни и говорить не приходится. У местного населения было две опции вечернего моциона: сидеть дома у камина и пялиться в телевизор или пойти в "Таверну Вулли", сесть у камина и пялиться в телевизор. Второй вариант отличался тем, что в таверне было пиво и... Кристи "Пышка" Вулли.

Таверна была делом жизни Кристи. Женщина радушно встречала любого посетителя, будь то местный житель или приезжий, родственник или сосед. Каждый, кто перешагивал порог таверны, мгновенно пропитывался аурой домашней теплоты. Кристи уже почти сорок лет владела и управляла таверной – с тех пор как скончался ее отец, Джастин "Скользконогий" Вулли. Основателем же бизнеса был дед Кристи, Джей Пи Вулли, открывший таверну после переезда из Албании. "Таверна Вулли" была для женщины, по сути, домом, так что любой посетитель был ее личным гостем.

Тем вечером Крэйг и Том сидели у камина, и первый вспоминал собаку, которая была у него в детстве, рассказывая, что лучшего пса и быть не может! Трейси и Чад были за соседним столиком, смотрели "Идеальных незнакомцев"[9], за барной стойкой старина сидел Хэнк, уставившись на свой бокал с бурбоном. В общем, это был самый обычный пятничный вечер. До того момента, когда открылась входная дверь и на пороге появилась Паркер Эймс.

Кристи оценила красоту блондиночки, отметив, что такой бы в колледже учиться, а не тухнуть в этом забытом всеми городке. Остальные посетители оглянулись на гостью, после чего вернулись к своим прежним занятиям. Паркер подошла к стойке и села на барный табурет.

- Не обращайте на них внимания, - обратилась Кристи к девушке. – Гости в наших краях – большая редкость, люди немного отвыкли, ну Вы меня понимаете. – Женщина положила перед Паркер миниатюрную скатерть. – Что пожелаете?

- Мне бы согреться.

- Здесь это можно сделать только двумя способами, - поведала Кристи. – Первый: найти парня, но, говоря откровенно, - женщина окинула взором таверну, - выбор предельно скуден.

- А второй способ?

- Можно сказать, мы к нему уже приступаем, - Кристи достала бутылку бурбона, наполнила стопку и придвинула ее к Паркер.

Девушка одним глотком расправилась с согревающей жидкостью, насладилась ее послевкусием и придвинула стопку хозяйке таверны.

- Можно еще одну?

- Наш человек! – Кристи наполнила стопку девушки, после чего налила и себе. – Ты проездом или остановишься на ночь?

- Проездом, - ответила девушка. – Мне нужно попасть в Уиттиер.

Внезапно в таверне повисла гробовая тишина. Паркер обернулась. Глаза всех посетителей были обращены на девушку. И в них явственно читался страх. В один миг вся отстраненность и недоверие к незнакомцам испарилось, жители Портеджа придвинули стулья поближе к гостье, Крэйг, схватив свой бокал пива, пересел на барный табурет рядом с Паркер.

- Я бы на твоем месте подумала, хорошая ли это идея, ну ты меня понимаешь, - предупредила Кристи.

- Сдается мне, что вы все хотите мне что-то рассказать, - предположила Паркер, дав понять, что от девушки не ускользнул резко проснувшийся к ней интерес.

Посетители таверны резко отвели глаза от Паркер; кто-то уставился в пол, кто-то – на свои бокалы.

- Не думай, что они что-то утаивают от тебя, - прохрипел Хэнк, сидевший за барной стойкой. Его рык весьма гармонично сочетался с натюрмортом из бутылки пива, стопки бурбона и жевательного табака, что выстроился на стойке перед ним. – Они просто не знают, как это рассказать.

- А Вы можете?

- Попытаюсь, - согласился Хэнк. – Надеюсь, у меня получится. Раньше это место никто не называл Отмороженным Городом. Но то, что там происходит в последнее время... Чертовски точно характеризует его. Хотя на всех картах это пока Уиттиер. И это всегда было странное место.

- Этого города вообще не должно было быть, - добавил Крэйг.

- Именно. – Хэнк сплюнул табак в пустой бокал. – Дьявол бы его побрал. Уиттиер такой же холодный, как мои первые две жены вместе взятые, а поверь мне – это лютый лед.

- Подтверждаю, - кивнул Крэйг.

- Можешь ему поверить, поскольку на одной из них этот бедняга и сам был женат, - уточнил Хэнк. – В общем, туда можно попасть двумя путями. Первый: на лодке по холоднющему каналу, пар от которого просто обжигает.

- А второй?

- Через туннель, - опередил Хэнка Крэйг.

- Да, - Хэнк сплюнул очередную порцию табака. – Туннель. Понимаешь, Уиттиер с трех сторон окружен Чугачскими горами. Единственная открытая часть выходит на тот самый холодный канал. А горы такие высокие и резкие, что по ним добраться нереально. Поверь мне. Некоторые смельчаки пытались. Но не смогли.

- Говорят, в этих горах залежи золота, - вставила Кристи.

- Да, говорят, и что с того? – отозвался Хэнк. – Может и правда, только там слишком холодно и опасно, чтобы проверить это.

- Так что по второму способу? – Паркер осушила свою стопку.

- Туннель, - сказал Крэйг. – Две с половиной мили. Одна полоса. Прямо через горный массив.

- Тогда в чем проблема? – Изумилась Паркер. – Похоже, не все так плохо. Бывала я и в более опасных местах.

- Мы называем это место Отмороженным Городом не потому, там дико холодно и в это место сложно попасть. – Крэйг закончил разминать сигарету и прикурил.

- Это название достаточно точно отражает сущность города, - продолжил Хэнк. – Можно сказать, он его заслужил.

- Как это? – Не поняла Паркер.

- Это гиблое место, ненормальное, там происходит всякая дичь, - пояснил Крэйг.

- Точно никто не знает, что именно с ним не так, - продолжил Хэнк. – Но Уиттиер – странное место, где происходят странные вещи. Началось все с лодок: одна на льдину найдет, другую течение на скалы унесет. Потом другие несчастные случаи.

- Кто-то едва не утонет, кто-то со скалы упадет и покалечится, всего и не перечесть - добавила Кристи.

- А потом вообще убийства начались, - Хэнк вновь выплюнул табак.

- Когда? – спросила Паркер.

- Точно не могу сказать, - ответил Хэнк. – Как я и говорил, Уиттиер всегда был странным городом. Но если раньше это было скорее несчастливое, что ли, место, словно его кто-то сглазил, то сейчас там будто проснулось истинное зло. Из города-бедолаги он стал городом-убийцей, городом-отморозком. Где-то три месяца назад. На Рождество.

Паркер закинула очередную стопку.

- И это у вас называется "точно не могу сказать"?! Куда уж точнее!

- Ладно, пусть так, ехидная ты моя, это началось на Рождество.

- Рождество 1988-го. Тогда стали погибать люди, - подтвердил Крэйг.

- Хэндерсоны. Вся семья, - поведала Кристи.

- И Чарльзы, - дополнил Крэйг.

- А еще Дженсоны, - добавил Хэнк.

В таверне повисла тишина.

- А что полиция? – спросила Паркер. – Есть какие-то подозрения, кто это делает, свидетели?

- Ни одной зацепки, - сказал Хэнк.

- Сейчас жителям там остается заколачивать окна и укреплять двери, - поведал Крэйг.

- И никогда, ни при каких обстоятельствах не выходить из домов в темное время суток, - Хэнк зашелся таким кашлем, что возникло ощущение, что он выплюнет наружу легкие. – На твоем месте, малышка, я бы сел в машину и убрался подальше от Бастард-тауна. Там своих жертв хватает.

"Крайне разумный совет", - мысленно похвалила собеседника Паркер.

В Портедже было чертовски морозно. Но куда более сильный холод веял из туннеля в Уиттиер. Поток ледяного воздуха словно бил из какого-то сверхъестественного источника, обжигая лицо, убеждая развернуться и уехать прочь. Паркер сидела на капоте Чарджера с сигаретой в зубах, согревая руки в карманах кожаной куртки. Машина стояла у въезда в туннель. Никакого света в его конце не просматривалось.

А насколько он длинный? Действительно ли из него есть выезд? И что в самом деле ждет на той стороне? Такие мысли роились в голове девушки.

Паркер высунула руку из кармана и взяла в пальцы сигарету, обратив внимание на то, как они дрожат. Ее правая рука. Рабочая рука. Смертоносная рука. Та, что лучше управляется с бензопилой, мачете, луисвиллской бейсбольной битой с вбитыми в головку гвоздями.

Когда Паркер в Техасе в жесточайшей битве одолела могучего Урагана Уилльямса, ее руки не дрожали. И когда расчленила Чугунную Башку в Новом Орлеане. Даже когда расправилась с самим Пальцерезом, и намека на мельчайший тремор не было!

И вот она просто сидит на капоте машины, поблизости ни единого признака слэшера, а руку уже колошматит! Паркер соскользнула с капота, перевела взгляд со своей "смертоносной" руки на темный туннель в Уиттиер и, наконец приняв ситуацию, со словами: "Ну и черт со всем этим, будь что будет" забралась в водительское кресло, повернула ключ в зажигании, вдавила в пол педаль газа, заставив мощнейший двигатель Чарджера взреветь, и въехала в узкий туннель.

Дорога была заасфальтирована, через каждые пятьдесят футов путь освещали фонари, но стены представляли собой неровную горную поверхность, в которой прорубили туннель. Похоже, что за те пятьдесят лет, что прошли с того дня, здесь ничего не изменилось. Сейчас спидометр показывал скорость в тридцать миль в час[10], но у Паркер было ощущение, что едет она вдвое быстрее. Наконец машина выехала наружу, и девушка с облегчением выдохнула, покинув вызывавший приступ клаустрофобии туннель.

Паркер сбросила скорость, выехав на главную улицу Уиттиера. С одной стороны была бухта с парой дюжин раскачивающихся на волнах лодок. На противоположной половине улицы располагался стандартный набор заведений любого мелкого американского городка: полицейский участок, закусочная, пара баров и видеосалон.

В летние месяцы в Уиттиере проживало приблизительно три тысячи человек, на зиму же здесь оставались от силы пара сотен стойких людей. Всему виной была жуткая холодрыга, такая, которую вынести далеко не каждому под силу.

На первый взгляд это был совершенно обычный маленький американский городок, мало чем отличавшийся от своих многочисленных собратьев. Но стоило Паркер присмотреться к открывшемуся в лобовом стекле виду, как у нашей героини возникло четкое предчувствие, что что-то в этом городе и правда не так.

Для начала, на улице было совершенно безлюдно. Ни моряков, ни прохожих, ни собачников. Ни одной живой души в поле зрения.

Паркер остановила машину посередине дороги и вышла наружу. Холодно, как она и ожидала. Безлюдно, что, впрочем, тоже предсказуемо, учитывая информацию об этом Отмороженном Городе, что она получила. Но вот что здесь будет так тихо, девушка не предполагала. Ни сигналов машин, ни звуков из телевизоров или радио в соседних заведениях, вообще ничего. Кроме урчания двигателя Чарджера, работавшего на холостом ходу. Эта тишина настораживала. И очень сильно.

Паркер было вернулась в машину, как ее взгляд случайно скользнул по следу на тротуаре. Кровь? Девушка потянулась рукой к кобуре револьвера 45 калибра на бедре, перешагнула канаву и оказалась на тротуаре. Она не ошиблась. На асфальте была кровь. Паркер слишком часто ее видела, чтобы с чем-то перепутать. Алая полоса тянулась от видеосалона до конца квартала. Беглого взгляда опытной охотницы на слэшеров было достаточно, чтобы с уверенностью заключить, что это след тела, которое тащили по тротуару.

"Хорошенькое начало", - пробормотала девушка.

Паркер ретировалась к Чарджеру, села в автомобиль, тронулась и, держа руль одной рукой, запустила руку в карман и достала клочок бумаги с адресом, который оставили Анна и Блэйн. У девушки не было карты города, но ориентироваться в Уиттиере было не сложно. Паркер за последние годы исколесила столько маленьких городков, что была готова поклясться, что не только планировка Уиттиера почти идентична своим собратьям, а и улицы здесь называются так же, как в прочих аналогичных поселениях: Первая авеню, Вторая авеню и далее по списку. И, конечно, в подобном месте не может не быть Стэйт и Мэйн стрит, а также что-нибудь из Юнион, Лафайет, Лэйк стрит, улиц Джорджа Вашингтона и/или Вязов. Так что наша героиня в 99,9 процентов случае без труда мгновенно осваивалась в типичном провинциальном городке, даже если оказывалась в нем в первый раз.

Миновав три квартала, Паркер припарковала Чарджер на улице Вашингтона, у здания, адрес которого указали Анна и Блэйн. Все окна дома заколочены, как, впрочем, и у части других поблизости. Жители Уиттиера явно предпочитали уединение в закрытых пространствах, однако выломанная дверь дома Анны и Блэйн говорила, что не всем удавалось в этом преуспеть.

Паркер открыла багажник Чарджера, наклонилась и извлекла бейсбольную биту с гвоздями в головке. Сжимая оружие в руке, девушка пересекла двор, поднялась по ступенькам на крыльцо и вошла в дом через вынесенный дверной проем.

Паркер пригляделась к фотографиям, которые смотрели на нее со стен коридора. Без сомнения, когда-то дом № 23 по улице Уиттиер был уютным гостеприимным местом, а его владельцы, Мюрреи – добрыми сердечными людьми. Десятки снимков с дней рождений, отпусков, каникул, первые школьные фото детей, на всех карточках улыбающиеся, смеющиеся лица... прокрывали алые разводы. И с большой вероятностью можно предположить, что забрызганы снимки были кровью запечатленных на них счастливых членов семейства Мюррей.

Паркер направилась по алому следу на полу и замерла от представшей ее взору картины. Здесь разразилась самая настоящая бойня. Паркер бегло осмотрела помещение. Два трупа. Один лицом в пол, из черепа торчит кирка. Второй в углу, конечности переломаны и выгнуты в неестественных углах. Паркер наклонилась, чтобы рассмотреть первого бедолагу. Блэйни Мюррей. Второе принадлежало его сестре, Анне. Кровь еще не успела превратиться в корку, с момента смерти миновало не более нескольких часов. По прикидкам Паркер, ребята должны были прибыть в Уиттиер какими-то часами раньше ее, значит, их убили почти сразу по возвращению в родные пенаты.

Были времена, когда Паркер могла прогуляться по месту массового расчленения обитательниц женского общежития, спокойненько пожевывая чизбургер без малейшей потери аппетита. Сейчас же... Паркер поднялась на ноги, пошатнулась, оперлась о стену, и ее стошнило.

Спустя пару минут рвотные позывы наконец ослабли, и девушка вытерла рот рукавом. Не сказать, чтобы сильно полегчало – просто в желудке больше ничего не осталось.

Затем снаружи донесся резкий скрежет металла о металл. Паркер сжала в руке биту и направилась к переднему дворику. Со стороны улицы Вашингтона было тихо.

Девушка взяла свое оружие в обе руки и продолжила путь, оглядываясь по сторонам, готовая дать отпор, с какой стороны бы ни показался неизвестный. По-прежнему все тихо, никакого движения, все осталось, как было.... Кроме Чарджера. Капот ее машины пронзило мачете. Какой-то мерзавец прикончил звериный мотор этого прекрасного автомобиля.

- Не, ну какой же козлиной нужно быть, чтобы увечить машины?! – возмутилась девушка.

Паркер мысленно резюмировала текущую ситуацию:

зловещий тихий город: 1 шт.;

человеческие трупы: 2 шт.;

убитая машина: 1 шт.;

И пришла к заключению, что каждая минута простоя может пополнить данный скорбный список. Да и не в характере нашей героини было бездействие.

Паркер открыла багажник Чарджера, убрала биту, засунула за пояс револьвер сорок пятого калибра и вынула из своей оружейной сокровищницы старое доброе мачете, которое много раз ее выручало.

По дороге к дому Мюрреев Паркер проезжала полицейский участок. Девушка решила, что начать свое расследование происходящего следует именно с него, благо отделение было всего в нескольких кварталах поодаль. И пусть холодрыга была жуткая, но все же не настолько ужасная, чтобы миссия добраться туда на своих двоих была невыполнима.

Паркер предельно осторожно передвигалась, не спеша, но и не чересчур медленно. Ровно так, чтобы сохранять концентрацию и быть готовой дать жару чему-нибудь большому, темному и злому, выскакивающему из темноты.

И вот уже два квартала позади, и она пока еще никого так и не увидела, кроме своей тени, и не услышала ничего, разве что звука собственных шагов.

Паркер переложила мачете из одной руки в другую и вытерла пот с ладони о джинсы.

Внезапно в стороне, из темноты раздался хруст ветки. В мертвой тишине Уиттиера этот звук прозвучал словно разряд грома. Паркер дернулась в сторону, откуда донесся шум, готовая атаковать в любую долю секунды, но по-прежнему никого не было видно.

Девушка взяла паузу на несколько мгновений и, когда пульс пришел в норму, продолжила свой путь к полицейскому участку. Руки потряхивало, но зацикливаться на этом было не то что бессмысленно, а даже опасно, нужно было постараться абстрагироваться и верить, что дрожь пройдет. Хотя подсознание и говорило, что это лишь надежды. И с громадной вероятностью несбыточные.

Некоторые огоньки неоновой вывески полицейского участка Уиттиера с жужжанием мигали, предвещая скорый выход из строя. Паркер прошла под ней и поднялась на три ступеньки к главному входу.

Задача войти в офис шерифа и огорошить того, что по улицам его города бродит почти что неубиваемый маньяк, была сколь обыденной для Паркер, столь и неприятной. Как правило, подобные сведения встречали с плохо скрываемым скепсисом, да что уж там – преимущественно со смехом. После чего девушку в подавляющем большинстве случаев посылали куда подальше. Однако иногда – нет, даже не иногда, а очень редко, - попадался шериф, чей разум был свободен от стереотипных предрассудков и готов принять новую для себя, пусть и довольно удивительную информацию о жутких монстрах-убийцах.

Паркер толкнула входную дверь и оказалась в очередном месте, пережившем жесточайшую мясорубку. Вся мебель в полицейском управлении переломана. Стены изрешечены пулевыми отверстиями. Окровавленные трупы застилают пол, свивают со столов, с полдюжины лежат в одной горке у задней двери. Скорее всего, несчастные пытались убежать и только помешали друг другу, сами создали давку, протискиваясь один вперед другого к спасительной двери, и в итоге застряли, захлопнули ловушку. Слэшеру осталось лишь подойти к этой кучке паникеров и со спины изрубить несчастных.

Паркер довелось повидать много мест массовых убийств, но даже это поражало масштабами жестокости.

- Эй, дорогуша, - раздался хриплый голос откуда-то из недр полицейского участка. – Закрой дверь, будь добра. Тут и так холодно, а ты еще сквозняк устраиваешь.

Паркер прищурилась и рассмотрела в противоположном конце полицейского участка в одной из камер огроменного мужчину. На вид ему можно было дать лет шестьдесят пять. Седые волосы подстрижены под "платформу", глубокие морщины испещрили лицо. Но стать... Создавалось впечатление, что он может своим телом вынести кирпичную стену. Он словно вышел из кантри-фольклора, именно про таких Больших Джонов или Лесорубов Джонсонов слагали песни южные парни много-много лет назад. Мозолистые, покрытые шрамами пятерни были размером с тарелки. Беглого взгляда хватало, чтобы понять, что от таких парней нужно держаться подальше. На бирке было написано: "Ли".

Имя? А может, фамилия.

Паркер пробралась к клетке, перешагивая лежащие на полу тела и их части.

- Что здесь случилось?

- Ну, если вкратце, не лучший денек выдался для всех этих парней, - проинформировал Ли, поднимаясь со скамейки. – А ты, похоже, выбрала не самый подходящий момент для визита в Уиттиер.

- Я тут не с целью насладиться культурой и достопримечательностями этого славного города, - съязвила Паркер. – Можно сказать, что я здесь с деловым визитом.

- И чем же ты занимаешься?

- Избавляю мир от кое-каких негодяев.

- О, тогда ты прям по адресу! – восхитился Ли. – Здесь точно такие завелись.

- И с чем я имею дело? – перешла к сути Паркер. – Только без баек и городских легенд. Факты.

- Хочешь узнать, кто искромсал этих бедолаг?

- Ага, - Паркер прикурила две сигареты, одну из которых протянула Ли. – Я определенно хочу узнать, кто искромсал этих бедолаг.

- Тогда, полагаю, тебе следует услышать историю Топора Боба, - Ли сделал затяжку.

- Вероятно.

- Все, кто вырос в Уиттиере в тридцатые, знают ее. Именно тогда наш город начали называть Отмороженным.

- Я здесь меньше часа, - поведала Паркер. – Но этого мне хватило, чтобы с полной уверенностью утверждать, что более четкого определения найти сложно.

- Этот город... - продолжил Ли. – Этот город заслужил так называться. С самого начала. Со времен первых поселенцев, которых угораздило разбить лагерь в этом проклятом холодном месте, до нынешнего времени. Но из всех гадких дней существования этого города выделялся один, который переплюнул все остальные, во всяком случае, по моему мнению. И связан он был с Топором Бобом. До этого парня звали Бобом МакКи, без всяких "топоров". Не семи пядей во лбу, не речистый, но и не претендовал на это. Нормальный простой мужик. И первоклассный рыбак. Мой отец говорил, что стоило МакКи спустить на воду свою шлюпку, как рыба сама в нее запрыгивала, словно ждала этого момента всю свою жизнь.

Ли добил сигарету марки Ньюпорт, бросил окурок на пол и затушил ботинком. Паркер предложила мужчине вторую, тот взял ее, прикурил и продолжил рассказ.

- Если я все правильно помню, а я в этом уверен почти на сто процентов, как-то Боб МакКи не возвращался с улова неделю. По дороге домой купил три букета цветов. Один для своей любимой женушки, Джоан, и еще по букету для каждой из дочурок: Барбары и Мэри. Мужика не было дома целую неделю, он сильно соскучился по родным и с нетерпением предвкушал радостную встречу, но судьба распорядилась иначе.

- А что случилось? – спросила Паркер.

- Мертвы. И жена, и дочки. Видать, уже несколько дней как до его прихода. Тела уже закоченели. – Ли стряхнул пепел через решетку клетки и вернул сигарету в зубы. – Боб похоронил своих родных на следующее утро, букеты, что он нес, чтобы подарить живым жене и дочкам, Боб положил на их могилы.

- Но если Боб МакКи был во время убийства на работе, то...

- Кто убил их? – закончил вопрос Паркер Ли.

Девушка утвердительно кивнула.

- Никто не знал, что произошло. Кроме Джоан и девочек, которые уже не могли ничего рассказать. В Уиттиер забрел один кочевник в поисках подработки. Знаешь, в те времена, в Великую Депрессию, это было в порядке вещей. Этот парень в частности предложил Джоан починить их исхудалый забор. За пятьдесят центов. Женщина поблагодарила гостя, но сказала, что не нуждается в его услугах: скоро придет муж и все отремонтирует сам. Но парень от голода и холода просто с ума сходил, он схватил Джоан за плечи и начал со всей дури трясти, пока та не пообещала ему те самые пятьдесят центов за починку забора. А когда кочевник отпустил жену Боба, та не удержалась на ногах, поскользнулась, упала и ударилась головой о ступеньку. Работяга запаниковал, конечно, ни о какой явке с повинной к шерифу Холбруку речи не шло. Никто не видел того, что произошло. Кроме дочек Джоан. И парень решил избавиться от свидетелей.

- И что было потом.

- Не то чтобы все горожане считали, что это сделал Боб, - продолжил Ли. – Понимаешь, Уиттиер в 1936 году был не таким, как большинство американских городов в это время. Даже во времена Дикого Запада такие жесткие нравы, как здесь, почти нигде не встречались. Холодный злобный город, черт бы его побрал. Людям была нужна жертва. Тут не было никакого права, закона. Кроме закона крови. За смерть Джоан и детей кто-то должен был ответить. Крайним оказался Боб. Бун Уилсон, Леви Харрис, Сэм Бэлл с еще полудюжиной горожан промаршировали до дома Боба на Шестой улице и выволокли беднягу наружу. Его тащили по земле, несчастный пытался кричать, что он не виноват в смерти семьи, что был в море. Нашел родных мертвыми. Но никому это не было интересно. Народ жаждал крови. Сначала бедолагу били ногами; что он мог сделать с озверевшей толпой?! Только кричал, выл от невыносимой боли. Потом его отволокли на центральную площадь и повесили. Я все это видел своими глазами. А много лет спустя, уже в семидесятых, бродяга, настоящий убийца, во всем сознался. Но, понятное дело, Бобу от этого легче не стало.

- А почему не арестовали тех, кто совершил этот самосуд? – возмутилась Паркер.

- Это маленький городок, здесь все по-другому, - пожал плечами Ли. – Он живет своей жизнью, по своим законам.

- Но это ведь не конец истории? – предположила Паркер. – Сдается мне, что сейчас Вы расскажете, что Боб каким-то образом вернулся с того света.

- Так и есть, - согласился Ли. – И, похоже, серьезно вознамерился истребить все население нашего городка.

Типичная история для слэшера, Паркер подобным было не удивить.

- А за что Вас закрыли? – спросила Паркер, внимательно оглядывая собеседника с ног до головы.

- Еще пять дней назад наш шериф думал, что имеет дело с обычным убийцей. Он хороший человек, но не мог заставить себя поверить, что имеет дело с чем-то сверхъестественным, с... как бы это...

- Ожившим мертвецом? - пришла на помощь девушка.

Ли утвердительно кивнул головой.

- Я выслеживал Топора Боба и был очень близок к тому, чтобы поймать его. Не увидь меня шериф в тот день с обрезом и, прости за каламбур, топором в руках. В общем, мужик решил, что я и есть убийца. С тех пор я здесь.

Паркер сочла историю Ли весьма правдоподобной.

- Если я Вас выпущу, даете слово хорошо себя вести?

- Нет, такого обещать я не могу.

- Вот и замечательно.

Хитер не хотела, чтобы кто-нибудь видел ее слезы, поэтому она пошла в кладовку закусочной, села на упаковку консервированных помидоров, закрыла лицо ладонями и только тогда дала волю чувствам и зарыдала. Хитер не плакала, когда пятью днями назад убили ее подругу Кэти, и три дня назад, когда обнаружила расчлененный труп своего школьного учителя по музыке на Девятой улице. Не пролила слезинки даже по матери, исчезнувшей вчера. "У меня хотя бы есть Джимми, - успокаивала она себя. – Мой дорогой Джимми".

Хитер и Джимми судьба свела еще в школе. Для обоих это была первая любовь. Настоящая любовь. Спустя ровно неделю после того, как судья Гэдд зарегистрировал их брак, Джимми арестовали. За драку в баре "Медведь и Кабан". Драку, которую он даже не начинал! Парень всего лишь защищался от напавшего на него Чака Уинслоу. И по неосторожности нанес тот злополучный удар, убивший противника.

Суд не учел, что Чак Уинслоу был известным смутьяном и частым участником драк в питейных заведениях, кроме того, остался глух доводам обвиняемой стороны, что это он спровоцировал потасовку с Джимми, пытаясь силком усадить Хитер к себе на колени. Только две детали имели значение для вынесения чудовищного по своей несправедливости решения: Чак Уинслоу был мертв, а смертельный удар нанес Джимми. Судья не моргнув и глазом приговорил несчастного возлюбленного Хитер к семи годам тюремного заключения.

И тогда девушка дала клятву, которую была преисполнена решимости сдержать: каждый уик-энд навещать супруга. До исправительной колонии Палмер было три-четыре часа пути. Сорок пять минут на свидание, после чего за руль или в вагон электрички и обратно в Уиттиер.

А все рабочие дни Хитер разрывалась между двумя работами. Первая – на шахте в Портедже, вторая – в кафе "У Мисти". Девушка экономила каждый заработанный тяжким трудом цент, и, когда Тэплстоуны решили отойти от дел и продать закусочную на Главной улице, у Хитер накопилась достаточная для внесения задатка сумма. Девушка сменила название на "У Хитер" и вместо того чтобы горбатиться "на дядю", теперь дни и ночи трудилась для того, чтобы обеспечить безбедное будущее для себя и Джимми, когда тот отсидит свой срок. Семь лет... Формального брака, который фактически длился семь суток...

Когда наступил тот счастливый день, день освобождения Джимми, супруги, будучи не в силах стерпеть несколько часов дороги в Уиттиер, остановили машину на обочине и предались любви.

Последующая пара дней была просто идеальна. А затем начались убийства.

Накануне освобождения Джимми Хитер покрасила пряди волос в рыжий, желтый и розовый цвета, точно как Синди Лоупер. Каким же пустым, глупым, наивным это казалось сейчас! Девушка вынула из фартука униформы салфетку, вытерла влажные глаза, взяла в руку топор и вышла из кладовки.

Зимы в Уиттиере всегда были весьма суровыми. Часть населения городка в это время года перебиралась южнее до тех пор, когда сильные холода спадут и солнышко прогреет воздух. Те же, кто оставался в Уиттиере на зиму, были настоящими стоиками с железным стержнем. Хитер, Джимми и младший брат мужа, Даррен, как раз были из этой категории. И когда нужно было заколотить окна закусочной, никакой мороз, серийный убийца или такая грозная городская легенда, как Топор Боб, не могли испугать братьев, которые за полдня превратили заведение Хитер и Джимми крепость, защищенную не хуже Форт-Нокса.

Старший брат как раз готовил младшему свой знаменитый сэндвич с сыром и тройной порцией мяса, когда зазвонил телефон. В помещении до этого стояла тишина, и звук аппарата был сродни сигнальной сирене. Джимми подбежал к телефону, поднес к уху трубку и замер, внимательно слушая собеседника. Хитер и Даррен подошли к Джимми, стараясь уловить голос из трубки, однако грозное выражение лица главы семейства заставило их отойти назад.

Хитер нервно закурила сигарету и стала мерить шагами пол закусочной в ожидании, когда муж повесит трубку и расскажет, что его настолько сильно озадачило. Когда Джимми наконец нажал на рычаг телефона, супруга одним движением затушила о пепельницу наполовину выкуренную сигарету.

- Что случилось? – спросила девушка.

- Это отец, - Джимми снял с крючка на кухонной двери куртку, надел ее и застегнул молнию. – Он думает, что где-то рядом Топор Боб. Мне нужно забрать его.

- О нет. - Тревогу на лице девушки сменило выражение ужаса.

- Я должен, малышка.

- Понимаю, - ответила Хитер, мгновенно пожалев о том, что сказала. – Только побыстрее, прошу тебя!

- Я с тобой. – Даррен соскользнул с барного табурета и направился к брату.

- Нет, ты останешься.

Даррен не остановился, на ходу застегивая свою куртку, однако Джимми движением руки преградил брату путь.

- Ты мне нужен здесь, приятель. Кто-то должен присмотреть за Хитер и закусочной.

- Я сама могу это сделать, - не согласилась супруга.

- Мы укрепили двери, забаррикадировали окна, но закусочная слишком большая, чтобы один человек мог держать все под контролем, - пытался урезонить жену Джимми. – Одной тут не справиться, а нам с отцом нужно надежное убежище, так что вы с Дарреном охраняете для нас это место, договорились?

Младший брат послушно кивнул головой и прекратил застегивать куртку.

- Джимми, - обратилась к мужу Хитер и... вместо того чтобы умолять супруга остаться с ней, как сделала бы почти любая другая женщина, вытащила из кармана рабочей кофты и протянула супругу короткоствольный револьвер тридцать восьмого калибра. – Прикончи любого, кто встанет на твоем пути!

Держа револьвер Хитер в руке, Джимми вышел в морозную уиттиеровскую ночь и внимательно оглядел стоянку. Никакого движения, даже ветер стих. Стараясь перемещаться максимально тихо, Джимми прокрался к своему Понтиаку Транс Ам 1977 года. Медленно, избегая любого шума, мужчина открыл замок, протиснулся в салон и осторожно закрыл водительскую дверь. Сидя в тюрьме, Джимми больше всего скучал по Хитер. На втором же месте была его крошка Транс Ам. Каждую ночь он мечтал сесть за руль этой красотки, услышать рокот восьмицилиндрового двигателя, включить на магнитоле "Рождены, чтобы бежать" Спрингстина и выжать 110 миль в час[11].

Это все, что тогда было нужно от жизни – его девушка, его машина, пара пива и альбом "Босс" Спрингстина. И вот, казалось бы, все это сейчас есть, только приходится думать о другом. О том, что предстоит разобраться с... да вообще черт его знает с чем или чем... и как...

Джимми завел двигатель. К сожалению, его заставить работать молча или, по крайней мере, договориться на "тихо" было нельзя. Затем включил первую передачу, нажал на педаль газа и тронулся.

Десять минут спустя Джимми подъезжал к трейлеру отца; фары Понтиака осветили голые ветви деревьев. Отис всегда был сварливым социопатом, но с годами его характер умудрился стать еще более скверным. Несколько лет назад Отис продал свою лодку, фамильный дом и купил на эти деньги дом на колесах от Эйрстрим, который загнал в горы, где и осел. За исключением крайней необходимости, свой трейлер Отис покидал один раз в неделю: по пятницам он имел привычку напиваться в "Таверне у Сосны" Салливана. Само собой разумеется, в одиночку.

Джимми сбросил газ, Понтиак почти что на холостом ходу подползал к отцовскому трейлеру, и голые ветки деревьев со скрежетом скользили о корпус машины. Подъехав к входу в фургон, Джимми заглушил двигатель, но, чтобы не оставаться в темноте, оставил включенными габаритные огни. Шины трейлера были спущены, со всех сторон фургон оброс сорняками. Эта махина, судя по всему, уже долгие годы не трогалась с места, поэтому никаких шансов сделать это в ближайшей перспективе у нее точно не было.

Джимми протер запотевшие стекла машины и оглядел местность. Никого не видно. Ни Отиса. Ни Топора Боба. Ни любого другого живого или неживого существа.

Джимми вышел из машины и мгновенно почувствовал, как холод буквально обжег его, словно из самой земли морозный стержень вошел в его подошву и пробрал все тело.

"Как этот старикан умудряется жить в таких условиях", - пронеслось в голове Джимми.

Когда наш герой отбывал срок, отец всего несколько раз навестил его. И "несколько раз" здесь стоит воспринимать отнюдь не в качестве фигурального выражения. За те семь лет они виделись лишь дважды. И Джимми был не в обиде на старика. Просто таким уж человеком был его отец.

Джимми продвигался к трейлеру медленно, сжимая в руке револьвер Хитер. Дыша, он выпускал воздух краешком рта в сторону, дабы пар не мешал обзору. Приблизившись к фургону, Джимми понял, что его дверца приоткрыта – не сильно, буквально на несколько дюймов. Однако, с учетом морозов, которые стояли в Уиттиере зимой, люди даже на один дюйм открывали двери лишь тогда, когда имели четкое намерение покинуть свое жилище или впустить в него гостя.

Джимми медленно подтолкнул дверцу дулом револьвера, готовый увидеть самое ужасное: кровь, кишки, мясо, труп. Однако вместо этого взору мужчины предстал Отис, восседавший в кресле с дробовиком в руках. Формально отцу шел шестой десяток, но выглядел он семидесятилетним стариком. Бледная кожа, волос на голове почти не осталось, но не стоит забывать о том железном стержне, которым обладали все аборигены Уиттиера. Так что, едва приметив дробовик в руках отца, Джимми имел все основания опасаться, что тот не раздумывая пальнет в его сторону, если сын сразу не предупредит о себе до входа фургон.

- Пап, - выкрикнул Джимми. – Это я.

И... отец не разочаровал. Дробь с яркой яростной вспышкой вылетела из ствола двенадцатого калибра. Джимми прыгнул на землю, однако это уже было бессмысленно. Отис нацелил дробовик на него... На Топора Боба, который за секунды до этого показался за спиной Джимми.

Заряд прошел над головой Джимми и пришелся ровно в Топора Боба. Огромный убийца был облачен в желтый рыбацкий плащ с капюшоном. И – прошу прощения, если Вы и так догадались, но на всякий – в руке у него был, само собой разумеется, топор. Иначе за что бы это существо так прозвали?

Боб рухнул наземь с диким грохотом.

- Ну ты даешь, батя, - Джимми ошеломленно перевел взор со слэшера на отца.

- Какого хера ты там отсвечивал?! – В негодовании выпалил Отис. – Я ж тебя мог подстрелить!

В этот момент... Топор Боб со стоном начал подниматься на ноги.

- Ты так и будешь там всю ночь телиться? – Призвал сына к активности Отис. – Быстро заходи внутрь.

Уговаривать Джимми не пришлось, он вскочил с земли, запрыгнул в трейлер и захлопнул за собой дверь.

- Какого хера ты сюда приперся?! – пролаял Отис.

- За тобой.

- Я что, по-твоему, похож на испуганную девку? Прямым текстом ведь сказал сидеть дома, у себя дома! А ко мне ни ногой!

- Как бы то ни было, я уже у тебя, - ответил Джимми.

- И теперь мы оба здесь застряли из-за этой штуки снаружи!

- А что это за "штука"? - Джимми раздвинул жалюзи и посмотрел на то место, где раньше лежал Топор Боб.

- Заноза в моей заднице! Такая, блин, нехилая заноза. Думаешь, я первый раз в него высадил пару зарядов? Как бы не так!

- Да уж, скверно дело, пап, - посочувствовал Джимми. – Нужно выбираться отсюда.

- Ты на своем Понтиаке.

- С полным баком и новой резиной!

- Ладно. Тогда погнали, - взяв паузу на раздумья, наконец согласился отец.

Однако план Джимми и Отиса прожил недолго. Ровно до того момента, когда после фразы отца раздался громкий лязг металла о металл.

- Что это было? – прошептал Джимми, вновь приоткрыв пальцем створки жалюзи и устремив взгляд на Понтиак. Машина была на месте, фары по-прежнему включены, только одна крайне неприятная деталь: аккурат из нарисованной на капоте птицы-феникс торчал топор. Джимми обернулся и посмотрел на отца. – Переходим к плану Б: придется держать оборону у тебя.

Отис недовольно сморщился, и его и без того испещренное глубокими видимыми морщинами стало похоже на смятую газету.

- Чему быть – того не миновать, - он бросил дробовик Джимми, который сын ловко поймал одной рукой, наклонился и достал из-под диванного пуфика винтовку М16.

- Ничего себе, пап, - изумился Джимми. – А это у тебя откуда? Зачем?

- Ну, я бы сказал, что бывают деньки напряженные, а бывают прям сильно хреновые. Вот для таких случаев – в самый раз.

"И, возможно, у нас появился шанс пережить как раз такой", - с надеждой подумал Джимми.

Однако у Джимми и в мыслях не было, что в тот самый момент, когда они с отцом с удовлетворением держали в руках огнестрельное оружие, Топор Боб набрел на склад отца снаружи. Видите ли, Отис всегда лелеял мечту построить в лесу хижину, свое уединенное от людских глаз социопатское убежище. И для ее воплощения в жизнь долгие годы накупал самый разнообразный строительный инструмент, который складировал недалеко от фургона. Весь склон горы, у которого расположил свой трейлер Отис, был завален каменными плитами и валунами, и для его расчистки было не обойтись без крепкого массивного лома. Именно на этом орудии остановил свой выбор слэшер и взял кирку в руки.

В общем, не прошло и пары минут, как Топора Боба можно было переименовать в Боба с Ломом.

- Пока мы внутри, мы в безопасности, - уверил Отис.

Однако едва эти слова вырвались из его уст, как острие лома просадило стену трейлера в дюймах от уха Отиса.

- Пап, берегись! – призвал Джимми.

Но отец определенно не нуждался в сыновьих советах. Он оттолкнулся от пробитой стенки, отклонился спиной в противоположную, упер в плечо винтовку и сделал несколько выстрелов, проделавших в корпусе трейлера отверстия размером с кулак. В продырявленную стену фургона просочились полоски лунного света.

Отис разрядил всю обойму из тридцати патронов, бросил пустой рожок на пол и вставил в винтовку новый. На мгновения в трейлере воцарилась тишина.

Фургон застилала дымка, и Джимми, щурясь, нашел взглядом отца:

- Ты попал в него?

- Может, и попал, - рот Отиса расплылся в широкой улыбке. – Знаешь ли, есть еще порох, как говорится.

Но правильным ответом был все же "нет", ибо сразу после этого лом прошил противоположную стену фургона и спину отца и вышел из грудной клетки Отиса.

- Папа! – закричал Джимми.

Топор Боб дернул лом на себя, и тело Отиса сползло на пол, оставляя за собой кровавый след на стене трейлера. Джимми подхватил тело отца, не дав ему упасть на пол. Внезапно в голове сына пронеслись воспоминания о всех их спорах по черт знает каким причинам с самых детских лет. Как же Джимми сейчас жалел о всяком сказанном сгоряча слове, ощущал свою вину за каждую перепалку. Глядя на отца, истекающего кровью в его объятьях, Джимми отчетливо осознавал, что это их последние мгновения вместе, больше он никогда не увидит отца живым, не поговорит с ним, не извинится.

- Пап, я держу тебя, - тараторил Джимми. – Все будет в порядке, мы приведем тебя в норму.

- Блин, ну вот надо ж умудриться такую херь сморозить, - Отис посмотрел на сына и они оба... улыбнулись... а потом засмеялись.

- Извини, пап. Наверно, это я зря. Если честно, боюсь, что все не так.

- Вот и убирайся отсюда к чертовой матери, - Отис крепко сжал руку сына. – Забери Хитер и валите с такой скоростью, как если бы за вами сам дьявол несся по пятам. И не возвращайтесь в это проклятое место. Никогда! Обещай мне! Обещай!

- Обещаю, пап.

Как только Джимми дал слово, отец испустил дух, а его старший сын по-прежнему сжимал в своей руке окровавленную ладонь Отиса.

Сейчас Джимми отдал бы все на свете, только бы перенестись подальше от трейлера, вокруг которого рыщет озверевший убийца, и обнять Хитер. Куда-нибудь, где тепло и спокойно, где царят любовь, радость и надежда. Ночами в тюрьме он смотрел на матрас и представлял себе жизнь с Хитер, тысячу разных мелочей, сценариев. Джимми не мечтал о чем-то далеком, запредельном. В отличие от многих, никогда не грезил объехать мир, побывать в Париже или Лондоне. Нет, ничего этого не было нужно. Спасение от жуткой тюремной реальности он находил в мыслях о том, как будет жить и стареть рядом с Хитер, смотреть "Чирс"[12], лежа на диване. Потягивать пиво воскресным днем после стрижки лужайки. Вот об этом мечтал Джимми. Но никак о не об идиотской смерти в горах Уиттиера. Этого в его планах не было.

Джимми встал, вытер слезы, сменил дробовик на винтовку и подошел к двери трейлера. Путь с гор до закусочной был неблизким. Без машины, на своих двоих да еще с Топором Бобом на хвосте это было сущим безумием, однако альтернативный вариант сидеть на месте в трейлере почти наверняка означал смерть, поэтому наш герой его не рассматривал.

Джимми сделал глубокий вдох, положил ладонь на ручку и открыл дверь. Момент был выбран явно неудачный, ибо прямо у входа в трейлер стоял Топор Боб. Лом со свистом вошел в плечо Джимми и пригвоздил его к стене фургона.

Мужчина закричал, но, превозмогая боль, нашел силы нажать на курок винтовки, которая была в здоровой руке. За секунды весь магазин был выпущен в Боба. Когда дым рассеялся, Джимми увидел, что убийца неподвижно лежит на спине.

"На этом все. Никакой Топор Боб, никакой Супермен не выживет, получив обойму из М16", - удовлетворенно подумал Джимми.

Винтовка выскользнула из руки мужчины и упала на землю. На мгновение будущее с Хитер, "Чирс" на диване и пивас после стрижки газона начали обретать вполне реальные очертания. Но лишь до того момента, когда Топор Боб стал подниматься на ноги, чтобы оставить это будущее несбывшейся мечтой.

Кортни Джонс терпеть не могла команды поддержки. Она считала, что быть чирлидершой – это невероятно глупая и занудная трата времени. Лучше посмотреть все четыре части "Рокки", чем скакать часами с этими идиотскими помпонами с дебильной улыбкой на лице. Девушка пошла на это исключительно из-за того, что ее мама в свое время была в команде чирлидерш и по какой-то причине втемяшила себе в голову, что дочь должна пойти по ее стопам.

Кортни решила, что согласится, отмотает годик в команде, а тем временем запал у маманьки пойдет на спад, девушка понемножку начнет прогуливать тренировки, а когда родительница окончательно потеряет интерес к занятиям дочурки, можно будет и окончательно завязать с этим пренеприятнейшим занятием.

Однако с тех пор минуло целых три года, а выдающийся план так и не удавалось претворить в жизнь. И каждый раз, когда Кортни думала закосить и свалить с игры, в толпе непременно прорисовывалась физиономия мамаши, сияющая счастьем от созерцания дочери, скачущей с идиотскими помпонами по баскетбольному паркету или футбольному полю.

Кортни совершенно не понимала одержимость своей родительницы до того момента, когда бабушка, переборщив с бренди, не проболталась, что в действительности маманька-то никогда и не была в команде чирлидерш! Каждый год она упорно приходила на просмотры, но ее неизменно браковали. И с тех пор у матери появился этот пунктик: она считала, что пусть у нее не получилось, так хотя бы дражайшей дочурке улыбнется счастье попасть в команду. К чести Кортни, она не то что не проговорилась, что знает секрет матери, а напротив продолжила посещать все тренировки и каждую игру в толпе видеть счастливое улыбающееся мамино личико.

Сейчас же Кортни отмораживала задницу у муниципальной школы. Пальто было немного длиннее униформы чирлидерш, которая определенно мало была рассчитана под Уиттиер и его суровую зимнюю погоду. Девушка переминалась с ноги на ногу, стараясь хоть как-то согреться, и в триллионный раз посмотрела на свои часы Swatch.

- Ну же, мама, - бормотала Кортни. – Где же ты?! Забери меня скорее!

Девушка проклинала себя за то, что прошлым летом не получила права, как поступили все ее сверстники. Сделай она так – не морозила бы сейчас пятую точку на улице, где, вроде как, еще какой-то серийный убийца разгуливает.

И вот, наконец, сквозь туман в конце улицы пробился свет двух автомобильных фар.

- Почти вовремя, - с облегчением пробормотала девушка.

Но по мере того, как машина приближалась, облегчение сменяла нарастающая тревога.

- Это... Не может быть... Это не мамина машина...

У Джонсов был семейный фургон Шеви. И хотя Кортни была единственным ребенком, мама настояла на том, что им необходим именно семейный автомобиль. И Кортни наметанным в частых ожиданиях родительницы после тренировок взглядом по одним огням могла определить, что приближалась не их машина. У Шеви Джонсов были квадратные фары, в то время как у той, что подъезжала – круглые.

- Кого еще сюда черти занесли? – изумилась девушка.

Шевроле Нова остановилась прямо рядом с Кортни. Девушка все еще не видела, кто сидит за рулем, и находилась в замешательстве, что предпринять: остаться на месте или валить со всех ног. Поэтому Кортни приняла разумное решение: придерживаться первого варианта, но быть готовой ко второму.

Девушка наклонилась, чтобы рассмотреть водителя, который опустил стекло водительской дверцы. Брэндон Джей Коутс. Одноклассник. С шестилетнего возраста. Нельзя сказать, чтобы они были друзьями, скорее приятелями, если можно назвать приятелями тех, у кого не было общих интересов, товарищей, кому и парой слов-то перекинуться было проблематично. Кортни не имела ровным счетом ничего против Брэндона Джея, просто он был ей неинтересен. Вообще. Как если бы среди тридцати одного вкуса мороженого в Баскин Роббинс Коутс был бы персиковым. Ни то ни се. Вроде, есть можно, но ничего особенного.

- Ты что здесь делаешь? – поинтересовался Брэндон. – Сейчас же комендантский час. Опасно.

- Знаю, - согласилась Кортни. – Мама должна была меня подобрать, но либо просто опаздывает, либо что-то случилось... не знаю...

- Тебя подвезти?

Кортни окинула взором дорогу. Ни фургона мамы, никаких других машин в поле зрения не было. И дичайший мороз, на котором она прождала уже вечность.

– Да, буду признательна, спасибо.

Девушка забралась в Нову Брэндона и, когда машина стала отъезжать от бордюра, приложила руки к печке, стараясь впитать все тепло, которая та источала.

- Какая ж холодрыга, расчлени меня бензопила! – выругалась Кортни.

- Долго ждала? – Брэндон услужливо подрегулировал на приборной панели температуру, и из печки пошел еще более теплый воздух.

- О, даже не могу сказать, кажется, что целую вечность! – пожаловалась Кортни. – И представляешь, когда вся эта дичь происходит, тренер Бэлл считает необходимым продолжать тренировки в обычном режиме. Как ни в чем не бывало! И, разумеется, я оказалась единственной идиоткой, которая таки приперлась на занятия!

- Да, черт знает, что творится, - посочувствовал Брэндон – Как думаешь, его поймают?

- Топора Боба?

- Да, - подтвердил Коутс. – Топора Боба.

- Слушай, я, откровенно говоря, не особо во всю эту историю с ним верю, - созналась Кортни. – Блин, парня сто лет назад убили нафиг, и он каким-то образом сейчас ни с того ни с сего возвращается с того света и начинает планомерно вырезать город? Ну хорош! Топор Боб! Даже кличка-то не страшная. Вот если б его прозвали... - Кортни, задумавшись, сделала паузу. – Джон Бон Топор Джови – вот это реально стремно бы звучало!

На несколько кварталов в салоне повисла тишина, явно свидетельствовавшая о том, что девушка могла призадуматься пусть и больше, но выдать что-нибудь поостроумнее.

- Да, все действительно как-то не очень правдоподобно, - признал Брэндон. – Помнишь, когда мы были маленькими, наши мамы работали волонтерами в "Гудвилл"[13]?

- А мы с тобой мотыльков еще тогда ловили, - Кортни рассмеялась от воспоминаний, которые не посещали ее долгие годы. – Никак не могли их в коробо́чки запихнуть.

- Точно! Всякий раз, когда запихивали, те выскальзывали и улетали.

- Но мы не сдавались, - продолжила Кортни. – Сколько ночей потратили на это!

- Именно. Не сдавались, - меланхолично от нахлынувшей ностальгии поддержал Брэндон. – А когда "Гудвилл" свернули, мамы прекратили там работать, и мы почему-то перестали дружить.

- Почему же? Мы и сейчас друзья, - заверила Кортни, прекрасно понимая, что это ложь.

- Да ладно? Ты серьезно? – Брэндон остановил машину у дома Джонсов. – С тех пор как нам по шесть лет было, ты почти ни слова мне не сказала. – Коутс заглушил двигатель. - А мне бы очень хотелось, чтобы мы снова были друзьями!

- Мы будем, - Корни виновато улыбнулась. – Обещаю. Настоящими друзьями. Брэндон, спасибо, что подвез.

Кортни обхватила кистью дверную ручку, но та не поддалась. Заблокирована! Первой мыслью девушки было, что замок заело. Еще несколько попыток – по-прежнему заперта.

- Брэндон, в чем дело? – Кортни искоса посмотрела на Коутса.

- Я очень хочу, чтобы мы были друзьями.

Теперь до девушки наконец дошло, почему дверь не открывается.

- Может, наконец выпустишь меня?

Брэндон нервно ерзал в водительском сиденье, дергая коленкой со скоростью ста миль в час. За какой-то миг Коутс из нормального парня превратился в опасного неврастеника.

- Брэндон, открой дверь!

- Понимаешь, я не знаю, могу ли.

- Что значит "можешь ли"?! – В голосе Кортни звучала сталь. – Быстро открывай!

- А можно один поцелуй? - потупив взор, спросил парень.

- Какого хера ты несешь?!

- Просто поцелуй. На дорожку.

- Нет, - выкрикнула девушка. – Никаких поцелуев на дорожку! – Кортни отчаянно дергала ручку, но дверь можно было разблокировать только кнопкой у водительского места. – Брэндон!

- Знаешь, сейчас много странного происходит в темное время суток. А сейчас еще и комендантский час. Все по домам сидят.

- Сейчас самое странное происходит в этой машине!

- Я всего лишь просил об одном поцелуе, - сейчас голос Брэндона походил на лишенную эмоций речь робота.

- Брэндон, в чем дело? – Кортни прекратила дергать дверную ручку и посмотрела на парня, которого знала с шестилетнего возраста.

- Сейчас много странного происходит, - повторил парень. – Много людей пропадает. Если то же самое случится с тобой, люди вполне могут решить, что ты очередная жертва Топора Боба. – Брэндон оторвал взор от пола и перевел на Кортни. – На меня никто и не подумает. – Лицо парня расплылось в зловещей ухмылке.

- Брэндон, - девушка старалась говорить ровно, размеренно, ничем не выдавая свой испуг. – Быстро открой эту злоебучую дверь!

Но вместо этого Коутс сорвался с места и навалился грудью на девушку. Корни кричала, извивалась, отбивалась, но парень был из другой весовой категории и всей своей массой придавил несчастную к сиденью. И никакие вопли, брыкания не помогали. Руки Брэндона вцепились в пальто Кортни, стараясь сорвать его с девушки.

- Нет! Нет! Нет! – орала Кортни.

Но Брэндон не останавливался. Парень занес кулак перед тем, как нанести удар девушке в лицо и... Стекло в водительской дверце со звоном разлетелось. Огромная ручища схватила голеностоп насильника и выхватила его на морозную улицу Уиттиера с такой скоростью, словно парня выхватило в разбитый фюзеляж самолета.

Внезапно в салоне машины стало тихо, как в церкви посреди ночи. Кортни понятия не имела, что произошло и куда делся Брэндон. Девушка приподнялась, перевалилась в сидячее положение и в недоумении посмотрела на разбитое стекло.

Если, забираясь в Нову, Кортни была преисполнена скептицизма относительно существования Топора Боба, то сейчас от него не осталось ни следа. Стоящая посреди дороги гигантская фигура держала за ступню Брэндона Джея Коутса, как если бы тот был пойманной трофейной рыбой, для снимка с которой позировал счастливый рыбак. Топор Боб не был выдумкой. Он существовал в реальном мире.

Ужас, непередаваемый ужас застыл на перевернутом вверх тормашками лице Брэндона, приблизительно такой же, в какой он какие-то минуты назад поверг саму Кортни.

По его губам отчетливо читалось одно и то же слово, которое парень повторял: "Помоги... Помоги... Помоги..."

Кортни привычно задумалась, но совсем ненадолго. Ответ был очевиден. Девушка переползла на водительское сиденье и со словами: "Нужно было всего лишь открыть дверь, придурок", повернула окоченевшими пальцами ключ в замке зажигания, вдавила педаль газа в пол, и Нова со свистом дернулась с места. Кортни посмотрела в зеркало заднего вида. Топор Боб колошматил тело Коутса об асфальт, будто у него в руках была игрушечная кукла. Губы девушки невольно расползлись в улыбке, как... случилось самое страшное.

Что-то грохнуло под капотом Новы, и эта гадкая рухлядь сдохла! Прямо посередине дороги. Кортни, не в силах сдержать эмоции, извергала ругательства и дубасила рулевое колесо.

- Ну, почему, я, б***ь, такая везучая?! Ненавижу эту жизнь! Будь она проклята!

Девушка в секундном отчаянии уронила голову на руки, сжимавшие руль. Но в ее голове моментально пронеслись события последних минут, что мигом привело Кортни в чувство. Девушка вновь посмотрела в зеркало заднего вида. Очевидно, неудавшаяся попытка бегства не оказалась незамеченной Топором Бобом. Убийца смотрел прямо в ее сторону. И что-то в этом недобром взоре подсказывало Кортни, что она следующая в вечернем меню детины.

Топор Боб отшвырнул переломанное тело Брэндона в сторону и быстрыми шагами направился в Нове.

- Вот отстой, - Кортни быстро сделала несколько попыток завести двигатель, вновь и вновь поворачивая в замке зажигания ключ. – Ну давай же, давай!

Чк, чк, чк...Мотор явно не планировал возвращаться к жизни. Кортни вновь посмотрела в зеркало заднего вида. Топор Боб не бежал, но скорость, с которой его гигантские шаги сокращали дистанцию, не оставляла никаких сомнений: совсем скоро убийца окажется у машины.

Кортни решила сделать последнюю попытку, повернула ключ, нажав педаль газа, потом еще одну последнюю "ключ – педаль" - безрезультатно. Этот здоровенный урод был так же мертв, как диско, и уже был на пугающе близком расстоянии, так что у девушки не оставалось иного выхода, кроме как выбираться из машины и нестись прочь со всех ног.

Вылезая из Новы, Кортни не удержала равновесие и упала на асфальт, а когда вскочила на ночи, Топор Боб был уже у багажника, на расстоянии удара. Монстр занес руку с топором, и лезвие стремительно понеслось на Кортни. Каких-то дюймов не хватило, чтобы лишить девушку жизни, однако головка грозного оружия лишь отсекла прядь ее волос.

В планы Кортни определенно не хватило расставаться с чем-либо еще, поэтому она развернулась и что было сил рванула долой от чудища. Сейчас ей пришлось сознаться себе, что какая-то польза от утомительных тренировок, аэробики все-таки была. Девушка неслась со скоростью настоящего легкоатлета, и с каждой секундой дистанция от Топора Боба увеличивалась. Теперь у Кортни не оставалось никаких сомнений, что она спасена и этот уродец ее не настигнет. Но не у Топора. Это была далеко не первая охота для слэшера, и на его стороне был опыт.

Боб, сконцентрировавшись, посмотрел на удаляющуюся Кортни, затем перевел взор на свое оружие и метнул топор в сторону девушки. Массивное орудие со свистом пролетев добрую часть пути, пошло на снижение и подбило древком ее подколенные сухожилия. Неожиданный удар сшиб Кортни с ног, и девушка упала на асфальт, разодрав колени и ладони, которыми автоматически смягчила удар. Когда девушка, превозмогая боль, перевернулась на спину, прямо над ней возвышался слэшер Боб.

Убийца поднял с земли топор и занес его над своей головой. Вот и все. Доли секунды, и больше не будет никаких так горячо нелюбимых тренировок команды чирлидерш – да вообще никаких тренировок, уроков, домашних заданий. Все останется в прошлом. Слэшеру Бобу было достаточно сделать лишь одно финальное фаталити своим топором. И красный огонь в глазах чудища не оставлял никаких сомнений, что именно это оно и собирается сделать. Здесь и сейчас.

Вдруг из темноты вырвался старый Понтиак, который врезался прямиком в Топора Боба и отправил его в полет через ограду близлежащего дома. Взгляд Кортни описал дугу, следуя планирующему слэшеру, и, когда тот исчез из вида, перевелся на Понтиак.

За рулем машины сидели уже хорошо знакомые нам Паркер и Ли.

- Тебя подбросить?

Кортни утвердительно кивнула.

- Давай, дочка, - позвал Ли. – Залезай.

Не заставляя себя уговаривать, Кортни в доли секунды вскочила на ноги и запрыгнула на заднее сиденье машины.

Единственное, о чем девушка сейчас мечтала – это умчаться как можно дальше от всего этого кошмара: Топора Боба, Брэндона Джея Коутса, ну, вернее, от того, что осталось от бывшего одноклассника.

Однако, несмотря на то, что все двери были закрыты, двигатель работал, машина почему-то никуда не ехала.

- Вы чего ждете-то?! – воскликнула Кортни. – Погнали! Быстрее!

Но Понтиак стоял на месте, а два человека, сидевшие на передних сиденьях определенно никуда не спешили. Оба смотрели в одну сторону, туда, куда улетел Топор Боб.

- Скоро вернусь, - Паркер перевела взор на Ли, затем оглянулась на Кортни и вышла из машины.

- Вернется? – изумилась Кортни и посмотрела на Ли. – Откуда? Что она задумала?

- Спроси что попроще. Cам теряюсь в догадках, - признался Ли. – Дама довольно непредсказуемая.

Справедливости ради стоит уточнить, что Понтиак Паркер покинула не одна. Девушка прихватила с собой мачете, рукоять которого сейчас сжимала в кулаке, пересекая дорогу.

Немного страха – это даже хорошо. Если занимаешься охотой на слэшеров, кукол-убийц, бродишь по домам со всякой нечистью, то это просто необходимо. Напротив, если теряешь его, с ним уходит концентрация, а значит, пора с этими занятиями заканчивать, ибо без должной бдительности из охотника быстренько превратишься в жертву.

Но сейчас про Паркер никак нельзя было сказать, что она немного боится. Правда в том... что девушка была до смерти перепугана! Живот крутило, руки тряслись. Каждый мускул, все нервные окончания словно кричали, приказывали развернуться и убираться без оглядки ко всем чертям из этого жуткого места. Забыть его и никогда не возвращаться.

Но девушка отважно отбросила панические мысли и смело, с мачете в дрожащей руке перешла дорогу, ступила на тротуар и подошла к изгороди, за которую спикировал Топор Боб.

Страх с адреналином переполняли Паркер, когда она охватила рукоять мачете двумя руками, готовая расчленить ненавистного слэшера.

Девушка обошла изгородь... но за ней никого не оказалось. Топор Боб исчез. И пусть Паркер ни за что бы Вам в этом не созналась, но в этот момент она испытала настоящее облегчение!

Хитер сидела у барной стойки и нервно грызла свои покрытые розовым лаком ногти. Маникюр за последний час, можно сказать, был полностью уничтожен, но с каким бы ожесточением девушка не впивалась в ногти, от мыслей о Джимми это не отвлекало. Супруг отсутствовал уже достаточно долго. Этого времени с лихвой бы хватило, чтобы доехать до Отиса и привезти папашу в закусочную. Хитер не одну сотню раз проделывала этот путь. За последние пару лет – через день, если быть конкретнее. Она привозила Отису еду, иногда оставалась поболтать, но сколько чистого времени требовала дорога, знала наверняка – сорок пять минут. От двери до двери. А сейчас минуло уже все шестьдесят. И от ногтей скоро ничего не останется.

Наконец Хитер и Даррен услышали звук подъезжавшей к закусочной машины. Брат Джимми соскользнул с барной табуретки и прильнул глазом к отверстию в одной из деревянных палок, которыми были заколочены окна.

- Это они? – спросила Хитер.

- Не похоже, - прошептал Даррен.

В закусочную просочились приглушенные звуки открывающихся и захлопывающихся дверей, и мгновения спустя в дверь осторожно постучали.

Даррен посмотрел на Хитер взглядом, означавшим: "И что нам теперь делать?"

- Это Топор Боб? – едва слышно задала вопрос Хитер.

- Не думаю.

- Тогда открой, - предложила девушка.

Даррен вставил ключ в ячейку, повернул, и замок открылся.

Внутрь вошли Паркер, Ли и Кортни, и, как только чирлидерша пересекла порог, Даррен мгновенно захлопнул дверь и закрыл ее ключ.

- Насколько все плохо? – сходу выпалила Хитер.

- Довольно плохо, - Паркер оглядела главное помещение закусочной. – Здесь безопасно? Помещение укреплено?

- Типа да, - ответил Даррен.

- Сынок, такие вот "типа" порой приводят к реальным проблемам, - предостерег Ли.

- Я тебе не сынок, старик.

- Твоя правда, - согласился Ли и, показав на волосы Даррена, уложенные в стиле Брета Майклса[14], добавил, - больше на дочку похож.

Даррен открыл было рот, чтобы ответить старику, но Паркер жестом остановила парня.

- Остыньте. Оба. – Девушка обернулась к Хитер. – Сколько у вас людей?

- Я, Даррен и мой Джимми, - Хитер закурила очередную сигарету, несмотря на полное отсутствие желания делать это.

- Я вижу только двух, а где третий?

- Джимми уехал забрать отца.

Уиттиер был крохотным городком, в котором все жители знают друг друга. Хитер была абсолютно уверена, что никогда в жизни не видела лица Паркер.

- А ты кто?

- Паркер Эймс, - представилась наша героиня.

А вот эти имя и фамилию Хитер точно слышала, но вот где и при каких обстоятельствах – это затерялось на задворках памяти. После небольшой паузы девушка внезапно вспомнила.

- О! Так это ты та самая охотница на монстров?

Взоры всех присутствующих обратились на Паркер.

- Охотница на монстров? - Изумилась Кортни.

- Точно-точно! – продолжила Хитер. – Анна и Блэйн, ребятки Мюрреев, рассказывали, что где-то услышали про девчонку, которая выжила после резни, которую устроил, этот, как же их называют... во! Слэшер! И после этого начала кататься по штатам и убивать всякую нечисть.

- А нашу тоже сможешь? – заинтересовалась Кортни.

И пусть сердце Паркер хотело сказать "да", но разум говорил, что весьма вероятным ответом будет "нет". Однако на выручку девушке пришел телефонный аппарат, зазвонивший и отвлекший внимание от нашей героини. Звон был такой громкий и резкий, что все присутствующие в закусочной от неожиданности подскочили. Хитер стремглав подскочила, схватила трубку и поднесла ее к уху. Она ничего не говорила. Лишь слушала... слушала...и все еще слушала.

Хозяйка заведения положила трубку на рычаг телефонного аппарата и посмотрела на своих гостей.

- Это Терри и Дэйл. Из гаража. У них проблемы.

- Насколько все серьезно? – осведомилась Паркер.

- Если я все верно поняла, безнадежно.

- Ясно, и где этот гараж? – спросила Паркер.

- К нам на помощь идет Паркер Эймс, - Терри Ханг повесил трубку на замасленный аппарат, прикрепленный к стене гаража, и посмотрел на Дэйла.

- Какая нафиг еще Паркер Эймс? Кто это?

- Вообще без понятия.

На гараже красовалась надпись "Автомастерская и Шиномонтаж Терри", хотя было бы более правильным назвать это заведение "Автомастерская и Шиномонтаж Терри и Дэйла". И причиной тому были отнюдь не эгоизм Терри или скромность Дэйла. Первоначально этим местом Терри заправлял в одиночку, с 1976 года, если быть конкретнее. Затем где-то в начале 1981-го Дэйл стал работать с хозяином заведения, и к концу того года мужчины стали добрыми приятелями. Отец Дэйла трагически скончался от сердечного приступа во время просмотра "Морка и Минди"[15], и его сыну была выплачена страховая компенсация, которую тот вложил в бизнес Терри. Однако средств на замену неоновой вывески компаньонам выкроить все никак не удавалось.

- И долго нам ждать? – едва слышно задал вопрос Дэйл. – Этот здоровый засранец рядом с гаражом, ты сам его видел.

Терри действительно видел его. Из окна их захламленного офиса, располагавшегося в соседней комнате. Огромного бугая с топором. И огромного – это еще мягко сказано. Это было самое крупное человекообразное существо из всех, что он когда-либо видел. А Терри, на секундочку, будучи в отпуске в Лас-Вегасе с первой женой, своими глазами видел Лу Ферриньо[16]!

Топор Боб как раз прошел мимо окна. Мужчины заперлись в гараже, вокруг которого чудище нарезало круги последние пятнадцать минут. Терри был уверен, что это лишь вопрос времени, когда маньяк вломится в помещение и отправит их с Дэйлом в ад, рай, ну или куда там еще люди попадают после смерти.

- Слышал? – встрепенулся Дэйл.

Мужчины тихонько привстали.

- Нет, ниче...

- Тс-с-с, тихо ты.

Компаньоны замерли и прислушались.

- Вот! Сейчас! Слышал? – прошептал Дэйл.

- Не уверен, - засомневался Терри. – Но лучше подстраховаться. Нужно найти какое-нибудь оружие.

- Оружие?

- Ну да, - подтвердил Терри. – Все, что можно использовать в качестве оружия, отбиться. Хоть что-нибудь. Если просто сидеть и яйца греть, нам точно крышка.

- Блин, мне в туалет нужно, причем дичайше, - простонал Дэйл. – Кишечник просто сейчас не выдержит.

- Сначала найди оружие, потом можешь гадить сколько твоей душе угодно, - отрезал Терри.

В самые насыщенные трудовые будни непосредственно в мастерской помещались восемь машин, плюс еще с полдюжины квартировались на улице. В данный конкретный день в помещении гаража стояло пять автомобилей разной степени аварийности, плюс пара машин на подъемниках. Дэйл сканировал помещение мастерской в поисках чего-нибудь оружепригодного. Все же это был гараж, а не склад вооружения, так что выбор был весьма скудным, поэтому мужчина остановил свой выбор на наиболее очевидном – монтировке.

Терри, в свою очередь, пошел в захламленный офис с четкой идеей. У стены стояла его старая бейсбольная бита, та, с которой он упражнялся еще с самого детства. Визуально она имела, мягко говоря, не самый товарный вид – вся поверхность была испещрена выбоинами от двадцатилетнего кидания в багажник пикапа. Но регулярные тренировки помогали держать рукоять в идеально гладком состоянии. Мужчина любил эту биту. Она была подарком отца на четырнадцатилетие. И пусть из Терри не получился профессиональный бейсболист, он и по сей день с удовольствием летом играл с приятелями на досуге.

Терри взял биту и тут же вернулся в помещение гаража. Лучи лунного света проникали внутрь сквозь форточки, озаряя мастерскую полуночной дымкой.

- Дэйл, - шепотом позвал Терри. – Дэйл!

Но компаньон не отзывался.

- Дэйл, черт тебя дери! Ты где?

В противоположном конце гаража он заметил силуэт. И принадлежал от точно не Дэйлу. Габариты зловещей темной фигуры и в сравнение с приятелем не могли идти! Это мог быть только Топор Боб.

Терри напряг зрение и крепче сжал биту. Он не собирался сидеть и покорно ждать, когда его прикончат. Нет уж, увольте. Кто угодно, но только не Терри Браун! В Уиттиере его особенно не ценили. Да, если нужно заменить масло, поставить новый стартер, тут же вспоминали о Терри. Но вне стен мастерской к нему относились как к иммигранту, пришлой рабсиле с юга, которая занимает здесь рабочие места аборигенов. А вот что эти высокомерные людишки скажут после того, как Терри Браун завалит самого́ великого и ужасного Топора Боба?! Что ж, тогда они поймут, как сильно ошибались и как недооценивали старину Терри. Он станет героем Уиттиера! Легендой!

Терри сделал несколько осторожных шагов в сторону темного силуэта, стараясь передвигаться максимально тихо. По щекам мужчины пробежали ручейки пота.

Было ли ему страшно? Невероятно! Но жажда стать героем местного фольклора давала силы, пересиливала ужас, который порождало присутствие грозного убийцы.

"Ты мой, - неслось в голове Терри. – Я тебя прикончу, засранец ты мерзопакостный".

Темная фигура была ровно за пикапом Дэнни Дженкинса; Терри обогнул машину, зайдя со спины убийцы, и, не раздумывая ни секунды, обрушил биту на его череп.

Тело гостя рухнуло на пол, как мешок с картошкой, и Терри охватила волна облегчения. Впервые в жизни он сделал что-то по-настоящему путное, реально крутое! И кто сейчас посмеет назвать его неудачником?! Нет уж, только не теперь! И никогда впредь!

Однако, наклонившись и рассмотрев наконец лежащее тело вблизи... мужчина к своему ужасу понял, что раскроил череп своей битой не Топору Бобу, а Дэйлу. Своему лучшему другу.

- О, нет, только не это, - взмолился Терри, и бита выскользнула из его рук. – Что ж я натворил?! – Мужчина отчаянно бил себя ладонью в лоб. – Идиот! Кретин! Дебил!

С улицы послышался звук подъезжающей машины. Люди из закусочной. Наверняка они. Посмотрев на друга в последний раз, Терри развернулся и побежал к выходу из гаража. Выскочив на улицу, первое, что он увидел – Понтиак и... дуло дробовика. Вид последнего заставил Терри замереть на месте. Браун перевел взгляд на того, кто держал оружие – Ли. А с ним еще какая-то непонятная блондинка с мачете, плюс Даррен Джеймс.

- Где Дэйл? – задал вопрос Даррен.

Потребовалось время, чтобы Терри обрел дар речи.

- Он не выжил.

Эта фраза будто повисла в воздухе, требуя у присутствующих осмысления.

- Нам лучше сесть в машину, - посоветовала Паркер.

Терри повиновался, смотря через плечо на мастерскую, туда, где покоилось тело Дэйла. Сев в машину, Браун не мог оторвать глаз от гаража, пока тот не превратился в крошечный кружок, а затем и вовсе растворился в ночной мгле.

Они все умрут. Причем не просто умрут, а падут жуткой смертью от рук Топора Боба. Таково было общее консолидированное мнение присутствующих. Жителей Уиттиера. Но Паркер Эймс была не из Уиттиера. Поэтому она как раз придерживалась позиции, что точно не нужно смиренно ожидать скорейшей кончины. Что бы ни случилось.

Возникли прения по вопросу "и что же нам теперь делать?". Бежать? Или, быть может, спрятаться? И если да, то куда бежать и где прятаться? Паркер, сидя у барной стойки, попивая кофе и покуривая, выслушивала преисполненные страхом, отчаянием и истерией речи местных аборигенов. Однако терпения девушки хватило минут на десять, после чего она решила прекратить этот вой.

- Эй, хватит, послушайте, - крикнула Паркер.

Жители Уиттиера замолкли и обернулись к девушке.

- Есть два варианта, - начала она. – Хотите выбраться из этой передряги – слушайте меня, будем решать вопрос. В противном случае до рассвета многие из вас, если не все, не доживут.

Паркер уже доводилось принимать участие в подобном представлении. Как минимум с дюжину раз в маленьких американских городках, когда в них появлялся слэшер и начинал вырезать местное население. Иногда кому-то удавалось убежать, порой выживали те, кто прятался. Но эти способы спастись от слэшера совершенно не гарантировали положительный результат. А гарантировало его только одно: отсечение Паркер головы мерзавца. До тех пор люди продолжали погибать.

- И что Вы предлагаете? – спросила Хитер.

- Да, - поддержал Терри. – У Вас есть какой-то план?

- О, да, - улыбнулась Паркер. – У меня есть план. И он вам наверняка понравится.

План Паркер не понравился никому. В особенности Кортни. Если быть конкретнее, то план Паркер показался ей худшим планом в истории. Но из этой истории нужно было как-то выбираться.

Кортни села за руль Кадиллака де Вилле 1978 года, принадлежавшего повару закусочной Хитер. Бедолага пропал три дня назад, так что, учитывая сложившиеся обстоятельства, было разумно предположить, что он уже не объявится.

Кортни посмотрела достаточно много хорроров про слэшеров и имела представление о том, чего точно не стоит делать, когда поблизости рыскает кровожадный маньячелло. А именно:

не кататься по главной улице со скоростью пять миль в час;

не держать в машине двери и стекла открытыми.

В противном случае можно навсегда распрощаться с ярко-желтой униформой чирлидерши муниципальной школы Уиттиера, равно как и со всеми остальными тяготами и прелестями жизни. Сейчас же Кортни предложили стать наживкой для слэшера. А кому в ясном уме понравится быть приманкой для безумного убийцы?!

Девушке было больно об этом думать, но она понимала, что мама не просто опоздала забрать ее с тренировки. С огромной долей вероятности Топор Боб... нет, мысли эти были слишком ужасны! И Корни не хотела об этом думать. Она решила, что, если каким-то чудом переживет эту ночь, увидит следующий рассвет, она свалит ко всем чертям из этого Уиттиера и будет путешествовать. Увидит воочию все те дивные места, что показывают по телевизору. Попьет кофе в парижской кафешке, съездит на сафари в Южную Африку. Мир многообразен и удивителен, нужно поспешить насладиться им, ведь, как показывает жизнь, в любой момент ее может оборвать какой-то мерзкий маньяк. Наверняка мама бы поддержала ее идею.

Мама... Кортни с трудом сдержала слезы, когда вновь подумала о ней. Когда девушка увидела пятна крови на желтой форме чирлидерши, первой мыслью было: "Мама наверняка расстроится, что костюм испачкан". Кортни дала себе клятву, что, если выживет в этой передряге, очистит форму своими руками, никаких стиральных машин или прачечных. Мама наверняка так бы и сделала. Но сначала надо было пережить ночь.

Кортни впервые оказалась за рулем автомобиля приблизительно час назад, в машине Брэндона Коутса. И закончилось все не так уж трагично. Терри преподал девушке краткий курс молодого водителя на заднем дворе закусочной Хитер. И краткий – это еще мягко сказано, в действительности это был материал на десять уроков автошколы, вываленный на несчастную слушательницу за две минуты. Мужчина похлопал девушку по спине и посоветовал работать педалями помягче, не делать резких движений. Кортни впилась руками в руль с такой силой, что костяшки на кулаках побелели. Глаза девушки лихорадочно стреляли по зеркалу заднего вида, боковым зеркалам и обратно перед собой. В любой момент мог появиться Топор Боб, и момент этот проморгать – фатально.

"Какого черта ты творишь, Кортни? Как ты могла под это подписаться?!" - не уставала вопрошать себя девушка, и выражение собственного лица в зеркале заднего вида давало очевидный ответ: "Без малейшего понятия". Но когда спустя некоторое время план, ранее казавшийся таким рискованным, теперь представлялся просто тратой времени, что-то возникло прямо перед машиной.

Кортни врезала по тормозам, по инерции ударившись грудью о руль. Девушка всмотрелась в темноту через лобовое стекло, ожидая худшего, однако в свете фар автомобиля показался лишь самый обычный дикобраз. Кортни и зверек посмотрели друг другу в глаза, и девушка облегченно вздохнула.

- Уф-ф-ф, - выпустила воздух и не смогла сдержать нервный смешок Кортни. – Просто дикобраз.

И в этот момент в откуда ни возьмись вырос грозный силуэт... Топор Боб! Он взмахнул своим фирменным оружием и в доли секунды рассек бедного зверька надвое. Кортни была в шоке, она кричала... кричала... кричала и не могла остановиться.

Паркер ознакомила ее с планом, повторила его, не успокоившись, пока Кортни не проговорила все без запинки. Но сейчас, сидя за рулем де Вилле перед Топором Бобом, только что разрубившим на две части дикобраза, девушка не могла думать ни о чем, кроме как о том, чтобы свалить ко всем чертям – да подальше и побыстрее. Поэтому она вдавила педаль де Вилле в пол, и машина рванула вперед.

Топор Боб был слишком большим, чтобы успеть среагировать и уклонить свою огромную тушу от внезапно взлетевшего с места де Вилле. Кузов встретил тушу монстра прямо своим центром, после чего тело слэшера взмыло вверх, перелетело крышу салона и с грохотом приземлилось на асфальт прямо за багажником.

"План, - напомнила себе Кортни. – Следуй плану".

Девушке наконец удалось взять себя в руки. Ударив по тормозу так же резко, как мгновениями ранее по газу, она замерла, уставившись в зеркало заднего обзора. Кортни отчетливо слышала биение сердца в груди, которое колотилось со скоростью сто миль в час.

И вот в зеркале заднего вида появился Топор Боб. Грозный громила поднимался на ноги. Да, только что он встретился с мощным ударом стали детройтского автопрома. Но какого слэшера остановит удар машины?

Словно ни в чем не бывало, Топор Боб бодро шагал к машине с одной-единственной мыслью: разрубить эту наглую девчонку на тысячи кусочков, как... в этот момент багажник де Вилле распахнулся и перед детиной оказалась Паркер Эймс.

- Сюрприз, засранец, - в одной руке охотница на слэшеров сжимала рукоять мачете, в другой – цепь.

Топор Боб склонил голову. Сложно со стопроцентной уверенностью сказать, что за мысли в этот момент блуждали в его голове, но с большой вероятностью можно предположить, что доминировал вопрос: "Какую часть тела этой девке отсечь в первую очередь?"

Однако Топор не предполагал, что во времени он ограничен. Ибо в тот же самый момент ночную тишину Уиттиера разразил рев двигателя, а темноту – фар стоявшего неподалеку Шевроле 1956 года.

За рулем Шеви был Терри. Мужчина перевернул бейсболку задом наперед, козырьком назад, словно давая всему миру понять все невероятную мощь своих намерений. Терри дернул рычал переключения передач, утопил педаль газа в пол, и машина со свистом рванула с места. Это была не его машина. Хозяина звали Кертис Хэндерсон, но Терри обслуживал этот автомобиль все те восемь лет, которые прошли с момента, когда Кертис купил его у какого-то парня в Портленде и пригнал в Уиттиер. Терри знал каждый его дюйм, всю начинку и как с ним обращаться, в том числе и как вытянуть всю мощь.

Шеви набирала обороты. Терри посмотрел на спидометр. Стрелка прошла отметку в двадцать миль, миновала тридцать, приблизилась к делению в сорок.

Фигура Топора Боба стремительно увеличивалась по мере набора оборотов. Выждав подходящий момент, Терри ударил по тормозам, вывернул руль и вошел в ста восьмидесятиградусный занос. Багажник Шеви остановился в десяти футах от Топора Боба.

- О, да, - радостно завопил мужчина, завершив маневр. – Я сделал это!

Дверца заднего отделения Шеви распахнулась, и из нее выскочил Ли. Как и у Паркер, у мужчины в руке была цепь.

Словно по невидимому сигналу дирижера, Паркер и Ли запрыгнули на багажники де Вилле и Шеви соответственно и подбросили над головами цепи, на манер лассо ковбоев из вестернов пятидесятых годов. Первой была девушка. Ее импровизированный железный аркан устремился к Топору Бобу и обвил тело Боба выше пояса.

Обескураженный слэшер посмотрел на цепь, обхватившую его корпус, затем взгляд его устремился по ее протяженности – к противоположному концу, который был прицеплен к кузову де Вилле. Прежде чем Боб успел спланировать свой следующий шаг, цепь Ли устремилась к слэшеру и обвилась вокруг талии убийцы. Взгляд Боба повторил свое движение от тела до конца цепи, пристегнутой к Шеви.

Мышеловка захлопнулась. Слэшер прикован к двум машинам. Без малейшего представления, что с этим делать.

- Прощай, дорогой, - помахала Бобу Паркер.

Кроссовок Рибок Кортни ударил по педали газа, двигатель взревел, шины де Вилле взвизгнули. В это же мгновение Терри тоже вонзил в пол акселератор, и Шеви 1956 года, этот могучий шедевр американского автомобильного искусства, грозно зарычал, и резина на колесах едва заметно задымилась.

Де Вилле и Шеви дернулись почти в один миг в противоположные направления. Цепи резко натянулись, и тело Топора Боба разорвало. На. Две. Части.

Крестец и ноги унеслись в одну сторону. Корпус, руки и голова – в другую.

Машины проехали около половины квартала, после чего остановились.

Терри и Кортни включили задние передачи, вернулись на стартовые позиции, после чего покинули автомобили и присоединились к Ли и Паркер. Квартет охотников на Топора Боба стоял плечом к плечу и рассматривал то, что осталось от жертвы.

Даже разорванный надвое Боб не успокаивался. Верхняя часть его туловища ползла в направлении оброненного в процессе экзекуции топора.

- Должен сказать, этот Топор Боб, - прокомментировал Ли, – просто нереально упрямый засранец!

- Должна сказать, одним упрямством жив не будешь. – Паркер сжала рукоять мачете, взмахнула лезвие вверх и обрушила на шею Топора Боба с такой силой и скоростью, что с одного удара отсекла некогда грозному убийце голову, а лезвие мачете, пройдя сквозь мышцы и кости слэшера, высекло искру из асфальта. Паркер разогнулась, отступила на несколько шагов и вытерла кровь с лица.

Топор Боб стал историей.

- Как ты? – участливо спросила Кортни.

Паркер внимательно смотрела на свою кисть, сжимавшую мачете. Рука, которая тряслась последние сутки, держала оружие крепко и уверенно, без малейшего намека на дрожь.

- Как будто заново родилась.

Подавляющее большинство сверстниц Паркер вечерами снимали с лиц макияж. Но нашу героиню, как Вы понимаете, сложно причислить к категории обычных молодых девушек. Этим вечером, к примеру, она смывала с себя кровь. Хитер снабдила девушку несколькими старыми полотенцами, с которыми Паркер проследовала в уборную. За долгие годы практики девушка в совершенстве овладела этим искусством. Сначала нужно отмыть шею, затем тщательно обработать уши, кожу за ними, выскрести ошметки грязи, крови и плоти из-под ногтей. Но это не напрягало Паркер. Вот с чем были реальные проблемы – волосы. Казалось, что сколько ни отдраивай их, каким шампунем ни пользуйся, совсем от следов крови светлые волосы не избавить! Итак, после двадцатиминутного отмывания своей головы в уборной закусочной Хитер, самое лучшее, чего удалось достичь – изменить цвет волос с огненно-алого на ярко-розовый. С темно-розовыми вкраплениями.

Паркер кинула использованные полотенца в мусорный бак. С учетом событий прошедшей ночи девушка сомневалась, что Хитер будет сокрушаться по нескольким испорченным тряпкам. Паркер открыла дверь и вышла в зал. Из музыкального автомата гремела какая-то слезливая романтическая мелодия, название которой и исполнителя Паркер не могла вспомнить. У стойки расселись все уцелевшие жители Уиттиера. Люди шутили, смеялись, наперебой тараторили, дополняли свежими деталями историю, как все они отважно сражались со страшным непобедимым кровавым убийцей, как в конце концов одержали верх и освободили Уиттиер.

Хитер ловко расставляла перед посетителями тарелки с бургерами и картошкой, которую счастливые местные жители беззаботно передавали друг другу и поочередно прикладывались к бутылке бурбона, заныканной Дарреном для особого случая на дно его сумки, хранившейся в закусочной. Еще придет время для траура, когда они будут оплакивать тех, кто погиб, но сейчас люди были невероятно счастливы, что остались в живых, им чертовски повезло, и это было необходимо отметить.

Паркер прислонилась спиной к стене, смотря на этих смеющихся, светящихся радостью жителей Уиттиера и думая, что вся та кровь, которую она проливает, боль и страдания, которые терпит, все это определенно сто́ит таких моментов: видеть эйфорию на лицах тех, кого спасла. Но вне зависимости от того, какого по счету слэшера и в какой части страны она отправила на тот свет, сколько бы жизней ни спасла, Паркер никогда не чувствовала, что сможет быть одной из них. Беззаботных счастливых людей. Для них все было просто: с исчезновением слэшера исчезали и проблемы. Люди просто могли вернуться к нормальной жизни. И пусть та уже и не будет прежней, что-то в ней изменится, но общий уклад, ценности сохранятся.

Для Паркер же смерть слэшера означала лишь то, что через некоторое время в другом городе объявится следующий. Она была не счастливо спасшейся жертвой, а спасителем. Охотницей. Для которой всегда неизбежно будет появляться новая цель. Очередное порождение зла.

Паркер стянула куртку с барного стула, надела на себя, бросила последний взгляд на недавно спасенных людей и направилась к выходу закусочной. Девушка пересекла половину парковки, когда услышала звук открывающейся входной двери заведения Хитер.

- Куда это ты собралась? – крикнул Ли.

- Ну, знаете, - Паркер обернулась и скрестила руки на груди. – Страна большая, много где есть проблемы по моей части, слэшеры, с которыми нужно разобраться.

- Давай-ка не дури, возвращайся, на улице холодно.

- Не думаю, честно, лучше мне поехать, - ответила Паркер после короткого раздумья.

- Значит, так и живешь?

- Не поняла.

- Всегда уходишь не прощаясь.

- Да я просто не особенно коммуникабельная, - Паркер, потупив взор, водила носком по асфальту, как пристыженная школьница, застуканная с сигаретой.

- Ерунда! – не согласился Ли. – Ты просто бежишь!

- Я никогда ни от кого не бегаю.

- Ты серьезно?

- Абсолютно.

- Где твоя семья? – не унимался Ли.

- Мертвы.

- А друзья?

- Вы все равно их не знаете, - на время замешкавшись, ответила она Ли.

- Девушка, я не имел в виду, что ты бежишь от монстров, с ними ты отважно сражаешься, ты бежишь от людей, боишься сблизиться с кем-нибудь.

- Знаете, чего я действительно боюсь? – Паркер взяла паузу и сделала пару шагов навстречу Ли. – Что меня реально пугает? Дико. До смерти.

- Что же? – после секундного замешательства произнес Ли.

- Милли Ванилли.

Ли покачал головой.

- Не знаю даже почему, - продолжила свое откровение Паркер. – Может, из-за причесок.

- Если это такая изощренная шутка, то я ее не понял.

Улыбка сошла с лица Паркер.

- Значит, все же вот так уйдешь?

- Прощайте, мистер, - кивнув головой, сказала Паркер.

Тремя кварталами далее девушка уже стояла у Чарджера, который был ровно там, где, как она помнила, оставила машину: рядом с домом Мюрреев. Но вот что она по какой-то причине напрочь забыла, так это о то, что двигатель был убит слэшером. И красочный вид топора, торчавшего из капота, освежил воспоминания.

- Типичный вечер Паркер Эймс, - со вздохом пробормотала девушка.

На парковке закусочной Хитер стояло несколько машин. Но из них только одна была с запотевшими стеклами, за которыми были Кортни и Даррен.

Девушка поняла, что тоже принадлежит к той категории дам, кого тянет к плохим парням. А Даррен был просто олицетворением такового. Длинные волосы, как у Bon Jovi, драные джинсы, никаких авторитетов, полнейшее презрение к властям, образованию – и далее по списку. Если бы во второй половине восьмидесятых на Сансент Стрип[17]решили бы создать идеальную глэм-рок-группу под названием Плохие Парни, участники должны были бы выглядеть в точности как Даррен.

Но в действительности никакой такой тяги у Кортни не было. Девушка ее себе придумала. Причина того, что она находилась с Дарреном в де Вилле, заключалась в невероятном опустошении и отчаянии, которое нахлынуло той ночью после расправы над Топором Бобом. Когда опасность миновала, девушка осознала, насколько она теперь одинока, она не понимала, как дальше жить, и ей просто нужно было побыть с кем-то рядом.

Даррен был в де Вилле по значительно более простой причине. Корни была огненной девахой!

Вот такие разные побудительные мотивы были у этой парочки, которая уединилась в салоне машины. Вернее сказать, думала, что уединилась. Поскольку в тот момент, когда все должно было начаться, к автомобилю приблизилась какая-то фигура. Сначала ночная мгла и туман не позволяли ее детально рассмотреть. Но с каждым ее тяжелым шагом очертания фигуры проступали в лунном свете. Фартук. На голове сетка для волос. В руке сковорода. Вся в крови. Как Вы уже наверняка догадались, это был слэшер. Известная в определенных кругах как Повариха. И как подобает любому уважающему себя слэшеру (если не брать в расчет необходимые моменты погони), передвигалась она с подчеркнутой вальяжной неспешностью. Улицы Уиттиера были тихи и безлюдны, так что торопиться Поварихе было некуда. Нет, конечно, в поле зрения был де Вилле с Кортни и Дарреном, но они тискали друг друга в машине и никуда уходить не планировали.

Размеренной походкой Повариха приблизилась к машине, осторожно обогнула ее, прислушиваясь к просачивающейся наружу серенаде звуков любви и похоти. Закончив осмотр, Повариха остановилась у багажника, наклонилась и прислонила лицо к заднему стеклу.

Кортни замерла.

- Ты слышал?

- Что слышал?

Девушка и Даррен внимательно прислушивались, затаив дыхание, стараясь не проронить ни звука, как два поддатых бомжа, опасающихся выдать место своей дислокации хозяевам дома, в котором спрятались на ночлег. Но ничего не было слышно, а все стекла запотели, поэтому понять, есть ли кто снаружи, было проблематично.

- Все нормально. Ложная тревога.

- Тс-с-с, - оборвала его Кортни.

Парочка вновь обратилась в слух. Тишина. Ни единого звука.

У Кортни почти отлегло от сердца, но потом она придвинулась к окну. Заднему. Тому самому, к которому чуть ранее прильнула Повариха.

Несмотря на то, что конденсат не давал просвета, Корни почувствовала на каком-то сверхъестественном уровне, что по ту сторону кто-то есть. Девушка поднесла руку, чтобы протереть стекло, как...

- Нет, - остановил ее Даррен. – Не делай этого.

- Но почему?

- Вдруг там кто-то есть?

- А разве не это нам нужно выяснить?! – громким шепотом возмутилась Кортни.

Даррен, поразмыслив, кивнул головой.

Кортни сделала глубокий вдох, прислонила ладонь к стеклу и стерла конденсат.

Никого.

Повариха успела скрыться.

- Видишь, - укорил Даррен. – Я же говорил, что все нормально.

Но тут же оба наших героя убедились в обратном. Прямо над их головами, на крыше де Вилле кто-то прыгнул. Повариха стояла на машине, сжимая в руке окровавленную сковородку. Она принялась молотить по крыше и окнам своим орудием, словно это была не сковорода, а ядро для сноса зданий. Стекла разлетались, в обшивке машины появились выбоины и прорези, сквозь которые Даррен и Кортнии смогли увидеть ее. Самую стремную работницу общепита, какую только можно себе представить. И одновременно завопили от ужаса.

Крик был настолько громким, что перекрыл песню Синди Лопер из музыкального автомата, и все посетители закусочной Хитер вздрогнули.

Ли первым выскочил из здания, но тут же остановился, увидев Повариху, уничтожавшую де Вилле. Шансы Кортни и Даррена уцелеть под этими шквальными ударами были нулевыми.

Хитер при виде этого месива из металла, костей, мяса и волос зажала рукой рот, но даже это не заглушило ее вопль, который отозвался эхом на улицах Уиттиера.

Повариха прекратила крушить остатки де Вилле и переключила свое внимание на парализованных ужасом Ли, Хитер и Терри.

- Ваша подружка? – раздался голос.

Застывшая у закусочной троица повернулась на звук. Это была Паркер Эймс. Со своим верным мачете в руках.

- По-твоему, она может быть похожа на нашу подружку? – возмутился Ли.

Паркер смерила взглядом слэшера, словно оценивая возможные варианты атаки.

- Дамочка, на кухне работаешь? Похожа на повариху.

Но слэшер молчала.

- Каким слэшерам я только бошки не рубила?! И каннибалам, и кожаным лицам, и даже плюшевым мишкам! Но вот слэшера-повариху вижу впервые.

Повариха спрыгнула с машины, и ее ноги с глухим стуком приземлились на асфальт. Потом она протяжно взревела. Этот жуткий долгий вопль, от которого у Ли на шее вздыбились волосы, словно исходил из самих недр преисподней

- Не возражаешь, если я составлю тебе компанию? - мужчина вновь обернулся к Паркер. – Есть у меня для нее один сюрприз. - Ли вынул из-за пояса молоток.

- Надеялась, что Вы предложите свою помощь.

Паркер и Ли приняли боевые стойки, нацелив свое оружие на слэшера.

Стоило Ли задаться вопросом: "Интересно, как сильно она может приложить этой сковородкой?", как Повариха запустила руку в карман фартука и извлекла мясницкий нож.

Паркер сжала крепче в руке мачете, а Ли – молоток. В масштабах предстоящего сражения оружие мужчины смотрелось по меньшей мере жалковато.

- Только, боюсь, Вы сделали не самый лучший выбор оружия, - отметила Паркер.

- Я тоже об этом уже подумал.

Повариха сделала выпад в сторону Ли, но мужчина сумел увернуться и избежать встречи с внушительных размеров ножом.

Паркер решила, что это лучшее время для ее атаки и вонзила мачете в грудь слэшера с такой силой, что острие вышло из ее спины. На мгновение Повариха словно опешила от такой наглости, будто за всю свою долгую жизнь и представить себе не могла, что ее кто-то может вот так цинично продырявить.

Повариха посмотрела на торчащее из груди мачете, затем на Паркер и снова на мачете. В сравнении с оружием Паркер, мясницкий нож в своих размерах проигрывал мачете, и это явно вызывало у слэшера вполне объяснимое недовольство. Повариха бросила свой нож на асфальт, после чего схватила рукоять мачете, торчащего из груди и дюйм за дюймом начала вынимать его.

- Что-то не нравится мне это, - поделился своей озабоченностью Ли.

И он имел на то все основания. Через какие-то мгновения в руках Поварихи уже было значительно более серьезное оружие: мачете Паркер. Вы вправе задать резонный вопрос: чем же теперь была вооружена наша охотница? Ничем!

Девушка посмотрела на Ли.

- Пять сек, - предупредила она, развернулась и бросилась в темноту.

- Эй, что за дела? – Ли ошеломленно смотрел вслед удаляющейся Паркер. – Ты куда? С ума сошла? Это просто подстава.

Но девушка уже исчезла из поля зрения.

- Черт бы ее побрал, - мужчина медленно перевел взгляд на слэшера. – Мисс, давайте будем разумными людьми и обсудим компромиссное реше...

Но слэшеры не терпят компромиссов! И уж тем более не являются разумными людьми! Повариха замахнулась и обрушила на Ли сковородку, затем нож, далее вновь сковородку.

Ли пока довольно ловко уходил от комбинации ударов, а после одного из них даже исхитрился нанести встречный. Молотком в челюсть. Этот удар вырубил бы в нокаут любого нормального человека, но проблема в том, что слэшеры не относятся к таковым.

- Вот адское отродье, - выругался Ли.

Повариха занесла над головой мачете.

Первый удар рассекает воздух!

Второй!

Третий!

Лезвие проходило в дюймах от лица Ли. После первых двух ударов он – пока успешно – вслепую отступал на шаг. Но с третьим шагом не повезло, мужчина споткнулся и упал на спину, и прямо над ним зависла самая жуткая повариха на свете.

Слэшер замахнулась сковородкой. Судя по тому, в какой кусок металлолома эта дамочка своим кухонным аксессуаром превратила Эльдорадо де Вилле, у Ли не было иллюзий, во что совсем скоро превратят его несчастное тело. Предчувствуя дикую боль, Ли проскулил, попрощался с этим жестоким, жестоким миром и...

- Слышь ты, мразь, на меня смотри, когда с тобой разговариваю, - раздался приказ Паркер со спины слэшера.

Повариха, не опуская сковороду, медленно обернулась. За ней стояла Паркер Эймс. С бензопилой. Той самой. Любовно названной Аэросмит.

- Уроки окончены[18], - оповестила противницу Паркер.

Ли вздохнул с облегчением.

Готовая устроить рок’н’ролл Паркер дернула стартер Аэросмит... щелчок, осечка. Пила не заводилась!

- Что за херня, ты чего ждешь? – завопил Ли.

- Дай мне минуту, - попросила Паркер и вновь дернула шнур.

- Какая нахрен минута?! Нет ее у нас!

Повариха повернулась к Ли, преисполненная сровнять череп Ли с асфальтом, но в этот момент раздался рык Аэросмит. Полотно бензопилы вошло в корпус слэшера, и тело Поварихи заколотилось в конвульсиях.

Паркер приходилось еще не раз заводить пилу, глохнувшую в массивном корпусе слэшера, но та больше не подводила и каждый раз заводилась вновь. Сейчас девушка уверенным движением вела свою пилу снизу вверх, в сторону звезд, уверенно разделяя Повариху на две части.

Когда Паркер закончила, она была с ног до головы покрыта кровью. Лежащий на асфальте Ли был также с ног до головы покрыт кровью. Наблюдавшие за зрелищем жители Уиттиера находились в полуобморочном состоянии от увиденной бензо-резни.

- Конец первой серии, - подытожила Паркер, выключая бензопилу.

- Гадость какая, – промямлил Терри. – Ничего более мерзкого в жизни не видел. – И мужчину обильно стошнило.

- Я думала, у нас один такой был, - сказала Хитер. – И мы с ним разобрались.

- Так, ну-ка всем расслабиться, - распорядилась Паркер. – Спокойствие. Все в норме. Вопрос закрыт. Ясно? Один слэшер на один город – явление крайне редкое. Два в одной местности... не просто редчайшее, а практически невероятное. Но больше двух не бывает. Никогда не сталкивалась, не слышала и не услышу, потому что это невозможная аномалия!

В этот момент все стоящие у закусочной жители Уиттиера как по мановению волшебной палочки устремили свои взоры в одну точку. За спину Паркер. И если раньше на их лицах был ужас, то сейчас это был ужас в квадрате.

Паркер поймала взгляды людей и посмотрела в сторону, куда они были устремлены.

- Да ну нахер! Вы издеваетесь?! Полная жопень!

Из тумана, подгоняемого ветром с бухты, проступали силуэты. Не одного, не двух, не четырех, даже не пяти, а по меньшей мере десятка слэшеров. Как всех знакомых Паркер, так и совершенно диковинных. Стандартные – в масках и с мачете в руках, клоуны, игрушечные зверюшки, даже талисман футбольной команды! Какие-то демонообразные существа с рогами на черепе и ножами в руках. А у одного в руке было не оружие, а... его собственная голова!

Паркер обернулась к жителям Уиттиера:

- Так, забыли последнее, что я вам сказала, и делаем ноги! В темпе!

Паркер последней влетела в здание закусочной, захлопнула за собой дверь и заперла ее. Через щель в заколоченном окне была видна приближающаяся толпа слэшеров.

В голове девушки была только одна мысль: "Что, блин, за лютая дичь творится?!"

К тому моменту, когда Паркер отошла от входной двери, находящиеся в закусочной пребывали в помешательстве разной степени тяжести. Терри нарезал круги, высказывая все более и более жуткие предположения о деталях неизбежной кончины присутствующих. Ли выложил на столик все имевшееся в наличии оружие и по одному ему известной причине перекладывал его с места на место.

- Все! Конец! – Причитал Терри. – Мы все умрем. Одно из этих чудищ почти всех нас порешило. А теперь... теперь... когда их столько. Целая стая!

- Терри, успокойся, - обратилась к нему Хитер. – Все будет нормально. Что-нибудь придумаем.

- Нормально? Придумаем? Что? Кого первого им скормить?!

- Замолчи ты, в конце концов! – Не выдержал Ли.

- Это почему я должен молчать?! – Возмутился Терри. – Как будто ты не видел их!

- Твое нытье и истерика, - Ли указал пальцем на собеседника, - делу точно не помогут.

- Да нам ничто уже не поможет!

- Ну, у меня есть одна мыслишка, - поделился Ли.

- И какая же, интересно? - Терри всматривался на улицу в зазор между деревянными палками, защищавшими окно.

- Зададим им жару. Жестко, - Ли загнал патроны в обрез и передернул затвор.

- Мужик, тогда нам точно крышка, - Терри в отчаянии понурил голову.

Паркер запрыгнула на столик и громко прикрикнула, призывая всеобщее внимание. В закусочной воцарилась тишина, и все взоры обратились к девушке.

- Не буду лукавить, - начала Паркер. – Расклад для нас не очень. Но пусть, как говорится, и ужас, но не ужас-ужас. Помещение надежно укреплено. Мне кажется, здесь можно переждать ночь. Продержимся до утра – считайте, выкарабкались мы из этой западни.

- Это мы можем, - Хитер осторожно взяла в свою руку ладонь Терри. – Все будет хорошо.

Кулак, нет, огромный кулачище пробил дерево прямо над головой Терри. Вытянувшаяся рука в локте обхватила шею мужчины, увлекая его наружу. И пусть тот был человеком крупным, слэшер снаружи не отступал.

- Убейте же его! Ну же! Скорее! – вопил Терри, пока ему не перекрыло дыхание.

Паркер дернула стартер бензопилы и устремилась к Терри. Зал закусочной заволокла дымка от выхлопов Аэросмит.

- На Вашем месте я бы не двигалась, - посоветовала девушка, поднося полотно бензопилы к руке, душащей Терри.

- А я и не собирался, - прокряхтел мужчина.

Паркер прислонила пилу к конечности слэшера, и через несколько секунд та свалилась на пол закусочной. Терри закашлялся, начал лихорадочно глотать воздух и через несколько секунд, приведя в норму дыхание, указал рукой на отрезанную руку слэшера.

- Вы по-прежнему собираетесь просидеть здесь всю ночь?

Однако, прежде чем кто-то успел ответить на вопрос, рука слэшера, встав на пальцы, как на ноги, проворно ускакала на кухню. Это было весьма шокирующее зрелище – даже для Паркер.

- Парни, - вновь привлекла к себе внимание девушка. – Планы меняются.

- Да что ты?! Говорил я вам, нам крышка.

- Эвакуация, - взгляд Паркер помрачнел. – Сматываемся из вашего Отмороженного Города.

Даже несмотря на темноту за окном и на скудный обзор из-за заколоченных окон закусочной Хитер, Терри разглядел, что все машины на стоянке были раскурочены. Слэшеры вырвали из них двигатели, вспороли шины, но у наблюдавшего мужчины возникла идея. В трех кварталах поодаль стоял желтый школьный автобус, который, если память не изменяла Терри, он видел в исправном состоянии с неделю назад, и была вероятность, что тот и сейчас на ходу и им можно воспользоваться, чтобы удрать из Уиттиера. Конечно, в этой задумке было чересчур много "если", однако никакого иного решения в данный момент на ум не приходило.

Три квартала весьма сложно преодолеть, если за тобой гонится здоровенный слэшер. А если их девять или десять? Шансы преодолеть это расстояние сокращаются в разы. Арсенал вооружения наших героев сейчас состоял из одной бензопилы, двух мачете, одного обреза и набора ножей и прочей поварской утвари с кухни Хитер. В общем, не самый лучший, но и жаловаться грех.

Дверь в закусочную Хитер приоткрылась, Паркер осторожно высунула голову, посмотрела налево, направо, однако ни одного слэшера не увидела. Улица была пуста.

- Куда эти черти подевались, - Ли выглянул вслед за Паркер.

Девушка решительно не понимала, почему двор закусочной не запружен беснующимися вооруженными слэшерами, скачущими и вопящими на парковке Хитер.

- Давайте-ка поскорее смотаемся отсюда, - предложила она.

И наши герои немедля приступили к реализации этой идеи. Паркер подозвала жестом Хитер и Терри, и беглецы вышли на улицу, неустанно смотря в разные стороны, дабы не упустить появление монстров, готовые в любую секунду рвануть во весь опор. Паркер не впервой было попадать в серьезные передряги, в которых она чувствовала страх. Иногда это проявлялось в коликах в животе, дрожащей руке, бывало даже, что ноги потряхивало. Однако никогда это не было серьезной проблемой. Да, было бессмысленно обманывать саму себя. Когда ты бьешься со слэшером, который в два раза больше тебя и у него оружие в два раза больше твоего, естественно, ты испытываешь страх. Ну глупо ведь отрицать! Но прежде никогда этот страх не обретал такие масштабы. Ноги не слушались, отказываясь идти вперед. Одна мысль о том, чтобы продвигаться дальше, в темноту, парализовала все тело.

Страх являлся частью жизни Паркер, того пути, который она выбрала. Как и ее наставницы, Долорес МакКормик. Более того, девушка даже полагала, что страх – ее союзник, который обостряет внимание, делает чувствительнее и осторожнее, помогает выжить. Но сейчас... В ночной мгле Уиттиера... Нет, это был даже не страх. Паркер была в ужасе... Было так жутко, как никогда прежде.

- Ну как тебе наш городок? Оправдал ожидания? – спросил Ли.

- Вполне себе.

Откуда-то сзади, из темноты, раздался рык слэшера.

- Но одного визита более чем достаточно, - добавила девушка.

Двумя кварталами далее по улице стоял школьный автобус. Ровно та модель, которая использовалась для транспортировки нескольких поколений американских школьников. Желтый, неповоротливый. Точно не быстрый, но в сложившихся обстоятельствах вполне пригодный. Терри решил, что, несмотря на холод, автобус должен завестись без проблем. Паркер еще не определилась, лучшее ли это средство для передвижения бегства или – напротив – нет. Однако выбора все равно не было никакого.

- Так, все внутрь, и валим из этого долбаного места, - приказала Паркер.

Четверка беглецов, не проронив ни слова, быстро, организованно проникла в автобус. Терри сел за руль.

- Вы умеете водить такой? – поинтересовалась Паркер.

- Крошка, - ответил Терри, бросив взгляд на "Автомастерскую и Шиномонтаж Терри". – Водить, чинить и ломать я умею все что угодно.

- Давайте остановимся на первом пункте.

Мужчина повернул ключ в замке зажигания, и массивный желтый автобус завелся с первой попытки. Звук восьмицилиндрового двигателя разрядил тишину ночного Уиттиера.

Терри внимательно всмотрелся в окно. Из темноты, со стороны боулинга, закрытого в 1983 году, начали прорисовываться силуэты слэшеров.

- У нас компания, - оповестил он. – Настроены весьма враждебно.

- Сколько Вы видите, - Паркер прильнула к плечу Терри.

- Двадцать... Не, может быть, тридцать...

- Так, давайте сматываться, пока не начались проблемы!

- Ну, я бы сказал, что проблемы уже начались, - констатировал Терри, включая первую передачу и отруливая от бордюра. - Причем давно.

Мужчина переключал передачи, медленно, но верно автобус набирал обороты, и уже казалось, что наши герои успешно спаслись от нашествия слэшеров в Уиттиер.

- Мы сделали это! – Бормотал под нос Терри, не веря своим же словам. Рот мужчины расплылся в широкой улыбке, и он крикнул. – Мы сделали это!

Уцелевшая группа выживших в бойне под Уиттиером смеялась, галдела, кричала, хлопала в ладоши. И даже Паркер позволила себе допустить, что, возможно – пусть только возможно, – они выбрались из этого ада. Как раз в этот момент перед автобусом, прямо посередине дороги фары осветили слэшера в грязном костюме Пасхального Зайца.

- Терри! – Закричала Паркер. – Осторожно!

Но было уже слишком поздно. Для Терри – вывернуть руль. Для Пасхального Зайца – отскочить в сторону. Сильный удар, и Злобный Пасхальный Заяц встретился с решеткой радиатора. Затем автобус дважды подпрыгнул, когда переехал передними, а затем задними колесами тело слэшера.

- Что это еще за уебище было? – Терри вновь поддался панике.

- Пасхальный Заяц, - ответила Паркер.

- Но что Пасхальный Заяц де... в смысле... это... - Терри не мог подобрать нужных слов.

- Слушайте, лучше не думать об этом, - старалась успокоить мужчину Паркер. – Скоро мы будем далеко, и будем надеяться, что это будет Ваше последнее воспоминание об этих тварях.

Паркер даже представить себе не могла, насколько сильно она заблуждалась.

Ужасающий – да, это не опечатка, именно так его и звали – соскользнул с заднего сиденья, подошвы его громоздких ботинок ступили на пол автобуса. Слэшер ростом не дотягивал двух футов, он словно сошел с экрана картины "Лабиринт"[19], в которой был задействован в роли уродца-гоблина. Чудно́е носатое, ушастое, морщинистое мелкое существо с высокомерной ухмылкой направилось вперед по дорожке, разделявшей ряды сидений.

Все пассажиры сосредоточенно смотрели на дорогу, поэтому Ужасающий не привлек к себе внимания, когда остановился рядом с Хитер, наклонился к сумке с оружием, лежащей у ее ног, открыл ее одним из трех пальцев правой кисти и заглянул внутрь. Ужасающему понравилось содержимое. Он запустил руку в сумку и достал молоток для отбивания мяса.

Хитер почувствовала какое-то движение внизу и опустила глаза на пол. Какой только жути девушка не повидала за последнюю неделю. Но даже в сравнении со всей дичью, что она пережила, вид Ужасающего с молотком для отбивания мяса между ее ног установил новую планку беспредельного безумия.

Хитер взвизгнула, Паркер обернулась и, увидев виновника крика, застыла в замешательстве.

- Что это, черт бы его побрал?! – лицо Ли перекосилось в гримасе отвращения.

Каждый из пассажиров машинально вскочил со своего места и отпрянул на три шага от Ужасающего. Шок от увиденного миновал, однако люди продолжали глазеть на странное создание, которое, казалось, абсолютно не смущала вызванная его появлением реакция.

- Рад с вами познакомиться, - произнесло чудно́е мелкое существо. – Позвольте представиться, меня зовут Ужасающий, и я буду счастлив прикончить всех вас сегодня.

Паркер посмотрела на Ли. Ли посмотрел на Паркер. Требовалось время, чтобы переварить услышанное. На время в салоне повисла тишина.

- Прости, - наконец, выйдя из оцепенения, засмеялась Паркер. – Но это просто офигенный прикол. Ты сделал этот день.

- Ужасающий находит этот смех весьма неуместным. Его это очень огорчает, - голос слэшера понизился на октаву. – А огорченный Ужасающий – очень опасный Ужасающий!

- Слушай, - сказала Паркер. – Я понимаю, что тебе хочется на нас страху нагнать, но – не обижайся – это не твоя тема. Ты такой милашка.

Ужасающему все меньше и меньше нравилось то, что он слышал. Слэшер в крайнем раздражении устремился к Паркер, занес кухонный молоток и прыгнул на девушку. Но его руке с оружием не суждено было добраться до Паркер, которая двинулась на опережение, схватила существо за горло и приподняла над полом.

Ужасающий отчаянно визжал, брыкался, но все было безуспешно. Пусть в старании его упрекнуть было нельзя, но короткие конечности не могли причинить Паркер вреда. К чести слэшера, он достаточно быстро признал тщетность своих усилий и прекратил сопротивление. Паркер слегка ослабила хватку, и ноги Ужасающего ступили пол автобуса.

- Кто-то плохо себя вел, у нас тут очень плохой мальчик, - Паркер на вытянутой руке несла слэшера в хвост салона.

- Ужасающий крайне раздосадован Вашими манерами.

- С чего бы это? – Паркер ногой вышибла аварийную дверь в задней части автобуса.

Покончив с затянувшейся прелюдией, она вышвырнула мелкого гоблина в морозную ночь. Слэшер приземлился на асфальт, по инерции проделал с полдюжины кульбитов, наконец остановился и посмотрел вслед удаляющемуся автобусу.

- Не, ну не сука?! – разочарованно возмутился Ужасающий.

- Видите? - победоносно хлопнув в ладоши, обратилась девушка к пассажирам. – С ними вполне себе можно справиться. Еще на одного гаденыша меньше, а мы в порядке.

Но взгляды аудитории были устремлены не на Паркер, а в точку за ее спиной. Ошеломленные взгляды. За девушкой возвышалась фигура Злобного Пасхального Зайца. Колеса автобуса не раздавили его. Просто переехали. После чего слэшер зацепился за днище, подтянулся, прополз к аварийному выходу, а теперь вошел через гостеприимно открытую дверь.

Ли схватил обрез, прислонил приклад к плечу и скомандовал:

- Ложись!

Паркер еще не знала, что всех так переполошило в данный момент, однако вид Ли с обрезом наготове подсказал, что вопросы желательно отложить на потом. Девушка бросилась на пол автобуса.

Ли спустил курок, и оба патрона вошли в корпус Злобного Пасхального Зайца. И пусть этого и недостаточно для того, чтобы убить слэшера, ударной силы выстрелов хватило, чтобы вынести его из салона в открытую дверь аварийного выхода.

Злобный Пасхальный Заяц приземлился на асфальт, несколько раз по инерции перевернулся, но почти сразу вскочил на ноги и устремился вслед автобусу, словно и не было этих двух зарядов в его грудь.

Паркер смотрела на постепенно исчезающую в ночной мгле фигуру слэшера, затем обернулась к Ли:

- Неплохо для старичка.

И вот на этом месте плану наших героев было суждено полететь ко всем чертям.

Беглецы подъехали к туннелю, Терри остановил автобус на обочине и открыл дверь. Паркер первой выпрыгнула наружу и, едва она увидела въезд, их единственную надежду на то, чтобы выбраться из этого кошмара, ее сердце едва не остановилось. Вход был полностью завален. Все пространство от земли до самой верхней точки, достигавшей двадцати-тридцати футов[20], было забито камнями.

- Это несколько усложняет задачу, - резюмировала Паркер.

- Да, перспективы перестают быть многообещающими, - Ли почесал ногтем щетину на подбородке.

Терри же, выйдя из автобуса, не проявил продемонстрированные товарищами выдержку, достоинство и стоицизм перед лицом возникшей проблемы.

- Бл***ь! Ну просто е****ться! Полная ж**а! И что теперь делать, а, умники? Все будет нормально, говорили они, поехали с нами, говорили они! Вы хоть понимаете, что теперь будет? Нас же эти твари просто к ебеням на части разорвут, и это будет п****ц как больно.

- Это единственный выезд из Уиттиера? – спросила Паркер у Хитер.

Однако хозяйка закусочной в оцепенении смотрела на туннель, напоминая оленя, ошарашенного внезапно ударившим в глаза светом фар машины с браконьерами.

- Единственный, - наконец кивнула Хитер.

- А какая-нибудь другая дорога, обход? Что-нибудь?

- Только туннель, - покачала головой Хитер. – Другого пути нет.

- Вообще-то довольно странно, что из города есть только один выезд. Необычная планировочка.

- Подождите, - подал голос внезапно прекративший истерить Терри, и все посмотрели на него. – Это ведь рыбацкий городок. У нас же есть лодки!

- Браво, чувак, - похвалила Паркер, указывая пальцем на Терри и широко улыбаясь. – Прекрасная идея!

Уж кого-кого, а Терри сложно было причислить к людям, которые фонтанировали идеями. А уж тем более "прекрасными". Если кому-то нужно было починить ограду, автомобиль, перевезти вещи – это по части Терри, тут по адресу. Но что касается мыслительной деятельности, ему не под силу было даже выиграть викторину в местном баре. А – возвращаясь к идеям – первая путная во всей жизни пришла в его голову именно в ту ночь: удрать из Уиттера на лодке.

Терри первым рванул к пирсу и первым увидел, что все посудины либо завалились на бок, либо были перевернуты вверх дном с торчащими в небо веслами.

- Что за чертовщина, - пробормотал Терри, и ужас и замешательство сошлись на его лице. – Кому это понадобилось? Зачем? Кто затопил лодки?

Терри устремился вперед по причалу в отчаянной надежде увидеть хотя бы одну уцелевшую шлюпку. Но его товарищи по несчастью лишь смотрели с грустью мужчине вслед, прекрасно осознавая, какое того ждет открытие.

- Рискну предположить, что аэропорта у вас нет? – на всякий случай поинтересовалась Паркер, прикуривая сигарету.

- Нет, - подтвердила Хитер. – Аэропорта нет.

- А жаль, - вздохнула Паркер. – Так у нас были бы варианты.

- Эй, - донесся до них голос Терри. – Идите сюда скорее! Смотрите, что я нашел! – Мужчина стоял в дальнем конце пирса и, словно раздираемый нетерпеньем ребенок, переминался с ноги на ногу.

К тому моменту, когда остальные беглецы приблизились к нему, Терри буквально разрывало от возбуждения.

- Ну в чем дело, что это ты такой радостный? – спокойно спросил Ли.

Терри указал в сторону воды, где виднелась маленькая двухместная лодка. Ничего особенного, ровно такая, с которой сто лет назад пара парней ловила рыбу в нескольких сотнях ярдов от берега. Из плюсов: лодка на ходу, с веслами, из минусов: она была крохотной.

- Бесполезно, - отрезал Ли. – Четыре человека не смогут поместиться на такой мелкой шлюпке. Я пойду ко дну еще до первого взмаха весла. Не подлежит обсуждению.

- Но я-то помещусь, - проинформировал Терри.

- И куда же направишься? – поинтересовалась Паркер.

- Доплыву до Сварда, найду шерифа Гриффина и вернусь с подмогой к завтрашнему вечеру. Беспроигрышный вариант.

- Ну-у-у, - протянул в ответ Ли. – Для тебя, может, и беспроигрышный, а для остальных, скорее всего, без шансов.

- В смысле? – недоуменно спросил Терри.

- Мы не будем разделяться. Поверьте мне, это никогда ни к чему хорошему не приводит. В подавляющем количестве случаев заканчивается смертью, - предупредила Паркер.

- Даже в фильмах все именно так! – поддакнула Хитер.

- Будем держаться вместе – выживем, разойдемся – умрем, - подвела итог Паркер.

- И чем займемся? – Перешел Терри на крик. – Вернемся в закусочную Хитер? В это, как ты говорила, защищенное место? Великолепная идея! Браво!

- Оно и в самом деле довольно надежно укреплено, - возразила Паркер.

- Ну уж нет, - Терри вновь нервно начал расхаживать из стороны в сторону. – Как будто я там не был, не видел своими глазами эти укрепления, какие они надежные. Ни за что. Я не собираюсь ни туда возвращаться, ни здесь умирать.

- Терри, - обратилась к мужчине Паркер. – Мне представляется, что у тебя нет выбора. Тебя никто не спрашивает, что ты собираешься делать. Прекрати истерику и тащи свою чертову жопу в автобус!

Брови Ли взмыли на середину лба. Мужчина явно был впечатлен.

Но Терри лишь ускорил свои шаги, бубня что-то нечленораздельное себе под нос.

- Нет, - наконец на понятном окружающим языке подытожил мужчина. - Нет, нет и нет! – Терри вынул из-за пояса револьвер.

Все сделали шаг назад. Только Паркер продолжала стоять на месте.

- Хотите здесь подохнуть – валяйте. Нам не по пути, - процедил Терри сквозь зубы. – Я пока не собираюсь.

Раздавшийся следом звук нельзя было с чем-то спутать – щелчок передергиваемого затвора обреза. Ли мигом навел оружие на Терри и прицелился в грудь механика.

- Ли, - одернула Паркер. – Ты что задумал?

- Задумал всадить в старину Терри парочку патронов.

Но подлый старый мерзавец даже не дрогнул. По всей видимости, это был далеко не первый раз, когда на него направляли оружие.

- Паркер, ну ты же не будешь сильно на меня сердиться, если я пристрелю этого жалкого недоноска?

- Не надо. Пусть уходит.

- Пусть уходит? – процедил Ли.

Но Паркер мягко прикоснулась к стволу и осторожно направила его в землю.

- Если начнем друг друга убивать, мы станем ничем не лучше тех чудовищ, что охотятся на нас. Пускай валит на все четыре стороны.

Терри не нужно было повторять дважды, он сиганул с пирса в воду и через непродолжительное время был уже у лодки. Он схватил весла, ловко провел свою шлюпку между останками рыболовецкого судна и отправился прочь.

- Как думаете, мы его когда-нибудь увидим? – поинтересовалась Хитер.

Не успело последнее слово слететь с уст девушки, как из воды за шлюпкой Терри, словно гигантская акула, взмыла фигура огромного обгоревшего слэшера. Исполинская рука схватила Терри и увлекла его вниз. Несколько секунд, и вода успокоилась. Ни бурления. Ни пузырька. Тишь да гладь.

- Не думаю, - резюмировала Паркер. – Теперь это крайне маловероятно.

Никто не горел желанием возвращаться в закусочную Хитер. Рассматривался вариант забаррикадироваться в полицейском управлении, но Паркер вспомнила, что на момент ее визита в это заведение там находилось семь или восемь трупов разной стадии разложения. Поэтому данное предложение было незамедлительно отвергнуто. Ли предложил переночевать в психбольнице, но Паркер моментально ее отклонила. По ее мнению, если и есть какое-то место, которое гарантированно возбудит слэшеров, так это заброшенная психиатрическая лечебница. Так что нашим героям все же пришлось вернуться туда, откуда для них и началось настоящее безумие. Закусочная уже укреплена, окна заколочены. Насколько эта защита была серьезной – вопрос неочевидный, однако бесспорным плюсом заведения Хитер были запасы провизии, которые при удачных обстоятельствах помогли бы продержаться отряду сопротивления слэшерам достаточно долго.

Паркер припрятала часть оружия на улице, по периметру закусочной, на случай, если начнется настоящий ад и придется отступать. Тогда на бегу можно будет подобрать что-нибудь колющее, режущее или стреляющее.

Хитер приготовила сэндвичи с пастромой, выложила на тарелку и принесла к седьмому столику и поставила рядом с Ли. Паркер не была голодна, но понимала, что для поддержания сил необходимо поесть, поэтому надкусила один из краев треугольного бутерброда и запила холодным кофе.

- Могли себе представить, что после того, как мы прорвались к автобусу, доехали до туннеля, оказались на причале, мы в конечном счете опять окажемся здесь, где все началось? – спросила Паркер.

Впервые за весь долгий вечер у девушки появилось время спокойно осмыслить происходящее.

- Это просто бред какой-то, - продолжила она. – Я была в дюжине городов, где промышлял слэшер. Несколько раз случалось, что их было двое. Но я не то что не видела... Даже не слышала, что их может быть так много. А услышав, не поверила бы! Ни за что. А у меня довольно богатый опыт.

- Уиттиер не обычный город, - Хитер постаралась подобрать нужное слово. – Неспроста его прозвали Отмороженным. – Девушка сделала затяжку и положила сигарету в пепельницу.

- Черт бы ее побрал, - вновь пробормотал Ли, прикуривая сигару. Мужчина был погружен в собственные мысли, и было непонятно, что он имеет в виду. – Черт бы ее побрал.

- Ли, я теряю Вашу мысль. О чем Вы? – поинтересовалась Паркер.

- Я знаю, с кого все это началось, - Ли выпустил дым из носа.

Паркер и Хитер обменялись взглядами и посмотрели на мужчину.

- А можно с этого места поподробнее, - попросила Паркер. – Может, Ваша информация окажется полезной?

- Черт бы ее побрал, - в третий раз повторил Ли. – Эта история началась давно.

- Насколько?

- В 1944-м.

- Тогда, может, как-нибудь вкратце? Только не душните, тезисно, опустив лишние детали,– предложила Паркер.

- Нет, - лицо Ли окаменело. – Вкратце тут не получится. В этой истории нет лишних деталей.

В 1944-м году Ли еще не был старым седым чертом, сражавшимся с потрошителями, наводнившими улицы Уиттиера, штат Аляска. Спешу Вас заверить – нет. В 1944-м Ли был скромным двадцатипятилетним молодым человеком, вот уже два года как истреблявшим нацистов. Он прошел миссии в Польше, Париже, Навароне и Берлине. На счету парня было больше тридцати немецких скальпов. И к его услугам прибегали в самых исключительных случаях, когда все иные варианты были исчерпаны.

Восемь утра, Лондон, майор Джеральд Ли идет мимо джипов, укреплений из мешков с песком и обломков строений, не уцелевших во время вчерашней бомбардировки. И пусть тогда он был менее ворчлив и более строен, но железный характер и отвагу, отличавшие молодого офицера тогда, Ли пронес сквозь все прожитые годы. Он и сорок лет спустя оставался предельно крутым мужиком.

Майор закурил третью за утро сигарету и вошел в здание. Ничем непримечательное. Обычное административное строение. Коих было много вокруг. Ни вывески, ни таблички. Никаких идентифицирующих знаков.

В вестибюле два солдата с автоматами Томпсона наперевес. Из породы таких, с которыми не то что связываться опасно, даже, посмотрев косо в их сторону, рискуешь тем, что эти мрачные физиономии – последнее, что в жизни увидишь. Караульные, даже не задав вопрос, расступились и пропустили Джеральда внутрь. Они знали Ли, майор был здесь частым гостем.

Джеральд поднялся на несколько этажей, проследовал по коридору в небольшой кабинет, в котором за маленьким столом сидела секретарша в модных очках, с приподнятыми верхними внешними уголками. Девушка сказала Ли, что генерал ожидает Джеральда, и проводила в его кабинет. Мгновение спустя Ли уже сидел за дубовым столом, а генерал Уоллес стоял у окна и смотрел на дымку, еще оставшуюся после ночной бомбардировки.

- Насколько все плохо? – спросил Ли.

Уоллес отвлекся от созерцания разрушенных строений.

- Насколько плохо что? Поясните, майор.

- Насколько все плохо там, куда Вы меня посылаете.

- А с чего Вы решили, что я Вас посылаю куда-то, где плохо? – спросил Уоллес, смерив Ли долгим взглядом.

- За последние двенадцать месяцев Вы меня забрасывали в оккупированную немцами Францию, оккупированную немцами Грецию, а потом еще и непосредственно в Берлин. Сэр, позволите говорить откровенно?

- Извольте.

- Эти миссии были почти невыполнимы, я чудом остался в живых, одно пекло жарче другого, - признался Ли, после паузы добавив "сэр".

- Боюсь Вас разочаровать, майор, - признался Уоллес. – Но велика вероятность, того, что Ваше следующее задание будет проходить в значительно более сложных условиях. Выражаясь Вашим языком, это пекло будет погорячее всех предыдущих. Вместе взятых. Теперь для Вас это стало проблемой? Какие-то сомнения?

- Нет, сэр, - после паузы ответил Ли. – Сделаю все от меня зависящее.

- Вот так-то лучше, узнаю моего парня, - Уоллес с удовлетворением налил в два бокала по порции бурбона и покатил один по столу в сторону Джеральда. Ли взял фужер, на какое-то время задумался и сделал глоток.

- Буду откровенен, - продолжил генерал. – Наша разведка и координаторы считают, что эта миссия как раз из числа невыполнимых. Шансы выжить минимальны.

- Как и в трех предыдущих, сэр.

- Тем проще. Значит, Вам не привыкать, - Уоллес за один присест опустошил содержимое своего бокала и налил новую порцию. – Два месяца назад мы потеряли связь с нашим пилотом, перевозившим одного австрийского доктора, когда те пролетали над Польшей. Доктор работал на союзников. Мы предполагали, что самолет сбили и все, кто был в нем, погибли. Но поступила информация, что мы ошибались. Три дня назад мы перехватили переговоры, из которых можно заключить, что доктор выжил и сейчас заключен немцами в один австрийский замок, где заканчивает свои исследования. Теперь под контролем врага.

- А что за исследования?

- Это закрытая информация, майор.

- И Вы хотите, чтобы я вытащил доктора?

Уоллес кивнул головой и продолжил:

- Доктор на территории врага, в Австрии, в замке Хоэнверфен, если конкретнее. Это крепость на горном пике, добраться до него можно только по канатной дороге.

- Пока не все так уж и сложно.

- У основания горы – небольшой городок, Эрлебнисбург. Его занимают немецкие солдаты. Тысячи две.

- Ничего себе, - изумился Ли. – Это уже больше похоже на невыполнимую миссию.

- Да, задание весьма сложное, - согласился Уоллес.

- Как и всегда, сэр, мне не привыкать, - смирился Ли, повторив слова командира, и допил свой напиток.

Капитан Джей Кэмпбелл терпеть не мог эти "секретные задания". Вне зависимости от сценариев и задач, каждое такое заканчивалось тем, что в него стреляли. И вот нате, посреди ночи раздается звонок, и капитана информируют, что он должен быть готов ко взлету к трем утра. Джей был хорошим солдатом, ответственным, и в назначенное время при полном боевом параде вместе со вторым пилотом, Биллом Уилльямсом, он в ожидании приказа стоял на взлетной полосе.

- Ты знаешь что-нибудь о задаче? – спросил Джей.

- Вообще ничего, - ответил Билл.

Это была распространенная тактика: держать участников в неведении о содержании миссии до последней минуты. Позже поступила команда погрузиться в самолет и включить двигатели. Пилоты подчинились и теперь ждали дальнейших распоряжений. Все как всегда. Типичные Американские военно-воздушные силы. Джей и Билл считали, что их девизом должен быть не "Меть высоко, лети, дерись и победи", а "Поспеши и подожди".

Спустя сорок пять минут прогрева двигателей наконец пришли инструкции: пролететь три тысячи миль[21]по вражеской территории на высоте трехсот тысяч футов[22], у пункта назначения снизиться до пятисот футов[23], сбросить груз (американского солдата в форме офицера немецкой армии с пистолетом-пулеметом марки Стэн) и валить обратно к чертовой матери.

Кэмпбелл достаточно долго прослужил в ВВС США, чтобы понимать, что лишних вопросов задавать не стоит. Всегда нужно лишь четко следовать инструкциям: долететь в нужную точку – сделать то, что приказали – вернуться на базу. Так что, взлетая на красавце ДиСи-3[24], пилоты были предельно сконцентрированы исключительно на полете.

Чуть менее шестью часами спустя самолет вошел в воздушное пространство Австрии. Джей отстегнул ремень в кресле и неуклюже прошагал полсалона, пока не столкнулся лицом к лицу с грузом. На протяжении всего полета груз не издал ни звука. Кэмпбелл периодически оборачивался, чтобы посмотреть, в порядке ли солдат, и тот был в неизменной позе с неменяющимся отрешенным выражением лица.

Сейчас, оказавшись рядом с солдатом, Джей поразился, насколько тот был молод. Но война шла уже не первый год, а на ней молодость проходит еще быстрее. Как говорится, недостаток из категории поправимых.

- Мы снижаемся. До высоты в пятьсот футов! – прокричал Джей.

Ли кивнул и поднял вверх большой палец.

Кэмпбелл собрался вернуться в кресло пилота, но не удержался:

- Вы хотя бы понимаете, на что идете? Это безумие!

Джей ожидал увидеть хоть какое-то проявление эмоций, но лицо молодого солдата выражало лишь холодную отрешенность.

"Он ненормальный, - подумал Кэмпбелл. – Но не из серии невменяемых, а один из тех чокнутых бедолаг, которые прекрасно осознают, на что идут. Только такие могут вообще без эмоций направляться на убой".

В темном австрийском небе самолет стремительно снижался, прошивая облака на скорости в треста миль в час[25]. Джей смотрел на крутящийся альтиметр. Круг, круг, еще круг.

Тридцать тысяч футов.

Двадцать девять тысяч футов.

Двадцать восемь тысяч футов.

Высота падала на тысячу футов за несколько секунд. У Кэмпбелла было ощущение, что его так вдавило в сидение, что вот-вот из горла выскочат его шары. Не придавало сил и то, что самолет с невероятной силой трясло.

Казалось, этот нескончаемый кошмар падения длился целую вечность, но вот наконец альтиметр отсчитал последние две тысячи футов, и Джей с Биллом резко дернули за штурвал и начался кошмар выравнивания самолета. Если расчеты были верными – а Кэмпбелл чертовски на это уповал – к моменту, когда ДиСи-3 пойдет прямо, они как раз будут пролетать точку назначения. На высоте в пятьсот футов.

Земля показалась резко и быстро. Наконец у майора отлегло от сердца, все шло по плану, и скоро они с Биллом будут на обратном пути. Самолет летел столь низко, что, казалось, совсем скоро будет задевать деревья. Кэмпбелл развернулся и наклонился, чтобы увидеть солдата, и показал ему два поднятых вверх больших пальца.

Пора. Солдат сделал несколько шагов к двери, посмотрел в темноту под собой, сделал глубокий вдох, закрыл глаза и прыгнул.

"Лечу прямиком в адское пекло", - думал Ли, пикируя на австрийскую землю. Парашют раскрылся резко, ремни впились под руки и в спину, но, прежде чем обжигающая боль прошла, его ноги встретили землю. Большего сейчас майору и не нужно было. А боль... После всех тех заданий он просто перестал придавать значение таким мелочам. Джеральд вполне мог не приземлиться на относительно ровную поверхность, а на скорости пятидесяти миль в час[26]врезаться в дерево, так что боль в спине была сущей мелочью. Могло быть и хуже. Майор спешно сложил парашют и зарыл его в снег. После этого Ли достал свой люгер с глушителем, осторожно добежал до Верфен-роуд и затаился.

В Эрлебнисбург вела только одна дорога. Над этим местечком возвышался замок Хоэнверфен, где и находился тот доктор, которого нужно было освободить.

Ли прекрасно понимал, что он не может, полагаясь лишь на немецкую форму, прогулочным шагом войти в городок и беспрепятственно продефилировать через кордоны охраны, просто кивнув в их сторону в качестве приветствия. Нужно было подходящее транспортное средство, а раздобыть таковое представлялось возможным лишь на этой дороге в город.

Джеральд крался вдоль дороги на безопасном расстоянии. Проехали три автомобиля и один грузовик. Но Ли пока не действовал. Этот транспорт не подходил. Наконец после двадцати пяти минут ожидания на морозе майор услышал рокот двигателя мотоцикла. Ли присел на колено в сугроб и вскинул люгер.

Звук мотора нарастал, и стоило глазу Джеральда выхватить на повороте мотоциклиста, он в мгновение ока прицелился и дважды нажал на курок.

Пули поразили наездника в грудь. Тело солдата немецкой армии накренилось вбок, мотоцикл пронесся вперед и влетел в ближайший сугроб.

Ли неспешно приблизился к мотоциклу, который перевернулся вверх тормашками. Водитель был мертв, а пассажир с винтовкой в руке отползал в сторону, жалобно тараторя на своем языке. Джеральд знал немецкий, но на мольбы ненавистного фрица ему было глубоко наплевать. Майор без колебаний поднял люгер, прицелился и нажал на курок.

Десять минут спустя Ли ехал по Верфен-роуд на своем новом мотоцикле, а в коляске сидел мертвый немец с винтовкой. Послышались звуки приближающегося Эрлебнисбурга, а потом в темноте показались и огни самого города. По мере приближения, несмотря на то, что ночь еще была в самом разгаре, в городе царило веселье. Солдаты сжимали в руках огромные кружки с элем[27]и австрийских красоток. Они смеялись, играли в карты. В глазах полная беспечность. Мысленно эти немецкие солдаты были весьма далеко от военных будней.

Но, несмотря на эти игры и всеобщее веселье, Ли все же нужно было пройти контрольный пункт, миновав двух серьезных и трезвых вооруженных постовых и один шлагбаум.

- Документы, - запросил один из стражников.

Ли достал из кармана бумаги, которые изъял у убитого водителя и протянул охраннику.

Постовой бегло осмотрел документы и наконец бросил взгляд на пассажирское сиденье:

- А с ним что случилось?

- Совсем не умеет пить.

Охранник усмехнулся. Пьяные, полупьяные, вусмерть пьяные солдаты были для Эрлебнисбурга обычным явлением. Немец вернул бумаги Ли.

Джеральд сомкнул кисть на ручке акселератора и въехал в город на средней скорости, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Момент для того, чтобы смешаться с оживленной окружающей обстановкой был просто идеален.

Над городом возвышался замок Хоэнверфен, древний, величественный, грозный. Слово "замок" или "крепость" не в полной мере отражало масштаб этого исполинского строения. Оно скорее походило на три совмещенных замка. Не развевайся на его пиках знамена со свастиками, это место легко можно было бы принять за обитель графа Дракулы.

Ли остановил мотоцикл в крошечном переулке за сараем и заглушил двигатель. Джеральд осмотрелся, горная береговая линия была свободна, в поле зрения никого не было. Будучи в полной уверенности, что никто его не видит, майор вытащил из коляски труп немца и перенес его в сарай.

Как Ли уже знал, в замок Хоэнверфен можно было попасть только по канатной дороге. Ли терпеливо подождал, пока огромные колеса и шестерни доставят кабинку для перемещения вниз.

Но чего Джеральд не знал, так это то, что за ним все же сейчас кое-кто следовал. И в данных конкретных обстоятельствах худшего "кое-кого" было невозможно и вообразить. За спиной у Ли крался Артур Франк. Воплощение истинного арийца. Блондин. Голубые глаза. Бледная кожа. Но, понятное дело, не это являлось проблемой майора, а форма офицера гестапо на Артуре.

Кабинка подъехала, двери открылись, Джеральд вошел в нее, и тут же вслед за Ли в нее заскочил Франк. Оператор в контрольном пункте закрыл двери, и кабинка начала свое восхождение. Гестаповец не сводил глаз с Джеральда. Улыбка на лице американца была некоей смесью невербального "здравствуйте, какая встреча!" и "оставьте меня в покое, мать Вашу!".

Однако Артур не уловил настроение майора.

- Холодновато, не находите? – начал разговор гестаповец.

Джеральд одобрительно кивнул. Ли не боялся выдать себя акцентом, его немецкий был весьма хорош. Просто майор опасался, как бы не ляпнуть что-то лишнее.

- Офицер, я задал Вам вопрос, почему Вы молчите?

Ли посмотрел на погоны немца, и его накрыла волна ужаса от того, в какой переплет он может попасть.

- Очень, очень холодно, - ответил Ли.

- Вы давно в Австрии?

- Нет, сэр.

- Откуда Вас перевели?

- Из Франции, сэр. Из Парижа.

Артур взял паузу и смерил взглядом Ли с ног до головы.

- О, Франция, - улыбнувшись, наконец продолжил Франк. – У нас очень большие планы на эту страну. Она станет прекрасной. Как Вам Эйфелева Башня? Какая красота! А все эти музеи! В них были?

Ли покачал головой.

- В Берлине я бы не позволил себе подобные фривольности, но, признаюсь, - понизив голос, по-заговорщицки признался Артур. – Экспонаты там просто невероятные.

Ли вновь кивнул головой. Разговор приобретал весьма странную направленность.

- К какой части Вы были прикреплены в Париже?

Джеральд оцепенел. После чудовищно долгой паузы Ли промолвил:

- 155-я горно-стрелковая дивизия, сэр.

- Хм... Интересно. А Шрикер так до сих пор и таскает повсюду своего бульдога?

В этот момент Ли подумал, что эта миссия и вправду невыполнима. Воздух стал таким густым и тяжелым, что им стало тяжело дышать, улыбка покинула лицо Франка, беседа перестала носить праздный характер.

- Пес умер. С год назад, - ответил Джеральд.

Артур продолжал буравить взором Ли. Было совершенно непонятно, поверил ли он Джеральду. Наконец кабинка подъехала ко входу в замок Хоэнверфен, и двери открылись.

Ли мысленно просчитывал варианты. Можно прикончить этого сукина сына, достаточно лишь достать люгер с глушителем и пустить пару пуль в грудь гестаповца. Правда, в таком случае еще пару придется всадить и в оператора канатной дороги, который сидел в контрольном пункте и с недоумением смотрел на парочку, не желавшую выходить из дверей кабинки. Далее нужно будет спрятать тела. Но где? Тот еще вопрос! Самое лучшее – скинуть с обрыва и надеяться, что трупы, не приземлятся на людей, которые переполошатся и поднимут тревогу. Еще можно... Черт, похоже, все варианты были исчерпаны!

И когда Ли уже был готов приступать к исполнению своей идеи, Франк по-дружески похлопал Джеральда по спине:

- Когда в следующий раз окажетесь в Париже, непременно посетите их музеи.

- Обязательно, сэр, - пообещал Ли, убирая руку с рукояти люгера в кармане.

Рядовой Холдер был в армии всего третью неделю. Прошел базовую подготовку в гитлерюгенд, показал результаты выше среднего в своем классе, и его распределили в Эрлебнисбург. Парень рвался в бой, мечтал о славе, мочить врага, как все те герои, о которых ему рассказывали наставники. Но время шло, а вся служба заключалась в бесконечном патрулировании. Причем местности, даже до караула на КПП еще не доходило! Каждую ночь одно и то же. Ходить по округе, проверять, закрыты ли замки́, двери, которые должны были быть закрыты, и следить за подозрительной активностью. Но ничего не происходило! Всегда было тихо и спокойно. Никаких нарушений.

Сейчас парень шел по маленькому переулку с конюшнями по обеим сторонам. В Эрлебнисбурге не осталось лошадей, только пустые стойла. Дверь в одно из которых была слегка приоткрыта. Хотя Холдер был готов поклясться, что пару часов назад здесь она была затворена.

Следуя инструкции, парень взял в руку пистолет Стэна, осторожно открыл дверь и увидел на земле немецкого солдата в крови. И поднял тревогу.

За секунды до того, как Холдер передал по рации, что на территории базы, предположительно, произошло убийство, Ли и Франк шли по коридорам Хоэнверфена и вели вежливую непринужденную праздную беседу. Дойдя до одной из развилок, мужчины кивнули друг другу на прощание и разошлись было в противоположных направлениях. Но они успели сделать лишь по какой-то паре шагов, как из динамиков на стенах замка взывала сирена.

Артур резко обернулся к Джеральду. Он с самого начала чувствовал, что что-то неладно в датском королевстве, этот новый офицер с самого начала показался подозрительным. Но, прежде чем гестаповец успел что-то сделать, Ли выхватил люгер с глушителем и всадил немцу две пули в грудь и одну в голову. Наверно, излишне говорить, что Франк рухнул на пол, а Джеральд осмотрелся по сторонам, не видел ли кто, что произошло. По счастью, свидетелей не оказалось и вторгшийся в замок враг пока не был обнаружен.

Ли распахнул ближайшую дверь; это была кладовка с провизией. Джеральд втащил тело Артура внутрь, вышел наружу и закрыл помещение. Времени на выполнение миссии теперь оставалось в обрез.

Перед тем, как ступить на борт ДиСи-3, Ли потратил уйму времени на изучение карт, планов Эрлебнисбурга, чертежей Хоэнверфена. У него была превосходная фотографическая память, и, несмотря на громко орущую сирену тревоги, майор прекрасно ориентировался и знал, где должен был находиться доктор. Судя по данным разведки, он был единственным пленником в замке. Нужно было лишь проникнуть в тюремный блок Хоэнверфена, освободить доктора и выбраться к чертовой матери из этого проклятого замка. Ну еще потом пройти через двухтысячную толпу вражеских солдат и свалить из Австрии. Не самая сложная задача для Ли. Бывали и потруднее. Так, по крайней мере, казалось. Пока.

Единственный охранник в тюремном блоке не проявил должного радушия при виде Джеральда и получил мощнейший левый хук в челюсть и потерял сознание, даже не долетев до каменного пола замка.

Ли отстегнул связку ключей с пояса охранника и пошел по коридору, разделявшему камеры. Все были пусты. За исключением одной. В ней находилась рыжеволосая девушка. На вид ей было лет тридцать. Плюс-минус. Одета в брюки и жилет. На макушке берет. Ли невольно отвлекся от задания, подумав, что девушка просто сногсшибательно красива. Она могла бы быть звездой кинематографа. Но девушка была точно не его целью, не доктором, поэтому позволил себе тихо выругаться.

- Эй, Вы американец? - спросила девушка с сильным немецким акцентом.

- Угу, - буркнул ли.

- Откройте камеру, вытащите меня отсюда, - взмолилась пленница.

- Мне нужен доктор, - ответил Ли. – Доктор Уэйк, Вы знаете, где его найти?

- Доктор Вэйк, - девушка одарила Ли удивленным взглядом. – Конечно, знаю. Я и есть доктор Вэйк. Сюзанна Вэйк.

Ли потребовалось некоторое время, чтобы переварить услышанное, но достаточно быстро наш герой вспомнил, что времени этого у него катастрофически мало, поэтому лишь хмыкнул в ответ.

- Это означает "хорошо, я тебя выпущу"? – спросила Сюзанна.

Джеральд открыл дверь в камеру, девушка вышла и посмотрела на находящегося в отключке охранника. Она наклонилась, взяла у него пистолет-пулемет МП-38, вынула магазин, проверила его и с удовлетворением защелкнула.

Ли был впечатлен; похоже, девица была не робкого десятка.

- Так, погнали отсюда.

- Без книги не уйду.

- Забудь о книгах, здесь все кишмя-кишит немчурой.

Сюзанна вплотную приблизилась к Джеральду.

- Без книги, без "Книги Зла", я никуда не пойду.

- Стоп, стоп, стоп, - перебила Паркер, сидящая на барной стойкой закусочной Хитер. – Вот с этого места поподробнее. Вы сказали "Книга Зла"? Я не ослышалась? Та самая "Книга Зла"?

- Что еще за "Книга Зла"? – Хитер недоуменно переводила взгляд с Паркер на Ли и обратно.

- Самая опасная из всех книг, существовавших когда-либо, - пояснила Эймс. – Говорят, что там есть заклинания, прочитав которые можно вызвать к жизни мертвых, и все такое. Если верить слухам, даже портал в ад реально открыть. – Паркер запустила руку в грязные волосы. – Я думала, что это выдумки.

- У меня тогда не было времени думать о правдивости существования этой книги, - продолжил Ли. – Я был просто поставлен перед фактом. Без какой-то книги доктор отказывался покидать замок. А моей миссией было вытащить Сюзанну из крепости.

Джеральд и Сюзанна бежали по коридорам под несмолкающий вой сирены. Они как раз свернули на очередном повороте и оказались прямо перед двумя фашистами.

Продемонстрировав завидную реакцию, Сюзанна на ходу подняла свой МП-38 и высадила очередь в обоих противников. Все заняло не более нескольких секунд.

Ли с восторгом посмотрел на даму, которая за какие-то минуты покорила его сердце.

- Что? – удивилась она.

- Ничего, - ответил Джеральд.

- Лаборатория там, - крикнула Сюзанна и устремилась вперед.

Дальше парочка преодолела настоящий лабиринт коридоров, комнат, которых не было ни на одной карте, ни на одном чертеже, которые изучал и запомнил майор. И, наконец, оказались у цели. Лаборатории доктора Вэйк.

За четыре года войны Ли повидал много всякого. Много скверных, очень скверных вещей. Но ничто из этого и рядом не стояло с тем, что оказалось в лаборатории. Это было темное и грязное место, повсюду кабели, дымящиеся пробирки, на стенах висят листы с рисунками вскрытых человеческих тел.

- Над чем же ты работала? – изумился Джеральд.

- Тебе это знать совершенно необязательно, - отрезала Сюзанна, рыская по помещению в поисках своей книги.

Ли посмотрел на банки с человеческими органами, стоявшие на полках, и решил, что согласен с девушкой.

- Вероятно, ты права.

Сюзанна сдернула тряпку с клетки. Внутри сидел слэшер-нацист, также в узких кругах известный как Густав. Весь в ожогах, глаза алые, на плечах кожаная куртка с нашивками офицера СС.

- Готов поспорить, ты его не к конкурсу красоты готовишь, - саркастично предположил Джеральд.

- Нацисты хотели создать суперсолдат, - пояснила Сюзанна. – Тех, кого не убьешь и сотней пуль. Бессмертных монстров.

Внезапно слэшер подскочил к прутьям клетки, и его лицо оказалось в каких-то дюймах от Ли.

- Но этот как раз похож как раз на мертвяка! – с недоумением воскликнул майор.

Тем временем Сюзанна нашла-таки "Книгу Зла", крепко схватила в руку, подошла к Джеральду и передала майору.

- Это с какой стороны посмотреть, - философски заметила она. – Говорят, что в некоторых людях столько зла, что даже ад отвергает их.

На мгновения эти слова повисли в воздухе. Затем их отвлек стук в дверь лаборатории. В лабораторию ломились фрицы.

- Выбраться отсюда – задачка не из простых, - сказала Сюзанна.

- Ну это мы еще поглядим, есть одна идейка, - Ли с интересом посмотрел на Густава. – Насколько этот упырь злобный?

- Более недоброжелательное существо и представить сложно, - ответила Сюзанна.

Джеральд обрушил ручку люгера на замок, висящий на клетке. Тот со звоном упал на пол.

- Ты что творишь? С ума сошел? – завопила девушка.

- Делаю нам прикрытие.

- Это прикрытие первым делом нас прикончит, - Сюзанна схватила за руку Джеральда и увлекла его в противоположный конец лаборатории, к заднему выходу. Переднюю дверь в этот момент уже вышибал немецкий солдат. Вместе с ним внутрь вбежали его товарищи. Такие же простые немецкие солдаты, которые понятия не имели, что в самом деле происходит в замке Хоэнверфен. Понятное дело, едва увидев Густава, они застыли на месте. И это было их фатальной ошибкой.

СС-слэшер вырвался из клетки и набросился на солдат. Пара из них успела открыть огонь, но Густаву это было нипочем. Слэшер планомерно яростно разрывал своих жертв на части, словно тряпичных кукол. Конечности и куски тел летели в стены и потолок, после чего отскакивали или сползали на грязный пол лаборатории.

Под звуки выстрелов и крики Джеральд и Сюзанна выскочили из замка и устремились к канатной дороге. Оператор в контрольном пункте выкрикнул что-то по-немецки и выхватил оружие. Слишком медленно. Ли всадил в его грудь две пули, и солдат упал на приборную панель.

- Ну же, - позвала Сюзанна, забираясь в кабинку. – Залезай скорее.

Ли переключил пару тумблеров на контрольной панели, и кабинка двинулась вниз к Эрлебнисбургу и едва не достигла утеса, когда майор, прыгнув с посадочной площадки, приземлился на крышу, сгруппировался и в полупрыжке выбил ногами дверь.

Джеральд и Сюзанна смотрели, как уменьшается в размерах отдаляющийся замок Хоэнверфен. Несмотря на то, что они были уже довольно далеко, до наших героев доносились холодящие кровь вопли ужаса из этой крепости.

- Насколько там все плохо? – поинтересовался Ли.

- К утру в живых никого не останется, - предположила Сюзанна.

Не успела девушка закрыть рот, как гигантская фигура появилась на посадочной площадке канатной дороге и сиганула вниз. По мере ее стремительного приближения становилось все отчетливее, что это не кто иной, как Густав. Туша слэшера приземлилась с таким мощным ударом, что все стекла моментально вылетели, а кабинка стала раскачиваться из стороны в сторону с чудовищной амплитудой.

Через какое-то время вагончик канатной дороги перестал шататься, стало удивительно тихо, и Джеральд и Сюзанна посмотрели наверх.

- Как думаешь, он еще там? – спросила девушка.

С крыши послышался грохот шагов. Ответ был очевиден: "Да, он еще там".

- Черт бы его побрал, - пробормотал Ли, достал из кобуры люгер и принялся палить по крыше.

Бах! Бах! Бах!

- Это бесполезно, - остановила Сюзанна. – С ним так не справиться.

- А как тогда с ним справиться? – Ли опустил руку с люгером.

- Нужна голова.

- Чего?

- Он умрет, только если отсечь ему голову.

- А другие варианты?

- Можно подождать, что ему надоест и он уйдет в отчаянии и расстройстве, но я бы на это не рассчитывала.

- Да, он, похоже, весьма настойчив, - Ли вытянул руки через разбитое окно и схватился за раму.

- Ты что задумал? – Сюзанна не могла поверить своим глазам.

- Сиди здесь и не высовывайся, - Джеральд подтянул тело наверх, держась за раму.

- А другие варианты?

Когда Ли взобрался на крышу, Густав просто стоял там же. Не двигался, ничего не говорил. Но от одного вида его сердце уходило в пятки.

Джеральд смотрел слэшеру в глаза. Тот был по меньшей мере на голову выше Ли.

- Какой же ты уродец, - проговорил майор. – Хотя и сам наверняка это знаешь.

Густав не шевелился.

Ли резко выбросил кулак. Такой удар отправил бы в нокаут любого, но Густав и глазом не моргнул, словно его просто легко шлепнули мокрой тряпкой.

- Вот падла, - не сдержался Джеральд.

И теперь, впервые с момента встречи на крыше, Густав наконец вышел из статичного положения. Он завел свою могучую руку и нанес Джеральду удар такой чудовищной силы, что Ли выбросило за пределы вагончика, и он исчез из поля зрения слэшера.

Густав разочарованно пожал плечами, будто расстроенный, что схватка оказалась столь непродолжительной, сделал пару шагов к краю кабинки и наклонился вниз.

Чуть ранее Ли, отскочивший после удара Густава за крышу вагончика, сумел в полете ухватиться за ручку дверцы кабинки и раскачивался, держась за нее на высоте в тысячу футов[28]над землей. У майора хватило сил подтянуться до пола вагончика, и Сюзанна помогла парню забраться внутрь.

- Ты сделал его? - спросила девушка.

- Ну, не совсем, - расплывчато ответил Ли.

Густав залез в разбитое стекло транспортного вагончика. Необходимо пояснить, что кабинка была не очень просторной даже для двух пассажиров (людей), поэтому можете себе представить насколько, мягко говоря, там стало тесновато с появлением огромного слэшера.

- Наши действия? – обратилась Сюзанна к Джеральду.

- Лихорадочно обдумываются.

Густав разинул свой дьявольски огромный рот и взвыл. От этого ужасающего звука по спине Ли пронеслись толпы мурашек. Но это был тот момент, который Джеральд ждал, на который надеялся. Подобно защитнику НФЛ, выбранному на Матч Всех Звезд, за великолепный сезон, майор наклонился и со всей мочи́ всадил плечо в корпус слэшера. Ли что было сил двигал монстра, шаг за шагом, до тех пор, пока они оба с Густавом не вывалились из вагончика.

Шок и ужас захлестнули Сюзанну. Девушка споткнулась, подобралась к краю кабинки и посмотрела вниз. Ее взгляд запечатлел одновременно две вещи:

след от туши Густава далеко внизу, в снегу;

Ли, который уже, привычно держась за ручку дверцы транспортного вагончика, раскачивался на высоте в тысячу футов.

Сюзанна вновь помогла молодому майору забраться в кабинку, и они оба без сил рухнули на пол.

- Давай только договоримся на будущее, - предложил Джеральд. – С экстремальными развлечениями мы в завязке, ок?

- Мне потребовалось два месяца на то, чтобы перебросить Сюзанну и ее "Книгу Зла" из Австрии в Великобританию. Вскоре после этого я попросил ее руки, и, к моему счастью, она ответила согласием.

Сигара Джеральда погасла, и Ли вновь поджег и раскурил ее. Мужчина затянулся, выдохнул облако дыма и продолжил.

- Немногим позже Война закончилась, и я последующие тридцать лет работал в полиции Сан-Франциско, а Сюзанна преподавала в колледже. Мы старались стереть из памяти Эрлебнисбург, Густава – всю эту жуткую историю. Это было непросто. Поначалу никто из нас и дня не мог провести без того, чтобы мысленно вернуться к событиям в замке. Но время шло, и у нас понемногу стало получаться. Сначала один день, потом два, затем месяцы, а впоследствии уже по несколько лет мы не вспоминали о Хоэнверфене. Со временем уже даже не верилось, что мы были участниками этой операции. Словно это произошло с кем-то другим. Будто дурной фильм ужасов – посмотрел разок и наполовину забыл.

- А что случилось с "Книгой Зла"? – напомнила Паркер.

- Ах, да, "Книга Зла", - вернулся к воспоминаниям Ли. – Сюзанна знала о том, какой разрушительной силой обладает эта гадость. Мы пытались ее уничтожить, но тщетно: в воде не тонет, в огне не горит, даже страницы не рвутся, черт бы ее побрал.

- И что вы с ней сделали?

- Единственное, что, как нам показалось, разумное, мы могли сделать – надежно спрятать эту книгу, чтобы никто ее не нашел. Что мы и сделали, - признался Джеральд.

- Здесь? – предположила Хитер. – В Уиттиере, да?

- В сорок пятом году, - кивнул головой Ли. – Мой дядя служил здесь священником, мы приехали к нему, чтобы спрятать книгу.

- Отец МакЛэйн? – уточнила Хитер.

- МакЛэйн сделал это для нас.

- Вы хотите сказать, что "Книга Зла", самая опасная книга на всей планете, аж с сорок пятого года находится здесь, в Уиттиере?

Джеральд согласно кивнул.

- Но убийства начались лишь несколько месяцев назад, - недоумевала Хитер. – Почему сорок лет их не было, а случились они именно сейчас?

- Хороший вопрос, - Ли почесал подбородок, - на который есть не очень хороший ответ. – Поймите, Сюзанна была любовью всей моей жизни. Только рядом с ней все обретало смысл. Она словно склеила по частичкам мою разбитую душу. У Сюзанны был самый чарующий заразительный смех – знаете, такой, услышав который, все присутствующие тоже заливались от хохота. Она была из той редкой породы людей...

- Ближе к сути, что Вы сделали? – оборвала откровения Ли Паркер ледяным голосом.

Джеральд вернулся к реальности из воспоминаний, и улыбка на лице его лице померкла.

- Я был готов на все, чтобы вернуть ее.

- Вот черт, - Паркер будто уже заранее знала, что последует далее.

- Я не думал, что все это закончится вот так, - сознался Ли.

- Джеральд, ответьте на вопрос, что Вы сделали? – Слэшеры, "Книга Зла", вся эта потусторонняя дичь были подобно ушату ледяной воды, выброшенному на голову Хитер, которая еще не до конца поняла, что происходит.

- Он прочитал заклинания из книги, - опередила мужчину Паркер.

- В смысле? Как это? Какие заклинания?

- В "Книге Зла" много разных заклинаний, - пояснила Паркер. – Некоторые из них обладают силами возвращать мертвых. И Ли попытался. Только вместо этого открыл врата в ад.

- Мне не стоило и подходить к этой книге, - признался Джеральд.

- Да неужели? Серьезно? – съязвила Паркер.

У Хитер перехватило дыхание. Девушка вскочила, сделала несколько шагов, пошатнулась, ухватилась скамейку у барной стойки, затем дернулась в противоположном направлении.

- Так это ты во всем виноват! – проговорила Хитер. – Все наши люди мертвы из-за тебя! И мой Джимми! Я столько его ждала, а сейчас он пропал, скорее всего, убит по твоей вине!

Девушка достала из кармана униформы револьвер 38 калибра и направила дуло в голову Ли.

- Все из-за тебя, - повторила Хитер.

Джеральд никак не отреагировал. Не ответил. Ни один мускул не дернулся на его лице. Он просто молча смотрел на целившуюся в него хозяйку закусочной.

- Хитер, не надо, - предостерегла Паркер. – Я знаю, каково тебе сейчас, но остановись. Не делай этого.

- Назови мне хоть одну причину, - Хитер прислонила ствол прямо к переносице Ли, между глаз, - по которой я не должна это делать! Хотя бы одну!

- Я знаю, где "Книга Зла", - ответил Джеральд. – И я смогу закрыть те ворота, что невольно открыл.

По щеке Хитер пробежала слеза. Она еще сильнее вдавила пистолет в голову Ли. Палец надавил на курок, но... вовремя замер. Девушка опустила ствол.

- Черт с тобой, - сквозь слезы пробормотала она. – Будь ты проклят!

- Я смогу положить этому конец, - пообещал Ли. – Даже если это будет стоить мне жизни.

- Нисколько не расстроюсь, - бросила Хитер и вышла из главного зала закусочной.

Когда хозяйка заведения удалилась, Паркер прикурила сигарету и обернулась к Ли:

- А ловко ты все разрулил, респект.

Хитер оперлась о стену, закрыла глаза и зарыдала еще сильнее. Как же она устала! Устала бояться, прятаться. А больше всего устала от этих убийств. Вот существовала бы машина времени, чтобы вернуться в недавнее прошлое. Когда знакомые и близкие были живы. Когда этот кошмар еще не начался. Когда в его реальность и поверить было бы сложно. Как когда посреди ночи просыпаешься и с облегчением понимаешь, что это был лишь очень дурной сон.

Девушка смахнула ладонями слезы, вытерла руки об униформу, сделала глубокий вдох и дала себе мысленный приказ собраться. Хитер уже направилась было в главный зал закусочной, как услышала три осторожных постукивания в дверь заднего входа.

Хитер замерла. Снова они. Три. Осторожных. Постукивания. На такие способен только человек, эти монстры с улицы, разрывающие людей на части, наверняка бы не вели себя столь тактично. У них ведь нет мозгов и представлений о приличии. Девушка медленно подкралась к двери и посмотрела в маленькое квадратное окошко в ее центре.

- Джимми?

И это действительно был Джимми! Выглядел ровно так, как когда поехал к своему старику. В той же кожаной куртке, которую носил со школьной скамьи, из-под которой виднелась та же знакомая красная фланелевая рубаха.

- Где ты был? Что случилось? – спросила через дверь Хитер.

- Пытался прорваться к тебе, - ответил Джимми. – Когда я приехал к отцу и зашел в его фургон, на нас напал Топор Боб. Отец мертв.

- О, нет, - выдохнула девушка.

- Я чудом выжил, удалось спрятаться в доме старого Уорда и пересидеть там, пока Топор не ушел. Что происходит? Откуда столько нежити на улице?

- Поверить не могу, что Отиса больше нет, очень жаль его.

- Спасибо, - кивнул Джимми.

- Туннель завален, все лодки сломаны, - Хитер едва сдерживалась от того, чтобы вновь разрыдаться.

- Я хотел позвонить, но телефонные линии не работают.

- Я просто... - сбивчиво проговорила Хитер, с трудом подавляя слезы, - просто... поверить не могу, что ты жив. Это чудо какое-то!

- Согласен, - усмехнулся Джимми. – Но я все же сделал это. Дорогая, что ты ждешь? Открой дверь, впусти меня.

- О, черт, конечно, прости, просто никак не могу прийти в себя, сейчас только найду ключ.

Девушка уже было повернула замок, как на секунду остановилась.

- Давай же, что ты ждешь? В чем дело?

- А что... если ты один из них? – Хитер пристально посмотрела на мужа.

- В смысле? О чем ты? Давай быстрее, здесь совсем не безопасно, знаешь ли, благоверная.

- Понимаешь, много странного сегодня происходит, уже перестаешь удивляться.

- Подожди, ты хочешь сказать, что я похож на этих упырей? Или я что, как-то необычно разговариваю?

- Нет.

- Ну, значит, я – это я.

- Джимми, повторюсь, сегодня много всего странного творится, - продолжала сомневаться Хитер.

- Хорошо, кто, кроме меня реального, может тебе сказать, где мы в первый раз поцеловались?

Девушка попыталась вспомнить.

- В твоей спальне, - опередил ее Джимми. – Под Transvision Vamp. А еще ты не особо религиозная, но каждую ночь перед сном молишься. Кто еще, кроме меня, может это знать?

Лицо Хитер наконец расплылось в улыбке.

- Вот видишь. Это я!

Хитер напоследок еще раз внимательно посмотрела на супруга, и укорила себя за сомнения.

- Прости, малыш, - девушка повернула ключ. – Одна секунда.

Однако, как мы уже знаем, окошко было маленьким, и Хитер видела лишь верхнюю часть тела мужа. Которая вполне себе была идентичной телу ее супруга. А вот нижняя, которая была скрыта от взора женушки, представляла собой освежеванные кости скелета, с которых свисали лоскуты кожи и ошметки мяса.

А одна из кистей сжимала огромный нож.

Одна из кассет, изъятых у Альберта Харриса, была зажевана во время расшифровки текста бумбоксом SonyCFX-45, купленным за шестьдесят баксов на блошином рынке. В связи с данным печальным инцидентом главы с сорок третьей и по сорок шестую включительно оказались безнадежно испорченными. Текст, несмотря на все приложенные к этому титанические усилия издателя, восстановить не удалось.

Приносим Вам наши глубочайшие извинения за последствия данного досадного происшествия.

Закусочная Хитер полыхала огнем. Сине-розовые лампочки на вывеске моргнули в последний раз, прежде чем и их съело пламя.

Слэшеры всех мастей окружили здание. Если кому-то и суждено будет выжить в этом адском пожаре, снаружи их поджидает толпа маньяков с мачете в руках.

Из закусочной громыхнул выстрел.

Стены внутри здания были объяты огнем. Краска на потолке пошла пузырями, виниловые двери начали плавиться. Ли держал в руках два обреза, по одному в каждой, и методично отстреливал слэшеров.

Бах!

Бах!

Бах!

Выстрелы не убивали слэшеров, но отбрасывали их назад, однако эти настырные мерзавцы вновь и вновь поднимались на ноги и продолжали приближаться к Джеральду. Ли, в свою очередь, упрямо перезаряжал обрезы и продолжал палить по слэшерам.

Бах!

Бах!

Бах!

Еще три мерзавца отброшены ударной волной. Мужчина просто старался выиграть время. Паркер сидела на полу, склонившись над умирающей Хитер. Обе девушки были алыми от крови хозяйки закусочной. Не было ни единого шанса, что Хитер выживет.

Собрав последние силы, Хитер подняла руку, положила на шею Паркер и приблизила голову охотницы к себе.

- Сделай для меня одну вещь.

- Какую?

- Прикончи этих ублюдков. Всех до одного...

После чего Хитер сделала вдох, свой последний вдох, и покинула этот мир. Паркер взяла ее ладонь в свою и посмотрела в остекленевшие глаза почившей девушки. Долгие годы она старалась вести другую жизнь, держаться подальше от убийств и смертей. Пыталась загнать в самые глубины сознания то, что делала раньше, кем была... Машиной для убийств. Чертовски хорошей машиной для убийств. Практичной, почти лишенной сострадания, эмпатии. По сути, в своей работе Паркер мало чем отличалась от слэшеров. Убивала направо и налево и наблюдала за тем, как умирают другие. А сейчас все было по-другому. Время сделало свое дело, все еще теплая рука Хитер взывала в жизни каждый нерв; как же ей было жалко эту несчастную девушку. Паркер просто сидела и смотрела на бедолагу, не в силах сдержать нахлынувшие чувства, словно все происходящее рядом перестало иметь какое-либо значение.

Бах!

Бах!

Бах!

Наконец грохот выстрелов вернул Паркер к реальности.

- Ну же, крошка, - позвал Ли. – Очнись, у нас тут прям реальная война разгорелась!

Бегу-мать-твою. Паркер с готовностью вскочила на ноги и завела Аэросмит. Бензопила взревела и ожила. Девушка еще пару раз дернула стартер своей давней боевой подруги и прислонилась своим плечом к плечу Джеральда. Напротив была невероятно пестрая команда слэшеров. Сквозь их плотный ряд невозможно даже увидеть входную дверь.

Один из адских засранцев, сильно смахивающий на Пеннивайза, бросился на Ли.

Бах!

Бах!

Бах!

Слэшер опрокинулся на пол, после чего как ни в чем не бывало моментально поднялся.

Джеральд снова направил ствол на клоуна.

Клик!

Клик!

Клик!

- Черт, я пустой – кончились патроны, - Ли бросил в сторону обрез и поднял кулаки на уровень плеч, готовый вступить в рукопашный бой. Естественно, не самый лучший способ вырубить слэшера, однако иных вариантов у старого вояки не было.

Паркер оглядела горящий зал закусочной и остановила взгляд на приближающихся с левого фланга четверых слэшеров.

- Блин, да это скорее не "Отмороженный Город", а "Город Отморозков".

И в тот самый момент, когда мы уже понимаем, что, казалось бы, наши герои в совершенно безнадежном положении, никакой надежды на спасение нет, Паркер услышала "Pour Some Sugar On Me". DefLeppard. С альбома 1987 года. Через разбитые окна и прогоревшие стены, сквозь царящий внутри закусочной пожар пробился свет фар. Спустя мгновение парадную стену с грохотом пробил автомобиль, смяв передние столики и сиденья, а также стоявших перед Паркер и Ли слэшеров.

К слову, этим автомобилем был кабриолет Кадиллак Эльдорадо 1950 года. За рулем – Кори Хэйс. В свои четырнадцать он был слишком молод, чтобы получить права, однако, при этом слишком дерзок и высокомерен, чтобы его это сильно парило. Парень был в бандане, очках Рэй-Бен и в весьма дурном настроении.

- Подвезти? – поинтересовался Кори.

Разбросанные по сторонам в результате крайне эффектного появления парня слэшеры начали подниматься с пола.

- Посоветовал бы поторопиться с принятием решения, - Кори открыл пассажирскую дверцу. – Будете ломаться – долго тут не протянете.

Паркер запрыгнула на заднее сиденье Эльдорадо. Ли с большим предубеждением относился к поездкам с малолетними пацанами за рулем, однако сейчас точно не время брюзжать, так как это был единственный путь к спасению. Джеральд водрузился на пассажирское сиденье, и Кори включил заднюю передачу выехал, развернулся и увел машину прочь от того, что когда-то было закусочной Хитер. Эльдорадо несся по улицам Уиттиера, подросток, резко дергая руль из стороны в сторону, объезжал шатавшихся по дорогам слэшеров. Некоторые пытались броситься на машину, но Кори, несмотря на неуклюжесть движений, удавалось лавировать между ними, переключая передачи и отжимая педали. Так что у наших героев не заняло много времени на то, чтобы умчаться от всего весьма враждебно настроенного потустороннего сообщества.

Ли обернулся и посмотрел на удаляющееся полыхающее здание закусочной, затем бросил суровый взгляд на пацана.

- В чем дело, дед? Ты че так смотришь? – удивился Кори.

- Ты кто, блин, такой вообще?

Паркер с заднего сиденья протиснулась между собеседниками.

- Парни, в чем проблема?

- Что это за сопляк? Лично я его не знаю!

- Ты устал, дедуля, время позднее, в твоем возрасте отдыхать нужно, прикорни немного, успокойся, - съязвил Кори.

- А может, дедуля для начала тебе покажет, как твой грязный рот чистить перед сном? – возмутился Ли.

- Ладно-ладно, древнейший, хорош, успокойся, не нервничай, в твоем возрасте это вредно для здоровья, - Кори был довольно наглым парнем, но с чувством меры: знал, когда лучше не бесить старого медведя.

- Это Кори, - представила пацана Паркер. – Он заскочил в закусочную как раз перед тем, как в нее нагрянула толпа слэшеров. Помнишь, он рассказывал, что устроил засаду в доме родителей, расставил капканы, и несколько гаденышей в них попались. Трое, если память не подводит.

- Нет, - сказать, что лицо Джеральда выражало величайшее недоумение, было бы явным преуменьшением. – Вообще ничего подобного не помню.

- Когда слэшеры напали, он побежал на улицу, чтобы найти машину.

- И он сделал это, - гордо констатировал Кори.

- И теперь мы в безопасности, - резюмировала Паркер. – Вопрос закрыт?

Ли хмыкнул. Джеральд все еще пребывал в полном замешательстве, почему он не помнит произошедшего. Мужчина откинулся на спинку сиденья и уставился в темноту.

- Наверно, в этот момент я куда-то выходил.

Со Смотрового Холма можно было увидеть весь город. Как на ладони.

Это место здесь также называли Аллеей Влюбленных, Холмом Влюбленных, Панорамой для Влюбленных. Оно на пару сотен футов возвышалось над уровнем моря, добраться туда можно было по довольно крутой горной извилистой дороге. В Уиттиере это было традиционным местом первых свиданий. Именно здесь их устраивали местные тинейджеры, и, если подросткам везло, в этом месте они познавали первый поцелуй. Иногда парочки продолжали посещать Смотровой Холм на постоянной основе, порой это заканчивалось предложением руки и сердца – здесь, именно в этом невероятно романтичном месте, из которого открывался просто очаровательный вид на Уиттиер.

Но, как Вы можете догадаться, в эту ночь Паркер, Ли и Кори сюда привели не первое свидание, не поцелуи и не предложение руки и сердца.

- Вот там "Книга Зла", - Ли показал пожелтевшим от никотина пальцем в сторону местной церквушки.

Паркер, прищурившись, всмотрелась в том направлении, которое указал Джеральд. Ничем не примечательное старое здание. Внутри, скорее всего, алтарь да дюжина скамеек для прихожан. Может, чуть больше. Заброшенное. С виду как минимум с сотню лет.

Вокруг церкви бродили слэшеры. Немногим более десятка. Это все, что можно было рассмотреть в свете луны.

- Задачка не самая простая, - проговорила девушка.

- Неужели, Шерлок? – съязвил Кори, прикуривая сигарету.

Паркер выхватила ее из зубов пацана и хотела было вышвырнуть в сторону, но резко остановилась, задумалась, затянулась сама и обратилась к Ли:

- А как она работает? "Книга Зла"?

- Она способна открыть врата и выпустить зло, смерть, после чего захлопнуть портал. - Начал Ли. – Но, если прочитать подходящие заклинания, может вновь распахнуть червоточину, забрать эту нечисть назад и закрыть на ней чертовы ворота.

- Нам ни за что туда не пробраться, - Кори, присев на корточки, рассматривал церковь. – Там все кишит этими упырями.

- Значит, нам нужен отвлекающий маневр, - предложила Паркер.

- Как насчет старпера? - Кори показал пальцем на Джеральда. – Сядет в машину, подъедет, начнет орать как ошпаренный, кипиш поднимет и, сохраняя дистанцию, вяло потошнит в обратном направлении. Упыри взбесятся, почувствуют запах человечины, рванут за ним, и вуаля – путь чист. А тут мы такие на расслабоне заходим в пустую церковь, читаем заклинания, упырей засасывает обратно в ад, ворота закрываются, а мы, типа, красавцы – человечество спасли. Топ же план, согласись?

- Есть одна проблемка в твоем плане по спасению человечества, - заметила Паркер.

- Это какая, интересно?

Ли проверил барабан револьвера и пояснил:

- Только я смогу прочитать заклинания.

- А че это ты вдруг такой особенный?

- Книга написана на древнееврейском. И, насколько я понимаю, кроме меня, им из присутствующих никто больше не владеет.

- А, ну да, тогда лады, уболтал, тогда если читаешь ты, то ок, – Кори повернулся к Паркер и только в этот момент с ужасом осознал, в чем же проблема его плана, – не, это прям реально отстойно... получается, что жопа гореть будет не у пенсионера, а у меня... блин, фигово как-то карта ложится, чуваки, прям стремак.

Кори Хэйс впервые в жизни сел за руль автомобиля три недели назад. И с самого начала привычно переоценил свои навыки вождения. В тот памятный день в кинотеатре показывали третью часть "Спящего Лагеря" и вторую "Каннибалов-гуманоидов – Подземных Обитателей" и отец наотрез отказался отвезти свое чадо на просмотр. Отец Кори ненавидел фильмы ужасов, считал их недостойным мусором, на который по меньшей мере преступно тратить драгоценное время. Так что, когда пацан попросил своего папашу сводить его в кино и просидеть два сеанса фильмов ужасов, являвшихся продолжениями предыдущих частей, которых батя и не видел, ответом было твердое и категоричное "ни за что!" И Кори еще легко отделался. По правде говоря, он боялся, что отец его в землю закопает за такие просьбочки!

Но Кори был не из простых послушных ребят. Если ему говорили "нет", для пацана это означало не "нет", а "найдем иной способ сделать то, что хочется". Так что, когда родитель пошел спать (а делал он это довольно рано, поскольку ни свет ни заря нужно было вставать и ехать работать на причал), Кори тихонько спустился по лестнице со второго этажа, вытащил ключи из папашиной кожаной куртки и выскользнул из задней двери.

"Интересно, а водить машину сложно?" - высокопарно задался вопросом Кори, садясь за руль семейной Монте-Карло. Поездки в машине не были для пацана в диковинку, он всю свою жизнь катался в автомобилях в качестве пассажира. Кроме того, парнишка видел все серии "Дюков из Хаззарда"[29], и пусть его опыт был скорее зрительным, нежели тактильным, однако Кори считал, что этого для начала вполне себе достаточно. Парнишка вставил ключ в зажигание, ровно так, как это делал отец на его глазах миллион раз. Переключил передачу на заднюю, точно как это делал отец на его глазах миллион раз. И свернул с подъездной дорожки. Точнехонько в Паккард миссис Боффард, припаркованный по соседству. Совершенно не так... Ну вы поняли.

Кори провел месяц под домашним арестом и так и не посмотрел ни третью часть "Спящего Лагеря", ни вторую "Каннибалов-гуманоидов – Подземных Обитателей". Формально срок домашнего ареста еще не истек, но, поскольку отец пропал, Кори посчитал свое наказание погашенным.

Когда парнишка постучался в закусочную Хитер и его впустили внутрь, Хэйс-младший поведал Паркер Эймс душещипательную историю, как Топор Боб разрубил дверь в их дом, как его старик бросился сражаться с маньяком, прекрасно понимая, что шансов на победу нет. Он просто выигрывал время на побег для любимого сынишки. Кори даже рассказал, что перед тем, как выбежать из дома на улицу, он обернулся, и его дорогой папочка, отчаянно сдерживая слэшера, напоследок смахнув скупую мужскую слезу, крикнул: "Люблю тебя, родненький мой...". Вот такая была история Кори. Не имевшая ровным счетом ничего общего с действительностью.

Вернее, почти ничего. Топор Боб действительно разнес дверь в их дом. Однако все последующие события развивались абсолютно по иному сценарию. Маньяк загнал пацана на кухню, как раз в тот самый момент, когда туда же ворвался отец с бейсбольной битой в руках. Родитель посмотрел на Топора Боба и рванул к задней двери, предоставляя Кори решить свои проблемы самостоятельно. Ну парень-то уже почти взрослый! Подростку удалось выскользнуть из лап слэшера, выскочить из кухни, пробежать по лестнице на второй этаж, в спальню, и вылезти из окна. С карниза пацан допрыгнул до соседской крыши и оторвался-таки от грозного преследователя.

Во второй раз в жизни Кори Хэйс сел за руль как раз в тот день, когда вычислил свободный Эльдорадо. Тот самый, которым пробил стену закусочной. И теперь ему предстоял третий раз. Операция "На живца". Парень перекрестился и дал обет, что, если выживет и не разобьется, обязательно сделает что-то хорошее. Он пока не мог придумать, что именно, добрые дела вообще штука редкая, так с кондачка и не придумаешь, но мысленно дал клятву. Главное, при третьем опыте вождения никуда не врезаться.

Кори посмотрел через плечо на Паркер, сидевшую с обрезом в руке на заднем сиденье. У ее ног лежали несколько коробок патронов.

- Надеюсь, ты не задумала что-то безбашенное?

- А чем мы, по-твоему, все последнее время занимаемся? – спросила в ответ Паркер.

Кори крепко сжал огромное рулевое колесо, повернул ключ зажигания, от чего зарычал мощный восьмицилиндровый двигатель Кадиллака, затем загрузил в магнитолу кассету и нажал на воспроизведение.

Под взревевшую композицию Billy Idol парочка устремилась к своей цели.

Слэшеры буквально наводнили Уиттиер. И теперь уже не только его улицы. Злобные твари слонялись по коридорам муниципальной школы, шатались по лесу Уиттиера, обшаривали подвалы домов. В поисках тех, кто еще не погиб, с одной мерзотной целью – убить все живое.

Кори осторожно ехал на красном Кадиллаке со скоростью пятнадцать миль в час[30], постоянно переключая взгляд с дороги впереди на зеркало заднего обзора. Паркер Эймс с дробовиком, крепко прижатым к плечу, сидела на заднем сиденье, готовая в любой момент всадить заряд в любого представителя нежити, который осмелится появиться в поле зрения.

Несмотря на то, что верх кабриолета был открыт, а из динамиков гремела White Wedding (часть первая) Billy Idol, внимание слэшеров наши герои пока, по неизвестным никому причинам, не привлекли. Кори начал было подумывать, что их план оказался провальным.

Пацан повернул на перекрестке и увидел слэшера в тюремной робе с кровавым капюшоном на голове. Когда Эльдорадо поравнялся с ним, маньяк повернул голову и пошел вслед за машиной, соблюдая ту же скорость, что была у Кадиллака.

- Мне значительно больше нравилась версия плана, где в качества наживки для упырей выступал чахлый.

- Поверь, мне тоже, - тихо созналась Паркер.

Спустя половину квартала популяция слэшеров за спиной Эльдорадо существенно возросла. Различные маски на головах, всевозможные колюще-режущие предметы в руках, и одна цель на всех – машина с Паркер и пацаном.

И вот один из маньяков бросился вперед, на автомобиль, Паркер не мешкая передернула затвор и выстрелила.

Клик-клик-бабах!

Выстрел пришелся в грудь слэшера, сбив его с ног. Но, как Вы уже знаете, пули в корпус мало, чтобы остановить такого монстра. "Пострадавший" мгновенно встал на ноги и присоединился к толпе, следовавшей за Эльдорадо.

- Похоже, сработало! – выкрикнула Паркер. - Они идут за нами!

- Прекрасно, - пробурчал Кори голосом, лишенным восторга его попутчицы. – Я просто счастлив.

- Теперь дело за тобой, солдат, - Паркер посмотрела в сторону церкви. – Закончи этот кошмар.

От церкви Уиттиера мало что осталось. Суровая погода и отсутствие ремонта прохудили здание. Краска на некогда белоснежных стенах облупилась. Витражи с красочными изображениями религиозных явлений покрыли пыль и грязь. Сорняки, окружавшие церковь, в высоту достигали несколько футов.

Отец МакЛэйн умер много лет назад, а никого ему на смену найти не удалось. И в какой-то момент люди просто перестали ходить в церковь, следить за ней, и это место стало лишь очередным заброшенным зданием на окраине города.

Церковь была окружена кладбищем. Разбитые могилы торчали из земли, как осколки выбитых зубов. Чуть дальше была лесополоса. Именно там и затаился Ли. Слэшеры, шатавшиеся неподалеку, услышали грохот выстрелов из Эльдорадо и, не устояв перед соблазном кого-нибудь основательно исполосовать, один за одним устремились на шум.

Как только последний скрылся за ясенем и исчез в темноте, Ли, пригнувшись, пересек кладбище и направился к двойным дверям в церковь. Три недели назад, когда он вернулся в Уиттиер, вход был закрыт на цепь с медным замком. Однако хватило одного удара кувалды, которую Джеральд вынул из кузова своего пикапа, чтобы снести замок и войти внутрь. Ли в последний раз осмотрел окрестности, дабы быть уверенным в безопасности, и открыл двери. Так же, как и две недели назад.

Внутри темно, вроде, в церкви никого больше нет. Но, каким бы тихим и мирным все ни казалось, Джеральд не терял бдительности. Он осторожными медленными шагами миновал исповедальню и направился к алтарю, держа кулаки на уровне плеч, готовый отразить атаку внезапно выскочившего незнамо откуда врага.

"Книга Зла" была ровно там, где Ли ее оставил: на полу за алтарем. Джеральд наклонился, вздрогнув от прострела в пояснице. Мужчина поднял книгу, погладил руками обложку, сделанную из человеческой кожи, переплет, перелистал страницы, исписанные кровью.

- А вот и ты, черт бы тебя побрал.

Ли пролистал книгу, чтобы найти место, прочитав которое, он невольно начал весь этот кошмар. Наконец его палец прикоснулся к нужной строке. Джеральд сделал глубокий вдох и взмолился, чтобы у него получилось. Чтобы все опять было, как прежде.

- Ж’аинг-нгах, ег-сотхотх. Х’ее – л’геб. Ф’аитхродог. Уа-а-ах, - нараспев произнес Ли. - Ж’аинг-нгах, ег-сотхотх. Х’ее – л’геб. Ф’аитхродог. Уа-а-ах.

Пятьдесят лет назад эти слова были для Джеральда полной абракадаброй. Ли не знал ни что они обозначают, ни как произносятся, ни какой эффект способны произвести. Но Сюзанна все ему объяснила. Каждый день супруги уделяли один час на обучение. Если случится что-то ужасное, что можно будет исправить только с помощью книги, а с Сюзанной что-то случится, Джеральд должен сделать это за нее. С учетом того, что древний иврит почти никто не знал, девушка настаивала, что ее супруг обязан как можно скорее выучить язык.

- Ж’аинг-нгах, ег-сотхотх. Х’ее – л’геб. Ф’аитхродог. Уа-а-ах.

С каждым новым повторением заклинания в церкви становилось все темнее и темнее. На улице едва слышимый ветерок уже перерос в настоящий ураган. Заслонки церковных окон распахнулись и начали с грохотом биться о рамы. Даже массивные двойные входные двери, не выдержав напора, открылись, и Ли обдало потоком ледяного воздуха.

Но нашего героя это не остановило.

- Ж’аинг-нгах, ег-сотхотх. Х’ее – л’геб. Ф’аитхродог. Уа-а-ах.

Ли бросали в самые горячие точки, поручали невыполнимые миссии во время Второй Мировой. Он много раз оказывался в преисподней, почти без надежды на спасение, но... неизменно возвращался. Так что ветер и темнота не могли, совершенно точно не могли поколебать волю этого человека.

Но Ли не видел, не знал, по крайней мере еще пару минут, что вызвал нечто более зловещее. Прямо над церковью, высоко в небе разверзлись врата в ад. Вот это было воистину ужасно... Внутри пламя, полыхающие тела. Под аккомпанемент воплей тысяч маньяков.

Паркер перевела взор со слэшеров на церковь. На появившуюся в небе ней дыру, если быть точнее.

- Ничего себе, - прошептала девушка. Ей довелось повидать много потусторонней дичи, казалось, что уже ничто не сможет удивить Паркер. Но врата ада... такое даже для искушенной охотницы на слэшеров было в диковинку.

Обычный слэшер в традиционной маске хоккейного вратаря, с мачете в руке, попытался ухватить бампер Эльдорадо, но его нога замерла в воздухе, а затем какая-то сила словно потянула его назад. И тут... Со свистом мерзавец взмыл в небо и вскоре исчез в открывшихся воротах в ад.

- Да, - победоносно вскрикнула Паркер. – У нас получилось! Сработало.

Ли все еще читал "Книгу Зла", ветер продолжал бесноваться, но Джеральд по-прежнему был преисполнен решимости положить конец этому кошмару. Мужчина крепко сжимал книгу, которую порывы ветра с ливнем, косыми струями заливавшим церковь через окна, грозили вырвать из рук, и читал. Снова и снова.

- Огтхродаи’ф, геб’л – ее’х, еог – сотхотх, нгах’нгаи’ай, зхро.

Даже просто читать "Книгу Зла" в спокойной обстановке было той еще задачкой, что уж говорить об описываемых событиях. Это Вам не бестселлер легкий на диване заглатывать.

- Ж’аинг-нгах, ег-сотхотх. Х’ее – л’геб. Ф’аитхродог. Уа-а-ах.

Ветер становился все сильнее и сильнее. Ли понимал, что, закрыв ворота в ад, он в полной мере не загладит свою вину за то, что натворил, открыв их. Но Джеральд надеялся, что хотя бы частично искупит свой грех, избавив человечество от выпущенного им зла.

Двойные церковные двери открылись, и весь разработанный нашими героями план в мгновение ока обрушился. У входа в церковь стояла Сюзанна Вэйк, ни на йоту не изменившаяся с тех пор, как Джеральд впервые ее увидел в замке Хоэнверфен. Когда Ли увидел ее и полюбил с первого взгляда. И на всю жизнь.

Ли замолчал и уставился на женщину, с которой провел пятьдесят лучших лет своей жизни. И даже спустя все эти годы его сердце учащенно забилось при виде любимой.

Несмотря на бушующий ветер и все мракобесие, творившееся вокруг, Сюзанна совершенно ровной, спокойной походкой приблизилась к Джеральду. Девушка положила ладонь на щеку супруга, и от этого прикосновения у старого солдата из глаз потекли слезы.

- Ох, Джеральд, - вздохнула Сюзанна. – Разве я не предупреждала тебя, что с этой книгой нужно обращаться предельно осторожно.

- Да, ты говорила вообще не прикасаться к ней.

- И? Посмотри, что ты натворил

- Я просто... просто хотел тебя увидеть. Сказать то, что не успел сказать, когда мы были вместе... Мне так больно, что я этого не сделал. Мне очень плохо без тебя.

- Хорошо, я готова тебя выслушать, только для начала положи книгу на пол.

Ли посмотрел на книгу, затем на любовь своей жизни.

- Так ты ненастоящая!

- Я та, кем ты хочешь меня видеть, - девушка сплела свои пальцы с пальцами мужа.

- Но ты не Сюзанна!

- Конечно, я Сюзанна! Кто же еще?! – девушка улыбнулась, но Ли прекрасно знал, что эта улыбка может означать что угодно.

Джеральд свободной рукой выхватил из-за пояса американский нож вооруженных сил США и крепко сжал рукоять.

- Ты ведь не хочешь это делать, - пусть Сюзанна и не видела, что делает рука Ли за его спиной, но она знала это.

Джеральд набрал в легкие воздух и выставил нож перед собой, направив острие на Сюзанну. Рука дрожала, и казалось, что такого прежде не было никогда. Ни во время опаснейших миссий в оккупированных фашистами городах, ни у них в тылу, ни во время битвы с Густавом на крыше кабинке транспортного полотна канатной дороги на высоте в тысячу футов над землей. А сейчас дрожала...

- Я знаю, что должен, - наконец ответил Ли. – Но, когда смотрю на тебя, понимаю, что не могу. – Джеральд выронил нож, и лезвие со звоном ударилось о церковный пол. – Можно мне просто обнять тебя?

Мгновение Сюзанна стояла молча, затем обхватила супруга руками и крепко прижала к себе. Ли чувствовал, что это не обычные ее объятия, но даже это было неимоверно приятно. Мужчина сомкнул глаза и постарался отрешиться от этих мыслей, внушая себе, что это Сюзанна. Его Сюзанна.

Так они и стояли какое-то время. Пока голова и рот девушки не разверзлись до невероятных размеров и не поглотили полтела Джеральда. Клыки сошлись на пояснице, и ноги и таз Ли грохнулись на пол со зловещим звуком.

Тварь, принявшая личину Сюзанны, вытерла рот от крови, развернулась и вышла из церкви. Одна.

Число слэшеров рядом с Эльдорадо приняло ужасающие масштабы. Паркер отстреливала тех, кто был ближе всех к машине, и количество выстрелов уже не поддавалось подсчету. Но было очевидно, что рано или поздно твари прорвут дистанцию, удерживаемую девушкой, и им с Кори придет конец.

Паркер бросила взгляд на врата ада. Они сужались. Растворялись на глазах...

- Черт! Черт! Черт!

- В чем дело? – выкрикнул Кори. – Нас достали? – Пацан посмотрел через плечо туда же, куда был устремлен взор Паркер. – О-о-о... Да нам п***ц...

- Разворачивайся! – приказала Паркер.

- Че? Да хера с два! – парировал Кори. – Ты сдурела? Ехать прям в лапы этой кодле упырей?

Паркер оглянулась. Кори был прав, за ними шла даже не волна, а цунами из слэшеров. Первой мыслью девушки было сесть за руль самой, вдавить педаль газа в пол и свалить отсюда. Но куда? Хороший вопрос.

Да, возможно, им удастся дожить до рассвета и найти, где спрятаться. А что потом? Сидеть и, скрестив пальцы, ждать, что кто-то придет, разберется со всей этой нечистью и спасет их? Конечно, крайне позитивный сценарий. А вот если не быть столь оптимистичной... Вполне вероятно, что эти твари выберутся за пределы Города Отморозков и перенесут кровавую вакханалию на всю страну. Как только эта зараза распространится за границы Уиттиера, остановить ее будет уже не под силу никому. В этом не было никаких сомнений.

- Разворачивайся, - вновь скомандовала Паркер. – Мы возвращаемся.

Кори обернулся и увидел в глазах девушки две вещи: во-первых, она говорила на полнейшем серьезе, во-вторых, вероятно, она окончательно свихнулась.

- Ладно, дамочка, - Кори покрепче сжал в руках рулевое колесо Кадиллака. – Возвращаемся.

Четырнадцатилетний парень, чьи ноги едва дотягивались до педалей, утопил одну из них, и машина резко ускорилась. Кадиллак набрал скорость, после чего Кори выполнил один из маневров Эвела Книвела[31]: ударил по тормозу, развернул машину на сто восемьдесят градусов и направил в сторону церкви. Оставалось всего лишь:

1) прорваться через ораву слэшеров;

2) забрать "Книгу Зла";

3) спасти мир.

Паркер пристегнула ремень безопасности, и Кори, услышав щелчок, посмотрел на нее:

- Страшно?

- Еще как!

- Это хорошо. Потому что мне тоже. А трусом чувствовать себя крайне неприятно, - парень утопил педаль газа в пол.

Паркер крепко схватилась за ручку на пассажирской дверце – машина стремительно набирала скорость.

Десять миль в час.

Двадцать миль в час.

Тридцать миль в час.

Сорок миль в час[32].

Прямо на пути Кадиллака показались фигуры двух слэшеров. Паркер взвизгнула, когда решетка радиатора встретилась с телами тварей, которые расшиблись в мясо. Потом еще парочка, и еще. Затем слэшеры наконец поняли, чем им грозит встреча с несущимся на них Кадиллаком и спешно расходились, отпрыгивали по сторонам, пропуская машину.

Кроме одного. Этот был настоящим храбрецом! Мерзавец исполинских габаритов в полицейской униформе стоял ровно посередине дороги и определенно не собирался уступить путь Паркер и Кори. Нет! Этот мощный засранец хотел поиграть в "кто первым свернет". С Кадиллаком Эльдорадо 1959 года!

А автомобиль этот, если кто не знает, тоже отнюдь не миниатюрный. Массивный красный Кадиллак. То, что красный, впрочем, никак не влияет на его силовые характеристики, но другие две детали имели колоссальное значение. Потому что массивный автомобиль, и уже тем более Кадиллак, просто не предназначен для резких маневров на скорости. Так что у Кори просто не было выбора, оставалось лишь крепко держать руль руками и не отпускать педаль газа. Что парень и делал.

За секунду до встречи бампера с копом-слэшером Паркер зажмурилась и еще раз вскрикнула.

Мгновение спустя слэшер таки прыгнул. Но не в сторону. Не налево. Не направо. Вверх. И приземлился прямехонько на крышу Кадиллака. Машину тряхнуло, задние колеса на секунды подлетели вверх и вернулись на асфальт.

У здоровенного слэшера, также известного как Мордоворот, была непростая жизненная история. Он был жестоко убит уличной бандой "Бешеных Стервятников". После смерти, став слэшером, Мордоворот специализировался как раз на молодежных преступных группировках. Но, надеюсь, Вы меня простите, ни время, ни масштаб книги, ни развившаяся динамика повествования, к сожалению, не позволяют рассказать о деятельности Мордоворота и перипетиях его судьбы в деталях.

Громадный слэшер выпрямился и с высоты своего исполинского роста уставился с крыши на Кори и Паркер.

- Сними его, сними! – орал пацан.

- Как раз собираюсь, - Паркер взяла в руку бензопилу и высунулась в окошко пассажирского сиденья Кадиллака.

И в этот момент девушка словно оказалась в игре Donkey Kong, где постоянно сверху происходит какая-то непредвиденная дичь. К Мордовороту что-то приближалось. Очень стремительно. Неминуемо. Любой нормальный человек на месте этого громилы сказал бы: "Б*я!!!!!"

Паркер в мгновение ока плюхнулась обратно на пассажирское сиденье, и в этот момент шея Мордоворота встретилась с тем самым стремительно приближающимся – огромной веткой растущего по пути движения дерева. Раздался чавкающий звук, и по инерции голова слэшера отлетела на дорогу перед Кадиллаком и покатилась по асфальту, как баскетбольный мяч. Прямиком в канаву.

Паркер посмотрела в сторону. Туда, куда укатилась голова Мордоворота. Затем перевела взгляд в боковое зеркальце. Слэшеры неслись во весь опор и были уже рядом.

- Кори, не спи, газуй!

- Черт, как же достали! – не сдержался Кори, посмотрев в зеркало заднего обзора. – Зла на них не хватает!

Проехав несколько кварталов, Кори резко саданул по тормозам, и Кадиллак остановился около церкви. Первый раз в жизни парень сел за руль и никуда и ни в кого не врезался. Э-э-э-э. Только не придирайтесь к словам, слэшеры не считаются. Так что да, никуда и ни в кого.

Кори и Паркер выскочили из машины и устремились в церковь. Перед тем как закрыть двери, девушка присмотрелась в направлении, откуда они приехали. Там отчетливо просматривались приближающиеся силуэты мерзких тварей, которым не терпится выбить всю дурь из последней парочки живых людей, оставшихся в Городе Отморозков.

- Вот этого я точно не планировала, - призналась Паркер, захлопнув двери и укрепив их деревянным засовом.

Пройдя полдюжины шагов вглубь церкви, девушка и парнишка остановились при виде того, что осталось от тела Ли.

- Черт побери, - Кори скрутило от увиденного. – Что с ним сделали?

- Да ничего хорошего, - Паркер приблизилась к останкам Джеральда. Ей нравился этот бывалый вояка, и девушка искренне сожалела, что он не продержался. Но если лить слезы по каждому погибшему, не останется времени, чтобы спасти тех, кто пока жив. Паркер взяла "Книгу Зла" и принялась листать страницы, пока не наткнулась на изображение гигантских адских врат.

- Вот то, что нам нужно, - заключила она, протягивая книгу Кори. – Это заклинание.

- А почему я должен читать?

- Потому что я в ближайшем времени буду орудовать бензопилой, как в фильмах ужасов, которые ты наверняка видел, - пояснила Паркер. – Или, может, хочешь поменяться ролями?

- Не, лады, - Кори буквально выхватил книгу из рук девушки. – Уговорила.

Они разделились: Кори побежал к алтарю, а Паркер – к входным дверям. Девушка проверила их на прочность, ударив плечом, и осталась удовлетворена результатом. Прочнее не бывает.

У алтаря Кори лихорадочно бегал глазами по каракулям "Книги Зла". Он вообще не мог разобрать ни единого слова.

- Я не могу... Не могу это прочитать. Не понимаю ничего, - крикнул парень Паркер.

- Просто читай по буквам, - бросила Паркер, заводя Аэросмит. Пара движений стартера, и надежная боевая подруга привычно заурчала.

Кори сделал вдох, шумно выпустил воздух из легких и начал:

- Огтхродаи’ф, - только и смог выдавить из себя Кори. – Идиотизм какой-то, - прокомментировал парень.

Снаружи церкви Паркер отчетливо слышала тяжелые приближающиеся шаги. По всей видимости, слэшеры брали их в кольцо.

- Это ты идиот. Читай давай, не отвлекайся.

Парень вновь повторил трюк с дыханием и сосредоточился на тексте.

- Огтхродаи’ф, геб’л – ее’х, ег-сотхотх, нгах’нгаий, зхро.

Подул ветер, в церкви стало темнее.

- Работает, - крикнула Паркер. – Так держать, продолжай!

Кори повиновался.

- Огтхродаи’ф, геб’л – ее’х, ег-сотхотх, нгах’нгаий, зхро.

Как и в предыдущий раз, в небе над церковью начали проступать контуры портала, а затем с громом открылись пылающие врата.

Кори продолжил декламировать заклинание:

- Ж’аинг-нгах, ег-сотхотх. Х’ее – л’геб. Ф’аитхродог. Уа-а-ах.

Конечности нежити барабанили в двери с такой силой, что те уже ходили ходуном. Было лишь вопросом времени, когда эти двери будут вынесены и зловещие маньяки заполонят здание церкви.

Паркер еще пару раз дернула стартер и направила направляющую шину прямо через дверь. Девушка понятия не имела, что именно сейчас, помимо дерева, резала бензопила, но точно могла сказать, что что-то определенно резала. Паркер выдернула полотно бензопилы на себя. Все в крови. Девушка повторила свой маневр в другой части двери, потом раз за разом вынимала свое оружие и вновь погружала в дерево, прошивая нечисть, осадившую церковь. Кровь лилась с пилы, снаружи отчетливо слышалось, как Аэросмит пропарывает мясо и связки, как трещат кости. Слэшеры ломились в двери церкви уже с ощутимо меньшим энтузиазмом. Постепенно долбежка с улицы затихла и, наконец, прекратилась вовсе.

На какое-то время даже воцарилась относительная тишина, лишь Кори, не переставая, читал "Книгу Зла".

Но это продлилось не слишком долго. Тишину прервал удар в одну из стен. Затем еще один. И еще. И еще. Паркер подбежала к стене.

Бум!

Бум!

Бум!

И тут из стены выскочило лезвие мачете и опять исчезло. Затем снова, один прокол рядом с другим. Слэшеры протыкали стену.

- Черт, - поняла Паркер. – Они хотят прорубить себе вход.

Девушка обратилась к Кори:

- Парень, у нас проблемы. Можешь ускориться? Читай поживее!

Не упуская ни единого слова из заклинания, Кори ответил Паркер поднятым вверх средним пальцем. Со всех сторон на стены церкви обрушились мачете, топоры, кувалды. Сомнений не было. Скоро. Совсем скоро вся эта нечисть прорвется внутрь.

Кори, озираясь по сторонам, продолжал читать "Книгу Зла".

- Огтхродаи’ф, геб’л – ее’х, ег-сотхотх,нгах’нгаий, зхро.

Первым в пробитую стену пролез слэшер в комбинезоне, с мешком на голове.

- Смотри, - предупредил Кори Паркер, тут же вернувшись к чтению "Книги Зла".

Девушка дернула голову в направлении, которое указывал парень, и что было мо́чи стартанула к деревенскому слэшеру. И нескольких секунд не прошло, как цепь бензопилы врезалась в шею гостя, вошла глубже, и в разные стороны полетели ошметки кожи и осколки позвоночника. Кровавые брызги оросили стену церкви, и голова фермера упала на пол с глухим звуком.

Паркер наскоро вытерла лицо и глаза от крови, но ни о какой передышке и речи идти не могло: в противоположную стену церкви уже протискивался следующий маньяк. С топором в руке.

Паркер устремилась на нового посетителя и обрушила на него всю мощь любимой бензопилы. Мгновения спустя куски монстра беспорядочно валялись на церковном полу.

Силы постепенно покидали девушку, она тяжело дышала; оглянувшись через плечо, она насчитала пятерых слэшеров, пробиравшихся в помещение, как минимум пятерых – она уже не могла сказать точно. Да и какой смысл в точных подсчетах... Совсем скоро их здесь будет намного больше.

Было очевидно, что до того, как Кори прочитает достаточно заклинаний, она не продержится и не отобьет ни себя, ни его от нашествия нечисти. Девушка, собрав последние силы, устремилась к Кори.

- Это все? Упыри победили? – спросил парень.

- Еще не все. Без боя не сдадимся. Пусть напрягут булки, - взгляд Паркер оледенел.

Слэшеры словно услышали ее и приняли вызов. У толпы головорезов не ушло много времени на то, чтобы проломить стены и наводнить церковь. Стая гниющих, невыносимо смердящих исчадий ада плотным кольцом окружила Паркер и Кори, стоящих у алтаря. Даже самый восторженный оптимист не дал бы нашим героям ни единого шанса на то, чтоб пережить неминуемое.

Во рту Паркер пересохло, она с трудом сглотнула остатки слюны. Девушка пару раз дернула стартер Аэросмит, готовая напоследок с собой утянуть несколько этих мерзавцев, но... как это обычно бывает, в самый нужный момент все опять пошло́ не как надо. Верная бензопила сдохла.

Неизвестно, в чем была причина: закончившийся бензин, упавший моральный дух, отвернувшаяся удача... Да и какая, собственно, разница, почему накрылась пила, когда перед тобой толпа вурдалаков!

- Типичный вечер Паркер Эймс, - повторила уже становившуюся фирменной фразу девушка и бросила в сторону бензопилу. Она вынула из чехла за спиной мачете, приняла боевую стойку и сделала упреждающее круговое движение, "обводя" на расстоянии и помечая клинком кольцо слэшеров.

Кори декламировал отчаянно, яростно, его голос обретал уверенность и силу. И... ветер в церкви заметно усилился, затем с поразительной скоростью преобразовался в торнадо; создавалось впечатление, что в любой момент присутствующих закружит в его вихрях. Вкратце и без купюр обрисовать эту картину можно было бы словосочетанием "нереальный п***ц".

- Огтхродаи’ф, геб’л – ее’х, ег-сотхотх,нгах’нгаий, зхро, - гремел голос Кори под сводами церкви.

Слэшеры начали приближаться, круг сужался, вот твари уже на расстоянии вытянутой руки, взмах мачете, удар топора, как... ветер срывает крышу со здания церкви и затягивает в открывшуюся в небе червоточину. Самые близкие к нашим героям слэшеры идут в атаку, но не успевают нанести удар, как и их уносит во врата ада.

И, кстати, если Вы думаете, что все слэшеры успели добраться до церкви и только там нашли расплату, Вы ошибаетесь. Все потусторонние отморозки по всей территории Города Отморозков направлялись туда, где им и полагалось быть. Домой. В ад. Через открытые Кори ворота.

- Ж’аинг-нгах, ег-сотхотх. Х’ее – л’геб. Ф’аитхродог. Уа-а-ах. Огтхродаи’ф, геб’л – ее’х, ег-сотхотх,нгах’нгаий, зхро, - не умолкал Кори.

С каждым его словом очередной слэшер отправлялся в адские бездны. Но одному все было нипочем. Несмотря на заклинания Кори, на боевых товарищей улетавших в червоточину, одно создание продолжало неподвижно стоять и смотреть на Кори Хэйса, читающего "Книгу Зла". Настоящий слэшер старый закалки. Реальный олдскул. Огромный. Мерзкий. В маске. С топором. И по тому, как он уставился на парня у алтаря, не было никаких сомнений, что у громилы на него большие планы.

Слэшер был совсем рядом, он занес над головой топор, уже казалось, что судьба Кори решена. Опоздай Паркер хотя бы на тысячную секунды – так бы и было. Но девушка успела в прыжке секущим ударом мачете отсечь мерзавцу руку, сжимавшую топор.

Однако тяга из червоточины, похоже, подействовала на фрагменты этого существа, скажем так, частично и не дала конечности слэшера приземлиться на пол. Рука громилы немного поднялась наверх и начала барражировать, словно в невесомости. В очередной раз за сутки Паркер отметила, что преувеличивала свой жизненный опыт, когда думала, что уже видела всю возможную паранормальную дичь и вот теперь-то ее уж точно ничем не удивить.

Несмотря на потерянную руку, слэшер не оставил попытки добраться до Кори, стойко читавшему "Книгу Зла", и сделал пару шагов к парню. Но давалось это ему с таким трудом, что громила готов был поклясться, что его ноги отяжелели настолько, словно к ним привесили стофутовые грузы. Как он ни старался, какие бы усилия ни прилагал, слэшер словно прирос к земле. Как будто его заморозили. И, наконец, сила заклинаний добралась и до него. Здоровяка, как и его собратьев, засосало в червоточину.

Как только громила влетел в другое измерение через пылающее отверстие в небе, врата ада закрылись, преобразовавшись в горизонтальную полоску, которая спустя мгновения рассыпалась на падающие звездочки. Ветер стих, шум умолк, кошмар наконец закончился. Словно ничего и не было. Не было больше Города Отморозков или Отмороженного Города. Это был Уиттиер, где стояла тихая и мирная ночь.

Паркер Эймс и Кори Хэйс, покрытые потом, кровью и грязью, даже не знали, что сказать. И нужно ли. Они просто стояли молча. Довольно долго. Наконец Паркер легла на пол. Все тело ныло от боли, ран, ушибов, порезов. Двигаться, куда-то идти для нее сейчас было сродни перспективе посетить концерт Barry Manilow. Единственное, на что сподобилась девушка, это залезть в карман куртки и достать помятую пачку сигарет Ньюпорт. Она вынула две сигареты, поочередно их прикурила и протянула одну Кори. Так наши герои и провели остаток ночи. До первых солнечных лучей. До радостного утреннего пения птичек где-то неподалеку.

- Знаешь, а я ведь никогда, - Кори дотянул сигарету до фильтра и затушил о подошву ботинка, - вообще никогда нигде, кроме Уиттиера, не был. Здесь жил мой отец. Все друзья. Олухи-одноклассники. Все были местными. А сейчас никого из них нет. Совсем никого. – Парень грустно посмотрел на Паркер. – Вот что мне теперь делать?

- Есть одна идея, - лукаво улыбнулась Паркер.

Саманта Джейн была твердо убеждена, что под ее кроватью живет монстр. Девчушке было уже восемь с половиной лет – достаточно взрослая, чтобы понимать, что никаких монстров не существует. Но вот она лежит на кровати, а под... ну, блин, ну стопудово там монстр! Прям под ней!

Девочка наконец решилась спуститься на первый этаж и рассказать об этом маме. Но было так страшно, что минут десять она боялась даже пошевелиться. Она была так напугана, что любое движение – перейти в сидячее положение, соскользнуть с края кровати, надеть тапочки – занимало целую вечность. Саманта думала, что лучше тихонько выкрасться из комнаты, а не стремглав броситься к двери. Ведь монстр может ее услышать! И вот через десять минут девочка наконец покинула свою комнату, прошла по коридору и с лестницы посмотрела на гостиную, где мама сидела в кресле и смотрела "Полицию Майами: Отдел Нравов".

- Под моей кроватью монстр, - сказала Саманта Джейн, и ее голос до смерти испугал маму.

Немного придя в себя от шока, она встала с кресла, поднялась по ступенькам и наклонилась к дочке.

- Крошка, ты же знаешь, никаких монстров не существует.

- Нет, они существуют, - упрямо гнула свое Саманта. – Под моей кроватью. Не веришь? Сама посмотри!

- Хорошо, - в голосе Эшли проскользнули нотки раздражения. – Пойдем, покажешь.

Когда они вошли в спальню Саманты, Эшли оглядела комнату и спросила:

- Ну и где твой монстр?

Дочка показала пальцем под кровать.

- Ах вот где он? – уточнила мама.

Саманта утвердительно кивнула.

- Хорошо, ладно, - Эшли села на колени, опустила ладони на пол и посмотрела под кровать, однако ничего не увидела, кроме пыли и пары грязных носков.

Эшли встала на ноги, и обняла дочку:

- Милая, я посмотрела. Там никого нет. Тебе нечего бояться. Все хорошо.

Саманта Джейн покорно вернулась в кровать, и мама нежно игриво ткнула ее пальцем.

- Я оставлю свет включенным, - Эшли зажгла ночник на столике у кровати. – Это отпугивает монстров. Договорились?

- Хорошо, - согласилась Саманта. – Если мне перестанет быть страшно, я его выключу.

На том они и порешили. Эшли поцеловала дочурку, потушила свет, закрыла за собой дверь, оставив Саманту одну в комнате, окрашенной голубым светом ночника. Девочка немного поерзала, устраиваясь поудобнее, и закрыла глаза.

Она уже большая. Она не боится. Ей не нужен ночник. Саманта высунула руку из-под одеяла и выключила свет.

В комнате воцарилась темнота. И на какое-то время тишина и спокойствие.

А затем открылся шкаф. И в ночном мраке засветились красным светом два глаза.

Саманта Джейн завизжала от ужаса...

И не успел ее крик стихнуть, как дверь в спальню распахнулась, зажегся свет, и на пороге возникла Паркер Эймс со старым, закаленным в боях верным мачете.

А рядом с ней был Кори Хэйс. С бензопилой в руке и злобной улыбкой на лице.

- Попадос тебе, упырь!

КОНЕЦ... НУ, ВЕРНЕЕ, ПОКА КОНЕЦ

Дорогие читатели,

Большинство людей хотят посетить ряд мест. Одни хотят увидеть Париж, другие мечтают побывать в Гранд-Каньоне. А у меня вот есть список локаций, где бы я ни за что в жизни не хотел оказаться. И его возглавляет Уиттиер. Если продолжать перечень антижеланий, меня точно бы не обрадовал пришедший по почте плюшевый мишка, как мальчика в начале книги. Так что, если кто-то из Вас думал сделать мне такой подарок, пожалуйста, не нужно! Это точно меня не обрадует.

В последней части цикла нашу доблестную охотницу на слэшеров, Паркер Эймс, ждет самое необычное приключение. Минует десять лет после событий, описанных в "Побеге из Города Отморозков". Паркер отойдет от дел, повесит бензопилу на гвоздь, остепенится. У нее будет семья, работа, девушка станет матерью. Кажется, что нашей героине наконец-то повезло, она счастлива.

Однако безмятежное существование Паркер омрачает появление... Урагана Уильямса, который твердо намерен свести счеты.

Чтобы скачать третью книгу цикла, ждите дополнительной информации и ссылку, по которой это можно будет сделать.

Надеюсь, Вам понравился "Побег из Города Отморозков". Буду признателен всем, кто оставит отзыв на www.amazon.com.

Спасибо, что прочитали вторую часть похождений Паркер. Люблю вас! Вы лучшие!

Люк Престон.

Перевод: Дмитрий Архангельский

Бесплатные переводы в нашей библиотеке:

BAR "EXTREME HORROR" 18+

https://vk.com/club149945915