Пленница (СИ)

Занкезе вынырнула из приятной прохладной глубины и кинула взгляд на берег, привычно отыскивая свою подругу. Эрза всё так же лежала в шезлонге, нежась под жарящими лучами солнца юга, она, в отличие от орки, делала длинные перерывы между заплывами в их маленький пруд у спрятанного за порталом песчаного пляжа. Поза Эрзы была всё такой же расслабленной и спокойной, раскрытая книжка лежала на её коленях, а воздух слегка дрожал от летнего зноя. Рядом на песке у шезлонга стояла стройная высокая фигура эльфа, который что-то недовольно говорил, цедя свои слова, словно яд. Так показалось Занкезе, пленнице эльфов, орке, которая потеряла всё. В следующую секунду она узнала золотой узор вышивки, украшающий багровую робу чародея, узнала его лицо с тонкими чертами эльфийского аристократа, его хищную красоту, как обычно у его расы прячущуюся под видом уязвимости и обманчивой кротостью взгляда.

Когда Занкезе жила среди орков в восточных горах, она уже давно забыла, что такое счастье. Нелепая жизнь сложилась в неровный некрасивый комок грязного снега напополам с землёй — как те, что летели из-под копыт её коня, когда она спешила к поселению своих товарищей, лишь взвились над неровной линией гор едкие полоски чёрного дыма. Двое её сыновей глупо и бесполезно погибли на охоте, переоценив по молодости свои силы несколько десятков лет назад, — и с тех пор Занкезе так и не завела новой семьи. Их отец однажды просто не вернулся из очередной вылазки в ходе вялотекущего конфликта с эльфами. Расклеиваться всё стало когда-то давно, в ранней юности, когда она выбирала свой путь. Шёпот духов, слышный ей, не повёл души Занкезе скрытыми тропками шаманских дымных курений, меч и нож, крепко лежащие в её руках, не принесли ей славы либо утоления её внутреннего огня. Семья её исчезла, родное поселение однажды погибло. Она нашла другое. А потом ещё одно. И ещё.

Конь под ней пал от меткой стрелы, лишь только Занкезе доскакала до первых каменных построек. Она успела сгруппироваться и технично соскочила, перекувырнувшись через голову, прямиком в укрытие обгоревших каменных стен. В этом поселении, как всегда, она то помогала главной шаманке, то отправлялась в путь с отрядами воинов, то занималась лечением — всем понемногу и ничем как делом своей жизни. Она не думала подолгу о своей жизни, чуждая анализу и размышлениям, ведь Занкезе была оркой — её раса ценила действие, а не долгую изнуряющую мысль. Меняя укрытие на укрытие, не отвлекаясь на воинов врага, она быстро и незаметно продвигалась в центр растерзанного поселения. Где-то там эльфийские маги, где-то там, около домов главной шаманки и вождя.

Треск огня, крики немногих ещё живых орков, ржание коней, свист стрел — слишком поздно, выжил лишь тот, кто успел сбежать. Занкезе особо не раздумывала. Она столько раз не успевала, когда в очередной её дом приходили эльфы. Не успела и сейчас. Но они ещё тут, и ей по силам забрать несколько жизней. Наиболее ценимых эльфами жизней их смертоносных магов. На заднем дворе дома одного из шаманов на неё кинулся юный эльф, а может вовсе не юный, кто их разберёт, этих тварей без возраста. Он завертел в своих холёных, унизанных браслетами руках заклинание ветра, которое уничтожило бы любого воина до того, как он смог бы приблизиться на дистанцию удара. Но Занкезе не была воином. Она держала нож в своей руке, а отразила заклинание незадачливого чародея глухим магическим щитом, одним прыжком оказалась рядом и перерезала ему горло. В почти детских небесно-голубых глазах застыла растерянность и боль. Занкезе поспешно вытерла нож и пошла дальше.

На псарне она убила двух воинов: они ещё не успели перерезать всех. Выпустила собак, нашептав им жажду убивать врагов. Обождала, вжавшись в тень, и укрываясь, как плащом, поднявшейся суетой, проскользнула по сломанному дереву, привалившемуся к задней стене, на второй этаж главного здания всего поселения. Занкезе поспешно поднялась выше, на третий этаж. Здание, служившее одновременно музеем, местом для собрания шаманов, вождя и его приближённых, хранилищем магических артефактов и разных редкостей, уцелело почти полностью, оставшись в стороне от пожара. Похоже, эльфы ещё не успели разграбить его и явно собирались сделать это, раз не уничтожили. Орка затаилась на этаже с шаманскими артефактами, слилась с темнотой, ожидая первого мага. Холодно и собранно она ждала. Кто первым придёт сюда осмотреть доставшуюся завоевателям добычу? Занкезе надеялась на кого-то посерьёзнее встреченных до этого противников.

Черноволосый маг в платье до пят, какие с незапамятных времён носили эльфийские чародеи, не заставил себя долго ждать. Он повёл рукой, и огромный зал залил ровный белый свет, в этот момент заклинание Занкезе атаковало его. Следуя своему чутью, она не прыгнула навстречу, и правильно сделала: щиты мага отбили атаку, и его синие глаза пронзили её холодом бессловесного обещания смерти. Скорее всего, мучительной, среди этой жестокой расы Занкезе встречала слишком много садистов. В следующее мгновение Занкезе превратилась в само движение, плавное и перекатывающееся, стремительное, безостановочное, ведь остановка означала неминуемую смерть. Маг обстреливал её своими заклятьями, но каждый раз промахивался, уступая орке в скорости. Она зашла ему за спину, и чародей тут же повернулся, не собираясь дарить ей этого преимущества. Он поднял руку, на запястье блеснул камень-артефакт, помогающий сосредоточению и облегчающий ток магической энергии, Занкезе ясно успела его запомнить, глядя на эльфа глазами своего иллюзорного фантома, который так красиво распался кусками тумана от убивающей ворожбы мага. Второй раз повернуться он уже не успел, по-прежнему уступая орке в скорости.

Она вогнала нож ему в спину, не думая о том, насколько это честно. Прижимаясь к нему сзади, Занкезе судорожно сжимала горло мага всё время его агонии, другой рукой нащупала кинжал на поясе своей жертвы и вынула его. Запах крови эльфа вскружил ей голову, пробуждая воинские инстинкты. Ноздри её затрепетали, Занкезе ощутила, как её жилы заполняет аура берсерка.

— Ты сейчас здорово мне помогла, решила за меня очень неприятную проблему, — вдруг услышала она мягкий голос. — За это я оставлю тебе жизнь.

Орка быстро обернулась ко входу в зал, отталкивая от себя тело погибшего чародея и выдёргивая из его спины свой нож. В другой руке она сжимала стилет с тонким как жало лезвием, до которого не успел дотянуться маг. Вот и следующий, не пришлось ждать. Взгляд её противника остановился на кинжалах, которые сжимали руки Занкезе. Его тонкие губы искривились в ехидной улыбке, и он откинул свой чародейский посох, похожий на гигантскую искрящуюся сосульку, в сторону. Наклонился, приподнимая край своих длинных одежд, и вынул из-за голенища сапога эльфийский кинжал с изогнутым лезвием. Потом Занкезе долго размышляла о том, изменился ли бы исход боя, если бы она атаковала его, не дожидаясь, пока он вынет оружие?

Он бросился на орку, словно воин, не призывая никакой магии. В руках этого странного эльфа не было ничего, кроме единственного клинка, и Занкезе позволила ауре берсерка заполнить её целиком. Этот древнейший приём воинов её народа вовсе не лишил орку разума, скорее обострил восприятие, сделав его нереально чистым, выверенным, убрал боль, эмоции, инстинкт самосохранения, лишние мысли, сделал её холодной машиной для танца смерти. Последнего танца смерти, ибо выбраться живой Занкезе не планировала, намереваясь отнять как можно больше жизней эльфийских чародеев.

Она превосходила своего предыдущего противника в скорости, сейчас, она знала, она стала ещё быстрее и смертоноснее, но проклятый эльф с кинжалом умудрялся одним клинком парировать её удары ножа и стилета, от других ударов уворачивался, вертясь как уж на сковородке. Он успевал даже атаковать, наступая вновь и вновь, хотя Занкезе вовсе не жалела себя, не желая затягивать бой. Шуршание его одежд, разлетающихся в бою, словно крылья птицы, мелькание длинного хвоста его светлых волос, постоянное кружение и верчение на такой близкой дистанции, что нельзя промахнуться, — эльф словно издевался и дразнил, даже продолжал усмехаться. На его лице без особого труда читалось удовольствие. Все удары находили лишь пустоту, Занкезе даже решилась повторить фокус с иллюзорным фантомом, хотя не особо рассчитывала на успех, — он мог видеть, как именно она убила предыдущего чародея. Подойти со спины к вертящемуся как юла эльфу было совершенно невозможно: вид двух Занкезе совсем не смутил странного эльфа, он сделал две петли в своём стремительном танце и непонятным образом ранил обеих, оставив на плече кровавый росчерк. Орка зарычала, и фантом развеялся. Эльф ответил сдержанным смешком, не думая останавливаться и вынуждая её парировать град всё новых и новых ударов.

Они кружились по залу, словно танцоры, и всё чаще и чаще вёл эльф. Отчаяние не могло растопить ауру берсерка, не пускало ненужных размышлений, что дальше она не пройдёт, что, возможно, проиграет, ведь время идёт, противник всё так же легко кружится, а вторая царапина на предплечье легла поперёк первой. А затем и третья. На четвёртой стало окончательно ясно, что не изъян в её блоках заставляет Занкезе подставлять левое плечо, а враг, издеваясь, что-то вырисовывает на её плече лезвием своего кинжала. Тогда она перестала считать, растворяясь в движении и мелькании. Сосредоточившись на желании достать и ранить, орка намеренно пожертвовала защитой, которая, видимо, и так недостаточно сдерживала эльфа. Толчок слева возвестил об очередном штрихе на её серой коже, а коварный противник умудрился невероятным образом извернуться, явив необыкновенную гибкость и ловкость.

— Молодец, почти достала, — снизошёл он до похвалы, всё так же мягко и вкрадчиво.

Занкезе не ответила, не давая себя отвлечь, но эльфа это не смутило.

— Я почти закончил, так что, прости, придётся сворачиваться.

От её очередного выпада эльф ушёл высоким прыжком, и ногой нанёс сильный удар по левому запястью. Орка зашипела, пальцы разжались помимо воли, выпуская стилет. Сама она едва успела отскочить от оказавшегося внизу врага, отпрыгнула, не давая ему сбить себя с ног, а маг — если, конечно, он всё же был магом — уже вскочил, сжимая во второй руке упущенный стилет. Занкезе даже не успела заметить его движения во время своего прыжка, но лезвие стилета окрасилось её кровью. Очередная линия на узоре.

Понимая, что шансов у неё стало ещё меньше, чем до того, орка атаковала противника всеми известными ей боевыми заклинаниями, выплёскивая свои магические силы без остатка. Всё, чтобы улучить момент и нанести один-единственный удар. Но проклятый эльф улыбнулся ещё шире, и тут зал артефактов исчез, будто его никогда не существовало, исчезли стены, потолок и пол, и всё заполонил огонь. Они оказались в пространстве без верха и низа, без малейших ориентиров, все инстинкты орки завопили о неправильности происходящего, и тут вместе с подступающими языками пламени на неё навалилось ощущение душащей, давящей, тяжёлая как могильная плита силы. Не имея возможности вдохнуть и почти теряя сознание, Занкезе поняла, что её противник выпустил свою магическую ауру и, похоже, обездвижил её, придавив своей силой как огромными невидимыми тисками. Зрение заволакивало тьмой, но стройная фигура эльфа выделялась ярким пятном. Против чародея такого уровня силы у неё с самого начала не было никаких шансов.

— Спасибо за чудесную разминку, — тонкие губы опять изогнулись в издевательской полуулыбке. — Я новый, пятьдесят второй Верховный Чародей Магической Гильдии эльфов, моё имя Илло Вхархелис. Чародей, которого ты убила, плёл против меня заговор. Я не мог устранить его открыто, поэтому я благодарен тебе. На твоём плече я вывел герб моего рода, отныне ты являешься моим военным трофеем, добытым на поле боя.

И теперь он стоял перед её дорогой подругой, единственным не-эльфом, встреченным Занкезе в плену в городе эльфов. Орка думала, что он отнял последнее из того, что ещё оставалось у неё. Народ и свободу. Больше не оставалось ничего, и она спокойно терпела своё положение элитной узницы, живого трофея Верховного Чародея, образца для изучения магии орков и воинских техник, недостаточно хорошо знакомых эльфам. Её держали в Гильдии Магии, у самого кабинета Илло, в специально отведённом заклятом помещении, из которого существовало всего два выхода. В клетку сбоку от стола секретаря Главы Гильдии (с другого конца стола располагался огромный аквариум с рыбками, поэтому Занкезе полагала, что высокомерные эльфы её держат тут как своеобразное подобие говорящей обезьяны), и в портал, который вёл к маленькому пруду и пляжу, с куцей растительностью по краям. Место явно специально подбирали: оно было со всех сторон окружено непроходимыми горами, огорожено отвесными каменными стенами и, судя по климату, находилось где-то в горах за южной пустыней, в которую переходили территории эльфов. Здесь Занкезе тренировалась, поддерживая свою физическую форму, и отдыхала от эльфийских морд, когда больше не могла их видеть.

Долго она была одна, не надеясь ни на что и не стремясь ни к чему. Но у неё появилось кое-что. Что можно было отнять.

Тень страха впервые с потери сыновей коснулась её сердца, страха не за себя, и в несколько мощных гребков орка оказалась у берега, где они с Эрзой провели столько времени в разговорах обо всём и ни чём и ещё больше — в молчании о главном. Занкезе не думала о том, что она, пленница Верховного Чародея, побеждённая им в драке на ножах, сможет сделать. Она вышла из воды, и стекающие потоки воды обрисовали её мощное накаченное тело женщины орков. Но эльф даже не взглянул в её сторону, пристально сверля взглядом Эрзу. Выражение обычно бесстрастных глаз чародея озадачило Занкезе, а услышанное заставило её нерешительно остановиться.

— Так ты прикроешься или нет?

— Ой, Илло, прекрати нудеть, — поморщилась Эрза. Орка озадаченно взглянула на тело подруги: минималистичный раздельный купальник прикрывал то, что следовало прикрыть, не скрывая аппетитных, хоть и более скромных, чем у Занкезе, форм. Эрза всегда загорала тут в этом купальнике, добыв орке нечто похожее, размером побольше.

— Ты же распутник до кончиков своих длинных ушей! Ты хоть помнишь, что мне предложил вчера…

— Это другое, — поспешно перебил её Илло, покосившись на орку. — Личная жизнь — это одно, а носить публично такой купальник, когда ты являешься Главой рода… ай!

Острая пяточка Эрзы, резким движением упершаяся в живот эльфа, заставила того прервать свою речь.

— Не мог бы ты придержать свой язычок? — ядовито ехидно проговорила она, и орка, недоумевающая в целом от всей этой сцены, порядком удивилась, услышав от своей всегда спокойной подруги такой тон. Достойный любого эльфа, говоря прямо. — В этом купальнике я только тут загораю, тут никого не бывает, кроме меня и Занкезе. Ну и вот ты нарисовался.

Эрза возмущённо дёрнула ногой, которая всё ещё упиралась в живот Илло, и эльф тут же её коснулся, нежно погладил и принялся слегка массировать. Прикрыв глаза от явного удовольствия, Эрза повернула голову в сторону орки.

— Занка, прости, пожалуйста, я не знаю, нужно ли вас знакомить, это Илло — мой муж…

Она чуть растерянно замолчала, и Занкезе могла понять её смущение. Эрза говорила, конечно, что замужем за знатным эльфом, которого любит, ради которого оставила государство людей и потому живёт тут. Но орке не могло и в голову прийти, что мужем её дорогой и любимой подруги является Верховный Чародей, тот самый, который собственноручно её пленил, проведя красивый и такой унизительный для неё бой. Занкезе считала Илло бесчувственным чудовищем, видела, как его опасаются прочие эльфы, что только уверило её в своих выводах — но так же она и знала великодушие и сердце своей подруги, не сомневалась в её умении любить, а потому нарисовала себе мысленно в качестве её мужа абстрактного достойного и благородного эльфа. Ну, насколько вообще эльфы могут быть такими, конечно. И сейчас Занкезе была потрясена и даже несколько возмущена, как будто этот ужасный, противоестественный брак только что свершился у неё на глазах.

— То есть погоди… Ты хочешь сказать, что когда юный Иссу мне жаловался на отца… что это он — его отец?!

— Ты что, и детей к этому чудовищу притащила? — упавшим голосом отозвался Илло, с укором глядя на жену. — А если она их убьёт?!

Занкезе смерила эльфа уничижительным взглядом и холодно проговорила:

— Я никогда не трону ни одного ребёнка, тем более детей Эрзы.

— Дорогая, тебе следует быть осмотрительнее, она же орк.

— То целомудреннее, то осмотрительнее, у тебя что сегодня, сложный день? — лениво отозвалась Эрза, протягивая Илло другую ногу для массажа. — Кстати, Занкезе знает Шахдара, представляешь?

— Легендарный шаман, его почти все шаманы знают, — отозвалась орка.

— А что это Иссу на меня жаловался? — с вызовом в голосе спросил Илло, пропустив фразы про Шахдара мимо ушей.

Эрза вздохнула.

— Всё как обычно, ничего нового. И не вздумай ему запрещать сюда ходить!

— Я не хочу, чтобы мой сын набрался от орков того… чего не следует.

— Мы же договаривались, что не будем его ограждать рамками одной культуры.

— Эльфы, люди — конечно. Но не орки же! Ну Эрза, это же нелепость!

— Так, всё, поговорим потом, не тут. Уходи, — Эрза отняла ногу, не дожидаясь конца массажа, и демонстративно отвернулась в сторону Занкезе. — Ты вредный сегодня.

Илло пару секунд стоял на месте, сверля взглядом затылок жены, потом демонстративно возмущённо топнул ногой по песку и развернулся к выходу.

— Илло, стой! — эльф мгновенно замер, не оборачиваясь. Занкезе удивлённо повела бровью. — Я передумала. Принеси нам с Занкой пару моих любимых коктейлей. Адово пекло.

Эльф ничего не ответил и ушёл. Орка решила, что теперь-то он уж точно не вернётся. Эрза посмотрела на подругу и неожиданно смешливо фыркнула.

— Прости за эту сцену. С ним иногда сложно, — она чуть помолчала. — Я бы не хотела, чтобы он стоял между нами.

— С эльфами всегда сложно. Но это было даже забавно.

Солнце уже полностью высушило кожу орки и начало ощутимо припекать. Мысли стали ворочаться медленно. Занкезе подумала, что сейчас Эрза предложит ей побег либо скажет, что попросит своего мужа отпустить её на свободу. И тогда это точно будет концом их дружбы. В таких подачках орка не нуждалась. Но вместо этого её подруга произнесла:

— Думаю, я должна рассказать тебе кое-что. Если ты расположена слушать. О, а вот и коктейли!

Лицо Эрзы осветилось радостью: со стороны портала шёл Илло, изящно неся поднос с двумя узкими и длинными стаканами и блюдцами с чем-то красивым и прозрачным, напоминающим основательно подтаявший цветной айсберг. Ни следа былого возмущения не читалось на его лице, поймав улыбку жены, он чуть заметно улыбнулся сам и вдруг опустил взгляд вниз, слегка затрепетав длинными ресницами. Подошёл к шезлонгам и, к удивлению орки, молча взиравшей на это представление, плавно опустился на одно колено, протянув им поднос с угощением, и покорно склонил голову. Именно так, чтобы не помешать и чтобы женщинам было максимально удобно дотянуться до освежающей жидкости. Выверено. И застыл. Занкезе ощутила неожиданно возникшую тягу дёрнуть чародея за пышный хвост волос, заставить его поднять голову, или сделать с ним что-нибудь ещё более… грубое.

— Ой, ты принёс то льдистое желе, которое мне так понравилось на последнем приёме в замке рода Арсьенне! Сам приготовил?

— Конечно, — ответил Илло, всё так же не поднимая глаз. Было заметно, что он пытается сдержать улыбку. — Оно отлично оттенит вкус коктейля и добавит свежести.

— Угощайся, Занка! Тебе должно понравиться! Так что насчёт байки?

Холодная жидкость игриво защекотала пищевод, словно орка проглотила пригоршню снежинок. Ощущения оказались приятно будоражащими.

— Рада буду послушать, дорогая.

— Я хочу рассказать, как мы познакомились, тогда тебе многое станет ясно. Наверное. Ты же знаешь, что эльфы проиграли в войне с людьми?

— Да. Хоть кто-то надрал им задницы. Наконец-то, — орка внимательно посмотрела на чародея. Он не шевелился, застыв, словно изваяние, и продолжал глядеть в землю, держа поднос. Чертовки красивое и изящное изваяние. Которое хотелось опрокинуть, сломать, услышать жалобный крик… Занкезе отвела взгляд. Что это за животные инстинкты, достойные диких предков, будит в ней этот проклятый эльф?

— Илло добровольно стал моим рабом. Познакомился со мной во время одной из поездок, уговорил предыдущего хозяина продать его мне за бесценок, втёрся в доверие… В общем, другие эльфы желали свободы, конечно же. Но Илло оказался с особенностями. Ему нравится быть рабом. Если ты понимаешь, о чём я, — Эрза кончиком ногтя коснулась подбородка эльфа, заставляя того поднять голову. Занкезе едва не отшатнулась, увидев беззаветное обожание в глазах эльфа, смотревшего в данный момент на жену. Казалось, он не в себе.

— Да, я слышала рассказы о разных извращениях… Кажется, понимаю, Эрза, — орка беспокойно поёрзала, ощущая смесь гадливости, смущения, возбуждения и совершенно не зная, как на это реагировать. Сначала она думала, что Илло не позволит рассказывать в его присутствии такие вещи, но теперь стало ясно, что он беззастенчиво наслаждается собственным унижением.

— За вами, наверное… интересно наблюдать.

Эрза рассмеялась.

— Да, я полагаю, что мы развлекаем всё светское эльфийское общество. У эльфов нет кинотеатров, как на моей родине. Да они им и не нужны, есть же Вхархелисы. Ммм, а желе-то ещё вкуснее, чем то, что я пробовала на приёме! Илло бесподобно готовит, поэтому мне очень повезло, что он любит быть рабом.

Занкезе улыбнулась, заразившись хорошим настроением подруги. Кажется, от былой перепалки, едва не переросшей в скандал, не осталось и следа.

— Кстати, Занка, я хочу написать Шахдару и позвать его к нам погостить. Давно его не видела, соскучилась. Да и вас хочу познакомить.

— Куда ещё орка… — начал было Илло, впрочем, довольно тихо и почти робко, но Эрза тут же перебила его.

— Молчи! С тобой мы потом поговорим.

Вместо ответа чародей облизал пересохшие губы донельзя развратным движением и вновь уставился в песок.

— Для меня стало бы честью познакомиться с легендарным Шахдаром, — чуть наклонила голову орка, наслаждаясь всем сразу: жарой, прохладным коктейлем, послевкусием желе-мороженого, обществом подруги и приятными планами. Только неясная тяга, вызываемая Илло, выбивалась из этого ровного строя.

— А ещё, Занка, я хочу привести тебе сюда партнёра для спарринга, одного моего дорогого друга, юного эльфа, который всерьёз увлёкся боем на мечах и ножах… Да и к оркам и вашей замечательной культуре он проявляет настоящий интерес. Ты не подумай, он не такой, как другие, в нём нет этой ненависти к оркам, может, оттого, что он ещё очень молод и родился среди людей. Его зовут Лиго. Вы бы могли тренироваться вместе, мне кажется, тебе этого сильно не хватает. Я права?

Занкезе широко улыбнулась, обнажив хищные клыки. Хорошая драка — это то, чего ей чертовски не хватало.

— Да. Отлично! О безопасности не волнуйся. Он же твой друг. Я тебя не подведу, Эрза. Я всё понимаю.

— Позволь усомниться, — прошелестел лукавый тихий голос.

— Илло! — укоризненно повысила голос Эрза.

— Позволь усомниться, что Лиго будет интересным противником для тебя, — тут же поправился эльф.

Занкезе уставилась пристальным взглядом в насмешливые глаза цвета светлого ореха. Подавляя в себе поднявшую было голову нездоровую агрессивность в ответ на подтрунивание Илло, она вдруг поняла, что очень рада за свою подругу и её семейное счастье.

— Ну, если станет скучно, ты тоже приходи размяться.

— Ага, так это же наш дядя Лиго! — маленький Сорим аж подпрыгнул от осознания этого факта.

— Да, так мы и познакомились, — заулыбалась Занкезе, ласково глядя на орчонка.

— Его давно не было, когда же он приедет в гости, — заканючил ребёнок.

— Ну, Лиго же управляет целым поселением эльфов, это отнимает много времени. Ты вон не можешь уследить за одной своей птицей, Фарх опять разворошил мои запасы снадобий и трав! А Лиго следит за порядком в одном из новых городов эльфов. Он приедет, как только сможет. Ты собрал цветы сызага на заброшенной дороге Железных змей людей, как я тебя просила?

— Да, вот они!

— После обеда отнеси Шахдару, не забудь. Он просил.