Озеро на излете звездопада

Глава 1

Кирилл настроил телескоп, пригладил вспотевшими пальцами рыжие волосы и нервно улыбнулся дочери:

— Готово.

Лиза неохотно поставила чашку с какао на тумбочку и подошла к отцу, глядя исподлобья. Обижена на него — факт. За то, что он позволил Ире их бросить, за частые командировки, за эту поездку в конце лета, когда забрал от друзей в глухомань. Маленький деревянный домик на берегу озера хранил слишком много отголосков тех дней, когда они жили втроем. Дышал растаявшим временем. Навевал ностальгию. Лиза была еще маленькой, чтобы понять и простить родителей за развод, но уже достаточно взрослой, чтобы грустить о прежнем счастье.

Любопытство все-таки взяло свое. Лиза протянула к отцу руки. Он поднял ее и посадил на стул возле телескопа. Ноги в пушистых шерстяных носках не доставали до пола и забавно болтались в штанинах фланелевой пижамы, однако светлые брови сосредоточенно хмурились. Кириллу она казалась копией матери. Золотистые волосы, вздернутый нос, карие глаза, ямочка на круглом подбородке. То же неумение скрывать плохое настроение, будто всему миру следовало знать, что у нее на сердце.

— Смотри внимательнее. Как раз началось, — Кирилл бережно набросил на плечи дочери плед и приобнял.

Из открытого мансардного окна веяло ночной прохладой. Труба телескопа смотрела на россыпь звезд в черноземе августовского неба. Время от времени его прорезали сияющие полосы метеорного потока Персеиды. Одна… Другая… Третья… Еще немного, и он прольется сияющим дождем. Ни единого облака. Нет луны. Даже ветер не раскачивает верхушки сосен, точно боится помешать и украсть у отца и дочери драгоценные секунды вместе. В понедельник Кирилл снова уедет в обсерваторию на другой конец страны, а Лиза останется с няней. Она была прекрасной женщиной, но, увы, не могла заменить мать.

— Как красиво… — пробормотала Лиза и сильнее прильнула к окуляру.

Кирилл зажмурился и зарылся носом в стружку ее кудряшек. Удивительно, он мог часами рассказывать про другие вселенные, но совершенно не разбирался в собственной дочери. Лишь со слов няни представлял, как Лиза растет, с кем дружит и какие книги читает. В этом году она впервые пойдет в школу, а он из-за работы не сможет отвести ее на линейку.

До боли жаль.

Кирилл хотел, чтобы Лиза чувствовала, как он ее любит, несмотря на расстояние. Отчасти поэтому привез сюда — показать кусочек непостижимого космоса. Когда он окажется далеко, она будет поднимать голову к звездам и знать, что смотрит с папой в одно небо.

— Пап!.. Там такая яркая пролетела! Смотри!

— Ага, вижу!.. — Кирилл тоже заметил необычный метеорит с белым хвостом. Он промчался мимо верхушек сосен, вспыхнул над озером и растворился в непрозрачной воде.

— Хочешь узнать, что я загадала?

— Конечно, хочу, моя маленькая. Но, говорят, нельзя рассказывать о самых сокровенных желаниях.

— Почему?

— Тогда они не сбудутся.

Лиза огорченно замолчала. Она хотела поделиться, но боялась.

«И так не сбудется», — вздохнул Кирилл.

Лиза мечтала снова увидеть мать, но Ира переехала в другую страну и не собиралась возвращаться. Семья стала для нее прочитанной страницей.

— Как думаешь, — Лиза повернулась к отцу, — мы сможем найти эту звезду?

— Не знаю. Поищем утром?

— Давай, — неожиданно легко согласилась дочь. — Я повторю ей на ушко свое желание. Вдруг она не расслышала?

Кирилл сдавленно кивнул. Лиза обняла его за шею.

— Пойдем спать. Я хочу побыстрее проснуться и пойти к озеру.

Он с глубоко запрятанным оттенком вины погладил ее по голове, взял на руки и отнес в детскую. Лиза натянула одеяло до ушей и старательно закрыла глаза, вслух считая овец. Кирилл включил ночник. Он мог бы сказать ей, что звезды всегда слышат маленьких девочек, но промолчал. Пусть дочь считает, будто ее желание потерялось в дороге и по-прежнему верит в чудеса. Пусть не взрослеет слишком рано.

Уложив дочь спать, Кирилл вернулся к телескопу.

Персеиды все падали, падали и падали… но ярких больше не было.

***

Сегодня Кириллу плохо спалось. Снилась Ира. То первое свидание и нежное воркование над колыбелью Лизы, то бесконечные споры и ее напряженное лицо в последнюю встречу… Сны неминуемо завершались болезненными секундами, когда он злым росчерком подписал бумаги на развод. Кирилл просыпался, несколько минут бессмысленно смотрел в потолок и, устало смежив веки, проваливался в очередной цикл кошмара.

На рассвете он открыл глаза и понял, что больше не сможет заснуть.

Чувствуя себя разбитым, Кирилл выбрался из постели, включил на кухне чайник, заглянул в детскую и застыл.

Кровать дочери была пуста.

— Лиза! — позвал Кирилл.

Никто не ответил.

— Лиза! — он сорвался с места.

Дочери не было в комнатах, на чердаке, в подвале, на веранде.

Кирилл лихорадочно оделся, нашел фонарик и выскочил на улицу. Лизы не оказалось и в саду, и его охватила паника. Он выкрутил мощность фонарика на максимум, осмотрел сарай, все кусты, бессмысленно обежал пару раз вокруг дома и вдруг заметил возле задней калитки на сырой от предрассветной влаги земле следы маленьких босых ног.

Лиза ушла к озеру.

Тропинка вела к берегу, заканчиваясь потемневшим от времени настилом, который смастерил еще его дед. Над водой белел туман. Неподвижная гладь отражала жемчужное небо c поблекшими пионами звезд, купы крон и мшистые валуны в корнях сосен. Балки настила уютно посапывали во сне. Лиза сидела на краю, болтала в воде ногами, смеялась и не замечала никого, кроме своей собеседницы. Перед ней…

Кирилл споткнулся и едва не выронил фонарик. Этого не могло быть. Этого точно не могло быть. Неужели он до сих пор спал и видел новый кошмар? Сейчас возьмет ручку, подпишет бумаги и снова очнется на слишком просторной для одного человека кровати?

Ира уехала. Ира жила за полмира отсюда. Ира… по колено в воде стояла перед дочерью.

В этот момент Лиза радостно взвизгнула и подалась к ней, соскользнув в озеро. Ира подхватила ее на руки.

— Лиза, стой! — успел крикнуть Кирилл и прыгнул следом.

Первую секунду в воде он думал, что по-прежнему спит. В студенчестве Кирилл купался в шторм и хорошо запомнил, с каким неистовством волны могут трепать дерзкого человечка. Теперь он словно вернулся в тот день, но — рухнул в море чужих чувств. Его закружило в водовороте незнакомых образов и эмоций. Разум ученого сопротивлялся, но подсознание говорило Кириллу, что происходящее — не сон.

С ним поздоровался некто, заглянувший в недра его души.

Радость. Детское счастье от встречи. Усталость от долгого странствия в холодной пустоте. Яркие, как светлячки в хрустале, семена, несомые звездным ветром. Утрата. Потеря. Одиночество. Тоска по семье. Озеро невероятного фиолетового цвета под сиреневым небом. Из него подымаются белоснежные деревья с полупрозрачными ветвями. Многоголосый скрип веток и плеск волн, наслаивающиеся эхом. Рощи в воде на разделенных бесконечным космосом планетах, между которыми натянута одним и тем же созданием паутина связующих струн.

У Кирилла перехватило дыхание.

— Папа! Она услышала! Звезда исполнила желание! — сквозь шум в ушах пробился голос дочери.

Силуэт Иры побледнел. Лиза стояла на кристаллическом корне, поднимавшемся из воды, и держалась за ствол молодого дерева. Семечко упало в жирный ил, напиталось влагой, раскрылось, и первый из сотен будущих ростков поднялся над озером — вода дала ему силу говорить.

Кирилл посмотрел дочери в глаза и ощутил ее, как самого себя. Они будто разделили одно сознание.

Лиза понимала, перед ней — не мать. Она просто радовалась, что увидела ее лицо, и папе, который рядом. Такой родной, пусть часто говорящий невпопад и не знающий, что иногда дочь нужно лишь обнять…

Кирилл раньше не задумывался, каким представляла его Лиза. Он ясно осознал, что и она прежде не пыталась взглянуть на себя его глазами. Семечко-странник подарило им возможность увидеть друг друга как на ладони, узнать сокровенные желания, понять и простить. Споры, разногласия, недомолвки — всё развеялось; даже развод перестал иметь значение.

Задохнувшись от нежности, Кирилл притянул дочь к себе.

— Как твое имя? Ты прилетел встретиться с нами? — он поднял глаза на Иру.

Дерево прикоснулось к нему ветвями; кора оказалась холодной и жесткой.

Тепло. Переплетенные пальцы. Рукопожатие. Снова фиолетовое озеро под сиреневым небом и белые деревья. Семья на других планетах. Друзья в разных уголках космоса. Многообразие живых существ, которых становится больше и больше, и все думают, как один.

Связующие струны тянулись в самые отдаленные закутки вселенной. Знакомство не закончится одним разговором. Перед отцом и дочерью вертелась мозаика — собранный из их воспоминаний калейдоскоп образов. Пришелец не умел говорить и подбирал слова в чужих мыслях, оживляя картинками.

Кирилл увидел, что он для Лизы — целая жизнь. Однако в его собственной памяти было мало фрагментов, полностью занятых дочерью. Он слишком много времени отдавал работе и слишком рьяно рвался к просторам за гранью познанного.

Сердце Кирилла стиснуло сожаление.

— Ничего, папа, — сказала Лиза. — Теперь мы всегда будем смотреть в одно небо. И мама тоже. Это лишь начало.

© Котова Ксения, Зеленков Василий