Петля судеб. Том 3.

Глава 16

в которой герой много привередничает

Вами выполнено задание «Там, где царит мороз».

Награды:

300 000 опыта;

150 000 золотых.

Так, а чего ему не выполниться? Вон он, замок Фомора, стоит, пусть не на расстоянии вытянутой руки, конечно, но все же. Иссиня-белый, устремленный в небо, с открытыми воротами. Мол, заходите в гости, люди добрые, вам тут рады. Правда-правда. А то нам ледяных статуй для интерьера не хватает после недавнего визита диких северян.

Вам предложено принять задание «Темная сила зимы».

Данное задание является четырнадцатым в цепочке квестов «Ближний круг».

Условие — убедить выступить на стороне Тиамат как минимум трех магов холода, служащих Великому Фомору.

Награды:

500 000 опыта;

350 000 золотых;

амулет стужи.

И снова не удивили, что-то такое с самого начала я и предполагал. Сам Фомор слишком масштабная фигура для квеста, к тому же на нем много разного всякого завязано. А вот его приспешники самое то — и достучаться до них трудновато, есть над чем игроку голову поломать, и уйди они на войну, так этого здесь никто особо не заметит.

Но одно я знаю точно — конкретно на этот квест я болт забивать не стану наверняка. Расшибусь в лепешку, а его выполню. И совсем не потому, что армии Тиамат не помешают несколько отбитых на всю голову приспешников Фомора, с которыми я, кстати, лоб в лоб в свое время сталкивался в коридорах замка. Тремя магами больше, тремя меньше — велика ли разница?

Нет, дело в другом. Отсутствует в числе наград заветная строчка «получение следующего квеста цепочки». Ее нет, и это означает только одно — данное задание является финальным. Все, по его выполнении цепочка закроется, и я скину с плеч хоть один из давно висящих на них грузов. Ну и получу неслабую награду, кстати. Уже не помню, что точно мне там полагается за сие заморочное задание, но что-что, а награды за выполнение цепочек в «Файролле» всегда неслабые.

Вот только понять бы еще, как до этих магов достучаться. Они же там, внутри, а не тут, снаружи, при этом любое проникновение внутрь замка автоматически считается нападением, а после него слуги Фомора автоматически занесут незваного гостя в разряд врагов и говорить с ним не станут, ибо с врагами не разговаривают. Их убивают.

Да и будь по-другому, вряд ли эти хмурые граждане в белых балахонах стали бы со мной лясы точить.

При этом ответ на вопрос наверняка есть, причем не один. Их как минимум два — один прямой, долгий и сложный, что-то вроде организации еще одного штурма с захватом магов в плен и последующей их перевербовкой, а второй обходной, короткий, ведущий прямо к цели. Но вот только поди его найди.

А придется. Нет у меня столько времени и ресурсов, чтобы с Фомором новую войнушку затевать.

— Плохое место, — сказал Назир, стоящий у меня за спиной и неотрывно смотрящий на искрящийся под нестерпимо ярким северным солнцем ледяной замок. — Вход один, окон нет, а внутри наверняка живет большое зло. Не надо туда ходить сейчас.

— Я и сейчас, и потом в это строение не сильно рвусь, моя бы воля — ввек бы тут не стоял. И да — нет там внутри ничего хорошего. Проверено. Кстати, там Гунтера чуть не пришибли тогда.

— Гунтер хороший человек, но он не понимает смысла боя, — заметил Назир. — Слишком хочет быть героем, потому получает много ран и когда-нибудь обязательно погибнет. Конечно, мы все умрем рано или поздно, но он уйдет раньше нас.

— А в чем смысл боя, по-твоему? — заинтересовался я.

— В том, что ты поставишь свою ногу на грудь противника и поймаешь его последний вздох, — невозмутимо объяснил ассасин. — Не он, а ты. Другого смысла просто нет. Надо принять эту истину и оставить навсегда поиски иных, потому что лишние мысли делают тебя уязвимее и слабее. Так сказал наш отец, а он познал мудрость Войны и мудрость Смерти лучше, чем кто-либо из живущих.

— Что да, то да, с родителем твоим не поспоришь, — согласился с Назиром я, расслышав в его голосе интонации Хасана ибн Кемаля, который и приходился названым папашей как моему телохранителю, так и всем остальным профессиональным убийцам из замка Атарин. — Ладно, что-то мне зябко становится. Да и нечего тут пока делать больше.

К слову — если бы мне заполучить три-четыре десятка этих головорезов, да усилиться моими сокланами, то замок Фомора можно было бы захватить и во второй раз. Только смысла в этом ноль. Фиг тогда колдуны из него со мной разговаривать станут, я же для них враг, потому воевать нужно, а не лясы точить.

Блин, вот как к ним подобраться, а? Форум почитать, что ли? Может, там чего полезное встретится? Ясно, что такой квест, как у меня, никто не выполнял, но, может, что-то подобное случалось?

Вернувшись в замок, я отловил Мысь и Слава, велел им связаться со Снуффом, которого в игре в данный момент не было, и передать, чтобы он любой ценой не позволил Вайлериусу объявить о начале большого похода на Запад. Пока я сам в лагере баронов не окажусь — ни-ни. Пусть хоть в лепешку разобьется, а не допустит. Ну и помощь всяческую Снуффу в этом следует оказывать. Вон пусть Сайрин туда отправят, она за пару часов там столько тумана напустит, столько всяких странностей и венков наплетет, что после за месяц не распутаешь. Мне же месяца не надо. Мне на день-другой начало похода оттянуть — и все. А потом можно идти отбирать у гадской мамы престол.

Офицеры изрядно озадачились таким приказом, но гарантировали его выполнение, за что я, в свою очередь, им пообещал то, что они примут участие в наиболее знаковых и масштабных сражениях грядущей войны с Западом и как минимум в одной осаде.

Ну а после я покинул игру. Все здорово, но нужно маленько передохнуть перед ночной вылазкой. Не знаю… Душ принять, пожрать, вздремнуть. Опять же с Валяевым пообщаться на скользкую, но нужную для меня тему.

Первые два пункта плана я выполнил сразу после того, как выбрался из капсулы, отметив при этом, что она, увы, стала подванивать моим трудовым потом, что предсказуемо, но неправильно. Бесспорно, на рабочем месте, конечно, может присутствовать некий бардак, но в свинарник его все же превращать не стоит. А капсула в каком-то смысле оно ведь и есть. Потому, вооружись тряпкой, водой, а также моющим средством, я направился к игровому устройству и начал его надраивать, как матросик палубу. Мало того, захваченный этим немудрящим процессом, я еще и напевал.

— А у нас, я смотрю, беда, — отвлек меня от происходящего голос Вики, вернувшейся с работы. — Киф, с тобой все нормально? Ты сам как?

— Предельно, — удивившись, ответил я. — А что не так?

— Ну, ты себя-то любимого не каждый день моешь, а тут вон за агрегат свой демонический взялся. С чего бы? Или у вас все уже настолько серьезно?

— Мы пока только встречаемся, — я дыхнул на матовый край капсулы и потер его тряпочкой, — но эта красотка обещала меня вскоре познакомить с мамой.

— Что ты говоришь?

— Да-да, — покивал я. — Одна беда — говорит, что она у нее крайне строгая и требовательная, поскольку относится к первому поколению.

— То есть я уже могу начинать собирать вещи?

— Ну, не знаю. — Я сдвинул в исходное положение гермостекло, то, которое закрывает мое лицо во время игрового сеанса, и бросил тряпку в ведерко, где находилась вода. — Как по мне — лучше бы ты их с себя сняла. Я бы тогда и тебя тоже помыл, причем с куда большей охотой, чем вот ее. Ты мне значительно ближе и дороже. И с мамой твоей я уже знаком, чудо, что за женщина!

— Насчет дороже — верю. — Вика бросила сумку в кресло и сняла приталенный пиджак. — А вот ближе… С ней ты все же чаще, чем со мной. Это не шутка, просто констатирую факт. Но не переживай, я, конечно, иногда не сильно разумные вещи исполняю, но все-таки еще не совсем сбрендила, чтобы ревновать тебя к куску железа, пусть даже и дорогостоящего.

— Устала? — Я подошел к ней. — Совсем заездили?

— Не то чтобы… — пальцы девушки изобразили в воздухе некую фигуру, — хотя есть немного. Но сказать, что я недовольна, нельзя. Мы же с Серегой и Петровичем сегодня реализовали твой коварный план.

— Это какой? — уточнил я.

— Ну, с тухлой рыбой и двумя шаболдами, помнишь?

— А, это те, что креатуры нашего «золотого мальчика»? — оживился я, вспомнив недавний разговор. — Вот прямо закрыли их в кабинете?

— Ага, — захихикала Вика. — Окна забиты наглухо, даже с гвоздодером не откупоришь, стекла там пластиковые, хрен выбьешь. Ну а какие там двери, ты сам говорил — их тараном не возьмешь. Плюс «глушилки» Жилин поставил. Хорошие, качественные, они даже в нашем кабинете телефоны все вырубили. Шелестова так ругалась — сердце радуется! У нее там какая-то встреча сорвалась из-за этого.

И моя сожительница захихикала, как видно вспомнив недовольное лицо Елены.

— Непременно в понедельник в офис съезжу, — заявил я. — Вот все дела побоку — и туда.

— Так хочешь глянуть на этих красоток? — уточнила Вика. — Вряд ли это будет сильно красивое зрелище. После двух-то дней, проведенных в компании с тухлой рыбой и туалетом в виде ведра.

— Вы им туда ведро поставили? — проникся я. — Как гуманно!

— Конечно, — кивнула Вика. — Мы ж не звери. То есть звери, разумеется, но не настолько. И ведро, и две пятилитровых бутылки с водой, и сухариков с солью и перцем три пакетика. Не на сильно видное место положили, но, полагаю, найдут рано или поздно. Пытки, знаешь ли, законом запрещены. Тем более там девочки европейского толка, возьмут еще в Гаагу напишут о случившемся. Мол — привлеките к ответственности за издевательства над личностью. Мы с Серегой, конечно, на эту и на Гаагу с их трибуналом, и на Европу в целом болт класть хотели, но к чему нам международный резонанс?

— Полностью согласен, — снова согласился с ней я. — Но поеду не за тем. Эта парочка первым делом побежит куда? Правильно, к своему принципалу. Тот мигом возбудится и рванет вниз, в нашу редакцию. И там его не ты, нежная и трепетная, должна встречать, а бесстрашный и независимый я.

— Если надо, и я бы могла его послать, — храбро заявила моя избранница, горделиво подбоченилась и задрала вверх нос.

— Жанна дʼАрк, — восхитился я. — Амелия Эрхарт! Катрин Швитцер!

— Первых двух знаю. Спасибо, приятно! Правда, Эрхарт не сильно хорошо закончила, но тем не менее, — озадачилась Вика. — А вот третья кто?

— Бегунья, — пояснил я. — Она в шестидесятых в городе Бостоне поучаствовала в марафоне, где до того одни мужики соревновались. Ее даже силком хотели с трассы сволочь, но не получилось. Она брыкалась, толкалась, даже кусалась, но не сдалась.

— Выиграла? — заинтересовалась Вика. — Или засудили?

— Точно не скажу, но в каком-то смысле она все равно победила, через какое-то время слабый пол стал бегать марафон наравне с сильным.

— Надо же. А я про такую даже не слышала.

— Не переживай. И я бы не слышал, если лет десять назад, когда статью готовил, про нее в сети бы не прочел. Но вот беседу с Голицыным все же проведу сам, пора нам уже пободаться как следует, до треска во лбах. Самое время.

— Герой, — девичьи руки обвили мою шею, — заступник. Так что насчет прогулки в ванную? Я готова к водным процедурам.

Через какое-то время, чистый, сытый и довольный, я решал для себя вопрос — покемарить мне маленько или все же звякнуть Валяеву? С одной стороны — надо бы. Мастер Стрекоз сказал, что жеребьевка не за горами, потому время не ждет. С другой стороны — поступок я все же затеял не самый приятный, который пусть немного, но подпортит мне настроение, а в столь благодушном состоянии мне быть давно не приходилось.

— Да набери уже, — посоветовала мне Вика, примостившаяся рядом с книжкой в руках. Она отчасти была в курсе происходящего. — Сам же мне не раз говорил — неприятные разговоры нельзя откладывать в дальний ящик. А беседа с этим ушлепком по-любому именно такая.

— Как ты о Валяеве нежно отзываешься, — отметил я. — Сердце радуется.

— Все по делу, — и не подумала смущаться девушка. — Азов дядька дельный, Зимин… Он крут, тут ничего не скажешь. Я вообще его немного побаиваюсь. А от этого только шум и дискомфорт. Хоть бы раз чего хорошее для нас сделал.

— Ну, Азов тоже хорош, — заметил я. — Кто нас тогда позволил в недострой затащить? Ну, когда твоя подружка сердешная нас сдала за денежку?

— Ну, не такая уж она и сердешная, — сдвинула брови Вика. — Так, учились вместе. Кстати, я ее так и не смогла отыскать, чтобы сказать, что она редкая тварь. А очень хотелось. Что симка заблокирована — это понятно. Но и во всех соцсетях ни слуху, ни духу, а она ими активно пользовалась. Я даже матери ее позвонила, та говорит, что Ксюшу давно не слышала, потому психует невероятно. Еле отвязалась от нее!

Сказать ей, что, скорее всего, ее бывшая сокурсница и коллега нигде никогда не появится или не надо? Я вспомнил тележку уборщицы, пиджачок с кровавым пятном на спине и решил — ну на фиг. Ни к чему ей про это знать. Нет-нет, никаких нервов тут не будет, наоборот, она, скорее всего, скажет что-то вроде «так ей и надо». И именно это я на самом деле услышать от нее и не хочу. Не потому, что сентиментален или слишком принципиален, просто не люблю, когда о смерти судят те, кто ее толком никогда не видел. Подобные пустые разговоры сначала вызывают у меня ряд неприятных воспоминаний о Черном континенте, Алтае, городе Саблинске и ряде других мест, где мне пришлось жарко, а следом за тем желание послать собеседника куда подальше.

— Спряталась, — предположил я, доставая коммуникатор. — Слава богу, у нас в России таких мест, где можно осесть надолго так, что тебя никто никогда не найдет, полным-полно. Денег у нее хватает, смекалки, осторожности и расторопности тоже. Так что — плюнь да забудь.

— Уже. — Вика перелистнула страницу книги. — А ты звони, звони. И еще — когда вернешься, меня не буди. Я чего-то вымоталась сегодня, да еще эти водные процедуры, понимаешь…

— С чего ты взяла, что я куда-то пойду?

Ответа не последовало, если не считать за таковой ироничную улыбку на ее губах.

— А, Киф! — ответил мне Валяев после то ли четвертого, то ли пятого гудка. — Очень кстати! Давай поднимайся наверх. Мы в кабинете Макса. Ждем!

И повесил, подлец, трубку.

— А я что говорила? — абсолютно без насмешки поинтересовалась Вика. — Все предсказуемо. — Киф, вперед, труба зовет. И слушай, постарайся не особо налегать на коньяк. Ты после этого жу-у-у-утко храпишь!

«Мы». Интересно, там только он с Зиминым или и Азов тоже? Впрочем, какая разница?

Поднявшись на этаж, я осторожно заглянул в приемную. Ей-ей, не так страшны те, кто сидит в кабинете за капитальной дверью, как та, кто ее охраняет. Но на этот раз мне повезло, Елиза Валбетовна то ли отлучилась куда, то ли решила, что ее рабочий день окончен, и отправилась домой созерцать свою коллекцию картин.

В кабинете Зимина, как обычно, клубился сигарный дым и шло дружеское застолье. Если честно, я вообще то ли всего один раз видел, чтобы тут кто-то работал, то ли два, но точно не больше. А так они тут все больше пьют, жрут и курят.

Странно, что баб сюда не водят. Хотя, может, это просто мне не везет, я не в то время захожу.

— Ага, пришел! — обрадовался Валяев, вскочил с кресла и подбежал ко мне. — Давай-ка, дружочек-пирожочек, скажи сразу — со мной ты или с Максом? Вот как есть! С ходу!

— Общее здрасьте, — изобразил рукой приветственный жест я. — Пока ни с кем. Пока сам за себя.

— Не-не-не, так не пойдет, — возмутился функционер «Радеона». — Нам нужен ответ!

— Не напирай на нашего общего друга, Кит, — благодушно произнес Зимин, сидящий за своим рабочим столом, и пыхнул сигарой. — Ты же знаешь — он стреляный воробей и на подобные трюки не ведется. Верно же, дружище Харитон?

— Именно так, — подтвердил я, усаживаясь в свободное кресло и доставая из кармана сигареты. — А о чем речь?

— Все как всегда — мальчики соревнуются, — объяснил мне Азов, а после щелкнул зажигалкой. — Кто перетянет тебя на свою сторону.

— А вы? — спросил я, раскуривая сигарету. — Вам моя скромная особа не нужна?

— Мое дело тебя охранять до той поры, пока ты представляешь ценность для корпорации, — объяснил мне безопасник. — И следить, чтобы не наделал глупостей больше положенного. В целом же душа твоя мне без надобности. Как, собственно, и тело.

— А мне завтра нужно и то и другое. — Палец Валяева ткнул в сторону Зимина, который как раз отпил коньяку из бокала. — Отвечай, говорю — он или я?

— Шиш! — Я скрутил фигу и показал ему. — Сначала объясни, о чем речь, а там поглядим.

— Да на пейнтбол мы собрались, — рассмеялся Зимин. — Зима кончилась, снег почти сошел, сок двинулся вверх по стволам деревьев, значит, пришло время сойтись нам в традиционном весеннем поединке. И, как назло, несколько бойцов что у него, что у меня отсутствуют. Кто в командировке, кто уволился за минувший год… Короче — недобор в командах. Поскребли по сусекам, но все равно не хватает. Мне одного. Никите двоих.

— Так вон у Ильи Павловича народу подходящего полно. — Я мотнул головой, показывая на Азова. — Самое то.

— Опять-таки традиция, — насупился Валяев. — Нельзя привлекать к данному мероприятию охрану, это всю интригу убьет. Мы любители, а они профессионалы, понимаешь? Так что ты самая подходящая кандидатура. Давай определяйся.

Если честно, я бы предпочел вообще ни в какую команду не вступать. Пейнтбол я не люблю, да и не до него мне совершенно. В игре дел хватает, какие еще пострелушки с краской? Но при этом мне было предельно ясно, что отвертеться не получится, вон как глаза у Валяева горят. Значит, что? Правильно. Значит, из этой суеты надо извлечь максимальную пользу.

— Никит, а ведь жеребьевка следующего тура на Арене уже не за горами? — спросил у него я.

— В воскресенье, скорее всего, проведем, — подтвердил он. — Основная часть боев закончится нынче к вечеру, потом отложенные поединки пройдут, да еще несколько спорных боев проведем, а после объявим результаты под колокольный «бам-бам».

— А что за чудо-юдо спорные бои? — заинтересовался Азов. — С чем их едят?

— Результат расследования по апелляциям, — пояснил Валяев. — Кое-кто из кланов чутка хитрил во время схваток, но не настолько, чтобы их дисквалифицировать и объявить результаты недействительными. Вот, назначили повторные бои, и пусть победит правда. Ну а после них сразу жеребьевку замутим. А ты это к чему спросил, Киф?

— Дай мне противника посильнее, Никита, — попросил его я. — Кого-то из высшей лиги, из самой верхушки рейтинга, такого, чтобы небесам жарко стало!

— Безумие и отвага? — почесав нос, спросил тот.

— Лень и неохота, — пояснил я. — Твоя Арена сильно много времени жрет, а с ним у меня постоянная засада. Так что мне нужен кто-то мощный, такой, который мой маленький, но гордый клан в песок по ноздри закопает.

— А перед народом стыдно не будет? — осведомился Азов, выпив перед тем рюмку коньяку. — Теми, кто за тобой идет?

— Будет, — не стал скрывать я, тем более что ответ на этот вопрос у меня давно уже был готов. — И сильно. Но они про это не узнают, а я скоро забуду. Есть у меня такой талант — хоронить в памяти все неприятные воспоминания. А раз их нет, то и не было ничего.

— Низко, но эффективно, — согласился со мной Валяев. — Ладно, сделаю по-твоему, подтасую немного результаты. Но ты теперь в моей команде! И Вика твоя тоже. Как раз и закрою все позиции.

— Ее-то сюда зачем припутывать? — нахмурился я. — Она у меня мирная, мухи не обидит. Да и по грязи ползать ей вряд ли захочется. Знаю я эти полигоны, бывал на них.

— Шалишь, дружок! — погрозил мне пальцем собеседник — Ты да она как попугайчики-неразлучники: где один, там и вторая. А что до «мухи не обидит»… Помню я, как эта миротворица тогда в коридоре охраннику, который тебя отвалтузил, чуть причиндалы не отбила. Так что ты сказки мне не рассказывай, не надо. Едете оба — и твой клан получает не соперника, а песню. Лично выберу.

— Да пусть ее, — поддержал его Азов. — Какое-никакое, а развлечение. Ты с ней вместе время почти не проводишь, заметь. Что она видит? Работа — дом, работа — дом. Девка молодая, кровь играет, а выхода энергии нет. Добром такое не заканчивается, если ты не в курсе. А так выберетесь вместе на природу, побегаете, воздухом подышите, мяса жареного поедите, вина выпьете. Уверен, это пойдет на пользу и тебе, и ей. Что до безопасности — не переживай. Я сам с вами еду, в качестве главного судьи мероприятия. И за вами пригляжу заодно.

Больно мягко стелет, старый лис, явно что-то нечисто. Отказаться, что ли? Теперь не вариант. Валяев товарищ мстительный, точно зуб затаит. Он тогда раз за разом будет результаты подтасовывать, чуть ли не до финала, я его знаю. Мелочь, конечно, это не смертельно, но оно мне зачем?

— Ладно, — я хлопнул по ладони Валяева. — Договор. Когда эти пострелушки?

— Завтра, — благодушно уведомил меня Зимин и закинул ноги на стол. — В девять утра автобусы отъезжают от здания, так что не проспи.

— Прямо завтра? — опечалился я. — Экая досада! Так-то у меня сегодня ночное. В Степи с варварами разбойников гонять собираюсь под утро.

— Ничего, в автобусе отоспишься, — отмахнулся Валяев. — Нам полтора часа ехать, времени за глаза. Кстати — какая Великая Степь? Тебе туда не надо. Тебе в Серые Пустоши надо, к Страннику!

— Ну извини! — возмутился я и подошел к карте, расположенной на стене. — Прикинь, но дорога туда лежит именно через них.

Так, Мируант, Мируант, где же ты тут есть? Кто ты — озеро или море? И что за тобой находится?

— Ну-ну-ну, куда?! — Зимин неожиданно резво скинул ноги со стола, подошел ко мне и задернул карту черной с золотом шторкой. — Экий любопытный!

— Да ладно, — скорчил забавную гримаску я. — Хотел просто глянуть, что находится за Великой Степью. Вон меня судьба как мотает — то туда, то сюда. Ясности хочется.

— Нет там ничего, — подтолкнул меня к креслу, где я сидел до этого, Зимин. — Там несколько лесных высокоуровневых локаций, куда игроки почти не забредают по причине свирепости обитателей и почти полного отсутствия квестов.

Значит, все же озеро.

— По сути, заготовки на будущее, — добавил Валяев. — Как на левом берегу Крисны.

— Кстати, — я налил себе коньяку и плюхнулся в кресло, — а Архипелаг-то когда запустите? Народ ждет.

— Думаю, после большого майского турнира, — ответил Зимин, — самое то. Как раз и бета-тестеры, надеюсь, к тому времени друг друга перебьют.

— Да ладно тебе. Они куда раньше управятся, — возразил ему Валяев. — От изначального состава сейчас половина осталась, и эти трое зубастые, словно пираньи. Девка особенно зла, нет для нее ни запретов, ни морали. Огонь, а не игрок! Клянусь, прямо иногда хочется ей подыграть.

— Так ты один раз так и поступил, — заметил Зимин, тонко улыбнувшись. — Кто ей черепаху на остров Трех Горилл послал? Или она сама туда приплыла? И ведь до чего вовремя, как раз тогда, когда симпатии твоей отступать стало некуда.

— Ага, значит, тоже за ними следишь! — обрадовался Валяев и даже в ладони похлопал. — А кто говорил: «Да ну, что за игры хомячков в коробке»?

— Не делай так больше, — из голоса функционера ушла ирония, он ощутимо похолодел, — никогда. Ты знаешь правила, Кит. И то, что раз за разом их нарушение тебе сходит с рук, не означает ничего. Да, локация тестовая, все, что там случится сейчас, никак не повлияет на будущее. Но игроки в ней настоящие. Живые. Потому…

— Был неправ, знаю, каюсь! — поднял руки над головой Валяев. — Ну очень уж девка хороша! Ты же знаешь, что такие, как она, мое слабое место. Они разят мое сердце вернее кончика шпаги, вернее кинжала толедской стали!

— Пустозвон. — Зимин снова закинул ноги на стол. — Лучше налей мне коньяку, дамский ты угодник! Киф, по лицу вижу, что у тебя есть что еще сказать, но ты отчего-то не решаешься это сделать.

— Ну, «не решаешься» — слишком громко сказано, — усмехнулся я, ставя опустевшую рюмку на столик. — Я сроду в робких не ходил.

— Чистая правда, — кивнул Азов. — Глуповат — это да. Неслух редкостный — тоже так. Но не трус!

— Просто не хотел настроение портить, — притворно вздохнул я. — Хорошо же сидим. Но раз сам спросил… По ходу, мы не всех крыс выловили, господа! Где-то еще одна затаилась. Причем не хуже предыдущей, то есть обладающая немалыми полномочиями.

— Да нет! — тряхнул головой Валяев. — Прекрати! Не может быть.

— Шутишь? — не поверил мне и Зимин.

— Факты, пожалуйста, — потребовал Азов.

— Вы желаете фактов? — с легкой ехидцей глянул я на безопасника. — Их есть у меня!

Я последовательно изложил все свои умозаключения, связанные с Мастером Стрекоз, его информированностью о вещах, которые он никак знать не мог, и том, что у него есть лазейка на Серые Пустоши, что дело невиданное.

— Ну, дорогу к Страннику он, думаю, в самом деле проторил сам, — выслушав меня, проворчал Валяев. — Клятый Олег создал как минимум несколько путей, которыми из Раттермарка можно попасть на Серые Пустоши. Несколько непосредственно ты на радость нам нашел, еще один намертво закрыт, хоть лбом бейся в эту дверь, она не откроется.

— Да? — заинтересовался я. — А что за дверь?

— Тебе она без надобности, — осек меня он. — Говорю же — туда не попадешь. Что до твоего Мастера Стрекоз, то он, возможно, отыскал еще какую-то тропку, которая нам до того была неизвестна. А почему нет?

— Или, как вариант, он воспользуется Дорогой между Дорог, — предположил Зимин. — А почему нет? Да, место непростое, про него никто ничего не знает, но, если ты на нее смог попасть, так чего бы кому-то еще до того же не додуматься?

Ну да. Мало того — в игре есть как минимум два человека, знающие о ней наверняка. Один — Мюрат, носящий теперь новое имя, второй — Элина, которой мой заклятый приятель про нее наверняка поведал. А может, и не ей. Уверен, Мастер Стрекоз не пожалел бы кругленькой суммы в реальных деньгах за рассказ о подобном диве дивном. Вполне вероятно, что и получил Люсьен от него гробовые за Мюрата.

— Вот что — ты на предложение этого типа соглашайся, — подумав, велел мне Валяев. — И дорогу поглядим, и до Странника этого, мать его ети, может, сможем добраться. А если нет — делай все, чтобы он Крисну форсировал и на подконтрольные нам территории выбрался. Тут мы его живо прищучим.

— Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, — нахмурился Зимин. — Неизвестно пока, какие еще сюрпризы Олега до сих пор не всплыли. Его в живых уже сколько времени нет, а то и дело приветы от него активируются.

— С мертвого не спросишь, — ухнул филином из своего кресла Азов. — Давайте лучше о живых. Сдается мне, что наш друг прав. Сидит где-то внутри еще одна заноза, сидит. Слишком этот Мастер Стрекоз хорошо информирован. Чересчур.

— Так может, с ним напрямую и пообщаться? — предложил Валяев и растянул губы в очень и очень недоброй улыбке. — Адрес пробивается на раз, а дальше все просто и ясно. Давайте я прямо сейчас съезжу? Мне нетрудно. Если он живет в Москве, а я в этом почему-то уверен, то через пару часов мы будем знать все, включая имя крысы.