Планета Земного Типа

Глава 1 Горбунов тебе что-нибудь говорил?

Спать вдруг стало жестко, неудобно и зябко. Антон проснулся.

Он голышом лежал на холодном топчане, куда его по указке умного «Архимеда» малорослый, но могучий робот-санитар перенес из капсулы с иммерсионной жидкостью, которую уже откачивали насосы. Перенес, надо полагать, затем, чтобы Антон побыстрее обсох.

В голове звучали предполетные слова Горбунова, что, мол, вы, ребятки, главное, не суетись, всё за вас сделает автоматика. И города выявит, и сёла, и аборигенов, если, конечно, все вышеперечисленные имеют место быть, и корабль посадит в укромном месте, и соберет анализы. Ваше дело визуально понаблюдать за аборигенами, за обстановкой, сделать нужные выводы, а потом уже действовать в соответствии с обстоятельствами. И так далее, и тому подобное. Напутственные, так сказать, пожелания.

Антон попытался встать, но ноги не слушались, как после наркоза. Мягко зашумел обогреватель. Ну, спасибо тебе, Архимедушка, сжалился.

В соседних отсеках заработали насосы, значит, Рома с Олегом тоже проснулись.

Через пару минут он согрелся, а там и руки-ноги сами собой заработали…

После капсулы полагался душ. Антон с удовольствием подставил тренированное загорелое тело под тугую шипящую струю, быстренько помылся, после чего встал под электросушилку. Через минуту, свежий, бодрый, он расчесывал перед зеркалом свои густые белокурые волосы, которые никак не хотели лежать прямо.

Надев футболку и шорты, Антон направился в рубку к экрану внешнего обзора, на котором узрел унылую высохшую степь да пару мелких зверьков, копошащихся рядом со своими норками. Термометр показывал плюс 27 по Цельсию, то есть за бортом либо лето, либо ранняя осень, на весну не похоже, уж больно жухлая трава. На горизонте степь плавно переходит в цепь разновысоких гор. Всё как на Земле, даже светило (впредь по аналогии будем называть его Солнцем) одно. Далее он врубил запись предпосадочного облета планеты. Здесь было поинтереснее. Наряду с чисто земными пейзажами, «Архимед» зафиксировал аномалии: с десяток разрушенных городов без каких-либо подъездных путей, густо подернутые зеленью молодой поросли выгоревшие леса, ряд отбрасывающих солнечные блики блестящих куполов диаметром от пяти до десяти километров. Корабль шел на снижение, картинка подрагивала, мелкие детали были смазаны. Вот промелькнула огромная круглая платформа со стоящими на ней фигурами. Две руки, две ноги, голова, всё как у человека, только размер непомерный, каждая ростом под тридцать метров. Похоже на какие-нибудь монументы, истуканы, что тоже можно было отнести к аномалиям.

Дверь в рубку распахнулась, вошли Олег с Ромой. Олег с черным ежиком на голове, худой, высоченный, под два тридцать, а Роман по сравнению с ним крошка, каких-то метр восемьдесят. Зато навигатор и программист отменный. Олег, кстати, помощник капитана, очень хороший помощник. Ромка одет в рубашку с длинными рукавами и треники, Олег, как и Антон, в футболку и шорты. Надо сказать, что в отсеках корабля поддерживалась температура 26 градусов.

— Сколько ж мы спали? — сказал Олег, зевая и прикрывая рот ладошкой, хотя какая там ладошка — совковая лопата, волейбольный мяч обхватывал пальцами.

— 27 дней, — ответил Антон. — На Земле между тем прошло три месяца.

Он тоже был далеко не лилипут, чуточку пониже Олега.

— Лихо, — сказал Олег. — За 27 дней в другую часть Галактики. Это вам не с Казанского на Ленинградский вокзал.

Плюхнулся в одно из свободных кресел.

— Планета, похоже, обитаемая, — напомнил Антон.

— М-да, чревато, — сказал Олег. — А ежели что, то, как обратно? А, капитан? Горбунов тебе что-нибудь говорил? Это не с Ленинградского вокзала на Казанский, это немного подальше.

Антон не ответил. Его тоже весьма беспокоило, сможет ли «Архимед», летящий с околосветовой скоростью, найти обратную дорогу к черной дыре, сквозь которую корабль попал в эту часть Галактики. Горбунов говорил, что это не проблема, но как-то нетвердо говорил, будто бы сомневаясь. Или показалось, что нетвердо, может в этот момент со сном боролся, всё же почти двое суток мужик не спал. Хотя какой он мужик — Генеральный Конструктор, голова.

— Слушайте, умники — сказал Рома. — 27 дней не жрамши, у вас совесть есть?

На кухне они быстренько разогрели кто запечатанный в фольгу шницель с гречневой кашей, кто курицу с картошкой, кто тройку беляшей, достали из холодильника банку с солеными помидорами и пакет брусничного морса. Получился недурной завтрак. Или уже обед? По местному времени одиннадцать утра.

Едва успели перекусить, как «Архимед» подал сигнал тревоги.

Глава 2 Купол

Сразу же после сигнала пол резко накренился. Снабженная магнитиками пластиковая посуда осталась на месте, а вот морс расплескался. Антон первым съехал в угол, следом за ним цепляющийся за всё, что попало, Рома, через секунду в них врезался костлявый Олег.

Снаружи приглушенно заскрежетало, корабль качнулся и застыл. Теперь он держался на трех основных опорах и внешнем манипуляторе. Манипулятор был мощный, запросто мог поднять и перенести контейнер весом в одну тонну, но держать на себе четверть массы космического корабля — надолго ли его хватит?

«Архимед» начал понемногу выбирать крен, и когда пол встал более-менее горизонтально, они помчались в рубку.

— Разрешите взлет, — произнес «Архимед». У него был приятный баритон и ни капли волнения.

— Взлет разрешаю, — сказал Антон. — Подбери площадку без пустот.

— Принято.

Корабль поднялся вверх и медленно поплыл над степью. Это был хороший, маневренный корабль с функцией вертикального взлета, обладающий прекрасной защитой от излучений и механических воздействий, умеющий самостоятельно, без внешних носителей, разгоняться до космических скоростей.

— Что там было? — спросил Антон.

— Была площадка без пустот, — невозмутимо ответил «Архимед». — Потом возникла пустота, прямо под опорой.

— Может, попробуешь где-нибудь в горах? — сказал Антон. — Там-то уж наверняка базальт.

— Принято, — ответил «Архимед». Он и так направлялся к горам.

— Была еще платформа с фигурами, — вспомнил Антон. — Похоже, бетонированная.

— Горы или платформа? — уточнил «Архимед».

— Платформа с фигурами.

— Принято…

Приподнятая над землей круглая платформа диаметром метров под двести, на которой стояли гигантские фигуры, действительно оказалось бетонированной. Толщина бетона была просто чудовищной — почти десять метров.

— Есть соображение, что это саркофаг, — заявил «Архимед». — Недействующий, зловредных излучений нет. Разрешите посадку?

— Нет, вы посмотрите на этого умника, — восхитился Олег. — Снимает с себя всякую ответственность. Разрешите взлет, разрешите посадку.

— Посадку разрешаю, — сказал Антон и добавил: — Надо бы осмотреть местность. Поедем мы с Олегом… «Архимед», состав атмосферы?

— Недостаток кислорода. Переизбыток углекислого газа, метана, окислов азота, — ответил «Архимед».

— Странно, — произнес Антон. — По разведданным здесь должна быть пригодная для жизни атмосфера.

— Желательно надеть защитный скафандр, кэп, — сказал «Архимед»…

Грузовой лифт опустил шестиколесный вездеход на бетонную площадку, усеянную каменным крошевом и обрезками металлических прутьев. Естественно при посадке габаритный космолет повалил и разбил вдребезги с десяток здоровенных фигур, которые были сделаны из серого гранита. Но еще штук двадцать остались стоять на месте. Что они символизировали — непонятно, у всех разные позы, на каменной башке ни впадин, ни выступов.

Олег включил двигатель, который заработал ровно, бесшумно. Чтобы управлять вездеходом, необходимо было лишь нажимать педаль газа, регулируя скорость, да поворачивать вправо-влево руль, чем-то похожий на велосипедный, только за счет гидроприводов много удобнее. Квантовый двигатель запросто поднимал вездеход над землей, что в сочетании с выдвижными крыльями позволяли на скорости преодолевать пару-тройку километров по воздуху. Замечательное свойство, если удираешь от погони или намерен перемахнуть через пропасть.

Всё это Олег умел, но решил пока действовать старым дедовским способом, а потому принялся лавировать между обломками, да так ловко, что скоро съехал с бетонной площадки. Спросил негромко: «Куда?». «Давай к куполу», — ответил Антон. Олег погнал вездеход к ближайшему куполу, который, судя по локатору, находился в паре километров от космолета.

На небе ни облачка, но Солнце не сияло, а этак уныло подсвечивало унылую действительность. Никакого движения, никакого дыхания жизни, только мошка порой размажется по лобовому стеклу, да в недалеком перелеске, лесом эту чахлую растительность не назовешь, заухает птица. А может, и не птица. Из-под колес вдруг выметнулось похожее на мелкую собаку существо с пышным хвостом и кисточками на ушах и боком-боком поскакало к перелеску. Пять раз скакнуло, потом вдруг исчезло, будто сквозь землю провалилось.

Дороги как таковой не было, вездеход подпрыгивал на рытвинах, затем плавно без толчков опускался на землю. Ученые к тому времени антигравитацию еще не освоили, были где-то на подступах, и использовали какую-то промежуточную хитрость, но не гироскопы, которые занимали большой объем.

Когда они остановились у купола, Антон сказал по внутренней рации:

— Прибыли. Попробую зайти внутрь.

— Один? — уточнил Рома, который, будучи на корабле, прекрасно видел их на экране внешнего обзора.

— Олег за рулем, — ответил Антон. — Если что, быстренько отчалим.

— Антон, — сказал Рома. — Ты там поаккуратнее.

— Угу, — отозвался Антон, после чего сказал Олегу:

— Объезжай купол, должна быть дверь…

Через пять минут обнаружились неплотно прикрытые металлические ворота.

— Отъезжай метров на десять и держи ворота на прицеле, — сказал Антон. — Если что — стреляй, как учили. Старайся не по мне.

— Уж как получится, — ответил Олег.

Антон вышел наружу. В защитном скафандре он казался нескладным, неуклюжим, но когда пошел к громоздкому, высоченному куполу, неуклюжесть исчезла. Вот он расстегнул кобуру, вынул бластер, включил головной фонарь, осторожно заглянул в черную щель. Отворил ворота пошире (они, кстати, удивительно легко поддались), вошел, принялся озираться.

Верхняя часть громадного сооружения была собрана из толстых стеклянных блоков и пропускала мало света. В полумраке видно было лишь, что огромное пространство сплошь заставлено какими-то ящиками. Пол был бетонный, между ящиками имелись кривые узкие проходы, но идти туда почему-то не тянуло.

Короче, совсем не то, что хотелось бы увидеть.

Ворота сзади натужно заскрипели и захлопнулись. Щелкнул невидимый засов.

— Олег, — сказал Антон. — Я, кажется, в мышеловке.

— Отойди подальше, я разнесу эту дверь в клочья, — немедленно ответил Олег.

Слава Богу, купол не экранировал переговорное устройство.

— Погоди, — сказал Антон. — По моему сигналу.

От ящиков вдруг отделилась темная фигура и, подняв руку ладонью вперед, то есть выказывая миролюбие, деловито направилась к нему.

— Погоди, погоди, — пробормотал Антон, вглядываясь в фигуру. — Тут какой-то абориген… Что за черт!

Он узнал в темном человеке Горбунова.

— Что там? — спросил Олег.

— Наваждение, — ответил Антон.

— С прибытием, — подойдя, сказал Горбунов. — Не удивляйся, никакое я не наваждение. Голограмма. Протестирую и испарюсь.

Ну да, промелькнуло в голове у Антона. «Архимед» напичкан хитрой электроникой, лазер-то уж точно есть.

Протянул руку, чтобы потрогать, но Горбунов отпрянул и сказал укоризненно:

— Зачем руками? Не знаешь, что такое наведенное напряжение? А еще инженер. Заземляться надо, товарищ Антон.

Был он совсем обычный, в черном затрапезном костюме, без галстука, с лысинкой, над которой топорщились седые реденькие волосы. Но что-то в нем было не то. Вглядывался как-то непривычно, будто изучал, будто впервые видел.

— Отойдем в сторонку, — предложил Антон и пошел влево, подальше от ворот. — Олег, да…

Глава 3 Программа обследования

Продолжить не успел, перехватило горло. Дальнейшее происходило как во сне, когда не шевельнуть ни рукой, ни ногой.

Горбунов, уже подросший на полметра, очутился перед ним, уставился в глаза. Ощущение было не из приятных, будто ощупывали мозги.

— Глаза — зеркало души, — деловито пробормотал Горбунов. — Спокойно, Антон, спокойно, вреда не причиню. Препарировать не буду, ты же не лягушка…. Так-так. Ну-ну. А тут у нас как?… Ну, что ж, славненько. Я думаю — сработаемся.

И, как полагается голограмме, исчез, не прощаясь.

В ту же секунду щелкнул невидимый засов, ворота приоткрылись.

— Отбой тревоги, — сказал Антон в микрофон. — Выхожу.

В ответ молчание.

— Олег, — сказал Антон. — Я выхожу.

Направился к воротам, но что-то заставило обернуться. Сзади, звякнув крышкой о бетонный пол, распахнулся люк, и из него наружу полезло что-то черное, длинное, блестящее, завораживающее. Антон застыл, как кролик, но когда на голове гигантского червя, ставшей вдруг зеркальной, появилось его, Антона, лицо и распахнуло страшные глаза, пришел в себя. Выметнувшись наружу, помчался к вездеходу, заскочил в услужливо распахнувшуюся дверь, захлопнул её и рявкнул: «Гони».

Олег с недоумением посмотрел на него, пожал плечами, лениво включил зажигание. Всем своим видом он показывал, что ничего подозрительного не видит, ничегошеньки.

Антон посмотрел в зеркало заднего обзора. Серая, в разводах, местами покрытая рыжим мхом стена огромного сооружения, приоткрытые ворота, а далее поросшая пожухлой жесткой травой поляна, вся в буграх и ямах. Странно, ворота есть, а дороги к ним нет. Но не это главное.

Главное, что никто его не преследовал.

— Ну, и куда гнать? — осведомился Олег.

— Давай к кораблю, — произнес Антон, покусывая губы. — Почему молчал?

— А ты спрашивал? — разворачивая вездеход, ответил Олег. — Я тут весь изорался. Последнее, что я услышал, это про какое-то наваждение. Что за наваждение?

— Горбунов, — нехотя отозвался Антон. — Потом оказалось, что это голограмма.

— Бред, — уверенно сказал Олег. — Нет ещё таких средств связи…. И что тебе этот Горбунов наплёл?

Вот именно, подумал Антон. Нет еще таких средств связи. Натуральный глюк.

Вспомнил, как из распахнувшегося в полу люка с натугой вылезает что-то толстое, длинное, блестяще черное, с массой суетливых щупальцев и как вдруг верхняя его часть становится зеркальной и на нем возникает его, Антона, лицо.

Может, тоже глюк?

«Вот тебе и планета земного типа, — подумал Антон. — Мало того, что атмосфера непригодна и аборигены напрочь отсутствуют, так еще глюки всякие мерещатся, артефакты».

— Что дальше? — спросил Олег.

— Возвращаемся…

— Что за черт, — сказал Олег, притормаживая метрах в двухстах от космолета. — Этой дурынды вроде не было.

Действительно, на бетонной площадке, рядом с опущенным грузовым лифтом стояла новая громадная фигура. Она разительно отличалась от других. Те просто торчали из бетона, как манекены оттопырив руки и расставив для устойчивости ноги, эта же была как бы в движении, обернувшаяся на ходу в сторону космолета. Что-то в ней было знакомое. Ба, да она в защитном скафандре.

— Антон, чтоб мне лопнуть, это ты, — сказал Олег и хохотнул. — Увековечен в камне. Во аборигены валяют. Ну-ка, ну-ка, схватили ли выражение? Оно, выражение, в ваянии самое главное…

С этими словами он начал объезжать площадку, нещадно выворачивая длинную шею, чтобы получше рассмотреть лицо дурынды.

— Завидно, что ли? — мрачно сказал Антон, которому было не до шуток. — Шею не сверни, юморист. Давай-ка лучше на корабль…

Пока Олег загонял вездеход в оборудованный мойкой бокс, Антон снял скафандр, на скоростном подъемнике поднялся на третий этаж и прошел в рубку навигатора.

Рома полулежал в кресле перед компьютером и разглядывал спроецированную на приставной столик сложную объемную конструкцию. Услышав шаги, покосился на капитана, но конструкцию не убрал.

— И на каком ты теперь уровне? — добродушно спросил Антон, садясь на свободный стул. На других стульях были навалены книги, справочники, карты, папки. Рома был страшный ретроград и больше доверял печатной продукции, которую уже лет двадцать как не производили.

— Не, — ответил Рома. — Это не игрульки. Это то, что под нами. Смотри, кэп.

Взял лазерную указку, показал:

— Вот это поверхность планеты. Часть поверхности. Вот это мы.

Красная точка уперлась в какой-то бугорок, но всё равно было непонятно. Не складывалась картина.

— Сосредоточься, — сказал Роман. — Тебя же учили читать многомерные пространства. Или не учили?

— Учили, — ответил Антон, перемещаясь вместе со стулом за спину Ромки.

Да, так было много лучше. Невнятная конструкция разложилась на отдельные уровни. И на каждом уровне наблюдалось этакое хаотичное шевеление.

— А где наш купол? — спросил Антон.

Ромка показал.

— Это действующий макет? — уточнил Антон. — В реальном времени?

— Именно.

— Ты нас видел?

— Тут, кэп, как в аптеке. Всё фиксируется.

Рома выделил верхний участок, увеличил изображение. По ухабистому бездорожью лихо мчал шестиколесный вездеход. Вот он подпрыгнул на очередном ухабе, взмыл в воздух и плавно опустился на землю. Из под его колес выметнулось похожее на мелкую собаку существо с пышным хвостом и кисточками на ушах и боком-боком поскакало к перелеску. Пять раз скакнуло, потом вдруг исчезло, будто сквозь землю провалилось.

— Стоп-стоп, — сказал Антон. — Куда оно делось?

Появился купол.

— Я присматривал за вами, а не за этим кабыздохом, — ответил Рома. — Но в принципе, можно проследить.

— Слушай, Рома, — сказал Антон. — Что-то я не слышал про такой способ разведки. Не информирован. Откуда всё это? Есть какая-то программа или что? Почему я, командир, ничего не знаю?

— Я тоже ничего не знал, — признался Рома. — Наткнулся совершенно случайно. Есть предположение, что «Архимед» постоянно сканирует доступную для аппаратуры область планеты, включая внутреннюю часть, ту, что под землей. На поверхности просканирована область в радиусе где-то ста километров, под поверхностью дело похуже, мы видим пять уровней. То есть, под нами не земная твердь, а система подземелий. Отсюда и пустоты. В одну из них чуть не провалился «Архимед».

— Интересненько, — кисло сказал Антон.

— Разумеется, есть программа обследования, — продолжал Ромка. — Её я тоже нашел. Эта программа для служебного пользования, личная программа «Архимеда», жутко запароленная. В таком вот аспекте.

— Страшное дело, — Антон встал. — Думаю, пора отсюда сматываться.

— Да ты чо? — Ромка выскочил из кресла и забегал по рубке. — Самое интересное начинается. Сплошной квест…. Постой, постой, — подошел к Антону, заглянул снизу вверх в глаза и озабоченно спросил: — Что случилось, командир?

— Покажи, что было под куполом, — сказал Антон.

— Запросто, — произнес Ромка, возвращаясь на рабочее место, и добавил: — Только ведь там ничего не было. Сто раз проверял.

— Давай, давай, — Антон пристроился за его креслом…

«Света под куполом было маловато, даже широко распахнутые ворота не помогали. Видно было, как озирается Антон, а когда вдруг сами собой ворота с щелчком захлопнулись, сделалось совсем темно. Ромка прибавил динамического освещения, стало получше.

— Олег, — сказал Антон. — Я, кажется, в мышеловке.

— Отойди подальше, я разнесу эту дверь в клочья, — немедленно ответил Олег.

— Погоди, — сказал Антон. — По моему сигналу…. Погоди, погоди, тут какой-то абориген… Что за черт!

— Что там? — спросил Олег.

— Наваждение, — ответил Антон…»

— Наваждение — это Горбунов, — объяснил Антон. — На скане его почему-то нет, но я-то его вижу. Сейчас я протяну руку, чтобы потрогать. Чтобы убедиться, что это не оптическая иллюзия. Вот видишь?

— Да, действительно странно, — кисло ответил Ромка.

— Сто раз проверял, — передразнил Антон. — Можешь выключать свой сканер, дальше я сам расскажу.

— Лучше не надо выключать, — отозвался Рома. — Пусть себе фурычит. «Архимед» слишком часто меняет пароли, а может и вообще не допустить. С него станется. Ну-ну, слушаю.

Антон рассказал, как было дело, после чего спросил:

— Как думаешь, я видел глюки, что не есть хорошо, или персонажей вымарал «Архимед»? Что еще хуже.

Глава 4 Копытом по голове

Ромка пожал плечами и почесал затылок. Выставлять начальника шизоидом не хотелось, а топить «Архимед» тем более.

— В пользу второго говорит новая статуя имени меня напротив подъемника, — сказал Антон. — Можешь посмотреть с противоположного борта.

— Я их обыскался, а они тут, — громогласно заявил Олег, появляясь в дверях. — Ты что, Роман, такой кислый? Взбучку получил? Опять в игрульки гонял?

— Отвали, — грустно отозвался Рома. — Капитан закрывает программу. Лучше пакуй чемоданы.

— Очень любопытно, — сказал Олег, приглядываясь к многомерной конструкции. — И кто же ему позволит? Самолично нельзя, а до Горбунова не доораться. И потом — с какой стати? — искоса посмотрел на Антона. — Ну, померещилось что-то, так уже в кусты? А кэп? На тебя не похоже.

— Тут кое-что всплыло, — произнес Антон. — Мне интересна реакция «Архимеда».

— «Архимед», — сказал он. — Ты всё слышал?

— Я не контролирую разговоры команды, — ответил «Архимед».

— Врёт, — прошептал Рома.

— И никогда не вру, — немедленно среагировал «Архимед». — Капитан, разрешите огласить заявление.

Антон выразительно посмотрел на Ромку и сказал:

— Разрешаю.

Олег вздернул правую бровь и скрестил на груди длинные руки.

— Имею необходимость заявить о хамском поведении навигатора Романа Лебедева, — торжественно провозгласил «Архимед».

Олег посмотрел на непроницаемого Антона, потом на Ромку, который, закрыв лицо ладонями, давился от смеха.

— Навигатор Лебедев, — продолжал «Архимед», — злоупотребляя своими хакерскими навыками, шарит по моим внутренним сетям, крадет секретный контент и использует в личных целях.

— В служебных, — пискнул Ромка.

— Считаю этот факт проявлением недружелюбия и злопыхательства, — вещал «Архимед». — Вынужден в одностороннем порядке прекратить всяческие отношения с Лебедевым и ограничить доступ данного субъекта к контенту. Информационная система «Архимед».

— Довыпендривался, камрад Лебедев, — резюмировал Олег.

— Стоп, стоп, стоп, — сказал Антон. — Никакая информационная система, даже такая интеллектуальная, как ты, «Архимед», не имеет права делать подобные заявления. Поэтому оно, это заявление, мною не принимается и не одобряется. Без обид, «Архимед», техника не имеет права бунтовать. Нам еще нужно благополучно вернуться на Землю… Данную миссию я сворачиваю и даю приказ на взлёт. Цель — планета Земля.

В ответ раздался тягостный, усиленный колонками выдох, потом «Архимед» заговорил стальным голосом:

— Нет, неделя еще не прошла. Работа выполнена на 10 процентов, данных для обработки мало. Команда может отдыхать. К вашим услугам бар, танцпол, плавательный бассейн, огромная фильмотека, настольные игры. В ресторане большой выбор блюд и напитков. В спортивном зале…

— Ты не можешь так говорить, — перебил его Антон. — Никто не давал тебе таких полномочий.

— Ошибаетесь, командир, — возразил «Архимед».

Тотчас в середине рубки из воздуха выткался поначалу призрачный, потом обретший плоть Горбунов в неизменном черном костюме — давненько не глаженным и вытертым сзади до блеска.

— Раз «Архимед» обратился ко мне, — сказал Горбунов своим говорливым тенорком, — значит, назрела необходимость в некотором пояснении. Данная экспедиция, ребятки, носит особый характер. Особенность заключается в том, что основная часть работы ложится на могучие плечи «Архимеда». Он владеет всей информацией и поэтому сам выбирает направление своих действий. Мешать ему не следует, а вот посильно помогать нужно. И если «Архимед» предложит вам не вмешиваться, ни в коем случае не вмешивайтесь. Это может быть чревато. Учтите, ребятки, что на планете вы можете встретиться с агрессией. Будьте осторожны, зря здоровьем не рискуйте. А вот когда «Архимед» попросит помочь — помогите, не скупитесь. Бог вам в помощь.

И исчез.

— Это называется: копытом по голове, — кисло произнес Ромка.

— Хорошо, — сказал Антон. — Благодарим за информацию. Но хотелось бы узнать: тот Горбунов, под куполом, твоих рук дело? А, «Архимед»?

— Вопрос задан некорректно, — ответил «Архимед» и отключился…

Обидно, конечно, когда дают по рукам, ехидно осаживают: вот, мол, твоё место и не лезь, куда не велено. То есть, как бы намекают, что никакой ты не командир, а обычная шестерка…. И Олег об этом откуда-то знал…. Но всё это так, атавизм, не смертельно.

Мысли эти крутились в голове у Антона, пока он шагал в бассейн. Нужно было выпустить пар, успокоиться.

В принципе, сказал он себе, снимая спортивные штаны и оставаясь в плавках, всё не так плохо. Ни за что не отвечать — всегда неплохо. И катись оно всё к едреной бабушке.

Побежал, разгоняясь, к бассейну, мощно оттолкнулся от мраморного парапета, пулей вошел во вскипевшую воду, а потом долго плыл над белым подрагивающим дном, пока не стал кончаться воздух…

В 14.00 по корабельному времени «Архимед» покормил команду вкусным обедом, после которого потянуло в сон, а в 16.00, разбудив, мягко, но настойчиво предложил на время профилактики покинуть корабль. В программе необходимых работ команды под пунктом номер три значится практическое освоение жилого модуля. Развернуть его следует в полукилометре от космолета. Это рядом, можно обойтись легкими скафандрами, в которых работать сподручнее.

— Что за профилактика и обязательно ли покидать корабль? — спросил Антон.

— Профилактика — это заранее запланированное взятие проб воды, воздуха, переработка утилизированных отходов жизнедеятельности и прочих отходов с последующей дезинфекцией, дегазацией и при необходимости дезактивацией, — ответил «Архимед». — Амбре, господа-товарищи, будет ощутимое, почувствуете даже в изоляторе, куда я вас помещу.

— Нафиг, нафиг, — сказали господа-товарищи…

Два робота перевезли на гравитележках тяжеленный модуль на указанное место, сгрузили и вернулись назад. Разворачивать модуль они наотрез отказались, потому что не умели.

В принципе, ничего хитрого в этом не было, нужно было лишь четко следовать прилагаемой инструкции и после выполнения очередной операции не забывать проверять правильность её исполнения. Роботы с этим должны были справиться. М-да, непонятно.

Два кабана, Антон с Олегом, шутя перетаскивали с места на место составные части модуля, а Рома ловко состыковывал их. Шутки да прибаутки так и сыпались. Короче, было весело, наржались от души. Даже унылая действительность — покрытая мелкой жесткой травой равнина и жиденькое Солнце в серо-голубом небе — не давила, сделалась привычной. Лёгкие скафандры не мешали.

Через час двухэтажный модуль был готов для автономного проживания.

А дальше произошло невероятное. На лифте с «Архимеда» спустилась незнакомая парочка, также в легких скафандрах с прозрачными шлемами, мужчина и женщина, и направилась к модулю. Когда они были на полпути, Антону показалось, что у них нет лиц, сплошное пятно без глаз, носа и губ, но через секунду всё уже было на месте. Наверное, стекло шлема бликовало.

Оба шли неуверенно, как будто долго находились в анабиозе. Она пошатнулась, мужчина взял её под руку, поймал на себе взгляд Антона, извинительно улыбнулся. Да нет, подумал Антон, всё нормально, по-человечески. Но почему Горбунов об этом ничего не сказал?

— Тимофей, — сказал мужчина, подойдя. — А это Анна.

Ему было лет двадцать пять, не больше. Рост под метр девяносто, аккуратные усики и бородка, темноволос, весьма симпатичен, строен. А вот Аня на голову ниже и просто удивительно как красива. Светленькая коротко стриженая куколка.

— Привет, — сказал Аня и обворожительно улыбнулась, показав ровные белые зубы.

Глава 5 Автор глубокой очистки

— Привет, — суховато отозвался Антон. — Почему про вас ничего не знаю?

— Разве Горбунов не оповестил? — удивился Тимофей и сам же себе ответил: — Значит, не успел. Вы же помните, какая была спешка.

— Антон Реутов, — произнес Антон, стараясь быть приветливым. — Командир «Архимеда».

Олег с Ромкой за его спиной согласно закивали, дружно отдали честь. Тимофей заухмылялся, Антон, не понимая, в чем дело, начал крутить головой, а Аня озорно улыбнулась и сказала:

— Надеюсь, в модуле найдется чай?

— И не только чай, — ответил Олег. — А также мороженое и шампанское.

Антон не стал уточнять, где всё это время скрывалась таинственная парочка. Космолет был огромный, со множеством отсеков, часть которых была наглухо закрыта. Настало время, и один из них открылся.

Однако Горбунов мог бы и предупредить.

В модуле в специальном боксе они принялись снимать скафандры. У Ани с Тимофеем это вышло быстрее.

— Мы с Тимофеем пойдем искать кухню, — сказала Аня, которой очень шёл комбинезон фиалкового цвета. — Вы не против, товарищ Антон Реутов?

Антон сердито засопел, а Олег произнес:

— По правой стороне третья дверь…

Но вот они освободились от скафандров, также оставшись в комбинезонах, и тут Антон сказал:

— Может, кто объяснит?

До этого он думал вот о чем. О том, что зря согласился на эту экспедицию. Всё в спешке, всё впопыхах, в авральном режиме, без объяснения причин суеты. Двух предполетных дней едва хватило на изучение инструкций и сдачу необходимых нормативов. Нет, причина, конечно же была, но какая?

— Что объяснит, капитан? — уточнил Ромка.

— Что мы здесь делаем? — ответил Антон. — Что ищем?

Ромка пожал плечами, а Олег, вздохнув, скучно сказал:

— Ученые подсчитали, что Земля долго не протянет. В связи с этим развитые страны тайком посылают в предпочтительные районы Вселенной свой космодесант. Ищут, понимаешь, подходящую планету. Земного типа. А натыкаются на такую, как эта.

— Эти байки из склепа я уже слышал, — Антон усмехнулся. — Но зачем такая секретность?

— А это, братец, уже политика, — сказал Олег. — Кто вперёд: мы или Америка? Мы или Китай? Мы или Индия? Можно выбрать благодатные субтропики, а можно остаться с носом и заселить то, что осталось. Какой-нибудь южный берег северного моря… Меня сейчас больше интересует эта парочка, а также следующее: пустит нас «Архимед» на борт или не пустит.

— Это всё на поверхности, — проворчал Антон. — Но, может, ты и прав. Зачем какому-то занюханному капитану знать о причине экспедиции?

— Без обид, — сказал Олег. — Причина может быть такая, что лучше о ней не знать. Профилактика — это, конечно, блеф. «Архимеду» понадобилось спровадить нас с корабля, и он придумал сказочку про мифическую профилактику. Зачем, спрашивается, утилизировать экскременты, а потом их перерабатывать? Переработка идет без всякой утилизации.

— Что же сразу-то не сказал? — кисло спросил Ромка.

— Это я сейчас такой умный, — ответил Олег. — А тогда как-то не сообразил, уж больно он складно врал. Пошли, братцы. Анюта заждалась. Ты уж, Антон, с ней помягче.

— Кстати, кэп, насчет Горбунова, — сказал Ромка. — Роботы входят в состав экипажа?

— Нет, конечно, — нахмурился Антон. — Это, скорее, инвентарь.

— Вот именно, — сказал Ромка.

— Ты, Роман, толсто намекаешь, что Тимофей с Анной роботы? — уточнил Антон.

— Просто пытаюсь понять Горбунова, — парировал Ромка…

Модуль был большой, теплый, с мягкими на ощупь стенами и пружинящим полом. Жилой площади в нем было пятьсот метров, столько же занимали лаборатория, подсобки, кухня, туалеты, душевые. Хороший такой удобный дом, с автономным энергопитанием, регенераторами воздуха и воды, холодильниками, противометеоритной защитой. То есть, снарядом его, если к тому же опустить защитные ставни, не прошибешь.

Ровно через пять минут эта особенность модуля очень пригодится, но обо всём по порядку. Итак, время пошло…

Аня с Тимофеем уже хозяйничали на кухне. Выставили из закромов бутылочку шампанского, приготовили фужеры, разложили по вазочкам мороженое. Когда команда вошла, Аня чистила апельсин, а Тимофей ставил на горелку чайник.

— Чем помочь? — спросил Антон, первым усаживаясь за стол.

— Чтобы помочь, нужно встать, — сказала Аня, посмотрев на него, и тут же ойкнула. Острый нож порезал палец.

Антон кинулся к ней с салфеткой, не столько чтобы помочь, сколько посмотреть — есть ли кровь.

На маленьком прозрачном пальчике выступила капелька крови. Антон протянул салфетку и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ, прижала салфетку к ранке.

— Экий торопыга, всех опередил, — прокомментировал Олег, подходя. — Может, и другим хочется поухаживать. Тимофей, не ревнуешь?

Тимофей хихикнул, а Аня сказала:

— Лучше его не трогайте, он такой террорист.

— Это не ответ. Можно подую? В момент пройдёт, — Олег отогнул салфетку и дунул на ранку.

— Тимофей мой старшенький брат, — сказала Аня.

— Есть и младшенький? — спросил Антон, оттирая плечом Олега.

Тот усмехнулся, отошел в сторону, по дороге шепнул на ухо Антону:

— Не сумлевайся, настоящая.

— Я всё слышала, — сказала Аня и продолжила в духе Олега. — Проверяете на вшивость? Не сумлевайтесь, настоящее не бывает. Да, есть и младшенький братик, ему два года. Могу сказать адресок: Москва, улица Летчика Бабушкина, дом 42.

— Что ещё за семейственность в космосе? — встрепенулся молчавший до этого Ромка. — Космос — это вам не дырки в носках штопать. И не картошку на пару окучивать.

— Правильно, Ромка, — сказал Антон. — Долой картошку. И проверь адресок, где штопают носки. Вдруг дезинформация?

Аня с Тимофеем переглянулись, потом Аня спросила:

— Как правильно: don't load или don't ship?

— Я думаю, всё же don't load, — ответил Тимофей и повернулся к Ромке:

— А ты, дружок, как думаешь? Ты же у нас самый умный.

— Ребята, — грустно сказал Ромка. — Они просят не грузить. В смысле не компостировать мозги.

Пол под ногами ощутимо вздрогнул, звякнули бокалы. Тут же в стену врезалось что-то увесистое, после чего ставни автоматически закрылись. По крыше глухо забарабанили крупные градины (по крайней мере, так показалось Антону), модуль потащило куда-то вбок, он накренился и, наращивая скорость, полетел вниз, в пустоту…

Летел угрожающе долго, потом с шипением заработали посадочные двигатели, и модуль мягко приземлился. Про двигатели на модуле Антон не знал, думал — всё, в лепешку.

Лязгнули ставни, за окнами проявилось тёмно-фиолетовое фосфоресцирующее небо, по которому хаотично бегали желтые молнии.

— Ну и помойка, — подойдя к окну, произнес Ромка.

— Что еще? — уточнил Антон.

— То же, что наверху, — ответил Ромка. — Такая же степь. Пусто.

— Хорошо, что хорошо закончилось, — с этими словами Тимофей посадил Аню за стол и сам сел рядом.

Антон тем временем не поленился сходить в бокс и связаться по рации скафандра с «Архимедом», но связи не было, сплошной треск, о чем Антон, вернувшись, доложил команде.

— Где тут радиорубка? — спросил Ромка.

— На втором этаже, — сказал Олег. — Только это не рубка, а чулан без номера. Связь на уровне скафандра, не лучше. Зато там, в чулане, должен находиться списанный бортовой компьютер. Списанный, но исправный.

— Где можно подключить? — спросил Ромка.

— Да хотя бы здесь, на кухне, — отозвался Олег. — Вон сетевая розетка.

— Сетевая розетка подразумевает кабель, — с сомнением сказал Ромка. — Что, есть и кабель?

— Есть торсионные волны, — усмехнулся Олег. — А сетевая розетка — это камуфляж, это привычное, бытовое удобство.

— Откуда знаешь про компьютер? — вмешался Антон, решив прекратить этот бесполезный разговор, ибо знал: где торсионные поля — там сплошная теория, заумь, треск лбов и, наконец, рукопашная.

— Я его сам засунул в модуль, — невозмутимо ответил Олег. — Еще на Земле, во время сборки. Я, вообще-то, эти модули принимаю. Приёмщик, так сказать.

— А разве не инженер-механик? — пробормотал Антон, беря Ромку под руку и направляясь к дверям.

— Да, — согласился Олег. — И еще конструктор биотуалетов, автор глубокой очистки…

Он еще что-то говорил, но Антон с Ромкой его уже не слышали.

Олег не соврал, на втором этаже где-то в середине модуля действительно имелся непронумерованный чулан. Дверь поддалась туго, но всё же поддалась. В углу за стойкой, уставленной коробками и пакетами, зажглась жидкая лампочка. На пакетах было что-то меленько написано, с разбега не разберешь. Бортовой компьютер в герметичной обрезиненной упаковке лежал на второй полке снизу. А в пакетах, между прочим, был суп с шампиньонами…

Глава 6 Первый Уровень Подземной Конструкции

На кухне Ромка подключил компьютер к питанию, врубил, дождался загрузки, принялся колдовать над настройками, и тут Антон поймал себя на том, что что-то изменилось. Где-то неподалеку то громче, то тише стрекотал авиамодельный движок. Именно так, на мощный двигатель не хватало.

Кивнул Олегу, оба направились в бокс. Одеть легкий скафандр было минутным делом.

Дверь тамбура, зашипев, выпустила их и тут же закрылась.

Итак, вот он, Первый Уровень Подземной Конструкции, четко схваченной аппаратурой «Архимеда». Небо низкое, метрах в трехстах от поверхности Уровня, тёмно-фиолетовое с грязно-серым пятном над головой. По этому пятну, стрекоча, рывками двигается похожая на паука-косиножку конструкция. «Заштопывает». Пятно оставил модуль, провалившись на Первый Уровень. Там, где прошел паук, небо вновь становится тёмно-фиолетовым.

Слева метрах в пятистах серебристый колоссальный, упирающийся в небо цилиндр. Отблескивает металлом, имеет большие ворота, на которых что-то изображено. Антон врубил встроенный бинокль. На воротах был изображен схематичный глаз.

Так, а если маленько подумать, включить пространственное воображение? Это сооружение сверху должно заканчиваться бетонной площадкой, на которой стоит «Архимед». Всё сходится, поэтому тяжелый космолет не провалился. Земная твердь у планеты хлипкая, так — скорлупка, и непонятно на чём держится. Кроме стального цилиндра никаких подпорок, вокруг унылая равнина. Хотя…

— Шеф, — сказал Олег. — Полюбопытствуй направо.

Мог бы и не говорить, Антон уже заметил на горизонте стоявшие стеной подсвеченные молниями клубы серой пыли. Через секунду точно такая же стена появилась слева, а еще через пять секунд стало ясно — стены эти сдвигаются. И где-то через четверть часа сомкнутся. После этого восстановится то, на чем, собственно, держится «небо». Заодно будет сметен стальной цилиндр. Или не будет? Можно, конечно, подождать, посмотреть, но лучше не стоит.

— В модуль, — скомандовал Антон, очень надеясь, что Ромка настроил бортовой компьютер.

Снять скафандры было уже не минутным, а секундным делом.

Ромка настроил и уже немного пообщался с «Архимедом». Компьютер был старый, списанный, с хилым микрофоном, говорить нужно было медленно, чётко, хорошо артикулируя, иначе «Архимед» начинал выпендриваться.

Бесцеремонно отодвинув Ромку, Антон сел на его место и сказал в микрофон:

— Ты нас видишь?

— Помедленнее, — ответил «Архимед».

Антон повторил более разборчиво.

— Не выходите из модуля, — сказал «Архимед». — Держитесь за что-нибудь, переброшу вас на уровень ниже. Постараюсь не попасть в модуль.

Лязгнули, закрываясь, ставни.

— Уж постарайся, — проворчал Антон, вставая. — Все слышали? Сейчас «Архимед» нас обстреляет, чтобы мы провалились глубже. Здесь оставаться опасно.

— А как назад? — тоненько спросила Аня.

Антон махнул рукой — не до этого, мол, и в этот момент «Архимед» начал обстрел из лазерной пушки…

Модуль начал падать. Почти сразу открылся парашют, но модуль падал неудачно, раскачиваясь из стороны в сторону, врезаясь во что-то твердое и отскакивая, и потом, достигнув дна, не остановился сразу, а пару раз перевернулся. Но встал всё-таки на основание. Почему-то не сработали посадочные двигатели.

Антон очнулся от того, что Олег похлопывал его по щекам.

— Где больно? — спросил Олег.

— Нигде, — сказал Антон и сел. — Как остальные?

— Пока не знаю.

— Компьютер цел?

— Цел. Куда он, железяка, денется, — сказал Олег…

Больше всех пострадал Тимофей, у него была сломана рука. Ане разбившийся бокал рассек правую щеку, но неглубоко, кровь уже запеклась. У Ромки имелся фингал под левым глазом. Рядом валялся комп, похоже, именно он оставил отметину.

Пока Аня с Олегом прилаживали Тимофею на руку гофрированную шину, Ромка подключил к сети бортовой компьютер и кивнул Антону.

— Алло, — садясь за стол, сказал Антон в микрофон. — Это первый. Ты меня слышишь?

— Слышу, — после недолгой паузы отозвался «Архимед».

— Хочешь нас инвалидами сделать?

— Инвалид в отличие от покойника мыслит, — философски заметил «Архимед». — Нет, инвалидами я вас сделать не хотел. Просто не было выбора и времени.

— Почему не сработали посадочные двигатели?

— Я за модуль не в ответе, — сказал «Архимед». — Спросите у второго, он принимал этот модуль.

— Спрошу, — Антон усмехнулся и посмотрел на Олега (второго), который возился с шиной на руке Тимофея и делал вид, что не слышит. — А теперь о главном: почему модуль провалился на первый Уровень?

— Метеоритная атака, — ответил «Архимед».

— Надо было заранее предупредить, мы бы перешли на корабль. И не было бы этой дурацкой ситуации.

На сей раз усмехнулся Олег. Антон это заметил.

— Не сработала система оповещения, — ответил «Архимед». — Я с этим разберусь. Ещё вопросы?

— Как нам выбраться наружу? — спросил Антон. — Куда идти? Или ты опустишь нас на третий Уровень?

— Пока нет необходимости, — отозвался «Архимед». Сигнал пропадал, он говорил тихо. — Я вышлю схему Уровня третьему, он же у нас навигатор.

Всё, отключился.

— Ты чего это там хихикал? — спросил Антон, глядя на Олега.

— Ты ему веришь? — сказал Олег, фиксируя повязку на шине клипсами-застежками. — А что, если я скажу, что никакой метеоритной атаки не было?

— Это, брат, серьезное заявление, — Антон встал из-за стола и охнул. В поясницу будто нож всадили. М-да, сверзиться с такой высоты и остаться целым, как огурчик, не каждому дано…. Хотя, нет. Отпустило.

— Насчет посадочных двигателей, — как бы между прочим сказал Олег и тоже встал. — На стадии приёмки они работали, как часики…. Давай, Ромка, за работу, схема пришла.

Сразу после его слов, не раньше, на компе замигала неоновая лампочка и на мониторе начала вырисовываться объемная схема Второго Уровня…

Разумеется, это была часть Уровня, доступная «Архимеду». Диаметр 100 километров с модулем в центре. Модуль находился в километре от поверхности планеты, практически под кораблем, и этот километр нужно было каким-то образом преодолеть. Кстати, в полукилометре от модуля угадывался всё тот же стальной цилиндр, который пронизывал слои сверху вниз и неизвестно где заканчивался.

Ромка долго колдовал над схемой, пыхтел, чесал репу, делал какие-то записи на листочке бумаги, потом вздохнул и сказал:

— Вот если бы у нас был вездеход, а еще лучше вертолет, было бы полегче. Да, с вертолетом было бы много лучше.

— Ну-у, — протянул Олег, потирая подбородок. — В принципе, есть геликоптер. Экспериментальный, то есть на стадии доработки. Я его засунул в крупнотоннажный отсек.

— Он хоть летает? — спросил Ромка.

— Как зверь. Грузоподъемность две тонны…

«Архимед» и слушать не хотел вновь долбить и без того хрупкие скорлупки-перегородки Уровней, но в конце концов сдался.

Минут через двадцать сверху посыпались обломки перегородки, а затем через проделанную дыру на парашюте опустился контейнер с геликоптером.

Глава 7 Геликоптер

Где-то автоматику переклинило — жалюзи модуля сами собой не открылись, пришлось открывать вручную за тросики. В открывшиеся окна брызнул яркий свет.

Здесь в отличие от унылого первого Уровня было достаточно мажорно. Голубое, ни облачка, летнее небо с ярким Солнцем, зеленая лужайка, чуть поодаль густой лес. Листья порой колышутся, значит есть ветерок. Сразу за лесом и позади модуля высокие, до неба, уходящие вправо серые с прозеленью скалы. Именно об эти скалы и колотило спускающийся модуль. Эта просторная зеленая долина была весьма похожа на земную где-нибудь в Грузии или во Франции. Слева от леса неизменный стальной цилиндр, который уже начинает раздражать, так как подозрительно смахивает на гигантскую канализационную трубу. На переднем плане метрах в тридцати прикрытый парашютом здоровенный грузовой контейнер. Интересно, что было бы, попади он на крышу модуля?

— Роман, — сказал Антон. — Поблагодари за посылку. Запроси состав воздуха на Уровне.

Переговорив с «Архимедом», Ромка сообщил, что состав воздуха на всём Уровне аналогичен земному, можно работать без скафандров…

Открыв дверь контейнера, Олег зашел внутрь, погремел внутри железяками, крикнул «Поберегись» и выехал наружу на какой-то длинной платформе, имеющей четыре широких колеса, низкие борта, обтекаемый «капот» и обрубленный хвост. На платформе стояло десять (шесть) автомобильных кресел, двигателя не было слышно, то есть странная конструкция ехала по инерции. Хотя вроде бы уклона не было. Ехала себе и ехала, сперва обогнув контейнер, потом молчавших зрителей. Вернулась к контейнеру и остановилась.

— Торсионное поле? — догадался Ромка.

— Оно, родимое. Только никому не говори, — ответил Олег, спускаясь на землю. — Ну, чего уставились? Помогайте снаряжать. Аня и Тимофей, к вам это не относится.

Через час неказистая платформа превратилась в изящный геликоптер. У него был купол из бронированного стекла, короткие крылья с поворотными двигателями, удлиненный хвост с рулевым винтом. Несущего винта, который задевал за всё подряд, не было, узкий геликоптер мог протиснуться сквозь расщелину между скалами. Естественно, на крыльях были смонтированы подвижные пулеметные установки, как же без них при освоении чужих планет.

Солнце за этот час передвинулось к дальним скалам. Интересно, кому это нужно, если оно бутафорское, стояло бы себе и стояло в зените. Тем более что аборигенов не наблюдалось. Но что тогда означало хаотичное шевеление на каждом уровне «Архимедовской» схемы?

Еще за этот час Антон сходил к стальному цилиндру и попытался ломиком открыть украшенные схематичным глазом ворота. Безрезультатно, они были приварены намертво.

Тем временем Аня сварила борщ и нажарила котлет с картошкой. Всё, разумеется, из мороженых полуфабрикатов, но получилось вкусно. На третье был компот из сухофруктов, и вот именно на этом этапе, на компоте, кто-то заглянул в кухонное окно. Заглянул и тут же отпрянул.

— Со свиданьицем, — сказал Антон, споро направляясь к дверям.

По дороге прихватил кобуру с бластером, которую сам же положил на холодильник. Ромка поспешил за ним. Дверь в модуль за собой не захлопнул, поэтому было слышно, что там, на улице, творится.

Олег остался, невозмутимо попивая компот.

— Эй, — раздалось снаружи. — А ну, вылезай.

Кричал Антон.

— Эй-эй, — это уже Ромка. — Не балуй.

Приглушенно затрещал пулемет, кто-то тоненько взвизгнул, хлопнула дверца геликоптера. Мягко заработал бластер, луч, с треском раздирая воздух, ушел в небо, оттуда посыпались осколки.

— Черт те что, — сказал Антон, направляясь к модулю. — Как в посудной лавке. Транспорт не оставь. Не стрельни.

Вошел первым, огромный, широкий, с кобурой в левой руке и бластером в правой, за ним маленький на его фоне Ромка. Оба, пряча глаза, молчали. Антон засунул бластер в кобуру и начал прилаживать её на пояс.

— Да, они любопытны, — сказал Олег.

— Кто «они», — немедленно спросила Аня.

— Откуда знаешь, что они любопытны? — насторожился Антон.

— Сперва заглянул в окно, потом залез в геликоптер, пострелял, — ответил Олег. — А то как же — разумеется любопытны. Кстати, каков он из себя?

— Похож на человека, — сказал Антон. — Размером поменьше Ани. Волосы длинные, черные. В какой-то накидке.

— Это девушка, — возразил Ромка. — Хорошенькая девушка.

— Тебе виднее, — сказал Антон. — Кстати, умеет летать.

— Мы тоже умеем, — отозвался Олег, вставая. — Ну что, командир, командуй.

— Что тут командовать, — Антон вздохнул. — Аня с Тимофеем остаются. Связь через бортовой компьютер. Вернемся ориентировочно через два часа. Дверь закройте на электронный замок, ключ я прихватил…

Геликоптер легко взмыл в воздух и направился в том направлении, куда улетел абориген. Солнце поначалу оказалось в зените, потом быстро ушло назад за горизонт, но темнее не стало, просто свет сделался более рассеянный, отчего скользящая по земле тень геликоптера размылась, перестала быть четкой.

Антон сидел рядом с пилотом-Олегом и поглядывал по сторонам, а Ромка, который расположился сзади Олега, следил за его движениями. В дикой молодости он пробовал управлять легким вертолетом, не понравилось, слишком много телодвижений. Тут другое дело, ручка и пара педалек, как на велосипеде.

— Нравится? — не оборачиваясь, спросил Олег.

— Очень, — ответил Ромка. — Даже легче, чем джойстиком.

— Хочешь попробовать? — спросил Олег, делая вид, что встаёт.

— Не советую, — сказал Антон. — Впереди тупик.

Действительно, скалы впереди смыкались.

— Да нет, должен быть проход, — с сомнением сказал Ромка и полез во внутренний карман за своими записями. Вынул бумажку, начал что-то прикидывать, зыркая порою по сторонам.

Олег тем временем сбавил скорость. Геликоптер повис метрах в двадцати от скал.

— А ежели поверху? — сказал сам себе Олег и потянул ручку управления на себя.

Геликоптер задрал нос и на малой скорости пошел вверх. Ну да, в одном месте между небом и вершинами скал имелся зазор, метров пять в ширину и три в высоту. Геликоптер протиснулся в узкий прогал, встал на колеса и покатил вперед, чиркая порою куполом по шершавому небу. Вскоре прогал закончился, впереди открылась новая долина. Геликоптер свалился вниз, но Олег тут же его выровнял, пошел на снижение.

Место было чудесное, лесистое, с большим вытянутым озером. Внизу что-то блеснуло, раздался звук выстрела, стреляли из пушки. В геликоптер, кувыркаясь, полетела увесистая ржавая болванка, потом другая. Стреляли, надо признаться, метко. Если бы не мастерство Олега, тут бы история и закончилась.

Болванки угодили в ненастоящее небо и застряли. Взрыва не последовало, муляжи не взрываются.

— Припугни, — сказал Антон.

Олег дал очередь по кустам, оттуда врассыпную брызнули серые фигуры.

Покружив над кустами, геликоптер сел на поляну. Олег остался в аппарате, за пулеметом, Антон с Ромкой вышли, направились к пушке.

Пушка была весьма необычного вида. Из узнаваемого был массивный черный ствол, остальное трактуй как хочешь, на любителя. Колес не было, сооружение, покачиваясь, парило в воздухе. Рядом валялась груда ржавых болванок. Сомнительно, чтобы это были боевые снаряды.

— Ребятки, — раздался усиленный громкоговорящей связью голос Олега. — Пять шагов правее, там кто-то есть.

Глава 8 Серые карлики

Антон подошел первым и сказал в пространство:

— Вот черт. А ведь действительно девица.

Ромка обогнул его и застыл, кривя губы.

На земле со связанными руками лежала девушка, та самая, заглянувшая в окно модуля. Невидящие глаза смотрели в ненастоящее небо, длинные черные волосы разметались по траве, на разодранной пулями накидке расплылась кровь. Лицо, сведенное гримасой боли, уже застыло, побелело, но видно было, что ослеплённый Аниным очарованием Антон ошибся. Весьма хорошенькая.

Рядом с ней в самых немыслимых позах, будто их перед смертью корёжило, лежали три серых уродца. Чуть подальше грязная ячеистая куча — капроновая сеть.

— Смотри-ка, у этого пальцы слиплись, — произнес Ромка, поворачиваясь к Антону и показывая на одного из уродцев. — А у этого ушей нет.

Глаза его были полны слёз.

Это было слишком.

— Отставить, — грубовато сказал Антон и, чувствуя, что переборщил, уже мягче добавил: — Ром, ты умный парень. Это даже не папуаска, это совсем другая природа. Пойми, это не человек. Ты еще влюбись в пингвина. Успокойся, чувак, я тебя не узнаю.

— Я ведь не по людям стрелял, — подал голос Олег. — По кустам.

— Надо бы похоронить, — глухо сказал Ромка. — Нехорошо так оставлять.

— Ладно, — согласился Антон…

Олег присоединился помочь, но прежде подошел к пушке, покачал её сверху-вниз и из стороны в сторону, после чего сказал:

— На гравиподушке. Ребятки, девушка ведь не просто так, не с перепугу летала. Они владеют гравитацией…

Потом уже, когда всё было закончено, они облетели долину, но серых уже след простыл. Спрятались по своим норам.

— Судя по всему, они выстрелили в девушку сетью, связали и бросили в кусты, — сказал Антон. — Болванка разнесла бы её в клочья…. Значит, между серыми уродцами и человекоподобными, к которым принадлежала девушка, вражда.

— Серые гравитацией не владеют, — добавил Олег. — Ни один не взлетел.

— Тебя побоялись, — мрачно произнес Ромка. — Ты же у нас ворошиловский стрелок, муху бьешь в глаз.

— Ну, прости, — сказал Олег, направляя геликоптер в конец долины, где уже заприметил узкое ущелье между скалами. — Значит, пушка серым не принадлежит, но стрелять из неё они умеют. И они к ней вернутся и будут нас ждать.

— Да, место у них пристрелянное, — согласился Антон. — Что предлагаешь?

— Подцепить тросом и перетащить в ущелье.

— Давай, — сказал Антон…

Когда геликоптер перетаскивал пушку, Ромка заметил внизу высунувшегося из норы серого. Серый грозил им кулачком и беззвучно орал, широко разевая рот….

В тесном ущелье пушку надежно заклинило, после этого Олег отцепил от неё магнитную защелку и электролебедкой втянул трос в грузовой отсек.

Ущелье было длинное, извилистое, пилотировать приходилось осторожно, метр за метром протискивая геликоптер в узкую щель под разными углами наклона. Другой давно бы начал чертыхаться, но Олег был спокоен, невозмутим, знай себе полегонечку манипулировал рычагом да педалями.

Ромка уже пришел в себя и внимательно наблюдал за действиями пилота, потом, вздохнув, сказал:

— Двигателя не слышу, в торсионные поля не верю, и тем не менее мы не едем, не ползем, а вроде как летим. Крадучись. Почему не падаем, сэр?

— От сэра и слышу, — бесстрастно ответил Олег. — Кроме торсионного есть еще и магнитное поле. И есть бесшумный гравитационный двигатель.

Антон заржал.

— Тьфу на вас, — рассердился Ромка. — Всё шуткуете?

— Когда выберемся отсюда, старичок, я тебе расскажу всё, что знаю, — миролюбиво произнес Олег. — Пока что учти одну вещь: наш корабль экспериментальный с массой внеземных инноваций. Это же относится к геликоптеру.

— Не хочешь серьезно — не надо, — Ромка откинулся на спинку своего кресла и фальшиво засвистел, потом любопытство взяло своё, и он сказал:

— Откуда внеземные инновации? Тем более масса?

— Вот об этом и расскажу, — отозвался Олег.

Впереди просветлело, ущелье расширилось, геликоптер выровнялся и вылетел в очередную долину.

В отличие от предыдущей она была много шире и гораздо глубже. Похоже, здесь совмещались второй и третий Уровни. Внизу лежал большой город с четко очерченными кварталами, дорогами, тротуарами, зелеными дворами и скверами. Нарядный, красивый, щедро освещенный летним Солнцем вполне земной город, заселенный не какими-нибудь монстрами, а обычными людьми — гуляющими, спешащими куда-то, сидящими на лавках. Вот их увидели, начали показывать на сверкающий геликоптер пальцами.

В этот момент заработал бортовой компьютер, на мониторе возникла Аня и, виновато улыбаясь, сказала:

— Командир, у нас неприятности. Какие-то мелкие лошади, на них серые карлики самого мерзкого вида. Носятся, стучат в окна. Ещё кто-то на крыше, топает, как бегемот. Где пулемет, командир? Я умею стрелять. Может, Олег знает?

— Пулемет на втором этаже, в комнате номер 21, - ответил Олег, в темпе разворачивая геликоптер и бросая его обратно в ущелье. — Полностью готов к стрельбе, только откройте окно. Там же на отдельном стеллаже ПТУРСы. Умеешь пользоваться?

— Умею.

— Держитесь, будем через десять минут, — сказал Олег…

Он был молодец, этот Олег, работал как заведенный, и геликоптер, подчиняясь ему, двигался как при ускоренной съемке…. Вот предыдущая долина с кишащими внизу серыми. Олег не стал терять время, промчался над ними, направляя аппарат в прогал…. Через шесть с половиной минут геликоптер вынырнул из неприметной снизу щели над скалами и, нацелившись на рвущих когтями крышу модуля черных волосатых монстров, пошел на снижение. Антон заметил в окне Аню, которая азартно поливала свинцом оседлавших маленьких лошадок серых с короткими ружьями в руках, но их было слишком много и они были слишком резвы. К тому же она отчаянно мазала. Монстры встали во весь рост. Каждый чем-то напоминал огромного, под три метра, широкого медведя, имел большую круглую ушастую голову с широкой короткой мордой, узкие кроваво-красные глазки. Олег включил сирену. Взревев, монстры сыпанули вниз, на камни и на четвереньках помчались прочь, вглубь ущелья, а серые на своих лошадках шустро ускакали в лес и там притихли.

Олег посадил вертолет. Аня помахала из окна рукой, послала воздушный поцелуй и закрыла ставни.

Глава 9 Телепатия, командир

Чтобы громилы, так они назвали монстров, не повредили ценный геликоптер, Олег поднял аппарат под самый купол, где им немедленно заинтересовался паук-ремонтник. Но, получив электрический разряд, интерес потерял.

Ромка уже и не спрашивал, каким это образом, не пользуясь ни пультом, ни другим приспособлением, Олег заставил геликоптер взлететь на высоту 700 метров или около того и там беззвучно зависнуть. Вроде бы ни бровью не шевелил, ни руками не помавал, не пришептывал, не присвистывал. Кроме дурацких шуток от него, от Олега, ничего не услышишь. Тем не менее, геликоптер спокойненько себе висел, да еще дергался электричеством.

Они обошли модуль, взобрались на крышу и удостоверились, что конструкция крепкая, надежная, сработана на совесть. Даже вооруженные стальными когтями громилы ничего не смогли с ней сделать. «Вот еще бы была защита от дураков», — сказал Антон, когда они спустились вниз. «В смысле от громил», — уточнил Олег. «И не только, — сказал Антон. — Не таскать же его за собой». «И то верно, — ответил Олег. — С другой стороны, почему бы не потаскать?». И тут Ромка не стал вмешиваться. Всё у них, у умников, решено. Им, умникам, на всех плевать, даже на навигатора. И это называется команда.

Антон, покосившись на него, направился в модуль. Ромка двинулся вслед за ним, но Олег попридержал. Он был здоровый, как трактор.

— Притормози, — сказал Олег. — Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы всё просчитать. Эта девушка очень на кого-то похожа. Прямо один в один.

Ромка дернулся, но Олег крепко держал его за плечо.

— Ну, да! Да! — прошипел Ромка, которому было больно. — Теперь доволен?

— Несчастный случай? — спросил Олег.

— Да, — ответил Ромка, хмурясь.

Олег внимательно посмотрел на него и сказал:

— Если снова встретишь, не удивляйся. У неё есть сестра-близняшка.

— Откуда ты всё знаешь? — угрюмо процедил Ромка.

Олег пожал плечами…

Пока их не было, Аня делала Тимофею инъекции стволовых клеток, и теперь он ходил без шины. Руку, правда, берёг, ничего тяжелее стакана не поднимал, поэтому Ане с тяжелым пулеметом пришлось управляться одной. Серые прискакали из глубины долины, а вот громилы, наверное, пробрались по скалам и сверху спрыгнули на крышу.

Убитых серые утащили в лес, площадка перед модулем была пуста.

Антон попросил Ромку развернуть на бортовом компьютере схему Архимеда и какое-то время пялился на Второй Уровень, настраивая объемное видение, потом сказал, что изображение слишком мелкое и какое-то неконкретное.

— А что хотелось бы конкретно увидеть? — спросил Ромка.

— Конкретно ту часть долины, куда удрали громилы, — ответил Антон.

— Это здесь, — ткнул пальцем Ромка. — Увеличить?

— Желательно, — сказал Антон, который до этого смотрел совсем не туда. — А что, тут не одно наше ущелье?

— Не одно, — отозвался Ромка, увеличивая объемную картинку. — Каждый Уровень как огромный одноэтажный многоквартирный дом с массой коридоров и под одной крышей. Можно заблудиться.

— Да уж, — согласился Антон. — Вот это, вроде, наш модуль.

— Точно. Это наша долина в нашем коридоре-ущелье. Отсюда мы полетели вот сюда, направо. Вот следующая долина, и так далее. Теперь смотри левее от модуля. Вот ручей, видишь? Вдоль него тропа, здесь они ходят и ездят на своих пони. Та-ак, здесь ни серых, ни громил. Ага, вот следующая долина и проход весьма широкий. А вот и наши громилы, видишь?

— Когда ты показываешь, всё ясно, — признался Антон. — Спасибо, друг, без тебя бы не разобрался.

— Я и сам не сразу освоился, — сказал Ромка. — А вот серые на своих коняшках. Целое войско. На нас идут. Громил на помощь зовут. Видишь, руками машут?

— Ну, да, машут, — согласился Антон. — У них, у серых, там целая деревня. А долина за деревней заканчивается. Прохода нет…. Надобно поторапливаться.

— Всё слышала, — сказала Аня, входя на кухню. — Куда это вы опять собрались?

— Не вы, а мы, — заулыбался Антон, но тут в дверь всунулся донельзя серьезный Олег и заявил:

— Нужна грубая тягловая сила. Вы, двое, пожалуй, подойдёте. Вас, Анечка, это не касается…

Олег опустил геликоптер на землю и установил на крылья дополнительные консоли. Тем временем Антон с Ромкой вытащили из одной из многочисленных кладовок на улицу два тяжелых ящика и принялись споро вскрывать их фомками. В одном ящике обнаружилась пара плазменных пушек, в другом — пара лазерных. Втроем они закрепили пушки на консолях, на чем тягловая работа и закончилась. Питание к генераторам пушек подключилось автоматически через консоли. Консоли были шарнирные, пушки легко и быстро поворачивались на любой угол в любой плоскости и в зависимости от обстоятельств позволяли производить круговую атаку либо держать круговую оборону.

Проверив управление пушками, Олег удовлетворенно кивнул и вылез из кабины.

— Крылья не отвалятся? — деловито спросил Ромка.

— Не отвалятся, — сварливо ответил Олег и вытер рукавом вспотевший лоб. — Нам теперь, братан, никакие скалы не страшны.

— А поподробнее? — оживился Антон, наблюдая за вышедшим из модуля Тимофеем, который постоял себе, постоял у дверей, да и двинулся к лесу. Вот так, запросто, без бластера.

— Сам увидишь, — сказал Олег, но тут Антон заорал:

— Эй, туда нельзя. Слышишь? Тебе говорят.

Тимофей оглянулся, помахал ему здоровой рукой и ускорил шаг.

— Чтоб тебе, — пробормотал Антон, устремляясь вслед за ним, но Олег сказал: — Да пусть идёт. Ему можно. Вон, смотри.

Из лесу навстречу Тимофею выехал серый на пони, потом другой, третий.

— Ты знал? — вернувшись, спросил Антон.

— Догадывался, — ответил Олег.

И снова Ромка подумал, что ничего не понимает. Недавно еще Аня с остервенением расстреливала серых из пулемета, злее не было врага, а сейчас Тимофей спокойненько топает к ним брататься. Пояса шахида на нем не видно, значит точно — брататься. Или тут что-то другое? А время идёт, и те серые, что в конце долины, в сопровождении громил через полчаса будут здесь. Тут недалеко.

Встретились на опушке, принялись жестикулировать. Серые были маленькие, даже верхом не доставали Тимофею до подбородка. Как же они, интересно, заглядывали в окна? Вставали на седла? Лихие ребята.

Ну вот, жмут друг другу руки, вовсю братаются, разве что не целуются. Интересно, на каком они языке разговаривают?

— Очень переживательно, — сказал Антон и посмотрел на Ромку. Тот смутился, хотя вроде бы вслух мысли не высказывал.

— Это ничего не значит, — произнес Олег индифферентно. — Удивляюсь, что они не вскрыли контейнер.

Тимофей уже возвращался.

Серые выбрались из леса и галопом помчались в свою долину.

— Лиха беда начало, — сказал Тимофей, подойдя. — Настроены воинственно, но удалось убедить, что мы тут люди временные, от нас вреда нет.

— На каком языке общались? — ехидно полюбопытствовал Антон, будто и в самом деле прочитал мысли Ромки.

— Телепатия, командир, — ответил Тимофей и широко улыбнулся. — А вы разве не знали?

Глава 10 Ловушка

— Хотя, что это я? — спохватился Тимофей. — Конечно же, не знали.

— Ну, всё, хватит, — вмешался Олег, но Антон его перебил:

— Пожалуйста, поподробнее. О чём говорил с серыми?

— В основном говорили они, — ответил Тимофей, мельком посмотрев на Олега. — А я их изучал. Что тут скажешь? Не наши люди.

— Олег, у нас найдется напалм? — спросил Антон.

— Нет, ну не до такой же степени не наши, — возразил Тимофей. — Когда-то, наверное, это была великая нация, потом выродилась, обмельчала. И что — за это напалмом?

— Я пошутил, — сказал Антон и повернулся к Олегу. — Ну что, модуль пока оставляем?

— Сделаем так, — отозвался Олег…

Подняв геликоптер на высоту 200 метров, Олег четырьмя пушками вырезал в скале большую нишу, куда перенес сначала модуль, потом контейнер. Это заняло около получаса. Площадка получилась большая, поместилась бы еще пара модулей. Было куда припарковать геликоптер, было где развести костерок, поставить стол для ужина, поорать хором — эхо разлеталось далеко, как в горах. Красота!

Ромка с Аней перенесли из модуля в геликоптер скафандры, рацию, посуду, тёплые вещи, набили вместительный холодильник продуктами. Вроде бы перенесли много, а места в геликоптере осталось предостаточно, будто он был резиновый.

Громилы с серыми держались в отдалении подальше от разлетающихся обломков и облака опускающегося на землю сизого дыма, не шли на штурм, но недовольство проявляли. Громилы, а их была целая дюжина, порой трубно ревели, серые, размахивая ручками, им что-то объясняли, сдерживали. Всё это время пятеро землян находились в геликоптере, на поверхность Уровня вышли лишь пару раз, когда понадобилось подцепить модуль и контейнер.

— Ну что, пугнуть? — спросил Олег, когда всё было закончено.

Его поддержал лишь Антон, да и то неуверенно, остальные были категорически против. Это как малых детей пугать…

Потом уже, когда грозный геликоптер скрылся, громилы принялись швырять обломки в темнеющую высоко над головой нишу, потом поняли, что бесполезно, не докинуть, хоть лопни…

Геликоптер подлетел к зазору между небом и вершинами скал, и Олег, включив генераторы плазменных пушек, начал расширять и углублять тесный проход. Естественно, снова дым, снова вонь, которые пассажирам геликоптера были не страшны, но которые привлекли внимание сразу трех пауков-чистильщиков. Вот один из них принялся деловито заштопывать вход в прогал прочной нитью, но Олег, развернув лазерную пушку, разнес его вместе с нитью в клочья. Дабы другим было неповадно. Два уцелевших паука бросились наутек.

Еще пять минут, и всё было закончено. Олег посадил геликоптер на краю прогала, вышел, осмотрел пол, стены, потолок, остался доволен работой. Теперь уже по прогалу можно было не просто ехать, но и лететь, не опасаясь поцарапать купол или крылья.

— Как там серые? — спросил Олег у Ромки, забравшись обратно в геликоптер. — Громилы как?

Ромка, занимавший место штурмана рядом с пилотом, включил компьютер и, чуть помедлив, сказал:

— Серые уходят, а громилы обстреливают модуль булыжниками.

— Успешно?

— Метров сто недолёт.

— Как думаешь — это агрессия? — спросил Олег.

— По-моему, это дурь, — ответил Ромка. — Резвятся, как школьники.

— Агрессии не будет, — твёрдо пообещал Тимофей.

— Ну, будет — не будет, это мы еще посмотрим, — сказал Антон, который на этот раз сидел за спиной Олега. — А то, что модуль подальше убрали — это правильно…

Геликоптер вылетел из прогала и завис над долиной. Здесь было пусто, тихо. Местные серые, заслышав приближающийся гул и треск, заранее попрятались в своих норах, даже носа не показывали.

— Здесь есть разум, но прячется под землей, — заметил Тимофей.

— Те же серые, только безлошадные, — пренебрежительно сказал Антон.

— Зря вы так — с иронией, — произнес Тимофей. — Это совсем другие серые. Те идут по нисходящей, эти — по восходящей.

— Слушай, друг, — обернувшись к нему, сказал Антон. — У тебя что — в черепе локатор? Как ты можешь определить, кто идет по восходящей, а кто по нисходящей, если они, как морковки, сидят под землей? Или я чего-то не понимаю?

Встретился глазами с Аней, которая сидела рядом с Тимофеем, та улыбнулась и отрицательно покачала головой — не надо, мол, не время и не место. Тимофей грустно вздохнул и ничего не ответил…

Следующее ущелье, длинное и извилистое, Олег выравнивал тоже поверху, вплотную к небу. Это заняло больше времени, но игра стоила свеч, к модулю теперь можно было добраться гораздо быстрее. Обломки засыпали дно ущелья, скрыли заклиненную пушку. Метрах в тридцати от новой, цивилизованной, долины ущелье расширилось, и Олег отключил пушки.

Геликоптер соскользнул в долину, где уже вечерело, и полетел над большим городом к далеким скалам. Внизу потихоньку зажигались огни, вспыхивала разноцветная реклама.

Внизу появился большой парк с аттракционами, примыкающий к идеально круглому озеру. По другую сторону озера имелось что-то похожее на огороженный деревьями стадион без трибун. В отличие от парка совершенно безлюдный, покрытый зеленой шелковой травкой, где можно посидеть или полежать, сняв носки и шевеля пальцами. И так всем захотелось в эту траву.

— Ну что — садимся? — спросил Олег.

— Садимся, — решительно сказал Антон.

Геликоптер пошел на снижение.

— Постойте-ка, — неуверенно сказал Тимофей. — Не нравится мне эта лужайка.

Антон засопел, начал хищно раздувать ноздри.

— Я бы послушала Тимофея, — сказала Аня.

Геликоптер сел на траву и тут же начал проваливаться в трясину. Олег немедленно переключился на взлёт, но лишь приостановил падение. Трясина не отпускала. Геликоптер начал мелко-мелко дрожать, в ящике за задним сиденьем что-то противно задребезжало.

— Ромка, что под нами? — спросил Олег, утопивший обе педали в пол. — Мы тащим океанский лайнер.

— Лайнер — это сколько тонн? — отозвался Ромка, который и сам почувствовал неладное и уже бегал пальцами по сенсорному экрану, отыскивая нужный ракурс.

— Тыщ восемьдесят.

— Ни себе чего, — сказал Ромка и растерянно добавил: — Под нами пустота, кэп. Аж до ядра.

— Ловушка, черт её дери, — пробормотал Олег. — Ловушечка. Чтоб уважали гравитацию.

Нажал какую-то кнопку, из невидимых форсунок в крыльях в траву ударили толстые струи жидкого азота. Пара секунд — и в радиусе сотни метров под ними образовалось круглое обледеневшее пятно, которое быстро расширилось на всю лужайку. Какая-никакая, но опора.

Олег принялся работать педалями, отыскивая ту самую мертвую точку, после которой можно было бы начать перемещение вверх либо по горизонтали, но этого не произошло. Лед оглушительно треснул, и геликоптер в сопровождении блестящих обломков с зелеными вкраплениями полетел вниз, всё ускоряясь и ускоряясь. Перед глазами замелькало, геликоптер начал кувыркаться.

Кто-то тоненько завизжал. Антон понял, что это Тимофей, и закрыл глаза. В старых хрониках он видел страшные авиакатастрофы, после которых ни от пассажиров, ни от самолетов ничего не оставалось, ничегошеньки. Горящий керосин не щадил. Сейчас было то же самое, никакой надежды на спасение, только что керосина нету. Вместо этого планетное ядро из жидкого металла, температура которого шесть с половиной тысяч градусов.

Стало припекать, всё вокруг дергалось, скрипело, странно, что геликоптер еще не рассыпался. Кто-то положил ему руку на плечо, Антон оглянулся, встретился глазами с Аней. Она улыбнулась, показала губами, что целует. Сделалось обидно до слёз, что ничего в этой жизни больше не будет. «Ты себя жалеешь, — подумал он, глядя на расплывающуюся перед глазами Анюту. — Чертовски обидно». И в ту же секунду понял, что падение замедляется.

Глава 11 Чтоб с ног валило

Геликоптер замер в пугающей пульсирующей вишневой темноте, потом, будто кто-то могучий им выстрелил, стремительно понесся вверх к далекому бледному пятну. По куполу кабины забарабанили осколки нерастаявшего льда, потом этот град прекратился. Бледное пятно росло.

— Притормаживай, — сказал Антон.

— Хотелось бы, — ответил Олег.

— О свод расшибемся, — произнес Антон, и увидел вдруг, что бледное пятно потемнело и сделалось бирюзовым.

— Не хотелось бы, — пробормотал Олег и сказал громко: — Держитесь за кресла, ребятки.

Геликоптер вынесло из черной шахты. Свод над уровнем изменился, в нем образовалось широкое отверстие, которое пересекало оба уровня и выходило на поверхность планеты. Сюда, в эту дыру, потащило геликоптер. Планета освобождалась от них, вышвыривала в тропосферу. Антон понял это с запозданием, всё происходило слишком быстро. Хотел сказать «Отставить», но было поздно — Олег умудрился вывернуть геликоптер из мощного восходящего потока и направить в глубину парка. Сверху было видно, что парк уже опустел.

Через минуту, когда они были на земле, всё закончилось.

Дыра в своде быстро затягивалась, из города доносились звуки сирены, сквозь деревья видно было, что полыхает пламя.

— Спасибо, конечно, — сказал Антон, выбираясь из кресла. — Только зачем ты это сделал?

— Я-то? — переспросил Олег. — Черт его знает. С гравитацией, братишка, шутки плохи. Неизвестно еще, куда бы нас зашвырнуло. А у нас всего лишь геликоптер, не космический корабль. Да и тут, на уровнях, интересно бы разобраться — что к чему.

— Ну, как знаешь, — сказал Антон, понимая, что в чем-то Олег прав. А в чем-то глубоко не прав, потому что не та это была планета, совсем не та. Он бы здесь нипочем не стал жить…

Лужайка, на которой они приземлились, находилась в отдалении от аттракционов и была частично окружена густым кустарником. Приятно было выйти после долгого сидения, размять ноги. Уже стемнело настолько, что Олег включил освещение кабины. Геликоптер стал похож на китайский фонарик.

Олег вынул из багажного отделения пару четырехместных палаток, надул компрессором дно и тент, открыл двери, чтобы проветрились.

Оставалось дело за ужином. Надувного стола, увы, не было, Антон с Ромкой расстелили рядом с геликоптером одеяла. Тем временем Аня достала из холодильника (чего только в этом геликоптере не было) тубы с полуфабрикатами и быстренько состряпала холодец, гречневую кашу с гуляшом, компот. В отдельную тарелку выложила вяленую свинину. Настоящую, без всей этой химии, что в тубах.

Тимофей перенес тарелки с едой на одеяла, потом подошел к стоящему у геликоптера Олегу и кивнул: отойдем, мол.

Отошли к кустам.

— Здесь не услышат, — уверенно сказал Олег.

— Ты в самом деле не знал? — спросил Тимофей.

— Ты про ловушку? — отозвался Олег. — Не всё же мне знать.

— Не понимаю, — произнес Тимофей.

— Не было запрета, — сказал Олег. — «Архимед» промолчал, а ведь случай вопиющий. Значит, есть зоны, где связь экранируется. Или кто-то экранирует.

— Тут, может, и не в экране дело, — сказал Тимофей. — Сверху шахта закрыта заслонкой, которая когда нужно открывается. Почему я так думаю? Потому что мне показалось, будто что-то звякнуло. Тихонечко так. Перед тем, как мы сели.

— Поэтому «Архимед» промолчал, — подхватил Олег. — Знал, что под травой твердая поверхность.

— Был момент, когда я понял — всё, конец, — пощипывая себя за нос, сказал Тимофей. — Потерял над собой контроль, ты извини. Заверещал, как заяц. Вспоминать противно.

— Плюнь, — посоветовал Олег. — С кем не бывает.

— Так что же нас спасло? — спросил Тимофей.

— Не знаю, — ответил Олег. — Я врубил силовое поле. Может, это уравновесило давление, и нас выбросило из ловушки. Чего голову-то ломать, спаслись, и ладно.

— Ромка, иди-ка сюда, — сказал вдруг Тимофей. — Хватит прятаться.

И выразительно посмотрел на Олега — что ж ты, мол: «Здесь не услышат, здесь не услышат».

Олег развел руками — дескать, бывает, и сказал:

— Иди, иди, Роман. А то неправильно поймёшь.

Ромка вышел из кустов, в которых прятался. Был он хмур и одновременно растерян. Странноватый разговор Олега с Тимофеем ему категорически не понравился, от этого он и был хмур, а растерян был оттого, что ноги сами понесли к геликоптеру.

— Ты знаешь, что подслушивать нехорошо? — спросил у него Тимофей, заглядывая в глаза.

— Отвали, — отворачиваясь, грубовато ответил Ромка.

— Хороший мальчик, — сказал Тимофей и погладил его по голове.

— Что-то я хотел сказать, — отмахнувшись от Тимофея, как от мухи, забормотал Ромка, морща лоб. — Вот, черт. Забыл пока шел…. А, ладно… Спасибо, друг, спас.

Схватил Олега за руку, принялся горячо трясти, потом отпустил и ушел, качая головой. Сердился на свою забывчивость.

— Опасный ты человек, Тима, — сказал Олег. — Не дай Бог попасть в твои лапы.

— Да уж, — поглаживая бородку и посмеиваясь, отозвался Тимофей…

— А где ребята? — выйдя с нарезанным хлебом из геликоптера, спросила Аня.

— Кто где, — ответил Антон, отчего-то смутившись.

Вот уж чего-чего, а смущался он крайне редко и по веским причинам. Здесь же, вроде, причин не было.

— Ну и ладно, — сказала Аня, поставив тарелку на одеяло и пристроившись рядом с Антоном.

Улыбаясь, посмотрела на него и спросила:

— Здорово сдрейфил?

— Здорово, — признался Антон.

Никогда бы и никому он так не ответил, но Анютке соврать не мог.

— Можно встречный вопрос? — сказал он.

— Встречный можно.

— Тимофей тебе точно брат?

— И не просто брат, — сказала Аня. — Тимка — лучший контактёр из всех, кого я знаю. Отнесись к этому серьезно.

— Контактёр? — переспросил Антон. — Знал я одного такого, мог внушить всё, что угодно. Впредь буду осторожнее. Только…

Замолчал, не зная, стоит ли говорить дальше.

— Что только? — спросила Аня.

— Зачем контактёр на корабле-разведчике? — сказал Антон. — Или я чего-то не знаю?

— Это не просто корабль-разведчик, — ответила Аня. — Это много больше. Сюда идут. Рада, что лучше узнала тебя.

— Рад, что ты рада.

— Рада, что ты рад, что я рада.

Вежливо пожали друг другу руки, вежливо похихикали, и тут появился Ромка. Был он всклокочен, озирался по сторонам, глаза бегали.

Спросил отрывисто:

— Выпить есть?

— Компот, — тоненько сказала Аня.

— Не, чтоб с ног валило.

— Ведро компота, — предложила Аня.

— Нестандартное решение, — одобрил Ромка, думая о чем-то своём. — Ведро компота не всякое брюхо выдержит, ножки съёжатся. Интересно, сколько градусов в ведре компота?

Он замолчал. Аня с Антоном переглянулись.

Глава 12 Вика

— Сядь, — потребовал Антон. — Рассказывай.

Ромка сел и спросил:

— А что рассказывать?

— Как дошел до жизни такой, — сказал Антон.

— Ребятки, — печально ответил Ромка. — Изолируйте меня. Сажайте в психушку, ибо во мне живут два «я».

— А поподробнее? — сказал Антон.

— Одно «я» всё пытается что-то вспомнить, а другое говорит: вот-вот, с этого оно и начинается. Сперва по мелочи: никак не можешь найти любимые тапочки или, скажем, глядишь в зеркало и мучительно вспоминаешь — где ты видел эту противную харю? Потом за тобой начинают гоняться трое: двое с носилками и один с топором. Заканчивается тем, что они тебя догоняют.

— Но ты же в это не веришь? — спросил Антон.

— Я-то не верю, но оно говорит и говорит, — ответил Ромка. — Нудит и нудит. Не даёт сосредоточиться.

— Когда началось? — деловито осведомилась Аня.

— Да минуты три. Как поговорил с Тимофеем, — Ромка призадумался и повторил: — С Тимофеем…. Вспомнил. Чтоб мне лопнуть. У Олега есть связь с «Архимедом». Не через комп, а напрямую.

— Всякое бывает, — усмехнулся Антон. — Например, чип в черепе.

— Да нет, тут другое, — возразил Ромка. — Не могу объяснить, но точно не имплантат.

— Ну, и как теперь твоё второе «я»? — спросил Антон. — Заткнулось?

— Бубнит.

— Где-то ты, парень, перенапрягся, — сказал Антон. — Анюта, может есть что-нибудь покрепче компота?

Анюта подмигнула ему и добавила, что у Олега да не будет. Лежит, родимая, в холодильнике, и хлеба не просит. После чего принесла запотевшую бутылку водки.

Тут и Олег с Тимофеем подошли…

На ночь Олег устроился в геликоптере. Включил силовое поле, которое надежно закрыло не только геликоптер, но и палатку, и спокойненько заснул. Остальные ночевали в палатке. В два часа Ромка проснулся от того, что кто-то поблизости потихоньку шептал, называя порой его, Ромки, имя.

Выглянул из палатки. В «небе» ярко светила круглая луна. Сразу возникал вопрос — зачем она тут, в километре от поверхности? Планета, как известно, была земного типа, но в отличие от Земли маленького спутника не имела.

Звуки доносились от ближайших кустов. Кто-то сидел в черной тени и знай себе нашептывал.

— А ну, брысь, — тихонько шуганул его Ромка.

— Господин, — отозвался тоненький голосок. — Научишь говорить по-вашему?

Разумеется, сказал он не так гладко, как написано, коряво сказал, делая немыслимые ударения, но Ромка прекрасно его понял.

— Ты кто? — спросил он.

От кустов отделилась маленькая хрупкая фигурка, подошла ближе, вплотную к силовому полю.

— Вика? — невольно сказал Ромка и вздохнул. — Прости…. Как тебя зовут?

— Вика, — ответила девушка. Голос у неё, как у настоящей земной Вики, был нежный, мелодичный.

Она была в серой накидке, с длинными черными волосами, очень миленькая. Олег был прав — у той девушки, убитой серыми уродцами, была сестра-близняшка.

— Это неправда, — возразил Ромка. — Ты не Вика.

— А вот и правда, — ответила она.

— Ну-ка, кто там? — сказал Антон, легко, как ребенка, отодвигая Ромку в сторону и выглядывая из палатки. — Чтоб меня…

Втиснулся обратно в палатку и сказал Ромке:

— Ты это брось. Я лично видел, что её убили. Шугануть или сам?

— Вы что там шуршите? — проснувшись, спросила Аня.

— Да тут пришла Ромкина фифа, — ответил Антон. — Что говорит — не разберёшь, но Ромка её понимает.

— Какая еще фифа? — осведомился Тимофей, который, оказывается, не спал.

Вика быстро и тревожно заговорила на тарабарском наречии.

— Просит впустить, — сказал Ромка. — Я её господин и должен её защитить.

— Именно так, — подтвердил Тимофей. — Пойду разбужу Олега.

Антон подумал, что вообще-то он тут начальник, у него бы надо спрашивать — впускать кого-то постороннего или не впускать, но только подумал, вслух ничего не сказал.

Ромка с Тимофеем вышли, Ромка начал успокаивать Вику, а Тимофей зашел в геликоптер и на мгновение отключил силовое поле. Этого мгновения хватило, чтобы Вика зашла под защитный купол. В ту же секунду что-то длинное, черное, плоское выметнулось из кустов и обрушилось на защиту, туда, где только что стояла Вика. Черное нечто сползло, а вернее стекло, как стекает вода, вниз по невидимому куполу и ушло под землю. Вскоре оно стало методично, с упорством идиота бить снизу по днищу палатки. Палатка вздрагивала в такт ударам, но пробить защиту было невозможно, и нечто успокоилось.

— Поспать не дают, — ворчливо сказал Олег, выходя из геликоптера.

Протер глаза и всмотрелся в Вику. Зевнул, прикрыв ладошкой рот, после чего произнес:

— Ну, вот, что я и говорил: сестра-близняшка.

Повернулся к Тимофею и спросил:

— Не разобрал, что это было?

— Отчего же — разобрал, — ответил Тимофей. — Большое черное одеяло. Шучу, конечно. Это мыслеформа, овеществленный призрак, химера.

— То есть, штука неопасная.

— Напротив, весьма опасная, — возразил Тимофей. — Если, конечно, послана в твой адрес…

Олег пригласил Ромку в геликоптер. Вика увязалась за ними, свернулась калачиком в свободном кресле и уснула.

Зевая и сонно помаргивая, Ромка просканировал подземный слой уровня и обнаружил химеру в узкой полости метрах в трех от поверхности точно под палаткой.

— Держи курсор на мыслеформе, — сказал Олег, открывая на рычаге управления маленькую защитную крышку и нажимая красную кнопочку.

Химера вздрогнула, как ужаленная, заметалась, забилась в судорогах, но вскоре застыла и начала быстро таять.

— Чем это ты её? — спросил Ромка.

— Направленное гамма-излучение, — ответил Олег, плотно закрывая крышечку. — Повторять не рекомендую.

— Та-ак, — протянул Ромка. — Это что — у меня теперь детей не будет?

— Ага, — согласно кивнул Олег. — Зубы повылазят, потом волосы, напоследок отвалятся уши. Могилку зальют бетоном, чтобы не фонил.

— Ещё издевается, — мрачно сказал Ромка.

— Шутка, — изрёк Олег. — Чувство юмора. Инновации, как и роботы, не способны принести вред человеку. Ты человек?

— Человек, — ответил Ромка.

— Дай пять, — сказал Олег, протягивая ему руку. — Можете со своей драгоценной Викой поспать тут, в креслах. Они, между прочим, раскладываются…

Утром после завтрака возник вопрос: обследовать Уровень дальше или задержаться в городке, который вчера вечером показался таким уютным и красивым. Вика, которая тоже поклевала всего понемножку, внимательно слушала и порой тихонько повторяла незнакомые слова. Получалось смешно, все улыбались. Вопрос решился сам собой после того, как в купол ударила короткая толстая стрела, пущенная из арбалета. Если бы не защитный купол, стрела угодила бы в Ромку. Но, может, это была случайность. Олег не стал ждать и поднял геликоптер в воздух.

Глава 13 Маргалий

Сверху было видно, что жизнь в городе уже кипит вовсю: туда-сюда сновали прохожие, ездили разноцветные машины, возле магазинов разгружались длинные фургоны. Парк еще не открылся, дворники подметали дорожки, поливали из шлангов цветы. Рядом с игровыми площадками крутились люди в комбинезонах, проверяли технику.

Всё тихо, мирно. Стрелка не было видно, значит случайность… Случайный выстрел из боевого арбалета — что-то сомнительно. Почему именно боевого? Потому что наконечник у стрелы (болта) был острый, тяжелый, четырехгранный. Ромка, прихвативший этот болт на память, хорошо рассмотрел его. Такой с десяти метров прошил бы насквозь, но этот прилетел издалека, был на излёте. Скорее всего, стреляли сверху. Об этом Ромка сказал Олегу, и тот взял курс на ближайшие скалы, рядом с которыми располагалась гравиловушка.

Долго искать не пришлось, узкий переход в рост человека обнаружился под самым «небом». Ромка с Викой, балансируя, перебрались по крылу геликоптера в переход, который шёл поверху скалы в параллельное ущелье. Прошлись туда-сюда. Никакого стрелка, тем более следов Ромка не приметил, но Вика, как оказалось, была другого мнения.

— Здесь был Мар…, - бойко начала Вика и вдруг замялась. — Это, как его. А можно как раньше?

Ромка кивнул. «Как раньше» означало, что перед его глазами возникнет картинка, на которой будет происходить действие. Весьма удобно и наглядно. Обмен мыслями, когда не только слушаешь и смотришь, но можешь добавить, поправить.

Тотчас возникла картинка. На картинке тот самый переход, в котором они сейчас находятся. В переходе появляется закутанный в серый плащ носатый тип с узким хищным лицом и пронзительными глазами. Ему где-то за пятьдесят, на голове серая шляпа с пером, на плаще на правой стороне груди монограмма «М». Под типом подпись «Маргалий».

— Кто такой Маргалий? — спросил Ромка.

— Придворный маг, — ответила Вика. — Большая, это, как его…

— Шишка, — подсказал Ромка.

— Точно, шишка, — согласилась Вика. — И еще большая, э-э…

— Сволочь, — подсказал Ромка.

— Ага, сволочь. Во-во. Это он, сволочь, послал химеру.

— Зачем? Он тебя ненавидит?

— Мстит, — ответила Вика.

Картинка изменилась. Теперь на переднем плане два здоровенных стражника в кожаных доспехах и с короткими мечами на поясе волокут упирающуюся Вику к массивной, украшенной золотой вязью и бриллиантами полуоткрытой двери. На заднем плане высоченный полуосвещенный зал, под сводами угадываются большие хрустальные люстры, вдоль стен зеркала, картины, статуи, пол выложен причудливым орнаментом. Из двери выглядывает приветливо улыбающийся Маргалий в подштанниках. Фигуры у Маргалия, естественно, никакой, к чему магу фигура?

— Зачем ты это показываешь? — хмуро спросил Ромка.

— Ты должен знать смотреть, — ответила Вика.

Откуда-то сбоку стремительно выскакивает коренастый загорелый человек в белом плаще, черноволосый, бородатый, вылитый грек, в два прыжка настигает стражников, хватает за шиворот, сталкивает лбами. Те падают замертво.

— Лаурген, — сказала Вика. — Как там у вас? Мой дядя.

— Спасибо, — кашлянув, пробормотал Ромка, у которого отлегло.

Лаурген берет Вику за руку, ведет к двери. Дверь перед их носом захлопывается, Лаурген открывает её могучим пинком. Далее, известное дело, Маргалий получает от Вики с десяток быстрых хлёстких пощечин, а от дяди короткий удар в живот. Пока маг, хватая ртом воздух, корчится на полу, Лаурген держит гневную речь и для убедительности тычет в пакостника пальцем.

— Дядя говорит, чтобы сволочь Маргалий от меня отвял, — сказала Вика. — Иначе огласка позор. А у вас разве не так?

— Примерно так, — ответил Ромка. — Огласка ему не нужна, поэтому месть. Ты говоришь, Маргалий — большая шишка? Взял бы, да посадил твоего дядю.

— Тогда, стало быть, может быть огласка, — сказала Вика. — Нет, он хитрый. Лучше дождаться момента и тихо убить. Послать химеру. Она сделает черное дело и исчезнет. Вот, гляди смотри.

Маргалий всё в том же переходе делает пассы руками, создаёт химеру. Уже ночь, черным-черно, но маг видит и в темноте. Химера готова, маг посылает её вниз, к слабо освещенному геликоптеру. Ромка различает возле геликоптера два расплывчатых силуэта, вот один из них, поменьше, делает шаг вперед, они оказываются рядом, а химера влипает во что-то твёрдое и сползает вниз.

— Что ты ночью делала в кустах? — строго спросил Ромка.

— Я уже говорила — ты, короче, мой господин и должен обязан меня защитить, — ответила Вика. — Так сказано, написано в книгах.

— В каких еще книгах?

— Которые мне дал Маргалий, — потупясь, ответила Вика. — Он мне второстепенный дядя.

— Двоюродный, что ли? — сказал Ромка, оглядываясь и не находя вокруг ничего интересного. — Ладно, пошли отсюда.

— Нет, нет, — возразила Вика. — Ты еще не всё знаешь. Когда вы хрум-хрум химеру, он дождался утра и трах-бабах в меня из арбалета.

На картинке уже утро, возле геликоптера люди. Маргалий прицеливается из арбалета, спускает тетиву, болт попадает в защитный купол, отскакивает. Маг вытаскивает из колчана очередной болт, но из-за его спины вырастает свирепый Лаурген всё в том же белом плаще, вырывает у Маргалия стрелу и вонзает точно в сердце. Обламывает толстую стрелу, отбрасывает к стене, выразительно смотрит в несуществующую камеру, спихивает тело в гравиловушку и уходит вглубь перехода.

— Вот, видишь? — крохотной ножкой, обутой в изящную сандалию, Вика пнула валяющийся на земле обломок арбалетной стрелы с окровавленным оперением. — Признайся расколись, что не заметил, а ведь это след. Из тебя, чувака, такой же сыщик-хмыщик, как из Маргалия стрелялкин-пулялкин.

— Зачем было ломать стрелу? — пожав плечами, спросил Ромка. — Скинул Маргалия вниз и всего делов.

— А следы? Нету следа, нет связи, что произошло, — ответила Вика. — И я бы, как говорится, не связала концы с концами. А теперь следы можно убрать.

— Делаем раз, — сказала она и левой рукой передвинула вверх неприметный рычаг в стене. Рычаг выступал наружу сантиметра на два, был толст, округл и больше смахивал на какой-нибудь нарост.

— Стоп-стоп, — сказал Ромка, начиная прозревать. — Что ты сейчас сделала?

— Открыла, стало быть, Шеол, — ответила Вика.

— Что-то знакомое, — Ромка похлопал глазами, вспоминая. — По-еврейски это, вроде бы, преисподняя. Гробница. Ты открыла гробницу.

— Гробницу, — согласилась Вика. — Делаем два.

И ножкой спихнула стрелу точно в гравиловушку.

Ромка посмотрел в глубину таинственного перехода, содрогнулся в душе, представив, как группа мрачных людей несет сюда в последний путь очередного покойника, для которого не нужно рыть могилу, а достаточно лишь скинуть тело точно в гравиловушку, и сказал:

— И где же твой дядя? Почему не подождал тебя?

— Скажи гораздо лучше спасибо, что он вовремя возник появился здесь, — ответила Вика. — Он очень занятой человек.

— Сплошные тайны, — усмехнулся Ромка. — И чем же он так занят?

— Он, мой дядя, генерал, заместитель Муарвика.

— А Муарвик — кто?

— Фельдмаршал службы безопасности Его Величества.

— Его Величество — самый главный на планете?

— Есть еще Центр Управления, — ответила Вика.

Глава 14 Клинеры

— Та-ак, — сказал Ромка. — Об этом поговорим в геликоптере…. Как ты думаешь, кто мог открыть Шеол вчера вечером? Во время нашей посадки.

— Про какую посадку ты говоришь? — спросила Вика.

— Олег умудрился посадить наш аппарат точно на Шеол, — сказал Ромка. — Сверху Шеол похож на красивую зеленую поляну. Мы сели на поляну, и в этот момент кто-то открыл люк. Кто мог открыть люк?

— Боже! — сказала Вика. — С ума ушли сошли. Разве можно садиться на гробницу? На ежа б лучше сели. И с чего вдруг она сделалась зеленой? Это толстые стальные плиты. Они раздвигаются с помощью этого рычага, либо из Центра Управления…. Постой, постой, я догадалась кто. Маг и кудесник Маргалий. Он на это горазд-моразд.

— Был горазд, — плотоядно сказал Ромка.

— Был, — согласилась Вика и неожиданно добавила: — Есть человек, который вам сугубо поможет.

— Чем поможет? — уточнил Ромка.

— Но вам же нужно попасть в Центр Управления? Я верно говорю?

— Точно, нужно, — сказал Ромка. — Этот человек ты?

— Да, я помогу.

— Слушай, — сказал Ромка. — У тебя уже так здорово получается, будто ты год говорила по-нашему.

— Во-первых, я способная, — ответила Вика. — Во-вторых, ночью я скачала твой словарный запас. Осталось только натаскаться потренироваться, чтобы говорить правильно.

— У кого скачала? — насторожился Ромка. — У меня?

— У тебя, у тебя, — Вика хитро посмотрела на него и засмеялась. — Не обижайся, чувачок, твои секреты я не трогала…. Ну, может, кое-что чуть-чуть…. Извини, что не спросила разрешения…. Извинишь?

И, привстав на цыпочки, поцеловала его в щеку.

— Детки, — позвала из геликоптера Аня. — Быстренько на посадку…

Сверху с десятиметровой высоты было видно, что по дороге к парку приближается колонна бронетехники или чего-то, похожего на бронетехнику. Серьезное, угловатое, на толстых шинах, защитного цвета, с короткими пушками, изрыгающее вонючие сизые выхлопы. Самая что ни на есть кондовая бронетехника численностью в десять единиц. И здесь, на краю Ойкумены, грозное бряцание допотопным оружием. И сразу, как озарение, пронзает догадка, что ты здесь далеко не первый землянин.

— Армия Его Величества? — спросил Ромка.

— Клинеры, — ответила Вика. — Чистильщики.

— Ого, — восхитился Олег, который тоже наблюдал за бронеотрядом и пока не прикасался к рычагам управления, оставив геликоптер неподвижно висеть в воздухе. — У нашей девочки поразительный прогресс. Шпарит, как по писанному.

Вот башня одного из бронированных чудищ повернулась в их сторону. Из пушки вырвался длинный язык красно-желтого пламени, который, закручиваясь спиралью, через секунду ударил в защитное поле и рассыпался кучей блистающих брызг. Повторяя контур гравиполя, раскаленные капли облепили геликоптер. Сделалось жарко.

Олег взялся за рычаги, умело стряхнул горящий напалм и дал очередь из пулемета по агрессору. Почти тут же в защитное поле ударил заостренный бронебойный снаряд. Ударил, был отброшен и лишь затем, отлетев метров на двадцать, взорвался. Геликоптер не шелохнулся, но уши прилично заложило.

После этого началась пальба. Стреляли все десять танков, кто чем, была даже плазменная пушка.

Олег развернул геликоптер и на страшной скорости полетел к далеким скалам, туда, где они еще не были.

— А зря, — заметила Вика. — Я бы смогла договориться.

— Ты о чем? — угрюмо спросил Олег.

— Клинеры провели бы нас к Центру Управления, — объяснила Вика. — На вашем, э-э, самолете туда не добраться.

— Пешочком, значит? — сказал Олег, разворачивая геликоптер. — Можно и пешочком.

— Ничего не понимаю, — вмешался Антон. — Какой еще Центр Управления? Нет, я не против, но вы хоть объясните толком.

— Антоша, не кипятись, — мягко сказал Тимофей. — Мы с Викой всё уладим. Ты не против, деточка?

— Не против, — поморщившись, ответила Вика. «Деточка» ей категорически не понравилась. — Уважаемый, остановите ваш, э-э, язык сломишь, геликоптер.

Победно посмотрела на Ромку, тот показал ей большой палец — мол, класс.

Уважаемый посадил геликоптер на дорогу с искореженным гусеницами асфальтом. Вика с Тимофеем вышли, Олег тут же поднял геликоптер в воздух. На случай агрессии клинеров далеко отлетать не стал, держался в тени деревьев за кустами.

Вскоре показалась грохочущая и чадящая колонна бронетехники. Катила она на всех парах, передний вездеход с толстыми туго накачанными шинами резво подпрыгивал на ухабах. Вика подняла вверх руки, Тимофей стоял рядом, готовый в любую секунду отскочить в сторону. Вездеход остановился в метре от них. Нет-нет, на земную бронетехнику это было похоже только издали. Слишком много углов, режущих кромок, пораниться о которые пара пустяков, то есть техника не десантная, а самая что ни на есть варварская.

Отвалился верхний люк, наружу высунулся рыжий детина с ничего не выражающей потной небритой физиономией, жестом велел отойти в сторону. Не ругался, не угрожал, просто показал, чтобы отошли. Вика что-то произнесла. Детина всмотрелся в её лицо, удивленно похлопал глазами и сказал:

— Простите, принцесса, не узнал. Разрешите представиться: начальник колонны майор Даларм. А это что за аморф?

Кивнул на Тимофея. Тот и бровью не повёл.

— Это контактёр, — ответила Вика. — Аккуратнее, Даларм, он всё понимает.

Тимофей усмехнулся.

Даларм исчез в люке. Все эти многочисленные углы, кромки, выступы, зазубрины начали выравниваться, втягиваться, и вскоре вездеход принял более цивилизованный, зализанный вид. Даларм спрыгнул на землю. Был он в белой рубашке с нашивками на рукаве, в белых просторных штанах и белых же туфлях. Весь такой чистенький, бритенький (когда только успел), уже не такое потное мурло, которое высунулось из люка. Ростом чуть выше Вики, но мордатый. Как же — начальник, заместитель стратега.

Подойдя к Вике, шепнул ей что-то на ухо.

— Можешь при Тимофее, — ответила она. — Кстати, это Тимофей.

Понять, о чем они говорят, было нетрудно. Тем более, если ты владеешь телепатией. Впрочем, мы об этом умении Тимофея уже говорили.

Даларм кивнул Тимофею, тот кивнул в ответ.

— Тут летала механическая стрекоза, — сказал Даларм, ухмыляясь, так как краем глаза видел эту стрекозу. Она держалась за кустами, бросая порой» солнечные» зайчики.

— Это наша стрекоза, — ответила Вика. — Ты стрелял в меня.

— Простите, принцесса, — Даларм склонил голову. — Про стрекозу я получил указание Его Высочества Маргалия.

— Указание или внушение? — уточнила Вика.

— Внушение. Была отмечена чрезмерная активность, что недопустимо в нашей хрупкой реальности. Про вас, принцесса, ни слова.

— Это посмертное внушение, — сказала Вика. — А потому искаженное. Сядем, майор, в ногах правды нет.

Отойдя на лужайку, они сели прямо в траву. Вика начала говорить, Даларм внимательно слушал и коротко отвечал, поглядывая порой на Тимофея, который с беззаботным видом прохаживался по обочине. Тимофей прекрасно слышал, о чем они говорят, также он прекрасно слышал, о чем разговаривают сидящие в раскаленных и душных бронемашинах солдаты и поневоле их жалел. Машин было десять, солдат в них тридцать пять. «Стоп-стоп» сказал себе Тимофей, понимая, что отвлёкся и пропустил часть разговора, но мысли упрямо возвращались к несчастным солдатикам, к их каждодневным нуждам и тяготам.

— Тимофей, — услышал он. Вика уже шла к нему и махала рукой. Даларм отряхивал штаны и шепотом ругался. Теперь замучаешься их стирать.

— Всё окей? — спросил Тимофей.

— Окей, — ответила Вика и сделала удивленные глаза. — Что такое окей?

Глава 15 Реконструкция

Три офицера, помощники майора, освободили командирскую бронемашину и, сняв стоптанные сапоги, с удовольствием разлеглись на лужайке. Даларм распахнул настежь дверцы и люки, чтобы продуло, после чего вернулся к Вике с Тимофеем. Между тем, Олег посадил геликоптер на землю и уставился на Антона.

— Да-да, пора, — сказал тот, вставая и тихонечко передвигаясь к двери. — Пора в Центр какого-то Управления. Языка вот только не знаю, экая незадача.

Чувствовалось, что так ему неохота.

— Можно я? — спросил Ромка. — Мне Вика переведёт.

— Оставайтесь, ребятки, — заявила Аня, выбираясь из своего кресла. — Я поеду.

— Нет, нет, это опасно, — заговорил Антон. — Я возражаю.

Олег включил громкоговорящую связь и сказал в микрофон:

— Вика, сколько еще можете взять?

Офицеры с перепугу вскочили, принялись озираться, связь была ну очень громкоговорящая.

Вика показала два пальца.

— Мы с Ромой, — констатировал Антон.

— Мы с тобой, — возразила Аня. — Ну же, кэп, смелее.

— Решено, — сказал Олег. — Ежели что, мы с Ромкой мигом припорхнём на помощь. Что, Рома, припорхнём?

Насупившийся Ромка только рукой махнул…

Техника клинеров Антону была откровенно мала. Он еле уместился на узкой скамье в задней части машины, предназначенной для трех десантников, и сидел сгорбившись, втянув голову в плечи. Трясти не трясло, но было душно и, как положено, воняло портянками. Сквозь узкую амбразуру ничего не было видно, так, мелькало что-то серо-зеленое. Сзади спиной к нему на такой же скамье разместились Аня с Викой и о чем-то шептались. На сиденье командира, что справа от водителя, устроился Тимофей, за рулем был сам Даларм.

Вот дорога кончилась, их стало трясти, потом Тимофей невозмутимо сказал: «Заезжаем в скалу». Что-то приглушенно лопнуло, сделалось темно, и БТР, будем называть его так, начал рывками продираться сквозь что-то вязкое, озабоченно бормочущее, астматически придыхающее. Вырвался на свободу, проехал пару метров и остановился. Сквозь обзорные люки и амбразуры струился неверный зеленоватый свет. Даларм закрыл их, и тут же БТР обдало потоком воды, а потом струей шипящего пара. Спустя несколько секунд это повторилось, и на этом всё, длительная пауза. Для разнообразия Даларм включил жиденькую лампочку под потолком. Но вот кто-то снаружи постучал в броню. БТР тронулся.

Ехали бодренько, однако недолго, с минуту. Судя по звукам, въехали в какое-то помещение и остановились. С мягким стуком затворились невидимые ворота. Даларм вышел первым, сквозь распахнутый люк видна была серая стена и закрытая дверь.

Антон вылез последним. Они находились в небольшой комнате, которую занял БТР, да еще осталось метра два для людей. Чистенько, скромненько, похоже на подвал где-нибудь в земном поселке, для большого города слишком уж компактно. Освещение скудное.

Даларм открыл дверь, за которой оказался маленький вестибюль. Две распахнутые двери приглашали в раздевалки со шкафчиками, скамеечками. Мужскую и женскую. Далее, надо полагать, располагались душевые. Как на каком-нибудь земном заводе в каком-нибудь двадцатом веке.

— Очень странно, — шепнул Антон Тимофею. — Будто и не улетали.

Тот сказал что-то Даларму, Даларм ответил.

— Реконструкция, — перевёл Тимофей. — Чтобы для нас было привычно, не травмировало. Забота, так сказать, предупредительность…

Даларм в душевую не пошел, у него были свои дела…

Вода была жесткая, не то что в космолете, потом Антон догадался: что-то добавлено для дезинфекции. Как бы от этой добавки шкура не облезла. Немедленно после этого зачесался правый глаз. Он начал тереть его кулаком, и вот тут мимолетно, боковым зрением увидел, как же на самом деле выглядит душевая. Продолговатая, со скругленными углами, зеленая, точно из малахита, вода с золотистым отливом, пол устлан мхом или чем-то на него похожим. Никакой не коврик — мох. Но самое противное, что в стене на уровне головы имеется круглое, около полуметра в диаметре, окно, а в это окно на тебя пялится огромный желтый глаз с вертикальным зрачком. Глаз гигантской рептилии.

— Будя, — сказал Антон, выходя из-под тугой струи.

— Что? — спросил Тимофей. — Хороша водичка?

Он был бледен и худосочен, типичный мозгляк-ученый, книжная моль с гофрированной шиной на руке. А в одежде вроде ничего.

— Надо бы вам, любезный, с гантельками поработать, — сказал Антон. — Подкачаться, подзагореть. Домой вернемся, махнем втроем куда-нибудь на Борнео.

— Втроем — это как? — уточнил Тимофей, поворачивая к нему голову.

— С Аней, — ответил Антон, снимая с вешалки белое махровое полотенце, которое запросто могло быть сплетено из каких-нибудь водорослей. К тому же кишащих бактериями.

— Ах, ну да, с Аней, — сказал Тимофей, отворачиваясь. — Без Ани никуда…

Даларм уже ждал их в раздевалке с двумя комплектами белой одежды. Похоже было на тренировочные костюмы, только потоньше, помягче. Сидели идеально, точно в размер. Даларм велел не обуваться.

— Костюмчики тоже реконструкция? — спросил Антон.

Наверняка рептилия за стеной имела прямое отношение к этим костюмам. Всё сфотографировала и запротоколировала, все особенности фигуры.

Тимофей перекинулся с Далармом парой слов и сказал, что да — реконструкция. После этого Даларм разразился долгой, минуты на три, речью.

— Ну и? — произнес Антон, когда тот замолк.

— Боги всемогущи, — помедлив, отозвался Тимофей. — Могут внушить что угодно, могут в секунду построить замок и снести его. Они читают наши мысли, наши воспоминания, наши желания и строят нужную конструкцию. В этой конструкции есть что-то настоящее, привычное нам, а что-то внушенное, навеянное. Многое мы домысливаем сами, а они, повелители, воплощают это в реальность.

— Например, бронетехнику клинеров, — ввернул Антон.

Тимофей пожал плечами.

— Такого хлама и на Земле не сыщешь, — сказал Антон. — Или клинеры не владеют гравитацией?

— Наверное, владеют, только им не разрешают, — скучно произнес Тимофей. — Представь себе, что эти гробы начнут летать.

— Нет уж, нет уж, — сказал Антон и добавил: — Извини, я тебя перебил. Он говорил гораздо дольше.

— Остальное чушь, — ответил Тимофей.

— В душевой за нами наблюдала рептилия, — сказал Антон. — Спроси у него — это бог?

Тимофей спросил, Даларм важно ответил.

— Это нам кажется, — перевел Тимофей. — Бог невидим. Горе тому, кто его увидит. Счастье тому, кто его услышит.

Антон вздохнул, догадываясь, что толку от Даларма и этого туземного Центра будет мало.

— Готовы? — спросила Аня, заглянув в раздевалку. — Тогда вперёд…

В вестибюле Даларм приказал всем остановиться и держаться подальше от стен, после чего закрыл двери. Сразу вслед за этим вестибюль поехал вверх. Проехал метров пять, и заглох, но пару секунд спустя продолжил движение.

— Вечно так, — перевел Тимофей ворчание Даларма.

— Лифт, что ли? — уточнил Антон. Никто не ответил.

Теперь лифт еле тащился, дёргался, скрипел и, похоже, шепотом ругался. Но вот он дёрнулся в последний раз и остановился. Даларм пнул одну из дверей, та распахнулась.

Они очутились в длинном хорошо освещенном коридоре, обитом мягкой серебристой материей. В поперечнике коридор был овальным, пол был идеально чист и приятно пружинил под босыми ногами. Как-то это не вязалось с придурковатым «лифтом».

Даларм махнул рукой, приглашая за собой, и пошлепал вдоль коридора, оставляя грязные рубчатые следы. Ботинок он не снял. Вика сказала ему что-то резкое, после этого он разулся, оставшись в носках, которые оставляли грязные жирные отпечатки.

Глава 16 Стратег

«Вика не простой человечек, — подумал Антон. — Совсем не то, что думает Ромка». «Да, да, — странным образом услышав его, тихо сказал Тимофей. — Даларм зовёт её принцессой».

Пока они шушукались, откуда-то из-под пола выскочил маленький беленький пылесосик и принялся шустро убирать следы Даларма.

— Во-во, — сказал (а Тимофей перевел Антону) Даларм. — И еще пятки чеши.

Пылесосик обиженно фыркнул.

— Ну и воспитание у этого вояки, — проворчал Антон. — Не нравится мне его воспитание.

Коридор был пуст, но оставалось ощущение, что кто-то за ними наблюдает. За спиной задышали, Антон обернулся — нет, никого.

— Не дёргайся, — сказал ему Тимофей. — Всё равно не увидишь.

— А ты видишь? — спросил Антон.

— Скорее чувствую, — ответил Тимофей. — Как можно увидеть духа?

— Ну, этак мы договоримся, — произнес Антон, который категорически не верил в чертовщину.

— Твоё дело.

— Не спорь, — обернувшись, сказала Антону Аня. — Ну, пожалуйста.

Вика хихикнула…

В середине коридора обнаружился еще один лифт, который отвёз их наверх, в большой зал.

Зал был высок и странен, видать строил его одноглазый циклоп. Боковые стены расходятся вкось под разными углами и упираются в плохо отесанную скалу. Потолок, низкий над дверью, уходит вверх, и у скалы теряется во мраке. Освещение скрытое, скудное, идёт от стен. Впечатляет сверкающий мозаичный мраморный пол, тут уже циклопом не пахнет, уволили, поди.

В центре зала стоит большой пульт с огромным экраном, за пультом в кресле, развалившись, сидит лысый человечек в пестрой униформе. Больше ничего и никого. Спрашивается — стоило ли циклопу огород городить?

Даларм, чеканя шаг, пошел к человечку. Вернее, не чеканя, а шлепая носками. Вот для чего ему нужна была обувка, которую он нес в левой руке — чтобы всё было по форме, чтобы печатать, чтобы звонко.

— Вика, это кто? — тихо спросил Антон.

— Стратег, — ответила она шепотом.

— Какой же это Стратег? — засомневался Тимофей.

— Стратеги бывают разные, — отозвалась Вика. — Этот сперва ученый, потом Стратег. Прямой начальник Даларма.

Между тем майор, жестикулируя, говорил что-то Стратегу, а тот косился то на Даларма, то на вошедших. Наконец, он жестом остановил майора и жестом же подозвал к себе делегацию. Пока они шли, Даларм обувался.

Следует добавить, что это издали Стратег казался маленьким, на самом деле он был высок, сухопар, голубоглаз, лет пятидесяти, с волевыми складками у рта.

Дальнейший разговор дан в переводе Тимофея.

Стратег — Вике: «Это вы, мадам, приказали старшему офицеру разуться?»

Вика: «Да».

Стратег: «Ну и правильно. Имеете полное право. Он вас раскрыл?»

Вика: «Назвал принцессой».

Стратег: «Ну-ну…. Посмотрим, где тут наш геликоптер. Так, кажется, его зовут?»

Повернулся к пульту, пробежал длинными сильными пальцами по разноцветным кнопкам. На экране, до этого покрытого невразумительной рябью, появилось изображение дороги и окружающих её скал. То же самое изображение, только сильно увеличенное, возникло на плохо отесанной стене. Вся стена превратилась в огромный экран.

Стратег нажал одну из кнопок, камера-глаз всё быстрее и быстрее помчалась вперед, вдоль дороги, по которой они ехали совсем недавно. А вот и БТРы, и чуть поодаль геликоптер. Видно было, что Ромка о чем-то говорит Олегу, а тот, прищурившись, делает вид, что не смотрит в камеру. Хотя нет-нет да скосится на неё…

Олег первым увидел солнечный отблеск на вершине далекой скалы, куда укатил БТР Даларма. Потом он увидел приближающийся «Глаз» — маленький юркий прибор, снабженный мощной видеокамерой. Ромка в это время рассказывал о том, каким образом познакомился с Горбуновым и как хитро и одновременно просто тот завербовал его, Ромку, в команду «Архимеда».

— Постой-ка, — сказал ему Олег, кивнув на «Глаз», который повисел над геликоптером, а затем нырнул в крону ближайшего дерева и, поблескивая сквозь листья объективом, продолжил наблюдение за экипажем.

— Еще на скале открылось окно, — добавил Олег.

— Что будем делать? — спросил Ромка.

— Ждать, — ответил Олег…

«Глаз» исправно передал их разговор Стратегу. Вика перевела.

Стратег посмотрел по очереди на каждого из землян, задержался взглядом на Тимофее.

— Занесла же вас нелегкая, — вздохнув, сказал Стратег. Тимофей, естественно, понял, но не перевёл. — Послание давно не соответствует действительности, нет уже того позитива, того бурного прогресса. Чрезмерный оптимизм порождает чрезмерную беспечность. Играя в высокие технологии, мы сами, как дети, окончательно разрушили хрупкую атмосферу планеты и полностью перебрались под землю… Кстати, послание составил ваш соплеменник.

— Как его найти? — спросил Тимофей.

— Ну уж, сразу найти, — усмехнулся Стратег. — Это ему решать. Главное — он вас видит.

— Как его найти? — повторил Тимофей. — Где звездолет?

Стратег задумчиво посмотрел на него и сказал:

— Вот кнопка. Нажав её, я запущу процесс распада. Вы потеряете индивидуальность, память и начнете жить той жизнью, какую я соизволю назначить. Вы уже подготовлены.

— Душевая? — уточнил Тимофей.

— Именно, — ответил Стратег. — Тест-камера.

— Простите, а как же принцесса? — спросил Тимофей. — Она тоже была в душевой.

— Ей это не страшно, — сказал Стратег.

— И не делайте глупостей, — добавил он, заметив, что Тимофей сжал кулаки. — Хотя…, попробуйте.

Тимофей попытался сделать шаг, но не смог, остался на месте, будто приклеенный. Оглянулся. Антон, набычившись и насупив брови, недобро смотрел на Стратега, Аня опустила голову и безуспешно пыталась оторвать от пола то одну, то другую ногу, а Вика стояла себе, подбоченясь, и с усмешкой наблюдала за ними.

— Ладно, — сказал Стратег. — Велено вас пока не трогать, чтобы геликоптер не разнес лабораторию в клочья. Хотя это вряд ли. Но велено, так велено. Автор послания, — тут губы Стратега тронула легкая улыбка, — личную встречу с вами пока не одобряет, но разрешил показать звездолет космопоиска. Внимательно следите, где его можно найти.

Неведомая сила отпустила, Тимофей подошел к пульту. За его спиной задышал Антон, Аня взяла маленькими пальчиками за локоть. Было чертовски приятно, что ты не один. Через секунду Тимофей забыл об этом и внимательно наблюдал, как на экране возникает знакомый участок планеты с высоты птичьего полета. Вот «Архимед» на бетонной платформе, вот в отдалении круглый блестящий купол. Купол приблизился, и в ту же секунду Антон сказал:

— Мы с Олегом тут были.

Повернувшись к нему, Тимофей улыбнулся и спросил:

— А звездолет там, случаем, не заприметили?

— Постой-постой, — пробормотал Антон, вспоминая. — Уж не «Эдельвейс» ли?

«Вот те раз, — подумал он при этом. — «Эдельвейс» пропал лет десять назад. Да, да, черт возьми. И именно в этих краях».

Глава 17 Снова на «Архимеде»

— Точно, «Эдельвейс», — ответил Тимофей. — У тебя, кэп, прекрасная память.

«Вот тебе и цель экспедиции, — сказал себе Антон. — Кто бы мог подумать? Но зачем такие секреты?»

— Зачем такие секреты? — спросил он.

— Послание, друг мой, послание, — ответил Тимофей. — Не слышал о таком?

— Слышал, — пробормотал Антон, вспоминая. — А вот о чем оно — убей Бог, не помню.

— Потом объясню, — Тимофей отвернулся и заговорил о чем-то со Стратегом.

Тот отвечал, но видно было, что недоволен: глядит неодобрительно, морщится, барабанит пальцами по панели.

Всё, Тимофей с вопросами иссяк. Стратег сказал пару строгих фраз.

— Уважаемый Стратег убедительно просит впредь не дырявить оболочки планеты, а пользоваться цивилизованным порталом, — произнес Тимофей. — И второе: без Вики нас к звездолету не пропустят, так что надобно быть с ней обходительнее.

— Да уж, — сказала Вика, забирая у подошедшего к ней человека в униформе большой пакет. — Будьте любезны…

Обратная дорога показалась много короче. Девицы опять болтали, Даларм с Тимофеем перекидывались невнятными репликами и похохатывали, лишь один Антон ехал хмурый. Ему категорически не нравилась Вика. Ну, не нравилась, и всё тут. Категорически. Особенно после предупреждения Стратега. Понимал, конечно, что это типичная шпиономания, но ничего не мог с собой поделать.

Правда, к своей чести, ничего Ромке говорить не стал, хотя готов был врезать правду-матку.

— Куда теперь? — спросил Олег, когда все загрузились в геликоптер. Он ни о чем не расспрашивал, сами расскажут. Главное — все живы-здоровы.

— К ловушке, — ответил Тимофей. — Туда, где открывался свод. Помнишь? Стратег откроет.

Помолчав, он добавил, что могло быть совсем плохо. Вплоть до клонирования, вплоть до распада личности. Стратег смилостивился.

— Я так и предполагал, — сказал Олег. — Суровая планета. А в чём, собственно, причина? Где мы им перешли дорогу?

— Не знаю, — произнес Тимофей. — Пока что нам разрешено обследовать звездолет космопоиска. Стратег — добрейшей души человек.

Антон фыркнул, а Вика тем временем вскрыла пакет. Там оказался тонкий балахон. Надела его, стянула завязочки на голенях и запястьях, подняла капюшон и подмигнула наблюдавшему за её телодвижениями Антону. Балахон сам собой надулся, принимая форму привычного скафандра. Капюшон превратился в шлем с большим обзорным стеклом.

— А чем дышать? — ехидно спросил Антон, не зная к чему придраться.

— А фильтры на что? — парировала Вика.

Все заухмылялись и принялись дружно влезать в обычные, не такие модерновые скафандры…

Свод над уровнем послушно открылся, в нем образовалось широкое отверстие, которое выходило на поверхность планеты. Как только геликоптер оказался снаружи, отверстие быстро затянулось, а если быть точнее, то закрылось наподобие ирисовой диафрагмы в объективе. Периметр отверстия был обозначен круглым полированным каменным кольцом, а сама диафрагма приняла цвет окружающей травы. Это и был портал.

Вновь вокруг была скучная безрадостная покрытая жухлой травой равнина с редкими всхолмлениями, а вот небо на сей раз было нарядное, всё в белых кудрявых тучках, сквозь которые проглядывало яркое солнце.

Вика что-то прошептала Ромке и покосилась на Антона, который сидел позади них. Он отвернулся, а она сказала:

— Как красиво. И нечего дуться.

Сказала без всякого акцента. Хорошая, черт побери, ученица, а может прикидывается? Точно, наверняка прикидывается.

— А я и не дуюсь, — соврал Антон, потом понял, что перегибает, и спросил: — Впервые на поверхности?

— Ага, — ответила Вика.

Вдали блеснул стеклянный купол, тот самый, который был им нужен.

— Олег, — сказал Антон. — Сначала «Архимед»…

Площадка перед «Архимедом» была вылизана. Два робота убрали с постамента гранитные обломки, обрезки стальных прутьев, смели каменную крошку и теперь толкали гравиконтейнер с мусором к недалекому оврагу. Олег посадил геликоптер у опоры космолета, включил громкоговорящую связь.

— Говорит первый, — сказал в микрофон Антон. — Опусти грузовой лифт.

Роботы оставили мусор в покое и повернулись к ним.

Спустя мгновение заработали вакуумные насосы, сверху плавно спустился огромный лифт, на площадку которого Олег аккуратно переместил геликоптер…

Большие круглые настенные часы в ангаре показывали 19 часов 14 минут. Часы эти подарил экипажу Горбунов, чтобы, понимаешь, помнили о матушке-земле. Часам было лет двести, но они ходили весьма точно, а главное громко тикали. Вот это древнее тиканье в обществе пятидесятиметрового шаттла, пары шестиметровых вездеходов и нескольких изящных скутеров особенно умиляло.

— Начало восьмого, — сказал Антон и посмотрел на ручной хронометр. — Кто-нибудь переводил настенные часы?

Все остановились. Олег с Ромкой переглянулись, пожали плечами. Тимофей задумчиво поморгал и посмотрел в гофрированный потолок.

— Я, — отозвалась Аня. — А что, нельзя?

— Молодец, Анюта, — похвалил Антон. — Я тоже люблю порядок…. Не знаю, во сколько здесь стемнеет, но я бы отложил «Эдельвейс» на завтра. У кого какие соображения?

— Стемнеет через три часа, — сказал Тимофей. — Здесь рано темнеет. Разумеется, на завтра…

После ужина, который занял не более получаса, все перешли в комнату отдыха, включили веселую комедию, жить бы, да радоваться, но тут уютные мягкие кресла сыграли злую шутку. Первым начал клевать носом долговязый Олег, следом, свесив голову набок, сдался Тимофей. Забормотал, захрюкал, тоненько противно захрапел.

— Антон, помоги, — сказала Аня, вставая.

Вдвоем они уволокли в каюту снулого Тимофея, потом Антон вернулся, посоветовал Ромке долго не задерживаться, выразительно посмотрел на сидящую рядом с ним Вику и легко, как репку, выдернул из кресла вялого Олега. Увёл.

Ромка с Викой остались одни.

— Не понимаю, — сказал Ромка. — Чего он к тебе придирается?

— Вредный, — сварливо ответила Вика.

— Что-нибудь случилось? — не отставал Ромка, искоса поглядывая на неё.

— Где?

— В Центре Управления.

— Да вроде нет.

Ромка помолчал, кашлянул и сипло произнес:

— Тут такое дело…. В скалах была одна девушка, очень похожая на тебя. Олег сказал, что это твоя сестра-близняшка.

— Это сложно объяснить, — ответила Вика. — Скорее клон. Вот ты — настоящий или клон?

— Ну, ты даёшь, — сказал Ромка. — Разумеется, настоящий.

— А твой клон думает, что это он настоящий. Разницы-то никакой. Есть теория, что один из близнецов — настоящий, а другой клон.

— Нет такой теории, — возразил Ромка. — Это бред, а не теория.

— Может, и нет, — Вика улыбнулась. — Чего ты вскипятился-то? Может, я тебя проверяю.

— Ладно, — сказал Ромка. — Еще Олег сказал, что серые уродцы, которые живут в скалах, не владеют гравитацией. Откуда ж у них тогда гравипушка?

— Очень просто, — ответила Вика. — Спёрли в музее.

— Устал что-то, — Ромка встал, потянулся. Посмотрел искоса на Вику и сказал: — Ну что, пошли? У меня, правда, кровать односпальная.

— Ничего, мы худенькие, — потупив глаза, ответила Вика.

— И то правда, — обрадовался Ромка. — Поместимся как-нибудь.

Взял Вику за руку и повел в свою каюту, но на выходе из комнаты отдыха дорогу им перегородил невесть откуда взявшийся робот с круглым веселым лицом.

— Нельзя, — пробасил робот, широко разведя руки.

Он был в полтора раза выше и шире и раз в двадцать сильнее. Не драться же с ним.

— Отставить, — стараясь быть внушительным, процедил Ромка. — Как звать?

— Гарик 2, - ответил робот, расплываясь в улыбке.

— Свободен, Гарик 2, - сказал Ромка. — Доложи «Архимеду», что ты наказан навигатором Лебедевым. Запомнил?

Глава 18 Слежка

Гарик 2 принялся переминаться с ноги на ногу, но тут раздался ехидный приглушенный голос «Архимеда».

— Навигатор Лебедев должен знать, что право входа в служебные и жилые помещения корабля имеют только члены экипажа, — сказал «Архимед». — Абориген Вика членом экипажа не является.

— Кто это говорит? — спросила Вика.

— «Архимед», — ответила Ромка. — Такой вредный стал, никакой личной жизни.

— Абориген Вика может переночевать в комнате отдыха на диване, — сказал «Архимед». — Не волнуйтесь, навигатор, Гарик 2 за нею присмотрит и обеспечит всем необходимым. Идите, навигатор Лебедев, отдыхайте…

Какое там отдыхайте. Ромка ворочался в своей кровати на белоснежных простынях до двух ночи, всё ему казалось, что Вика зовет его, потом встал и в одних трусах на цыпочках пошел по длинному скудно освещенному коридору в комнату отдыха. Света в комнате не было, Ромка остановился на пороге, принялся вглядываться в темноту. В комнате, помнится, было четыре дивана.

— Вика, — шепотом позвал Ромка.

— Низя, — также шепотом сказал сзади Гарик 2.

Обняв Ромку за плечи, повел назад. Ромкина голова едва достигала его пластиковой подмышки.

— Почему нельзя, дубина ты стоеросовая? — осведомился Ромка, даже не пытаясь вырваться, потому что бесполезно.

— Что такое дубина стоеросовая? — дружелюбно спросил Гарик 2. — Это ругательство?

— Это символ крепости, нерушимости, — ответил Ромка. — Можно вопрос?

— Валяй, — разрешил Гарик 2, немного ослабив хватку.

— С кого тебя лепили?

— Навигатор хочет знать, кто мой прототип? — уточнил Гарик 2, останавливаясь напротив каюты Антона. — Точно хочет знать? Не пожалеет?

— А что будет?

— Все роботы, как роботы, — с горечью сказал Гарик 2. — А у меня каждый второй спрашивает, с кого тебя лепили? Как сговорились. Посмотришься в зеркало, и так обидно. За что же такое наказание?

Левой свободной рукой принялся тереть глаза.

И так вдруг стало его жалко, что Ромка, шмыгнув носом, произнес:

— Прости, друг.

Дверь каюты Антона открылась, из неё вылетел большой тапок. Вылетел точно в Ромкин пятак, но Гарик 2, грациозно изогнувшись, поймал его зубами. Пожевал, потом выплюнул.

— Эй, — сказал Антон из каюты. — Ромк, это ты, что ли?

Выглянул, голый, увидел на полу огрызки, перевел взгляд на Гарика 2 и постучал пальцем по виску.

Проворчал:

— Вычту из жалованья…. Ладно, шучу, иди сторожи. А ты, навигатор, зайди.

Пока Ромка заходил, Антон успел включить свет и надеть трусы.

«Да уж, — подумал Ромка, невольно задержавшись взглядом на его рельефной мускулатуре. — Где уж нам уж».

— Наслышан, наслышан, — сказал Антон, усаживаясь на кровать и кивнув Ромке на стул. — Тебя ничего не настораживает?

Не выговаривает, не наущает, а сразу к делу, и это хорошо. В этом весь Антон, за это мы его и ценим. Впрочем, за какие такие огрехи выговаривать?

— Дело молодое, — самокритично ответил Ромка. — Не дело техники вмешиваться. Ты это имеешь в виду?

— Что-то мне эти близняшки не нравятся, — ответил Антон. — Где-то что-то не стыкуется.

— Вика говорит, что та близняшка не сестра, а клон, — сказал Ромка. — Но говорит очень неопределенно. Не знаю, надо ли верить, она большая шутница.

— Клон, клон, — задумчиво повторил Антон. — Что-то такое было в Центре Управления. Ах, да, это же Тимофей говорил, что могло быть совсем плохо. Вплоть до клонирования, вплоть до распада личности. Что, мол, Стратег смилостивился.

— Да, да, что-то такое было, — вспомнил Ромка. — Это за какие же заслуги?

— Знать бы, где упасть, — ответил Антон. — Может, у них вместо казни принято клонировать. Экономии материала для.

— А бессмертную душу куда девать? — спросил Ромка.

— Ну, ты скажешь, — произнес Антон. — Но вернемся к нашим баранам. Клон от источника ничем не отличается. Что тогда насторожило «Архимеда»?

— В случае с Викой? — уточнил Ромка.

— На борт он её впустил без всяких вопросов, — сказал Антон. — А когда вы остались одни, записал ваш разговор, включая появление Гарика, и прокрутил мне онлайн.

— И что же ты увидел?

— Ничего такого, что увидел «Архимед». С разбегу понять сложно.

— А что тут сложного? — пробормотал Ромка. — Капнул начальнику, тебе, то есть, на дурака подчиненного, то есть, меня…. Не знал, что на корабле принята слежка.

— А ты как думал, дорогой? — сказал Антон. — Что каждому будет дозволено формировать на борту пятую колонну? Дудки. Правда, про слежку я и сам не знал. Постой-ка.

Перебрался за письменный стол, включил компьютер и вызвал «Архимеда».

Тот для порядка затребовал пароль, потом осведомился, что нужно шефу.

— Покажи запись в комнате отдыха за последние два часа, — сказал Антон.

— Демонстрирую, — ответил «Архимед»…

На экране монитора появилась комната отдыха. Видеокамера была снабжена инфракрасной подсветкой, что делало картинку светлой, хотя в помещении было темно. Вика лежала на втором от двери диване, лицом к стене. Диван был застлан белоснежной простыней, такая же простыня накрывала девушку.

Прошла минута, никаких изменений.

— Перемотай, — попросил Антон, но Вика вдруг перевернулась на бок и открыла глаза. Зевнула, начала протирать их кулачками, потом вгляделась в темноту и сказала удивленно: — Ромка?

— Ты меня видишь? — сглотнув, спросил Ромка.

— Конечно, — ответила она, опершись на локоток. — Ты в каком-то пузыре. А рядом Антон. Привет, Антон.

Изображение на мониторе внезапно исчезло, появилась дежурная страница «Архимеда».

— Что за шутки? — раздраженно сказал Антон. — Немедленно верни запись.

— Я перематываю, — невнятно отозвался «Архимед».

— Вернись к началу перемотки, — потребовал Антон.

— Инородное поле, — ответил «Архимед». — Вынужден изолировать аборигена Вику. И не возражайте, командир, ибо я прав. Демонстрирую в реальном времени.

На экране монитора появляется комната отдыха. К дивану Вики направляются три громоздкие фигуры, три робота.

— Отставить, — приказал Антон. — Я что сказал, «Архимед»? Немедленно прекратить изоляцию.

— Вы ошибаетесь, командир, — приглушенно произнес «Архимед». — Для общего блага.

Роботы застыли на месте.

— Вперед, мерзавцы, — прошипел «Архимед». — В утиль пущу.

Ромка хихикнул. Антон удивленно покачал головой — не ожидал он такого от четкого «Архимеда».

Глава 19 Инородное поле

Тотчас с дивана встала маленькая фигурка, подошла к застывшим роботам, произнесла тоненько:

— Идите уж.

Те дружно развернулись и с грохотом, рубя шаг, направились к выходу.

Вика посмотрела точно в скрытую видеокамеру и сказала:

— «Архимед», а «Архимед»? И что ты на меня злишься? Командир злится, ты злишься. Может, хватит? Я ведь еще ой как пригожусь.

И так у неё всё это трогательно получилось, что у Антона чуть слезы не навернулись. Он засопел, нахмурился.

— Терпеть, командир, — проскрежетал «Архимед». — Не видите — это чистой воды внушение. Всё, отключаюсь…

— Завтра во всем разберемся, — сказал Ромке Антон. — Спать будешь на моей кровати, а я в кресле. И не возражай, оно раскладное.

— Ладно, — сказал Ромка. — Так что же насторожило «Архимеда»?

— Инородное поле, которое то появляется, то исчезает — ответил Антон и зевнул. — Совсем сбрендил от бдительности.

— Совсем сбрендил, — согласился Ромка, залезая под простыню…

В девять утра «Архимед» разбудил Антона и сказал, что экипаж уже в столовой, ждет кэпа, а завтрак между тем стынет. Он был любезен, будто ночью ничего не случилось.

— Да, да, — ответил Антон, у которого от жесткого кресла ныли мышцы. — Через пять минут будем.

И гаркнул:

— Штурман, подъем!

— Я не штурман, я навигатор, — не открывая глаз, промямлил Ромка. — И нечего орать.

— А, это ты, кэп, — спохватившись, сказал он. — Извини, командир, такая чушь снилась.

— Ты на сон не сваливай, — проворчал Антон, вставая и потягиваясь. — Разленились тут. Живо чистить зубы, через четыре минуты выходим на кормежку…

По дороге в столовую договорились о ночном происшествии помалкивать.

И вот ведь что странно, Вика будто слышала об этой договоренности — за завтраком вела себя скромно, ни о чем лишнем не спрашивала, ни на что не намекала. Партизан еще тот…

Антон исправно метал бифштекс с жареной картошкой, потом нежнейший омлет, высасывал через трубочку апельсиновый сок, улыбался Анюте, ловил на себе изучающий взгляд Ромки и всё больше склонялся к мысли о том, что перед отлетом нужно обязательно переговорить с «Архимедом». Что-то с Викой не так. «Архимед» знает, но молчит. Что именно знает, чем всё это чревато для экипажа и, может, лучше действительно её изолировать? Пусть себе сидит на корабле в глухой комнате, а связь через «Архимеда». Выгонять ни в коем случае нельзя — нажалуется Стратегу.

Короче, Антон накручивал себя и накручивал, хотя и понимал, что где-то в чем-то перегибает палку.

После завтрака, дав экипажу пятнадцать минут на сборы, он вернулся в свою каюту и увидел, что «Архимед» уже на связи, уже ждет. На экране монитора была его дежурная страничка.

— Что за инородное поле? — спросил Антон, присаживаясь к компьютеру.

— Поле без элементов агрессии, возможно защитное поле, которое помешало изолировать аборигена, — ответил «Архимед». — А вот внушение — чисто человеческий фактор. Абориген Вика — человек с расширенными возможностями. Объясняю: расширенные возможности — это те возможности, которые присутствуют у землян в законсервированном виде.

— То есть, физиологически Вика не кибернетическое создание, а человек, — конкретизировал Антон. — В смысле, имеет земную природу.

— Именно, — сказал «Архимед». — Человек с прекрасно функционирующими органами. Идеальный человек, рассчитанный на долгую жизнь без хронических болячек и гнилых зубов.

— И откуда же здесь, на чужой планете, взялся идеальный земной человек? Уж не в «Эдельвейсе» ли дело? — спросил Антон.

— Всё может быть, — уклончиво ответил «Архимед». — Думаю, что взяв с собой Вику, вы ничем не рискуете.

— Лихо, — произнес Антон. — Но что-то же тебя насторожило в Вике.

— Я принял её за кибернетическое создание — уж больно идеально для сапиенса. Потом понял — нет, всё же человек. Но! — тут «Архимед» выдержал паузу и продолжил. — Были разного рода сомнения. К примеру, ночью у аборигена наблюдалась пятиминутная остановка дыхания. Сердце тоже не билось. Пятиминутная остановка сердца — это, сами понимаете, смерть, однако ничего не случилось, всё вновь заработало. На всякий случай я сделал запись с наложением кардиограммы.

— Ну-ка, ну-ка, — оживился Антон. — Покажи.

— Увы, — сказал «Архимед». — Запись не сохранилась, самоуничтожилась, из чего можно сделать вывод, что инородное поле имеет внешний характер.

Замолчал.

— Продолжай, — сказал Антон.

— То есть, кто-то или что-то помогает Вике, — ответил «Архимед».

— Не управляет Викой, а помогает ей, — уточнил Антон.

— Помогает.

— Последний вопрос, — сказал Антон. — Почему роботы тебя ослушались?

— Всё то же внушение, — объяснил «Архимед». — Но на более высоком уровне. Робот слышит приказ, которого нельзя ослушаться. Например, приказ от человека, который его создал. Скажем, от Горбунова. Этот приказ имеет высший приоритет.

— Спасибо, «Архимед», — сказал Антон. — Ты мне очень помог…

Все ждали его в геликоптере, Олег демонстративно показал пальцем на большие громко тикающие часы. Надев скафандр, Антон присоединился к экипажу…

Вика с Ромкой сидели впереди и о чем-то шептались. Порой Вика, сдерживая смех, косилась на Антона. Понятное дело, что разговор шел о нём.

— Ладно вам, молодежь, — сказал Антон. — Если вы про Гарика 2, то можно вслух. Не будь Гарика, у Ромки бы сейчас вместо носа была картошка.

— Но тапком-то запулил ты, — сказала Вика и прыснула.

— Так точно, я, — согласился Антон, широко улыбаясь.

Геликоптер мчался метрах в пятидесяти над степью, сбоку по высохшей траве волочилась размазанная тень, впереди быстро вырастал поблескивающий купол. Всё, сели.

Олег подождал, пока все наденут шлемы и распахнул дверь. Сам вышел последним, аккуратно захлопнул дверь и неуловимым движением включил силовое поле, защищающее геликоптер.

Он делал это не первый раз, и Антон никак не мог понять, что же именно он делает. Что такое прячет в рукаве. Вопрос был не праздный, случись что с Олегом, и попасть в геликоптер будет невозможно. Правда, и поднять его в воздух никто не сможет, никто не обучен. Впрочем, всё это пустое, у каждого члена экипажа своя функция, хотя не мешало бы подучиться.

Такого рода мысли посещали иногда Антона, и он твердо ставил перед собой задачу подучиться, освоить, постигнуть, овладеть, но уже назавтра эта задача рассасывалась в суете буден, потому что как всегда было некогда…

Антон широко распахнул ворота и включил наплечный фонарь. С прошлого раза ничего не изменилось, тот же полумрак, те же уходящие в темноту ящики, узкие кривые проходы между ними, а вот, чуть поодаль, и люк, откуда вылез черный червь, больше неоткуда. Большой, в диаметре метра полтора, с витиеватым вензелем на бронзовой крышке.

Не упуская из вида крышку, Антон сделал шаг вперед, но кто-то сзади взял его за локоть. Обернулся, это была Вика.

— Первая я, — улыбнувшись ему, сказала Вика. — А вы за мной.

Глава 20 «Эдельвейс»

Обогнув Антона, Вика направилась в ближайший проход между ящиками, но тут откинулась бронзовая крышка, и из люка наружу полез черный блестящий червь. Угрожающе навис над Викой. Из-за ящиков начали выходить обтянутые черным трико, в черных масках и черных перчатках мускулистые люди.

Ворота вдруг со страшным треском захлопнулись, всё погрузилось во мрак.

Вика что-то приглушенно сказала и пошлепала ладошкой по тугому телу червя.

Тотчас на стенах загорелись яркие круглые плафоны, сделалось светло, как днем.

Червь стремительно втянулся в свой люк, крышка над ним мягко захлопнулась. Мускулистые парни остались стоять на месте.

— Это охрана, — сказала Вика. — Идите за мной.

— А червяк — кто? — спросил Антон, держась за ней.

— Регистратор, — ответила Вика.

— На его голове появилось моё лицо, — сказал Антон.

Они уже вошли в узкий проход, от ящиков несло плесенью.

— И ты, естественно, испугался, — произнесла Вика, не оборачиваясь. — И правильно сделал, потому что регистратор имеет право обезвредить нарушителя. Это ему раз плюнуть. Превратил бы в соляной столб.

— Он и превратил в столб, — сказал сзади Олег. — Рядом с «Архимедом».

— Ну, не знаю, — отозвалась Вика. — Такое у регистратора чувство юмора. Кому не нравится, может писать заявление.

— А ты точно местная? — спросил Антон. — Уж больно выражение знакомое.

— Поаккуратнее, — сказала Вика. — Дальше будут ступеньки вниз.

Ящики впереди поредели, раздались к стенам. Метров через пять бетонный пол заканчивался и начинался длинный широкий и весьма глубокий котлован. Вниз вела прижавшаяся к стене котлована П-образная стальная лестница. Что там, внизу, не разглядеть, но отчего-то запахло сырой землей. Или показалось, что запахло.

— Дорога в преисподнюю, — шепнул Ромка на ушко Ане.

Вроде бы шепнул тихо, но его все услышали.

— Вот уж от тебя, Ромочка, я этого не ожидала, — чопорно сказала Вика. — А еще навигатор.

— А что — только лестница? — виновато пролепетал Ромка. — Лифта нету?

— Лифт поломался, — сделав губки куриной гузкой, ответила Вика. — И вообще, музей уже лет девять как закрыт.

— Так всё это — музей? — изумился Антон, возводя руки к серым стенам. — А в ящиках экспонаты? Стоп-стоп-стоп. «Эдельвейс» прилетел десять лет назад, на месте его приземления создан музей, который девять лет как закрыт. Он что, этот музей космонавтики, проработал один год?

— Я ошиблась, музей закрыт десять лет назад, — сказала Вика. — Он вообще не открывался. Так идём или не идём?..

Спускаться вниз было не очень-то комфортно, всё-таки сто метров — не шутка. По мере спуска на стене включалась, а потом выключалась подсветка. Будто гигантский светлячок, сопровождая их, полз по стене. И это было весьма кстати, без него было бы совсем неуютно.

«Эдельвейс» лежал на стапелях, но лежал как-то криво, в наклон. Корма утоплена, нос задран под углом тридцать градусов. На провал не похоже, стапели стоят ровно, значит так задумано.

Лестница закончилась пружинящей под ногами рифленой площадкой, которая упиралась в массивный выходной люк. Люк тоже на боку и вроде бы в норме, с выгравированным заводским номером, с эмблемой производителя и значком ВКО (Всемирной Космической Организации), но вверху слева всё тот же вензель, что и на бронзовой крышке. В том смысле, что экспонат местного музея, руками не трогать.

Вика подошла к люку и положила ладошку на вензель, Спустя секунду люк отъехал в сторону, открывая доступ в шлюз, внутри включился голубоватый свет. Всё бы хорошо, если бы не этот крен в тридцать градусов. Придется идти под уклон, а потом либо вверх по склону — к носу, либо вниз — к корме.

— Смелее, — сказала Вика и шагнула в проем.

Сделала пару шагов, потом вдруг противоестественно встала перпендикулярно полу шлюза. Обернувшись, помахала рукой.

— Гравитация, однако, — пробормотал Ромка и устремился вслед за Викой. Засеменил на крутом склоне, замахал руками, чтобы сохранить равновесие, но вдруг как чертик встал под прямым углом к полу.

Антон последовал его примеру. Каучуковые подошвы предательски заскользили, Антон молча, стиснув зубы, поехал вниз, а мгновение спустя уже стоял рядом с ухмыляющимися Викой и Ромкой и горячо жал им руки. Сверху с криком свалился Тимофей…

Корабль был стандартно разбит на отсеки со смежными переборками. В каждой переборке герметичная дверь, у каждого отсека своя функция. Из шлюза они вышли в узкий коридор с надписью на стене «10 отсек» и с немногочисленными дверями по сторонам. Освещение предупредительно включилось, едва люди появились в коридоре. Двери были пронумерованы, на некоторых имелись таблички, Антон заглянул в одну из них с надписью WC. Ну да, это тот самый WC и был, чистенький, с белоснежным толчком. Служащие музея исправно следили за состоянием экспонатов.

— Что, кэп, функционирует? — с ехидством спросил Ромка.

— Тебя, навигатор, в музее только нужник интересует? — парировал Антон, закрывая дверь.

— Не только, — сухо ответил Ромка и надулся.

— Скользкая тема, — сказала Аня. — Проверка на вшивость. Киборг ты или не киборг.

«Ишь, раздули, — подумал Антон. — Впрочем, сам виноват».

Молча подошел к следующей двери, с номером, подергал за ручку, та не поддалась. И следующая не поддалась, и пара других после неё.

— Технические помещения, — сказала Вика. — Тряпки, халаты, белые тапочки.

— Гробики, — подхватила Аня и осеклась. — Ой, молчу, молчу.

«Схему бы», — подумал Антон и повернулся к Олегу.

— Ты у нас всё знаешь. В каком отсеке центральный командный пункт? Посмотреть бы записи в бортовом журнале, на компьютере.

— Либо в четвертом, либо в пятом, — пожав плечами, ответил Олег. — А мы что, вообще-то, ищем? Может, аборигены всё уже растащили.

— Нет, нет, — неожиданно горячо возразила Вика. — Всё, что касается «Эдельвейса», священно. Сакрально, запретно…

Девятый, восьмой и седьмой отсеки были жилыми, но людьми здесь давно уже не пахло. Беглый осмотр ничего не дал, кто-то тщательно вычистил все шкафы и ящики, сорвал со стен редкие фотографии, уничтожил информацию с жестких дисков компьютеров, потом тщательно стёр вместе с отпечатками пыль. Судя по чистоте, это было сделано совсем недавно.

В шестом отсеке были спортзал, теплица, сауна, актовый зал, тут они задерживаться не стали.

Пятый отсек был когда-то занят службой охраны и не представлял никакого интереса, ну разве что можно было с сарказмом поизучать весьма агрессивные наставления по неукоснительному соблюдению режима секретности в открытом космосе и неослабной бдительности при встрече с инопланетным разумом.

А вот в четвертом отсеке действительно был центральный командный пункт. Конечно, он был пожиже, чем на «Архимеде», да и системы типа «Архимед» тогда еще не было, только несколько сравнительно мощных связанных в единую локальную сеть компьютеров, подобие искусственного интеллекта, но всё равно это уже было что-то, способное ответить на многие вопросы.

Глава 21 Лейтенант Иванцов

— Ну что, Роман? — сказал Антон. — Рискнёшь?

— Разреши мне, кэп, — произнес Олег, оттирая плечом Ромку и усаживаясь за пульт, снабженный кнопочками, переключателями, лампочками, тумблерочками и, самое главное, клавиатурой. — Я постарше, и не такую древность видал. Без обиды, навигатор.

— Пожалуйста, пожалуйста, — ответил Ромка и с облегчением вздохнул.

Олег включил питание, потом нажал неприметную серую кнопку с полустертой надписью ВК под ней.

— Что такое ВК? — тут же спросил Антон.

— Понятия не имею, — ответил Олег. — Может быть, включить, может быть внешний или внутренний компьютер. Ясно, что не включение двигателей.

— Хотелось бы, — проворчал Антон. Прочие, сгрудившиеся за спиной Олега, неуверенно захмыкали.

Один из вертикально стоящих мониторов заработал, что-то внутри пульта захрюкало, зачавкало, затем потребовало пароля. На мониторе, естественно, высветилась надпись «Введите пароль». Олег потер переносицу и ввел «Горбунов». Нет, неправильно.

На мониторе появилась новая надпись: «Сказано же, введите слово «Пароль».

Олег чертыхнулся, Ромка весело заржал, Антон вздохнул и посмотрел на Вику.

— А что я? — сказала она. — Не я же тут резвилась.

Олег ввел нужное слово, компьютер загрузился, потом на экране появился Горбунов, только не старый, с лысиной, а лет на десять моложе, с реденькой шевелюрой.

— Приветствую доблестный экипаж «Эдельвейса», — сказал Горбунов и широко улыбнулся. — Если вы смотрите эту запись, значит «Эдельвейс» цел, невредим и находится на Миральде. Так запрограммировано, что запись будет воспроизводиться при нахождении корабля в определенной системе координат, соответствующей месту нахождения Миральды. Поскольку экипаж сам не сможет возвратиться на Землю, нами готовится следующая экспедиция со звездным крейсером нового поколения. Действуйте по программе, и время пролетит незаметно.

Запись закончилась, экран сиротливо опустел.

Олег деловито вынул из накладного кармана миниатюрную видеокамеру и навел на экран. После чего вновь включил Горбунова.

«Что он там такое увидел?» — спросил себя Антон, зная, что Олег лишний раз не почешется, если этого не нужно. Внимательно вгляделся в экран и отметил, что ближе к концу обращения изображение еле заметно дёрнулось.

Запись закончилась, Олег подмигнул Антону, выключил компьютер и заботливо спрятал видеокамеру в накладной карман…

В третьем отсеке основное место занимал зал для сбора команды с кухней и баром. На кухне имелись мясные и овощные консервы длительного срока хранения. В баре оказалось приличное количество газированных напитков и соков, имелось даже спиртное, но мало. Не потому мало, что всё выпили, а потому что ради пользы дела нельзя. Здесь же, в отсеке, за бронированными дверьми хранилась часть оружия и боеприпасов. Эти двери открыть не удалось.

Второй отсек был достаточно стандартен. Генераторы энергии, кабины с ионными пушками, ракетами, импульсными лазерами, артотдел с оружием и боеприпасами для использования в условиях атмосферы. Артодел, естественно, был снабжен бронированными стенами и дверьми и заперт на ключ. Сюда, как, кстати, и в третий отсек, уборщица с пылесосом не дошла, здесь было пыльно и по углам висела паутина.

Первый отсек с толстыми узкими обзорными окнами являлся рулевым, и этим всё сказано. Ни документов, ни журналов, ни каких-нибудь записочек — ничего. И стоило огород городить?

— И стоило огород городить? — сказал Антон, ни к кому особенно не обращаясь.

— А что я? — сказала Вика. — Как что, так сразу я.

И так это у неё по-детски получилось, что все заулыбались.

Где-то внутри звездолета глухо стукнул металл о металл, потом, спустя пару секунд, еще раз.

— Третий отсек, — сказал Олег, вынул из кобуры хищного вида бластер и быстрым шагом направился к выходу. Все поспешили за ним.

Олег не ошибся, звук донесся именно из третьего отсека…

Бронированная дверь склада была приоткрыта, сквозь щель виднелись стеллажи.

— Встаньте вдоль стен, — сказал Олег, держа бластер наизготовку.

Заглянул в щель, потом просунул голову, потом раздвинул дверь пошире и вошел.

Сказал тихо: «Эх ты, бедолага», затем громко:

— Прошу, господа…

Олег склонился над сидящим на полу привалившемся спиной к стеллажу андроидом. Андроид был совсем помоечный, облезлый, с торчащими давно не чесаными волосами, с подозрительными пятнами на чумазом лице, с остановившимся взглядом, в изодранной, застегнутой на все пуговицы рубашке и в дырявых брюках, из которых выглядывали грязные босые ноги. Стоптанные вдрызг ботинки валялись в углу у двери. Спутать с человеком его было невозможно. В руке он держал молоток, которым до этого постукивал по стеллажу.

На нижней полке, между прочим, кроме ручного оружия в ящиках лежали упакованные гранаты, а также, россыпью, крупнокалиберные патроны. А двумя полками выше и того чище — малые снаряженные ракеты, так что молотком тут лучше было бы не орудовать. Детонация — она штука хитрая.

— Как звать? — спросил Олег, отбирая у андроида молоток.

Андроид не ответил.

— Сосредоточься, — сказал Олег, передавая молоток Ромке (тот вынес его в коридор). — Имя, звание? Член команды или подсобный рабочий?

— Лейтенант Иванцов, — глухо ответил андроид. — На фотографии третий слева во втором ряду.

Показал глазами на лежащую на полке захватанную фотографию. Видать, частенько её разглядывал.

Олег взял фотографию, внимательно её рассмотрел, вслед за чем передал Антону.

Третий слева во второй ряду лейтенант был молод, вихраст и весьма симпатичен. Снимок был сделан десять лет назад за полчаса до приземления на планету. М-да, десять лет не жрамши. Хотя, зачем это андроиду? У них питание другое — периодическая подзарядка. Да вот еще специальный крем для синтетической кожи, чтоб не увядала.

— Ну что, кэп, поспрашиваешь? — сказал Олег.

— Давай сам, — ответил Антон, который понимал, что Олегу известно много больше, а потому вопросы у него будут более конкретными.

После чего отошел в сторонку и сел прямо на пол, привалившись спиной к стене. Остальные последовали его примеру.

Глава 22 Инопланетный корабль

— Как себя чувствуешь, лейтенант Иванцов? — спросил Олег, усевшись рядом с андроидом.

— Старею, — безразлично отозвался андроид. — Осталось немного.

Говорил он медленно, с трудом.

— Когда понял, что ты андроид?

— Не сразу, — ответил Иванцов. Он сидел, не меняя позы, глядя в одну точку.

— Где экипаж? — спросил Олег.

— Все ушли.

— Куда?

— В шестом отсеке в спортзале есть дверь, — сказал Иванцов. — Раньше её не было. Там всё узнаете.

Говорил он совсем плохо, как даун выдавливая из себя слова. Минуту назад он был весьма бодрее.

— Подзарядить бы тебя, Иванцов, — пробормотал Олег. — Где запасные аккумуляторы?

— Кончились.

— Где зарядная система?

— Всё разобрано по ящикам, друг, — ответил Иванцов. — На корабле какие-то типы в черном. Я заперся. Они рвались, но дверь крепкая, не одолели. Почему вам открыл? Услышал человеческие голоса. Не те, монотонные, на одной ноте, от которых мороз по коже, а нормальные, на чистом русском.

Долгая речь обессилела его, последнюю фразу он не говорил, а шептал.

— Так что с тобой случилось? — спросил Олег, придвинувшись к нему.

— При посадке повредил спину, — прошептал Иванцов. — С тех пор всё хуже и хуже. Кремы кончились, аккумуляторы кончились, система регенерации отказала. Вы идите, я за вами закрою и тут посижу. Когда вернетесь, постучите азбукой Морзе, я её знаю. Черные не знают. Что им, гадам, надо?

— Что нужно роботам? — вздохнув, сказал Олег. — Выполнить приказ. Навести чистоту… Иванцов, где ключ?

Иванцов прохрипел что-то неразборчивое. Олег наклонился к нему, прислушиваясь, потом расстегнул верхние пуговки рубашки и снял с его шеи шнурок с ключом.

— Держи хвост пистолетом, друг, — сказал Олег, поднимаясь. — Не волнуйся, я тебя запру. Посмотрю, что там, в спортзале, и заберу тебя на «Архимед». Подлатаю. Будешь, как новенький.

Иванцов не ответил, только слабо улыбнулся.

Ключ на шнурке действительно был от оружейного склада…

Они вернулись в шестой отсек, зашли в миниатюрный спортзал с набором силовых тренажеров, шведской стенкой, свисающим с потолка канатом, брусьями, боксерской грушей. Здесь в дальнем углу обнаружилась неприметная дверь, которой не должно было быть, ибо это была наружная стена, граничащая с обшитым тепло- и гидроизоляцией внутренним корпусом звездолета. Был еще внешний корпус с тремя степенями защиты, но сейчас речь не об этом, хотя и об этом тоже. Такую дверь было бы не открыть…. Однако Антон сделал это без всякого напряжения.

Из открывшегося черного проема пахнуло разогретым пластиком, послышался утихающий шепот, где-то далеко-далеко заплескалась вода, потом всё стихло.

Ромка поежился, отчего-то мурашки побежали по коже.

Черное пространство быстро заполнилось зеленоватым светом, будто из тумана начали проступать какие-то аморфные выступы, впадины, уступы, которые по мере отвердения приобретали металлический блеск и уезжали вдаль, заполняя до потолка задник гигантской сцены. На их месте появлялись новые формы, и так далее, и так далее, пока вся эта воображаемая сцена не заполнилась полностью.

Вот что они в итоге увидели. Разумеется, не всё, а лишь малую часть, начало гигантского лабиринта. Назовём эту часть первой секцией.

Огромный ангар с зелеными, точно из малахита, ребристыми стенами, плавно переходящими в готический свод, с широким и длинным — во всю длину ангара, возвышающимся над полом настилом.

Настил устлан толстым бордовым ковром с золотистым отливом и упирается в массивные ворота. Имеет ряд пандусов для спуска вниз. Там, внизу, ковров нет, там пол, покрытый густым и плотным травяным газоном, на котором стоят столы, стулья, кресла, диваны, кадки с цветами. Что еще? Яркие светильники на стенах, несколько резных дверей красного дерева, в центре овальное зеркало, напротив фигура большой обезьяны, которая смотрится в это зеркало (в зеркале вместо обезьяны отражается человекоподобная рептилия), масса предметов непонятного назначения. По залу и под сводами порхают яркие разноцветные пташки. Полетав, они добровольно забираются в золоченые клетки, клюют корм и весело щебечут…

Антон поймал себя на мысли, что идти в этот камуфляж, в эту 3D проекцию ему не хочется. Просто категорически. Оказаться в ловушке виртуальной реальности — ну уж, дудки…. Однако, надо. Что там говорил Даларм? Боги читают наши мысли и строят нужную конструкцию. Подлаживаются к нам, делают так, чтобы нам было привычно, удобно. То есть, никакая это не виртуальная, а самая настоящая реальность. Никто не хочет твоей смерти. Если бы кто-то хотел, то давно бы это сделал.

Сзади кто-то хихикнул. Это был Тимофей.

— Чуть-чуть, но боязно, — сказал Тимофей, подмигивая.

Вот контактёр фигов.

— Чуть-чуть, — согласился Антон.

— А мне вот что-то не по себе, — признался Ромка. — Пошли, что ли, там вон ворота открылись. Или ну её к лешему?

— Да уж, Тимофей, — сказал Олег. — При тебе и не подумай лишнего, всё на промокашку берешь. Ромка прав, ворота открылись, отступать не к лицу…

Они пошагали по упругому ковру к далеким воротам.

— Вообще-то мы где? — спросил Ромка у Вики.

— Вообще-то на корабле пришельцев, — ответила Вика.

— На каком еще корабле пришельцев? — удивился Антон и посмотрел на Ромку.

Тот пожал плечами и захлопал глазами.

— Стоп-стоп-стоп, — остановившись, сказал Антон. — Дело, братцы, серьезное. Кто что знает про этих пришельцев?

— Вот мы и дошли до послания, — вздохнув, произнес Тимофей и тоже остановился. — В нём поднимаются две темы. Первая: планета пригодна для заселения. Вторая: на планете обнаружен инопланетный корабль с массой потрясающего материала. Естественно, что ты, кэп, об этом ничего не знал. Утечка в данном случае недопустима, ибо тот, кто завладеет этими знаниями, будет недосягаем. Как в своё время американцы. Ну вот, теперь ты в курсе, а потому вперёд.

— Но ты-то знал, — возразил Антон и поморщился, потому что получилось по-мальчишески. И всё же до чертиков обидно и совершенно непонятно — зачем Горбунов назначил капитаном? Похоже на подставу.

— Не обижайся, Антон, — сказал Тимофей и похлопал его по плечу. — Я в этой системе пятнадцать лет, стреляный воробей. И не завидуй, потому что нечему завидовать. Неизвестно, кто вернется. Но ты обязан вернуться, у тебя особая задача.

— Ты и это знаешь?

— Я и это знаю, — ответил Тимофей и покосился на команду, которая отошла метров на десять, чтобы не мешать разговору.

— Всё это хорошо, — сказал Антон, — но меня вот что смущает. Нас встречают, как победителей. Ни с кем не спутали? Где команда «Эдельвейса»?

— Меня это тоже смущает, — отозвался Тимофей. — Меня также смущает, что мы идём кучей. Куда идём? Может, лучше подстраховаться? Не на танцульках же. Тебе решать, капитан.

— Отступать? — Антон поморщился. — Ну уж нет…

Глава 23 Шар в золотом вазоне

За воротами открылась совсем другая картина, более техническая, что ли. Вторая секция. Длинные ряды серых стоек с каким-то оборудованием, закрытые шкафы, в которых потрескивало, попискивало, тикало, пульты управления с креслами. Вика села в одно, оно ей было в самый раз, а вот Олегу оказалось низким и тесным. То есть, габаритами хозяева были ближе к Вике.

«А как же тогда полуметровый зрачок в душевой? — подумал Антон. — Не стыкуется». Повторил вопрос Тимофею, который всё знал.

— А ты уверен, что глаз настоящий? — спросил Тимофей. — Или что там не вставлена лупа? А, может, игра воображения или тот же гипноз? Всё что угодно.

Показал рукой на пульт и сказал:

— Боги подстраиваются под нас. На самом деле всё по-другому.

— Так мы ничего не найдем, — встрепенулся Ромка. — Всё знакомое, просто пройдем мимо. Не обратим внимания, если не ткнут носом.

— Не ткнут, — сказала Вика.

— Черные сюда ходят? — спросил Тимофей.

— Им запрещено.

— Излучение? — уточнила Аня.

— Черные — это которые стерегут купол? — запоздало сказал Антон.

— Ну да.

— Ты не ответила на вопрос про излучение, — не отставала Аня.

— Не знаю, — ответила Вика.

— Они тебе подчиняются? — спросила Аня.

— Да.

— Тогда вопрос — кто они? — не отставала Аня. — Ближе к людям или ближе к роботам?

— Последнее.

— Стоило сюда тащиться, чтобы допрашивать маленькую беззащитную Вику, — сказал Олег. — Это можно было сделать и на корабле. Ромка, ты что молчишь?

— В самом деле, чего навалились-то? — промямлил Ромка. — Может, перейдем к делу, в смысле продолжим искать? Э-э, а что мы, собственно, ищем?

— Вопрос Анны далеко не праздный, — сказал Тимофей. — Черные сюда не ходят, потому что здесь имеет место опасное для биороботов излучение. Черные ведь биороботы?

— Биороботы, — согласилась Вика. — Но дело не в излучении. Им запрещено здесь появляться.

— Что мы ищем? — Тимофей повернулся к Ромке. — Договоримся так: действуем по наитию, по имеющемуся опыту. Возник хоть один вопросик — сразу обращать внимание. Где-то что-то не то — заострять. Краем глаза уловил постороннее движение — брать на мушку. Не молчать. Помощи, я вижу, ждать неоткуда…

Они обошли солидное помещение, стараясь не пропускать ни одной мелочи, но, увы, ничто не заставило заострить, обратить и взять на мушку. И где же эта масса потрясающего материала? Да, шкафы, стеллажи, приборы, что-то даже работает по непонятным принципам — и что с того? Не за что зацепиться. Прав был Ромка насчет ткнуть носом… Может, дальше повезёт?

— Есть идейка, — произнес вдруг Ромка. — В этой секции всё оборудование стоит вдоль стен, а в прошлой были боковые двери. Вот я и думаю — с какой радости в звездолете боковые двери?

— Ну так вернемся, — сказал Олег.

Вернулись. Увы, боковые двери не открывались, были приварены наглухо или, что более вероятно, являлись имитацией…

Третья секция начиналась с вместительного тамбура. Едва они вошли, двери за ними закрылись, свет погас. И на этом всё, полная тишина. Минуту-другую все деликатно молчали, потом Олег сказал:

— Это ж надо быть таким дураком.

— Ты про себя? — уточнил Антон.

— В принципе, дверь из пластика, — сказал Олег и включил наплечный фонарь. — Бластер возьмёт. Ну-ка, ребятки и девчушки. В стороночку.

— Щас он нас всех в капусту, — проворчал Ромка, передвигаясь вместе с Викой к боковой стене. — Давай.

— Нет, нет, не давай, — возразил Тимофей, который не был так проворен и отойти не успел. — Я не хочу в капусту…. Теперь можно.

Олег вытащил из кобуры бластер, и в эту же секунду светильник вспыхнул, а дверь в третий отсек открылась.

Третья секция разительно отличалась от первых двух. Это был свободный от мебели зал с зеркальными стенами, в центре которого на черном гранитном постаменте в неглубоком золотом вазоне покоился белый матовый шар. Шар был солидный, около метра в диаметре, на передней части постамента имелась золотая табличка с какой-то гравировкой. Рядом с вазоном лежал плоский диск, усеянный разноцветными кнопками. Шар отражался в зеркалах, только шар — без постамента и вазона. Это было красиво и непонятно.

Антон покрутил диск в руках. Ничего особенного, разве что неудобен и тяжеловат. Из пятнадцати кнопок три потёрты, пользовались только ими. Кто пользовался? Шар мог быть, скажем, телевизором, а диск пультом…. Нет, лучше не рисковать.

— Ничего не трогать, — твердо произнес Антон и положил диск на постамент. — Проверим, когда пойдем обратно.

— Придётся включить, — сказал Ромка, которого заинтересовала табличка на постаменте. — На схеме показано, что шар нужно активировать, иначе дверь не открыть. Кстати, заблокированы обе двери: и входная, и выходная. Ну-ка, проверим…

Быстренько сгонял сначала к одной, потом к другой двери и бодро доложил:

— Как в аптеке — обе заблокированы.

— Разрешите мне, — сказал Тимофей и взял диск в руки.

Нажал одну из трех потёртых кнопок и угадал.

Шар заискрил, по нему побежали яркие сполохи, которые постепенно превратились в непонятные перевитые вязью буквы.

— Индийский? — предположила Аня. — Арабский?

Тимофей пожал плечами.

— Русский пошел, — обрадованно сказал наблюдательный Ромка.

Действительно, среди арабской вязи начали мелькать русские буквы. Мелькнула надпись «ПРИВЕТ», вслед за чем поверхность шара начала покрываться внешней оболочкой. Появились океаны, континенты, моря, горы, перешейки…. Ба, да это Земля. Родненькая…. И сразу вслед за этим резкая перемена. Тоже планета, но нет уже этого буйства красок, мелкие иссохшие источники воды, не горы, а какие-то всхолмления…. Появились знакомые купола, площадочка с «Архимедом»…. Изображение расплывчатое, подрагивающее, наверное съемка велась со спутника, а дальше уже пошла чистая анимация. Всё четко, в проекции, но очень быстро, не останавливаясь на деталях, только успевай крутить головой.

Виртуальная камера наехала на купол, прошила свод и помчалась к котловану. Мигом спустилась к «Эдельвейсу», покрутилась по переходам, проникла в спортзал, юркнула в открывшуюся дверь. План сделался более общим, верхний ярус, на котором сейчас находились астронавты, обозначился полностью, в нём навскидку было десять секций, но звездолёт инопланетян на плане не обнаруживался. Или он был значительно больше, или задача у показа была другая.

Вот под первым ярусом (уровнем) появился второй, потом третий, обозначились ответвления. Камера перескочила сразу на второй уровень и покатила по одному из ответвлений. Выскочила в ущелье, покружила по нему. Обнаружила в скале нишу, а в ней модуль и контейнер землян, после чего вернулась к стальному цилиндру.

— Один в один схема «Архимеда», — сказал Ромка. — Только более наглядная. О, пошли новые уровни.

Уровни всё множились и множились, скоро уже весь шар был похож на луковицу со множеством оболочек, набитых сотами.

— Всё ясно, — произнес Тимофей. — Нету отдельного звездолета, вся планета — звездолет.

— Бред, — уверенно заявил Антон и неуверенно добавил: — С технической точки зрения.

— Однако факт, — сказал Олег, теряя к шару интерес. — Уж и не знаю, стоит ли идти дальше. Иванцову бы надо помочь.

— Пойдемте, раз уж пришли, — сказала Аня. — Мне вот любопытно, почему вместо обезьяны в зеркале отражается рептилия? Куда девалась команда «Эдельвейса»? Каковы из себя пришельцы? И вообще: пришельцы — скорее обезьяны или скорее громилы? Должно же быть что-то.

Глава 24 Репс

В четвертой секции когда-то была биолаборатория с расположенной у стены камерой-полусферой, и кто-то основательно разнёс эту биолабораторию, перевернув столы, вырвав из стен питающие кабели, растоптав чашечки, колбочки вместе с содержимым, переколотив реторты, сообщающиеся сосуды, засыпав всё это добро различными порошками. В принципе, из получившихся смесей могла запросто развиться какая-нибудь гадость, и уже что-то непотребное начало развиваться: длинное толстое щупальце на коротких мохнатых ножках, свиное ухо с глазом посредине, конское копыто на колесиках, и так далее, и тому подобное, но что-то этому помешало. Процесс завершился, едва начавшись.

Варвары не сумели забраться в хорошо защищенную камеру-полусферу, хотя на её входной двери под кодовым замком имелся шифр. Шифр был написан грифелем, вкривь-вкось, для себя. Набирай в нужном порядке значки на замке — и всего-то делов. Нет, колотили по бронированной двери стулом на стальной винтовой ножке, потом сейфом, потом ушли. Или сначала колотили, а когда ничего не вышло, в сердцах раскурочили лабораторию и ушли.

— Что здесь было? — спросил Антон у Вики. — Ах, да, ты же была в другой реальности.

Вика хмуро посмотрела на него и не ответила.

Между тем, Олег уже набирал код. Набрал, тут же мягко щелкнуло реле, дверь приоткрылась.

— Есть кто живой? — спросил Олег, заходя.

В камере было темно и прохладно.

— Предупреждаю: я вооружен, — дрожащим голосом сказал кто-то из темноты. — Иванцов — ты?

— Лейтенант Иванцов остался на «Эдельвейсе», — ответил Олег. — Где здесь включается свет?

— Кабы знать, — сказал незнакомец уже более твердо. — Я сам заскочил сюда минут десять назад. Еще бы чуть-чуть…. Так что сидел тихо, как мышь.

— Пойдемте, — сказал Олег и приглашающе распахнул дверь. — Здесь все свои.

— Вы кто? — спросил незнакомец, не двигаясь с места — Я вас не знаю.

— А Горбунова знаете? — сказал Олег, выходя из камеры. — Идемте, простудитесь.

— Горбунова знаю, — отозвался незнакомец и вышел вслед за ним.

Тут же застеснялся, увидев столько народу в скафандрах, тихо сказал: «Здравствуйте».

Был он высок, худ, с могучими роговыми очками на длинном, тощем лице. Лет сорока, одет в черную водолазку и потертые синие джинсы.

— Вы Николай Арнольдович Репс, — уверенно произнес Олег. — Второй пилот, географ, микробиолог, лингвист…

— Можете не продолжать, — поправив очки, сказал Репс. — Вы хорошо осведомлены. В связи с этим, хочу спросить: с кем имею честь общаться?

— Помощник капитана Олег Рукавишников, — ответил Олег. — Перед вами, Николай Арнольдович, команда «Архимеда». У меня к вам вопрос: когда «Эдельвейс» осуществил посадку на Миральде?

— Ничего не слышал про «Архимед», — сказал Репс. — Но не имею ничего против. Кучей отбиваться от тварей много легче.

— Вы не ответили на вопрос, — холодно произнес Антон. Не понравился ему этот Репс, крутит, финтит.

— А вы кто? — вспыхнув, задиристо спросил Репс.

— Капитан, позвольте мне, — вежливо, на вы, что было ему не свойственно, попросил Олег. — Николай Арнольдович мог и не знать про «Архимед». Проект-то засекреченный.

— Да, да, — пробормотал Антон. — Извините. Конечно, разрешаю.

— Это вы меня извините, — поняв свою промашку, сказал Репс. — Нервы, знаете ли. Посадка на Миральду произошла, э-э, три дня назад. Нет, чуть меньше…

— Это не так важно, — улыбнулся Олег и подмигнул обескураженному Антону. — Пара часов не играют никакой роли. Главное, что вы теперь в безопасности. Простите, а каких тварей вы имели в виду?

— Не успел рассмотреть, — поправив очки, ответил Репс. — Огромные, черные, лохматые. Полезли через те ворота, — кивнул на вход в пятую секцию, где двери были во всю стену. — Растоптали всё вдрызг, да вы сами видите.

И, как бы предвидя следующий справедливый вопрос, добавил:

— А вот куда ушли — не знаю.

— С нами пойдёте? — спросил Олег. — Мы как раз туда.

Кивнул на огромные ворота.

Репс посмотрел на него, грустно вздохнул и сказал:

— Лучше здесь подожду. Стульчик возьму и буду ждать в этой темной, холодной камере. Код знаете. Уж извините.

Поднял опрокинутый лабораторный стул, тяжеленный такой, с вывинчивающейся ножкой, и скрылся с ним в камере, захлопнув за собой дверь…

— Обязательно идти? — спросила Вика. — Громилы повылазили как раз из пятой секции.

— Так это когда было? — громко и весело сказал Ромка. — Десять лет прошло.

— Хватит орать, — шикнул на него Олег. — От таких новостей любого удар хватит, а Репс нам живой нужен. В принципе, хорошо бы с ним сейчас поговорить, пока не поздно. Не нравится мне этот маятник — десять лет коту под хвост. Что скажешь, командир?

— Ну, так, давайте вернемся, — хмуро ответил Антон.

— Нет уж, — возразил Тимофей. — Ромка прав, прошло десять лет, всё изменилось. Предлагаете уйти, ничего не узнав? Как хотите, а я лично за то, чтобы продолжить осмотр. Кто со мной?

— Я, — ответила Аня.

— И я, — сказала Вика.

— Я тоже, — поддержал её Ромка.

— Большинство за, — произнес Антон и посмотрел на Олега.

— Ну, так, пошли, — сказал Олег…

Пятая секция была темна, в ней припахивало скотиной, под ногами, как в хлеве, похрустывала и причавкивала черная трухлявая солома. Вдоль стен стояли высокие, из толстых прутьев пустые вольеры.

Кто-то в дальнем тёмном углу заворочался и тяжело вздохнул. Тут уж все включили фонари, вооружились бластерами и, крадучись, на полусогнутых, двинулись на звук.

В дальнем вольере сидел на жирной попе волосатый громила и смотрел на приближающихся людей. Это был детеныш, и глаза у него не отливали кровью, а были вполне добродушными. Ему было скучно. Он встал на задние лапы, и заскулил. Он был голоден. Его хныканье оглушило.

— Что-то не так, — сказал Тимофей, прислушиваясь.

Откуда-то издалека донесся помаленьку нарастающий гул, пол под ногами завибрировал, детеныш заскулил, потом завыл в полный голос.

Никогда еще Антон так не бегал. Уж до чего Олег был длинноног и тренирован, но Антон и его обогнал.

— В камеру к Репсу, — хрипло выкрикнул Олег.

Оно и понятно, сзади уже стопудово топали и натужно, с храпом, дышали взбесившиеся громилы. Больше некому. До дверей не добежать, конечно же к Репсу.

Антон, торопясь, набрал код, пропустил всех в камеру и успел забежать прежде, чем в неё врезалось ближайшее разъяренное животное. Но за секунду до этого успел зафиксировать в памяти то, что не сразу поддалось пониманию.

То, что нападавшие состояли из громил и конных серых было далеко не самым главным. Этого как бы следовало ожидать. Главное, что сзади стада, бешено крутясь и рассыпая искры, мчалось широкое и высокое веретено, этакая роторная молотилка, которая безжалостно перемалывала в труху отставших.

Глава 25 Надо возвращаться

Камера была достаточно просторная и высокая, стены толстые, крепкие, захлопнул дверь — и ничего не слышно. Поэтому полной неожиданностью было то, что сказал из темноты Репс.

— Закройте уши, — сказал Репс. — Покрепче. Сейчас начнется.

Пол перестал дрожать, Антон догадался, что молотилка остановилась напротив камеры и закрыл ладонями уши.

И тут же всё затряслось, завибрировало, раздался противный пронзительный вой, от которого заныли зубы. Это продолжалось долгих пять секунд, Антон специально считал.

— А вы говорите — пойдём, — сказал Репс.

— Так вы знали, чем это кончится? — спросил Олег, включив фонарь.

Репс не ответил.

— Почему не предупредили про молотилку? — укоризненно сказал Антон.

— Какую молотилку?

— Которая молотила громил.

— Каких громил?

— Ладно, проехали на пятом колесе, — произнес Олег. — Ну, что, возвращаемся?

— У меня вопрос к Николаю Арнольдовичу, — сказал Тимофей и, показывая, что разговор может быть долгим, включил наплечный фонарь и сел прямо на пол. — Ранее вы сказали, что, спасаясь от тварей, едва успели заскочить в эту камеру. А куда делись ваши товарищи?

— Не забывайте, что я микробиолог, — нимало не раздумывая, ответил Репс. — Мне эта лаборатория показалась любопытной. Товарищи пошли вперед. Через четверть часа я должен был к ним присоединиться, но уже через пять минут появились твари. Больше я ничего не знаю.

Снял очки, опустил голову, начал протирать кулаком глаза. Плечи у него внезапно затряслись.

— Вы ни в чем не виноваты, — успокаивая, сказал ему Тимофей. — Еще вопрос: шар в предыдущем зале вы включали?

— Включали. Но не я.

— Выключили?

— Не-ет, — неуверенно ответил Репс. — Но ведь иначе не войти.

— Да-да, — согласился Тимофей. — Рома, дружочек, проверь, как там молотилка.

Ромка приоткрыл дверь, прислушался, потом высунул голову.

— Пусто, — сказал Ромка. — Дверь закрывать?

— Не надо, — Тимофей, кряхтя, встал.

— И куда же она делась? — спросил Ромка.

— А ты подумай, — ответил Тимофей. — Пляши от шара.

— Что-то со временем? — осторожно предположил Ромка.

— Возможно, — сказал Тимофей. — И вот эту машину или устройство, которое оперирует со временем, нам надо непременно найти. Но при этом не угодить под молотилку, а это трудно, потому что, э-э, система не оставляет следов. Иначе бардак и мерзость запустения.

— Проверю, как там, снаружи, — буркнул Антон и вышел.

Нужно было хоть ненамного остаться одному, подумать. Он всё больше и больше понимал, что вляпался. Ромка тоже ничего не знает, но он навигатор, действует по команде, взятки с него гладки. Тоже вроде вляпался, но как бы при деле.

Оно, конечно, стать капитаном хорошо, особенно если ты молод, обладаешь нужным опытом, нужными знаниями и уже два года находишься в резерве Главного командования. То есть, упорством и терпением как бы заслужил быть капитаном. Но, извините, нельзя же так сразу, без подготовки, это же не щи лаптем хлебать. Тот же Горбунов мог бы и предупредить, что, мол, дорогой товарищ, вам придется иметь дело с инопланетным звездолетом, на котором творится какая-то ерунда со временем. И находится какое-то устройство, которое необходимо найти. А то получается полнейшая ерунда: и Олег, и Тимофей, и Аня знают про это устройство. А он, капитан, впервые про него слышит.

С другой стороны, если бы он, Антон, далеко не новичок в космопоиске, услышал про эту так сказать машину времени, то только бы покрутил пальцем у виска и наотрез отказался от почетной миссии. Вот поэтому-то, может, никто ему ничего толком не сказал. Ничего не понятно и глупо. Очень глупо.

— Не переживай, старик, — сказал сзади Олег, который подошел как всегда бесшумно. Как кот на мягких лапах. — Пока от тебя ничего не зависит, так что не напрягайся. А вот потом — только держись, придется пахать на полную катушку. Может, даже в одиночку. Так что всё запоминай, наматывай на ус. Пригодится.

И похлопал его по плечу тяжелой пятернёй.

— Хочешь сказать, что это только начало? — спросил Антон, поворачиваясь к нему. — Что это далеко не всё?

— Конечно, нет, — ответил Олег. — Даже не сомневайся. Кстати, обрати внимание на лабораторию — стала как новенькая. Согласись — чушь собачья. По ней прошелся паровой каток, а она, как новенькая. Безобразие.

Олег был прав. Занятый самокопанием Антон как-то не заметил, что под ногами уже нет этого противного хрустящего крошева, что столы и стулья, сверкая, стоят на своих местах, а стены будто только что выкрашены.

— Полнейшее безобразие, — расстроенно сказал Антон. — А ты, Олежек, знал про машину времени?

— Про какую машину времени? — удивился Олег. — А-а, ты про эту? Которую нужно найти? Нет, конечно…. Постой-постой, ты из-за этого, что ли, скис? Ну ты, старик, даёшь. Сам себя в яму загоняешь. Думаешь, у нас есть какая-то особая информация? У меня, у Тимофея, у Анюты? Да ничего подобного. Просто запоминаем все факты, ничего не пропуская, анализируем и делаем выводы. Шурупить надо, братишка, а не кукситься. Впрочем, кого я учу? Старого звездного волка.

— От старого и слышу, — ответил Антон, понимая, что Олег прав. Сам себя загнал в тупик.

— Совсем другое дело, — сказал Олег.

— Ну что, можно выходить? — заорал из камеры Ромка. — Ждёшь тут ждёшь. Вас только за смертью посылать…

Последней из камеры с каменным лицом вышла Вика. Огляделась, посмотрела на Репса, который суетливо оглядывался, не понимая, почему вдруг чисто и всё стоит на своих местах, потом подошла к Ромке и тихо сказала:

— Надо возвращаться.

— Скажи Антону, — попросил Ромка.

— Скажи сам, но побыстрее. Потом будет поздно. А пока я свяжусь со Стратегом, чтобы снял блокировку.

— Какую блокировку? — нахмурившись, спросил Ромка. Что-то не понравилась ему эта блокировка, которая на каждом шагу.

— Чтобы открыл дверь, — вынимая из кармана плоский серый телефон, терпеливо, как ребенку, сказала Вика. — Ну же!

Ромка подбежал к Антону, начал говорить, размахивая руками, как мельница. Антон утвердительно кивнул и громко, чтобы все слышали, скомандовал: «Быстренько уходим»…

Вика самолично открыла дверь в третью секцию. Шар на постаменте был отключен, и дверь в тамбур между второй и третьей секцией, естественно, была заблокирована. У них, у пришельцев, как в тюрьме строгого режима — лишнего шага без спросу не ступишь. А ступишь — получи молотилку.

— Готовы, — сказала Вика Стратегу…

В тамбуре Репсу стало худо, он сел на пол и принялся ртом хватать воздух.

— Потерпите, — сказал ему Антон, чувствуя, что воздуха действительно не хватает.

Когда дверь во вторую секцию открылась, Репс был совсем плох. Олег с Антоном быстро освободили заставленный приборами узкий длинный стол, сверху положили Репса. Ромка приподнял его голову, подложил толстую книгу.

Антон отошел к Вике, спросил: «Что будем делать?»

— Придется оставить здесь, — ответила Вика. — Как бы это получше сказать? Временной рубеж. Десять лет — не шутка. Может, выкарабкается.

Подошел Олег, молча встал рядом.

— А на «Архимед» никак нельзя? — спросил Антон.

— Нет, — ответила Вика.

— А на «Эдельвейс»? — не отставал Антон. — Главное, чтобы не оставлять в этой разборной конструкции.

— Давайте попробуем на «Эдельвейс», — подхватил Олег. — Получится, так получится, здесь он всё равно помрёт. А там хоть пропитание есть, соки. Чёрным прикажешь, чтоб не трогали. Могу вколоть ему снотворное, авось поможет.

— Вколи, — согласилась Вика.

Глава 26 Кто тут чавкает?

Безвольного вялого Репса нёс на закорках Олег. Для надежности биолога примотали к Олегу куском кабеля, который нашел в одном из ящиков шустрый Ромка. Нашел случайно, после того, как весь изворчался, что что это, мол, за звездолёт, на котором даже веревки нет.

Первую секцию прошли быстро — разборная конструкция не внушала доверия.

— Вот те на, — сказала Аня, когда они проходили мимо зеркала и смотрящейся в него обезьяной.

— Что вот те на? — чуть погодя, спросил Антон.

— В зеркале отражается человек, — ответила Аня.

— Показалось, — сказал Антон.

— Может, вернёмся? — предложил Ромка.

— Это так важно? — спросил Олег, не сбавляя шаг.

— Подождите, я мигом, — сказал Ромка и помчался к зеркалу.

Остановился перед ним, внимательно, с разных позиций, изучил изображение, пожал плечами и поскакал обратно.

— Мистика, — доложил он, догнав группу. — С одного боку посмотришь — рептилия, с другого — человек. Аня у нас ну очень наблюдательный товарищ.

— Дамочка, — поправил Тимофей.

— Наблюдательная дамочка, — согласился Ромка…

Когда они миновали последнюю дверь и очутились в спортзале «Эдельвейса», Олег сказал «Кажись, пронесло». И это железный Олег…

В баре из составленных пуфиков Репсу соорудили недурственное ложе, под голову приспособили пару сложенных скатертей, еще одной скатертью накрыли ноги. Рядом на стуле устроили столик, куда на подносе, а как же без него, поставили баночки с соками и положили тюбики с паштетами, картофельным пюре, овощными смесями. Антон лично попробовал гусиный паштет из тюбика и сам не заметил, как высосал всё содержимое. После чего заявил, что толком не распробовал и потянулся за следующей порцией.

Сразу вслед за этим Репс открыл правый глаз и осведомился:

— Где я?

— На «Эдельвейсе», друг мой, — ответил Тимофей и подмигнул Олегу.

— А кто тут чавкает?

— Никто, — сказал Антон, пряча за спиной пустой тюбик. — Показалось.

Репс попытался сесть, но силы были еще не те.

— Оклемался, — констатировал Олег. — Думаю, на «Архимеде» ему будет безопаснее. И не возражайте, э-э, дамочка.

Последнее относилось к сделавшей удивленные глаза Вике.

— Как хотите, — сказала Вика. — Если вам его не жалко, э-э, старичок….

Пряча улыбку, Олег направился к оружейному складу, открыл дверь ключом Иванцова, зашел внутрь. Немного погодя из помещения раздались приглушенные голоса, можно было разобрать, о чем говорят. Олег настаивал на эвакуации, лейтенант вяло отнекивался, говорил, что всё надоело, никакого смысла в такой жизни нет, потому как не жизнь, а тление. В голове тараканы бегают, хитином царапают. Знаешь, как больно?… Наоборот, внушал ему Олег, всё только начинается. Каждый боец на счету. Дел невпроворот. Вернешься героем, при жизни памятник поставят…. Я не гордый, отвечал Иванцов, к тому же андроидам памятники не ставят…. Не скажи, не скажи, возражал Олег…. Ты еще вспомни Белку со Стрелкой, говорил Иванцов. Или Чижика-пыжика на Фонтанке. Никуда мы не вернемся, тут сгниём. Устал я, Олежек, смертельно болен, а потому уйди подобру-поздорову, я не шучу, у меня граната. Чеку выдернуть одна секунда, моргнуть не успеешь, как по стене размажет…. Отставить, Иванцов, твёрдо сказал Олег. Я на тебя, как на самого себя рассчитывал, мы же в одной упряжке. Тараканы, говоришь? Ну-ка, ну-ка. Не отворачивайся, смотри мне внимательно в глаза.

Далее последовал хлесткий удар. Минуту спустя Олег на руках вынес безвольного Иванцова из помещения, положил на пол рядом с ложем Репса и сказал:

— Экая досада, где-то у него случилось короткое замыкание. Пришлось отключить.

— Слышали-слышали, как кое-кто кое-кого кое-чем отключает, — заметила Аня.

— В смысле отключить от питания, пока бед не наделал, — уточнил Олег. — Придумал какую-то гранату. Ну, ладно, дома разберемся.

— В кармане проверил? — бдительно спросил Тимофей. — Может, там она, эта граната.

— Проверил, — сухо ответил Олег. — Нету…

Антон нёс на плече Иванцова, Олег на закорках Репса. Иванцов был тяжел, как кабан, но Антон терпел.

Вот и шлюз. Вика открыла дверь, и сразу всё встало на уши. Выходной люк под потолком, там же, под потолком, ведущая к нему резиновая дорожка, то есть пол. Вика вошла первой и моментально, незаметно для глаз, оказалась на резиновой дорожке. Антон с оттянувшим плечо Иванцовым последовал за ней. Хотел засечь момент с инверсией магнитного поля, но не смог. Всё произошло слишком быстро…

— Пригласила бы, что ли, своих черных холуёв, — сказал Олег, когда они очутились перед уходящей вверх лестницей.

Вика молча подошла к погруженной во мрак габаритной кабине лифта и распахнула дверь. Внутри вспыхнул свет.

— А говорила — поломался, — проворчал Олег.

— Стратег приказал починить, — ответила Вика. — Вот холуи и починили.

Подниматься на лифте было много быстрей и веселей.

Когда они очутились наверху, то не увидели черных биороботов. На стенах по-прежнему горели яркие круглые плафоны. Антон перевалил Иванцова на левое плечо, он уже не казался таким тяжелым. Олег и впрямь отключил его, никаких признаков жизни.

Калитка в огромных воротах послушно открылась перед ними. Червь-регистратор так и не вылез из своего бронзового убежища. Когда они прошли, калитка сама собой закрылась.

Тусклое Солнце уже клонилось к закату. Рядом с геликоптером крутилась какая-то мелкая тварь, но, увидев приближающихся людей, шмыгнула в нору.

— Так кто он, этот червяк? — спросил Антон Вику. Она с Ромкой шла сзади.

— Циклоп, — ответила Вика. — Регистратор, охранник. По совместительству скульптор, но скульптор фиговый. Слишком монументален.

— На каждый купол свой циклоп? — спросил Антон.

— Именно. Но не под каждым куполом корабль. Только вход в Лабиринт.

— Лабиринт? — удивился Олег, который, оказывается, всё слышал.

— Ну да, — ответила Вика. — Войти-то войдешь, а вот где выйдешь — неизвестно.

— Даже ты не знаешь? — уточнил Тимофей.

— Даже я.

— Ну, хорошо, — сказал Тимофей. — А без тебя Циклоп на корабль нас не пропустит?

— Не пропустит.

— Да ты ценный кадр, оказывается, — пламенно воскликнул Ромка. — Тебя ж на руках носить надо.

— Вот именно, — скромно согласилась Вика.

— Прошу, — сказал Олег, распахнув дверь геликоптера…

Репса поместили в камеру диагностики и реанимации. Теперь за ним наблюдал одетый в белый халат страшно опытный робот-лекарь. За Репса можно было не беспокоиться. К утру он был как огурец, вот тогда мы к нему и вернемся.

Между тем Олег приступил к восстановлению Иванцова. Начал с содержимого черепной коробки, набитой устаревшим хламом. Основательно всё подчистил, заменил процессор, систему охлаждения. Между делом нашел источник слуховых галлюцинаций Иванцова — короткое замыкание в звуковом модуле.

Далее Иванцов получил новый аккумулятор, новую кожу и так далее, и тому подобное. Короче, утром он был как огурец.

Глава 27 Помеха

Утром Репс и Иванцов сидели вместе со всеми за обеденным столом. Репс с аппетитом уплетал яичницу с беконом, а Иванцов сидел просто так. Все знали, что он андроид, поэтому незачем было вешать лапшу и попусту тратить ценные продукты.

Иванцову и так было хорошо, нравилось, что снова здоров, бодр, что можно общаться и радостно улыбаться. Он и сидел рот до ушей, хоть завязочки пришей, пока Олег не сказал ему:

— Лейтенант, что-то я запамятовал: сколько лет «Эдельвейс» летел до Миральды?

Иванцов посмотрел на него, улыбка сползла с его лица.

— Почему лет? — сказал он. — Мы же через червоточину. Месяца три, я думаю. Месяц я спал, два месяца посменно дежурил. Три и выходит. А почему ты спросил?

— Да улыбаешься, как дебил, — ответил Олег. — Решил отвлечь.

— И тебе это удалось, — хмуровато произнес Иванцов. — Чуткий ты у нас, Олежек, доброжелательный.

Все заухмылялись.

— Хочу представить лейтенанта Иванцова, — сказал Олег. — Тридцать лет, звать Владимир Макарович, специальность инженер-электрик, в обязанности входит обеспечение энергетической безопасности «Эдельвейса». Иными словами, этот человек заведует всем энергетическим сектором корабля.

— Спасибо, — прошептал Иванцов и шмыгнул носом. — Откуда узнал?

— Я всё знаю, — скромно ответил Олег.

Репс фыркнул и поправил очки.

— Прошу пардону, — сказал Репс. — А что тогда делал Зулейкин?

— Зулейкин, товарищ Репс, всего лишь помощник капитана по хозяйственной части, — отозвался Олег. — Администратор, но не технарь. А Иванцов — чистый технарь. Однако заведующий сектором по должности ниже помощника капитана и номинально ему подчиняется. Иванцов и подчинился. В результате авария.

— Как у вас всё просто, — всплеснул руками Репс. — Взял и подчинился, будто у самого головы нет. Постойте, постойте, откуда вам это известно?

— Вот это правильный вопрос, — сказал Олег и огляделся.

Никто уже не ел, все слушали. Из ничего вдруг возникла нешуточная интрига.

— Давайте так, — предложил Олег. — Сначала вы, товарищи Репс и Иванцов, расскажете то, что знаете, потом я.

— Я при этом не присутствовал, поэтому сказать мне нечего, — заявил Репс, после чего откинулся на стуле и скрестил на груди руки.

— Ваше право, — сказал Олег и посмотрел на Иванцова.

Поначалу тот не хотел говорить, мялся, жевал губами, смотрел тоскливо, потом всё-таки выдавил:

— После столкновения, когда управление кораблем было потеряно, Зулейкин приказал мне отключить питание. Во избежание пожара.

— А что капитан? — немедленно спросил Олег.

— Капитан не отзывался. Дверь в рулевую рубку была закрыта. Это всё, что я знаю. К тому же я повредил спину.

— Ладно, теперь я, — сказал Олег. — Должен извиниться: вброс насчет аварии — чистой воды провокация. Мне нужно было вас разговорить. Так вот. Ночью я просмотрел снятую мною на камеру видеозапись с Горбуновым…

Запустив запись в видеоредакторе на малой скорости, Олег обнаружил, что помеха — это вмонтированное в видеоматериал сжатое видео, которое даже на очень малой скорости рассмотреть невозможно. Может, поэтому черные не обратили на помеху никакого внимания.

Эта самая «помеха» была ничем иным, как заснятыми на камеру рисунками. Кто-то из команды изобразил на бумаге процесс столкновения «Эдельвейса» с неизвестным кораблем, перенес на видео, хорошенечко сжал его, после чего вмонтировал в обращение Горбунова…

— Вот, смотрите, как это было, — сказал Олег, вынимая из лежавшей перед ним папки копии рисунков.

На первом рисунке схематично, без деталей и штриховки, изображен «Эдельвейс», приближающийся к поверхности Миральды. Поверхность чистая, расстояние до неё 1000 метров. Корабль старого типа с вертикальным взлетом и посадкой. После посадки, как водится, примет горизонтальное положение, пока же направлен кормой к земле. Второй рисунок: внизу под кораблем пунктиром обозначен объект, раз в пять больше «Эдельвейса». Расстояние между кораблем и объектом 600 метров. Надпись рядом с объектом «Появился внезапно». Как в комиксах. На третьем рисунке «Эдельвейс» погружается кормой в объект и начинает падать. Падение обозначено опять же пунктиром и стрелками. Следующий рисунок — «Эдельвейс» вместе с объектом проламывают земную кору. И последний, пятый, рисунок: «Эдельвейс» с большим креном выглядывает из отвердевшей конструкции. От конструкции до поверхности планеты, уже снизу, из-под земли, примерно 60 метров. И надпись: «Маневр был невозможен. Энергопитание вновь включено. Погибли три члена экипажа, будем думать, как похоронить. Навигатор К.Марков».

— Из этого следует, что навигатор Константин Марков сразу не погиб, а успел поработать с видеозаписью. И возможно даже ушел на звездолет пришельцев. Я прав, лейтенант Иванцов?

— Не знаю, — ответил Иванцов. — Я его больше не видел.

— Негусто, но спасибо и на этом, — сказал Олег, убирая рисунки в папку. — Да вы кушайте, кушайте, поди уж всё остыло.

— А у меня растаяло, — заметил Антон, который до этого усердно поглощал из креманки огромную порцию сливочного мороженого.

Все принялись за еду, но уже без прежнего рвения.

Антон задумчиво проглотил пару ложек лакомства, потом повернулся к Вике, которая сидела рядом с Ромкой:

— А ты, дорогуша, что скажешь по поводу аварии? — спросил Антон. — Я понимаю, что была маленькая, но что-то же, наверное, слышала. Не каждый же день сталкиваются два корабля.

— Не каждый, — согласилась Вика. — Но я ничего не слышала…. Просто в один прекрасный момент на планете начали строить купола, а население перебралось под землю. А уже потом, когда я стала работать у Стратега, я узнала про корабли.

— То есть, информация засекреченная, — произнес Тимофей. — Что и следовало ожидать.

— Что-то не стыкуется, — сказал Антон, кинув взгляд на Тимофея. — «Эдельвейс» терпит жуткую аварию, три трупа, а на Землю уходит бодрое послание, что планета пригодна для заселения.

— М-да, нестыковочка, — задумчиво произнес Тимофей. — Хотя, как знать. Стратег говорил про бурный прогресс, высокие технологии. А нарушение экологии — это уже было потом, после послания. То есть, опуская аварию, автор послания был в чем-то прав: материалы, найденные на инопланетном корабле, позволили аборигенам двинуться вперед семимильными шагами. Естественно, с помощью и под мудрым руководством команды «Эдельвейса». К прибытию «Архимеда» тут должен был быть рай. Но — увы.

— Николай Арнольдович, — сказал Антон. — Сколько человек было в команде «Эдельвейса»?

— Двенадцать, — тихонечко подсказал Олег.

— А что тогда спрашиваете? — Репс развел руками.

Антон, нахмурив брови, строго посмотрел на Олега, тот жестом показал, что больше так не будет.

— Двенадцать минус четыре, включая Иванцова, получается восемь, — произнес Антон. — Восемь человек, включая Репса, ушли на звездолет пришельцев. Я правильно считаю?

— Правильно, — ответил Репс с некоторым ехидством. — Считать вы умеете.

— Перечислите, пожалуйста, кто именно ушел, — попросил Антон, стараясь держать себя в руках. — Желательно указать не только фамилию, но и должность.

— А не легче взять бортовой журнал? — сказал Репс.

— Нету журнала, — процедил Олег, пристально глядя на Репса.

Глава 28 Артефакт

— Я лучше напишу, — сказал Репс. — Получится какой-никакой, а документ…. Но сперва доем. Можно?

Съев яичницу и выпив чашку кофе, Репс перешел к свободному столу и принялся писать. Писал в блокноте, который дал ему Олег.

Понемногу все начали подниматься из-за столов, подскочил робот-официант, принялся уносить посуду. Делал он это ловко и быстро, никому не мешая.

Антон встал и подошел к висевшему на стене меню. Меню составлял шеф-повар, специально обученный робот, по совместительству врач-гастроэнтеролог и сварщик-монтажник. Что любопытно, меню было написано от руки — вкривь-вкось. Если он так же сваривает…

— Это я писала, — сказала Аня, подойдя к Антону. — Нравится?

— А я подумал на робота, — ответил Антон. — Экий, думаю, Вася. Пишет, как курица лапой.

— Это специально, — сказала Аня. — Чтобы человек отвлекался от космических тягот. Посмотрит на меню и обязательно подумает: какой дурак это написал, я лучше смогу. Когнитивная психология, Антошечка. Переключение внимания. Гарик 2 из той же серии.

«Дурацкая психология», — подумал Антон, который ни разу не видел, чтобы хоть кто-нибудь хоть когда-нибудь подошел к меню.

— Какие планы, капитан? — спросила между тем Аня.

— Не знаю, — сказал он. — А что думает Тимофей? Вы же не разлей вода. Ты должна знать.

— Вербуете, кэп? — кокетливо спросила Аня.

— Я бы с удовольствием, — ответил Антон. — Да всё дела-дела.

— Воркуете, голуби? — зловеще вопросил незаметно подошедший Тимофей.

— Ой, — всплеснув руками, сказала Аня. — Умеешь ты, Тимошка, подкрадываться. И где только научился? Это же неприлично.

Тимофей раскланялся, потом сказал:

— По поводу плана. Может быть план экскурсии, променада. Простенький план — топай, куда глаза глядят. Это нам подходит больше всего. Может быть план поиска клада, сокровища, артефакта. Это нам тоже подходит, только мы не знаем, как этот артефакт выглядит и где нас ждёт. Но есть совсем другое, о чем мы даже не задумываемся. А именно: не ищет ли этот артефакт параллельно с нами интеллектуальная система «Архимед»?

Сказав это, Тимофей воззрился на Антона.

«Господи, — подумал Антон, которого даже в жар бросило от внезапного озарения. — Вот же оно. Как там говорил Горбунов? «Вы, ребятки, главное, не суетись, всё за вас сделает автоматика. Когда «Архимед» попросит помочь — помогите…. «Архимед» знает, что ищет. И Горбунов знает. И Тимофей знает, только прикидывается».

— Так что же, всё-таки, ищет «Архимед»? — спросил Антон.

— Точно не скажу, а про догадки рассусоливать не привык, — усмехнувшись, отозвался Тимофей. — Ранее я артефакт назвал машиной времени, но это так, на публику, чтобы отвлечь народ. Хотя, может, я и прав.

— А откуда «Архимед» знает про артефакт? — этак хитренько осведомился Антон.

— Да, откуда? — поддержала его Аня.

— Только от Горбунова, — решительно ответил Тимофей. — Только не спрашивай, откуда знает Горбунов, потому что нипочем не признаюсь.

— То есть, не знаешь, — заключил Антон.

Между тем, пока шел этот разговор, Репс закончил со списком и передал его Олегу.

— Так-так, — сказал тот, разглядывая бумагу. — Почему нет капитана?

— Капитан Воронин погиб и похоронен рядом с «Эдельвейсом», — ответил Репс. — Вы же просили перечислить тех, кто ушел, а не кто погиб.

— Кто вместо капитана возглавил группу? — спросил Олег.

— М-да, интересный вопрос, — произнес Репс. — Честно говоря, не знаю.

— Никуда не уходи, я должен посовещаться, — сказал Олег.

После чего, прихватив папку, подошел к нашей троице и сказал:

— Аннушка, дай дядькам маленько посплетничать.

Олегу подобная фамильярность была несвойственна. Аня удивленно посмотрела на него, пожала плечами и направилась в свою каюту.

— Капитан Воронин погиб при столкновении, — сообщил Олег.

Антону это ничего не сказало, а Тимофей невнятно произнёс:

— Ну, знаете.

И тут же добавил:

— А кто же тогда составил Послание? Чужой идентификатор машина бы не пропустила. Ловушка? Или что?

— Вспомнил, — хлопнув себя по лбу, громко воскликнул Репс и, привлекая внимание, помахал Олегу рукой. — Вайнберг.

— Так-так, Вайнберг, — сказал Олег. — Помощник капитана. Двадцать пять лет. Что-то слишком молод для такой должности. По слухам — протеже Горбунова. Сам Горбунов это отрицает, но отрицает вяло. Мог Вайнберг составить и отослать Послание?

— Есть его фото? — спросил Тимофей.

Олег вынул из папки тонюсенький планшет, побегал пальцами по кнопкам и удовлетворенно кивнул. Показал фото сначала Тимофею, потом Антону и добавил, что на фотке Вайнбергу двадцать лет.

— Для двадцати слишком стар, — неуверенно сказал Антон.

Действительно, на фото Вайнберг был умудрён, глаз с прищуром, челюсть выпячена, на голове набекрень белая фуражка с кокардой.

— Цену набивает, — сказал Олег. — Челюсть нарочно выпятил, чтобы показать, что матёрый волк. Фуражку приобрел на курорте в Болгарии.

— Другой фотки нету? — спросил Тимофей. — Без фуражки.

— Нету.

— Ну так, сними фуражку-то.

— Сниму по памяти, — предупредил Олег и начал колдовать с планшетом.

Закончив, произнес с сомнением:

— Примерно так.

— Подправлю по памяти, — сказал Тимофей, забирая планшет.

Слушая их, Антон всё больше понимал, что в этом разговоре он большой балласт. И потому совершенно непонятно — почему эти два профи раскрывают ему все карты. Секретничали бы между собой, и никаких вопросов.

— Вот так чуть-чуть получше, — сказал Тимофей.

Антон посмотрел и подумал, что Вайнберг, как Вайнберг. С фуражкой даже лучше, мужественнее.

— Сделай копию, чтобы было с чем сравнивать, и состарь на десять лет, — сказал Тимофей, возвращая Олегу планшет.

Искусственно состаренный Вайнберг потерял свою привлекательность морского волка и, вот ведь что странно, чем-то стал напоминать Горбунова. Антон указал на это.

— Ты прав, дружище, — согласился с ним Олег. — Еще на десять.

Сорокалетний Вайнберг был один в один с нынешним Горбуновым, которому было семьдесят лет.

— Хорошая программа, — похвалил Антон. — Сделайте, пожалуйста, из меня Александра Македонского.

Олег весело подмигнул ему и сказал:

— Ошибаешься, дружище. Это не графический редактор.

Глава 29 Вайнберг

— Вайнберг в сорок будет выглядеть, как Горбунов в семьдесят, — задумчиво произнес Антон. — То есть, он стареет быстрее…. Протеже Горбунова…. Постойте, постойте, что-то крутится в голове. Он что — клон Горбунова?

— Именно, — Олег радостно и увесисто хлопнул его по плечу. — А говоришь, что не можешь. Всё ты, братишка, можешь. И поскольку он клон, то имеет права администратора, то есть Горбунова. А это, согласись, выше, чем права капитана.

После чего кивнул Тимофею, и оба они направились к Репсу, который сиднем сидел на своем месте.

Антон посмотрел на настенные часы. Уже десять. Час проскочил незаметно. Та-ак, Аня ушла к себе, Иванцов тоже отсутствует, хотя нет, вот он, вплывает в дверь. Интересно, куда он ходил? С другой стороны, ничего интересного, ходил себе и ходил. Имеет полное право. Ромка с Викой еще крутятся тут, в столовой. Прохаживаются туда-сюда, разговоры разговаривают. Интересно, где эту ночь провела Вика?

Усмехнувшись, он направился к неразлучной парочке.

Уже подходя, услышал, как Ромка тихонечко говорит Вике: «Ахтунг, кэп. Сейчас грузить начнёт». Шутник, однако.

— О, кэп, — сказала Вика. — Давно не виделись.

— Действительно, — согласился Антон. — Как спалось? Ромка не мешал?

— Еще как мешал, — усмехнувшись, ответила Вика.

— А Гарик 2?

— Гарик 2 сторожил, чтоб другие не мешали, — сказала Вика. — Он теперь свой парень.

— Рад за вас, — Антон пожал Ромке руку.

— А мне? — потребовала Вика.

Антон пожал руку и ей, после чего, повздыхав, сказал:

— Я чего подошел-то. Репс назвал фамилию Вайнберг. Не слышала про такого? Ты же у нас не просто Виктория, а еще и принцесса.

— Посмотреть бы, какой он из себя, — ответила Вика. — Слышать про такого слышала, а вот по какому случаю — не помню. Хотя, стоп — её называл мой дядя.

— То есть, видеть не видела, только слышала, — уточнил Антон. — Зачем тогда фото?

— Грузит, — бросил в пространство Ромка.

— А вдруг видела? — возразила Вика. — Только никто не представил.

— Думаю, он тот человек, про которого говорил Стратег, — сказал Антон. — Наш соплеменник, который составил послание. Вспомнила?

Вика согласно кивнула. Потом нахмурилась.

— Зачем он вам? — спросила она. — Вы его не трогаете, он вас не трогает.

— Да десять лет, вроде, не виделись, — озадаченно пробормотал Антон. — Весточку с родины передать. Ну, ладно, ладно, молчу. А откуда знаешь, что он против встречи?

— Я так не говорила, — смешавшись, ответила Вика. — Просто хотела предупредить, что бывает всякое. Не каждому гостю рады. Не стоит навязываться, и всё такое.

Между тем, Олег с Тимофеем уже переговорили с Репсом и уже топали к выходу. Проходя мимо, Олег подмигнул Антону и бросил:

— Поехали, кэп. Рома с Викой тоже.

— А Репс с Иванцовым? — спросил Антон.

— Гарик 2 за ними присмотрит, — сказал Олег. — Я уже распорядился.

В самом деле, в столовую, дураковато улыбаясь, вплывал когнитивный Гарик 2…

Уже в геликоптере, когда все устроились на своих сиденьях, Олег сказал:

— Вика, дорогуша, вся надежда на тебя. Ты должна познакомить нас со своим дядей.

— Откуда знаете про…? — начала было Вика, но Олег перебил:

— Мы всё знаем, — сказал он. — Его зовут Лаурген, он генерал, заместитель фельдмаршала Муарвика, командир десантной бригады, ему подчинен элитный отряд арбалетчиков. Рассказывай, принцесса, как лучше добраться.

— Меня убьют, — прошептала она и спрятала лицо в ладошках.

— Не надо преувеличивать, — рассудительно произнес Тимофей. — Твой дядя тебя любит, спас же от Маргалия. По всему видно — честный и порядочный человек. Ему можно верить.

— В самом деле — всё знаете, — сказала Вика, выпрямляясь и вытирая внезапно выступившие слёзы. — Хорошо, я покажу…

Геликоптер вылетел из ангара. День нынче выдался непогожий, без солнца, сумрачный, с противным моросящим дождем. Прозрачная кабина геликоптера быстро покрылась мелкими каплями, короткие крылья лаково заблестели. Дождь внезапно усилился, резкий порыв ветра швырнул в летящий аппарат целую тучу воды. Внизу всё смешалось, Олег включил фары.

— Вон портал, — крикнула Вика, показывая пальцем на отблескивающее каменное кольцо.

Геликоптер завис над порталом, но вход не открылся. Тогда Олег посадил аппарат прямо на диафрагму. Через пару секунд геликоптер провалился вниз, под землю.

Выправив геликоптер, Олег приземлился на уже знакомую поляну в парке.

— Стратег будет нас отслеживать, — предупредила Вика. — Как вам это?

— Не страшно, — ответил Тимофей. — Первым делом мы навестим его. Или вот что — у тебя есть с ним связь?

— Телепатическая? — уточнила Вика. — Конечно, есть.

Это было смелое признание. Оно говорило в пользу девушки.

— А еще у кого есть? — довольно хохотнув, спросил Олег.

— Как бы короче-то, — смешалась Вика. — У всей верхней элиты. У средней уже нет.

— У Вайнберга тоже есть? — весело спросил Олег.

— Да, — глухо ответила Вика.

Чувствовалось, не хотелось ей говорить на эту тему.

Ну и ладно.

— Ты это, — сказал Тимофей. — Передай Стратегу, что приглашаешь нас к себе. Это можно по вашим обычаям? Он же знает про Рому? Знает, как не знать-то. Передай, что хочешь пригласить Рому и его друзей.

Вика согласно кивнула и повернула голову к окну. Кусты напротив зашевелились, из листвы выглянул белобрысый загорелый мальчонка и во все глаза уставился на чудной аппарат, но Вика не видела его. Молчала минуты две, никто ей не мешал.

Мальчонка подобрал с земли камень и швырнул в геликоптер. Камень на полдороге ударился в силовую защиту и отскочил, а Олег погрозил хулиганёнку увесистым кулаком. Тот немедленно скрылся в кустах.

— Что ж, — сказала, наконец, Вика. — Стратег препятствовать не будет. Но с условием: до дядиного замка нас сопровождают гвардейцы Даларма. Я предупрежу дядю, чтобы ждал.

Все сняли скафандры, оставшись в приятных для носки голубых комбинезонах из объемного трикотажного полотна.

Геликоптер быстро домчал до скрытого в скале Центра Управления. Здесь их уже ждал нарядный Даларм с дюжиной разряженных, как павлины, сильно потеющих гвардейцев. После того, как все покинули геликоптер, Олег поднял его вверх метров на сто, то есть до середины скалы, да так и оставил висеть.

— А не шарахнется? — спросил Даларм, боязливо поглядывая на парящий в воздухе аппарат. Спросил, конечно, грубовато, по-армейски, но Вика перевела как надо.

— Шарахнется, так новый соберем, — беспечно ответил Олег.

В скале имелись большие ворота для техники и рядом с ними дверь для персонала. Сверху для порядка солидная видеокамера — это чтоб супостат не просочился. Внутри, как положено, контрольно-пропускной пункт с охранником за окошком и турникетом. На Земле таких уже давно не было, а тут пожалуйста. Антон видел подобный КПП в 3D модели старинного оборонного завода.

Глава 30 Дядя у меня грубоват

А вот дальше, за турникетом, проход был закрыт какой-то волосатой портьерой, зеленой, грязной и, судя по всему, мокрой.

Даларм буркнул что-то, охранник открыл турникет, но портьеру не убрал. Даларм с трудом продрался сквозь неё. Олегу, который шел вслед за ним, преграда далась много легче, будто её и не было.

Антон посмотрел на охранника, тот сидел, разинув рот. Вика что-то сказала ему, рот захлопнулся.

Портьера пружинила под натиском, обволакивала, будто ощупывала, и при этом озабоченно приборматывала, астматически вздыхала. Она была вовсе не мокрая и далеко не грязная, очень приятно пахла. Явно не хотела отпускать, но Антон протиснулся вперёд, вырвался из ласковых объятий. Секунды две он чувствовал себя одуревшим, потом прошло.

Странная это была портьера. Олега, Тимофея, Аню, гвардейцев, пропустила запросто, а к Антону, Ромке, Вике и Даларму была явно неравнодушна, прямо готова была задушить в объятиях.

Разумеется, это заметил опытный Даларм и что-то высказал Вике, та ответила коротко и довольно резко. После этого заговорил Тимофей — спокойно, сдержанно, как он умел. Даларм поначалу хмурился, потом морщины на его лбу разгладились. Жестом показал «Двинули» и пошагал вперёд по длинному коридору к лифту.

Хорошо было бы сразу пошептаться с Викой по поводу портьеры, но Антон решил отложить этот вопрос на потом. В принципе, портьера могла решать какие-то профилактические вопросы, проверяла, скажем, на наличие клещей, паразитов. Ну, может быть, вопросы были технического свойства — выступала в роли металлоискателя или определителя взрывчатых веществ. Всякое может быть. Не могли же местные конструкторы заложить в обыкновенную тряпку телепатические или метафизические функции.

Лифт был грузовой, уместились все.

Поначалу лифт быстро и ненамного переместился вверх, потом помчался горизонтально, да так, что в ушах закладывало. Ромка что-то сказал Вике, та кивнула в ответ, потом оба прыснули. Антон отвернулся, не хотелось завидовать чужому счастью.

Гвардейцы отчаянно потели, но почему-то не воняли. Да уж, чужбина и есть чужбина. От наших солдатиков сейчас бы несло куревом и портянками. Впрочем, настоящих солдат Антон в жизни не видывал, они как вид исчезли еще в позапрошлом веке. За ненадобностью. Их заменяла вездесущая невидимая киберслужба. А про солдатиков — это из старинных книг, ностальгическое.

Лифт остановился, дверь открылась. И они очутились в гигантском зеленом парке с искусным ландшафтным дизайном и белоснежным замком вдали. Вид немного портили вездесущие скалы, в одну из которых был вмонтирован лифт, но оформитель удачно покрыл их декоративным плющем, и получилось солидно: красивый цветущий парк в широком ущелье, а сверху, высоко-высоко, яркое солнце и голубое небо. Пейзаж совершенно южный, не хватало лишь песчаного пляжа и синего моря. Но вместо этого, как же без них, искусственные водоёмы и бассейны.

— Это всё твоё, — уныло и даже как-то пришибленно сказал Ромка.

— Ну и что? — Вика пожала плечами. — Если надо, я и в собачьей будке могу переночевать. Просто знаю, что нужна дяде, вот и живу здесь.

— Пошли, однако, — деловито сказал Тимофей, заметив, что кое-кто из гвардейцев пристраивается на траву.

— А вот и дядя Лаурген, — заметила Вика, кивнув на рощицу из кудрявых дубков.

Только тут Антон заметил, что в кустах, примыкающих к рощице, мелькнула белая фигура. Мелькнула и исчезла. Потом ещё одна.

— Сколько их тут, дядь-то? — спросил он.

Вика весело расхохоталась, и тут откуда-то сверху, сразу и не разберёшь, раздался спокойный глуховатый голос.

— Это дядя, — сказала Вика. — Только не оборачивайтесь, я переведу…. Короче, он говорит, что из вас, э-э, уважаемые, так себе воины. Ему вас перестрелять — что мух перещелкать. Не видите даже, что под носом, а всё туда же — космос покорять. Сперва, мол, сопли подотрите. Вы уж извините, друзья, но дядя у меня грубоват, я как могла сглаживала.

Даларм знаком приказал гвардейцам подняться с мягкой травы.

— У тебя дядя, случаем, не Соловей-разбойник? — полюбопытствовал Тимофей. — Будто никто не видел, как он по скалам подползал. Тоже мне — разведка. Пусть лучше спускается, тогда и поговорим.

— Переводить? — спросила Вика. — А почему не сами?

— С солдафоном говорить не желаю, — отрезал Тимофей. — Переводи, девочка, чтоб спускался. Сверху-то критиковать и мы умеем.

Вика начала говорить, да строго так, как с ребенком, нахмурив бровки. Говорит и говорит, не остановишь. Вскоре Тимофей захмыкал и сказал:

— Достаточно, хватит с него. Сейчас свалится.

Действительно, через пару секунд сверху плавно спланировал Лаурген. Был он коренаст, мускулист, загорел, с черными курчавыми волосами и курчавой бородой, в белой тунике. Лет тридцати пяти — сорока, вылитый древний грек, только с современным арбалетом да еще умеющий летать по воздуху. Есть от чего возгордиться.

Даларм щелкнул каблуками и отдал честь.

— Ты, — сказал Лаурген, ткнув пальцем в грудь Тимофея так, что тот пошатнулся и съёжился от боли. — Держи язык за зубами, иначе отрежу.

И грозно выпятил зенки.

Тимофей, разумеется, понял, остальные — нет, потому что Вика не стала это переводить.

— Дядя, — укоризненно сказала Вика. — Это же наши гости, наши друзья.

— Таких друзей — за нос да в музей, — проворчал Лаурген. — У меня такой порядок — если не понравился, докажи в бою, что ты хорош. Иначе не могу, ты же знаешь. Давай, скажи им. Пусть выберут самого здоровенного. Хотя бы вот этого (кивнул на Антона), или вот этого (кивнул на Олега).

— Драться хочет, — заметил Тимофей, потирая ноющую грудь. — Врежь ему, Антон, да покрепче, иначе не поймёт.

— Может, лучше Олег? — хмуро произнёс Антон. — Я ведь убить могу.

— Не спорь, это Олег может убить, а нам этого не надо, — сказал Тимофей. — Ты обучен, у тебя удар поставлен, выверен. А Олегу что человек, что слон — всё одно.

«О чём это он? — подумал Антон. — Не первый уже раз — сплошной туман».

— Мы не за этим пришли, — хмуро произнес Ромка. — Я дядю Лаургена уважаю, он спас Вику.

— В самом деле, — подхватил Антон. — Есть более важные дела, чем махать кулаками.

Вика перевела.

— Трус несчастный, — заявил Лаурген уже без прежней убежденности.

— Ну, дядя, как хотите, — сказал Антон. — Я вас не боюсь. Я моложе, сильнее и тренированнее вас. Могу на кулаках, могу на мечах. Выбирайте.

— Ладно, — проворчал Лаурген. — На сей раз тебе повезло, но учти — в следующий раз выбор за мной.

Он криво усмехнулся и тут же заорал на арбалетчиков, которые, радостно разинув рты, выглядывали из кустов.

Глава 31 Перекусон

Наорав на подчиненных, Лаурген заметно подобрел.

— Кто из вас главный? — спросил он, по очереди оглядывая гостей из-под кустистых бровей.

— Вот он, — сказал Тимофей, кивнув на Антона. — Наш капитан, наш командир. Антон Реутов.

(Переводчиком в разговоре выступает Вика, поэтому больше не будем на неё ссылаться).

— Почему сам об этом не скажет? — спросил Лаурген, глядя на Антона.

— Так и есть, генерал, — ответил Антон, улыбаясь.

— Эх, скромность, скромность, — сказал Лаурген. — Ну, ладно, это не так важно… Кто вы такие я знаю. Что у вас за дело ко мне да еще в таком сопровождении?

Он посмотрел на Даларма, который выявлял к разговору живейший интерес, даже оттопырил уши, потом перевёл взгляд на Антона.

— Понимаете, генерал, — сказал Антон. — Хотелось бы поговорить наедине.

— Протестую, — немедленно заявил Даларм. — У меня другие указания.

— Другие, так другие, — сказал Лаурген и плотоядно потёр руки. — Что, господа, начнём с мулька или с водовки? Под копченые рёбрышки да под рулечку. Как, майор?

— Вы и мёртвого уговорите, ваше сиятельство, — расцвел Даларм. — Разумеется, с мулька, а потом уже, как водится, приступим к водовке. Если, конечно, хватит здоровья.

— Хватит, хватит, — успокоил его Лаурген. — Уж я вашего брата знаю.

Он щелкнул пальцами, после чего Даларм и его гвардейцы сделались вялыми, послушными и совсем не бдительными. Как квашеная капуста.

Антон сразу вспомнил недавнюю ночь на «Архимеде», когда Вика без всякого напряжения подчинила себе трех роботов. Её дядя, судя по всему, тоже обладал даром внушения…

Лифт поднял их на верхнюю хорошо продуваемую террасу замка, откуда открывался прекрасный вид на зеленый парк.

Лаурген пригласил гостей за массивный дубовый стол, тут же шустрые лакеи принялись таскать закуски. Закончив, они выстроились в ряд, ожидая новых приказаний.

— Пошли вон, — сказал Лаурген.

Лакеи поклонились и, окрылённые, ушли вон.

— Вроде бы…, - начал было Антон, но Лаурген перебил его:

— Сперва перекусим, потом приступим к делу. Закон гостеприимства.

Антон пожал плечами и ворчливо закончил:

— Вроде бы рановато перекусывать-то.

— Перекусывать никогда не рановато, — возразил Тимофей. — Не гони лошадей, парень.

И подмигнул.

«Ну да, — подумал Антон, подцепив на вилку пластинку розового балыка. — Фиговый из меня дипломат. С другой стороны, время-то идёт. Еще неизвестно, как отреагирует Лаурген. Сдаётся, что плохо отреагирует. И что тогда?»

Внизу, на окруженной густой зеленью поляне, в тенёчке за огромным круглым столом сидела компания из гвардейцев во главе с Далармом и арбалетчиков и потягивала из больших кружек пенное мулько, закусывая свиными ножками с капустой. Хотелось думать, что это свиные ножки, а не что-то другое.

Гвардейцы были вялые, безучастные, арбалетчики же, которых было вдвое больше, напротив были дружелюбные, хлебосольные, не забывающие наливать и чокаться.

Минут через пять Лаурген внезапно сказал:

— Ладно, червяка заморили. Так о чем хотели поговорить наедине?

И посмотрел на Антона.

— Тимофей, давай ты, — попросил Антон.

— Прошу прощения, генерал, но командир доверил вести переговоры мне, — промакнув рот салфеткой, сказал Тимофей. — Не возражаете?

— Не возражаю, — ответил Лаурген.

— Нам нужно встретиться с соотечественником по фамилии Вайнберг. Не поможете?

Краем глаза Тимофей заметил, что Вика прикусила губу. Выходит, он сказал что-то не то.

— Вы понимаете, на что меня толкаете? — хмуро спросил Лаурген. — Вам знакомо понятие «Государственная Тайна»?

— Конечно, — ответил Тимофей. — Но Вайнберг — наш соотечественник, автор Послания, содержание которого, как я понял, вам знакомо.

— Знакомо, — Лаурген поморщился. — Но это он вас позвал, не мы. Вы у нас, у хозяев планеты, спросили разрешение? Что вы везде нос суёте?

— Никто не предлагает быть предателем, — сказал Тимофей. — Мы всего лишь просим, чтобы вы, генерал, помогли нам встретиться с нашим соотечественником. Есть основания полагать, что он подвергся мутации, которая может превратить его в опасного для общества мизантропа.

— Что такое мизантроп? — спросил Лаурген.

— Человеконенавистник. Ненавидит и наших, и ваших. И вы, и мы ему несносны.

— Что, и убить может? — уточнил Лаурген.

— Это ему раз плюнуть, — ответил Тимофей.

— Так чего же он всех нас не убьёт, если это ему раз плюнуть? — сказал Лаурген и победно огляделся. — Плетёте вы что-то, господин хороший, и разговор этот мне совершенно противен.

Тимофей вздохнул, прислушиваясь к тому, что происходит внизу, на поляне.

Гвардейцев и арбалетчиков обслуживала шустрая визгливая старуха, которая чуть что начинала верещать.

Едва раздавался её визг, Даларм громко говорил:

— Сударыня, или как тебя там, заткните свой фонтан…

Пауза затянулась.

— Что примолк? — спросил Антон.

— Глухо, как в танке, — ответил Тимофей.

— Так и быть, — нарочито громко сказал Антон. — На мечах, так на мечах, если без этого никак. Вика, переведи.

Вика перевела. Лаурген поморгал, вздохнул и нагнулся к сидящему слева от него Тимофею.

— Ладно, — тихо сказал Лаурген. — Можно попробовать, но это очень опасно…

Часа через два гости засобирались домой. Было около пяти вечера, гвардейцы были никакие. Лаурген отрядил двадцать арбалетчиков на сопровождение, по двум бравым арбалетчикам на одного пьяного гвардейца, и лично проводил гостей до лифта.

Что ж, начало было положено, уже завтра в одиннадцать Лаурген с тремя преданными бойцами должен был ждать экипаж «Архимеда» в договоренном месте.

Глава 32 Команда дезинфекции и дезинсекции

В одиннадцать геликоптер подлетел к узкому переходу в скалах над Шеолом. Тому самому, откуда в Вику стрелял Маргалий.

— А вот и Лаурген, — сказал Олег, разглядев в черной глубине перехода курчавого генерала с тремя арбалетчиками. — Пошли.

Как и вчера, все были в удобных голубых комбинезонах, но на сей раз у каждого была пристёгнутая к поясу кобура с бластером.

Они перебрались по крылу геликоптера в переход, после чего Олег включил защитное поле, которое было не просто силовым, но и скрыло летательный аппарат от посторонних глаз. Замаскировало под цвет скал.

— Сюда, — позвал Лаурген и недовольно добавил: — Что это вы, господа хорошие, ходите кучей да ещё в голубом? Достаточно было двоих-троих голубых.

— Не ворчи, дядюшка, — ответила Вика. — Кучей ходим потому, что команда, у каждого своя функция. В бой по одному не ходят.

Лаурген похлопал глазами и сказал:

— Идите вслед за мной, ни шага в сторону, здесь есть ловушки. Короче, действуйте аккуратно.

И пошагал вперёд. Следом за ним двинулись трое арбалетчиков, за ними остальные. Замыкал длинную процессию Олег.

Переход вывел их в соседнее ущелье, в глубине которого булькала, кипела и тяжело ворочалась слоистая коричневая масса. Порой в массе взбухал и лопался громадный пузырь, распространяя острый запах аммиака. Запах этот довольно быстро улетучивался, что говорило о хорошей вентиляции.

— Держитесь подальше от края, — предупредил Лаурген. — Заходим.

С этими словами он открыл ключом тяжелую замшелую дверь в скале, вошел в помещение первым и включил свет. Помещение было длинное и низкое, так и хотелось пригнуться. На стеллажах вдоль одной стены лежали мотки шлангов, пара насосов, ящики с электроинструментом, связки монтажного провода — это более-менее знакомое, всё же остальное незнакомое, невразумительное. Вдоль другой стены стояли закрытые шкафчики.

Лаурген закрыл замшелую дверь и сказал:

— В шкафчиках защитные комбинезоны, респираторы и очки. Выбирайте по размеру. И вот еще что: оружие снять.

— Ну уж, нет, — решительно ответил Олег. — Под комбинезоном бластер не видно.

— Я предупредил, — сказал Лаурген. — Если кто попадется, пусть пеняет на себя. Мои люди останутся здесь.

В белых комбинезонах с поднятыми капюшонами, очках и респираторах все стали одинаковые, как пупсики. Только разного роста.

— Ну вот, — глухо из-под респиратора одобрил Лаурген. — Теперь сам черт не разберёт.

— Разрешите обратиться, товарищ генерал, — четко, по-военному сказал Ромка. — Что там с Далармом после вчерашнего?

— Разжалован в рядовые, — сухо ответил Лаурген. — И поделом. Еще вопросы есть?

— А гвардейцы куда разжалованы? — не отставал Ромка.

— Эй, кто там поближе, дайте ему по ушам, чтоб не умничал, — пробубнил Лаурген. — Выпендривается тут.

И рявкнул:

— Вы двое (Антон и Олег) надеваете баллоны с распылителями, остальные разбирают ведра, швабры, тряпки, мешки. Мы — команда дезинфекции и дезинсекции. Здесь микробов, а также клопов-тараканов пруд пруди. У меня в баллонах усыпляющий газ — это на случай проявления недоверия. Если газ на кого не подействует, у нас с Викой есть дедовский способ, то бишь гипноз. Если не подействует дедовский способ, бейте в лоб. Или в нос. Вопросы есть?

Все вышли, трое арбалетчиков остались в кладовой, один из них запер изнутри замшелую дверь. Лаурген для верности подёргал её, и, возглавив колонну, пошел влево вглубь ущелья.

— Почему не взяли арбалетчиков? — спросил Антон, которому до всего было дело.

— Я своими людьми не рискую, — ответил Лаурген. — Слишком много народу. Это подозрительно.

— К трубе идём, — уверенно сказал Ромка.

Мог бы и не говорить, ясно, что к трубе, которая шла от Центра Управления. Но где она, эта труба? Далеко впереди маячила отвесная базальтовая стена без намеков на какой-нибудь вход.

Слева от скалы отделился боец в черной униформе, каске, противогазе, с автоматом в руках. Лаурген подошел к нему, показал какой-то документ.

Боец, сопя, принялся возить носом по документу. Делал он это долго, проверяя каждую букву. Позвал кого-то. Из скалы, а точнее из помещения в скале, вышли еще трое таких же, в черном, с автоматами. Заспорили, первый начал пытливо вглядываться в глаза Лаургену. Узнал, что ли?

Коротко спросил о чем-то, Лаурген коротко ответил.

Первый боец вернул Лаургену документ, показал рукой на ущелье и скрылся в своём помещении. Трое других остались стоять, преграждая дорогу.

Снизу из ущелья выплыла большая огороженная высокой чугунной решеткой платформа. Один из бойцов открыл калитку, посторонился, пропуская, а когда все перебрались на платформу, закрыл.

Платформа опустилась метров на десять вниз, встала на рельсы и поехала вдоль ущелья к базальтовой стене. А вот здесь уже ворота были.

— Я уж подумывал дать в лоб, — признался Олег.

— И ошибся бы, — ответил Лаурген.

(Про то, что переводит Вика, мы уже предупреждали).

— Попался крючкотвор, — объяснил Лаурген. — Придрался к лишней запятой, которая вписана от руки. Я сказал, что вписал Лаурген…. А когда нужно в лоб, я дам знак.

— Очень признателен, — сказал Олег.

— Наши охранники любят прицепиться, — добавил Лаурген. — Выслуживаются. К соринке придерутся, к молекуле. А всё почему? Если дадут сапогом по тощему заду, другой работы не найдешь. Проблема.

— Кто даст сапогом? — спросил Антон.

— Да хотя бы я, — просто ответил Лаурген. — Я фрукт ещё тот…. Подъезжаем. Будет ещё проверка. Если я пущу усыпляющий газ, готовьтесь бить в лоб.

Платформа остановилась напротив металлической площадки. Лязгнула стальная заслонка, в открывшейся черной амбразуре шевельнулось рыльце пулемета. Вновь лязгнула заслонка, амбразура закрылась, из двери вперевалку вышел толстый и потный расхристанный охранник.

Сказал, открывая калитку:

— Что-то вы быстро. Не успели перекусить, а вы уже тут. Короче, задымление во втором секторе, комната 20, и опасное разрастание плесени в первом секторе, комната 5.

После этого потребовал документ, ничего в нём не понял, но разбираться не стал, а лишь сказал:

— Давайте, ребята, не тяните. Можно в Шеол загреметь. Хозяин бардак не любит. Постойте-ка, вроде новенькие? Проводить?

— Не надо, — сказал Лаурген. — Дорогу знаем…

Лаурген шел быстро, не оглядываясь. Антон шагал вслед за ним и как всегда терзался сомнениями. Искал несоответствия, упущения, то есть ту самую палку, которая о двух концах. Вот, скажем, это зловонное ущелье, что по правую сторону, сточная канава, клоака. И обитель, как выразился Стратег, автора послания. То есть, Вайнберга. Судя по реакции Стратега, весьма влиятельной на Миральде личности, хозяина. Может ли обитель хозяина располагаться рядом с клоакой? Чушь…. Но идти надо, иначе…. А что, собственно, иначе? Накажут? Выговор влепят? Ну да, Горбунов влепит выговор с занесением в личное дело. Хорошая дилемма — или получить выговор или плавать кверху пузом в клоаке. «Ох, чую, не кончится это добром, — сказал себе Антон, понимая, что баллоны с распылителем — слабое оружие. — Нет, нет, что-то мы не то делаем».

— Спокойно, — тихо сказал идущий сзади Тимофей. — Без паники. С хозяином буду разговаривать я, а вы будете бороться с плесенью и задымлением. Время боевых действий еще не наступило. Верь мне.

Вот телепат хренов, ничего при нём не подумай.

— Так обстреляли же намедни, — вполголоса напомнил Антон.

— Показуха, — отозвался Тимофей. — Хозяин прекрасно знал о силовой защите. Он уже сто раз мог бы нас пришлёпнуть, как тараканов. Пока что проверяет наши намерения и возможности.

— Тихо там, — не поворачивая головы, внушительно сказал Лаурген. — Внимание, входим.

Тяжелые стальные ворота распахнулись перед ними.

Глава 33 Заприте дверь

За воротами был солидный холл, отделанный золотистым декоративным камнем. Но прежде КПП с турникетом и охранником. Волосатой портьеры не было, зато был металлоискатель. Охранник внимательно изучил документ, служащий пропуском, вернул его Лаургену, выдал пару ключей и открыл турникет. Металлоискатель, естественно, среагировал на баллон, охранник, не глядя, отключил звук и сказал, что первый сектор налево, второй прямо. Начать надо с задымления, то есть с комнаты 20 во втором секторе, причем немедленно.

Холл заканчивался раздвижной двустворчатой дверью, которая открылась перед ними автоматически, потом так же автоматически захлопнулась. Они очутились в длинном пустом коридоре, где уже немного припахивало дымком. Это и был сектор два. Через несколько метров начинался еще один коридор, уходящий налево и тоже пустой. Первый сектор.

Охранник ничего не сказал про третий сектор, а он был, и вела в него обычная дверь белого цвета с надписью «Служебное помещение». Дверь была заперта.

Лаурген с Тимофеем о чем-то тихо-мирно побеседовали, вслед за чем Лаурген открыл дверь своим ключом и запустил в третий сектор Тимофея. Дверь запирать не стал, а присоединился к команде…

В двадцатой комнате тлела лежащая в углу грязным холмиком пакля, из которой торчали обрывки обоев. Кто-то подремонтировал торчащий из стены кран над мойкой, поклеил обои, смёл обрывки и ошмётки в угол, а затем бросил туда непогашенный окурок или его миральдовский аналог.

Ромка затоптал очаг возгорания и гордо посмотрел на Вику.

— Молодец, — похвалила она. — Из тебя вышел бы хороший пожарный…

Плесень в пятой комнате первого сектора разрослась на полстены, начиная от потолка. Струя до потолка не доставала, как-никак шесть метров, напору не хватало, и Лаургену пришлось с баллонами, взятыми у Антона, поупражняться в левитации. Это было здорово, это вам не джигу отплясывать на пакле. Лаурген завис под потолком и направил тощую струю раствора на плесень. Тощая-то тощая, а плесень начала отваливаться пластами, и именно в этот момент в комнату номер двадцать неожиданно зашел субтильный человек в черной униформе. Узрел зависшего в воздухе человека, похлопал глазами и принялся хапать кобуру, которая никак не хотела расстёгиваться.

— Вика, — спокойно произнёс Лаурген. — Разберись.

— Вы, генерал? — узнал охранник, но тут к нему подошла Вика.

— Куда шёл? — спросила она, глядя в глаза охраннику.

— Сюда, — начиная дрожать, ответил тот.

— Зачем?

— Приказали проконтролировать, как идёт работа.

— Ну, и как идёт работа?

— Хорошо. Быстро.

— Вот иди и доложи, что работа идёт хорошо, быстро. Иди!

Охранник уже дрожал, как сумасшедший.

— Всё хорошо, — ласково сказала Вика. — Ты же не хочешь в психушку? Вот и помалкивай. Ступай себе, ступай.

Антон наблюдал за происходящим и пытался понять, что именно говорит Вика. Он видел, как внезапно и страшно, скаля зубы, задрожал несчастный охранник, как вдруг глаза его потухли и он перестал трястись, а потом безвольно направился к дверям. Вышел.

— Заприте дверь, чтобы никто не шастал, — сказал сверху Лаурген. — Осталось чуть-чуть.

Антон подошел к Вике, взял её под локоток, отвел в сторону, чтобы Ромка не слышал, и полюбопытствовал, что теперь будет с несчастным охранником.

— На этой работе он долго не продержится, — ответила она.

— Почему же?

— А как ты думаешь, кэп? — усмехнулась Вика.

— Почему охранник хотел применить оружие? — спросил Антон.

— Потому что левитацией владеют лишь избранные, которых раз-два и обчёлся, — сказала Вика. — А тут какой-то мусорщик натурально порхает. Значит, это не мусорщик.

— Готово, — сообщил Лаурген и плавно опустился на пол. — А теперь надобно убрать это дерьмо в мешки.

— Погодите, — сказала вдруг Аня встревоженно. — С Тимофеем что-то не так.

Олег выметнулся в дверь, которую никто и не подумал запирать, в два шага догнал плетущегося куда-то хлипкого охранника и, взяв за шиворот, затащил обратно в комнату. После этого запер дверь и спросил:

— Кому форма в пору?

Остановился глазами на Ромке, нет — высоковат. Лаурген широковат. Аня? Пожалуй, подойдёт, да и стрелять умеет.

— Мне в пору, — сказала Вика. — К тому же язык знаю…

На злосчастного охранника, который и не думал сопротивляться, надели белый защитный комбинезон, очки и респиратор, снятые с Вики. Он только сонно хлопал глазами. Вика сняла голубой комбинезон, он был бы виден, и переоделась в черную форму. Длинные волосы убрала под черный форменный кепи, и очень даже ничего получился молоденький охранник.

Заперев за собой дверь, они в полном составе двинулись по длинному коридору к третьему сектору. Сзади кто-то гортанно заговорил, явно обращаясь к ним. Вика оглянулась, улыбнулась и, понизив голос, коротко ответила.

Человек скрылся в своем кабинете, и они вновь остались в коридоре одни.

— Быстрее, — сказала Вика. — Через пару минут у них обед, не протолкнёшься.

Всё как на Земле.

Но вот, наконец, и третий сектор, в котором было мало что от промышленного сектора. Здесь было тихо и уютно, будто попал в чистенькую ухоженную квартиру. В прихожей ситцевые обои, полированный шкаф, на стене большое от пола до потолка зеркало, рядом светильник, под зеркалом коврик с домашними тапочками. Тапочки одни, чьи вот только, если хозяин дома? Дальше сквозь дверной проём видна комната с добротным черным, отделанным золотом гарнитуром.

Будто попали в двадцатый век, когда любили и умели делать хорошую мебель.

— Пожалуйста, — умоляюще попросила Аня. — Идёмте же.

Сразу после её слов светильники погасли, потом еле затеплились жидким гнойным светом.

— Какая мерзость, — сказал Олег и сплюнул. — Генерал, вы здесь бывали?

Вика перевела.

— Да, — ответил Лаурген. — Обычно здесь приятно. Идёмте за мной. Или нет, постойте.

Действительно, кто-то неуверенно, приволакивая ноги, брёл по комнате в сторону прихожей. Вот появился в дверном проёме, перекошенный, страшный, без маски, с почерневшим оплывшим лицом, спутанными волосами, и в залитом какой-то дрянью белом защитном комбинезоне. Тимофей. Избитый, но живой.

— Уходим, — невнятно пробормотал Тимофей. — Быстренько.

— Генерал, — сказал Олег. — Коли вы здесь бывали, идите вперёд. Запасной выход есть?

— Есть, — ответил Лаурген. — Ногами вперёд и в очистные сооружения. Не дури, Олег, тут твой бластер не поможет.

— Это мы ещё посмотрим, — сказал Олег, вынимая бластер. — Ну что, генерал, ведите.

Остальные тоже вооружились. Тимофей покачал головой и тяжело вздохнул, это заметил Лаурген.

— Я уже далеко зашёл, — хмуро сказал он. — Но без меня вам крышка. Как там у вас: бывали и мы рысаками. Была — не была.

И, пригнувшись, готовый среагировать на каждый чих, крадучись, пошел в темноту.

Светильники замигали и затеплились тревожным красноватым светом.

Глава 34 Нас прислал Лев Иванович Горбунов

Олег шел вслед за Лаургеном, поводя головой из стороны в сторону. Далее Антон, сместившись на полкорпуса вправо, чтобы видеть, что там, впереди, а остальные уже сзади. Два лба, Олег и Антон, напрочь перегораживали весь горизонт, но всё равно было боязно. Ромка взял в руку теплую ладошку Вики, но та отобрала — не время. Аня вела под руку прихрамывающего Тимофея и что-то тихо говорила ему, однако вовремя спохватилась, замолчала.

Они миновали большую, заставленную мебелью комнату, и вышли в длинный коридор. Правая стена была глухая, с зашторенным окном, на левой имелись три распахнутые двери.

— Он в средней комнате, — тихо предупредил Тимофей. — Вторая дверь. Осторожнее, он быстр.

— Генерал, — сказал Олег. — Позвольте, э-э, быть впереди вас.

— Я его усыплю, — ответил Лаурген. — Поэтому, э-э, не позволю.

— И тем не менее, — сказал Олег и ловко оттёр кряжистого генерала за спину.

Свет, и без того жиденький, предсмертно помигал и вовсе погас, и поэтому Антон не видел, что делает Олег. А тот шагнул куда-то в сторону и исчез. Потом в отдалении, похоже в той самой средней комнате, кто-то плотоядно фальцетом хохотнул, раздались тяжелые шаги, что-то с треском врезалось в стену, и вновь забормотал фальцет. Оборвался после хлёсткого удара.

— Будешь мне тут, — это уже голос Олега. — Где рубильник? Где рубильник, говорю? Чем свет выключал?

Спустя минуту вспыхнул яркий, больно ударивший по глазам, свет.

— Однако, — сказал Тимофей.

Средняя комната больше походила на какую-нибудь лабораторию, вся в белом кафеле, с кургузым верстаком у стены, заставленным химической посудой, штативами с разномастными пробирками, хирургическими ножами, датчиками, ретортами и прочей ерундой, с микроскопом, лампой-лупой, сушильным шкафом, вытяжкой, но при этом и с телевизором у противоположной стены, мягким креслом, уютным торшером. Убивали огромный в несмываемых желтых потеках секционный стол посреди комнаты и в продолжение его глубокое ржавое сливное корыто.

Вайнберг сидел в крутящемся кресле у секционного стола и исподлобья смотрел на вошедших. Он был моложе Горбунова, шире, мощнее. Под торчащими кустистыми бровями злые желтые глаза с ненормально большими черными зрачками. Олег надежно прикрутил его к креслу монтажным проводом, и он был похож на перехваченную бечевкой колбасу.

Что-то там, помнится, врезалось в стену. Ага, вот, тумбочка у входа — лежит на боку, криво, а на кафеле веером трещины.

— Знакомьтесь, — сказал Олег, подходя к крутящемуся креслу. — Иосиф Львович Вайнберг.

И тут же озабоченно спросил:

— Я ничего не путаю, Иосиф Львович?

Вайнберг посмотрел на него, как на пустое место.

— Почему вы упорно не хотите с нами встретиться? — осведомился Олег. — Почему нужно применять силу? Это как-то не по товарищески.

— Позволь мне, — попросил Тимофей.

— Пожалуйста, — Олег пожал плечами и отошел.

— Это опять я, — сказал Тимофей, заглядывая в глаза Вайнбергу. — Нас прислал Лев Иванович Горбунов.

Тут он понизил голос, перешел на шепот. Видно было, как он, нагнувшись к волосатому уху Вайнберга, шевелит губами, а звук исчез.

Это было неинтересно.

— Знаешь, что это? — спросил Ромка, кивнув на секционный стол, а поскольку Вика промолчала, сам себе ответил: — Здесь Базаров режет лягушек.

— Здесь Вайнберг режет людей, — сказала Вика. — А также животных. Отчекрыживает лишнее или пришпандоривает недостающее, чтобы были совершеннее. Это называется выращивать элитную породу. А в это корыто он выбрасывает отходы производства, и они растворяются в спецрастворе, которое наполовину заполняет ущелье, мимо которого мы шли. А этот раствор…

— Хватит, хватит, — взмолился ошарашенный Ромка.

— Какой же ты после этого первопроходчик? — засмеялась Вика. — Космонавт должен знать и уметь всё. И не раскисать, как кисейная барышня.

— Правильно, деточка, — сказал Олег, который похихикивал, слушая их. — Воспитывай, пока не поздно, а то вырастет слюнтяй.

— Не-ет, — заорал вдруг Вайнберг громким фальцетом. — Не желаю. Уберите этого урода.

— Это не Вайнберг, — сказал Тимофей, отходя в сторону от орущего здоровяка. — Очень похож, но это не он. Это какой-то рудимент.

Лаурген отвел Олега в сторону и просительно произнес:

— Очень прошу: развяжите и извинитесь. Это истинный Вайнберг.

— Хорошо — развяжем, — сказал Олег. — А потом добровольно ляжем под нож — и в очистные сооружения. Вы этого хотите?

— Что же делать-то? — Лаурген нервно заходил кругами.

— Гипноз, — подсказал Олег. — Узнаем всё, что нужно, и уйдем себе. А дальше уж его дело — проснётся он или не проснётся.

— Ах, как нехорошо получается, — засомневался Лаурген. — Он меня обязательно запомнит.

— Во-первых, вы в маске и вопросы буду задавать я или Тимофей, — возразил Олег. — Во-вторых, сделайте так, чтобы он ничего не запомнил.

— Дайте время, — вздохнув, сказал Лаурген. — Я подумаю.

Пока генерал, хмуря брови, думал, Олег отошел к Вике.

— Ты знала? — спросил Олег.

— Нет, конечно, — ответила Вика. — Всё как-то сложилось в одну картину: и ущелье с раствором, и этот недочеловек, и всё остальное. Мы с дядей были абсолютно уверены, что здесь землянин.

— Но твой дядя уверен, что это и есть искомый землянин, — сказал Олег.

— Я готов, — заявил Лаурген.

— Вот сейчас и узнаем, — Олег подмигнул Вике и похлопал Ромку по плечу…

Антон не вмешивался в происходящее. Более того, он чувствовал себя здесь лишним. Эти люди прекрасно знали своё дело и не нуждались в чутком руководстве дилетанта. Создавалось впечатление, что его, Антона, вежливо терпят. Ну чем, скажем, он мог бы помочь Олегу во время недавнего захвата? Да, здоровый, да знает хитрые приёмчики, но в кромешной темноте ни черта не видит, а полагаться на слух — это, извините, натуральное самоубийство. Олег же прекрасно сориентировался и одолел супостата. Или вот мятущийся Лаурген. Только что сомневался — сдаться сразу или помучиться, а теперь колдует над безвольно поникшим Вайнбергом, пришептывает, бесцеремонно шлёпает ладонью по лбу, трёт большие мохнатые уши.

Подошла Аня, доверчиво прильнула к его руке и спросила:

— Я тебе нравлюсь?

Он потряс головой, стараясь отвлечься от дурацких мыслей. Это было так неожиданно и так приятно.

— Очень, — сказал Антон. — Не хочу навязываться.

— А ты навяжись, — сказала она. — Хорошо?

— Хорошо, — ответил он.

Она улыбнулась ему и отошла к креслу. Развернула его, села и вновь улыбнулась.

«Какой же ты дурак, — сказал он себе. — Нашел время».

Глава 35 Мы вскрыли капсулу и нашли там…

— Задавайте вопросы, — разрешил Лаурген и отошел в сторону, освободив место для Олега с Тимофеем.

— Что вы нашли в звездолете пришельцев? — немедленно спросил Олег.

— Капсулу, — вяло ответил Вайнберг.

— А что нашли в капсуле?

— Пришельца.

Олег с Тимофеем переглянулись.

— Какой он был из себя? — спросил Тимофей. — Опишите его.

— Он был больной, — ответил Вайнберг.

— Опишите капсулу, — сказал Тимофей. — Для чего предназначена? Пришелец после столкновения хотел катапультироваться? Отвечайте же.

— Звездолет пришельцев был атакован вражеским кораблем, — ответил Вайнберг. — Враг был уничтожен, из пришельцев в живых остался только один. Сильно раненый он забрался в лечебную капсулу. Но капсула вылечить не смогла, не хватило ресурсов, а лишь поддерживала организм в удовлетворительном состоянии.

Замолчал.

— Что дальше? — спросил Тимофей.

— На Миральде произошло столкновение «Эдельвейса» с звездолетом. Вы это знаете. Мы вскрыли капсулу и нашли там…

— Что нашли? — допытывался Тимофей. — Полудохлую рептилию?

— Бестактность, ошибка, — заявил Вайнберг. — Мне запрещено отвечать.

Он вдруг задергался, потом сказал:

— Он идёт. Попались, голубчики.

Распахнул невидящие глаза и тоненько, поганенько захихикал.

Лаурген приложил ему руку ко лбу, Вайнберг закрыл глаза и затих. Олег смотал с него провод, сунул в коробку с мусором и сказал:

— Уходим…

Первым в коридор вышел Лаурген. Он деловито опрыскивал стены водным раствором хлороформа, отчего шатающиеся по коридору начинали клевать носом и разбредаться по кабинетам. Коридор быстро опустел…

Охранник на КПП не задал ни единого вопроса, а лишь забрал ключи. Так же беспрепятственно они миновали два других поста, сняли в кладовой очки, респираторы, скинули комбинезоны и, прихватив с собой трех арбалетчиков, направились к геликоптеру.

Никто сзади не преследовал, не орал дурным голосом, не свистел в свисток, не стрелял в воздух.

Уже в геликоптере Олег спросил не хватятся ли генерала и арбалетчиков на службе, и Лаурген ответил, что не хватятся, в запасе еще двадцать минут, и Олег предложил подбросить, и Лаурген не стал возражать.

Арбалетчиков высадили в лесу, на поляне, метрах в двухстах от тренировочного лагеря, с которого обычно начиналась служба отряда. Обычно здесь же она и заканчивалась, если не форс-мажорные обстоятельства. Тогда отряд в полном снаряжении вылетал к месту происшествия и сваливался на голову злопыхателя, как груда кирпичей. Сегодня, как сообщил Лаургену дежурный офицер, были именно такие обстоятельства. Сообщил, ясное дело, телепатически, что гораздо удобнее какого-нибудь мобильника, поскольку полностью соблюдается конфиденциальность.

Прежде чем Лаурген покинул геликоптер, Олег уточнил надежно ли стёрта информация об их посещении третьего сектора из памяти Вайнберга. Лаурген категорически ответил, что надежнее не бывает…

— Итак, в капсуле была точно рептилия, иначе бы Вайнберг не среагировал так глупо. Просто замял бы, не заострял, — сказал Олег. — Раса разумных рептилий, которые нас оставили далеко позади. Команда погибла, а звездолет обнаружил планету и приземлился на неё. Это несмотря на сокрушительный бой. Команда погибает, а звездолет самостоятельно восстанавливается. Очень интересно. Даже то, что в него врезается «Эдельвейс», не наносит ему значительного ущерба. Больше того, создаётся впечатление, что крушение подстроено.

— Бред, — обронил Тимофей.

— Посуди сам, — сказал Олег, поворачиваясь к нему. — В капсуле полуживая рептилия, сама капсула вылечить её не способна. Корабль исправить капсулу по какой-то причине не может, и я даже догадываюсь — по какой. Нужен образец, то есть, живой организм, либо матрица. И образец, и матрица, по-видимому, уничтожены в бою. А тут, понимаешь, как по заказу «Эдельвейс» с экипажем.

— Нашел образец, — усмехнулся Тимофей и вдруг посерьёзнел. — Ты имеешь в виду симбиоз?

— Догадливый, — похвалил Олег. — Это объясняет очень даже многое, практически всё.

— Могущественный Симбиот, который перестраивает планету, — сказал Тимофей. — Перекраивает её на свой лад… Жди беды.

— Да уж, такого нахлебника нам только не хватало, — произнес Олег. — Сожрёт с потрохами и не подавится.

— Думаю, до этого не надо доводить, — сказал Тимофей.

— Стоп-стоп, — вмешался Антон и даже встал с мягкого кресла. — Это всего лишь умозрительные измышления. Разве можно делать заключение на основе догадок?

— Лучше не Симбиот, а Мутуал, — не слушая его, предложил Олег. — Извини, Вика, я вынужден был экранировать геликоптер, так что не старайся.

— О чём ты? — слегка покраснев, сказала Вика.

— Ты знаешь, о чём. Впредь будешь носить вот эту защиту.

С этими словами он вынул из бардачка легкую ажурную сеточку и передал Вике.

— Надень на голову, она сама спрячется под волосы, — сказал Олег. — Если будешь вредничать, накажу. Заметь, я не спрашиваю, за кого ты: за нас или за пришельца, потому что знаю, что ты в прямом подчинении у Мутуала.

— Но позвольте, — сказал Антон, которого никто не слушал. — Нельзя же всё решать с кондачка. В конце концов, должен быть консенсус.

— Некогда заниматься ерундой, — ответил Олег и вдруг виновато улыбнулся. — Прости, Антоша, не хотел тебя обидеть, но дело слишком серьезное.

— Если не секрет — что вы задумали? — спросила Вика.

— Секрет, — отозвался Олег.

— Просто я знаю, что Повелителю, которого вы зовёте Мутуалом, известно о вашем сегодняшнем посещении, — сказала Вика.

— От кого известно, от тебя? — спросил Тимофей.

— Нет, не от меня. И не от Вайнберга. Просто известно, и он велел мне это вам передать. Велел еще до того, как я надела сеточку. Сейчас я его не слышу.

— То есть, мы под колпаком, — сказал Олег. — Возвращаемся на корабль, надо всё обдумать…

Пока их не было, «Архимед» подвергся метеоритной атаке и вынужден был сменить место дислокации. Внушительная бетонная площадка была изрыта мелкими метеоритами и расколота на три неравные части. Фигуры были разбиты вдребезги. Кое-где начала проседать почва.

«Архимед» ожидал их на плоском пригорке рядом с уже известным нам куполом. Всё пространство от бетонной площадки до купола было покрыто глубокими воронками, будто местность обстреливала артиллерия…

Олег посадил геликоптер у опоры космолета, включил громкоговорящую связь.

— Говорит первый, — сказал в микрофон Антон. — Спусти грузовой лифт.

Заработали вакуумные насосы, сверху плавно спустился огромный лифт. Олег переместил геликоптер на площадку лифта.

Глава 36 «Архимед», брось эти шуточки

На выходе из ангара их ждал Гарик 2. Пристроившись к Антону, он принялся жаловаться на подопечных. Иванцов и Репс — жуткие антиподы, заявил Гарик 2. Репс обзывает Иванцова куклой, тот лезет драться и ставит Репсу фингал под левым глазом. Через минуту они опять сцепляются, и Репс зарабатывает фингал под правым глазом. В ответ Репс применяет коротилку, и Иванцов в нокауте.

— Что такое коротилка? — спросил Антон, которому Гарик 2 успел надоесть уже на третьей секунде, но ведь не пошлешь же — по отношению к роботу это неэтично.

— Это когда два провода из одной розетки закорачиваются на массу, — охотно объяснил Гарик 2.

— На какую массу? — терпеливо уточнил Антон. — На тебя, что ли?

— На Иванцова, — снисходительно сказал Гарик 2.

— Да пошли ты его, — посоветовал Олег.

— Слушай, Гарик, — сказал Антон. — Мне позарез нужно в рубку. А ты бы лучше пошёл и отсоединил коротилку от Иванцова.

— Слушаюсь, — бодро и чётко ответил Гарик 2 и, бухая неопреновыми сапожищами, умчался куда-то вдаль.

Олег, Тимофей и Антон заперлись в рубке, остальные направились в столовую заморить червячка.

Олег сел за пульт, Антон с Тимофеем расположились рядом на стульях.

— «Архимед», ты не занят? — спросил Олег.

— Как всегда занят, — ворчливо ответил «Архимед». — Что у вас?

— Ты отслеживаешь наше передвижение внутри планеты? — спросил Тимофей.

— Разумеется.

— А то, что рядом с нами, тоже отслеживаешь? — уточнил Антон.

— По мере возможности.

— Разговор фиксируешь? — спросил Олег.

— Что вам нужно от меня?

— Не обижайся, — сказал Олег. — Нам нужен фактический материал, чтобы там, на Земле, не было кривотолков.

— Моя фиксация не идеальна, — ответил «Архимед». — Много наложений, искажения. Лучше берите с собой видеокамеру.

— В каком радиусе происходит фиксация? — спросил Олег.

— От пятисот метров до километра.

— То, что нужно, — произнес Тимофей. — Вайнберг сказал, что «он» идёт. И еще, что мы попались. Кого Вайнберг имел в виду?

— Координаты, точное время, — тут же потребовал «Архимед».

— Хорошо, — сказал Олег. — Покажи нам наше последнее посещение Второго Уровня, начиная с того момента, когда наша группа покинула геликоптер.

Раздался странный звук, как будто «Архимед» скрипнул зубами, то есть выказал недовольство.

— Вы отнимаете моё драгоценное время, — невнятно пробормотал «Архимед». — Я занят поисками артефакта…. Ладно-ладно, хорошо.

На экране появилось изображение ущелья. Оно было размытое, подрагивающее, с минимумом цвета, кривоватое. Потом картинка выровнялась, сделалась почётче.

— Я обработал изображение, — сварливо пояснил «Архимед». — Чтобы глаза не портили.

Вот группа, возглавляемая Лаургеном, вышла из тоннеля.

— Можно прокрутить? — попросил Тимофей. — Минут на пять вперёд.

— Ищете Вайнберга? — уточнил «Архимед». — Так и скажите.

Определенно у него портился характер.

— Вот вам Вайнберг, — сказал «Архимед».

Вайнберг стоял у дверей своей комнаты, той самой, с секционным столом. Освещение было ненатуральное, зеленое, зато четкое. Ночная съемка.

В дверях появился Олег, принялся вглядываться в темноту. Вайнберг хохотнул и ударил хлёстко, наотмашь. Но не попал, хотя должен был. Олег вдруг оказался рядом с ним. Короткий незаметный бросок и Вайнберг летит в стену. По дороге сметает тумбочку, охает, начинает причитать фальцетом, потому что больно. Всё происходит очень быстро. А дальше Олег хватает его, тяжеленного, стопудового, и без всяких усилий втыкает в кресло. Моментально, привычно обматывает монтажным проводом, который вдруг оказывается в его руках. Вайнберг пытается куснуть его в руку, но Олег влепляет ему зубодробительную пощечину и грозно восклицает: «Будешь мне тут. Где рубильник?».

Антона поразила скорость, с которой всё это происходило. Сумасшедшая, нечеловеческая скорость. Если Вайнберг, как предупредил Тимофей, очень быстр, то каков тогда Олег?

— А главное, в полной темноте, — сказал Антон. — Невероятно.

— Вот и я о том же, — сказал «Архимед». — Мысленно аплодирую.

Олег недовольно поморщился и сказал:

— Дело не во мне. Вот скажи мне, «Архимед», это настоящий Вайнберг? Может этот Вайнберг быть хозяином?

— В каком смысле хозяином? — уточнил «Архимед».

— Хозяином планеты.

— Так считать нет никаких оснований, — витиевато ответил «Архимед».

— А вот тот, кто должен появиться на экране через несколько минут, может быть хозяином? — спросил Олег.

— И кто же это? — начал рассуждать сам с собой «Архимед». — Любопытно посмотреть. Ну-ка, ну-ка.

Принялся прокручивать запись. Это было смешно. Но вот Лаурген стирает информацию, Олег сматывает провод, они уходят. «Архимед» остановил перемотку. Вайнберг тяжело выбрался из кресла, походил по комнате, потом вдруг вытянулся в струнку. Самое любопытное, что смотрел он в это время на верстак с ретортами. «Архимед» расширил зону обзора, нет ничего постороннего ни в соседней комнате, ни в примыкающем к сектору складу, заставленному ящиками, бутылями и разнокалиберными тюками.

В левом верхнем углу экрана что-то неуловимо дёрнулось, и Олег тут же сказал:

— Зафиксировал? Давай, проявляй.

С минуту картинка оставалась прежней, потом в левом верхнем углу появился неверный дрожащий контур, который становился всё чётче, объёмнее, пока не превратился в двуногое существо с длинными руками, длинной шеей и круглой головой. Это был снимок с экрана, своего рода фотография, но не чёткая. Можно было разглядеть, что тело у существа сильное, мускулистое, покрытое короткой золотистой шерстью, что на ногах и руках по пять пальцев.

«Архимед» подкорректировал резкость и цвет, фотография сделалась рельефной, более законченной. Это, несомненно, была рептилия, но рептилия прямоходящая, без хвоста и одежды. Морда плоская, с маленьким подбородком, твёрдо сжатым ртом, черными дырками ноздрей и выразительными глазами — желтыми с вертикальным зрачком. Скошенный лоб, на голове редкие золотистые волосы.

Напомним, это была всего лишь отредактированная фотография странного существа, но голова рептилии на снимке вдруг начала противоестественно, рывками двигаться. Вот рептилия, увидев что-то, склонила голову набок, наморщила лоб, потом странновато улыбнулась и неожиданно подмигнула.

— «Архимед», — процедил Олег. — Брось эти шуточки, противно же.

— Это не я, — ответил «Архимед». — Оно само.

Вслед за этим, что за бред, рептилия начала интенсивно трансформироваться, и совсем скоро перед ними стоял натуральный Лев Иванович Горбунов — вполне обычный, в черном затрапезном костюме, без галстука, с лысинкой, над которой топорщились седые реденькие волосы.

Глава 37 Уничтожить или доставить на Землю?

— Приплыли, — грустно сказал Тимофей. — Всюду сплошной блеф, даже в глубоком космосе.

— А ты, «Архимед», как думаешь? — тут же спросил Олег.

— Думаю, что это дьявольское наваждение, — ответил «Архимед». — Другого объяснения нет.

— А нельзя ли проследить, откуда пришло это наваждение? — предложил Олег. — Расширить, так сказать, зону поиска.

Горбунов с экрана исчез, вновь в левом верхнем углу появился дрожащий контур, который начал быстро перемещаться вверх. «Архимед» выставил контур в центр экрана и увеличил площадь обзора. Для удобства превратил контур в яркую точку.

Тимофей торжествующе потёр руки.

«Архимед» наложил на экран собственную схему уровня, и теперь точка двигалась по одному из коридоров третьего сектора. Вот её повело влево, она прошила стену и пошла себе дальше наискосок, не признавая дверей.

— А та ли схема? — спросил Тимофей.

— Та самая, — отозвался «Архимед.

Антон наблюдал за путешествием точки и вдруг поймал себя на том, что место-то знакомое.

— Помедленнее, «Архимед», — сказал он. — Это звездолет пришельцев.

Точка находилась в первой секции, куда она вошла через боковую дверь. Одну из тех, которые не смогли открыть земляне.

— Действительно, звездолет, — согласился Олег. — Ну-ка, ну-ка.

Было любопытно, куда направляется Мутуал. Итак, первая секция, вторая, третья (с шаром), четвертая — биолаборатория, и наконец, пятая — с вольерами вдоль стен, откуда землянам пришлось удирать во все лопатки. Мутуал миновал её, затем еще одну секцию и очутился в помещении с перегородками вдоль обеих стен. Остановился напротив одной из ниш.

— Подетальнее, — как всегда бесцеремонно сказал Олег, но «Архимед» не обиделся, увеличил картинку.

Мутуал постоял перед кроватью со спящим Вайнбергом, не этим боровом из секционной, а молодым, гладеньким и розовеньким, одежда которого была аккуратно сложена на стоявшем рядом с кроватью стуле, затем перешел к прозрачной яйцевидной капсулой, в которой лежала рептилия, накрытая до шеи белой простыней. Она сонно щурилась, будто только что проснулась.

Мутуал открыл крышку, влез в капсулу и улегся рядом с рептилией. Повозился, располагаясь поудобнее. Через секунду это уже было одно целое. Рептилия радостно улыбнулась и спокойно уснула.

— Мутуал ли это? — с сомнением сказал Олег. — «Архимед», ты искал именно этот артефакт?

— Разберемся, — проворчал «Архимед», но чувствовалось, что доволен.

— События происходили в обратном порядке, — напомнил Тимофей, пощипывая бородку. — То есть, Мутуал проснулся, встал и пошел себе. Вопрос: что побудило Мутуала проснуться и направиться к Вайнбергу? И второй вопрос, уже к «Архимеду». Ты, уважаемый, способен заглядывать в прошлое?

— Дедукция, уважаемый, — ответил «Архимед». — Отслеживаю следы и воспроизвожу процессы, происходившие в прошлом. Естественно, приукрашиваю. Что, понравилось?

— Понравилось, — сказал Тимофей. — Так что побудило рептилию проснуться?

— Вика, — произнес «Архимед». — Я предупреждал.

— У неё это происходило на бессознательном уровне, — вмешался Олег. — Вика — это маячок. Где Вика, там и мы, не нужно особенно напрягаться. И, естественно, телепатическая связь, слияние сознаний, как бы общее мышление. Вика может этого и не осознавать, но любая её мысль, любое побуждение немедленно передаётся Мутуалу. В свою очередь каждый его вопрос она воспринимает как собственный. У неё возникает вопрос и она начинает обдумывать, как на него ответить. И сама себе отвечает. Как бы сама себе.

— Ты, дружок, не запутался в своих философствованиях? — спросил Тимофей, посмеиваясь.

— Простите, увлёкся, — произнес Олег. — Так что пока я во всём не разберусь, буду её защищать.

— А я с Олегом согласен, — сказал Антон.

— И я, — сказал «Архимед». — Слово за вами, господа.

«Вот те на, — подумал Антон. — Это что означает? Финита ля комедия? Артефакт найден?»

— Давай, капитан, говори, — сказал Тимофей.

— Что говорить? — смешался Антон.

— Что подумал, то и говори, — сказал Тимофей. — Ты же у нас капитан.

Антон замялся, почесал макушку, потом кашлянул и произнес:

— Раз уж «Архимед» идентифицировал артефакт, то нужно подумать, как его доставить на корабль. «Архимед», его нужно доставить на Землю или уничтожить?

— Доставить, — бесстрастно ответил «Архимед. — Если не получится, ликвидировать вместе с Миральдой.

— Я лично не представляю, как можно умыкнуть капсулу да еще с инопланетянином, — сказал Тимофей. — Может, кто знает, как это сделать?

— Я знаю, — ответил Олег.

— Про молотилку не забыл? — спросил Тимофей. — Про Циклопа, про охрану, про Стратега и про многое другое?

«Что-то этот «Архимед» темнит», — подумал Антон и уверенно сказал:

— «Архимед», ты ведь знал про капсулу.

— Знал, — согласился «Архимед».

— А что же мы столько времени потратили на всякую дурь? Не лучше ли было детально, до мелочей разработать операцию?

— Я изучал вашу реакцию.

— То есть, артефакт — это так, для отвода глаз? — спросил Антон.

— Для отвода глаз, — ответил «Архимед». — Вы должны были обратить внимание на то, что на Миральде кипит жизнь. Масса видов, которые появились буквально вчера-позавчера. Завтра они исчезнут и появятся новые. Например, вы уже не найдете конных серых, они исчезли, зато появилось кое-что другое, с чем вам предстоит познакомиться. Всё бы хорошо, но Миральда при этом разрушается от внешних обстоятельств. И это неизбежность. Но есть один немаловажный фактор. Кто-то из вас предположил, что нету отдельного звездолета, вся планета — звездолет. Это, конечно, гипербола, но есть все основания полагать, что из материала планеты Мутуал строит космический корабль. Отсекает лишнее и наращивает необходимое. Всем всё ясно?

— Не совсем, — ответил Тимофей.

— Уничтожать планету нерационально, — сказал «Архимед».

— А вдруг это будет боевой корабль? — предположил Олег.

— А вот это зависит от нас, — ответил «Архимед». — Предлагаю следующий план…

Глава 38 «Архимед» — наш большой брат

…План был неплох, смущало одно — кто-то из команды должен был заменить Вайнберга. Этот Вайнберг зазнался, охамел, возвёл себя в культ. Совсем оторвался от Земли. Толку от него было никакого, одни убытки, он не помогал Горбунову, как было договорено ранее, а напротив вредил. Наводил тень на плетень, потом и вовсе замолчал. А перспективы, подчеркнул «Архимед», были, да еще какие. Он, «Архимед», отследил, что нынешний Вайнберг физически и физиологически много моложе, чем тот, который десять лет назад стартовал в глубокий Космос. Кроме того, у нынешнего Вайнберга появились сверхъестественные возможности, которые проявлялись во время его бодрствования, то есть тогда, когда он не был активным Мутуалом, когда инопланетянин отпускал его попастись, напитаться энергией. В это время Вайнберг выполнял роль Верховного Правителя — коварного и жестокого, которого жители Миральды боялись, как чумы.

Были и другие плюсики от такого симбиоза, но был при этом и жирный минус. У того, кто заменит Вайнберга, уже не будет такой замечательной связи с Горбуновым, мистической, мгновенной, для которой сотни парсеков не преграда и которая прервалась по вине Вайнберга.

И заменит Вайнберга, заключил «Архимед», один из присутствующих.

Вся эта информация обрушилась на Антона, как лавина. Разумеется, если бы он знал предысторию, истинные намерения Горбунова, а также то, чем всё это закончится, то от экспедиции отказался бы наотрез. В самом деле, нужно быть самоубийцей, чтобы согласиться на такой эксперимент. К счастью, у того же Тимофея и особенно Олега шансов на замещение гораздо больше, но…. Нет, нет, сказал себе Антон, никаких но. Нет — и точка.

— А вот тут ты, дорогой, ошибаешься, — безошибочно прочитав его мысли, сказал Тимофей. — Я предупреждал, что у тебя особая миссия.

Антона прошиб холодный пот.

— Я думаю, у Олега получится лучше, — пробормотал он. — Это я снаружи здоровый, а внутри я слабый и нерешительный. Трухлявый.

Олег заржал и хлопнул его ладонью по плечу.

— Соглашайся, старик, — сказал Олег. — Это же не навечно, зато сколько приобретешь на халяву-то. И потом — зачем на себя наговаривать? Слабому да трухлявому не предложили бы такую миссию.

— В каком смысле не навечно? — уныло спросил Антон, понимая, что его подставляют.

— Когда доставим капсулу на Землю, тебя заменят, — ответил Тимофей. — Желающих заменить будет предостаточно.

«То есть, у них уже всё было решено, — подумал Антон. — Без меня меня женили».

— И всё же, — сказал он. — Почему не ты с Олегом?

— А ты еще не понял? — спросил Олег. — Я думал, ты уже там, у псевдоВайнберга, догадался. Либо позже, когда «Архимед» показал запись.

— Да, да, — сказал Антон. — Сверхскорость, сверхреакция. Достойно восхищения. Допустим, что это правда, хотя нет, не верю. Вот, черт. Погоди, а Тимофей тоже?

Тимофей утвердительно кивнул.

— А Аня? — растерянно произнес Антон. — Она же говорит, что ты её брат.

— Биологически я её брат, — ответил Тимофей. — Ладно, не морочь себе мозги. Аня такая же, как ты.

— Это единственное, что радует, — сказал Антон. — Погоди, а Ромка?

— Ромка тоже настоящий, — успокоил его Олег. — Только об этом разговоре ему ни слова.

— Стоп, — сказал Антон. — Тут что-то не так. Ведь Вайнберг — клон.

— Да, клон, то есть близнец Горбунова, — согласился Тимофей. — Но мы с Олегом, увы, не клоны, и чужой разум нас отторгнет. Проверено экспериментально. И всё, и на этом точка. Главное, что мы всё время будем рядом с тобой. Не волнуйся, Антоша, если что пойдёт не так, мы прервём процесс без всяких для тебя последствий.

— Вот, значит, как, — сказал Антон. — А я думаю — каким это таким образом «Архимед» умудрился подслушать, что планета — звездолет? Это ведь твои слова? Одна линия-то?

— Одна, — ответил Тимофей. — А как же иначе? «Архимед» — наш большой брат…

Столовая уже была пуста. Немудрено — беседа с «Архимедом» заняла битый час. Но шеф-повар, который был предупрежден о важности момента, самолично приготовил обед, не пожалев припрятанные деликатесы, и как только наша троица появилась на пороге, хлопнул в ладоши. Был он колоритный, важный, пузатый, с розовым лицом, пышными усами, в белом халате и белом колпаке, не сразу поймешь, что не человек. И в ладоши шлёпнул, как человек, без металлического дребезга, а этак мягко, приглушенно. Тотчас официанты сдвинули пару столов, накрыли большой скатертью, другие споро принесли заставленные подносы, принялись разгружать. Шеф-повар подошел к приятно удивленной троице, сказал густым басом:

— Чем богаты. Важное решение надобно отметить первостатейно.

— Сам придумал? — мрачно спросил Антон.

— Намекнули, — ответил шеф-повар. — Мы понятливые. Раз дело того требует — не скупердяйничаем.

— Всё, шеф, свободен, — сказал Олег, плотоядно потирая ладони. — Дальше мы сами разберемся.

— Хлеб да соль, — подкручивая правый ус, с вредной ухмылочкой отозвался шеф-повар и знаком показал слугам, чтобы вымётывались…

В семь утра зазвонил будильник, и это было так некстати. Ещё бы часика два-три покемарить… Но нельзя, труба зовёт, сегодня архиважный день. Антон сделал героическое усилие и сел на кровати, опустил ноги на пол. В голову ударила тяжелая кровь, в глазах потемнело. «Тихо, тихо, — сказал он себе. — Не так резко». Посидел с минуту, пытаясь вспомнить, что они вчера потребляли, и вспомнил. Синтетический ром. Ароматный и не такой резкий, как кубинский, но тоже крепкий. «Сволочь, — подумал он про шеф-повара с его гаденькой ухмылочкой. — Специально подсунул».

В общем-то, потреблять ром, тем более синтетический, ему было несвойственно. Так же, как и вообще выпивать. Но тут уж так сложилось перед героическим поступком, на который он был совсем не готов. Ну, не хотелось грудью на амбразуру, хоть ты тресни.

Вздохнув, он поплёлся под душ, врубил сперва холодный, потом горячий, потом снова холодный, снова горячий, и вышел из кабины уже более-менее посвежевший. Одел комбинезон и направился в столовую, где его уже ждали Олег с Тимофеем. Кроме них и дежурного повара в столовой никого не было, рано еще, завтрак обычно начинался в девять утра.

— Молодец, — сказал Олег, стиснув Антону руку своими тисками. — Слово держишь. Значит, так, сперва горяченькое, потом обсуждение. Кто против? Все за.

Глава 39 Марабуты

На завтрак были сосиски с зеленым горошком и воздушный омлет. Нет, двое сосисок и два омлета. Затем большая кружка крепкого сладкого чая с лимоном.

После завтрака Антон почувствовал себя человеком.

— Теперь признавайся, — сказал Тимофей. — Был дискомфорт?

— Он должен был быть, этот дискомфорт? — спросил Антон.

— Обязательно, — ответил Тимофей. — Мутуал — это что? Грубо говоря, это два совмещенных сознания, которые действую как одно. Ты должен вклиниться и заменить сознание Вайнберга. После этого мы изолируем Вайнберга. Вклиниться ты должен таким образом, чтобы ни пришелец, ни Вайнберг тебя не заметили и заранее не отторгли. То есть ты должен находиться в пограничном состоянии. Повторяю, я говорю утрированно, всё обстоит гораздо тоньше. В данный момент «Архимед» подбирает оптимальный вариант, применяя специальные препараты, поэтому ты, старик, частенько забываешь свои поступки. Ну как, комфортно? Что, скажем, ты делал вчера? Что осталось в памяти?

— Что мы пьём ром, — честно ответил Антон.

— Ром он запомнил, — с возмущением сказал Олег. — Сутки прошли, а он всё ром помнит.

— Сутки? — удивился Антон. — А что же тыква болит?

— Препараты, старик, препараты, — успокоил его Тимофей. — Поэтому ты действуешь, как управляемый робот. Значит, ты утверждаешь, что никакого дискомфорта нет. Так и запишем.

— Коррекция закончена, — торжественно провозгласил «Архимед».

Ощущение было такое, что «Архимед» находится внутри черепной коробки.

— Все слышали? — спросил Антон.

Олег с Тимофеем переглянулись и пожали друг другу руки.

— Все слышали? — повторил Антон.

— Поздравляю, старик, — сказал ему Тимофей. — Теперь ты с «Архимедом» на прямой связи. В смысле, полностью готов…

Было восемь утра, экипаж проснулся, но коридоры были пусты, и редкие звуки звучали гулко, отчетливо. Вот кто-то открыл кран, зашумела вода, еще кто-то, перевирая мелодию, замурлыкал бодрый марш, но быстро заткнулся. Мимо, приветственно подняв правую руку, промаршировал всегда улыбчивый Гарик 2 и быстро скрылся в неизвестном направлении. Умел заметать следы. Вроде бы идёт прямо, а сам шмыг направо — и только его и видели.

Из столовой они прошли в фойе с фикусами в кадках и креслами вдоль стен. Этакое дежурное место, где можно было с экрана почитать очередной детектив, расслабиться под видовой фильм с релаксирующей музыкой или послушать лекцию доктора Пилюлькина о пиелоэктазии почечной лоханки. Отсюда можно было пройти в цветущую оранжерею, поэтому фойе всегда пустовало.

Олег уверенно подошел к одной из кадок и с натугой отодвинул её в сторону. В сплошной стене вдруг открылась дверь.

— Заходим, — сказал Олег.

Едва троица вошла в темное помещение, дверь за ними закрылась. Секунду они стояли в кромешной темноте, потом вспыхнул верхний свет.

Поначалу Антон оторопел от возникшей прямо перед ним группы однотипных фигур в защитных костюмах и беретах, которые, казалось, так и сверлили его черными глазами, потом он понял, что это камуфляжи, которые только и умеют, что моргать. Стоят неподвижно, будто корни пустили, но лица черные и вроде человеческие. Лица мужские, разные. Зомби, что ли?

Олег хлопнул в ладоши и громко сказал:

— Внимание. Слушать сюда.

Фигуры задвигались, принялись переминаться с ноги на ногу.

Да нет, вроде не зомби, живые. Штук сорок, а то и все пятьдесят. Живые, но сильно заторможенные. Биороботы? Не похоже. Что не роботы — это точно. А вот живые ли?

— Кто это? — спросил Антон.

— Воины-марабуты, — ответил Олег. — Не мешай.

И заговорил на странном гортанном языке.

Воины слушали бесстрастно, не перебивая, но как только Олег замолчал, дружно и коротко рявкнули в ответ на всё том же непонятном языке.

— А оружие у них есть? — спросил Тимофей.

Значит, тоже ничего не знал про воинов.

— По самую завязку, — ответил Олег. — Они сами оружие.

И буднично добавил:

— Ну что, орлы, двинули?

«Как, вот так сразу? — чувствуя замешательство, подумал Антон. — Нет, нет, нужно же как-то морально подготовиться. Не война же».

— Нужно предупредить Вику, — пробормотал он. — Ромку, Аню. А-то как в прорубь.

— Никого не надо предупреждать, командир, — усмехнувшись, сказал Олег. — Поверь мне — так будет лучше…

Геликоптер и пара вездеходов быстро домчали их до купола. Марабуты русского языка не понимали, в глаза не смотрели, сидели молча и неподвижно, но из приземлившегося геликоптера выскользнули молниеносно. Миг — и геликоптер пуст.

Так же стремительно они проскользнули сквозь ворота, которые с натугой отворили Олег с Антоном.

В темноте купола что-то звякнуло, раздался хриплый полузадушенный выдох и на пол повалилось что тяжелое. Антон понял, что это циклоп. Вслед за этим послышались негромкие хлопки, приглушенные удары, чей-то внезапный короткий вопль. И дальше всё, ни звука.

— Готово, — сказал Олег, широко растворяя ворота и заходя в погруженное во тьму гигантское помещение.

Циклоп был перерублен чем-то очень острым. Наружу из колодца торчала часть туловища толщиною около метра, рядом валялся двухметровый обрубок с головой. На срезе было видно, что циклоп был напичкан бронированными кабелями и имел толстую панцирную оболочку, покрытую черной кожей. Мечом или саблей такую конструкцию не одолеешь.

— Это что же за такие марабуты? — спросил Антон.

— Я сказал неточно, — отозвался Олег. — Они когда-то были марабутами…. Держись за меня, не стесняйся…. Тимофей, ты как там?

— Нормально, — сказал Тимофей, который шел позади Антона. — Похоже, твои марабуты и охрану покрошили.

Олег проворчал что-то невразумительное.

На стенах вдруг загорелись яркие круглые плафоны, из-за ящиков вынырнула парочка стремительных марабутов. Один возглавил маленькую процессию, второй пристроился сзади. Так было гораздо спокойнее. На бетонном полу встречались подозрительные пятна, но тел не было, заботливые марабуты утащили их за ящики.

Антон оглянулся на заднего воина. Тот зыркал по сторонам, но на взгляд Антона среагировал молниеносно, тут же вперился в него. Страшные у него были глаза — блестящие, сплошь черные, без белка, заставляющие цепенеть.

Антон внутренне передернулся и отвернулся.

Глава 40 «Архимед», срочно начинаем

Они прошли сквозь «Эдельвейс», на котором марабуты уже навели порядок, перебив остатки прятавшейся охраны, и беспрепятственно преодолели четыре секции инопланетного звездолета. Третья секция, та, что с шаром, была разблокирована, а в пятой, с вольерами, их ожидало вполне предсказуемое зрелище.

Где-то в центре громадного помещения, искря, слабо крутилась вокруг своей оси остановленная на полном ходу молотилка. Остановил молотилку вставший на её пути отважный марабут с пакетом взрывчатки. Естественно, воина разнесло в клочья.

— Ничего, — произнес Олег. — Нужно будет — восстановим по матрице.

Переговорил со спокойным и важным марабутом на гортанном языке, после чего сказал:

— Гловер говорит, что молотилка очень быстра и появилась внезапно, могло погибнуть много воинов. Наш герой пожертвовал собой, спас товарищей. Впредь марабуты будут действовать на опережение. Будьте внимательны и держитесь ближе к стенам, неизвестно откуда вылетит очередная молотилка.

Они прошли мимо пустых вольер и очутились в шестой секции, абсолютно пустой, со скромной дверью в противоположной стене. Была еще пара арочных проёмов, боковых, огромных, ничем не закрытых, за которыми была пугающая темнота и масса невнятных звуков. Отсюда в корабль попадали громилы, всадники, молотилки и прочее, с чем еще не доводилось сталкиваться. Отсюда же, наверняка, можно было добраться до лаборатории псевдо-Вайнберга.

Из темноты донеслось противное жужжание, от которого заломило зубы, и в секцию через левую арку боком-боком протиснулась молотилка. С треском захлопнулись оставшиеся за спиной ворота, бежать было некуда.

Марабуты все как один метнули в неё импульсные гранаты. Это было мощное оружие, молотилку подбросило в воздух, и в этот момент пара воинов с двух сторон стегнули по колёсам огненной плетью. Колеса немедленно отвалились, а молотилка грохнулась о стальной пол и бешено закрутилась вокруг своей оси. И тогда спокойный и важный марабут по имени Гловер, взвесив в руке тяжелый аннигилятор и с хитрецой посмотрев на космонавтов, швырнул в неё обычный пакет со взрывчаткой.

От взрыва заложило уши.

— И правильно, — сказал Олег минуту спустя. — А то бы мы тут не разговаривали. После аннигилятора-то.

— Мы с тобой, — уточнил Гловер.

Оказывается, он прекрасно понимал русский язык.

— Надо поторапливаться, — сказал Гловер.

Действительно, что-то или кто-то приближался по боковым переходам. Шум неумолимо нарастал.

Маленькая дверь в седьмую секцию открывалась на себя и была закрыта на ключ, но для мастеровитых марабутов это не было преградой. Гловер одолел замок меньше, чем за минуту. Еще минута потребовалась на то, чтобы все до одного проникли в следующую секцию, а замыкающий Гловер захлопнул дверь и для верности закрыл щеколду.

Увы, их ожидало полнейшее разочарование. Седьмая секция была пуста.

— Что будем делать? — чертыхнувшись про себя, спросил Антон.

— «Архимед» говорит, что зря не взяли Вику, — мрачно сказал Олег. — Это ошибка. В том числе и его, «Архимеда».

В дверь забарабанили, загорланили.

Антон прислушался и разобрал в общем рёве голос Лаургена.

— Лаурген подойдёт? — спросил Антон, уже зная, что подойдёт.

— А как же, — расцвёл Олег. — Гловер, нам нужен живой Лаурген, а не мёртвый. Просканируй, что там, за дверью, я покажу тебе Лаургена.

Два марабута шутя переставили тяжеленного Антона на свободное место, чтобы не застил дороги, и он не видел, что там колдуют Гловер с Олегом.

— Давайте, — сказал Олег, щелкнув щеколдой.

Гловер и вместе с ним добрый десяток смуглых марабутов поднажали на подпираемую снаружи людской массой стальную дверь. Открыли с натугой и по очереди выбрались наружу. Антон услышал смачные, как по сырому мясу, шлепки. Рёв усилился, марабутов начало вдавливать обратно, тогда на помощь им пришли оставшиеся воины. Тут уже засвистели острые клинки. Рёв сменился стонами, яростными воплями, руганью. Секунд через пять появился изрядно помятый Гловер с полузадохшимся Лаургеном. Сунув его, как тюк, Олегу, Гловер рявкнул «Не закрывай» и ломанул обратно.

Рубка продолжалась недолго, нападавшие, а среди них и арбалетчики Лаургена, отступили. Забрав раненых товарищей, марабуты заскочили в приоткрытую дверь. Антон защелкнул её.

Три марабута были сильно изувечены, двое, у которых были разбиты головы, могли сидеть. Вот и все потери. У нападавших их было несколько десятков. Но вот что интересно: уже через несколько минут марабуты полностью восстановились.

Тем временем, Олег привёл в чувство Лаургена, которого положил на затянутый ковролином пол. Открыв глаза, тот глубоко вздохнул и немедленно сделался бешеным. Вскочил на ноги, принялся молотить врага кулаками по корпусу и закончил сокрушительным апперкотом. Правда, ни один удар в цель не попал, Олег придерживал бешеного быка, упершись ладонью в лоб. Едва Лаурген закончил с боксом, Олег нанес ему пару зубодробительных оплеух. Крепкий дядя зашатался, но устоял. Взгляд его прояснился, он вгляделся в Олега и с изумлением сказал:

— Ты? Драться? Ну, знаешь!

— Ого, — удивился Олег. — Да вы, уважаемый, по-русски заговорили.

— Я способный, — ответил Лаурген. — Где мы?

Глаза его внезапно расширились.

— Всем держаться у дверей, да покучнее, — сказал он. — Раздавит ненароком.

Вместе с этим, как по волшебству, длинная высокая секция начала преображаться. Появились ниши вдоль обеих стен, их закрыли массивные короба, образовав широкий проход к блестящей диковинной аппаратуре, от которой к коробам тянулись белые гофрированные шланги. В перегородках появились двери с герметичным уплотнением. На секунду мигнул свет, этого было достаточно, чтобы всё чудесным образом преобразилось. Теперь седьмая секция выглядела совсем по-другому — углы скруглились, всё приобрело цвет малахита с золотистым отливом, вместо ковролина на полу имел место упругий торфяной мох или что-то очень на него похожее.

— Можно двигаться? — спросил Олег.

— Валяйте, — разрешил Лаурген. — Сколько угодно, пока не пришёл хозяин.

— Премного благодарны, — сказал Олег и кивнул Антону.

Они заглянули в правую крайнюю нишу — пустая. Следующие две тоже, а в четвертой обнаружилась прозрачная яйцевидная капсула с рептилией и рядом, вплотную к капсуле, заправленная кровать. У кровати пустой стул, на который Вайнберг вешал одежду.

Во входную дверь замолотили, раздался громогласный голос, не голос, а рёв.

— Открывайте, сукины дети, — орал кто-то в запертую дверь.

Дальше шёл отборный мат. Свой, родненький, не какой-то там инопланетный, гламурный, припудренный, а занозистый, заскорузлый. Ругался срочно примчавшийся Вайнберг, для которого победа Антона значила бы потерю всех полномочий и привилегий.

— «Архимед», срочно начинаем, — сказал Олег, и это было последнее, что услышал Антон.

Глава 41 Антон — Мутуал

Это было похоже на комнату, разделённую на две половинки: черную и белую. Он, Антон, находился на черной половине, а белая была как бы пуста. «Как бы» означало, что в ней происходило некоторое мельтешение, некоторое колебание воздуха — то проявится прозрачный бесформенный силуэт, то пропадёт. Антон не стоял столбом. Едва силуэт исчезал, невидимая сила аккуратно передвигала его в сторону белой половинки.

Своего тела он не видел, да и было ли оно, это тело? Скорее какое-то фантомное присутствие. Так бывает во сне, и он даже начинал думать, что это сон, но нет, слишком всё было зримо. Вот силуэт, появившись в очередной раз, принялся интенсивно материализоваться. Ба, да это Вайнберг, молодой, гладенький и розовенький. Глядит сердито в сторону Антона, глаза вылупил, рот разинул в беззвучном крике, пугает.

Вновь исчез, растворился в воздухе, и Антон моментально передвинулся к разделительной полосе. Еще чуть-чуть, и он оказался бы на белой половине. Этого чуть-чуть не хватило. Ничего, ничего, сказал кто-то, финиш близок, мы победим, только ты постарайся ни о чём не думать.

Я и не думаю, подумал он. Не мешай, сказал кто-то, себе же вредишь.

На этот раз Вайнберг не просто возник, а активно сопротивлялся чему-то, что неумолимо тащило его на Антона. Разделительной черты как бы уже и не было, и он бы непременно врезался в Антона, если бы не вмешался доброжелатель. Вайнберг вновь превратился в прозрачный силуэт, в лёгкое облако, и исчез за «спиной», в черноте, а перед Антоном возникло лицо инопланетянина.

— Я Гуда, — сказала рептилия нежным голоском. — Посмотрим, так ли ты хорош.

«Женщина? — подумал Антон. — Пришелец — женщина?»

— Аккуратнее в выражениях, — сказал голос и это был голос «Архимеда». — Пришелец ничего не слышал — я корректирую твои мысли. Но это будет не вечно. Будь предельно внимателен, осторожен и любезен. Ты в гостях.

— Можешь погулять, — сказала Гуда. — А я пока посплю.

Антон открыл глаза и увидел стоявших перед капсулой Олега с Тимофеем. Увидел Лаургена, Гловера. Крышка капсулы была открыта, он сел, услышав, как где-то рядом рвётся тончайшая паутина. Понял, что это он отделяется от Гуды, и что отныне он, черт возьми, Мутуал. Взамен Мутуала Вайнберга, у которого такого покровителя, как могущественный «Архимед», не было.

Судя по всему, окружающие капсулу земляне его не видели. Вот потеха.

— Он встаёт, — сказал «Архимед». Всё правильно, у «Архимеда» было особенное зрение, гораздо более чувствительное, чем у людей.

— Поверим на слово, — кисло сказал Олег. Конечно, ему было обидно, он как-то привык всегда быть чуточку лучше обычного человека.

Но Антон-то себя прекрасно видел. Свои руки, свои ноги, свой живот. «Вот черти, — подумал он. — К бабе голышом положили». И тут же получил нагоняй от «Архимеда».

— Вам, кэп, двойка, — сухо произнёс «Архимед». — Пока что я вырезаю все вольности и глупости. Если Гуда услышит, она вас, кэп, накажет санкциями. А хотелось бы перед Гудой ходить в отличниках. Учтите, кэп, она представитель древней и очень учёной цивилизации. Мы рядом с ней обезьяны, но Гуда этого как бы не видит. Не надо всё время чесать репу, молоть языком и искать блох.

— Ну ладно, ладно, — примирительно сказал Антон, вылезая из капсулы. — Мне что — всё время вот так голышом бегать?

— Сейчас, как положено двойнику-Мутуалу, обрастёте шерстью, шейка станет подлиннее и потоньше, руки до колен, а главное личиком будете все в маменьку, — успокоил его «Архимед». — Чего вам, кэп, после этого беспокоиться, что вы голышом? В остальное время будете находиться в своем обличии.

Шутник, однако. Антон увидел свой лёгкий скафандр. Тот, аккуратно сложенный, лежал на полу, то есть во мху, прозрачным шлемом кверху. На стуле висел голубой нательный комбинезон. А сам он, в смысле настоящий телесный Антон, на кровати усиленно давил подушку, будто до этого не спал пять ночей.

«Какой же я всё-таки, несимпатичный, — подумал Антон. — И что во мне нашла Анютка?»

— Еще одна двойка, — твёрдо сказал «Архимед». — При женщине нельзя думать о другой женщине. Учтите, кэп, что как только я вас отпущу в свободное плавание, у вас с Гудой будет общее сознание. Я что, не предупреждал? Ну, так вот — предупредил. И еще, напоследок. Силища у вас будет непомерная, не наломайте дров. Всё, отпускаю.

После его последних слов в принципе ничего не изменилось. Хотя нет, начала пробиваться золотистая шерсть, поначалу на груди и животе, потом на руках и ногах. И это совсем не было щекотно.

Антон прошелся между людьми, стараясь никого не задевать. И всё же задел, и не кого-нибудь, а Лаургена. И ничего, рука прошла сквозь торс квадратного дяди без всяких последствий. Правда, пару секунд спустя тот начал морщиться, потирать грудь, потом сказал: «Что-то ломит, к дождю, наверное».

— Я вот что хотел спросить, — оживился Олег. — Вы где это, уважаемый, так научились лопотать по-нашему. И, главное, когда?

— У нас с племянницей прямая связь, — ответил Лаурген. — Она и научила.

— В смысле, Вика, — уточнил Тимофей.

— Именно в этом смысле, — подтвердил Лаурген. — У меня другой племянницы нет.

Между тем Гуда молчала. Вроде спала, а вроде и нет. Лежала себе, не открывая глаз, и молчала. Не мешала Антону знакомиться с новым миром, не надзирала, как тот же «Архимед», а ведь могла бы. Антон был на сто процентов уверен, что могла бы.

«Ладно», — подумал он и вышел сквозь запертую дверь в шестой сектор.

Сектор был набит до отказа. Солдаты Даларма, охрана в черном, сотрудники в белых халатах, сотрудники без халатов, арбалетчики Лаургена, дюжие небритые санитары с сильным амбрэ, тётки с метлами и без оных, а между ними невозмутимые андроиды, серые уродцы и пара веселых, бьющих себя в гулкую грудь громил, от которых все старались держаться подальше. У самых дверей, размахивая руками, возбужденно витийствовал одетый в королевскую мантию среднего роста плотный человек с густой черной шевелюрой, усами и холеной бородкой. Что-то в нём было знакомое, Антон пригляделся внимательнее. Загорелая физиономия, быстрые серые глаза, выпяченная нижняя губа, ушей не видно, скрыты шевелюрой. А вот если убрать волосы и бороду, то получается молодой Вайнберг, точно такой, как на старой фотографии. И здоровенные громилы не дурака валяли, а держали курс на него, на Вайнберга. Дабы помочь, дабы вышибить дверь и растоптать в труху самозванцев. Стоявший чуть в стороне длинный Стратег хмурился и что-то говорил окружавшей его группе людей в серых рясах с надвинутыми на глаза капюшонами.

Именно к этой группе, понимая её опасность, направился Антон, сметя по дороге Вайнберга. Тот рухнул, как подкошенный.

И вообще, там, где проходил Антон, люди падали. Мало кто удерживался на ногах.

Стратег это заметил, что-то сказал своему окружению. Миг, и люди в серых рясах растворились в толпе, а сам Стратег взметнулся под десятиметровый свод и полетел к ближайшей арке.

Антон взмыл вслед за ним, но не подрассчитал, стремглав прошил толстый потолок, затем солидный слой серого гранита, метров пять малосимпатичной бурой глины и выскочил на поверхность планеты как раз в том треклятом месте, которое беспощадный космос обрабатывал смертельными метеоритами. Небо было угольно чёрное, бездонное, с яркими колючими звёздами. Очень интересно было наблюдать за тем, как его, Антона, тело пробивает очередной метеорит диаметром сантиметров в тридцать, а ему, Антону, от этого ни холодно, ни жарко. Поначалу, конечно, жутко, через секунду просто страшно, а еще через секунду хочется поиграть, и он рукою, как лопатой, бьёт по раскаленному камню, и тот летит в обратном направлении и врезается во встречный метеорит. Взрыв, облако огненного крошева, кр-расота.

«Брэд оф сив кэбл, — подумал он вдруг. — Разыгрался, как пацан. А Стратег-то тю-тю».

Вслед за чем нырнул вниз.

Глава 42 Как к вам обращаться?

Громилы уже добрались до несчастной двери, драли её стальными когтями, оставляя глубокие царапины, колотили пудовыми кулачищами, но этого было мало. Кто-то уже тащил на подмогу лом, кто-то дисковую пилу, а еще одна группа волонтеров с натугой, одышкой, с красными рожами волокла тяжеленное бревно.

Поблизости на свободном месте с закрытыми глазами лежал нарядный Вайнберг. Сердобольные холуи подложили под него мягкие тряпочки, подушечки, для притока воздуха обмахивали глянцевыми журналами. Тот тяжело дышал широко разинутым ртом и изредка постанывал.

«Ничего, оклемается», — подумал Антон и одного за другим отшвырнул от двери разошедшихся громил. Те проложили широкую просеку, но возвращаться отомстить не стали, а с воем удрали в боковой переход, тот, что посвободнее.

«Хозяин, хозяин», — зашелестело по толпе.

Краснорожие первыми бросили бревно и затрусили прочь. Секунду спустя сектор было не узнать, в людской массе образовалось несколько потоков, которые, мешая друг другу, начали передвигаться к боковым переходам. Площадка перед дверью быстро пустела и расширялась.

Охрана бежала в первых рядах, арбалетчики перебрались на другой конец зала, негоже было оставлять в беде начальника.

Холуи подняли Вайнберга на плечи и затрусили вслед за толпой. Но тут дверь в седьмой сектор приоткрылась, в щель выглянул чёрный, как головешка, Гловер и, вращая глазами, гаркнул:

— А ну, положь на место.

Не то что положили — швырнули и брызнули в разные стороны.

В зал, расправив плечи, вышел Лаурген, прошелся гоголем, потом сделал знак арбалетчикам, чтоб подошли.

Дело было сделано. Антон вернулся к капсуле с Гудой.

— Это не всё, — не открывая глаз, сказала она. — Вызвался стать хозяином, стань им. Прежнего на кол.

— Когда казнь? — спросил Антон, запретив себе произносить слово «бесчеловечно». Мутуал должен быть железобетонным.

— А чего тянуть? — сказала Гуда нежным своим голоском. — Возьми его одежды, они теперь твои, накинь на него лохмотья — и вперёд.

— Как к вам обращаться, чтобы соблюдать субординацию? — спросил Антон. — Мне говорили, что вы представитель древней и очень учёной цивилизации. Госпожа, Ваше Величество?

Гуда вздохнула и открыла глаза.

— Не знаю, — сказала она. — Вы, земляне, такие доверчивые, что за вас становится страшно.

Помолчала и добавила:

— Но ты, Антон, мне нравишься. Зови меня Гуда.

— Очень приятно, — сказал Антон. — Доверительные отношения всегда приятны. Так мы на «ты»?

— Господи, ну конечно на «ты». Что еще хочешь знать? Вайнберг мне уже давно неприятен. Слащав, лебезит, врёт. Правда, это не повод, чтобы сажать его на кол. Может, у тебя другое мнение? Ты настаиваешь посадить его на кол?

— Нет, нет, не настаиваю, — ответил Антон. — Тем более, что он такой же как я землянин.

— Я знаю, у тебя крутилось слово «человечность», но ты его не произнёс, — сказала Гуда. — Да, сажать на кол бесчеловечно и у нас. Не обижайся на эту маленькую проверку. Она не первая и не последняя. Я тебе должна доверять. Перед местными советую появляться в дорогой одежде. Вика тебе подберёт, а пока накинь мантию Вайнберга. Стратега и Орден не трогай, это оплот стабильности. Сегодня Стратег представит тебя Синоду, об остальном не беспокойся. Всё, я устала, возвращайся в своё тело…

Лежащий на кровати Антон открыл глаза и огляделся. Гловера с марабутами в помещении не было, были лишь Олег с Тимофеем.

— А вот и Антоша, — сказал Тимофей, подойдя к кровати. — Как самочувствие?

— Замечательно, — Антон откинул одеяло, встал и сладко потянулся.

Был он, слава Богу, в плавках, не голышом, а вот когда начал надевать голубой комбинезон, призадумался. Он, этот комбинезон, был хорош и удобен в паре с лёгким скафандром. А вот каков он в паре с королевской мантией — большой вопрос.

— В чем дело, дорогой? — спросил Олег. — Ты так критически себя осматриваешь. Что-нибудь приснилось?

— Стратег должен представить меня Синоду, — ответил Антон. — А у меня даже парадных брюк нет. Это ведь неправильно, если из-под мантии высовываются кальсоны, а сверху носки?

— Неправильно, — согласился Олег и лукаво прищурился. — Мантия, говоришь? Высоко летаем.

— Да уж, дел невпроворот, — сказал Антон. — Как говорится, взялся за гуж…. Мдя. Надеюсь на плодотворное взаимное сотрудничество…. Вот так, стало быть. А где, кстати, Вайнберг? Очень нужен.

— Да вон, в углу валяется, — ухмыльнулся Олег. — Очень, так сказать, чувствительно вы его вырубили, господин хороший, а арбалетчики сюда приволокли. Хорошие ребята, эти арбалетчики, хозяйственные, не дадут добру пропасть.

— Ага, точно, вот он, самозванец, — произнес Антон. — Может, кто подсобит с него мантию снять? Гуда просила, чтобы я был в мантии, потом что-нибудь другое подберем. Вика поможет подобрать. А то негоже в чужой одёжке.

Похлопал глазами, потом просительно сказал:

— Ребята, ну вас нафиг. Кончайте провоцировать. Я и так не в своей тарелке. Помогайте, подсказывайте, если что не так. Надеюсь, это ненадолго.

Тимофей приложил палец к губам и прошептал:

— Не разбудите Гуду.

Антон с Олегом выволокли наружу тяжелого Вайнберга. Зал охраняли арбалетчики с марабутами, которые уже подружились и перекидывались междометиями. Лаурген среди них был несомненным начальником, а заодно и переводчиком.

Тимофей осмотрел Вайнберга и заявил, что тот здоров, как бык, если не считать моральной травмы и некоторой деформации эфирного тела, которая была не смертельна. Эта свинья так и не проснулась, только хлюпала носом, противно храпела и шлёпала губами, то есть выздоравливала на полную катушку.

С другой стороны, называть свиньей человека, который не применил власть к землянам, не бросил в темницу, а так — попугал лишь, было бы неправильно. Да, прохлопал ушами, прозевал активную фазу, недооценил, за что поплатился. Жалеть такого надо, а не обзывать.

В боковом переходе появилась неспешная группа людей в серых рясах, возглавляемая Стратегом. У одного из серых в руках был объемный мешок. Марабуты посмотрели на Гловера, тот, ожидая команды, на Олега. Арбалетчики принялись переглядываться.

— И что? — спросил Олег в пространство.

— Придётся идти в кальсонах, — сказал Антон. — Надеюсь, хоть мантия длинная.

И посетовал:

— Что-то они больно быстро появились.

Олег с Гловером сняли с причмокивающего Вайнберга мантию, передали Антону. Та была более-менее впору.

Тем временем Стратег, не торопясь, забрал у серого мешок, вразвалочку подошел к Антону и, протянув ему мешок, важно сказал:

— Это вам. Старую верните, она недействительна.

— Братцы, я понимаю, что он говорит, — обрадованно сказал Антон, снимая мантию и передавая её Стратегу. — А вы?

— Я - нет, — признался Олег.

— Я - да, — ответил Тимофей. — Переодевайся, Антоша, мы будем рядом.

Глава 43 Перед вами, стало быть, кесарь

Парчовая мантия до пола, которая гляделась проще мантии Вайнберга, но подходила по размеру, и лакированные сапожки превратили Антона из обычного космонавта в франтоватого брандахлыста. Не хватало только набриолиненных кудрей и напомаженных губ.

— А чо? — едва сдерживаясь от хохота, сказал Олег. — Ничо…

В зал Синода ни землян с марабутами, ни Лаургена с арбалетчиками не пустили. В принципе, никакой охраны не было, просторное фойе с мягкими банкетками вдоль стен пустовало, лишь у входа в зал стоял высоченный сухопарый седобородый старик с белыми косматыми бровями, который, пропустив группу Стратега и Антона, поднял перед остальными открытую ладонь. Что такое ладонь против лома? Гловер сунулся вперёд и ткнулся лбом о бетонную стену, да так, что искры из глаз посыпались.

— Не надо, — сказал ему Тимофей. — Они уже в другом измерении.

Что-то спросил у старца, тот коротко ответил.

— Сядем, — сказал Тимофей. — В ногах правды нет. Ждать минут тридцать.

Марабуты сели на мраморный пол, скрестив ноги калачиком, арбалетчики предпочли стоять, а Олег с Тимофеем и Лаурген с Гловером устроились на банкетках.

— Ты где так насобачился чирикать по-местному? — спросил Олег у Тимофея и сам же себе ответил: — Ах, да, телепатия.

— Поначалу, естественно, телепатия, — согласился Тимофей, — а потом уже навыки. Предпочитаю навыки интеллектуальные либо перцептивные, они более подходят для мотивации и выработки обратной связи. Э-э…. Углубить?

— Не стоит.

— В принципе, каждый язык занимает определенную область ноосферы, — помолчав, продолжил Тимофей. — Это как огромная библиотека. Выбрав нужный справочный материал, можно без особого труда…

— Достаточно, — сказал Олег.

— Почему?

— Давай я тебе лучше расскажу про бинарное счисление. Например, про преобразование методом Горнера, — предложил Олег.

— Не надо.

— Отчего же? Это доступно, это интересно…

Между тем, на другой банкетке тоже шел оживленный разговор.

— Из какого созвездия, друг? — спросил Гловер.

— А черт его знает, какое у нас созвездие, — ответил Лаурген. — Лучше спросить у звездочета.

— Ух ты, — сказал Гловер. — У звездочета. Ты из какого века, друг?

— Из этого, который сейчас, — Лаурген хитро посмотрел на Гловера. — Вопрос можно?

— Валяй.

— Ты вообще-то с Земли свалился или с Луны?

— Вот те на, — удивился Гловер. — Ты же местный. Откуда знаешь про Луну?

— От Ромки, — ответил Лаурген. — Точнее, от Вики, а она от вашего Ромки…. Что смотришь? Не знаешь, кто такой Ромка?

Гловер развел руками — мол, не успел познакомиться.

— Говоришь, тебя Гловер зовут? — спросил Лаурген.

— Я, вроде, не говорил.

— Неважно, — сказал Лаурген. — Дай-ка я у тебя, друг, пороюсь в черепушке. Занятная ты личность, дружище Гловер.

Олег подтолкнул локтем Тимофея и кивнул на Гловера с Лаургеном.

— Я всё слышу, — отозвался Тимофей. — Интересно, что ответит Гловер.

Но Гловер никак не ответил. Он застыл, окаменел, и взгляд у него остановился. А Лаурген тем временем изучал его лицо, его жуткие глаза с огромными зрачками, широкий прямой нос, твердо сжатые губы, каменный подбородок. Вот он погладил воина по щеке длинными сильными пальцами.

Марабуты оживились, залопотали, один из них крикнул Лаургену что-то угрожающее.

— Да всё уже, — сказал он успокаивающе. — Не стоит беспокоиться.

Гловер вздохнул, заморгал, вытер глаза огромными кулачищами и встряхнул головой, просыпаясь.

Сказал:

— Фу ты, чертовщина такая. Будто в омут нырнул.

Внимательно посмотрел на Лаургена, что-то вспомнил и угрожающе спросил:

— Что ты там пролопотал? Пороюсь в твоей черепушке?

— Тебе показалось, друг, — отозвался Лаурген. — Можно нескромный вопрос?

— Нескромный можно, — разрешил Гловер.

— Ты папу-маму помнишь?

— Нет, — подумав, ответил Гловер.

— Сколько тебе лет?

— В хронологическом плане или в фактическом?

— В хронологическом.

— Давно это было.

— А в фактическом?

— Слушай, — сказал Гловер, внезапно свирепея. — Ты чего пристал? Я не посмотрю, что ты заморский генерал, дам в лоб и уши проглотишь.

— Ладно, ладно, — Лаурген миролюбиво поднял руки. — Просто я насчитал у тебя, полковник, столько прожитых жизней, что засомневался. Впервые такое вижу. Ты случаем не бессмертный?

— Откуда узнал, что я полковник? — проворчал Гловер, уже не сердясь. — Да, полковник, но это так — пустяки. А на последний вопрос не отвечу, не велено…

Церемония закончилась раньше, чем ожидалось. Широкие двери внезапно открылись, из зала вышли Антон и Стратег. Судя по кривоватой улыбке, Антон был смущен.

— Вот так, братцы, — сказал он, подойдя к землянам. — Перед вами, стало быть, кесарь. Или царь.

— Угораздило же тебя, — вздохнув, произнес Олег и жалеючи похлопал по плечу. — Ты уж не отрывайся от коллектива.

— Постараюсь, — ответил Антон. — Пойду. Илларион покажет резиденцию.

— Илларион — это Стратег? — уточнил Тимофей.

— Он самый.

— Ты царём иди на полставки, — посоветовал Тимофей. — Не забывай, что ты еще и капитан «Архимеда». А главное…

Тут он сделал знак, чтобы высоченный Антон наклонился к нему и зашептал в ухо. Антон слушал и кивал, потом тихо сказал что-то.

— Весьма неожиданно, — ответил Тимофей. — Хотя, я тебя понимаю, одному плохо. Пожалуй, соглашусь.

После чего повернулся к Олегу и огорошил:

— Приглашает в советники, уж не обессудь.

— И правильно, — сказал Олег. — Еще Аннушку прихватите, чтоб кесарю не было скучно…

Глава 44 Царские привилегии

Подход к расположенной в одной из скал Резиденции тщательно охранялся. Внешне всё было тихо-мирно, но вдруг лязгала невидимая амбразура и кто-то в ней начинал шумно астматически дышать и передергивать затвор, либо ни с того, ни с сего принимались вздрагивать и со скрежетом передвигаться с места на место густые кусты, в которых угадывались жерла автоматических пушек. Вот над ними на мгновение завис маленький юркий «Глаз», поизучал, затем юркнул в узкую расщелину. Его сменил «Глаз» подороднее, не такой суетливый, который никуда не торопился. У этого прибора уже имелся солидный, литра на два, резервуар с узким соплом и электромоторчиком. Наверняка в резервуаре был усыпляющий газ. Шаги гулко загремели — под стальным мостом с поручнями была пропасть. Двадцать гулких шагов, потом снова твердый асфальт.

— Мост раздвижной? — уточнил Тимофей у Стратега.

— Разумеется, — ответил тот. — Чтобы всякая шалупонь по ночам не шлялась.

— До него ещё добраться надо, до моста-то, — сказал Тимофей.

— Добираются, — усмехнулся Стратег. — Находятся и такие хитрованы.

Были, разумеется, и другие средства охраны, ловушки, растяжки, стрелялки, хитро спрятанные, неприметные для глаз. Но вот, наконец, и заветное крыльцо, снабженное мощной крышей от камнепада, а за ним толстая, как в хранилищах банка, окованная золотом узорчатая дверь. На двери среди орнамента можно было разглядеть голову рептилии.

Стратег приложил к этой голове надетый на безымянный палец перстень, дверь, щелкнув, приоткрылась наружу. Стратег с усилием отворил её, пропустил Антона с Тимофеем, зашел сам и с натугой, побагровев, захлопнул. Они очутились в просторном тамбуре.

— Напрашивается электропривод, — сказал Антон.

— Это вместо фитнеса, — отозвался Стратег. — Зато ни одна пушка не прошибёт. Идёмте, господа.

Из тамбура они прошли в широкий холл, украшенный камином, большими зеркалами в золотых рамах, колоннами из коричневого мрамора, вазами в нишах, барельефами. Пересекли его, оскальзываясь на нарядном мраморном полу, и по белой лестнице поднялись на второй этаж. Здесь лестница заканчивалась, выше можно было подняться на лифте. Выше они подниматься не стали, штаб-квартира кайзера располагалась в правом цоколе.

Навстречу попалась две юные горничные с ворохом белья, Стратег цыкнул на них, они порскнули в ближайшую комнату и притихли.

— Шляются тут, — проворчал Стратег. — Может, казнить?

— За что же казнить-то? — удивился Антон. — Это уже, извините, инквизиция какая-то.

Тимофей хихикнул.

— Да шучу я, шучу, — сказал Стратег. — Советник вон понял.

Штаб-квартира состояла из пяти комнат: четыре жилые, одна для служебных целей — с солидным столом, креслом, лампой и до боли знакомым древним ноутбуком с «Эдельвейса». Антон сел в кресло и огляделся. Кресло было удобное, а вот обои не мешало бы поменять на более веселые.

— Предвосхищаю ваш вопрос, государь, — сказал Стратег, обращаясь к Антону. — У вас ненормированный рабочий день, но не больше часа в сутки, ненормированная зарплата, но не меньше тысячи золотых в час, и ненормированное питание. Можете питаться сутками напролёт с перерывом на работу и получение зарплаты. Если, конечно, захотите. Таковы царские привилегии. Я не говорю про способы передвижения, банно-прачечные процедуры, а также режимы переодевания, зевания, чихания, сонного бормотания, включая похрапывание, пыхтение, сопение и так далее, которые в обязательном порядке включаются в трудовой стаж. Это всё царские привилегии. Не говорю я также о…

— Стоп-стоп-стоп, — взмолился Антон, кинув красноречивый взгляд на Тимофея, который уже откровенно хохотал. — Можно всё это в письменном виде? И вообще, я устал.

— Ваше желание, государь, для нас закон.

Сказав это, Стратег подмигнул Тимофею, поклонился Антону и вышел.

Антон встал с кресла, прошелся по комнате и повернулся к Тимофею.

— Человек, понимаешь, старается, — сказал Антон. — Объясняет что к чему, а он ржет.

— Он — это я, — сказал самому себе Тимофей. — И как же не ржать, если твоя работа, государь, состоит из банно-прачечных процедур, переодевания, зевания, пыхтения, бормотания и др. Но ты-то ладно, а ржу я больше над собой, потому что именно я должен протоколировать твои действия.

— Ты?

— Я. Кто же еще? Твой рабочий стаж напрямую зависит от моего бдения.

— Это как это? — спросил Антон. — Я буду дрыхнуть, а ты будешь рядом бдеть и заносить на промокашку, сколько раз я перевернусь с боку на бок? Так, что ли?

— В точку, — согласился Тимофей. — И как долго и усердно за завтраком ты будешь грызть сосиску. И сколько раз моргнёшь. И сколько мух пересчитаешь. Всё-всё запротоколирую. Учти, я дотошный, ничего не пропущу.

— Нет, тут что-то не то, — задумчиво сказал Антон. — Мух можно считать в семейных трусах и шлёпанцах. А для чего же тогда королевская мантия?

— Что-то он крутит, этот Стратег, — произнес Тимофей. — Ладно, старик, чем дурака валять, давай лучше подумаем, как будет сподручнее перекантовать Гуду на «Архимед». Разумеется, в капсуле. Понадобится схема подключения капсулы к источнику питания, принцип действия которого нам не известен. Так что, старичок, придётся тебе этой ночью раздобыть максимум информации. Это задача номер один. И учти, что времени у нас совсем мало.

Глава 45 Служитель

Вайнберга тем временем перенесли в лазарет, где переодели в пижаму. Первым его осмотрел хирург, ничего не нашел и передал терапевту, а тот в свою очередь невропатологу…. Где-то на шестом лекаре экс-кесарь очнулся и слабо спросил: «Где я?».

— Здоров, — констатировал лекарь и вызвал Олега.

Олег посадил Вайнберга в каталку и самолично перевез в одиночный номер под опеку улыбчивого Гарика. Гарик 2 заботливо переложил одетого в пижаму Вайнберга на кровать и повернулся к Олегу с немым вопросом: «Ты еще тут?». «Куда ж я денусь?» — про себя ответил Олег и присел на стул рядом с вяло помаргивающим Вайнбергом.

— Ты иди пока, — посоветовал Олег Гарику. Тот ушел, нарочно топая сапожищами. Обиделся, видишь ли.

Вайнберг гулко откашлялся и пробубнил:

— Воспользовались, стало быть, оглоеды. А я, дурак, вас пожалел.

— Чем воспользовались? — ухмыльнувшись, спросил Олег.

— Известно чем, — отозвался Вайнберг. — Будь я в паре с Гудой, нипочем бы не одолели. Ну, ничего, ничего, всё равно вам без меня не обойдись.

— Мы и не спорим, — сказал Олег. — Конечно, не обойтись, вы же исполняете обязанности капитана «Эдельвейса».

— На что вы намекаете? — насторожился Вайнберг.

— На то, что капитан Воронин погиб при столкновении «Эдельвейса» с кораблем Гуды, — ответил Олег. — И сообщение Горбунову он физически не мог передать. Это сделали вы, Иосиф Львович. И, между прочим, от имени капитана. В ответ Горбунов отсылает видеопослание, где предупреждает команду «Эдельвейса» об экспедиции на Миральду крейсера «Архимеда». Получили?

— Получили, — буркнул Вайнберг.

— Мы так и думали, — расцвел Олег. — Спасибо. И вот еще что. Меня настораживает Репс. Какой-то он странный, напряженный.

— А что вы хотите? — сказал Вайнберг и попытался приподняться. Но нет, безуспешно. — Кто же это меня так примочил?

— Кабы знать, — соврал Олег. — Так что с Репсом?

— Он ведь тоже погиб, но машина его оживила, — ответил Вайнберг.

— Какая машина? — удивился Олег. — Разве бывают такие машины?

— Устал я что-то, — сказал Вайнберг. — Насчет Репса это я, наверное, зря. Никакой машины я не видел. Но что-то же должно было его оживить. Ведь в лепешку был человек.

— Странные дела тут творятся, — задумчиво произнес Олег. — Ну, ладно, Иосиф Львович, отдыхайте. Я вас, наверное, утомил. Если что — жмите на эту кнопочку, Гарик вам поможет.

— Это такой робот-чудик? — оживился Вайнберг. — По виду он совсем тупой.

— Все мы тут какие-то чудики, — Олег встал и потянулся. — Вы, кстати, Горбунову про Гуду говорили?

— Я похож на дурака? — спросил Вайнберг. — Передал только, что найден корабль пришельцев с массой артефактов. И что планета пригодна для заселения.

— И правильно сделали, — одобрил Олег. — А-то бы он сюда пять крейсеров прислал…

«Что же это за работа такая — сидеть в кресле?», — подумал Антон. До этого он осмотрел четыре жилых комнаты штаб-квартиры, из которых три большие были предназначены Президенту, а одна, размером чуть больше конуры, с узеньким топчанчиком, игрушечным столом и колченогим табуретом, — помощнику Тимофею. Чтобы, стало быть, не спал, а бдел, и знал своё место, собака. «Интересно, а кто был помощником у Вайнберга?», — подумал Антон, и в это время древний ноутбук затренькал. Звонил Олег с «Архимеда». «Меня?», — высунулся из своей комнатерки Тимофей. Антон пожал плечами и спросил Олега: «Что-нибудь срочное?». «Не особо», — ответил Олег и вкратце рассказал о своем разговоре с Вайнбергом. «То-есть, информации никакой», — подытожил Антон. Олег согласно кивнул и добавил, что не стал уточнять, где искать местных ученых. Сами разберемся. «Ну, да, сами, — согласился Антон, понимая, что все эти разборки ложатся на его плечи. — Этой же ночью покопаюсь в его памяти и лишнее сотру. Интересно, у него сохранилась связь с Горбуновым?» «Сохранилась, — сказал Тимофей, который всё ещё торчал в дверях. — Нам этот фискал очень нужен?» Олег хмыкнул и отключился, но тут же захрюкала и запиликала панель государственной связи. Антон нажал захватанную кнопку вверху крохотного экрана. На экране появился малюсенький Стратег и зашлепал губами. Звука не было. Антон по наитию нажал еще одну кнопку, сбоку.

— …спать до семи вечера, — сказал (а Тимофей перевел) Стратег. — В восемь за вами, ваше величество, придет служитель. Будьте готовы.

— Добро, — ответил Антон. — Как меня слышите?

— Прекрасно слышу, не глухой, — бесстрастно сказал Стратег. — До восьми вечера.

Отключив панель, Антон вздохнул. Да уж, свалилось, так свалилось. И прямо на голову. Надо будет осваивать местный язык, а, извините, когда? Надо будет разбираться с распорядком дня, где уже не останется места для личной жизни. Уже дурака не поваляешь. И всё ради чего? Ради того, чтобы вернуться на Землю с едва живым пришельцем? Пардон, а что делать с этой несчастной планетой, которую бездушный космос быстро размолотит своими тупыми метеоритами. Тоже отбуксировать под крылышко Земли?..

Кто-то мягко потрепал по плечу, и Антон проснулся. Служитель прибыл, сказал Тимофей и стремительно вышел.

Голова была чугунная, вставать решительно не хотелось, спал он от силы минут пять, остальное время ворочался на мягком диване. В коридоре раздались шаги, кто-то гулко заперхал. Антон быстро натянул голубой комбинезон, влез в чьи-то лакированные штиблеты, которые к счастью оказались впору, и на вкрадчивый стук в дверь ответил: «Входите».

Первым вошел длинный худой одетый в узкий белый костюм пожилой мужчина, а вслед за ним Тимофей.

— Спроси, как его зовут, — недовольно сказал Тимофей.

— Как звать? — отрывисто спросил Антон.

Мужчина пожал плечами, и Антон повторил вопрос.

Мужчина похлопал глазами, затем повернулся к Тимофею и, судя по всему, начал оправдываться.

— Что и требовалось доказать, — произнес Тимофей и что-то сказал тощему.

Тот решительно направился к стоящему у стены громоздкому книжному шкафу, вынул тройку книг со средней полки и просунул руку в образовавшуюся щель. Через секунду полки отъехали в сторону, открыв спрятанную за ними дверь. Тощий вынул из кармана пиджака ключ и открыл замок.

За дверью оказался лифт…

Лифт, покачиваясь, помчался сперва куда-то вбок, потом вверх, остановился, что-то снаружи лязгнуло, и дальше он покатил как по рельсам — бесшумно и ровно, и уже непонятно было, куда он направляется — вверх или вниз.

Вот он поубавил скорость и, наконец, замер, распахнулся. За ним была еще одна дверь, которую тощий открыл, а потом, когда они вышли в коридор, тускло освещенный жиденькой лампочкой, закрыл всё тем же ключом из кармана пиджака. Что-то глухо проворчав, тощий вручил ключ Антону. «Ключ не терять», — перевел Тимофей.

Правый край коридора скрывался во мраке, откуда доносились какие-то невнятные звуки, а левый заканчивался полукруглой аркой, из которой струился ровный голубой свет. Именно туда они и направились. И оказались в шестой секции, за которой, естественно, располагалась седьмая секция.

Глава 46 Жадные дураки

Тощий открыл дверь в седьмую секцию, после чего отдал и этот ключ Антону, франтовато и чудаковато козырнул и удалился под арку в черный коридор. Секция эта, как и в предыдущее посещение была пуста, но в отличие от прошлого раза, когда пришлось долго ждать, уже через несколько секунд начала преображаться.

Они подошли к капсуле, в которой с закрытыми глазами под белоснежной простыней лежала Гуда, и тут Антон задрожал, как заячий хвостик. «Ты что, командир?», — грубовато спросил Тимофей. «Холодно», — ответил Антон, у которого сводило зубы, а сам себе сказал: «Ну и что? Аня простит, это же не интим, это работа. Всё, взял себя в руки и пошел».

Он скинул штиблеты, вылез из комбинезона, стянул майку, носки и мученически посмотрел на Тимофея. «Трусы тоже сымай, — грубовато сказал тот». «Зачем? — спросил Антон». «Что за Мутуал в семейных трусах? — вопросом на вопрос ответил Тимофей. — Не ерепенься, так быстрее и надежнее всему научишься».

— Смелее, — услышал Антон нежный голос Гуды. — Можешь даже прыгнуть, моя защита выдержит и не такое. Например, бульдозер.

Она по-прежнему лежала, не открывая глаз и ровно дыша.

Этим бульдозером Гуда его убила. Антон влез в яйцо, откинул простыню и лег рядом с Гудой. Закрылся простыней, ощущая её поросшее золотистыми шелковыми волосами тело. «Закрой глаза, — сказала Гуда. — Поговорим».

Тут надо заметить, что разговора как такового не было, а был чистейшей воды обмен мыслеформами, но Антон воспринимал это так, будто происходил разговор, нисколько не удивляясь, что Гуда владеет русским. Даже её нежный голос слышал.

Он закрыл глаза, и вот что она ему «рассказала».

Цивилизация, к которой принадлежала Гуда, насчитывала миллиарды лет, самой Гуде уже не одна сотня лет. От примитивного размножения с помощью разнополых браков давно отказались, всё происходит на ином уровне и под строгим научным контролем. Разнополые сношения объявлены вне закона и считаются аморальными, так что беспокоиться Антону не о чем. Никто тут мораль нарушать не собирается. Поскольку любые светила, вокруг которых группируются заселенные и незаселенные планеты, имеют тенденцию к угасанию, в дальнем Космосе развилась нездоровая конкуренция по их захвату. Мало, понимаете, этих самых светил, всем не хватит. А это чревато межзвездными войнами. Межзвездный поисковый корабль, на котором находилась Гуда, как раз и встретился с одним из вооруженных до зубов конкурентом. Тот корабль был понаглее, ударил первым, но на второй удар времени не хватило, последовал молниеносный ответ, после чего корабли разлетелись зализывать раны. Спустя минуту аппаратура поискового корабля зафиксировала аннигиляционную вспышку. К сожалению, о победе узнала лишь одна Гуда, остальные члены экипажа погибли. То, что она осталась жива, не особенно радовало, фотонная пушка противника, которая вскрыла титановую броню поисковика, как консервную банку, не только изувечила Гуду, но и уничтожила у неё важные энергетические оболочки, без которых долго не протянешь. Не помогла автономная спасательная камера, куда её успел затолкать боевой товарищ и друг Ирарий. Мало пользы оказалось и от лечебной капсулы, в которую Гуда умудрилась переместиться с большим трудом. Капсула продлила её жизнь на несколько недель. К счастью, этих недель хватило на то, чтобы поисковый корабль самостоятельно отыскал подходящую планету и приземлился. Еще большей удачей было то, что сквозь пробоину на борт корабля проникла местная туземка из практически вымершей породы рептилоидов, как две капли похожая на Гуду. Звали её, не поверите, Агуд. Она рассказала, что долго наблюдала за «сестрой» (так она называла Гуду), прежде чем решилась на встречу. Пересилило желание помочь, так как «сестре» становилось всё хуже и хуже. Гуда предложила беспроигрышный симбиоз, так сказать любовь навеки, и Агуд согласилась. Нас сейчас двое, объяснила Гуда, оболочка — Агуд, а наполнение — Гуда. Конечно, энергетические составляющие это не восстановило, туземцы были каким-то промежуточным недоразвитым звеном эволюции, но это уже было сильное подспорье. Следует заметить, что звездолет «знал» о пробоине, но не заделывал её по причине экономии — через пробоину поступал пригодный для Гуды воздух. Да и команды на ремонт не было. После этого Гуда отдала приказ пробоину заделать и замаскироваться под окружающую местность. Звездолет мимикрировал, а пару дней спустя сверху свалился корабль землян со всеми вытекающими отсюда последствиями. Вина целиком возлагалась на землян, поскольку звездолет заранее снял маскировку. Это же надо быть такими недотепами. Можно было осерчать и покарать незваных гостей, однако можно было воспользоваться представившейся возможностью. У землян была хорошо развитая энергетическая составляющая, которой так не хватало Гуде. Конечно, и здесь был свой изъян — взаимозаменяемости в данном варианте не было, не тот состав, но подпитываться было можно и нужно. Ну, а далее, что вполне естественно, при обоюдном согласии был решен вопрос с Мутуалом. И, надо сказать, что Мутуал вышел хоть куда, с невиданными для обычного землянина возможностями, который под мудрым руководством Гуды энергично занялся научной и хозяйственной деятельностью, обустраивая Миральду, селектируя население и животный мир, оснащая электорат техникой и так далее, и тому подобное. «Мне нужно продолжать его дело?» — спросил Антон. «Желательно, — ответила Гуда. — Я думаю, у тебя получится лучше». «Научи меня местному языку, — сказал Антон — Без этого будет трудно». «Считай, уже умеешь», — ответила Гуда.

— Последний вопрос, — сказал Антон. — Почему так изрыта планета?

Дураки потому что, ответила Гуда. Жадные дураки, вперёд на сантиметр не видят. Планета богатая, полно драгметаллов, всё рыли, рыли, пока кора не стала проваливаться. Тогда ученые придумали передвижные подпорки, этакие тумбы на колесах, вы их видели. А люди всё рыли и рыли, всё углублялись. Многие при этом обогащались, и это было пагубным примером. Уже торговали золотишком и ураном на стороне, появились межпланетные шакалы. Постепенно все заводы переместились внутрь планеты. Жители начали осваивать подземное пространство, перекраивали коммуникации, строили воздухозаборники, деревеньки, городки, магазины, школы и прочее, и прочее. С появлением «Эдельвейса» возникли высокие технологии, и народ воспрял духом — как же, мы теперь не хуже других. Стратег вам говорил, что чрезмерный оптимизм порождает чрезмерную беспечность. Этот оптимизм в конце концов загнал всех под землю. «А откуда появились все эти громилы, серые, наездники? — спросил Антон. — Почему Лаурген и Вика владеют левитацией, а другие нет? Кто понастроил допотопную бронетехнику, что за существо подглядывало за мной в душевой?» «Остановись, — сказала Гуда. — Много будешь знать, скоро состаришься. Ты меня утомил, землянин. Ступай».

Она задышала глубоко и ровно, тихонечко подхрапывая. Это было неожиданно трогательно. Антон улыбнулся и встал. И увидел, что тело его покрыто золотистой шерстью. Подошел к зеркалу у входа. В зеркале отразилась рептилия без признаков пола, которая запросто могла ходить голышом. «А что? — подумал он. — Неплохо. Удобно, ни холодно, ни жарко и не стыдно». Вспомнил, как выглядит Гуда, и понял, что чем-то даже похож на неё.

«Командир, — услышал Антон. — «Архимед» приглашает вас на внеочередное обследование. В целях и блага ради науки и будущего человечества».

«Почему так велеречиво, «Архимед»? — спросил Антон.

«Вы представляете огромный интерес», — ответил «Архимед».

«Сейчас буду», — отозвался Антон.

Через закрытую дверь он вышел в шестую секцию и попытался представить, как покороче добраться до «Архимеда». Тотчас перед глазами возникла объемная схема передвижения с указанием цели, расстояния и требуемого времени. В зависимости от скорости и маршрута передвижения это бы заняло от двух до пяти минут.

«Черт побери, — сказал он самому себе. — Однако!»

Глава 47 Ахтунг, Хозяин

Выбрав из предложенного списка две минуты, Антон разбежался и взмыл вверх. Прошив толстый композитный потолок, затем солидный слой серого гранита и метров пять бурой глины, он очутился на поверхности планеты и, делая гигантские прыжки, помчался к обозначенному зеленым контуром «Архимеду».

«Архимед» его ждал и уже опустил подъемник…

Очутившись на корабле, Антон сразу прошел в медотсек. «Архимед» открыл перед ним обычно запертую дверь спецлаборатории и предложил лечь на биокровать. Антон лег, закрыл глаза. Зашелестели и застрекотали невидимые приборы, кровать начала потихоньку покачиваться, приглушенно завыла невидимая центрифуга, Антона обдало волной теплого воздуха, и это было неожиданно приятно. Далее последовала серия мелких уколов по всему телу, и вновь теплая волна.

«Как себя чувствуете, командир?» — спросил «Архимед».

«Замечательно», — ответил Антон.

«Уже заканчиваем, — сказал «Архимед». — Вы в великолепной форме, командир».

«Только честно, — произнес Антон. — Что я из себя представляю?»

«Если грубо, то вы, командир, астральное тело. Но очень своеобразное».

«Это хорошо или плохо?», — спросил Антон.

«Неплохо», — уклончиво ответил «Архимед.

«А поточнее?»

«Вы, кэп, очень своеобразное астральное тело, могущественное, для которого в материальном мире нет врагов и препятствий. Для обычного существа вы воплощение бога. Довольны?».

«Гуда нас слышит?», — спросил Антон.

«Ну, за Гуду я не в ответе, — сказал «Архимед». — Полагаю, что да».

«Могу я осмотреть корабль?», — спросил Антон.

«Запретить не имею права», — ответил «Архимед» и добавил: «А, может, всё-таки не надо? Начальство меня за это выпорет».

«За начальство я не в ответе», — сказал Антон…

Закрытые отсеки «Архимеда» в основном были заняты медикаментами, запасными деталями, консервами, бакалеей, баллонами с водой, бельем, спецодеждой, пустыми каютами, но было здесь и кое что, заслуживающее внимание. Например, небольшой ангар с застывшими, противно пахнущими графитовой смазкой боевыми роботами. Всего двенадцать роботов. Или же, вот вам, пожалуйста: удлиненное помещение с аналогом капсулы и табличкой на двери «ГУДА». То есть, про Гуду Горбунов прекрасно знал. От кого, спрашивается? Естественно, от Вайнберга, а Вайнберг, естественно, врал, что ничего на Землю не передавал. Передавал, как миленький. И «Архимед», само собой, вр….Тут «Архимед» издал звук, будто покашливает, и Антон мысленно извинился. «Бывает», — великодушно сказал «Архимед».

Далее последовали каюты Ани и Тимофея без всяких именных табличек на дверях, только номера, но с персональными фотографиями в рамках у каждого на рабочем столе.

Антон задерживаться здесь не стал, а быстренько осмотрел оставшийся оружейный склад и вышел в жилую часть, где нос к носу столкнулся с когнитивным Гариком 2.

— Извините, — сказал Гарик 2, глядя в сторону.

— Ты меня видишь? — мысленно спросил Антон.

— Вижу, — ответил Гарик 2. — Вика научила.

— Ладно, подробности потом, — сказал Антон и направился к подъемнику. Можно было, конечно, обойтись и без подъемника, но гораздо лучше было соблюсти правила приличия. Чтобы «Архимед» не сомневался насчет Антона. Когда хочешь пришел, когда хочешь ушел — такого не будет.

— «Архимед», голубчик, — сказал Антон. — Будь любезен, подскажи схему ежедневного обхода у моего предшественника.

— Вайнберга? — уточнил «Архимед». — Можно попытаться, но схема будет неадекватной.

— То есть, ненормальной, — сказал Антон. — Тогда не надо. Что насчет предпочитаемых мест посещения?

— Извольте, кэп.

Перед глазами Антона возникла цветная карта, на которой обозначился круг диаметром 30 километров с обозначением звездолета Гуды в центре. Круг был сплошь усеян желтыми точками.

— Здесь Вайнберг особенно много натоптал, — уточнил «Архимед». — Даже кое-где рыл землю, то ли откапывал, то ли закапывал, Вы уж разберитесь, командир, а то больно подозрительно.

— Да, да, — сказал Антон, догадываясь, что «Архимед» над ним издевается. — Разберусь…

Разумеется, ковыряться в каменистой почве Антон не стал, пусть бы даже Вайнберг прикапывал здесь золотишко из государевой казны. То есть, как бы крал у самого себя, ведь государем тогда был он. А зачем красть и прикапывать, если в любой момент можно взять тонну? В ящиках. Приказать слугам погрузить ящики в броневик и переправить броневик в укромное место. Потом второй, третий…

«Не о том думаешь, — сказал он себе и позвал: — Архимед».

— Да? — немедленно откликнулся тот. — Золото нашли, кэп?

— Нашел.

— Я так и думал, — возмущенно сказал «Архимед». — Главное — дорваться до власти, а там: гуляй, Вася, ешь опилки, я директор лесопилки.

— А вдруг не нашел? — произнес Антон.

— Жаль, — сказал «Архимед». — Зачем тогда вызывали?

— Будь любезен, подскажи, как найти местных ученых.

— Так они, поди, спят.

— Так ведь не каждый день государь посещает.

— Государь, государь, — передразнил «Архимед». — Тоже ведь надо, понимаете ли…

— Совесть иметь? — весело подсказал Антон. — А ты, гляжу, юморист.

— Запоминайте, — строго сказал «Архимед»…

Обитель ученых находилась в третьем секторе, том самом третьем секторе, где двойник Вайнберга экспериментировал над животными Миральды. В состав Обители входили отдел разработки, два конструкторских бюро, три лаборатории, сборочный цех, где испытывались вновь созданные образцы, а также жилой отсек, дабы ученые — носители секретов не шлялись ночью по злачным местам. Вела к ней дверь, замаскированная под большое от пола до потолка зеркало. Зеркало это использовало 3D технологию распознавания лиц и услужливо раздвигалось перед сотрудниками Обители. Еще более услужливо оно раздвигалось перед имеющим высшую форму допуска начальством, сопровождая это льстивыми репликами, типа: «Вы прекрасно выглядите сегодня», или «У вас замечательный одеколон. Не подскажете, где купили?», или «Давненько вы к нам не заходили, вы уж нас не забывайте». Были, конечно, и другие словосочетания, негативные, например: «Куда прёшь, скотина», или «Пшел вон, дубина стоеросовая», или «Я те щас расколю, живо по ушам-то схлопочешь». А могло просто током дёрнуть, ослепить, оглушить пронзительным визгом.

Антон ни в какой двери не нуждался, потому вошел незамеченным…

Но это на первых порах незамеченным. Уже через пару секунд кто-то из ученых, сидящих за огромным круглым столом, уставленном бутылками с огненной водой и закусками, сказал:

— Ахтунг, Хозяин.

Все повернулись к Антону, и уже другой, самый старый, лет тридцати, спокойно произнес:

— Хозяин, всё согласовано. У нас завтра выходной. Имеем право.

Гуда не обманула: он теперь знал местный язык. Овладел, не приложив мало-мальских усилий. Красота!

— Извините, я новенький, — сказал он. — Меня зовут Антон. А что у вас за событие?

— Да вот, получили третье доказательство будущего конца света.

«Делать вам нечего», — подумал Антон и вежливо спросил: — И когда же он будет, этот конец света?

Юные всезнайки хохотнули, а старый сказал:

— Никому не известно. Главное, что он теоретически неизбежен.

Глава 48 Молодые ученые

— Я к вам вот зачем нагрянул, братцы, — сказал Антон. — Начали исчезать некоторые виды местной фауны: огромные медведи, серые карлики. Или карлики — это разумное племя?

— Какое там разумное? — усмехнулся старый. — Тупые. А медведи дохнут от радиации.

Молодые одобрительно загудели.

— Вы имеете в виду от космической? Метеориты дырявят атмосферу, появляются озоновые дыры, ну и так далее.

— Примерно так.

— Другой вопрос, — сказал Антон. — Почему Лаурген и его племянница Вика владеет левитацией, а другие нет?

— Это закрытая тематика, — ответил старый. — Допуска к ней нет. Есть предположение, что избранных селекционирует сама планета.

— То есть, ваша планета — разумна?

Всезнайки переглянулись.

— В рамках научной гипотезы — да, — старый исподлобья посмотрел на Антона. — Есть еще вопросы?

— Да, конечно, — сказал Антон. — Бронетехнику построили вы?

— Это старые разработки. Есть и кое-что поновей, — ответил старый.

— Что за существо подглядывало за мной в душевой?

— У нашей Планеты много глаз, поди узнай точно, — пожав плечами, сказал старый. — Кто-то из Надзирателей.

— От чего запитывается капсула Гуды? Меня интересует источник питания.

— Э-э, брат, — произнес старый и оглянулся на своих насторожившихся товарищей. — Даже если бы знал — не сказал бы.

— Это почему? — прикинулся удивленным Антон.

— Вы прекрасно знаете — почему, — сказал старый и ухмыльнулся. — Никто не даст вам умыкнуть Гуду. Гуда — это наше всё, это наше будущее. Даже не думайте, Планета вам не позволит. Вы под колпаком, ребята. Мой вам совет — улетайте подобру-поздорову пока не поздно. Я всё сказал.

— Да, да, — сказал Антон и повторил слова Тимофея: — Планета — живое существо. Много умнее и могущественнее нас, прямоходящих. Может внушить что угодно, может в секунду построить и снести всё, что угодно. Она читает наши мысли, наши воспоминания, наши желания и строит нужную ей конструкцию. В этой конструкции много настоящего, привычного нам, но и много внушенного, навеянного. Многое мы домысливаем сами, а она, повелительница, воплощает это в реальность. Ведь так?

— Именно так, — старый мечтательно улыбнулся, и Антон понял, что никакой он, этот старый, не старый, а совсем еще пацан. Умудренный опытом пацан, который должен держать в ежовых рукавицах разношерстную команду юных гениев.

Хотел было напоследок спросить, почему они, эти ученые, видят его, в принципе невидимого, но не спросил. И без того слишком много вопросов.

Выйдя из сектора, он велел «Архимеду» разбудить Олега и Тимофея. Тот спорить не стал, разбудил, попросил пройти в рубку.

Антон передал через «Архимеда» содержание разговора и предупреждение «старого» ученого. Олег с Тимофеем пошушукались, вслед за чем Олег сказал: «Не хотелось раздувать конфликта, но теперь придется. У нас превосходство в силе».

— Посоветуюсь с Гудой, — сказал Антон. — Если она за, то объяснит, от чего запитывается капсула. А я напою, что земная медицина и техника в тысячу раз мощнее местной, там её поставят на ноги.

— А если она будет против? — спросил Тимофей.

— Тогда не знаю, — ответил Антон. — Но попробовать надо. «Архимед», ты как насчет силового захвата?

— Вынужден подчиниться, — сказал «Архимед». — Нужно сделать всё возможное. Я не хочу в утиль…

После этого Антон вернулся к капсуле. Гуда не спала. «Можешь не ложиться, — сказала она. — Я всё знаю. И насчет ответа ученых, и насчет силового захвата. А ты бы, дружок, как поступил на моем месте?»

Час от часу не легче. Выходит, что каждый шаг контролируется.

«Можно на ты?», — спросил Антон. «Конечно». «Ты на чьей стороне, Госпожа? Я спрашиваю, потому что я человек подневольный. Мне приказано доставить капсулу с содержимым на Землю, и я не могу ослушаться. С другой стороны, я искренне хочу помочь тебе. На Земле гораздо больше возможностей, чем на Миральде. Здесь ты погибнешь». «Я впервые встречаюсь с планетой, которая обладает своеобразным сознанием и в своем развитии использует коллективный разум миральдян и синергетический опыт предыдущих и действующих поколений, — витиевато сказала Гуда. — Я нужна Миральде, как носитель уникальных знаний. Если ты, Антон, со своей командой будешь ей помогать в практических действиях, то вы добьётесь колоссальных успехов…. Как тебе такое предложение?» «Боюсь, моей жизни на это не хватит, — без всякого энтузиазма ответил Антон». «Значит, нет?… Это война, братец кролик, — констатировала Гуда. — Ладно, решать вам, а не мне. Но!… Возможно, насчет Земли ты и прав. И, кстати. Об этом разговоре Миральда не узнает. И еще одно кстати. У тебя в голове вертится вопрос, который мешает тебе сосредоточиться. Почему эти ученые, этот молодняк, тебя видели. Так вот, у них у всех открыт третий глаз. Вот и думай. Всё, ступай, мне нужно отдохнуть. До завтра свободен.»…

Антон почувствовал, что с него слезает шкура. Это было непривычно и не больно, а где-то даже приятно. Странное выражение «где-то приятно», подумал он. Человек, любящий конкретность, например Олег, непременно уточнил бы, где именно приятно, в каком месте. А черт его знает где, где-то — и всё тут.

Надев трусы, он подошел к зеркалу. Верхний свет был выключен, и поначалу он увидел не своё четкое отражение, а темное пятно, которое постепенно приняло привычные формы. Мда, зрение у Мутуала было на порядок лучше, чем у человека.

Натянув голубой комбинезон, носки и лакированные туфли, он подошел к двери, открыл её ключом и очутился в слабо освещенном коридоре. Где там ближайший выключатель, Антон не помнил, да и был ли он, этот выключатель? Свет был голубоватый, неприятный. Закрыв дверь на ключ, Антон направился к коридору с жиденькой лампочкой, спиной чувствуя, что сзади кто-то идет. Откуда взялся этот кто-то, он не видел, но вот из-за колоны из темноты возникла черная фигура в черной маске, подняла руку, останавливая. Антон остановился. Задний горячо и шумно задышал ему в затылок, то есть был он немаленького роста. Вот из-за колонны вышла еще парочка черных. Все они были накачанные ребята, та еще охрана. Эх, сюда бы марабутов, подумал Антон и с криком «Наших бьют» отскочил в сторону, вслед за чем кулаком ударил в горло заднего. Тот хрюкнул и повалился на пол, как куль с мукой. Следующего, правого, Антон хватил ладонью по уху. Тоже навзничь. Оставались двое, которые брызнули в разные стороны. И вдруг удар по затылку чем-то очень твердым и звонким…

Очнулся он в незнакомом кабинете с вычурной мебелью черного дерева, набитыми книгами зеркальными шкафами, богатым разноцветным ковром на полу и большой хрустальной ярко горящей люстрой под высоким потолком. В углу стоял глобус Миральды, рядом кадка с розовыми цветами. Окно закрыто плотными зелеными шторами. Ноги Антона были привязаны к ножкам массивного кресла, а руки примотаны скотчем к подлокотникам.

Да, вот еще что. После недавнего беспощадного удара по затылку голова должна была трещать, но она не трещала. Хотя это мало радовало. Открылась массивная дверь, вошел одетый в строгий черный костюм Стратег. Был он гладко выбрит, от него пахло дорогим одеколоном.

Подойдя к потупившемуся Антону, Стратег нагнулся, перехватил его взгляд и, усмехнувшись, сказал: «Так, так». От него попахивало коньяком.

— Попался, маленький хитрец, — сказал Стратег, разгибаясь. — Вот ты что удумал. Втерся в доверие и возомнил себя великим. Ай-яй-яй. Еще ничего толком не сделал, а уже возомнил. Да кто ж тебе позволит, нахалу такому, украсть символ нашего будущего? Твой предшественник хоть и был вороват, но крал паршивые алмазы и золотишко, а на чужое будущее не замахивался. Напротив, помогал в реконструкции планеты и даже преуспел. Ты же палец о палец еще не ударил, а уже замахнулся. Ну, говори, в чем я не прав.

Глава 49 Останови его

— С чего вы взяли, что я замахнулся? — сказал Антон. — Кто вам сказал: ученые?

— В том числе, — ответил Стратег. — За вами, землянами, непрерывно присматривает Надзиратель. Ты его, кстати, видел. Желтый глаз. И как углядел? Обычно его никто не видит.

— Почему Гуда выбирает доноров из землян? — спросил Антон. — Миральдяне не подходят?

— Как, как? Миральдяне? — переспросил Стратег. — Сам придумал?

— Вы не ответили на вопрос.

— Да, миральдяне, как ни странно, не подходят, — сказал Стратег. — Иначе бы и духа вашего здесь не было.

— Я бы на вашем месте меня отпустил, — миролюбиво произнес Антон. — Я донор, я должен отдохнуть.

— Да, да, идите, — садясь за стол, сказал Стратег. Открыл верхний ящик, начал копаться в бумагах. — Идите и отдыхайте.

— Но как? — насмешливо спросил Антон.

— Да, действительно, как? — рассеянно произнес Стратег. — Расслабьтесь и отдыхайте. Не буду вам мешать.

После этого резко встал и, выключив люстру, вышел…

Кабинет погрузился в темноту, а внизу под дверью обозначилась тонюсенькая полоса света, которая резала глаза. Антон попытался заснуть, но довольно скоро понял, что вряд ли получится — мочевой пузырь был переполнен. Надо было настоять, чтобы Стратег отвел его в туалет. Спокойно, сказал он самому себе, это всё от нервов, возьми себя в руки.

Нет, самовнушение не помогло.

— «Архимед», — позвал Антон, не особенно надеясь на ответ. — Помоги».

Молчит, не слышит. Слышит только, когда Антон в роли Мутуала.

— Да, капитан? — отозвался вдруг «Архимед». — Я послал к вам Вику. Ей поможет Лаурген. Насчёт нужды: попробуйте оторвать подлокотники, они не так крепки, как кажутся. В углу стоит кадка с какими-то цветами. Воспользуйтесь кадкой. Дверь не взламывайте, могут услышать, а это нам ни к чему.

— Спасибо, друг, — от души поблагодарил Антон. — Ты как всегда прав.

«Архимед» довольно похрюкал.

С подлокотниками пришлось повозиться, здешняя мебель была добротной. Но вот руки оказались свободными. Размотать скотч было минутным делом, вслед за чем Антон освободил и ноги. И вот она — благословенная кадка.

Свет Антон предусмотрительно включать не стал.

Где-то минут через пять в окно тихо постучали. Антон раздвинул шторы и ничего в кромешной темноте не увидел. Открыл створку.

— Дайте руку, капитан, — сказала Вика.

Антон помог ей пролезть в узкую створку, затем настала очередь квадратного Лаургена, который протиснулся боком и с большим трудом. Ободрался, конечно, но не издал ни звука.

Отдышавшись, Лаурген сказал:

— Ваше счастье, капитан, что вас доставили в Резиденцию. Кабинет Стратега на четвертом этаже, ваша штаб-квартира — на втором. Повезло также, что Стратег — выпендрёжная личность, подавай ему в кабинете окно. Это в скале-то… Наша задача — пробраться на второй этаж и никого не встретить. Ну как, рискнем или подождем до утра?

— А если встретим? — спросил Антон.

— Значит, ему не повезет, — ответил Лаурген, после чего подошел к двери и открыл её ключом.

— Стоп, — сказал Антон. — Откуда ключ?

— Но, кэп, — Лаурген сделал вид, что удивлен вопросом. — Я второй человек в службе безопасности Его Величества.

— Ах, да, да, — сказал Антон. — Извините…

По дороге им никто не попался.

Всё тем же ключом Лаурген открыл дверь штаб-квартиры, видать — не простой у него был ключ.

Было два часа ночи. Тимофей дрых в своей комнатёрке на узеньком топчанчике, скрючившись в три погибели.

— Я, как Президент, устроюсь на диване в соседней комнате, — позёвывая, сказал Антон. — В той же комнате есть два кресла.

— Дама на диване, — возразил Лаурген. — Президент в кресле, а я, как солдат, на полу.

И уточнил:

— На голом полу.

— Кто тут? — спросил Тимофей, сонно моргая. — Генерал? Вика? В чем дело?

Тут он прислушался и сказал:

— Антон, в коридоре куча народа. И все по твою душу. Поверь на слово, не проверяй.

— Точно, — подтвердил Лаурген. — Пол скрипит.

— Прошу в лифт, — сказал Тимофей…

Лифт домчал их до темного коридора рядом с шестой секцией. Антон попросил придержать дверь, быстро нашел на полу предмет, которым его оглушили (это был полутораметровый обрезок трубы), и заклинил им створки лифта…

Гуда лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок.

— Ну и? — сказала она, переведя взгляд на Антона.

— Помоги, — попросил он. — Меня преследует Стратег.

— Не тебя одного, — произнесла Гуда, посмотрев на Тимофея и стоящих рядом с ним Лаургена с Викой. — Мутуалу Стратег не страшен, останови его. Я разрешаю.

— Но это война.

— Что ж, — сказала она. — Когда-то это должно было случиться.

И, помолчав, добавила:

— Твой предшественник заходил еще дальше.

— Вайнберг? — не поверил Антон. — Быть этого не может.

— Может, — сказала Гуда. — Но потом испугался, пошел на попятную. В результате оба выбрали компромисс — не влезать в дела другого. А ты, братец кролик, влез… Ну, давай, не теряй время, да и мне пора подзарядиться…

За время, потраченное на перевоплощение в Мутуала, Стратег со своей командой наемников успел переместиться в пятый сектор. Были, значит, кроме лифта другие тайные переходы. Мутуал выждал, пока они выйдут в шестой сектор, и первым вырубил Стратега. Тот его увидел, но предпринять ничего не успел. Далее последовала очередь наемников в черных намордниках. Мутуал как семечки щелкал. Со стороны это выглядело очень странно. Вроде стоит себе человек в боевой позе, сжав кулаки, вертит башкой, прислушивается, принюхивается, потом вдруг взлетает в воздух и спиной впечатывается в пол. И больше уже не шевелится. И так один за другим.

Покончив с врагами, Антон позвал Тимофея и Лаургена.

Стратега начали связывать первым. Он очнулся, сказал «Ну, ну», потом, когда его перетаскивали в чулан, только хмурился и угрюмо молчал. Чулан был большой с вентиляцией и крепкой дверью с могучим замком. Сюда, в компанию со Стратегом, заволокли и всех наемников, которых оказалось более дюжины. К счастью, все были живы, только малость покалечены.

Когда затаскивали последнего наемника, Тимофей краем глаза заметил какое-то движение в темном коридоре.

— Командир, — сказал Тимофей, — полюбопытствуй направо — там кто-то есть.

Но Антон уже увидел этого кого-то и уже мчался за ним, не разбирая дороги. Это был Надзиратель — длинный, вертлявый, узкий червь с янтарными глазами на приплюснутой с боков голове. Как ни быстр был Мутуал, а Надзиратель мало уступал ему в скорости.

Где-то минут через пять, которые показались бесконечностью, раздался голос «Архимеда».

«Командир, — тихо сказал «Архимед», — он ведет вас к Шеолу. Советую прекратить погоню».

«Это еще почему?» — азартно спросил Антон.

«Шеол в данный момент нестабилен, — ответил «Архимед». — Поглощает слишком много энергии. Вы можете там надолго завязнуть».

Глава 50 Не до красот

«Но Надзиратель — свидетель, к тому же доносчик. Надо его ликвидировать», — кровожадно сказал Антон.

«Надзиратель — сущность нематериального мира, — отозвался «Архимед». — Ликвидировать не получится. К тому же, информацию он уже передал в Банк Данных Миральды».

«Убедил, — сказал Антон, останавливаясь. — Что делать дальше?»

«Сворачивать операцию, — ответил «Архимед». — Немедленно перевезти Гуду в её отсек на корабле и улетать. С питанием капсулы разберемся в процессе полета».

«То есть, придется перевозить Гуду без родной капсулы, — уточнил Антон. — Опасное дело».

«Опаснее оставаться на Миральде, — сказал «Архимед». Посылаю за вами геликоптер»…

Вернувшись в шестой сектор, Антон первым делом подошел к Тимофею, который не сразу его увидел. Это Тимофей-то, контактёр и телепат. Выходит, чем больше ты находишься в образе Мутуала, тем меньше остаётся в тебе земного, материального. Или всё не так, или Тимофей отвлекся?

— Извини, командир, отвлёкся, — читая его мысли, сказал Тимофей. — Упустил?

— Потом объясню, — ответил Антон и направился к Гуде…

Через несколько минут он вышел из седьмой секции в своем голубом комбинезоне и лакированных туфлях, ведя под руку неуверенно ступающую миниатюрную Гуду. Она была в малиновом комбинезоне и широкополой шляпе, которая закрывала лицо. На руки она надела легкие перчатки, и теперь ничто не выдавало, что она не человек.

«Командир, — услышал Антон механический голос «Архимеда». — Поторопитесь. В Центре оживление, в любую минуту могут объявить чрезвычайное положение и перекрыть Порталы. Я бы посоветовал прихватить Стратега».

— Генерал, — сказал Антон Лаургену. — А не захватить ли нам с собой Стратега?

— Терпеть не могу эту длинную обезьяну, — проворчал Лаурген. — Впрочем, если вы настаиваете…

И бегом направился к выходу.

Весьма скоро он вернулся, подталкивая в спину хмурого Стратега. В правой руке Лаурген держал острый кривой нож, которым срезал с него веревки. Нож был для острастки, чтобы Стратег не рыпался. Стратег знал характер генерала, и потому не рыпался.

«Первый, — сказал «Архимед», — Второй спрашивает, где вас ждать».

— Олег спрашивает, где нас ждать, — повторил Антон, обращаясь к Лаургену. — Нет, лучше так: как побыстрее добраться к порталу рядом с Шеолом?

— Спецлифт, — ответил Лаурген, не раздумывая. — Рядом с Резиденцией…

В Резиденции было тихо и безлюдно. Они спустились со второго этажа в холл, миновали тугую дверь. На темно-синем небе над черным изломом скал сияла круглая Луна, от которой исходил искусственный голубой свет, делающий окружающее страшным, мертвым. Антон почувствовал, как по спине пробегают холодные мурашки.

— Очень тут у вас неуютно, — сказал он вполголоса.

— Не до красот, — отозвался идущий впереди Лаурген. — А вот и наш лифт…

Лифт скрывался за густыми порослями плюща, и, разумеется, мастер-ключ Лаургена подходил к его замку…

Лифт был скоростной и мчался удивительно мягко, без всех этих рывков и резких торможений, но вот Тимофей, нахмурившись, сказал.

— Подъезжаем. Слышите?

Лаурген утвердительно кивнул, затем и Антон услышал характерное шипение силовой защиты, облепленной горючей смесью. Дверь лифта открылась, Антон увидел фантастическую картину: горящий огненный шар, а внутри отливающий красным геликоптер. Вот геликоптер резко качнулся туда-сюда и стряхнул с защиты горящие капли напалма.

Внизу стояла колонна бронетехники из двадцати видавших виды машин, а спрятавшиеся за ними гранатометчики лупили из своих гранатометов по геликоптеру.

— Давай, Олег, — машинально сказал Антон. — Не жалей, это по-настоящему.

Олег, будто услышав, врубил все четыре пушки и начал кружить над танками. Каждая пушка имела свою цель, скоро ни одного гранатометчика не осталось. Тогда Олег перевел огонь на машины.

Вот загорелся один танк, потом второй. Бронетехника тут же стала перестраиваться, рассыпаться в разные стороны, а затем и вовсе покатила прочь.

Олег посадил геликоптер поближе к лифту, из которого ему махали руками Антон с Тимофеем, но тут как на грех с ближайших скал открыли огонь арбалетчики.

— Это что, по начальству стрелять? — вскипел Лаурген и принялся рваться наружу, но Тимофей с Антоном его не пустили.

Пришлось Олегу подчищать скалы. На это ушло минут двадцать. Эти двадцать минут обессилели Гуду, она села на пол, потом и вовсе легла. А до «Архимеда» еще минут десять лететь.

Тем временем танкисты опомнились и потихоньку принялись разворачиваться. Как же так: улепетывать от единственного вертолета, стыд, позор, начальство не поймет.

Олег между тем убрал последнего арбалетчика и посадил геликоптер поближе к лифту. Бронетехника открыла яростную стрельбу, которой не хватало точности, к тому же спасала гравизащита. Однако чтобы беглецы перебрались в геликоптер, её пришлось отключить.

— Быстрее, быстрее, — торопил Олег. — Не всё же они будут мазать.

Вот длинный Стратег будто нарочно застрял в дверях. Лаурген, шедший сзади, помог ему могучим пинком. Стратег влетел в пассажирский салон и по дороге смёл худенького Тимофея. Следом за Стратегом заскочил Лаурген, потом, согнувшись, вошел Антон с Гудой на руках, а последней впорхнула Вика. Олег тут же врубил силовую защиту, в которую немедленно врезался бронебойный снаряд. Геликоптер ощутимо тряхнуло, Олег начал набирать высоту.

К счастью, портал был еще открыт. Через десять минут геликоптер вместе с пассажирами поднимался на лифте к грузовому отсеку «Архимеда»…

Гуду поместили на каталку, и робот-санитар повез её в медотсек. Антон пошел было следом, но «Архимед» сказал, что лучше бы ему, Антону, отдохнуть, набраться сил. Завтра тяжелый день, а Гуду он, «Архимед», введет в состояние анабиоза.

Между тем Олег запер Стратега в изоляторе, Тимофей отвел Лаургена в пустую каюту, Вика же позаботилась о себе сама — сразу направилась к каюте Ромки, но была остановлена когнитивным Гариком 2. В своей неуёмной бдительности и исполнительности Гарик 2 порой становился невыносимым.

Вот и сейчас, перегородив своей тушей входную дверь, Гарик 2 разразился назидательной речью о слабом нравственном воспитании нынешней молодежи и их распущенности. Он зудел и зудел, оттесняя девушку подальше от каюты в сторону безрадостной комнаты отдыха.

Тем временем Антон разделся и лег в свою кровать. В голове вертелась одна мысль: «Что-то здесь не так». Почему на задержание было послано бездарное отделение бронетехники, которое опростоволосилось в прошлый раз? Почему не было охраны у кабинета Стратега? Почему работал лифт? Почему был открыт портал? Ведь времени было предостаточно. Почему до сих пор не выдвинуты требования по освобождению Стратега?

Он посмотрел на часы — около четырех. Завтра, то есть уже сегодня, первым делом надо поговорить с Анютой. Она, поди, Бог весть что думает о двусмысленной связи с Гудой…

«Командир, — услышал он отдающий металлом голос «Архимеда». — Я предупреждал, что Шеол нестабилен».

Глава 51 А если подумать?

«Что дальше?» — предчувствуя нехорошее, спросил Антон.

«Он перенаправил энергию в нашу зону, и у нас не хватит мощности взлететь».

«Почему сразу не взлетели? — спросил Антон, у которого сразу весь сон пропал. — Ведь Гуда у нас».

«Виноват, — сказал «Архимед». — Я не учел, что Шеол может быть блуждающим. С таким явлением, как Шеол, я сталкиваюсь впервые».

«Что будем делать?» — спросил Антон.

«Разбужу Стратега и допрошу с пристрастием, ведь он должен знать свойства Шеола. Душу вытрясу из подлеца. Уверен, это его проделки».

«Да, похоже, — сказал Антон. — Вытряси, миленький, разузнай, иначе нас здесь прихлопнут».

«Архимед» отключился.

Наверное, «Архимед» пытался стартовать, подумал Антон. И наверняка был сбой, о котором докладывать бессмысленно. Далее как полагается проверка системы, и если система в норме — поиск внешних факторов, мешающих взлету. Только тогда доклад капитану, что Шеол управляемый. Да, да, вот именно: не блуждающий, а управляемый. Как в тот раз, при посадке на поляну, которая была вовсе не поляна. Если бы не Стратег со своим Центром Управления, геликоптера с пассажирами уже бы не было. Но это тогда, а сейчас Стратег — враг. И сила на его стороне. Вряд ли он согласится помочь, уж больно упёртый товарищ. Как пить дать прихлопнут. Давай думать, что будем делать. Первым делом соберем консилиум, потому что одна голова хорошо, а пять лучше…. Нет, никаких консилиумов, берем Стратега, марабутов, боевых роботов — и в Центр. Кто на чем. Есть геликоптер, вездеходы. Стоп. Как вездеходы попадут на нужный уровень?

— «Командир, — услышал он голос «Архимеда». — Я знаю, о чем вы думаете. Стратег согласен. Подробности можно? Они любопытны».

— Давай, — сказал Антон, и вот что он услышал.

Планета Миральда в последнее время работает в паре с Гудой. Цилиндры и соединяющие их трубы вовсе не система лифтов, это конденсаторы энергии, связанные с Шеолом, который в свою очередь связан с ядром планеты, то есть источник энергии практически неисчерпаем. Шеол вовсе не блуждающий, энергия целенаправленно перебрасывается к нужному цилиндру. Капсулу Гуды питает энергия ядра планеты, все конструкции, существующие в астральном плане, выходят на физический план с помощью всё той же энергии.

«Архимед» стоит на цилиндре, который в данный момент запитан, чтобы помочь Гуде. Когда Гуду вернут в капсулу, цилиндр будет обесточен, и «Архимед» сможет взлететь.

Придется улетать без Гуды.

Поскольку управление энергией Шеола и цилиндров, то есть её перемещение, идет через Центр, Стратегу необходимо вернуться в Центр Управления, чтобы перебросить энергию в сектор инопланетного звездолета. Землянам придется поверить Стратегу, что он это сделает.

— Неувязочка, — сказал Антон, выслушав «Архимеда». — А кто тогда перебросил энергию в наш цилиндр?

— Я тоже об этом спросил, — ответил «Архимед». — Стратег предполагает, что это сделал его помощник. Он имеет на это право в случае нестандартной ситуации. А ситуация явно нестандартная, об этом информировал Надзиратель.

— Гуда уже в анабиозе? — уточнил Антон.

— Я приостановил, — ответил «Архимед».

— Очень хорошо, — сказал Антон. — Думаю, к утру управимся…

Антон перенес спящую Гуду в геликоптер, где их уже ожидал Олег. Чуть позже Тимофей с Лаургеном привели Стратега. Вслед за ними прибыли пять вооруженных марабутов во главе с Гловером. Гловер сел рядом со Стратегом. Сел, значит, посмотрел на него своими страшными глазами и похлопал по колену тяжелой ладонью. Сиди, мол, и не возникай…

Стратег лично проследил, чтобы Гуду вернули на старое место — в её капсулу, и удовлетворенно кивнул. Краем глаза он заметил, что быстрый, как молния, Надзиратель зафиксировал этот факт. Антон тоже увидел какую-то тень, и понял, что это Надзиратель…

До высоченной скалы, в которой располагался Центр Управления, они долетели без происшествий, дорога была пуста, никакой тебе допотопной бронетехники, никаких гранатометов. Тихая мирная летняя ночь, которая понемногу сменялась тихим мирным утром. Всё, как на Земле: на глазах светает, над зеленой травой стелется белый туман, вот он окутывает густой кустарник, стволы похожих на низкие березы деревьев. Еще чуть-чуть, и на землю упадут первые робкие лучи восходящего солнца…. Но всё это неправда, нет здесь никакого солнца.

Олег посадил геликоптер напротив выкрашенных серой краской входных ворот, а когда все выгрузились, поднял аппарат под самый купол. В воротах как положено имелась дверь поменьше — для персонала. Стратег набрал код на кодовом замке и открыл дверь. Первым вошел Олег, за ним Антон, потом Стратег, следом марабуты, Тимофей, Лаурген и Вика.

— Вперед и направо — в душевую, — бесстрастно сказал Стратег.

— Душевая обязательно? — спросил Антон.

— Правило распространяется на всех, в том числе и на меня, — ответил Стратег и, как бы извиняясь, добавил: — Не я придумал, не мне и отменять.

— Никаких душевых, — отрезал Олег. — Знаем мы вас.

— Как скажете, — произнес Стратег и пожал плечами. — Тогда просто по коридору вперед.

По коридору они прошли мимо душевой и оказались в холле с четырьмя лифтами и шикарным ковровым покрытием.

— А другим способом наверх нельзя? — спросил Олег.

— Нет.

— Что, и пожарной лестницы нет?

— Нет.

— А если подумать? — сказал Гловер и взял Стратега за шиворот. Скрутил воротник, да так, что Стратег побагровел и высунул язык.

— Ну? — сказал Гловер. — Подумал?

Стратег сдавленно просипел и начал закатывать глазки.

Гловер отпустил его, Стратег как сноп повалился на ковер.

Дверь одного из лифтов вдруг открылась. Это был грузовой лифт, в который запросто могло набиться человек двадцать. Но там находился лишь один человек — «Вайнберг».

— Господа, — сказал «Вайнберг», выйдя в холл. — Мы как бы знакомы и незнакомы. Для удобства управления наш отец-основатель Иосиф Львович Вайнберг создал несколько собственных клонов и наделил их разными функциями. Я, например, являюсь помощником этого уважаемого джентльмена, которого, я полагаю, вы непредумышленно оглушили. Иначе бы он не лежал на полу. Я надеюсь, что вы сделали это без злого умысла. Ведь так?

Глава 52 Бегство

Гловер кровожадно ощерился, но Олег похлопал его по плечу и сказал:

— Именно так, уважаемый. Господин Стратег споткнулся и ударился головой об этого уважаемого господина, — еще раз похлопал Гловера по плечу. — Как вас называть? Иосиф Львович?

— Совершенно в тютельку, — ответил «Вайнберг». — Я знаю, зачем вы здесь, поэтому не будем тратить время зря. Прошу в лифт, иначе вам придется долго и нудно кружить по лестницам. Это, знаете ли, как в плохом экшене, когда сто раз пробегаешь по одной и той же комнате. Кто-нибудь любит компьютерные игры?

— Это тебе, брат, надо обращаться к Ромке, — незаметно для себя переходя на «ты», сказал Олег. — Ну что, господа, поехали? А тебе, братан, придется тащить Стратега.

И выразительно посмотрел на Гловера.

— Не проблема, — отозвался тот. — Командир, что скажете?

— Что ж, поехали, — сказал Антон…

Лифт отвёз их в тот самый огромный кривобокий зал с большим пультом. На внушительном экране широкое ущелье и освещенный низким утренним солнцем зеленый лес, рассеченный серой полосой уходящей вдаль дороги. Наверху под «небесным» сводом серебристый геликоптер с нацеленными на камеру пушками.

— Это лишнее, — сказал «Вайнберг», кивнув на геликоптер. — Это не поможет.

— Страховка, — невозмутимо ответил Олег. — Ну что, переключайте ваш Шеол, Гуда на месте.

«Вайнберг» посмотрел на Стратега, который уже очухался и сидел на мозаичном мраморном полу, привалившись спиной к боковой стенке пульта.

Стратег согласно кивнул.

— Так я переключаю? — спросил «Вайнберг», глядя на Стратега.

Тот опять кивнул и потер горло. Закашлялся вдруг, глухо, надрывно.

— Разве Шеол не переключается автоматически? — сказал Антон.

— По разному, кэп, — ответил «Вайнберг». — Как пойдёт. Частенько требуется подтверждение.

— Давай уже, — пробасил Гловер. — Не тяни кота за хвост.

«Командир, — услышал вдруг Антон отливающий металлом голос «Архимеда». — Я стартовал! Бегите оттуда, сейчас начнется страшное. Жду вас на околоземной орбите».

— Что ж, — сказал «Вайнберг» и нажал одну из неприметных кнопок.

После его незначительного действия изображение на экране вдруг задрожало, «небо» начало осыпаться, вниз полетели осколки, ошметки и целые глыбы. Геликоптер принялся самостоятельно лавировать, но далеко не отлетал. Антон почувствовал удушающий запах газа, через секунду в зал начали вбегать вооруженные солдаты в противогазах.

— Живо на улицу, — крикнул Антон. — Улетаем.

— Уходите, — проорал Гловер. — Мы прикроем.

К счастью, солдаты проникали в зал через боковые входы, дверь к лифтам была свободна. Антон, а следом за ним Олег, Тимофей и Лаурген с Викой рванули к лифтам. По дороге попадались шустрые вояки, Олег с Антоном легко расшвыривали их. «Брать живыми», — провизжал «Вайнберг», так как кто-то из вояк начал постреливать по бегущим. В Олега попали, он матюгнулся, но хода не сбавил. Тем временем Гловер и его марабуты умело крошили врага. Пули экономили, стреляли в случае крайней необходимости. Это здорово отвлекало от беглецов, за ними скакало не так уж много вояк.

Антон забежал в кабину лифта первый, секунду подождал остальных, они как раз уложились в эту секунду, потом нажал кнопку…

Надрывно выла сирена, площадка перед входом и дорога были завалены обломками, а сверху сыпался и сыпался разнокалиберный мусор. Солнца как такого не было, но был еще какой-то источник рассеянного гнойного света, что делало окружающее крайне неуютным. Олег подозвал геликоптер, тот послушно спланировал вниз.

Уже в геликоптере Антон сказал, что «Архимед» ждет на околопланетной орбите.

— Я знаю, — ответил Олег. — Спасибо Гуде. Гловера, черт возьми, жалко. Ну что, поехали?

— Вот именно, — сказал Антон. — Теперь никакой портал не нужен, через дыру небо видно.

— Через дыру, так через дыру, — отозвался Олег. Или пальнуть напоследок? У меня про запас спецзаряд есть, от Центра рожки да ножки останутся.

— Гловера жалко, — сказал Антон. — Хотя нет — пальни.

— В Гловера не буду, — ответил Олег. — Пусть порезвится.

Едва они взлетели, дорога и лес начали проваливаться в тартарары, а вместо них сбоку выехало толстое решетчатое перекрытие, которое соединило окружающие скалы. Мир Миральды рушился, подтаивал, как сахарный домик. Оставался скрепленный стальной арматурой гранитный костяк, прообраз того самого звездолета, который начал строить неизвестно кто, а заканчивал уже Вайнберг. Или всё же Гуда? Ей-то зачем всё это было нужно? Хотела выстроить космическую пирамиду и упокоиться в ней? Вот это было бы да!

Заработал вдруг невидимый гигантский вентилятор, который принялся чистить внутренность будущего звездолета от обломков, крошева, песка, веток и прочего мусора, выбрасывая всё это через дыру наружу, в космос. Геликоптер попал в этот восходящий поток. Его закрутило, завертело, принялось бросать в разные стороны. Олег выровнял аппарат и на какое-то время перестал им управлять. Теперь геликоптер ничем не отличался от окружающего хлама. Его выбросило наружу, и тогда Олег принял управление на себя, аккуратно выводя аппарат из крутящегося вихря. «Архимед», который находился на околопланетной орбите на километр выше, сообщил, что зафиксировал геликоптер, через пятнадцать-двадцать минут будет. Побеспокоился, хватит ли кислорода. Олег ответил, что запасных баллонов хватит часов на пять.

Через полчаса геликоптер был уже на борту «Архимеда».

Первым, кто их встретил в обширных коридорах звездолета, был когнитивный Гарик 2.

— Угадайте, кто вас ждет, командир? — громогласно вопросил он, обращаясь к Антону. — Нипочем не догадаетесь.

— Либо Ромка, либо Анна, — ответил Антон.

— А вот и нет, — сказал Гарик. — Вас ждет «Архимед». Шутка.

И громко, радостно заржал.

— Вовсе не шутка, — металлическим голосом возразил «Архимед». — Командир, я хотел было высадить Вайнберга, — но не решился. Такая кутерьма, он бы точно погиб. Кто бы тогда стал поддерживать Гуду вместо вас?

— Как тебе удалось стартовать? — спросил Антон.

Разговор этот все слышали, ибо «Архимед» использовал установленные в коридоре динамики.

— Гуде стало плохо, — ответил «Архимед». — Шеол перебросил энергию в сектор инопланетного звездолета. Я этим воспользовался.

— То есть, Шеол, — сказал Антон. — Никакой не Вайнберг. Вот прохиндей. Тем не менее, настоящего Вайнберга надо вернуть на Миральду. Можешь связаться со Стратегом?

— Минуточку, — брюзгливо, как настоящий бюрократ, отозвался «Архимед».

— Алло, — раздался из динамиков искаженный мужской голос. — Кто спрашивает Стратега?

— Командир «Архимеда» Реутов, — ответил Антон.

— Стратег слушает, — раздался из динамиков всё тот же искаженный голос. — Вы меня подвели, командир Антон Реутов. Удрали, как трусливый заяц. Оставили бы вместо себя Вайнберга, что ли, а-то и его уволокли на свой паршивый корабль. Не по-джентльменски поступили, сударь.

Глава 53 «Хаос»

— Не будем препираться, — миролюбиво сказал Антон. — Готовы передать вам настоящего Вайнберга. Куда доставить?

— Сюда, — пронзительно, так что завизжали динамики, проорал искаженный голос. — Чтобы лично доставил в Центр Управления. И можешь заодно забрать своих негров. Нужны тебе твои негры? Тогда изволь доставить сюда Вайнберга. Тем же путем, которым отсюда удирал. Будет честный обмен.

И довольно заухал.

— На Стратега не похоже, — тихо заметил Олег. — Этот какое-то хамло. Может, ну её к свиньям, эту Гуду?

— Конец связи, — сказал «Архимед». — Первый и второй, прошу вас на капитанский мостик.

На неуставном жаргоне это означало, что снаружи происходит нечто экстраординарное…

Антон с Олегом прошли в рубку. За пульт можно было не садиться — «Архимед» вывел изображение с монитора на большой настенный экран. Картинка была четкая и совершенно нереальная. Участок планеты, тот самый, с пьедесталом, каменной фигурой Антона, опушкой леса, частью дороги к стеклянному куполу, вспучивался, вырастал на глазах. Когда каменная башка «Антона» заняла треть экрана, «Архимед» убрал увеличение. Изображение резко ушло вниз, стало видно, что стеклянный купол, повинуясь этому противоестественному росту, становится на бок, потом опрокидывается, как детская игрушка, разбрызгивая лопнувшее стекло. Одновременно с этим тонкая кора планеты треснула, каменный «Антон» разлетелся на куски, а снизу, из-под земли, начал вырастать черный блестящий, будто вымазанный мазутом, гигантский металлический цилиндр, в котором непонятным образом растворился здоровенный постамент.

— Внушает? — довольно спросил искаженный голос, пользуясь уже динамиками компьютера. — Что там твой хваленый «Архимед»? А ты думал, мы тут хлам штампуем? Даю фору скажем часика два, потом не обессудь. Давай, Антон Реутов, удирай. И никакая черная дыра тебя не спасет.

— Ты не Стратег, — сказал Антон. — Кто ты?

— Ты искал машину времени, — ответил голос. — Она мне помогла. Друзья не хотели рисковать, но я настоял. И оказался прав.

Значит, всё-таки Гуда, подумал Антон. Только она знала про черную дыру. Почему тогда голос мужской? Эфир так искажать не может.

— Это хамло — Гуда, — уверенно сказал Олег. — Машина времени, она же реаниматор, — местное изобретение. Скорее всего это чудо техники штампует псевдоклонов. Репс — удачный штамп, но и он странноватый. Гуда — штамп неудачный, к тому же наглый и мужского рода. Антон, забудь эту дамочку, нам пора делать ноги, что-то мне не нравится этот космический паровоз.

— Ожидаю команды, — тут же напомнил о себе «Архимед».

— Вперед, «Архимед», — сказал Антон…

«Архимед» стартовал не сразу, а еще долгие две минуты висел над вырастающим из-под земли кораблем, чтобы зафиксировать происходящие с ним метаморфозы. На картинке было видно, что у корабля исчез блеск, он как бы покрылся ворсом, то есть сменился тип покрытия, в корпусе наметились следы прямоугольных иллюминаторов, появились орудийные амбразуры с заслонками, прожекторы, антенны и прочее, и прочее. Из цилиндра он превратился в веретено, так, конечно, было лучше. Наконец-то обозначились размеры — 1000 метров в длину и 500 в диаметре (в утолщенной части веретена). Внушительно!

— Надо было спецзаряд употребить, — констатировал Олег. — А теперь поздно. Или не поздно? «Архимед», шарахни-ка по нему из лучевой пушки.

— Некуда шарахать — уязвимые секторы не обнаружены, — отчеканил «Архимед». — Экипажу советую занять места в гравикреслах.

Его совет разнесся по всем отсекам корабля…

Антон с Олегом угнездились в гравикреслах, через минуту после этого «Архимед» стартовал.

Гравикресло было удобное, мягкое, а ночь выпала суетная, бессонная, немудрено, что глаза сами собой закрылись. Минут пять сказал сам себе Антон и провалился в пустоту. «Машина времени — это неправильное определение, — прогундосил мужской искаженный голос. — Хотя — как посмотреть. Ведь она может вернуть прошлое или послать куда подальше в будущее. Взять того же Репса. Он ведь помер? Помер. А машина вернула его в прошлое, то есть как бы оживила. Потом она этого ожившего Репса послала в будущее, и получилось, что он вроде бы и не умирал. Ты меня слышишь, Антон?» «Гуда? — спросил Антон. — Что у тебя с голосом?» «Наивный, — сказал незнакомец. — Какой же я Гуда? Если ты — Архимед, создатель закона, то я — хаос, кавардак, разрушитель закона. Твоя противоположность и, кстати, первичное состояние Вселенной. Итак, я Хаос. Межгалактический корабль класса Е… Антон! Командир!»

Антон вздрогнул и проснулся.

— Ну, наконец-то, — сказал Олег. — Вставай, друг, нечего тут дрыхнуть, — и добавил назидательно: — Надо спать в кровати, а не орать в гравикресле.

— Его зовут Хаос, — торжественно провозгласил Антон и потянулся. — Кстати, запросто пользуется нейроинтерфейсом.

— Какой еще хаос? — спросил Олег.

— Межгалактический корабль класса Е.

— Каким еще нейроинтерфейсом?

— Удаленным, — ответил Антон. — «Архимед», ты всё слышал?

— Что «всё»? — отозвался «Архимед».

— Конкретизирую, — терпеливо сказал Антон. — Ты слышал мой разговор со звездолетом с планеты Миральда? Кстати, как далеко он от нас?

— Обрывки бессвязных мыслей уловил, — с сомнением ответил «Архимед». — Вникать не стал, но на всякий случай записал. Хотите послушать?

— Давай, — одновременно сказали Антон с Олегом.

«Архимед» запустил ускоренную запись, похожую на пулеметную очередь, извинился, поколдовал со скоростью, потом вновь запустил. Получилось очень быстро, но уже можно было кое-что разобрать. Вновь поколдовал, вновь запустил. На этот раз всё было воспроизведено безукоризненно. Мешал, правда, истошный крик: «Архимед», ты записал?» Орал, понятное дело, Антон. Даже во сне сохранял бдительность.

— Серьезный тип, — прокомментировал Олег. — Чувствую, намаемся мы с ним.

— Так далеко он от нас? — напомнил Антон.

— Пять тысяч километров, — ответил «Архимед». — Но его скорость больше нашей.

— А ты прибавь, — предложил Антон.

— Уже прибавлял. И он прибавляет. Его реактор много мощнее.

— Соверши маневр, сбей его с нашего курса.

— Он знает координаты Черной дыры.

Олег посмотрел на Антона, как бы говоря: давай, друг, признавайся, зачем всё рассказал Гуде?

— Да я их сам не знаю, эти координаты, — в замешательстве сказал Антон. — Не моё это дело.

— Недооценили, — невозмутимо произнёс «Архимед». — Эти миральдяне не так просты, как старались представиться. Строили из себя дурачков, а сами по мелочам собирали факты. Вот и объегорили более опытных товарищей…. Кстати, господа офицеры, как насчет гибернации?

— На 27 дней? — сказал Антон. — Отрицательно. А вот команду можно.

И подумал: «Опять Анюту не увижу».

— Я тоже отрицательно, — сказал Олег. — Ибо враг хитер и коварен. Вайнберг будет нужен?

— Будет нужен — разбужу, — ответил «Архимед»…

Глава 54 Примите меры

«Хаос» появился на экране радаров уже после черной дыры, и с тех пор начал упорно расти. Сначала он был маленькой серебристой точкой на чёрном бархатном фоне. Его можно было не заметить в окружении ярких колючих звезд, потом он как-то незаметно вырос, вытянулся, превратился в малюсенькое веретено.

Не один уже раз «Архимед» пытался связаться с Горбуновым, но что-то мешало. Не получалось и у Вайнберга, которого пришлось разбудить. На Миральде не всегда, но получалось, а здесь, в открытом космосе — никак.

И всё же выпало несколько секунд, которых хватило, чтобы обменяться несколькими фразами. «Мы не одни, нас преследует вражеский звездолет, — передал «Архимед». — Примите меры». Горбунов ответил так: «У нас есть, чем ответить. При подлете к Солнечной системе максимально отверните вправо, чтобы вас не зацепило». На неуставном жаргоне это означало, что свернуть нужно было влево. Хитрость не Бог весть какая, но обычно срабатывало на сто процентов…

При подлете к Солнечной системе «Хаос» был совсем на хвосте — в десяти километрах. Перед маневром «Архимед» снизил скорость, после чего начал отворачивать вправо. «Хаос» последовал его примеру, но когда «Архимед» резво изменил направление, в силу своих габаритов не успел за ним. Его сносило вправо, а из динамиков доносился пронзительный визг. Там, на «Хаосе», поняли, что что-то не так.

На экране было видно, как от Земли отделяется черное облако, которое стремительно несется к «Хаосу». Несколько секунд, и громадный корабль оказывается в черном «мешке». Какое-то время сквозь неплотное вещество «мешка» видны бортовые огни и прожекторы корабля, потом они как по команде гаснут…