По ту сторону звёзд

Глава 1

Вольный народ. Фронтир. Планета Земля.

Вольный народ — сильные и очень жестокие люди, по большей части являющиеся головорезами, работорговцами или чумазыми с ног до головы шахтёрами, которые добывают руду, просто отрывая руками куски от астероидов. По крайней мере, так считают жители всего остального населённого людьми космоса, которым посчастливилось родиться или поселиться в метрополиях, или на худой конец в одной из крупных промышленных колоний. Все планеты с населением менее ста тысяч человек уже считались фронтиром, так как, если дальше и были ещё какие-то обжитые системы, то людей там было ещё меньше. Исключения, как правило, составляли колонии, потерянные после последней и самоубийственной войны Джоре, которые сумели выжить и развиться в полной изоляции. Примерно раз в столетие кто-нибудь натыкался на одну из таких колоний, и в зависимости от того, кем был капитан — работорговцем, торговцем или просто авантюристом, ищущим приключений на свою пятую точку, и развивался дальнейший контакт между «варварами» и «цивилизованным» миром. Чаще всего аборигенам везло и их посещали хоть и любители поживиться чужим добром, но знающие меру и ещё не совсем растерявшие человеческий облик люди, которые к тому же не умели держать рот на замке. Довольно быстро о новом богатом или не очень мире становилось известно властям крупных государств, и они устанавливали над ним протекторат, вводили в систему крупные полицейские силы и уже через два-три поколения аборигены искренне считали себя гражданами и чуть ли не костяком того или иного человеческого объединения. Но некоторые колонии, похоже, так и не были засвечены дальше того или иного калана, обычно работорговцев, и вот уже не одну сотню лет служили им постоянным источникам дохода, а информацию о координатах мира берегли, как собственные жизни. В одном из таких миров и начинается наша история.

С каждым годом отлавливать «мясо» становилось всё сложнее, а ведь эти люди, проданные на невольничьем рынке, кормили клан Марта уже три сотни лет. Ещё дед нынешнего главы клана сумел наладить бесперебойные поставки товара, по одной-двум сотням в месяц, и ввёл жёсткую систему контроля над тем, кто и что знает о местонахождении этого «рыбного» места. Полных координат не знал никто, вводя их перед прыжком по частям, а Искины были запрограммированы не вести никаких навигационных записей, отключая соответствующий блок ещё в системе Маркан, последней на пути к Земле. Земля… Ещё сто лет назад людишки на этой планете едва копошились у себя на орбите, строя станции с громкими названиями, считая их невероятным достижением науки и техники, а на деле эти «станции» были меньше грузового челнока, стоящего сейчас в третьем ангаре и уже готовящегося к предстоящему рискованному полёту. Да, с каждым годом риск быть пойманным становился всё выше, и даже торчать здесь, за орбитой местного пояса астероидов, всячески прикидываясь одним из пролетавших мимо камней, было уже не комфортно. Последние двадцать лет, когда Эрис уже вовсю хозяйничал в клане, ему стали поступать неприятные доклады, об обнаружении снующих туда сюда беспилотных тягачей, таскающих астероиды помельче к одному из недавно построенных Лунных заводов. И пару раз эти тягачи, в поисках ценных минералов даже умудрялись просканировать Меридон — главный и единственный носитель клана. Эрис, конечно, сомневался, что излучение их маломощных радаров и лазеров проникло не то что за обшивку, а даже за щит, но от греха подальше приказал отойти на максимальное расстояние, доступное для грузового челнока. Ещё дальше, и на обратный путь топлива у него уже не хватит, или скажем так, прилететь то он прилетит, инерцию ещё никто не отменял, но вот времени у него это займет на пару недель дольше. Но больше всего Эрис опасался зарождающегося военного флота Землян, которые уже успели пару раз за это десятилетие пострелять друг в друга. И судя по записям сражения за маленькую красную планетку, что произошло два года назад, их орудия вполне могли повредить, а при большой удаче, даже уничтожить грузовой челнок. Меридону, конечно же, потуги даже всего их флота показались бы лёгкой щекоткой, но раскрывать местным информацию, о том, что кроме них во вселенной есть ещё кто-то, Эрис не собирался. Тогда они точно начнут штамповать свои корветы и фрегаты со всем энтузиазмом, и о так полюбившейся охоте на живой товар придётся забыть. Клан Марта, конечно, не погибнет и найдёт себе другое занятие, но удар всё же будет очень ощутимым. С невесёлыми мыслями о будущем своей семьи и всех, кто на неё работает, Эрис поднялся в рубку. С порога, первая же новость оказалась неприятной. Беспилотных тягачей землян заметно прибавилось. Их было чуть ли не втрое больше, чем месяц назад и все они роились около большого астероида недалеко от Меридона. Похоже, им позарез приспичило дотащить его до своей планеты и сотворить с ним какое-нибудь непотребство, например раскрошить и расплавить, благо астероид был почти целиком из железа. Камень, а точнее, железяка, была в два раза больше носителя и с земными возможностями, они будут тащить её до скончания века. Вторая же новость была скорее не неприятной, а странной, и поскольку Эрис не любил странности, эта новость насторожила его гораздо больше. В двухстах тысячах километров от них медленно проплывал, сложно сказать, что это было, но больше всего это напоминало самый обыкновенный астероид. Вот только за всё время нахождения здесь, ни один астероид не двигался по такой траектории. Около сотни метров в длину и семидесяти в обе стороны, он был, похоже, целиком из какого-то сплава свинца. Усевшись в капитанское кресло, Эрис вчитался в показания пассивных сенсоров и его брови ещё сильнее нахмурились. Что бы это ни было, но подобного раньше он никогда не видел. Астероиды из свинца были не редкость, но чтобы целиком и полностью, такого он припомнить не мог. С червячком страха внутри, Эрис активировал внутрикорабельную связь и, стараясь не выдать своего волнения, коротко бросил фразу, которую уже очень давно никто не произносил на этом корабле: «оранжевый уровень, всем занять свои места».

Сергей долго смотрел на экран, практически не мигая, и пытался предугадать действие объекта. Ещё вчера он утвердил план операции, но, несмотря на всю кажущуюся надёжность, он всё равно подсознательно ждал, когда же объект наберёт свою умопомрачительную скорость, а затем и вовсе исчезнет, как это бывало раньше. Хотя, появившись в Солнечной системе, он должен был пробыть здесь не менее десяти суток, а сейчас пошли только вторые, но и такого пристального внимания объект до этого не получал. Возможно они, кто бы они ни были, испугаются и улетят. И тогда начальство его по головке не погладит. Но лучшей возможности узнать, кто же это повадился похищать ни в чём не повинных граждан Евроазиатского интеграционного союза (ЕИС), похоже больше не представится. Атлантический альянс что-то пронюхал, и в следующий раз невольное соперничество может испарить и без того небольшие шансы на успех. Немного подправив угол наклона телескопа, Сергей потёр уставшие глаза, и, щёлкнув переключателем, произнёс то, что от него сейчас ожидали сотни людей за операторскими пультами, за интерфейсами суперкомпьютеров, за рабочими столами, заваленными отчётами и прогнозами, в общем, вся та разведывательная машина Союза, направленная сейчас на одну единственную точку за поясом астероидов. Он произнёс «Начали».

Эрис барабанил пальцами по подлокотнику. Псевдо астероид, а это был именно искусственный объект, сомнений быть уже не могло, медленно удалялся от корабля. Он прошёл уже двадцать тысяч километров, так и не приблизившись ближе двухсот тысяч, и примерно через час покинет зону непрерывного сенсорного контроля. Зато три десятка шахтёрских тягачей, наоборот, решили протащить свою добычу в непосредственной близости от Меридона. Каких-то сто километров для космоса ничто, две секунды набора ускорения, или ничтожная доля секунды на полной скорости в одну третью световой. И Эрис не верил в совпадения, а то, что этот астероид приспичило провести в такой близости от носителя, не могло быть случайностью. Похоже, что тайное стало явным, и пора сматывать удочки. Земляне решили поиграть с ним, но он тёртый калач, и не будет ждать, чем всё это закончится. — Давай, Пим, зажигай свою машинерию. Мы уходим, — одна короткая фраза погрузила до этого наполненный гулом капитанский мостик в тишину. Пим, приземистый и широкоплечий мужик отвечал на корабле за работу двигателей, и сейчас все взоры обратились на него. Он крякнул, посмотрел на экран с картой, проследил путь шахтёров, ещё раз крякнул, и, потянувшись, принялся что-то набирать на клавиатуре. Остальная команда, похоже, только сейчас стала соображать, что к чему, и оживлённо заёрзала в своих креслах. Послышались щечки тумблеров и отрывистые команды, и Эрис отметил, что, несмотря на обленившуюся в последние сытые годы команду, свою работу они выполняют всё ещё хорошо. Но Эрис не знал, что как бы хорошо они не выполняли свою работу, время уже ушло. В тот момент, когда факелы двигателей забились неровным огнём, прогревая термоядерную смесь из материи и антиматерии, а кормовые щиты образовали широкий конус, чтобы выпустить бьющееся солнечное пламя наружу, в образовавшуюся брешь впился высоко энергетичный рентгеновский луч. За ничтожное мгновение он продавил хлипкую воронку поля вокруг двигателей, прошил ярко сияющую плазму насквозь и поглотился соплом. Ничем не удерживаемая плазма брызнула во все стороны, прожигая корпус и калеча двигатель, и вообще всю корму. Эрис побледнел и впился в подлокотник. То, чего он опасался, случилось, и случилось в самый неподходящий момент. Астероид, до того тихо мирно летевший прочь от корабля, и зашедший ему условно за спину, сейчас разваливался на куски от всепожирающего пламени. Мощная ядерная или даже термоядерная реакция лишь десятой своей частью пошла на запитку укрытого в его недрах рентгеновского лазера, а оставшиеся девяносто процентов сейчас испаряли всё остальное. Теперь стало понятно, почему он был из свинца, так как единственное разумное объяснение этому — укрыть от сенсоров то, что находится под ним, теперь обрело смысл. Выругавшись сквозь зубы, и прикрикнув на разоравшуюся команду, Эрис стал отдавать одно распоряжение за другим. Во-первых, надо было потушить пожар в технических колодцах, где сейчас расплавленный метал переборок заливал дорогостоящее оборудование. Во-вторых, хоть маршевые двигатели и превратились в спёкшуюся груду металлолома, но экономичные ионники ещё можно было запустить, да и все маневровые, кроме парочки кормовых, отзывались на тестовые команды. Бросив всех свободных людей и дроидов на борьбу с пожаром, Эрис приказал запускать магнитные катушки, которые слабым голубым свечением подтвердили свою работоспособность. Корабль медленно, но уверенно стал набирать скорость. Сто метров в секунду, двести, триста… Но тут на сцену вышла вторая часть актёров, и тактическому носителю Меридон четвёртого поколения стало не до ускорения.

Сергей и все остальные ликовали, наполнив укрытую под поверхностью Луны разведывательную станцию шумом и криками. Кто-то вскочил со своих мест, кто-то так оживлёно жестикулировал, что сбил стаканчики с кофе со своих рабочих консолей, и они непривычно медленно полетели к полу. И всё из-за того, что им удалось самое главное. Все аналитики хором утверждали, что на корме, в районе двигателей у них должна быть наименьшая напряженность того странного непроницаемого поля. В противном случае плазма от своих же двигателей хоть частично, но отразиться назад, что не происходило за все предыдущие наблюдения. И что если и наносить удар, то именно по двигателям. Что и было проделано с точностью. Наблюдая глазами последствия взрыва, Сергей уже отдавал команды операторам буксиров. Наступала кульминация.

Эрис со злостью и беспомощностью наблюдал за растущим на экране астероидом. Каких-то двадцать секунд. И как этим крохам, до того тащившим его с пешеходной скоростью, удалось за минуту разогнать его до четырёх километров в секунду. — Открыть огонь! Стреляйте же! И маневрируем. Осталось пятнадцать секунд. Нос корабля окутался вспышками и в сторону железного астероида понеслись разогнанные болванки, которые за секунду преодолев разделявшее их расстояние, впились огненными иглами в изрытый кратерами и бороздами железный щит. Естественное строение этого проклятого куска несостоявшейся планеты служило ему отличной защитой. Реакторы, перегруженные во время взрыва, только сейчас смогли выделить энергию на один залп из лазерных установок, на что астероид отреагировал появлением новых борозд, но никак не развалом на куски. Десять секунд. Сместившаяся под действием маневровых, километровая туша корабля просто физически не могла ускоряться ещё быстрее. Этого мало, подумал Эрис, и с замиранием сердца и дыхания проследил взглядом ещё один залп носовых орудий, нацеленных, по возможности, на наиболее вероятное направление разлома, высчитанное Искином. Мгновением позже астероид всё же раскололся в яркой вспышке, прошедшей по его экватору, и стал медленно разваливаться на две неравные половинки. Пять секунд. Приготовиться к удару! Приготовиться к удару! Приготовиться к удару! Эрис зажмурил глаза и вжался в кресло. Времени не осталось.

Станция ретранслятор, установленная в кратере одного из крупных и стабильных астероидов, мгновенно передала на лунную базу картинку разрушения с телескопа разведчика. Туннельный, или, как его ещё называли, струнный способ передачи сигналов, требовал только двух вещей — открытого один раз микро туннеля и мощных генераторов на обоих концах. Не позволяя, из-за своих размеров, протащить через себя даже атом, он отлично пропускал электромагнитные колебания в каком-то своём пятом измерении. Сергей особо не вдавался. Ему важен был лишь результат — мгновенная связь на огромных расстояниях. Наблюдать в реальном времени, как объект, похоже, даже успевший обстрелять астероид, скрывается в облаке разрывов, пыли и тысяч обломков, а значит его, Сергея, план удался на все сто процентов, это было… Неописуемо, эйфорийно, круче, чем секс, которого у него уже чёрт знает, сколько не было. Люди, намного важнее Сергея, сейчас довольно улыбались и кивали друг другу с мониторов, а он сам вдруг обнаружил, что жмёт протянутые руки и отвечает на дружеские похлопывания по спине. Всё получилось. Всё, чёрт возьми, получилось! С глупой улыбкой на лице, Сергей откинулся на спинку кресла, хрустнул шейными позвонками и уставился в потолок. Объект, целый он или раскуроченный, как консервная банка, может минуту и подождать. Сегодня Сергей точно получит новое звание.

Эрис очнулся в медкапсуле, и долго не мог понять, что вообще происходит. Мозг отказывался соображать, нейросеть не отвечала на мысленные команды, а всё тело так затекло, что первые пару секунд он вообще думал, что ему оторвало голову. Матовая поверхность крышки медкапсулы плохо пропускала свет, и сколько Эрис не всматривался, кроме серых пятен, ничего разглядеть не получилось. Спросить бы хоть у кого-нибудь, что происходит? Тяжёлые мысли тяжело ворочались в покалывающей черепушке, а провалы в памяти очень напрягали. Он помнил удар, когда его швырнуло на ремнях безопасности вперёд, как у него похоже треснуло пару рёбер, и как Пима раздавило между консолью и рухнувшей стеной. Потом, его, вроде бы, куда-то волокли в невесомости, которую он точно запомнил, заблевав себе шлем скафандра изнутри желчью и кровавыми комками. И вот, наконец, он пялится в потолок через полупрозрачный пластик. Из всей этой крайне паршивой ситуации можно выделить лишь один положительный момент — он жив.

Второй раз его разбудил голос, женский и довольно приятный. Интересно, у кого может быть такой голос? Женщин на борту Меридона хватало, парочку он даже пользовал пару раз, но этот был слишком молоденький. — Вы меня слышите, Эрис Ванхабе? Вам ввели стимулятор, вы должны скоро быть на ногах. Кивните, если вы меня слышите. Эрис, решил, что лучше не кивать, голосок этой милашки был так хорош, пусть ещё попросит. Слабые доводы сознания, подсказывающие, что это глупо, он задвинул подальше. Но стимулятор уже разогнал сердце до сотни ударов, кровь быстро доставила чудодейственное вещество в кору головного мозга, и нейроны, наконец, сообразили, что они, оказывается, носители разума. Резко распахнув глаза и не обнаружив над собой серого пластика, Эрис выпустил воздух сквозь сжатые зубы. Челюсть и вообще лицевые мышцы свело судорогой, тело бросило вперёд, и вот он уже сидит по пояс в розовой жидкости, уровень которой быстро падает. Первая осознанная мысль, была о неисправности потолочного светильника, мерцающего и время от времени гаснущего. В неровном белом свете хрупкая фигурка его спасительницы казалась немного жутковатой, дополненная бледным заострившимся лицом. Короткие чёрные волосы, зачёсанные назад, были по мужски засалены и грязны.

— Где все? — первый вопрос дался с трудом, отвыкшие связки скрипели, как заржавевшие петли. Получив на него ответ, что живых всего пятнадцать человек, и сейчас они в третьем ангаре подключают кислородный генератор, Эрис попросил вытащить его из этой отвратительной слизи. Нисколько не смущаясь своей наготы, он обтёрся полотенцем, сделал несколько глубоких вдохов, успокаивая сердце и нервы, и затребовал себе какую-нибудь одежду. Комбинезон и скафандр были найдены и принесены Мерти, а это была она, он вспомнил, как брал себе под крыло медсестричку из вольных, и Эрис стал пробираться, через заваленный мусором коридор. Низкий, практически инфразвуковой гул металла, с постоянными поскрипываниями и треском сообщал, что дела плохи. Пройдя пару относительно целых палуб, где даже работало освещение, и, о чудо, гравитация (а невесомость Эрис не переносил), он дошёл до лифтовой шахты. Точнее, бывшей лифтовой шахты, так как сам лифт был перекошен и наполовину выбит из неё наружу. Протиснувшись под ним и уцепившись за скобу лестницы, он пополз вниз на добрых двадцать метров, где выбравшись из технического люка, оказался на третьей ангарной палубе. Вид открывшийся ему, удручал. Все ворота, от одного конца до другого, были покорёжены и угрожающе вдавлены внутрь. В двух местах, похоже, были пробоины, но сейчас они были заварены квадратными листами железа. Маленький ремонтный дроид копошился в углу, перебирая какие-то куски, а справа, возле шкафов с оборудованием, толпились люди. Они не сразу его заметили, поглощенные кто чем: раскопками в кофрах с запчастями, матерным ремонтом какой-то двери с помощью кувалды, просто сидением в углу с отстраненным видом. Всего пятнадцать человек, одна десятая от команды Меридона… Заслышав его шаги, люди обернулись и с кислой радостью принялись его приветствовать. Брат Пима, Селер был мрачнее тучи, но то, что он выжил, было большой удачей. Если эта груда металла и могла сейчас поддерживать жизнь, то только благодаря ему. Лучший инженер, шестая категория, починит даже то, что не сломано. Отец Эриса купил его и брата на рабском рынке у конкурентов ещё подростками, и всю жизнь растил их как верных помощников. И сейчас бывший, правда, уже очень давно, раб, явно тяжко переносил потерю лучшего друга, а по совместительству, брата. Но он нашёл в себе силы рассказать и даже показать на работающем экране, как обстоят дела. Видео столкновения с астероидом, записанное парочкой не пострадавших внешних камер, было просмотрено молча. Двух километровый железный убийца, уже развалившейся на куски, зацепил Меридон вдоль всего правого борта. Видимое даже невооружённым взглядом поле, словно крышка той медкапсулы, укрыло корабль. Удар на скорости в четыре километра в секунду не оставил бы от них и следа без защиты, но матовый кокон сопротивлялся ему целую секунду. Получив такой кинетический удар, огромный корабль отбросило, как детскую игрушку, щит, не выдержав, лопнул, и с чудовищными перегрузками металл стал рваться, как ткань. Несколько крупных кусков астероида разлетелись во все стороны, но тысячи отколовшихся догнали кувыркающуюся тушу и засели в нём, как пули. Дёрнувшись, когда на видео гордый профиль носителя, напоминавший, ещё секунду назад, сокрушительный молот, развалился на части, Эрис кивком приказал Селеру выключить этот фильм ужасов. Несколько минут он просто стоял, в неподвижности смотря сквозь все переборки и стены в вечность, а затем, стряхнув оцепенение, начал бурную деятельность.

Когда люди без сил стали валиться на палубу, он дал добро на перерыв. Пускай лучше час отдохнут, чем будут прикручивать одну гайку по полчаса. Выбраться из Солнечной системы не представлялось возможным. Выброшенный сквозь закрывающиеся в момент катастрофы ворота, грузовой челнок, похоже, погиб в потоке камней. Двигательная установка болталась сейчас где-то на параллельной траектории, и, в добавок ко всему, Меридон был единственным кораблём клана. Точнее, он был их домом вот уже триста лет. А значит никто, даже передай они сигнал бедствия, на помощь к ним не придёт. Конкуренты, получив его, только порадуются их неудаче. А земляне… Они придут не спасать их. Уж в этом Эрис был уверен. Поэтому, первое, что он приказал сделать, это забаррикадировать все возможные подходы к ангару и найти любое целое оружие. Хоть кухонный нож тащите, лишь бы ещё один его человек мог оказать сопротивление. Им, кровь из носа, нужно будет убедить напавших, что цена информации слишком велика, и с ними лучше вести переговоры. Если ещё сутки назад Эрис планировал не дать землянам узнать о том, что за их порогом целый космос, населённый другими людьми, то сейчас он планировал продать эту информацию как можно дороже. Уж лучше быть маленьким корольком среди варваров, чем трупом в обществе таких же 'цивилизованных' людей, как и ты.

Больше всего Сергей и его команда удивились практически полному совпадению их атмосферы с нашей. Спектры мгновенно замерзающих, белёсых фонтанов, бьющих и десятка мест, однозначно показывали о схожести наших метаболизмов. Меньше впечатления на него оказал бы результат, сообщавший, что дышат они чистым хлором. Но хоть это и было интересной научной загадкой, которую ещё предстояло разгадать, но главным сейчас все считали спасти как можно больше целых, и не очень, деталей корабля. Никто и не думал, основываясь на компьютерных моделях их защиты, что астероид нанесёт такой урон. Максимум, на что рассчитывали баллистики и физики, была перегрузка и уничтожение всех источников энергии с невозможностью продолжать ускорение. Тогда бы весь корабль оказался у людей в руках, а уж что с ним делать, долго думать бы не пришлось. Но расчеты в очередной раз доказали всем, что доверять им слишком сильно не стоит, и начальник управления долго ругался, дойдя чуть ли не до рукоприкладства, выгнав пинками команду, ответственную за вычисления, из кабинета. Потом он целых десять минут, молча, смотрел на Сергея, сверля его взглядом, пока, наконец, не открыл тумбочку и не бросил на стол новые погоны, с ещё одной звёздочкой майора. Радость от, в целом, удачной операции при этом куда-то улетучилась, и Сергей понял, что ему ещё пахать и пахать, что бы доказать Борис Анатольевичу правильность его сегодняшнего решения. Подтверждение этому не заставило себя ждать и фразой 'ты летишь туда и делаешь всё, чтобы мне не пришлось лететь туда' Анатолич, как ласково назвали его сотрудники, отправил Сергея в долгое путешествие.

Первый звоночек тревоги, подтверждавший, что рассуждения Эриса об их дальнейшей судьбе, были правильными, прозвенел на вторые сутки. Подключив по проброшенным ремонтниками цепям сенсоры с седьмой палубы, Искин тут же сообщил об обнаружении двух кораблей, сопровождающих их. Держащиеся на приличном расстоянии в сто тысяч километров, они явно учли скорость полёта снарядов главных орудий Меридона, а от лазеров защитились очень необычным способом, разбросав целое облако светоотражающих элементов вокруг кораблей. Наверняка это сильно мешало их собственному обзору, но жить захочешь, и не так раскорячишься. Пока что они не спешили приближаться, и считали, что инициатива в их руках. Ну что ж, в целом они были правы, но кое-что всё же можно было сделать. Селер, стоящий рядом, словно прочитав мысли капитана, хмыкнул и пошёл в сторону бокового коридора, соединявшего ангар с ячейками дронов. Меридон, всё-таки, был тактическим носителем, и хотя, большинство оборонительных дронов было продано ещё предыдущими владельцами корабля, но с десяток всё ещё пылился в ожидании, когда их используют по назначению. Через час семь машин было вывезено по небольшим рельсам, проложенным по палубе, и снято со своих креплений. Их основное оружие, маленький курсовой лазер, был предназначен для уничтожения крупных противокорабельных ракет, и обычно тактические носители только тем и занимались, что прикрывали эскадру, в состав которой входили, от этого вида оружия. А поскольку корабли землян были не прочнее, чем пресловутые противокорабелки, то стоило попробовать пощипать их, добавив себе веса на переговорах.

Сергей маялся от скуки уже вторую неделю. Гефест, скоростной транспорт разведки, тащился в пояс астероидов, как беременная черепаха. Зная, что кто-то во вселенной может пролететь то же расстояние за час с небольшим, становилось тошно. Первые два дня на корабле он развил бурную деятельность, раздавая указания направо и налево, но постепенно становилось понятно, что 'часть два', отколовшаяся от объекта, не показывает признаков жизни и просто дрейфует куда-то в сторону Сириуса, куда доберётся через несколько сотен тысяч лет. Корветы 'Бойкий' и 'Смелый' прощупывали его радарами круглые сутки, но всё, чего они добились, это вдоль и поперёк изучили внешнее строение этого куска. С той стороны, где у него когда-то были двигатели, помимо явно технических кабелей и труб, можно было наблюдать десяток чего-то, похожего на пешеходные тоннели, сейчас оборванные и покорёженные. Не обладая достаточно хорошей оптикой, экипажам не удалось рассмотреть какие-нибудь внутренние мелкие детали, но и увиденного было достаточно, чтобы сделать определённые выводы. Кто бы ни построил этот корабль, он был двуногим и, скорей всего, прямоходящим, так как в одном месте отчётливо была видна деталь, которая не могла быть ничем иным, кроме лестницы. Каких-то иллюминаторов заметить не удалось, но в нескольких местах опредёлённо были люки, а в одном и вовсе большая перегородка, напоминавшая классические ангарные ворота. По высоте люков прикинули высоту существ, и они оказались ничем невыдающимися середняками, коих было большинство среди самих людей. Ну, хоть не будем цеплять макушками потолок, подумал Сергей, и что бы хоть как-то занять себя, принялся читать второстепенные доклады, которые до этого он благополучно откладывал в самую далёкую стопку. 'Атлантический альянс перебрасывает к Марсу дополнительные силы'. Далее шло перечисление этих сил, что только подтверждало, что ни они одни такие умные и американцы тоже хотят поживиться инопланетным добром. 'Павел Минский считает, что основным способом перемещения между звёздами у наших гостей не является туннельный переход, что подтверждает отсутствие эффектов, присущих явлению, а также практически доказанная невозможность создать туннель без стационарных генераторов'. Сергей был знаком с Павлом, и был склонен ему доверять, что только подогревало интерес к чужой технике, хранящей в себе так много секретов. 'Большой конгресс независимых государств осудил применение в Марсианском инциденте запрещённых вакуумных бомб, о чём недавно стало известно журналистам'. Ну вот, уже политика пошла, а она Сергея совсем не развлекала, и потому он отбросил папку с бумагами обратно в дальний угол. Ничего, осталось подождать какие-то три дня, и они будут на месте. Двести пятьдесят отборных громил из космического корпуса и бессчетная толпа разномастных учёных и техников. Первым отводилась роль дезинфицирующего раствора, которые или скрутят, или уничтожат (что нежелательно) всех оставшихся обитателей корабля, если таковые вообще найдутся. Вторым предстояло тщательно изучить под микроскопом каждый сантиметр обеззараженной внутренней поверхности. Цацкаться и играть в мир да любовь с ними никто не собирался.

Эрис смотрел на третий приближающийся корабль, и гадал, как много солдат, тот может на себе тащить. Выходило очень много, что не радовало, но козырь в виде дронов придавал некоторой уверенности. Пришло время подать голос, и сообщить будущим мародёрам, что этот дом всё ещё населён и вещи безнаказанно выносить никто не позволит. Кивнув одному из людей, сидящим за импровизированным командным пультом, Эрис начал свою речь. Не сказать, что бы она была сильно внушающей, но угрозу в ней должны были прочувствовать, даже после прохождения через переводчик Искина. Посланная на стандартной земной радиочастоте, угроза достигла явно нужных ушей, и медленно ползущий транспорт поспешно ушёл под защиту одного из своих военных кораблей. Что, не ожидали застать здесь живых? Ну, вот они мы, правда, вы нас не видите, но если вы попытаетесь приблизиться без разрешения к кораблю ближе чем на сто километров, то будете уничтожены, и да поможет вам ваш так часто поминаемый господь.

Сергей ещё раз прослушал мелодичный женский голос, сообщивший им на чистом русском, что, дескать, они не желанные гости внутри. Странный голос они выбрали, чтобы донести своё предупреждение, какой-нибудь роботизированный и механический навёл бы ужаса на поймавших сигнал связистов с гораздо большей скоростью. Сергей опять скривился, вспомнив, с какой поспешностью они отскочили в бок под мамкину юбку, и как это выглядело со стороны. Наверняка даже на Земле решили, что у нас тут у всех коленки тряслись. За две недели полёта уже было достоверно выяснено, что орудий в этой части корабля не сохранилось, по крайней мере, похожих на те, которыми они отбивались от астероида. Но, мало ли укрыто у них под обшивкой, и Сергей, прошипев капитану, что он его под трибунал пустит, заставил того отдать команду на отступление. Всё же именно Сергей отвечал за безопасность людей при первом контакте, и лучше перестараться, чем потом кусать локти. Мерно расхаживая по мостику, взад вперёд, он с тщательностью книжного редактора, выбрасывал из своего ответа на послание 'нелитературную' речь и прочие эмоциональные обороты. Потребуем от них безоговорочной сдачи, доступа на корабль, приправим всё это намёками на то, что мы всё равно рано или поздно окажемся на корабле, и лучше мирно и рано, чем со стрельбой и поздно. Взвесив сообщение в уме, и посмаковав его на языке, Сергей решительно подошёл к пульту связи, отстегнул от портативного диктофона кристалл памяти и отдал его связисту. Посмотрим, так ли они круты сейчас, как хотят показаться.

Эрис бежал по коридору. Всё с самого начала пошло наперекосяк. Переговоры закончились, так толком и не начавшись, и на ультиматум землян он уже не успел ответить. Когда по ангару прошла дрожь, Эрис резко обернулся. Малые ангарные ворота, меньше пострадавшие от удара, со скрипом сдвигались в строну. Ещё не успев попрощаться с жизнью, Эрис с облегчением разглядел мерцающую силовую плёнку, удерживающую воздух в ангаре. Тут же до него дошло, что кто-то без его санкции открыл их, и уже собираясь разразиться гневной тирадой, он получил сильный удар куда-то в область затылка. Стремительно надвигающийся пол больно припечатал его лицом об себя, и на мгновение приглушил все звуки и свет. Очухавшись в луже собственной крови, Эрис пошевелился, и опершись на руки, попытался встать. Никто его не остановил, что придало ему уверенности, и рывком поднявшись на колени, он огляделся. Все члены его маленького экипажа собрались здесь: кто-то понуро стоял, стараясь не смотреть в его сторону, кто-то с азартом в глазах жестикулировал у командного пункта. Один, тот кто на самом деле должен был находиться за консолью, валялся с разбитой головой, а его место занял сам Селер. Не долго думая, Эрис достал из внутреннего скрытого кармана ручной игольник и сделал два выстрела. Не защищенное армейским скафандром тело выгнулось дугой, пробитое двумя иглами, которые только по счастливой случайности не зацепили аппаратуру. Все сразу кинулись врассыпную, выхватывая таскаемое с собой оружие, от таких же игольников, как у него, до тяжелых штурмовых разрядников, невесть каким путем оказавшихся на корабле. Но первый страх быстро прошёл и, сообразив, что продолжения стрельбы не будет, они в растерянности опустили оружие. Кто-то со злостью, кто-то со стыдом, а кому-то, судя по их взгляду, и вовсе было безразлично, но все они смотрели на него и ждали развития событий. Всё еще стоя на коленях с поднятым игольником Эрис настороженно вглядывался в лица своей семьи, своей команды.

— Я надеюсь, вы не успели натворить глупостей? — сплюнув кровь, спросил он. Молчание длилось не долго и стоявший ближе всего техник со злостью прошипел: 'они должны были заплатить'. Значит успели, с мысленным стоном заключил Эрис, и с гудящей головой поковылял к консоли. Безразлично спихнув с сиденья труп своей бывшей правой руки, он впился взглядом в картинку, поступающую из космоса. А там шёл настоящий бой в миниатюре. Первый из кораблей землян догорал в вихре обломков, кружившихся вокруг него, как кровь раненой рыбы. Второй вертелся, как волчок, вокруг своей оси, яростно отстреливаясь какими-то скорострельными, но маломощными орудиями. Вокруг него, словно мелкие хищные птицы, кружили четыре оставшихся дрона. После такого договориться с землянами уже не удастся и Эрис забегал глазами по экрану, в поисках последнего участника разыгрываемой драмы. Он искал транспорт, и ужасом обнаружил его в каких-то двух сотнях километрах от Меридона, заходящего по широкой дуге и сбрасывающего скорость. Несколькими быстрыми командами он выделил двух дронов и определил им новую цель, но на преодоление расстояния, отделявшего их от неё, уйдёт не меньше трёх минут, а за это время транспорт успеет не просто пристыковаться к обшивке, но и зайти в ангар по всем правилам докеров, плавно опустившись на палубу. Выругавшись, Эрис повернулся к отслеживающей его действия толпе.

— Кто-нибудь из вас хочет спасти свою шкуру, раз уж клятва верности для вас ничего не значит? срываясь на крик, Эрис демонстративно водил игольником из стороны в сторону. 'Это для тебя она ничего не значит, это ты стал болтать с этими уродами, которые убили всех наших друзей, и сейчас мы их наказываем', читалось в их глазах, но рты были по-прежнему угрюмо сжаты.

— Раз так, то уходим во второй и третий коридоры. Ты, готовься взорвать здесь всё, устроим нашим гостям сюрприз, и пусть обломками завалит весь ангар. Тогда им придётся дольше пробираться, а к тому времени должны подоспеть наши маленькие жалящие насекомые. Зададим им хорошую трёпку, ребята! Поднять боевой дух солдат, хоть они ими и не являлись, показалось Эрису необходимым, к тому же его пафосная речь слегка разрядила обстановку. Люди закивали и потянулись тонкой и ужасно короткой змейкой в заранее подготовленные коридоры. У них было две недели вынужденного безделья, которые они заполнили превращением маленькой части корабля в настоящую крепость. До стрельбы, которую так не любил Эрис, считая, что со всеми можно договориться, оставалось несколько минут.

Сергей был пристёгнут крест-накрест и стоически терпел навалившуюся перегрузку. Похоже, владельцы корабля не соврали, что ещё в состоянии побороться. Первые пару секунд боя это стопроцентно доказали. Поначалу никак не отреагировав на посланный ультиматум о сдаче, инопланетяне неожиданно открыли небольшой люк, до этого не замеченный, и оттуда размытыми пятнами, один за другим, вылетели семь кораблей. Размером с небольшой ангарный погрузчик, они невероятно быстро приблизились, и уже через две минуты атаковали 'Бойкого'. Не различимые глазом лазерные вспышки прошивали казавшуюся крепкой корабельную броню насквозь, а их скорострельность не оставляла корвету и шанса. К тому же облако специальной фольги, по идее защищавшее от чудовищных лазерных орудий корабля-матки, на таком близком расстоянии никак не помогало. Но 'Бойкий' всё же оправдывал своё название, и практически сразу заговорившие гаусы, сделали своё дело. Раскрутившийся корабль старался подставлять под прожигающие вспышки каждый раз новый кусок композита, и уже через минуту стал похож на изъеденный кратерами астероид. Мелкие обломки по инерции закручивались вслед за местом, откуда их оторвало, и это неожиданное препятствие послужило дополнительной, хоть и жалкой защитой. Героические действия экипажа и стечение обстоятельств дали время на подход 'Смелого' и он тут же вступил в бой. Попасть из гауссовых пушек по юрким корабликам оказалось ой как не просто, и из семи огонь продолжали вести пятеро. Один удачный выстрел по слишком долго идущему одним и тем же курсом дрону, сократил их число до четырёх. Оставив в покое истерзанную стометровую тушу 'Бойкого', враг принялся за новую цель. В этот момент Сергей впервые почувствовал навалившегося на него слона. Капитан транспорта, здраво рассудив, что и 'Смелый', скорей всего, не уничтожит всех врагов, и что следующей целью будем мы, принял единственно верное решение. Он повёл корабль туда, где его уничтожение было или уже бессмысленным, или могло нанести вред своим же. Он повёл его на стыковку с удаляющимся источником всех проблем.

И вот теперь Сергей, прикусив от очередного резкого манёвра язык, ждал спасительного лязга металла о металл. Отсчитывая про себя секунды, на тридцать седьмой он, наконец, его услышал. Вначале, хорошо слышимый удар, а затем едва ощутимое шипение. Это означало, что магнитные присоски не сработали и теперь в дело вступили маневровые двигатели, подводящие корабль вплотную к обшивке. Выдвинувшиеся роботизированные руки подрывом высокоскоростной взрывчатки буквально вколотили захваты в корпус, и теперь автоматический резак попробует на зуб прочность чужого сплава, который, кстати, так и не удалось определить. На удивление легко поддавшийся верхний слой быстро стёк и затвердел небольшими шариками, а под ним обнаружилась какая-то пористая структура, очень неохотно рассыпающаяся чёрным порошком. Время истекало, капитан уже сообщил по внутренней связи, что их полёт не остался не замеченным, и что всем лучше быть наготове. Сергей, в окружении бойцов корпуса, одетых в синие жёсткие скафандры, нервно топтался на месте, то и дело, посматривая на экран с картинкой с внешних камер, где в ярком сиянии резак доламывал чёрную внутреннюю стенку. Наконец, с вырвавшимся потоком воздуха, неровный квадрат отлетел в сторону, ударился о край транспорта, и стал ещё одним обломком, болтающимся вокруг чужого корабля. Не дожидаясь команды, сержант дёрнул рычаг, и, подчиняясь аварийной команде, шлюз отстрелил внешний люк. Заранее откаченный воздух лишь замёрз небольшими снежными хлопьями и слегка подтолкнул толпящихся в грузовом отсеке людей. Пятёрками, бойцы влетали в ярко освещенный со всех сторон огромный ангар и занимали круговую оборону прямо там, где приземлились под действием местной силы тяжести. Пока в них никто не стрелял, и вот уже добрая сотня бойцов расползлась во все стороны. Уж лучше б стреляли, подумал Сергей, как раз выпрыгивая из земного корабля. Когда такой радушный приём, жди какую-нибудь особенно неприятную пакость. И только стоило ему об этом подумать, как под потолком сработало несколько взрывных устройств, и сверху посыпались целые куски, весом далеко за тонну. Одновременно с этим подобные же устройства сработали под полом, выворачивая десятки квадратных метров и унося с собой десятки жизней. За какие-то пять секунд от ворвавшихся внутрь команд осталась едва ли половина. В безвоздушном пространстве поражающий эффект обычной химической взрывчатки был в разы слабее, но и этого хватило. Какофония на переговорных каналах, крики и стоны раненых смешались в один, наводящий ужас, шум.

Сержанты подразделений, что ещё только вплывали в ангар, лишившийся как освещения, так и гравитации, быстро взяли бойцов под контроль, и стали срезать резаками петли сразу с нескольких закрытых люков. Поводя стволами из стороны в сторону, солдаты нервно перешучивались по рации, кто-то оттаскивал раненых и убитых в дальний конец, где уже вовсю работали медики, и вызвавшиеся добровольцами учёные биологи. Остальная толпа, как могла в невесомости, вжалась в пол за импровизированной баррикадой из упавших обломков, окружённая бойцами в синем со всех сторон. В этот момент в дыре в стене, откуда все появились, что-то полыхнуло, и жаркое пламя воровалось внутрь. Транспортный корабль был превращён в несколько негерметичных кораблей поменьше и теперь медленно отплывал в сторону. Капитан так и не успел покинуть его, до последнего передавая информацию о ходе боя, где, как ни странно, 'Смелый' всё ещё был жив, и даже сумел разобраться с раздиравшей его, сворой. Теперь он ковылял в их сторону, с трудом набирая скорость, и периодически постреливая из курсовых орудий, правда, без всякой надежды попасть по оставшимся двум дронам. Наконец, петли были срезаны и, немного отодвинув ломами дверь, внутрь тут же были просунуты камеры. Подсветив непроходимые завалы впереди по коридору, на этот раз пехотинцы не стали рисковать, и озлобленные такими чудовищными потерями, забросали из подствольников плазменными гранатами, всё, до чего дотянулись. Жаркое, самоподдерживающееся пламя, слизало ближайшие баррикады, но дальше не пошло, быстро теряя в вакууме силу. Тактические компьютеры засекли движение, что подтверждало искусственность всех этих завалов. Но враг действовал осторожно и не спешил стрелять по просунутым внутрь, сквозь щель, устройствам. Он ждал и, похоже, всё ещё надеялся если и не победить, то свести эту бойню к пату. Несколько десантников стали собирать из тащимых за спиной деталей небольшую пушку, приспособив под прикрывающий её щит удачно лежащие то тут, то там, ровные квадратные железные листы. Когда она была готова, её установили точно перед дверью, и на счёт три два солдата резко распахнули тёмный проход. Пушка успела сделать только один выстрел, тяжёлой полимерной болванкой, которая на скорости в несколько километров в секунду прошила всю баррикаду, вызывая при ударе настоящий огненный вал из расплавленных кусков. В следующее мгновение ответный выстрел странного оружия, смёл этот, довольно серьёзный аргумент землян, как пушинку. Маленький, искрящийся и очень яркий шарик, врезался в неё, и даже в разреженной до предела атмосфере, пушку отбросило назад к самой стенке. Вслед за первым, в ангар вплыли ещё с десяток шаров, раскидав и, кажется, убив нескольких зазевавшихся солдат, но в целом не причинив большого вреда. Переждав этот странный обстрел, десантники решили использовать последний довод, и активировали своих маленьких дружков, которых они ласково называли щеночками. Рванувшись по указанному направлению, эти биомеханические камикадзе, ловко перепрыгивали через острые куски, цеплялись за стены гибкими конечностями, и гибли один за другим под ураганным огнём, открытым засевшими в коридорах существами. Маленькие острые иглы пробивали их насквозь, отрывали лапы и распарывали животы. Но каждый пехотинец нёс собой двоих таких ребят, и сейчас две сотни роботов ломились настоящим шевелящимся ковром вглубь этих проклятых тоннелей. Вскоре, среди приглушённого, словно придавленного подушкой, грохота, послышались первые хлопки — это покалеченные, но всё же добравшиеся до противника четырёхлапые мины, подрывали себя, не в силах причинить вред каким либо другим способом. За минуту выстрелы совсем стихли, и напряжённые до состояния транса бойцы, осторожно стали продвигаться внутрь. Механические псы сделали своё дело, заплатив сотней жизней за победу, и сейчас, по данным, поступающим на тактические компьютеры, продолжали преследование нескольких уцелевших врагов. Передав им команду больше не подрывать себя, сержант недовольно посмотрел на Сергея. Это была его инициатива, и всю ответственность он теперь брал на себя. Но раз уж получилось сломить их сопротивление, то стоило попытаться взять кого-нибудь живым. Пройдя сотню метров по тоннелю, первые десантники стали натыкаться на изуродованные трупы в плотных облегающих скафандрах. Сергей и пару самых смелых учёных, уже подбегали к ним, когда наклонившийся солдат сумел, наконец, снять с одного тела шлем. То, что они увидели, повергло всех вокруг в настоящий шок.

Эрис бежал по коридору. Раненая рука сильно болела, скафандр буквально приварился к коже, когда на него брызнуло расплавленным металлом. Мешанина металла и пластика, которую они гордо называли баррикадой, так и не пригодилась. Мелкие дроиды, о которых Эрис до того и не подозревал, оказались на удивление проворными. Им эти завалы, что вода для рыб. Уж лучше б тоннель был пуст, тогда можно было вести сплошной огонь, а этим тварям не было за что зацепиться. К тому же, после выстрела осадного орудия, будь оно проклято за обожжённую руку, на протяжении всего тоннеля в защите образовалась приличная дыра, через которую вполне пролез бы и ящеропод из джунглей Маркана. Отбросив бесполезный пустой игольник, Эрис, расталкивая остальных, рванулся к противоположному выходу. На его глазах, один из сражающихся подпустил дроида слишком близко и тот вцепился ему в ногу. Закричать раненый не успел, так как последовавший тут же взрыв оторвал ему всё хозяйство по пояс. Тут же, ещё два хлопка подряд толкнули Эриса в спину, и он упал на застывшего в параличе молодого парня, кажется, его звали Бишеп, у которого в глазах плескался мутный и неконтролируемый ужас. Только это запомнил Эрис, оттолкнувшись от безвольного тела ногой и помчавшись дальше. Через десяток секунд, выскочив из выломанного попаданием снаряда, люка, он резко свернул вправо и побежал к выходу из лифта. Ещё более покореженный, чем шахта, ведущая в третий ангар, вертикальный тоннель встретил Эриса густой темнотой. Разбитые технические светильники иногда потрескивали, озаряя вспышками потного и запыхавшегося человека, спускающегося по лестнице на палубу ниже. По идее, тут должна была стоять непереносимая вонь от скинутых сюда трупов членов команды, погибших ещё две недели назад, но сейчас весь воздух выдуло из корабля в прорезанную землянами дырку. Туда же унесло Селера и того парня. Почему он не может вспомнить имя того парня?.. Перебирая руками и стараясь не поскользнуться на обледеневших ступенях, Эрис тяжело всасывал воздух. Давно было пора сменить кислородную капсулу, но останавливаться он хотел ещё меньше, чем задыхаться. Неожиданно, мимо него пролетела извивающаяся тушка земного дроида, который даже так пытался ухватить его острыми зубами. Отчаянно колотя ногой в заевший люк, Эрис буквально повис на одних руках. Наконец, тот поддался и со скрипом отодвинулся на достаточное расстояние. Юркнув в образовавшуюся щель, Эрис, с полыхающими огнём лёгкими, навалился всем телом, задвигая его обратно. Когда проход был закрыт, он без сил сполз по стене и, колотя руками по бедру, нащупал небольшое уплотнение. Сдавив его, и тем самым заставив материал раскрыться, он пальцами вытащил почерневшую таблетку, и, достав из поясного отделения новую, вставил её на место. Ткань срослась вновь в единое целое, а в шлем хлынул живительный поток кислорода. Отдышавшись, Эрис пытался сообразить, что делать дальше. Нужно найти целый отсек, и запереться там, возможно его найдут не сразу, а там уж бой закончится, и его не убьют просто так, в адреналиновом угаре.

Сергей организовал временный штаб прямо тут, в огромном ангаре, где ещё два часа назад шло сражение. Приспособив перевернутый шкаф под стол, он установил на нём переносной армейский вычислитель, куда заносил теперь доклады младших офицеров и сержантов. Потеряв семьдесят три человека убитыми и пятьдесят два ранеными, его маленькая армия всё же захватила это инопланетное чудо техники. И сейчас он как раз смотрел на одного из бывших его хозяев, молоденькую, возможно, даже младше его, девушку. Её нашли час назад в одном из отсеков, где та храбро пиналась и даже кусалась, но была со всей возможной нежностью нейтрализована хохочущими бойцами. Адреналин схлынул, солдаты остались живы, эндорфин выплеснулся в кровь, и тут такая цыпа бросается в них колбами и пробирками. Думаю, они её не изнасиловали только по причине недоступности основного предмета насилия. В этой военной скорлупе даже помочиться проблематично, не то, что вытащить что-нибудь наружу. И больше всего Сергея смущало, как он будет докладывать, что они захватили корабль, полный мёртвых и немного живых людей. Не серых большеглазых человечков, не каких-нибудь рептилоидов, и даже не парящих под потолком разумных медуз. Самых обыкновенных людей, а судя по взятым анализам крови и проведённым тестам ДНК, эти ребята отличались от землян на одну сотую процента. Мы даже детей можем иметь друг с другом, что вообще удивительно, так как на самой Земле существовали племена, уже не дающие жизнеспособного потомства с обычными людьми. Попытка с ней поговорить окончилась ничем, она лишь мотала головой и молчала. Ещё двое выживших сейчас сказать что-либо не могли в принципе, находясь в коме под лошадиной дозой лекарств. Что же ему делать? Попробовать на ней технику ассоциативного общения? Должно сработать гораздо лучше, чем на абстрактных инопланетянах, у людей понятийный аппарат должен быть, в целом, одинаков. Уже собираясь начать, его отвлёк подскочивший, оставшийся в живых, старший сержант.

— Товарищ майор, собраны все обнаруженные тела и их амуниция. Предположительно оружие складировано отдельно с выставленной охраной. Обследованы все прилегающие к ангару помещения, а также две нижние палубы. Сейчас мои ребята пройдутся поверху, — краснолицый, коротко стриженый бугай был на две головы выше Сергея, и нависал над ним как башня. Кивнув, и приказав в ближайшие полчаса его по пустякам не отвлекать, Сергей вернулся к наблюдению за пленницей. Маленькая черноволосая девчонка осторожно, но всё же с любопытством вертела головой, ловя на себе оценивающие, а кое-где и похотливые взгляды, рассевшихся то тут, то там десантников. Сняв шлемы, после восстановления герметичности и, на их счастье, автоматического восстановления атмосферы, бравые ребята не знали, чем себя занять. Это, кстати, не порядок. Подозвав одного из сержантов, Сергей дал тому задание погонять ребят. Пусть оружие почистят, или там учёным помогут, если им вообще сейчас нужна помощь. Пока что работой были нагружены только биологи, и то в основном не профильной медицинской. Все остальные инженеры и физики топтались на месте, похоже даже не зная с чего начать. Что бы им помочь, следовало разговорить девушку.

Взяв со стола наручный комп, снятый до этого за ненадобностью, Сергей встал и подошел к этой жгучей, но сейчас грязной и потной, брюнетке. Повернув к ней экран, и надавив на несколько кнопок, он показал ей изображение Земли. 'Планета', произнёс он, на что получил через пару секунд неожиданный ответ: 'Зэмла, Иэрс, Чуу… ааа, планэт'. О как, подумал Сергей, оказывается мы полиглоты. Ну что ж, это упрощает дело. Он перелистнул несколько страниц и показал ей изображение их собственного корабля до уничтожения. 'Меридон'. Ласковый голосок явно произнёс это слово с гордостью. Интересно, это название космических кораблей в целом, или этого в частности. Тогда, что она скажет на это? На экране появился снимок, похоже, не уцелевшего корвета 'Смелый', который так и не вышел с ними на связь. 'Бучии', неуверенно произнесла девушка и, словно извиняясь за его уничтожение, смущённого отвела глаза.

На протяжении следующих двух часов Сергей 'пытал' пленницу, поначалу записывая только произношение, а затем, спохватившись, и написание. Под конец их уровень взаимопонимания дошёл до такой степени, что когда он жестами попросил объяснить, что за конструкция стоит, слегка покорёженная, в центре ангара, она показала, что ей нужен его наручный компьютер. Оказывается, не один он наблюдал за ней, она тоже училась и подсматривала за его действиями. Уверенно перелистнув десяток картинок, она выбрала ту, на которой был изображён предельно упрощённый стационарный компьютер, с его обязательным экраном, устройством ввода в виде клавиатуры и абстрактным блоком, изображающим всю остальную электронику. Стоящие вокруг инопланетного компьютера инженеры тут же обрадовано зашумели, получив подтверждение своим догадкам. В этот момент, из одного из боковых выходов выволокли низенького человека, с приличной мужской лысиной и хитрыми бегающими глазками. Мерти, как, оказывается, звали бывшего врача или медсестру, тут же опустила глаза в пол, и подошла к Сергею. Внимательно наблюдавший за её действиями, он посмотрел на неё, на что та ответила, бросив коротко и как-то испуганно 'Эрис'. Тут же спохватившись, что Сергею это мало что говорит, она показала на компе картинку схематичного человека, стоящего на верхушке пирамиды из таких же, как он, чёрно белых ребят. Значит, это главный нашёлся, хотя Сергей уже не рассчитывал на новых пленников, по крайней мере, живых. Выяснив из доклада, что тот прятался в одном из помещений в самом дальнем коридоре, и что он сам вышел навстречу людям, с поднятыми руками, Сергей медленно подошёл к этому Эрису. Помахав рукой Мерти, подзывая её к себе, он кивнул на него и, показав на свой рот, изобразил им разговор. Мерти, не очень понимая, как ей переводить, что хочет этот командир землян, повернулась к Эрису Ванхабе и с почтительностью в голосе, сказла тому, что с ним хотят говорить. Он медленно обвёл глазами ангар и, с радостным возгласом, попытался показать рукой на консоль управления, которая всё-таки уцелела в этом безумии. Сергей кивнул пехотинцам, и те отпустили его руки. Протиснувшись мимо расступившихся инженеров, Эрис попытался набрать какую-то команду, за что тут же поплатился, будучи скрученным следовавшими за ним по пятам солдатами. Подошедший Сергей вопросительно посмотрел на Мерти, та что-то пропела на своём языке, и получив довольно длинный ответ, показала на компе вначале схематично говорящую голову, а затем уже знакомый компьютер. Сопоставив то, что им уже присылали однажды ультиматум на литературном русском, и то, что сейчас ему показали, Сергей дал добро на эксперимент. Через десять секунд интенсивного клацанья по кнопкам, Эрис удовлетворённо отошёл назад и громко произнёс фразу на своём языке. Мгновение спустя приятный женский голос сообщил всем, что Эрис Ванхабе, капитан корабля Меридон и глава клана Марта хочет вести переговоры об обмене знаниями между благородными и просвещёнными землянами и представителями великого галактического Содружества.

Тоска смертная, торчать под охраной двух накаченных лбов, которые даже поговорить с ним не хотят. Вот уже неделю он только и делает, что отвечает на вопросы и жуёт периодически отвратный земной сухпаёк. Эрис ещё раз потянулся и перевернулся на другой бок. Принесённая из каюты подстилка, по которой обычно ходят, а ни лежат, была всё же лучше, чем голая ребристая палуба. Выжить во всей этой передряге, что бы изображать из себя посла доброй воли такого же далёкого от Маркана, как и от Земли, Соружества, не очень то и легко. Убедить этих дикарей, что драку они начали первыми, а Эрис, и его, ни в чём не повинная команда, только защищались, оказалось сложнее, чем сторговаться с покупателями на невольничьем рынке. Но, похоже, главный от варваров если и не доверяет ему, то хотя бы и не отвергает его версию произошедшего. Совершенно не понятно, что происходит снаружи. Похоже, даже сами земляне не знают, когда их спасут. Корабль продолжает дрейфовать, сигналов от подкрепления не приходит, и, насколько понял Эрис, такое состояние не было запланировано изначально. Что-то пошло не так, и пару раз порывавшиеся пройтись по его рёбрам десантники, доступно объяснили, кто, по их мнению, в этом виноват. Что ж, ему тоже было что оплакивать, и виноватым себя он никак не считал. Угробить такой корабль (людей, почему-то, не было жалко), да за одно это земляне должны его на руках носить. Жаль, только они об этом не знают.

Было что-то во всём этом ожидании. Что-то зловещее. Сергей ходил хмурым, как объевшийся зелёных плодов кабо юнец, впервые дорвавшийся до настоящих фруктов. По крайней мере, Эрис именно таким себя и помнил. Больше всего напрягал тот факт, что хоть все признавали это настоящим сражением, где все средства хороши, стоило Сергею ослабить бдительность, как его молодчики начинали всячески 'неуклюже' вести Эриса под руки, задевая все переборки подряд. Поэтому, не смотря на вроде зажившую руку, под конец дня у него всё болело. Сегодня опять водили на допрос. В одном из углов ему в открытую засадили тяжёлым кулаком в живот, на что Сергей отреагировал словами, что разберётся. Знает Эрис эти его разбирательства, которые каждый раз заканчивались ещё более неуклюжим тасканием его за шиворот озлобленными солдатами. Ладно, будь что будет, главное, что он жив, а все остальные неудачники, которые смотрели, как он заливает палубу кровью тогда, в момент предательства, сейчас тухнут в одном из герметичных боксов. Это ж надо, как он наивно верил в человеческую преданность. Всё-таки столько лет он ими командовал, и ему казалось, что его слушаются по собственной воле. Вот его дед, сам великий Март, вот тот управлял людьми, играя на их страхах, а если таковых не находилось, то он сам с удовольствие создавал им таковые. Его же стиль был несколько мягче, что в среде таких же работорговцев, как он, считалось скорее слабостью, нежели пониманием нужд команды.

Эрис со вздохом снова перевернулся на другой бок. Умение всегда находить общий язык с людьми не раз выручало его и, возможно, сделало чуточку богаче. Вот и сейчас он использовал его на всю катушку, стараясь заручиться маломальским доверием Сергея, что бы потом уже его начальники сочли Эриса полезным. Хотя, как он понял, землянам нужен вообще каждый винтик, желательно с инструкцией, как его закрутить, чем мозг Эриса никогда похвастать не мог. В Содружестве хоть и использовали такие полезные штуки, как нейросети, по сути, являющиеся переносными хранилищами, этакими справочниками, его личная содержала только котировки ценных металлов, цены на рабов, контакты полезных людей и ещё с десяток бесполезных сейчас фактов. Ни чертежей, ни схем, ни, на худой конец, даже базы науки у него не было загружено. Стараясь вообще не пользоваться нейросетью, он суеверно боялся ходивших, вокруг всего этого дела, слухов. Поговаривали, что в Содружестве самые ценные специалисты хранили вообще все свои знания на этих полуживых кристаллах, и случись что с ней, а нейросеть была крайне хрупким устройством, и человек становился в прямом смысле дебилом. К тому же, заметно ускоряя мыслительные операции, в основном, расчёты, нейросеть подавляла всю остальную мозговую деятельность, со временем забирая всё больше и больше её функций на себя. Сильный удар током, если тот не убивал человека, практически со стопроцентной гарантией сжигал всю её начинку и даже вполне интеллектуально развитый до этого человек, превращался в изредка пускающего слюни, очень недалёкого индивида.

В базе данных Искина тоже не было ничего полезного. Эти самообучающиеся полуразумные цилиндры, размером от небольшого баллона, до цистерны малого орбитального заправщика, выполняли строго требуемые от них функции. Вот будь они сейчас на верфи, то там каждый второй Искин мог бы описать землянам конструкцию титана Матарского флота, вплоть до последней вентиляционной решётки в туалете. А на Меридоне потребности в этом отродясь не было. Переставить пару стенок, отгородив дополнительную зону отдыха, или починить сломавшийся гидропонный опрыскиватель — на это космических ресурсов Искина не требовалось. Годились обычные люди с инженерной базой данных и с руками, растущими хоть немного выше пояса. И сколько бы, сменяющие друг друга, инженеры, не спрашивали его, как здесь что работает, он лишь разводил руками, заявляя, что он всего лишь руководил процессом, не вдаваясь в подробности. Попросив его хотя бы описать действие нейросети, Эрис долго подбирал слова, проваливаясь в прострацию и оживлённо махая руками, пытаясь объяснить необъяснимое. Просто ты знаешь, когда работаешь с ней, а когда нет. Никаких меню, всплывающих подсказок и прочего, в ней не было. Если тебе нужен был чертёж ускорителя для тяжёлой торпеды, и ты знал, что где-то в инженерной базе это должно быть, то ты просто сосредотачивался и, вуаля, ты уже знаешь чертёж наизусть. Но стоит только потерять концентрацию, и все эти линии, все цепи и обозначения начинали ускользать от тебя, как один раз просмотренная страница текста. Вроде бы ты помнишь отдельные слова, но никак не можешь представить перед собой чёткую картинку.

Со своей нейросетью у Эриса тоже были определённые проблемы. После пребывания в медкапсуле, она постепенно восстанавливалась, но, даже чувствуя её присутствие, что уже было положительным сдвигом, он не мог вспомнить ни одного записанного в неё бита информации. В принципе, ему было всё равно, он всегда относился к этой штуке с опаской, но будет жалко, если её функции утеряны навсегда. Повернувшись на спину и вытянув ноги, Эрис приподнял голову на согнутом локте и стал рассматривать этот, уже порядком надоевший, серый ангар. За всё своё пребывание на Меридоне, а он тут родился, он не провёл в нём, в сумме, столько времени. В углу был разбит госпиталь, где до сих пор лежало, полусидело или уже оживлённо жестикулировало около сорока человек. У многих были оторваны или сильно изуродованы конечности, некоторые смотрелись внешне бодрее, но это лишь означало серьёзные внутренние травмы. Пять или шесть человек были присоединены к переносным аппаратам поддержания жизни. За неделю из полутора десятков, покинувших лазарет, трое покинули его вперёд ногами. Одним из них был и его человек. Второй вроде уже мог кивать на заданные с помощью Мерти вопросы, которая устроилась здесь добровольцем. Шатающийся за ней повсюду солдат, похоже, её нисколько не смущал. Земляне даже поместили двоих в ту самую медкапсулу, где ещё недавно валялся сам Эрис. Естественно, чудо машина помогла, но на всех её не хватало, и кто-то её так и не дождался.

Мерти иногда захаживала к нему, и он всё больше удивлялся, как много свободы земляне ей предоставили. Своей милой мордашкой и ласковым голоском она, похоже, кое-кому вскружила голову. Хитрая бестия, пока именно она катается как сыр в масле, а не он. Её рассказы не отличались занимательностью, но именно от неё он узнавал о внутренних делах землян. И именно она сейчас торопливо пересекала ангар, выйдя из одного из многочисленных коридоров. По глазам поняв, что дело серьёзное, Эрис выпрямился и со всем вниманием, но при этом, стараясь не давить авторитетом, осведомился, что случилось. Мерти, коротко поклонившись, сообщила, что на подходе большой транспорт землян. Ожидание кончилось.

Сергей мерил шагами небольшую комнату, оборудованную, как командный центр, и смотрел на моргание радиопередатчика. Час назад он, и дежуривший тут же постоянный связист, поймали слабый, еле пробивающийся сквозь обшивку, сигнал. Кое-как усилив приём, он, наконец, сумел поговорить с таким долгожданным подкреплением. И, к его большому неудовольствию, проведать их прибыл сам Анатолич. Уже по его голосу Сергей определил, что сегодняшний день у него не задался, и, прикинув, что лететь им ещё около сорока минут, отправил связиста погулять. И вот теперь он уже намотал не меньше километра от стены до стены, гадая, как опять оправдаться за, в целом, удачную операцию. Да, погибло много людей. Да, потеряно два боевых корабля, гордость флота. Да, трофеев и немедленных научных прорывов кот наплакал. Но! Они противостояли ни кому-нибудь, ни еле пыхтящим китайским канонеркам, и даже не американским эсминцам. Они боролись с доселе вообще неизвестным врагом, и всё же сумели выцарапать у него победу. Почему же тогда ему так тревожно? Взглянув на часы, Сергей чуть ли не строевым шагом пересёк в последний раз свою маленькую дистанцию, открыл люк и отправился на ковёр к начальству. На этот раз стыковаться решили в совершенно другом месте, не испытывая ещё раз на прочность ангарные ворота, и, спустившись на пять палуб вниз, Сергей остановился у маленькой шлюзовой камеры. Он до сих пор поражался размерам этого чудовища. Будучи больше самой крупной человеческой, или, теперь надо уточнять, земной постройки в космосе, это был всего лишь кусок того корабля, которым так гордился Эрис. Оценивая уже сейчас их шансы на удачу при первой атаке носителя, Сергей грустно улыбался. Им просто очень повезло, и не попади они в воронку, как раз раскрывшегося и ещё очень слабого, поля, то двигатели остались бы целы. А если бы Меридон вышел из-под удара астероида или расколол его намного раньше? То плакали бы их меты о межзвёздных перелётах. Короче, всё, как оказалось, держалось на соплях и только чудом прошло, как было задумано.

В этот момент люк перед Сергеем зашипел, хлопнул и отошёл в сторону. Высокий, но уже слегка обрюзгший человек, тяжело ступая, подошёл и навис над Сергем. Будучи от природы небольшого роста, Сергей компенсировал всё неуёмной энергией, и, что греха таить, некоторым наплевательским отношением к делу. Зато это позволяло ему не заморачиваться и не воспринимать всё всерьёз там, где другие тут же бросались с докладами к шефу, чем очень сильно его расстраивали. Анатолич вообще был человеком прогрессивным, и всегда поощрял тех, кто сам пытался решить все проблемы, даже если и не очень понимал, как это сделать. Может быть поэтому, Сергей стал саамы молодым, вначале капитаном, а теперь и майором, за всю историю службы. И разочаровать такое доверие, значит поставить жирное пятно на компетентности тех, кто продвигал его по службе. Больше всего Сергей боялся этого молчаливого нависания над собой, уже не в первый раз становясь его жертвой. Но долго Борис Анатольевич так не выдерживал, и, бросив короткое 'веди', он потопал следом за спешащим, кажется, уже бывшим майором.

В течение двух часов Сергей пересказывал шефу всё самое важное, что случилось, и что удалось узнать. По приказу, приведённые вначале Эрис, а затем Мерти, просто какое-то время побыли музейными экспонатами под пристальным взглядом большого начальника. Периодически Анатолич перебивал своего подчинённого и задавал уточняющие вопросы. Ему были продемонстрированы образцы оружия, видеозаписи боя, а в конце он захотел лично осмотреть медкапсулу, которая вытащила с того света уже троих бойцов. Покивав каким-то своим мыслям, стоя над серой крышкой этого воскрешателя, он неожиданно повернулся к Сергею и выдал то, от чего у того пересохло во рту.

— Мы подогнали буксир, но только один. Завтра вас подцепим и потащим на лунную орбиту. Два других буксира были повреждены и лишись хода, в результате якобы несчастного случая, но нам-то известно, что их подстрелили атланты (так в народе часто называли жителей Атлантического альянса, по большей части являющимися американцами). Воспользовавшись этой задержкой, они сумели заграбастать всю кормовую часть объекта, и сейчас бодро везут её на свою марсианскую базу, под охраной доброй половины своего флота. Так что, Совет очень недоволен, и выразил мне своё 'фе' в крайне доходчивой форме. Но, должен признать, ты выжал максимум из того, что имел. Конечно, жалко наши корабли, но потери некритичны, к тому же мы получили бесценный опыт, как нам можно надрать задницу, даже не вспотев. И эти люди из так называемого Содружества. Как такое вообще может быть? Какая ещё потерянная колония? Наши учёные разве не доказали, что хомо сапиенс эволюционировал на Земле? Всё это попахивает большой подставой, и только их техника придаёт вес их словам. Я бы на твоём месте не верил не единому слову.

— А я и не верю, товарищ генерал. Знаю я таких людей, как этот Эрис. Он свою бабку продаст за тёплую постель и вкусный ужин. Но вторая, Мерти, её словам я всё же склонен немного доверять. Как я уже говорил, они были, по сути, пиратским рейдером, и на протяжении нескольких сотен лет забирали у нас ходовой товар. Люди высоко ценятся в их, так называемом, Фронтире, где рабовладение обычная практика. И к Содружеству они имеют такое же отношение, как и мы. Но у них есть координаты, по крайней мере, были координаты, ближайших к нам населённых систем, а также знания, что с этим Содружеством лучше не иметь дела. Нам ещё повезло, что нашу густонаселённую и перспективную планету не нашли их разведчики, иначе мы бы уже поголовно балакали на их языке, и души не чаяли в каком-нибудь местном заместителе императора.

— Хорошо, пока будем считать это правдой. А ты, давай, собирайся. Этот гроб и без тебя дотащат. Ты нужен мне в центре, и прихвати с собой своих новых друзей. Их историей точно заинтересуются на самом верху.