Пекарня Чудсов. Рецепт чудес

Глава 4 Тетя Лили спешит на помощь

– Мамы дома нет, – сообщила Роз, теребя низ блузки.

Тетя Лили подошла к мотоциклу и отцепила небольшой матерчатый чемоданчик, закрепленный сбоку, и сумочку поменьше в форме цилиндра. Сумочка была из малинового жатого бархата и меняла цвет в зависимости от угла зрения.

– Кажется, я прибыла в нужное время! – воскликнула Лили. – Лучший способ доказать твоим родителям мое желание наладить наши непростые отношения – позаботиться об их детишках, пока Парди и Альберт в отъезде, а, Роз?

Роз подумала, что все это, по меньшей мере, звучит подозрительно. Она мысленно взмолилась, чтобы мама и папа вдруг задним ходом вернулись на подъездную дорожку, вспомнив, что забыли взять смену нижнего белья. Но никто, конечно же, не вернулся.

– Наверное, вам стоит приехать, когда родители будут дома, – неуверенно сказала Роз.

Лицо Лили вытянулось, как у обиженного щенка.

– Я ведь только хотела помочь. В пекарне то есть. – Подхватив чемодан и сумочку, она медленно прицепила их обратно к мотоциклу. – Но вижу, мне здесь не рады.

– Не-е-е-ет! – завопил Алфи. – Роз, ты что творишь? Нельзя прогонять члена семьи! У нее же фамильная метка!

Роз посмотрела на профессиональную пекаршу, которая на всю неделю предлагала им помощь с выпечкой, затем перевела взгляд на Алфи, своего единственного сушефа[7], в самый неподходящий момент решившего поковырять в носу у окна. Ей и Чипу вдвоем не управиться, да и Тим с Алфи едва ли проявят рвение на кухне. А еще было в этой женщине нечто такое, что, вопреки всем подозрениям Роз, завораживало.

– Постойте! – окликнула Роз Лили. – Пожалуй… помощь нам пригодится.

– Ура-а-а! – обрадовалась Лили. – И я уже знаю, что мы сегодня приготовим на ужин!

«Что мы сегодня приготовим на ужин». Роз с невольным облегчением отметила это ее «мы».

Миссис Карлсон притащилась на задний двор позже обычного. Короткие светлые волосы она накрутила на бигуди, а сама нарядилась в расшитый пайетками топ и белые легинсы, явно ей тесноватые. В одной руке она держала переносной телевизор, в другой – упаковку овсяной крупы и прозрачный пластиковый контейнер с чем-то, что на вид напоминало желудок, а пахло и того хуже.

Алфи зажал нос и прогнусавил:

– Фу-у, что это?

– Собираюсь приготовить хаггис, – с густым шотландским акцентом ответствовала миссис Карлсон. – Хаггис – это овсяная каша, запеченная в бараньем желудке. Благодаря ему у тебя на груди вырастут волосы.

Алфи испуганно схватился за грудь.

– Вы очень любезны, миссис Карлсон, но в этом нет необходимости, – раздраженно произнесла Роз.

Миссис Карлсон взглянула на нее, по-птичьи склонив голову набок:

– Почему?

– Видите ли, – начала Роз, – к нам в гости приехала тетя, и она уже готовит ужин.

– Ваш отец не предупреждал ни о какой тете! – проворчала миссис Карлсон.

– Он… забыл, что она приезжает. – Роз нервно оглянулась по сторонам. – Но она уже здесь и будет готовить нам всю неделю.

Миссис Карлсон прошаркала к задней двери, где стоял металлический мусорный бак, и выбросила в него бараний желудок:

– Вот и славно. Мне и самой не очень-то и хотелось этого хаггиса.

Поскольку первый этаж в доме Чудсов целиком занимала пекарня, почти все время по вечерам семья проводила, собравшись за кухонным столом. Вообще-то, это был не стол, а целый уголок, как в кафе: две длинные темные деревянные скамьи с высокими спинками и красными кожаными сиденьями разделял полированный стол вишневого дерева, над которым висела кованая люстра, похожая на средневековый канделябр. За этим столом члены семьи завтракали, обедали и ужинали, а после ужина частенько возвращались к бесконечной игре в «Безумные восьмерки»[8], стараясь не толкаться локтями во время набора и сдачи карт.

В ожидании ужина мальчишки барабанили по краю стола ножами и вилками и скандировали:

– Ли-ли! Ли-ли!

Лик с ногами взгромоздилась на стол и уселась, как лягушка, так что голова оказалась зажата тощими коленками. Миссис Карлсон втиснулась между Тимом и Алфи, прижимая к груди кожаную сумочку.

– Что за дикая семейка! – воскликнула она.

Роз пожала плечами, чувствуя себя невидимкой по сравнению со своими чересчур шумными братьями и сестрой.

Тетя Лили уже час хлопотала в глубине кухни. Черный кожаный наряд мотоциклистки она сменила на воздушное белое платье из хлопка, в котором выглядела невероятно высокой, стройной и элегантной, пускай и трудилась в жаркой, набитой людьми кухне. Наконец новоявленная родственница водрузила на середину стола огромное ярко-оранжевое блюдо.

– Паэлья валенсиана! – провозгласила Лили. – Рис по испанскому рецепту. Я узнала, как его готовят, когда обучалась игре на классической гитаре под Барселоной.

Блюдо представляло собой гору душистого риса нежно-шафранного оттенка с кусочками цыпленка, острой копченой колбасы и морепродуктов.

– Выглядит просто делисьосо[9], тиа[10] Лили! – воскликнул Тим, который обычно не ел ничего, кроме лапши со сливочным маслом и лакрицы. Сегодня он надел отглаженную рубашку с воротником на пуговицах, а волосы при помощи геля превратил в торчащие шипы. Роз подозревала, что его внешний вид как-то связан с роскошной женщиной, порхавшей по кухне.

– Обожаю морепродукты! – оживленно заметила Лили. – Отец постоянно приносил домой мидий, креветок и моллюсков. Он был рыбаком.

– Значит, с вашей стороны в семье пекарей нет? – спросила Роз, предположив, что родимое пятно на плече Лили может быть вовсе не половником, а рыболовным крючком.

– Мои родные пробовали заниматься выпечкой, но у них не имелось… – Лили сделала паузу, – нужных ингредиентов. Поэтому вся семья переехала в Новую Шотландию и занялась рыбной ловлей. Но я такой жизни не хотела, поэтому купила мотоцикл и удрала в Нью-Йорк, чтобы стать блистательной актрисой.

– Была я там разок, – с набитым ртом пробурчала миссис Карлсон. – У меня украли кошелек, а потом голубь оставил на голове «подарочек» – ну, вы понимаете, о чем я.

Дети расхохотались.

– Да, Нью-Йорк, он такой, – сказала Лили, обмахиваясь руками. – Когда я туда приехала, то рассекала по Бродвею на Трикси – это имя моего мотоцикла, – и чувствовала себя безумно, упоительно живой! Потом я поняла, что мне негде жить, а денег хватит всего на пару хот-догов. Ну, и купила себе два хот-дога, а затем съела их в Центральном парке.

– Я бы поступил точно так же, тиа Лили, – пробасил Тим. Роз впервые видела, чтобы старший брат проявлял такое дружелюбие. Надо же, называет эту странную женщину «тиа Лили», словно знает ее всю жизнь!

– О да! – горячо поддержала Лили. – Иногда человеку просто необходимо съесть хот-дог. Короче, я брела на запад по Семидесятой улице, а тем временем уже смеркалось. Оглядевшись, я увидела маленькую кондитерскую с белыми ставнями и прелестными желтыми занавесками. В окошке висело объявление: «Требуется помощник». Я направилась прямиком туда и сказала: «Готова работать без оплаты, если вы позволите мне спать на кухне». И мне позволили! Там я и научилась печь.

– Тетя, возьмешь меня с собой, когда поедешь обратно? – спросил Алфи.

Лик выпрямилась в полный рост и начала прыгать по столу с криками:

– Нью-Йорк! Нью-Йорк!

– Возможно, когда-нибудь, – промолвила Лили.

Положив ладонь на спину Лик, она стала ласково утихомиривать девчушку, тогда как миссис Карлсон просто глядела с недовольной гримасой на маленькую бестию. Лили продолжала:

– Но в Нью-Йорк я поеду еще не скоро. Дело в том, что я собираюсь запустить собственное телешоу под названием «Волшебство за полчаса», поэтому я езжу по стране и собираю рецепты – самые лучшие и удачные рецепты, которыми не стыдно поделиться с миром.

– Роз! – воскликнул Алфи. – Давай покажем ей Книгу!

– Какую книгу? – Роз напряглась. Если Лили рассчитывает вызнать волшебные рецепты, то явилась не по адресу. – А, ты про нашу бухгалтерскую книгу! Алфи имеет в виду, что вас может заинтересовать наша модель предприятия.

Лили с улыбкой пожала плечами:

– Да нет, не нужно, я ведь пекарь, а не математик!

Роз метнула на младшего брата испепеляющий взгляд, но Алфи в ответ лишь высунул язык.

На следующее утро, спустившись в торговый зал, Роз застала Тима за уборкой. В жилете, наглаженных черных брюках и такого же цвета рубашке старший брат походил на официанта.

– Ты не дрыхнешь? – изумилась сестра. – Да к тому же… Эй, чем ты вообще занят?

Тим беспокойно покрутил головой по сторонам:

– Ничем. Так, убираюсь.

– С каких это пор ты научился пользоваться шваброй?

– Просто помогаю новой хозяйке.

Роз спросила себя, не следовало ли и ей чуточку принарядиться с утра. В отличие от большинства девочек в школе, которые щеголяли в брендовых джинсах, модных пиджаках со стразами и дорогих топах ярких расцветок, Роз по большому счету было все равно, в чем ходить. Во-первых, любая одежда на ней рано или поздно грязнилась: всему виной было растительное или сливочное масло, мука и прочие разнообразные ингредиенты с кухни Чудсов. А во-вторых, никакая новая блузка не превратит ее в гламурную красотку и уж точно не заставит Девина Стетсона обратить на Роз внимание. Только выдаст, как сильно она старается выглядеть лучше.

Однако на фоне тети Лили в ее шикарных нарядах Роз чувствовала себя чумазым уличным мальчишкой и всерьез подумывала совершить вылазку в магазин и тоже прикупить себе что-нибудь сногсшибательное.

Роз миновала распашные двери, отделявшие торговый зал от кухни, и увидела Чипа, который взбивал яичные белки в планетарном миксере.

– О, эти морпехи! – Лили, будто веером, помахала на себя кончиками пальцев. Она стояла у стола и месила тесто, вместо наряда из черной кожи на ней был ярко-красный сарафан в белый горошек. – Знаешь, а я ведь целый год отработала шеф-кондитером на круизном лайнере!

Чип оторвал взгляд от миксера и шагнул к Роз:

– Доброе утро, Рози!

– Чип, дорогуша. – Лили коснулась его плеча. – Нам с Рози надо посекретничать о своем, о женском. Сходи на перерыв, выпей чашечку кофе.

Чип с облегчением выдохнул и удалился с кухни.

Роз так и разинула рот. Каким образом эта женщина покорила грубоватого и нелюдимого Чипа? С чего вдруг Тим взялся за уборку? В тете Лили словно был какой-то скрытый электрический заряд, что-то, благодаря чему для нее тебе хотелось надеть свой лучший наряд и улыбаться всем и каждому. Но что же это? Роз тщетно ломала голову.

– Поможешь мне с меренгами? – Лили вытащила чашу со взбитыми белками из-под миксера и протянула Роз ложку.

Вооружившись ложками, они вдвоем стали выкладывать воздушные облачка белков на застеленный пергаментом противень. Лили работала проворно, с легкостью – точно балерина крутила пируэты, – лицо выражало спокойную сосредоточенность: губы плотно сжаты, брови слегка нахмурены.

– Итак, Роз, чем бы ты хотела заниматься, когда вырастешь? – поинтересовалась тетя.

Роз уставилась в потолок. Прежде никто ее об этом не спрашивал. Иногда ей хотелось только печь и печь, а иногда казалось, что она заорет во все горло, если увидит еще хоть один маффин. Порой она мечтала сбежать из Горести-Фолз, а порой думала, что стоит ей уехать, как сердце превратится в сморщенный темный орех, а потом и вовсе остановится.

– Пока не знаю, – наконец ответила девочка.

Лили поставила противень с меренгами в духовку.

– А я хочу объездить весь мир и со всеми перезнакомиться. Не понимаю, как можно изо дня в день делать одно и то же, посещать одни и те же места, общаться с одними и теми же людьми. Я бы просто умерла от скуки!

Роз поежилась. Тетя Лили только что описала ее собственную жизнь.

– Вообще-то, размеренная повседневность успокаивает. – Роз посмотрела через распашные двери в торговый зал. Тим как раз перевернул табличку на двери, сменив «Закрыто» на «Открыто», и перед кассой уже выстроилась очередь. – Взгляните на этих людей. Я знаю каждого.

– Расскажи мне о них, – негромко попросила Лили.

– Хорошо. Видите у прилавка мужчину в свитшоте с лягушками? Первый в очереди.

Лили кивнула.

– Это мистер Бэсстол, столяр. – Мистер Бэсстол носил густую седую шевелюру и черные усы, а потому Роз он всегда казался двоюродным братом Альберта Эйнштейна. Спереди на его свитшоте красовалось изображение дюжины лягушек. – Каждое утро он покупает морковный маффин с отрубями.

Лили вытянула шею:

– А что скажешь о женщине, которая стоит сразу за ним? Вон та, со странной прической.

Женщина была такая низенькая, что Лили – Роз это знала – могла видеть только ее прическу – башню из седоватых волос, которая по бокам расходилась на два остроконечных пика, напоминавших волчьи уши.

– Это мисс Репей, моя учительница биологии. Она влюблена в мистера Бэсстола. А он – в нее. Но они еще ни разу нормально не поговорили друг с другом.

– Тайная любовь! – ахнула Лили. – А тебе откуда известно об отношениях между ними?

– Однажды мистер Бэсстол пришел к нам на урок биологии, чтобы показать слайд-шоу с лягушками. Мисс Репей все время смотрела на него с блаженной улыбкой, а он отводил глаза, хотя ясно было, что он просто пытается скрыть свои чувства. – Роз прекрасно знала эту технику – сама пользовалась ею всякий раз, как Девин Стетсон проходил мимо по школьному коридору.

Глаз Лили увлажнились.

– У меня есть тайна. – Она подалась вперед. – На самом деле я родом не из Новой Шотландии. Мой отец был военным, и мы каждый год переезжали. По большому счету у меня нет родного города, поэтому я и не понимаю, как можно провести всю жизнь, оставаясь на месте. – Покачав головой, Лили зажмурилась, а когда открыла глаза, на ее лице снова сияла улыбка. – Это же так скучно! Все в этом городишке будто застряли в одной точке и совсем не меняются.

Роз напряглась:

– Вы и мою маму имеете в виду?

Лили одной рукой обняла ее за плечи:

– Я не в плохом смысле. Понимаешь… твоя мама сделала свой выбор. С ее способностями она могла прославиться, а вместо этого осела здесь. – Лили широко улыбнулась. – У тебя тоже есть способности, Роз, я вижу. Вопрос лишь в том, как ты ими воспользуешься.

Роз вспыхнула. Никто и никогда не называл Роз способной, все звали ее по имени – Роз, и только.

Она понемногу начала осознавать, что за странные чары околдовали Тима и Чипа. Царственным великолепием эта женщина превосходила даже единорогов. Ну, либо же тетя Лили просто умела сказать нужные слова в нужное время.

– Тиа Лили! – крикнул из торгового зала Тим. – Круассаны закончились!

Лили взяла в руки поваренную книгу Бетти Крокер с обыкновенным вишневым пирогом на обложке:

– Вы отсюда берете рецепты? Я полагала, у твоей мамы есть что-то… поинтереснее.

– Нет, мы печем по этой книжке, – нервно сказала Роз. – Рецепты обычные, просто мама готовит с любовью.

Рядом с тетей Лили дети замечательно проводили время. Сегодня Лик, как всегда, скакала по кухне, однако, в отличие от Парди, Лили не спотыкалась о нее и не роняла все ингредиенты на пол, а грациозно танцевала вокруг малышки и даже смогла ее угомонить:

– Лик, мне нужно, чтобы ты разложила изюм по формочкам для маффинов, в каждую – по десять изюминок. Справишься?

Лик энергично закивала, уселась на полу и принялась медленно и тщательно раскладывать изюм по формам, пока ее не сморило от усталости. Так на полу она и уснула – свернувшись клубочком подле холодильной камеры.

За кассой Тим улыбался покупательницам, охавшим и ахавшим, каким красавцем он выглядит в рубашке и жилете. Чип носился из зала на кухню и обратно, словно официант в пятизвездочном ресторане, вытянувшись во весь рост, заложив одну ладонь за спину, а другую, на которой держал подносы с печеньем и кексами, высоко подняв над головой. В пять часов, когда его смена закончилась, он так погрустнел, что Лили предложила ему остаться на ужин.

Миссис Карлсон пришла в ужас, увидев, что все члены семьи, скрестив ноги по-турецки, уселись во дворе на одеяле для пикника, а Чип и Лили нарезают баранью ногу размером с кондиционер.

– Так. Очередной кулинарный изыск на подходе? – язвительно осведомилась миссис Карлсон. – Неужто карри?

– Нет, мэм, – проворковал Алфи. – Баранья нога с этим, как его… зизики.

– Дзадзики, – со смехом поправила его Лили. – Это греческий соус на основе йогурта.

Лик сидела на коленях у Чипа и долго обсасывала один и тот же кусок мяса. Алфи и Тим рукавами стирали с губ густой йогуртовый соус, а миссис Карлсон едва не жмурилась от удовольствия, уплетая нежнейшую баранину. Между тем Роз не верила своим глазам: не прошло и пары дней, как тетя Лили превратила хмурые мины всех Чудсов в дружелюбные улыбки.

Лик взяла в руки «поляроид», постоянно болтавшийся у нее на шее, и щелкнула тетю Лили.

Когда с бараниной было покончено, Лили выпорхнула на кухню и принесла песочный пирог с бледно-желтой кремовой начинкой и хрустящей корочкой.

– На десерт я приготовила вам кое-что вкусненькое! – объявила она.

У Роз вытянулось лицо. Она терпеть не могла лимонный пирог. Как и Алфи.

– Фу, лимон! – скривился он, по-рыбьи собрав губы трубочкой.

– Нет-нет! – воскликнула Лили. – Никаких лимонов. Я сама ненавижу лимонные пироги! Гарантирую, такого вы еще не пробовали! – уверила она, длинным ножом разрезая пирог на кусочки. – Это рецепт моего прапрапрадедушки Альбатроса.

Роз с подозрением оглядела порцию на своей тарелке. Желтым был только верхний слой крема, а под ним шли слои взрывного малинового, ярко-синего и даже перламутрового оттенков. Откусив кусочек, Роз ощутила во рту что-то густое, пастообразное, сразу и сладкое, и солоноватое и действительно ни на что не похожее.

Все четверо Чудсов молча жевали божественный пирог, стараясь откусывать понемножку и мечтая, чтобы он не заканчивался.

– Вот за такими особенными рецептами я и охочусь в своих путешествиях, – пояснила Лили. – Ищу по-настоящему уникальные.

На кухне зазвонил телефон, но все были так увлечены едой, что не обратили на это внимания. Не услышала звонка даже миссис Карлсон, которая тоже вкушала десерт по чуть-чуть, с выражением полного блаженства.

И только Лик, потерявшая интерес к пирогу после первого укуса, побежала на кухню и взобралась на скамью с красными кожаными сиденьями, чтобы дотянуться до трубки древнего черного аппарата с дисковым набором.

– Мама звонит! – крикнула она из кухни. – Тим, иди поговори с мамой! – Бросив трубку болтаться на проводе, она выбежала обратно во двор и присоединилась к компании на расстеленном одеяле.

Недовольно бурча себе под нос, Тим встал. Лили схватила его за запястье:

– Доешь последний кусочек, Тим! Хочу, чтобы… ни крошечки не пропало зря.

При виде длинных изящных пальцев Лили на своем запястье Тим ухмыльнулся и, точно послушный пес, закинул остатки пирога в рот, разом проглотил, а потом, будто в трансе, побрел к задней двери. Взял болтавшуюся на проводе трубку и отрешенно приложил ее к уху. Роз слышала, как он отвечал – по своему обыкновению, механически, почти как робот: «Привет… Нормально… Нет, ничего нового».

А ведь дела обстояли совсем не так! К ним приехала тетя Лили, и это – самая громкая новость, пожалуй, за всю историю унылого Горести-Фолз.

Роз охватило желание вырвать у Тима трубку и рассказать родителям о тете Лили – лишь бы убедиться, что она поступила правильно, разрешив гостье влезть в семейный бизнес. Сейчас, прямо сейчас Роз это сделает, вот только съест еще немножко пирога. И еще немножко. А лучше уж все доесть. Она ела и не могла остановиться. Даже после того, как Тим повесил трубку и вернулся во двор со словами:

– Да обычные наставления: не разводите бардак в доме, ложитесь спать вовремя и все такое…

Тетя Лили оборвала Тима, поднеся к его губам очередной кусочек пирога на вилке. И тогда все вновь молча принялись за еду и ели, пока не вылизали тарелки дочиста и весь пирог, до последней крошки, не исчез с блюда, точно его не было вовсе.

Каждый вечер перед сном дети Чудсов собирались на втором этаже, в небольшой ванной с зелеными обоями в цветочек, на особый тайный ритуал, который называли «Чистые зубки». Все четверо, переодетые в фланелевые пижамы, вставали вокруг белой фарфоровой раковины и вместе чистили зубы.

Тим в спортивных голубых шортах, будто пьяный, кружил по ванной и рассеянно водил щеткой по языку. Лик просто намазюкала рот зубной пастой, а после сплюнула. И только Роз почистила зубы как следует: сверху вниз, от десен к кончикам, круговыми движениями, с внешней и внутренней стороны.

Шалфей сидел подле ванны в миниатюрном кресле-качалке на изогнутых декоративных ножках. Скрестив на груди руки, он недовольно дулся.

– Теперь что не так, Алфи? – проворчала Роз, помогая Лик стирать зубную пасту с губ, носа и щек. Впрочем, причину она знала: брат, как и все они, думал об их «тете», которая в эту минуту обустраивалась в гостевой комнате на цокольном этаже.

– Почему нельзя показать Лили Книгу? Ей нужны рецепты для телешоу. С ними она прославится, и тогда мы приедем к ней на передачу и тоже станем знаменитыми!

Тим смачно сплюнул в раковину:

– Поддерживаю младшего. Лили необходима наша помощь. Думаю, она полюбит… нас, если мы дадим ей Книгу.

В ушах Роз звенели слова Лили: «У тебя тоже есть способности, Роз… Вопрос лишь в том, как ты ими воспользуешься». Девочка взглянула на ключик в форме венчика, который висел у нее на шее:

– Мы не можем этого сделать. Я дала слово.

– Хорошенькое дело! – возмутился Алфи. – Значит, трусишь перед родителями и во всем им подчиняешься ты, а страдать должна тетя Лили? Кто накормил нас паэльей, с утра до вечера помогал в пекарне и приготовил такой обалденный десерт, какой маме и папе с их дурацкой книжкой даже и не снился?

– Но мы же совсем не знаем эту Лили! – в отчаянии воскликнула Роз. Почему ее стремление вести себя ответственно и делать все как полагается всегда наталкивается на недовольство братьев?

Внезапно ей пришла в голову мысль: а что, если одним махом помочь и Лили, и себе? Вместо того чтобы показывать Книгу Лили, Роз могла бы скопировать несколько рецептов и опробовать их на деле прямо у той под носом! И если к концу недели младшие Чудсы убедятся, что тете Лили можно доверять, то покажут рецепты и ей. Таким образом Роз освоит хотя бы капельку магии и заодно докажет братьям, что не всегда следует правилам и делает как велено. Может быть, потом, много лет спустя, она расскажет об этом маме за чашкой чая, и Парди со смехом скажет: «Ах, Рози, какая же ты у меня ответственная! Пора тебе взяться за управление пекарней наравне с родителями».

От этой мысли Роз просияла.

– Я тут прикинула, – начала она, – что достаточно будет просто переписать из Книги несколько рецептов и самим приготовить по ним выпечку, а в конце недели показать их тете Лили. Так она решит, что это повседневные рецепты с добавлением одного-двух необычных ингредиентов. Но говорить ей про Книгу нельзя!

Тим и Алфи с улыбками закивали.

– Лили будет в восторге! – обрадовался Тим.

– Так. – Роз поставила в стаканчик сперва свою зубную щетку, затем щетку Лик. – Завтра утром встречаемся в холодильной камере. Нужно успеть переписать рецепты, пока тетя спит.

Братья Чудс шлепнули друг друга по раскрытой ладони, а Роз одобрительно похлопали по плечу, и она впервые за долгое время почувствовала, что все они – одна семья.

– Имейте в виду: у меня нехорошее предчувствие насчет всей этой затеи, – предупредила Роз, однако братья, пустившиеся в победный пляс, ее уже не слушали.

Она подхватила Лик на руки, словно младенца, отнесла в комнату и уложила в постель. Укрыла сестренку до подбородка красной простыней из мягкого трикотажа, тщательно подоткнула по краям.

– Как думаешь, Лик, я совершаю ошибку? – шепотом спросила она.

Но малышка уже крепко спала.