Пари с Дьяволом

Мари Секстон

Пари с Дьяволом

Серия: вне серии

Автор: Мари Секстон

Название на русском: Пари с Дьяволом

Серия: вне серии

Перевод: Lost soul

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Роман Градинар

Оформление:

Eva_Ber

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Глава 1

Дьявол отправляется в Кентукки

Абаддон знал: письмо от Сатаны не за горами. И всё же его сердце пропустило удар, как только почтальон остановился у его кабинки.

— Специальное уведомление лично от босса, — сказал Дэмиен, размахивая напечатанным листом перед носом Абаддона. — Наконец-то кто-то заметил, что ты не завербовал ни души за месяцы.

Абаддон выхватил письмо из рук Дэмиена и отвернулся. Дэмиен надеялся на скорое повышение от почтальона до собирателя душ, так что, разумеется, ему не терпелось увидеть провал Абаддона. Он был алчным, коварным, манипулирующим…

В конце концов, он же дьявол. Никто в Аду точно не бескорыстен.

Прежде чем прочесть письмо, Абаддон дождался, чтобы Дэмиен направился к следующей кабинке.

Кому: Абаддон #325.63.7924.5

От кого: Сатана, Принц Тьмы, Сын Ада, Отец Лжи и т. д.

Тема: Невыполнение нормы душ

Наше внимание привлекло, что Вы не достигли необходимого лимита душ за месяц. Это Ваше третье по счету нарушение. Вас отправляют на испытательный срок. Невыполнение нормы душ в течение следующих двух недель приведет к понижению в должности и немедленной отмене перемещений на Землю.

К тому же: подстригись.

Конечно, оно не подписано, просто механически проштамповано одним из многих секретарей Сатаны.

— Наконец-то пришло, а?

В этот раз, подняв взгляд, Абаддон увидел Бафомета, прислонившегося к стенке кабинки. Он облегченно вздохнул. Бафомет был его единственным другом — настолько близким, насколько вообще возможно в Аду.

— Дали две недели, чтобы всё исправить, или меня понизят.

— Что будешь делать?

Абаддон пожал плечами и окинул взором ряды кабинок, что тянулись вдаль без конца и края. Здесь оказывался любой, кто утратил душу в споре или заключил сделку с дьяволом. Компьютеров не было, зато имелась целая куча старомодных пишущих машинок — всегда с западавшими клавишами и изношенными лентами — и нескончаемый поток форм, что необходимо заполнить в трех экземплярах и отправить в архив. Сбор душ сопровождался горой бумажной работы. А служебные памятки! Они никогда не прекращались, и будто каждая предназначалась для того, чтобы убить малейшее удовольствие, которое можно найти в работе. Не курить. Не жевать жвачку. Никаких растений на столах. Никаких постеров на стенах. Не сплетничать. Никакой дружеской болтовни. Не смеяться.

Никакого веселья.

Здесь не существовало перерывов, отпусков, сверхурочек. И не важно, что оставляли в холодильнике в комнате отдыха, это всегда исчезало к обеду.

— Насколько плохим может оказаться понижение? — спросил Абаддон. — Ну, по крайней мере, будет смена обстановки, и они же оставляют всё противное для тяжких грехов, правда? Убийства, изнасилования, жестокого обращения с ребенком…

— Ты не проведешь вечность, утопая в реке Стикс, — от мысли об утоплении Абаддона всегда трясло, однако Бафомет продолжил будто не заметил, — но тут предостаточно работы хуже, чем сбор душ. Среди них: укладка асфальта вокруг Огненного озера, перевозка камней из Великой пропасти, уборка какашек за адской гончей, продажа фонариков без батареек в Кромешной тьме. И это только работа в преисподней. Они также могут отправить тебя во множество мест наверху. Стричь лужайки в Луизиане в середине августа, убирать комнаты в отелях Вегаса, выносить утки в реабилитационном центре для знаменитостей в Голливуде. А еще розничная торговля, сети фаст-фудов, столовые, уборка территорий…

— Ладно, ладно! — засмеялся Абаддон, подняв руку, чтобы остановить поток слов. Он ненавидел сбор душ даже больше, чем бумажную работу, но выслушивать ворчание Бафомета следующие две недели не хотелось. А отмена его перемещений на Землю стала бы обломом. — Я понял. Лучше найти душу, чем рисковать понижением.

— С твоим тяжелым положением потребуется больше, чем одна.

— Конечно, если я выберу скучную, посредственную душу. Но не если я найду необыкновенную.

Бафомет покачал головой.

— Ты самый паршивый дьявол, которого я встречал.

Это была правда, во многом из-за того, что выманивание обманом душ у смертных чертовски угнетало. Но муки совести — не то, в чем дьявол мог признаться, так что Абаддон лишь ухмыльнулся и сказал:

— Эй, некоторые из нас предпочитают качество количеству.

Он отклонился на стуле и закинул ноги на стол. Как всегда, его входящая почта была переполнена, а вот исходящая — вечно пуста, независимо от того, сколько форм он туда поместил.

— Итак, с чего стоит начать?

Действительно важный вопрос. Это должно быть место с отчаявшимися людьми, но все еще верившими в божественное возмездие по Ветхому Завету. Пригороды исключались — те немногие, что еще верили в Бога, стремились к более либеральному учению, и без разницы насколько плохи оказывались дела у среднего класса, они никогда не желали рисковать своими душами. И некоторые души ценились больше других. Люди, уже направлявшиеся в Ад, были бесполезны. Это должен быть кто-то более хороший, чем плохой, с весомой причиной отказаться от сделки. Конечно, можно обменять несколько сэндвичей на душу бездомного или спасти умиравшего ребенка в обмен на душу его матери, но это дешевые трюки даже для Сатаны. Лучше рассчитывать на жадность, гордыню и ненасытность, чем на бескорыстную любовь или отчаяние нищего.

— Профессиональные атлеты всегда хорошая ставка, — предложил Бафомет.

Абаддон замотал головой.

— Они не в моем вкусе.

— Ты шутишь? Они как чипсы со вкусом барбекю. Так хороши, что ты не можешь остановиться на одном.

— Нет, спасибо.

— Как насчет Нью-Йорка? — Бафомет осмотрелся, убедился, что никто не обращал на них внимания, и присел на край стола Абаддона. Рискованно вести себя слишком дружелюбно. Позже им придется устроить грандиозную перебранку там, где управляющие легко подслушают. Возможно, даже добавить парочку ударов. Иначе одного из них могут перевести в кабинку дальше, намного дальше. — Сейчас неделя моды. Модели всегда легкий выбор.

— Там уже и так будет куча дьяволов. — И модели — такая скукота: настолько же приносили удовольствие, как и безвкусный рисовый пирог. — Что насчет Вашингтона?

— Души политиков не стоят всей бумажной работы. К тому же, они и так все наши.

— Все?

— Девяносто процентов лоббистов, каждый конгрессмен, сенатор и президент, начиная с пятидесятых годов, — Бафомет пожал плечами, — кроме Картера.

— Правда?

— Как думаешь, почему его избрали только на один срок?

— Хмм, — размышляя, Абаддон почесал подбородок. — Окей, Вашингтон отпадает. Как насчет Вегаса?

— Ты ненавидишь пустыню.

— Дубай?

— Пустыня.

Абаддон вздохнул и опустил ноги на пол.

— Что ж, думаю, осталось только одно место.

— Какое?

— Святая Земля.

Бафомет заморгал в замешательстве.

— Израиль?

— Не эта.

— Ох, парк развлечений. Отличная идея.

Теперь в замешательстве оказался Абаддон. Он мог бы подумать, что Бафомет его разыгрывает, но его приятель-дьявол не отличался особым чувством юмора.

— Существует парк аттракционов «Святая Земля»?

— Не сомневайся. Ежедневная повторяющаяся постановка Нагорной проповеди и распятия.

— Безумие.

— Вообще-то, думаю, в воскресенье у них выходной.

— Все равно безумие.

— Это в Орландо.

— Еще бы, — покачал головой Абаддон и поднялся. — Я не собираюсь в Орландо.

— Тогда куда?

— Туда, где мало денег и много веры, — Абаддон похлопал Бафомета по плечу. — В «Библейский пояс»², мой друг. Куда же еще?

* * *

Как только он определился с местом, не оставалось причин медлить. Абаддон дождался лишь ухода Бафомета — на всякий случай, они перекинулись несколькими ругательствами, — после чего нырнул в бездну, что располагалась между Адом и миром смертных, направившись на юго-восток США.

Миссисипи всегда хорошее место, и Джорджия, как и некоторые части Аппалачей. Он воспользовался своим чутьем душ для поиска особенного аромата. Он любил души верующих. Но не обнаружил унитариев. Да и едва ли вообще кого-то. Он считал мормонов немного солоноватыми, а католиков — чересчур горькими, южные баптисты на вкус как ириска, методисты — как карамель, а пятидесятники — ох, его любимые — их души напоминали сахарную вату, тягучие и приторно-сладкие.

Несовершеннолетние не считались. Кандидаты должны достигать возраста согласия в любой стране или штате, в котором они находились. Молодость ценилась больше зрелости, но неминуемая смерть стоила гораздо дороже, чем долгосрочная перспектива. Дьявол, завербовавший Фиделя Кастро в пятидесятые годы, думал, что сработал хорошо, но шестьдесят лет спустя его ставка не выглядела такой удачной. Хитрость заключалась в том, чтобы найти идеальный баланс невинности, наивности и обреченности. Верующий, умирающий двадцатилетний парень, готовый продать душу за последнюю ночь с девушкой своей мечты? Выигрышная комбинация. Главный приз. Так сказать, Святой Грааль дьявола. За одну подобную душу дьявол мог получить повышение до собственного офиса. И, может быть, даже тепленькое местечко в одном из пригородов Ада. Естественно, ему гарантирован сосед, что косил лужайку на рассвете, или противная домовладелица, но все равно лучше, чем квартира, где жил Абаддон.

«Перестань мечтать и сосредоточься! Сначала выполни норму, а потом беспокойся о пригороде!»

Ему нужен кто-то невинный. Кто-то безупречный. Кто-то особенный. Он устремился дальше своими мысленными щупальцами, продвигаясь через парки, офисные здания и пентхаусы. Прокрадывался в леса, поднимался по склонам и спускался в низины. И затем…

— Черт возьми!

В одном из беднейших округов Кентукки нашлась душа. Не просто какая-то душа, а такая, что сияла подобно солнцу, взывая к нему с земли, как маяк в темноте. От безупречности души рот Абаддона наполнился слюной и пульс ускорился. Ох, такая юная, но законная, слаще меда на его языке.

Он остался скрытым в бездне, но направил свой мысленный взор ближе для лучшего обзора.

Молодой парень сидел один в лесу на пеньке, играя на скрипке. На вид лет двадцати двух, одетый в джинсы и простую белую футболку, с вязанным шарфом на шее. Его глаза были закрыты, пока его пальцы и смычок двигались по струнам.

Совсем один, в лесу.

Слишком идеально, чтобы быть правдой.

Абаддон вздохнул, собираясь с мыслями…

И в мгновение ока он выпрыгнул из пропасти и проявился в физическом теле всего в нескольких метрах от парня. Он мог выбирать в какой форме показаться, что угодно от человека до полноценного внушающего ужас демона, но в этот раз остановился на обыкновенном мужчине лет тридцати. При необходимости рога и хвост всегда могут появиться позже, но Абаддон знал, что большинство смертных не могли вынести, когда он сразу представал перед ними.

Музыкант продолжал играть, не подозревая, что больше не один. Какое-то время Абаддон просто слушал. Это был концерт Моцарта для скрипки № 3. Парень действительно талантлив. Его пальцы ни разу не пропустили аккорд. Идеальная мелодия мощно разносилась по лесу подобно тому, как луч света пробивался сквозь деревья.

Абаддон осмотрелся, пытаясь понять, откуда мог прийти парень. Ближайший город располагался в нескольких километрах. Машины не наблюдалось, но листва была густой. Вполне возможно, что в сотне метров отсюда находилась ферма или тропа. Он снова сосредоточил внимание на юноше, позволил своему чутью душ свободно окутывать его, пробуя и исследуя. Его пульс вновь ускорился. Кончики пальцев покалывало. Неожиданное тепло разлилось в паху — и у Абаддона перехватило дыхание. Это был душевный голод, ни с чем несравнимое удовольствие. Абаддон никогда не пробовал наркотики — или не помнил этого, — но он представлял, что, наверное, подобный пыл чувствовали некоторые наркоманы, аккуратно укладывая кокаин в идеальные белые линии. Удивительное предвкушение, такое схожее с возбуждением, наверное, это испытывали наркоманы, опускаясь лицом к «дорожкам». За все годы сбора душ он не мог припомнить ни одной души, что разожгла бы его голод настолько сильно.

Поддавшись рвению, он сделал шаг вперед.

Смычок резко взвизгнул по струнам, когда парень опустил инструмент.

— Кто здесь? — однако он не оглянулся. Он сидел на пеньке прямо, его голова приподнята. В коротких черных волосах играл солнечный свет. — Здравствуйте?

— Прости, — сказал Абаддон, его сердце колотилось. — Я не хотел тебя беспокоить.

Юноша повернулся к нему, но его взгляд не фокусировался.

— Я вас знаю?

— Нет. Я услышал, как ты играешь.

— Ох, — парень расслабил плечи и улыбнулся. — Мира и любви, брат. Вы на службу? Она не начнется в ближайшие пару часов.

Осенило понимание.

Служба.

Теперь, как музыка затихла, Абаддон смог услышать перекликавшиеся где-то за деревьями голоса. По лесу эхом разносился стук молотков по металлу, а также различимый треск тяжелого холста, хлопавшего на ветру. Вот одна из многих причин почему он любил «Библейский пояс».

— Ты участвуешь в службе?

— Я играю в группе.

— Еще бы. Ты очень талантлив.

— Спасибо.

— Как тебя зовут?

— Сет. А вас?

— Абаддон.

Парень засмеялся.

— Ну, конечно. Вас прислал мой брат?

Даже сейчас, пока они разговаривали, юноша ни разу не глядел прямо на него. Вместо этого он, казалось, смотрел на какую-то далекую точку слева от Абаддона, и Абаддон почувствовал прилив вдохновения.

— Ты слепой?

— Да.

— С рождения?

— Нет. Господь пожелал забрать мое зрение три года назад, в день моего девятнадцатилетия.

Абаддон усмехнулся. Как же он любил набожных.

— И чем же ты это заслужил? Мастурбацией? Развратом?

— Ничего подобного, — Сет даже не покраснел. — Это не было наказанием.

— Серьезно? Я думал, слепота — его любимый способ покарать неверность или безнравственность.

— Не всегда.

— Тогда проверка? Вроде задания?

— Нет. Лишь еще один этап моего пути в Его честь. «И поведу слепых дорогою, которой они не знают, неизвестными путями буду вести их; мрак сделаю светом перед ними, и кривые пути — прямыми: вот что я сделаю для них и оставлю их».

— Бог и его загадки. Что, черт возьми, вообще это значит?

Сет снова улыбнулся, наклонив голову, как игривый щенок.

— Вас правда зовут Абаддон?

— Да.

— «Царем над собою она имела ангела бездны, имя ему по-еврейски Абаддон…»

— «…а по-гречески Аполлион».

— Значит, вы дьявол?

Он мог сказать, что Сет до сих пор думал, что это всего лишь шутка, но со всей серьезностью ответил:

— Да.

— Вы здесь за моей душой?

Сердце Абаддона пропустило удар. Он снова произнес:

— Да.

— Ах, боюсь она не продается. Моя душа принадлежит Богу.

Абаддон никогда не встречал Бога, но предполагал, что Он, в свою очередь, не ценил бы Сета также. Несомненно, такая прекрасная душа понапрасну пропала бы на Небесах.

— Как насчет обмена? Должно же быть что-то, чего бы тебе хотелось.

— Нет. Бог дает мне все необходимое, — Сет поднялся и сунул скрипку под мышку. — Прошу меня простить. Преподобный будет интересоваться, куда я запропастился. Мне нужно…

— Как насчет твоего зрения? Наверняка ты захотел бы снова видеть?

Сет застыл, улыбка стала неуверенной. Он натянул выше шарф на шее, будто тот мог его защитить.

В предвкушении Абаддон медленно приблизился.

— Что скажешь? Твоя душа в обмен на зрение?

Сет выгнул бровь.

— Знаете, вы очень странный. Большинство людей не дразнят меня по поводу слепоты.

— Я не дразню. Это законное предложение.

— Вы вылечите мои глаза в обмен на смертную душу?

— Именно.

Сет покачал головой и, казалось, вновь выглядел более уверенным в себе.

— Господь восстановит мое зрение в Свое время.

— Ты в этом уверен?

— Да.

Даже дьявольским чутьем Абаддон не обнаружил и намека на сомнение. Этот парень был редкостью — истинно верующим. Неудивительно, что из-за него сердце Абаддона забилось быстрее.

— Должно же быть что-то, чего ты желаешь. Может, внимание понравившейся девушки?

Сет снова замотал головой.

— Нет.

— Славу? Богатство? Я могу всё.

— Мне не интересно, но спасибо вам, мистер Абаддон. Я должен идти. Мира и любви…

— Тогда как насчет пари? — отчаянно пытаясь задержать Сета, спросил Абаддон. — Состязания.

Сет заинтересованно обернулся.

— Какого состязания?

Абаддон бросил взгляд на скрипку.

— Музыкального. Одна мелодия для каждого. Побеждает лучший музыкант.

— В смысле на скрипке?

— Да.

Сет по-прежнему улыбался, думая, что это насмешка.

— И если вы выиграете, то получите мою душу?

Не имело значения, что юноша воспринимал всё как шутку. Точных правил не существовало, а душевный голод сделал Абаддона отчаянным. Душа Сета манила сильнее, чем какая-либо раньше. Близость к нему сводила с ума, подобно миражу в пустыне, что дразнил умиравшего от жажды человека. Сет стоил бы сотни супермоделей или тысячи политиков из Вашингтона. Достаточно, чтобы выполнить норму Абаддона на месяцы. А может быть, и на год.

Абаддон должен заполучить его, чего бы это не стоило.

— Именно.

— А если выиграю я?

— Я подарю тебе скрипку из золота.

— Что-о? — запнулся от смеха Сет.

— Золотую скрипку. Называй как хочешь. Сделанную из чистого золота.

— Вы серьезно?

— Конечно я серьезно. — От его ответа Сет лишь сильнее захохотал, а Абаддон впервые за много лет растерялся. — Что такого смешного?

Веселье Сета не затихало.

— Отличная шутка! — он поперхнулся, все еще смеясь. — Золотая скрипка! Что в ней хорошего?

— Ну не знаю. Разве это не обычное предложение в подобных сделках?

Сет заливался смехом. Уже долгие годы Абаддон не чувствовал себя настолько глупо, пока Сет успокаивался.

— О, Боже, как смешно, — произнес Сет, пытаясь отдышаться. Он смахнул слезы с незрячих глаз. — Золотая скрипка. И что же я буду с ней делать?

— Не знаю, сможешь играть на ней или…

— Вы же не серьезно? Знаете что-нибудь о струнных инструментах?

— Ну я…

— Скрипка — произведение искусства. Она вырезана из живого дерева и с точностью отлита, чтобы обеспечивать вибрацию звука через камеру. Золотая скрипка будет звучать ужасно. Не говоря уже о том, что едва я возьму ее, шея согнется. А струны? Тоже золотые? Ведь они сломаются, как только смычок их коснется. Разве что смычок тоже золотой. В таком случае… — размышляя, он снова хихикнул, и Абаддон испугался, что Сет вновь разразится хохотом. — Ох, Боже, это было бы нечто, да?

Абаддон не видел в этом ничего смешного. На самом деле, то, как легко Сет отверг предложение, немного раздражало. Он мог бы пустить в ход рога и хвост, и, возможно, даже чертовы вилы, если бы Сет не был слепым.

— Но… Но это сделка! Обычный обмен…

— Думаю, что я откажусь, мистер Абаддон. Но все равно спасибо. И спасибо, что рассмешили. Мне это было нужно.

Он повернулся уйти, а Абаддон пытался найти решение. Необходимо что-то придумать! Сет не хотел инструмент, но он не против состязания. Вот подсказка.

— Тогда что? — окликнул Сета Абаддон. — Что ты примешь как ставку против твоей души?

Зажав нижнюю губу между зубами, Сет обернулся. Абаддон приблизился, настолько, что уловил аромат сахарной ваты и медовой сладости, от которого его ноги подкосились. Он жаждал дотянуться и прикоснуться к нему хотя бы на минутку.

— Как по мне, — произнес Сет, — единственный честный обмен — одна душа на другую.

За все годы заполнения документов Абаддон ни разу не слышал, чтобы дьявол играл на свою душу. В конце концов, у дьявола ее не имелось.

— Я очень давно лишился души. Я не могу…

— Приходите на службу. Это все, о чем я прошу. Послушайте проповедь моего брата.

«Неужели всё так просто?»

— Если выиграю я, то ты лишишься души. А если ты — я приду на ваше небольшое собрание? Такое твое предложение?

— Именно. «Ибо я знаю намерения, какие имею о вас, говорит Господь, намерения во благо, а не на зло, чтобы дать вам будущность и надежду. Я же уповаю на милость твою; сердце мое возрадуется о спасении твоем».

В этот раз засмеялся Абаддон.

— Твои мысли явно перепутались. Эти стихи даже не из одной главы.

Сет лишь улыбнулся.

— Так что, мы договорились?

— Да, — сказал Абаддон, в предвкушении потирая ладони. — Точно договорились.

Глава 2

Кайф от Иисуса

Пари на скрипке пошло не по плану. Обычно бы Абаддон материализовал собственный инструмент из воздуха. Проявление такой силы, как правило, сбивало его жертв. Но в этот раз, прежде чем Абаддон успел создать вещь, Сет протянул ему свои скрипку и смычок.

— Полагаю, свои вы не захватили.

— Хорошая догадка.

Абаддон их взял. Смычок задрожал в руке. Энергетика парня осталась на ладах³ и струнах — кончики пальцев Абаддона покалывало. А как только он расположил скрипку напротив шеи и уперся подбородком в деку⁴, аромат души захлестнул его, дыхание сбилось. Колени практически подкосились. Сдерживая стон, он сжал зубы. Странное ощущение, и не совсем наслаждение, и не боль, словно его спину соблазняюще царапали ногтями.

— Мистер Абаддон? — спросил Сет, протягивая руку будто для помощи. — Вы в порядке?

Потребовалось немало сил, чтобы выпрямиться и расправить плечи.

— Да.

Формально он в порядке, но из-за парня в голове творилась полная каша. Одновременно он чувствовал отвращение и заинтересованность. Он годами — может, десятилетиями — не ощущал настоящего возбуждения, но все еще узнавал неожиданное покалывание в яйцах. Понадобится немного времени, чтобы кровь прилила к паху, и тогда рабочие станут не единственными, кто устанавливает палатку в глуши Кентукки.

«Сосредоточься!»

Собираясь с мыслями, он закрыл глаза и сделал несколько медленных глубоких вдохов, пытаясь забыть о Сете и его чертовски идеальной душе.

И заиграл.

Дьявол обладал определенными преимуществами. Не такими, что связаны с медициной, но все дьяволы наделены способностью понимать практически всякий язык и играть на любом музыкальном инструменте, с которым могут столкнуться. Соперничать с гением не сумел бы никто из них, но Абаддону казалось, что он играл неплохо. Обычно во время своей очереди из-за нервов смертные ошибались, и к тому моменту, как Абаддон опустил смычок, его уверенность в себе вернулась.

Хотя всего и на пару секунд. Всё, что потребовалось, чтобы выбить его из колеи, — спокойная улыбка Сета.

— Вы сыграли хорошо, мистер Абаддон.

— Благодарю.

Однако, он мог сказать, что это лишь избитая фраза. Сет похвалил его ввиду хороших манер, но юноша не выглядел напуганным, когда протянул руку за скрипкой. Осторожно, чтобы не коснуться его, Абаддон передал инструмент.

— И завязывай называть меня мистер. Мое имя Абаддон.

— Как пожелаешь.

Он задавался вопросом, мог ли Сет ощущать его на скрипке так же, как он Сета. Если и так, это было незаметно. Абаддон не обнаружил ни следа тревоги или неловкости, когда Сет зажал инструмент под подбородком и поднял смычок. Никаких признаков нервов или беспокойства.

— Сыграть для тебя Паганини? Говорят, он продал душу дьяволу в обмен на свои способности.

— Так и есть.

— Честно говоря, всегда считал его работы слегка негармоничными. Я предпочитаю более классическое звучание.

И после этого Сет закрыл слепые глаза — и заиграл.

На самом деле, никакого состязания не получилось. Зазвучала первая часть сонаты соль минор Тартини для скрипки, более известная как «Дьявольская трель», и это было самое идеальное исполнение, которое когда-либо слышал Абаддон. Пальцы Сета парили на ладах. Его смычок танцевал по струнам. Играя, он держал глаза закрытыми. Музыка практически ожила, чудесная душа Сета создавала волшебные аккорды, пронизывающие и душераздирающие, и Абаддон стоял в восхищении, пока мелодия окутывала его, пробиваясь к его сверхъестественному нутру, подобно волнам к берегу. Дыхание перехватило, казалось, что он разрыдался бы всего через несколько следующих аккордов. Не оставалось сомнений, кто победил в их маленьком соревновании. Душа Сета вообще никогда не была в опасности.

Вежливость не позволяла Сету заявить о собственной победе, так что это досталось Абаддону. Он разрывался между горечью и изумлением.

— Думаю, можно смело говорить, что ты надрал мою музыкальную задницу.

Сет хихикнул.

— Я бы ни за что так не сказал, но Бог решил благословить меня способностями.

— Бог — не тот, кто играл на скрипке.

— Я бы поспорил. Он лишь использовал меня как Его инструмент.

— Ты хоть что-нибудь признаешь своей заслугой?

— Это стало бы тщеславием в глазах Господа. «Всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов…»

— Ага. Знаю, что дальше, — покачал он головой. — У тебя есть библейские цитаты на все случаи, да?

— Ответ на любой вопрос можно найти на страницах Библии.

Абаддон закатил глаза. Хорошо, что парень не мог видеть усмешку на его лице.

— Раз ты так говоришь.

— Придешь вечером, как обещал?

— Да. — В конце концов, сделка есть сделка. Законы обязывали доводить их до конца. А посмотрев на Сета, он не считал это таким уж недостатком. — С нетерпением жду, чтобы вновь услышать твою игру. Может быть, в следующий раз что-то более веселое?

— Я сыграю что-нибудь веселое специально для тебя, — Сет шагнул вперед и протянул правую руку. — Рад знакомству, ми… точнее, брат Абаддон.

Абаддон собрал всю имевшуюся силу воли, чтобы пожать руку Сета. И как только он это сделал — потребовалась вся стойкость, чтобы удержаться на ногах. Его руку прошиб электрический разряд и направился вниз по телу, разжигая огонь желания в паху. Он с силой втянул воздух. Слава Богу, — да, он реально упомянул засранца, — что Сет слеп и не мог увидеть какой эффект произвел.

— Тоже рад знакомству, — прохрипел он, когда Сет отпустил руку. — Увидимся вечером.

— Мира и любви тебе, брат.

— Черт возьми, — проводя дрожавшей рукой по волосам, пробормотал Абаддон. — Как скажешь, парень.

* * *

Шатер в красно-белую полоску располагался в конце длинного поля. Он был не самым большим, среди тех, что раньше встречал Абаддон, но и не самым маленьким. Приблизительно пятнадцать на пятнадцать метров, с огромным плакатом над входом:

«Сегодня вечером Радужная служба Возрождения

при участии преподобного Фаддея Б. Ролинса-младшего

Приглашаем всех верующих!»

Позади шатра полукругом размещались примерно два десятка трейлеров, по-видимому, жилища возрожденцев. За ними Абаддон заметил несколько машин и пару пустых грузовиков, чтобы после окончания шоу упаковать вещи и продолжить путь.

Не сосчитать сколько служб уже посетил Абаддон. За годы он сталкивался с десятками религиозных сект, но не припоминал ничего подобного. Многие другие группы придерживались весьма скромных правил касательно внешнего вида. Мужчины носили рубашки с длинными рукавами, а женщины — темные длинные юбки и никогда не стригли волосы. Но группа Сета, похоже, воспринимала слово «радуга» в названии слишком буквально. На мужчинах надеты вельветовые штаны, тай-дай⁵ футболки и очки в роговой оправе. Девушки предпочитали дреды и длинную струящуюся одежду ярких цветов. Они выглядели как кучка современных хиппи, но в отличие от большинства представителей «свободной любви», соблюдали целомудрие. Рубашки непременно скромные, а юбки заканчивались ниже колен. Они — сочетание противоположных крайностей: броские, но консервативные; набожные, но стильные.

«Кто бы мог подумать, — промычал себе под нос Абаддон, — хипстер-евангелист».

Возле шатра кипела активная работа. Мужчины обходили его вокруг, проверяя колья и крепления на случай внезапных порывов ветра. В подготовке к вечернему действу женщины сновали туда-сюда, перенося стулья и огромные графины с водой, кофе и холодным чаем. Включившиеся генераторы наполнили шатер светом, так что он стал напоминать гигантского светлячка среди муравьев. Видимо, руководил рабочим процессом высокий широкоплечий чернокожий мужчина, одетый в фиолетовую бубу⁶ со сложной золотой вышивкой. Его глубокий голос раздавался над землей.

Звездой шоу, судя по плакату, являлся преподобный Фаддей Ролинс. Мужчина лет тридцати, одетый как и другие, за исключением вельветового пиджака с кожаными вставками на рукавах. Он также носил сандалии с шерстяными носками.

Даже их преподобный был хипстером.

Абаддон притаился неподалеку среди деревьев, ожидая начала мероприятия. Никто его не замечал, однако высокий управляющий устремлял взгляд в его сторону чаще, чем хотелось бы.

Сета нигде не было видно, но едва появилась первая машина — зазвучала музыка, очевидно, по сигналу бдительного члена группы. Это был гимн «How Great Thou Art», хотя и в более быстром темпе. Мелодия лилась из шатра, практически излучала свечение для сверхъестественных глаз Абаддона. Плыла к нему по земле через поле и ударяла по ногам, как вода, таким холодом, будто растаявший снег на его неестественной коже. Он уверен, что это влияние Сета. Душа парня звала его, манила ближе. Рот наполнялся слюной от голода, что не имел никакого отношения к еде. Тем не менее он ждал, наблюдал, считал прихожан, не желав оказаться слишком близко к первым рядам или слишком далеко. Наконец он встал позади группы из где-то двадцати новоприбывших, что выстроились у входа в шатер.

Попеременно продолжали звучать классические гимны и современные религиозные песни. Абаддон предполагал, что Сет будет снова играть на скрипке, но ошибся. Он слышал две гитары, бас-гитару, барабаны и клавишные. Сет играл на последних. Абаддон это знал, даже не заглянув внутрь. По тому, как звуки пианино откликались в его груди: мучительно кололи, обжигали там, где когда-то находилась душа.

Очередь на входе продвигалась медленно: частично потому, что несколько представителей преподобного приветствовали новоприбывших, частично из-за того, что смертные — бараны: они всегда переступали порог и останавливались, чтобы осмотреться, не заботившись о толпе ожидавших позади людей. Абаддон сжал зубы. Ему хотелось в шатер.

Однажды он научится быть осторожным в своих желаниях.

Как только он шагнул внутрь, крупный управляющий с силой схватил его за руку.

— Ты должно быть Абаддон.

Абаддон попытался высвободиться, но безуспешно. Как будто он боролся с чернокожей версией Андре Гиганта. Вместо того, чтобы вступить в перебранку с мужчиной, он спокойно произнес:

— Да.

— Сет попросил присмотреть за тобой.

Мужчина ждал ответа, пялясь на Абаддона, словно он особо отвратительный вид таракана.

— Эм… хорошо, — Абаддон приподнял руку, незаметно стремясь вызволиться. И снова неудачно. — Что ж, я здесь. Могу я теперь присесть?

Мужчина наклонился ближе.

— Я должен впустить тебя, ведь таков у нас порядок, но я тебе не рад, брат Абаддон.

Таков порядок? Не возникало сомнений: мужчина слишком уж слепо всему следовал. Абаддон изо всех сил старался не смеяться.

— Приму к сведению.

— Я не позволю тебе навредить мальчишке.

— Успокойся, Капитан Пещерный Человек, — в этот раз Абаддон решительно выдернул руку из хватки. — Я здесь ради музыки.

Он протолкнулся мимо мужчины и осмотрелся в поисках места. Шатер казался меньше внутри, но Абаддон прикинул, что он мог вместить до пятисот прихожан. В дальнем конце располагалась сцена с трибуной в центре. Справа играла группа. Слева у подножья сцены разместилась группка из десяти человек: пять женщин в струящихся длинных юбках и пять мужчин в вельветовых брюках и c галстуками. Абаддон предположил, что это хор. Они встречали участников улыбками и рукопожатиями. Приветствовали друг друга поцелуем мира, целомудренным поцелуем в губы, однако он никогда не происходил между людьми разного пола. Мужчины целовали мужчин, а женщины — женщин. Они не пересекали гендерных границ. Абаддон сталкивался с таким в других сектах и всегда задавался вопросом: сколько из них испытывали тайное возбуждение от этого быстрого прикосновения губами.

Он поискал свободное место в ближайших рядах справа. Существовал старый трюк: пространство между стульями использовали, чтобы создать иллюзию аншлага независимо от количества пришедших людей. Когда возрожденцы впервые приезжали в город, стулья расставляли почти на расстоянии полуметра — получались удобные и широкие проходы. Очевидно, группа Сета уже какое-то время находилась в этой части Кентукки, так как стулья стояли близко, всего в нескольких сантиметрах друг от друга, чтобы обеспечить максимальную вместимость. Наконец Абаддон нашел стул в пятом ряду, что предоставлял прекрасный обзор на Сета.

Он сменил одежду. Вместо футболки надел белую рубашку, застегнув пуговицы практически до самого верха. А вместо вязаного шарфа — красный шелковый, завязав его высоко и плотно на шее и заправив за воротник. Он стоял в центре сложной установки с клавишными с трех сторон. Складывалось впечатление, что группа больше полагалась на импровизацию и орнаментирование⁷, чем на точное следование мелодиям, и Сет явно был заводилой, как дирижер без палочки. Он играл непринужденно, легко переключался с одной мелодии на другую, а остальные музыканты подхватывали.

Он выглядел чертовски мило, а Абаддон наблюдал за ним и наивно желал, чтобы парень мог видеть. Стал бы он рассматривать толпу, если мог? Ждал бы, чтобы узнать проняла ли Абаддона проповедь? Верил бы, что душа Абаддона спасена?

Может и к лучшему, что Сет не мог видеть. Едва он подумал об этом, юноша, казалось, задержал на нем взгляд незрячих глаз и улыбнулся.

Возможно ли что он лгал о слепоте? Ведь он гулял по лесу без посторонней помощи. Нет. Абаддон и помыслить не мог, что парень врал. Он слишком набожный для этого, и Абаддон не уловил нечестности со стороны Сета.

Толпа становилась все громче, как и музыка. Один из гитаристов приблизился к Сету, чтобы что-то сказать. Сет засмеялся, но его пальцы не пропустили нот, его глаза засияли от счастья — новая волна свечения захлестнула Абаддона и по спине побежали мурашки. Он обрадовался, что сидел, потому что желание, которое накрыло его, подкосило бы колени. Абаддон сжал кулаки, сглотнув от нужды, что душа Сета пробудила в нем.

Он заполучит эту душу, даже если это станет последним, что он сделает. У него не оставалось выбора. Вряд ли он смог бы теперь отступить.

Музыка начала стихать, и толпа загудела в предвкушении. Кого только не было среди участников: чернокожие, белые, латиноамериканцы, азиаты. Они зааплодировали, когда на сцену для вступительного слова поднялся с бубном в руке представитель преподобного Фаддея, представленный как преподобный Боб.

Абаддон откинулся на спинку стула и смотрел шоу.

Проповеди не доставало огня и серы, зато с лихвой хватало чествования любви Христа в новозаветном стиле. К тому моменту, как на сцене появился преподобный Ролинс, половина людей уже поднялась на ноги. Он произносил много библейских стихов, как минимум половина из них была вырвана из контекста, но никто, казалось, не возражал. После пятнадцати минут его выступления музыканты вновь заиграли. В этот раз не гимны, а оживленную музыку, задававшую ритм, чтобы прихожане хлопали и топали, пока преподобный восторженно говорил, а по залу собирали пожертвования.

— Господь повелевает нам возлюбить ближнего своего!

— Аминь! — кричали вместе его помощники и хор, побуждая толпу повторять.

— Возлюбить его как брата своего!

— Аллилуйя!

— Господь повелевает вам помогать бедным! Возлюбить брата как самого себя!

— Хвала Иисусу!

— Нам сказано в Евангелие от Марка, что нет более великой заповеди, чем эта!

— Аминь, брат!

— Ненависть возбуждает раздоры, но любовь покрывает все грехи!

— Аллилуйя!

— И когда я покину этот земной мир, когда подойду к жемчужным вратам, когда предстану пред моим Господом, чтобы объяснить грехи свои…

— Хвала Иисусу!

За годы Абаддон повидал немало проявлений религиозного пыла. Он наблюдал фанатизм, исцеление верой и проповеди со змеями. Видел людей, корчившихся на полу и несущих тарабарщину. Даже припоминал парочку славных ребят из Миссисипи, что пили стрихнин⁸. Но ни разу не встречал ничего похожего на Радужную службу Возрождения преподобного Ролинса. Вокруг него люди, одетые в сандалии, тай-дай и вельветовые штаны, танцевали, хлопали и пели. Они смеялись и возносили хвалу. Это похоже на вечеринку без наркотиков. Как маленький уголок Вудстока, где все ловили кайф от Иисуса.

Темп музыки нарастал. Толпа аплодировала. Преподобный Боб с бубном бегал по проходам взад-вперед, убеждаясь, что тарелка с пожертвованиями не останавливалась. Сет играл, его пальцы стучали по клавишам, на лбу блестел пот. А преподобный Ролинс…

Абаддон уставился на сцену.

Преподобный все еще проповедовал, но никто, кроме Абаддона, не замечал того, как преподобный Ролинс и небольшая группа его последователей продолжали поглядывать на Сета. Некоторые смотрели с беспокойством, некоторые — с надеждой. Сет не обращал внимания, потерявшись в своем незрячем музыкальном мире.

— Может, Святой Дух посетит нас сегодня! — закричал преподобный, его взгляд снова скользнул в сторону Сета.

— Хвала Иисусу! — ответила толпа, сосредоточив внимание на преподобном Фаддее, даже когда весь хор как один оглянулся на молодого парня, что играл на клавишах.

Что вообще происходило?

Они все как будто чего-то ждали.

Замерли.

Надеялись на что-то.

Все, кроме одного.

В стороне стоял, заложив руки за спину, чернокожий управляющий, спокойный, серьезный и безразличный к действу.

И смотрел он прямо на Абаддона.

Глава 3

Изобилие Бафометов и Вельзевулов

Чего бы не ожидала группа преподобного, этого не произошло. В конце концов пыл достиг пика и пошел на спад. Музыка стала мягче. Служба закончилась. Вытирая лоб салфетками, улыбаясь и смеясь, прихожане расходились к своим машинам. В целом они выглядели довольными действом.

Чего не скажешь о группе преподобного. Абаддон чувствовал разочарование с их стороны. Они продолжали глазеть на Сета, однако подошел к нему только гитарист. Он опустил руку на плечо парня и наклонился что-то сказать — Сет кивнул. Абаддону хотелось услышать их, но расходившаяся толпа создавала слишком много шума. Гитарист поцеловал Сета — не романтически, а по-братски поцелуем мира — и ушел.

Абаддон увидел свой шанс.

Никто его не остановил, когда он поднялся на сцену и подошел к клавишной установке. Зов души Сета, похоже, немного утих. Его щеки стали бледнее. Он выглядел уставшим.

— Отличное выступление, — сказал Абаддон.

Улыбаясь, Сет повернулся к нему. Казалось, его слепой взгляд был устремлен куда-то слева от плеча Абаддона.

— Ты пришел.

— Как и обещал.

— Тебе понравилась проповедь?

Абаддон решил увильнуть от вопроса:

— По-моему, музыка была потрясающая, — он склонился над ближайшими клавишными, изучая обширную установку. Справа у Сета располагались Wuzlitzer, спереди по центру — Nord Electro над Fender Rhodes, а слева — Hammond B3. — На скольких инструментах ты играешь?

— На всех.

Абаддон заморгал:

— Всех? Имеешь в виду…

— Мои любимые скрипка, гитара и пианино, — Сет нежно прикоснулся к клавишам, будто убеждаясь, что они никуда не исчезли. — Я также играл на арфе, но с тех пор, как умер отец, она не приносит мне удовольствия.

Абаддон представил Сета херувимом на облачке с маленькой ангельской арфой в его идеальных руках. От этой мысли губы растянулись в улыбке.

— Электрогитара определенно сексуальнее.

— Сексуальнее? — Сет робко дотронулся до шарфа на шее. — Наверное, поэтому я предпочитаю скрипку и клавишные.

Флиртовал ли с ним кто-нибудь раньше? Абаддон задумался, но прежде, чем он успел придумать ответ, их прервал крупный управляющий.

— Брат Абаддон, — крикнул он, поднимаясь на сцену. — Служба закончилась. Тебе пора уходить.

— Кто-нибудь говорил, что у тебя голос прям как у Джеймса Эрл Джонса?

Мужчина даже не улыбнулся.

— Отправляйся домой. Сету нужно отдохнуть. Выступления его утомляют.

Сет наклонился к Абаддону и виновато улыбнулся:

— Брат Зед немного паникер, — затем громче обратился к Зеду: — Все в порядке, брат Зед. Мы просто разговариваем.

Зед еще сильнее насупился:

— Ты слишком доверчивый. Абаддон не такой, как ты. Нельзя предполагать…

— Да, да, — приподняв руку, чтобы остановить поток слов, произнес Абаддон. — Я оказываю дурное влияние. Плевать, — он повернулся к Сету, которого, казалось, позабавил весь словесный обмен. — Сет, может, проводишь меня?

— Плохая идея, — сказал Зед.

— Отличная идея, — произнес Сет, будто Зед вообще ничего не говорил. Над клавишными он протянул руку к Зеду, но внезапно остановился, не коснувшись его руки. — Я буду в порядке, брат Зед. Всего на минутку и ты сможешь наблюдать за мной все время.

Зед смотрел сердито, а Абаддон еле сдержался, чтобы не показать ему язык как пятилетка. Сет обогнул установку и взял Абаддона за руку. Даже от прикосновения через ткань рукава сердце Абаддона заколотилось. Тем не менее он пытался сохранять спокойствие. Проходя мимо Зеда, он ухмыльнулся:

— Милый халат. Мира и любви тебе, брат.

Зед нахмурился, а вот Сет не выглядел обеспокоенным.

— Если бы ты только помог мне спуститься по ступенькам…

— Конечно.

— Я справляюсь на улице, но внутри шатра у меня всегда возникают кое-какие трудности.

Абаддон спиной чувствовал взгляд Зеда, пока вел Сета по проходу. Это напоминало свадьбу задом-наперед. Он вздохнул с облегчением, как только они вышли на свежий ночной воздух. Вокруг трещали сверчки, слышимые даже за шумом генераторов. Свет от шатра и отъезжавших машин на другом конце поля затмевал звезды и мистически освещал оставшихся прихожан, что стояли небольшими компаниями и разговаривали с кем-то из группы преподобного. Сет отпустил его руку. Кожу Абаддона все еще покалывало от прикосновения.

— Тебе понравилась проповедь?

— Ты уже спрашивал.

— Ты не ответил. Мой брат произносит прекрасные речи, да?

В секте Сета ко всем обращались «брат», так что Абаддон не знал, что и думать.

— Ты и преподобный Ролинс действительно родственники?

— И да, и нет. — Они медленно прогуливались мимо группок людей у припаркованных машин. Теперь на улице Сет ступал уверенно. — Меня подбросили в общину младенцем. Одна из женщин услышала ночью плач ребенка. Пошла проверить и нашла меня под скамейкой у пианино. В то время преподобным был Фаддей Ролинс-старший. Его младший сын умер в младенчестве всего несколькими месяцами ранее, так что они приняли меня.

— Это он назвал тебя Сетом?

— Да.

— Сын, дарованный Еве после того, как Каин убил Авеля.

Сет наклонил голову.

— Именно.

Они дошли до безлюдного участка между шатром и припаркованными машинами. Абаддон схватил Сета за рукав, стараясь не прикасаться к его коже, и свернул к краю поля. У него не имелось машины, и Зед наверняка это заметит, если только Абаддон не избавится от его наблюдения, скрывшись в тени деревьев.

— Значит, старший преподобный вырастил тебя как сына?

— Да. Он был замечательным человеком.

— Когда он умер?

— Мне было шестнадцать.

— Сочувствую твоей утрате.

— Все хорошо. «Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни ангелы, ни иные начала не могут отлучить нас от любви Бога».

Сет существенно сократил стих, но он все также оставался несносным, и Абаддон рассмеялся.

— Ты сведешь меня с ума этой чушью.

Сет лишь улыбнулся, и Абаддон удивился, что кто-то настолько набожный может быть и таким снисходительным.

— Твой брат стал во главе после смерти отца?

— Да. Группа сильно изменилась, но, думаю, к лучшему.

— Они уникальные, ничего не скажешь. В этом регионе большинство проповедников-возрожденцев придерживаются традиционных взглядов.

Сет засмеялся:

— О, я знаю. Посетил несколько их шатров. Всё, о чем они говорят, так это об Аде: «Мы все грешники на пути к вечным мукам, поэтому покайтесь или узнаете гнев Божий». И все в таком духе.

— Точно.

Сет покачал головой, запрокидывая ее назад, будто чтобы посмотреть на звезды.

— Я всегда знал только одного Бога, и Он не мстительный. Он милосердный и всепрощающий.

Абаддон же всегда думал о Боге как об отсутствующем генеральном директоре огромной компании, что больше интересовался игрой в гольф и получением идеального загара, чем деятельностью людей, но спорить не стал.

Они дошли до деревьев — Абаддон замедлился.

— Сегодня они все наблюдали за тобой.

— Кто?

Абаддон остановился и повернулся к Сету. Их окружала темнота, но сверхъестественные способности позволяли Абаддону четко видеть во мраке. Вот только разгадать выражение лица Сета было все равно трудно.

— Твоя группа. Они глазели, будто думали, что тебя должно охватить пламя.

— Ох, — Сет ковырял ногой грязь, похоже, впервые чувствуя себя неуютно.

— Почему они…

— Ерунда, — однако он снова натянул повыше шарф на шее, что выглядывал из-под воротника рубашки, словно укрываясь от холода, несмотря на то, что вечер стоял теплый.

Абаддон ждал, что в конце концов Сет всё объяснит. Но когда стало понятно, что он вообще не собирается отвечать, Абаддон попытался сменить тему.

— Я не нравлюсь этому парню Зеду.

Сет усмехнулся:

— Зеду никто не нравится.

— Кроме тебя.

— Он думает, что должен присматривать за мной. — Завелась еще одна машина, и Сет обернулся на звук. — Ты припарковался где-то рядом?

— Вообще-то я не вожу. Я — дьявол. Появляюсь и исчезаю, когда пожелаю.

Сет хихикнул, по-прежнему считая, что это шутка.

Абаддон оглянулся на шатер. Зеда не трудно заметить: он стоял, уперев руки в бока, и смотрел в их сторону. Его бубу развевалась от легкого ветра.

— Тебе лучше вернуться, пока твой ангел-хранитель не отправил поисковый отряд. Сможешь сам дойти до лагеря?

— Я справлюсь, брат Абаддон, но спасибо, что спросил.

— Спасибо, что проводил до моей несуществующей машины.

— Спасибо, что сдержал слово и пришел на службу.

— Эмм… — разговор становился нелепым, но уходить не хотелось. — Спасибо, что пригласил.

Они оба замолчали, неловко уставившись под ноги. Воспоминаний о свиданиях у Абаддона не имелось, но он догадался, что этот момент похож на окончание вечера, когда ты должен решить поцеловать ли другого человека на прощание. От мысли о поцелуе с Сетом кровь запульсировала в висках.

И кое-где еще.

Голос Зеда разнесся над полем:

— Сет! Хватит болтать!

Сет вздохнул и виновато улыбнулся:

— Мира и любви, брат.

Мир и любовь — последнее, о чем сейчас думал Абаддон. Его мысли определенно более плотские. Он откашлялся:

— Спокойной ночи, Сет.

Абаддон наблюдал за тем, как Сет повернулся и медленно зашагал к шатру, в котором уже погасили свет. Он боролся с глупым желанием окликнуть его. Попросить Сета остаться, пускай всего и на несколько минут.

И Сет обернулся, будто услышал.

— Мы пробудем здесь всю неделю. Может быть, захочешь прийти снова?

Абаддон улыбнулся, ощутив свечение души Сета даже кончиками пальцев.

— Может быть.

* * *

Сколь бы ни хотелось остаться в Кентукки, где он мог присматривать за Сетом, но в Аду скопилась непомерная куча бумажной работы. Однако Абаддон не мог сконцентрироваться на ее выполнении, как ни старался. Мысли снова и снова возвращались к яркому свечению души Сета и его расстроенному виду, когда Абаддон спросил, чего так ждала группа во время службы.

— Где тебя носило? — спеша к столу Абаддона, поинтересовался Бафомет. Его галстук развязан, а очки сдвинуты набекрень. Он, словно ботаник, вцепившийся в учебник, прижимал к груди стопку документов. — Нашел души?

— Нашел одну, — Абаддон нахмурился, пытаясь заполнить форму на пишущей машинке. У него никогда не получалось разместить пустые ячейки правильно для печати.

— Только одну? — Бафомет глянул через плечо, убеждаясь, что никто не подслушивал. — У тебя меньше двух недель, чтобы выполнить норму, а ты заполучил только одну?

— Черт! — отвлекшись, Абаддон напечатал имя в поле «дата», а дату — в поле «имя». Он выдернул лист из каретки. — Корректора с собой нет?

— Абаддон!

— Что?

— Хочешь, чтобы тебя понизили?

— Конечно нет!

— Тогда отправляйся на поиски…

— Послушай, я нашел душу, понятно? Причем ни какую бы там, а офигенную. Она…

Бафомет приподнял верхнюю пачку документов из стопки в руках.

— Почему же я не нахожу ее в сегодняшних отчетах?

Абаддон вздохнул:

— Ну, я ее не совсем получил.

— Что? Чем же ты тогда там занимался?

— Я ее заполучу, ясно? Возвращаюсь обратно вечером. И говорю тебе, это золотая жила.

Бафомет покачал головой:

— Тебе стоит перестать искать одну единственную и просто выполнить норму. Приноси по несколько обыкновенных душ каждый день, и ты снова в деле.

Еще никогда мысль об обыкновенной душе не была менее привлекательной.

— Ни за что. Я не могу сдаться. Эта душа превзойдет все другие. Я отродясь не встречал милее и невиннее. Он идеальный.

— Ты такой болван.

— Не болван, а реалист. Эта душа — мой шанс. До конца года не придется напрягаться. Получу повышение. Стану Королем отдела. Я… Я… побью рекорд! — он замолчал, задумавшись. — К тому же, у кого сейчас рекорд по душам?

— У Бафомета.

— Имеешь в виду себя?

— Нет, тупица. Другой Бафомет.

Абаддон нахмурился, размышляя:

— Парень с красными волосами?

— Нет, другой.

— Тот, что с бородой?

— Нет, другой другой.

Абаддон почесал голову.

— Коротышка?

— Нет! Другой другой.

— Я не могу придумать никаких других Бафометов.

Бафомет вздохнул и вновь оглянулся, убеждаясь, что поблизости нет управляющих.

— Тот, что с огромной родинкой, — он дотронулся до носа, чтобы уточнить.

— Ох! Бафомет-родинка! Я знаю, о ком ты говоришь, — он снова нахмурился. — Рекорд у этого парня? Кого он притащил?

— Тома Брэди в 2001. Прямо перед игрой с «Нью-Йорк Джетс». Вот почему Дрю Бледсо получил травму.

— Так и знал, что парень чересчур уж хорош!

— В то же время Бафомет заполучил Беличика, но у этого чувака душа простофили. Сделку увенчал Брэди, — он кивнул в сторону почти полуметровой стопки бумаг во входящей почте Абаддона. — Знал бы, если отслеживал служебки.

Абаддон закатил глаза:

— Это же займет день.

— Вельзевуловы шары, Абаддон! Ты ничего не воспринимаешь всерьез!

— Вельзевул ненавидит, когда ты используешь это ругательство.

— И что? Вельзевул — самодовольный придурок.

Абаддон растерянно заморгал.

— Подожди. О каком Вельзевуле мы говорим?

— Обо всех! — Бафомет присел на край стола Абаддона, пытаясь хоть как-то упорядочить документы в руках. — Начни серьезно относиться к работе. Ты отлыниваешь уже на протяжении десяти лет, едва выполняешь норму и вечно с опозданием. Тебе стоит…

— Знаю, знаю. — Это правда: процесс сбора душ никогда не привлекал Абаддона и всегда ему немного претил. Да и раньше он не находил души, как у Сета.

— Послушай, мне нужна эта. После нее я… я постараюсь не отставать.

— Нет. Ты все равно будешь ждать до последней минуты, как обычно, — Бафомет указал пальцем на нос Абаддона. — Если не будешь осторожен, тебя понизят до регулировщика движения на Полях асфоделей⁹. Знаешь, а туда отправили все машины, что ездили на этилированном бензине.

Абаддон отмахнулся и придвинулся ближе.

— Говорю тебе, эта душа настолько безупречна, что как минимум принесет мне повышение. Нужно лишь придумать игру, в которой я смогу выиграть.

— Ага, удачи, — Бафомет скользнул взглядом по проходу между кабинками и вскочил на ноги. — Ты меня слышал, ничтожная свинья! — он повысил голос на Абаддона, чтобы замеченный управляющий точно услышал. — Надеюсь, чума настигнет тебя, жалкий идиот!

Абаддон даже не потрудился сыграть свою роль в этом спектакле. Больше не придется беспокоиться об управляющих, как только он заполучит душу Сета.

Глава 4

Облом от Дарта Вейдера

Следующие несколько дней Абаддон провел в офисе, разбираясь с бумажной работой. Его постоянно преследовал Бафомет, настаивая на том, что стоило бы отправиться на поиски душ. Он был прав, но обыкновенные души никогда не привлекали Абаддона. А теперь попробовав сладость души Сета, мысль о чем-то меньшем его не прельщала. Тем более он преуспеет, как только заполучит Сета. Зачем тратить время на кучу атлетов, если одним Сетом можно выполнить норму и даже больше?

С этой целью Абаддон наведывался на собрания возрожденцев каждый вечер.

Его всегда забавляли службы, и Радужная служба не исключение. Зед следил за ним непрерывно, а члены группы, похоже, каждый вечер наблюдали за Сетом, но ничего не происходило. Чего, черт возьми, они ждали? Неужели Сет иногда вспыхивал или заговаривал на неведомых языках, как некоторые радикальные пятидесятники? Может быть, его охватывали судороги или приступы смеха. Варианты интриговали Абаддона, но странное поведение хипстеров-евангелистов оставалось загадкой.

Однако поговорить с Сетом снова у Абаддона не получалось. Зед присматривал за юношей, словно ястреб, провожал его от трейлера и обратно. Во время собрания он стоял у правого края сцены, всего в нескольких метрах от места, где играл Сет, и наблюдал за процессом, будто пастушья собака. Сразу же как заканчивалась служба, он спешил увести Сета из шатра через задний выход. Абаддон пытался последовать за ними, но большая часть прихожан двигалась в обратном направлении, и Абаддон походил на рыбу, плывущую против течения.

Его обламывал парень в бубу. Как же это бесило. Утешало только то, что Сета это раздражало не меньше. Абаддон чувствовал недовольство парня всякий раз, когда Зед приближался. Однажды вечером он подсмотрел издалека, как они спорили у трейлера Сета.

— Я не ребенок! — донесся до него голос Сета. — И мне не нужна нянька!

Он не услышал ответа Зеда, но после еще минуты тихих препираний Сет уступил и зашел внутрь. Вскоре из его трейлера полились звуки скрипки, что ласкали органы чувств Абаддона, дразнили его. Словно Сет знал, что он там, и играл специально для него. От мысли насколько восхитительно будет заполучить душу Сета, рот Абаддон наполнился слюной, а в паху покалывало. Сет как будто приглашал его, но Зед стоял прямо у двери трейлера, уставившись в сторону леса, где прятался Абаддон.

Абаддон задумался над тем, чтобы просто проявиться внутри трейлера Сета, но это казалось неприличным, даже по меркам дьявола. Кроме того, хлопок от появления непременно напугает Сета, и если он издаст хоть какой-нибудь звук, то Зед ворвется внутрь, навлекая на Абаддона гнев всей группы. Может, даже будет привлечена местная полиция, а арест — это такая морока. Конечно, он может просто исчезнуть в бездне, но это приведет к новым записям, розыскам и ориентировкам…

Только бумажная волокита займет неделю, и впоследствии Сет, вероятно, не захочет тратить на него свое время.

Нет. Лучше выждать момент.

Но после двух часов в трейлере Сета стало темно и тихо, а Зед все также стоял на стреме. В итоге Абаддон признал поражение и вернулся в Ад. В конце концов, его все еще ждала бумажная работа, и отставал он в ее выполнении сильнее, чем когда-либо.

На пятый вечер ему наконец-то улыбнулась удача.

Он пришел в шатер раньше, чем в прошлые вечера. Как обычно, Зед сопровождал Сета. Даже кто-то без сверхъестественных способностей мог заметить злость Сета по его стиснутым зубам и темноте глаз, но для Абаддона этот подавляемый гнев был подобен ореховому сиропу на сахарной душе Сета. Он придавал его сущности насыщенный, слегка дымчатый аромат, от которого у Абаддона по спине побежали мурашки.

Абаддон мог с уверенностью заявить: где бы он ни сидел среди прихожан, слепые глаза Сета каждый раз находили его. Сет намеренно улыбался в его сторону, прикусив губу, и отворачивался. Прошлые два вечера он играл на гитаре, но в этот раз вновь вернулся за клавишные. На нем были надеты джинсы, черная футболка и радужный шарф на шее. Абаддон присел в первом ряду, прямо напротив Сета. Зед злобно зыркнул на него, а Абаддон самодовольно помахал, сдерживая ребяческое хихиканье, когда ярость окрасила темные щеки Зеда.

Шатер быстро наполнился, и служба началась. Фаддей и преподобный Боб обрабатывали толпу. Хор воспевал хвалу. Через двадцать минут службы Абаддон остался единственным, кто еще сидел. Все остальные танцевали, размахивали руками и по команде кричали «Аллилуйя!» и «Хвала Иисусу!». Шатер, казалось, раздувался и вибрировал от их пыла. Так много душ, что он мог бы заполучить, но ни одна не взывала к нему как душа Сета.

Как всегда, Сет играл превосходно. Но сегодня Абаддон уловил некую опустошенность. Сет не улыбался с такой же легкостью, как обычно. По ощущениям Абаддона аккорды его клавишных стали плоскими и безжизненными и отражали больше одиночество, чем радость.

Он несчастен. Это очевидно.

Абаддон улыбнулся. Теперь ему было с чем работать. Недовольство Сета гиперопекой Зеда стало той искрой, которую он ожидал. Оставалось только немного раздуть ее, предложить сделку, сыграв на злости Сета, и дать пламени разгореться. Он позволит этой ярости пылать, подобно пожару, и затем Сет будет принадлежать ему.

Во всяком случае он на это надеялся.

Через час шатер практически объял хаос. Прихожане танцевали и пели. Мимо него снова и снова перемещалась тарелка с пожертвованиями. Преподобный Боб стучал в бубен, а Фаддей эмоционально проповедовал с Библией в руках. Хор разошелся по всей сцене, размахивал руками и исполнял самую крутую версию «Bossom of Abraham», что когда-либо слышал Абаддон.

Абаддон выжидал момент, надеясь, что сегодня он сумеет добраться до Сета быстрее, чем Зед его остановит.

Слева женщина закричала в религиозном экстазе, да так, что ее вопль был слышен даже за общим шумом. Она трясла руками, дергалась в контролируемых конвульсиях и болтала тарабарщину. Ликуя, вокруг нее собралась толпа: некоторые просто наслаждались зрелищем, некоторые хотели быть ближе, пока ее охватывал пыл от невидимого прикосновения Бога.

Абаддон изумленно покачал головой. Он видел сотни людей, что говорили на неведомых языках. Он бывал на собраниях, где половина участников падала на пол и извивалась, подобно кусочкам бекона на сковородке, но до этого момента Радужная служба не прибегала к таким спектаклям.

— Давайте оставим ее в покое! — возопил Фаддей, широко раскинув руки. — Прикосновение Господа могущественно. Брат Зед, помогите нашей сестре присесть. Ей нужен отдых после такого божественного воздействия.

Зед нахмурился, но выполнил поручение, покинув свой пост у подножья сцены.

Абаддон увидел шанс и воспользовался им.

Никто даже не заметил, что он встал со своего места и поднялся на сцену. Никто не обратил внимания, когда он проскользнул мимо хора и направился к Сету за установкой. Сет быстро перебирал пальцами по клавишам, но удовольствия ему это не приносило. Абаддон приблизился к нему сзади, настолько, что мог дотронуться, и наслаждался сладостью, что витала в воздухе. Даже от запятнанной гневом и печалью души Сета его рот наполнился слюной.

— Неплохо, парень. Но, по-моему, ты сдерживаешься.

Сет не сбился с ритма, хотя резко повернул голову в сторону Абаддона и довольно заулыбался.

— Я знал, что ты здесь.

Абаддон проверил клавишные слева от Сета, немного регулируя звук и регистры.

— Не против, если я присоединюсь?

Свечение души Сета, казалось, становилось сильнее и теплее, словно жаром от костра обдавая кожу Абаддона. Не прекращая играть, юноша бросил взгляд на Абаддона и слегка прикусил нижнюю губу.

— Давай.

На то, чтобы понять мелодию, Абаддону понадобилась всего минута. Сет ее не усложнял, давая Абаддону возможность разобраться с аккордами. Абаддон пихнул его локтем.

— Это всё, на что ты способен?

Сет рассмеялся. Его радость от нового вызова была сладчайшим афродизиаком, когда-либо известным Абаддону.

— Мы говорим о новом соревновании, старичок?

— Старичок? Чем же я это заслужил?

— На что играем в этот раз?

— На твою смертную душу.

— А если выиграю я?

— Что пожелаешь.

— Ты будешь должен мне мороженое.

— Это всё?

Сет ухмыльнулся.

— Всё. А теперь посмотрим, сможешь ли ты не отстать.

И после этого он позабыл о простоте и переключился на энергичную интерпретацию «Lead Me To That Rock» с мощными, блюзовыми, южными аккордами. Барабанщик с легкостью подключился, а вот гитарист и оба бас-гитариста запнулись от резкого перехода. Хор быстро подхватил, запевая первый куплет и поднимая руки к небу:

«От края Земли

От края Земли

Буду кричать, взывая к тебе…»

К ним присоединилась толпа. Мелодия, создаваемая клавишами Сета, приобрела новый оттенок, отражалась в ощущениях Абаддона и освещала весь шатер. Неважно, знали прихожане об этом или нет, но они это чувствовали. Радость Сета была заразительной, и Фаддей перестал проповедовать, позволяя пылу распространиться.

«Веди меня к скале

Веди меня к скале,

Которая выше меня…»

После этого Сет перескочил на «Daddy Sang Bass», потеряв в процессе гитариста. Хотя юноша совершенно не выглядел расстроенным. Он засмеялся, будто привык к подобным выходкам Сета во время импровизаций. Оставив свою гитару, он взял бутылку воды из холодильника, спрятанного за барабанами, и присел смотреть шоу.

Басист и барабанщик справлялись немного лучше. Хор воодушевленно подхватил, как только Сет переключился на «Can’t Nobody Do Me Like Jesus» (прим. вольный перевод песни: Неужели никто не может поступить со мной так, как Иисус?), название которой всегда рисовало греховные картинки в воображении Абаддона и заставляло его хихикать. А напоследок Сет заиграл потрясающую регтайм интерпретацию «Jesus, Hold My Hand».

Шатер сотрясался. Шум стоял оглушительный. Сет то и дело посмеивался над Абаддоном, пару раз подсказывая ему смену регистра, когда он это упускал, и Абаддон запинался. Его предплечья горели от использования каждой капли музыкального таланта, дарованного Адом. Однако ему никогда не выиграть. Он знал азы, но не мог импровизировать на уровне Сета. Сет давал ему достаточно времени после каждого перехода, чтобы уловить его ритм — достаточно, чтобы сравняться с ним, — прежде чем начать играть свою часть мелодии в более трудной обработке. Абаддон не соревновался с Сетом. Он играл на подхвате, задавал ритм, чтобы подчеркнуть истинный талант Сета, но отчего-то его это устраивало.

Темп был безумным, улыбка и смех Сета поистине великолепными, и Абаддон тоже засмеялся, столь же увлеченно наслаждаясь моментом, как и прихожане, но его одержимость не имела ничего общего с Богом и спасением, а была полностью связана с ангельской музой рядом. Он уже много лет так не веселился.

Зед стоял у подножия сцены, как библейский столб гнева, и Абаддон захохотал еще сильнее, надеясь, что этот момент будет длиться вечно.

Но нет.

— Последний раз! — крикнул через плечо Сет хору и барабанщику.

Приблизившись к финалу, они сменили регистр, перейдя в крещендо, и когда они закончили играть, толпа зааплодировала. Обмахиваясь и вытирая пот со лба, хор обессиленно присел на свои места. Фаддей, подняв руки к небу, снова вышел вперед, готовясь произнести финальную часть своей проповеди.

А Сет…

Сет повернулся к Абаддону и, смеясь от восторга, приобнял его за шею.

— Это было потрясающе!

Вся энергия Сета врезалась в Абаддона, подобно удару кулака в живот, отбросив его назад. Чуть не перекувыркнувшись, он, задыхаясь, упал на клавишные, а Сет схватил его, пытаясь удержать. Такая стремительная забота только ухудшила ситуацию. Вторая волна накрыла Абаддона словно прибой, сбивавший с ног и ударявший по лицу. Абаддон пошатнулся. Ему пришлось заставить себя дышать, и, наконец, он обрел равновесие: одной рукой ухватившись за клавишные, а другой крепко обняв Сета за талию. Его ноги казались резиновыми.

А другие части тела, наоборот, были слишком твердыми.

— Ты в порядке? — зашептал ему на ухо Сет, не желая прерывать службу. Абаддон немного отстранился, стараясь создать хоть какое-то пространство между ними, чтобы побудить свои колени работать. Его руки дрожали. Он заставил себя отпустить Сета. Но вот вынуждать себя улыбнуться необходимости не было. Он все еще чувствовал радостную энергию, что их музыка пробудила между ними.

— Я в порядке.

— Из нас получилась отличная команда! Ты почти не отставал.

Абаддон усмехнулся.

— Думаю, можно с уверенностью сказать, что твоя душа по-прежнему принадлежит Богу. — И как только он это произнес, то почувствовал крошечную нотку облегчения.

И от этого облегчения стало чуточку стыдно.

Абаддон хотел душу Сета. Он жаждал удовлетворения, что наступит, когда он поглотит ее и доставит через бездну. Но, глядя в улыбающееся лицо Сета, он впервые засомневался. За прошедшие годы Абаддон забрал уйму душ, большинство из которых имели множество тайных грехов. Жадность, зависть, честолюбие. Это являлось залогом успеха многих дьяволов. Тем не менее у Сета не наблюдалось ничего подобного, и Абаддон знал, что эйфорический восторг, который он испытывал, желая заполучить душу Сета, впоследствии дополнится только чувством вины.

Сет вновь наклонился к нему.

— Не могу поверить, что Зед позволил тебе подойти так близко.

Пытаясь избавиться от дискомфорта, Абаддон рассмеялся и перевел взор на крупного чернокожего управляющего. Он уверен, что увидел гнев небес в глазах мужчины.

— Не сомневаюсь, что он прямо сейчас бы разорвал меня на куски, если мог.

Сет улыбнулся и с легкостью скользнул пальцами левой руки в руку Абаддона. Мозоли на кончиках его пальцев от струн гитары и скрипки щекотали ладонь Абаддона.

— Пойдем. Улизнем через задний выход.

Сердце Абаддона забилось быстрее. Он сглотнул, неуверенный что правильно понял.

— Что?

— Я ужасно ориентируюсь в шатре, но я знаю, что он где-то здесь. Ты его видишь?

— Я знаю, где он, — Абаддон смотрел, как Зед уводил Сета через него последние несколько вечеров. Он взглянул на Зеда и заметил, что мужчина начал осознавать, что Сет намеревался сбежать от его наблюдения. — Нам лучше поторопиться.

— Я готов, если ты готов.

Абаддон сильнее сжал руку Сета и повел его со сцены, а затем через задний выход из шатра, прочь от разгневанного Зеда. Они побежали к деревьям и хихикали словно дети, пока Абаддон уводил Сета дальше от собрания, глубже в темноту леса.

Как и все дьяволы, он знал путь к искушению.

Скрывшись из виду, они замедлили шаг. Абаддон всё еще держал Сета за руку. Ему нравилось это прикосновение, при котором тепло души Сета могло проникать сквозь его кожу, но теперь оно начинало казаться неловким. Он отпустил руку и сразу же испытал чувство потери. Он не был уверен, какая доля разочарования исходила от него, а какая — от Сета.

— Я рад, что ты поднялся на сцену, — застенчиво и нерешительно произнес Сет. — Я предполагал, что ты был здесь прошлые несколько вечеров, но Зед… — он засмеялся, замотав головой. — Я бы спросил его. Он не хотел бы отвечать, но и врать не стал. Так что получилось бы что-то вроде: «Не беспокойся о местонахождении Абаддона, юный Сет».

Из-за его имитации низкого голоса Зеда и нелепости фразы Абаддон захохотал.

— Иногда у него действительно голос как у Дарта Вейдера.

Улыбка Сета слегка поникла.

— Даже не знаю. Я никогда не смотрел «Звездные войны» или «Звездный путь». Что бы это ни было.

— Даже до того, как ты ослеп?

Сет покачал головой.

— Мы не смотрим ни фильмы, ни телевизор.

— Мобильные телефоны?

— Точно нет. Мы лишь бывает слушаем радио.

— Ох, — Абаддон почувствовал себя придурком из-за того, что непреднамеренно испортил хорошее настроение Сета. — Ну, ты не много упускаешь. Просто представь крупного черного мужчину, что летает в космосе в огромном баскетбольном мяче, убивает своих приспешников и периодически взрывает планеты.

— Звучит ужасно.

— Вполне возможно, я слишком упрощаю.

Сет остановился и повернулся к Абаддону. Он выглядел непривычно печальным, и Абаддон, ища этому объяснение, слегка дал волю своему чутью душ. Самую малость. Не позволяя себе попробовать этот сахарно-сладкий вкус души, потому что это сведет его с ума. Просто быстрое движение подобно змеиному языку. Воздух вокруг Сета был наполнен цитрусовым ароматом, чуть ли не кислым от одиночества и тоски.

— Что-то случилось?

— Мы уезжаем.

Абаддон удивленно заморгал.

— Я думал, что вы останетесь здесь хотя бы до конца недели.

— Я тоже, но сегодня брат Зед сказал мне, что мы отправляемся на рассвете, — он улыбнулся, но это была самая печальная улыбка, которую когда-либо видел Абаддон. — Мы будто уезжаем каждый раз, как только мне удается завести друга. Иногда я думаю, что он делает это специально.

Абаддон отступил на шаг. Его мысли путались. Он пришел за душой Сета, но сейчас, услышав, что Сет назвал его другом, он снова засомневался.

— Ты знаешь куда вы направляетесь?

— Нет. Зед мне не скажет.

Абаддон нахмурился.

«Иногда я думаю, что он делает это специально».

Абаддон не считал, что Сет был совершенно серьезен, но задумался: что если Сет и впрямь попал в точку. Зед явно не доверял Абаддону. Возможно, они переезжали, чтобы сбежать от него.

— Не важно, куда ты отправишься. Я найду тебя. Зед может заставить тебя собрать вещи и уехать из города, но на Земле нет такого места, где он сумеет тебя спрятать. Не от меня.

Сет рассмеялся и Абаддон понял, что даже сейчас парень не поверил. Он, несомненно, думал, что Абаддон пошутил. Но вскоре он затих, его смех сменился страдальческим, практически скорбным, выражением лица.

— Мы можем где-то присесть?

Просьба удивила Абаддона.

— Конечно, — он взмахнул пальцами и сотворил из бездны парковую скамейку. Она исчезнет через пару дней, а пока отлично им послужит. — Сюда, — он взял Сета за руку и повел к лавочке. На этот раз Абаддон был готов к тому, что его захлестнула волна энергии.

Присев, Сет насупился и зашарил руками по деревянным планкам под ним.

— Она уже была здесь? В такой глуши?

— Нет. Я ее создал.

Качая головой, Сет снова хихикнул.

— Ты самый странный человек, которого я когда-либо встречал.

Едва Абаддон собирался сказать: «Я не человек», как Сет продолжил:

— Могу я рассказать тебе секрет?

— Конечно.

Но теперь, решив рассказать Абаддону о том, что его тяготило, Сет колебался. Ему потребовалась минута на то, чтобы собраться с мыслями и набраться смелости. Абаддон сидел рядом на скамейке и ждал до тех пор, пока Сет наконец-то не заговорил:

— Ты спрашивал, была ли моя слепота наказанием, и я ответил, что нет… но это может быть неправдой.

— Ты говоришь, что соврал?

— Нет. Просто когда дело касается моей слепоты, то порой я не знаю во что верить.

— Я не понимаю.

— Это потому, что я плохо объясняю, — он глубоко вдохнул и начал излагать иначе: — Когда мне было восемнадцать, я решил уйти от возрожденцев.

— Да? У меня сложилось впечатление, что тебе здесь нравится?

Сет нерешительно пожал плечами:

— Да, большую часть времени. Мне здесь хорошо жилось. Я вырос в общине. Меня обучала жена преподобного, пока она не умерла, а затем преподобный, пока не умер. Меня окружали любящие люди с тех самых пор, как меня нашли под лавочкой у пианино. Я должен быть доволен тем, что получил.

— Но это не так?

Немного ссутулившись, Сет вздохнул.

— В восемнадцать я осознал… — он, прикусив губу, снова умолк. Абаддон подозревал, что Сет старался не расплакаться перед ним. — Я здесь один. У меня есть друзья, но я одинок. И я всегда буду одинок, и это не изменится, потому что мы нигде не задерживаемся надолго.

— Но у тебя есть брат. И тот парень, что играет на гитаре. Я вижу, что он постоянно с тобой разговаривает.

— Джереми, — голос Сета звучал мягко. — Да, он мой друг. Мы дружим с тринадцати лет. Но у него есть жена. У них у всех жены и мужья. Они заботятся обо мне, но для них я не на первом месте. И иногда я думаю, что действительно хотел бы иметь кого-то, для кого бы я был важнее всего.

— Это нормально.

— Или, наверное, эгоистично.

Абаддон задумался на мгновение о том, как это соотносится с первоначальным признанием Сета о желании покинуть общину.

— Ты не думаешь, что сможешь найти жену среди ваших радужных возрожденцев?

Сет покачал головой:

— Я не хочу жену. А тот, кто мне нужен, не из тех людей, что приходят на религиозные собрания в Кентукки или Теннесси.

Этого Абаддон не ожидал.

— Хочешь сказать, что ты гей?

Сет не ответил, но румянца, что окрасил его щеки, и так было достаточно.

— Ты переживаешь, что это грех?

Сет решительно замотал головой:

— Нет. Я знаю, что консерваторы так считают, но меня учили не этому. Меня учили, что любовь не может быть грехом, и что секс греховен, только если заниматься им вне священных уз брака.

— Значит, ты хотел отправиться на поиски своей родственной души?

Сет снова поник.

— Из твоих уст это звучит так глупо.

Абаддон нахмурился, ведь такую цель он не преследовал.

— «Двоим лучше, нежели одному. Если лежат двое, то тепло им; а одному как согреться?»

Сет засмеялся.

— И внезапно ты тот, кто цитирует Библию?

От абсурдности этого Абаддон заулыбался.

— Я всего лишь хотел сказать, что желание иметь интимного партнера в жизни естественно.

Потирая ладони о джинсы, Сет кивнул и, похоже, набрался смелости от слов Абаддона.

— У нас никогда не было телевизоров, мобильных телефонов или компьютеров, но я читал книги и видел фотографии. А в восемнадцать я начал составлять список мест, что хотел посетить. У меня был фургон и собственный трейлер. Я накопил немного денег. Решил, что больше мне ничего не нужно. Я собирался взять свои гитару и скрипку и просто ехать. Может быть, отправиться куда-то, где были туристы, и играть на улице за деньги. Знаешь, просто посмотреть, что вокруг?

Абаддон кивнул, слишком поздно осознав, что с Сетом это бессмысленно.

— Что же случилось?

— Случилось то, что я ослеп. Когда я проснулся в день своего девятнадцатилетия, то не мог видеть. Позже этим днем к нашей общине присоединился Зед, и с тех пор он водит мой фургон, — сжав руки на коленях в кулаки, Сет вновь потупил взор. — Все, чего я хотел, — это увидеть несколько мест. Большой Каньон. Может, Сион. Я хотел увидеть океан, — он спешно потер глаза. — Ты спрашивал, какой грех я совершил, чтобы заслужить слепоту, так вот — никакой. И тем не менее мне все равно кажется, будто меня наказали. Я всего лишь желал взглянуть на мир, — он повернулся к Абаддону, на лице отражалась печаль. — Разве это плохо хотеть увидеть чудо Его творений собственными глазами?

Абаддону почти хотелось заплакать. Как он мог сказать Сету, что, несмотря на его веру, Бог, вероятно, не имел вообще никакого отношения к тому, что парень ослеп?

— В этом нет ничего плохого. Думаю, что ты был прав в первый раз. Это не было наказанием. Тебе просто не повезло.

Сет больше не пытался прятать слезы.

— Теперь я слепой и застрял здесь, и никогда не увижу ни одно из этих мест. Я во всем завишу от других людей. И я знаю, что не должен себя жалеть, но иногда… — он сделал глубокий дрожащий вдох. Когда он вновь заговорил, его голос едва ли был громче шепота. — Иногда я так злюсь.

— Это нормальная реакция.

— Но грешная. А учитывая временные рамки, я задаюсь вопросами. Может, желание покинуть брата — это грех. Может, желание найти кого-то, чтобы разделить с ним свою жизнь, веру и постель, тоже грешно. Может…

— Нет, Сет. Ничто из этого не очерняет тебя. Я понимаю, почему твоя слепота может заставить тебя сомневаться в том, во что ты верил всю свою жизнь. Понимаю, почему ты можешь начать видеть в этом больше, чем есть на самом деле. Но поверь, тут нет связи. Не существует превосходного объяснения. Просто порой вселенная несправедлива.

Какое-то время Сет сидел, вслепую уставившись на колени, но Абаддон заметил, что его глаза больше не наполнялись слезами.

— Я не могу решить: это заставляет меня чувствовать себя лучше или хуже.

— Ну, как бы то ни было, я стремился к «лучше». — Хотя он задумался над этим. Дьяволу не свойственно быть добрым. — Слушай, я представляю, что когда ты ослеп, то словно получил удар под дых. Но всё это никак не связано с твоим желанием найти самую простую, естественную вещь, известную человеческому сердцу. Уверяю тебя.

Сет посидел еще чуть-чуть, размышляя. Наконец он вытер щеки и слабо улыбнулся Абаддону.

— Спасибо тебе.

— Тебе не за что меня благодарить.

— Вообще-то, есть за что. С кем бы я ни пытался поговорить об этом, все твердили мне одну и ту же глупость, — его голос звучал нетипично хрипло и презрительно. — «Пути Господни неисповедимы», — он покачал головой. — Я знаю, что они хотят как лучше, но это не помогает. Но твои слова заставляют меня осознать, что я скорее поверю в несправедливость вселенной, чем в несправедливость Бога.

Абаддон усмехнулся.

— И именно поэтому твоя душа такая чертовски идеальная.

Они посидели еще немного. Благодарность Сета была подобна теплой карамели на его удивительной душе, и Абаддон обдумывал все способы, которыми он мог бы сейчас попробовать заключить сделку. Может, снова предложить Сету его зрение. Может, предложить помочь ему найти мужа. Может, просто перенести его в Большой Каньон, чтобы он хоть раз увидел его великолепие. Всё казалось так просто, и все же заставить себя что-то сделать Абаддон не мог. Сет назвал его другом, и ему не хотелось предавать это искреннее доверие.

В итоге он не предпринял ничего. И в конце концов Сет вздохнул и поднялся. Абаддон последовал его примеру.

— Мне следует вернуться. Скоро Зед начнет меня искать.

— Я понимаю. Сможешь сам найти дорогу назад?

— Да. Похоже, у меня есть сноровка, чтобы пробираться через лес. И это единственное утешение, что Бог посчитал нужным мне дать, — он прикусил губу и дотронулся до шарфа на шее. — Я не очень хорошо умею прощаться.

— Но это не прощание. Я не шутил, когда говорил, что найду тебя. Во всяком случае верь в это. Кроме того, я все еще должен тебе мороженое.

— Да, должен. — Хотя Сет и не поверил ему. Ведь никакого утешения, исходившего от парня, Абаддон не ощутил. Только отголосок одиночества и отчаяния. Сет улыбнулся, но без особого энтузиазма. Он шагнул вперед, потянувшись к Абаддону, и на мгновение Абаддон подумал, что Сет поцелует его — не романтически, а обычным поцелуем мира, что использовали в их общине. От мысли об этом Абаддона переполнили чувства, но Сет внезапно остановился. Вместо этого он коснулся предплечья Абаддона мягкими пальцами правой руки. Даже от одного легкого прикосновения зрение Абаддона затуманилось, а сердце бешено заколотилось.

— Мира и любви тебе, брат Абаддон. Ты этого заслуживаешь.

И теперь настала очередь Абаддона чувствовать себя так, будто вселенная врезала ему по яйцам.

Глава 5

Симпатия к дьяволу

В поисках Сета и радужных возрожденцев Абаддон провел три дня в бездне, рыская с помощью своего сверхъестественного чутья по юго-востоку США, и в конце концов он их обнаружил в обычном кемпинге возле Национального заповедника Талладега в Алабаме.

Он скитался какое-то время во мраке, наблюдая за лагерем. Была первая половина дня — подготовка к собранию только начиналась. Сет еще не покидал своего трейлера, и Абаддон ждал в бездне. До конца испытательного срока оставалось меньше недели, но, по крайней мере, сейчас Зед ослабит бдительность. Ведь Кентукки и группу разделяли почти пятьсот километров и целый штат Теннесси. Насколько Зеду известно, он оставил Абаддона в округе Харлан.

Наконец-то Сет появился. На нем были надеты джинсы, футболка и один из его обычных вязанных шарфов на шее, и Абаддон дал волю своему чутью душ, позволяя ему играть на коже Сета. Ах, как и прежде, у парня был такой соблазнительный вкус, даже несмотря на легкий привкус, придаваемый чувством потери. Кончики пальцев Абаддона покалывало от предвкушения. Ему хотелось приблизиться. Хотелось почувствовать этот всплеск электричества, что происходил всякий раз, как они соприкасались. Хотелось…

Заполучить душу Сета?

Да.

И нет.

Он помрачнел, так как ему стало не по себе от собственной нерешительности.

Сет направился через лагерь к крытой беседке, где несколько членов группы завтракали. Он сделал всего несколько шагов, прежде чем остановился и медленно повернулся в сторону леса, где притаился Абаддон.

Мог ли Сет почувствовать его?

Абаддон выпрыгнул из бездны и проявился в глубине леса, чтобы ни Зед, ни другие возрожденцы не смогли его заметить. Сет нахмурил брови, а его глаза, казалось, сфокусировались на какой-то отдаленной точке у верхушек деревьев.

Он осторожно шагнул в направлении Абаддона.

«Да. Отлично. Продолжай идти».

Второй шаг, третий.

— Сет, ты куда? — окликнул его Фаддей из обеденной беседки.

Сет колебался, а Абаддон ощутил его сомнение, но также и крошечную искру надежды, что таилась глубоко в сердце Сета.

«Доверяй себе», — силился передать он через какую бы то ни было связь, что могла существовать между ними, отчаянно пытаясь каким-то образом приманить свою жертву ближе через множество деревьев, что их разделяли.

— Я просто прогуляюсь. Не волнуйся.

Спрятавшийся за деревьями Абаддон усмехнулся. Даже если бы он постарался, то не сумел бы спланировать всё лучше. Сет отдалился от лагеря и шагнул в тень леса — пульс Абаддона ускорился.

«Да. Сюда. Продолжай идти».

Сет никоим образом не должен был это услышать, и всё же его шаги стали более уверенными, его странная способность вслепую ориентироваться в лесу играла на руку. Пять метров в глубь леса. Десять. Двадцать пять. Здесь земля уже была покрыта толстым слоем сухих иголок, а воздух наполнен запахом сосны. Через сорок метров лагерь скрылся из виду за деревьями, и Сет остановился всего в трех или четырех метрах от Абаддона. Вокруг щебетали птицы. От легкого ветерка шелестела листва. Помимо этого, в лесу не раздавалось никаких других звуков. Сет нервничал. Даже с того места, где стоял Абаддон, удавалось увидеть, что руки у Сета дрожали, пока он тер ладони о джинсы. Абаддон, также нехарактерно нервничая, ждал, неуверенный с чего теперь начать, когда у него получилось остаться с Сетом наедине.

Сет прочистил горло, после чего наконец-то хрипло и нерешительно спросил:

— Здравствуйте? Кто здесь?

Либо сейчас, либо никогда.

— Это я.

Сет застыл. До того как ему удалось собраться, он пару раз открыл и закрыл рот.

— Абаддон?

— Я думал, ты знал, что я здесь. Будто ты мог меня видеть.

— Я… Я не знал. Мне показалось, но всё же… — он отступил на шаг, впервые от него исходили волны страха. — Я чувствовал себя так глупо, потому что подумал, что услышал тебя, но… — он покачал головой, отступив еще на шаг. — Это всё неправильно. Ты не должен быть здесь. Ты…

— Я говорил, что найду тебя.

— Ты поехал за нами?

— Не совсем.

— Тогда как…

— Я не перемещаюсь так же, как и ты. Твоя душа…

— О, Господи!

— Она словно путеводная звезда для меня, Сет. Она ярче, чем любой маяк. Мне понадобилось несколько дней, чтобы ее обнаружить, а затем я просто последовал за ее светом сюда.

— Черт возьми! — Сет снова отступил и врезался в дерево. Его необычное умение, будто бы видеть в лесу, впервые подвело его в присутствии Абаддона. — Ты… О, Боже, это шутка, Абаддон? Я хочу знать правду! Перестань играть со мной!

— Я сказал правду, когда познакомился с тобой. Я — дьявол.

— Ты не можешь им быть.

— Но так и есть. Подумай об этом. Ты ведь знал, что я был здесь? Как бы еще я смог тебя отыскать?

— Нет, — Сет вновь замотал головой. А потом произнес громче: — Нет! Ты мне врешь!

— Я не вру.

— Но…

— «И сказал Господь сатане: откуда ты пришел?»

Сет сделал глубокий вдох, а затем еще один, обретая силу от строк, что были знакомы и понятны.

— «И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее».

— Именно.

— Обалдеть, — оперевшись руками на колени, Сет согнулся, будто его сейчас стошнит. — Не могу поверить, что это происходит.

— Я никогда не лгал тебе о том, кто я.

— Я решил, что это шутка. Или, возможно, метафора. Я не знаю. Как будто ты предупреждал меня о своих порочных намерениях.

Абаддон почти рассмеялся.

— Порочных намерениях? Что, черт возьми, это значит?

Кончики ушей Сета покраснели.

— Ничего, — он провел пальцами по волосам и выпрямился. — Что тебе от меня нужно? Ты здесь, чтобы меня убить?

— Нет. Всё совсем не так.

— Ты здесь, чтобы украсть мою душу?

Абаддон замялся, ненавидя накатившее чувство вины.

— Да.

— Я никогда не отдам ее тебе. Особенно теперь.

Абаддон боялся, что это может оказаться правдой. С одной стороны, он все еще надеялся изменить решение Сета, а с другой — радовался мысли, что душа Сета может стать вне досягаемости. Но как он мог объяснить это Сету, если едва ли сам понимал?

— Может, мне просто захотелось тебя увидеть.

— Но если ты дьявол, то, скорее всего, врешь мне. «Ваш отец — дьявол; и вы рады исполнить все отцовские похоти».

Насколько же он был прав и в то же время ошибался.

— Знаешь, когда-то я тоже был мужчиной.

Сет в замешательстве выгнул бровь.

— Да?

— Я заключил сделку с дьяволом, как и ты, когда мы встретились. Разница в том, что я проиграл.

— Чего же такого ты пожелал в обмен на свою душу?

— Если бы я знал, — Абаддон откинул голову назад в поисках неба, как будто оно могло бы всё объяснить, но большая его часть была скрыта за густыми кронами деревьев. — Все воспоминания стирают, когда ты умираешь. Но я знаю, что это произошло.

— Значит, изначально ты пришел за моей душой, но теперь решил, что не хочешь ее?

Это его почти позабавило. Абаддон вновь ощутил укол вины, а также бремя своей недостигнутой нормы. Как он мог объяснить, что он жаждал души Сета так, как голодный человек жаждал пищи, и все-таки ему впервые хватало сил, чтобы отвергать собственную потребность?

— Я не хочу причинять тебе вред.

Один из уголков губ Сета приподнялся в скептической усмешке.

— Но ты же дьявол, да? Вряд ли я могу тебе верить.

— Ты можешь, — где-то глубоко в своем сердце Абаддон чувствовал, что эти слова были правдивы. — Я не могу так сказать ни об одном другом человеке в мире, но я не могу лгать тебе. У тебя словно некая необъяснимая власть надо мной. Ты ярче, чем Полярная звезда, и мысль о том, чтобы погасить… — он покачал головой. — Я хочу заполучить твою душу, но я не уверен, что смогу это сделать. Не уверен, что впоследствии смогу с этим жить. — И всё же ему придется, целую вечность. Не существовало передышки от Ада.

Сет, склонив голову, обдумывал его слова. Абаддон ждал, его сердце ушло в пятки.

Наконец-то Сет произнес:

— Ладно.

После, казалось бы, такого важного признания это был неожиданно обыденный ответ.

— Что это значит?

— Как бы мне хотелось видеть тебя, чтобы понять, насмехаешься ты надо мной или нет.

Энергия хлынула из сердца Абаддона, пульсируя по его венам, и направилась к рукам. От этого кончики его пальцев покалывали.

— Я насмехался над тобой, когда ты сыпал библейскими цитатами, — признался он сиплым голосом, — но не сейчас. Не насчет этого, — он сделал медленный шаг в сторону Сета. Потом еще один.

Должно быть, Сет услышал шаги, потому что он отступил, приподняв руки, будто чтобы не подпустить Абаддона близко.

— Что ты делаешь?

— Я не причиню тебе вреда, — он не смог бы, даже если бы правила это разрешали. Нежность, что захлестнула его, ошеломила. Было нечто удивительное в осознании того, что Сет знал, кем на самом деле являлся Абаддон, и все еще стоял здесь, ничего не просив. Он просто ждал, словно небольшая беседа с дьяволом в лесу солнечным воскресным утром — это самая естественная вещь на свете.

Чтобы подойти ближе, Абаддон, задерживая Сета, схватил его за запястье, пошатнувшись от ощущения, что вызвало это простое прикосновение. Сет дрожал, и Абаддон остановился, его пальцы находились в паре сантиметров от щеки Сета.

— Ты готов?

Кадык Сета подпрыгнул. Когда он заговорил, его голос звучал глухо:

— К чему?

— Чтобы увидеть.

— Что-о? — глаза Сета наполнились слезами. — Ты можешь это сделать?

Но Абаддон не удосужился ответить. Не сумел. Из-за переполнявшего нетерпения не получалось собраться с мыслями, находясь так близко к Сету и имея дар, что он мог преподнести словно некое подношение. Его горло сжалось, и некоторое время он лишь таращился в доверчивое лицо Сета. Это всё, что он сумел сделать, чтобы не поцеловать Сета, не притянуть ближе и не скользнуть руками под его рубашку, чувствуя мягкую кожу его поясницы, пока бы они пробовали друг друга на вкус.

Однако он сопротивлялся желанию.

Вместо этого Абаддон положил ладонь на щеки Сета, прикоснувшись кончиками первых двух пальцев к его вискам.

И позволил энергии литься.

Всего секунда — и у Сета перехватило дыхание. Он не шевелил головой — совершенно замер, — но его взгляд метался из стороны в сторону в поисках точки.

— Ох… — в его глазах появилось больше слез, и наконец его взор остановился на лице Абаддона. — Ты не соврал. Я действительно могу видеть.

Было трудно заставить себя что-то произнести.

— Да.

— Это останется?

Абаддон мог сделать это в обмен на душу, но как одолжение? Это просто не разрешалось. Правила и так уже были нарушены.

— Нет. Прости. Это не в моих силах.

— Всё в порядке. Этого достаточно. Просто вновь увидеть деревья — достаточно.

Сет снова осмотрелся, разглядывая лес и небольшой кусочек неба, и солнечные лучи, что играли на земле, а затем перевел взор на Абаддона. По щекам Сета катились слезы, останавливаясь на руке Абаддона там, где она прижималась к щеке. Они казались льдом на коже, и всё же Абаддон жаждал чувствовать еще больше их. У него зародилось неожиданное и нелогичное желание попробовать их на вкус. Насколько было возможно, чтобы не разорвать контакт с висками Сета, Абаддон передвинул пальцы, вытирая слезы.

— Ох, Абаддон, — произнес Сет, нахмурившись. — Твои глаза, — он потянулся вперед рукой и дотронулся до щеки Абаддона.

От такого крошечного касания у Абаддона кровь застучала в ушах. В этом прикосновении он ощутил всю силу души Сета. Непорочность его сердца. Неоспоримую частичку беспокойства.

Беспокойства о дьяволе.

Рот Абаддона наполнился слюной. Душевный голод прошиб его до мозга костей. Желание заполучить юношу целиком, протащить его через бездну и поглотить чистую энергию, которая находилась в его сердце, стало невыносимым, и Абаддон быстро отстранился, спотыкаясь. Оперевшись руками на колени, он согнулся пополам, пытаясь отдышаться.

— Что случилось? — спросил Сет.

Абаддон покачал головой, после чего осознал, что Сет вновь ослеп и не мог видеть этого движения.

— Ничего.

Вытянув вперед руку, Сет осторожно приблизился к нему. Абаддон ждал, а в тот момент, когда пальцы Сета легли на его плечо, практически задержал дыхание. Он чувствовал жар сквозь рубашку. Волна искушения пошла на спад, но недостаточно быстро.

— Придешь вечером на собрание?

Абаддон рассмеялся, зазвучав хрипло и резко:

— Зачем?

— «Я же уповаю на милость твою; сердце мое возрадуется о спасении твоем».

Слова обжигали. Впервые на памяти Абаддона у него на глазах выступили слезы.

— Нет. Слишком поздно. Тебе даже не стоило со мной разговаривать. Ты должен бежать от меня так быстро, как только возможно.

— Ты сказал, что не причинишь мне вреда.

— Я сказал, что не хочу причинять тебе вред. Это разные вещи.

Сет в замешательстве заморгал.

— Я не понимаю.

— Я знаю.

— Еще ты говорил, что не станешь мне лгать.

— И я не буду.

— Тогда ответь, что ты имеешь в виду.

Абаддон выпрямился и небрежно откинул волосы со лба.

— Если бы я был мужчиной — порядочным мужчиной, — я бы оставил тебя в покое. Но я не мужчина, я кто-то намного хуже, и от меня требуют выслеживать определенные вещи. А ты… — он замотал головой, удивляясь силе своей тоски. — Ты — олицетворение этих вещей. Я никогда не сталкивался с душой чище, чем у тебя.

— Это то, что ты можешь видеть?

Абаддон кивнул, несмотря на то что движение было бессмысленным.

— Я могу ее видеть. Чувствовать запах. Даже пробовать на вкус, и, черт побери, Сет, она восхитительная. Будто я наркоман, а ты офигенный наркотик. Я хочу и тебя, и твою душу. Я жажду тебя, — он приблизился, его голос стал хриплым. — Во всех смыслах.

Легкий румянец окрасил щеки Сета. Отчего он лишь сильнее задрожал.

— Ты же не можешь забрать ее без моего разрешения, да?

Вопрос удивил Абаддона, показавшись слишком внезапной переменой. После признания его истинных чувств, силы и масштабов его желания было трудно вернуться к обычному разговору, будто ничего не произошло.

— Да, ты должен согласиться.

— Ты собираешься навредить кому-то другому? Кому-то на собрании?

— Нет. Я сказал правду. Мне всего лишь хотелось увидеть тебя. Я… — он покачал головой, мечтая, чтобы ему самому удалось во всем разобраться, и тогда бы он знал, как объяснить это Сету. — Ты прекрасен во всем. Я не мог не прийти.

Сет, ковыряя ногой грязь и листву на земле, склонил голову.

— Придешь вечером на службу? Пожалуйста?

— Меня нельзя спасти.

— Я спрашивал не об этом.

Абаддон вздохнул. Ему не хотелось давать Сету ложную надежду. Мысль о том, чтобы сидеть среди прихожан и наблюдать, как Сет играет, наполняла его неведомой годами легкостью, но также и болью, что не поддавалась объяснению.

— Если ты этого хочешь.

— Да.

— Тогда до вечера, — Абаддон потянулся к Сету, но остановился, не позволяя себе к нему прикоснуться. — Мира и любви тебе, брат, — и впервые он в это верил.

Глава 6

Даже ангелам нравятся Doobies¹⁰

Если бы не музыка, то Абаддону бы уже наскучили собрания с их всевозможными вариациями однотипной речи. Одними и теми же библейскими цитатами, вырванными из контекста. Теми же странными взглядами в сторону Сета, пока наполнялась тарелка с пожертвованиями. Однако слушать, как Сет играет, ему никогда не надоедало. Группа исполняла одни и те же песни от вечера к вечеру, но они много импровизировали, играя известные риффы¹¹ и предоставляя Сету и хору возможность орнаментировать мелодии.

Как и всегда, Абаддон отыскал место в правой стороне шатра, примерно на полпути между сценой и входом. Пока зрители сидели, у него открывался отличный обзор на Сета за клавишными. Затем встававшие люди часто загораживали ему вид, но это мешало только его глазам. Ничто не в силах сдержать его чутье душ или волшебство музыки Сета. И этим вечером он мог поручиться, что Сет играл только для него. Ноты клавишных перекликались с источником силы Абаддона. Окутывали его, будто лаская. Намекали на перспективу грядущих событий. Это была сладчайшая пытка, которую он когда-либо испытывал, жаждав души Сета, даже при том, что он все больше и больше сопротивлялся желанию заполучить ее. Одновременно Абаддон пребывал в восхищении и нетерпении, наслаждаясь ощущениями и все же считая секунды до того, как ему удастся украсть несколько мгновений наедине с Сетом, и поэтому сначала не заметил суеты. Все началось за его спиной, позади толпы, так же как оживление, что накапливалось к заключительному действу. Все закрутилось с тихого гула страха, а затем закричала женщина. Впервые пальцы Сета пропустили ноту, а Абаддон почувствовал внезапное волнение Сета, гадая что же случилось. Хор, как один, повернулся, но не в сторону неразберихи у входа в шатер, а к Сету.

— Не волнуйтесь! — шагнув к передней части сцены и широко раскинув руки, закричал Фаддей. — Пропустите их! Они не причинят вам вреда!

Перешептывания толпы становились все более взволнованными и гомон разносился, словно волной, по рядам. Радужные возрожденцы быстро двинулись по центральному проходу, став по обе стороны от него и вытянув руки, чтобы сдержать прихожан. Через них люди старались мельком взглянуть из-за чего происходила вся суматоха. Те, кто находился достаточно близко, чтобы увидеть, широко распахнули глаза и прижали руки к губам.

— Что это? — спрашивали люди.

И тогда Абаддон услышал слово.

— Змеи!

Змеи. Это заявление пронеслось по толпе напряженным, восторженным шепотом. Множество змей.

— Пропустите их! — вновь закричал Фаддей. — Они посланы Господом этим чудесным вечером, чтобы мы могли стать свидетелями силы преданности моего брата!

Тревога вспыхнула в груди Абаддона. Он повернулся к Сету. Тот вообще перестал играть и стоял с опущенной головой. Он не выглядел напуганным. Не выглядел напряженным.

Он выглядел смиренным.

Один из участников хора взял его за руку и провел вперед, к передней части сцены, и Абаддон уловил восхищенные взгляды других радужных возрожденцев, направленные в сторону Сета. Вот чего они ждали, наблюдая за Сетом каждый вечер и надеясь.

Абаддон стоял на своем стуле, изо всех сил пытаясь посмотреть. То, что он увидел, заставило его сердце вспыхнуть. Это были змеи, вне всякого сомнения. Десятки. Вероятно, не меньше сотни. Может быть, и больше. Они стремительно ползли друг за другом, с необъяснимой решительностью двигавшись к передней части шатра. Крысиные змеи, сосновые змеи и маисовые полозы. Они были достаточно безвредны, но среди них Абаддон заметил медноголовых щитомордников, водяных щитомордников, гремучих змей, коралловых змей и еще полдюжины других видов, которых он не мог опознать.

Без посторонней помощи Сет, расстегивая на ходу две верхние пуговицы рубашки, спустился по ступенькам со сцены. Он снял с шеи вездесущий шарф и сунул его в карман — и змеи хлынули вперед.

Некоторые прихожане последовали примеру Абаддона и забрались на стулья для лучшего обзора. Другие в предвкушении проталкивались ближе. Сет опустился на колени, протянув руки к земле, будто чтобы встретить поток рептилий.

— Сет! — закричал Абаддон, но Сет не мог слышать его за шумом толпы. Отчаянный взгляд на других членов Радужной службы в шатре встревожил его еще сильнее. Никто из них не собирался помогать. Хор пел «I Stand Amazed». Фаддей и Боб стояли на сцене позади Сета, их глаза практически светились от воодушевления. А Зед… Зед стоял в стороне. Он единственный выглядел несчастным из-за разворачивавшейся перед ними драмы, однако не пытался ничего предпринять.

Змеи приползли прямо к Сету. Они забирались на его руки и скользили по ним вверх. Сплетались на спине, чтобы обвить его шею. Более мелкие вились вокруг него, как стая волков, окружавших добычу.

— Сет! — Абаддон спрыгнул со своего места, отталкивая зрителей с пути. Он направился вперед, намереваясь добраться до Сета прежде, чем змеи начнут кусать, но смертные были восхищены зрелищем, застыв от восторга. Он проталкивался сильнее, не заботясь о том, сбивал ли их с ног в спешке. Ему наконец-то удалось дойти до прохода, но два радужных возрожденца заблокировали его, удерживая за руки.

— Помоги ему! — крикнул Зеду Абаддон.

Зед почти пристыженно опустил голову.

— Черт возьми, отпустите меня!

Но еще больше членов группы заметили противостояние и двинулись к ним, чтобы помочь его усмирить. Теперь Сет почти полностью скрылся под змеями, виднелись только его руки и части лица. Это было так неестественно, будто нечто из плохого фильма ужасов, и Абаддон стиснул зубы. Из того места, где раньше находилась душа, бурлила энергия. Она направилась вниз по его рукам, покалывая кончики пальцев. Он сжал кулаки, раздумывая над целесообразностью ее использования против смертных, что его держали.

— Брат Абаддон, — сказал Зед, внезапно очутившись рядом. — Обещаю, парень не пострадает.

— Как ты можешь так говорить? Как ты можешь просто стоять и смотреть?

— Я ценю твою заботу, но явление почти завершилось.

— Явление? — гнев Абаддона, на этот раз направленный на Зеда, вспыхнул с новой силой, однако, взглянув на Сета, он увидел, что Зед был прав. Так же внезапно, как они появились, змеи, казалось, потеряли интерес к Сету. Те, что были на земле, поползли к двери, словно могли прочитать светящийся знак выхода. Те, что обвивали тело Сета, устремились, покинув свои места, к полу и сбежали в леса Алабамы.

Безумие заключалось в том, что среди членов Радужного Возрождения только Сет и Зед будто вздохнули с облегчением. Остальные выглядели странно разочарованными.

— Какого черта? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Абаддон. — Что, черт возьми, только что произошло?

Фаддей уже снова проповедовал, крича о том, как праведники станут узнаваемы по их способности управлять змеями. Преподобный Боб стучал в бубен. Толпа подняла руки, вознося хвалу. Появились тарелки с пожертвованиями.

— Все закончилось, — тихо произнес Зед.

Сет поднялся на ноги и достал шарф из кармана. Его друг Джереми отложил в сторону гитару, подошел и прикоснулся к руке Сета. Он наклонил голову поближе, обсуждая что-то с Сетом, пока тот осторожно обвязывал шарф вокруг шеи. Затем Джереми взял Сета за руку и повел его к выходу в задней части шатра.

Теперь, когда Абаддон прекратил бороться и «явление» завершилось, возрожденцы его отпустили. Зед уловил направление взгляда Абаддона и вздохнул.

— Я дам вам минутку, но ты не должен заходить в его жилище, брат Абаддон. Я все еще тебе не доверяю и призываю не злоупотреблять гостеприимством.

Абаддона почти так же ошеломила неожиданная уступчивость Зеда, как и змеи.

— Я не стану. Благодарю тебя.

Абаддон нырнул в толпу и поспешил к выходу. Сет и Джереми уже пересекли полпути через поляну до трейлера Сета, когда Абаддон догнал их. Сет выглядел бледнее обычного, его глаза были напряженными и уставшими. После всего того, что Абаддон увидел, ему как-то удалось не схватить парня и не заключить в объятия — с Джереми рядом это показалось плохой идеей. Он остановился на том, что взял Сета за руку, чувствуя волну энергии, что всякий раз возникала при прикосновении их кожи.

— Ты в порядке?

Сет лишь растянул губы в улыбке, тем не менее она не коснулась его глаз. А заговорил Джереми:

— Мира и любви, брат. Вы, должно быть, Абаддон. Вообще-то мы не встречались, но я много о вас слышал.

Абаддону пришлось отпустить Сета, чтобы пожать руку Джереми. У него также была яркая, чистая душа — такая, что еще не так давно могла бы привлечь Абаддона, — но она блекла рядом с Сетом. Любая звезда во вселенной меркла на фоне Сета.

— Могу я с тобой поговорить?

На этот раз мягкая улыбка Сета казалась немного искреннее.

— Конечно.

Но Джереми покачал головой:

— Было бы лучше дать ему отдохнуть. Змеи всегда его утомляют…

— Я буду в порядке, Джереми. Абаддон присмотрит за мной до дома.

Абаддон задумался о том, что Зед рассказал Джереми, потому что парень, похоже, не хотел оставлять их наедине, однако он нехотя подчинился желанию Сета и всё-таки покинул их.

— Они все обращаются со мной как с непослушным ребенком. Будто слепота — это мой способ бунтовать против них.

— Думаю, они просто заботятся о твоем благополучии.

Сет рассмеялся.

— Забавно, что ты тот, кто их защищает, — он махнул рукой в сторону своего трейлера. — Хочешь зайти или…

— Нет. Я обещал Зеду, что не стану. — Возможно, в прошлом он презрительно относился к правилам Зеда, но теперь счел необходимым им следовать. — Можем просто прогуляться?

— Конечно.

Абаддон повел его мимо трейлера в глубь темноты деревьев. Отсюда не виднелась луна. Лишь слабый свет пробивался к ним, но из-за слепоты Сета и сверхъестественного зрения Абаддона никому из них он не требовался, кроме того это помогло бы скрыть их от глаз любопытных возрожденцев. Сет с легкостью шел за ним, Абаддон понятия не имел: то ли он опирался на звук шагов Абаддона, то ли на нечто совершенно иное.

Абаддон сжал и разжал кулаки. Его плечи были так напряжены, а голова начинала болеть. Он не знал, что чувствовал — гнев, печаль или просто замешательство. Желание забрать Сета и сбежать как можно дальше стало почти осязаемым. Собрания больше не выглядели безопасными.

— Ты встревожен, — наконец сказал Сет.

Встревожен.

Это казалось таким крошечным, глупым словом по сравнению с хаосом, который он испытывал, наблюдав, как змеи взбирались по бледным тонким рукам Сета.

— О чем ты вообще думал? — спросил Абаддон, повернувшись к Сету. — Тебя же могли покусать.

Сет пожал плечами, будто это не имело значения.

— Могли. Но не покусали.

— Ты мог умереть!

Тень пробежала по лицу Сета. Он дотронулся до шарфа на шее.

— Скорее всего, нет.

В сердце Абаддона закралось сомнение. Он никогда не видел Сета без чего-либо, обвязанного вокруг его шеи. Несколько лет назад он встретил мужчину со схожей привычкой, но этот человек увлекался повешениями на вешалке для полотенец в ванной комнате, пока мастурбировал. Он носил водолазки и шарфы, чтобы скрыть ожоги от веревки.

Абаддон представить не мог, чтобы Сет себя душил, но внезапно уверился, что шарф что-то скрывает.

Он приблизился, страх сковал всё внутри. Сет подскочил, как только пальцы Абаддона коснулись его шеи. Но затем закрыл глаза и совершенно замер, пока Абаддон развязывал закрученный шелк. От того, что он увидел, сердце сжалось. Крошечные округлые парные шрамы. Несколько из них располагалось спереди, и Абаддон был уверен, что найдет еще больше сзади, но самые крупные находились по бокам: сверкающие рубцы тянулись почти от ключицы Сета прямиком до ушей.

— Черт побери, Сет. Сколько раз тебя кусали?

Сет, забрав шарф из рук Абаддона, вновь пожал плечами.

— Не знаю. Много.

Абаддон прикоснулся к одному из шрамов — разряды и энергия пронеслись через его пальцы. Впервые Сет, казалось, тоже ощутил их. Он втянул воздух сквозь зубы и отвернул голову.

— Всегда в шею?

Легкий румянец начал окрашивать щеки Сета.

— Нет. Везде. В шею, грудь, живот и бедра, и… — его щеки стали ярко-красными, а слова звучали едва ли громче шепота. — Всюду на бедрах, но особенно, знаешь. Выше.

— Это не больно?

Сет отвел глаза, но не ответил.

— Почему ты не умер?

Сет покачал головой. Абаддон ждал, и в конце концов Сет прочистил горло и заговорил:

— «Когда же Павел набрал множество хвороста и клал его в огонь, тогда ехидна, выйдя от жара, повисла на руке его. Иноплеменники, когда увидели висящую на руке его змею, говорили друг другу: верно этот человек — убийца, когда его суд Божий не оставляет жить. Но Павел, стряхнув змею в огонь, не потерпел никакого вреда. Они ожидали было, что у него будет воспаление, или он внезапно упадет мертвым; но ожидая долго и видя, что не случилось с ним никакой беды, переменили мысли».

Хоть он и не закончил стих, но Абаддон продолжил за него:

— «И говорили, что он Бог».

Сет не ответил.

— Ты говоришь, что ты Бог?

Сет подпрыгнул, будто его ударили.

— Нет! Вовсе нет. Я просто знаю, что иногда они приползают. А иногда кусают меня. И после этого я могу… — он умолк.

— Что ты можешь?

Пожав плечами, Сет сделал глубокий вдох.

— Я могу исцелять людей.

— Что? — он думал, что секта Сета отличалась от библейско-фанатичных, исцеляющих верой групп, но теперь… — Ты прикалываешься надо мной?

— Понимаю, что это звучит безумно, но змеи…

— Они могут тебя убить!

— Нет. В Евангелие от Марка говорится…

— Я знаю, что говорится в Евангелие от Марка и от Луки. — Эти стихи Фаддей цитировал после «явления», те же самые стихи, на которые ссылались змеедержатели¹², оправдывая свою веру в то, что обращение с ядовитыми змеями доказывало их праведность. Абаддон считал это полной чушью.

— Сет…

Он понятия не имел, что сказать. Не мог выразить словами то, что чувствовал, представляя, как эти зубы впивались в плоть Сета. Абаддон вновь дотронулся до шрамов, и в этот раз Сет не отстранился, а закрыл глаза и не двигался, пока Абаддон пальцами очерчивал отметины. Ему хотелось прикоснуться к каждой из них. Исцелить их, даже несмотря на то что это против правил. Пульс Сета стучал под пальцами. Его дыхание стало неглубоким, и сверхъестественным чутьем Абаддон уловил внезапное желание, что расцвело в сердце Сета. Мимолетное возбуждение в его паху. Неоспоримую радость оттого, что они были так близко. Осознание этого отозвалось в Абаддоне самой удивительной и ужасающей болью и, прежде чем совершить нечто глупое, он отступил на шаг.

— Ты Абаддон, — дрожащим шепотом произнес Сет, — но ты не тот самый Абаддон? Губитель?

Абаддон обрадовался, что появилось что-то, что отвлечет его от желания и от того факта, что Сет, очевидно, ощущал то же самое.

— Имеешь в виду Ангела Бездны? Предводителя полчища демонической саранчи?

Сет наконец перевел взгляд слепых глаз на лицо Абаддона.

— Да?

— Нет. Я не он. Когда мы умираем, нас заставляют выбрать имя, но их на самом деле не так много. Маммон, Азазель, Вельзевул, Мастема. Может, еще с десяток. Они добавили Дэмиена в семидесятых, спасибо Голливуду, — он засмеялся, хотя вышло как-то странно. — Тем не менее у нас ситуация получше, чем у женщин. У них всего три варианта: Лилит, Ламашту и Ламия. Каждые несколько десятилетий они подают прошение о добавлении имени Далила, но оно никогда не проходит.