Глава 3: На пути в Засториан. Часть 4



— Мэлдон, неужели ты мне не доверяешь? — задушевно протянул Зас. — Мог бы и сказать, что у тебя есть навык ночного зрения, хе-хе.

Эльф на это кисло ухмыльнулся и произнёс:

— Стоило мне первый раз увидеть твоих зомби, как моя память начала работать неприлично избирательно.

Виктор, потеряв интерес к сотой за последние дни перепалке мага и эльфа, огляделся: центральный зал подземелья окутывала кромешная тьма, он понимал это разумом, тем не менее, настойка ночного видения позволяла видеть окружение достаточно ясно. Благодаря ей осмотр логова бандитов не вызвал у них никаких затруднений. Бегло изучив подземелье на предмет опасности, товарищи опасности не нашли, зато среди всякого — разного обнаружили три магических светильника, с которых попытались было снять затемняющие чехлы, но вынуждено вернули их назад: усиленные настойкой ночного видения глаза, весьма болезненно резало ярким светом.

— Не переживай, принятая нами настойка весьма далека от совершенства, менее чем через час её действие закончится, — сообщил Виктору маг.

Центральный зал захваченного ими подземелья представлял собой круг шагов сорока в диаметре. Отступая от стен шагов на семь, потолок подпирали массивные, вытесанные из древесных стволов, колонны. Куда более толстая, сложенная из каменных блоков колонна, поддерживала потолок в центре зала. Она же служила отапливающей помещение печью, мрачно смотревшей на новых хозяев тёмными, потухшими сейчас дырами — глазами. У стен высились кучи ящиков, мешков, бочек, плетёных корзин с непонятными камнями, да и просто всякого хлама. Имелось с десяток кроватей и расстеленных на камне пола лежанок. Ближе к центру громоздился грубо сколоченный длинный стол с чурбанами — табуретами вокруг.

Кроме ведущего на поверхность тоннеля, имелись в стене зала ещё два прохода: один вёл в тюремную секцию, другой в помещение небольшого, заставленного стеллажами и ящиками склада. Вход на склад перекрывала массивная, окованная железом и, как оказалось, не запертая дверь.

По словам спасённых женщин, сейчас в тюремной секции находились двадцать девять человек и что неприятно поразило Виктора: пленники до сих пор не издали ни звука, даже несмотря на то, что от прохода к ним почти осязаемо веяло тягостным и липким ожиданием. Даже молоденькая крестьяночка, которую вместе с эльфийкой защищал Мэлдон, и которой они приказали пока сидеть в камере, затихла, беспрекословно подчинившись. В прочем, кто они есть такие, товарищи не озвучивали и вполне вероятно сидящие в камерах люди считали, что стали свидетелями каких-то внутренних разборок между бандитами и некромантами.

Мэлдон вывел свою соплеменницу в основной зал и долго, более получаса, разговаривал с ней. Разговор шёл на эльфийском, так что понять что-либо Виктор не мог. Дожидаясь пока эльф закончит, он вместе с Засом ещё раз осмотрели подземелье и убедились что врагов в нём нет, а пленники надёжно заперты в своих камерах, после чего выволокли на поверхность трупы растерзанных бандитов и изрубленной нежити. Наконец Мэлдон закончил и подошёл вместе с эльфийкой к товарищам.

— Мелендер энторес, — обратилась к мужчинам женщина, — я искренне благодарю вас за своё спасение, — поклонилась она им.

Виктор поразился: избитая, замученная и истощенная, в порванной вонючей робе, через дыры в которой виднелось обнажённое, покрытое синяками тело, женщина с трудом держалась на ногах, но при этом не выглядела сломленной. И это при том, что он содрогался лишь от одной мысли, что делали с ней убитые ими бандиты, а то, что делали, он не сомневался — две грязные койки, стоящие в той, крайней камере, места для сомнений не оставляли.

— Да не пялься ты на неё так, — толкнул его локтем Зас, — для эльфийки самое страшное потерять в подобных условиях девственность, а если женщина зрелая и тем более имеет детей, жизнь для неё дороже чести.

Эльфийка на это слабо кивнула.

— Её зовут Анейра, — сообщил товарищам Мэлдон, — она, как и я, из Молчаливого леса и она поможет нам по мере возможностей. Я в общих чертах обрисовал ей нашу ситуацию.

Виктор вопросительно посмотрел на Заса.

— Виктор, вот объясни мне, — возмутился Маг, — когда дело касается вопроса перерезать или нет очередную глотку, ты готов идти на абсолютно излишние на мой взгляд риски, но стоит ситуации разрядиться, как ты у нас сама тактическая подозрительность. Да не кривись ты, объясню кратко: эльфы и гномы, в отличие от людей, скорее сотрудничают с главным пантеоном, нежели полируют их божественные зады своими смиренными языками, хе-хе. Ушастые, как и коротышки, спят и видят, как бы пропихнуть в пантеон своих богов, ведь текущие не очень то жалуют их своим вниманием и благами, предпочитая более податливых людишек.

— Да, это так, — кивнул Мэлдон, — но вернёмся к делу, — продолжил он. — Повезло нам, но не повезло им, — кивнул эльф на Айнеру. — Неделю назад из Засториана вышел караван, везущий в туманный лес разные, в том числе довольно специфические товары. Оружие, — пояснил эльф на прищур Заса, — охрана была достойная, пусть и на вид скромная, — наняли троих весьма опытных авантюристов, пятерых наёмников, да и кроме торговца — весьма уважаемого в Эрдеме гнома, караван со стороны заказчиков сопровождали двое эльфийских рейнджеров и один маг, — кивнул Мэлдон на эльфийку. — Убитой нами швали ни за что бы не взять подобную добычу, если бы под видом наёмника в сопровождение не пролез их человек. На вечернем привале он добавил в еду сильное ослабляющее снадобье, после чего подал сигнал следящим за караваном сообщникам. Результат оказался печальным: в живых оставили только гнома — торговца, одного из авантюристов — женщину и Айнеру, — болезненно поморщился эльф.

Больше книг на сайте — Knigoed.net

— Авантюристка это та, вторая, в камере? — удивлённо спросил Виктор.

— Нет, в камере похищенная из деревни каменотёсов девушка, — покачала головой эльфийка, — авантюристку зовут Риена, она заперта в самой дальней камере. Риена не далась им, отчего ей очень досталось, если вы не против, я должна помочь ей.

— Не далась? — засомневался Зас. — Хочешь сказать эти псы побрезговали оглушённой бабой?

Несмотря на грубость мага, Анейра ответила спокойно:

— Она магический рыцарь и способна накладывать на своё тело разные эффекты, когда эти твари касались её даже полумёртвой, их охватывал страх, от которого их стручки становились ни на что не годными.

— Хм, интересно, — нахмурился маг.

— Так вот, — продолжил Мэлдон, — из каравана выжили трое, остальные, а их здесь двадцать шесть человек, в основном мужчины и подростки, которых пленили под видом найма на одну из предгорных шахт. И ещё, по моему мнению, мы изничтожили лишь тело и хвост «гадины», голова же её осталась в Засториане. Сейчас же, для поддержания нашей легенды, мы объявим пленникам, что вы — Виктор и Зас, нанятые мной авантюристы, а я — представитель Туманного леса посланный разобраться в судьбе каравана. Вопрос, что нам делать со всем этим дальше…

— Хе-хе, Мэлдон, неужели ты настолько к нам привязался? — театрально засомневался Зас. — Ты и сам прекрасно знаешь, что делать, варианта лучше просто не существует: ты, под видом того самого «представителя» поведёшь всю эту мужичню в город, а Анейра, и может даже гном, подтвердит, что ты самый «не тот который надо эльф на свете». С таким-то эскортом поверят. Заодно будешь следить, чтобы спасённые нами «добропорядочные» пленники не выкинули какого-нибудь тухлого фокуса. Надо будет заставить их закопать трупы бандитов, чтобы им в голову не пришло чего лишнего. А мы с Виктором продолжим действовать по предложенному нашим новым знакомым плану.

— Хорошо, — с плохо скрываемой неохотой, кивнул Эльф.

— А у нас не будет проблем с тем, что пленники видели нежить? — спросил Виктор.

— Ты забыл, — осклабился маг, — я «официальный, сертифицированный гильдией магов чернокнижник». Или ты думаешь все тёмные маги сидят по сырым норам? Вон, даже среди эльфов имеются, хе-хе. А если мужичье засомневается, я предъявлю им пару висящих на моей груди медальонов, тех, которые мы сняли с других «чернокнижников». Хорошо, хорошо, перейдём к делу, — кивнул Зас требовательно глядящей на него эльфийке: та хотела поскорее приступить к помощи раненой авантюристке. — Если вы не возражаете, я, пожалуй, возьму на себя роль глашатого, пора вживаться в образ хорошего парня.

Зас снял с поддерживающей потолок колонны один из магических светильников, сдёрнул с него чехол и, залив пространство ярким светом, направился к проходу ведущему в тюремный блок. Айрена же подошла к Виктору и слабым, немного стеснительным голосом попросила:

— Вы не могли бы обыскать нежить, минимум у одного из них должны быть ключи от камер и от этого.

Женщина подняла руки, и Виктор увидел, что на её запястьях надеты массивные браслеты из блестящего, с зеленоватым отливом металла.

— Они не позволяют мне использовать магию, — пояснила эльфийка. — И ещё я очень боюсь нежити, от неё так и разит отрицательной энергией.

— Хорошо, — коротко кивнул Виктор и пожалел, что не догадался обыскать выволоченные на поверхность трупы. Четверо же оставшихся в строю мертвецов послушно охраняли выход из подземелья.

Зас тем временем подошёл к проходу, перешагнул порог и сделал пару шагов по разделившему два ряда решёток узкому коридору, принеся с собой яркий, слепящий свет. К решёткам, опять же отчего-то стараясь не шуметь, прильнули серые, измученные, с разгорающимися от надежды глазами, лица.

«Вероятно их наказывали за любой громкий шум, выдрессировали по полной», — предположил Виктор.

— Решившие подзаработать работорговлей псы — мертвы, — раскатистым, с ноткой презрения голосом, начал маг, — а за банальное нежелание держать свой член в штанах, когда его следует там держать, большинство из них стали нежитью и теперь их жалкие душонки не попадут в верхние чертоги, обречённые дожидаться перерождения в чертогах нижних, среди смрада, разложения и тёмных ползучих тварей.

Я — сертифицированный гильдией магов чернокнижник, — с напыщенной гордостью, бессовестно и убедительно, лгал маг. — Так же со мной Зинктор — авантюрист — следопыт из Эрдема и Иландрон — эльф — представитель Молчаливого леса. Очень скоро вы получите приличную еду и питьё, немного позже мы освободим вас и даже позволим взять кое-что из снаряжения бандитов, часть которого, прошу помнить, принадлежит нам как трофеи, а часть, при том большая, будет возвращена владельцу или передана на разбор в гильдию авантюристов. После освобождения вы в сопровождении эльфийского представителя отправитесь в Засториан. Пока же, на то время пока мы перетряхиваем содержимое этой пещерки, вам придётся еще немного посидеть за решёткой, мы не очень любим толкотню, знаете ли, хе-хе, — не удержав серьёзность, хмыкнул Зас.

Серые лица ожили, на них появились эмоции — радость, облегчение, сомнения и даже зависть. Решётки начали источать шёпот, даже вонь идущая из камер и та, казалось, усилилась. Что поразило Виктора, никто из пленников не возмутился тому, что их не освободят немедленно.

— Я прошу учитывать, что среди имущества этих свиней на данный момент находится немало предметов принадлежащих компании Гиримара Рыжебородого! — раздался из самого конца коридора зычный, высокий, старающийся казаться уверенно-возмущённым, голос.

— А я-то думал ты предложишь нам немедленно оказать помощь некой Риене, — ехидно начал отвечать Зас, — или может даже поинтересуешься судьбой настрадавшихся здесь женщин, не будь которых, эти ребята наверняка бы добрались до твоей широкой гномьей жопы, — продолжал изливать яд маг, который, похоже, недолюбливал не только эльфов. — Ещё раз повторяю — мы не грабители, среди нас сертифицированные авантюристы и мнение владельцев похищенного бандитами груза будет учтено в полной мере.

— Спасибо, — пристыженно пискнул из-за решётки невидимый пока гном. — И вы правы, уважаемые, помогите Риене, прошу вас!

— Ищем ключи от камер, не кипишуйте, ждите, — холодно ответил маг и вышел из прохода, забрав с собой свет и погрузив тюремный блок во тьму.


***


Зас смеялся громко и самоотверженно, смеялся так, как могут смеяться наверно лишь тёмные маги — пугающе, весело и страшно. «Сапоги», словно аккомпанируя этому смеху, нервно дергались, дрыгались, делали поступательные движения, но сделать со своим положением ничего не могли.

— Нет, я сегодня отвеселился за последние лет двадцать, — хмыкнув напоследок, заявил маг.

— Не слишком ли рано ты смеёшься: наш «язык» не сообщил нам об этом лазе и более того, он, — кивнул Мэлдон на торчащие из лаза сапоги, — мог быть не один.

— А плевать, — чуть подумав, произнёс маг. — Смотри, допрошенный нами «батрак» упомянул, что в банде кроме них одиннадцать человек. Девятерых мы убили у входа, троих растерзали мертвецы внутри, плюс этот, всего тринадцать. Скорее всего «язык» не врал, он же сам говорил, что недавно в банде. А откуда взялись ещё двое? Вероятно, пока они шатались в дозоре, с города сюда подошли эти «лишние». И даже если кто-то сбежал, вряд ли он приведёт подмогу в ближайшие сутки и уж тем более вернётся сам. А мы сейчас у него и спросим…

Разговора их обладатель сапог, кстати довольно дорогих на вид, слышать не мог, так как глубоко и прочно застрял в потайном лазе.

Чуть ранее, найдя наконец ключи от камер, товарищи передали их Айрене. Далее, разведав съестные припасы бандитов, поручили второй женщине — слегка сбрендившей от пережитого, постоянно смотрящей в пол и сжимающейся от каждого резкого движения крестьяночке, раздать пленникам некоторое количество еды сквозь решётки камер. Заодно Зас приказал ей после взять кувшины с вином и вылить их на землю снаружи. Виктора немного удивило отношение мага к пленникам, словно за решётками сидели не похищенные люди, а личности откровенно сомнительные, но здесь он полагался на опыт товарищей. Да и Мэлдон, как ни странно, мнение мага разделял.

А далее настал важный и слегка волнующий момент насладиться плодами добрых дел в виде трофеев с бандитов и содержимого их склада. На складе этом, в углу за стеллажами, товарищи и обнаружили торчавшие из замаскированного лаза кожаные сапоги, точнее их обладателя.

И сейчас, Виктор с Мэлдоном наклонились, схватили «Сапоги» за сапоги и не без труда выволокли закупорившего проход бандита из потайного тоннеля. Зас, стоило лишь телу полностью появиться, бесцеремонно наступил на державшую кинжал руку, отчего рука кинжал отпустила и тот был пинком отправлен в другой угол комнаты.

Втащив бандита в помещение, товарищи принялись изучать «находку». К сапогам прилагалось весьма колоритное лицо, от одного взгляда на которое становилось ясно, что перед ними человек попробовавший в жизни всё. И пробовал он это «всё» весьма неразборчиво, не подумав остановиться на хорошем и попробовав заодно, всё плохое и очень плохое. Маленькие рыбьи глазки на пухлом лице испуганно бегали, нижняя губа капризно отваливалась вниз, оголяя вполне приличные и даже местами белые зубы. Не сказать, что человек был сильно толстым, но жирок на его боках имелся, отчего, собственно, попытка побега и закончилась столь печально.

— Да вы, канальи, знаете кто я!? — состряпав грозную мину, пыхтя, выпалил бандит.

Он возмущенно обвёл товарищей взглядом и как-то очень быстро запал наглости растерял. Растеряется от чего имелось: лицо Виктора изучало презрение, сквозь притворное безразличие Мэлдона явственно просачивалась клокочущая ярость, Зас же счастливо лыбился и от лыбы этой пробирала холодная дрожь.

— Эй, — подойдя к двери, крикнул в основной зал маг, — как там тебя, главарь? Подойди ка и расскажи нам кто он есть.

Толстяк, который вероятно не являлся рядовым бандитом, вжимался спиной в холодную стену подземелья и, судя по выражению своего лица, мучительно выдумывал угрозы, оправдания и разные другие способы сохранить себе жизнь и свободу, а то и обвести вокруг пальца захвативших его людей. Но всё перечисленное из головы его вылетело, когда в проход зашёл бледный как смерть человек, с рассечённым лезвием меча лицом и торчащей из переносицы обломанной стрелой. Залитый кровью, с мутными белёсыми глазами, он медленно приближался к толстяку. Мертвец приближался, а толстяк растекался по стене в бледнеющий от ужаса блин.

— Мы ждали пока вы свяжетесь с нами, — всхлипнув, залепетал бандит. — Но слухи, что Волчьи пики разорены… Мы ждали посыльного, но он не шёл, мы не знали, что делать с пленными.

— Кто-то предал нас, — задушевно протянул Зас, — и вероятно этот кто-то сидит в Засториане. Где тайник? Мы забираем магические побрякушки, а после уходим в город, и ты идёшь с нами, есть разговор к главному, — весьма убедительно импровизировал поймавший ситуацию маг.

— Да, — всхлипнул обладатель рыбьих глаз, — тайник в том углу, я покажу, надо только сбить ложный камень, и это не мы! Не мы!.. Хайгер вам всё подтвердит…

— Мэлдон, — обратился Зас к эльфу.

Эльф кивнул и, пригнувшись, коротко врезал по щекастому лицу кулаком, отчего дух из лица на время выбило.

— Дебил… — покачал головой маг, — повёлся на подобное видя перед собой эльфа.

— Мертвецы действуют на людей весьма убедительно, — заметил на это Виктор. — И, кстати, кто он? Не похож на остальных.

— Скорее всего некто из «головы» этой банды, вероятно из имущественной знати, — ещё раз оглядев толстяка, произнес Зас. — Ладно, свяжем его пока и бросим здесь, не стоит чтобы другие его видели. И не слышу слов благодарности, я сэкономил нам кучу времени…

— Случайность и глупость этого сукиного сына сэкономили нам кучу времени, — возразил эльф.

— Эльфы неисправимы… — скривился маг. — Ладно, вяжем и приступим к главному, — добавил он.

Вооружившись найденными здесь же кирками, они взялись за стену, указанную бандитом. Очень скоро выяснилось, что под слоем штукатурки идеально повторяющей структуру камня, находится солидного размера ниша, из которой товарищи извлекли четыре прекрасно выполненных составных лука, пять превосходной работы мечей, два механических арбалета гномьей работы, четыре кинжала, увесистый мешочек с великолепными, выполненными из мифрила наконечниками для стрел и полтора десятка деревянных футляров, в которых, в специально вырезанных нишах, лежали магические медальоны. И это при том, что на самом складе, на стеллажах и в ящиках, имелось солидное количество менее дорогого и качественно сделанного оружия. Всё найденное на складе вероятно являлось партией с похищенного каравана. Удивило Виктора и то, что сами бандиты пользовались куда более грубыми и простыми клинками, чем даже те, что лежали на стеллажах.

— Это всё изготовлено в лучших мастерских империи и предназначалось для Туманного леса, — вздохнул Мэлдон, осматривая найденное в тайнике оружие, — хотя эльфам не резон расстраиваться: золото за эти товары не было уплачено…

— Да, хорош… — протянул маг, вынимая из ножен усыпанный рунами меч, клинок которого бледно поблёскивал сине-фиолетовым металлом. — Вот в чём, а в убийстве себе подобных имперцы толк знают, — задумчиво произнёс маг. — Обрати внимание на луки Виктор, ага, на которые уже капает Мэлдоновская слюна. Эльфы делают лучшие на континенте луки, но вот с металлургией у них хуже чем у людей, не говоря уже о гномах. Секретом создания адамантовых пластин в ноготь толщиной владеют только коротышки, а луки со вставками из таких пластин делают только в империи, вот ушастые и вынуждены отсыпать золото в чужую казну. Ну что, Мэлдон, не стесняйся, выбирай себе оружие по вкусу, мы заслужили.

— Нет, всё это имущество того торговца — гнома, я не могу.

— Виктор, я знаю почему тебя хотят прибить наши боги, ты болен какой-то «чумой», от неё совесть раздувается и перестаёт пролазить в двери необходимого. Я даже на себе — закалённом и умудрённом жизнью, чувствую твоё «дурное» влияние. Выбирай оружие Мэлдон, и ты Виктор, с торговцем я договорюсь… — и маг кивнул на сложенные на полу деревянные футляры с магическими медальонами. — А ещё нам стоит слегка подраздеть бандюков, да, да Мэлдон — да здравствует одёжка с зомби, чую броня нам очень скоро пригодиться…


***


На внимательный и вдумчивый обыск подземелья ушло более двух часов, в течение которых всё, что казалось ценным, было отсортировано и сложено по отдельным кучам. Сразу же, в процессе поиска и разбора трофеев, товарищи отобрали для себя лучшую и наиболее подходящую экипировку. Расстраивало лишь то, что броню пришлось снять с убитых бандитов и броня эта имела не самый лучший вид и, местами, размер, но жизнь, как известно, дороже. В отличие от брони, оружие вызывало знакомый любому мужчине трепет и уважение. Виктор стал обладателем относительно короткого штурмового лука работы имперских мастеров, тугого и лёгкого. Множество слоёв кости, металлов и разделяющих их прослоек из самых разных материалов, были скомбинированы, склеены, смотаны и проклёпаны так, дабы сделать оружие не только надёжным, но и изящным. Эльф также стал обладателем подобного лука, но куда более длинного и дальнобойного. Зас же остановил свой выбор на лёгком арбалете гномьей работы, взвод которого осуществлялся двумя удобными рычагами, расположенными по бокам несущий балки.

Действительно стоящих мечей нашлось пять, при этом три из них были абсолютно одинаковые. Довольно широкие и длинные, но при этом очень тонкие адамантовые клинки, обладали редкой прочностью и жёсткостью, лезвия их покрывала изящная гравировка и сохранные руны. Рукояти, обтянутые кожей неизвестного монстра, лежали в ладонях приятно и верно. Тысячи мельчайших шипов эту кожу покрывавших, словно шептали, что меч не выскочит из руки, будь рукоять смочена водой или кровью.

— Нашему отряду порой не хватает единства, — улыбнулся Виктор, — предлагаю взять одинаковые мечи, дабы к этому единству более приблизиться.

— Ой, я сейчас расплачусь, — передразнил Виктора не терпящий сентиментальности Зас.

Однако спорить маг не стал и предложение принял.

После, не без помощи Заса, они отобрали для себя магические медальоны, выбрав как из найденных в тайнике, так и из снятых с бандитов.

— Часть оплаты за пленных Волчьи пики отдавали товаром, — пояснил Зас наличие у бандитов столь ценных, как выяснилось, предметов. — Не кривляйся Мэлдон: да, данные побрякушки заряжены магией путём весьма кровавых ритуалов, вот только выбора у нас особого нет, как и нет в медальонах ненавидимой эльфами отрицательной энергии, — пресёк Зас протесты товарища.

В процессе выбора и распределения медальонов, Виктор узнал, что не рекомендуется надевать на себя более трех наделённых магией предметов за раз, иначе можно столкнуться с магическим резонансом, из-за которого магия банально переставала работать. В процессе отбора ему достался более лучший чем был медальон пассивного сокрытия, медальон отражения магических проклятий и медальон сохранения от дикого зверя. Последний, пусть и действовал исключительно на зверей, для путешествий по дикой местности был незаменим.

Также эльф с магом выбрали себе по длинному, хищному и похожему на иглу кинжалу. А после, после они освободили гнома.

Гиримар Рыжебородый оказался вовсе не рыжебородым: чёрная словно сажа борода, того же цвета волосы и мохнатые густые брови придавали его лицу воистину грозный вид. Смягчали впечатление бойкие голубые глаза и, несмотря на пережитое, не потерявшие румянец щёки. Гном оказался довольно высок, не менее пяти футов росту и просто необъятен в плечах.

— Это грабёж… — коротко выдал он, оглядев товарищей. — Это обычный, неприкрытый, грабёж… — продолжил он. — Одни лишь эртийские луки, которые вы уже упрятали в свои заплечные чехлы, идут по сто пятьдесят крон закупочная. Я подам протест в гильдию! — строго, но при этом жалобно, обратился гном к своим спасителям.

Зас молча протянул ему деревянный футляр. Гиримар открыл его и долго рассматривал небольшой медальон, усеянный мелкими аккуратными рунами окаймляющий не малого размера рубин в центре.

Выждав паузу, маг заговорил:

— Девять магических медальонов среднего ранга, в основном сокрытия и защиты от магии, плюс десять низкого, я бы даже сказал ближе к среднему. Заодно право на всё, что имеется в данном подземелье. Мы забираем лишь то, что на нас и кое-какую мелочёвку из припасов. И не надо кривиться, стоимость средне-ранговых медальонов не менее пятидесяти золотых крон за штуку, а в империи дадут по шестьдесят пять…

Негодования в глазах гнома поубавилось, и он обвёл взглядом навалы ценных и не очень предметов, задержав взгляд на корзинах с витариевой рудой.

— Мало, — недовольно буркнул он, — адамант, у вас на поясе висит адамант, мать вашу!

— Нас было трое, их — шестнадцать человек, троих мы убили до этого, — с укором в голосе и со свойственной ему убедительностью, начал говорить Виктор. — И у нас был выбор — рискнуть или же идти за подмогой, а за подмогой идти было долго, не менее двух суток… и что могло случиться с вами за это время — одним богам известно. И мы рискнули, и будем рисковать дальше. Он — указал Виктор на эльфа, — будет сопровождать вас до города, а мы продолжим весьма опасную миссию и ваше снаряжение, скорее всего, не раз спасёт нам жизнь. Боги, уважаемый, своей несговорчивостью вы отпугнёте удачу…

— Кинжалы, ну зачем вам — оборванцам, мифрил с рукоятями инкрустированными костью василиска? Вы что, эльфийские князья? — растеряв большую часть напора и уверенности, простонал гном.

— Хорошо, кинжалы мы оставим… — согласился Виктор.

— Уговорили, — поморщился Гиримар, — и уговорили только потому, что ничего не стоило вам перерезать мне глотку и, тем не менее, вы поступили как достойные люди. Только поэтому… Так какие там медальоны, вы говорите? — прищурившись, обратился гном к Засу.

— Самые востребованные имперской разведкой, — во все зубы улыбнулся маг. — Уж поверьте мне, я-то знаю…


**


Разглядывая грязных, измождённых и пропахших нечистотами людей, Виктор внезапно понял, отчего Зас столь опасливо относится к пленным. В основном молодые парни и мужчины, но с уже загрубевшими от ежедневной рутины лицами, в них отсутствовал стержень, тот стержень, который необходим, чтобы не гнуться под ударами жизни, стержень позволяющий ставить цели и воплощать их. У выпущенных из камер людей не было цели и не было стремлений, по крайне мере стремлений высоких, в их головах отсутствовали такие понятия. Они жили одним единственным днём. Если этот день заканчивался сытостью — они были счастливы, если он заканчивался сытостью и женщиной под боком, они были счастливы вдвойне, а дальше… Дальше они не смотрели, для них ещё существовало завтра, а вот послезавтра уже не было, послезавтра было далёким и туманным.

Они были рабами обстоятельств и уклада. Уклад говорил, что они годны вкалывать за гроши на шахтах, и они пошли на них вкалывать. Обстоятельства сделали из них пленников, и они стали пленниками — смиренными и покорными. Обстоятельства предоставят возможность стать бандитами, и они станут ими, как допрошенный отрядом батрак. Станут бессовестными и безжалостными, войдут во вкус, будут грабить и насиловать, и, как и прежде, не думать о завтрашнем дне.

Однако же опасения товарищей оказались отчасти напрасными, первое из-за того, что у освобождённых, пусть впервые за недели плена досыта накормленных, попросту не оказалось сил выкинуть что-нибудь этакое. А второе… Вторым обстоятельством стал Гиримар Рыжебородый.

Гном, по-видимому, завоевавший некоторый авторитет до этого, жёстко взял бразды правления и заявил бывшим пленникам, что все они наняты в роли носильщиков и получат некоторую долю от имущества и провизии бандитов. По прибытию в город он выплатит им небольшое вознаграждение и примет участие в их дальнейшей судьбе. А именно, устроит на шахты с добросовестным начальством. Этих — весьма осязаемых перспектив, освобожденным оказалось более чем достаточно, чтобы моментально позабыть о других перспективах, сомнительных и нечистоплотных. После чего начался сбор и упаковка возвращённого груза, распределение одежки и снаряжения, в основном снятого с бандитов, да и просто сборов, так как выдвинуться решено было до темноты. И тут случился весьма неприятный и даже опасный момент.

Гном предусмотрительно сложил самое ценное снаряжение на складе, дабы самолично упаковать его, спрятав от лишних взглядов. И так уж вышло, что никто кроме товарищей и, собственно, Гиримара Рыжебородого, о существовании выжившего бандита не знал. Даже периодически снующим по залу женщинам, он на глаза не попадался, так как был связан и брошен в самом дальнем углу склада. И когда Зас с Мэлдоном выволокли очнувшегося пучеглазого толстяка в основной, освещённый и набитый сейчас людьми зал, все замерли, а после подземное помещение начало наполняться тихой яростью и клокочущей, вырывающейся из глоток стонами и шипением, ненавистью.

Анейра, увидев бандита, всхлипнула и прикусила губу от вороха нахлынувших на неё не самых лучших воспоминаний. Из рук эльфийки на пол посыпалась деревянная посуда, которую она собирала в дорогу. Бывшие пленники потянулись за оружием, у многих оно уже имелось.

— Отрезать раскалённым кинжалом член, чтобы не изошёл кровью гнида, и заставить сожрать, — пискнул один из освобождённых — высокий, грубоватого вида парень.

— Точно, — согласился другой, — а после выпустить кишки, но так чтобы не сдох слишком быстро.

— И пусть топает без члена и с кишками, — уже весело, с задоринкой, подхватили другие.

И двинулись, монолитно двинулись, толпой, лавиной, грозной, бездумной, двинулись.

— Отставить! — рявкнул Виктор так, что с потолка посыпалась налипшая на паутину пыль.

— Ох, ну и послали же боги неразумного, — раздался в установившейся гробовой тишине, стон Заса.

— Когда мы пришли сюда, — начал Виктор, убедительно, горячо, обнаруживая в себе немалые ораторские способности, — то обнаружили в этой яме кучу зверья. Не людей — зверья. И мы их вытравили, просто и безжалостно. Не превращайтесь, слышите меня, не превращайтесь в такой же сброд. Мы коротко допросим эту мразь, а после просто повесим снаружи, без всяких зверств, на корм ворон и другого зверья — четырёхногого.

— Повесить?! — возмущённо выпалил один из освобождённых. — Знаешь, что он делал с нами, не другие — остальные, а только он, — ткнул бывший пленник пальцем в багровеющего от страха бандита. — Эта садистская скотина наслаждалась чужой болью, он только за этим и приходил сюда — издеваться и насиловать. Выводил нас из камер по одному, а после унижал, бил, выкручивал суставы. А что он делал с ней, знаешь? — говорящий указал пальцем на эльфийку и осёкся: униженной и побитой женщины больше не было, Анейра стояла гордая и спокойная, другая — чистая и сильная.

— Живьём сжечь урода! — крикнул кто-то ещё.

Тем не менее, речь Виктора, да и благодарность к спасителям, отчасти возымели действие: толпа волновалась, но пока не двигалась. Виктор понял, что надо действовать, брать ответственность и действовать. Он достал свой охотничий нож и двинулся к садисту и насильнику, намереваясь быстро и просто перерезать тому глотку, но не успел. Раздался хлопок, и пучеглазая голова кровавым веером мозгов и измельчённой кости, оказалась размётанной по залу и одежде стоящих позади людей. Фонтан крови, ещё живой и горячей, вырвался из разорванных артерий и окрасил низкий потолок замысловатым узором красных брызг.

Зал охнул.

— Вам, кажется, ясно сказали, что необходимо было сделать с этим человеком! Так какого чёрта вы ещё не засунули своё сраное мнение в свои вонючие жопы?

«Когда он успел!» — поразился Виктор, глядя на четверых лежащих на полу обезглавленных мертвецов. Те умерли тихо, не издав ни единого звука, а может и издав, но уж больно все были заняты бандитом.

Тридцать пар глаз устремились в сторону прохода и все тридцать пар моргнули от недоумения. В стоящем в проходе человеке имелась сводящая с ума несуразность — круглолицый, щекастый, с хитрыми ясными глазами, он буквально светился добротой в вперемешку с чем-то невыразимым, но очень подкупающим. Его растрепанная коротко стриженая голова, дополняла картину рубахи — парня. При всём этом, каждый в этом зале моментально понял, что, если этот человек захочет их убить, они умрут. И он захочет, если они не засунут своё «кое-что» в «кое-куда».

Дополняла картину весомости говорящего его броня. В ней он походил на броненосца — того зверька, у которого мягкое нутро и непробиваемая внешняя защита. Весь этот человек был обшит сталью и мифрилом, обшит как упомянутый броненосец, но лишь с внешней, по контуру тела, стороны. Подобная экипировка явно служила сохранению максимальной подвижности и при этом позволяла принять удар практически любой частью тела. На поясе внезапного гостя висели два длинных хищных кинжала и короткий широкий меч.

— Меня зовут Виго, — обратился человек к Виктору, — и я вас заждался. Один наш знакомый сказал, что вы придёте раньше…

— Это Виго, он пришёл нам на помощь, — обратился не растерявшийся Виктор к собравшимся, — и я очень рекомендую прислушаться к его мнению…

О да, собравшиеся прислушались. Гнев и злость бывших пленников как-то сразу улетучилась, словно их окатили волной холодного понимания, что они зарвались и слишком много себе позволяют.

— Да милздари, простите неразумных, — залепетал недавний зачинщик и уважительно глянул на Виктора и стоящего в проходе Виго.

Но Виктор внезапно потерял к случившемуся всякий интерес, он смотрел в другую сторону, смотрел и не мог отвести взгляда. На него, обессиленно оперевшись на стену прохода, глядела женщина, очень красивая, по крайней мере, если судить по правой половине её лица, так как левая представляла собой один большой синяк, распухший и налитый кровью. Женщина глядела на Виктора с удивлением и нескрываемым интересом, а он, отчего-то понял, что потеряет её, обязательно потеряет, найдет и потеряет, как и всё в этом новом и незнакомом до конца мире.


Загрузка...