Отступник

Глава 1

Еще не рассвело, когда тревога раздалась в особняке как гром среди ясного неба. Сон как рукой сняло, Леона выругалась встав с кровати и привычно схватила свой небольшой двухзарядный арбалет, изготовленный лучшими мастерами по спец заказу. Сколько раз всякие ублюдки лезли к ней, столько же раз их отсюда выносили вперед ногами, и вот снова. Кому-то не терпится сдохнуть, но она ни разу не пожалела, что поставила магическую защиту на свой особняк, тайно притащив из империи артефактора. Охрана давно знала, как действовать в случае нападения. И привычный молчаливый топот вышколенных телохранителей сказал, что скоро очередных идиотов отправят на ту сторону. Единственное что раздражало, это то, что ее разбудили под утро, и теперь весь день ходить как сонная муха, что не прибавляло настроения.

Верный Хейн занял позицию в коридоре за ее дверью. Он звенел кольчугой и шумно сопел от гнева и раздражения, сжимая по небольшому топору в каждой руке. Но все было тихо, и спустя минут двадцать охрана пришла отчитаться. Никого не было видно, и все было тихо, но тем не менее шар артефакта ясно давал понять, что периметр кто-то пересек. Обойдя несколько раз все углы и проверив все помещения, проверили двор и округу за стеной они никого не нашли, и снова поставили защиту. Никто даже разойтись по своим местам не успел, как через пару минут шар артефакта снова начал верещать. Это было слишком подозрительно и не могло быть совпадением. Выругавшись, все начали снова бегать, искать нарушителей по всем комнатам и закоулкам. Но все опять было тихо. Никто не пытался проникнуть, не пытался напасть на охрану или пробраться к самой опасной женщине этого города. Уже начинало светать, и небо окрашивалось коралловой кромкой, а значит око Всевидящего скоро поднимется над огромным городом. Защиту не успели поставить снова, как она тут же начала верещать, предупреждая своих владельцев что нежеланные гости пожаловали. Так продолжалось еще два часа, тревога и тишина. Тревога и тишина. Уже рассвело и все были на взводе, уже седьмой раз прозвучала тревога, Леона от злости хотела разбить этот проклятый шар, когда хмурая охрана притащила рыжего кота с улицы, который начал неожиданно шипеть и завывать прижав уши, смотря на пустой угол. И проклятый шар замолчал, больше не орал про нарушителей. Раньше такого не случалось никогда, даже если заходили животные всегда все было тихо. Видно что-то сломалось в артефакте, Леона грязно выругалась. Гребаные маги, одни проблемы от них, ничего нормально сделать не могут. Столько золота отвалить чтобы ловить уличных кошек.

Ложиться не было никакого смысла, уже рассвело и весь день был насмарку, настроения не было совершенно. Она закурила сигарилу пытаясь успокоиться и приказала подавать завтрак, все уже проголодались бегая как дебилы за гребаной кошкой два часа подряд. Хмурый Хейн топая тяжелыми шагами и звеня кольчугой принес завтрак на подносе, он всегда приносил одно и тоже и себе и ей, чтобы успеть предупредить, если еда отравлена. Только ел он соседней комнате, всегда с открытой дверью, чтобы ненароком не пропустить нежелательных посетителей к боссу. Леона позавтракав, наслаждалась теплым утром через открытое окно и ароматным кофе, когда почувствовала неладное. Уже через пару секунд почувствовала яд в своих жилах и обездвиживающий холод, который распространялся по всему телу, ноги онемели и совершенно не желали двигаться, они были словно чужие. Словно подтвердив свою догадку она услышала грохот упавшего на пол тяжелого тела в соседней комнате. Она хотела встать, но ноги не слушались, она просто не чувствовала половину тела. Напугать ту, которая разучилась боятся за столько лет, было сложно. Но волна мурашек пробежавших по телу, говорила, что давно забытое проклятое чувство вернулось.

Все встало на свои места, все кусочки мозаики этого утра щелчками встали по своим местам, все было с артефактом в порядке, не было никакой поломки, и треклятый рыжий кот был совершенно не причем. Она потянулась на соседний стул еще слушающейся рукой за арбалетом…Но его не оказалось в том месте, куда она его положила. Она попыталась дотянуться единственной пока еще слушающейся рукой до ножа. Но услышала шаги в коридоре, неспешные и мягкие.

Совершенно не скрывающиеся и уверенные, чужие шаги. Никто из ее телохранителей не прибежал на помощь, никто не остановил чужака. Хейн не вышел из комнаты, чтобы остановить небольшую фигуру в капюшоне, застывшую в проходе, одетую в какую-то бесформенную старую хламиду, потемневшую от соли и солнца. Державшую в одной руке гладиус, а в другой…ее арбалет, тот самый, который лежал рядом с ней во время завтрака.

– Долг жизни вещь довольно своеобразная, кажется именно так вы мне сказали в первый раз, когда мы познакомились. И оплачивается она жизнью, или смертью. Так что я пришел вернуть должок донна Леона.

– Дарий?!

– Что, не ждали? Понимаю, когда продаешь своих людей они ведь обычно не возвращаются назад. Даже если чудом смогли передать записку с просьбой о помощи, которую вы сожгли сидя вот именно за этим столом.

– Значит тебя послал Бранкати, – Она откинулась на стуле, начиная понимать всю игру.

– Дон Карло действительно сделал мне предложение, после того как вы продали меня. Но он не успел получить ответ, его нет в городе. И нет, он не посылал меня, я сбежал из его тюрьмы сегодня ночью. Полагаю он будет немного расстроен этим фактом. Я пришел сам донна Леона.

– Трюк с котом был отличный, мои аплодисменты. Я бы похлопала, но видишь ли руки не слушаются. Как ты смог пройти через артефакты, о них никто не знает?

– Это совершенно не сложно, если видишь их.

– Их видят только маги Дарий, и то далеко не все.

– Именно донна Леона. Именно.

– Ну давай, чего ты ждешь. Не хочу захлебываться в своей крови выплевывая свои кишки. Что это за яд? Погибель, Злоба, а нет, это наверное Вечнотьма, она кажется парализует сначала.

Ее бывший убийца ничего не ответил, оглядев комнату. Положил заряженный арбалет на стол перед ней и прошел к стулу стоящему у стенки и поволок его не спеша к столу, скребя ножками по полу, как будто специально действуя на напряженные нервы. И сел напротив, налил себе кружку ароматного кофе, отпив зажмурился.

Глава 2

Рабочий квартал, так именовались эти халупы. Как и большинство зданий нижнего города, тут преобладала двух или трехэтажная застройка, на крыше обычно располагались или жилые постройки, или служили складом. Все дома были абсолютно одинаковые, без каких-либо опознавательных знаков, серые и грязные, а иногда уже от многолетней грязи ставшие черными, некоторые несли на себе следы былых пожаров. Из-за отсутствия плана застройки они жались к друг другу как могли, и проулки между ними были очень маленькие. Тут проживало очень много народу, как и бездомных, селившихся в подворотнях, так и тех кто проживал в домах, по несколько семей в одном домике.

Потолкавшись в узких, темных и грязных переулках, я чуть не заблудился. Лица тут были под стать окружению, такие же осунувшиеся, мрачные и угрюмые. Единственное, что выбивалось из этого унылого пейзажа, была яркая синяя полоска неба и крики чаек над головой. Но после того отделения бездны, откуда я чудом сбежал, тут был настоящий курорт и радостная обстановка. Так что я просто наслаждался бродя по этим грязным переулкам, перешагивая через лежащих на земле нищих. Мы бродили пару часов в этом муравейнике. Полночь просто не могла найти где этот домик, они все были одинаковые, я пару раз заходил к чужим людям, потом извинялся и спешно уходил. На пятый раз наверное, она наконец нашла ту самую пристройку на крыше, которая нам была нужна. Постучав пару раз, я взломал дверь. Карлотты внутри не было, но было совершенно ясно, что она именно тут и проживала последние несколько дней, ее вещи лежали все тут, как и мои. Последнему факту я был особенно рад, и достав свои чистые вещи из своей котомки, я взял ее кувшин с водой. Жуя кусок уже засохшего сыра найденного в старом рассохшемся шкафчике и намочив полотенце, я стал обтираться от тюремной грязи. Мыльни в маленькой невзрачной комнатушке не было и мне пришлось мыться по старинке, как в трущобах. С огромным удовольствием я снял тюремную робу слуг и эту грязную хламиду, одев свою чистую одежду. Которая теперь висела на мне мешком, она и так была больше на пару размеров, а я еще сильно похудел за месяц проведенный в черном замке.

Я не решился ложиться на единственную кровать, которая была в комнатушке. А расстелил в углу свое тоненькое, но любимое одеялко, взятое еще с дома в деревне, связанное матерью Дария. Оно все было потертое и выцветшее, но оно являлось той светлой и незамутнённо чистой частичкой, что напоминало о беззаботной сельской жизни, и о маленьком и совершенно невзрачном, но таком уютном доме. После холодных камней и проклятого гнилого сена душных казематов тюрьмы, оно было для меня словно пуховая перина.

Мне снилась семья, не моя семья, а родные Дария. Мама, которая готовит праздничный ужин, от него уютно и вкусно пахло на весь дом. Сестренка беззаботно болтающая коротенькими ножками сидя на кровати, она очень любила булочки с медом, и я в шутку называл ее булочкой. Она сильно на это злилась, надув щеки отворачивалась от меня, это было так страшно забавно, что именно ради этого я ее так и называл. Ливио, который с важным видом пытался починить прохудившуюся обувь. Он всегда занимался делами по дому с таким важным видом, что его нельзя было отвлекать. Маленький писклявый брат, который не любил лежать смирно и всегда норовил уползти с кровати, за ним нужен был глаз да глаз.

Это был какой-то сюрреализм, по сравнению с реальностью жестокого кровавого кошмара в котором я оказался. Я наслаждался мирным обволакивающим уютом, спокойной жизни, которой мне сильно не хватало, пусть даже и во сне. Интересно как там мои родные, уже ставшие мне семьей. О своем мире и той жизни я мало вспоминаю, она осталась далеко, и казалась нереальным сном. Но долго я не смог наслаждаться своей семьей, суровая реальность рывком вернула меня назад, сорвав хлипкую дверь с петель резким ударом ноги.

От грохота я вскочил на месте, после резкого пробуждения мало что понимающий, но готовый драться до конца с любым, кто придет за мной. Но драться не пришлось, это вернулась хозяйка комнатушки, увидев, что ее дверь взломана, впала в свое обычное состояние бешеной ярости перемешанной с раздражением. И недолго думая решила убить всех наглых ублюдков, которые решились влезть к ней в комнату.

– Вас ублюдков ничему жизнь не учит, но сейчас я вам оторву вашу тупые бошки.

– Привет Карлотта, я тоже безумно рад тебя видеть. Если будешь убивать, сделай так, чтобы было быстро и не больно, а то я за последний месяц чего только не натерпелся.

– Дарий?! Какого хрена! Что ты тут делаешь?

– Сплю, вернее спал. – Я протер кулаком заспанный глаз.

– Я тебя чуть не прибила мелкий ты засранец! – Она убрала мечи и стиснула меня так, что я услышал, как затрещали все кости и я лишь пискнул вместо ответа. Сколько же все-таки у нее сил.

– Я переживала, тебя долго не было, потом пришла Полночь и все нам рассказала. Где она кстати?

– Понятия не имею, ты же знаешь, у нее шило в заднице, она не может сидеть спокойно, наверное где-то бродит по близости.

– Как ты смог выйти?

– Сбежал, немного наврал костеродным гостям, и пока они буянили. Переоделся в робу слуг, и смылся через переднюю стену, пользуясь переполохом. Пока Бранкати нет, их просто некому успокаивать.

Она рассмеялась закатив голову. Весело и задорно.

– Ты мелкий наглый сукин сын! Ты знаешь, что с черного замка никто не сбегал уже почти сотню лет?

– Нет, да и там мне как-то некогда было думать об этом, но охрана там устроена что надо. Бранкати знает свое дело.

–…Но против нас у него не было ни единого шанса, я же говорила, что мы еще встретимся Братик... Полночь явилась следом, видно увидела выбитую дверь.

Карлотта улыбнувшись ей, снова стиснула меня в объятьях, прижав к своей груди. К мягкой и упругой груди третьего размера между прочим, а я уже не четырнадцати летний подросток, и на такие вещи мой молодой организм реагирует соответственно. Но она слишком сильно сдавила мне плечо, а проклятое клеймо все еще сильно болело если его потревожить, так что я зашипел от боли, пронзившей левую сторону груди.

Глава 3

Солнце в небе словно взбесилось, опаляло плечи под накидкой, оно как живое существо, давило всех своим светом, как червяков под подошвой. Полуденный зной выжигал из перегруженных мозгов все мысли, кроме тех, что прятались в самой глубине. Стояла жара совсем не характерная для этого времени года, гораздо жарче, чем обычно бывает здесь в начале лета, сезон дождей уже был на носу, и до первых ливней оставалось буквально чуть-чуть. Но каждое сердце жившее хотя бы пару лет в Райлегге знало, чего ожидать и сжималось в напряженном ожидании. Как будто за стенами города собиралось несметное вражеское войско, готовящееся к сокрушительному штурму. Мне нравилась эта последняя неделя перед наступлением дождей и эта атмосфера всеобщего возбуждения была похожа на то состояние напряжения, душевной сумятицы и беспокойства, в котором я находился из-за недавних событий и внезапно открывшихся перспектив. И мое сердце подпрыгивало, стремясь вырваться из глубин мрака заполненного кровью и смертью, который довольно плотно окутал мою жизнь.

Мы с Карлоттой обсудили все планы и распределили обязанности. Мне нужно было забрать свою заначку и я собрался пойти передать весточку человеку Клето, а на обратном пути кое-что закупить. Она пошла заканчивать свои дела, и так же достать для себя одежды и кое-какую амуницию. Заведение что мне нужно было находилось в другом конце портовой зоны, примерно там, откуда я возвращался из черного замка.

Путь что занял бы у меня меньше часа неспешным шагом, я прошел за три. Напялив капюшон я шел по краю, толкаясь в снующей толпе портовых рабочих, моряков, торговцев, портовых воришек и вездесущих попрошаек, старательно обходил все места где обычно обитали гильдейские. Хоть донна Леона и сказала, что не будет меня искать, веры ей не было совершенно. Так что я старался избегать мест скопления тех, кого месяц назад считал семьей, но стоящая жара играла на моей стороне. Гильдия жила ночной жизнью, а дневной зной плохо сказывался на ночных работниках.

Нужное мне маленькое и побитое жизнью заведение находилось на самом краю портовой зоны. Оно, конечно больше походило на небольшую дыру для испражнений, но бывали заведения и похуже. Скрипящая вывеска над дверью гласила “Пятая подкова”. А объявление нацарапанное ножом на старой доске под грязным окном сообщало, что помощь им, оказывается “требуеца”.

Владелец казался простоватым безобидным малым и выглядел даже немного не к месту в этом городе. Хромой и косоглазый, немного полноватый с блестящей от пота лысиной на макушке. У мужчины были близко посаженные глаза, от него разило гнилой рыбой, облокотившись на стойку бара в своем запятнанном переднике, он вытирал грязную чашку еще более грязной тряпкой. Было сильно заметно, что один его глаз двигался чуть быстрее другого, точно он что-то постоянно читал одним глазом. Он постоянно съезжал вбок и быстро возвращался на место.

В полутемном заведении от жары пряталось около десятка моряков и рабочих, из числа тех кто отлынивал от работы. И практически все усиленно напивались дешевой бурдой, которую даже Клето не стал бы пить. Хотя он не сильно был привередлив насчет качества алкоголя, через чур сильно вжившись в свою роль безобидного пьяницы. Откинув капюшон я огляделся и подошел к стойке кашлянув, чтобы привлечь внимание. Я не был похож на его постоянных клиентов алкоголиков. Так что кинув на меня свой сползающий взгляд, он видно решил, что я один из тех счастливчиков, что пришли по его объявлению.

– Плачу по четыре медяка каждую неделю, но клиенты оштавляют щедрые чаевые. Иж них я жабераю дешатину. Вше, что мне нужно парень, это пример твоей работы. По рукам?

– Боюсь вы неправильно меня поняли. Я тут не для того, чтобы устраиваться в ваше… Я оглянулся еще раз скривившись, – Прекрасное заведение.

Он шмыгнул носом, втянув назад соплю.

– Жачем тогда пожаловал?

– Вы же жирный Тедди, владелец “Пятой подковы”?

– Я не жирный…

Пришлось стукнуть кулаком по барной стойке, переборов себя наклониться к нему вдыхая ароматы тухлой рыбы спросить: – Но ты же Тедди так? Несколько моряков оглянулись на звук удара по барной стойке.

Пауза несколько секунд, словно он нахмурив брови вспоминал как его зовут. Его сползающий взгляд был направлен куда-то мне за правое плечо. Словно он пытался там прочитать подсказку.

– Ага, – наконец ответил он кивнув головой.

– Мне сказали, предельно четко сказали, прошу заметить, – я поднял указательный палец вверх – зайти в “Пятую подкову” и отдать Тедди послание, я толкнул письмо что написал на коленке в спешке. Без имен, дат и адресов. “Все получилось”.

– От кого пошлание?

– От меня, – Я уже откровенно терял терпение, играя желваками.

– А кому это пошлание?

– Для Клето.

– Клето. Жирный тупица нахмурился, снова шмыгнул носом втянув соплю.

– …Что?

– Он умер еще четыре года тому нажад.

– Клето, мертв. Вы с ума сошли?

– Это ты помянул моего штарого покойного батюшку, парень.

Я закрыл глаза, помассировал себе переносицу и глубоко вдохнул тухлый запах рыбы и пота, пытаясь успокоится.

– Я говорю не о твоем папаше, я говорю об одном нашем общем знакомом. И я уверен ты его знаешь лично.

– Ааа, так ты говоришь о то-о-ом Клето.

– Да, о нем. – слово было кирпичом, брошенным прямо в лицо владельца трактира.

– Прошти, – он прокашлялся. – У тебя прошто неражборчивое проижношение, оштавляй, ему передадут.

Прожигая взглядом и пытаясь успокоится, я передвинул ему сложенный листочек бумажки. Я все понимаю, но все-таки стиль работы моего наставника иногда просто выводит из себя, неудивительно что Карлотта его терпеть не может. Но надеюсь до него дойдет послание, я бы не хотел терять с ним связи. Очень уж он полезный человек, да и привязался я к нему за это время проведенное вместе.

Теперь у меня по планам забрать свой тайник и прикупить необходимых вещей. Причем это следовало сделать до того как начнет темнеть и на улицу повылазят те, кто непосредственно знает меня в лицо. Я раздумывал над тем, как мне быстрее и незаметнее все это сделать, и не встретиться с бывшими друзьями. И выйдя из вонючей дыры под названием “Пятая подкова” я не успел повернуть за угол. Как столкнулся со звездой из внутренней стражи, глаза в глаза. Пятерка лучших солдат личной армии черного барона. Я как будто натолкнулся на невидимую стену. Полночь выпивала мой страх, но сердце пропустило удар, и тут же забилось так сильно, что грозило выскочить из груди. Эти ребята были элитой в армии Наместника, отлично вооруженные и экипированные. Прекрасно обученные и готовые ко всему. Попасть в их ряды было мечтой всех, кто работал на Наместника и черного барона. Им платили до неприличия много, и за службу в рядах внутренних сил получали много привилегий. За нее держались зубами, и подкупить одного из их числа было очень сложно. Они стояли на углу улицы, как пятерка сверкающих на солнце доспехами колоссов, возвышаясь над всеми на целую голову, осматривая округу, встав в кружок спина к спине. Двое с щитами и шипастыми дубинами, двое с алебардами и судя по нашивке на правом плече десятник с полуторным мечом наголо. Любому из этих ребят положена сотня золотых и повышение по службе, если он меня прибьет и принесет мою голову. И еще больше если ему удастся меня поймать живым.