По велению рока. Сборник рассказов

Локос – случайная встреча

Часть I

Закат окрасил небосвод в сине-фиолетовые краски. Поющие скалы медленно накрывали дорогу и, едущую по ней одинокую телегу, длинными тенями. Под мерный скрип колес и вялый цокот копыт шла оживленная беседа крестьян:

– Вот я тебе и талдычу, барану, душегубы, насильники, самоубийцы и другие богомерзкие твари вроде орков или тех остроухих бродют у этих скал, проклятых Хроносом на веки вечные! Мне сам жрец Аларий из Реама так говорил!!! Дурень! Тьфу-ты…

– Уж прямо и жрец говорил с тобой в Реаме?! Может и король детям привет передал, пока я за твоими свиньями смотрел, а?!

– Ой, да сдалось оно мне врать-то! Усю жизь не врал, а тут, оба-на, начал?! И тоже мне, скажешь… Следил ты там от силы, ну два часа, и то, проспал же! Кабы я раньше не вернулся, свиней, если бы не вкрали, так сами сбежали! Хыть… Тоже мне, помощник…

– А почём мне было знать, что пиво такое крепкое?! Я всего-то два литра выпил…

– Ага, баран – он и есть баран! Ты ж в самую жару его пил, а всем ведомо, коли на сафире брагу пить, то в разы пьяней будешь…

– Ну да! Скажи еще при третьей луне, коли нужду справлять – шибче идет! Хы-хых…

– Ха! Ну, уж не знаю, надо проверить… Этой же ночью и начну! Кажись, как раз третья сегодня… Авось чего полезного открою, королю доложусь об работе проделанной…

Возница – пожилой, сухонький мужчина с загорелой, бронзовой кожей хмыкал и хихикал в кустистые усы. Его друг – низкий щекастый весельчак в большой, изрядно порванной и потрёпанной соломенной шляпе, смеялся в голос.

Телега скрылась за плавным поворотом ущелья. Кругом возвышались узкие, скальные клыки с гладкими чертами. Будто каменные деревья, лишенные кроны, они тянулись вверх на сотни метров и обрывались округлыми концами. Любой, кто ступал на тропу непременно слышал странное, пугающее пение.

– Говорил мне жрец, ну этот из Реама, что это духи грешников верещат, среди каменёв прячутся.

– Да, ну тебя! Балабол!

– Хош не верь, коль так тебе на лавке крепше сидится, но я тебе, как есть оно говорю.

Дальше они молчали, под жуткие завывания разговор как-то не клеился. Погружённые в пугающую атмосферу Поющих скал, друзья совсем не заметили, вышедшего из-за ствола каменного дерева, старика в сером балахоне. Привлекая внимание путников, он постучал посохом по бортику.

Возница от неожиданности подскочил на месте и с перепугу погнал лошадь. Товарищ тоже переполошился и завопил:

– Гони! Гони!!! Молю тебя, брат! Это ж орк! Святым Хроносом клянусь, шоб мне лопнуть! Орк! Разбойник-душегуб…

Обернувшись назад, испуганный пухляш увидел в телеге того самого орка-душегуба и тут же лихо спрыгнул с телеги, исчезнув в пыльном облаке.

– Стой! Стой! Остановись, друг!!!

Донеслось до Агапыча из телеги.

– Ты-ты-ы кто, лопни твоя требуха, такой, а?! – закричал, тормозя лошадь, хозяин колымаги, в которой оказался бледный, седой старик в серой пыльной одежде и длинной палкой-посохом в руке. Скачка в узком ущелье могла печально закончиться, но благо все колеса остались целы.

– Извините, что так к вам ворвался. Просто иначе вы бы проехали мимо…

– Так и есть, так сделать и собирались! Теперь, только тумаков тебе надаю, заберу своего дружка и поеду.

– Ещё раз извините. Вы же в Кружевку едете? И мне туда. Я заплачу за дорогу.

– А! Вон оно как. Тады, милости просим. Только там до вас свиньи ехали, так что запах соответственный.

Спустя несколько секунд, к телеге подоспел беглец.

– Ну ты и трус, Шамыч! Баран и трус!

– Да я это, упал, – вяло пытался оправдаться пухлый владелец большой потрёпанной шляпы, – Не серчай, Агапыч, я ж думал грабют и…

– И решил меня бросить? Э-э-х, садись давай! Он с нами едет.

– М-м-м… Здрасьте, а вас как зовут? Меня Шам, а я думал вы злодей-лиходей.

– Кх-хм, ещё орк, – с улыбкой напомнил путник, – Моё имя Локос, приятно познакомиться. Вообще-то я, скажем так, историк…

– О-о-о! А это как, историк?

Возница толкнул друга в плечо.

– Ну, ты чего до человека пристал?! Не видишь учёный человек, изучает чего-то…

– А, что я-то?

– Нет-нет, всё в порядке. Я долго не имел никакой кампании и совсем не против беседы. Одиночество утомляет, знаете ли.

Почесав свои усы, Агапыч изрёк:

– Редкое у вас имечко! Я вот от бабушки слышал историю про одного только вот Локоса – мага, ага… Здешняя старая легенда, правда, всю целиком не вспомню…

– А хотите, я расскажу вам эту историю так, как всё было на самом деле. Как я уже упоминал, история – моё увлечение, а эта легенда не просто вымысел, всё было на самом деле. И я знаю всю или почти всю правду о тех днях.

– Вот-те на… Как оно бывает, человек не здешний, а побольше нашего об крае этом знает! Сказано – учёный человек! Небось и грамоте обучены… Обучены, господин?

Попутчик усмехнулся и подтвердил, что и грамоте он обучен.

– Ну, а чего нет-то?! Чего б не послушать… До деревни далеко, давайте, господин историк, рассказывайте, как там оно усё было?

– В эпоху первых королей, на западе, среди острых скал стояла высокая башня тёмного мага по имени Локос…

– Мани, где ты?! Паршивый сопляк! Бегом ко мне! А-а-а, гаденыш!

Локос гневно стукнул резным посохом о пол кабинета. «Инструмент» в его руках, увенчанный опалом размером с кулак ярко вспыхнул. В ту же секунду перед хозяином появился чумазый паренёк лет десяти в чёрном, кожаном ошейнике и с растрепанными, грязными волосами. Вокруг него витала лёгкая, чуть голубоватая дымка, которая тут же развеялась.

Мальчик поднялся с четверенек на колени и, сжимая в ладонях грязную тряпку, залепетал:

– Я… Я просто не успел убрать на столе, господин маг! Прошу, я мыл… Мыл полы в самом низу, уже заканчивал и собирался…

– Замолчи, щенок!

Шипящий от злобы старик, замахнулся и почти ударил посохом мальчишку, но вдруг остановился и, развернувшись, неспешно пошёл прочь.

– Если ещё раз ты не сделаешь то, что тебе велено – пойдёшь питаться подножным кормом! В горах его не так много.

– Господин Локос, простите пожалуйста! Я сейчас же всё уберу!

– Ну так действуй! – приказал хозяин и исчез в той же голубоватой дымке. Помещение было практически в идеальном состоянии, почти… Впечатление портил лишь огромный, заляпанный кровью, стол, на котором лежал изуродованный труп молодого мужчины. Тело принадлежало молодому магу, попавшись в ловушку Локоса. Бедняга закончил свой бренный путь в страшных муках. Что именно хозяин делал с ним и зачем, Мани не знал, да и абсолютно точно не хотел этого знать!

Всё вокруг тела несчастного было залито липкой, красной жижей, грудная клетка вскрыта, а в медных чашах лежали его органы. Неподалёку валялись жуткого вида окровавленные инструменты – ножи и пилы.

Глубоко вздохнув, Мани подошёл к столу и принялся отвязывать руку выпотрошенного человека. Вдруг труп задёргался в судорогах, открыл глаза и, высвобождая конечность, стал тянуться к парню. Сковывающие запястье ремни, затрещали и лопнули. Мальчишка от испуга попятился назад и закричал, что было мочи:

– Локос! Локос! А-а-а! Господин маг!

На крик Мани, словно из неоткуда появилась, уже известная нам, голубая дымка, а вместе с ней появился и сам хозяин башни. Направив посох на ожившего мертвеца, маг что-то прошептал, и труп бессильно обмяк.

– Ха! Значит, всё-таки получилось! Хорошо, это очень хорошо, – удовлетворённо проговорил Локос, а потом перевёл свой мечтательный взгляд на Мани и мгновенно очерствел.

– Так, чего ты встал? Убирай, давай!

– Да, господин, – покорно ответил мальчик и принялся за работу.

Хотя ему и было жутко, невероятно страшно прикасаться к телу, но выбора у паренька никакого не было.

Шаркая мягкими тапочками по винтовой лестнице и бормоча себе под нос нечто, понятное только ему, маг в раздумьях удалился.

Мани колотила мелкая дрожь, липкий, холодный пот покрыл всё его щупленькое тельце. Больше всего на свете мальчугану сейчас не хотелось подходить к этому мертвецу, но, к сожалению, приказ хозяина не оставил ему выбора! Пересилив отвращение и, загнав свои страхи подальше, парень решился отвязать вторую руку мертвеца и сразу же отскочил от стола, как от огня. Но чуда не произошло, рука безжизненно свисла вниз.

– Фух, ненавижу свою жизнь, магов и всю магию! Гадость какая! Ох…Ну, за дело, или за тело…

Парень с трудом стянул жертву со стола, одновременно подавляя внутри приступ внезапно подступившей дурноты и волоком потащил её из лаборатории вниз по ступенькам в подвал. Многими этажами ниже находилась дверь, ведущая в глубокую яму, которая служила мусоропроводом, но туда ещё нужно добраться.

Дотащив ношу до пролета и сбросив её вниз, паренёк прислушался. Несколько мгновений тишины и, наконец, глухой удар. Так Мани понял, что труп уже в нужном месте, оставалось только открыть двери и скинуть тело в яму. По словам мага, у этой ямы не было дна, и оттуда нет возврата. Но перед этим бедному Мани предстояло снова замыть ступени и выдраить стол, а ещё сбросить эти органы мёртвого мага.

Лишь спустя два часа тяжёлые створки мусоропровода открылись и, переломанное, изувеченное тело смогло покинуть подвал башни. От падения с пролета тело несчастного разорвало пополам. Жутко, но мальчик был рад этому, потому что по частям выбрасывать тело было ему проще…

Управившись с останками, Мани занялся вещами бедолаги. Среди сломанного жезла, рваной мантии и окровавленного, разодранного платья Мани заметил маленькую, меньше его ладошки, книжечку в сером кожаном переплёте и затейливой эмблемкой на лицевой стороне. Открыв её, Мани обомлел.

– Это… Это же… Надо сказать господину! – паренёк бегом взлетел на самый верх башни и со свойственной детям непосредственностью сходу выпалил:

– Господин маг, смотрите!

Локос, стоя в центре большой пентаграммы, громко восклицал странные гортанные звуки, разносимые ветром. Парня едва не сдуло с плоской крыши башни, отчего маг был вынужден прервать обряд и гневно спросил:

– Что тебе нужно?!

– Смотрите, что я нашёл!

– Дай сюда!

Локос резко вырвал книжонку из рук парня, открыл и, скривившись, швырнул её обратно Мани,

– Брось в яму! Это книжка того горе-мага. Оказывается, он был ещё учеником! Сопляк!

Господин зло усмехнулся, и от этой улыбки мальчишке стало не по себе.

– Ну, не стой столбом! Ты что, со всем уже справился?!

– Нет ещё, господин…

– Тогда пошёл вон, раб! И не беспокой меня больше сегодня, а то я тебя накажу!

Мальчик втянул голову в плечи и быстро скрылся из виду.

По дороге вниз Мани погрузился в раздумья. Несмотря на то, что ему было всего десять, парень чувствовал себя гораздо взрослее, и не удивительно, учитывая, что ему постоянно приходилось выполнять странные и жуткие поручения вечно недовольного хозяина и при этом сохранить рассудок и собственную жизнь. Взгляд мальчика погрустнел, и на него вдруг накатила жалость к самому себе: «Ну, за что он так со мной?! Все же делаю, все приказы выполняю! Туда, сюда, сидеть, стоять! Как же я устал»…

Спускался Мани медленно, отчего-то ему совершенно не хотелось спешить. Так постепенно он снова добрался до подвала и уже открыв створки страшной, бездонной ямы, Мани всё-таки решил напоследок взглянуть на содержимое той маленькой книжечки, которой пренебрёг Локос. Присев на чёрный песок, он открыл первую страницу и начал читать.

Строчки одна за другой пробегали перед глазами мальчика, складываясь в образы. Почерк автора был идеален, несмотря на то, что каждая буква была чуть больше половины ушка маленькой швейной иголки! В полутёмном помещении Мани, приходилось до боли напрягать глаза, чтобы в точности разобрать написанное. Освещением служил маленький, светящийся шарик на потолке, который давал очень мало света. Его можно было сделать сколь угодно ярче с помощью магии, но Мани ею не владел.

Опомнившись минут через десять, парень испуганно взглянул на дверь, опасаясь появления гневного хозяина, но, к счастью, дверь оставалась запертой. Снова переведя взгляд на книжку, Мани на секунду задумался и, кивнув головой, будто с чем-то соглашаясь, закрыл створки дверей ямы, оставив маленький трофей себе.

Потея от страха, он бросился в дальний угол подвала и глубоко закапал книгу в песке.

По дороге наверх Мани успокоился и пришёл в себя, почувствовав, что наконец перестал потеть и дрожать.

Наводя последние штрихи чистоты в лаборатории хозяина, мальчика не покидали мысли о прочитанном. В книжке говорилось, что маги рождаются абсолютно хаотично и определить свою способность к чародейству можно при помощи одного простого обряда. Правда пока ему не удалось прочесть какого именно, но Мани чётко решил во чтобы то ни стало провести его. Для этого у парня было немало причин, ведь снять ненавистный ошейник с шеи бедного мальчика-раба мог только маг, и только очень сильный маг смог бы убить мерзкого Локоса!

В своих детских фантазиях он уже тысячу раз побеждал хозяина башни тысячей различных способов: сжигал его пламенем, топил в холодных, горных реках, и даже разрывал на части голыми руками!

Поглощённый своими мыслями мальчишка незаметно закончил уборку.

Локос появился в башне только поздним вечером, как всегда раздраженный и злой, а тут ещё наткнулся на спящего в кабинете слугу.

Выбившись из сил, Мани заснул прямо под столом, с которого, несмотря на всю сложность, смыл всю кровь до последней капельки. Но маг без всякого сострадания небрежно пнул его ногой.

– Вставай, раб! Пошёл вон! Спи где-нибудь в другом месте.

Мани выполз из-под стола и побрёл к выходу. По пути он тёр грязными кулачками свои сонные глаза, тщетно пытаясь проснуться.

Внезапно его словно током прошибла мысль о том, что хранилось под чёрным песком подвала. Остатки сна мгновенно улетучились, и он, будто обретя способность летать, бросился вниз по ступеням.

По ночам в горах становилось очень холодно, поэтому Мани любил спать в подвале башни – там не было ветра, и температура сохранялась постоянной, хоть и не очень-то тёплой. Прямо на песке в углу подвала лежало изорванное одеяло Мани, служащее ему мягкой постелью, но его самого там не было. Мальчик сидел на коленях у противоположной стены перед чашей с водой, в которой плавало маленькое семечко горного цветка кубулус. Суть обряда, описанного в книжке начинающего мага, заключалась в следующем: испытуемый должен выбрать стихию в соответствии со своим духом, эта сила в различных проявлениях всегда должна окружать мага, затем нужна сама стихия, чтобы возле её источника провести последнюю часть ритуала, почувствовать взаимодействие.

Мани здраво рассудил, что единственная стихия, с которой он имел дело сколько себя помнит – это вода. Он столько раз мыл эту башню, столько перетаскал этой самой воды, что хватило бы на две сотни водоносов!

Последний этап был ключевым. Испытуемый должен сосредоточить сознание и всё своё естество, чтобы почувствовать связь, а нащупав и упрочив её, стихию, нужно заставить, подчинить! На бумаге всё выглядело довольно просто. Только по истечении пяти часов тренировок, которые могли быть пятью часами сна, Мани стал понимать насколько это трудоёмкий процесс! Наконец, доведя себя до изнеможения и совершенно обессилив, он еле дополз до постели…

Утро начиналось одинаково мерзко. Спящего Мани окружило голубой дымкой, и он мгновенно оказался в кабинете Локоса. В глазах мельтешили розовые круги, скорее всего от ярко вспыхнувшего большого опала на посохе мага.

– Меня не будет несколько дней, – паренёк зевал и тёр глаза, маг брезгливо пихнул его сапогом, – На обеденном столе остались объедки, можешь доесть. К моему возращению башня должна быть в идеальном состоянии, вымоешь всё и натрёшь до блеска! Ты меня понял?!

– Конечно, господин маг, – продолжая тереть глаза, ответил мальчик. Сон никак не хотел отпускать его.

Локос стукнул посохом о пол, растворившись в голубой дымке, и Мани остался совсем один в огромной башне. Он посидел ещё пару минут, а затем, вспомнив, что говорил маг, вскочил и ринулся к столу в другом конце комнаты. Там действительно была еда – щедрые остатки!!! Это была какая-то жареная птица, горох, зелень, овощи и полбуханки хлеба – небывалая роскошь, всё это было свежим, пахло свободой и летом…

Плотно позавтракав, Мани вновь провалился в блаженный сон. Башня и так, благодаря его неустанным стараниям, была в порядке, и парнишка мог позволить себе отдохнуть. Конечно на постель хозяина он не посмел бы залезть, зато на мягком ковре ему лежалось спокойно и хорошо.

Мани закружило и потянуло куда-то ввысь. Во снах он уже не раз совершал перелёт сквозь пустоту к странному острову и, живущему на нём, не менее странному старичку.

– Привет, малыш! Давно тебя не видел, – старик очень по-доброму относился к мальчику. Цветущая поляна, на которой располагалась меленькая хижина, была самым прекрасным местом на свете! В своей коротенькой жизни Мани видел так мало хорошего, только здесь он мог улыбаться по-настоящему искренне!

В хижине стояла деревянная кровать и столик с двумя стульями, за которым вели беседу мальчик и старец. Хозяин разливал по чашкам ароматный, травяной чай, а маленький гость с упоением рассказывал о последних событиях. Пожилой собеседник внимательно слушал Мани и, слегка приподняв брови, уточнил особо интересующий его момент:

– А, когда ты почувствовал связь со стихией, какой она была?!

– Ну… Будто, – Мани обречённо опустил голову, – Я не могу объяснить. В общем-то, я ничего не почувствовал… Наверное…

– Какие ощущения ты испытывал? Может быть ты не твердо ощущал связь? Тогда…

– Нет! Мне было тяжело! Я не мог двинуться, обливался потом и не мог! Я испугался и перестал, когда стало трудно дышать…

Старик доброжелательно улыбнулся и заявил:

– Ну, теперь всё ясно! Ты выбрал неверную стихию, малыш! Камень твой удел, почувствовав связь с ним, ты хотел заставить твердь переливаться и течь, словно воду, пытался изменить суть, и пока, – старик сделал паузу, – Пока что тебе это не удалось. Но так будет не всегда. Тебе уготовано стать одним из величайших…

Не успел старик договорить, как неведомая сила стала отдалять мальчика от столика с ароматным чаем на нём, уютной хижины, доброго и мудрого старика, и от прекрасной цветочной поляны с изумрудными бабочками. Всё быстрее и быстрее он мчался сквозь бескрайнее нечто…

Очнувшись в хозяйском кабинете, Мани передёрнуло от осознания собственной ошибки! Если бы маг видел такую наглость, точно надавал бы тумаков, но к счастью Локоса нет, и вроде бы не будет несколько дней. И всё же стоило приниматься за уборку, чем Мани и занялся с присущей ему добросовестностью.

Чтобы спуститься с верхнего этажа башни до подвала нужно преодолеть тридцать три пролета винтовой лестницы, что занимало минут пятнадцать. Шагая с пустыми ведрами вниз, коротая время Мани считал ступени.