Первый

1

Твоей улыбке посвящается...

Первый.

Книга первая.

Тяжелая крышка опускалась, закупоривая меня в капсуле. Приводы, которые опускали крышку, издавали противный звук, хотелось встать и вырвать их с корнями, но я нечего не мог изменить. Парализованный человек, каким я и являюсь уже последние полгода, вообще нечего не может изменить. Наконец-то крышка опустилась, и перед моим глазами оказался огромный монитор. Я привычно мысленно потянулся к кнопке запуска и нажал ее. Экран замерцал, затем осветился, и показав на экране, разлившиеся различные краски , которые внезапно принялись складываться в различные замысловатые фигуры. Процесс завораживал и погружал в непонятное состояние дремоты, которое внезапно закончилось. Передо мной уже не было экрана, а лишь длинный текст соглашения. Не читая, я дал свое соглашение, какой смысл читать, для меня уже нечего не изменится. Соглашение исчезло, и перед глазами всплыло новое сообщение.

«Поздравляем вас! Вы стали первым уникальным пользователем в мире Варрима, от лица...»

Я смахнул и это сообщение, там не было нечего нового для меня. О том, что я стану первым в новом виртуальном мире под названием Варрим, который обещал полное погружение, я знал задолго до сегодняшнего дня. Далее высветился новый пункт, предложение выбрать имя персонажа. Ну раз я первый, то и думать даже не стану. Немного замешкавшись с виртуальной клавиатурой, которая управлялась мысленно, я ввел « Первый». Замешка была вызвана моим незнакомством с раскладкой клавиатуры, все таки не часто я раньше сталкивался с компьютерами в прежней жизни.

И прежде чем накатили тяжелые мысли, перед мной открылась новая страница. На сей раз выбор персонажа. Что у нас тут? Люди, эльфы, орки, дварфы. Ну и тут раздумий нет. Конечно же человек. Еще не хватало бегать с зеленой рожей с торчащими клыками, или с ушами как у осла. Что дальше? Внешний вид. Ну тут можно и постараться. Я принялся менять настройки, и довольно долго подгонял внешний вид. Таймер, который висел в углу, мигнул и напомнил мне, что у меня всего лишь полчаса, прежде чем начнут регистрироваться другие игроки. А значит я уже практически полчаса сижу и рисую свое виртуальное лицо для виртуального мира, не смешно ли? Тыкаю кнопку «Готово.»

Вновь открывшаяся вкладка предлагает еще раз подумать, не желаю ли я что-то поменять. К чёрту! Вкладка закрывается, и вновь карусель из различных красок, которые внезапно исчезают. И я стою посреди улицы. Спокойно оглядываюсь по сторонам. Сзади меня светится портал. Слева и справа от меня, тянутся кривые заборы, за которыми, окруженные полузаросшими бурьяном огородами, стоят жалкие лачуги. Шумят деревья, растущие без всякого порядка. И дует ветер. Я его ощущаю своей кожей, он теплый и мягкий. Я поднимаю руку, чтобы ощутить его бег, и ветер мягко скользит сквозь пальцы. Да, не обманули меня, когда говорили, что в этом мире я буду ощущать все, кроме боли, в этом мире боли нет.

Продолжая оглядываться, опускаю взгляд на себя, на мне надеты рваная рубашка и точно такие же рваные штаны. Все из мешковины. Обуви нет. И тут ко мне приходит понимание, что я ощущаю теплый песок под ногами. И тот мелкий камушек, который попал под мою левую пятку. И хоть он не вызывал боль, но все же некий дискомфорт был. И тогда я сделал первый шаг. Потом еще один. Я могу ходить. Это вызывает просто невероятную эйфорию. Я могу ходить. По прежнему, не доверяя себе, делаю еще шаг. А потом подпрыгиваю. Тело послушно взлетает, а потом устремившись вниз, я приземляюсь, и прыгаю вновь. И продолжаю заниматься тем же самым, пока внезапно не обнаруживаю, что не могу вновь прыгнуть или шагнуть. От растерянности я начинаю озираться.

Но до меня быстро доходит, что наверное у меня закончился запас сил. И верно, в самом верхнем углу моего зрения, я вижу четыре полоски. Как мне объясняли, это показатели уровня моего здоровья, маны, запаса сил и опыта. И как раз третья полоска, практически пуста. Ну ладно, еще напрыгаюсь. Можно пока пойти куда-нибудь.

И тут я понимаю, что на улице я не один. Впереди меня по улице, стоит группа людей, которые пристально за мною наблюдают. Лица у них угрюмые и суровые. Одеты они по разному, те трое, что стоят впереди, одеты в тоги, то остальные одеты во что попало, у кого-то кожаные куртки с подшитыми металлическими пластинами, кто-то без пластин, у некоторых есть наручи, у стоящих ближе всех есть даже шлемы, штаны у всех тоже разные, слеланные из кожи или мешковины, но на фоне того, что я по сути вообще в рванине стою, одеты они прилично. И обувь у всех есть. Кроме тех троих одетых в тоги, все остальные вооружены. Правда и тут у них полный разброд, если у кого-то есть меч, то у другого копье, многие вообще с дубинами. У парочки есть луки.

Ну что же, я вспоминаю то, что мне рассказывали об окружающем мире и игровой легенде. По легенде я пришелец из другого мира, который гибнет от жуткой катастрофы. Но наши маги смогли открыть порталы, через которые можно спастись, вот только пронести через этот портал нечего нельзя, кроме одежды из мешковины. И появляемся мы в этом мире слабые, оттого, что этот мир для нас новый, и прежние навыки утеряны, всему предстоит учится заново. В этот мир мы попадаем лишь по той причине, потому как местные боги решили нам помочь, по своим неведомым причинам. А эти ребята, что стоят перекрыв всю улицу, по всей видимости делегация местных жителей, которая должна встречать прибывших беженцев.

Мне захотелось помахать им рукой, но я решил, что это не лучшая идея, мало ли какие у них тут понятия. Ладно, чего стоять, они явно не спешат ко мне с хлебом и солью, а миновать их не выйдет, придется самому пройтись и поприветствовать местных хозяев. И постаравшись придать себе самый невозмутимый вид, я начинаю двигаться к той троице, которые здесь явно самые главные. И тут я обращаю внимание, что у всех над головой висит серая плашка, подчеркнутая снизу. Так, это вроде означает, что это игровые персонажи из числа разумных, ими управляет игровая система, НПС, как-то так их называют. А серая плашка означает, что я еще не знаю их имен. Ну сейчас познакомимся.

2

-Солнце светит, рабы пашут, вот такая доля наша,- напевая незатейливый куплет, я копал землю. Тот праздношатающийся человек оказался управляющим усадьбой, и с радостью откликнулся на мой вопрос о работе. Сперва меня отвели к сараю, где вручили лопату, затем мне выдали мешочек с семенами, и в итоге я очутился на задворках усадьбы. Тут управляющий, которого звали Домен, отметил мне участок земли, который я должен был перекопать, а потом засадить семенами. В принципе другого я и не ожидал. Вряд ли кто-то доверит важное поручение новоявленному чужаку, наработка репутации начинается именно с мелких дел. Подвох заключался в том, что участок был напрочь поросший бурьяном, и сперва мне предстояло его очистить. Последний раз иметь дело с лопатой, мне приходилось лет пятнадцать назад, еще в армии. Впрочем, подрубать сорняки под корень оказалось не так сложно, как в реальной жизни. Но примерно так же монотонно. На расчистку у меня ушло примерно около двух часов, и теперь нужно было переходить к основному заданию.

Задача была предельно проста, всаживаешь лопату в землю, переворачиваешь, кидаешь семечко, затем засыпаешь, отступаешь десять сантиметров в сторону, повторяешь операцию. И вот, я вскапывал уже десятый ряд, напевая не сложный стишок, когда краем глаза заметил движение в зарослях бурьяна. Что-то мелкое копошилось среди травы, приближаясь к краю очищеного мною участка. Я остановился, ожидая продолжения. Существо пробивавшиеся сквозь бурьян приблизилось к краю огорода, и остановилось. Из травы высунулась острая мордочка, которая повела по сторонам носом, принюхиваясь. Затем мордочка продвинулась вперед, и показались глаза. Это была крыса. Огромная такая крыса. Последний раз крыс мне видеть приходилось так же, как и лопату, в армии. Я даже вздрогнул от омерзения.

Крыса же тем временем выскочила из травы полностью, внимательно осматривая меня, села от меня в метрах пяти. Видя, что я не предпринимаю никаких действий, она принялась закапывать вскопанную мною землю, и через пару мгновений, я увидел, как она ловко выхватила из земли посаженную мною семечку, и нырнула обратно в траву.

“Внимание! Задание обновлено!”

Задача: защитите посевы от грызунов.

Внимание, потеря 10% посевов приведет к провалу задания.

Ах ты ж, крыса!!!- воскликнул я от накатившей злости. Впрочем,крыса уже скрылась, и злость моя пропала впустую. Как бы там не было, но нужно было продолжать посадку семян, задание у меня было ограниченно по времени, до заката местного солнца, до которого оставалось еще примерно три часа. Но стоило мне вернуться к копке, как я вновь увидел движение в траве. На этот раз крыса не стала утруждать себя осмотром местности, а деловито вынырнула из травы, и принялась ловко раскидывать землю.

Ну нет, так дело не пойдет. Я кинулся к крысе, сжимая лопату в руках, вскинув ее над головой. Крыса пискнула и нырнула обратно в траву. В зарослях ее не было видно, и постояв пару минут, я отправился обратно. Но приступить к посадке я не успел, стоило мне отойти, как крыса вновь выскочила на поле, и принялась копать землю. На этот раз ей удалось выхватить семечку, прежде чем я добежал, но убежать не успела. Я ударил лопатой, метя крысе в голову, но в последний момент она успела увернуться, и нырнула в траву прежде, чем я вновь поднял лопату. Победный писк раздался по округе, и лишь шевелившаяся трава указывала на поспешное бегство крысы.

Я было попытался бросится следом, но быстро потерял след в траве. То ли крыса затихарилась, либо нырнула в какую-нибудь нору, но шевеление травы более не указывала на ее местонахождение. Осторожно попятившись назад, я надеялся, что крыса выдаст свое местонахождение, но ожидания мои были тщетны. Лишь стоило мне отойти от края, как трава вновь зашевелилась. Я моментально отправился к тому месту, но там меня поджидала очередная неудача. Крыса опять где-то затаилась, поджидая, когда я уйду.

Проблема для меня была очевидна, но способа решения я не видел. Можно продолжить посадку, и надеятся, что крыса не успеет сожрать все зерна, либо каким-то образом достать ее. И если не получается ее догнать, то нужно средство, которое будет двигаться быстрее крысы. Например брошенный камень. Придя к такому решению, я принялся откидывать в сторонку попадавшиеся при копке камни. Не успел я пройти ряд до конца, как трава вновь зашевелилась. Я быстро подхватил с земли заготовленные камни, и так же быстро метнул пару камней в шевелящуюся траву. В ответ до меня донесся возмущенный писк, но судя по всему, особого урона я крысе не нанес, трава погасила силу удара. Из травы высунулась мордочка крысы, и два нахальных глаза принялись меня разглядывать.

Я же выждав минуту, и поняв, что на открытое пространство крыса не спешит, вновь взялся за лопату. Копая лунки и высаживая семена, я не спускал взгляда с крысы, она же все так же внимательно следила за мной. Видя мою занятость, крыса осмелела, и высунулась из травы полностью, и с нахальным видом села на краю поля, и изредка недовольно размахивала хвостом. Пока продолжалось это взаимное наблюдение, я успел пройти еще пару рядов. Внезапно, видимо потеряв терпение, крыса бросилась к грядке, а я к кучке приготовленных камней. В этот раз крысе пришлось глубоко зарыться в землю, в поисках семечки, а потому первый брошенный мой камень, который пролетел мимо, крыса даже не заметила. Зато второй, угодил точно в зубы, которые сжимали семечко. Выронив добычу из пасти, крыса гневно заверещала, и бросилась в мою сторону. Метнув в ее сторону оставшиеся два камня, даже не смотря на результат бросков, я бросился к брошенной лопате.

К лопате я успел раньше, чем крыса до меня, и ее приближение встречал уже вооруженным. Единственное, что я успел разглядеть, перед прыжком крысы, которая метила мне в колени, это ее бешеные, налитые кровью глаза. Бил я сверху вниз, плашмя, и от удара крысу припечатало к земле, и прежде чем она успела вскочить, я нанес еще один удар, на сей раз острой частью. Крыса издала последний злобный писк, пару раз мигнула, и ее тельце рассыпалось, оставив после себе небольшую серебренную сферу.

3

Жизнь парализованного человека ужасна. Собственно это и жизнью назвать трудно, для меня это существование. Когда я слышу разговоры о себе, те самые разговоры, которые ведутся шепотом, чтобы я не слышал, я часто слышу фразу “Ну хоть жив остался”. Но с этим я не согласен, для мое положение хуже смерти. Лишенный возможности двигаться и даже чувствовать свое тело, не способный повернуть даже голову, я меньше всего напоминаю человека, я скорее овощ, закопанный в землю. Хуже всего, когда начинает чесаться нос или затылок, оказывается эти места очень часто чешутся, но когда есть руки, рабочие руки, мы вовсе не замечаем этого. Конечно можно позвать сиделку, благо у меня она есть, страшно представить жизнь тех, у кого ее нет. Но и она не способна полностью успокоить этот зуд, который возвращается, стоит ей только отойти.

Врачи говорят, что это от нервов, и просят меня начать работать с психологами, но я даже не отвечаю на эти просьбы. Помочь мне не способен не один психолог. Внести какой-то смысл жизни можно парализованному наполовину, который владеет руками, и может хотя бы почесать свой проклятый нос, или тому, кто потерял одну конечность, в принципе жить можно и с протезом. У меня же нет возможности, самостоятельно поменять положение головы, и пока не придет сиделка, я вынужден смотреть на тумбочку под определенным углом. После ее прихода это другой угол зрения на эту тумбочку, и так до обеда. После обеда я смотрю на шкафчик с другой стороны от моей кровати.

Скорее всего, я бы себя убил. Все таки деньги у меня были, за свою активную жизнь, я сумел заработать приличное состояние, а пара хладнокровных знакомых, способных отправить человека на тот свет у меня имелись. Достаточно было попросить о встрече с ними, и шепнуть пару слов, благо, говорить я все же мог, хоть и с трудом. Возможно они бы это сделали и бесплатно, в знак давнего знакомства и сочувствия, но меня остановили. Остановил тот человек, на которого я работал много лет.

После того, как я пришел в себя в палате, после многодневной комы, когда испытал тот ужас, и ко мне пришло осознание моего положения, он пришел ко мне и поговорил со мной. Вначале он говорил о том, что я и так знал, что я не виноват в той аварии, в которую я попал. Что я не мог просчитать ее и как-то избежать, как и не мог минимизировать полученный вред. Все это я знал и сам.

В голове вновь всплывают подробности того дня. Это была обычная смена, никаких тревожных предчувствий и знамений не было. Хотя люди моей профессии, профессиональные телохранители, любят говорить, что порой такие бывают и даже спасают. Чушь. В тот день все было как обычно. Утром мы посадили наш объект охраны в машину и повезли ее в школу. Да, это была девочка, дочь моего работодателя, и которую я охранял с самого ее рождения. Она всегда была хорошей и послушной, и не вызывала никаких проблем. Доставив ее в школу, мы как всегда принялись дожидаться окончания уроков, после чего должны были доставить ее домой. Добраться домой мы не смогли. Была зима, темнело как всегда рано. На дороге к дому, был один участок, с довольно затяжным подъемом в гору, и именно там, огромная и груженная фура, внезапно вылетела со своей полосы, с легкостью промяв отбойник, к нам на встречу. Первую машину охраны зацепило вскользь, и просто откинуло, нас же, находившихся во второй, смяло полностью. Двое ребят, сидевших спереди, даже не успели понять, как и от чего они умерли. Мы же, я и та девочка, сидевшие сзади...нам повезло, если можно так сказать.

Мне так и не рассказали, что с той девочкой, единственное, что сказал мне ее отец, он же мой наниматель, что она жива и с ней все хорошо, и когда она сможет, то обязательно придет меня навестить. Я ему поверил. Ну а далее, он мне пообещал, что я вновь буду ходить. И не только ходить, но и вести активную жизнь. Нужно только немного подождать. И тогда я вновь ему поверил, оттого и не сошел с ума, пока полгода рассматривал тумбочку в больнице.

Ну а после были те ребята, что подключали меня к Варриму. Сначала меня долго обследовали, подключали к различным приборам, снимая какие-то показания, затем ставили перед мной экран, и просили мысленно пинать мячик изображенный на нем. По началу все было сложно и не понятно, но вскоре я уже свободно мысленно пинал его, и даже “чеканил”, не давая упасть на поле. Знакомство с интерактивным меню, которым нужно было управлять так же мысленно, прошло свободно. А после, на самом последнем этапе, мне начали показывать всяческие картинки, которые распадались и начинали кружить в хороводе, затем вновь сливаясь в картинки. Подобное всегда усыпляло меня, и мне это нравилось, по той причине, что у меня после аварии были трудности со сном.

Во время этих тестов, я слушал разговоры этих ребят, и половина из них была про игры, различные игры. Таким образом, я, человек далекий от игр и компьютеров, знакомился с этим новым для себя миром. Конечно многое было непонятно, и тогда я переспрашивал, благо, ребятам было не в тягость, растолковывать мне все эти понятия. И вскоре все эти не понятные слова и фразы, вроде « Решил я бижей закупиться, прилетаю на данж, а там агронубы гангают, ну я че, нуб им что ли? Затащил их всех, а после еще и на респауме поймал», не становились для меня загадкой.

И вот наконец я погрузился в Варрим и получил то, что мне обещали. Я вновь мог ходить, работать руками, сам есть и пить. И потому, когда лег на шконку в бараке для работников, мне не хотелось покидать этот мир. Но усталость давала знать о себе, и вынуждала меня. Но и эта усталость была для меня в радость. Ведь это была не та усталость, которая правила мною последние полгода, усталость от бессмысленного существования. А вполне себе приятная усталость, которая бывает после рабочего дня или активного отдыха, та усталость, что напоминает человеку, что он живет. Поэтому я спокойно лег и сжимая в руках добытые крысиные шкурки, закрыл глаза и нажал кнопку «Выход».

Реальный мир встретил меня аплодисментами и радостными криками. Это радовалось та команда разработчиков, которая готовила Варрим, для них сегодняшний день стал триумфом всей их многолетней работы, а я для них был что-то вроде Гагарина для космонавтов. Едва капсула раскрылась, меня тут же обступили и понеслась масса вопросов, кто-то спрашивал про ощущения, кто-то про самочувствие, кто-то предлагал мигнуть, если я захочу глоток шампанского. Но всю эту сумятицу быстро пресек главный руководитель проекта, пожилой мужчина, седой и такми же седыми и длинными усами, звали его Виктор Львович. Его грозный голос прорывал гомон голосов, и устанавливал тишину.