Первый пользователь. Книга 4

Глава 15

Глава 15:

Один небольшой плюс от долгого путешествия домой все же был. Я выспался, отъелся, потратил все полученные в качестве награды таблетки с прибавками и наконец распределил все очки характеристик, постоянно висящие грузом в статистике. В первую очередь, щедро добавил к мудрости, доведя ее до сорока единиц для улучшения канала связи, а оставшиеся десять ушли в телосложение. Адаптивность организма и повышенная выносливость с помощью навыка — это конечно хорошо, но если я правильно понимаю, то в первую очередь она накладывается на имеющуюся базовую и чем она выше, тем больше с нее эффект.

Уровень 22

*Количество очков опыта: 907 из 6290*

Характеристики:

Сила: 30

Ловкость: 41

Телосложение: 33

Интеллект: 33

Мудрость: 40

Свободные очки характеристик: 0

*Навыки: Инвентарь 3 уровень, Термокинез 7 уровень, Гидрокинез 4 уровень, Аэрокинез 4 уровень, Пангеокинез 3 уровень, Биокинез 5 уровень, Броня 7 уровень, Топор 7 уровень.

(0 свободных очков навыка)

Но самое главное, как статистика выглядела с костюмом и топором.

Сила: 30 (+12.38) = 42.38

Ловкость: 41 (+ 16.92) = 57.92

Телосложение: 33 (+2.72) = 35.72

Интеллект: 33 (+2.72) = 35.72

Мудрость: 40 (+3.29) = 43.29

Причем за время вынужденного безделья я все же соорудил себе перевязь, но, к сожалению, идея не сработала и улучшение чувствовалось только в тот момент, когда рукоять находилась в руке.

Мое тело просто распирала энергия и желание действовать. Хотелось броситься на поиски отряда, напавшего на нашу квартиру, но вот, то, что мы находились на борту атомной подводной лодки, не давало ничего сделать. Еще и портал невозможно было открыть, чтобы хотя бы в нем сбросить копящееся напряжение. Как показали многочисленные тесты, если делать это на движущемся предмете, то он просто оставался на месте, привязываясь к определенной точке на планете. Портал проходил сквозь стену удаляющегося транспортного средства и оставался висеть в воздухе, ожидая входа пользователя с заряженным устройством. И причем находился в таком состоянии трое суток, только после этого схлопываясь сам в себя.

Да и в самом корабле негде было толком размяться. Места в нем было конечно побольше, чем на дизельных аппаратах, где и передвигаться то приходится практически боком, а в узеньких коридорчиках и вовсе было не разминуться, но проводить тест своих способностей на глубине в четыреста метров было как минимум некорректно по отношению к экипажу. Не хватало еще что-нибудь случайно сломать и отправить корабль на дно. Я-то, понятное дело, выживу, но вот остальных будет ждать мучительная гибель.

И даже потенциально бессмертная Аня вряд ли сможет что-то сделать в этой ситуации. Можно сколько угодно восстанавливаться после смерти, но, когда вокруг тебя агрессивная среда, уничтожающая тебя в ту же секунду, как ты там появляешься, не дающая шанс даже осознать свою гибель, это практически равносильно смерти. Конечно, в теории это может продолжаться бесконечно долго и рано или поздно настанет момент, когда окружение просто изменится. Высохнут океаны, произойдет смещение тектонических плит, выносящее некогда находящуюся на глубине область на вершину горы, но сколько это займет времени, будет ли к тому времени существовать само человечество и не окажется ли так, что вдобавок к катаклизму изменится состав атмосферы и до скончания времен постоянно восстанавливающийся организм так и будет на долю секунды возвращаться к жизни, затем умирать и снова и снова, до коллапса вселенной повторяя этот цикл? И воздействие времени никто не отменял. Коммуникаторы тоже не вечные, и сколько проживут сами устройства, непонятно. Но сдается мне, что рано или поздно, все научатся пользоваться возможностями без них, как это выходит и у меня. Просто, на это понадобится больше времени.

Но рано или поздно все заканчивается. Закончилось и наше длительное путешествие, сопровождаемое ежедневными монологами командира лодки. Такое ощущение, что за десять дней пути мы узнали все о его жизни, семье и службе. Причем, несмотря на его словоохотливость, рассказывал он действительно интересно, скрашивая долгое время. А устроенные нам экскурсии по каждому закутку корабля и вовсе не давали заскучать. Каждый день осматривали по одному отсеку, а в реакторном задержались на целых три. Главный механик корабля оказался фанатом своего дела и знал устройство реактора как свои пять пальцев и щедро делился знаниями. И было очень интересно посмотреть на его работу через небольшое смотровое окошко, расположенное прямо в переборке, отделяющую горячую зону.

Вдобавок, экипаж в море постоянно отрабатывал учебные тревоги, тренируясь на случай возникновения нештатной ситуации, а новые, даруемые коммуникатором возможности только улучшали результаты. Больше не надо было таскать массивные и неудобные устройства к месту предполагаемых пробоин или очагу возгорания. У каждого в инвентаре лежали раздвижные упоры, клинья, распорки, портативные огнетушители и тренировки теперь сводились к тому, что человек, ответственный за определенный участок быстро прибегал к месту условной протечки, моментально доставал необходимое оборудование и применял его в зависимости от озвученных командиром отсека условий повреждений. Я даже сам поучаствовал ради интереса, но с моими зашкаливающими показателями, и возможностями, я, по сути, в одиночку мог спасти подводную лодку практически от любых грозящих ей опасностей. А с вернувшимся коммуникатором, способности не только вернулись, но и расширились в разы. Пробоина в борту? Легко! Печатаем металлическую пластину и привариваем в месте поступления воды точно направленным воздействием. Пожар в отсеке? Массовая заморозка отлично решит и эту проблему. Проблемы с кислородом? Можно создать специализированный навык, генерирующий в области вокруг меня, подходящий для дыхания воздух. Течь атомного реактора или угроза его взрыва? В защитном костюме думаю, что можно продержаться какое-то время, успеть газорезкой разобрать его на несколько частей, которые вполне поместятся в инвентарь, а затем выбросить его в портале. В общем, думаю, что подводник бы из меня получился хороший, если бы я захотел вдруг связать свою жизнь с морем.

За несколько часов до окончания путешествия корабль наконец всплыл, и мы смогли выйти наверх, в рубку. Путь к базе был расчищен ледоколом, и базирующаяся на Камчатке подводная лодка пришла во Владивосток, где нас уже поджидали и встречали с музыкой, оркестром и большим количеством прессы и телевизионщиков. Для поднятия боевого духа из нашего возвращения решили сделать отличную медийную новость, так необходимую сейчас стране. Успешно отбитое нападение и удар возмездия.

К пришвартовавшейся к пирсу лодке, по старой традиции, на огромном блюде три человека несли большого зажаренного поросенка. Раньше, экипажу, вернувшемуся с победой и потопившему вражеский корабль полагалась награда и традицию решили возобновить. Я даже на секунду вспомнил пройденную мною в тюрьме локацию, где противниками были кабаны. Добытое там тогда мясо хорошо разнообразило скудный рацион и скрасило скучное пребывание. Конечно, конкретно этой свиньи особо ни на кого не хватит, тут больше символ, но флот — это такое место, где традиции часто главенствуют над уставом, так что мясо разделят на всех и каждому достанется по кусочку.

В толпе встречающих я заметил родителей с братом и направившись к ним, радостно обнял. Они заодно взяли с собой значительно вымахавшего Тимошу, уже больше походившего на Акиту, чем на обычную Сиба-Ину. Пес вырос в несколько раз и вальяжно вел себя, прохаживаясь рядом с родителями без поводка. Увидев меня, он набросился, облизал все лицо, и я даже могу поклясться в том, что практически по-человечески заговорил, с вполне различимыми интонациями. Но, к сожалению, у меня совершенно не было времени, поэтому я просто вручил им по копии защитного костюма, проследив, чтобы они убрали их в инвентарь и на минуту отойдя в сторону, попросил отца призвать Сайгу. Пухлая зимняя куртка позволила сделать это незаметно для окружающих, и я быстро скопировал ее, убедившись, что она появилась в списке предметов. А вот печатать ее я буду уже, наверное, в Москве. Нас ждал военный борт и оставив экипаж праздновать, мы погрузились в самолет и взлетели в воздух.

Все тот же состав из пяти человек, четверых из которых вызвали для награждения в столицу и единственное, что изменилось, это статус Анны. Обвинения с нее еще не сняли, но приказ на уничтожение отозвали и теперь у нее были небольшие послабления. Правда, она так же оставалась под присмотром бывшей подруги, которая все так же настороженно к ней относилась и не отводила взгляд, подозревая в том, что все это ее коварный план. И даже продемонстрированные через интерфейс коммуникатора новые навыки не убедили ее в обратном.

По прилету в город нас ожидала праздничная атмосфера. Четырнадцатое февраля, день всех влюбленных. И тем больнее было осознавать, что бездыханное тело Маши сейчас находится в инвентаре у подчиненного Томилина. Его на время отстранили от всех операций и выдали охрану, чтобы он не пострадал в процессе поисков родного коммуникатора девушки. Но у меня была надежда и я не собирался сдаваться. Конечно, держащиеся за руки парочки, заполонившие улицы города слегка выбивали из колеи, но мне не давали погрязнуть в пучине две белокурые бестии, окружившие заботой. Вернее, окружить старалась в основном Аня, соскучившаяся по общению в период вынужденного безделья на подводной лодке, а Катя в основном продолжала следить за ней, волей неволей вовлекаясь в беседы.

Со стороны, наверное, все это наблюдалось совсем по-другому, чем было на самом деле. Две красивые блондинки, прижимающиеся с двух сторон в машине и периодически бросающиеся друг на друга испепеляющие взгляды. Выглядело все так, как будто они борются за мое внимание. Вдобавок нас еще и поселили в соседних комнатах по прибытию в Кремль, создав дополнительные неудобства.

Прибывшие мужеподобные женщины в количестве пяти штук, увели Анну на допрос, нас попросили никуда не уходить до вечера, на которое было назначено торжественное мероприятие по награждению и я, зайдя в свой номер лег на кровать, бездумно уставившись в потолок.

Раздавшемуся через некоторое время стуку в дверь я был безумно рад. Он хотя бы позволил вырваться из пучины самокопания и заняться хоть чем-то. А уж увидев, кто пришел, я и вовсе воспрял духом.

— Товарищ полковник! Поздравляю с повышением! — Кивнул я, глядя на еще одну звездочку на погонах Томилина. — Какой стремительный карьерный взлет. С майора до полковника за полтора месяца! Я, конечно, довольно далекий от военщины человек, но и то понимаю, что этот путь обычно занимает лет десять.

— Так это в мирное время. Сейчас сам видишь, что происходит. Но, соглашусь. По большей части, это конечно твоя заслуга. Без знакомства с тобой, так бы и ходил с одной звездой.

— А я-то здесь при чем? — Удивился я.

— В нашем ведомстве все немного по-другому. Разумная инициатива всегда поощряется, а я когда настоял на том, что тебя нужно обучать стрелковому бою, бою без оружия и всему остальному, хоть и нарушил целую кучу законов, требований и предписаний, но в итоге все сделал правильно, добавив тебе шансов для выживания. И опять же. Буду с тобой предельно откровенен. — Решил приоткрыться он. — В первую очередь, поощрение в звании было за то, что ты лоялен к государству и действующей власти. Ведь выбери я неправильную модель поведения, начни на тебя давить, требовать, запрещать и действовать так, как любят многие недалекие товарищи, то, ты бы инстинктивно воспротивился и все в итоге пошло по-другому.

— Тут, пожалуй, с вами соглашусь. — Пораскинув мозгами пришел я к такому же выводу. — У меня были мысли о запасном плане, создании финансовой подушки и экстренной миграции в случае, если все пойдет не по плану, но что-то мировая обстановка показывает, что идея так себе. Пока мы шли сюда на корабле я насмотрелся на то, что происходит в остальных странах. Традиционно сильные и масштабные студенческие забастовки в Европе вышли на совсем другой уровень из-за применяемых способностей. Более, менее адекватным островом спокойствия кроме России остается Китай, где традиционно велика вера в партию, правительство и коммунизм, а в других местах азиаты начали почем зря валить друг дружку. Про Африку и мусульманские страны и говорить нечего, там и в обычное время не прекращалась перманентная резня. Вот в Америку я бы, конечно, съездил, но только затем, чтобы лично найти отряд этих ублюдков.

— Кстати о них. Я же по этому поводу, собственно, и пришел. — Перешел он к делу. — Напали на след командира их отряда.

— Что? Где? Как? Куда ехать? — Вырвалось у меня, и я, вскочив с кресла, начал быстрым шагом ходить по комнате.

— Стоп. — Поднял руки полковник. — Никуда бежать ненужно. У нас там есть своя агентура и люди работают. Если, действовать не подумав, можно только все испортить. Или его уберут свои же люди, или же он заляжет на дно на долгое время, причем так, что будет уже не найти. Излишняя спешка и суматоха только вредна.

— Черт! Черт! Черт! Я понимаю. — Продолжил я, заламывая руки. — Но я не могу сидеть без дела, пока Маша в таком подвешенном состоянии.

— А вот это вторая причина, почему я к тебе пришел. Можем продолжить обучение и заодно протестировать твои способности, посмотрим, чего ты достиг.

Тест номер один. — Сделал запись в журнал наблюдений доктор. — Скорость реакции. Проведение измерения точного временного интервала выполнения ответной моторной реакции на раздражитель, для оценки скорости обработки информации и реакции нервной системы на входные сигналы.

— Господи док, можно попроще? — Задал Томилин вопрос специально приглашенному специалисту.

— Можно, конечно, но я же и так сказал, что это тест скорости реакции. А остальное, это уже технические записи для отчетности, так что просто не обращайте внимания.

— Так… А что, собственно, мне нужно делать? — Появилось у меня логичное замечание.

— Все довольно просто. На экране с определенным временным интервалом будут появляться разноцветные геометрические фигуры и вам необходимо нажимать на кнопку соответствующего вида, цвета и формы. Практически детский тест, только усложненный в сотни раз путем ускорения вводных данных.

— Звучит довольно несложно.

— Так и есть. Но зато это очень точный тест, позволяющий зафиксировать результат. Проведем несколько попыток и усредненное число и будет истинным значением.

Я сел на стул перед выставленной панелью с кнопками и уставился на экран. — Чувствую себя как обезьяна если честно.

— Совершенно, верно. — Заметил доктор. — Они тоже проходят этот тест, правда их мы вознаграждаем бананами, в отличие от вас. Но если хотите, могу попросить ассистента сбегать купить. — Совершенно серьезно заявил он.

— Спасибо, как-нибудь обойдусь. Давайте лучше уже начнем.

Сначала фигуры на экране появлялись с довольно медленной скоростью для того, чтобы я освоился и не тыкал не на те кнопки. Затем потихоньку начали ускоряться, менять частоту и порядок появления. Одна и та же могла появиться пять раз подряд, а затем не появляться приличное время, заставляя меня раздергивать внимание. Но сам тест был несложным, позволяя сосредоточиться только на скорости реакции.

— Товарищ полковник. — Шепотом отвлек его доктор. — Мне же сейчас это не кажется? — Показал он на фигуру, стремительно нажимающую на кнопки перед собой. — Это не розыгрыш?

— Ха. — Усмехнулся ему в ответ оперуполномоченный. — Это он еще только разогревается. Помнится, он даже от пуль мог уворачиваться, так что эти детская забава так, на разминку.

— Все… Стоп. — Остановил ученый эксперимент.

— Что? — Вырвалось у меня. — Так это же было слишком легко, я же даже не размялся толком.

— Молодой человек… — Доктор снял очки, достал из кармана тряпочку и начал протирать их. — Это была максимальная сложность и нужно некоторое время, чтобы переписать программное обеспечение на ваши возможности и немного переделать панель, не рассчитанную на такие скоростные нажатия. Время срабатывания пружинного механизма больше, чем ваше время реакции на раздражитель и тут скорее подойдут сенсорные технологии с минимальным временем отклика. Но я и так могу сказать, что ваш показатель аномален. С уже проведенными измерениями он явно выбивается за человеческие пределы и составляет порядка тридцати миллисекунд. У хороших спортсменов оно в районе ста пятидесяти и получается, что вы реагируете в пять раз быстрее. Причем, что примечательно. — Поднял он палец вверх. — То, что остальные ваши реакции в норме. Вы не делаете все остальное со пятикратным ускорением. Вы нормально говорите, двигаетесь, дышите, используя ускорение только в те моменты, когда это необходимо. Я бы с удовольствием исследовал это поподробнее и написал об этом диссертацию, но товарищи из органов меня предупредили, что максимум, на что я могу рассчитывать, это натурные испытания. И я не вижу смысла продолжать проводить остальные тесты, поэтому с вашего позволения удалюсь и займусь разработкой новых методик.

Я облегченно выдохнул, когда этот фанатик от науки, уже готовый разобрать меня на винтики наконец ушел и мы снова остались вдвоем с Томилиным.

— Как я и думал, все это бессмысленно. — Начал он. — Все разработанные тесты и тренировки необходимо комплексно переделывать. Они рассчитаны на обычных людей, которыми мы уже не являемся и применять их, только время зря терять. Пошли лучше в тир. — Предложил он наконец то, что я от него и ожидал.

Отстреливаемые мною пули кучно летели в мишень одна за другой. Ради интереса я даже начал укладывать их в различного вида фигуры, повторяя те же самые, которые только недавно нажимал в предыдущем тесте. Квадрат, круг, звезда, ромб, прямоугольник. Причем старался сделать так, чтобы получился рисунок из множества взаимосвязанных линий, ложащихся друг на друга и формирующих причудливую экспозицию. Обращаться с оружием стало так легко и естественно, как будто я занимался этим всю свою жизнь с рождения. Буквально, первые пять выстрелов для пристрелки, чтобы понимать, как ведет себя оружие и готово. Остальные пули послушно летели туда, куда мне было необходимо. Смотрящий на это полковник только завистливо крутил головой, восхищенно комментируя каждое попадание.

— Я смотрю, ты время зря не тратил, успехи просто поражают.

— Ну… — Протянул я. — Не сказал бы. — Вспомнил я поразившие меня тогда навыки президента, укладывающие пули точно в движущуюся с бешенной скоростью цель.

Хотя если так подумать, то я на своем двадцать втором уровне уже превосхожу его же со времен портала, населенного сверхбыстрыми ящерами мечниками. Правда, благодаря моим стараниям теперь у него появился защитный костюм, хорошенько так увеличивающий все характеристики, но как только разберусь с воскрешением девушки, займусь такой прокачкой, причем и своей и ее, чтобы больше никто на этой планете не смог причинить нам вред.

— Да ладно тебе прибеднятся. — Вырвал меня из наполеоновских мыслей ответ полковника. — Со ста метров не просто кучно класть пули в цель, но еще и рисовать из них фигуры, причем из старого автомата, это не просто талант. Как правильно сказал профессор, это уже аномалия и выход за пределы человеческих возможностей.

— Так вы же лучше меня знаете, что все к этому и так идет. Все больше людей покупают коммуникаторы, а в пострадавших от ядерных взрывов странах их и вовсе бесплатно раздают как гуманитарную помощь для устранения последствий радиации, и через год, максимум два, вне системы останутся только какие-нибудь безумные ортодоксы, отрицающие любой технический прогресс. Процесс уже не остановить, весь вопрос только в том, куда нас это заведет.

— Сложный вопрос Максим. Тысячи человек сейчас бьются над этим вопросом. Как все сделать так, чтобы страна не развалилась в процессе. Шанс на апокалиптический сценарий все еще слишком высок и приходится предпринимать безумные усилия на сохранение статуса кво. Хорошо еще, что твой бывший работодатель помогает.

— Вы о Синтехе? — Заинтересованно спросил я.

— Да. Они поставляют большое количество роботизированной техники, сейчас активно внедряемой в производство. А самая главная, нашумевшая новинка, это модули удаленного управления. Интегрируются в любой механизм и позволяют управлять им силой мысли, даже не выходя из дома или офиса.

— Это открывает интересные возможности. Но кажется мне, что в первую очередь их используют на военную технику. Это же мечта любого генерала. Можно посылать технику в бой и не терять солдат.

— Вот тут к сожалению не получилось. Руководство компании в этом вопросе на сотрудничество не пошло, категорически запрещая использование их разработок в качестве военного оборудования, программно запретив данную возможность, президент встал на их сторону, а надавить на компанию, выпускающую коммуникаторы, сам понимаешь, никто не может.

— Странная конечно ситуация. Есть некая, никому не подчиняющаяся, доминирующая на планете сила и все при этом делают вид, что так и надо.

— Ну… Если у тебя есть предложения о том, что с этим можно сделать, то с удовольствием тебя послушаю. — Улыбнулся Томилин.

— А вообще, хоть кто-нибудь пытался выяснить, откуда пошли такие технологии? Просто такой внезапный, ничем не объяснимый скачок. Может это инопланетяне? — Вырвалось у меня. — А что, вполне подходящая идея. Как в книгах. Прилетели, осчастливили нас своей системой с характеристиками и навыками, местами странной, чертовски нелогичной и толком не адаптированной. Но это только потому, что плохо разобрались в нашей психологии. И теперь ставят опыты или готовят нас к галактической войне, растя из нас воинов. И именно поэтому, все заточено на сражения.

— Знаешь… — Задумался он. — А некоторая здравая мысль в твоих словах, конечно, есть. Заодно в нее укладывается множество несостыковок, над которыми я по долгу службы задумывался. Уничтожение части мировой политической верхушки, подстегивание конфликтов в некоторых областях планеты. Такое чувство, что весь земной шар стремительно разобщают для того, чтобы люди не могли оказать организованное сопротивление. Правда зачем им это с таким уровнем технологий, все равно непонятно. Но, твои мысли как минимум заслуживают того, чтобы я о них доложил по команде. Скорее всего такой вариант тоже рассматривается, но даже если ты сейчас предложил хоть небольшую новую идею, то это уже будет полезно.

— Да всегда пожалуйста, я таких теорий с десяток накидать могу. — Только и успел протянуть я, смотря на стремительно удаляющуюся спину. — И что это сейчас было? — Задал я вопрос в воздух.