Пес просыпается

Пролог

Несколько позже, уже в октябре, следователи Ведомства по защите конституции пришли к выводу, что события в Северной башне «Мегасити» начались с визита таинственной незнакомки. «Визит старой дамы», заметил вскользь начальник оперативного отдела Карл Вардинон. Дама, впрочем, была, по-видимому, молодой, но следователю отдела контрразведки Герду Грассеру идея понравилась, и женщина, посетившая шестнадцатого сентября 2009 года офис Специального Бюро Метеорологических и Климатических Исследований, получила псевдоним «Клара».

Судя по всему, она приехала на метро, но ни одна камера видеонаблюдения, — ни на станции «Парк Эрмитаж», ни в подземном переходе под Новой Рыночной площадью, ни в холле Северной башни, — ее не зафиксировала. Вернее, следователям достались всего лишь несколько кадров плохого качества — вид со спины, на три четверти перекрытый другими пешеходами, край юбки, намекающей фасоном на деловой костюм, и левая рука с кейсом светлых тонов. Да и то, никто не мог с уверенностью сказать, что все это принадлежит именно ей. Однако Грассер был уверен — это «Клара». В пятнадцать двадцать или около того, она прошла через раму металлодетектора, предъявила охране какой-то документ — иначе, с какой стати ее пропустили в закрытый сектор «Д»? — прошла по короткому коридору к лифтам и поднялась на шестнадцатый этаж. Камера в лифте барахлила, и дежурный сотрудник службы безопасности отключил ее буквально за пару минут перед тем, как «Клара» вошла в кабину. А у камеры слежения, установленной в торце коридора, произошел сбой в работе поворотного механизма. Иными словами, штатив заело в крайнем правом положении, и левая стена, в которую были врезаны двери трех лифтов, оказалась в слепой зоне. Ну а в помещениях, принадлежащих Бюро, видеокамер, как ни странно, не было никогда. Этот факт крайне удивил Герда, но Карл Вардинон сказал, что «все в порядке», и следователю оставалось принять слова старшего коллеги, как факт.

В отсутствие видеозаписи, полагаться приходилось лишь на показания свидетелей. Однако Клару никто не запомнил. Некоторые сотрудники бюро припоминали — после длительных расспросов — что действительно, в четвертом часу пополудни по коридорам Бюро прохаживалась молодая женщина.

— Высокая, — утверждала одна из свидетельниц, — худая и… Нет, — качала она головой, — не помню.

— Невысокая, несколько полноватая… — пытался вспомнить другой свидетель.

— Блондинка…

— Брюнетка…

— В деловом костюме…

— Юбка и пиджак…

— Брюки…

— Туфли на высоком каблуке…

— Мокасины из мягкой кожи…

В самом деле, «таинственная незнакомка»…

Она вошла в холл и огляделась.

— Сектор «Д», — чирикнул в ухо телефон.

Сектор «Д» располагался слева, и все камеры в просторном холле дружно повернулись вправо.

— Ваш кейс, госпожа! — улыбнулся охранник.

— Ключи, телефон, оружие! — усмехнулся другой.

— А, впрочем, не утруждайтесь, — еще шире улыбнулся первый. — Я вас знаю! Вы госпожа Статтер из Налогового управления, ведь так?

— Точно! — сказала она, возвращая улыбку. — У вас отличная память, Джек!

«Джек Хеллер» было выгравировано на металлическом бейдже, приколотом слева на груди мужчины.

— Проходите, пожалуйста, госпожа Статтер! — теперь ее вспомнил и второй охранник.

Она ему улыбнулась и прошла к лифтам.

— Момент! — прошуршало в ухе. — Притормози! Раз, два… Иди!

Двери лифта раздвинулись, и она вошла в просторную кабину. Зеркало отразило ее, но это был единственный свидетель: из зазеркалья смотрела высокая молодая женщина со светло-русыми волосами, в очках с дымчатыми стеклами, одетая в темный деловой костюм (юбка на ладонь ниже колена и приталенный жакет) и белую блузку с черным узким галстуком. Черные туфли-лодочки на высоком каблуке завершали образ современной деловой женщины.

— Тебя никто не видит, — шепнул бесплотный голос в ушном телефоне.

«И хорошо, что так!»

Она поднялась на шестнадцатый этаж, и двери лифта раскрылись, хотя, по идее, для этого требовался специальный ключ. Однако сегодня даже техника делала ровно то, что необходимо.

— Добрый день! — поздоровалась она с мужчиной, шедшим ей навстречу. — Это Бюро Метеорологических и Климатических Исследований, я не ошиблась?

— Да, госпожа… — остановился перед ней мужчина.

— Линд! — хлопнул он себя по лбу. — Ну что поделаешь! Старею! Итак, госпожа Линд, чем могу быть полезен?

— Меня интересуют исследования группы «Посейдон», — объяснила она.

— «Посейдон»… — нахмурился мужчина. — Даже и не знаю… Наверное, вам следует обратиться к Алисе Камм, ее кабинет дальше по коридору. Комната номер девятнадцать.

— Благодарю вас, — и, оставив мужчину заниматься своими делами — кажется, он направлялся к кофейному автомату, — она пошла, искать кабинет госпожи Камм.

В течение следующих десяти минут она побывала в семи разных помещениях, включая кабинет начальника отдела доктора Тома, и вскоре с чувством удовлетворения от хорошо выполненной работы, покинула офис Специального Бюро министерства науки.

Что именно делала Клара в Бюро, Герд так и не понял. Не удалось даже узнать, с кем она там встречалась и о чем говорила. Десять минут, может быть, четверть часа, но…

Около четырех — точнее сказать затруднялись даже эксперты-криминалисты, — доктор Ева Шерг начала спускать в утилизатор бумаги из своего сейфа и рабочего стола. В шестнадцать ноль девять — тут имелись показания встроенного таймера электронного замка, — она открыла бронированную дверь архива и, задействовав вручную, — в обход стандартного протокола — механизм самоуничтожения, поспешно покинула хранилище документов, не забыв при этом захлопнуть тяжелую дверь. В следующие полторы минуты пиропатроны воспламенили закачанную в помещение смесь пропана и чистого кислорода. Полыхнуло на славу: если бы не бронированные стены, в чехле из железобетона, Северная башня могла разделить судьбу башен-близнецов Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке. Но, бог миловал, вернее конструкторы системы самоуничтожения предусмотрели и это. Архив, впрочем, выгорел полностью, и никто не мог теперь сказать точно, что за документы и в каком количестве в нем хранились. Во всяком случае, Карл Вардинон намекнул, что это были очень серьезные документы, существовавшие лишь в одном экземпляре. Возможно, свет на эту тайну могли бы пролить некоторые сотрудники Бюро. Однако доктор Шерг так и не смогла ничего вспомнить. Не помогли ни гипноз, ни наркотики. Все, что было связано с архивом и работой группы «Посейдон» оказалось буквально вымарано из ее памяти и не поддавалось восстановлению, хотя во всем остальном она оставалась совершенно нормальной.

В то время как Ева Шерг расправлялась с содержимым своего сейфа и архивом, несколько других сотрудников Бюро кропотливо уничтожали документы и электронные носители, находившиеся в их распоряжении. Впрочем, если бы только это… Госпожа Камм из комнаты номер девятнадцать запустила в сервер Бюро вирус, хранившийся, по всей видимости, на ее собственной флэшке. Дождавшись, пока он закончит свою работу — а, по мнению экспертов, это был военный вирус третьего поколения, американской, английской или израильской разработки, — и, удостоверившись, что вся информация уничтожена, госпожа Камм выстрелила себе в рот из мало подходящего гражданскому чиновнику Глока-17C.

Точно такой же пистолет хранился, оказывается, и в столе начальника Бюро, но доктор Тома стрелял в висок…