Падшие Ангелы

Глава 1 ТРЕВОГИ И РАЗЪЕЗДЫ

Гордия IV, 200-й год Великого Крестового Похода

Вызов примарха застал брата-искупителя Немиила на передовой позиции седьмого ордена, в Хулдарских предгорьях, в двадцати километрах от столицы планеты. Рассвет наступил всего два часа назад, и боевые братья заканчивали последнюю проверку оружия и оборудования. Остатки изрядно потрепанных тяжелых подразделений гордийской армии наконец закончили свое долгое и мучительное отступление и организовали оборону на крутых склонах серых, как сталь, гор. Темные Ангелы сознавали, что им предстоит финальное сражение в многомесячной кампании по приведению к Согласию жителей этого упрямого мира.

Эта ночь на продуваемом всеми ветрами плато выдалась очень беспокойной. За прошлый день седьмой орден, преследуя гордийский арьергард, преодолел путь в две сотни километров, и времени для подготовки утренней атаки на укрепленные позиции противника почти не оставалось. Большую часть ночи Немиил провел в разъездах между четырьмя основными позициями ордена, проводил беседы в каждом отряде, проверял готовность воинов и, по просьбам Астартес, принимал от них боевые клятвы именем Льва и Императора. Он только что отрапортовал магистру ордена Тораннену о готовности воинов к сражению, как ему передали послание: брат-искупитель Немиил и его отряд должен немедленно прибыть на борт флагмана. Транспорт за ним уже в пути.

«Грозовая птица» приземлилась уже через пятнадцать минут, как раз в тот момент, когда имперские батареи начали бомбардировку передовых позиций противника. Удивленный и слегка растерянный, Немиил успел только пожать руку Тораннену, принять его боевую клятву и проводить взглядом колонну бронетехники, устремившуюся на север без него и его людей.

Спустя несколько минут десантный корабль уже снова поднялся в небо. Сделав единственный виток вокруг объятой войной планеты, над ее бушующими океанами и белоснежными шапками гор, пилот взял курс к стоянке имперских судов на орбите Гордии IV — но только для того, чтобы попасть в зону ожидания, пока флагман не закончит загрузку и на пусковой палубе не освободится посадочная площадка. После необъяснимой спешки Немиилу пришлось сидеть и ждать, рассматривая оставшийся внизу серо-зеленый мир, да гадать, чем закончится сражение для Тораннена и его ордена.

Прошло полчаса. Немиил рассеянно прислушивался к разговорам в вокс-сети флотилии и рассматривал строй кораблей, окруживших боевую баржу примарха. Он еще помнил время, когда, лет пятьдесят назад, Четвертая имперская экспедиционная флотилия состояла всего из семи кораблей. Над Гордией флагман примарха сопровождали двадцать пять судов различных типов, и это была всего лишь третья часть общего состава флотилии. Остальные корабли, разбитые на отдельные боевые группы, были разбросаны по всему скоплению Щитовых Миров, сражаясь с войсками Гордийской лиги и их союзниками-ксеносами.

Военные корабли, стоявшие вокруг флагмана, служили базами для резервных подразделений, а кроме них, здесь же находились суда, поврежденные во время недавних боевых действий против небольшого, но мощного космического флота Гордийской лиги. Вспомогательные суда, производящие ремонт пробоин в корпусе, сновали вокруг больших крейсеров — «Железного герцога» и «Герцогини Арбеллатрийской». Плазменные факелы холодным светом заливали сотни сервиторов, ликвидировавших повреждения брони и артиллерийских батарей. После нескольких минут наблюдения Немиил вдруг отметил активную деятельность и вокруг других кораблей. Между ними и транспортными судами с головокружительной быстротой сновали грузовые шаттлы, перевозившие все виды припасов — от воинских рационов до реакторного топлива. Немиил вдруг не без тревоги задумался, не могла ли Гордийская лига организовать контратаку, застав имперскую флотилию врасплох.

Наконец «Грозовая птица» получила разрешение на посадку, и напряженность, царившая на всем пространстве огромной пусковой палубы, только усилила растерянность Немиила. Офицеры и бригадиры рабочих с озабоченным видом организовали скорейшее складирование сотен тонн доставленных грузов. Отрывистые команды и энергичные тирады офицеров быстро потонули в громком звоне магнитных барьеров, пропускавших еще двух «Грозовых птиц», которые остановились на палубе позади его корабля.

Опущенная аппарель задрожала под ногами отряда Немиила, покинувшего десантный корабль под предводительством сержанта Коля. Терранец снял шлем, пристегнул его к поясу и озадаченно хмыкнул, обозревая лихорадочную активность на палубе. Немиил, присоединившись к солдатам, взглянул на Коля:

— Как ты думаешь, чем это вызвано?

Терранец покачал головой. Сержант был одним из старейших Астартес Легиона и принимал участие в первых сражениях Великого Крестового Похода еще две сотни лет назад. Его широкое лицо, казалось, целиком состояло из плоскостей и острых углов. Множество старых шрамов говорило о долгой и нелегкой службе Императору на протяжении не одного века. Черные волосы, заплетенные в тугие косички, спускались до основания мощной шеи, а над правой бровью поблескивали уже четыре звездочки. Говорил он низким скрипучим басом.

— Никогда не видел ничего подобного, — осторожно ответил Коль. — Но что-то произошло, это уж точно. Можно подумать, что флотилия спешно готовится к бою.

Магнитные барьеры снова зазвенели, останавливая на почти полностью занятой палубе еще два десантных корабля. По металлическим аппарелям стали спускаться отряды Астартес — судя по почетным значкам, все, как один, ветераны. И на их лицах тоже без труда можно было заметить замешательство и профессиональную настороженность.

Из громкоговорителей, висевших под потолком, послышался сигнал, призывающий к вниманию:

— Всем командирам подразделений и старшим офицерам немедленно собраться на стратегической палубе!

Немиил хмуро посмотрел вверх. Даже голос корабельного глашатая звучал необычайно встревоженно.

— Похоже, все знают что-то такое, что нам не известно, — пробормотал он.

Коль тряхнул головой.

— Добро пожаловать в Великий Крестовый Поход, брат, — с усмешкой отозвался он.

Немиил с притворным негодованием покачал головой. За прошедшие десятилетия он не раз сражался рядом с Колем и его отделением и уже привык к его неистощимому сарказму, но на этот раз не мог не отметить в голосе ветерана-сержанта некоторую растерянность.

— Пошли, — сказал он, поворачиваясь к лифтам, расположенным в дальнем углу пусковой палубы. — Надо выяснить, что все это означает.

При виде Немиила люди вытягивались в струнку, а братья Астартес почтительно склоняли голову. Пятьдесят лет напряженных военных действий не прошли даром для юного уроженца Калибана. Его доспехи, вышедшие из кузниц Марса полвека назад, носили на себе бесчисленные отметины сражений. На левой части оплечья, замененной оружейниками Легиона после десанта на Киборис, появилась гравировка со сценами сражения против киборийских охотников-убийц. Справа из-под оплечья свисали полоски пергамента, скрепленные золотыми и серебряными бляхами, отмечавшие его отвагу в кампаниях против врагов Человечества. На плечах висел плащ старшего инициата с двойной красно-золотой каймой, означавшей посвящение в Высшие Таинства, — эта традиция древнего Ордена Калибана была сохранена примархом. В подражание своим терранским братьям Немиил отпустил волосы и тоже заплетал их в тугие косички, перевивая серебряной нитью. Но из всех наград и отличий, заслуженных за эти годы, больше всего он гордился блестящим жезлом, зажатым в правой руке.

Крозиус Аквилум указывал на то, что его владелец принадлежит к избранной группе воинов Леголна — капелланам, и в его обязанности входит поддержание воинского духа Астартес и хранение древних традиций братства. Прошло десять лет с тех пор, как Немиил был назначен на этот пост после жестокой осады на Борракане, когда его орден на целых восемнадцать месяцев был отрезан зеленокожими и зажат на плацдарме Эндриаго. К концу осады они отбивали атаки чужаков кулаками и заостренными обломками стальной арматуры, но Немиил ни разу не дрогнул. Он неустанно разил врагов и призывал братьев проявлять несокрушимую решимость перед бесчисленными ордами нападавших. Когда топор зеленокожего раздробил ему колено, Немиил в ярости схватил врага за клык и свернул ему шею. В какой-то момент их оборона была прорвана, и тогда Немиил преградил путь могучему предводителю ксеносов. Он бился с ним до тех пор, пока его братья по ордену не сумели организовать контратаку, которая наконец сломила силы противника. На следующий день, когда к ним пробился посланный на помощь отряд, Немиил стоял на стене укрепления и радовался вместе со всеми. Лишь через несколько минут, ощутив хлопки по своим плечам и спине, он понял, что Орден не просто ликует по случаю одержанной победы, а прославляет его отвагу. Вскоре после этого Орден единогласно выбрал его на место брата-искупителя Барфиила, который погиб во время осады.

И теперь, спустя десятилетие, те события порой казались ему нереальными. Какой же из него образец идеалов Легиона? Сам Немиил считал, что был слишком зол и упрям, чтобы уступить мерзким чужакам. В редкие минуты уединения он брал в руки силовой жезл и изумленно качал головой, словно видел его впервые.

Немиил часто думал, что на его месте должен был быть Захариил. Это он был идеалистом и истинным верующим, а сам Немиил всегда хотел стать просто рыцарем.

Не проходило и месяца, чтобы он не вспоминал о своем вернувшемся на Калибан кузене, и не жалел, что не успел с ним попрощаться. Отъезд Лютера и сопровождающего его отряда был таким поспешным и, казалось, незначительным событием; Немиил, как и все остальные, полагал, что его братья вскоре вернутся в расположение флотилии. Но Джонсон больше никогда не заговаривал о них — он даже не читал регулярные донесения с Калибана, предоставляя это своим помощникам. Похоже, Лютер и его отряд были полностью вычеркнуты из мыслей примарха, и по прошествии лет, а потом и десятилетий в рядах Темных Ангелов стали возникать разные предположения. Кое-кто подозревал ссору между Джонсоном и Лютером из-за едва не случившегося провала на Сароше, а также упоминалось и об их давнем соперничестве. Другие утверждали, что Лютер и отосланные воины по небрежности пропустили на борт «Непобедимого разума» сарошанцев с бомбой. Все это приводило к ожесточенным спорам между уроженцами Калибана и терранцами Легиона. Примарх Джонсон не делал никаких попыток пресечь какие-либо слухи, и со временем все разговоры утихли. Больше никто не вспоминал ссыльных Астартес, разве что иногда ветераны предупреждали новобранцев, что, впав в немилость, они никогда уже не смогут заслужить доверие Льва Эль’Джонсона.

«Я должен был написать Захариилу письмо», — рассеянно подумал Немиил.

Несколько раз за эти годы он начинал писать, но потом откладывал письма, чтобы вместе с орденом подготовиться к отправке к месту очередного конфликта. Потом началось обучение на должность капеллана, и оно занимало все свободное время, остававшееся от боев или боевых тренировок, и Немиил уже не замечал, как пролетают дни, месяцы и года. Но каждый раз обещал себе написать, как только текущий кризис будет разрешен.

«Неизвестно, что случилось в этот раз, — мрачно подумал он, — но Джонсону и Четвертой имперской экспедиционной флотилии явно предстоит новое задание».

К моменту прихода Немиила на стратегической палубе боевой баржи, нависавшей над капитанским мостиком и служившей центром боевых действий не только для «Непобедимого разума», но и для всей флотилии, было уже полно народу. Офицеры-люди с почтительными поклонами расступились, и Немиил в сопровождении Коля прошел к своим собратьям Астартес, собравшимся у главного гололитического проектора. В воздухе висела ощутимая напряженность; на лицах Астартес и людей, как бы они ни пытались это скрыть, отчетливо читалось беспокойство. Одни старались замаскировать свою тревогу шутливой беседой, другие молча просматривали информационные планшеты, сосредоточившись на текущих данных, третьи выслушивали донесения своих подчиненных, но натренированный взгляд Немиила без труда улавливал одинаковые признаки.

Спустя несколько мгновений собравшиеся, словно по команде, вытянулись в струнку: у входа появился примарх Первого Легиона Лев Эль’Джонсон.

Подобно всем сыновьям Императора, Джонсон был продуктом самой передовой генетической науки, известной человечеству. Он не был рожден; он был вылеплен на клеточном уровне руками гения. Сияющие золотом волосы тяжелыми локонами падали на широкие плечи, а гладкая кожа по белизне не уступала алебастру. Зеленые глаза притягивали свет и, казалось, сами светились изнутри, словно полированные изумруды. А его острый проницательный взгляд можно было сравнить с лучом лазера.

Джонсон обычно предпочитал одеваться в простой белый стихарь, схваченный поясом из золотых цепей, который подчеркивал мощь его генетически совершенной фигуры. Но сейчас он был готов к бою и надел богато украшенные силовые доспехи, подаренные самим Императором. На керамитовых пластинах сверкала золотая гравировка, изображавшая охотничьи сцены далекого Калибана. В центре груди можно было рассмотреть портрет молодого Джонсона, сражающегося с самым страшным из великих зверей — калибанским львом. Хищник сильно выгнул спину и яростно размахивал лапами, но могучие руки примарха держали его шею мертвой хваткой. На бедре Джонсона покачивался Львиный меч — великолепное оружие, выкованное на Терре личными кузнецами Императора. Тяжелый изумрудно-зеленый плащ развевался за плечами примарха, шагающего поступью ангела мщения.

Как только появился Джонсон, все разговоры моментально прекратились. Немиил заметил, как изменились лица Астартес при виде примарха. Даже сейчас, когда Немиил не одно десятилетие сражался рядом с Джонсоном, в присутствии Льва он и сам не мог не испытывать восхищенного благоговения. Он нередко говорил Колю и всем остальным, как прав был Император, освободив человечество от религиозных предрассудков, иначе примархам стали бы поклоняться, как настоящим божествам.

Джонсон же как будто и не замечал эффекта, произведенного его приходом на подчиненных, а может, он давно воспринимал их восхищение как должное — как силу тяжести или свет. По пути к гололитическому проектору он лишь сдержанно кивал старшим офицерам и ветеранам вроде Коля. Затем он вставил в приемное гнездо информационный кристалл и на секунду задумался, собираясь с мыслями, прежде чем начать говорить.

— Рад видеть вас, братья, — произнес он. Его обычно мелодичный голос звучал подавленно, как у человека, пережившего тяжелый удар. — Мне жаль, что пришлось оторвать вас от важных дел, но сегодня утром мы получили от Императора плохие вести. — Он снова помолчал и посмотрел в глаза стоявшим поблизости Астартес. — Воитель Хорус и его Легион нарушили клятву верности, и вместе с ними восстали Пожиратели Миров Ангрона, Гвардия Смерти Мортариона и Дети Императора Фулгрима. Они подвергли вирусной бомбардировке Исстваан-три, самый густонаселенный мир системы, превратив его в безжизненную пустыню. По нашим подсчетам, утрачено около двенадцати миллиардов человеческих жизней.

Из рядов офицеров флота послышались полные ужаса возгласы. Немиил их почти не слышал. Он ощущал только ток крови в висках и смертельный холод, распространявшийся в груди. Слова примарха продолжали звучать в его мозгу, но он не понимал их смысла. Они не имели смысла. Его разум отказывался их принять.

Он повернулся к Колю. Мужественное лицо сержанта почти не изменило выражения, но глаза остекленели от потрясения. Остальные Астартес тоже встретили новость молчанием, но Немиил видел, что слова примарха вонзаются в их мозг пыточными кинжалами. Брат-искупитель медленно качнул головой, как будто хотел вытряхнуть из головы ужасные новости.

Примарх терпеливо выждал, пока все присутствующие не осознают смысл случившегося. Затем он повернул ключ на пульте проектора, и устройство ожило. Перед собранием появилось трехмерное светящееся изображение сектора Эриден. Имперские системы светились ярко-голубыми огнями, тогда как в самом сердце сектора горело злобно-красное пятно системы Исстваан. Джонсон набрал комбинацию команд, и многие системы вокруг Исстваана стали менять окраску. Немиил и остальные с ужасом увидели, как расползается по карте красный цвет и появляются тускло-серые пятна.

— Причины восстания Воителя еще неясны, но решительность его действий невозможно переоценить. Новости о мятеже раковой опухолью распространились по всему сектору и за его пределами, — продолжал Джонсон. — В связи с этим возобновились старые распри и территориальные притязания. Многие губернаторы открыто перешли на сторону Хоруса, тогда как другие увидели в мятеже возможность построить свои собственные империи. В самые короткие сроки, не более двух с половиной месяцев, имперская власть в сегменте Ультима значительно пошатнулась, и щупальца раскола уже начали проникать в сегментум Солар.

Джонсон замолчал, рассматривая схему распространения мятежа, словно в ней скрывались тайны, понятные только ему одному.

— Вполне вероятно, что в обоих сегментах действуют преданные Воителю агенты, которые сеют семена раздора. Посмотрите, как беззаконие распространяется от системы к системе вдоль устойчивых варп-маршрутов, ведущих к Терре, откуда можно ожидать полномасштабного возмездия.

Немиил сделал глубокий вдох и обратился к психолингвистическим навыкам, полученным во время обучения, чтобы обуздать эмоции и сосредоточиться на информации, представленной на гололитической карте. Ему показалось, что очаги мятежа в сегменте Ультима располагались хаотично, но Льва Эль’Джонсона во всем Легионе — и не только в Легионе — давно считали гением стратегии. Он обладал почти интуитивной способностью оценки соотношения сил в любом конфликте и мог с ошеломляющей точностью предсказать развитие военных действий. Благодаря этому дару он стал одним из лучших генералов Императора, уступая разве что одному Воителю, а по мнению многих Темных Ангелов, даже превосходил Хоруса.

— Как только известие о восстании Воителя достигло Терры, Император начал собирать войска, чтобы наказать мятежников и изолировать лидеров мятежа, — мрачно продолжал Джонсон. — Согласно полученной информации семь полных Легионов во главе с Феррусом Манусом и его Железными Руками уже находятся на пути к Исстваану, но, прежде чем они туда доберутся, пройдет от четырех до шести месяцев. А Хорус, в ожидании атаки, тем временем перевел свою базу на Исстваан Пять и строит укрепления на планете.

Боковым зрением Немиил заметил, как Коль скрестил руки на груди. Взглянув в лицо терранца, он увидел, что ветеран-сержант озадаченно нахмурился.

— Ближайшие несколько месяцев станут критическими для Хоруса и мятежных Легионов, — сказал Джонсон. — Воитель знает, что Император ответит на его вызов всеми имеющимися у него силами. И теперь я уверен, что наша миссия в Щитовых Мирах была попыткой как можно дальше рассеять верные Императору войска, чтобы уменьшить количество Легионов, способных нанести ответный удар. Но даже и в этом случае ударная армия из семи Легионов представляет для Хоруса существенную угрозу. Чтобы отразить нападение, не говоря уж о том, чтобы удержать осажденную планету, необходимо превратить ее в неприступную крепость. А для этого потребуется огромное количество материалов и оборудования, которое доступно только в высокоразвитом мире-кузнице.

Примарх подстроил проектор, и изображение задрожало, преобразовываясь в другую картину. На этот раз их взглядам предстала объемная карта подсектора Эриден. В море красного и серого цветов упрямым голубым огоньком светилась только одна звездная система.

— Это система Танагра, она расположена на границе с прилегающим подсектором Ульторис. Как вы можете видеть, от нее до Исстваана всего пятьдесят два и семь десятых световых года, и оттуда к Терре ведет наиболее устойчивый варп-маршрут. Кроме того, это одна из самых развитых индустриальных систем во всем секторе, где находится мир-кузница класса «Один-Ультра» под названием Диамат, и еще более двух дюжин горнодобывающих и перерабатывающих заводов, разбросанных по всей системе. Согласно архивам, Танагра была обнаружена Легионом Хоруса и приведена к Согласию в самом начале Великого Крестового Похода. С тех пор она превратилась в ключевой пункт для всего региона. — Джонсон кивком указал на появившуюся схему. — Можно без преувеличения сказать, что тот, кто контролирует систему Танагра, способен влиять на судьбу всего Империума.

В рядах собравшихся начались перешептывания, но голос примарха без труда перекрыл возникший шум.

— Предательство Воителя застало всех нас врасплох — я не сомневаюсь, что на это он и рассчитывал, — сказал Джонсон, и в его голосе зазвенели холодные, сердитые нотки. — В настоящий момент наши войска слишком глубоко увязли в Щитовых Мирах, чтобы надеяться на быструю реакцию. По самым благоприятным подсчетам моего штаба, на завершение операции и передислокацию к Исстваану нам потребуется не меньше восьми месяцев. Даже если бы мы ускорили события, агенты Хоруса наверняка предупредят Воителя о готовящемся контрударе.

Джонсон сделал паузу, окинул взглядом пораженные услышанным лица, и его губы дрогнули в хищной усмешке.

— Но небольшая, тщательно подобранная группа тем не менее могла бы сделать то, на что не способен весь Легион. — Он показал рукой на систему Танагра. — Диамат — это ключ. Если нам удастся уберечь его богатства от рук Воителя, это будет равнозначно половине победы.

Перешептывания в зале переросли в оживленный гул голосов. Немиил внезапно понял, что означала лихорадочная деятельность, охватившая флотилию, и многочисленные вызовы примарха. Он и остальные Астартес, прибывшие на борт флагмана, стали избранниками примарха. Гордость разлилась в его груди горячей волной. Он огляделся по сторонам и увидел, что многие братья разделяют его чувства.

Джонсон поднял закованную в броню руку, требуя тишины.

— Как многим из вас уже известно, я разослал приказы резервным подразделениям пополнить запасы и подготовиться к немедленной передислокации. Кроме того, я вызвал с поверхности планеты две сотни ветеранов — наибольшее число, которое мы можем себе позволить без ущерба для основных действий. Ни для кого не секрет, что кампания в Щитовых Мирах достигла критической точки. Мы долгие месяцы сражались с гордийцами и их союзниками-ксеносами, и сейчас представилась возможность раз и навсегда уничтожить этот союз.

Мой штаб в течение часа переберется на «Истребитель» и останется здесь, чтобы координировать скорейшее завершение операции в Щитовых Мирах. Я сам возглавлю экспедицию на Диамат в составе пятнадцати боевых кораблей. Мы будем двигаться налегке, оставив позади медлительные транспорты и вспомогательные суда, надеясь, что пополнить запасы удастся в системе Танагра. Навигатор заверил меня, что при нынешнем состоянии варпа мы сумеем добраться до Диамата уже через два месяца. — Джонсон скрестил руки на груди и посмотрел на офицеров флотилии. — Хочу сказать еще кое-что. Все, кто остается здесь вместе с основной частью флотилии, считают, что «Непобедимый разум» и другие корабли боевой группы направляются на Карнаос для ремонта и дозаправки. Для подтверждения этой легенды мы возьмем с собой несколько поврежденных судов. Секретность крайне необходима. Хорус наверняка разослал своих агентов повсюду, но они не должны догадаться о нашей истинной цели до тех пор, пока не станет слишком поздно что-то предпринимать. Это всем ясно?

Офицеры единодушно подтвердили свое согласие кивками и утвердительными возгласами. Немиил и остальные Астартес ничего не сказали. И так было ясно, что они повинуются примарху.

Лев сдержанно кивнул:

— Боевая группа поднимет якорь и выйдет на маршрут к точке варп-прыжка через десять часов и сорок пять минут. Весь необходимый ремонт, загрузка припасов и проверка оборудования должны быть закончены. И никаких исключений. — Джонсон снова повернулся к гололитическому проектору. — Я уверен, что Воитель уже направил к Диамату рейдерские отряды для грабежа, — добавил он. — Когда мы через восемь недель войдем в систему Танагра, все должны быть готовы к бою.