Отыгрывать эльфа непросто #1-#3

Глава 0 Главная неожиданность

Неожиданные события называются неожиданными только из за недостатка информации. Если она есть, то событие моментально превращается в ожидаемое. А вот если нет…

Вот именно поэтому судьба представленного ниже документа была такой яркой. Сам факт его существования вызвал в определенных кругах эффект разорвавшейся, ну если не бомбы — то гаубичного снаряда точно. Заинтересованные лица узнали о его существовании буквально через две-три недели после подписания и если бы от острого приступа любопытства можно было бы скончаться то среди личного состава иностранных разведок и дипломатических миссий начался бы мор, перед которым померкли бы лавры испанки и черной смерти.

УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР

О принятии Дома Риллинтар в состав Союза Советских Социалистических Республик

Без публикации в центральной печати

Президиум Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик, рассмотрев просьбу Главы Дома Риллинтар о принятии Дома Риллинтар в состав Союза Советских Социалистических Республик, постановляет:

1. Удовлетворить просьбу Главы Дома Риллинтар и принять Дом Риллинтар в состав Союза Советских Социалистических Республик.

2. Просить Верховный Совет Российской Советской Федеративной Социалистической Республики принять Дом Риллинтар в состав Российской Советской Федеративной Социалистической Республики на правах автономной области.

3. Провести в соответствии со статьей 36 Конституции (Основного Закона) СССР выборы депутатов в Верховный Совет Союза Советских Социалистических Республик от автономной области Дома Риллинтар в апреле 1945 года.

4. Поручить Совету Народных Комиссаров СССР провести необходимые организационно-хозяйственные мероприятия, связанные со вхождением Дома Риллинтар в состав СССР, а также утвердить мероприятия по хозяйственному и культурному строительству в автономной области Дома Риллинтар и отпустить на эти цели необходимые средства.

Председатель Президиума Верховного Совета СССР — М. КАЛИНИН

Секретарь Президиума Верховного Совета СССР - (А. Горкин)

Москва, Кремль.

11 октября 1941 г.

Глава 1 Странные зигзаги судьбы

Санитарный эшелон, блуждающий по покрытым первым снежком необъятным лесам, мерно покачивался на дорожных стыках и хрустально-звонко бренчал сцепками. Спешно переоборудованные для приёма раненых вагоны, с тройными ярусами нар в каждом и железной печкой посредине, свистели на промозглом ветру многочисленными щелями. И это было величайшим из благ. Ибо даже с такой вентиляцией, моментально уносящей ту капельку тепла, которую давала гудящая печурка, воздух в вагоне был очень тяжелым. Миазмы давно не мытых, заросших тел и грязного белья перемежались со зловонием застарелого гноя и сукровицы, пропитывающих многократно стиранные и прокипяченные бинты.

В присвист сквозящего сквозь стены ветра, потрескивание и гул огня вплетаются стоны, крепкий матерок и скрежет зубов. Но даже в таком наполненном страданиями и запахом смерти месте находилось время для разговоров. Тем более что именно в таких ситуациях солдатский телеграф обычно работает на полную катушку. Поэтому к ведущейся около печки беседе с большим интересом прислушивалась та часть раненых, которая находилась в сознании, а некоторые из них и сами, несмотря на лежачее положение и выступающий от напряжения на обескровленных лицах холодный пот, участвовали в разговоре.

— Ну мы под Малой Вишерой и дали! Девяносто вторая пехотная и мой сто двенадцатый танковый батальон. Да так дали, что немцы только пятками и сверкали. Да потом двести пятьдесят девятая пехотная добавила. На сортировочном земляка из неё встретил. Он, правда, уже отвоевался — ногу по колено снарядом оторвало. Повезло! А ведь могло и что повыше!

Слегка грохнувшие от немудреной шутки и тут же закашлявшиеся от боли раненые с интересом уставились на молодого тщательно перебинтованного танкиста. Накинутый на плечи тулуп, остатки комбинезона и наискось нахлобученный на бинты танковый шлем позволяли с большой долей вероятности утверждать, что этот разговорчивый оратор был именно танкистом.

— До самого Чудова гнали. Ночью маршем прямо на ихних хребтах в город и вошли. Их еще за полчаса до нас летуны так проутюжили, что любо-дорого смотреть было. В ночи только взрывы были видны и зарево на полнеба. Так что оборону мы заняли, считай, что в царских условиях. А вот с утречка на нас немчура и попёрла. Ихний тридцать девятый мехкорпус. А там болото на болоте и болотом погоняет. Считай, только с морды лица подойти и можно. И то только вдоль железки. Так что ихних танков нащелкали ажно цельных семнадцать штук. Правда, еще пехтура помогла со своими бронебойщиками. Тоже там кого-то наковыряли.

Лежащий немного в стороне парень, буквально распятый на подложенной под спину доске да так и вместе с ней и загипсованный, тихим голосом, скривившись при этом от усилий, прервал оратора:

— Слышь, черепашка, это еще кто кому помог. На хера вы тогда за реку поперлись? Подпустили бы и с флангов расстреляли бы. А так — с шашками наголо и героизмом в одном месте. Это не твоя коробочка возле полустанка горела? Герои, бл…!

Вызверившийся на комментатора танкист моментально отозвался:

— А ты кто таков?!

С трудом повернувший голову раненый все так же тихо и с натугой из-за боли в сломанных ребрах прошептал:

— Восемьсот восемьдесят третий ИПТАП. Младший лейтенант Сивов Петр. Мы от вас слева на мыске стояли. А ваша коробочка за насыпью ехала.

— Вот хитрецы! Значит это вы того чеха, ну "тридцать восьмой" панцер в зад подожгли? Замаскировались знатно, ничего не скажешь. Мы там горели, чего уж тут. Да по-другому нельзя было. От тебя, наверно, и не видно было, что они там пушки на прямую наводку ставили. А мы до железки все тогда расстреляли. Так что если бы не мы — перемешали бы пехтуру с землицей. Успели ведь мы тогда до пушек — в блин их раскатали. А когда уже назад разворачиваться стали — так по нам и влетело. Эти сволочи одну чуть сбоку в кустах поставили. Вот мы, уже коптя как самовар, её и додавили, — иллюстрируя свои слова, танкист сделал удушающее движение руками, из-за слоя бинтов похожими на две культяпки. — Мне-то ещё ничего, а вот командир, когда нас вытаскивал да пламя с коробочки сбивал… — тут рассказчик скосил глаза на лежащее на нижнем ярусе тело, больше похожее на мумию от количества намотанных на неё бинтов, заботливо укрытую полушубком. — Обгорел он жутко. Думали, до медсанбата не довезем, да и видно было, что не жилец. Ан нет! Держится! А потом в эвакогоспитале вкололи, вон, ему что-то. Говорят, чуть ли не мертвых на ноги поднимает…

Сама собой возникшая пауза через некоторое время прервалась голосом одного из прикорнувших возле чугунного бока печки раненых:

— Есть такое средство, меня им еще в начале августа пользовали. Проникающее в живот и перитонит вдобавок, чтоб ему пусто было. Так скажу я вам, ребята, от меня уже все врачи отказались, чуть ли не в глаза сказали, что всё — отбегался ты, Макар Семёныч. Так не поверите, уже через день после укола на поправку пошел. А через неделю и того хлеще — обратно в полк отправили.

— Брешешь!

Еще один из невольных слушателей этой дискуссии решил к ней присоединиться. Дотоле молчавший худой как щепка ефрейтор с загипсованными ногами осторожно прокашлялся и неожиданно низким для его комплекции голосом высказался:

— У меня земляк в медсанбате. Так что боль-мень кой-чего рассказать могу, — закинув, таким образом, крючок и как бывалый рыбак выдержав хорошую паузу для подсечки, оратор, ощущая на себе заинтересованные взгляды, ухмыльнулся и продолжил: — Говорят, что это тунгусское народное снадобье. Перед самой войной экспедиция с севера какого-то тамошнего шамана в Москву привезла. Только вот мало его очень. Зелья этого. Врачи только в самых серьезных случаях применяют. Но что чудеса творит — это правда. Земляк рассказывал, что даже гангрену лечит и какие-то нервенные ткани заживляет. Так что не переживай за своего капитана. Если ему то самое шаманское зелье вкололи, то обязательно выкарабкается.

С надеждой бросив взгляд на замотанную мумию с проступающими сквозь бинты пятнами сукровицы, танкист уже более веселым голосом добавил:

— Ну, если так, то буду надеяться. Ему ведь и в медсанбате, и при погрузке этого зелья вкололи.

Мало-помалу разгоревшиеся вокруг печки разговоры затихли, и, задумавшись каждый о своем, бойцы кто проваливался в нестойкую полудрёму, кто просто закрыл глаза в надежде заснуть и отвлечься от дергающей раны боли.

Утром прибывших на вокзал раненых перегрузили на грузовики и не задерживаясь доставили в госпиталь. После полевых медсанбатов и наспех переоборудованных теплушек бойцы попали практически в рай. Чистые крашеные стены, белоснежные простыни и халаты медсестер, непередаваемый больничный запах карболки, йода и свежих бинтов. Конечно, переполненные сверх меры палаты — совсем не по довоенной норме — немного портили впечатление, но всё равно разница в окружении поражала.

Если рассматривать госпиталь — а особенно военный госпиталь — в целом, то незнакомому с военными и медицинскими реалиями человеку законы, по которым он функционирует, покажутся излишне жестокими и негуманными. Но так уж получается, что апологеты гуманизма в медицине, а особенно в хирургии не особенно приживаются. Взять хотя бы типичный и самый легкий пример — первичная сортировка. Вы думаете, одетая в застиранный халат, прозрачная от недоедания и с черными кругами вокруг глаз от недосыпа медсестричка медсанбата восемнадцати лет от роду, проводящая первичный отбор и решающая, кому из раненых попасть в первую очередь на хирургический стол и выжить, а кому, не дождавшись своей очереди, умереть, не гуманна? Думаете, что она бессердечный робот, не различающий и не замечающий лиц и выражений глаз, с которыми бойцы, вернее, та их часть, что находится в сознании, смотрят на неё? Вы глубоко ошибаетесь. Просто она уже отплакала, отвыла своё. И именно в тот момент, когда она направляет на операционный стол самые операбельные случаи, оставляя тяжелых на потом, она — как ни было бы для доморощенных гуманистов странно — проявляет высшую гуманность в отношении к своей стране, к своему народу. И оставьте свои бредни про слезу ребенка где-нибудь за пределами хирургического корпуса. Тут в приемном покое работает чистая арифметика — за время, потраченное хирургом на тяжелый случай, от кровопотери и ранений могут умереть как бы не в разы большее количество раненых, которое можно было бы прооперировать за это время. Вот такая вот военная гуманность. А тяжелые — их оставляют на потом, когда у шатающегося от перенапряжения хирурга, смотрящего на окружающее усталыми, слипающимися глазами с полностью красными от недосыпа белками, останется хоть чуток свободного времени.

Вот именно поэтому к лежащему на угловой койке практически полностью замотанному в бинты капитану танковых войск дежурный врач ожогового отделения Московского военного госпиталя подошел только через два часа после прибытия. Немного приподнимая недавящие повязки и окидывая взглядом раневую поверхность, медик огорченно качал головой и уже для себя отметил, направляя голос как бы в пустоту, но находящаяся за его спиной старшая медсестра моментально приняла это как команду к действию:

— Варенька, гипсовые повязки, обязательно физраствор внутривенно, но не более семидесяти грамм на килограмм массы. Морфий. Но, боюсь, мы тут уже ничего сделать не сможем. Площадь ожогов более девяноста процентов тела. Думаю, еще сутки, максимум двое, и откажет печень. Как его к нам-то довезли с такими-то показателями…

Еще раз окинув больного взглядом, врач, как будто на что-то решившись, обратился к сестре уже более уверенным голосом:

— Варенька, вы пока все приготовьте, а я пока попробую с коллегами договориться на использование вакцины. С такими обширными ожогами мы её никогда не использовали. Интересен будет результат. Чем черт не шутит, Варенька, — улыбнувшись усталой улыбкой, доктор спросил: — Сопроводительные-то этого капитана нашли?

— Нет, Василь Семеныч. Эшелон под бомбежку попал по дороге — вагон с медперсоналом и документами большинства больных сгорел. Запросы мы, конечно, сделали, но результаты будут минимум через неделю. Так что пока только со слов его сослуживцев и члена его экипажа — у того тоже ожоги, но в меньшей степени. По рассказам — настоящий герой. Его экипаж уничтожил двенадцать танков и сорвал попытку наступления. И артиллерист один тоже подтверждает.

— И что, этот капитан действительно двенадцать танков поджог?! Герой! Ну, постараемся такого бравого солдата вылечить. Но тут надежды, конечно, мало. Всё, Варенька — теперь следующий…

ВЕЧЕРНЕЕ СООБЩЕНИЕ СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО 17 ОКТЯБРЯ

В течение 17 октября наши войска в районе Харькова и на Центральном фронте продолжали вести тяжелые оборонительные бои на прежних направлениях.

По уточнённым данным, при занятии населённого пункта западнее Змиева наши войска захватили не 305 орудий, как об этом сообщалось ранее, а 580 орудий разных калибров. Кроме трофеев, уже перечисленных во вчерашнем вечернем сообщении, западнее Суровикина захвачены 15 танков, 26 танкеток и бронемашин, 65 миномётов, 205 станковых пулемётов, 650 противотанковых ружей, 3.510 винтовок, 940 мотоциклов, 140 автомоторов, 2.500 снарядов, 570 ящиков винтовочных патронов, 25 ящиков патронов к крупнокалиберным пулемётам, 160 ящиков патронов к противотанковым ружьям, 200 ящиков мин, 143 ящика ручных гранат, 10.000 бензобаков, 7 вагонов медицинского имущества, 3 продовольственных склада и другие трофеи.

За 17 октября в районе Харькова уничтожено 7 транспортных самолётов противника.

…

В ночь с 16 на 17 октября частями нашей доблестной ночной авиации на различных участках фронта уничтожено или повреждено 35 немецких танков, до 250 автомашин с войсками и грузами, сожжено 40 автоцистерн с горючим, подавлен огонь 10 артиллерийских батарей, разбито 4 железнодорожных состава, рассеяно и частью уничтожено до трех рот пехоты противника.

…

В районе Харькова наши войска вели перестрелку с противником. На северо-западной окраине города группа наших бойцов проникла в тыл противника и обстреляла вражескую колонну. Убито до 50 гитлеровцев. На северной окраине города огнём артиллерии уничтожены артиллерийская батарея немцев и до роты вражеской пехоты.

…

Северо-восточнее Харькова наши войска укрепляли занимаемые рубежи и вели огневой бой с противником. Н-ская часть истребила до 350 гитлеровцев, уничтожила 3 немецких танка, 10 пулемётов, орудие и разрушила 7 блиндажей. На другом участке до роты немцев пыталось просочиться в тыл нашего подразделения. Гитлеровцы были обстреляны залповым огнём и отошли, оставив на поле боя несколько десятков трупов. Юго-западнее Харькова наши войска частью сил продолжали наступательные бои. Советские танкисты юго-восточнее Звиева истребили 1.235 вражеских солдат и офицеров, подбили 5 танков, уничтожили 30 орудий, 12 повозок с грузами, разрушили 52 блиндажа и взяли в плен 70 гитлеровцев. На другом участке наши бойцы отразили атаку немецкой мотопехоты, поддержанной 30 танками. В результате боя подбито 7 танков и сожжено 14 автомашин противника.

…

На Центральном фронте наши войска вели наступательные бои и на отдельных участках отбивали контратаки противника. В районе западнее Ржева бойцы части, где командиром тов. Верехин, разгромили сильно укреплённый противником узел обороны.

В районе Великих Лук подразделения под командованием тов. Панченко, отражая контратаки противника, за два дня истребили до батальона немецкой пехоты.

…

Отряд белорусских партизан совершил налёт на немецкий гарнизон, расположенный в одном районном центре. Советские патриоты истребили до 500 вражеских солдат и офицеров, уничтожили 2 бронемашины, разрушили узел связи, электростанцию, взорвали 2 моста и 7 зданий, в которых размещались немецкие учреждения. Был полностью выведен из строя крупный железнодорожный узел. Партизаны захватили орудие, 4 пулемёта, 13 автоматов, 150 винтовок, 18 револьверов, 2 мотоцикла, 50 велосипедов, 2 радиостанции, склад с продовольствием и обмундированием.

…

Немецко-фашистские мерзавцы грабят жителей городов и сёл Советской Латвии. В первые дни оккупации гитлеровцы врывались в дома и забирали всё, что им попадалось на глаза: продовольствие, одежду, ценные вещи. Теперь немецкие захватчики установили непомерно высокие и совершенно непосильные натуральные и денежные налоги. Немцы забирают целиком весь урожай зерновых, оставляя крестьянам лишь по 11 килограммов хлеба. Урожай льна и других технических культур должен быть сдан немцам полностью. Этот неприкрытый грабёж рассчитан на разорение и истребление латвийского крестьянства. Уже сейчас во многих деревнях царит страшная нужда. Десятки людей умирают от голода и от различных эпидемий, возникших на почве недоедания. <Добавить ссылку в сноске на оригинал>

2003 г. Минск.

— Деда! Ну деда! Ну расскажи!

Любой семилетний ребенок всегда в состоянии потягаться с лучшими специалистами фронтовой разведки на ниве добычи интересной ему информации. Поэтому на требование внука сидящий на скамейке и присматривающий за сорванцом дед смог только глубоко вздохнуть и, поудобнее устроив тяжелую, покрытую серебряными узорами палку, спросил:

— Ну что тебе рассказать? Я тебе, считай, уже не по одному разу…

Подпрыгивающий маленький ураганчик, профессионально прикидывающийся человеческим ребенком, почувствовал слабину и принялся еще более настойчиво теребить источник информации:

— Ну деда! Про войну!

— Хм… Про войну тебе… — при этих словах устремленные сквозь внука глаза затуманились маревом воспоминаний…

…

Мелкая, крупяная поземка терзала крохотный, больше похожий на попавшую в силки птицу, кусочек ткани, неизвестно каким чудом зацепившийся за кусок проволоки, торчащей из перемешанной с битым кирпичом и снегом земли. Порывы ветра, такие настойчивые и настырные, напоминающие в своей импульсивности на действия пятнадцатилетнего юнца, рывок за рывком пытались оголить последние миллиметры торчащей к прозрачным в своей морозной голубизне небесам стали.

И это бесконечное движение было единственным в безмолвии, ледяном безмолвии внезапно образовавшегося Ока Бури. Именно так, наверно, можно назвать то внезапное наполненное мертвящим ожиданием, алой яростью, липким страхом и чуточку грустью мгновение, растягивающееся на минуты, кажущиеся годами. Мгновение затишья в бою, когда по какой-то странной прихоти норн обе стороны застывают, не в силах сделать первый шаг, первый выстрел. Когда кажется, что от неловкого движения или слишком громкого вздоха на землю обрушится небо. И только пронзительный присвист поземки в развалинах и нелепое трепыхание кусочка ткани, еще недавно бывшей частью чьей-то телогрейки, нарушают тишину и святость этого момента.

Последний, кто попытался это сделать и по совместительству владелец той самой порванной телогрейки, лежит совсем недалеко. Буквально в полуметре. И к синеющей выси неба все еще устремлен его взгляд. Ну, а чуть дальше, в месиве остатков стен и упавших перекрытий, раздается сдавленное дыхание, тихое шуршание осыпающегося грунта и легчайшее, практически на грани слышимости позвякивание. Нет — не такое, как у колокольчика рыбацкой донки, и не чистый заливистый звук хрустального бокала. Более приземленный звук, более плебейский. Его рождает металл пулемета, зажатого в покрытых месивом из копоти, пота и красной кирпичной крошки ладонях. Чуточку расфокусированный взгляд владельца этих рук, устремленный на противоположную сторону того, что еще недавно можно было называть улицей, выхватывал из точно такого же месива строительных конструкций и осколков стен малейшее шевеление или подозрительные контуры.

— Семен, патроны есть? — раздавшийся чуть сбоку хриплый человеческий голос заставил пулеметчика вздрогнуть и на секунду отвлечься от наблюдения.

— Полтора диска. Только на то, чтобы пошуметь.

— Давай пустые, поснаряжаю. А то чувствуется, еще часик, и опять в атаку пойдут. Да, и вот тебе подарочек.

На припорошенную снеговой крупой землю с еле слышным звяканьем опустился покрытый разводами пыли и почему-то машинного масла вещмешок. Прислонившийся к крупному куску обрушенной кирпичной кладки гость распутал горловину и, кинув пулеметчику масляно поблескивающую жестяную банку консервов, зачерпнул из мешка щедрой рукой патронов. После чего на несколько минут из окрестностей пулеметного гнезда раздавались только тихий стук снаряжаемых магазинов и бряканье консервной банки, царапаемой ножом.

Тщательно облизав инструмент, вытерев тряпицей и пристроив его обратно за голенище сапога, пулеметчик откинулся на неказистый бруствер, собранный из обломков того, что еще недавно было дверью, и уже более радушным, сытым голосом поблагодарил однополчанина:

— Спасибо тебе, Петро, думал, до ночи кишками с голодухи скрипеть придется. Ан нет — не перевелись еще добрые люди! А что это за консерва-то такая была? Мясо — не мясо, черт его разберет, но вкусное. Прожилок не видать, на говядину немного смахивает.

Положив очередной набитый диск на стопку в небольшой стенной нише, гость взял следующий и на ощупь, не отрывая взгляда от развалин противоположной стороны улицы, принялся набивать его блестящими латунными цилиндриками патронов.

— Семен, не поверишь — грибы.

— Да брешешь! Все бы тебе хохмить.

— Хоть кого спроси, вчера целых четыре ящика сего богатства прислали. Все тоже сперва не верили. Так боец один все обстоятельно рассказал. Это из таких специальных грибов мясной фарш — по типу колбасного. Ничего так — во всяком случае, пока никого не прослабило.

— Трындишь ты все, Петро! Так, глядишь, у тебя и коровы водкой доиться начнут. Ежели по-твоему мясные грибы уже есть.

Грюкнув от злости последним диском и подхватив горловину вещмешка, собеседник зло сплюнул и, выудив из внутренностей мешка гранату, пристроил ее рядом со стопкой дисков.

— Семен, вот говеный ты человек — вот хоть убей! Ему, значит, пожрать принесли, диски набили, а он еще и недоволен. Говорю тебе — грибы это, грибы!

Недоверчивый взгляд пулеметчика побродил по покрытому пылью с разводами пота лицу гостя, но так и не смог обнаружить признаков вранья.

— Забьемся?

Петро обреченно махнул рукой и поудобнее перехватил винтовку:

— Забьемся, на пару щепотей махорки.

Высверк пули и премерзкий визг рикошета от поверхности каменной кладки прервали спорщиков. Докатившемуся с противоположной стороны улицы звуку выстрела уже вторило лязганье передергиваемого затвора и негромкий, буквально ласковый матерный загиб…

…

2003 г. Минск.

— Про войну тебе… Как с Петро чуть не разругался, рассказать?

— Это с дедушкой Петей?

— С ним, паршивцем, с ним самим. Под Харьковом дело было — считай, под самое начало обороны. Сидел я, значит, перед немецкой атакой, готовился. А тогда с едой, считай, плохо было — очень плохо. Вот Петро меня порадовать консервой и решил. Тогда только-только мясные грибы выращивать начали, вот и в нашу роту первая партия консервов-то и попала. Банку я ту съел и даже не заметил. После того, как второй день уж, как сухпай закончился, за милую душу пошла. Не отходя от пулемета. Вкусная, сволочь, была — меня после нее даже разморило немного. Спрашиваю у обалдуя этого — мол, что за консерва. А тот возьми и брякни, что грибы. Это сейчас-то не в диковинку. Вон, у тебя мамка-то ведь на грибной ферме технологом работает?

— Угу! — ребятенок при этих словах мечтательно закатил глаза и с придыханием, которое может оценить только малолетний сладкоежка, добавил: — В кондитерском!

— Вот, а тогда грибами, теми, которые природные да лесные, наесться было совсем ну никак. Хоть весь день ешь — все толку никакого. Да и вкус у консервы мясной был, и в животе тяжесть основательная — харч, в общем, солидный. А тут Петро со своими грибами. В общем, обложил я его, а тут как по заказу немцы попёрли. Вокруг фугасы падают, в воздухе кирпичной крошки больше, чем воздуха. А я, не поверишь, свернулся вокруг пулемета, телом его прикрываю и в голос, пытаясь взрывы перекричать, высказываю, что я о нем с евонными шуточками думаю. Ну, а потом уже, после боя ребята шутить начали, что мне больше, мол, этих грибов давать нельзя — мол, я от них зверею. Ротный наш — тоже жук, Петро поблагодарил за подъем воинского духа. С ехидцей так — мол, я с грибного озверина немцев как бы не поболе всех остальных положил. Вот не поверишь — из-за такого дурного повода чуть ли не неделю на друга дулся.

Приближающаяся быстрым шагом со стороны входа в парк молодая улыбающаяся девушка в легком летнем платьице и ажурных босоножках, подкралась к собеседникам и, приобняв, быстро чмокнула обоих. Одного в подставленную чуточку отросшую седую щетину, а второго, попытавшегося увильнуть от телячьих нежностей, во встрепанную макушку.

— Заждались, родные? Спасибо, дедушка, что с Ванькой посидел. Ну, пошли, сорванец, у тебя сегодня, если ты, конечно, еще не забыл, начало занятий.

После этих слов все еще немного насупленный ребенок буквально расцвел и моментально вскочил на ноги, с шиком закинув на плечи новенький, ярко раскрашенный, сверкающий хитиновыми вставками рюкзак. Видя такую устремленность, дед ухмыльнулся:

— Ну, давай пять! — ладошка паренька практически полностью утонула в покрытой морщинами и шрамами дедовой, после чего тот спросил: — А кем-то после школы стать хочешь? — одновременно с вопросом дед с горящей во взгляде искоркой смеха подмигнул невестке.

— Как папка! Капитаном корабля!

Со значением пожав руку будущему капитану, умудренный опытом собеседник выдал напутствие:

— Ну, если как папка, тогда точно станешь! Беги, занимай место, — и уже обращаясь к невестке, добавил: — Мариночка, ты ведь опять на своем драндулете?

Та, немного покраснев в ответ на вопрос и кинув взгляд на уже побежавшего к выходу из парка и стоянке ребенка, ответила:

— И не драндулет никакой! Ручная сборка!

Ухмыльнувшись и с шелестом проведя ладонью по щетине, дед махнул в сторону убегающего первоклассника:

— Да ладно, беги, догоняй сорванца, а то опять что-нить открутит! Не опоздайте!

Еще раз благодарно чмокнув морщинистую щеку и крутнувшись на месте воздушным весенним цветком платья, девушка засмеялась легкими звенящими колокольчиками смеха и легко побежала вслед уже подходящему к воротам ребенку.

Чуть покачивающий головой и задумавшийся о чем-то дед проводил взглядом весело бегущую по аллее фигурку и произнес:

— Беги, Маринка! Повезло с тобой моему Сашке. Такая же шебутная, как и он.

Посидев на лавочке еще некоторое время и дождавшись раздавшегося из-за ограды стоянки гулкого звука стартующего Маринкиного "драндулета", дед поднялся и, проводив взглядом взмывший в воздух двухместный скоростной флаер, ухмыльнулся:

— Лети, ведьмочка, лети…

Глава 2 Тучи сгущаются

Штаб квартира центрального аппарата Абвера

Совещание начальников отделов

Только для лиц с высшим допуском

Канарис молча окинул собравшихся тяжелым, не предвещающим ничего хорошего взором.

— Поздравляю вас, господа. Эти карманные собачки Гейдриха первыми встали на след дичи. И не мне вам говорить, что это для нас означает. РСХА теперь может, как знаменем размахивать найденными материалами, а все наши оправдания будут выглядеть жалко. Вот, Ганс, ознакомьтесь…

Из тяжелой кожаной папки была извлечена и предъявлена окружающим фотокопия документа, явившегося как раз тем яблоком раздора или той черной кошкой, которая пробежала между Абвером и РСХА. Уже более месяца все усилия этих конкурирующих за обладание невидимыми рычагами власти спецслужб были направлены на выяснение феномена ночных полетов русских самолетов. Брызжущий слюной на совещаниях "толстый Герман" клял этих хитрых славянских сволочей всеми возможными словами и их сочетаниями из палитры великого немецкого языка. Потери ночных бомбардировщиков при продолжающихся налетах на столицу коммунистической заразы, сперва минимальные в первые ночи, с какого-то момента резко возросли и теперь уже составляли значительные цифры, вынуждая оголять другие более необходимые районы приложения сил. Но, несмотря на все увеличивающиеся потери авиации, Гитлер на совещаниях ОКВ упрямо настаивал на продолжении налетов, оперируя ссылками на истинно арийскую твердость и яростный кулак могучего воздушного флота Германии, сокрушающий голову коммунистической змее. Эти потери можно было бы как-то объяснить увеличившейся концентрацией ПВО советской столицы. Но вот начавшиеся планомерные ночные налеты советских ночных бомбардировщиков на позиции немецких войск и на пути сообщения, а в особенности непонятная точность и результативность этих налетов, заставили все руководство Вермахта серьезно забеспокоиться. Именно поэтому, на задачу, озвученную верховным главнокомандующим вооруженными силами Германии на проходившем две недели назад совещании ОКВ, были брошены лучшие кадры и все доступные ресурсы исторически конкурирующих служб: РСХА и Абвера. И надо же такому случиться, что тот приз, ради которого были выброшены такие ресурсы, своему хозяину Гейдриху принес даже не шестой департамент — Ausland-SD (или СД — заграница), и даже не четвертый — Гестапо, а всеми забитые шустрики из Крипо. После чего Мюллер и Йост, главы соответственно четвертого и шестого департаментов, стали посматривать в сторону тихони Артура Небе (возглавляющего криминальную полицию с тридцать девятого года) с явно читающейся во взгляде завистью и мерцающей на дне зрачков мыслью — "Везет же некоторым".

Документом, столь внимательно изучаемым высшими чинами Абвера, была фотокопия обрывка страницы, на котором среди пятен и бахромы разрывов выделялся все еще довольно читаемый кусочек текста приказа об эвакуации экспериментальной лаборатории в рамках операции "Тополиный пух". Сия бумажка была обнаружена при обыске брошенного транспорта в одном из пригородов Минска и вызвала обильное слюноотделение у заинтересованных товарищей.

— Ваше мнение, Ганс?

Подполковник Ганс Пикенброк, начальник отдела Абвер-1, на автомате провел рукой по шикарной лысине, окруженной редким венчиком практически седых волос, и задумчиво произнес:

— Даже если это не "ловушка для дураков", то все равно это только кончик волоса с лисьего хвоста. Уж слишком вовремя появился этот документ. Давайте подытожим все факты, которые у нас есть на текущий момент. Благодаря нашему "другу", у нас есть достоверная информация о медикаментозной природе обеспечения ночных полетов русской авиации. Этим и ставшим нам известным названием операции, в рамках которой происходят поставки препаратов санитарной службой НКВД, мы с ребятами Гейдриха поделились. И надо же такому случиться, что буквально через девять дней он предъявляет вот этот документ. Нет, я не сомневаюсь в существовании данной лаборатории, и некоторая работа в этом направлении мной производится, но вот ее размещение в районе Белоруссии и поспешная эвакуация… Вряд ли…

— Помните ту контрпартизанскую операцию "Логово" в районе города Кобрин, совместно проводимую силами моего отдела и доблестными ребятками Гейдриха? Ту самую, в которой гестапо и организованная им сеть агентов показали себя далеко не с лучшей стороны, позволив группе диверсантов уйти из района оцепления? — начальник Абвер-3 Франц фон Бентивеньи поправил роговую оправу очков и продолжил: — Мой сотрудник, оберстлейтенант Герлиц, обратил внимание на многочисленные случаи нападения на силы вермахта и полиции, происходящие именно в ночное время.

— Франс, это не тот ли Герлиц, которому везде мерещится чертовщина? И который затерроризировал отдел "Зэт" и в добавок Функабвер просьбами выделить мобильные пеленгаторы?

— Эрвин, прекратите острить. Все намного серьезнее, чем описывается в разговорах в кабинетах "Тирпиц-Уфер, 72". Если бы ваши диверсанты попали в такую вот ситуацию, вы бы тоже беспокоились. А творится там действительно чертовщина. Начиная от применения неизвестного нашим специалистам оружия большой мощности, судя по оставленным следам основанного на реактивном принципе и переносимого силами расчета, до многочисленных диверсий на железнодорожных линиях, причем до такой степени странной природы, что все эксперты просто разводят руками и кормят сказками о подвижках почвы.

Задумчивый голос "Дядюшки Вили" прервал отповедь Бентивеньи:

— Эта ситуация длится, если я не ошибаюсь, с конца июля? И это этого вашего оберстлейтенанта уже за глаза зовут "болотным хорьком"?

— Да, адмирал. Именно тогда этот самый неуловимый русский передатчик в местных болотах попортил столько нервов. Но сейчас я не об этом. Вместе с вот этим документом — задумчивый кивок головы в сторону лежащей на сукне стола фотографии, на секунду прервал слова начальника третьего отдела — и докладами Герлица, возникает стойкое подозрение в том, что лаборатория все же существовала. И существовала именно на территории Белоруссии. И что ее умудрились вывезти прямо под самым нашим носом. В докладах оберстлейтенанта я обнаружил странные совпадения. Которые подтвердились только теперь. Во-первых — в данном районе были замечены самолеты русских, причем полеты в основном ночные. И даты этих полетов наводят на мысли. Во-вторых — как раз после смены почерка радиста этого неуловимого болотного отряда резко возросла эффективность ночных самолетов ПВО русских. Причем, я специально запросил отчеты пилотов люфтваффе — точность заградительного огня зенитной артиллерии тоже значительно возросла. А в последнее время русские вообще не используют прожекторы ПВО.

— Упустили… Лаборатория, скорее всего, уже вывезена и функционирует на новом месте. Остаётся только локти кусать с досады, да надеяться, что больше таких промахов не допустим. Какая ситуация в этом районе сейчас?

— Количество сеансов связи резко снизилось. Крупномасштабные поиски подобные операции "Логово" больше не проводились. Работаем с контингентом из местных, пытаемся развернуть агентурную сеть, но в связи с излишней ретивостью ребят из СС сделать это сложновато. Из завербованных пленных, сочувствующих лиц и наших специалистов были сформированы несколько лжепартизанских отрядов и направлены в район предполагаемого местонахождения передатчика. На текущий момент связь с тремя из них потеряна. Попытки прочесывания данного квадрата в связи с сильно пересеченной заболоченной местностью неэффективны. В частности в этом районе из-за какой-то странной магнитной аномалии не работают компасы. Вне зависимости от причин вынудивших русских разместить в данной местности секретную лабораторию, как место для размещения диверсионного подразделения она идеальна. Результаты аэрофоторазведки, предоставленные люфтваффе тоже не радуют. По некоторым, показавшимся подозрительным местам, были нанесены бомбовые удары. И самое интересное заключается в том, что уже на снимках следующего дня следов от проведенной бомбардировки уже не наблюдается. Чертовщина какая-то. На текущий момент мы надежно заперли русских в этом квадрате и рано или поздно выдавим их оттуда.

Канарис пробарабанил пальцами по находящейся под рукой папке и высказался:

— Франс, надо не рано или поздно, надо как можно скорее, пока еще остались хоть какие-то следы. — После чего адмирал на секунду задумался и устремив взгляд на начальника первого отдела произнес: — Даю вам неделю сроку на то, чтобы продумать операцию. Нам просто необходим образец этого препарата. Позже доложитесь. — И вот что, Франс. Настоятельно порекомендуйте герру Герлицу. Не сильно налегать там на домашний шнапс… Кстати, весьма забористая штука — это я ещё с Великой войны помню. Но и отдавать должное местной кухне. Не спорю, ситуация сложная. Но не стоит идти на поводу у "бабельсбергского бычка" и искать чертовщину там где её нет. Пусть мистикой балуется "Аненербе", если Гиммлеру некуда девать деньги.

30.08.1941 г. Ссешес Риллинтар

Прочитанные когда-то в детстве книги, хоровод из шуршащих, заполненных жизнью, болью, радостью и страхом страниц. Воспоминания о приключениях Незнайки, сопереживание за сорванца Гелькбери, скука и раздражение от страниц покрытых пыльной и забытых самой историей летописей. Как много и как мало. То, что отличает разумное существо от безмозглого куска биомассы, и не важно — человек ли это или эльф. Воспоминания…

Как сложно порой ориентироваться в мутном и размытом тумане воспоминаний, состоящем из перемежающихся слоев, с каждым прожитым днем все больше и больше проникающих друг в друга. Порой уже кажется, что все это сон, странный изломанный сон сошедшего с ума мозга и еще мгновение и ты проснешься, заливаясь холодным потом и наконец-то вспомнишь кто ты.

Кто ты? Человек, которому снится, что он дроу или дроу, которому снится, что он когда-то был человеком? Бред? Да… Бред. Но такой достоверный бред. Ведь может быть и такое… И эта неопределенность, эта смесь человеческих воспоминаний и размытых, кажущихся нереальным сном, но таких родных и близких флэшбэков из более чем четырех столетий, долгой и насыщенной жизни иллитири. И ты понимаешь, что ты запутался. Запутался в этой игре, окружающей тебя и то желание, та страсть, с которой ты предаешься ей, давным-давно уже сорвали с тебя маски, которыми ты прикрывал свою душу. Изорванную и кое-как склеенную душу, мечущуюся по искореженной клетке воспоминаний.

Играешь ли ты, или игра уже давно играет тебя? Дроу, которому привиделось, что он человек, находящийся в теле дроу и отыгрывающий дроу перед другими людьми? Или все не так, все наоборот? Может пора вынырнуть на поверхность этого многослойного кошмара под названием жизнь и, окинув себя взглядом, вздрогнуть в пароксизме осознания. Осознания того — кто есть ты на самом деле. Монстр, прикидывающийся человеком? Человек, купающийся во мраке воспоминаний иллитири? Или же нечто, неподдающееся описанию… Терра инкогнита, разбивший реторту гомункулус, темная тварь готовая пожрать сущее? Ты мыслишь — значит существуешь. Но вот твои ли это мысли? Древние были правы, но как доказать, как понять, что окружающее не бред, не плод больного воспаленного воображения, мечущегося в кошмаре тела. Как отличить реальность ощущений этого тела, как будто налитого мраком ночи? Какой мерой измерить достоверность воспоминаний?

Прикосновения кожи, запах благовоний, шелест клавиш, страницы любимых книг, скатывающиеся капельки пота, боль, слезы, смех и еще раз боль… крики… ужас и радость… вожделение… отвращение и сладковатый запах мерзости — все это мелкие кирпичики извилистой дороги из желтого кирпича ведущей к зданию, в котором хранятся воспоминания. Зданию из тысячи дверей, некоторые из которых не стоит открывать, а о существовании некоторых не стоит даже догадываться. И нет никаких пометок, меловых крестиков, нет просыпанной хлебными крошками догадок дорожки, ведущей лишь к достоверным воспоминаниям.

Или остается воспринимать все это здание своим, своим домом, своей тюрьмой, своим сосредоточением.

Тварь… человек… иллитири…

И одновременно грустно и смешно, когда смешивающиеся воспоминания и нравственные постулаты сталкиваются и переплетаются в изломанные конструкции, заставляющие вздрагивать сознание.

…

— Вот именно поэтому, проведение планомерных, а самое главное согласованных диверсионных действий, позволит…

Поток слов, проносящихся мимо сознания, воспринимается стайкой водомерок, создающих вереницу кругов по туманной стене рассуждений и переплетений логических связей, перемежающихся колеблющимися образами воспоминаний.

— Извини, Андрей сын Геннадия. Задумался… Что ты только что сказал?

Внимательный взгляд капитана НКВД, холодной сосулькой скользнул по броне отстраненности и не задержавшись соскользнул в никуда. Убить? А смысл? Умрет сам, тем более, что с таким заданием как у него, вероятность выживания, не особенно-то и велика. Организация взаимодействия между партизанскими отрядами на западе Белорусской ССР и в частности в этом районе. Ну и одновременно негласный присмотр и помощь Дому Риллинтар. Знакомый район, знакомые люди, почти знакомые твари. Твари с большой буквы, вылезшие на поверхность из старых замшелых легенд. Только вот твари не ходят в белом. Не прикидываются людьми и не пытаются договориться о сосуществовании. Даже нет — не так. Твари из снов и сказок, не будут смотреть на тебя с внутренней усмешкой и менторским тоном рассказывать о недоработках и узких местах технической цивилизации. Не будут с видом все понимающего и все прощающего старшего брата решать проблемы связи, снабжения и разведки. Так что попал ты капитан Кадорин, крупно попал. И уже наверно не раз проклинал тот день и час когда очнулся после ранения и увидел окружающий тебя бред. Не знаю, почему для осуществления дальнейшего сотрудничества оставили именно тебя, а не так понравившегося мне Иванова, но ты — Андрей сын Геннадия наверно уже не раз помянул незлым тихим словом выпавший тебе жребий. Например — я просто не представляю, хотя частично могу догадываться, какой прием тебе оказало твое руководство после твоего прибытия через линию фронта с тем самым посланием, с которого вся эта катавасия и началась. Но судя по твоим волосам, седины это путешествие тебе добавило. Но видимо сочли достаточно надежным товарищем, если прислали сюда. Какие же вводные оставил тебе Николай сын Антона, так поразивший меня своей похожестью на сынов Ллос? Не в том смысле, что Иванов обладал столь же необычной, запоминающейся внешностью — нет. Просто, за исключением некоторых особенностей, скорее всего связанных с человеческим обучением и детством, строение психики и железная воля данного товарища больше подошли бы иллитири.

— Можно ли в этом районе под прикрытием Лешего разместить еще несколько партизанских отрядов? Таким образом, имея крупную надежную базу прямо на пересечении грузовых коммуникаций тыла армии "Центр", можно в несколько раз увеличить количество диверсий и знатно пощипать немцев.

— Андрей, об этом уже оговорено с твоим руководством, так что с тебя партизанские отряды, а места размещения Дух Чащи или то, что вы называете Лешим, уже подготовил. Со связью Дом Риллинтар тоже поможет. Олег и Сергей уже практически заканчивают второй комплект аппаратуры связи. Чудовищно конечно получается, но интересно. Во всяком случае — столь дикую смесь магии и техники я вижу впервые. И как ни странно некоторые плюсы такого смешения путей, даже в столь недоработанной конструкции уже есть. И с технической стороны, и с магической. А сейчас извини, Андрей, мне необходимо пройтись и подумать в одиночестве. Вернусь через половину вашего часа.

Оставив недоумевающего Кадорина, быстрым стелющимся шагом устремился по центральному коридору в сторону выхода. Окружающие стены, по какой-то странной причине буквально физически давили, заставляя ощущать себя мелкой букашкой. Копошащейся глубоко под землей в чреве какого-то гигантского существа. Пару раз кивнул встреченным и потрепал по шевелюре dalharen, с восторженным выражением тащащего за шествующим впереди Сергеичем сверток, в котором легко угадывался контур еще не полностью доломанного дегтяря. В голове мелькнуло — все же уговорил научить стрелять. Шустер парень, ничего не скажешь.

Первый глоток такого сладкого воздуха поверхности заставил закружиться голову и на мгновение почувствовать себя странно живым, а окружающее подернулось дымкой наслаждения и нереальности. И ноги сами по себе понесли в сторону кажущейся такой манящей стены леса. Шаг, другой и вот шелестящая под ногами трава небольшой полянки запасного выхода сменяется упругим мясистым ковром устилающего подножия лесных великанов мха. И наконец, можно сорваться на бег, бездумный стелящийся бег, когда отклоняясь от ветвей, стремительной тенью обтекая поваленные лесины, перелетая ямы выворотней, подставляя клыкастый оскал улыбки такому сладкому и манящему лесному воздуху, хочется смеяться и танцевать в окружающем полумраке затянувшего лес белесого тумана. Ощущать себя живым.

Но все хорошее рано или поздно имеет свойство заканчиваться. Вот и этот бесшумный полет в молочной мгле подошел к концу, впереди, на самой границе слышимости раздавался подозрительный шум, утренний шум довольно большого лагеря. Звон тарелок и котелков, смех и недовольное бурчание, характерные звуки, заставившие насторожиться и пожалеть о оставленном в подземелье луке.

Проверил закрепленный на предплечье кинжал, взятый из трофейной комнаты, взамен подаренного dalharen. И медленными, стелящимися шагами, безмолвным, растворяющимся в окружающей растительности силуэтом скользнул в направлении запахов костра, подгорелой каши, перегара и… чего-то еще. Чего-то знакомого, до боли знакомого…

С каждым шагом в окружающей местности все больше и больше становилось следов человеческой деятельности. Втоптанные тропинки, обрывки бумаги, сломанные ветки, валяющийся неподалеку помятый и уже увядший венок из полевых цветов. И все это было так знакомо, так… дрожь узнавания, краткий приступ головокружения и страх ошибки… сладостная истома предвкушения… Да! Так оно и есть!

И вот этот знакомый запах, столь любимый некоторыми студентами, окурки характерной формы, все эти кусочки мозаики все больше и больше складывались в знакомую картину.

Еще не веря самому себе, делаю последний шаг, шаг открывающий моему зрению картину утреннего лагеря, наполненного шумом, зевками, звуками расстегиваемых молний палаток и бряцаньем устанавливаемых котелков для ставшего уже ритуалом утреннего чая. На покрытой вытоптанной до состояния пожухлого коврика травой поляне размещалось стойбище палаток, из которых нехотя выбирались орки, тролли, эльфы, дриады…

Несколько мгновений прострации, затянувшиеся в минуты, закончились появлением широкой улыбки, блеснувшей во тьме глубоко надвинутого капюшона, заставившей смотревшего в моем направлении молодого хуманса, обряженного в нечто, символизирующее чешуйчатый доспех, резко вздрогнуть и громко выругаться, привлекая внимание окружающих.

— Еж твою медь! Явился все же! Еще бы чуть-чуть и без тебя начали! Брысь к мастерам и пока квенту не примут, чтобы не появлялся!

И уже обращаясь к окружающим, продолжил разоряться:

— Ну вот, ведь договорились же — придти пораньше еще до начала, вот эта самая темная тушка и обещала. А сам… Заблудился ты что ли? Или вчера пил?

Перемахнув через лесину, являющуюся импровизированной лавкой этот самый хуманс буквально метнулся в мою сторону и со всей силы хлопнув по плечу, буркнул:

— А ну дыхни!

Все еще находясь в прострации, высовывающийся из стены орешника силуэт, нехотя повернул капюшон в сторону незапланированного собеседника. Хуманс быстро нагнулся, повел носом и нехотя выдал экспертное заключение:

— Не — не пил! Это он по жизни тормоз!

Громкий смех окружающих, временами переходящий в ржач, заставил скрывающееся под капюшоном лицо вздрогнуть и над поляной раздался странный хриплый голос, заставивший присутствующих неконтролируемо подернуться от внезапно пробежавших мурашек.

— Гхде… Гхде мастера, хуманс…

Моментально убравший руку с плеча фигуры владелец самодельного доспеха неожиданно даже для себя икнул и громко засмеялся, разрушая охватившее всех напряжение:

— Ха!!! Ну дает!!! Вот что значит в роль войти! Учитесь!

И уже обращаясь к собеседнику, добавил, одновременно указывая левой рукой направление:

— Вон, те две оранжевые палатки видишь? За ними шатер. Скорее всего, там уже сидят, предаются отдохновению. Сволочи! У Сашки, который Грымх, фламберг вчера зарубили, видите ли — кромка слишком острая и вес зашкаливает.

Безмолвная неощутимо чуждая фигура, так и не ступившая на поляну, медленно кивнула в странном растянутом во времени кивке и, подавшись назад, бесшумно растворилась в растительности.

— Бл..! Вот ведь! Когда-нибудь он со своими шуточками доиграется! Так — братва! Мне сейчас было видение от пресвятого Эру, что в районе мастерятника скоро будет кипеж и много ржача. И кто это пропустит — будет позже кусать локти!

После этих слов неровная толпа быстро сориентировалась и нестройными рядами двинулась в сторону шатра "Великих".

— Ну с, опоздавший вы наш. Давайте свою квенту. И учитывай, что принимаем только потому, что сегодня добрые. Ты бы еще за полчаса до конца игры появился.

Выросшая из ниоткуда пред мутным утренним взором мастеров фигура, первоначально заставившая вздрогнуть, с удобством разместившихся под шатром людей, полностью проигнорировала свободный складной стульчик, одиноко стоящий напротив трех "демиургов" игры. После чего, не говоря ни слова, уселась в позе лотоса, прямо на утоптанную многочисленными посетителями землю. Скрывающийся за полумраком капюшона взгляд, медленно, невидимой, но как не странно ощутимой дланью прошелся по находящимся перед ним хумансам, заставив их вздрогнуть. Вздрогнуть от ощущения бесконечной чуждости находящегося перед ними двуногого существа. Секунда за секундой падающие мгновения тишины были разрушены громким смехом со стороны уже набежавших зрителей и возгласами — "Во дает!"

После чего правый из троицы все-таки вышел из ступора и, злясь на самого себя за приступ взявшегося из ниоткуда страха, суровым голосом произнес:

— Имя?

Из капюшона, повернувшегося в сторону спрашивающего, после небольшой паузы, раздалось:

— Vendui rivvin. Valuk d’ lil d’ Qu’ ellar Rillintar kyorlee dos.

Переглянувшиеся мастера благосклонно кивнули и один из них с легкой скукой в голосе сделал заключение:

— Знание темноэльфийского на пять с плюсом. Порадовал, а теперь перевод и основная квента и давай побыстрее — скоро уже начинать надо будет, а нам еще с тобой возиться и оружие чиповать.

Сидящие напротив люди, напыщенные от осознания своей роли, в какой-то мере являющиеся демиургами этого маленького мирка — мирка начавшейся игры. В которой их слово может означать жизнь или смерть, победу или поражение одной из сторон.

Игрушечные боги, отыгрывающие свои куцые роли, довлеющие над толпой лицедеев. Боги Игры. Как скучно и как мерзко одновременно.

— Приветствую хумансы. Владыкха Дома Риллинтар видитх вас.

Услышанное вызвало буквально бурю негодования у троицы мастеров и заметное бурление в толпе зрителей.

— Серега, ты с твоим темным блоком вообще зарвался! Вчера этот орк с хлеборезом, которым можно пол полигона покромсать — теперь вот этот. Как это вообще понимать? — Находящийся слева мастер буквально кипел, бросая взгляды то на спокойную как танк фигуру, медленно и практически незаметно для человеческих глаз принимающую окраску окружающей пожухлой травы, то на своего коллегу, сидящего с широко распахнутыми от удивления глазами. — Если я правильно помню, заявлялся один дроу разведчик. Какого черта я тут слышу о главе темноэльфийского дома на выгуле?

— Миш, да я сам не в теме. Тем более, что у дроу матриархат и Главой Дома может быть только Матрона.

— Так, тогда какого ляда он нам тут мозги компостирует? — Сидящий в центре, поморщился от терзающей его на утро головной боли и приложился к спасительной бутылочке пива. — Да и прикид явно не для отыгрыша дроу, скорее светлоэльфийский. Так что антураж никакой. Это же какую квенту надо изголиться придумать, чтобы прикрыть все эти косяки.

— Ссешес сын Сабраэ, бывший сотникх подлунной разведхки Дома, приветствует вас хумансы.

Странный шипящий голос тихим шелестом буквально врезался в уши присутствующих, заставив некоторых вздрогнуть, а некоторых наоборот расцвести ухмылками. В частности практически весь темный лагерь в данный момент просто наслаждался впечатлением производимым оратором на мастеров и окружающих. Во всяком случае, многочисленные подмигивания и не умолкающее тихое хихиканье говорили как раз об этом.

— Во время проведения операции по зачистке фортпоста Светлого Альянса из-за нештатного срабатывания портала вместе с бойцами был выброшен в другой мир. В боестолкновении с отрядом хумансовского Дома Германия…

Застывшая в ступоре толпа и раскрывшие рты мастера. Ну да, такого бреда вам еще слышать не приходилось. Но шутка то в том, что это как раз-то не бред. Не выдуманная и взятая с потолка квента решившего отдохнуть от спертого воздуха офиса ролевика. Да — это легенда, которую может быть проглотило НКВД. А может и нет. Но они не требуют от меня ни любви, ни доверия, а всего лишь сотрудничества и помощи. И это не игра, совсем не игра. Так что слушайте… Слушайте хумансы… ту самую историю, одну из тех в которые вы так любите играть. Может она вам понравится. Может вызовет отторжение и смех. Но мой смех горек и пахнет кровью и дымом. Смейтесь! Смейтесь над глупой историей, рассказанной туманным утром, когда небо и земля затянуты лохмотьями исчезающего тумана, а умы все еще находятся во власти пелены утренней дремы. Смейтесь!

В этот момент откуда-то из задних рядов раздался чуть ли не булькающий от смеха сдавленный голос:

— Во, дает! Учитесь!

Не обращая внимания на комментатора, умостившаяся в неудобной для большинства присутствующих позе, фигура продолжала размеренным голосом свой доклад, не обращенный ни к кому из присутствующих. Казалось, что главным слушателем в этом необычном монологе было только низкое, затянутое серыми тучами небо…

… убедившись в невозможности возвращения, по праву "Последнего клинка" был основан d’ Qu’ ellar Rillintar, распростерший свою длань над некоторой площадью бывшей территории Дома СССР, захваченной врагом. Согласно тому же праву, для восстановления численности и увеличения мощи Дома под высокую клятву были приведены разбуженные из летаргии Дух Чащи и госпожа Сю, кицуне из клана Ва, уснувшие от недостатка магии, вызванном событиями десяти тысячелетней давности…

Грохнувший в рядах хохот и крик какого-то радостного идиота работающего комментатором, вызвавший его усиление, в очередной раз попытались прервать рассказчика:

— А тентакли будут? Или это только затравка для гаремника? Чур я первый! Всегда мечтал отодрать лисичку!

… заключен союз с Великим Домом СССР, согласно которому Дом Риллинтар на правах малого дома вошел в его состав. Начато обучение алхимиков Дома и операторов амулетов. Осуществляются поставки вооружения и алхимических зелий. В частности вот таких эльфийских маскировочных костюмов, достойно оцененных союзниками…

Ведущая монолог фигура медленно подняла руки и схватившись за края капюшона, как и вся остальная одежда уже полностью принявшего цвет и текстуру жухлой вытоптанной травы, выпростав при этом из рукавов вооруженные когтями черные ладони. Взгляды некоторых из зрителей, в особенности тех, кто сам занимался изготовлением игровых аксессуаров уже давно бродили по этому необычному снаряжению, больше напоминающему сплетенного из листвы хамелеона. И с каждым мгновением необычность этого, явно не игрового прикида, все больше и больше бросалась в глаза окружающим. То что было надето на дроу, даже на первый взгляд сильно отличалось от одежды окружающих игроков. Тем самым внутренним благородством, которое отличает настоящее боевое оружие и его пластиковую копию.

Внезапно сидящего в центре мастера прорвало и накапливаемое в течении всего этого времени раздражение вырвалось наружу:

— Да хрень это, а не квента. Это полный бред! Я этого на своей игре не допущу! И можете меня не уговаривать! Бред! Это — играть не будет!!!

Обернувшись к своим коллегам, мастер ожидал увидеть одобрение, но на устремленных за него широко раскрытых глазах читалось удивление. Даже не так — страх смешанный с удивлением.

Здравствуйте хумансы, здравствуйте… Вот и сорваны маски… вы так хотели участия в игре дроу, но вот только дроу не хочет больше играть в ваши игры. Ведь все это для меня лишь подобие… Жалкое подобие танца, наполненного негой и страстью танца с самой прекрасной и загадочной девой… стремительного танца в сочащейся ужасом тьме, в блеске клинков и тягуче-манящем запахе свежей крови. Танца с Jalil Elghinn…

Все просто… плавно поднявшись на ноги и обернувшись к застывшей от удивления толпе, дернуть в раздражении ушами и ожечь хумансов взглядом. Waele nibele waele rivvin. Глупые игры глупых людей.

Укутавшись движущимися рваными клочьями тьмы развернуться и стремительным шагом двинуться в глубь толпы, раздвигая людей самим фактом своего присутствия. Подойдя к тому самому комментатору, еще минуту назад веселившемуся и хохотавшему во все горло, поймать взгляд судорожно расширившихся зрачков и ласково, практически на ходу, вонзить извлеченное из ножен лезвие в диафрагму. Наклониться и интимно прошептать, приблизив губы к самому уху содрогающегося на клинке тела, в немой мольбе пытающегося схватить ртом, вдруг оказавшийся таким неподатливым воздух.

— Слизь человеческая… как жаль, что у меня нет времени. И как же тебе повезло, что те слова не услышала она. Поверь мне, она тоже умеет находить наслаждение в танце. Ты был бы лишь жалким инструментом, из которого её обворожительные пальчики извлекали бы взмывающую к небесам музыку достойную богов. Мы не ангелы парень, все те существа, в жизнь которых вы с таким упоением играете. Мы совсем не ангелы… и среди нас нет ни раскаявшихся демонов, ни милосердных дроу, нет и вампиров вегетарианцев влюбляющихся в первую встретившуюся дуру по мановению ее пальца. А есть только древние твари, темные как сама ночь, приходящие из кошмаров и страшных сказок. Надеюсь, сейчас тебе больно… а в прочем я и так знаю пределы твоей боли… Мы не ангелы парень… как впрочем и вы…

…

…Вот именно поэтому, проведение планомерных, а самое главное согласованных диверсионных действий, позволит….

Поток слов, проносящихся мимо сознания, воспринимается стайкой водомерок, создающих вереницу кругов по туманной стене возникающих из ниоткуда образов, заставил устремившего в никуда взгляд дроу встрепенуться и обратить внимание на собеседника:

— Извини, Андрей. Задумался… Что ты только что сказал?

Глава 3

Утреннюю задумчивость Главы Дома объяснить было довольно непросто. Он и сам связно сформулировать что-либо был просто не в состоянии. Ну не хватало у него слов и понимания ситуации. Ведь кто из нас любит сюрпризы? Причем те самые, от которых, сперва хочется материться, а потом краснеть. Нет — ничего такого. Просто с азартом схватившаяся за предоставленные возможности ВаСю за короткий период времени преобразилась из нескладной худой девчушки в… Да не понятно было бедному Ссешесу, во что превратилась лисичка, стоило ей только ощутить меру своей власти над населением Дома Риллинтар. Которое, кстати — это самое население, быстро узнало, чем отличается настоящая рафинированная поколениями благородных предков аристократка от потерявшей память девчонки без роду и племени. Тяжесть столь пронзительного, что казался уходящим сквозь собеседника в неведомые дали, взгляда, идеальная осанка и плавная стелющаяся походка пришли на смену робкому, потерянному и почему-то чуточку виноватому выражению изможденного полудетского личика. Сложная прическа и предельно строгое шелковое платье, украшенное мерцающими в глубине ткани медленно меняющимися узорами. Незаметно для глаз перетекающими из образа в образ, заставляя пристально вглядываться, проваливаясь в гипнотическую круговерть. С одной стороны принятая по праву Высокой кляты подчиненная Главы Дома, с определенными правами и обязанностями, а вот с другой… Каждый раз, при виде шествующей по коридору Матроны, дроу приходилось выдерживать нелегкое сражение с вбитыми буквально в подкорку рефлексами тела. И только часть человеческих воспоминаний помогала превратить полное приветствие Старшей Матери Дома в элегантный полупоклон. Практически такой же, которым ВаСю приветствовала Ссешеса при каждой новой встрече. И вот эта непонятная двойственность не то чтобы сводила дроу с ума, но, во всяком случае, заставляла чувствовать себя не в своей тарелке. И если ту потерянную лисичку, иллитири еще примерно понимал, то вот как общаться с новоявленной Матроной, превратившейся буквально за пару недель из худой девчушки в прекрасную леди, Ссешес просто не представлял. Тем более если бы превращение, или хотя бы его большая часть происходила на его глазах — то тогда реакция дроу была бы не такой, более сглаженной что ли.

Нет — никаких поползновений к захвату власти ВаСю не делала, но вот оказываемые ею знаки внимания и реакция собственного тела Ссешеса на ее присутствие — веселого было мало. Для дроу… Окружающие, а в особенности два спевшихся в последнее время существа — Дух Чащи и Сергеич, вроде бы что-то в этом странном танце понимали, или просто делали вид что понимают. Но делиться своими догадками не спешили. Вот потому-то задумчивый вид дроу особенных вопросов у окружающих не вызывал. Если только тщательно скрываемые улыбки. Надо сказать, что после того как хозяйственные хлопоты попали в очаровательные, но от этого не менее твердые пальчики ВаСю, все окружающие заметили довольно значительные изменения в хозяйстве. Казалось, сам собой из ниоткуда образовался порядок и кое-какой уют. На голых до этого стенах коридоров появились небольшие магические светильники, намного облегчившие перемещение не приспособленных к мраку подземелья членов и гостей Дома. Первоначально появление этих свободно плавающих под потолком и светящихся мертвенным сине-зеленым светом шаров вызвало чуть ли не панику. Но судя по тому смеху, с которым Сергеич рассказывал потом Ссешесу эту историю, вопрос урегулировался, сам собой, после нескольких слов, как уважительно выразился старшина — хозяйки. Кроме наконец-то появившегося освещения, избавившего хоть и не затхлый, но все равно, немного спертый воздух подземелья от запаха и гари самодельных коптилок, изображаемых на скорую руку личным составом, как-то сами собой произошли некоторые изменения в маленьком мирке вновь созданного темноэльфийского Дома. Вроде бы не заметные, на первый взгляд, но от этого не менее значимые. Те вопросы что раньше пытался в меру разумения сделать старшина теперь, после того как к ним приложила свое внимание матрона, решаются легко и непринужденно и совсем на другом уровне. Так, например продолжение земляных работ было возложено на прибывших для учебы представителей Дома СССР по результатам всего одной беседы с главой делегации. В которой, кстати, ВаСю развернулась по всей красе. Во всяком случае, такого коктейля из недоговоренности, взаимных комплиментов и многозначительных взглядов никто из присутствующих просто не ожидал.

Некоторая недоговоренность и подозрительность с тех самых пор надолго поселилась в глазах Кадорина. Видимо сразу же после его беседы с Ивановым. Во всяком случае, проявляемый к ВаСю и ее прошлому интерес выглядел в его исполнении логичным. Уж слишком вовремя девушка обрела память. И если Ссешес еще более или менее успокаивал себя воспоминаниями о Высокой клятве, то у всех остальных вопросы плодились прямо на глазах. Вот как например одним поздним но от этого не менее прохладным утром…

…

Выбравшиеся из зева подземного хода и расположившиеся на очередной перекур молодые парни, в пропитанных потом гимнастерках и заляпанных грунтом и болотной жижей шароварах, с завистью посматривали на валяющихся неподалеку фигуры в этих самых, как высказалось начальство, "эльфийских" масккомбинезонах. Те хоть и тоже были упаханы до изумления, но, во всяком случае, не плавали в собственном поту. Хотя судя по не всегда цензурным комментариям, раздающимся от этих франтов особой, радости от обновок они все же не получали.

— Да когда это гадство шевелиться перестанет? Мочи уж терпеть нет! — Страдальческий голос одной из фигур привлек внимание окружающих и заставил с интересом повернуть к ней головы. Любопытство победило даже сильную усталость.

— Юр, не суетись! Тебе же сказано было на инструктаже — процесс очистки пользователя длится от двух до десяти минут. Сейчас закончится. Мне думаешь не противно? — Откинувшийся на небольшом пригорке, практически кочке, Сергей Корчагин, тоже с трудом переводил дыхание, отходя от монотонной, но от этого еще более выматывающей переноски выкопанного грунта. — И вообще, что-то сегодня Сергеич озверел. Мы-то еще ничего, а вот этих работничков сейчас хоть выжимай.

Один из означенных работничков сделал над собой усилие и, чуть приподняв голову, задал вопрос:

— Ребята, вы что — двужильные что ли?

Данное предположение вызвало у жаловавшегося на комбинезон хохот, перешедший в сдавленный задыхающийся кашель и многочисленные улыбки на лицах всех стальных, обряженных в обновки парней.

— Станешь тут… — Откашлявшийся рядовой Железко, отхаркался, смачно сплюнул в направлении недалеких кустов и продолжил жаловаться на жизнь. — После командирских зелий, и того что ВаСю готовит, как бы козленочком не стать.

Любопытство конечно не порок, но еще несколько секунд назад бывшие едва полуживыми парни принялись сползаться к источнику информации. Конечно, каждый из них на инструктаже получил задание о сборе всей возможной информации о внезапно появившемся союзнике, но в данный момент они в большинстве своем об этом не думали — просто любопытство в какой-то момент пересилило усталость. Тем более что особой информации о месте назначения и о том чему их будут тут учить они на инструктаже на подмосковной базе НКВД не получили. А те крохи информации и расписки о неразглашении лишь раззадорили аппетит. Так что примерно получасовой допрос "местным" они устроили. Тем более что тем самим хотелось похвастаться. А чуточку попозжа с описаний сотворенных геройств в тылу врага разговор сам собой переключился на перемывание костей командирам…

— Ребята, а кто такая ВаСю?

Громкое хихиканье, донесшееся от "местных" и покрывшийся красными пятнами Юра принялся отбиваться от обрушившихся на него вопросов.

— Да не больше вашего я знаю! Только то, что Леший тогда у костра говорил. Ну, скажи ты им Гена!

Пожевывающий с индифферентным видом травинку Онищенко Геннадий взъерошил все еще сырые волосы и буркнул:

— Лиса оборотень. — Выплюнув объект жевания, Гена с все еще недовольным тоном продолжил. — А вот этот блядун к ней клинья бить пытался. Сергеич, кстати, его сразу предупредил…

Не успели только глаза слушателей разгореться от любопытства, как из входа в подземелье, как чертик из табакерки появился тот самый Сергеич и, окинув с доброй отеческой улыбкой пытающиеся подняться при появлении начальства тела, бодрым голосом произнес:

— Вольно, хлопцы! Кончай отдыхать. Сергей, назначаю старшим по помывке. Мыло и одежду для новичков возьмешь в первой караулке. ВаСю разрешила их обновками порадовать.

— Товарищ Дроконов, а вы не знаете, когда нас все же обучать начнут? — Голос того самого "работничка" который недавно задавал вопрос про двужильность, содержал в себе немалую долю обиды и разочарования, проглядывающую даже сквозь мертвецкую усталость.

— Когда надо, тогда и начнут! А теперь брысь до ручья, а то потом шмонит так, что глаза режет…

…

После помывки, принялись распаковывать принесенные Сергеем свертки, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся точно такими же живыми комбинезонами как у местных. Процесс одевания и обучения носке занял в разы большее время, чем сама помывка. Уж слишком непривычная была обновка, да и в отличие от родных галифе и подштанников самовольно шевелилась на теле, вызывая нервные вскрики и разнообразные комментарии, не всегда приличного толка. Но все когда-нибудь заканчивается и уже через полчаса ко входу в подземелье подошел полностью одетый в эльфийские комбинезоны отряд будущих учеников, обнаруживший внимательно наблюдающую за их появлением парочку в виде дроу, разместившегося в уже знакомой всем позе на затененной окружающими деревьями стороне поляны и пристроившегося рядом капитана. И если Кадорин только чуточку поморщился, то в голове первого при появлении нестройной толпы хумансов промелькнула следующая мысль: "Хороши! Идут как стадо коров с выпаса. Только колокольчиков не хватает, а так — полное соответствие. Ну ничего, посмотрим на них через некоторое время, мои тоже сперва были такими же лопухами. Зато теперь чуточку за головы взялись."

Приглашающе обведя свободное место перед собой вооруженной когтями рукой, дроу произнес в пространство индифферентным, чуточку шипящим тоном:

— Сесть.

Под не предвещающим ничего приятного взглядом куратора размещение все еще не привыкших к обновкам людей завершилось буквально за несколько секунд. После окончания броуновского движения человеческой массы, Ссешес недовольно поморщился и, подхватив лежащий рядом небольшой плотный мешочек, кинул его в сторону Сергея, сопроводив свои действия словами:

— Раздать и одеть.

Дисциплина у присланных СССР курсантов оказалась на уровне и через несколько секунд все присутствующие уже могли похвалиться видом амулетов покоящихся поверх свежевыданных комбинезонов. То что это амулеты среди находившихся на поляне в принципе знал только Ссешес, для остальных это были ничем не выделяющиеся висюльки в виде окутанных серебряной сеткой невзрачных на вид полупрозрачных камешков. Камешки были конечно невзрачными, да вот только через несколько секунд после надевания в глубине блестящих неровно сколотыми гранями кусочков кварца стали один за одним загораться маленькие пульсирующие в такт сердцебиению владельца огоньки. Разные огоньки, различных оттенков и размера, сугубо индивидуальные, как и их хозяева. Приглушенные, но от этого не менее многочисленные возгласы удивления, раскатившиеся среди собравшихся, привели к тому, что необычность розданных украшений заметили даже те, кто просто накинул подарок на шею и не обратил на него никакого внимания.

Окинув взглядом занятых новыми цацками будущих учеников дроу ухмыльнулся чему-то своему и с легкой хитринкой прищурил глаза.

"Ну а теперь отвлечем от побрякушек и вернем внимание в более рациональное русло. Так сказать — проведем натурный эксперимент. А то расшумелись так, что скоро голова лопнет. Ученички, Ллос их побери.

А для эксперимента нам необходимо наличие нескольких факторов, а именно: наличие на объектах накопителей с активированными плетениями, наличие самих объектов (желательно в живом виде и способных к общению — иначе как потом узнать результаты?), ну и небольшое управляющее воздействие, которое мы сейчас и окажем."

Щелчок пальцами, полностью потерялся в гомоне увлеченно рассматривающих уже не кажущие скучными украшения, но опосредованный эффект от этого действия был моментальным. Не прошло и секунды, как на поляну упал полог тишины… Пелена молчания появилась, как будто из ниоткуда, прервав на полуслове-полувздохе еще недавно гомонящих во все горло учеников. Мгновение, другое и громкий всхлип, являющийся вздохом, разрушил очарование окружающего безмолвия. И как будто по команде со стороны хумансов начали раздаваться кашель, удары кулаками в грудь, сдавленный мат и тяжелое захлебывающееся дыхание…

Всего на мгновение… на крошечную секундочку, находившиеся на поляне люди ощутили, как что-то сжало холодными как сама смерть пальцами их сердца и заставило пропустить удар или два. Это было практически не больно, да и назвать это ощущение болью было бы не корректно. Жидкий сконденсировавшийся страх, разлитый по внутренней поверхности грудины, внезапно выплеснувшийся наружу и поглотивший в своих хладных волнах бьющееся горячее сердце. Наверно это можно было бы представить именно так, смешав в одном причудливом коктейле всю гамму ощущений и обиды за собственное тело, внезапно предавшее хозяина.

И в этой тиши, внезапно зазвучал тихий уверенный голос, шипящим речитативом слов размывающий сковавший напряженные фигуры иней страха:

— Не беспокойтесь, с вашими сердцами все нормально. Это просто ученический амулет настраивается на владельца. Неприятные ощущения скоро пропадут.

Заметив движение одного из распростершихся на траве юношей, Ссешес резко добавил: — Не советую снимать! — Вызвав при этом целый ряд взглядов, выражение которых плавно лавировало между непониманием и страхом. Один из сидящих в первом ряду хумансов, судя по энергичному шевелению губ, обложил свеженький подарочек и его дарителя словесной конструкцией повышенной этажности. Свое высказывание он произнес довольно тихо и исключительно себе под нос, но все равно был удостоен просто-таки уничтожающего взгляда налитых кровью буркал, по нелепой случайности прикидывающихся глазами.

Показательно дернув кончиком уха, дроу обратился к сидящим перед ним:

— По договоренности между нашими Домами, вы являетесь моими учениками и на период обучения, до достижения хотя бы звания подмастерья, я являюсь вашим учителем. В процессе обучения вы не раз и не два будете попадать в ситуации, когда эта, как высказался вот этот хуманс, висюлька может спасти вам жизнь. И не только.

После этой фразы, автор высказывания про висюльку, в котором без труда можно было узнать всю ту же любопытную фигуру, недавно интересовавшуюся личностью ВаСю, немного смущенно спросил:

— Поосторожнее что ли нельзя? — и уже более тихим голосом буркнул: — Так и убить могло.

Ответ на его высказывание не замедлил раздаться из уст подоброму улыбающегося происходящему Ссешеса:

— И это в том числе. — после чего, практически без паузы, дроу продолжил объяснение: — Сейчас вы никто, но уже через пару часов вы станете носителями информации стратегического характера, ради обладания которой противник сделает все что угодно. К сожалению, взять клятву у вас сейчас не получится, из-за крайне низкой насыщенности ваших энергооболочек, так что пришлось действовать немного другим образом. На ваших шеях сейчас находятся стандартные ученические амулеты, представляющие собой кристаллические накопители небольшой мощности, несущие в себе в активированном виде несколько энергетических конструктов, или как их еще можно назвать — программ, различного назначения. С одной из них я вас буквально минуту назад ознакомил.

"Ничего так — хорошо держаться. Правда, Юра что-то побелел сильно, но ничего — ему это полезно. "

— В экстренном случае амулет перехватывает управление сердечной мышцей и позволяет запустить остановившееся или осуществлять кровоснабжение даже с помощью поврежденного сердца.

Выражения лиц слушающих это учеников (как раз с этой минуты их и стало можно так называть) просто не предавались описанию. И если местные еще более или менее привыкли к присутствию магии, то вот вновь прибывшие, после столь неоднозначной демонстрации немного струхнули и довольно серьезно обалдели. Просто слова пусть даже капитана НКВД и реальная демонстрация — это совсем разные вещи. Ведь на весах рассудка — то что ты видел и ощущал намного перевешивает свидетельства любого другого человека, вне зависимости от его должности или чина. И именно поэтому взгляды которые хумансы стали бросать на покоящиеся на груди аналоги расписок о неразглашении, теперь были наполнены некоторым страхом и серьезным уважением. Ибо даже самым тупым из присутствующих стало понятно, что запустить-то сердечко амулет запустит, но ведь и с такой же легкостью и остановит.

— План занятий будет для вас немного непривычным, как и их заполнение, но думаю, вы все справитесь, во всяком случае — я постараюсь чтобы справились. — Добрая улыбка лектора заставила присутствующих явственно вздрогнуть. — Конечно никаких гарантий того что все из вас научатся полноценно оперировать магией, но чем Ллос не шутит. А теперь, Андрей сын Геннадия, как представитель Великого Дома, объясни ученикам их статус и границы паутины связей наших Домов. Все же будущих надеюсь магов вредно долго держать в неведении.

После этих слов Кадорин немного нервно прокашлялся и обратился к собравшимся:

— Товарищи курсанты! В это тяжелое время, когда наши войска доблестно сражаются с немецкими полчищами, у нашей страны появился новый союзник, уже показавший свою доблесть в боях с фашистской гадиной. Дом Риллинтар в лице его Главы Ссешеса сына Сабраэ подал прошение о вступление в ряды Союза Советских Социалистических Республик. Используя неизвестные в нашей науке разработки, Дом Риллинтар оказывает значительную помощь нашему государству. Как вы все знаете, советский народ под руководством партии Ленина-Сталина всегда отдавал большое значение развитию науки и техники. Открытие новых научных горизонтов, осуществляемое по инициативе товарища Сталина, лично курирующего это новое для нашей коммунистической науки направление, имеет огромное значение для создания материально-технической базы коммунизма, открывает новые источники дальнейшего роста производительных сил и повышения обороноспособности нашей страны….

Экспрессивная речь Кадорина оказывала буквально гипнотическое действие на разместившийся перед ним контингент, кроме наблюдающего за всем этим действом Ссешеса, в голове в такт перлам капитана пробегала неспешная, но от этого не менее интересная череда мыслей.

"Ндаа… Послала Ллос ученичков… В магическом плане нули без палочек. Все… Как на подбор. Так что перед тем чтобы обучать их хоть чему-то пришлось сесть и серьезно подумать, а что с ними делать-то. Все же по договору с Великим Домом обучать-то я их должен, да только толку от этого… Магические способности у хумансов и так встречаются не особенно часто, а в этом мире после падения уровня магии обладающие даром, скорее всего, жили не особенно долго. Это в мире, где магии столько, что ей научились пользоваться даже растения, обладание даром продлевает жизнь. И даже какой-нибудь хумансовский деревенский знахарь иногда может похвастаться чуть ли не столетним возрастом, уча своих правнуков уму-разуму. А вот в такой вот зоне безмагии развитая энергооболочка ведет только к потере жизненных сил и как следствие — к многочисленным болезням. И чем развитее аура, тем больше энергии просто-напросто рассеивается в окружающем пространстве, буквально иссушая тело необученного мага. Структурированная энергооболочка хотя бы ученика более или менее способна справиться с окружающим магическим вакуумом, но кто бы взялся в этом мире нести значительные затраты энергии на инициацию нового мага, да и откуда эту энергию бы взяли? Вот и получается, что надежда найти более или менее взрослого неинициированного мага, практически призрачна. А уж самоинициировавшийся, "дикий", самородок просто физически невозможен. Спасибо конечно Иванову за предложение отправиться на Большую землю и провести поиск кандидатов непосредственно на территории Дома СССР, но уж очень не хочется. До сих пор вспоминания о сосущем ощущении окружающего энергетического вакуума доставляют мне просто непередаваемое наслаждение, в кавычках конечно же. И вот именно поэтому при виде этих вот засланных казачков, без малейшего признака магического таланта у меня просто таки зачесались руки. И не от желания убить кого-нибудь за такую подставу, а от мысли, что это же шанс! Шанс попробовать научиться зажигать искорку магии в существах первоначально ее лишенных. Хм… надо попробовать алхимкоктейли на базе вытяжек из меллорна и воздействие мощного магического поля. На крайняк получатся хорошие операторы амулетов. Тем более что уже пообещал в ближайшее время соорудить какую-нибудь конструкцию для поиска возможных кандидатур в маги. Осталось только продумать, каким образом это сделать. В голове к слову — мыслей никаких. Но ничего, выкрутимся. Тем более, что я сам шкурно заинтересован в как можно большем количестве учеников. Ведь мысли об основании магической академии никуда не делись. Нет, это не означает, что мне так уж сильно хочется разорвать договоренность с Домом СССР или, например, захватить в нем власть. Да какого балрога мне это надо? Куча проблем и головной боли и практически никакого удовлетворения. Работать надо тоньше господа, намного тоньше. Продолжительность жизни иллитири позволяет не увлекаться сиюминутными достижениями и более подробно продумывать далеко идущие последствия своих действий. Так что я являюсь практически самым верным союзником Советского Союза и, без преувеличения, его фанатом. Великую клятву, конечно давать не стал бы, форс-мажор еще никто не отменял, но если наши доблестные органы не станут так уж активно пытаться выкручивать мне руки или разделывать на органы — то моя лояльность к текущему строю гарантирована процентов на девяносто девять. Чего еще желать начинающему магу? Государство в котором официально нет религии… Да это мечта! Любая церковь любой религии выступает всеми силами против увеличения индивидуализма, во всех его проявлениях. А уж маги это вообще чуть ли не пощечина богам. Ведь эти сволочи волшебники фактически им неподконтрольны и поэтому вырываются из послушного стада паствы. Лишая, таким образом, церковных иерархов ощущения безграничной власти."

Выражения лиц слушающих капитана курсантов и уже навидавшихся различной чертовщины местных, конечно же немного разнились. Если первые ощущали себя немного не в своей тарелке и просто-таки внимали обрушивающимся на них откровениям, из которых в их юношеские умы вливалась правда о том, что человечество в общем-то уже не одно во вселенной и кроме потомков обезьяны теперь на матушке земле есть еще и вот такие вот улыбчивые существа… о том что бабушкины сказки о волшебниках и магии оказались правдой и они действительно существуют… То вторые были в небольшом неадеквате от объявленной официальной политики Советского союза и от самого факта что в будущем они может быть смогут сами повторить хоть что-нибудь из уже виденного в исполнении Ссешеса или ВаСю. Так что речь Кадорина проходила при полном аншлаге и в практически полной тиши, разбавляемой только сдерживаемым дыханием и тихими звуками окружающего леса.

…В нашем государстве, построенном и развивающемся на научной основе — на основе самой передовой Марксистко-Ленинской теории, открылись невиданные перспективы для подлинного расцвета науки. Науки, не связанной больше капиталистическими оковами. Именно вам, нашим молодым кадрам, вооруженным могучим орудием познания — диалектико-материалистическим методом, советское правительство и лично товарищ Сталин доверило раздвинуть границы горизонтов науки и применить полученные знания на благо нашей Родины…

По аккомпанемент голоса Кадорина разноцветные паучки продолжали мерно бегать в черепе дроу, обретая все более и более законченные контуры…

"Почему именно такая формулировка — "любая церковь любой религии"? Все просто — ведь именно надстройка церкви является тем пастухом, стригущим густую шерсть с жиреющего стада. И для того чтобы шерсть была ровная и шелковистая, паству необходимо отвлекать от таких сложных понятий, как индивидуализм или любая наука. Иначе становится велика вероятность появления "козлищ", по типу Галилея или Джордано Бруно, с которыми потом придется бороться карательными методами. Да и остальное стадо будет нервничать от чрезмерных знаний — а оно надо? Тем более, что дорвавшимся до власти иерархам любой церкви совсем не нужны какие-нибудь волнения или не дай Ллос революции. И если с учеными или какими-нибудь правдолюбцами церковь научилась разбираться довольно быстро и самое главное практически без лишнего шороха (книги в костер, написавшего их в монастырь или после отречения тоже на костер — между прочим, стандартная практика практически в любой религии в любом мире — только метод казни иногда разнится), то с магами такое обычно не проходит. В дополнение к столь нелюбимой церковью индивидуальности, приличному багажу знаний и пытливому уму, маг обладает еще немалой толикой силы, заставляющей считаться с этим прислужником тьмы, или света — если религия темной направленности. В любом случае — "козлище" смущающий остальное стадо.

Поэтому Советский Союз просто уникальное государство в плане возможного развития магии как науки. И роста личной мощи меня любимого. К мнению церкви тут прислушиваться уж точно не будут — да достаточно вспомнить молебны "За победу германского оружия" и "За здравие Адольфа Гитлера" творимые примерно в это время в храмах, что православных, что католических, как раз на территории Белоруссии и Украины. Ну а открещивание местоблюстителя патриаршего престола от происходящего, уж очень смахивает на фарисейство. Как говорится и пирожок съесть и денежку не заплатить. Кто бы ни победил — Церковь в выигрыше. Мол — проклятые "оккупанты/большевики" (нужное подчеркнуть) заставили. Слаб человек духом, вот и впали в искус братия наши во христе. Мы, конечно же, их отлучим от церкви, но сама церковь уже тогда в те нелегкие времена "занималась самбо и училась кататься на горных лыжах". И если правильно помню, то массовые пожертвования от церкви Советскому союзу начались как раз в тот момент, когда стало ясно, что быстрой победы у немцев не выйдет и что, скорее всего, хозяин в доме не поменяется. Как раз зимой — после битвы за Москву. А уж массово денежные средства хлынули после первых побед Красной Армии и установившегося положения на фронтах. В году эдак сорок втором — сорок третьем. Нет — конечно же Церковь ни в коем случае не должна защищать государство — ведь главное для церкви это ее паства! Тьфу! Ллос и та честнее со своими почитателями. Тем более что она хотя бы существует. В отличие от нежно лелеемого ветвями христианства образа всеблагого и всепрощающего самого большого развода в истории.

Да я готов расцеловать в десны идеологов Марксизма-Ленинизма за их материалистическую диалектику и воинствующий атеизм! Конечно потом придется отплевываться и мыть рот с мылом, но оно того стоит. Ведь как таковая власть для мага не является самоцелью, да что власть — те же деньги это всего лишь инструменты. Самое главное — материалистический и строго научный взгляд на окружающий мир культивируемый в Советском Союзе, позволяет без помех заниматься исследованиями и расти в личной мощи как мага. Так как руководство Дома СССР еще не понимает что это такое — маг, достигший определенных высот в своем развитии и накопивший достаточно мощи, чтобы не считаться с мнением окружающих. Да и окружающие магу нужны в общем-то как средство от скуки и тренировочный полигон, ведь любая наука без практики мертва, а любое государственное образование вволю предоставляет заданий и векторов приложения сил для роста в умениях и возможностях.

Конечно немного эгоистичный подход к окружающему миру и уж тем более к коммунистической идеологии, полностью расходящийся со сложившимися правилами и устоявшимся общественным мнением. Но знаете… Вот если честно… особенно если перед этим посмотреться в зеркало, мне становится на это наплевать вдвойне."

… Вот именно поэтому комсомол и коммунистическая партия во главе с товарищем Сталиным надеются на вас в этом нелегком деле!

Кадорин наконец-то закончил свою насыщенную политикой мантру, как ни странно, на взгляд Ссешеса, оказавшую положительное воздействие на слушателей. Во всяком случае, градус воодушевления просто зашкаливало. После чего опять уступил слово уже немного заскучавшему дроу, со здравым скептицизмом взиравшему на типичный пример НЛП. К слову, выполненный капитаном на приличном уровне. И если бы не прививка человеческой памяти, то непривычная к таким методам темноэльфийская часть личности могла бы даже поддаться на эту обработку.

— Ну что же, хумансы. С этого момента я буду вашим учителем и постараюсь вбить в ваши головы немного информации об окружающем мире. Подготовка будет включать в себя артефакторику, основы суперпозиции энергоконструктов. Основной упор мы будем делать на изучение вами нового раздела физики — физики малых энергетических взаимодействий. Также за время обучения я вас немного погоняю по конструированию и ремонту кристаллических накопителей. Вельми полезные знания знаете ли. Те из вас кто выживет — это оценят.

Работа у нас с вами предстоит большая и крайне интересная. В связи с отличием континуумов — моего родного и того в котором мы с вами находимся — некоторые константы и законы немного отличаются, что на данный момент делает большую часть моих знаний просто не применимыми в текущих условиях. В связи с этим, учебники и справочники по новым областям знания нам с вами придется писать самостоятельно, что с одной стороны крайне интересно, а с другой крайне опасно. Дело в том, что сам по себе теормаг…

На этом термине дроу немного споткнулся и моментально поспешил его разъяснить. — Теормаг — это часто применяемое сокращение названия одной не очень-то любимой учениками дисциплины, особенно выпускниками кафедры боевой магии. Так вот Теоретическая магия, она же теормаг, сама по себе не особенно опасна, но вот испытания спроектированных энергоконструкций и экспериментальное выяснение коэффициентов и констант иногда приводит к несчастным случаям.

Говоря все это, Ссешес придирчиво осматривал будущих учеников. И в принципе, то что он видел ему нравилось. Взгляды у всех заинтересованные, интеллект светится. Во всяком случае, часто встречавшееся у студентов по человеческим воспоминаниям выражения лица — "Да нахрена ме это надо — реальному пацану и без этой мурни бабосов нарубить мона!" — слава Ллос отсутствует.

— Для того чтобы не придумывать ничего с нуля, я буду использовать уже проверенные тысячелетиями учебные правила и основную методологическую базу Мензоберанзанской магической академии. Думаю, те рамки, которые поколениями удерживают молодых иллитири, подойдут и в данном случае. Дело в том, что подготовка и фактически огранка молодого мага — это довольно длительный и мучительный процесс, часто непосредственно завязанный на изменение психики, а иногда и физиологии. Все это связано с тем, что маг, если воспользоваться уже озвученными Андреем сыном Геннадия терминами, сам по себе является производственной мощностью и орудием труда. И именно поэтому он является еще в большей степени социальным существом, чем обычный человек. Запомните — любое действие или бездействие мага направленно в первую очередь на благо Дома. Поэтому с этой минуты вы должны забыть о такой вещи как лень и о таком понятии как отдых.

Вы или станете магами и принесете клятву верности вашему Дому, или послужите вящей славе Великого Дома в другом качестве. — В данный момент, следуя классике жанра дроу должен был бы конечно сардонически улыбнуться, но как показала практика чуточку смеженный усталый взгляд, наполненный скукой, подействовал как бы не в разы сильнее.

— Некоторые правила и постулаты Хартии магов, которая практически без изменений используется в разных мирах и разными народами. Первое и самое важное правило — правило дуэлей. В любой момент любой маг вне зависимости от личной мощи и занимаемой должности может быть вызван другим магом на дуэль. Это правило позволяет избежать излишней социальной напряженности в среде магов. — При этих словах Ссешес по-доброму ухмыльнулся, как будто бы вспомнив что-то приятное и довольным тоном продолжил: — И позволяет естественным методом отсеивать чиновников от науки и избегать излишней бюрократии. Метод работает уже не один десяток тысячелетий, причем довольно эффективно. Просто-напросто — держать в руководстве выжившего из ума старого дурака, безо всякой возможности его снять до его еще не скорой смерти от неизбежно подошедшей старости — это немного проблематично. И вызывает раздражение. И если раздражение не мага может вылиться максимум в кинжал под ребро, то вот случайно выплеснувшееся раздражение например магистра…

Тут дроу немного споткнулся в поисках сравнения и недовольно поморщившись, обратился за помощью к Кадорину:

— Андрей, тут у вас крупные катаклизмы часто бывают? Взрывы вулканов, например, или мощные землетрясения?

В ответ на такой вопрос капитан НКВД немного растерялся и сформулировал ответ с небольшой задержкой:

— В этой местности нет, а так бывает иногда…

Кивнув своим собственным мыслям и отчасти ответу Кадорина, Ссешес продолжил свою речь:

— Вот примерно в такие вещи и выливается. Так что правило довольно жизненное и поверьте придумано не на пустом месте. Второе правило — правило ученика. После окончания обучения вы обязаны найти и направить на обучение хотя бы одного ученика, чтобы избежать естественной убыли магов и поспособствовать развитию науки в целом. На этом все нудные правила, регламентирующие нелегкую, но вместе с тем интересную жизнь мага заканчиваются. Как заканчиваются и ваши сегодняшние посиделки. Сейчас вы спуститесь на третий уровень закатной стороны, там Роман уже подготовил для вас несколько интересных алхимсоставов. Ну а после их принятия и до следующего занятия вы с удовольствием проведете время, продолжив земляные работы. Отдыха и перекуров на сегодня больше не предусмотрено.

Повернувшийся в сторону Кадорина дроу уже было хотел что-то ему сказать, находясь в полной уверенности, что его приказ уже выполняется, как услышал вежливый вопрос, раздавшийся от зашевелившихся учеников:

— Разрешите обратиться?

Реакция Ссешеса на обращение и на сам факт вопроса была вполне мирной, для иллитири конечно же.

Легко поднявшись с травы, Ссешес пристально посмотрел на все того же, страдающего излишним любопытством ученика и ответил:

— Время вопросов еще не наступило, но в виде исключения спрашивай. Я отвечу.

— Товарищ Ссешес, вот относительно того что вы рассказывали, а не может ли быть, что вся эта вот магия это просто еще пока не открытый учеными Советского Союза вид радиации?

В ответ на эту тираду дроу зажег в правой ладони небольшой огненный шар, отбрасывающий бахрому огненных протуберанцев, устремил взгляд в его глубины и немного задумался: "Хмм… может быть, может быть. Но только не радиации. Причем тут вообще радиация? Вот в том что это другой вид энергетических взаимодействия я уже не сомневаюсь. И вообще — со всеми этими телодвижениями и дипломатическими танцами совершенно не осталось времени на эксперименты. Топчусь на одном месте как какой-то гоблинский шаман. В общем мысль хорошая — надо будет спланировать цикл экспериментов для выяснения взаимодействия различных видов энергии с магией. И кажется кандидатура на должность главного лаборанта нашлась сама собой."

После буквально секундной задумчивости Ссешес широко улыбнулся самому любопытному и ответил:

— Вот это вам как раз и предстоит выяснить! — И уже обращаясь ко всем ученикам сразу добавил, многозначительно подбрасывая огненный шар на ладони: — А теперь подъем! Или мне вас ускорить?

Под воздействием двух мощных аргументов — огненного шара и доброго многообещающего взгляда куратора слушатели моментально стройными рядами двинулись в сторону входа в подземелье, поэтому последняя фраза Ссешеса уже была адресовано в основном спинам:

— Для размышления — одно крайне важное утверждение которое вам необходимо усвоить. — При этих словах лицо дроу приобрело крайне серьезное и можно сказать возвышенное выражение. — Богов нет! — После этой фразы чуточку сумасшедшая улыбка обнажила белоснежные клыки, заставив находящегося рядом Кадорина невольно вздрогнуть. — Уточнение, Богов нет в этом мире…

Глава 4

15.09.1941 г. Очаровательница, умница, обладательница самой шелковистой и пушистой шерстки в лагере — ВаСю…

…покрутила головой, ощущая, как ночная прохлада остужает лицо и неожиданно для себя стыдливо захихикала, как какая-нибудь служанка. Все! Успокоиться… невместно благородной госпоже так себя вести! Тем более по столь незначительному поводу, как посещение купальни, если небольшая удаленная от всяческих глаз заводь может претендовать на такое громкое обозначение. Смыть ночной пот и грязь, накопившуюся на теле, полежать в самой природой выстроенной ванне, на ложе из мельчайшего белоснежного песка, что может быть лучше? Конечно, не забыв перед этим потратить малую толику силы на подогрев воды. А после омовения закружиться в стремительном танце, стряхивая с обнаженного тела, ласкаемого лучами нарождающейся луны, последние капельки усталости. Что может быть лучше?

"Все больше и больше восхищения вызывает у меня сей достойный муж, несомненно отмеченный небесами. Конечно же, для обычного человека или неграмотного крестьянина из окрестностей Западного озера, славящегося своими болотами и недалекостью населения, он. может быть, и предстал бы в обличии демона. Но для меня и самой, принадлежащей к роду, что издревле почитался то защитниками, то, наоборот, гнуснейшими из бесов, рожденных на погибель роду человеческому, сам его вид никогда не был так уж ужасен или необычен, чтобы, как некоторые из окружающих, содрогаться при каждом взгляде в его сторону. Да что говорить — тот же Яньло, Ван подгорного царства, хоть и отличался, судя по легендам, которые немытые крестьяне со страхом рассказывали друг другу безлунными ночами, точно таким же цветом кожи, но он хотя бы имел еще бессчетное количество пастей и рук для пожирания душ. И уж если от рассказанных мне в детстве няньками историй я никогда не плакала… а однажды так и вообще вызвала громкий смех деда, прилюдно — при гостях — громко попросив его показать мне дядю Яньло, чтобы я сама смогла счесть его головы. Тогда только-только научилась считать до десяти, и мне казалось, что голов у владыки подземного мира должно быть никак не больше этого числа. Так что цвет кожи, необычный цвет глаз, являющих собой наполненные небесной киноварью озера, — все это, конечно, присутствует в облике сего облеченного мудростью небес мужа. Но…

Все это могло бы обмануть недалеких людей и заставить их трепетать в ужасе. Но не меня. Ведь точно такое же отношение ко всему моему роду веками было и в Поднебесной. И даже оказанные императору услуги не прекращали шепотка среди челяди и обычных людей. Вот и сейчас, испуганные или, наоборот, излишне наглые взгляды, особенно среди новых учеников, царапают спину. И не только мне одной…

А страх? Первоначально мутная пелена его и для меня застилала яшмовое зеркало разума, заставляя думать о разном… Но оказанные недостойной, не имеющей ни одного ляна в рукаве, честь и доверие сказали гораздо больше, чем любые слова. В моем положении свадебный сговор и переход под тень сильного клана являются путем феникса, но сама щедрость такого предложения показала, что сей муж, обласканный Небесами, несравненен в чести своей и благородстве. Несомненно, в час его рождения Небесный владыка обмакнул перо феникса и начертал иероглиф счастья на яшмовой скрижали моей судьбы. Верная служба недостойной будет лишь слабой наградой столь благородному покровителю и защитнику.

Но тогда нельзя не упомянуть о другой стороне этого достойного мужа. Несомненно, одаренность в науке и живость разума есть его неоспоримые достоинства. Показав себя талантливым танцором с небесной кистью, он смог удивить меня еще больше, раскрыв окружающим в себе еще и талант осененного небесами учителя.

Способы которыми он воспользовался для обучения великому искусству небесной кисти этих полнейших бездарностей, незнающих даже основ каллиграфии и стихосложения, первоначально показались мне мало того что странными, но и варварскими. Примерно с помощью таких методов в Закрытом городе выращивали бойцовских собак. Ведь часть составов, которыми он каждодневно потчевал учеников, пришлось готовить как раз мне. И я не скажу, что нашла сразу извилистый путь понимания, чем же связаны обучение и именно такие составы, очищающие зеркало разума от морщин мыслей и заставляющие тело не замечать усталости. Но примерно через пару недель после начала, когда души учеников очистились и в них начало по капле проникать бесконечное Дао, владыка удивил меня еще раз, заставив трепетать перед его ученостью. Так вот одним ранним утром по его просьбе я подготовила алтарь для ритуала единения с духом и, волнуясь телом и душой, помогла его проведению.

Как все оказалось просто и вместе с тем буднично! Та тайна, над которой бились сонмы древних мудрецов, что заставляла императоров разорять свои сокровищницы, решалась до смешного просто и изящно! Конечно, нельзя обучить великому искусству танца с небесной кистью полностью лишенного благоволения небес… Как нельзя объять необъятное или вычерпать наперстком море… Но если полностью истощить и душевные и физические соки тела, заставив недостойных учеников вплотную приблизиться к царству Последнего Вана, то потеряв все низменные чувства и желания, они обретают невидимое и неслышимое, недоступное органам чувств, постоянное и неисчерпаемое, безымянное и бесформенное, то, что даёт начало, имя и форму всему на свете. Ведь даже великое Небо следует Дао. После остается только, совершив приличествующие дары или деяния, заслужив, таким образом, благоволение одного из ближних подданных Небесного Императора, попросить его разделить малую часть своего духа с подготовленными таким образом сосудами. Наполненная небесной Ци аура ученика становится идеальным холстом для опытного каллиграфа, позволяя недостойному сделать несколько малых шажков на пути великого небесного искусства. Несомненно, туди-шэнь, "дух земли", усыновленный сим благословенным Небесами мужем и наравне со мной являющийся теперь частью нашего клана, — это большая удача. И возможность добровольного использования его Ци являлась как бы не нефритовой пилюлей для проведения этого ритуала, позволив недостойным сохранить свой разум, оставив его, как говорится, "цельною яшмой" и не превратиться в одержимых кровью и буйством бесов.

Стоило только первому из учеников очнуться и заговорить, как я, к своему стыду, восхищенная столь невиданной ученостью сего мужа, волнуясь и телом, и душой, с осенней волной глаз послала нежность, чуть не сгорев после того от стыда, как только в мой, видимо, сжавшийся до гречишного зерна от увиденного, разум дошло, что же я сделала. К чести сего мужа, он ни словом, ни делом не показал, что увидел столь постыдное действо с моей стороны. Вести себя, как последняя служанка, как будто и не было сговора и не ожидаю я "вечера соединения чаш" — вот до чего я докатилась! И если у кого другого, например, у постоянно ощупывающего меня взглядом одного из младших со странным именем — Юрий, так обязательно бы разыгрались низкие мысли или не дай Небеса ему бы захотелось "распахнуть кушак", то в этом высокородном муже разум и ученость стоят выше животного начала.

Ах, если бы судьба связала меня красной нитью со столь достойным мужем в те времена, когда мой дед был еще жив! Несомненно, вместе мы бы придумали, как помочь старому Ва…

Ну а потом… Думаю, после такого доказательства учености против "клича сокола к подруге" в отношении меня не возникло бы никаких препятствий ни со стороны отца, ни со стороны деда. Даже, наверное, пришлось бы оттаскать за волосы старших сестер, чтобы не засматривались на "чужое поле"…"

Устремившая взгляд куда-то внутрь себя, уже успокоившаяся кицуне внезапно тихо хихикнула, прикрыв узкой ладошкой губы и еще раз очаровательно покраснела…

"Все же крупицы знаний, которые он роняет в унавоженную почву разума этих учеников, не смогут полностью распуститься в цветы, достойные взора Небесного Императора. Самое большое препятствие этому я вижу как раз в действие тех составов и зелий, которыми чуть ли не ежедневно приходится опаивать этих недостойных, для того чтобы избежать разрушения ауры, изначально не предназначенной для вместилища такого количества Ци. Но и с этим, если подумать, можно что-нибудь попытаться сделать…

Все — пора заканчивать, ведь еще чуть-чуть, и поднятая из объятий сна настойчивыми сигналами амулетов, на поверхность выйдет наименее уставшая троица — Сергей, Гена и этот Юрий. Ведь на сегодня у меня запланировано расширение грибницы, а для этого им придется перетаскать немало уже подготовленного Духом Чащи питательного грунта, в основном состоящего из опавшей листвы, хвои и болотного ила…"

16.09.1941 г. Подземелье Дома. Через несколько часов

На поверхности полянки, притулившейся в окружении болот и небольших озер, где то там, в глубине Белорусских лесов, легкий ветерок перебирал верхушки трав. Светило утреннее солнце. И только находящиеся в тени кустарника, покрытые покрывалом мха каменные блямбы выходов говорили о том, что под этим золотящимся в первых теплых лучах сентябрьского солнца травяном великолепии скрывается уходящее вглубь разветвленными щупальцами ходов, топорщащееся зонтиками подземных якорей и гроздьями залов подземелье. В котором, на третьем закатном уровне, на покрытом уже набившим оскомину шелке валяется дроу и пытается привести свои мозги в порядок после более чем двухнедельного мозгового штурма, к слову, больше напоминающего мозговое изнасилование. И если вы думаете, что его ушастая голова должна быть забита исключительно переживаниями относительно ситуации на фронтах, как, например, у человеческого контингента, устраивающего ежедневные посиделки у радиостанции в надежде поймать последние новости, то вы глубоко ошибетесь. Видимо, из-за послезнания и уверенности в том, что девятое мая никуда не денется, какие-нибудь тревоги в отношении преходящих побед германского оружия в ушастой голове просто не выживали. Там для них просто не было места. Уж очень насыщенными оказались последние дни. Да и часы, если честно.

Вот поэтому-то из "каморки", как про себя называл свои покои Ссешес, доносилось заунывное:

Конечно, в переводе на темноэльфийский с рифмой тяжко, но бурчать этот же текст на великом и могучем было бы как минимум неосторожно, уж слишком много ушей было вокруг. В принципе, настроение у дроу было мрачноватое, и причина этого вызвала бы у находящихся в Пуще людей только улыбки. Причем разнообразные — меняющие свой оттенок от скабрезного до сардонического. Глава Дома лежал на спине и, вперившись бездумным взглядом в потолок, пытался отогнать маячивший перед взором образ. Ведь казалось, чего там такого серьезного?

Луна в обрамлении таинственно мерцающих созвездий и тихо качающиеся под набегающим и спадающим ветерком ветви деревьев и волны. Серебряные искорки на гребнях волн, разбивающие отражение Луны и звёзд на поверхности наполненного лунным светом водоема, кажущегося взгляду похожим на чашу бытия, в которой растворено все сущее. Ласковые прикосновения ветра, обдувающего разгоряченное лицо слабыми невесомыми порывами. Зелёный шум листьев и камыша, оттеняющий впечатление от загадочно и волшебно выглядящих, подсвеченных светом Луны, силуэтов стволов и крон деревьев, обступивших этот таинственный уголок и очерчивающих границы ока, которым как будто сама Тьма смотрит на происходящее из бездонного ночного неба.

Беззвучная мелодия лунных струн в хороводе теней и слившаяся с ними, наполненная лунным серебром, кружащаяся в медленном и величественном танце обнаженная фигура богини. Казалось, сама Эелистрайе, "Лунный меч", смертоносная и величественная, спустилась на эту грешную землю и ласкает изгибами своего тела дрожащий от вожделения и неги, наполненный ночной свежестью и запахом воды воздух…

Волшебство танца, растворенное в свете луны и щупальцах тьмы, под взором небес…

Звучащие барабанами удары сердца и сладкая боль удушья, с которым сдерживаемое дыхание разрывает легкие, не смеющие вздохнуть в восхищении от происходящего. Нарушить звуком… вздохом…

Ссешес в очередной раз затянул свой заунывный мотив, пытаясь заглушить все еще звучащую в его голове мелодию и наконец-то изгнать невольно подсмотренный образ ВаСю, танцующей в окружении волшебной ночи, под серебряным светом Луны…

16.09.1941 г. Где-то в тиши московских кабинетов.

— Ну, Всеволод Николаевич, какие у нас новости?

Посетитель при этих словах внутренне напрягся и принялся излагать уже заранее подготовленную речь, внимательно следя за реакцией собеседника.

— В рамках операции "Тополиный пух" нами подготовлена и силами специалистов товарища Абакумова осуществлена операция "Огород", заключающаяся в дезинформации наших противников об истинном источнике спецпрепаратов, применяемых нашей армией.

— Об этом мы с вами, товарищ Меркулов, уже разговаривали. Вам удалось подобрать хорошую фигуру, достаточно весомую, чтобы наши с вами "друзья" поверили в ее истинность?

— Да, товарищ Берия! Вавилов Николай Иванович. Доктор биологических наук, из семьи купцов. Широко известен за рубежом благодаря экспедициям и научным трудам, у нас проходит по делу "Трудовой крестьянской партии". Девятого июля приговорен Верховным судом к высшей мере, но приговор пока не приведен в исполнение. Ребятки Абакумова провели с ним необходимые беседы. Считаю, что лучшей кандидатуры в столь сжатые сроки найти было просто невозможно. Легенда получилась на загляденье.

Пробарабанив пальцами по поверхности стола, хозяин кабинета поинтересовался:

— А не слишком ли нарочито? Ведь могут и не клюнуть?

— Лаврентий Павлович, после того, как необходимые документы "совершено случайно" попали в распоряжение немецкой разведки, вся эта история с судом и приговором только подтверждает легенду. По которой арест в тридцать девятом был лишь прикрытием настоящей деятельности. Вавилов был направлен в Санитарно-бактериологическую и гигиеническую лабораторию пограничных войск НКВД Белорусской ССР. После чего лабораторию передислоцировали из Гродно. Документы об этой передислокации и попали в руки Абвера. По легенде, все это время Вавилов вместе с персоналом лаборатории находился на секретной базе в районе Кобрина, где и добился столь поразительных научных результатов, основанных на использовании собранных им за время экспедиций материалов. После проведенной специалистами Судоплатова операции по эвакуации из глубокого немецкого тыла личного состава лаборатории и результатов научных экспериментов, столь высоко оцененных в войсках, научная деятельность товарища Вавилова была продолжена на новом месте, с не менее поразительными результатами.

— А что, у товарища Вавилова действительно есть какие-то результаты? — при этих словах внимательный взгляд наркома как наждаком прошелся по докладчику, заставив его напрячься и мгновенно приступить к ответу на заданный вопрос.

— Особых продвижек по деятельности именно лаборатории Вавилова нет, но так как поступившие образцы мы проводим, как результат именно ее работы, то тут есть чем похвастаться. Сегодня с утра поступили результаты тестирования нового состава на спецконтингенте, в том числе и на личном составе лаборатории. Того самого, что вызвал у товарища Сталина и у вас столько вопросов. И результаты просто поразительные. Конечно, стопроцентного доверия к данному методу пока еще нет, но с его помощью в разработку уже взят один человек из внешней охраны лаборатории. И надо сказать, не зря.

Откинувшись на спинку кресла, Берия снял очки и, аккуратно придерживая оправу, принялся протирать стекла извлеченным из кармана френча платком.

— Ну а что вы думаете, товарищ Меркулов? Обвинять человека на основании всей этой чертовщины и решать его судьбу?

— Лаврентий Павлович, я человек рациональный. Мне главное, что это работает, а от черта или от бога — это меня не интересует. Поэтому хочу внесли предложение о поголовной проверке сотрудников центрального аппарата НКВД с применением нового лекарственного препарата, разработанного группой товарища Вавилова, для скорейшего выявления агентов иностранных разведок и контрреволюционных элементов. В связи с этим предлагаю организовать массовые поставки данного препарата, даже в ущерб остальным.

Продолжая полировать ни в чем не повинные стекла, Берия уточнил, оставаясь внешне полностью спокойным и как будто даже не заинтересованным ответом:

— Так хорошо работает? И что — даже на товарищах из проверенных?

— Как и значилось в сопроводительных материалах, состав вызывает кратковременное, порядка пяти-десяти минут, состояние полного доверия к окружающим. После начала действия объект испытывает буквально физическую потребность говорить правду на заданные ему вопросы. Или то, что он считает правдой. — после этих слов Меркулов смахнул со лба несуществующий пот и продолжил: — Попытка сопротивления приводит в более чем девяноста процентах случаев к судорогам, заиканию или — в оставшихся случаях — к потере сознания. Во всяком случае, ни одному из проверенных сотрудников, в том числе и лучшим оперативникам, не удалось скрыть информацию или исказить ее в процессе допроса.

— Ну что ж, товарищ Меркулов, я думаю, достижения товарища Вавилова будут по достоинству оценены нашей страной. Кстати о самом Вавилове, надеюсь, он и персонал его лаборатории в полной мере испытали действие вновь разработанного препарата? И каковы результаты? "Трудовая крестьянская партия", если не ошибаюсь? Помнится, он даже писал на мое имя…

— Да, товарищ Берия. Фигуранта проверили в первую очередь. На мелкие грешки мы внимание не обращали. Но вот некоторые выкладки товарища Абакумова подтвердились, те самые — в отношении зарубежных командировок и полученных Вавиловым подарков. Окончательно, конечно, убедимся, когда проверим его окружение. Политически нейтрален. Но в деле с "Трудовой крестьянской партией" склонялся к правой оппозиции из-за личных знакомств. В целом, судя по всему, вся эта история объясняется обычной грызней в научных кругах.

— Ну что ж, в таком случае, думаю, после окончательной проверки можно будет и пересмотреть его дело. Но не будем сразу обнадеживать товарища — только в том случае, если его лаборатория добьется достойных результатов своими силами. Достаточно будет легкого намека.

— Сделаем, Лаврентий Павлович! Тем более что некоторые результаты в отношении переданных образцов съедобных грибов уже есть. Так что через некоторое время, наверное, можно будет говорить и о промышленных масштабах.

— А знаете, товарищ Меркулов, продумайте возможность проверки нашего научного состава, в том числе и находящегося под следствием. Уж слишком давно этот гадюшник не чистили. И разбрасываться сейчас научными кадрами мы просто не можем, — потерев пальцами переносицу, нарком немного поморщился, как будто от головной боли, и задал дополнительный вопрос: — А по красноглазому — как продвигается обучение наших сотрудников этой самой магии? Какие-нибудь результаты уже есть?

— Практических — пока нет. Занятия идут полным ходом, теоретическая часть подробно конспектируется. Замечено сильное изменение психофизического состояния курсантов, в том числе и наших "подставных". Те препараты и ритуалы, с помощью которых идет подготовка, не всегда безопасны для человеческого организма. По плану, как только будет достигнут хоть какой-нибудь результат, мы отзовем нескольких подопытных, для того чтобы не складывать яйца в одну корзину.

— Это правильно, Всеволод Николаевич.

Открыв принесенную с собой папочку, немного помучившись при этом с завязками, Меркулов достал несколько листков желтоватой бумаги и протянул через стол Берии.

— Кстати — по линии товарища Абакумова пришла информация, непосредственно касающаяся "Тополиного пуха".

? 2279/м

15 сентября 1941 г.

Сов[ершенно] секретно

Направляем агентурное сообщение, полученное НКГБ СССР из Берлина.

Первый заместитель наркома внутренних дел СССР

В. Меркулов

Исп. тов. Рыбкина, 1-е отделение 1-го отд[ела] 1-го Упр[авления] НКГБ

ОСНОВАНИЕ: Аг[ентурное] сообщение "Корсиканца" от 15/IX-41 г.

Сообщение из Берлина

Источник, работающий в штабе германской авиации, сообщает:

1. По сведениям, полученным источником от агента "Старшина", в ближайшее время операции германской авиации на территории СССР будут проводиться исключительно в дневное время. Это вызвано большими потерями от действий ночных истребительных полков и зенитной артиллерии.

Все материалы по действию советских ночных истребителей обрабатываются и концентрируются в 5-м Разведывательном отделе штаба германской авиации, начальником которого является полковник Шмидт.

2. Германский журналист, профессор высшей политической школы в Берлине — Эгмонт Цехлин, располагающий большими связями в службе безопасности и во внешнеполитическом отделе национал-социалистической партии, сообщил тому же источнику, что от двух германских генерал-фельдмаршалов ему якобы известно, что немцами уже практически решен вопрос о применяемых Советским Союзом приборах ночного видения. Немцы рассчитывают, что их промышленность уже в ближайшее время сможет установить на свои самолеты аналоги, которые, несомненно, окажутся лучше русских разработок.

Источник характеризует Цехлина человеком, склонным к некоторым преувеличениям.

Внимательно изучив документ, Берия многозначительно хмыкнул и, покачивая зажатым в пальцах листком донесения, высказался, обращаясь, впрочем, больше к самому себе, чем к собеседнику:

— Значит, немцы все еще не догадываются и наши мероприятия по обеспечению секретности использования медикаментозного состава сработали так, как надо. Ну что ж — это радует…

"Воспоминания" Зуев Максим Григорьевич, Москва, 1993 г.

О том самом времени, когда все это только начиналось. Когда вместо ставшего позже второй кожей эльфийского комбинезона на мне находилась новенькая, с иголочки форма Харьковского училища войск НКВД. Кажется, как давно это было… И как близко…

Начало войны как громом поразило всех моих знакомых, но в отличие от всяких пораженцев, весь личный состав моей группы, да что там группы — курса, практически в тот же день написал рапорты об отправке в войска. В чем нам было отказано. Потрясая стопкой наших заявлений, начальник училища на общем собрании высказал, что он о нас всех думает. Высказал с добрыми отеческими нотками. Добавив, что учеба на текущий момент является для нас всех приоритетным делом, и выпустив в бой необученных мальцов, он самолично подорвет обороноспособность страны. И что лучшее, что мы сейчас можем сделать — это усерднее учиться. А чтобы мы не скучали и не забивали свои буйны головы ненужными мыслями, приказал своему заму по строевой Хмылеву усилить с нами работу. Как мы его тогда ненавидели! Гонял ведь до седьмого пота, до обмороков! Правильно к нему за глаза кличка Хмырь прилепилась, с такой-то фамилией и методами обучения. Хотя, это я теперь понимаю, что мужик он был правильный и с нами тогда именно так и надо было. Ведь после строёвки, стиснув зубы, мы как волки кидались на учебу. Стараясь как можно скорее овладеть всеми знаниями, необходимыми на фронте. Учеба в тот момент казалась нам личным врагом, победа над которым приблизит и окончательную победу на фронтах. Вести с которых не радовали…

Ну а потом, в начале августа к нам приехали гости. И меня и еще четверых из моего курса вызвали в кабинет начальника. Там находились сам начальник училища и незнакомый офицер госбезопасности, по-хозяйски расположившийся за столом, которого начальник представил, как капитана Мирошина. Сразу же после знакомства нас оставили с ним наедине.

— Здравствуйте, товарищи курсанты! Ваше руководство характеризует положительно. Вы все хорошие специалисты, комсомольцы, физкультурники. Я сейчас задам один вопрос, отвечайте не сразу, у вас есть три минуты на размышление.

Вы готовы отправиться на фронт для выполнения приказа командования Красной Армии?

Вопреки приказу думать я не стал. Да и никто из моих товарищей не стал. Поэтому сказали чуть ли не хором:

— Так точно!

— Ну что ж, тогда садитесь, — махнув в сторону стола с разложенными листами бумагами и писчими пренадлежностями гость продолжил — И всем — родителям, друзьям, любимой девушке пишите письма примерно следующего содержания: "Направлен на фронт, отвечать смогу редко, обратный адрес полевая почта такая-то".

Пока мы писали, капитан вышел за дверь и, вернувшись через минуту, забрал со стола пепельницу и отошел покурить к окну. После со смаком выкуренной сигареты он собрал и окинул взглядом наши творения и, не запечатывая, положил в командирскую сумку, а из неё достал стопку бланков подписок о неразглашении.

Сама поездка на какую-то подмосковную базу просто не отложилась.

Потом было муторное кукование на аэродроме в ожидании подходящей погоды для высадки. Из развлечений — только наблюдение за молчаливым оцеплением и разглядывание барака, в котором нас временно разместили. Ну и разговоры конечно. Слухи ходили самые нелепые. Что, в принципе, при таком недостатке информации вполне логично.

Впрочем, мариновали нас недолго, ожидание вскоре закончилось, и одной безлунной ночью нас все-таки загрузили в самолет.

Ну, а после приземления и началась наша учеба нелегкому ремеслу инженеров-психоэнергетиков.

Сейчас-то, с высоты накопленного опыта и знаний я понимаю, что с нами, тогда еще неоперившимися птенцами, надо было поступать именно таким образом — вытолкнуть из будничной лодки обычной жизни и заставить нас самих, барахтаясь и захлебываясь, познавать новое и раздвигать горизонты науки. Но это сейчас…

Тогда же — тогда неизвестный коллектив, странное отношение единственного преподавателя, вдобавок еще и резко отличающегося по виду от человека, постоянная физическая и психологическая нагрузка — все это буквально выжимало из нас соки, отбивая всяческое желание жить. Этот переломный момент, когда действие лекарственных препаратов, которыми в строго выверенной пропорции были буквально пропитаны наши организмы, достигло максимума — именно тогда я впервые познал, что такое психоэнергетика, и ощутил то необычное состояние, которое и подтверждает тезис о том, что человек является частью природы… мира… и противопоставлять себя окружающему — это даже не глупо, а просто преступно.

Нет, конечно, и сейчас, особенно в капиталистических странах, известных своей хищнической эксплуатацией природных запасов, буйным цветом расцветают заблуждения о противопоставлении человека и человеческого общества окружающей среде — матери-природе, как мы ее понимаем. И это однобокое потребительское отношение уже сейчас приводит к оскудению запасов и к экологическим катастрофам.

Понятие человека как "Царя Природы" в корне неверно. Ведь человек не царь, а всего лишь её часть, малая часть, которая имеет просто большую ответственность и ответственность не только перед собой или перед обществом, но и перед природой. И это даже символично, что именно психоэнергетика открыла возможность соприкосновения природы и человека. Другие отрасли науки давали человечеству инструменты для познания мира, но только эта наука дала инструмент общения с ним.

Но вернемся к воспоминаниям.

Точно не помню, да и это не важно, но это произошло то ли на вторую, то ли на третью неделю после прибытия, в тот момент из-за постоянного приема зелий окружающее уже было подернуто дымкой нереальности, и все мое существование сфокусировалось только на выполняемой мной работе, приказах преподавателя и вкусе еды. Такое ощущение, что все это время мы не спали — или спали очень мало. В голове именно об этом отрезке жизни остались только обрывки, неясные образы, которые до сих пор так и не сложились в ясную картину.

Но в отличие от тех размытых, не связанных эпизодов, во время которых мое "я" буквально не существовало, поглощенное препаратами и изматывающей, валящей с ног работой, момент обретения я помню как сейчас. С тех пор прошел уже не один десяток лет, и остатки моих волос уже покрывает седина, но эти воспоминания предстают перед моим взором так, как будто бы это случилось вчера.

Первое, что я ощутил, это голос. Голос, ржавым гвоздем царапавший мне голову…

— Максим! Максим, открой глаза, ты меня слышишь?

Он все не прекращался, и как будто его одного не было достаточно, кто-то тряс мое тело.

После того как я открыл глаза и был в состоянии их сфокусировать, то первое на что обратил внимание — внимательные взгляды окружающих. Я находился в каком-то из многочисленных подземных залов, которые мы с ребятами все это время освобождали от остатков наполняющей их земли и песка. Во всяком случае, в тот момент в моей голове всплыли размытые воспоминания о переплетении коридоров, оплавленных стенах и тысячах — нет, десятках тысяч шагов, которые я сделал внутри этих коридоров, вынося корзины с землей или идя обратно. У потолка полукруглого помещения висело несколько светящихся зеленым призрачным светом шариков, окрашивавших лица присутствующих в мертвенные цвета.

Пока я обводил окружающее все еще мутным взглядом, куратор не переставая тряс меня, пытаясь добиться хоть какого-то внятного ответа. И в этот момент попытка произнести хоть какое-то слово была для меня подобна пытке. Казалось, что я забыл как говорить — во всяком случае, сформулировать что-нибудь связное было непосильной задачей.

Ощущения после того, как я очнулся, были довольно противоречивыми. Одновременно болела каждая клеточка тела, и в тот же момент ощущалось что-то иное, что-то необычное, непередаваемое обычными словами — то, чему просто не было названия в русском языке. Нельзя сказать, что это ощущение было неприятно, но оно не терялось на фоне ломящих мышц и бурной реки головной боли, настолько сильной, что даже попытка подумать о том, чтобы открыть глаза, была героической.

Больше это чувство походило на поток воды или ощущение прохлады, вливающейся со всех сторон. И ощущаемой не кожей, а чем-то еще, находящимся на небольшом, практически неразличимом расстоянии от нее.

Конечно, для вас, мои читатели, ощущение потоков энергии, пронизывающей окружающее, не является чем-то новым и неизвестным. Ну, если только для дошкольников, творящих под контролем воспитателей свой первый в жизни энергоконструкт светлячка. Совсем недавно мой внук с восторгом и гордостью показал мне свое первое творение, до боли похожее на те неловкие попытки, которые получались у меня в самом начале. Мои товарищи, которых уже давно раскидала судьба по всем сторонам нашей бескрайней родины, много отдали для того, чтобы основы этого нелегкого, но такого увлекательного направления в науке не только проникли во все отрасли народного хозяйства, но и стали до такой степени обыденной вещью, что обучение основам психоэнергетики уже давно включено в школьную программу. И ведь у подрастающего поколения сейчас получается не напрягаясь делать те вещи, к которым мы приходили через зубовный скрежет и высочайшую концентрацию!

Глава 5

16.09.1941 г. Главный заклинательный зал, третий уровень, рассветная сторона спирали главного коридора.

Ссешес Риллинтар.

Уверенности в том, что первый, да и, если честно, второй подопытный выживет, у меня не было. Наверное, в связи с тем, что все это действо было предназначено больше для самоуспокоения, по принципу — если не знаешь, что делать — делай хоть что-то. И вся эта идея подсадить кусочек энергооболочки Духа Чащи в человеческий организм — сперва она попахивала идиотизмом. Нет, что одержимые в состоянии использовать магию (в основном, используя ресурсы находящегося с ними в симбиозе энергетического существа) это я знал, но вот дать стопроцентную гарантию в том, что подопытный останется в своем уме и не повредится рассудком — тут особой уверенности не было. Да и сам процесс вселения энергетической сущности я представлял только теоретически — на уровне того, что такое возможно. Но тут на помощь, как ни странно, пришла ВаСю. Тот еще был разговор. У меня как раз тогда забрезжила идея, каким образом можно сохранить разум реципиента или хоть немного минимизировать эффект от проникновения чужеродной энергооболочки. И разговорившись с Лешим по поводу постэффектов и возможного применения некоторых растительных компонентов, сам не заметил, как к обсуждению подключилась ВаСю, компании которой я по какой-то непонятной для себя причине избегал в последнее время. Нет… Когда она была не помнящей себя зверушкой или невинно моргающим человечком, не понимающим ничего из происходящего — тогда мне было проще. Но после того, как к ней вернулась часть воспоминаний… И не то чтобы я боялся разговора с ней — просто должность Матроны Дома, возложенная мной на ее хрупкие плечи, была воспринята серьезней некуда. И если бы только ею самой — нет, в игру активно включилось и мое подсознание, смешивая в чудовищном коктейле воспоминания, чувства и действительность…

…

— Вот слушай идею: основная проблема одержимости заключается как раз в том, что реципиент негативно воспринимает инородный кусок ауры и его организм борется, вызывая, таким образом, реакцию отторжения. Моя идея как раз заключается в том, чтобы провести слияние энергооболочек, снизив насыщенность ауры пациента до минимума и растворив твой кусочек в ней, сделав невозможным разделение, — потирая подбородок с отсутствующей щетиной, я в сотый раз прикидывал возникшую у меня идею. Если воспользоваться компьютерной аналогией — необходимо было, отключив механизм проверки целостности ядра операционной системы, пересобрать его с использованием внешних модулей и, получив новую контрольную сумму, заново запустить. А для того чтобы это было возможно, необходимо фактически довести подопытного до предела его физических и умственных сил, заставив снизить насыщенность ауры до минимума, чтобы облегчить процесс слияния. Но вот с помощью чего это сделать? Бросив оценивающий взгляд в сторону Духа Чащи, я задумчиво пробормотал:

— В общем, те алхимсоставы, которыми я их сейчас пичкаю, через некоторое время вызовут истончение ауры, но, даже загоняв их до предела физическими нагрузками, отключить их мышление мне полностью не удастся.

— Глава, а мышление-то зачем отключать? — вопрос разместившегося рядом со мной на пригорке Духа Чащи, больше похожего на обычного деревенского деда, укутанного в сшитый (а скорее выращенный) из чего-то больше похожего на дерюгу кафтанчик, требовал ответа.

— Скорее всего, сумасшествие, которое обычно охватывает одержимых, можно списать на попытки вселенного духа управлять общим телом вопреки воле реципиента. Это так. Но еще более вероятно — дело заключается в том, что процесс слияния не происходит полностью. И первое препятствие заключается как раз в том, что естественные механизмы защиты психики препятствуют этому процессу. Так что тут надо что-то думать.

Не успел я произнести эти слова, как от сидящей рядом ВаСю, заинтересованно прислушивающейся к нашему разговору, раздался уточняющий вопрос:

— Князь мой, дозволенно ли будет недостойной поделиться незначительной идеей, которая посетила меня при вашей высокоученой беседе?

В тот момент мой мозг был занят перебиранием известных рецептов алхимичесикх ядов в попытке отыскать наиболее безвредный, но вместе с тем гарантированно приводящий жертву в беспамятство или угнетающий высшую нервную деятельность, и поэтому на вопрос ВаСю я ответил на полном автомате:

— Конечно, ВаСю, и вообще, заканчивай сидеть как не родная.

Не успело последнее слово сорваться с моего несдержанного языка, который в тот момент мне хотелось отпилить по самый корень, как девушка как ни в чем не бывало произнесла:

— Можно использовать раствор опия…

Дальнейшее разнузданное действо наверняка напоминало тусовку хакеров в лаборатории органического синтеза МГУ. Пересыпая терминами и рецептами, морщась, перекрикивая, и только что не беря друг на друга за грудки, два не особенно адекватных существа вели научную дискуссию под всёпонимающим отеческим прищуром Духа Чащи. И в тот самый момент все страхи и все недоговоренности, которые были между нами, как будто бы растворились в веселой, чуточку сумасшедшей беседе, наполненной неудержимым искрометным юмором и аналогиями, вряд ли понятными обычному человеку. Как будто сам собой организовался лабораторный стол и появились реагенты, забурлили растворы в ретортах, и многочисленные пробирки, принесенные несчастным загнанным Романом, принялись подмигивать бликами солнечных лучей. Чистое, незамутненное счастье экспериментаторской деятельности охватило нас в тот момент. И пусть первый встречный бросит в меня камень, если это счастье не было обоюдным. И уже была забыта первоначальная причина, и давным-давно растворы и декокты перешли из разряда снотворных и успокаивающих в сторону блокирующий моторику ядов и многокомпонентных зелий. Спокойно сидящий леший был тут же припахан для обеспечения стационарного канала подпитки магией, а явившиеся на шум зрители — организованно посланы на сбор и переноску компонентов и готовых составов. И никто даже не подумал, что все это можно было бы сделать в тиши и удобстве лаборатории — о нет! Это было бы не так интересно!

Первый "самовызвавшийся" подопытный, натужно глотающий полученный вариант декокта, и бег с препятствиями в попытке остановить сорвавшегося, абсолютно зеленого курсанта, не разбирающее ломанувшегося в сторону зарослей.

Оценивающий, с танцующими веселыми чертенятами взгляд ВаСю, обводящий присутствующих в поиске следующей кандидатуры, мимолетом пойманный мной… и мой ответный, чуточку сумасшедший, наполненный непередаваемым счастьем и радостью…

Возмущенный мат Сергеича и сдержанный и от этого не менее строгий голос Кадорина, пытающегося кое-как привести к порядку струхнувших учеников.

Мой шипящий шепот, смешанный со звонким ручейком девичьего голоса, убеждающий очередного подопытного, что это абсолютно безвредно и вообще — чтобы не рыпался, в случае чего откачаем…

Шелест и треск разрядов импровизированного алтаря и судороги бьющегося человеческого тела, уже покрытого разноцветными змеями татуировок, стабилизирующих нагрузку на энергоканалы и позволяющих минимизировать возможный вред при ритуале. ВаСю чертила их извлеченной из рукава кистью, буквально одними легкими, невесомыми штрихами. Предварительно попросив меня зафиксировать тело. Просьба, выраженная одним взглядом… Услышанная и тут же исполненная…

Шипение впитывающейся в тело, растертой и приготовленной тут же туши, меняющей свой цвет и оттенок от мельчайших изменений магического фона. Линии и мазки, складывающиеся как будто сами собой в многочисленные разветвленные глифы заклинаний, оплетающих конечности и змеящихся по обнаженному торсу, подкрадываясь к шее и тонкой паутинкой раскидываясь на уже освобожденном от ненужных волос черепе.

Чистая, незамутненная радость творения… Подчеркнутая приятной усталостью хорошо выполненной работы и удовлетворением свершения… Ощущение любимого дела и дружеского участия…

И дружный вздох радости, когда наполненные заемной силой глифы довольно замерцали, выходя на рабочий режим, говоря таким образом, что аура подопытного, смешанная с сущностью Духа Чащи и щедро подпитанная от источника, наконец-то стабилизировалась…

Шум уносящих пациента хумансов и прорвавшееся сквозь щит разума валящее с ног напряжение. Щиплющий спину пот и отражение усталого удовлетворения в ответном взгляде…

…

Совершенно секретно.

НКГБ СССР. Календарь сообщений отряда "Башня"

25.09.1941 г

Кот — Центру

Операция "Кот" продолжается, 4 котенка потерялись. Остальные взрослеют.

(Запятая вместо точки — радист не под контролем.)

…

Подготовка, да и обучение молодых магов всегда связана с риском. Это понимали и в Москве. Тем более что в спецгруппе при Наркоме внутренних дел СССР, а именно по этому управлению (так уж исторически сложилось) проходили все материалы по операции "Тополиный пух". Конечно, логичнее было бы провести их по Управлению Особых отделов и перевести туда всех фигурантов по делу, но на совещании, состоявшемся в кабинете Берии в присутствии всех заинтересованных лиц, было решено, что партизанский отряд "Башня", являющийся официальным прикрытием этого самого "Дома Риллинтар" так и останется в ведомстве Судоплатова. Тем более, что по сообщениям агентуры диверсионная деятельность данного отряда в районе его дислокации приносит немецко-фашистским захватчикам множественный урон. Единственное, что было сделано в угоду дополнительной секретности так это то что отряд провели не по второму отделу (территории СССР, оккупированные и угрожаемые противником) и третьему отделению этого отдела (БССР); а по четвертому отделу, отделение "М". В которое сразу же принялись переводить всех оставшихся в живых специалистов, работавших в свое время в спецотделе Глеба Ивановича Бокия как раз по нужному направлению. Оных к слову было найдено не так уж много, некоторых пришлось выдергивать даже из Главного управления исправительно-трудовых лагерей. Туда же переводили и проходящих по операции "Тополиный пух" консультантов и научный состав. Комплектование, проводимое под личным присмотром "Самого" было закончено в рекордные сроки и уже в первых числах августа отделение заработало в полную силу, анализируя, обрабатывая всю доступную информацию. В ведение этого отделения была передана отдельная номерная радиостанция, для осуществления кодированной радиосвязи с партизанским отрядом.

Конечно, странным совпадением и наверное большой удачей было то что один из первых фигурантов по делу Тополиного пуха был как раз бывшим кадром из расформированного спецотдела, занимавшегося до тридцать седьмого года как раз вопросами мистического и парапсихологического характера. Конечно, подробная проверка товарища Кадорина была проведена, причем не только по ведомству Абакумова. В конце концов, за неимением лучшего специалиста, слишком уж хорошо зачищали в свое время людей из спецотдела и в особенности завязанных на мистике, капитана оставили на этом фронте работы. Обладая аналитическим умом, приличной подготовкой и некоторым специфическими знаниями он оказался лучшей кандидатурой для дальнейшей работы с этим самым "Домом Риллинтар".

Конечно же удаленная работа и полный отказ объектов покинуть район Источника, да и сам факт его существования, сильно нервировал руководство, начиная от Судоплатова, заканчивая сами знаете кем. Но в связи с нелегким, а можно сказать практически катастрофическим положением на фронтах, вопрос о проведении силовых акций был отложен и принято предложение Молотова, как ни странно полностью себя оправдавшее.

Тем более что несомненные плюсы сотрудничества с Домом Риллинтар не замедлили себя показать. Начиная со столь хорошо принятого в войсках зелья кошачьего глаза и лекарственных препаратов на основе листьев меллорна, заканчивая некоторыми специфическими веществами и объектами, работа с которыми была только начата в лабораториях отдела "М".

25.09.1941 г. Где-то в Белорусских лесах, на одной неприметной полянке. (за точное местонахождение немецкое командование отдало бы душу)

Разместившиеся с относительным удобством вокруг костерка отгоняющего ночную мглу и осеннюю прохладу индивидуумы с удовольствием потягивали из берестяных стаканчиков круто заваренный чай, являвшийся фактически основной статьей импорта вновь образованного Дома. И в дополнение к столь великолепному напитку слушали наполненное эмоциями выступление одного из присутствующих. Им был наконец-то достигший некоторых успехов штатный радист отряда, доставшийся Дому Риллинтар как бы в наследство после убытия Кадорина на доклад начальству. Так уж получилось, что в наполненный грузом самолет, за прочность конструкции которого Ссешес вполне обоснованно опасался, просто физически не вместил бы дополнительного пассажира. И именно по этой причине Олег вместе со своим нежнолюбимым "северком" прочно обосновался в подземелье Дома. Правда догадаться, что эта радиостанция в девичестве носила вполне русское имя "Север" при первом, да и последующем взгляде было ой как не просто. Все дело в том, что забрасываемые в тыл врага группы оснащались несколько модифицированными "северками", как их любовно называли в войсках. Модификации касались в основном изменения всех существующих надписей на английские и уничтожения всех видимых номиналов радиодеталей.

Теперь уже штатный связист Дома Олег обеспечивал связь с центром, ну и в свободное время занимался экспериментами. Еще до войны он был записан в радиокружок, где молодому парнишке привили любовь к конструированию и сборке различнейших самых извращенных схем и конструкций. Ну а после училища связи НКВД его наклонности расцвели буйным цветом. Видимо если бы не судьба, закинувшая молодого радиста в густые леса беловежской пущи и не эта проклятая война, то через некоторое время Олег обязательно бы стал конструктором радиоаппаратуры причем скорее всего своих любимых мобильных радиостанций в которых он съел мало того что не собаку. Во всяком случае, заохоченные Ссешесом при ночных вылазках немецкие радиостанции, в немного некондиционном конечно виде, были принимаемы Олегом просто таки с детским восторгом. Некоторые из них ему даже удалось починить. Поэтому в каморке Олега, куда был пробит дополнительный воздуховод через который выходили провода растянутых над подземельем антенн и противовесов было организованно практически круглосуточное прослушивание сухопутных и воздушных диапазонов немецких радиостанций. Особенно после того как ему совместно с дроу удалось решить проблему электропитания имеющейся в наличии радиоаппаратуры. Что было к слову совсем не просто.

"Придирчиво осматривающий внутренности трофейной Torn.Fu.d2, принесенной кстати на собственном горбу, Ссешес периодически задавал наводящие вопросы, касающиеся в основном принципов радиосвязи. Все же светиться хоть какими-то знаниями ламповой техники дроу было не с руки, ибо и так в некоторых вещах было допущено столько проколов, что он и сам иногда удивлялся, как его еще не попытались взять за жабры. Взять хотя бы знание языка. Ведь Русский язык до того сложное и много плановое явление что диву даешься. Если изменить интонацию всего одного слова, то все предложение может принять совершенно противоположный смысл. С точки знания любого другого языка — это просто ужас. Так и сыплются многие засланные казачки, пытающие выдавать себя за русских. Выучить язык можно — вызубрить правила, отточить произношение, исправить артикуляцию. Но вот что делать с образом мышления? Без него не получается уловить именно суть, смысл эмоций и оттенков. Конечно помогают методы языкового погружения, но для полной аутентичности нужно время и часто довольно солидное. Вот и получается, что знание языка и идиом показываемое вот этим самым "дроу" является довольно подозрительным. В принципе, в голове Ссешеса пробегали некоторые догадки, что ему доброе дело делают некоторые накопившиеся после Великой отечественной войны изменения в языке и довольно часто проскальзывающее в его речи обороты из молодежного сленга, но некоторая тревога все равно его не оставляла. Радовал только довольно значительный акцент, связанный с особенностями строения речевого аппарата. Он-то хоть особых оснований для паники не давал ибо похожих на язык иллитири фонетических конструкций в земных языках было мало, а если и были то принадлежали уж к совсем редким разновидностям. Поэтому Ссешес решил на некоторое время прекратить нервничать об этом, вокруг и так хватало проблем. Взять ту же радиосвязь.

— Олег, ну вот объясни ты мне, ну зачем столько энергии выкидывать считай что в холостую? Нет, выглядит то оно все просто великолепно — лампочки горят, трансформаторы гудят, а в сборе все это звенит — особенно если уронить откуда-нибудь повыше. Но неужели нельзя сделать все это хоть чуть-чуть более экономичным?

Выражение лица радиста, претерпевшее некоторые изменения после такого уничтожительного отношения к его любимой ламповой технике, являло собой некоторый компромисс между недовольством и любопытством. Уж очень странные иногда мысли пробегали в голове его ушастого собеседника, интересуя не только любопытного молодого специалиста, но и его не менее любопытных корреспондентов на другом краю радиомоста. Очень интересуя…

— Ту ты прав это не мой северок. — тон с которым эти слова были сказаны мог бы принадлежать объевшемуся сметаной коту, если бы конечно оный кот вдруг научился человеческой речи. — Чем эти немецкие радиостанции хороши так это мощностью, да и канал держат великолепно. Но вот по экономичности северок намного лучше. Для вот этой дуры — при этих словах Олег похлопал ладонью по верхней крышке подогнанного ему трофея — никаких батарей не напасешься. Там где ты ее достал должна быть еще одна коробка такого же размера, но уже с батареями. И кстати, зачем ее дырявить было? Я еле-еле контура восстановил, благо небольшой запасец провода был.

В ответ на данный вопрос Ссешес, прикарманивший данную радиостанцию еще с месяц назад, в разгар немецких шевелений связанных с некоторыми подлянками организованными Духом чащи, но только сегодня вспомнивший о выкинутом в кусты странном бронежилете с антенной, оттянувшем смерть радиста примерно на секунду, странно ухмыльнулся и ничего не сказал. С одной стороны дроу было понятно, что вопрос вроде как риторический, но неужели потеки крови на противоположной стороне радиостанции ничего не сказали собеседнику?

— А батареи, между прочим, нам бы пригодились. А то если из центра не пришлют, будем сидеть без связи, я уже и так стараюсь экономить.

Встречный вопрос Ссешеса, заставил радиста призадуматься.

— А зачем батареи? А если просто привязать пару глифов преобразования электричества к какому-нибудь носителю?

— Опять со своей магией? Вы там что в своем мире в каждую дырку ее пихаете?

Легкий смех дроу, звонкими колокольчиками раздался в каморке радиста, переотражаясь от каменных стен.

— Ты прав Олег, ой как ты прав. По устоявшемуся мнению магиков из Мензоберанзанской академии — если задача не решается с помощью магии, то она не имеет решения.

— Это как так? И что — все-все можно с помощью этой твоей магии делать? И даже — тут молодой парень немного задумался подбирая в своей памяти процессы или технологии которые по его мнению уж точно нельзя сделать с помощью этого самого шаманства, которое периодически показывал дроу и его хвостатая подруга. Не найдя, а может просто и не особенно искав, Олег зацепился глазами за все ту же нив чем неповинную радиостанцию и с небольшой обидой в голосе произнес. — да взять хотя бы батареи к этой вот немке. Может твоя магия их достать?! — Грохнув кулаком по деревянному корпусу, радист с полной уверенностью продолжил развивать мысль. — А то все с этого твоего шаманства с ума посходили. А я так скажу — главное какая обществу от этого польза. Сможешь своим бубном батареи нашаманить — значит польза есть!

Ссешес после этих слов задумчиво облокотился на стол, заваленный обрывками проводов и радиодеталями, выпотрошенными хозяйственным Олегом из различного рода радиохлама попадающегося иногда дроу и другим членам отряда, и с крайне задумчивым видом произнес:

— Хмм… Шаманизм говорите? В принципе при постоянной подпитке жизненными силами кровных родственников некоторые духи могли бы и выжить. Только вот призыв какого-нибудь дальнего предка, причем видимо моего, из-за межмировых барьеров и оплата ему, а без оплаты эти сволочи — я о духах — не работают, обойдется в такую уйму энергии, что гекатомбой не отделаешься и даже одной… Это считать надо…

Раздумья Ссешеса прервал вопрос Олега.

— А гекатомба?

Не отвлекаясь от каких то своих подсчетов и заумствований дроу буркнул:

— А, не обращай внимания — это меня опять откат от языкового амулета дергает. С магией разума вообще по нормальному только иллитиды работают. Вообще-то такие вещицы, как использованный мной амулет у них и закупают, хоть дела с ними вести и опасно… Вроде это перевод на какой-то ваш язык фразы or’shanse ravhelen d’ gol… — После этих слов, произнесенных как будто бы про себя, Ссешес очнулся и уверенным голосом произнес. — Примерно пару тройку миллионов! — Тут дроу запнулся и как бы оправдываясь, быстро перевел тему. — В общем достать твою батарею будет очень сложно, да и затраты будут в разы, если не на пару порядков выше чем при изготовлении ее аналога. А для этого нам будет необходимо…"

Вот примерно такие воспоминания пробегали в голове Олега, когда он чуть ли не размахивая стаканчиком с чаем, пытался убедить дроу расстаться еще с парочкой кристаллов для изготовления системы электропитания к его обожаемой технике.

— Пехотный диапазон прослушивать надо? Надо! — загибать пальцы у радиста получалось конечно намного хуже чем у старшины, но он старался, тем более что если старшина периодически уламывал на что-нибудь полезное такого зубра и хомяка как Дух Чащи, то Олегу было немного полегче, так как в отличии от лешего дроу поддавался уговорам… Иногда… — Связь с Центром держать надо? Надо! Вот и я об этом. Плюсом я тут на коленке приемничек соорудил, чтобы летунов слушать можно было, что наших, что немчуру эту клятую. И чем все это богатство питать? Этого кристаллика, который ты соорудил только на северок и хватает, да и то если его полдня в костерке держать! Да и я уж и так и так извращаюсь с помощью вибропреобразователя из накального анодное добываю. Но это же куром на смех! Так что надо или мощность поднимать или еще пару тройку таких батареек. И срочно…

Состояние дроу, уставшего до звездочек, мелькавших перед глазами, после многочасовой тренировки навязанных ему ученичков, уже уменьшившихся на четыре организма, можно было даже не озвучивать. Видимо этим и объяснялась его пассивная позиция в этой беседе больше смахивающей на монолог, совмещенный с вымогательством. Впрочем, в таком или почти таком же состоянии был не только Ссешес. Многокилометровый выматывающий марш, подкрепленный хорошей нагрузкой в виде переносимого груза, вышиб дух не только из дроу или устало прилегшего Кадорина, но и из других участников этой не покривя душой эпопеи. Ведь в лагере и в подземелье Дома на пару дней оставалось только три живые души — Васю, закопавшийся среди своих пробирок Роман, в очередной раз пытающийся доказать изначально химическую природу алхимических преобразований и этот вот увлеченный "Маркони", готовый вынуть душу за какую-нибудь особо нужную ему радиолампу. Которых у него в хозяйстве, на взгляд Кадорина и Ссешеса, было вполне достаточно. Во всяком случае, заказываемые с каждым самолетом из центра ремкомплекты и НЗ Олег успевал куда-то оперативно девать, что как ни странно положительно сказывалось на надежности и качестве радиосвязи. С одним комплектом "Северка" Олегу все же пришлось расстаться, со слезами на глазах запаковав и отдав в руки Кадорина. Правда, не по своей воле, но с приказом Центра не поспоришь. Переданная радиостанция выступала в виде так называемого "тортика" без которого приличные люди в гости к соседям не ходят. Особенно если хоть и не преднамеренно, но этим самым соседям ранее было сделано несколько мощных подлянок.

А дело заключалось в том, что совместные вечерние беседы Духа Чащи, ВаСю и как ни странно Кадорина привели к своему закономерному результату. Леший поделился несколькими довольно подозрительными скоплениями, как он выразился "людишек подозрительных вельми". Ну а ВаСю, с невинным видом подливающая чай собеседникам, извлекла из глубоких рукавов своего одеяния, довольно интересную бумажку, неизвестно каким образом попавшую в ее очаровательные, но от этого не менее цепкие руки. Хотя — почему не известно? Меновая торговля с соседними хуторами и отдельными "болотными сидельцами" хотя и небольшая, но имела место, позволяя Дому избавиться от некоторых излишек и приобрести необходимое, в добавок принося некоторую информацию об окружающем мире. Ну а слухи, так куда же без них. О том, что в данном районе и так творится разная чертовщина не в курсе были разве что глухие и слепые вдобавок.

Так что, сложив два плюс два, высокие договаривающиеся стороны сделали единогласное заключение. Да и какой еще вывод можно было бы сделать, имея на руках вот это:

"У гражданина Добролета для нужд Красной Армии изъят поросенок весом примерно 30 кг. Стоимость подлежит возмещению после войны. Комаров." Вдобавок оный гражданин Добролет, клялся и божился всеми святыми, что сразу-то он не признал, а вот уж на следующее утро вспомнил. Видел он этого Комарова, видел. В Пинском обкоме видел, когда с председателем колхоза по финансовым делам приезжал. И после вот такого вот агентурного донесения, предварительно получив разрешение центра во время очередного сеанса связи, Кадорин вознамерился сходить в гости. Один. Что ему закономерно не удалось.

Хронически не высыпающийся, больше похожий в последнее время на тень самого себя, дроу схватился за эту идею всеми конечностями. Правда с условием, что ученички будут сопровождать его и во время этой прогулки. Так как видите ли оставить их без присмотра, а самое главное без подпитки аур, он не может в принципе. Примерно на такой же подпитке в свое время находилась Васю. В смысле — может, но не на долго — умрут. Тем более что печальная статистика уже была. Процесс перестройки организма и насыщения энергооболочки, более или менее продуманный и осуществленный Ссешесом, отличался, как он в принципе и предупреждал, крайней нестабильностью и непредсказуемостью результатов. Хоть руководство СССР и прислало вполне адекватных и физически сильных молодых людей, но некоторые вещи нельзя было предугадать. У одного в процессе ритуала не выдержало сердце. Еще двое — просто сошли с ума и превратились в роняющих слюни и истошно орущих идиотов, впрочем проживших после этого не более часа, так как вызванное отторжением частички Духа Чащи изменение энергетического баланса нервной системы привело к дисбалансу в работе внутренних органов и скоротечной, хотя и крайне неприглядной смерти. Надо сказать, что даже наблюдая последние минуты жизни таких же как они сами подопытных, ни один из этих молодых комсомольцев не отказался и не устроил позорную истерику, на что в тайне надеялся дроу, просто из-за врожденного ехидства и довольно отвратительных воспоминаний человеческой половины, практически на корню убивающих даже предположения о возможном героизме индивидуумов людского роду-племени. И дело было даже не в приказе вышестоящего руководства, не в каких-то деньгах или других наградах. Жертвовать своим физическим и душевным здоровьем этих юношей заставляло нечто высокое, то что к сожалению практически перестало появляться в их потомках. Стискивая крошащиеся зубы на алтаре, или рыча от пронзающей каждую клеточку боли, они верили и отдавали всего себя ради своей родины, держась часто уже не на силе воли, а на той призрачной ниточке, которая связывает душу и тело. И видя такое самопожертвование, такой без сомнения героизм, Ссешес тщательно скрывал охватывающую его ярость, берущую свое начало, в чем дроу боялся признаться даже самому себе, в банальной зависти, подкрашенной легкой дымкой каких-то совсем уж не идентифицированных чувств.

И даже крайне нелепая смерть одного из подопытных, который просто дернулся от страха в процессе нанесения глифа, не поднимала настроения. А уж та жажда знаний и то упорство с которым новоявленные ученики буквально бросались на гранит такой нелегкой науки, как магия, вызывало у главы Дома невольное уважение. Да и не только у него одного. Даже ни в грачий чих не ставящий двуногих поджигателей Дух Чащи отзывался о них в положительных тонах, особенно после того как получил возможность буквально слиться с разумом учеников, получив возможность взглянуть на них так сказать изнутри.

Да — они не видели энергетические поля и конструкции, пронизывающий окружающее радужный туман магии не воспринимался их разумом, но… Несмотря даже на просто таки мизерный запас магии и мощность внутреннего источника, они сжав зубы, выдавливали, выкладывали себя на каждом занятии до последней капли. Воспринимая приказы наставника, даже самые нелепые, как истину в последней инстанции, лишь бы только еще на шажок приблизиться к своей цели. Чередуя запредельные физические нагрузки и медитативные техники, больше похожие своей насыщенностью на промывание мозгов, Ссешес все таки добился того что процесс обучения хоть и со скрипом и скрежетом сдвинулся с мертвой точки.

Порог свечи. Как много и как мало в этом понятии. Но обучаемым дроу людям до него было очень далеко. И поэтому первоначальная тренировка заключалась том что под внимательным взглядом преподавателя, обливаясь потом от усилий, усаженные в ряд ученики пытались объять гибкой плетью разума и сдвинуть хоть на миллиметр подвешенную в воздухе пылинку, издевательски подсвеченную зеленым сиянием. Но даже на это простейшее действо, требующее минимальной энергии, но зато максимального сосредоточения и самоконтроля, без которого как известно магу просто не выжить, заняло у обучаемых в среднем от пяти до восьми дней. Все дело было в неверии… Просто осознать, что ты сам без помощи каких-то приборов или святых в состоянии силой своего разума воздействовать на окружающий мир — это было для этих молодых людей сродни откровению, переворачивающего все окружающее с ног на голову. Хотя практически каждый из них после обретения частички Духа Чащи смог хоть и на тактильном уровне, но почувствовать движение и колебания магической энергии, но вот заставить себя поверить было ой как не просто. Вот поэтому-то Ссешес и гонял этих "поверхностных лентяев" до последней капли пота, до обмороков, до того момента когда отключается мозг и только оставшаяся сила воли, закаленная как стальной канат, позволяет выполнить команды трижды ненавистного наставника, уже давно прочно ассоциирующегося чуть ли не с земным воплощением черта, или на худой конец с кривым оскалом мировой буржуазии.

А с учетом того что обучение можно проводить и на бегу, поход в гости, как некоторые надеялись, не стал долгожданным отдыхом. Дроу Ссешес или не дроу? Тем более, что группа незнакомцев, обнаруженная Духом Чащи была довольно солидной — целых двадцать три человека. Так что перемещавшийся по местности отряд мало того что контролировали с небольшой высоты дракончики, выступая таким образом в роли авиаразведки, в добавок впереди, с небольшой форой, перемещался передовой дозор из "старичков" — Сергея, Гены и Юры, одетых в светлоэльфийские маскировочные костюмы, автоматически подстроившиеся под богатую палитру осеннего леса. Ну а за ними перемещались все остальные: Кадорин, не захотевший примерить обновку, дроу в уже ставшем привычным маскировочном комбинезоне из паучьего шелка и оставшиеся шестеро учеников, по самые макушки обвешенные тяжелой темноэльфийской броней и человеческим вооружением. Во всяком случае, огневая мощь отряда была довольно значительной — взять хотя бы четыре пулемета и довольно приличное количество гранат, которые в последнее время на тренировках некоторые их учеников научились хоть немного, но направлять телекинезом. Этим же телекинезом, в качестве продолжающейся тренировки постоянно сменяющиеся в авангарде и арьергарде отряда, отклоняли ветви растительности и в меру своего умении возвращали смятую траву в исходное состояние. Последнее, между прочим, было самым сложным и выматывающим, поэтому арьергард менялся как бы не в два раза чаще. Да и если честно все равно толку от этого было чуть меньше чем никакого. Ну а в середине строя рядом с дроу гордо шествовал, неся на плече посапывающего Глау, тот самый найденыш, так удачно пырнувший Ссешеса обломком сухой ветви. Кое-как отъевшийся в последнее время, но все равно чуть ли не просвечивающий во все стороны мослами, седовласый парнишка. Тайные надежды дроу, что он не выдержит взятого темпа тренировок и сам запросит пощады, не оправдались. А уж после того как над мальчонкой взяли негласную опеку ВаСю, Сергеич и как будто бы этого было мало Дух Чащи, то эти надежды быстро удалились в область несбыточных фантазий.

Сашка, а именно так представился пришедший в себя найденыш, быстро стал душой коллектива, составив конкуренцию дракончикам. Впрочем, с ними-то он быстро поладил, а с Глау даже как-то сдружился. Поэтому их довольно часто можно было видеть в обществе друг друга. Например, направляющихся в гости к Лешему, за какими-то уж очень необходимыми ВаСю ингредиентами, или просто так — по грибы. Обычный такой, нескладный парнишка, обещающий в будущем вытянуться и возмужать. Такой же как и его сверстники, бегающие по лужам и радующиеся пойманному на утренней зорьке карасику. Даже если его размеры не позволяли наесться и котенку. Покрытое конопушками открытое лицо с прозрачной синевой глаз и взгляд… если бы не этот взгляд… Впрочем после ежедневной тренировки заполняющая его стылая ледяная грусть пропадала, сменяясь тяжелой бездумной усталостью.

В общем результатом похода было знакомство с возглавляемым товарищем Комаровым партизанским отрядом, немало пострадавшим от действий дроу и Духа Чащи. Не напрямую конечно — но стоящие буквально на ушах немцы не особенно разбирали кто виноват и гоняли всех кто под руку подвернется.

Рассказывает ветеран войны, генерал государственной безопасности Эдуард Болеславович Нордман.

Первый партизанский отряд на территории Беларуси в минувшую войну организовал Василий Корж. Которого можно безо всякого сомнения назвать величайшим партизаном двадцатого века.

В двадцатые годы партизанил в Западной Белоруссии, не давал покоя польским оккупантам. В тридцатые партизанил в Испании, помогал республиканцам. В сороковые огневые снова партизанил на Полесье, защищал свой край родной от немцев...

1941 год был самым тяжелым для партизан. В июле-августе было создано более 200 отрядов, а к ноябрю их осталось не так уж и много. Опыта не было, многие погибли в боях, часть ушла за линию фронта или к друзьям, родственникам, в подполье с тем, чтобы, перезимовав, весной снова уйти в леса. Из нашего отряда в 60 человек, вышедшего из Пинска, к осени осталась половина…

Как трудно было — рассказать почти невозможно. Больным считался тот, кто не мог самостоятельно встать.

Однако отряд Комарова (такой партизанский псевдоним взял себе Корж) продолжал сражаться. Тактика партизан в первые месяцы войны состояла в том, чтобы внезапно нападать на одиночные автомашины, мотоциклистов, небольшие гарнизоны. Уничтожали линии связи, разрушали мосты. Василий Захарович действовал внезапно, дерзко, стремительно. Он был непревзойденным мастером скоротечного партизанского боя. Умел выбрать позицию, удобное время. Затяжной бой для партизан — гибельное дело. В партизанской войне нет четкой линии фронта, нет флангов и тыла в привычном понимании. Это постоянная маневренная война. Там одинаково ценятся и способность быстро наступать, и умение так же быстро — в случае необходимости — давать деру.

Оккупанты почувствовали: земля горит у них под ногами. И поэтому делали все, чтобы поймать скрывающихся в лесах и жалящих их партизан.

Пинский отряд сохранил свою боеспособность только благодаря большому партизанскому опыту Василия Захаровича. В двадцатые годы он партизанил под началом К. П. Орловского, легендарного Мухи-Михальского. Иногда Корж рассказывал отдельные эпизоды. О том, например, как они остановили поезд около Лунинца, обезоружили жандармов, а воеводу Давнаровича публично высекли розгами за издевательства над крестьянами. Очень скупо рассказывал о том, как создавал вдоль старой границы базы, закладывал там оружие, боеприпасы, НЗ консервов. В начале сентября с небольшой группой ходил на поиски тех баз. Но, увы, они были ликвидированы перед войной в соответствии с доктриной "воевать на земле противника".

Поиск баз закончился провалом, но этот поход все равно себя окупил. Именно тогда отряд Василь Захарыча обрел не только столь необходимую связь с центром, но и надежнейшее место резервной базы и госпиталя, которое до конца войны так и не было обнаружено немцами. Как часто бывало что между партизанскими отрядами, просто между командирами дружбы особой не было. Переманивали людей, снабжение из центра. Зачастую, забившиеся куда-нибудь вглубь болот сидельцы приписывали себе достижения не имеющих связи малых групп. Всякое было… Но не в этом случае. Два отряда встретились буквально как близкие родственники. Патроны, два пулемета и буквально бесценную рацию вместе с кодовым блокнотом и окнами связи. Никто, да и я в том числе, не ожидал такой щедрости. Но, как метко сказал Корж — "Одно дело делаем, чего рядиться?" Вот что значит партизанское товарищество. Встреча двух партизанских отрядов прошла в теплой дружественной атмосфере и стала надежной ступенью для дальнейшего плодотворного взаимодействия, которое еще на один шаг приблизило достижение нашей общей цели — изгнание немецко-фашистских захватчиков с территории союза советских социалистических республик.

3.10.1941 г. Заболоченный лес недалеко от железной дороги Кобрин-Минск.

Откинув брезентовый полог и согнувшись чтобы не зацепить головой низкую притолоку в землянку, освещаемую парой "летучих мышей" протиснулся крепко сбитый мужичок деревенского разлива, одетый в приличный кожух, добротные брюки и растоптанные сапоги, всем своим видом говорящие о том расстоянии которое им вместе с их хозяином пришлось пройти.

— Доброго вечера. Звал Василь?

Уместившийся за столом из горбыля у противоположной стороны от входа с накинутой на плечи телогрейкой, командир Пинского партизанского отряда вдумчиво рассматривал в неровном свете керосиновых ламп расстеленную перед ним карту. Подняв голову, он приветливо махнул рукой.

— Садись Михалыч.

На это предложение вошедший немного кривовато ухмыльнулся:

— Войт окружной посадит. А присесть… Присесть можно.

Человек присел на лежанку, привычным жестом подогнув полы кожуха, откинулся и устремил взгляд на собранный из жердей потолок в котором в некоторых местах проглядывала щедро уложенная поверх глина. Глубоко вдохнув наполняющий землянку воздух, несущий в себе запахи земли, свежесрубленного лапника и керосинового чада, задумчиво и с некоторой долей грусти произнес, устремив на собеседника затуманенные воспоминаниями глаза:

— Всё как тогда…

Кривая грустная ухмылка вошедшего как будто зеркально отразилась на лице командира отряда.

— Да… Как и тех годов не было. — После этих слов, он поправив по удобнее сползающую с плеч телогрейку, вздохнул и задумчивым тоном обратился к гостю. — Тут вот какое дело Михалыч… Ты про Черную Пущу слыхал? Ту самую, что возле Каменца? А точнее о тамошнем отряде.

— Ну… кой чего. Слухи кой-какие доходили, а что так Василь? Вроде бьют немчуру в хвост и в гриву?

Хозяин землянки после этих слов чуть ли не скрежетнул зубами и выдал:

— Да спасиба им сказать ой как хочется. От всей души и с размахом! Это из-за них нас как проклятых шавок по соседним лесам немцы гоняли. Впрочем, не об этом моя печаль Михалыч… Тут вот какое дело…

После этой фразы он пробарабанил по поверхности стола кончиками пальцев какую то замысловатую мелодию в попытке сформулировать обретающиеся в голове мысли.

— Ладно не темни…

Припечатав мозолистую ладонь к поверхности стола, заставив при этом подпрыгнуть и недовольно задребезжать стоящую на нем керосиновую лампу, Василий Захарович Корж пристально взглянул на собеседника и произнес:

— Короче те вроде из самой Москвы. Правда они по линии НКВД. Только вот бумага у них о взаимодействии.

Наплевательски махнув рукой, гость в ответ на такие новости абсолютно спокойным голосом выдал:

— Тю… А дидька лысого… У нас начальство своё. Как приказ от него будет тогда со всей душой. И стол накроем и поможем. Только нет у меня веры им. Нет и всё. А уж не дай боже ещё в подчинение загонят…

— И мёду мыску… — Ухмылка Коржа вышла немного натянутой, но вместе с тем абсолютно спокойной — Вот и я так думаю — мы тут с тобой кто? Правильно — Советская власть. А они кто? Представители органов. Тут ещё вопрос кто кому подчинятся должен… Да и по базам нашим к ним вопросы е… уж не они ли базу в кривой балке и седом бору почистили… облава немецкая туда не добиралась. Да и немцы после себы взравчатки не жалеют…

Глава 6

18.10.1941 г. Московский военный госпиталь.

— Ну-с Василий Семенович, с чем пожаловали? — усталый голос хозяина кабинета раздавшийся из-за небольшой ширмы сопровождался журчанием воды в умывальнике и звонкими ударами капель в раковину. — Подождите минуточку. Сейчас освобожусь.

По-быстрому вытерев лицо и руки жестким, так называемым "вафельным", полотенцем начальник ожогового отделения Московского военного госпиталя радушно показал на стоящее у стола гостевое кресло. — может чайку? С медком? Мне тут по случаю досталась баночка.

Одетый в медицинский халат и белую шапочку гость усевшись, устремил взгляд своих глаз с желтыми от недосыпа и покрытыми лопнувшими сосудами белками за окно, рассматривая остатки осеннего "пожара" еще недавно целиком охватывающего кроны окружающих госпиталь деревьев.

— Даже не знаю, как начать… тут вот какое дело — в семнадцатой палате пациент после инъекции препарата за который так ратует товарищ Бурденко. — тут немного спутанное объяснение было прервано звяканьем подстаканников и фарфоровой вазочки с медом немного небрежно опустившихся на стол. — В общем, с ним происходит нечто странное.

— Ну и чем же вам голубчик не нравится "Mellorni foliorum extract"? — Сняв с установленного в углу примуса только что закипевший чайник, начальник отделения принялся аккуратно наливать кипяток в моментально запотевшие стаканы. — Секундочку. А то еще обваримся ненароком. Вот. — После этих слов чайник отправился обратно на уже выключенный примус, а на столе как будто сам собой возник небольшой фаянсовый заварочник. — Судя по отзывам наших коллег, да и по моим собственным наблюдениям, клиническая картина при использовании данного препарата уже через пару дней становится просто великолепной. Во всяком случае, другого такого средства которое в столь короткие сроки рассасывает ожоговые рубцы, да и просто творит чудеса, я не знаю.

— Нет, Сергей Николаевич, не в этом дело. Тут случай довольно-таки странный. Впрочем, начну с самого начала. Пациент — капитан танковых войск, ожоговая площадь около девяноста процентов поверхности тела. Даже тот факт, что его сюда довезли в эвакогоспитале это просто… — тут гость развел руками не в силах передать словами свое отношение — После осмотра, да и сами знаете, что с такой площадью ожога прогноз в большинстве случаев тяжелый, применение вакцины было практически соломинкой. Так вот — уже на второй день из-под ожоговых струпьев в большом количестве принялась выделяться прозрачная жидкость более сходная по консистенции с лимфой. Впрочем, выделение сукровицы и гнойных масс тоже присутствовало и до поры все это маскировало. При этом стали стремительно развиваться все признаки истощения и обезвоживания организма. Конечно же раствор Рингера в максимально возможных для его состояния объемах я уже прописал, но Сергей Николаевич, может быть вы на него взглянете?

Заинтересованный взгляд начальника отделения поверх наполненного не особенно насыщенным чаем стакана, подстегнул дежурного врача на откровение.

— В общем, у пациента по-моему, если я еще не сошел с ума… — тут посетитель попытался взмахнуть руками от избытка обуревающих его чувств и чуть не разлив чай аккуратно поставил подстаканник обратно на покрытую зеленым сукном поверхность стола — Вы понимаете у него сама собой рассосалась ожоговая контрактура век! Впрочем по порядку — из-за обильных выделений я принял решение на перевязку и обнаружив сращение век и уже хотел было дня через два готовить его к операции, но вчера сестра обнаружила что на ожоговом рубце уже образовалась перемычка и продолжает расти… В общем — все странно. К тому же или мне кажется или у него началось размягчение костной ткани, во всяком случае, пальпация черепа это подтверждает…

— Нуу… батенька, так вы и до всех святых додумаетесь…

После таких вот новостей, собрать консилиум было лишь делом времени… А уже на следующий день за пациентом прибыли. О чем именно говорили в кабинете главного врача люди с малиновыми петлицами, широкая врачебная общественность госпиталя так и не узнала, но еще до начала разговора пациент уже был перенесен в подъехавший к заднему входу в здание санитарный фургон, охраняемый немногословными автоматчиками.

Центральный архив НКВД. Дело № 1234567/41 папка 3 (материалы по операции "Тополиный пух"). Совершенно Секретно. Особая Папка.

Результаты медицинского применения химического препарата "Листья меллорна" далее проходящего под шифром "Образец?3"

(выдержки из материалов)

… за период 12.08.1941- 23.10.1941 вторичная реакция на применение спецпрепарата была обнаружена в двенадцати случаях, причем в семи из них она по заключению привлеченных специалистов была вызвана не передозировкой препарата, а высоким уровнем повреждений организма. В частности оказалось, что применение препарата при ожоговых повреждениях затрагивающих более чем восемьдесят процентов тела с большой долей вероятности приводит к появлению вторичной реакции, но случаи выживания данных пациентов крайне редки. Таким образом, на текущий момент из двенадцати случаев шесть уже закончились смертью в основном из-за течения метастатических абсцессов и высокого уровня интоксикации организма продуктами денатурации белка. Сепсис, обычно характерный для ожоговых случаев, практически не встречается. Сложность также заключается в том, что термические повреждения практически во всех случаях сопровождались термо-ингаляционной травмой в комбинациях с механическими травмами.

Все шесть пациентов находятся на текущий момент на внутривенном питании с принудительной ингаляцией легких, но их общее состояние и прогноз далек от положительного. В связи с этим необходимо проведение дальнейших исследований по изучению вторичной реакции и получение всей возможной документации по препарату у группы товарища Вавилова. В частности, особо интересует примесный состав и медикаментозный механизм воздействия на иммунную систему…

19.10.1941 г. 120 день войны.

Государственный Комитет Обороны 19 октября принял постановление о введении с 20 октября в Москве и прилегающих к ней районах осадного положения. В постановлении указывалось: "Сим объявляется, что оборона столицы на рубежах, отстоящих на 100–120 километров западнее Москвы, поручена командующему Западным фронтом генералу армии т. Жукову".

Охрана строжайшего порядка в Москве и в пригородных районах была возложена на коменданта Москвы, в распоряжение которого предоставлялись войска внутренней охраны НКВД, милиция и добровольческие рабочие отряды. "Нарушителей порядка, — указывалось в постановлении, — немедля привлекать к ответственности с передачей суду Военного Трибунала, а провокаторов, шпионов и прочих агентов врага, призывающих к нарушению порядка, расстреливать на месте".

Из записок командующего группой армий "Центр" Фе́дора фон Бока: "Сражения за Вязьму и Брянск в связи с большой глубиной укреплений русского фронта, пока не удалось привести к прорыву на оперативный простор. Большой проблемой стали участившиеся случаи проведения советской авиацией ночных налетов мест стоянки техники, оружейных парков и складов. Восемь русских армий, состоявших из 73 стрелковых и кавалерийских дивизий, 13 танковых дивизий и бригад, а также многочисленных батарей армейской артиллерии, были практически уничтожены в трудных боях с сильным противником, имевшим большое численное превосходство. В общей сложности захвачено: 373 098 пленных, 877 танков, 2 378 артиллерийских орудий, 589 противотанковых и зенитных орудий, 7 самолетов и большое количество военных материалов…

В ночь с 18 на 19 октября на всем участке фронта группы армий прошли дожди. Состояние дорог настолько ухудшилось, что наступил тяжелый кризис в снабжении войск продовольствием, боеприпасами и особенно горючим. Состояние дорог, условия погоды и местности в значительной мере задержали ход боевых операций. Главную заботу всех соединений составляет подвоз материально-технических средств и продовольствия…"

Сообщение Совинформбюро от 19.10.1941: "В течение 19 октября на всех направлениях фронта продолжались бои. Особенно упорные бои шли на можайском и малоярославецком направлениях. Отбито несколько ожесточённых атак немецко-фашистских войск."

19.10.1941 г. Пуща. Дом Риллинтар.

Юг Белоруссии хоть и не отличается особенно суровым климатом, но октябрь, да еще и находящиеся под боком болота заставляли задумываться о тепле. И даже тепловые завесы на входах в подземелья не справлялись. Так что из помещений близких к поверхности пришлось переселяться куда поглубже и соответственно потеплее. Влага, сочащаяся отовсюду, падающая мелкой моросью с неба и пропитывающая одежду буквально через пару минут на открытом воздухе не добавляла никому хорошего настроения. Ни немцам чьи охотничьи отряды рыскали в лесах в надежде отловить наконец-то неуловимые русские отряды. Ни партизанам и немногочисленным подпольщикам, скрывающимся в окружающей неприветливой болотистой местности, покрытой неприветливыми лесами. Слякотная осенняя пора в пуще — что с нее взять…

Впрочем, на интенсивности занятий с учениками, в том числе и практических, это никак не сказывалось. Дроу как и до наступления этой мерзкой погоды гонял всех без исключения на обязательный утренний кросс, так и после не изменил своим мерзким привычкам. Единственное изменение заключалось в том что если ранее эти безумные перебежки по буеракам и прыжки через болотные бочаги были бесцельными, то теперь они стали наполнены суровым военным прагматизмом. Даже не так — военно-хозяйственным. Среди населения Дома было два существа очень плохо относящихся к разбазариванию человеческих ресурсов: ВаСю и как это ни странно — старшина Дроконов, непонятно каким образом подгребший под свое крыло всю хозяйственную деятельность. Причем непонятно даже для самого себя. Впрочем, после ласковой просьбы "девчушки", как любя называл хвостатую террористку Валерий Сергеевич, мог разбиться, но достать луну с неба. Этому особенно помогали практически бездонные кладовые Духа Чащи, в которых при желании и самое главное при большом терпении и умении уговаривать, можно было найти "корабля с парусами". Так что каким-то странным способом уже к осени экономическое состояние темноэльфийского Дома принялось более или менее восстанавливаться. Или создаваться с нуля. Ведь не считать же сокровищницей Дома те несчастные несколько покореженных древних серебряных монет и запасы "стратегического" мыла, хозяйственно притыренные старшиной на черный день?

Вот так и получилось, что под прикрытием пробежек ученики совершали транспортные операции, по перемещению различных товаров народного потребления в разные места подконтрольной Лешему территории. Соль, мясо и некоторую нужную в хозяйстве мелочевку в одну сторону. Муку, хлеб, патроны, взрывчатку в другую. Под добрым отеческим приглядом Духа Чащи все эти операции проводились без особого труда. Тем более что личные встречи и не предусматривались. Просто дышащие как загнанные лоси носильщики оставляли в заранее оговоренном месте свой груз, а через некоторое время забирали в другом оплату. Говоря сухим языком экономической теории на территории Пущи в дополнение к товарно-денежным отношениям, осуществляемым с помощью оккупационных рейхсмарок, заработал еще незначительный бартерный поток, позволяющий в какой-то мере поправить состояние связанных с Домом Риллинтар партизан и местных жителей.

Конечно же все это на первый взгляд являлось просто непозволительным риском, особенно в связи с резко увеличившейся активностью немецкой агентуры и местных так сказать "помощников", некоторые из которых уже словили вылетевшую из зарослей стрелу или рухнувшую на шею лесину. Но как оказалось не специалистам из гестапо тягаться с внучкой старого Ву, съевшего не одну собаку на контрабандной торговле солью. И уж если в древнем Китае за такие вот невинные шалости без раздумий отрубали головы или подвергали многодневным пыткам, то западным варварам, по какой-то странной причине причисляющих себя к потомкам ариев, до палачей даже заштатной уездной администрации Подлунной Империи было очень далеко. Да что там говорить любой линьши императора мог бы с успехом заменить того же группенфюрера СС Эриха Фон Дем Баха. Хотя бы из-за отсутствия у того соответствующей теоретической подготовки. Ну не переводили "Уложение о пытках и наказаниях" с исчерченных благородной тушью бамбуковых дощечек на рубленный готический шрифт имперской канцелярии Третьего Рейха. А может и переводили, только вот специалисты гестапо, да и Абвера, если уж по-честному, не особенно интересовались такой седой древностью. А зря… Придуманную еще в те времена систему троек и условных знаков для осуществления обмена, к слову успешно применяемую и до сих пор китайскими триадами, недооценивать было бы просто преступно. Так что действия оккупационной администрации направленные на планомерный грабеж населения и вывоз в Германию в первую очередь продовольствия и скота привели к тому, что связанным незримыми нитями людям, входящим в подконтрольную ВаСю паутину просто невыгодно было предавать — кушать хотелось всем. Партизаны там или нет, оставшегося после прихода немцев без соли, керосина, мыла и спичек крестьянина все это не интересовало. Да что там — во время оккупации в Минске на чёрном рынке брусок хренового хозяйственного мыла стоил двадцать — тридцать рейхсмарок и это крупный город…

Тем более что никакой диверсионной деятельностью никто никому заниматься не предлагал, ну а всплывающая время от времени информация — это так, всего лишь приятное дополнение. А уж откуда о готовящихся облавах узнают прячущиеся в соседних лесах соседи, профессионально постреливающие из придорожных кустов немецкие разъезды — это уже никого не касается.

Ну а Центр? Центру в данный отрезок времени было немного не до этого. Очень не до этого. Немец как проклятый рвался на Москву, сжирая спешно брошенные на перехват дивизии и батальоны. Тот выступ фронта, с которого организовывалась транспортировка грузов и людей с помощью самолетов, уже прекратил свое существование на картах генштаба и в связи с этим для отделения "М" Четвертого отдела Народного комиссариата внутренних дел намного усложнилось общение с затерянным где-то в глубине белорусских болот Домом. Увеличивающейся осенней ночи еще хватало, чтобы долететь до импровизированного, скрытого наведенными Лешим и ВаСю иллюзиями, аэродрома. Но вот для возвращения в эту же ночь — уже нет. Да и участившаяся активность авиации противника, приведшая к падению одного из самолетов, хорошо хоть не на обратном пути, уже настораживала. Где и с какого фронта немцы сняли асов ночников, знали только в штабе группы армий "Центр", но этим конечно же никто не поделился с Москвой. Хотя от удара о землю система самоуничтожения, изготовленная спецами Остехбюро, сработала на все сто, о чем через некоторое время "совершенно случайно" узнала ВаСю, осадочек все равно остался. А так как некоторые запасы алхимкомпонентов и зелий в лабораториях Дома СССР наличествовали (ну не зря же присланный химик и дроу горбатились практически каждый вечер?), то под ответственность Судоплатова транспортные операции было решено временно отложить, хотя бы до организации запасного аэродрома в другом районе, поближе к существующей границе фронта. Но это между прочим не помешало бесконечному любопытству работающих по операции "Тополиный пух" лабораторий и отделов. Благо запас шифроблокнотов у Кадорина имелся солидный. Вот и доводила до исступления немецких специалистов по радиоперехвату неуловимая русская радиостанция, издевательски стрекочущая как по расписанию откуда-то из этой проклятой Пущи.

Вот именно в связи с вышеизложенным и была возможна беседа, происходящая в одном из полночных залов второго витка подземелья Дома.

— Ну и как? Твой Дом закончил проверку того дварфа переростка? — непередаваемое раздражение которым был наполнен данный вопрос имело под собой довольно простые корни, уж слишком добрые и каверзные вопросы дроу услышал от своего нового знакомого, волею судьбы обретающегося теперь практически под боком.

— Да. Все в порядке — это действительно наши люди. — наконец-то занявшийся реальным делом, а не только наблюдением за всей этой чертовщиной творящейся в данных краях Кадорин пребывал в замечательном настроении. Выход на Кобринское и Брестское подполье, полноценный партизанский отряд, не связанный ни с какими такими метафизическими вещами и способный заниматься реальными диверсиями, а не покусыванием немцев под настроение — что еще желать капитану НКВД волею руководства отправленного в эти болотистые леса? Тем более что командир отряда оказался мужик хозяйственный да вдумчивый и это хорошо. В таком деле с наскока ничего хорошего не получится. А то что присутствует небольшой конфликт интересов — это тоже нормально. Хороший хозяин всегда на себя одеяло тянет, так что разберутся. — Ты лучше мне вот что скажи… — доверительный тон, который рано или поздно вырабатывается у профессионального следователя или специалиста по агентурной работе. — Результаты по обучению то когда будут? Я конечно не тороплю, но Центр давит, да и ситуация на фронте не особенно подходящая для рассусоливания.

Уставший до одурения дроу прикрыл натруженные за день глаза и тихо прошептал, нисколько не заботясь о слышимости собеседником:

— Дохлый гоблин на фронте… Дохлый и давно пахнущий… — после чего уже с большей громкостью ответил на вопрос НКВДшника — По нашим wanre, ничем хорошим порадовать не могу. Порог свечи прошли все, ну или почти все, за исключением одного шустрика, который упорно сминает этот несчастный огарок телекинезом в нечто неудобоваримое. Более или менее научились оперировать с накопителями, во всяком случае с опустошением проблем нет, с заполнением похуже, слишком мал размер источника. Проблема в другом… — Привалившийся с закрытыми глазами к покатой стене входного козырька подземелья Дома, дроу казалось заснул, чем вызвал осторожный вопрос Кадорина.

— Ссешес?

Так и не открыв глаз иллитири продолжил на том же самом месте как будто бы не прерываясь:

— Истинное зрение у большинства находится даже не в зачаточном состоянии, а практически отсутствует. Сильные силовые потоки более или менее видят, но при такой напряженности поля даже попытка работать с энергиями превратит их в кровавый кисель. Со слабыми… на ощупь еще более или менее, но толку от этого… В общем, на сегодня остановились на ритуалистике и рунах. Благо Старое полено подсказал несколько техник из тех что использовались еще вашими предками. Некоторые результаты уже есть — но толку от них… Вот — изучай.

Немного покопавшись в одном из многочисленных карманов скрывающихся в мельтешении "цифры" покрывающей комбинезон, Ссешес извлек на свет стопку каких то деревянных дощечек и протянул Кадорину.

Плотная, как будто пропитанная янтарем тяжелая древесина была неестественно теплой, щедро одаривая озябшие руки человека своим внутренним теплом. Сдвинув пластинки подобно колоде карт, капитан с большим интересом принялся разглядывать сложные, ломаные линии узоров, выжженных на их поверхности. Вроде бы ничего не значащие закорючки, змеящиеся кляксами угольной черноты, складывающиеся в блоки, конструкции, переплетающиеся выступами и создающие ощущение… перехода от плоскости к пространству… Неизвестно каким образом, каким вывертов творившего эти знаки мозга взаимодействие имеющих четкую выведенную твердой рукой форм двухмерных фигур вызывало взаимопроникновение и выдавливание получившегося узора вглубь табличек… Рождая извивающиеся контуры трёхмерных образов…

Рывком отведя взгляд в сторону и резко проведя рукой по враз побелевшему лицу, стараясь отогнать образы продолжающие будоражить сознание, Андрей повернул голову в сторону Ссешеса и потрясенно произнес:

— Как… — В его голове просто не складывалось КАК! Каким таким образом несколько проведённых линий могут восприниматься глазом как неуловимо для глаза двигающаяся объёмная фигура. — Что…

— Подраздел ритуалистики — так называемая рунночерчение или рунная магия. Фактически является до максимума упрощенной глифовой системой — проекцией глифов на плоскость. Хотя и имеет некоторые ограничения и недостатки из за простоты и хорошей повторяемости результатов даже у wanre и является фактически самой древнейшей системой магии. — Тут дроу ненадолго запнулся и поежившись от начинающей пробирать даже сквозь комбинезон и наброшенный на плечи плащ сырости неохотно добавил — Кроме шаманизма конечно же.

Видя что в мутных глазах Кадорина так и не отошедшего от увиденного начинает разгораться некоторый интерес Ссешес резким тоном даже не смотря на усталость высказал свое отношение к последней из озвученных магических систем:

— Последнее на взгляд любого более или менее нормального мага является полной мерзостью. Разводить в своей энергооболочке кучу, давай посмотрим правде в глаза — паразитов… — при этих словах дроу передернул от отвращения плечами — это почти тоже самое что выращивать в ране червей для того чтобы их кормить и дрессировать на выполнение несложных действий. И вдвойне мерзостней, что в большинстве случаев заготовками для этих астральных паразитов являются души ближайших родственников шамана. В общем — со всеми этими делами к гоблинам или к оркам. Тем более, что в бою шаманистика практически бесполезна. Нет — если конечно дать шаману или кругу шаманов время на подготовку ритуалов и принесение жертв, то может что-нибудь более или менее мощное у них выйдет.

Саркастическая ухмылка сама собой проклюнувшаяся на угольно-черном лице замечательно оттенила дальнейшую фразу сказанную с плохо скрываемой гордостью:

— За то же самое время даже руннист сотворит ТАКОЕ!!! И что самое главное — потратит на это в разы меньше энергии. Так что ты сейчас держишь в руках первые удавшиеся попытки учеников скопировать руническое заклинание. И заметь, несмотря на некоторые огрехи и просто чудовищные потери из-за некоей корявости контуров и линий — работают же!

Неохотно бросив еще один взгляд на все еще зажатые в руке пластинки Кадорин протянул их обратно Ссешесу и спросил, не скрывая своей заинтересованности: — И что это делает? И как с этим работать?

Взяв одну из пластинок дроу положил ее на правую руку и принялся копаться свободной в одном из нагрудных карманов, одновременно поясняя свои действия.

— В принципе — это шутка, одно из самых первых заклинаний изучаемых с раннем детстве. Да и некоторые животные и растения обладают этим врожденным умением. — достав наконец-то маленький кристал, судя по слабому сиянию наполненый магической энергией и аккуратно опустил его на один из участков рисунка. — Сейчас заработает. Можно питать конечно и напрямую — но можно и вот так, с помощью накопителя. И самая вкусная часть пещерного слизня заключается в том что для такого типа запуска совсем не нужно быть магом. Достаточно иметь нанесенное на какой-нибудь подходящий носитель руннический глиф со специально вписанной структурой внешней подпитки и камешек накопителя. О! Смотри!

Находящийся на расстоянии вытянутой руки силуэт дроу подернулся практически незаметной, даже можно сказать призрачной дымкой… Прошла секунда, вторая и ощущающий в глазах неприятную резь и странное ощущения размытости Кадорин моргнул и неосознавая своих действий чисто инстинктивно перевел взгляд в сторону от укутавшейся в плащ фигуры. Нет — при желании и некотором волевом усилии смотреть и даже пристально на довольно щурящегося Ссешеса у него получилалось, но было очень неприятно и практически на рефлекторном уровне взгляд сам собой как будто бы соскальзывал с дроу.

— Это как? — восхищенное восклицание Андрея, больше подошедшее бы получившему новогодний подарок первокласнику заставило иллитири разродиться лекцией.

— Заклинание из простейших — всего лишь слабейший из всех возможных воздушных щитов, не способный остановить даже пылинку и поэтому работающий только в том случае когда объект относительно неподвижен. В обычном смысле он полностью бесполезен… Только хитрость заключается в том что встроенный глиф замедления заставляет напряженность этого щита циклически меняться. И вот это мерцание и самое главное — точно подобранная его частота заставляет отводить взгляд практически любое теплокровне существо, за исключением драконов конечно. Те видят даже сквозь иллюзии, что им какая-то уловка более чем наполовину основанная на физиологии зрения и некотором знании основ строения мозга. Какие-то несчастные колебания видимой картинки — не больше сорока — сорока пяти ваших этих самых Герцев и такой замечательный эффект…

Оторвав накопитель от дощечки и вновь обретя нормальный вид Ссешес недовольным голосом произнес: — И вообще, заканчиваем гоблинов пинать, пошли ка лучше поедим, а то у меня с этими ученичками с самого утра во рту даже сушеного мха не было. — С этими словами дроу всучил кадорину пластинку с рунами и развернувшись неспешным шагом двинулся вглубь корридора…

20.10.1941 г. Минск. Кабинет подполковника Абвера Феликса Герлица.

Затянутое тучами небо и завывающий в щели окон ветер не добавляли нынешнему хозяину кабинета хорошего настроения. А всего лишь оттеняли уже имеющееся глухое раздражение. Которому Герлиц был обязан тому самому диверсионному отряду который уже мог составить конкуренцию любой теще по количеству испорченных нервов на единицу времени. Но ничего — как говорится, отольются кошке мышкины слезы. И самым хорошим подтверждением этой старой русской пословицы стал звонок, выведший подполковника из депрессии.

— Да, оберстлейтенант Герлиц. — неразборчивое хрипение и бурчание в телефонной трубке и сложная дробь выбитая пальцами по столешнице — Да, с нетерпением жду!

Зажав пальцем рычаг аппарата и стремительно набрав номер хозяин кабинета дождался пока на другой стороне не поднимут трубку и буквально скороговоркой произнес:

— Вальтер бросайте свои бумаги и идите ко мне. Эти индюки из функабвер наконец-то закончили. И захвати этого твоего лейтенанта — Шрепфера? Если я не ошибаюсь?

Короткий жалобный звяк аппарата после падения на него телефонной трубки и уже значительно повеселевший подполковник пододвинул к себе пепельницу и с наслаждением затянулся извлеченной из портсигара сигаретой. Хоть это был не его любимый Nil, но в текущий момент Феликс мог этим пренебречь — градус настроения стремительно повышался. Мало того что ему удалось придумать замечательный план, так еще его реализация вот-вот должна была войти в финальную стадию. А все началось со случайной встречи в кафе, когда потягивающий отвратительное кофе оберстлейтенант люфтваффе напротив вызвал в мозгу Герлица чуть ли не короткое замыкание. Наверно сама судьба свела в тот момент за одним столиком командира первой эскадрильи непосредственной поддержки войск Вальтера Хагена и так остро нуждающегося в свежем взгляде на свою проблему подполковника Абвера. Слово за слово и уже через несколько минут чисто теоретическая проблема связанная с поиском затерянной где то в лесах радиостанции стала приобретать вполне себе материальное решение. Тем более что специалисты функабвера вместе с целым зоопарком из двух мобильных пеленгаторов уже как неделю находились в прямом подчинении Герлица и до сих пор не могли его ничем порадовать. То есть — радовать то они его радовали — но вот добраться до начерченного на карте района поисковые группы так и не смогли. Что уже заставляло задумываться или о полной некомпетенции или о какой то чертовщине. Правда подчиненные и солдаты поисковых отрядов мягенько так и про себя намекали на идиотизм начальства, заставляющих их бестолку шляться по этим проклятым русским болотам.

Как оказалось мысль скрестить ужа с ежом, возникшая в процессе перемывания костей ничего не понимающим кабинетным "спецам" из за которых реальные офицеры не могут ничего сделать с этими проклятыми диверсантами, вполне себе плодотворно развилась в наброски сделанные от руки на салфетке. Которой через пару часов оба оберстлейтенанта и размахивали перед носом присланного с пеленгаторами из Берлина майора Штиле. Первые несколько минут выражение его лица плавно менялось со скучающе раздраженного на скептическое. А вот после того как срочно вызванный командир третьего штаффеля Лотар Шрепфер притащил с собой полную схему установленного на его "штуках" радиокомпаса Peil G-IV, разговор стал принимать более практические формы.

Нет — Вальтера подполковнику Герлицу послало само небо — еще бы пару недель и возглавляемый им штаб эскадры непосредственной поддержки сменил бы дислокацию из пригорода Минска на какой-нибудь как выражаются эти немытые русские — "Новоклоповнинск" и этой несомненно счастливой встречи не произошло бы. А так — с помощью кучи телефонных звонков, километров убитых нервов, истинно нордической настырности и некоторого везения Феликсу все же удалось выбить на некоторое время несколько "штук" в свое подчинение. И получить добро на свои странные опыты.

Сама переделка радиокомпаса на другую частоту и обсасывание некоторых наметок в отношении осуществления бомбометания при использовании столь чудовищного изобретения несомненно сумрачного германского гения, заняла почти неделю. Благо большая часть работ проводилась без привлечения самолетов, оторвать которые с боевых вылетов на такой срок было бы для руководства эскадры как острым тефтонским мечом по одному месту. А в тиши специально выделенных кабинетов спецы функабвера и пара привлечнных аэродромных техников с помощью каких-то своих шаманских методов добились таки результата. О чем подполковнику только что стало известно из короткого телефонного звонка.

— Доброго дня, Феликс! — радостная улыбка, как будто неотлипающая от лица подполковника люфтваффе резко контрастировала с постоянно недовольным видом хозяина кабинета и уж никак не смахивала на каменную маску пришедшего вместе с гостем лейтенанта в новенькой летной форме, подозрительно бодро козырнувшего и на одном выдохе молодцевато представившегося:

— Лейтенант Лотар Шрепфер, к вашим услугам.

Но расшаркивание было прервано довольным как мартовский кот майором Штиле, на своих руках принесшего и продемонстрировавшего собравшимся ящик переделанного радиокомпаса, не забыв при этом похвалить себя любимого:

— Вот, в связи с озвученными вами жесткими сроками, герр оберст пришлось пойти на некоторые жертвы в селективности и чувствительности, но у нас получилось. Думаю после апробации подобную — только специально разработанную аппаратуру можно будет применять и для более важных дел, а не только для поиска ваших… — тут разговорившийся на радостях майор проглотил окончание своей прочувствованной речи, поймав наполненный неземной любовью к ближнему взгляд подполковника. Герлица уже на уровне безусловных рефлексов дергало любое упоминание о этих самых неуловимых диверсантах. А уж когда ему стало известно как его за глаза стали называть после провала очередной операции по поиску и уничтожению и проявленной в кабинетах "Тирпиц-Уфер, семьдесят два", то поднимать эту тему в разговоре с "Болотным хорьком" стало просто небезопасно. Память подполковник имел отличную, а воображение, отягощенное профессиональными навыками и паранойей, у него всегда было наравне. — В общем если все будет в порядке и русские не изменят своей привычке то уже сегодня днем можно провести испытание.

— Никаких испытаний — сразу боевой вылет. Я конечно хорошо отношусь к вам и вашим сотрудникам, но в таком щекотливом деле лучше перестраховаться. Пролет даже одного самолета может насторожить диверсантов и поставить всю операцию на грань провала. Поверьте мне — нам противостоят не вчерашние крестьяне, волею случая получившие в руки оружие. Совсем нет. В этих чертовых болотах свила себе гнездо гадина которая еще только отращивает свои ядовитые зубы и поэтому нам надо всеми возможными способами остановить её. — Столь эмоциональное высказывание, не характерное в обычное время для подполковника, произвело на собеседников в высшей мере сильное эмоциональное воздействие. Если в глазах молодого лейтенанта Шрепфера буквально разгорелись огни. То вкусивший в своей долгой карьере немало неприятностей майор Штиле лишь прищурил глаза, как будто просчитывая в глубине головы свои дальнейшие действия и объем неприятностей возможных при срыве вылета из-за неисправности буквально на коленке сделанного оборудования.

— Герр оберст спешу сообщить что если пеленгаторы не подведут, то мое начальство выделило несколько интересных игрушек после применения которых второй заход наверняка не понадобиться. — наполненный самолюбованием и счастьем голос молодого "рыцаря поднебесья" уже вкусившего экстаз боевого захода в крутом пике на разбегающиеся в панике от гула фюзеляжных сирен картонные фигурки целей, буквально задрожал от желания побыстрее похвастаться выбитым после серьезного сражения со снабженцами армейских складов где-то восточной Пруссии грузом. — AB-250

— Лотар-Лотар, мой мальчик. Зачем ты пытаешься забить голову старикам — после начала спича подполковник Хаген, до сих пор не имевший ни одного седого волоса в своей шевелюре, позволил себе небольшую ухмылку и продолжил, обращаясь к наземной части аудитории — в общем, попотрошили мы снабженцев и вырвали бомбовые кассеты с осколочными бомбами. Феликс, если вам кто-нибудь рассказывал о "Зимней войне" тридцать девятого, то вы должны о них помнить. Когда советы схлестнулись с финнами, то подобные, как метко их обозвал Лотар "игрушки" русские там как раз впервые и применили. Их, если я еще правильно помню, пронырливые газетчики обозвали хлебницами Молотова. Наши конечно поменьше, но уверяю тебя, по площади накрытия и самое главное по действию на пехоту противника они намного злее.

После этих слов Вальтер громко хлопнул молодцевато вытянувшегося лейтенанта по богатырской груди и гордо произнес: — Там где мои орлы выпустят над землей стаи своих бабочек не останется ничего живого. — в ответ на зажегшийся в глазах Герлица вопрос, подполковник люфтваффе соизволил снизойти до небольшого объяснения — авиационные кассеты наполнены бомбами-минами SD-2 Шметтерлинг — Бабочка. Сто сорок четыре бабочки, кружащихся под аккорды мелодий Вагнера и спускающихся подобно ангелам с небес на эту грешную землю чтобы устроить там огненный ад. Но заметь Феликс это еще не все — часть из них оснащена хитрыми специальными взрывателями, срабатывающими с замедлением до тридцати часов, а часть от любого изменения положения. И каждая машина Лотара в состоянии взять два таких контейнера! — Гордости в голосе подполковника было на пару тройку железных крестов — Поэтому район этого передатчика, что доставляет тебе столько проблем, просто перестанет существовать и заметь с большим запасом. Двадцать кассет по сто сорок четыре бомбы это если я не ошибаюсь…

— Две тысячи восемьсот восемьдесят штук, герр оберст. — как ни странно быстрее всех с этой арифметической задачкой справился майор Штиле, может быть из-за постоянной привычки считать что-то в уме, а может быть просто от того, что в технические подразделения Абвера, а в частности функабвер дураков попросту не брали.

Глава 7

21.10.1941 г.

Работа на телеграфном ключе всегда казалась Олегу чем-то подобным пению или сочинению музыки. Ведь звонкие трели щелчков, как будто по волшебству превращающиеся в слова и предложения, завораживали его еще в те далекие пионерские годы. Видимо поэтому, а еще из-за болезненного пристрастия к запаху разогретой жалом паяльника канифоли юношеское увлечение радиоделом и переросло в профессию, причем любимую. Вряд ли тот кто не любит свое дело стал бы тратить столько времени на различнейшие улучшения и переделки находящейся в руках техники. Только истинный фанат своего дела. И для своих любимых агрегатов Олег был способен перевернуть горы. И не только. Во всяком случае получить отдельный хотя и маленький зал под радиорубку и довести ее до более или менее обжитого вида у него получилось.

Ну а то сколько крови было выпито вставшим на тропу войны радистом из Сешеса. Кадорина, Духа Чащи и всех кто подвернулся под увлеченную руку радиофаната — история об этом умалчивает. Во всяком случае ровными аккуратными деревянными стеллажами выращенными из какой-то, даже на вид странной древесины, и ровными проплавленными кабелепроводами пронзающими полуметровый стеклянистый свод и пару десятков сантиметров лесной почвы могло похвастаться не каждое помещение на базе.

Добавить к этому тот факт что радиста в принципе не особенно привлекали для разного рода хозяйственных работ, коих в последнее время благодаря неуемности двух спевшихся существ — Васю и старшины, стало не просто много, а очень много. Так что можно было бы сказать, что жизнь у Олега задалась.

Если бы не одно но. Усилившаяся в последнее время работа немецких специалистов заставляла его просто напросто чуть ли не скрежетать зубами в бессильной ярости. Используемый в его радиопередатчике метод задачи несущей частоты был хорош всем и точностью и стабильностью и малым тепловым дрейфом. Если бы не одно но, нивелирующее все эти несомненно великолепные характеристики — количество сменных кварцев для установки несущей было ограниченно. И в последнее время какая-то чрезмерно наглая радиостанция, а может и сразу несколько, наловчилась забивать звонкий голос любимого Олегова "Северка" беспорядочной мешаниной точек и тире, щедро сдобренной какофонией воя и свиста. Что только бедный радист уже не делал. И менял конфигурацию антенны, пытаясь изменением диаграммы направленности уменьшить эти чертовы помехи и пытался поднять мощность передатчика повышая анодное напряжение на электронных лампах. Даже шаманил с возможностью работы на вторичных гармониках задающего генератора, чуть не спалив при этом аппаратуру. Все это было бесполезно — в течении последних пары недель короткие радиограммы удавалось отправлять только в те небольшие окна оставляемые зазевавшимися немецкими радистами при быстром переключении частоты передатчика. Казалось, что если уж вскрыть местонахождение партизанского отряда и навести на него карающую мощь военной полиции и ли гестапо специалисты по радиоразведке не могут, то все свои силы и нерастраченную злобу они применили для того чтобы заглушить тихий голос советской радиостанции поющей из глубины окрестных болот. А уж прием радиограмм из центра на основных, оговоренных для связи частотах, превратился в настоящее искусство. И если бы не работа где-то вблизи Уральского хребта номерных радиостанций на длинных волнах, как будто бы сообщающих "геологическим партиям" различные необходимые им данные и цифры, то связь с Центром была бы полностью прервана.

В условиях постоянно накапливающегося количества шифрованных радиограмм стоящих в очереди на передачу настроение у штатного радиста отряда, да и у его непосредственного начальника было далеким от всепрощающего. Очень далеким….

— Да, японский городовой! — отбросив наушники на стол, чудом при этом не задев громоздкую конструкцию из отрезков проводов, светящихся нереально зеленым заревом кристаллов и ажурных, больше похожих на крылья каких-то экзотических мотыльков радиаторов, Олег замысловато выматерился. Впрочем, любой знакомый с устным творчеством старшины или Ссешеса, ничего особенно замысловатого в его словах не обнаружил бы — так, несколько повторений, слишком эмоциональный слог и крайняя бедность применяемых синонимов и ассоциативных рядов. — Триод твою в пентод душу мать! Ну ничего — а вот если я так?

Закопавшийся в груду разбросанных по столу радиодеталей повелитель паяльника и властелин припоя извлек на свет божий сменный кварцевый генератор (один из шедших в комплекте с рацией) оставленный на потом и не использовавшийся им уже неделю.

Первые робкие щелчки телеграфного ключа зазвучавшие одновременно в тишине каморки и в отличных немецких бакелитовых наушниках, к слову доставшихся в наследство от безымянного оккупанта, словившего эльфийскую стрелу в окружающих болотах, заставили Олега расплыться в довольной улыбке, сделавшей бы честь английскому бульдогу. Не в том смысле что радист был также страшен — совсем нет, просто ширина ухмылки и ее искренности так сказать навивали…

— Вот вам! Выкусите! Купились! — пододвинув к себе поближе исчерченный группами цифр блокнот штатный "Маркони" приступил к работе, в какой-то момент даже высунув от усердия язык.

Строчка за строчкой в эфир уплывали накопившиеся новости и немногочисленные факты, заставившие бы некоторых побледнеть, некоторых потерять веру, а некоторых, как это ни странно, наоборот обрести. Тут все зависит от личного отношения и степени критического восприятия окружающей действительности.

Один за другим в эфир выходили блоки цифр, на первый взгляд обычного обывателя вроде бы не имеющих никакого отношения к связному тексту и уже давно вгоняющих немецких криптографов из подотдела абвера если не в отчаянье, то в приступы тихой депрессии точно.

И пролетая над просторами страны превращались в связный текст

…

Совершенно секретно.

НКГБ СССР. Календарь сообщений отряда "Башня"

21.10.1941 г

Кот — Центру

Операция "Кот" Вторая фаза М (точки нет - радист не под контролем. — дальнейший текст предназначен отделу М и зашифрован с использованием другого шифроблокнота)

Передача шифрогрупп прервана на сто сорок седьмом блоке.

Оконечный блок и контрольные знаки не получены.

В отличие от других случаев прерывания связи — попыток глушения не обнаружено — связь прервана по вине передающей стороны.

…

Где-то в глубине свинцово стальных наполненных влагой осенних туч терялся надсадный гул перегруженных самолетов медленно, круг за кругом сжимающих свою круговерть вокруг только им одним ведомой точки. Словно стая ищеек, поводя из стороны в сторону свои носы, они приближались под прикрытием облачного фронта к своей цели. В то самое время когда радист этих русских дураков купился на хитрость специалистов функабвера и решил что он самый умный, переделанные в странный но вместе с тем действенный аналог мобильных пеленгаторов штурмовики Ju-87 все ближе и ближе подлетали к источнику сигнала. К этой самой русской радиостанции, подобно чрезмерно увлекшемуся своей песней глухарю, все выбрасывающей и выбрасывающей в эфир блоки цифр.

И вот как будто бы прорвав набухший гноем нарыв из серой хмари к земле проклюнулся покрытый разводами влаги силуэт ведущего.

— Внимание Лотар! — после этих слов своего стрелка радиста внимательно вглядывающегося на стрелку радиокомпаса и закрепленный рядом с ней указатель уровня радиосигнала лейтенант Лотар Шрепфер свалился на левое крыло и удерживая крен принялся за исполнение самой ответственной части операции. Надсадно гудя мотором под самым пологом стальных туч его самолет описывал гигантскую окружность, посолонь обходя скрывающийся где-то там на земле источник радиосигнала. Вторя щелчкам бомбовых замков к земле устремились наполненные шашками из белого фосфора дымовые NC-10.

Уже замыкая окружность боковым зрением Лотар с удовлетворением проконтролировал уходящие вверх столбы белого дыма, слегка сносимые слабым северо-восточным ветерком.

— Ну все Отто, командуй! — приглушенный переговорным устройством голос лейтенанта прорвался сквозь гул мотора в наушники стрелка радиста и тот незамедлительно переключил радиостанцию на передачу.

"Барабаны", "барабаны", — передавал Отто Вегенер кодовое слово, означавшее атаку. И незамедлительно, по команде этого практически невидимого с земли режиссера из плотного покрывала туч к земле устремилась вереница стремительных силуэтов.

Выстроившись в карусель самолеты как будто обходили центр обозначенной дымами окружности стягивая ее тугой невидимой спиралью. По мере приближения к цели, идя в горизонте, понемногу все увеличивали и увеличивали крен, оставляя цель в поле зрения. И вот достигнув угла крена около 45 градусов, пикировщики затрясло от того что перегруженные самолеты начинали подходить к критическим углам атаки.

Следуя за ведущим они по одному увеличивали крен и выпуская щитки, сваливаясь в стремительное пике, заводя ту самую незабываемую песню воздушных сирен закрепленных на шасси так отличающую именно этот самолет. Тот самый пробивающий до самых глубин души вой пикировщика, заставляющий необстрелянных солдатиков замирать в стрелковых ячейках с мокрыми штанами или метаться в бестолковой панике среди разрывов и фонтанчиков авиационных пулеметов. Тот самый рев, заставляющий крошить зубы и сильнее вжиматься в глубины окопа, в бессильной ярости пытаясь навести винтовку на эту стремительную тень и крыть добрым словом наших соколов опять бросивших махру на растерзание стервятников.

Это уже потом, ближе к середине войны, установившееся в воздухе равновесие изрядно подорвало самомнение и спесь пилотов немецких пикировщиков, заставив их просить постоянного истребительного прикрытия и действовать в оглядке на наши самолеты и увеличившееся количество зениток. Потом… а пока, уже искупавшиеся в крови и потерявшие остатки человечности пилоты находились в состоянии обоснованной эйфории. Ведь нет ничего интереснее и веселее чем гоняться за разбегающейся колонной этих утнерменшей или заход за заходом расстреливать санитарный поезд, по которому так удобно прицеливаться. Ведь для чего, как не для удобства доблестных летчиков люфтваффе эти грязные русские нарисовали на крышах такие заметные красные кресты? И ничего что некоторые снобы, особенно из переведенных с западного фронта первоначально воротят носы от таких немудреных развлечений. Месяц-два и над колоннами невооруженных беженцев, обозами с раненными и полевыми госпиталями начинали резвиться такие же влюбленные в небо и кровь немного сумасшедшие, но веселые парни. Те самые парни, хвастающиеся за бутылочкой отличного баварского пива, присланной по случаю с родины, количеством весело разбегающихся, таких ничтожных в прицеле, фигурок подстреленных в очередном вылете. Те самые, которых в том самом, несчастливом для них случае приземления на, по мнению германского генштаба пока что, еще занятую русскими территорию, далеко не всегда успевали спасти особисты или бойцы Смерша. Спасти из рук тех самых смешно разбегающихся маленьких фигурок, так весело взрывающихся кровавым туманом при метком попадании снаряда двадцати миллиметровой авиационной пушки.

А пока… буквально выпрыгнувшие из стены туч, разошедшиеся полукругом самолеты по короткой лающей команде раздавшейся в эфире отпустили из цепких объятий бомбовых замков неприглядные серые цилиндры с куцыми крылышками стабилизаторов и взревев моторами опять нырнули в серую хмарь облаков.

Раздавшиеся парой секунд позже хлопки пиропатронов раскрывшие эти цилиндры подобно раковинам невиданных молюсков уже никто не услышал. Конечно в полете кувыркающихся авиационных контейнеров немецкого производства не было такого величия и скрытого смысла, как в кружащихся на подобии балерин более чем полутонных советских РОТАКС-ах так хорошо показавших себя в небе Финляндии, разбрасывая зажигательные бомбы над крышами городов. Но со своей задачей они справились, выпростав из своего нутра стаи по какой-то странной прихоти конструкторов ярко желтых цилиндров, мгновением позже обзаведшихся гнущимися и дребезжащими под порывами набегающего воздуха жестяными крылышками.

Но это было не все, державшаяся выше отработавшего строя тройка самолетов штафеля Лотара Шрепфера, все это время узкой восходящей спиралью поднимающаяся к нависшему над землей одеялу туч и контролируя плотную стену разрывов и появляющиеся в ней неоднородности, по команде командира группы также ушла в крутое пике.

Под свист раздвигаемого фюзеляжем воздуха и пронзительный иссушающий душу звук сирен от каждого из самолетов отделились серые туши стокилограммовых фугасок и устремились к земле. Секунда — другая и сработавшие автоматы бомбовых прицелов автоматически вывели "лаптежники" из пике.

Вновь встав в хоровод над все еще покрытом серо-черными шапками разрывов районом бомбометания командир третьей группы штурмовой эскадрильи люфтваффе Шрепфер с удовлетворением оценил свои действия, дав команду Отто сделать несколько снимков для отчета непосредственному командиру и его новому знакомому, так беспокоившемуся за самочувствие какого-то там русского передатчика. Судя по тому аду, который творился там — внизу и безвольно поникшей стрелочке уровня сигнала, пожелания оберстлейтенанта Герлица были выполнены и перевыполнены с большим запасом. А небольшое сожаление, глодавшее Лотара о невозможности использования в этих болотах его любимых "зажигалок" быстро сошло на нет, размытое обоснованной гордостью за ювелирную работу своих парней. Жаль, конечно, что в этих чертовых болотах практически нечему гореть и поэтому кассеты с 1-kg-Stabbrandbombe были волевым усилием исключены из меню сегодняшнего концерта, да и из-за одной особенности устройства скидывать их в воду или болото просто бесполезно — потухнут так и не разгоревшись. Жаль…

…

Все шло как обычно, вечерняя пробежка с уже ставшим ученикам ненавистным бревном и неспешное возвращение в подземелье Дома. Конечно, с точки зрения подготовки классического мага моя методика выглядела строго говоря очень ортодоксальной, но в том то и дело что оценив еще в первые дни учебы возможности и предполагаемый потолок учеников в моей остроухой голове смогла сложиться только одна методика применения этих вот недомагов. Пускать их в прямой бой при таких мизерных запасах маны и ничтожной плотности энергооболочки было бы просто преступно. Да — конечно рассказанная ранее товарищу Иванову информация о применении кристаллических накопителей была правдива, практически на все сто процентов. Человеческие маги действительно применяли такие кристаллы для пополнения своих энергозапасов иногда даже прямо во время сражения. Но была одна мелочь, о которой я говорил ранее. И скрывающийся вот именно в таких мелочах дьявол практически полностью нивелировал плюсы такого использования накопителей.

Плотность энергооболочки человеческого мага… Ведь именно от плотности зависит мощность непосредственно кастуемого магом заклинания. Конечно при заблаговременной подготовке, например при использовании рунических или кристаллических амулетов человеческий маг может переплюнуть и тысячелетнего архимага, но в магическом сражении когда счет идет на мгновения…

Именно поэтому, высовывая от усилия языки ученики раз за разом добивались чтобы манна бурлящая в их венах перетекала с кончика каллиграфической кисточки на тонкие линии глифов, заставляя их светиться неземным, сказочным светом, озаряя наполненные чистым детским предвкушением чуда лица.

Сколько раз я купал их в волнах своего презрения, обзывая косорукими гоблинами и животными, недостойными гордого имени мага. Не считаясь с мнением, усталостью и укутывающими их тела эманациями боли из-за формируемых энергоканалов, пичкал всевозрастающим количеством разного рода декоктов и препаратов. И они держались, стискивая зубы и чуть ли не рыча от злости и боли они держались до того порога который делает ненависть поистине незамутненной и смывает тонкую мутную пену страха, позволяя вырасти над собой, перешагнуть себя и сделать шаг вперед к чуду.

Меня учили именно так, в тех подернутых дымкой воспоминаниях моей нечеловеческой половины, именно так, через боль и ужас наказания. И я горд, поистине горд, что ни один из них, этих безмолвных учеников, не удостоившихся от меня даже знания их имен не сдался, не дрогнул… Да они умирали… умирали от моих действий, по моей воле ивине… но они не сдавались…

Узкий, нисходящий во тьму коридор подземелья внезапно наполнился идущим с поверхности леденящим душу воем, заставившим идущего впереди Дроконова вжать голову в плечи и уже в полуобороте раскрыть рот в непередаваемой гримасе то ли страха, то ли ненависти. А потом на меня упало само небо… разрывающий уши грохот, воздушный кулак ударной волны… Волна ужаса ударила в спину, наполнив подземную узость вскриками, матом и топотом ног бегущих наружу, на поверхность охваченных паникой курсантов. Заполнившее голову мысль — стремление быть как можно дальше подальше от осыпающихся и как будто вот-вот готовых схлопнуться, ставших вдруг такими ненадежными стен подземелья…

Голова, моя голова, заполненная ставшим осязаемым белым шумом, шатающийся корридор покрытый змеящимися трещинами, вздрагивающий и подбрасывающий как будто не мои ноги при каждом шаге и серый, призрачный свет входа, рывками приближающийся ко мне. Вся моя натура вопила, выла и кричала о том, что на поверхность нельзя, что спасение только там, сзади в благословенной темноте узких коридоров и мраке арочных залов. Но засевшая в черепе паника, перехватившая рычаги управления, проклятый стадный инстинкт гнал наружу, вслед уже потерявшимся в пыли и дыму спинам…

…

С неба падал снег, первый виденный мной снег в этом мире… разлапистые вальяжные снежинки медленно, как будто бы неохотно спускались из глубин заполненного серо-стальной хмарью неба и, подчиняясь командам неведомого режиссера, медленно танцевали, умирая капельками влаги на белом оскале щепы, зелени излохмаченных еловых лап и на покрытой язвами земле. Капельки быстротечной, красивой в своем совершенстве и чистоте смерти…

Старый хуманс был прав, что я знаю о смерти? Не той рафинированной, хотя и часто неприглядной, смерти которую несут клинки иллитири, стрелы эльфов, или топоры гномов. И не той, оцифрованной яркими картинками и почищенной от неприглядных моментов компьютерной графики фильмов и игр… А той, укутанной яростью фуги всеуничтожения которую могут вызвать только короткоживущие люди. Наполненной гноем воспаленных ран, вонью порванных кишок и коричнево черной кашей в которую превращается перемешанное с влажной от крови землей мясо. О той самой ипостаси прекрасной девы, манящей сладостью разложения и неприглядным оскалом перетертых в кроваво сахарную крупу костей… Что я знаю?… Темноэльфийский танец — игра, вечное заигрывание и томный минуэт длящейся столетиями и тысячелетиями жизни… и яростный пожар пожирающий все сущее вплоть до себя самого. Яркий костер зажигательного фламенко… без оглядки на партнера… на мир… и не важно кто ведет в этом танце прелестная Дева по имени Смерть или усталый, грязный от болотной жижи по самые брови, хуманс. Пусть этот танец длился лишь миг, но он был наполнен той самой внутренней красотой, непонятной манящей красотой свойственной лишь…

Да, все это время я издевался, в извечном снобизме долгоживущих отказывая окружающим меня людям в красоте и благородстве. Выказывая ничем не обоснованное превосходство, воспринимая их как низкооплачиваемых статистов и лишь иногда выныривал из раковины самомнения в которую я умудрился в своей близорукости заковать свою душу. И вот только теперь я осознал, ощутил сквозь хрустальную броню своих чувств всю пропасть моего заблуждения.

Статисты, компьютерные юниты, тренируемые лишь для одной цели. Бездушные болванчики, не удостоившиеся у меня даже имен и не воспринимаемые мной разумными существами…

Да это был я — я своими собственными руками обучал их. Вместе с ними истекал потом на нескончаемых кроссах, вместе с ними выжимал из себя последние крохи магии, заставляя их раз за разом повторять непосильные упражнения, каждый раз поднимая планку все выше и выше. Я был тем скульптором который заново вылепил основы их разума и подобно гончару замешал частичку Духа Чащи в их ауру.

И неужели только раздраженный взмах одежд Jalil Elghrin смог пробить броню моего отчуждения и ничем не обоснованного снобизма. Открыл для того чтобы я сам… Сам ощутил свою неправоту.

А с неба падал снег… первый, робкий снег капельками пресных слез оседая на бледных лицах, руках и вывернутых и оторванных конечностях и бесследно исчезая над исходящими паром змеями разорванных внутренностей…

Перепаханная взрывами поляна и разбросанные на ней тела. Уточнение- шевелящиеся тела. Вот — в ужасе пытающийся запихнуть сизые змеи внутренностей в аккуратный разрез чуть ниже диафрагмы. Вот трясущий головой и в ужасе пытающийся приставить оторванную чуть ниже локтя руку. А вот еще интереснее — отсутствующая задняя крышка черепа и явленный окружающему непередаваемый жемчужно-серый оттенок практически даже не поцарапанного мозга. А вот распахнутые в паническом ужасе глаза ВаСю выглядывающей из полумрака уходящего вглубь коридора.

И только сейчас под серой мглой готового рухнуть в любой момент неба я понял… и медленно скользящие в тиши замершего в ужасе леса снежинки тут не причем. И затихающие судороги изломанной половинки тела еще минуту назад бывшего моим учеником тоже не причем. И отрясенный мат застывшего столбом старшины и стоны и вой разбросанных по поляне тел. Это все тоже было не причем. Эльф… человек… дух… это все не имеет значения. Это всего лишь маски, которые лишь мешают в танце, танце с прелестнейшей из дев. Мускат и амбра ее дыхания, шелк ее одежд и прикосновения ее рук…

Я видел смерть вблизи, я сам ее нес на кончике своего клинка, на острие стрелы и в зарождающемся мерцании энергоконструкта. Но это был лишь бал маскарад, безликие танцоры с застегнутыми на витые запоры масками…

— …ка!!! — Удар мотнувший мою голову и заставивший глаза оторваться от хмари серого неба, позволил окружающим меня звукам прорваться сквозь укутавшее мое сознание безмолвие. — Лечи, бл..!!! Сделай хоть что-нибудь!!!

Рывком подняв мое привалившееся к выщербленному стеклу арки тело Сергеич буквально ткнул мое лицо в пока что еще шевелящийся обрубок еще недавно бывший человеком.

А дальше была работа, выматывающая, заставляющая рычать на окружающих работа. Работа по поиску, сшиванию пазлов, лишь по какому то странному недомыслию сделанных из человеческих тел. Мат наконец-то прибежавшего, путающегося под руками и больше мешающегося Кадорина и истерика чрезмерно любопытного rivvil за каким-то демоном сунувшегося на поверхность из защищенных глубин подземелий Дома.

И раны, сочащиеся кровью или наоборот бескровные, топорщащиеся серо-розовыми волокнами разорванного мяса… как в пропасть ходящая магия вливаемая в многочисленные глифы лечения, в попытке оттянуть последний поцелуй Девы, дать содрогающимся в судорогах кускам иссеченного осколками мяса еще несколько мгновений.

Злой, в тридцать три прогиба загиб, вырвавшийся у старшины и заставивший дернуться наконец-то заявившегося Лешего. Сияние щедро расклеиваемых ВаСю на лбы парней печатей, то ли замедляющих время, то ли просто уменьшающих кровотечение и дающих небольшую надежду. Топот радиста, догадавшегося с мясом вырвать из своего оборудования так необходимые в этот момент накопители. Шипение запекаемых Дланью Ишала обрубков и поверхностных ран. Вонь паленой органики и содержимого вскрытого кишечника, терпкий запах пропитывающей все вокруг человеческой крови…

Мы успели. Успели для тех кому еще можно было чем-то помочь. И не надо судить о всемогуществе магии и о том что ребят можно было бы спасти мановением волшебной палочки или просто прочитав какое-нибудь заумное заклинание. Успели варварскими методам на некоторое время отобрать этих ребят у смерти. Не всех… А я ведь даже не знал их имен… Впрочем, судя по распахнутым глазам лисички, уже с ног до головы вымазанной кровью и что только чудом сдерживавшейся до последней минуты от слез, одно имя я все же знал. Весельчак и балагур Юрка, вечно впадавший в неприятности своими не вполне приличными шутками и постоянно, не смотря на предупреждения Сергеича и его мягкие внушения пытавшийся приударить за единственной девушкой в нашем сугубо мужском коллективе. Юра… тот самый ядовитый язык, от которого не возможно было скрыться никому. Вечно жалующийся на окружающую его несправедливость и хвастающийся своими мужскими подвигами на гражданке. Вот этот самый скомканный комок мяса с торчащими осколками костей… все еще содрогающийся в постепенно затихающих судорогах.

Вблизи на все это было просто невозможно смотреть и тот я кем был еще полгода назад уже давным-давно забился бы в истерике или сполз в спасительную мглу длительного обморока лишь бы не видеть и не иметь никакого отношения к окружающей картине. Надо сказать, накрыли нас довольно кучно. Не знаю какого рода боеприпасы были использованы, но с военной точки зрения — попади под такое накрытие даже полноценная "звезда" боевых магов с полностью поднятыми щитами, мало бы им не показалось. Из шести курсантов и троицы "старичков" выжило, если с точки зрения местной медицины это можно было бы так обозвать, семь человек. В разной доле потрепанности, очень разной, начиная от травматической ампутации конечностей, заканчивая просто шоковым состоянием и небольшой контузией. Все же разлет боеприпасов был довольно велик. Когда основные действия по вытягиванию ребят с того света закончились и выпала минута передохнуть, я окинул окружающее уже более критическим взглядом: кроме нашей небольшой полянки было перепахана еще пара-тройка гектар леса и довольно значительная площадь начинающего куриться туманом болота. Хоть я и не птица, но бехолдер меня побери, если бы мог окинуть окружающее с высоты птичьего полета, то смог бы в полной мере оценить элипс рассеивания. Причем, судя по всему, это нас так с самолетов приголубили. Во всяком случае, ни о чем таком типа кластерных боеприпасов для ствольной артиллерии я на вооружении германской армии не помню. А судя по воронкам, в частности их небольшому размеру, на нас просто высыпали… эдак пару тысяч гранат или чего-то на них очень похожего.

Только вот слишком уж вовремя и слишком уж точно. Но сейчас не до этого. Надо решать что делась с раненными.

— ВаСю, ты закончила?

Вымазанная не менее моего в крови и черных разводах щедро разведенной все той же жидкостью земли кицуне повернула ко мне уставшее личико и придерживая на лбу кого-то из парней уже пропитавшийся кровью листок из блокнота Кадорина, использованный ею в качестве импровизированной основы для печатей, наполненным нотками смертельной усталости голосом произнесла, а если точнее — практически прошептала:

— Более не в состоянии. Талантом Бянь Цяо не обладаю я. — после чего не обращая внимание на окружающее девушка спрятала лицо в ладони и ее плечи затряслись от уже ничем не сдерживаемого рыдания. Сквозь которые пробивалось непереводимые шепеляво чирикающие звуки, бывшие видимо родным языком лисички. Испуганная принцесса, впервые окунувшаяся из-за стен запретных садов и увидевшая мерзость и ужас окружающего мира.

— Ussta qu’ essan… — не веря сам себе, я сделал шаг… Другой… и вот уже как будто не мои руки обнимали содрогающиеся в рыдании плечи и не мои губы… Они просто напросто не могли принадлежать мне. Эти губы шептали в доверчиво повернутое? поникшее от отчаянья и усталости ушко.- Ussta ssin’ urn qu’ essan.

Терпкий запах крови кружащий голову лучше всякой выпивки и заставляющий губы сами собой искривляться в улыбке, показывая окружающим белизну клыков — Ssin’ urne… ussta Valsharess…

Кусок разговора происшедшего незадолго до этого в кабинете подполковника Герлица, Минск.

— Феликс, вы знаете как я к вам отношусь, но тут я ничего не могу сделать, ребята Гейдриха после того вы свалили на них прошлую неудачу закусили удила и тут стоит вопрос кто будет первым в глазах Берлина. Поэтому, могу только посоветовать делать задуманное быстрее и в любом случае постараться прикрыться документами. Все пока что еще на уровне слухов, но вроде бы этот обрюзгший боров фон дем Бах договорился о прибытии "браконьерской команды"…

Приказ начальника охранной полиции и СД Белоруссии о карательной операции "Невод"

г. Минск 17 октября 1941

В районе Каменца, а также в районах между Беловежей и Пружанами располагаются большие и малые банды партизан, которые находятся частично в леса частично в прилегающих деревнях. Эти банды ведут активную деятельность по проведению диверсий против доблестных немецких солдат восточнее Бреста, а также организуют налеты на шоссейные дороги.

Для борьбы и уничтожения банд партизан в Каменец направляется батальон Дирлевангера.

Этому батальону придается команда СД под руководством гауптштурмфюрера СС Вильке.

Команда СД состоит из следующих лиц:

1) обершарфюрер СС Вайнхёфер

2) —"— Земке

3) шарфюрер СС Рюссель

4) унтершарфюрер СС Конецкий — в качестве шофера легковых машин для команды Вильке.

Переводчиками команды Вильке являются: Симанович, Соколовские, Айзупе.

Далее команда Вильке получает 1 ручной пулемет и 4 человека из латышской добровольческой роты.

Кроме имеющейся легковой машины, команда получает еще легковую машину и грузовую с двумя водителями (унтерштурмфюрер Вихерт поставлен об этом в известность — дальнейшие распоряжения последуют от него).

Для осуществления связи с местными службами назначается обершарфюрер СС Галов и шофер со взводом команды радиосвязи "Пойгот".

Вопросом обеспечения продовольствием и боеприпасами, а также откомандированием людей, занимается сам Вильке.

Подпись: Штраух, оберштурмбанфюрер СС

Глава 8

21.10.1941 г.

Потрескавшиеся но так и не сдавшиеся стены подземной залы замечательно отражали эхо голосов, даже несмотря на сохранившиеся на стенах занавеси предназначенные как раз для глушения таких вот звуковых эффектов. Все заключалось в том, как говорить. И с каким чувством… В великом и несомненно могучем русском языке есть разные уровни и виды брани. По моему, пара или тройка диссертаций на эту тему было уже написано и еще несколько напишут в будущем, но даже отсутствие строгого научного подхода к вышеозначенной теме позволяло истинному специалисту в полной мере пользоваться богатейшей палитрой оттенков и выражений матерного языка. Не всегда конечно переводимых на письменный русский, но в большинстве своем воспринимаемых любым разумным существом вне зависимости от пола, цвета кожи, вероисповедания и уж тем более такой эфемерной вещи как незнание русского языка… воспринимаемых просто на инстинктивном уровне… По моему это магия или какая то уж слишком неотличимая от нее вещь.

— …ля! — немного выдохшийся старшина энергично взмахнул рукой, как будто отделяя первую часть своего вступления и обвинительно ткнул мне в грудь все еще трясущийся после пережитого палец — Какого…я! Какого…я! Столько ребят положили ни за что ни про что. И почему — как они могли так точно на нас выйти, ведь практически во вход метили. — В очередной раз помянув любимую бабушку черта, участвовавшую в каком-то замысловатом половом акте с немецкими бомбами, самолетами, их летчиками и лично с Адольфом Гитлером Дроконов ненадолго замолчал обводя собравшихся в приспособленном под штаб помещении людей. И взгляд его был ой как тяжело вынести.

Да чего там непонятного, в этом помещении был только один идиот, забывший все правила конспирации и возгордившийся сверх меры запасом знаний своей темноэльфийской половины. Ну как же — темные эльфы круче всех… Урод… мне хотелось провалиться сквозь землю, стать невидимкой и не отсвечивать под взглядом того чей хороший, а самое главное своевременный удар в клацнувшие и вроде бы до сих пор шатающиеся зубы вернул меня к действительности. Ведь это я как застывшая перед лицом грабителя институтка наблюдал в прострации за истекающими кровью ребятами…

И это он помогал удерживать бьющиеся в агонии тела, помогал кромсать руки, ноги, заталкивал змеящиеся внутренности обратно в разодранные животы по моей команде или по тонкому голоску ВаСю. Он не только собрал разбежавшихся как сайгаки курсантов, он построил всех и вся, включая растерявшегося и захваченного болью от сгорающего и порубленного леса Духа Чащи.

Рассказать словами? Да я даже жестами не могу передать картину человека, кроющего десятиэтажным матом застывшее в ступоре тело анимы Духа Леса и заставляющего его шевелиться и накрывать весь наш район иллюзорным куполом. За шкирку выдергивающего из ямы выворотня забившееся и атонально воющее чумазое существо, еще недавно бывшее человеком и буквально двумя тычками и одной оплеухой, сопровождавшейся ласковым, незлым комментарием, превращающей это нечто обратно в собранного бойца. Бойца уже через минуту готового помогать разыскивать куски конечностей и несмотря на охватывающую лицо бледность осознанно выполнять команды. Вот вам и сотник наземной разведки дома вот вам и четыре сотни с хвостиком лет… разбавьте все это штатским пиджаком ни разу не державшим в руках боевого оружия и не смотревшего в глаза умирающего человека и вы получите такой вот коктейль. Нравится? Вооот… и меня тоже блевать тянет. Ну — как говорится: "Мой косяк — мне и по морде."

Витающее в воздухе напряжение, столь насыщенное что казалось ещё немного и паутина взглядов невысказанных слов и раздражения в реальности проявит свои ажурные нити опутывающие присутствующих. И в тот момент когда наступившая тишина стала почти нестерпимой звонкий, дрожащий подобно древку впившейся в цель стрелы, голос произнёс слово… то самое слово, что разрушало города и стирало в пыль империи…

— Месть!

Госпожа Сю из рода Ва, по праву Высокой клятвы Матрона Дома Риллинтар. В ярости.

Древнейшее из чувств, кристально чистой волной захватывающее любое разумное существо почти всегда рисует на лицах улыбку. И лишь от силы воли и ума зависит станет ли она похожей на оскал или обретёт совершенство и красоту достойную небес. Отравленную красоту, сочащуюся ядом и скрывающую влажные блики чернёных лезвий.

Изящные линии лица, кармин полураскрытых губ с проглядывающим жемчугом изящных клыков, волнительно подымающаяся в частом дыхании. "Цветок, понимающий слова" вместивший в себя все фамильные черты старого Ва, славившегося в далёкой седой древности на всю Поднебесную своим умом и неудержимой яростью.

Впрочем основатель клана "Полуденных теней" отличался ещё и крайней изобретательностью в священном деле мести. Такой что даже слухи о "шутках" старика заставляли простой люд вздрагивать ночами, а гильдию императорских палачей скрежетать зубами в бессильной зависти.

Интонации, легчайшая улыбка… если бы в этот самый момент давно почивший и забытый первый министр Сяо имел возможность бросить всего лишь взгляд, то он бы только умудрено кивнул рано поседевшей головой и с лёгкой улыбкой вспомнил бы своего старого друга, чьи черты в полной мере унаследовала младшая из внучек старого Ва… Впрочем от мыслей снующих в прелестной головке госпожи Сю он был бы еще в большем восторге.

— Как они посмели! Варвары! Злобные духи, посягнувшие на чистоту и неприкосновенность небесного свода для того чтобы причинять зловредные деяния. Поистине, пошатнулись скрепы небесных дворцов и ослаб двор Желтого императора, если допускается такое. — Поудобнее разместившись на небольшом валике из материи набитом сухим мхом ВаСю, а именно так, в этих далеких от истинной культуры поднебесной империи землях, коверкали её личное имя и имя рода окружающие варвары, вновь устремила свой взор на покрытые капельками влаги морщинистые коконы, подобно гигантским грибам растущие у подножья окружающих деревьев. — Впрочем, те варвары с которыми наш Дом имеет дело накоротке и которому мы присягнули, тоже не лучше. Нет — само небо должно рухнуть на землю, чтобы они познали действенность и своевременность мести! Да как они вообще посмели сомневаться в высказывании моего Князя о том, что Месть подобна цветку и не стоит жадным нетерпением убивать будущую красоту.

— Да — мы не кинулись, подобно неразумным племенам заката одетым в звериные шкуры, крушить без разбора и чести. Но и не проглотили горечь и яд потерь. Нет! — Чуть передвинув кристалл накопитель в приемном контуре энергоконструкта и убедившись что поток энергии направленный к коконам с раненными стал стабильнее, кицуне в который раз грустно вздохнула и посетовала небу за явленную несправедливость. — Мало того, какой-то человеческий правитель, недостойный в своем посмертии даже сметать пыль у подножия трона небесного владыки, пытается своими указами очернять достижения и силу Дома.

— Усомниться в самом существовании Дома и крепости его опор! — раздраженно дернув покрытым великолепной ровной шерсткой ухом, ВаСю чуть было не произнесла в слух парочку любимых тирад своего деда, о которых он вспоминал когда приходила пора собирать очередной обоз с дарами императору поднебесной, да полакомятся черви его мозгами. — Как будто мы должны только по указке какого-то человечишки бросать уже обжитый… Ну не дворец конечно, но ведь и времени то прошло всего ничего. Так вот — бросать все, поддаваясь самому позорному из пороков, что только можно себе представить — панике и ее брату страху. И забиться под подол человеческого правителя, лишив себя той немногой крохи магической силы, которая и позволяет Дому жить и надеяться на будущее величие.

Легкий гул и мерцание теплового полога окутывающего поляну с размещенными на ней коконами отвлек девушку от мрачных мыслей и напомнил об окружающей действительности. Шмурыгая покрасневшим от мороза носом и зябко переступая с ноги на ногу, перед кицуне нерешительно мялся человеческий детеныш, тихо и как-то незаметно вошедший в жизнь затерянного в глухой пуще Дома.

— А… мн… — Под внимательным взглядом принцессы клана Ва мальчишка стушевался.

— Ты что-то хотел спросить? — ласковые нотки в голосе лисицы и легкое, практическое незаметное касание манией ауры успокоили собеседника и прорвали плотину накопившихся вопросов.

— Деда Валера сказал… — Небольшая пауза, в которой паренек собирался с силами и вот уже как будто с разбега в холодную воду. — Ребята живые?

— Живые. — За всю свою жизнь так и не научившаяся понимать и правильно общаться с молодой порослью и щенками ВаСю просто не знала как себя вести. Да и не сюсюкать же с детенышем как мелькавшие где-то в глубине воспоминаний расплывчатые образы. Именно поэтому ответ кицуне был сугубо академичен и лишен каких-либо смягчений: — Оторванные руки, пальцы, много кусочков металла и земли в телах.

По мере описания ситуации ВаСю даже сама того не замечая распалялась и докладывала на глазах бледнеющему пареньку всю неприглядную картину с таким радостно-умильным выражением лица, с каким не каждая домохозяйка рассказывает о проделках своей любимой кошки. — Вытекшие глаза, причем что самое интересное не от каких то предметов, а от взрывов. Ну поврежденные уши и содранная кожа это практически у всех, так что тут ничего интересного. У парочки правда по три-четыре бу кишок недостаёт… — Тут кицуне ненадолго задумалась и видя широко распахнутые глаза паренька быстро поправилась, так и не поняв причины по которой после ее слов на лице мальчишки не осталось ни одной кровинки: — Бу это в ваших мерах метр, ну или около того.

Тщедушная, так и не набравшая какой-никакой особенной массы фигурка беззвучно сложилась. Как будто из нее выдернули ту стальную струну все это время державшую ее в вертикальном положении. И только после этого чрезмерно увлекшейся описаниями повреждений ВаСю стала понятна та безбрежная синь заполнявшая доверчиво устремленные на нее глаза. Нет — это было не проклятое всеми демонами поднебесной любопытство… Совсем нет. Это был ужас. Ужас от осознания еще одной потери. Темная вьюга неизбежности и страха бушевала в глубине этих глаз. То самое чувство которое Сю уже однажды испытала на самой себе и никогда больше, никогда и ни за что…

Непонятным даже самой образом подхватив паренька и укутав в своих объятиях наполненной заботой и теплотой аурой кицуне скороговоркой заговорила:

— Они вылечатся! Все в порядке! — Пытаясь сгладить впечатление от своих предыдущих словоизлияний девушка вглядывалась в наполненные горечью глаза паренька пытаясь сквозь бушующую стылую метель чувств достучаться до его разума: — Дух Чащи и наш князь вместе взялись за их лечение. И не пройдет и десяти Ри как они выйдут из этих яиц живые и здоровые. Xiǎozi, kuài xǐng xǐng! — Сбившаяся от волнения на свой родной диалект, к слову понятный только свихнувшимся историками и некоторым старикам в затерянных горных селах северного Китая, кицуне прижала к себе голову седого мальчика и поглаживая непослушные вихры цвета медленно падающего за силовым куполом снега принялась немного сбивчиво объяснять, пытаясь успокоить и доверчиво прижавшуюся к ней фигурку и себя саму.

— В этих яйцах соки жизни наполняющие деревья растворяют больную плоть и дурные предметы, а также убивают мелких, невидимых глазу демонов которые приносят в раны лихорадку и…

Обхватив ладонями лицо мальчика Сю утонула взглядом в ледяной сини его глаз и продолжила шаг за шагом согревать его душу:

— Ноги и пальцы отрастут и глаза тоже! Дедушка Леший обещал. Ведь ты Духа Чащи зовешь именно так? И Ссешес тоже обещал. — Уверенные тон, с которым были произнесены эти слова, а может и тепло рук в сочетании с омывающими тело потоками ауры кицуне, в этот момент больше схожей с покрытой бушующими протуберанцами солнечной короной, все это мало по малу привело к тому что ломкий мальчишечий голос, наполненный так и не появившимися слезами, неверяще но все равно с какой-то отчаянной надеждой прошептал:

— Правда?!

Вложив всю свою уверенность в слова ВаСю провела тонкими изящными пальцами по человеческой щеке и с наполненной теплом улыбкой негромко произнесла:

— Конечно правда! Сам Шэнь Нун не сделал бы того что смог придумать Князь и осуществил Туди-шэнь. Я даже сама не знала что такое чудо возможно ведь ни в "Хуан Ди Нэйцзин" ни в "Дао Дэ Цзин"… Да что там — даже в свитках секретной библиотеки клана Ва не было ничего что могло бы навести на существование такого способа лечения.

— Тетя Васю, я… — Взгляд наполненный надеждой, бледная, кажущаяся выполненной из самого лучшего императорского фарфора кожа и блестящие, влажные наполненные горечью капли медленно ползущие в низ. Все ускоряющие и ускоряющие свой ход, сливающиеся в извилистые знаки.

— Не надо… — ладошка зарывшаяся в снежную белизну волос прижала голову паренька к матовому шелку.

— А знаешь — мне тоже было страшно! — такое признание, сказанное с легко улыбкой, заставило паренька податься отпрянуть от кицуне и утерев слезы вымазанным в чем-то кулаком недоверчиво посмотреть, громко хлюпнув при этом носом:

— Правда-правда! — С заговорческим видом оглянувшись ВаСю прижала указательный палец к губам и прошептала: — Только тссс! Это тайна! Я до сих пор очень боюсь этих всех громыхалок. — Подмигнув недоверчиво уставившемуся на нее мальчишке кицуне спросила. — Ты же знаешь как я тут появилась?

Сбивчивый, все еще дрожащий от слез голо неуверенно произнес:

— Деда Леший сказал что спала…

— А потом мне при откапывании лопатой почти все хвосты отломали!

Казалось уже достигшие своего максимального размера зрачки паренька еще чуть-чуть увеличились и в них вместо недавнего стылого ужаса мало по малу, принялся тлеть огонек любопытства, обещающий вскоре разгореться всепожирающим пламенем лесного пожара.

— Как откопали? У вас же один есть?!

— Я под землей спала, в четвероногом облике. А хвостов у меня если честно — три! — при этих словах ВаСю задорно подмигнула мальчишке чуть ли не раскрывшему от удивления рот. — Обычно виден только один. А было девять! Знаешь, как это сперва больно было? А потом когда в меня немцы стреляли и тот взрыв… — Чуть виноватая улыбка мелькнувшая на девичьем лице после этих слов переродилась в болезненную гримаску: — Когда эти громы начали с неба падать взрываться я от страха чуть в камень не превратилась.

— Это не громы. Это бомбы немцы с самолетов кинули! — Ненависти в голосе мальчишки было столько, что ее можно было бы намазывать на хлеб. — Сволочи! Ненавижу! Я у дядь Андрея хотел пистолет взять и пойти их стрелять, а он не дал! Я бы их всех до одного перестрелял! За сестренку, за Ваську, за деда с бабулей! — Скрип, а скорее скрежет сжатых до боли, до выступившей на деснах крови молодых зубов сказал кицуне намного больше чем любое объяснение. — Я в следующий раз с дядей Ссешесом попрошусь, ребята говорили…

Прижатый к губам палец остановил сбивчивый поток слов.

— Тсс! Мало ли что говорили ребята. — Серьезный взгляд ВаСю оценивающе обвел паренька, после чего как будто бы взвесив его на невидимых весах кицуне спросила:

— Саша, я могу поговорить с тобой как с взрослым? — Дождавшись утвердительного кивка, Сю добавила: — И перед тем чтобы произнести в ответ хоть слово ты медленно посчитаешь до пяти и только потом, хорошо подумав, раскроешь рот.

— Да я… — Вырвавшееся восклицание было буквально зарезано немного грустным но от этого не менее серьезным взглядом девушки.

— Конечно полностью всю политику нашего Клана или как предпочитает говорить Князь — Дома, понимает только он один, но на некоторые вещи могу открыть глаза и я. Если некоторые слова будут тебе непонятны то не стесняйся спрашивать. — еще раз серьезно посмотрев на собеседника ВаСю продолжила: — Князь принял тебя в Дом, фактически усыновив по малому обряду. Не знаю, как у вас людей это делается сейчас, но в раньше в те времена, которые я помню это налагало серьезную ответственность и на принявшего и на принятого. В текущий момент Дом Риллинтар находится в состоянии войны с Домом Германия и в союзе с Домом СССР. Это понятно?

— А почему? — сорвавшийся с губ мальчишки вопрос был моментально прерван останавливающим взмахом изящной ладони.

— Ты обещал сперва посчитать и подумать. А пока я продолжу. Старший Дом не в состоянии сейчас обеспечивать безопасность этих мест и не в состоянии придать нашему Дому достаточно воинов и колесниц. Слишком далеко продвинулись войска Царства Германия. Фактически наш Дом ввязался в войну двух Царств за эти земли.

Поднятая вверх, в до боли знакомом каждому ученику и учителю жесте, ладошка прервала монолог лисицы.

— У нас не царство! Мы в семнадцатом царя скинули и теперь правят рабочие и крестьяне! А самый главный — Товарищ Сталин!

— Хм… — на секунду задумавшись, достойная внучка старого Ва ухмыльнулась и произнесла: — В общем, не важно. Главное что ты меня понял. Так вот… — небольшая пауза в речи кицуне была вызвана тем что она старалась подобрать как можно более простые слова. — Искусство танца Небесной кисти, то есть магия, не знакомо никому ни в Доме СССР ни в Доме Германия. Поэтому поставки элексиров и магических вещей очень важны для наших союзников. Поэтому они готовы пойти на все чтобы тайны нашего Дома не достались врагу и поэтому подобно черепахе заставляют нас прятать голову в панцирь. Но то что случилось сегодня, важнее любых договоренностей с нашими союзниками. Сама гордость и честь Дома была попрана. Вот смотри — постараюсь объяснить на пальцах. — Глубоко вздохнув, девушка продолжила: — К Дому Риллинтар до недавнего времени относились я, ты, дух Чащи и князь. После того как по договоренности между человеческим императором… — взмахнув руками ВаСю поправилась — между главой Дома СССР Товарищем Сталиным и главой Дома Риллинтар Ссешесом сыном Сабраэ, наш дом принял учеников, эти ученики стали на время обучения частью нашего дома. Пока понятно?

— Угу. — утвердительный кивок белобрысой головы совпал с очередным шмурыганьем.

— Так вот — в тот момент когда эти западные варвары не имеющие ни капли чести вероломно напали на нас, они нанесли удар уже членам нашего Дома, хоть и временным. А это уже позволяет согласно букве и духу договоренности между нашим Домом и союзниками осуществить священное право мести. Не только осуществить, но и требовать у старшего Дома помощи в этом деле. И отказать Дому Риллинтар в этом означает порвать договоренность между домами. Ведь плох тот император который оставляет своего вассала в беде. Или что еще хуже заставляющий его поступиться своей честью.

После этих слов тонкий пальчик довольно чувствительно ткнул мальчику в грудь, заставляя с особой серьезностью отнесись к следующим словам ставшей абсолютно серьезной кицуне: — Запомни, теперь ты часть клана. Дом Риллинтар взял тебя под свое крыло. Честь Клана теперь это и твоя честь. Думай, оценивай свои поступки и желания. Месть… Если совершенная месть не запятнает чести Дома, то она праведна.

Взлохматив седые волосы собеседника ВаСю на секунду окунулась в пучину своих воспоминаний:

— Знаешь… Мой дед, глава клана Ва, лучших теней императора Поднебесной, когда-то сказал: "Честь даёт надежду — даже в безнадежной ситуации."

21.10.1941 г.

— Глава, ты хотел поговорить?

Голос духа чащи под тепловым пологом, закрывающим небольшую полянку от окружающего морозного великолепия звучал неожиданно глухо. Вероятнее всего это происходило из-за наводок магического поля полога на тонкую и нежную магомеханику используемой духом аватары.

— Даже не поговорить а посовещаться. — а вот у закутавшегося в маскировочный утепленный комбинезон цвета не особенно чистого снега о странными разводами и пятнами дроу голос был серьезен. Даже очень. — Нужен совет. Странно… до этого дня я даже как то не задумывался о том что мне придется с кем-то советоваться. Особенно на эту тему.

— Ишь-ты! Неуж-то так припекло? Вроде человечек твоих не особо много и поубивало? Али какая другая беда? — поскрипевший суставами старичок, обряженный в старинного вида кафтан, потертые мешковатые штаны, поудобнее переступил растоптанными лаптями по пушистому снежку, укутывающему землю.

— Заканчивай… Ситуацию с нашими союзниками ты представляешь. И то что они начинают на меня давить тоже понимаешь. И из-за чего они это делают, для тебя тоже не является чем-то неожиданным. И сам понимаешь, что так лелеемая хумансами эвакуация Дома это фактически путь в один конец после которого о какой либо независимости или хотя бы об ее бледной тени не стоит даже мечтать?

— Ото-ж! Я же не пень какой трухлявый! Человечки завсегда свои аппетиты удержать не могли — как пойдет хуч какой за малиной так что только смотри чтобы последнего тура в корзинке не вынес. — тон которым были сказаны эти слова был очень далек от всепрощающего, настолько что черты лица анимы лешего при этом даже немного размылись от еле сдерживаемого раздражения.

— Фактически в ответ на нападение и учитывая возможную реакцию союзников можно пойти по нескольким путям и вот как раз о вероятностной паутине, которая разрастается вокруг этого выбора, я и собрался с тобой поговорить.

— Нукась?

Меряющий шагами небольшой пятачок под тепловым пологом дроу принялся излагать гложущие его мысли.

В голове дроу после высказывания Духа Чащи пробежала цепочка довольно нелицеприятных мыслей:

"Нукась-нукась! Ну нукай, не запрягал. Полный дурдом и сбоку бантик! Это вроде бы я должен быть ужасом парящим на крыльях ночи, жаждущим крови врагов, как бы не сильнее чем утреннюю чашку кофе офисный работник, так нет. Вокруг идиотов и идиоток хватает. Лисица чуть ли не свихнулась на мести, предлагая один план страшней другого — что со сказочного зверька взять — одно предложение по напусканию на силы, как она высказалась вражеского императора, черной гнили чего стоит. Хорошо что еще сделала это по тихому и без сторонних ушей. Да там одних симптомов и количества выживших на тысячу человек достаточно чтобы этот участок леса поливали напалмом и бомбами и СССР и Германия. Причем не сговариваясь! Вот и сто раз подряд подумаешь — дела седой древности вроде бы, а о такой вещи как бактериологическое оружие оказывается знали к бы не более чем в двадцатом веке. Трухлявый пень тоже кстати разорялся на подобную тему — только там мстя оттягивалась до весны, а точнее до поры цветения разнообразного рода зелени. Уж что там старый хрыч обещал накрутить со спорами, я в это даже вслушиваться не стал. Стивен кинг отдыхает. Даже нет — не так! Нервно курит в тамбуре. Меня вообще после озвученного лешим больше всего интересует такой факт — а вообще пределы воздействия Духа Чащи на населяющие оную биологические объекты существуют? И замете я задался этим вопросом совсем не после обсуждения ос убийц с нейротоксином или прорастающих в легких спор мха. Нет — всего лишь постарался уточнить когда же любовно пестуемые ростки меллорнов наконец-то хотя бы выйдут на самообеспечение и прекратят извиняюсь "жрать" ману как проклятые. И знаете, что выяснилось? Если я в своей необразованности считал, что Дух чащи просто разгоняет процессы роста клеток, то после развернутого ответа оставалось только посыпать голову пеплом. И ведь даже капельки интереса не возникало, что он там делает! Полный позор! Алхимпреобразование минеральных веществ для составления индивидуальных питательных жидкостей, вырабатываемых срощенной корневой системой ближайших к месту посадки деревьев, энергетические симбионты в виде мелких духов, заботящихся о правильном развитии и функционирование энергоканалов будущих лесных великанов за малую толику фоновой магии. Сложнейший комплекс очистки от продуктов переработки питательных веществ и остатков разрушающихся в процессе роста "ненужных" клеток. Я то считал что тот комплекс маточных репликаторов созданный при моем участии… А, ладно — скажем честно — присутствии и небольшом шефмонтаже. Так вот — я считал его вершиной биомаготехники, способной заменить не раз описанные в фантастике регенераторы и уже более или менее нефантастические 3D принтеры.

И теперь представьте, что существо, обладающее подобными технологиями решило "обидеться" на окружающих человеческих козявок, кидающихся с небес какими то железными взрывающимися штуковинами.

На фоне этого явление усыновленного Домом человеческого детеныша с полностью промытой ВаСю головой это так — цветочки. Я честно не знаю, как можно буквально за пару месяцев из вполне нормального советского парнишки, хотя и побитого судьбой, вырастить ревнителя средневековых традиций, правда в переложении кицуне конечно, но все же! И этот тоже кстати появился с планом страшной мести. Причем не просто так, а с утверждением что пострадала честь Дома. Блин! Полный дурдом!

В догоночку ласково закидываемые удочки от Москвы на предмет несоответствия должности и пока конечно не высказанного вслух, но кристально ясного желания озвучить необходимость передачи управления в партизанском отряде товарищу Кадорину. И ведь никого не интересует, что этот отряд де факто был вообще придуман в виде красивой картинки для успокоения правителей человеческого Дома.

Впрочем жаловаться не стоит. Да и плакаться в жилетку окружающим пока тоже. К основному плану все эти мелкие неурядицы все равно не имеют никакого отношения. Так — мелочи. Это пока правительство Дома СССР только прикоснулось к "вкусностям" магоалхимических технологий, в основном конечно военного или околовоенного плана. Даже не коготком, а так… но по-моему, птичка уже никуда не денется.

Какой бы не было величины мое самомнение, но считать окружающих, а в особенности так запомнившегося мне товарища Иванова дураками, мне просто не позволяет чувство собственного сохранения. Да и наблюдательность тоже. Я конечно не увижу выражение глаз экспертов которые будут допущены к результатам принесенных в клювике командой Иванова, но их повизгивание и восторженный мат могу предугадать прямо сейчас.

Это ведь первоначально кажется, что показанное Иванову выглядит обычными фокусами…

Да… — фокусы, основанные на стандартизации проектирования и масштабного выпуска однотипной продукции при минимальном техническом оснащении. Это батеньки вам не кидаться огненными шариками и не размахивать шаманским бубном в попытке вызвать дождь. Нет — за этими фотографиями и отчетами, которые сейчас по косточкам разбирают спецы бауманки, МГУ и плехановки лежит бомба. И не какая то атомная — нет… Технологическая бомба, которая не только полностью подрывает технологический путь развития человеческой цивилизации, но и в состоянии полностью уничтожить все известные социально экономические теории только одним фактом своего существования.

Просто вдумайтесь — отдельный индивид на основании применения уже разработанной и существующей научно-прикладной теории создает товар, минуя индустриальную фазу.

Грубо говоря, если обученный применению такой ереси как магия, красиво закамуфлированной под термином "психоэнергетическая теория силовых полей" в состоянии буквально на коленке, вооруженный только своим разумом и шаловливыми ручками спроектировать и изготовить любой потребный объект, то это смерть для промышленности и общества основанного на перераспределении материальных благ.

Те комбинезоны, образцы одежды и тканных материалов, бронеэлементов, что они скажут тому же технологу или химику? А то, что для производства всего этого счастья не нужна швейная фабрика и химический завод для получения сложных многокомпонентных химических смесей. И никаких химических реакторов и установок крекинга. Соответственно если не нужен завод и фабрика, и не нужны производства, которые изготавливают запасные части и станки. Не нужна куча заводов, которые делают детали для этих машин. Не нужны металлургические и горно-обогатительные комбинаты, которые добывают железо для всего этого клацающего и булькающего разнообразия обслуживаемого бесконечным сонмом рабочих. Не нужны коптящие небо нефтяные вышки.

Вдумались? А ведь это только вершина неотвратимо надвигающегося айсберга. И на этом фоне любые мои небольшие шалости в зоне немецкой оккупации выглядят жалким бренчанием ученика первого класса заштатной районной музыкальной школы. По специальности скрипка, если кому интересно…"

Повернув голову к собеседнику Ссешес с легкой улыбкой, наполненной каким-то добрым мечтающим выражением, произнес:

— Дух, ведь ты же знаешь такую человеческую пословицу: Месть это блюдо которое подают холодным?

Внимательный взгляд наполненных кровью глаз проконтролировал удивленно приоткрывшего рот своей анимы Духа Чащи, после чего в полумраке зимнего леса прозвучало:

— Список возможных мест запуска следующего источника и состояний леев в этом направлении ты уже подготовил?

Глава 9

25.11.1941 г. St James’s Street 69, London, England. Карлтон К. (the Carlton Club). Один из безликих кабинетов, пожалуй, старейшего в мире клуба для джентльменов.

Lord Aretas Akers-Douglas, 2nd Viscount Chilston посол в СССР в 1933–1938 гг. с 1939 член Тайного совета Великобритании. Родился в 1876 г. Умер 1947 г.

Собеседник… (а оно вам надо?)

— Ну-с, мой мальчик, чем ты можешь порадовать старика?

— Не такого уж и старика сэр. Ваш доктор постоянно жалуется, что вы так и не отказались от бренди и крепких сигар.

— А, что вообще понимают эти клистирки! Отказаться от моих милых радостей и стариковского общества в этих стенах ради каких-то там эфемерных кислородных ванн и выжимок из ревеня и одуванчика. Я хоть и стар, но хочу умереть не от проклятых клизм этих коновалов, способных уложить в могилу даже здорового человека. Но все же, для чего ты посетил старика?

— Как всегда сэр. Мне как всегда необходим ваш совет. Будет ложной скромностью сказать, что вы до сих пор являетесь лучшим специалистом по этому большевистскому аду.

— Да мой мальчик, мне всегда импонировала точность и образность твоих метафор. Не буду спрашивать в каком состоянии наша агентурная сеть на текущий момент. Но могу признаться, что когда я покидал этот чертов рассадник сумасшедших, уходя с должности посла, от моих агентов, даже самых старых и замаскированных оставались лишь жалкие ошметки. Работать в большевистском государстве в окружении косых взглядов, двуличных улыбок и постоянной паранойи было сущим адом. Но все же я отвлекся, извини мой мальчик. Надеюсь, ты не в обиде за мое старческое бурчание.

— Сэр!

— Ну ладно-ладно! Ты все равно никогда не умел говорить комплименты и приукрашивать факты. Что впрочем, является большим плюсом при нашей работе. Что же такое тебе удалось узнать, что потребовалось мнение уже давно отошедшего от дел старика.

— С каждым днем действительность на восточном фронте все больше и больше отличается от прогнозов наших аналитиков сэр. И не последнюю роль в этом являют те новинки появившиеся у коми недавно. Нашей агентуре наконец-то удалось изучить один из сбитых и совершивших аварийную посадку русских ночных самолетов ПВО. К сожалению, время ознакомления было крайне ограниченно, да и агент не блистал интеллектом и памятью, но на основании зарисовок и заключения наших технических экспертов так называемая аппаратура ночного полета действительно является бутафорией. Обследовать тело пилота, к сожалению, не удалось, он был своевременно эвакуирован в госпиталь. Но сам факт медикаментозной природы, озвученный ранее нашим агентом, подтвердился.

— Ну мальчик мой, тебя можно только поздравить. Ведь это же великолепно, что есть уверенность в каком направлении искать. Если бы ты знал сколь много прекрасных планов так и не были осуществлены из-за тумана неведенья. Теперь остается только добыть образец данного лекарства, а это уже техника. Тем более если меня не подводит память ты мой мальчик уже знаешь где искать. И не мне тебя учить агентурной работе. Но отставим лирику. Вряд ли я поверю что ты отвлекся на беседу со своим старым учителем только из-за этой новости. Ведь так мой мальчик?

— Да сэр, от вас все так же ничего нельзя скрыть. Есть и более важная новость которой я хотел с вами поделиться. Нам удалось получить в свои руки образец того самого состава "Р" применяемого в русских госпиталях и который так резко снизил количество медицинских потерь на восточном фронте. Конечно же те дифирамбы которые озвучивают русские врачи необходимо будет проверять и перепроверять, но уже сейчас ясно что по своим свойствам он на голову превосходит творение нашего масона Флеминга. И по медикаментозному воздействию и в количественном отношении на одну санитарную единицу.

— О! мой мальчик — ты все больше и больше удивляешь старика. Каким же образом ты добился такого результата? Ведь если то что говоришь правда русские должны били бы защищать данный препарат до последнего.

— Сэр как это не прискорбно — пришлось торговаться. Но как вы понимаете так чтобы потерять как можно меньше, а еще лучше получить некоторый профит. Пришлось воспользоваться нашими заокеанскими друзьями и ненавязчиво слить им эту информацию в обмен на некоторую долю в полученном веществе. Ну а янки в свою очередь устроили настоящий торг с комми. В итоге с помощью значительной скидки по ленд-лизу наши друзья получили препарат и следуя договоренности поделились с нами. Ее величеству вся эта операция не стоила ни пенса.

— Мальчик-мальчик! — старческое покряхтывание дополнило укоризненный тон с которым были произнесены эти слова — сколько раз я должен был говорить в прошлом что самые явные пути не всегда самые верные. Но что тут уже поделаешь. — огорченно покачав головой старик полюбовался отблесками мягкого теплого света камина отражающегося в гранях бокала с хересом и продолжил: — это конечно хорошо что ты кормишь из рук этих недалеких янки, но вот то что теперь они имеют образцы препарата это очень плохо. С их настойчивостью и ресурсами вероятен тот факт что в расшифровке и получении они намного опередят нас. Ведь русские не такие дураки что бы предоставить еще и технологию производства?

— К моему сожалению нет сэр. Единственное что удалось узнать — крайне малый объем производства данного препарата вызван редкостью ингредиентов и не до конца отработанной производственной базой. Как удалось выяснить нашим агентам (хотя эта информация еще не проверенна) препарат разработан в лаборатории возглавляемой академиком Вавиловым. Русские в последний момент успели ее эвакуировать буквально из под носа немцев. Малые объемы препарата скорее всего объясняются как раз экстренным переездом. Это подтверждается еще и тем что в настоящий момент в госпиталях существует значительный дефицит и снижение норм выдачи состава "Р". Уж данные об этом наша агентура получает своевременно. Зная направление деятельности этого академика и предшествующие его пропаданию с научного горизонта события уже сейчас можно сделать заключение, что первые результаты были получены русскими примерно год-полтора назад. Наши эксперты с большой долей вероятности уже сейчас предполагают что сама природа препарата носит растительный характер. Это то ли одиночный экстракт, то ли смесь соответствующим образом обработанных экстрактов нескольких растений. Трудности в выяснении природы действующих веществ и исходного сырья вызваны тайной местонахождения режимного объекта в который превращена лаборатория Вавилова и полным отсутствием контактов с внешним миром личного состава данной лаборатории. В данный момент эксперты пробуют на основании маршрутов экспедиций Вавилова и доступных в печати отчетов спрогнозировать хотя бы приблизительно регион эндемик из которого было взято первичное сырье. К большому сожалению только за тридцать второй год этот неугомонный русский объехал ряд провинций Канады и затем полгода обследовал земледельческие районы стран Центральной и Южной Америки: Сальвадора, Коста-Рики, Никарагуа, Панамы, Перу, Боливии, Чили, Аргентины, Уругвая, Бразилии, Тринидада, Кубы, Пуэрто-Рико и других, всего — 17 стран. А в связи с большим богатством растительного мира данных районов, да и их еще далеко не полной изученностью, спрогнозировать какой либо быстрый результат на текущий момент невозможно. Мы подняли всех своих агентов в данных регионах и на настоящий момент анализируем всю возможную информацию о слухах, сказаниях или туземных методиках связанных со знахарством и нестандартными лечебными практиками. Но как вы понимаете быстрого результата добиться будет очень сложно.

— Ну что-ж тут ничего посоветовать не получается. Единственно — как и не трудно такое признавать, постарайся пошевелить германскую агентуру, не думаю что немцы оставлять без пригляда такую интересную тему. Может быть и не удастся добыть информацию, но в любом случае необходимо попытаться притормозить аналогичные исследования в недрах абвера или любимого детища Гимлера этого приюта мистицизма и шарлатанства — института наследия предков. Ты понял мой мальчик?

— Конечно сэр! Необходимые распоряжения уже розданы, не мог же я подвести своего учителя и проморгать это направление?

— Ты как всегда радуешь своими успехами старика и отвлекаешь от моих болячек своими визитами. Все же приятно чувствовать, что тебя не забывают.

— Сэр как вы могли подумать! Неужели я мог бы забыть своего наставника. Тем более что беседы с вами прочищают мой мозг намного лучше любого кофе или бурбона.

— Ну-ну мой мальчик, так уж и лучше. — старческий смешок отразившийся от дубовых панелей кабинета быстро растворился в наполняющей помещение атмосфере тишины и монументального спокойствия, больше подошедшей бы тронной зале а не помещению мужского клуба, хотя и старейшего в Англии.

— И еще сэр в последнее время русские активно применяют нетрадиционные методы ведения боевых действий. Как нам удалось узнать, значительно увеличилось не только количество ночных бомбардировочных эскадрилий, но и частота их применения. На текущий момент приказами Сталина они выведены практически в отдельный род войск. Вероятнее всего именно массированным применением ночных налетов на базы снабжения и пункты дислокации немецких войск и объясняется замедление темпов наступления. Особенно это видно на примере группы армии центр и в большей мере группы армии север. В частности потери в танковых батальонах уже на текущий момент заставляют резко снизить темпы наступления и прилагать громадные усилия для противовоздушного прикрытия мест ночевки и скоплений техники. Это конечно не исправляет полного разгильдяйства русских в отношении наземных войск, которые на мой взгляд так и не оправились от летнего поражения и до сих пор цепляются только из-за тупой славянской неуступчивости и ничем не оправданной гордости. Тем более имея перед глазами более чем характерный пример финской войны. После захвата Киева наша агентура также получила материалы о массовом применении русскими заранее заложенных радиоуправляемых фугасов большой мощности для разрушения захваченного противником имущества и строений. При чем имеется довольно устрашающая тенденция к увеличению зарядов. Так первые сработавшие мины по заключению агентуры имели мощность не превышающую тысячи фунтов ТНТ, то последующие… Буквально несколько дней назад в районе минского железнодорожного узла сработал фугас мощность которого даже по приблизительным предположениям зашкаливает более чем за двадцать тысяч фунтов. Фактически русские творчески развили идею подземных минных зарядов применяемых нами и Германией в Великой войне. Это конечно пока что еще не сильно напоминает сражение за высоту шестьдесят, но то что у русских появился свой Нортон Гриффитс — это уже несомненно. Численное потери этого последнего взрыва пока что полностью не определены, но грядущий транспортный коллапс, ужесточенный русской зимой, состоянием дорог и возможными последующими диверсиями будет только разрастаться. Уже сейчас радиоперехват и агентура сообщают о жесточайшем снарядном голоде и недостатке продовольствия в некоторых частях. Конечно восстановительные работы и перевод логистики на более длинное плечо выправят ситуацию, но думается сэр это только начало.

— Да, мой мальчик — ты прав, это только начало. Но впрочем во всем надо видеть положительные стороны- чем больше гансы завязнут в лапотной и немытой России тем лучше будет для соединенного королевства. Главное не пропустить момент когда нужно подтолкнуть одного или другого игрока под руку и остаться при этом незапятнанным. Ты понял меня мой мальчик?

— Да сэр. Я вас понял…

25.11.1941 г. Ссешес Риллинтар.

Локальное течение времени, несомненно является одним из самых непостижимых секретов мироздания. У в этом я уверен на все сто процентов. Тем более что доказательств у этого тезиса просто выше крыши. Да и нужны ли какие-то доказательства? Казалось еще недавно на мою голову свалилось все это чертово попадательство и вот не успев более или менее серьезно поистерить и пожалеть себя бедного и несчастного как я уже по самые уши впутался… и ведь впутался не только в военные действия, но и в политику от которой всю свою сознательную и недолгую человеческую жизнь бежал как от огня. И уж поверьте моим темноэльфийским воспоминаниям — вся утонченность и неспешность исполненного ядом недомолвок и тусклой сталью заговоров общества иллитири по сравнению с фееричным дурдомом отношений человеческих Домов смотрится как жалкие карандашные наброски ребенка по сравнению с полотном мастера выполненного во всем многоцветии масляных красок. В большинстве своем из-за странного вселенского закона о переходе количества в качество. Когда в политической игре участвуют матроны десяти — ну максимум двадцати Домов и все остальное население подземья, кроме агентов и убийц выключено из политической сферы, то это никаким образом нельзя сравнить с бурлящим котлом человеческих государств. И слава Ллос и всем известным мне богам что хватило мозгов не лезть глубоко в это болото. Стратегия концентрации усилий на одном направлении сработала на все сто процентов. Да и выбор направления так же себя оправдал.

Конечно, как основатель научной школы и просветитель похвастаться особыми достижениями пока не могу, но некоторые вехи в этом направлении уже внушают законную гордость. И между прочим являются не только зримым подтверждением принятого Домом Риллинтар курса, но и значительным сдерживающим фактором в отношении некоторых поползновений Дома СССР. Нет — это не означает что Дома перешли на товарно- денежные отношения или не дай Ллос прямое командование из Москвы прикрыло нашу болотную вольницу.

Сама буква договоренностей между домами фактически делала нас даже не политической единицей, а самостоятельным научным центром с более или менее приличной автономией. Да и не требовал Дом СССР никогда от нас каких то значимых военных подвигов на ниве борьбы с фашизмом. Все же не дураки там сидели. Конфликты с Центром случались в основном из-за мер безопасности и некоторых опытов о проведении которых заигравшиеся товарищи, что темнокожие, что покрытые листвой или красивым приятным мехом, забывали сообщить своему союзнику. Примером мог служить тот самый случай первого и на текущий момент последнего бомбового удара на наше расположение. Нет — это не к тому что больше налетов авиации не было — совсем нет. Просто после некоторых опытов и практических применений некоторых теоретических знаний, поддержанных немалым опытом того же духа чащи проблема навигации в данном регионе, что воздушной, что наземной стала представлять собой довольно занятную задачу, способную свести с остатков ума любого любителя неевклидовой геометрии и экстремального спортивного ориентирования. И это между прочим принесло с собой не только некоторую гарантию безопасности но и набор проблем связанных в первую очередь с логистикой и связью. Непередаваемое желание Москвы вывести нас из этой тьмутаракани и понадежнее спрятать в какую-нибудь шарашку в глубине Уральских гор натолкнулось один единственных раз на развернутое объяснение, немного приоткрывшее всю глубину наших глубин перед заинтересованными личностями и после больше не поднималось в разговорах. Конечно моя темноэльфийская параноя просто билась в судорогах, тем более что и так особенно не любящих человечество дух чащи старательно подливал маслица в огонек, но неизвестно какими усилиями воли ее все же удалось придушить. Просто исходя из логики — самодостаточность такого маленького общества как наше не только под большим вопросом, но и в случае с конфликтом между Домами превращается просто в фикции. А тонкую дорожку интеграции домов прощупанную ранее и заключающуюся в повсеместном развитии магии как науки причем не только теоретического приложения а сколько практического, позволяют свести к минимуму возможность проснуться в обозримом будущем от атомного грибка над районом размещения Дома. Людей можно сколько угодно считать дураками и трафить при этом своему темноэльфийскому снобизму, но человечество в целом недооценивать просто преступно и глупо. Тем более зная о такой интересной штуке как атомное оружие, причем учитывая что появится оно уже скоро — даже очень скоро. И повлиять на его появление не особенно получится.

Да и плетельщики паутины Дома СССР тоже не идиоты. Взять того же Иванова, судя по недосказанностям в разговорах с Центром и предлагаемыми вариантами, во время своего краткого визита он практически полностью определил все слабые и сильные стороны нашего Дома и его самозваннного владыки. Не надо считать НКВД сборищем недалеких идиотов. Тем более что они же не говорят вслух все что им известно и не озвучивают некоторые "скользкие" темы.

Как говорится — я знаю что ты знаешь — что я знаю…. И так до бесконечности. Вот что можно назвать примером опасной но несомненно захватывающей политической рекурсии. Облако паутин связей и недомолвок уходящее в бесконечность… творение способное восхитить и превзойти даже такого великого любителя головоломок как Маурица Корнелиуса Эшера. Хоть пока что он еще не приступил к изготовлению своих крышесносящих полотен, но думается он бы оценил.

Все просто — Центру известно что переместить Духа местности нельзя. И о том что магические создания крайне отрицательно переносят длительное нахождение в зоне безмагии тоже. Также, хоть и примерно им известен район размещения одного из трех запущенных на текущий момент источников. Местонахождение еще двух так же, хотя еще более приблизительно. Все же союзные обязательства и уж тем более озвученная клятва между Домами в таком стратегическом деле как объем и количество оперируемых Домом Риллинтар источников магии не дали никакого другого выбора чем разгласить эту информацию союзнику. Тем более что на контролируемую Домом СССР территорию мы и не лезли. А треуголькик — Кобрин-Гродно-Седлец был не таким уж большим. Да и возможности по использованию магического поля у Дома Германия на настоящий момент полностью отсутствовали. Скандал конечно же присутствовал — особенно в части отсутствия пунктов о регулировании данного вопроса в договоре между Домами. Некоторая напряженность кстати ощущается и до сих пор. Хотя после того как у Дома СССР появились свои, хотя и не особенно знающие маги этот вопрос как будто бы сам собой испарился. Во всяком случае, его не поднимают.

Конечно понятно что змеиный клубок интересов и самое главное — излишнего самомнения специалистов клана НКВД занимающего в Доме нишу плетельщиков паутины и аналитического отдела рано или поздно приведет если не к конфликту, то к каким-то неприятностям. Но в данном случае время работает только на нас. А там… — либо осел подохнет, либо султан. Тем более что Дом Риллинтар может ждать долго — очень долго.

Чем еще можно похвастаться из достижений? Практически полностью очистили подземелье и запустили еще две грибные фермы, полностью перейдя на самообеспечение в части пропитания. Некоторая доля белковой пищи добывается охотой (что вызывает зубовный скрежет главного ревнителя природы в округе) а такие редкости как чай, кофе или шоколад все еще поставляются Домом СССР.

Для общения с большой землей в глухих болотах возле городишка Мосты под Гродно с помощью такой то матери и горсти кристаллических накопителей соорудили грунтовый аэродром, до которого транспортные самолеты союзника с трудом, но все же могут добраться за ночной период. Добраться до этой еле выступающей из болота насыпи теперь можно только по воздуху или попущением какого-нибудь божка. Особенно после того как взрывами кристаллических накопителей глубины болотных бочагов были существенно увеличены. Ведь нужно же было где то брать грунт для насыпи? Тем более что распределенные направленные взрывы получились как по учебнику. Предварительный подъем грунта и смещение боковой волной — просто конфетка. Не зря день на расчеты и опыты угробил. Конечно местность немного загадили дикой магией, да и использовать накопители для такого это даже не забивать гвозди микроскопом — скорее ядерномагнитнорезонансным томографом Но тут уж никак — такого же количества химической взрывчатки в пересчете на тол у нас просто не было, да и с переноской возникли бы проблемы. Так что по этим местам теперь без истинного зрения или сопровождения Духа Чащи могут передвигаться только самоубийцы или просто идиоты. Весь перечень радости сказочника — начиная от полтергейстов, заканчивая какими-то мелкими самозародившимися паразитическими энергосущностями. Впрочем, далеко от мест срабатывания накопителей они не лезут — ну и слава Ллос.

Что еще? — из помещенных к коконы раненных выжили все. Конечности, недостающие органы и потрепанное самомнение, последнее восстановить было сложнее всего. Особенно под бурчание посланного в какой-то момент Андрюши Кадорина и укоризненный наполненный болью взгляд Сергеича. Разговор с последним между прочим стоил такого количества нервов что не будь мои волосы белы как снег — поседел бы стопроцентно. И так чуть не сорвался. А так — вышли — побеседовали — потрясли друг дрога за грудки — успокоились и поговорили. Примерно в таком порядке. Благо оправдываться конечно пришлось, но старинной студенческой привычкой свалить на умершую тетю, заболевшего хомячка и сломавшийся трамвай я к своей чести не воспользовался.

Почти месяц назад. Через пару часов после налета немецкой авиации. Поляна перед коконами.

— Ну и какого ляда? — от взгляда старшины можно было прикуривать, а тихим шепотом который вырывался из его горла при желании обрабатывать камни. — Ты что творишь? Ты вообще понимаешь, что там далеко не дураки сидят и все твои игрульки видны на просвет только так? Эвакуироваться надо было еще летом, а не играть тут в свои песочницы! Мне-то старому бобылю черт с ним уже ничего не надо, а вот девчушку и ребят подставил ты знатно.

Прервавшийся на очередной глубокий вдох Велерий Сергеевич, обреченно махнул рукой. — Да что там теперь жалеть! Думаешь, Москва теперь вот это просто так оставит?

— Бл…! Командир от широких штанин херов! Да ты хоть ребятами хоть занимался?!

Кадорин, обрабатывавший перед этим чей-то порез, наблюдал за происходящим спокойно-внимательно, только перехватил Сашку, рванувшегося то ли разнимать, то ли защищать…

Зацепившись взглядами дроу и человек не сговариваясь отошли в сторонку, чтобы не устраивать бесплатный концерт…

Старшину несло… так как может нести только прошедшего по краю смертельно опасности человека перед которым на мгновение открылась вся незавидная подноготная и размер пропасти от падения в которую уже не удастся отвертеться каким бы хитрым винтом не вооружались бы окружающие. Уже практически крича он продолжил:

— Тебе сука девку с мальцом не жалко?! Уселся тут лясы точить да перед этими мудаками гопака плясать. — Уже не обращая внимание на окружающее, старшина резал правду матку во всех направлениях и с каждым высказанным обвинением все больше распалялся. — Да какой ты к ебеням сотник! Триста лет тебе в качель да с прогибом! Ведешь себя как баба какая, обновки он тут делать принялся… Дворец ему приспичило… Блядь, да ты подумал, что тут будет, когда сюда каратели дойдут? Это же не тебя тут суку разложат и по кругу пустят! Ты же ведь весь чистенький у нас. Царек местный бля!

Окончательно сорвавшийся на крик старшина одним слитным движением рывком поднял за грудки стоящего перед ним дроу и попытался встряхнуть, пытаясь добраться до прячущихся за этими бесстыжими красными буркалами мозгов.

— А теперь ты меня посхлушшай rivvil. Орать ты у мехня на пещерных схлизней будешшь! Если останется чем. — голос разгибающего по одному побелевшие от напряжения пальцы старшины дроу был тих и можно сказать безжизнен. Как может быть безжизненно наполненное ледяной шугой замерзающее озеро. — Вы как dalharen больше заботящиеся о своей нежной коше чем о выживании вида в целом. Безопасность, эвакуация! Да где ты был… тебе приходилось пускать собственных детей на мясо, чтобы оставшиеся в живых воины могли держать в руках оружие после многодневной осады.

Палец…

— Нет? Не пытайся запугать меня хуманс делами в которых ты ничего не понимаешь. Ты просто физически не понимаешь и не можешь понять, что такое существовать в зоне безмагии когда каждый глоток воздуха, каждый судорожный вздох, выворачивает твои внутренности.

Палец…

— Даже не так — саму твою душу, выдирая по капле по клочку окружающие ядро отростки энергооболочки. Тебя когда-нибудь ели заживо хуманс? Иди — беги отсюда, уже через пару дней можешь забирать из коконов учеников, они выдержат марш. Выдержат или умрут.

Палец…

— Руководство? Руководство отправленными на закланье смертниками? Вот твое руководство — практически незаметный кивок в сторону Кадорина, и мерная, не прекращающаяся работа по освобождению скомканного края комбинезона. — Обращайся! Ты думаешь, твой дом отказался от эфемерной власти над еще одним десятком смертников и передал ваши клятвы верности? Ты действительно так думаешь неразумный rivvil? Вы все, заигрывающие с непонятными вам вещами хоть на одно мгновение вы подумали, что стоит на кону?

Палец…

— L’ alurl abbil Zhah dosstan! Дедушка Леший, трясущийся над своими ростками. Каково защищать от проникновения, заметать следы и уничтожать вражеские диверсионные отряды день за днем, ночь за ночью, лишь бы только не пострадали посадки и источник. Ведь вам это не интересно. Вы ведь заняты своими играми! Вы хотите уйти, бежать из этого страшного места в котором с небес падает смерть. Бегите! Я не задерживаю. Вы и ваш Дом уже хорошо умеете бегать… По своей земле…

Крошащийся от сдерживаемой ярости голос, безжизненным мертвым речитативом роняющий слово за словом. Камешки один за одним канущие в укутанных тьмой глубинах.

— Гордость и честь, что вам до этого? Что будет если… Ответь мне rivvil — что будет, если дух этого места воспылает ненавистью к живущим. Вы слишком долго верили только сказкам. Слишком давно. Вы и ваш Дом можете только брать… брать и ничего не давать взамен.

Наконец-то оторвав руки старшины, дроу кривовато улыбнулся и произнес:

— Не беспокойся Валерий сын Сергея, я не запятнаю своей чести и чести доверившихся мне.

25.11.1941 г. Ссешес Риллинтар.

Воот… Ндаа… ну хоть морду друг дрогу не побили и то счастье. Тем более что после этого разговора с Сергеичем взаимопонимание устаканилось полностью. Вечером правда пришлось немного как выразился старшина — употребить для снятия напряжения. Было что снимать кстати — меня от нервяков так переколбасило что тонкий налет человеческих воспоминаний чуть было не испарился. И вылезло такое… в общем давайте об этом не будем. Уж очень воспоминания гадкие. Даже на взгляд дроу. Теперь хоть стопроцентно могу сказать из за чего они такими лапочками вырастают — уж очень там жизнь хреновая. Это с точки зрения читателя вместить пару миллионов эльфов в узкие коридоры подземья как два пальца об асфальт. Да только вот если бы не поддержка богини и не наполняющая пещеры магия все бы кончилось ой как печально. Условия примерно как на космическом корабле — полностью искусственная биосфера держащаяся в основном на искусственном магическом метаболизме и импорте биомассы с поверхности. Это в этом мире хумансы могут поражаться съедобным генномодифицированным грибам выращенными добрым Дядюшкой Лешим на основании моих воспоминаний. Поражаться восторгаться и хоть и не без бурчания спускать тоннами в грибницы компост, состоящий из хвои, ила, опилок и любой попавшей под руку биомассы. И вопли по поводу использования этих же грибниц в качестве туалетов вроде бы с человеческой точки зрения выглядят более или менее нормально. А там… закон сохранения энергии никто не отменял в любом из миров мультивселенной — ничто не рождается из ничего и не уходит в никуда — кроме слухов и излишней спеси конечно.

Да нужны бы дроу выходы на поверхность и постоянные рейды как собаке пятая нога, если бы не одно но — крайняя скудность биосферы подземелий. Вот и тащат и каждого рейда жизненно необходимое для существования народа в целом — и поверьте мне это не золото или какие-то жалкие каменья — грунт, перегной, любую биомассу. А неприветливыми и больше похожими на филиалы царства мертвых окрестности обнаруженных разведчиками дроу выходов на поверхность становятся сами собой — буквально за пару тройку месяцев. И не парьте себе мозги этими несчастными японцами с их перенаселенными островами которые всю историю испытывали проблемы с пропитанием и сформировали довольно людоедские правила поведения в обществе. Вам просто не с чем сравнивать… и вы никогда не проживали в таких условиях веками и тысячелетиями, ни на мгновение не забывая о нежных чувствах к тем кто загнал твой народ в эти условия. Ненависть? Это даже не ненависть… В человеческих языках просто нет слов и понятий чтобы хоть в какой то мере отразить это чувство. Представьте себе народ полностью зацикленный на выживании? Представили — теперь можете подтереться такими кружавчатыми финтифлюшками как любовь, сострадание, романтизм…

Жесткий диктат (что разумно, иначе не выжить), соединённый с централизованным воспитанием детей (со всеми вытекающими)… Нормальная ситуация для цивилизации остаточного типа. Достаточно жестко структурированное общество, которое от вымирания удерживает только божественная помощь и божественный же контроль над рождаемостью…

Коммунизм? Практически если не вдаваться в подробности вся жизнь иллитири является примером самого жесткого из возможных варианта так называемого военного коммунизма. Дом и клан обеспечивают индивида всем от еды до сексуального партнера, но они и требуют от него…

Так — что-то меня не в ту сторону немного завернуло. В общем лучше продолжим об успехах Дома Риллинтар, а то опять сорвусь. Грибочки кстати вместе с подробными инструкциями и несколькими рунными амулетами для ускорения роста (к слову сооруженными учениками) были очень хорошо встречены Домом СССР. Я конечно толком не вглядывался в ситуацию на фронтах, но вроде бы хоть полная блокада Ленинграда еще не случилась проблемы с питанием там уже есть. Отзывы о новом источнике белков и протеинов в целом более чем положительные — во всяком случае уже через неделю Москва запросила нет ли в загашниках Дома Риллинтар еще каких-нибудь сортов необычных представителей царства микоидных. Аппетит как говорится пришел во время еды — тем более что трудозатраты на получение тонны грибной массы с содержанием белка до семидесяти процентов и практически полностью в отличие от дикорастущих грибов усваивающейся организмом, просто не сравнимы с теми же трудозатратами для получения например тонны зерна или мяса (хоть телятины хоть птицы). Опилки, навоз, сено, перемолотые кости и даже просто снятый и перемешанный с павшей листвой слой обычного грунта — в дело идет все. Вне зависимости от освещения, погодных условий или косорукости работников. Необходим лишь подвал попросторнее и плюсовая температура. Ну и оборудование для консервации и упаковки. Гринпис конечно же просто рыдал бы, особенно если бы уже существовал. Как же — генетически модифицированные продукты — а вдруг вырастут щупальца или нос отвалится. Но к моей радости единственное существо заинтересованное вопросами экологии самочувствие человеческих букашек беспокоило постольку-поскольку. По мнению Духа Чащи без людишек было бы как он как-то выразился — поспокойнее чутка.

О! еще добили наконец-то оборудование по теме Луч. Правда только один комплект и магии он жрет как… да мне даже сравнить не с чем — наверное если только с ростком меллорна. Симпатические волновые процессы в дискретно периодически однородных оптических кристаллах — фууух блин выговорил все таки. Применение простейшего закона подобия на практике. Не вуду конечно — но что-то более или менее на это похоже, во всяком случае работающее на этом же принципе. Аккуратно разделенный по оптической оси кристалл каждая половина которого заключена в поддерживающую конструкцию питающую получившийся квантовый приемопередатчик довольно сильным потоком маны. И вуаля — световой пучек попадающий на грани одного осколка мгновенно появляется из глубин второго, минуя любые преграды и пространство. Ну а дальше дело техники — пара лампочек, несколько усиливающих линз и хотя и азбукой морзе связь с центром наличествует. Ни о каких фотоэлементах и микрофонных усилителях заикаться конечно не приходится, хотя оборудование в принципе уже существует и активно применяется в кинематографе. Практически полный аналог того что нужно — просто там изменение освещения лампы пишутся предварительно на кинопленку создавая звуковую дорожку а в нашем случае надо просто направить свет сквозь кристалл на приемный блок. Единственная загвоздка пока в том что комплект оборудования в нашу тьму-таракань еще надо дотащить, а тут еще чем-то питать.

Но даже в таком — недоработанном виде Кадорин что только слюной не захлебывался, озвучивая мнение своего руководства что комплектов связных кристаллов надо как можно больше и уже вчера. Дифирамбы непеленгуемому виду связи были немного подпорчены тем что один из кристаллов обязательно должен находиться в зоне магического поля, являясь якорем подпитки парного кристалла. Но и это Москву не останавливало. Фактически данная плюшка и была тем моментом который сгладил историю с запуском источников. Мало того — с последним рейсом даже партию оптически чистых кристаллов горного кварца и несколько алмазов из закромов родины выдали на благое дело. Так сказать на опыты и мелкосерийное производство.

Что еще из новостей — Дух чащи наконец-то успокоился по поводу уровня магии. Просто крайний источник запускали так сказать дистанционно — он находился на пересечении идущих от уже запущенных источников леев. Сделали некий аналог плотины или конденсатора, а потом с раскачки дали волну магии запустившую генерацию. Так что теперь если я правильно помню теормаг у нас действует самоподдерживающаяся устойчивая конструкция на трех точках. Сердце любого генераторного контура. Правда магия теперь размазывается по очерченному треугольником леев пространству, снизив таким образом локальный магический фон в месте проживания, но это ненадолго — судя по всему даже если ничего не трогать источники поблизости нашего треугольника станут запускаться самостоятельно из за накопления утечек через сеть леев. Лет — десять-пятнадцать на первый, а там по экспоненте. Ну вот примерно и все.

Чуть не забыл — двоих недомагов по просьбе (больше похожей на приказ) Дом СССР отозвал, вместе с конспектами и оторванными мной от сердца несколькими накопителями. Это не к тому что я стал сентиментальным просто примерно представляя что ждет ребят в области безмагии, когда уже частично переключившийся на магический метаболизм организм станет корежить. Взамен хотели прислать еще десять индивидов, но с помощью объяснения на пальцах и такой то матери это удалось предотвратить, а с ребятами на большую землю улетел комплект из двух рунических амулетов обнаруживателей дара. Конечно топорных до невозможности и работающих больше по принципу электрошокера, а не лакмусовой бумажки, но более или менее уверенность в том что в следующие ученики будут хоть немного магами появилась. Главное чтобы их при проверке не поубивало.

Глава 10

Центральный архив НКВД. Дело № 1234567/41 папка 3 (материалы по операции "Тополиный пух"). Совершенно Секретно. Особая Папка.

Результаты медицинского применения химического препарата "Листья меллорна" далее проходящего под шифром "Образец №3"

Попытки удержания под медикаментозным контролем пациентов по программе "Олово" признанны нерациональными после смерти двух из них от внезапно развившихся аллергических реакций на препараты. Препараты в обоих случаях были разными — из нумерного списка. Инъекции спецпрепаратов и транквилизаторов оставшимся пациентам было решено прекратить. Оставлен только поддерживающий курс глюкозы и витаминов. В настоящий момент все четверо пациентов чувствуют себя удовлетворительно, находясь на различного рода стадиях мутации.

…

Последовавшие за применением препарата фенотипические изменения на настоящий момент локализовались. Существенная потеря веса и мышечной массы компенсируется усиленным пайком и физическими упражнениями, проводимыми под пристальным наблюдением врачебного состава лаборатории двенадцать бис четыре.

Из явных изменений, произошедших с подопытными, можно выделить изменение строения хрящей ушных раковин, цвета радужки глазного яблока и изменение цвета волос. Вскрытие умерших объектов показало также изменение внешнего вида некоторых внутренних органов и их строения, в частности значительно увеличилась площадь альвеол легочной ткани, в строении желудочно-кишечного тракта было обнаружено отличие, заключающееся в образовании дополнительного небольшого желудка в конце пищевода перед основным. Визуально изменился цвет и форма печени, а также было обнаружено отсутствие желчного пузыря. Его роль видимо выполняют небольшие разветвленные протоки, пронизывающие весь объем печени. Содержимое данных протоков по цвету сильно отличается от нормальной человеческой желчи. Образцы были направлены на дальнейшее изучение. Резекция мозга выявила значительное увеличение площади зрительной коры и некоторое увеличение относительных размеров гипофиза. Область Верника так же отличается от нормальной для человека. В основном, из-за значительно участившейся сети кровеносных сосудов и намного более развитой поверхности.

Так же замечено значительное увеличение скорости акомодации зрения и более толстая по сравнению с обычной для человеческого организма сетчатка. Резекция которой под микроскопом показала значительное увеличение количества палочек и колбочек. В связи с этими данными и проведенными тестами с выжившими пациентами можно с большой долей достоверности рассуждать о большей четкости зрения подопытных.

По завершении вскрытия все тела захоронены на спецмогильнике (участки н.411–431)

…

Социальные функции и память пациентов остались без изменений. Отмечено некоторое снижение агрессивности пациентов и полное отсутствие дефицита социальных навыков. Фактически можно утверждать что основные личностные ориентиры и само ядро психики остались неизменными, несмотря на изменение их носителя на физическом уровне, что с большой долей вероятности доказывает гипотезу о игровом, то есть социальном стимуле зарождения разума. Конечно же все это требует дальнейших исследований, но открывшиеся уже сейчас перспективы для психологии как науки и ее подраздела психопатологии просто невозможно себе представить и оценить.

…

16.01.1998 г Передача "Острые вопросы мировой истории" Первый образовательный канал Всесоюзного информатория. Выдержки.

Ведущий:- Позвольте представиться — Рашид Ефремович Силин, ведущий передачи "Острые вопросы истории". В нашей студии сегодня находятся два крайне интересных человека, непосредственно связанные с темой нашей сегодняшней дискуссии. Позвольте вам представить: Генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов. Являвшийся во время Великой отечественной войны начальником 4-го Управления НКВД СССР и старший научный сотрудник Института эволюционной физиологии и биохимии им. И. М. Сеченова РАН. Жабицкий Игорь Владимирович.

… Решение было принято у нас в узком кругу, что надо завершать это дело. И так уж слишком растянулось. Да и отвлечение персонала и сил. Но как вы понимаете, без санкции мы не могли этого сделать. Берии доложили все обстоятельства. Он был в курсе дела. Но по отрывочным. А тут мы пришли к общему заключению вместе с Николай Дмитриевичем Мельниковым. Он был моим заместителем и курировал этот вопрос. И мы пришли к Берии. Берия говорит — хорошо, доложим по инстанции. Поедете со мной. Спустились к подъезду на Лубянке. В машину и помчались в Кремль. У Сталина я был, но это несколько минут встреча продолжалась. Он очень хорошо принял, тепло, сердечно. Спросил — вы уверенны, что все пройдет хорошо, благополучно? Я говорю — уверен. На чем это базируется ваша уверенность? На взаимоотношениях своих личных с этими объектами, и заключениях специалистов. Я лично присутствовал при очных ставках с однополчанами и членами семей.

Ведущий:- Павел Анатольевич, а как Сталин прореагировал на ваши слова?

П.А. Судоплатов: — Хорошо прореагировал. Ну, раз вы уверены — действуйте.

Ведущий:- И этого было достаточно?

П.А. Судоплатов: — Когда вообще поднялся данный вопрос, точных ответов не было ни у кого. Да — изменения мозга у подопытных объектов присутствовали. Но, вместе с тем, личность как таковая, ее социальные характеристики, память и ассоциативные цепочки остались теми же. Первоначально появление такого рода мутаций вызвало практически панику, и только после более чем трехмесячных исследований…

Ведущий:- Три месяца? Но это же рекордные сроки. Ведь даже для новых лекарств сроки обследования исчисляются годами и даже десятилетиями?

П.А. Судоплатов: — Ну, вы понимаете — шла война, и отвлечение специалистов на данную тему, тем более что негативных материалов и заключений получить так и не удалось. В психофизическом смысле, конечно же. Чисто физиологически отличия были, но, по совместному заключению работавших тогда над этой темой специалистов, ими было решено пренебречь.

Отступление: старший научный сотрудник. Институт эволюционной физиологии и биохимии им. И. М. Сеченова РАН. Жабицкий Игорь Владимирович

Ведущий: — Игорь Владимирович, мне хотелось бы попросить вас разъяснить нашим зрителям более подробно, чем же занимается ваш институт.

Жабицкий И. В.: — С чего бы начать… дело в том, что основные задачи Института в момент его организации были сформулированы следующим образом: изучение путей развития функций животных организмов в онто- и филогенезе, выяснение основных закономерностей этого развития и механизмов преобразования функций под влиянием природных факторов среды, изучение специфических закономерностей совершенствования физиологических механизмов высшей нервной деятельности ребёнка, обусловленных биологическими закономерностями и историей развития человеческого общества.

Ведущий: — Как вы можете прокомментировать последние американские исследования, подтверждающие, по мнению довольно маститых ученых, в том числе и с мировым именем, расовую теорию Гюнтера?

Жабицкий И. В.: — Что ж. Знаете, это довольно интересный вопрос. В обществе, где до сих пор бурлят подобные грязные идеи, зародившиеся еще в фашистской Германии, подобного можно было ожидать. Такие темы, как "ксенофобия", "шовинизм", "этноцентризм", "экстремизм", "терроризм", прочно вошли в современный западный дискурс; в их обсуждении активно участвуют как специалисты, так и общественность. В сравнении с ними проблема расизма явно оказалась вне фокуса общественного внимания. И хотя в 1950-х годах возникло немало радикальных групп и движений, выступивших под расовыми лозунгами, расизм по-прежнему находится на периферии научных исследований, а ученые неохотно вступают в дискуссии по данной проблеме.

Ведущий: — Позвольте, но как же тогда сам факт существования в нашем обществе так громко называемых на западе "Фейри". "эльфов", "оборотней"? Ведь именно органичное мирное сосуществование таких феноменов среди народонаселения Советского союза и вызывает такую непримиримую реакцию.

Жабицкий И. В.: — Этот вопрос, в общем-то, даже не требует разъяснений. Та же самая тенденция, которая была в западном обществе в отношении так называемых "цветных" просто подверглась мультипликации и переносу на еще одну ветвь человеческого фенотипа. Да-да, именно человеческого. Сразу предвижу по окончании данного интервью обвинения которые, посыплются на меня в западной прессе. Которая до сих пор сохраняет крайнюю, даже, можно сказать, болезненную чувствительность в этом вопросе. Но, я еще раз повторюсь, именно человеческого. Многолетние исследования и пристальное изучение ДНК всех известных на текущий момент фенотипов, так нелюбезно и однобоко обзываемых на западе и в США в частности "нелюдями" позволяет нам утверждать их стопроцентную принадлежность к человеческой популяции. И дело не в строении ушей, разрезе глаз или еще каких либо отличительных признаках.

Ведущий: — А как бы вы объяснили, в таком случае, термин "предатели человеческой расы", имеющий большое хождения в Америке?

Жабицкий И. В.: — Закоренелый махровый расизм, который пустил корни в самые глубокие и потаенные места западного общества. Вот ответ на ваш вопрос. Многочисленные смешанные браки и вполне здоровое потомство, несущее характерные фенотипические черты обоих родителей — это тот неоспоримый факт, с которым западная общественность и ангажированные "политики от науки" до сих пор не могут согласиться.

Ведущий: — Игорь Владимирович, что вы могли бы сказать западным зрителям в отношении так лелеемой различными расистами теории?

Жабицкий И. В.: — Самые последние антропологические открытия подтверждают единство человеческого рода. Географическая разбросанность человеческого рода способствовала его расовой дифференциации, не затронув, тем не менее, его фундаментального биологического единства.

Каковы бы ни были установленные различия, биология ни в коей мере не позволяет установить иерархию между индивидами и популяциями, тем более, что никакая группа людей в действительности не обладает постоянным генетическим фондом. Во всяком случае, никогда нельзя, не греша против истины, переходить от констатации факта различий к утверждению о существовании отношения "превосходство — неполноценность".

Среди важнейших характеристик человека основное место занимает интеллектуальная деятельность. Для характеристики этой деятельности некоторыми научными дисциплинами разработаны определенные методы измерения.

Разработанные в целях сравнения индивидов внутри одной популяции, эти методы не могут по своей природе эффективно использоваться для взаимного сравнения популяций.

Недопустимо и с научной точки зрения лишено всякого основания использовать результаты психологических тестов, в частности интеллектуальный коэффициент, в целях остракизма и расовой дискриминации.

В социальных науках ничто не позволяет утверждать, что расизм — это коллективное поведение, которое неизбежно проявляется в случае господства некоторых типов общественных отношений между различными этническими группами. Напротив, многообразие и сосуществование культур и рас в многочисленных обществах являются наиболее удачной формой взаимного обогащения народов.

20.12.1941 г Объект "Санаторий" ближнее подмосковье.

— Доброго утречка, Дмитрий Сергеевич! — голос, просто напросто лучащийся жизнерадостностью заставил вздрогнуть увлеченно следящего за танцем снежинок в лучах яркого зимнего солнца.

— И тебе подобру. Чего подорвался то? До обхода еще минут двадцать спал бы да спал. — Кутающийся в полушубок седой как лунь медбрат с внимательным все замечающим взглядом подкинул в потрескивающую печурку еще одно полешко и аккуратно прикрыл дверцу. — Вот не сидится вам молодым.

— Да сколько уже можно! Насиделись уже — во! — мотнув стриженной под ноль головой собеседник интернациональным жестом провел ладонью под самыми бровями и еще шире распахнул громадные лучащиеся весельем зеленые глаза. Цвет которых был даже не выцветшим травяным какой не редко встречается в фенотипе обычных людей, а изумрудно зеленым с искрой и малахитовыми прожилками. — Да пойми ты душа человек, у меня там ребята на фронте, а я тут в санатории отдыхаю!

— Агась! А ты себя дитятко в зеркало видел? На фронт тебя — да особисты в первый день с ума сойдут, а немчура с неделю в себя приходить будет и в фельетонах советскую армию поминать.

— Да при чем здесь особисты? Или я на фронте мало фашистов подбил? Да мой экипаж считай один из лучших во всей части, а я тут сижу манную кашу лопаю да задницу этим клистиркам под уколы подставляю. Да и непонятно что там сейчас — ты вот не говоришь, а товарищ Синицын на просьбу о радио вон въелся как мышь на крупу. Да я уже завою скоро!

— Во-во! — откинувшись к стене медбрат ехидным голосом уточнил — теперь еще и завой, ну что б вообще доктора с ума посходили — вон зубы то какие отрастил что только у барбоса мозговые кости отбирать да борщец ими закусывать.

Упершись лбом в покрытое изморозью стекло выходящее на внутренний двор постройки молодой по виду не более двадцати трех — пяти лет парнишка зло произнес:

— Дядь Дим ну все уже, ну достало, что мы предатели какие? Как будто по госпиталям просто так валялись и кровь проливали? — дернув себя за длинное, явно не человеческое ухо одетый в больничную пижаму с пришитой впереди планкой номера страдалец огорченно продолжил: — Да что там во мне изменилось? Внутри же я тот же самый! Ну уши выросли, да зубы с глазами поменялись это что теперь? Я как коммунистом был, так и остался и фашистскую гадину мне этими кусалками грызть даже сподручней будет.

— Сиди уж грызун! Как тебя с мяса то выворачивает, ужель не помнишь? — старческая ухмылка и легкий басовитый хохоток явно показали отношение старика к происходившему: — Из тебя если что токма белочка получится, а ежели фрица грызть будешь так отплевываться заколебешься!

— И отплююсь! Мне теперь ничего не страшно, один раз под смертью ходил так теперь что уже? — передернув плечами обладатель ярко выраженной эльфийской внешности в которой житель любого другого мира без труда бы узнал черты Tawarwaith или лесного эльфа, еще раз стукнулся высоким лбом в уже оттаявший пятачок на стекле. — Да я уже уколов боюсь сильнее чем немецких пуль!

Повернув голову в сторону собеседника и прянув смешно выглядящими на бритой голове ушами которые вместе с громадными наполненными искренней обидой глазами лишь оттеняли всю комедийность облика, молодой эльф, судя по виду даже не достигший возраста первого листа, чуть ли не взвыл, впрочем, стараясь не сильно повышать голос:

— Да я уже не могу тут сидеть. Черт с танками. Да пусть хоть в пехоту, хоть в штрафбат! Ну невмоготу, душу выворачивает, Сергеич. Не понимают они что ли?

Кинув исполненный всепонимающей добротой взгляд, той самой которая появляется на четвертом-пятом десятке жизни у много повидавших людей, медбрат усмехнулся и по-доброму по отечески буркнул:

— Не мельтеши малой, вроде сегодня какая-то шишка должна приехать. Вон как охрана с самой ночи круги наматывает. Так что лучше подожди, может чего и решится… А бегать суетиться или как вот ты пустой головой стекла вышибать — на это много ума не надо. Идикась малой ты лучше в палату. Оно поправильнее будет.

И правда — не прошло и пары часов с побудки, как вместо уже ставшими привычными процедурами, обычно заключавшимися в сдаче всех и всяческих анализов и выдаивании чуть ли не кружки крови на брата, всех "больных" построили и через открытые двери в сопровождении главврача и нескольких автоматчиков с малиновыми петлицами вошел незнакомый капитан ГБ. Окинув собравшихся очень серьезным взглядом, который заставил подтянуться и попытаться придать больничным халатам ну хоть какой то признак серьезности что ли, капитан обратился к присутствующим:

— Позвольте представиться капитан госбезопасности Иволгин Михал Семенович. С этого дня курирую данный проект. Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, командиры. От имени Советского правительства и нашей большевистской партии приветствую вас и поздравляю с окончанием курса медицинской реабилитации. Понимаю, что вам пришлось нелегко и даже обидно такое вот отношение.

Товарищи! В тяжелых условиях вероломное нападение немецких разбойников и навязанная нам война создали угрозу для нашей страны. Враг рассчитывал на то, что после первого же удара наша армия будет рассеяна, наша страна будет поставлена на колени. Но он жестоко просчитался. Несмотря на временные неуспехи, наша армия и наш флот геройски отбивают атаки врага на протяжении всего фронта, нанося ему тяжелый урон, а наша страна, — вся наша страна, — организовалась в единый боевой лагерь, чтобы вместе с нашей армией и нашим флотом осуществить разгром немецких захватчиков. И для достижения этих целей наши ученые вынуждены напрягать все силы для получения новых лекарств, новых открытий несущих зачастую новые необычные последствия свидетелями которых стали здесь присутствующие. Но это не означает, что наша советская родина отрекается от своих сынов или выказывает недоверие пролившим за нее кровь. Все ранее проведенные дни когда медработники работали с вами и выясняли побочные и не только эффекты новых лекарств, все это лишь для того что бы помочь нашим братьям на фронте, еще сильнее ударить фашистскую гадину, размазать ее и погнать поганой метлой с нашей земли.

Товарищи красноармейцы! На вас смотрит вся страна, как на героев, положивших на алтарь борьбы с грабительскими полчищами немецких захватчиков самое святое. И теперь настал тот момент когда держать таких героев в тылу стало бы просто преступлением.

И поэтому наша советская родина и лично товарищ Стали постановили по окончании медицинских мероприятий и восстановления боеспособности вернуть вас товарищи по месту постоянной службы.

Не успев вздохнуть после такой длительной речи капитан был буквально оглушен вырвавшимся из четырех глоток счастливым слитным ревом. Ну или кличем, хотя с учетом зазвеневших стекол и заложенного командирского уха все же первого.

— Служу Советскому союзу!!!

Улыбки, возникшие на лицах обряженных в мешковидные халаты пациентов можно было бы использовать в качестве судовых прожекторов. А если еще добавить неконтролируемое прядение задорно торчащих в стороны острых эльфийских "локаторов" ухмылки не смогли сдержать даже видавшие виды бойцы охраны. В палату как будто бы прорвалось весеннее солнышко, разбрасывающее веселые отражения и радугу. Да и на вид сильно помолодевшие по сравнению со своими добольничными фото "страдальцы", что только не принялись скакать от радости.

С хрустом потерев подбородок, представитель органов спрятал в кулаке улыбку и с суровым начальственным апломбом продолжил свою речь, предварительно открыв поданную адъютантом папку:

О НАГРАЖДЕНИИ ЛИЧНОГО СОСТАВА.

От имени Президиума ВС СССР. За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество — НАГРАЖДАЮ:

ОРДЕНОМ КРАСНОЙ ЗВЕЗДЫ.

1. Капитана 107-й отдельного танкового батальона Ленинградского фронта Симутина Юрия Владимировича, 1920 г.р

2. Младшего лейтенанта семьсот пятого ИПТАП Кормухина Илью Сергеевича,1922 г.р.

МЕДАЛЬЮ ЗА ОТВАГУ

3. Гуйда Степана Фомича сержанта-миномётчика 73-й стрелковой дивизии. 1922 г.р.,

4. Иванченко Павла Степановича рядового 21-я гвардейской стрелковой дивизии. — . 1918 г.р.,

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза

Иосиф Виссарионович. СТАЛИН

23.12.1941 г. Подземелье дома, третий глубинный горизонт пиршественная зала. Вечер.

Наступление зимы обитателями затерянных в лесах Белоруссии подземелий было прочувствовано не сразу, но по мере снижения столбика термометра пробрало даже самых забывчивых. Не то что бы в подземных коридорах было уж так холодно — совсем нет — в некоторых местах, в особенностях находящихся над галереями грибниц было вполне комфортно. Если не сказать жарковато. Хотя тут тоже надо смотреть для кого. Если для единственной специализированно-подземной штатной единицы Дома температура в двадцать градусов по Цельсию была даже немного перебором, то вот для всех остальных… В приповерхностных коридорах и возле воздуховодов через которые осуществлялась вентиляция было довольно некомфортно. Особенно когда снаружи запахло чем-то близким к минус двадцати. А если еще добавить большую влажность из-за окружающих болот — описание окружающего курорта станет полным.

В связи с вышеозвученными фактами и наличием единственного действующего очага не надо быть Нострадамусом чтобы предположить в какое именно помещение ближе к ночи сползались все разумные и не очень члены Дома и союзники. Правильно — в пиршественный зал, оснащенный аналогом средневекового камина, спроектированного в расчете на одновременную жарку пары тройки быков или одну ляжку тираннозавра. Дров эта конструкция съедала просто неимоверное количество и если бы не некоторые усовершенствования в виде тепловых завес и пары тройки излучающих тепло заклинаний, создатель сего доисторического кошмара был бы проклят сразу несколькими особо недовольными индивидуумами.

Первым недовольным был конечно же ярый защитник всего зеленого и ревнитель окрестных древесных насаждений, обладатель самой длинной и одновременно чуток зеленой бороды в округе — уважаемый дорогой товарищ Леший. Какая…. Какой… пропустим определения, существо догадалось собрать вместе все эти термины история умалчивает, но когда Дух Чащи соизволил так и представиться очередным прибывшим из центра "консультантам-помощникам" реакция была очень неоднозначна. Сами представьте, если после и так не особо комфортного приземления в пустом заснеженном лесу вас встречает укутанная в пышную то ли шубу, то ли шерсть из седого сфагнума фигура с зеленой бородищей, явно нечеловеческого вида и на полном серьезе представляется: — Уважаемый, дорогой товарищ Леший!

Все — отрыв шаблона.

Но все же вернемся к нашим баранам — второе недовольное конструкцией, перечисляю: камина, дымохода, отсутствием колосников, ямы для золы и пепла, неканоничностью отделки и что особенно важно — неприменением загнеток для уменьшения оттока тепла, был ревнитель истинно русской традиции печного дела — товарищ Дроконов. Он же драконья мама, он же главный домовой на все это подземелье. Еще в первый раз осмотрев произведение темноэльфийско-средневекового искусства он выдал такой загиб, относящийся в принципе ни к кому персонально, но наполненный неприкрытым превосходством и пренебрежением к расе, виду и половой ориентации придумавшего это вот — пара непечатных слов — творение, что стоящие рядом индивидуумы заслушались, а Ссешес даже немного оскорбился. Только немного так как в печном деле он ничего не понимал ни в человеческой жизни ни в навеянных какой то неведомой силой воспоминаниях иллитири. А за правду — вроде как и не обижаются. Сделал, как сделал — на предложение переделать по своему желанию Сергеич принялся перечислять какие-то нелепые отмазы с загибанием пальцев и перечислением отсутствующих материалов, что где-то в глубине темноэльфийской души забрезжила предательская мыслишка о некотором превознесении своих познаний одного хуманса. Ну так — чуть-чуть.

В общем, никакого особого конфликта вокруг данного отопительного прибора не возникало — сухостоя мучимые дроу ученички в свое время натаскали кубометров этак …надцать, полностью забив один из тупиковых коридоров по правую сторону от пиршественной залы. А уж кинуть пару тройку двухметровых полешек в зево пышущего теплом и умиротворяюще потрескивающего малиновыми рубинами углей монстра за работу никто и не считал. Тем более, что ширина вышеописанного каминчика позволяла без особых проблем разместить перед ним все наличное население подземелья, на удобных, выполненных Лешим в индивидуально древесно-эльфийском стиле то ли диванах, то ли хрен пойми на чем. В тесноте, как говорится да не в обиде. А уж после того как вооружившись хорошей скруткой проводов и стимпанковского вида громкоговорителем "маркони" обеспечил этот уголок хоть и не особенно качественной, с хрипотцой и помехами, музыкой. Хотя в большинстве своем слушали-то как раз совинформбюро и уж поверьте, новости с фронта интересовали всех намного больше, чем любая "развлекательная" волна.

Как не смотри и что не делай — зима это довольно скучное время года. И вечера — зимние вечера, когда воющая снаружи метель затягивает свою умиротворяющую песню, это то время когда любое разумное существо волей-неволей — подвержено скуке. Той самой скуке, которую полярники называют снежным безумием и боятся пуще всего на свете. Ибо что может сотворить дуреющий от информационного голода, отсутствия свежего воздуха и просто напросто возможности куда-нибудь отойти человек лучше даже не представлять.

Так что стихийно начинающиеся дискуссии, обычно возникающие после очередного вопроса "консультантов", или учеников, или прижившегося и теперь постоянно сующего свой нос во все дыры парнишки стали как то сами собой, то ли традицией, то ли просто уже привычным времяпрепровождением. Балдеющие у кого-нибудь на коленях дракончики были особенно за. Буквально всеми конечностями за такой досуг, столько почесываний и поглаживаний да каждый вечер — если бы могли бы мурлыкать, то им бы обзавидывались любые настоящие кошки. Тем более что температура тела у чешуйчатых была на пару тройку градусов побольше чем у каких-то там блохастых мышеловок. Да и переливающаяся изумрудами в отсветах камина чешуя была уж побогаче любой траченной молью заготовки под шапку.

А разговоры…

Медленно, с расстановкой почесывая развалившегося на коленках к веху пузом Глау, Санёк в очередной раз отвлекся от наблюдения за медитирующими, в попытке восстановить потраченный за день магический запас, недомагами и слежения за танцующей над очередной рунической заготовкой кисточкой ВаСю. За последним наблюдал не только он один, в частности большая половина ничем не занятого мужского населения Дома и практически все консультанты, не исключая и Кадорина. Уж слишком это была картина… не до восемнадцати конечно, но близко, очень близко. Забравшись с ногами на уютный диванчик, забывшись и полностью отдавшись творению вышеозначенная обладательница шикарного пушистого хвоста, отливающего буквально каждой шерстинкой в мягком свете сгорающих древесных стволов, в наглую использовала находящегося рядом дроу как удобную спинку с подогревом. А если еще учесть периодические попытки скривить в недовольной, но такой очаровательной гримаске карминовые губы и погрызть слишком острыми для человека зубками кончик кисточки…

Впрочем, от желания стать этим пишущим предметом гарантированно ограждал взгляд Ссешеса, то ли впадающего в такие вот моменты в прострацию, то ли находящегося на последней стадии бешенства. Во всяком случае — иногда от него веяло… Не сильно конечно, но дракончики вздрагивали. Да и по окружающим мурашки проскакивали. Особенно если закончившая работу и вернувшаяся к действительности девушка обнаруживала себя в совсем не соответствующем придуманному ей для себя статусу положении и принималась усиленно извиняться. Возникающие в таком случае задумчивые ухмылки на лицах Сергеича, Духа Чащи или Кадорина, Ссешес выключал одним только взглядом. Задевая при этом и окружающих. Хотя это все равно не особенно помогало. Во первых, рядом с дроу просто удобнее было сидеть, а во вторых, все еще чувствующая последствия соединения энергетических оболочек лисичка подсознательно тянулась в поле "своей" ауры. Да и интернационализм интернационализмом, но когда встречаешь в полутьме коридора громадную лисицу с воот такими зубами, а потом видишь ее же, но только в человеческом, хоть и очень обольстительном облике, желания "подкатить" обычно не возникает. Последний кто пытался такое провернуть, был весельчак и балагур Юра, не раз получавший контрольное предупреждение от Сергеича. Хреново кстати с парнем вышло… Если остальных успели тогда спасти, то то что осталось от Юрки засовывать в маточный репликатор было просто бесполезно.

— Дядь Ссешес?!

Полностью переключившийся на восприятии доверчиво прижавшегося к левому боку тела кицуне, дроу медленно, словно нехотя повернул голову в сторону человеческого детеныша. Dalharen принятый в Дом, был хоть и чрезмерно любопытным, но это было в разы лучше того состояния в котором Ссешес и остальные нашли это существо. Хотя называть существом вполне самостоятельного и уже более или менее сформировавшегося паренька было бы неверно. Обычно дети быстро тянутся вверх в весенне-летний период, но как показала практика — плотная кормежка, ежедневные занятия на износ на свежем воздухе и непересчитытываемый пальцами обеих рук перечень алхимических коктейлей творят чудеса. На свои десять лет Сашка теперь точно не выглядел. Эта худющая жердь с седой шевелюрой уже довольно прилично обращалась с колюще режущими предметами в виде разного рода ножей, метательных стеклянных игл. Да и просто прописать хоть и маленьким но зато очень крепким кулачком могла явно не по детски. В укутанном несколько непривычными традициями мироощущении дроу человеческая личинка уже взявшая жизнь первого своего врага была достойна ответов. Самое главное чтобы о паре тройке отлучек "типа за грибами" или "обучались следопытству" не узнала ВаСю. Все остальные — черт с ним. Тем более, что дедушка Леший и так несколько раз помогал сорванцу прятать неудобные, но такие приятные для окрестной живности "подарки", а деда Валера безо всяких там учил заново затачивать притупившуюся кромку лезвия и всегда был раз положить на склад лишнюю винтовку или пару тройку банок консервов, или еще какую ну совсем не нужную оккупантам или разведшимся в последнее время как блохи на бродячей собаке полицаям. Если разбираться, то под контролем Ссешеса все эти вылазки были практически безопасны. Если бы не полная, как оказалось "серость" паренька в отношении к лукам, хоть блочным, хоть и к выращенным духом Чащи многослойным светлоэльфийским, то все было бы еще проще. А так — молодого сорванца постоянно срывало на ближний бой и даже пара тройка отеческих подзатыльников иллитири этого не исправляло. Разок проблевался — не без этого. А потом шеи резал как заправский гоблинский ухорез. На темноэльфийского еще не тянул — шумел, суетился, да и усидчивости не хватало. Хотя некий артистизм уже выработался. Не без этого.

— Слушаю тебя dalhar.

— Дядь Ссешес, а по твоему сложно научиться говорить?

— Говорить или понимать? Чего именно тебе бы хотелось? — вопрос был задан очень задумчивым тоном. Причем дроу даже немного смежил веки, как будто советуясь со своим внутренним я, или перебирая как горсть жемчуга какие-то свои мысли.

Только-только было приоткрывший рот для ответа паренек был остановлен старческим покряхтыванием Духа Чащи.

— Нешто в загадки поиграть решил? Вот ведь семя басурманское. Вечно вы черношкурые три четыре дна в разговоре держите. Своих-то не мучал бы.

Ухмыльнувшись на такой вот дружеский комментарий, Ссешес немного приподнял левую бровь и еще раз уточнил: — Ну так как?

Озвученная парнишкой тема была в достаточной мере интересна для окружающих, да и для самого себя что бы от нее просто так не отмахнуться. Ведь действительно — обучение языку, причем не механическое запоминание значения слов, а именно внутреннее глубинное понимание механизма мышления… того самого клубка пропитанных тьмой и ядом мыслей, образов и позывов которые и составляют саму суть шелестящего подобно извлекаемому из скрытых ножен клинку языку иллитири. Нет — если разбираться общие корни с тем же самым высшим эльфийским в языке остались. Только вот за тысячелетия обособленного существования, изменения структуры общества, физиологии и даже большей степени психологии и популяционной психосоматики от первоначального языка остались действительно только корни, да и то — только некоторые.

В принципе ничего сложного, например в зазубривании некоего "пиджин-дроу", которого хватило бы для ведения простейшего разговора или манипуляции рабами из низших, нет. Во всяком случае — тысячелетия выращивания в загонах "rothe", а еще точнее "Weafl haska cahallin" это только доказывают. Полезная говорящая еда или рабы как их еще называют надземники быстро запоминает пару тройку сотен самых употребительных слов и выражении. Конечно, с жутким акцентом и коверкая все что можно и нельзя коверкать, но совершенства от них никто и никогда не требует.

Нетушки — филологов от изучения наполненного шипящими звуками языка бывших изгоев эльфийской народности Ssri-Tel’ Quessir, надо держать подальше. Да… как можно дальше…

Простейший пример: употребленное мною слово: доверие. Семантически точный перевод его с языка дроу будет звучать примерно так: субъект, выгода которого (либо же предпринятые мною меры) делают для него внезапное нападение на меня малорентабельным/маловероятным. Т. е. допустить кого-либо чуть дальше прочих в свое личное пространство можно, только гарантировав силой/шантажом/будущей выгодой/угрозой малую вероятность причинения им вреда. С одной стороны — практически ту же дефиницию мы можем употребить и для определения понятия "доверие" в земной традиции… И любой из людей скажет, что доверие — это совсем другое.

Проще говоря, понимание значения земной терминологии совсем не подходит для понимания тех же семантически близких слов в терминологии темноэльфийской.

Есть три вида доверия: Доверие неравных (скорее смирение, искренность в иерархических отношениях старшего и младшего, накладывающая обоюдные обязательства). Доверие равных, как потенциальных соперников — и здесь антологии уйдут или в сферу юридическо-финансовую, или в сферу военного соперничества. Доверие врагов — я настолько хорошо знаю, что ты враг, что могу выделить моменты, когда повернуться спиной к тебе будет наиболее безопасным моментом.

Нда… задал вопрос…

Попробуем ответить.

— Говорить или понимать? Что именно ты хочешь dalhar? — легкая улыбка на секунду появившаяся на лице Ссешеса после этих слов, явно доказывала что в этом вопросе все не так уж прозрачно и существует какая то скрытая закавыка. Примерно такая же как в ответе на вопрос — могут ли люди быть магами. Ответ был — могут. Только вот уточнение, что с ними придется для этого сделать и какое количество просто напросто не переживет данного процесса — все это не было озвучено.

Хмм… судя по тем еще огонькам забегавших в глазах Кадорина и крайне ехидной ухмылке Дроконова эти то товарищи примерно догадались или видимо просто житейским нюхом и излишней хитро… Парнишка, тоже хорош — взял небольшой таймаут и суда по пробегающим по челу морщинам — активно перебирает все возможные смыслы и подсмыслы моего вопроса. Все же что не говори, а влияние воспитания, особенно кланового, выдержанного в многолетнем яде интриг, что внешних, что внутренних — оно вельми полезно. Это я о ВаСю. Взявшая шефство над мальчишкой кицуне не только умудрилась за короткое время вогнать в детский череп чуть ли не весь свод "Уложения о благородных Фамилиях" древне китайской то ли империи, то ли вообще еще эпохи воюющих царств.

В конец запутавшийся Сашка, окинул растерянным взглядом явно издевающееся старшее поколение и сдержал было вырвавшийся из уст ответ. Уж слишком выражения лиц участвующих в разговоре, да и просто греющих уши были разносторонними. Легкая, на гране издевки, усмешка темного эльфа, ехидная ухмылка Лешего, внимательный прищур Кадорина, полная гамма недоумения, интереса, любопытства на лицах человеческой части коллектива. К окружающей картине можно было добавить заинтересовано сузившиеся щелки драконьих зрачков и шелест тщательно, любовно приминаемой газетной бумаги из которой старшина сооружал очередную "козью ногу", пожевывая от усердия кончик правого уса и практически полностью отключившись от окружающей действительности.

— А есть разница? — Ломающийся паренька в конце вопроса чуть не сорвался на дискант. Чем вызвал появление широких улыбок на лицах большинства присутствующих. Ну и некоторую злость и покраснение ушей у паренька.

— Есть. И довольно большая. Пример… — на несколько секунд дроу призадумался, как будто перебирая в голове некое подобие костяшек домино или колоды карт с нанесенными на них смысловыми… даже не формами и образами, а мироощущением и квинтэссенцией образа жизни. После чего всего лишь ткнул пальцем. Совсем безкультурно, в лучших традициях гоблинской (если бы оная существовала) аристократии, ткнул вооруженным матовым когтем пальцем в сторону одного из присутствующих и твердым исполненным силой и скрытой гордости голосом произнес: — Аthiyk d’ l’Taur! Treemma d’ tupora, xukuth naubol!

После чего обратившись к застывшему от неожиданности пареньку, перешел на более понятный присутствующим язык:

— Дедушка Леший? Ведь именно так ты dalharen зовешь находящееся пред тобой существо? Говорить — говорить на глубинном наречии может научиться любой. Вот понимать… что пред тобой не только словесные кружева, которые так любят плести надменные светлые сволочи. Тебе хотелось примера. Он пред тобой. Дух Леса! Страх живущих! Сердце ничего! Казалось бы просто слова. Звуки облекшиеся в образы. Но вот именно эти образы и являются тем путем тьмы, который нужен для понимания. Всего лишь понимания глубинного наречия. Передать шепот и хладное касание подземного ветра поющего в протяженных залах Подземья. Журчание и липкую холодную влагу живых пещер. Шелест и потрескивание оседающих под гигантским гнетом сводов. Рокот несущихся в глубинах рек, чернота вод которых никогда не была осквернена светом надземных светил.

Прервав свою речь на полуслове дроу запустил пальцы в подернутую серебром шевелюру Сашки и растрепав и так не особенно приглаженные волосы добавил с доброй улыбкой:

— Поверь, если хочешь, я научу тебя говорить. Но понимать… — улыбка, искривляющая губы, как по мановению неведомой волшебной палочки превратилась в исковерканную гримасу. И уже чрез мгновение она пропала, усилием воли сдернутая с лица. — Dalharen, пусть лучше у тебя останется Дедушка Леший, незнамо как достающий среди зимы жидкое золото rixus elggur, полосатых убийц. Поверь, твое соревнование с крылатыми и чешуйчатыми на предмет кто быстрее вылижет плошку меда до блеска стоит того чтобы сделать все что бы ты никогда, ни при каких обстоятельствах не научился "Понимать" Obok xanalress d’ l’Har’ oloth. Высокий язык подземья. Глубинное наречие проклятых. Проклятых и не позабытых. Поверь, Санька, в моем языке слишком много слов о боли и слишком мало о радости.

Глава 11

28.12.1941г

Всю ночь с неба сыпятся крупные хлопья снега, при этом низкое небо в сочетании с полным безветрием создаёт до такой степени инфернальную картину, что окружающее кажется одним из кругов ада, описанных в "Божественной комедии" Данте Алигьери, окружающих вмороженного в лёд Люцифера. Пушистые, разлапистые снежинки, больше похожие в своем совершенстве на произведения ювелира, чем на творение природы, казалось, парят в молочной мгле морозного воздуха простирающейся над белоснежным покрывалом укутывающим лес. Медленно покачиваясь и кружась, соскальзывая по обсыпанным своими менее везучими товарками лапам елей, они ласковыми, прохладными поцелуями зимы ложатся на исходящую паром распластанную тушу.

Маленькая полянка, практически просвет, между несколькими громадными деревьями, по праву могущими называться патриархами леса, была залита уже начинающей застывать кровью. Беспорядочные куски взрезанной одежды и ошмётки плоти, с идентификацией которых не справился бы даже практикующий патологоанатом, окружали топорщащееся белоснежными обрубками рёбер тело, почему-то еще продолжающее содрогаться во всё затихающих судорогах.

Всё это и зависшие в воздухе снежинки, уже на расстоянии десяти метров складывающиеся в заслоняющее взор марево, и уже покрывающаяся корочкой льда, кажущаяся черной на белизне наста, кровь, составляло картину полной нереальности происходящего. Картину приходящего перед самым рассветом кошмара. Того самого от которого просыпаешься закрывая обеими ладонями рот, давясь задушенным криком и долго потом судорожно глотаешь такой живой и сладкий окружающий воздух.

— Хорошо получилось, красиво! Хвалю! Только вот небольшая скованность всё равно присутствует. Вот например, смотри как смазаны мазки. И вот тут цвет не подходит к общей канве картины. Нужно было вложить чуть-чуть больше души в это произведение. И вот тогда бы оно засияло в своем полном великолепии. Да и сам заляпался, как поросенок, будет тебе от ВаСю на орехи.

При этих словах антрацитово-черная, вооруженная впечатляющими когтями ладонь, выглядывающая из рукава маскхалата, могущего поспорить своей белизной с окружающим снежным безмолвием, слегка взлохматила выцветшее соломенные, больше похожие на седые, задорно торчащие в разные стороны волосы собеседника. Смахнув капельку крови, зависшую на покрытом веснушками носу, все тот же когтистый палец отвесил его хозяину легкого щелбана.

— И учитывай, что, несмотря на алхимические коктейли Valsharess, ты хоть и сильный, но легкий. Поэтому нанося такие удары, как твой последний, постарайся все же не приближаться к объекту или хотя бы старайся, чтобы плоскость разреза не пересекала твоё истинное местонахождение. Забрызгает, вот примерно как тебя сейчас. Как-нибудь потом расскажу анекдот про полурослика. А теперь доставай подарок Деда.

В ответ на эти слова молодой парнишка завозился с липучками маскхалата, краснеющего неряшливой россыпью пятнышек крови. Покрытое веснушками детское лицо с выделяющимся на кончике носа алым мазком свежей крови. Лицо, глядя на которое сторонний наблюдатель мог бы дать парню на вид не более десяти-одиннадцати лет. Вот только если бы не практически седые волосы и взгляд…

…

— Командир, что ты с мальчонкой-то делаешь — ведь нельзя так. Его ведь уже даже наши парни боятся, да и мне от его взгляда не по себе становится. — Почесывающий покрытое мелкими шелковистыми чешуйками пузечко Глаурунга, старшина Рабоче-Крестьянской Красной Армии Дроконов Валерий Сергеич, с тревогой и опасением посмотрел на привольно разместившегося перед ним дроу, единолично оккупировавшего маленький мшистый то ли толстый коврик, то ли сверхнизкий диванчик, один из двух находящихся перед пышущим жаром камином, сложенным из облагороженных ледником камней. Волны тепла, отражающиеся от стен небольшого зала, укутанных многослойной паутина шелковых полотнищ кардинально черного цвета, погружали находившихся в нем в легкое подобие утренней дрёмы. Именно поэтому разговор шел крайне неспешно и можно сказать даже лениво.

— А что ты хотел? Чтобы dalharen сломался? Чтобы я принял в Дом хнычущего и прячущегося по углам хуманса, неспособного держать клинок и ощущать наслаждение, чувствуя как врага покидают последние капли жизни? Пойми — он хотел и сейчас хочет только мести. И только кружась в танце с Jalil Elghinn, рискуя своей жизнью, он сможет оставаться самим собой. А взгляд… — На секунду задумавшийся Ссешес Риллинтар, самозваный Глава затерянного в немецком тылу темноэльфийского Дома, с легким восхищением произнес, обращаясь даже не к собеседнику, а в наполняющую пустоту подземной залы тишину, нарушаемую только потрескиванием умирающих в камине поленьев и тихим умиротворенным дыханием окружающих. — Она ведь теперь часто смотрит сквозь них… не надо лишать деву развлечения, иначе она сама начнет их искать…

…

Из распахнутого ворота маскхалата мальчишечьи ладони извлекли нечто, больше похожее на покрытое бурой, потрескавшейся коркой семя, топорщащееся крючьями выступов. Извлекли и застыли, как будто в нерешимости.

— Ну что же ты? Ведь сам у Деда зверушку выпрашивал.

Повернувшийся к дроу паренек, чуточку обиженным тоном произнес:

— Так я дракончика хотел, как у Сергеича. Чтобы тоже с крылышками и как Глау огонь выдыхал. А он мне вот это подсунул. — В детских глазах, обращенных на подарок Духа Чащи, мелькала настоящая кристальная обида, разбавленная впрочем, хорошей долей любопытства.

— Что, так и не признался, что это будет за зверек? — Поймав себя на странном желании еще раз растрепать волосы dalharen, дроу недовольно оскалился и быстро продолжил — Ну чего стоишь? Еще чуть-чуть и будет поздно.

Встрепенувшийся мальчишка после этих слов мгновенно оказался у распластанного в центре поляны тела и осторожно опустил необычный подарок в раскрытую грудную клетку, в которой все еще слабо подрагивали покрытые кровяными разводами человеческие лёгкие. Уже оттертый снегом клинок с легким треском взрезал тонкую плёночку, покрывающую верхний торец семени и после легкой паузы вонзился в протянутую над впадиной, скрывавшейся под этой пленкой, ладонь. Раздавшееся со стороны паренька знакомое шипение, заставило присутствующего на поляне Ссешеса расплыться в улыбке, dalharen явно подхватил несколько не совсем обычных в человеческом обществе привычек своего опекуна.

Тонкая струйка крови текущая в небольшое углубление на вершине странного подарка Духа Чащи по всем правилам должна была заполнить его уже через несколько секунд, но проходило одно мгновение, другое, а падающая на поверхность семени кровь как будто поглощалась этим странным, топорщащим изогнутые крючья шипов, предметом. Прошло не менее минуты, когда немного обеспокоенный происходящим дроу окликнул застывшего в удивлении пацана, с распахнутыми глазами смотрящего на исчезающую на поверхности семени кровь. Стоило только наперснику Ссешеса отвлечься и, спрятав кинжал, заняться раной, как из зева разверстых ребер практически трупа, еще недавно бывшего незадачливым и очень невезучим членом вспомогательного отряда СС, так называемого Шуцманшафта, стали раздаваться крайне неприятные для уха обычного, никак не связанного с разделкой мяса или хотя бы охотой, обывателя звуки.

В нашем мире, наполненном звуками природы, человеческой речи и громыханием машин, воспринимаемыми населяющими его существами как нечто обыденное, есть то, что выделяется даже среди окружающей нас обычной какофонии. Это звуки рождения, первые звуки издаваемые новорожденным существом, и нет разницы какого вида или пола оно бывает. Тончайший писк еще слепых щенков, требовательный и наглый ор только что пробивших скорлупу птенцов, заливистый и вместе с тем торжествующий крик человеческого младенца. Так уж устроено любое живое существо. Оно приветствует этот мир в который приходит для того чтобы в нем жить, питаться его соками и в конце концов умереть — именно поэтому песня рождения является самым прекрасным звуком во вселенной…

Среди треска разрываемого мяса и жуткого бульканья сжимаемых и протыкаемых легких, застывший в полном безветрии, наполненный миллиардами зависших снежинок, воздух был оглашен криком, торжествующим криком рождающейся жизни.

Шелест, скрип и высокий, режущий уши свист, сплетались в приветствие окружающему миру, в странный и радостный первый плач новорожденного существа. Он длился не больше нескольких мгновений и постепенно затих. Хлынувшие после этого из распахнутых ребер зеленые плети буквально в течение одной минуты окутали распростертое на поляне тело, заключив его в ажурный непрозрачный кокон, подрагивающий от проходящих в нем процессов.

Широко раскрытые глаза мальчика, устремленные на творимое перед ним действо, не сразу перевелись на Ссешеса, который, уже отчаявшись привлечь внимание, был вынужден положить руку на плечо воспитанника.

— Кажется, я догадываюсь, какого щеночка Дух Чащи тебе подсунул. — Мелькнувшая на лице дроу вёселая белоснежная, но немного зубастая улыбка немного успокоила будущего собеседника. — Шутник!

— Дядя Ссешес, а что это будет?

— Неет, даже не уговаривай, не буду портить шутку. Могу сказать одно — животинка крайне полезная и интересная, тебе понравится. — Всё же не сдержавшись, Ссешес еще раз взъерошил мальчишечьи вихры и с задумчивым видом продолжил: — Все равно он наверно только через несколько дней созреет, так что потом сюда вернемся. Так что на этом нашу прогулку можно считать законченной. Собираемся и пошустрее.

Метнувшийся в сторону ближайшего дерева, с прислоненным к нему небольшим рюкзачком все того же белого цвета, охотничьими лыжами и немецкой снайперской винтовкой с обмотанным шелковыми растрепанными лентами стволом, паренек быстро схватил свою экипировку и уже будучи полностью готовым к выдвижению, поделился с опекуном полученной у Духа Чащи инструкцией по разведению домашних любимцев.

— Деда сказал, что он через пару дней меня сам найдет. Только вот, а если немцы сюда раньше придут?

Окинув расчерченное кровью великолепие, медленно скрываемое падающим снегом, Ссешес еще раз ухмыльнулся, немного задержал взгляд на все еще колеблющемся из-за проходящих в нем внутренних процессов коконе и задумчиво, практически про себя ответил:

— Думаю, это будут исключительно их проблемы. — После чего встрепенулся и уже нормальным голосом продолжил. — Потопали, юная гроза СС. Никуда твой подарок не денется. И вообще ваша человеческая традиция отмечать дни рождений меня поражает. Зачем? Ну да ладно. А теперь по серьезному — на будущее постарайся не смотреть пристально хумансам в глаза.

Завязывающий крепление лыж мальчишка отвлекся и с любопытством посмотрел на Ссешеса.

— Почему?

— Это главный недостаток обучения Qu’ el’ velguk — Убийцы Дома. Не переживай, по сравнению с аурой "Бледного мастера" это еще цветочки. Хотя некромант из тебя тоже не получился бы. А жаль… Чуть позже покажу, как скрывать взгляд. А пока, старайся всё же не смотреть пристально, а еще лучше отводи взгляд.

28.12.1941 г вечер. Пиршественная зала Дома.

Ежевечерние посиделки под мирное потрескивание камина и легко узнаваемый голос Левитана раздающийся сквозь рупор намертво привинченного под потолком громкоговорителя — что может быть более умиротворяющим? Особенно после сытного ужина, которым в этот раз занимался хозяйственный Сергеич, изведя на свое коронное "каша из всего" половину кабаньего бока в виде подкопченных ребрышек, кучи перловки, целого набора мясных грибов и черт его знает какого количества разного рода травок, любовно подвешенных в виде сухих веников под потолком кухонного отнорка.

— Гррр! — с царственным видом втягивая под себя лапы Грау донес до окружающих все что он о них думает и в особенности вот об этом вот нахальном детеныше. Как же — его величество соизволили потревожить. Причем как — в наглую вцепившись в так удобно вытянутую в сторону пышущего жаром камина лапку. И не надо тут о том что оная лапка покрыта твердой как камень чешуей и ничего с ней не случится — не надо. Ходют тут разные… жирными пальцами любовно наведенную полировку портят. Не для этого его чешуйчатое святейшество и по совместительству император вселенной целых полчаса вылизывался, зачастую принимая такие головоломные позы что большой мам старался в его сторону даже не смотреть во избежание головокружения и приступа сильнейшей неполноценности.

— а ведь на кошака похож жуть как, только что не меховой, да когти на лапах не втягиваются. — криптозоологический комментарий химика вызвал у большинства присутствующих улыбки, а копающийся с недовольным видом в своей тарелке мальчишка вскинув голову звонким голосом добавил:

— А я это давно заметил! — выпустив многострадальный деревянный инструмент гурмана Санька предъявил растопыренную пятерню и озвучил результаты своих наблюдений. — Он как кот между пальцами даже вылизывает! У нас раньше Барсик был так тот тоже так делал. Вот только у него язык не такой длинный был.

Как будто в отместку за такое сравнение дракончик соизволил чуть повернуть голову с блаженно зажмуренными от тепла горящих дров глазами и издевательски вытянул длинный, раздвоенный на конце как у хорошей змеи орган вылизывания. При этом глаза крылатого змеюки сами собой попытались сфокусироваться на танцующем впереди морды двойном кончике. Вид у дракончика при этом стал до такой степени загадочным, что те из присутствующих в зале кто следил за перипетиями этой истории с самого начала, буквально покатились со смеху.

— Дядь Ссешес, а что он дразница! — звонко прозвучало обвинительное заключение мальца, быстро схватившего кому именно посвящался показ издевательски ощупывающего воздух розового в небольшую черную крапинку языка.

Рука сама собой потянулась к седым вихрам парнишки и взлохматила и так не особенно покорную шевелюру. Отсутствие в обозримом радиусе ровесников и более или менее непонятный возрастной, да и что уж тут и этнический, состав населения Дома как-то сам собой привел к тому что два сорванца нашли друг друга. Начиная от беготни по коридорам, "напрыгивание" на окружающих, экстремальные прятки с использованием подручных предметов и всего что плохо прикручено (прибито или просто находится не в том месте вселенной). Сюда можно еще добавить попытки сгрызть что-нибудь странное из алхимической лаборатории. Причем в таких сочетаниях что и я и ВаСю просто диву давались как икающий разноцветными искрящимися пузырями и светящийся раздутым как барабан пузиком, больше похожий в этот момент на мутировавшего чешуйчатого чернобыльского светлячка переростка, дракончик находит в себе смелость в очередной раз найти на свою длиннохвостую задницу приключений. Причем как бы ему после таких вот набегов не было плохо — попытки набежать и попробовать все что подвернется он не оставляет. Внушения большого мама в расчет не принимаются, так как райские закрома (видимо в разуме чешуйчатого засранца лаборатория ими и является) манят его наперекор всему. Санька тоже пару раз был застукан за попытками "похимичить". Но тот хотя бы смешивал прилипшие к шаловливым рукам химикаты и алхимкомпоненты снаружи, а не в недрах собственного желудка. Кстати тот самый состав "чернобыльского светлячка" был им случайно переоткрыт в процессе смешивания перекиси водорода с отмученным осадком после получения зелья выносливости. Причем как потом выяснил чуть ли не танцующий от радости химик оный осадок хоть и был получен алхимическим способом в основе своей представляет собой абсолютно немагическую смесь сложных эфиров и каких то там кислот. Повторить чисто химическими методами или хотя бы понять что там точно намешано у Романа так и не получилось, но это не помешало целеустремленному юноше со всеми предосторожностями подготовить более чем пятилитровую флягу этой самой химии для передачи в центр. Не понятно в какой области народного хозяйства этот состав можно применить, но залитый под самый потолок брызгами "нечаянно" хлопнувшей пробирки участок коридора светился как минимум часов двадцать. А то и больше. Несварение желудка совмещенное с подсветкой окружающей действительности мертвенно зеленым светом испускаемым многострадальным раздутым брюшком закончилось у Глау примерно через столько же. Вид страдальчески закатывающей глаза крылатой сосиски освещающей зал надутым как барабан пузом был еще той психоделической картиной. ВаСю и Сергеич тогда вокруг этого хвостатого симулянта целый день прыгали, то под голову подложить то на бочек перекатить, то попитюшки несчастной помирающей животинке срочно надо. Дракон называется! Тьфу! Хорошо хоть что воздух не портил. А то вообще бы полный стыд был бы.

В обще то день сегодня начался довольно сумбурно — визитом Кадорина с очередной попыткой поговорить по душам. Как еще обозвать практически ежедневную попытку вести агитационную работу в отношении советского государства, совмещенную с то ли с перекрестным допросом то ли просто с извлечением информации о иномирных технологиях и образе жизни. Впрочем его тоже понять можно — вмазался он тут с нами по полной. Не знаю какое отношение к нему у руководства было до засылки в эту тьму-таракань, но вот после обнаружения "Волшебного царства дедушки Лешего" поменяться местами с нашим штатным НКВДшником согласился бы только самый завзятый мазохист.

На фронте творится полная задница — об этом я и по своим воспоминаниям помню. Ну может быть чуть чуть получше чем в каноничном прошлом. Хотя это тоже не факт, так как новости мы узнаем исключительно из речей Левитана, а в них как в песне про прекрасную маркизу. Но опосредованно, имея хотя бы немного серого вещества в черепном пространстве, можно было догадаться о многом. Например по количеству рейсов с большой земли и их содержимому. Никаких маститых ученых с длинными седыми бородами до колен и вечно суетящимися вокруг них лаборантами с голодными чахоточными глазами — о чем вы! Забудьте как эротические сны о женском монастыре с белокурыми монашками девственницами. Пара тройка отрядов неразговорчивых диверсантов, многочисленные ящики с оружием, взрывчаткой и другим не менее "вкусным" барахлом. Причем все это счастье хоть и разгружалось на нашей замаскированной полосе, но к Дому Риллинтар и его жителям практически никакого отношения не имело. И никаких контактов. Лично я видел этих пассажиров только при посадке да и то со ста-ста пятидесяти метров. Да и то мельком. По приземлению очередного самолета Дух Чащи подхватывал оных ходоков и в сопровождении Кадорина сразу же выводил лесными тропами куда подальше от нашего затерянного уголка. Зная любовь старичка к таким древним как сама жизнь эльфийским фокусам как "лесная тропа", "Быстрая дорога" или если уж совсем скучно и академично правильно — организацию в поле эгрегора многоступенчатых складок пространства для обеспечения самоподдерживающихся каскадных переходов, догадаться куда именно он их перенаправлял было практически нереально. Да и не интересно. Все равно из виртуального треугольника очерченного уже запущенными источниками место назначения перехода перенести не получилось бы. Просто по причине недостатка энергии на подобные шалости.

А поставки то практически стоят. И возобновятся ли в полном объеме — вопрос. Это я не к тому что очень хочется лэндлизовского шоколада или черной икры. Совсем нет. Тем более что человеческий шоколад это как оказалось на вкус иллитири довольно мерзостная композиция, вызывающая хоть и небольшую но все таки довольно неприятную аллергическую реакцию.

Нет — свои обязательства Дом выполняет как бы не на двести процентов, пересылая на обратном пути не только ранее оговоренные алхимкомпонеты, но и результаты многочисленных экспериментов дорвавшихся до оборудования ВаСю и Романа. Тем более что удалось придумать и откатать на коленке босяцкую технологию хранения алхимических зелий и иных содержащих магию ништяков. Все оказалось до неприличия просто и технологично — контейнер из спеченного песка и покрытие на базе реакции осаждения серебра из раствора. Простейшее показываемое даже в школе "серебряное зеркало". Каких-то несчастных десять микрон серебра и вуаля.

Но — отвлекся. Судя по виду Андрея фитиль ему был вставлен очень длинный и из шершавого корабельного каната. После чего непонятно как уговорив Лешего, Кадорин практически перестал ночевать в подземелье и как укушенная в кормовую часть бешеная собака принялся носиться по окрестным лесам и болотам неся всем справедливость во имя Луны. Ладно — не Луны, а Советской власти. Видимо после инцидента с бомбежкой майору намекнули, что так и останется в этом лесу пожизненно — проверять благонадежность белок, если не наладит НОРМАЛЬНОЙ агентурной работы. А агентурист из него — как из меня блондинка. Так что — хай думает, как агентуру ставить. Вот и носится как блоха в штанах.

Моя черная как сама жизнь физиономия в этом деле ну никак не помощница. Да и характер в последнее время испортился. Не то что бы я срывался, но уже не раз ловил себя на подозрительном желании перерезать окружающих хумансов и навсегда решить вопрос сотрудничества с человеческой плесенью. Ну так — всплывали небольшие недостатки темноэльфийского классического воспитания. Да еще эти постоянные намеки Дома СССР по поводу того что в Норильске пещер как бы и не поболе будет. Да и Лешему там мол сподручней…

Таким образом ни нормальной лаборатории, ни нормального штата ученых в обозримом будущем, или до тех пор пока фронт не сдвинется в нашем направлении можно не ожидать. Есть конечно вариант — выдать на гора что-то уж совсем этакое по типу атомной бомбы на коленке или как предлагал Дух Чащи запустить маленькую, ну очень маленькую эпидемию. Да только боюсь в том случае если Дом Риллинтар и его недальновидные члены покажут что-то совсем меняющее правила игры то в этом случае велика вероятность объединения даже наиболее злейших врагов. В слитном порыве осуществить карантинную операцию в отношении лесопосадок Белой Вежи и окружающих ее районов. В новостях потом так и скажут: А в этом лесу — гнездо непарнорылой совки или еще что — выжечь надо дотла, предварительно откатав танками и сбросив все наличные запасы авиабомб. Во избежание экологической катастрофы и эпизотий средь популяций майского жука. Ведь согласно новейшим открытиям ученых рейха и советов снижение этих популяций напрямую влияет на уровень благосостояния и идеологической твердости населения Европы и большей части Азии.

Все это конечно бред. Но некоторые нотки правды в рассуждениях присутствуют. Тем более после новостей Кадорина. Тех самых новостей после которых в моей голове и забегали как тараканы разного рода мыслишки о том может — ну его нафик? Сбежать в какой-нибудь тихий уголок, закопаться там поглубже и понезаметней и черт с этим окружающим миром — все более сумасшедшим и непонятным.

Возвращаясь к теме новостей — как и ожидалось использование листьев меллорна, как и в нативном виде (первоначально) как и в виде разного рода декоктов и растворов приняло в советской военной медицине повальные масштабы. И создало бум подобный пенициллиновому. Слишком удачным, практически волшебным лекарством оказался этот самый непонятный препарат "Mellorni foliorum extract". Работающим даже при минимальных дозах и зачастую вытаскивающих санбольных не то чтобы с того света но из его преддверия точно. Все от сепсиса, гангрены, плеврита и до гонореи и сифилиса вплоть до терминальной стадии. Нет — в эффективности предоставляемого Духом Чащи препарата так любимого длинноухими лесными засранцами я никогда не сомневался, как и в том что почувствовав его действие апологеты классической медицины впадут в экстаз и экзальтации. Но такого ажиотажа… Если бы не довольно быстрый рост саженцев, на подпитку которых уходила практически вся мощь соединенных леями источников аппетиты центра просто напросто привели бы к их гибели. И так в каждой второй радиограмме звучало — "Еще, еще! И побольше!" так что даже и не знаешь хорошо ли что вообще с этим связались или нет. С одной стороны как раз из-за посадок меллорнов и невозможности их перевозки вопрос об экстренной экстрадиции таких интересных зверьков как ваш покорный слуга, кицунэ и Дух Чащи хотя и поднимался, о особо остро не озвучивался. Все равно самое вкусное на данный момент для Дома СССР находится на этом вот затерянном в лесном небытии клочке земли. С другой стороны эти разнещастные листья меллорна уже принесли мне лично и окружающим столько геморроя на наши пятые точки сколько полноценная плантация коки не приносит при одновременном визите тяти шести отрядов конкурентов и полного "миротворческого контингента" американской наркополиции. А сколько еще принесет…

Ладно — к нашим баранам. Новости такие — среди санитарных потерь советской армии появилась новая статья. Довольно экстравагантная, намного превышающая своей необычностью прошлого конкурента "потери беременными". Да-да именно то о чем вы все подумали — если дать блондинке в руку гранату и предупредить о том чтобы ни в коем случае не дергала чеку она обязательно ее дернет.

Как уж там последователь Пирогова вели учет использованию препарата и вакцинируемых, но факт остается фактом — четыре лесных эльфа сугубо коммунистической направленности в наличии. Мало того что о самом факте передозировки и успешной мутации я узнаю самым последним, так меня практически поставили перед фактом что Союз советских социалистических республик уже разрулил все сопутствующие проблемы и уже практически официально расширил видовой состав своего населения. Данные новости лично мне были глубоко не понятны. То что на фронте бардак и повальное отступление еще не повод ставить вот такие вот социальные эксперименты. Да испытуемые не сошли с ума в процессе преображения и сохранили коммунистическую стойкость и верность партии. Но светить самим фактом их наличия перед окружающим миром. Для этого необходимо было либо иметь стальную политическую волю и железобетонную уверенность в правильности своих действий, либо находиться в полном отчаянии. Хорошие кадры в стране победившего социализма всегда были и надеюсь они уже продумали удобоваримую легенду? Хотя бы вариант с малоизвестным племенем, многие тысячелетия обретавшимся на просторах таинственной Сибири. Вероятность того что в подобное поверят маститые антропологи конечно весьма маловероятна. Но возникновение спекуляций о насильственном преображении человеческого фенотипа еще более опасна. Этим утром разговор с Кадориным сообщившим мне подобные новости резко не задался. Вплоть до того что от лица Дома Риллинтар был отправлен официальный запрос Великому Дому СССР об разъяснении официальной позиции Дома в отношении преобразованных и внешней паутины иллюзий озвученной представителями Дома.

Можно сколь угодно долго трафить чертам своей психики больше похожим на поведение пятнадцатилетнего подростка, это облегчает жизнь и делает психику более пластичной под воздействием внешних факторов, но в данном случае ситуация явно была нестандартной и очень опасной. Хумансы… все сказано этим словом. Вероятность утечки информации из служб тайной стражи Великого хотя и человеческого Дома оценивается лично мной довольно высоко. И то что будет твориться в паутине мировых связей, пронизывающей все многообразие Домов и семей этого вдруг ставшего таким маленьким земного шара, не сможет предсказать даже Ллос.

Как! Как можно было сообщать такие новости без разъяснения легенды под которой в сугубо человеческое в крайней степени ксенофобное и расистское общество будет интегрироваться не какая то там народность — нет, разговор идет о генетически обособленной расе с явными морфологическими и генетическими отличиями. Конечно факт возможного получения жизнеспособного потомства при скрещивании может немного остудить чересчур буйные головы. Но лишь немного.

28.12.1941 г глубокий вечер. Благородная Сю из рода Ва по праву клятвы и выбора Valsharess Дома Rillintar. Sseshes Rillintar.

— Госпожа, нам необходимо обсудить пришедшие по паутине связей новости, касающиеся выживания Дома. — тон с которым дроу обратился к вышедшей было за пределы пиршественной залы кицунэ, обладал теми самыми непередаваемыми нотками, отличающими начало любого истинно важного разговора.

— Да, мой князь. — Остановившись рядом с поддерживающей свод колонной ВаСю, чуть наклонила голову в знаке почтения и устремила свой взор на собирающегося с мыслями Ссешеса. — Уместно ли мне будет предложить продолжить разговор в моих покоях?

Встрепенувшись, как будто пловец, наконец решившийся на прыжок в студеную воду, иллитири отступил вглубь коридора, пропуская собеседницу вперед. — Конечно моя госпожа, для меня это будет большой честью.

Две тени чуть шелестя одеждами двигались по заполненным мраком коридорам подземелья с каждым витком спускаясь все ниже и ниже к самому сосредоточению этих затерянных в глубинах болот катакомб. Каждый из них дума о чем то своем, готовясь к приближающееся беседе и раскладывая на полочках разума вечно путающиеся гирлянды мыслей…

— У союзников дела идут очень плохо. — Внимательный взгляд, брошенный на идущую рядом девушку показал что серьезность предстоящего разговора оценена.

— Как всегда, мой князь… — Слабая улыбка озарившая лик, ставший внезапно нечеловеческим из за мелькнувших за кармином губ клыками, предназначалась не только собеседнику и стенам подземного корридора. Совсем нет — окружающий мир и происходящее в нем — те самые человеческие войны, мелкие планы героических полководцев, идеи и надежды осеянных величием владык… Сколько было таких и сколько еще будет.

— Все должно решиться в ближайшие две-три руки дней и плетельщицы судеб уже шепчут… — Порвав нить разговора, иллитири устремил исполненный непонятных мыслей взгляд на свою спутницу и глубоко, чуть сожалеюще вздохнул.

— И что же они шепчут, мой князь? — Бархат произнесенных слов был исполнен чем то непривычным. Тем самым то ли чувством то ли его впечатлением… И даже только тень, запах или дуновение этого заставляло…

Внезапно тряхнув головой как будто в попытке сбросить нечто невидимое и неощутимое иллитири ответил еще больше снизив громкость, на полтона не дойдя до шопота.

— Дом наших… — невесомая, как пойманная в паутину пылинка, пауза была тщательнейшим образом взвешена на аптекарских весах разума и выпущена в тихий ручеек разговора. — вероятнее всего найдет в своем кармане стертый медяк…

— Который покачнет весы менялы? — приблизившись на шаг к растворяющемуся в тьме коридора дроу, утянутая в так волнующе облегающее ее фигуру платье, кицуне многозначительно прищурилась, как будто вспоминая что-то давным давно забытое. — Не будет ли дерзостью спросить мой князь, не просыпятся ли раковины от такого? И не покатятся ли в придорожную пыль, вынуждая бедняка или менялу опуститься на колени в тщетной попытке сохранить свои сбережения?

Ответная улыбка была дополнена чуть опущенной в признании красоты рожденного словесного кружева головой.

— Просыпятся, моя госпожа… — кисть, вооруженная более чем внушительными когтями щедрым жестом просыпала в пространство невидимое и неосязаемое золото дураков. — Жадность и спесь, самоуверенность и азарт. Всего этого будет достаточно.

— Как всегда, мой князь. Как всегда. — Чуть потупив искрящийся любопытством и каким то дьявольским весельем взор, девушка выказала свое отношение к озвученному совершенно не подходящим человеческому существу образом, вильнув тщательно расчесанным и уложенным ворсинка к ворсинке хвостом. После чего провела в воздухе ладошкой, засиявшей в мраке подземелья, как будто бы она была выточена из самого лучшего каррарского мрамора. — Не будет ли с моей стороны наглостью вопрос о иероглифах начертанных на этом медяке? Ведь пусть хоть цзяо иль презренный фынь, но и они чеканились в государевых сокровищницах и имеют за собой не только волю императора но и умысел чиновников, не пожалевших ни штампов ни пота рабов.

— О! — Еще раз уважающе наклонив голову, иллитири неожиданно даже для самого себя невесомо поймал кончиками затянутых в эбеновую кожу пальцев явленную ему драгоценность. — Знаки. Знаки вполне читаемы, ussta Valsharess. Мало того, они специально сделаны как можно более четкими. И их значение…

Мрак. Наполненное отрицанием света ничто. Синоним пустоты и молчания… или может быть нет? Кто знает какое бесчетное количество раз в любом из миров мультивселенной подобная пустота и безмолвие наполнялось взявшейся из ниоткуда из того самого ничего, простирающегося за границей восприятия, мелодией. Мелодией дыхания, мыслей, чувств и тишины. Тот самый момент когда окружающая действительность капсулируется только для двоих. Тьма наполненная шелестом слов и прикосновений, дыханием и шорохом одеяний, за пределами которой норны прекращают свою бесконечную пряжу.

— Огонь свечи… — карминовые губы прошептали наполненные горечью слова, обращенные лишь к собеседнику, в надежде. Нет — в полной уверенности в понимании. Понимании не только внешнего, но и внутреннего смысла. Тех полутонов которые зачастую уже исчезли из речей людской толпы, по недосмотру Вечного неба считающей себя цивилизованной.

— Да, моя госпожа… — больше похожее на дуновение столь редкого подземье теплого ветерка прикосновение пальцев, длящееся мгновение за мгновением, ценнее даже не золота — наполненных силой полновесных камней за каждый последующий миг… — именно так.

— В молодость старого Ва, желтая река волею небес не разливалась в течении трех лет вызвав невиданный глад и мор, пошатнув столпы династии и вызвав волнения черни и армии. Чжуан-сян-ван, отец недостойного Ин Чжэна согласно советам предсказателей и жрецов соизволил "запалить свечу" для того чтобы отвлечь чернь и дать быдлу виновника…

Теплый мрамор кожи, медленно проплывающий под подушечками осторожно крадущихся по внешней стороне точеной кисти пальцев, был столь притягателен что это движение родившееся из случайного приковсновение длилось независимо от струящегося где то там во вне разговора. Пальцы жили своей, чуждой остальной вселенной жизнью, чертя на божественном шелке достойные лишь небес иероглифы, прочесть которые не взялся бы и сам Юй-ди, спустись он в этот момент с небесного трона.

— И чем же закончилась игра теней, проявившихся за пламенем свечи?

— Советники и гадатели на панцире пресноводных черепах и внутренностях жертвенных животных. Сумасшедшие монахи, больше думающие о своих бездонных желудках и кувшинах с подогретым вином чем о вечном. Старый Ва Инь упоминая о тех временах сказал: "Люди склонны забывать о том, что проявившаяся от пламени светильника тень лишь ждет момента когда закончится масло." — Чуточку злорадный прищур миндалевидных глаз, излом бровей способный похитить и тут же разбить о камни сердце и голос исполненный легкого презрения. — Десять лет бунтов и восстаний, обезлюдевшие поля, отъевшиеся на мертвечине вороны и лисы.

Медленно выскользнувшие из крыла тьмы притворявшегося рукавом платья пальцы до этой поры свободной руки неверяще и осторожно прикоснулись к эбену чужой ладони и включились в немой разговор… невидимую никем чужим переписку душ…

— Шелковый шнурок от которого часто начинается поветрие и желудочные колики. Вот что обрел решивший посветить в темных закоулках дурак. А тени… — мягкая улыбка, на мгновение показавшийся жемчуг и с придыханием вырвавшиеся из карминового плена слова, напоенные негой и совершенно нечеловеческой страстью. — Тени это лишь тени… кто похвалится что держал их…

Раздавшееся за поворотом коридора чертыхание в котором любой из жителей подземелья узнал бы непередаваемый голос большого мама, заставил две скрывающиеся в темноте фигуры отпрянуть друг от друга до последнего момента не разрывая переплетенные в какой то немыслимой игре пальцы.

— Да черт побери эту темноту, ноги поломать — что плюнуть!

Прижавшаяся спиной к бугристой спекшейся стеклянной стене кицуне уже совершенно обычным тоном и громкостью продолжила так безжалостно прерванную мысль воплощенную в несовершенный каркас слов:

— Кланам тени даже не пришлось сворачивать свои операции. Наоборот большая часть достояния клана была заработана старым Ва как раз в "период нашествия демонов". Человеческие суеверия слишком грязная и непонятная материя чтобы на их основании пытаться снискать выгоду.

Чирканье колесика трофейной бензиновой зажигалки и отсветы желтого невесомого мотылька пламени заставившие появиться и вырасти тени устремившиеся в глубь корридора подальше от слепящего после полной темноты огонька.

— Боюсь в этот раз доказательства будут предоставлены с научной и крайне прагматичной точки зрения. Столкнув суеверия, старые сказания и то что большинство будет считать правдой. — голос дроу был задумчив и несколько отстранен, как будто разговор касался погоды на завтра или видов на урожай в грибницах нижнего горизонта. Так что подошедший старшина, несущий перед собой неровный огонек зажигалки вклинился в разговор, как будто само собой разумеющееся.

— Ссешес, ну хоть того светящегося мха на стены наклеить что ли — ведь хоть глаз выколи! — Перекинув из руки в руку нагревшуюся зажигалку и чуть зашипев от жара нагревшегося латунного корпуса Сергеич добавил: — Вам то понятно — в темноте то видно. Но и об обществе забывать не след.

Взметнувшаяся в воздух ладошка кицуне на мгновение замерла и окутавшись зеленоватым свечением породила под потолком небольшой светящийся шарик, отогнавший наполняющую туннель тьму и сгустивший отбрасываемые фигурами тени до практически осязаемой плотности.

— Вот! — Щелкнув крышкой зажигалки и принявшись размахивать оной в воздухе для ее быстрейшего охлаждения Дроконов довольно добавил: — Так то лучше!

После чего окинул взглядом находящихся перед ним существ и голосом пропитанным тем самым непередаваемым дедовским ехидством, которое появляется обычно после пятого-шестого десятка или после первого внука или внучки, спросил:

— Я-то вам не мешаю? О чем таком страховидном разговоры вели? — после чего не прерываясь и даже не ожидая ответа задорно подмигнул Ссешесу: — Тож хорош — красну девку в подземелье томить.

— Помнишь, Дух Чащи рассказывал о листьях меллорна?

— Ну было такое. Еще говорил что от всех болезней зелье то. — еще пару раз помахав зажигалкой старшина прибрал ценную вещицу в нагрудный карман гимнастерки, которую не поменял ни на не раз предлагаемый Ссешесом темноэльфийский комбенезон, ни на подбитую невесомым пухом шелковую то ли рубашку, то ли тонкий поддоспешник, притараненный лешим в качестве осенне-зимнего обмундирования. Старшина вообще в одежде являл ярый консерватизм обходясь в последнее время "намоленной" как он высказался гимнастеркой, ватными штанами, и стеганным ватником из посылок из центра.

— Последствия передозировки помнишь? Они оговаривались особо. — тон с которым были произнесены данные слова был может быть чуточку теплее дующего на поверхности ветерка. Особенно если знать что ночка выдалась холодноватой — под минус двадцать пять, а может и ниже.

— Так вот — несколько пациентов выжило. Не только выжило, но и благополучно подверглось мутации...