Первый всадник

Глава 12

— Вы не забыли, что нам ещё экзамены сдавать? — как всегда с огромным скепсисом в голосе спросил Гришка.

— Помним и готовимся к ним со всем рвением и прилежностью, на которые только способны.

— И то, чем мы сейчас занимаемся, один из этапов подготовки, — подтвердил я слова Миры, которая выводила под школьной лестницей сложнейшую комбинацию рунных знаков и магических символов.

Я же отвечал за накачку всей системы магией. Гришка у нас был в качестве балансира, а рыжая бестия, от которой шарахались абсолютно все, включая большинство преподавателей, стояла на шухере.

Увидев её, любой здравомыслящий человек в этой школе сделает всё, чтобы не встретиться. И точно пойдёт другой дорогой. Благо что в школе была не одна лестница.

К тому же сейчас шёл урок, и мы были единственными, кто бродил по школе. Наши одноклассники предпочитали сидеть в классе и заниматься всякой ерундой вроде каких-то детских игр и рассказов о том, какие у них крутые родители.

Нашей четвёрке это было совершенно неинтересно. Да и по программе обучения мы уже ушли далеко вперёд. Вот и решили составить коллективное заклинание, завязанное сразу на трёх фундаментальных аспектах магии: руны, ритуалистика и чистая сила.

— То, чем мы сейчас занимаемся, это как минимум строгий выговор, а возможно, и исключение.

— Гришка, молчи. Я слишком долго ждала, когда нас станет четверо. Четыре полноценных всадника, а не недоразумение по имени Леонид. Будешь бубнить под руку, и я обязательно что-нибудь накосячу. В этом случае эффект может получиться весьма непредсказуемым.

— Вплоть до появления в Новой Слободе школы, которая пожирает учеников, — добавил я, вспомнив слова Каспера о нашей задумке. — Гриша, ты почему это начал так улыбаться? Да и вообще улыбаться? Гриша, выбрось из головы.

— Рано пока, — перебила меня Мира. — Не потянем. Чтобы наложить такое заклинание на целую школу, нужно столько всего изучить. Но мы обязательно попробуем. Классе в десятом, не раньше. Гриша, обещаю.

— Долго, но я подожду, — ответил счастливый Гришка.

Первый раз его таким вижу. Он даже своим любимым пирожным в школьной столовой так не радуется. Сразу видно — тёмный человек.

— Чего вы тут копаетесь? Долго ещё осталось? Звонок уже через двенадцать минут, — послышался голос Ленки, и мы увидели её рыжую голову, свесившуюся через перила.

Только таким образом нас можно было увидеть. Но рисковать всё равно нельзя, и поэтому Ленка стояла на шухере.

Александр Михайлович обещал посадить нас на магическую диету, если ещё раз что-нибудь выкинем. А мы толком ничего и не сделали. Так, по мелочи. Научили швабру и ведро самим мыть пол в классе.

Кто же знал, что нужно ставить ограничительные контуры и строго регулировать потребление магической энергии?

Мы составили заклинание, каждый выполнил свою часть работы и, получив удовлетворительный результат, отправились по домам. К тому времени в школе оставалась только охрана — два пожилых мужичка, которые должны следить за тем, чтобы какой дурак не залез в школу. Она находилась под магической защитой, и эта защита могла запросто убить.

Так вот, наши ведро и швабра закончили с уборкой в классе и выбрались на оперативный простор.

Кабинеты младших классов находились на втором этаже, поэтому они все были вымыты до блеска. Хотя вода уже давно закончилась, швабра продолжала без остановки тереть, а за ней прыгало пустое ведро.

Должно быть, сильно громыхало, а вот в каморке у охраны ничего слышно не было.

Ведро и швабра закончили со вторым этажом и решили навести порядок на первом.

В итоге на следующий день все кабинеты на втором этаже и половина на первом были разгромлены. Столы и стулья были загнаны шваброй в один угол. Наверное, она потом собиралась выкинуть весь этот мусор, но забыла.

А охранников увезли в больницу с сильным нервным переутомлением. Теперь вместо обычных мужичков, которым на пенсии делать нечего, школу охраняют бойцы из родовых дружин аристократов. Пару раз видел ребят Романова, но они делали вид, что не знают меня. Наверное, получили такой приказ. Поэтому не стал к ним лезть.

Бродский нам после этого очень долго пытался внушить, что любую работу в школе мы должны выполнять самостоятельно, без помощи магии или посторонних людей. Даже в элитной школе, где учатся дети аристократов, никто не отменял трудового воспитания.

В общем, наругали нас не из-за того, что применили магию, а из-за того, что применили её для облегчения поставленной учителем задачи.

Но мы прекрасно видели, что директор был очень доволен. Буквально весь светился от счастья, и ругаться у него выходило плохо.

Оно и понятно, когда все остальные наши одноклассники только после Нового года научились ощущать магию и создавать из неё направленные потоки, мы состряпали рабочее заклинание, способное потянуть на экзаменационную работу в старших классах.

К нам потом даже приходили выпускники за советом. Просили посмотреть, что они приготовили на экзамены.

Мира согласилась, но исключительно на коммерческой основе. В качестве платы за свои услуги она брала магические расходники и редкие компоненты, которые мы и задействовали в нашей новой затее.

Рыжая голова продолжала свешиваться через перила, а в изумрудных глазах бесновались чертята.

Отбитая на всю голову Елена Шуйская обожала всякие проказы и единственной из нас была из аристократического рода. Поэтому зачастую она не понимала наших приколов и не встревала в разговоры, но всегда поддерживала любое начинание, если, по её мнению, оно могло стать весёлым.

— За двенадцать минут точно не успеем. Мне ещё нужно будет начертить страховочные контуры. Штук шесть, не меньше. Иначе рискуем остаться без центральной лестницы. Переизбыток магической энергии может привести к взрыву.

— Я стараюсь выделять ровно столько Рю, сколько требуется, — буркнул я, прекрасно поняв, в чей огород был брошен этот камень.

— Да никто тебя не обвиняет, — отмахнулась Мира. — Ты вообще всего полгода назад начал заниматься. Мы это делали ещё до инициации и всё равно косячим практически так же. Как говорит мой наставник: «Сперва вы сполна должны хлебнуть дерьма, прежде чем научитесь чему-то дельному».

— Мой так же говорит. Но уже несколько раз забирал свои слова обратно, — крикнула радостная Ленка, а затем ойкнула и исчезла.

— Прошляпила, — констатировала Мира. — Макс, маскировку.

Инверсия световых потоков для меня сейчас давалась очень легко. Потребовалось секунд десять, чтобы все следы нашей шалости исчезли. Вместо них появились несколько деревяшек, изорванные тетрадные листы и спички. А в руках у Гришки — зефир для жарки, нанизанный на тонкие берёзовые ветки.

— Это что вы здесь устроили? Собрались школу поджечь? Прекратить немедленно! Скворцова, Воронов, Медведев и Шуйская, собрали здесь всё и за мной, — раздался голос самого противного преподавателя в школе — завуча по воспитательной работе Азарской Ольги Леонидовны.

— Осталось немного. Завтра доделаем, — шепнула Мира и, подхватив деревяшки, покорно опустила голову, двинувшись к лестнице.

Гришка облизнулся и громко сглотнул, глядя на иллюзию зефира. Если бумага и деревяшки были настоящими, то он — нет.

— Ольга Леонидовна, может, не нужно к директору? Мы правда больше не будем. Просто очень захотелось зефира на костре пожарить, а из школы до конца занятий нас никто не выпустит. Да и урока не было. Вот мы…

— Почему все остальные дети нашли, чем заняться в классе, и никуда не уходили, а вам так срочно зефира захотелось?

— Потому что они глупые и боятся, что их поругают, — выдала Ленка, которая всегда говорила то, что думает, и лезла вперёд всех.

Полная противоположность молчаливому и скрытому Гришке.

— Выходит, что вы не боитесь? Поэтому не вижу ничего плохого в том, чтобы заглянуть к Александру Михайловичу. Он единственный, кто хоть как-то может влиять на вас.

— Я не боюсь никого! — гордо вскинув голову, произнесла рыжая, а Мира в этот момент закрыла лицо ладонью и покачала головой.

До моего появления именно она была во главе всех начинаний трёх всадников. Не только планировала каждую шалость, но и занималась полным сопровождением — от появления идеи до её воплощения.

Но стоило мне согласиться влиться в их компанию, а случилось это примерно через неделю после нашего переезда в Новую Слободу, большая часть функций лидера Мира с радостью скинула со своих плеч, взвалив их на мои.

Как говорится, не можешь победить зло — возглавь его.

Для меня это оказалось идеальным решением. И вот сейчас я первым шёл следом за завучем.

— Александр Михайлович, снова они. На этот раз собирались развести костёр под центральной лестницей и жарить там зефир, — с ходу выдала Ольга Леонидовна, даже не подумав спросить разрешения войти в кабинет.

А стоило это сделать. Директор был не один.

Помимо Бродского в кабинете находились ещё трое: двое мужчин разных возрастов и женщина лет сорока.

Одного взгляда мне хватило, чтобы понять, кто это. Все трое держались так же как Илларион. Они даже бровью не повели, когда Азарская так бесцеремонно ворвалась в кабинет директора.

Впрочем, и сам Александр Михайлович не удивился. Мне даже показалось, что он рад нашему появлению.

— Спасибо, Ольга Леонидовна, я как раз собирался найти Мирославу, Григория и Елену. Ну и Максим здесь не будет лишним. Вы уже подготовили все документы, о которых я просил?

— Почти всё уже закончила, осталось только привести в надлежащий вид, — тут же выпалила Азарская, которая совершенно точно ещё ничего даже не начала делать. Слишком она напряглась и начала медленно пятиться к распахнутой двери.

— В таком случае не смею вас задерживать. Отчёты должны быть у меня за час до окончания рабочего дня. Закройте, пожалуйста, дверь и позаботьтесь, чтобы больше никто не отвлекал меня.

— Х-хорошо, — выпалила Азарская и исчезла, оставив после себя лишь недоумение на лице Ленки.

— И это всё? Чего она тогда нас так пугала по дороге? Александр Михайлович, о чём вы хотели с нами поговорить и кто эти люди?

Прямолинейность и полное отсутствие хоть какого-то чувства такта.

Даже не верится, что Ленка — единственная среди нас аристократка. Причём из очень древнего рода с многовековой историей. И феномен, который никто не может понять.

До появления на свет Елены Шуйской всадниками становились исключительно дети из обычных семей, в которых и магов отродясь не было.

Поэтому Ленке спускалось с рук многое. В том числе и периодические побеги в леса, поля и так далее. Вот и сейчас Бродский даже не обратил внимания на её такое панибратское отношение.

В отличие от одного из мужчин — самого старого из этой троицы. Вон у него даже волосы седые имеются. Он нахмурился, явно не одобряя подобное отношение к старшим.

— Позфольте предстафиться, — заговорил седой. — Меня зофут Матиас, и я прибыл, чтобы приступить к сфоим обязанностям фашего слуги, госпожа.

— Хрень какая-то, — услышав это, выдала Ленка.

Подбоченилась и в два шага оказалась рядом с Матиасом, глядя на него сверху вниз.

Как это получилось у самой мелкой из нас, ума не приложу. Должно быть, это у аристократов в крови — смотреть на других с презрением.

— Я же говорила отцу, что если он ещё раз попытается приставить ко мне шпика, то пусть даже не думает, что я буду себя примерно вести на его юбилее!

— Лен, ты явно обозналась. Этот человек точно не имеет никакого отношения к Шуйским, — вмешался я. — Ещё я точно могу сказать, что двое оставшихся скажут то же самое, только в отношении Миры и Гришки. Когда мы переехали в Слободу, дома уже ждал такой же кадр. Благо, что мой оказался местным и отлично разговаривает по-русски.

Рыжая непонимающе уставилась на меня.

— Что же, вижу, что вы вполне способны разобраться здесь и без меня. Поэтому оставлю вас. Ещё столько всего сегодня нужно успеть сделать, — встал из-за стола директор и двинулся на выход. В дверях он остановился и обратился к нашей четвёрке: — Если что, зовите меня. В этом кабинете даже сам император не сможет причинить вам вред.

После этого дверь закрылась, и со своего места встала женщина, явно имеющая среди своих предков выходцев из кочевого народа. Так и казалось, что она сейчас попросит позолотить ручку и готова рассказать всё, что было и будет.

— Я — Мадонна и поклялась всем, что буду следовать за третьим всадником.

Следом за цыганкой поднялся самый молодой из присутствующих. Рыжий улыбчивый парень в клетчатом костюме.

— Моё имя — Рихард. И единственная цель моей жизни — быть полезным второму всаднику.

Гришка, как всегда, был хмурый, и на этот раз у него ничего не нашлось под рукой, чтобы закинуть в рот, поэтому в ход пошёл кусок отрывного календаря, висевшего на стене. А вот Мира улыбалась так, словно всю жизнь ждала, когда к ней придут и скажут, что хотят служить.

— Госпожа, я не имею никакого отношения к роду Шуйских. Как и не работаю на фашего государя или любого другого политического деятеля империи. Я прибыл сюда из Дублина по указанию прошлого господина. Он наказал мне предстафиться фам именно ф этот день. Рихард и Мадонна также сказали о приказе фаших предшестфенникоф.

— И что прикажете нам делать? — спросил жующий бумагу Гришка. — Как я домой приду и скажу отцу, что теперь с нами будет жить Мадонна? Я, конечно, мужчина, но в шесть лет приводить домой женщину как-то слишком рано.

— А я не вижу в этом никакой проблемы. Мама с папой точно не будут против. Разве что не согласятся содержать взрослого человека, — произнесла Мира.

— В этом нет никакой необходимости, юная госпожа. Йозеф позаботился о том, чтобы у его единственного слуги было достаточно средств до конца жизни, — выдал Рихард.

Впрочем, я всё это уже слышал. А ещё о том, что после совершеннолетия я получу в наследство то, что оставил бывший первый всадник.

Могу раньше, но для этого необходимо выполнить одно условие — создать технику, которая сможет превзойти техники Благословенного. Для меня это точно не вариант. Но я до восемнадцати подожду. Не проблема.

— Ну а у меня и без вас слуг хватает. И незнакомого человека никто точно не подпустит к дому. Так что личный слуга, не выйдет у тебя ничего. Сейчас, погоди немного.

Ленка уселась прямо на пол, ловко стянула туфельку, а затем и гольфик, который полетел в Матиаса. Тот поймал его и непонимающе уставился на Шуйскую, которая ничуть не смущаясь, надела туфлю на босую ногу и встала.

— Теперь точно всё. Добби свободен. Я отпускаю тебя со службы и всё такое. Прыгай от радости и живи в своё удовольствие, — выдала довольная донельзя Ленка.

— Боюсь, что госпожа не до конца понимает, — взяв себя в руки, заговорил Матиас. — Фся моя жизнь посфящена служению четвёртому всаднику Европы. Фы не можете фот так фзять и отпустить меня. Сфязь между нами устанофлена магией.

— Поймёте это ближе к окончанию ММУ, — сказал Каспер, и, судя по лицам ребят, их наставники сказали то же самое.

Но если мы приняли подобные новости вполне нормально, то Ленка не собиралась так просто сдаваться.

— Магией, шмагией, какая разница? Значит, мне всего лишь нужно разрушить эту магию. Уверена, что это не сложнее, чем заставить полевую мышь залезть в желудок к волку через задний проход.

— Фу, Ленка, какая мерзость, зачем ты это делала? — кривясь от отвращения и одновременно сгорая от любопытства, спросила Мира.

Впрочем, и мы с Гришкой были весьма удивлены и хотели узнать, для чего она так издевалась над бедными животными? Особенно над мышкой.

— Да было там, — отмахнулась Ленка. Но под нашими взглядами всё же сдалась. — Акелла случайно проглотил родовой перстень Давыдовых. Отец из-за этого сильно ругался и собирался уже вскрывать ему брюхо, чтобы достать, ну я и решила действовать по-другому.

— Бедная, оскорблённая и униженная мышь, — тяжело вздохнул Гришка, а Мадонна и вовсе пустила слезу.

Всё же она очень сильно отличается от других слуг всадников. Мужчины остались непоколебимы.

— Всё с ней нормально, — нахмурилась Ленка. На моей памяти это было впервые, чтобы она не улыбалась и не излучала неуёмную жизнерадостность. Точно стыдно стало. — Эта мышь теперь находится под патронажем Шуйских. У неё самая лучшая еда, собственный дом и охрана из пяти человек.

Говоря это, Ленка как-то странно начала гладить себя по заднице. Скорее всего, вспомнила последовавшее после такого перформанса наказание.

— А волк как? — спросила Мадонна, болеющая за обоих животных.

— Оскорбился и почти две недели со мной не разговаривал. Даже в глаза не смотрел. Но потом отошёл, когда позвала его на охоту за островными крысами.

Это она про тот раз в Светлом? Вроде я видел её волка, пробегавшего вместе с другими животными к тем военным.

— Бедный.

Практически в один голос заявили все присутствующие, и только в этот момент я заметил, что из меня по-прежнему продолжает тянуть магическую энергию. Словно мы не бросили работу над печатью под лестницей.

Причём сейчас её начало тянуть куда сильнее. Уже почти две трети запаса ушло. А этого должно хватить, чтобы случился большой бадабум, способный уничтожить лестницу и пол школы в придачу.

— У нас проблемы, — произнёс я, привлекая всеобщее внимание. — Мы не прервали накачку заклинания. Там уже около пятидесяти Рю.

— Точка невозврата пройдена, — произнесла побледневшая Мира.

— Нам всем писец, — выдал Гришка.

— Скоро будет весело, — потирая руки и улыбаясь так, что мороз по коже, сказала Ленка.

Слуги всадников непонимающе переглянулись, и после этого школу тряхнуло.

Завизжали сирены, активировались защитные заклинания, и где-то из глубины школы раздался душераздирающий крик Бродского, которому вторила Азарова и ещё несколько особо вредных учителей.

— Медведев, Скворцова, Воронов, Шуйская!