Паладин. Благословение

18

Цверги не подвели. Гиви с Вано они, разумеется, не отпустили: (как без представителей клана короля Подгорного Трона обмывать мировую?), выделили путникам проводников, и те, проведя их самой короткой дорогой сквозь горы, доставили прямо к подножью горы Агагат.

– Вот по этой тропке пойдете. Тут недалеко. Три, четыре, пять поворотов, и в пещеру упретесь.

Гномики деликатно шаркнули на прощанье ножками, и поспешили скрыться в расщелине скалы, которая тут же замуровалась за ними.

– Как-то подозрительно быстро они свалили. Тебе не кажется, что они боятся этого святого как огня, Люка?

– Мне кажется, что они спешат на пир, пока без них всю гномью водку не вылакали, – завистливо вздохнул Люка.

Кевин огляделся. Судя по солнцу, до заката было еще часа два-три, хотя в горах темнеет рано, но не это было главное. Если верить эльфам, кружным путем некроманту сюда еще топать и топать. Так что время на обработку отшельника у них есть.

– Ладно, пошли.

С арифметикой у цвергов было плохо. Они пошли три, четыре десятка поворотов, пока не добрались до входа в пещеру.

– Есть предложение, – прошептал Люка рыцарю.

– Какое?

– Этот святой, хоть и умный, но, говорят, по жизни дурак, в смысле, доверчивый.

– Ну и что?

– То, что обвести его вокруг пальца ничего не стоит, так что доверь это дело мне. Искусством лохотрона я овладел с пеленок. Как говорится: на дурака не нужен нож, ему с три короба наврешь, и делай с ним что хошь… если приставишь к горлу нож.

– Э! Ты давай без поножовщины! – заволновался рыцарь, – нам Арасфер живым нужен.

– До чего ж ты примитивен! Это аллегория, фигура речи, так сказать.

– Вот в случае чего я по этой фигуре…

– Ясно. Все будет путем шеф. Смотри и учись. Что у нас под ногами?

– Камень, – пожал плечами юноша.

– И козий помет! Святой, козочек держит. Да я и отсюда слышу, как они из пещеры блеют.

– Ну и что?

– А вот что!

Люка нагнулся, зачерпнул горсть козьего помета, старательно вымазали им руки, одежду и лицо, после его решительно двинулся к пещере, Кевин только головой потряс. Ну, нет! Этого обормота одного отпускать нельзя, понял рыцарь, и как только Люка скрылся в темном провале пещеры, скользнул следом. В одном закутке пещеры, неподалеку от входа, действительно был оборудован небольшой загон, где мекали козы, флегматично жуя сено. Снаружи радостно светило солнышко, но здесь, в пещере царил полумрак. Кевин, придерживаясь за стену, осторожно двинулся по узкому проходу вперед, ориентируясь на мерцающий впереди свет факелов. Судя по всему, именно там была келья отшельника, и, кажется, Люка уже достиг ее. Кевин подоспел вовремя, чтобы рассмотреть все лохотронное шоу от начала до конца.

Арасфер, седобородый старец в черной монашеской рясе сидел за письменным столом, склонившись над огромным фолиантом, и усердно скрипел пером, когда внутрь ворвался Люка. Бесенок плюхнулся на пол, подполз к отшельнику, обхватил руками его колено, и завопил во всю глотку.

– Отец родной! Не погуби!!! На тебя вся надежда! Вразуми сына своего неразумного!

Отшельник от неожиданности чуть не слетел со стула, однако бесенок не дал ему упасть. Арасфер придерживаясь за край стола, поднялся, и начал пятиться, периодически подрыгивая ножкой, пытаясь стряхнуть с нее «сына неразумного», но тот, повиснув якорем, не отцеплялся.

– Да кто ты такой? – пропыхтел отшельник, с трудом отталкивая от себя бесенка.

– А что, я не сказал? – удивился Люка, плюхнувшись задом на пол.

– Нет.

– Селянин я местный! – начал биться лбом об пол бесенок, – отец родной, не погуби! Не от мира сего я! Пропадаю! Крокодил не ловится, кокос не растет, Вездесущему молюсь каждый день, ничего не получается, папашка сгинул, мамашка с голоду пухнет, не погуби!

«Убью, – мысленно дал себе слово Кевин, обалдело тряся головой, – вот расшифруем карту, и убью… морально. Даже я ничего не понимаю, а уж Арасфер то и подавно… Ой, опять в ногу вцепился. Он ее что, оторвать хочет?».

– Отец родной! На тебя вся надежда! От папашки моего, одна только карта осталась! Ежели схороненный клад не найду, пропадем с голодухи!!!

– Да помогу я, помогу, – взмолился отшельник, – только ногу отдай!

Люка отдал не только ногу, но и все остальное. Взметнувшись с пола, он подхватил Арасфера на ручки, плюхнул на стул, и придвинул его вместе с отшельником к столу.

– Ну, что у тебя там? – отдуваясь, спросил Арасфер.

– Спасибо отец родной, не погубил! – На стол перед отшельником плюхнулся кожаный свиток. – Век молиться на тебя буду! Вот от папашки наследство осталось, расшифруй! А то коза не ловится, крокодил не доится, про кокос вообще молчу!

– Ладно, ладно, – затряс головой Арасфер, – крокодилы… дай хоть глянуть что там у тебя.

Отшельник развернул свиток, замер.

– Та-а-ак… и откуда это?

– Так говорю ж, деревенский я парень, – зачастил Люка, – вишь, весь в дерьмище…

– Это да, – поморщился старец.

– Все потому что от земли да от сохи пропадаю. Баранов, козлов дою, духом их пропитался! А тут наследство от папаши обнаружил: вдруг повезет!!?

– Ты поконкретней. Откуда что взялось? Как к твоему отцу эта карта попала?

– Как на духу скажу отец родной! Мой папа, самых честных правил, когда не в шутку занемог, он уважать себя заставил, и лучше выдумать не смог! Он нас с мамашею заставил предания семьи учить…

– Бр-р-р… папаша твой видать поэт был… доморощенный. Самородок в навозе. Это встречается. Однако я ничего не понял. Ты нормально рассказать можешь? Своими словами. Ты ж от сохи! Вот, как положено нормальному селянину…

– Так бы сразу и сказал чего тебе от меня надо, а то запутал вконец, понимаешь! – лицо Люка приняло радостное выражение деревенского дурачка, – как папашка-то мой помирать начал, царствие ему небесное, призвал нас к себе и сказал: сын мой, жена моя, мать моего сына, открою вам страшную тайну: не простые мы люди! Маманька меня в бок бьет, слушай мол, дурачина, а я стою в носу ковыряюсь, – Люка изобразил, как он делал это у смертного одра отца, извлек и носа большую козюльку, задумчиво посмотрел на рясу Арасфера. Тот поспешил отодвинуться. Люка тяжело вздохнул, и вытер палец о полу своего дорогого, явно не селянского камзола, после чего продолжил повествование. – Не простые мы говорит люди! Эта грамотка мне от моего отца досталась, ему от его отца, от деда к прадеду передавалась…

– Может наоборот? – рискнул уточнить отшельник.

– Верно, отец родной, наоборот передавалась аж до пятнадцатого колена! Был давным-давно один святой. Сколиотом звался. И вот перед тем как попереть однажды с дуру ума войной на брата своего Исуду…

При этих словах вздрогнули как Кевин, так и Арасфер.

– …гулял он по горам Алантии и остановился на постое у одной вдовушки… – продолжал, как ни в чем не бывало врать Люка.

– Так, а причем здесь ты? – опешил отшельник.

– Какой ты непонятливый! Эта вдовушка была моя пра-пра-пра… пра… я сколько раз сказал пра?

– Три… нет четыре.

– У-у-у… да ты, похоже, такой же неграмотный как я. Ну, короче пятнадцать раз пра, и получится моя бабушка. Понял?

– Теперь, кажется да.

– Вот ей он эту хрень и оставил. Берегли ее как зеницу ока! А теперь коза ловится, кокос не доится, – заголосил опять Люка.

– Все понял! Помолчи! – рявкнул отшельник.

Люка заткнулся. Арасфер окинул взглядом дорогой, вымазанный козьим пометом камзол «селянина».

– От пра-пра-пра-пра… и так далее дедушки достался, – молниеносно среагировал аферист.

– А вы уверены, молодой человек, что в те времена так одевались?

– Бабушка перешила. Негоже, говорит к святому человеку в отрепьях идти, – вывернулся бесенок.

– Возможно, возможно… – Арасфер задумчиво потребил полу камзола Люка, – …а суконце-то как новенькое.

– Так и дедулька мой был не промах! Святой Сколиот!!! Наверняка нетленную ткань забацал! Хотя я в этом особо не разбираюсь, – поспешил скорчить глупую физиономию «селянин». – Так где склад-то?

– Какой склад? – опешил отшельник.

– Да ты еще и на ухо тугой! Клад, а не склад. Ну, который, на карте нарисован. Я уж лопату припас. У входа стоит. Ты главное разъясни где, а то тут значки какие-то непонятные, мне тугомудрому не понять. А как выкопаю… я тебе… я тебе… десятину с него принесу… если копать поможешь.

– А по-честному, половину отдать душа не позволяет, – понимающе закивал головой отшельник.

– Дык… я все по-честному! Ртов-то голодных скока! Я, маманька, детишки малые по лавкам сидят, как галчата ротики раскрывают: папа, дай пожрать! А крокодил не доится, кокосы в конец оборзели…

– Так, если ты еще раз вспомнишь про кокосы… – начал наливаться кровью отшельник.

– А про крокодилов можно?

– Нет!!! А ну, нагнись!

– Чего?

– Нагнись, говорю!

Люка послушно нагнулся. Отшельник запустил руку в его буйную шевелюру и начал там что-то нащупывать. Рыцарь понял, что он ищет рога, и еще понял, что пора спасать ситуацию. Отшельник оказался далеко не такой лох, как его рисовала молва. Больше всего юношу напрягло то, что ощупывая одной рукой голову его друга, другой рукой отшельник нашаривал посох, стоящий за его спиной у стены. Дальше медлить было нельзя. Рыцарь ворвался в «келью», чисто автоматически выхватив из ножен меч Треварда.

– А ты кто такой? – выпучил на него глаза отшельник, деликатно отталкивая от себя Люка одной рукой, второй прижимая посох к груди, до которого он все-таки успел дотянуться.

– Я? – растерялся юноша, – это… селянин…

Ничего умнее впопыхах рыцарь придумать не смог.

– Да-а-а? – удивился Арасфер – с мечом?

– Ну… да…

– И тоже пра-пра-пра Святого Сколиота?

– Ага, – автоматически брякнул юноша.

Пришла очередь спасать положение Люке.

– Брат! Сколько лет, сколько зим! – бесенок взметнулся с пола, облапил «брата», и облобызал в обе щеки, оставляя на них следы козьего помета. – Коля!!! Узнаешь брата Лешу?

– Кого? – опешил Кевин.

– Лешу! Давно не виделись, братан! Как ты в наемники ушел маманька так убивалась! А ты вот он, тут, живой!

До Кевина дошло.

– Узнаю! Узнаю брата Лешу! – подыграл он бесенку, и так стиснул его в медвежьих объятиях, что у того на глазах навернулись слезы. Они были такими натуральными, что отшельник им поверил.

– Сиротки, – всхлипнул Арасфер, отставляя в сторону посох, – без папаньки росли, а разве женщина в одиночку с такими оболтусами справится?

– Истину глаголешь! – согласился с ним Люка, пытаясь вырваться из объятий рыцаря который выжимал из него последний дух, глазами показывая: еще один такой прокол, и… короче, последнее предупреждение!

Кевин отпустил «брата», позволив ему плюхнуться на пол.

– Ты бы хоть весточку написал! Маманьку порадовал! Дощечку-то золотую, не пропил? – Люка в отместку так чисто по «братски» ткнул рыцаря под дых, что юноша согнулся пополам. – Чую, пропил! Хорошо, что я в нашей семье умный, копию снял! Сейчас святой Арасфер ее расшифрует, и…

– Не понял, – опять начала наливаться кровью Арасфер, – ты ж говорил, что этот свиток вам от пра-пра… и так далее…

– Так это ж не тот свиток, – проникновенно пропел бесенок, – тот свиток, что от пра-пра… давно спи… пардон выкрали какие-то нехорошие люди в черных капюшонах, а этот! – ткнул он пальцем в кожаный свиток лежащий перед отшельником, – я лично перерисовал с оригинала. Чую, вы мне не верите! Ах, если б мой брат Колян наше достояние, золотую дощечку не пропил… зачем ты это сделал, Коля!!? – приник к груди Кевина безутешный «брат».

– Да не пропил я ее, – чтобы отвязаться от настырного бесенка рыцарь выдернул из кармана с таким трудом добытый ими артефакт, и кинул его на стол, рядом со свитком, – вот оно твое сокровище, успокойся!

Отшельник уставился на золотую пластинку с кучей странных иероглифов, перфорированных квадратными отверстиями в разных местах, и замер с выпученными глазами.

– Это… это… я чую его магию! Вы, что, действительно прямые потомки Святого Сколиота?

– Да сколько ж тебе можно втолковывать, дедуль! Потомки мы! – засуетился Люка, – одичавшие слегка, но это не важно! Ты расшифровывай давай!

– И сколько вас, потомков?

– Двое! – мрачно буркнул рыцарь.

– Я, и мой брат Колян, – подтвердил Люка.

– Ну, тогда слушайте, потомки, – отшельник взял в руку посох, поводил им над золотой дощечкой, и иероглифы замерцали в хаотическом беспорядке.

В хаотическом только на первый взгляд. Юноша заметил, что некоторые иероглифы мерцали гораздо чаще, с какой-то завораживающей периодичностью. Перед его глазами огоньки начали складываться в странные узоры, среди которых он заметил до боли знакомые. Он их когда-то видел! Вот оно! Родной замок! Смеющийся отец, которого он никогда не знал, да и, что там душой кривить, не помнил, протягивающая к нему руки мать… Кевин протянул к самому родному существу свои детские ручонки, и тут же отлетел отброшенный ментальной волной. Теперь он несся по катакомбам родного монастыря, где не раз чудили с дружком Ломеем, в последние годы перед выпуском из ордена. Лихой вираж занес его в кабинет Святого Сколиота, рванулись вперед каменные горгульи…

Рыцарь чуть не расшиб голову об стену, уворачиваясь от удара давних воспоминаний. К счастью, Люка успел перехватить его, а если точнее подставить свою грудь между ним и стеной.

– Слышь, отшельник! – простонал он, – ты кончай над братаном издеваться. Он мне чуть ребра не помял из-за тебя зараза! Я не посмотрю, что ты святой. Развернусь и как дам!

– Хорошая вещь вам по наследству досталась отроки, – обессилено прошептал отшельник, вытирая дрожащей рукой со лба пот, – только не радуйтесь раньше времени. Вы получили не карту, а ключ.

– У нас в деревне дома на ключ не запираются, – расстроился Люка, смахивая со стола золотую дощечку, – у нас и замков-то нет. Вилами подпер дверь, значит дома никого!

– Не юродствуй! Вам ли потомкам Святого Сколиота снисходить до низкой лжи! В вас течет благородная кровь! Вас двое, и вы должны с достоинством пронести крест крови Святого Сколиота до самого конца! Один из вас умрет в конце пути, прорываясь к цели! Так сказано в писании! – ткнул пальцем отшельник в лежащий перед ним фолиант.

Люка немедленно сунул в него нос.

– Э! Папаша, да тут еще чернила не просохли.

– Когда просохнут, будет поздно. Во-о-он!

Магический вихрь вынес Кевина и Люка из пещеры. Рыцарь первый усел зацепиться за обломок скалы метрах в ста от негостеприимного входа, поймал за шиворот пролетавшего мимо Люка, и подтянул его к себе.

– Ну, ни фига себе, – пробормотал ошеломленный бесенок, судорожно вцепился в шефа, посмотрел вниз.

Хотя они и были у самого подножья горы Агагат, но до этого самого подножья лететь им было в свободном полете, как минимум метров пятьдесят. Тропка к пещере святого была крутая. Кевин одним взмахом руки перекинул Люка на тропу, оттолкнувшись ногами, рывком перекинул свое тело туда же.

– Сваливаем. Я, кажется, понял, где этот самый замок.

– Ну, ты молодец, – бесенок отряхнул штаны, – а я вот ни фига не понял.

– Тс-с-с… – рыцарь схватил Люка за рукав, затолкал его в небольшую расселину в скале, и втиснулся рядом.

– Ты чего?

– Молчи!

Люка прислушался. Снизу со стороны подножья горы до него донеслись шаркающие звуки. Кто-то с трудом, преодолевая крутизну, брел по тропе, едва передвигая ноги. Путник был настолько измучен, что проходя мимо Кевина и Люка, даже не бросил взгляд на странное пятно в расщелине, из которого на него хлопали ресницами четыре любопытных глаза.

– По-моему это тот самый некромант, – прошептал рыцарь, как только шаркающие звуки удалились в сторону пещеры, – может, возьмем его в оборот? Попинаем по заду?

– Ни в коем случае шеф! Ты, что, хочешь пропустить такое великолепное реалити-шоу?

– А проще можно?

– Объясняю для особо одаренных паладинов: у отца было три сына.

– Ну?

– Двое умных, третий дурак. Понял?

– Нет.

– Сейчас поймешь. Мы, хоть конвенций, как Шура Балаганов не заключали, но законы знаем! Отольются некромантам наши слезы! Кого послали! Дилетант! Он уже нежилец. Смотри, сейчас состоится вынос тела.

Кевин выглянул из-за поворота тропы, прикрываясь утесом, и увидел, как тело несчастного некроманта выкатилось из пещеры, подгоняемое рогами козьего стада.

– По-моему, он еще живой, – озаботился рыцарь, – трепыхается.

– Не будь садистом, его и без нас добьют. Отшельник конкретно разозлился.

– Так ты, значит, тоже потомок Святого Сколиота!!? – проревел выскочивший из пещеры отшельник.

– Сними шляпу шеф, – прошептал бесенок, – сейчас, после непродолжительной, но трогательной панихиды тело покойного будет предано земле!

Под эти напутственные слова, Арасфер отвесил такой пинок некроманту, что тот со свистом ушел за горизонт, вдогонку за уходящим за горы солнцем.

– Силен, – уважительно покачал головой рыцарь, – без магии тут не обошлось.

– Валим отсюда пока и нам не досталось на орехи!

– Кокосовые, – кивнул головой Кевин.

Отшельник, тем временем, проводив взглядом улетающего некроманта, энергично сплюнул, и вернулся в пещеру.

– Эх, жаль, что я не успел его спросить, – с сожалением вздохнул Кевин.

– О чем?

– Ну… я что-то слышал немного про него. Он же не простой отшельник, он, по слухам Посланник Вездесущего. А вот зачем Вездесущий его послал? Не для того же чтобы всяким придуркам под зад пинки раздавать.

Люка начал корчиться от смеха.

– Плохо вас истории учили. Его не Вездесущий послал, а Святой Сколиот. Тот еще кадр был. Хорошо знал святой великий и могучий Одеронский язык. Не знаю уж, что они там не поделили, но вполне конкретно послал. Почти тысячу лет бедолага скитался, пока к этой пещере не прибился. Она его приняла и, вроде, не гонит. Однако это теперь не существенно. Главное другое. Так, колись шеф, где находится склад?

– Ты имеешь в виду замок?

– Ну, да.

– Ты не поверишь, в моем родном монастыре!

Шорох над головой заставил юношу вскинуть глаза.

– Поберегись!

Кевин оттолкнул бесенка в стону, и рыбкой ушел следом. На то место где они только что стояли, рухнула тяжеленная глыба. От удара о тропу она раскололась на три части, припорошив друзей мелкой гранитной крошкой. Юноша успел разглядеть голову в черном капюшоне на мгновение мелькнувшую над кромкой нависавшей над ними скалы.

– Некромант!

– Подстраховались гады, – сообразил Люка.

– Он все слышал!

– Его нельзя упустить!

Судя по звукам, некромант уже спрыгнул со скалы на тропу, и теперь улепетывал во все лопатки, сообразив, что покушение не удалось. Друзья ринулись вдогонку. Они увидели его, миновав очередной поворот. В руках Кевина тут же оказался Золотой Лук, который сам прыгнул ему в руки. Свистнула стрела, но пронзила лишь камень, за которым успел укрыться некромант. Вторая стрела вошла по самое оперенье в скалу очередного поворота тропы, куда одним прыжком сумел перелететь неудачливый киллер.

– Уйдет… – простонал Люка, наращивая обороты.

Они неслись как сумасшедшие на бешеной скорости вниз по тропе, с трудом вписываясь в повороты, но некромант, все же ушел. Это был не тот лох с подпаленным задом. Он несся по скалам быстрее горного козла, и когда друзья выскочили из зоны действия блокировки магических способностей, наведенных посланцем то ли Вездесущего, то ли Святого Сколиота около своей пещеры, за гибкой фигурой в черной рясе уже захлопывался портал. Вслед ему понеслась очередная стрела вместе с пьяным попугаем, которого рыцарь невзначай выдернул вместе с ней из колчана.

– Вы чё, охренели, бакланы?

Стрела умчалась за горизонт, так и не успев попасть в портал, взъерошенный попугай, успевший от нее вовремя отцепиться, на бреющем полете налетел на рыцаря, плюхнулся ему на голову, сердито клюнул в затылок, и пополз обратно в тул.

– Еще раз разбудите гады…

– Тьфу! – в сердцах сплюнул рыцарь, – надо срочно в монастырь, пока туда некроманты не нагрянули. – Кевин сердито затолкал в карман, бьющий без промаха Золотой Лук, который так и не попал в некроманта, предварительно уменьшив его с помощью магии.

– Нет, надо срочно к твоему крестному, – возразил Люка, выдергивая из кармана золотую пластинку, – без нашего ключа им замок не открыть.

– Да у них копия есть!

– А у нас оригинал. И еще у меня есть идея! Устроим некромантам веселую жизнь, чтоб она им малиной не казалась. Давай шеф, твори портал к своему крестному. Только аккуратней! Если опять на стол мордой в салат шлепнемся, я тебе этого не прощу. Давай метров на десять в сторону.

– На десять так на десять.

Кевин открыл портал, друзья дружно прыгнули в него, и приземлись точно на стол, причем Люка, как и заказывал, конкретно плюхнулся мордой в салат, а Кевин умудрился оседлать целиком поджаренного на вертеле быка…

Все присутствующие вывернули головы на грохот, вызванный их падением. Граф де Рейзи, державший вместе со своими подданными натянутую рыболовецкую сеть в центре зала, только головой покрутил.

– Надо же, а мы их здесь ждали. Значит дело не в местоположении стола, а в самом столе. И чем он вас притягивает?

Стол он перед этим предусмотрительно приказал отодвинуть в сторону, и как оказалось напрасно…