Питомица дракона

Глава 11ая, ошеломительно-поисковая

Возвращался под утро. Всю ночь дружной компанией занимались изрыганием огня. Мы с братьями баловались, а медный мучался. У него плохо получалось. Вот тоже статистика – кто испытывает по началу проблемы с дыханием, как я – у того огонь сильный. Остальным это даётся сложнее. Ночью пламя прекрасно видно, можно разобрать потоки и форму. Потому и отложили эти занятия на темноту, как только поняли, что просто не будет..

Медный ещё пару странностей выдал. Явно есть груз прошлого, которое он смутно помнит. У меня его, кроме обожаемого имени, вообще вроде как не оказалось. Разве что нелюбовь к людям можно списать туда же. Но кто ж знает.

Большую часть ночи просидели на обрыве высоко над водой и плевались огнём в небо. Потом разные свойства огня показали новеньку. От такого он залип, и следом попросил ещё. Таращился на нас как моя питомица вчера на всё.

И вот я о ней вспомнил и заволновался. Изумрудный тут же слил меня и моё новое пристрастие, Медный заинтересовался возможностями в этой сфере саморазвития. Остаток ночи я, как опытный в этом вопросе, рассказывал, что дракон получает от плотного общения с питомцем. Рассказал про кольца собственности, а потом уже было начал осторожно рассказывать о преображении, но Морок оборвал. Сменил тему.

Что же, я согласен, до этого ему ещё далеко, незачем сразу вываливать на начавшего путь то, что ждёт его в конце. Да и конец ли это – ещё вопрос.

Я продолжил вспоминать питомицу, так что меня отпустили с миром. Опасности и правда нет, потому я без промедления воспользовался ситуацией.

Пока летел, думал про имена. Давно я не вспоминал, как получил своё. И вот сейчас такая странная история. Я могу понять Медного в его выборе имени. Первое впечатление часто верное. Да и я ему явно понравился, вызвал уважение, хоть он и чувствует, что сильнее меня.

Но пламя у всех рукокрылов дохленькое, тут он меня не превзойдет. А вот летать быстрее я попробую его научить. Если ты сильный, то нужно место, где ты прямо сейчас или в ближайшем будущем эту силу покажешь. Где превосходишь остальных. Иначе демотивация сплошная. Нет, у меня такого не было, но я много слышал про период адаптации от других. Уже потом, когда сознание приняло реалии и ужилось с ними, тогда становится не важно. А пока – пусть будет у Медного путеводная звезда.

Надеюсь, он не пустится сразу в путешествие, как это в своё время увернул я, а просто поселится неподалёку. Хочу за ним присмотреть. Помочь ему.

И всё же, почему это имя? Про себя я его так и называл, медным, неужели он почувствовал? Надо будет обсудить с ним позже. Лучше несколько раз на разных этапах адаптации.

Небо подёрнулось рассветом, окрасилось в нежно-голубой и светло-розовый. Редкие группы облаков синели и вяло ползли по своим облачным делам. Умиротворение… Летел неторопливо, наслаждаясь. Как всё же приятно отдаться во власть родной стихии…

Опустился возле горы Холодного ранним утром, солнце только-только показалось из-за горизонта. Постоял немного и, не дождавшись встречающего, сам направился внутрь. Замер где-то на полпути или раньше, уловив странный запах. Он ускользал от меня, оставлен не недавно, потому я никак не мог разобрать детали. Фыркнул и продолжил путь.

Не встретив никого, выбрался по другую сторону горы. Вокруг медленно просыпались люди и выходили из жилищ. Я осмотрелся внимательней. Как много рукотворного… Срубленные деревья разделаны на доски, из которых сложены домики и заборы. Как же много ограждений… Неужели людям так нравится? Именно так они показывают оптимальные результаты при разведении? Неадекватно, как по мне.

Зачем ставить искусственные рамки? Это же снижает мотивацию, понижает активность мозга за счёт отсутствия впечатлений и новой информации. Справедливо для всех животных, даже подземных нельзя запирать на постоянной основе. У них тоже мир разнообразен, просто не каждому дано понять. А уж люди-то… Сверхразумные животные, их точно рамки должны только ухудшать.

И тут хозяин всего этого ужаса появился. Выполз откуда-то из-за моей спины. Наверное, к гнезду ведёт один из боковых проходов внутри пещеры, небольших ответвлений главного коридора, что чернели вглуби горы..

– Скажи мне, – продолжил я сходу свою мысль вопросом. – Почему такой выбор архитектуры? Как ты им эти доски делаешь? И зачем так топорно?

– Ты о чём? – недоумевал Холодный. – Они сами всё делают. Тут раньше лесок был – вырубили весь. Мне им орудия труда только нужно было сделать. Выковать их было проще простого, Изумрудный подсказал парочку годных моделей. Дальше люди всё сами.

– Серьёзно? И именно так это работает? Ты рядом стоишь и смотришь просто?

– О, Дэган, друг мой. Да ты вообще в людях не разбираешься! Если их чем-то не занять – будет гораздо хуже. Им нужна нагрузка. Либо для тела, либо для сознания. Кто-то тяжести таскает, кто-то мастерит всякое. Из недавних новшеств – фигурки детям из дерева строгают. В виде других животных.

– Для чего? – я искренне недоумевал.

– Развлекаться. Воображение тренировать. Здоровее ребёнок получится, – как бы само собой заметил Холодный. Так вот как он нивелирует эффект от ограничения пространства. – А сейчас прости, мне пора поесть.

Отсупив, чтобы позволить дракону пройти, я вспомнил, когда в последний раз сам ел.

– Эх, мне бы тоже не мешало подкрепиться, а то в последний раз это было позавчера.

Холодный аж крыльями прихлопнул по бокам:

– Так, давай угощу! У меня как раз сегодня люди за провинность наказаны, хочешь попробовать?

Я тут же скривился:

– Не ем сородичей питомцев. Я позже разберусь с этим, не бери в голову.

– Как знаешь, – кивнул Холодный и подозвал людей.

Несколько десятков мужчин встали в три ряда и опустили головы. Один в первом ряду дрожал. Придирчиво обнюхав их, Холодный хвостом резко выхватил того, что стоял рядом с дрожащим, который от этого заметно дёрнулся и даже всхлипнул.

Я отвернулся, только хруст разрываемой плоти слышал. Не пойму, люди тут прямо вот ходят, своими делами какими-то странными занимаются, таскают что-то, а у них на глазах едят сородичей.

– Холодный, скажи мне, – спросил я, когда дракон проглотил вторую часть тела. – Не демотивирует их каждый день смерть видеть? – и кивнул на поселение.

– Во-первых, не каждый. Раз в пару дней. А во-вторых – быть съеденным мной – великая честь. К ней допускаются только лучшие и отборнейшие самцы и иногда, в качестве лакомства, родившие несколько здоровых детей самки.

– Что-то не всем так, кажется, – проговорил я, кивая на дрожащего.

– Этот провинился. Он слишком плодовит, не буду его есть ещё долго. Но из-за него я сегодня и завтракаю так. Вчера-то ведь уже ужинал человеком.

– Так, а дрожит тогда чего? Я не понял. Если он жаждет быть съеденным, то радоваться должен. Или всё же боится?

– За провинность, – пояснял мне, как неразумному, Холодный, – наказание будет. Съедение же, наоборот, награда – её заслужить надо.

Нда. Что-то напутал он. Нет, с эгоистичной точки зрения – отборные индивиды своего вида должны быть самыми вкусными. Но какой смысл именно их изымать из генофонда – я не понимаю. Деградация вида же получается.

В нормальном случае экосистемы построены так, что погибают наиболее слабые члены стада. Это укрепляет генофонд. Но может я чего-то про людей не знаю эдакого, специфического? Надо будет обстоятельно с Роркартом перетереть эту тема.

– Интересно, – вежливо сказал я, не передавая никаких мысле-образов. – Подумаю над этим на досуге. А сейчас хотел бы отчалить отдохнуть. Ночка была напряженная, много сил ушло.

– Как, кстати, дела? Где Изумрудный с Мороком?

– Остались ещё присмотреть на новеньким. Но вообще всё прошло очень спокойно, хоть дракон и большим оказался. Потенциально сильнее меня. Правда, рукокрыл, так что с огнём не дружит.

– Тогда твою пальму первенства он отнять не сможет. Не волнуйся, – успокоил меня Холодный.

– Было бы за что. Я не стремлюсь стать сильнейшим. Так вышло, – хмуро ответил ему. – Зато стремлюсь домой. Где моя питомица?

– О, да, сейчас, – дракон неожиданно стушевался, а я заподозревал неладное.

Он позвал нескольких девушек, одежда которых мне приглянулась. Надеюсь, Холодный пару таких вещей положит мне с собой. Если нет – попрошу. Девушки убежали и через пару минут вывели из боковой пещеры группу почти таких же.

С десяток светловолосых девушек выстроились передо мной. У всех цвет волос почти как у моей питомицы. Хотел было напомнить, что есть не собираюсь, но Холодный опередил меня:

– Выбирай. Можешь двоих. Или троих, я не жадный.

Не понял. Посмотрел на них и не увидел свою. Присмотрелся ещё внимательней, а то вдруг в другой одежде не сразу признаю.

– Холодный? Где она?

Отведя глаза в сторону, он коротко выдал:

– Сбежала… – И тут же быстро добавил: – Я компенсирую, потому как сам прозевал.

– То есть… как… сбежала?..

Я начал закипать. Пламя внутри зашевелилось, готовое к бою. Меня затрясло от нарастающего гнева.

– Когда? – прошипел я, сопроводив вопрос потоком коротеньких мысле-образов о том, как я крушу здесь всё, сжигаю людей и сравниваю строения с землёй.

Холодный сжался, вытянулся весь, старался рефлекторно показать, что маленький и безобидный. Я получил от него несколько обрывочных образов-воспоминаний. Со злости мои мысли путались, потому не мог собраться всю картинку целиком. Или этот гад ползучий мне не всё важное показал.

– Холодный, – рыкнул на него, – я переспрашиваю лишь раз.

Дракон уловил мысле-образы боевого поединка и смекнул, что мой вызов не переживёт. Потому быстро отчитался:

– Вскоре после твоего ухода. Мой человек не досмотрел. Но она странная!

– Странная, говоришь? СТРАННАЯ?!

Я раскрыл пасть и взревел, отчего Холодный вжался в пол всем своим синюшным тельцем. Но я же не монстр – огонь ушёл высоко в небо. Но люди всё равно с криками заметались, разбегаясь и прячась. Выпустив ярость, я взмахнул крыльями, разломав ближайшие постройки, и поднялся в воздух.

Найду её, чего бы мне это не стоило. А с ним потом разберусь.

Вспомнил про запах, что мне в горе послышался. Неужто, не случайно на нём моё внимание заострилось? Сделав круг, уселся снова на внешнюю площадку и направился внутрь горы. Но уловил нужные нотки, не заходя.

Долго стоял, нюхал, крыльями немного воздух двигал, чтобы лучше разобрать. Обоняние уводило меня в сторону от входа, к небольшой насыпи, спускающейся к джунглям.

Сунул нос в низину и обмер. Там запах сохранился лучше, чем в продуваемом коридоре. Это её запах, точно её, но… Он какой-то странный. Так вот что Холодный имел ввиду? Запах лишь частично питомицы, но в нём прослушиваются оттенки другого кого-то. Напомнило кошачьих. Более того – больших кошачьих из тех, что предпочитают одинокий образ жизни, а не прайдовый.

По телу прошла дрожь страха. А если её какой-то хищник утащил!? И ведь дальше опушки проследить будет сложно, слишком густой подлесок, запахи смешиваются и растворяются друг в друге. Но я всё равно попробовал.

И неплохо получилось! Пришлось, правда, помучаться, но. Я летел низко и медленно, стараясь уловить хоть какие-то отголоски нужного запаха. Если терял след, возвращался и начинал с известного места. Несколько раз пришлось сунуть морду прямо между деревьями, чтобы получше принюхаться.

Ниточка петляла в разные стороны, что доставило много хлопот. Словно животное не добычу уносило, а спасалось от кого-то. Не припомню я в образах от Холодного хотя бы один, который бы говорил, о том, что он её дальше своей горы искать полетел.

Не понимаю! Небо! Неужели он такой безалаберный? Или не ценит индивидуальность? Учитывая, что предложил мне взамен выбрать из своего запаса просто похожих внешне – видимо нет.

Её не заменить случайной беловолосой человечкой. Моя девушка совсем не такая топорная и безмозглая, как они. Да, приказы Холодного кое-как понимают, но я заметил, какие простые слова он посылает им, даже не образы. Да и ни одна из них бы не постеснялась справить нужду там же, где стоит, уверен.

Нет, моя девушка не похожа на них, нет и нет. Они уникальная. Такой я больше нигде не найду. Поэтому нужно отыскать пропажу. “И всё до конца выяснить”, – подумал я злорадно, предвкушая разбор полётов с Холодным. И пусть только попробует мне за одного из братьев спрятаться. Не премину обоих на бой вызвать. С чужими питомцами следует обращаться максимально внимательно.

Ну, вот что я за дурак? Его ругаю, а сам? Вот если бы объяснил ей перед тем, как улететь на встречу, что скоро вернусь – может всё сложилось бы иначе? Если она сама убежала, то, скорей всего, в этом только моя вина. Если погибнет – я буду нести ответственность. Только я и моя тупость.

К середине ночи добрался к реке, где почувствовал наконец чистый запах моей любимой питомицы. Счастье! Она жива, не сожрали, даже отбилась, похоже. Уткнулся носом в песок, на котором она лежала, да так занюхался, что уснул.

Спаслось хорошо и спокойно. Подорвался поздним утром, даже солнце не разбудило. Во сне я резко вспомнив, что моя девушка где-то там совсем одна, в суровом джунглиевом лесу. Эта мысль и дёрнула.

Излазил всё вокруг многократно. Нашёл следы костра. Глубже в лесу, куда, как мне сразу подумалось, она и пошла дальше, обнаружил дупло, где питомица провела ночь, под лапой что-то хрустнуло – какой-то грубый плетеный из веток квадратный коврик. Но зато её запаха здесь было так много, что я снова ненадолго выпал из реальности. Хоть не уснул.

К полудню вернулся к реке и продолжил поиски.

И снова медленный полёт с приземлениями и обнюхиванием. Сначала попытался поискать на противоположной стороне реки, но там было пусто, только время зря потратил. Затем, ближе к вечеру, уловил тонкую ниточку, ведущую вдоль реки.

Эх, вот же незадача – влажность от воды позволяет запаху лучше распространяться, но здесь, над широкой рекой, и ветер сильнее, чем в глухом подлеске. Гуляет по поверхности и сдувает все запахи рядом. Итого получаем плачевную картину – запахи возле реки распространяются быстрее и лучше, но и выветриваются активней.

К утру я взвыл. Большую часть времени пришлось шлёпать по воде и обнюхивать берег рядом. Несколько раз терял след, думая, что питомица ушла вглубь. На это тоже уходило время. А моя девушка уже три дня голодная!

Ох, надеюсь, она что-то придумает! Но ведь костёр же разожгла? Значит – готовила. Хотя могла и просто греться… Нет, не логично. У дупла, где спала – костра не было, а ночи холоднее дней. Эти умозаключения меня немного успокоили.

Незадолго до полудня получил сигнал от кольца. Пришлось срываться и мчаться в логово. Козлорог испытывал сильный голод. Значит лишайник в его клетке опять закончился. Прорезая воздух в стремительном полёте, я старался себя убедить, что питомица не страдает. Ни только от голода. Ни от чего, она молодец и держится без меня. Я верю и надеюсь.

На всех парах влетел в зал и заглянул в клетки. Сначала быстро бросил взгляд на завалившегося в прошлое полнолуние в незапланированную спячку медведя и слонобелку со сломанной лапкой, а затем обратился к клетке козлорога.

Ох, что же с ним делать. Этот волк с рогами вот уже в третий раз лишайники вместе с корнем обгладывает. Ещё бы они не кончились. Задумался было над решением проблемы, да откинул идею заниматься усовершенствованиями, когда моя милая питомица борется за жизнь одна в лесу.

Быстро притащил свежую ветку и вставил в клетку козлорога, вызвав у того бурю позитивных эмоций. Оказалось, голодает он ещё со вчера, но пока это не беспокоило его, потому через кольцо я ничего не почувствовал.

Перед уходом ещё раз взглянул на слонобелочку. Лапка по прежнему была в гипсе, даже не потрескался. Значит пока рано её выпускать. Проверил запасы пищи для неё – всё хорошо, хоботом до дерева достаёт, орехов зреющих там хватает. Вот эта животинка делает всё правильно – кушает только созревшие плоды. А в хороших условиях одно сильное деревце вертелистника может давать в день орехов на небольшую слонобеличью семью.

Чего уж, заодно быстренько проверю эти самые условия. С водой всё хорошо, приток стабильный. Освещение тоже в порядке. От незакрытого выхода из зала к кратеру солнечные лучи попадают на дальнюю стенку, покрытую в некоторых местах зеркальным материалом, отражаются от неё и рассеянным светом попадают на клетки животных. Кроме спящего медведя, естественно. Иногда я проход прикрываю камнем, чтобы регулировать освещение. Например, дать питомице поспать подольше после сложной ночи.

Ох, вспомнил о ней и сразу оба сердца защемило… Рванул обратно.

Пока летел, размышлял и прикидывал. По всему выходило, что она просто вдоль реки пошла. Сделав этот вывод, я ускорил процесс поиска. Теперь, когда терял след, шёл дальше, а не пытался углубиться в джунгли. Пошло резво. Я всё же старался аккуратно, чтобы ничего не пропустить.

Поэтому нашёл её только ближе к сумеркам.

Я двигался против ветра. Запах стал резко концентрированней и чище. Сел на воду, прижался ближе к поверхности и берегу мордой и медленно пошёл дальше. Здесь вдоль берега на небольшом отдалении шёл обрыв, край его выше деревьев.

И вот под ним на свободной площадке я увидел сразу несколько странных объектов. Она нашла лесное поселение людей? Но тут никем не пахло больше. Только питомицей и жаренным мясом.

Так, это, как я понимаю, деревянный вертел над костром с углями. Ветка с тушкой кролика, проткнутого насквозь и с привязанными травинками лапками, лежит на установленных треугольником подпорках. Шкурка животного висит на дереве рядом.

Хм. Зачем? Многие птицы едят жертву вместе со шкурой и костями. Потом, когда всё переварят, собранные в сухой комок неперевариваемые части – погадку – отрыгивают. Люди не так работают. Но тогда зачем?

Что тут ещё? В полуметре над землёй стоит горизонтально на подпорках полый ствол бамбука, а из него течёт тонкой струйкой вода. И попадает прямиком в искусственный водоём, из которого излишки стекают по канавке в реку. Другой край бамбука уходит в гущу леса, где в него вливается вода из другого ствола бамбука. Похоже, они так по цепочке расположены. Приподнял голову – ага, в сторону водопада уходят, в паре сотен метров вверх по течению. Интересно. Водопровод, однако.

А у самого склона ютится небольшое сооружение. Косая крыша выложена ровными рядами зеленых маслянистых листьев. Три стены из перевязанных лианами тонких стволов деревьев, срубленных тут же. Оттого полянка оказалась такой просторной – вон пеньки везде. А вот и орудие пыток растительности – неуклюжий каменный топор. В одной из стенок строения обнаружился дверной проём. Место двери занимает цельный плоский кусок коры. Домик выглядит достаточно мило и естественно, но всё равно напоминает жилища людей у Холодного.

От мысли о нём не сдержался и фыркнул. И тут из этого строения, отодвинув тихонько дверь, показалось личико питомицы. Я замер на секунду и устремил к ней свою морду, желая вдохнуть её аромат. Малышка испугалась и юркнула обратно. Не стал рушить творение её рук и просто ждал.

И вот она снова отодвинула кору, теперь побольше, чтобы целиком выйти наружу. И неуверенно улыбнулась мне. Не сдержался. Схватил её хвостом и прижал к морде спереди. Глубоко вдохнул.

Питомица сначала испугалась, ойкнула смешно, но потом засмеялась и обняла меня. Руки оказались напротив ноздрей, запах ударил в нос. А я, наконец, успокоился.