Певчая

Глава двадцать вторая ПОД ЗЕМЛЕЙ

После завтрака мы отправились в дом Гэддинга двумя отдельными группами, чтобы нас не заметили. Мы с Натом и Норри пошли первыми.

— Повезло, — сказал Нат перед тем, как мы вышли на серую улицу. — Туман густой, поможет нам укрыться.

И все равно идти было опасно. Из-за тумана я дрожала от холода, разговоры, что слышались на зловонных улицах, пугали еще сильнее:

— …Вороновые…

— …стражи у ворот…

— …всюду охотники на Певчих…

Я боялась, что мы потеряем в тумане Ната, но в этот раз он оставался близко, всего в шаге от меня. Он подхватил Норри под руку, когда она стала отставать, и она будто набралась у него сил и смогла дойти до аптеки.

Как только мы спустились, Норри застыла.

— Я… не могу.

Я шла за ней и едва видела мерцание лампы Ната впереди. Стараясь не думать о тьме и том, что она скрывает, я коснулась ее дрожащей спины.

— Что такое?

— Это, — закрыв глаза, она указала на потолок. — Земля давит на нас. Готова поглотить нас…

— Нет, Норри, этого не будет. Не думай об этом, — я пыталась сама так не думать. Это было сложно в затхлом воздухе.

— Не могу, — она почти всхлипнула. — Прости.

Я пыталась успокоить ее, но коридор сужался, и я могла лишь похлопывать ее по дрожащим плечам.

Вспышка света, Нат возвращался с лампой.

— Что такое?

Норри молчала.

— Ей не нравится под землей, — быстро сказала я. — Это ее пугает.

Я боялась, что он начнет ругаться, но вместо этого он заговорил мягко, как с птицей.

— Не вы первая боитесь, поверьте, — сказал он. — Но не переживайте. Все будет хорошо.

Я вспомнила кошмар из головы Ната. Темные стены. Тесные стены, царапающие руки и колени…

Да, Норри не была первой.

— Возьмите меня за руку, ладно? И смотрите на лампу, — сказал ей Нат. — Вот так. Смотрите на лампу и думайте о солнце, тепле и летнем дне. Открытый луг, залитый солнцем, синее небо над головой. Глубоко вдохните…

Его голос продолжал, успокаивающий и добрый, без едкости. Я едва узнавала голос Ната, но, пока слушала, мои плечи тоже расслабились.

Норри тоже отреагировала. Он уговорил ее сделать шаг, потом другой, и она пошла по коридору.

— Мы почти пришли. Подержите лампу, пока я открою дверь? Смотрите на свет, вот так. Смотрите на теплый огонь. И мы идем дальше…

Мы прошли в подвалы, и стало лучше. Все еще было темно, но коридоры стали выше и шире, свежий воздух проникал в это место.

В свете лампы я видела, что Норри стало лучше, хотя она все еще смотрела на лампу.

— Спасибо, — прошептала я Нату.

— Не стоит. Она сделала это сама, — он кивнул Норри. — Худшее уже позади.

Я верила ему, пока мы не добрались до выделенных комнат. Мы пересекли порог, и я упала духом. Первая комната — самая большая, как сказал мне Нат, — была маленькой, с низким потолком и пыльной, окон не было. Внутри не получалось понять, где дверь, так хорошо она была скрыта.

Сэр Барнаби назвал это укрытием. Как по мне, это больше напоминало темницу. Судя по лицу Норри, она думала так же.

Только Нат был бодрым. Он осторожно опустил Норри на прочный стул, поставил лампу на стол рядом с ней.

— Приятно снова здесь побывать.

— Ты здесь уже был? — спросила я.

— Очень много раз. Раньше тут была лаборатория алхимии сэра Барнаби.

Я окинула взглядом грязные стены комнаты.

— Серьезно?

— Да. Давно это было. НК теперь больше интересуют эксперименты на практике… хотя времени на них нет. Мы здесь встречались где-то год назад, — он кивнул на корзины в углу. — Похоже, вам оставили припасы.

— Пока что.

— Думаю, приносить это будут регулярно. Местный повар на нашей стороне, а никто не готовит пирог с мясом лучше него, — он оглянулся на приоткрытую дверь за нами. — Я проверю другую комнату, там должны быть кровати и одеяла.

Я хотела пойти за ним, но увидела, что Норри дрожит.

— Холодно? — спросила я.

— Н-немного.

Я укутала ее в свой плащ, она закрыла лицо. Не только холодно. Я опустилась рядом с ней.

— Норри, что я могу сделать?

Она закрывала ладонью глаза.

— М-мне нужна минутка, чтобы привыкнуть к месту, — она снова поежилась.

— Всё на месте, — сказал Нат, вернувшись. Он посмотрел на нас и подошел к камину. — Я проверю, можно ли место согреть.

Он открыл черный ящик в центре камина.

— Что это? — я задала вопрос не из интереса, а чтобы разбить холодную тишину для Норри.

— Огневая коробка, — Нат засыпал внутрь угли, а потом разжег огонь. — Согревает лучше простого огня.

— Да? — мое любопытство невольно вспыхнуло. — Такая маленькая коробочка?

— Да, — он отошел от потрескивающего огня и закрыл дверцу. Я посмотрела на Норри, не зная, что она думает о приборе, но ее глаза были закрыты. Она забыла о нас.

— Вот так, — Нат покрутил рычаги и с удовлетворением посмотрел на черный ящик. — Еще шесть часов уголь можно не добавлять.

Я начала беспокоиться о том, как буду справляться с ящиком, когда он уйдет.

— Научи меня, что делать. Я такое еще не видела.

— Это новое изобретение.

— Твое? — догадалась я.

Он смутился.

— По большей части. Но мне помогал НК. Нам нужно было что-то безопаснее открытого огня, использующее уголь. К счастью, тут хорошая циркуляция воздуха, хоть мы и под землей. Комнаты быстро согреются.

Я посмотрела на ящик, радуясь всему, что быстро согреет комнату.

— Долго ты его делал?

— Около года, — сказал Нат. — Кристофер Линнет и еще несколько человек помогали с планами, а потом нужно было проверять и исправлять ошибки. А ошибок было много. Второй ящик чуть не взорвал нас.

Я испуганно посмотрела на стены.

— Так сажа на них…

— От пожара, — подтвердил Нат. — Но не беспокойся. Я не буду экспериментировать, пока вы здесь, как и остальные из НК…

Норри рядом со мной приглушенно всхлипнула.

— Норри, что такое? — я склонилась, пытаясь обхватить ее ладони, но она согнулась, и я не могла дотянуться. — Комната?

— Вес на нас, — выдохнула она. — Будто погребены заживо…

Я пыталась успокоить ее, как и Нат, но ничего не работало. Она сжималась, дрожа так сильно, что я боялась, что она ранит себя.

— Милая Норри, не надо, — я попыталась обнять ее. — Не терзай себя, — но она меня едва замечала. Ее дыхание участилось. Я посмотрела на Ната. — Что делать?

— Лучше увести ее отсюда, — сказал он.

Выгнать Норри?

— Нет, — выпалила я, не успев подумать.

Нат собирался спорить, но его перебил тихий стук. Он пошел к двери.

— Сигнал доктора Пенебригга. Похоже, у него опять проблемы с замком.

Нат отодвинул засов, мимо прошла леди Илейн. Пенебригг шел следом. Леди Илейн оглядела комнату, а Пенебригг остановился рядом со мной.

— Мисс Норри плохо?

Я все объяснила, потирая при этом спину Норри. Она дрожала. Я не знала, понимала ли она мои слова.

— Мы можем ей что-то дать?

Пенебригг с сомнением опустил взгляд.

— Можно поискать маковый сироп, чтобы она поспала. Но это не решит проблему. Если ей не нравится под землей, ей будет сложно пробыть здесь даже день, о месяцах никто не говорит.

Тряхнув бусами, леди Илейн подошла к Норри.

— Она не может так здесь оставаться.

Нат согласно кивнул.

— Мы не можем тут ее оставить. У нее откажет сердце.

Норри задрожала под моей рукой. Я хотела, чтобы она была со мной, как мама, если честно. Но я не хотела, чтобы она страдала. И не хотела, чтобы она так рисковала.

Я повернулась к Нату.

— Как быстро мы сможем ее вывести?

Очень быстро. Пока Нат сооружал носилки из плаща и найденных в комнате вещей, Пенебригг объяснял план. Они хотели вынести Норри по секретному проходу в подвалах выше. Там были скрытые комнаты с небольшими окнами, куда проникал свет и воздух.

— Она может остаться там, пока ей не станет лучше. А потом мы заберем ее через путь для слуг.

Нат отдавал мне быстро указания, как работать с огневым ящиком, поворачивать замки и насчет всего, что мне нужно было знать. Он закончил, а Норри дышала так быстро, что потеряла сознание. Мы укутали ее в одеяла и подняли на носилки, стараясь спешить.

Я не успела понять, а уже сжимала руку Норри на прощание. Нат и Пенебригг подняли носилки.

Я чуть не вызвалась идти с ними. Но я знала, что мне нужно оставаться в темноте. В глубинах с учительницей. Я хотела быть с Норри. Я придержала дверь, пока они уносили потерявшую сознание Норри на носилках.

Когда они ушли, в комнате стало просторнее, ведь нас осталось лишь двое. Но почему-то комната теперь казалась еще теснее.