Отщепенец. Книга 1

Глава 6.

Российская империя. Выборгская аномалия.

Мое продвижение вперед сильно замедлилось из-за того, что приходилось метаться из стороны в сторону, отпрыгивая и уворачиваясь от летящих в меня щупалец и обломков деревьев. А еще я был очень огорчен тем, что к щупальцам этого спрута липнет не все подряд. Долбанув ими по лесу, к ним не пристало ни одного деревца, лишь травка, да щепки, те, что прилипли к слизи.

Жаль, но тварина оказалась достаточно умной, чтобы сложить несколько щупалец, увеличив им площадь поражения. Вот теперь я действительно ощутил себя тараканом, которого пытаются прихлопнуть тапком. Прыгать пришлось куда больше и дальше, и энергии расходовалось значительно больше. А ведь взять мне ее теперь было негде. Если меня накроет этими щупальцами, то отрезать их своими кинжалами, я уже не смогу. Слишком они были толстыми. То, что он делал на тропинке, можно назвать не иначе, как пытаться подобрать крошку. Причем этой крошкой был я. И то, что я отрезал ему самый кончик щупальца, можно сравнить с обрезкой кутикул, которую он даже не заметил. А вот теперь он пытается не пальцем подобрать крошку, а всей ладошкой стряхнуть ее. Точнее меня.

Я в очередной раз успел отпрыгнуть и щупальце, упавшее буквально в полуметре от меня, разнесло в щепки несколько деревьев. Я еле успел отвернуться и закрыть глаза, а взвывшее чувство опасности вновь заставило меня прыгнуть.

«Нужно, что-то делать! Так мне не хватит энергии и я замедлюсь, а это все равно, что просто подставиться под удар спрута. Та-ак, что у меня с собой имеется?» – принялся я мысленно перебирать все то, что у меня было с собой и, пытаясь найти, как бы мне это использовать, чтобы быстрее добраться до безопасной зоны. Осталось то метров сто не больше.

«Точно! Веревка, – осенило меня. – Вот только где бы взять время, чтобы успеть ее привязать. Хорошо, что на всякий случай, петлю я на одном из ее концов сделал заранее».

Достать веревку у меня получилось в несколько прыжков. Еще через несколько прыжков я нашел подходящее место и, накинув веревку на одно из обломков дерева в виде высокого пенька, отпрыгнул назад и в бок, уходя из-под удара очередного щупальца, не выпуская веревку из рук. А следом произошло то, что и должно то, что и должно было произойти. Веревка натянулась, пока я был еще в прыжке, с огромной силой одернув меня обратно. Я только этого и ждал. И выпустив веревку из рук, полетел в безопасную от спрута зону. Правда, с прицелом у этой твари были проблемы, поэтому прежде чем я приземлился, я сломал своим телом несколько деревьев, а потом еще и кувыркался с десяток метров.

Кости я себе не сломал, сухожилий не порвал, даже мышцы не потянул, а вот кожу ободрал жестко. В некоторых местах она свисала с меня лохмотьями. Пришлось промыть раны и, приложив кожу обратно, запустить ускоренную регенерацию. Было больно, но боль я привык терпеть еще с прошлой жизни. Если не умеешь терпеть боль, то воина из тебя не получится. А я был не просто воином, я был Верховным ярлом даргов!

Спрут успокоился довольно быстро. Не знаю как, но он и без глаз видел меня очень хорошо. Ведь за все время он так из болота и не показался. Назад однозначно нужно идти другой дорогой!

Я огляделся, прислушался, принюхался и попробовал на вкус местный воздух. Пока никого живого не заметил. И не удивительно. Кто бы пожелал себе соседа в виде столь опасного спрута. Ладно, пора выдвигаться.

Полдня я брел по тайге, прежде чем учуял медвежьи метки. Значит, они все-таки живут в тайге, несмотря на то, что измененные. Заночевать я решил на дереве, на земле слишком опасно. Хотя не уверен, что на дереве намного безопаснее.

Проснулся я от того, что услышал, как кто-то направляется в мою сторону, шурша опавшими листьями.

– Ну, вот и ты, мой косолапый усилитель. Волколаки, конечно хорошо, но в силе и скорости они значительно тебе уступают, – обратился к местному хозяину.

Сейчас мое тело было намного сильнее, чем тогда, когда я в него попал, а значит пришло время для разминки. Моя даргская душа требует смертельных боев и горячей крови.

Я спрыгнул вниз, как раз к тому времени, когда измененный медведь находился в ста метрах от дерева, на котором я заночевал.

Ох и здоровенная туша! Метра три в холке, я уже молчу про ширину. Когти размером с мои кинжалы.

Я достал оружие. Нужно вспомнить даргские техники боя. Понятно, что с таким оружием я его даже не пораню, но кто мне мешает потренироваться?

Медведь поднялся на задние лапы, и я понял, как себя ощущали гномы, года бились с даргами на Дальфионе.

Я рванул к мишке и едва не угодил под удар его мощнейшей лапы. Пришлось даже изменить направление движения, из-за чего я его так и не задел. А он куда быстрее, чем я думал. Попади он по мне и все мои усиления меня не спасли бы.

По округе разнесся недовольный рык! Не привык, видимо, хозяин тайги, чтобы на него покушались. Но мне было похер. Во мне уже зарождался огонек ярости. Моя даргская душа требовала битвы!

В этот раз я напал на монстра не в лобовую, а оббежал того по дуге и напал со спины. Разворачиваться таким тварям куда сложнее, чем отбиваться от противника, что находится перед ним. Два пореза кинжалами по местам, где находились сухожилия и откат в сторону. Разумеется, я его даже не поранил. Не пробить его толстую шкуру обычными кинжалами, но мне это и не нужно. Мне нужно было приучить это тело к даргскому стилю боя, к которому меня приучали с детства, который я впитал в самые глубины своей души.

Сориентироваться своему противнику я не позволил. И продолжил свои метания, периодически нанося предполагаемые порезы и уколы, с каждой секундой все больше сливаясь со свои телом. За тот час, что я издевался над измененным медведем, я достиг очень неплохих результатов в сокращении задержки между командой от моего разума и реагированием на нее тела. А теперь мне предстояло натренировать свой навык по вытягиванию энергии из живого существа.

Я присмотрелся к монстру и смог узреть то количество энергии, что плескалось в нем. Сделав еще один набег, я коснулся его спины и вытянул почти всю энергию. Мишка свалился в беспамятстве, а я заметил, что мне еще нужно поработать над этим навыком, поскольку я вытянул энергии больше, чем хотел.

Вырубить то я его вырубил, а вот то чем его нужно зафиксировать не подготовил. Те лианы, что я использовал для фиксации волколаков для мишки не подойдут. Он и порвет на раз. Пришлось плести канаты и тоненьких лиан, что заняло довольно много времени и мне приходилось еще дважды вытягивать из медведя энергию, когда он приходил в себя.

Наконец, медведь был надежно связан. Пленить второго я не решился. Во-первых, охраняемая территория у медведей довольно обширная и до второго мне придется переться хрен знает сколько. А во-вторых, пока я буду ходить, это мишку кто-нибудь сожрать может. Поэтому я затянул косолапого на дерево, благо, сил у меня теперь хватало, и пошел искать его берлогу, поскольку уже рассвело.

Мне повезло. Измененный медведь обустроился тут недалеко и уже к вечеру, мы с ним и с парой измененных барсуков расположились в уютной берлоге хорошо защищенной даже от дождя.

Еще три недели у меня ушло на прокачку скелета и мышечных тканей за счет измененного медведя. Правда, его пришлось грохнуть, отпускать его я смысла не видел. После того, как энергия измененного медведя перестала меня усилять, я наконец-то почувствовал себя достаточно быстрым и сильным. Можно сказать, что я восстановил свои кости и мышцы до того уровня, что был у меня на Дальфионе.

И мои тренировки помогли мне увеличить мои мышцы до нужного размера. Теперь я себе нравился. А вот моя одежда местами пришла в негодность. Размерчик маловат стал. Несмотря на достаточное усиление моих мышц и костей, покидать аномалию было еще рано, ведь мой кожный покров так и остался слишком мягким. Помимо успехов усиления физического теля, я теперь говорил на трех языках без акцента и русский язык мне импонировал больше. Возможно именно потому, что за него я взялся в первую очередь.

Что ж, пришла пора двигаться дальше. Мне необходимо то существо, которое поможет мне увеличить сопротивляемость моей кожи к физическим атакам. Можно было бы и медведя попробовать использовать в этих целях, но я побоялся, что могу ненароком еще и физически облик ее изменить. Не хотелось бы выйти к людям, обросшим медвежьей шерстью. Поэтому я просто-напросто не стал рисковать, предварительно во всем не разобравшись.

Странствия мои по четвертому кольцу Выборгской аномалии длились уже неделю и были довольно легкими. Я уже довольно хорошо справлялся с местными монстрами и даже собирал трофеи, чье появление в своем рюкзаке, я смогу объяснить. Однако я так и не сумел найти никого подходящего, у кого бы можно было позаимствовать укрепленную кожу, максимально схожую с человеческой.

Я расположился посреди цветущего поля и делал вид, что обедаю куском вяленного мяса. Делал я это для возможных наблюдателей. С момента моего входа в аномалию я ничего не ел и очень редко пил. Мне хватало энергии местных тварей. Не знаю почему, но мне хотелось просто посидеть на цветущем поле и понежится под солнышком. Хотя кто его знает, солнышко это или какое-то местное светило. Аномалия как-никак. Эту идиллическую картину портила только здоровенная обезглавленная змея, что покоилась метрах в двадцати от меня.

Я сидел на траве и просто разглядывал местную флору и заметил недалеко на камне довольно крупную ящерицу. Вот только ящерица эта была не чешуйчатой, а кожаной. И ее кожа по цвету походила на камень, на котором она сидела.

Заприметив эту ящерицу, к ней крался местный кот. Для искателей он был абсолютно безвреден и бесполезен. Никаких ценных ингредиентов с него получить было нельзя. Поэтому искатели их не трогали, и они нас не боялись. А мне стало интересно, сумеет ли поймать этот котяра ящерицу, и я принялся наблюдать за ними. Пресмыкающееся так и продолжало греться на солнышке, а котяра приближался все ближе. Иногда мне казалось, что ящерица его не видит, но один ее глаз очень внимательно следил за котом, но при этом она даже и не думала убегать.

И вот измененный кот прыгнул, схватив свою добычу. Вот только раскусить он ее не смог. Кот от недоумения выплюнул ящерицу и та, упав на траву, сменила свой цвет на зеленый. Да это еще и хамелеон. В этот раз он попытался свалить. Однако котяра был настороже и снова схватил свою жертву и попытался разгрызть. Я даже услышал скрежет зубов котяры о кожу ящерицы. И создавалось такое впечатление, что хамелеон превратился в камень. Это меня заинтересовало, но отбирать у кота его добычу я не спешил. Минут через десять, коту надоела ящерица, которую нельзя разгрызть и он оставил ее в покое, убежав по своим делам.

Я все-таки решился и поймал ящерицу. Та приняла цвет моих рук, а кожа реально стала будто каменной. Я попытался сдавить рептилию, но не вышло. Тогда я подобрал увесистый камешек и, положив ящерицу на другой, ударил ее камнем. Результат был тем же. Хамелеон даже глазом не повел. Я ударил сильнее. Потом еще сильнее. В результате я со всей дури молотил по ящерице камнем, и он треснул, а рептилии хоть бы хны. И теперь мне кажется, я нашел того, у кого можно позаимствовать энергию для кожного покрова. Вот только ящерица одна и она небольшая. А значит, я смогу еще не скоро заполучить себе такой же эффект. Поэтому еще несколько дней я потратил на то, чтобы наловить десятка три таких хамелеонов, разместив их в самодельные клетки. И только после этого до меня дошло, что хрен я их всех прокормлю. Питаются то они насекомыми.

Я живо представил себя прыгающим по поляне в попытках поймать очередного кузнечика или бабочку и мне резко захотелось оставить у себя не больше трех рептилий. Но я вовремя вспомнил, что на втором кольце водились пиявки размером с предплечье взрослого человека и такого же размера пауки. Значит, охотиться я буду именно там.

Клетки с хамелеонами я расставил у себя в убежище на третьем кольце и тут же направился во второе. Перемахнув через забор, я услышал русскую речь и затаился, вслушиваясь в то, что говорили:

– Охренеть можно, отщепенцы совсем обнаглели, уже по одиночке охотятся!

– Следи за своим языком, ты говоришь с аристократом!

– Да хоть с папой римским. Ты в аномалии, а тут мы все равны!

– Но это не отменяет того, что ты меня оскорбил!

Я тут же порылся в памяти Антеро и нашел информацию о том, что отщепенцами в этом мире называют антимагов и, что это является оскорблением. Все равно, что назвать афроамериканца негром. Другими словами назвав антимага отщепенцем, ты оскорбляешь всю расу, за что можешь схлопотать вызов на дуэль от любого его представителя. Мне этот мир уже начинает нравиться.

– Да похер! Что ты сделаешь? Бросишь мне вызов?

– Не обязательно, я тебя и так завалю.

– Слышали парни? Отщепенцы в корень обнаглели! Выворачивай карманы и оставляй все, что у тебя есть. Может и останешься в живых, если извинишься.

Вместо ответа я услышал хрип и бульканье. Этот звук я ни с чем не спутаю. Судя по всему говоруну из нападавших антимаг вскрыл горло.

Учитывая, что находился я от места схватки достаточно далеко, я решил, что стоит подобраться поближе и взглянуть на нее. Что собственно и сделал.

Когда я добрался до места, то увидел, что парень крепкого телосложения примерно моего роста дерется с семью противниками, а еще трое корчатся от боли на земле со смертельными ранами. А парень не плох. Но вмешиваться не стану. Мне же это потом может выйти боком.

Антимаг дрался двумя мечами и был на голову искуснее каждого из напавших, но вся проблема была в их количестве и том, что у шайки имелись артефакты, которые те не стеснялись использовать. Имелся и еще один нюанс. Нападающих было не десять, еще трое, стараясь не выдать себя, подкрадывались сзади. И вот ими-то я и могу заняться. Парень не из трусливых. Сразу видно душу настоящего воина. Поэтому я и решился помочь.

Оббежав вокруг, я зашел трем разбойникам за спины и одного за другим бесшумно вырезал. Но в этот момент, нападающие использовали артефакт паралича. Довольно редкий и дорогой артефакт в этом мире.

– Ну что, отщепенец, допрыгался? – оскалился один из грабителей.

– Не попорти броню. Она денег стоит, – отозвался другой.

Я рванул на помощь парню. Моя скорость была очень велика и я с ходу прирезал того, что находился около антимага.

– Ты еще кто такой? – удивился грабитель, что держал в руке парализующий артефакт.

Вместо ответа я вонзил тому кинжал в горло и занялся остальными. Я метался от одного к другому, а те не успевали даже среагировать нам мои атаки. Неужели воины этого мира настолько слабы, что даже искатели, которые ходят в аномалии не в состоянии даже среагировать на мою атаку? Я даже разогреться не успел.

Закончив с грабителями, я подошел к парню, который сидел на земле, оперевшись о дерево, и прикрывал рукой рану. Все-таки опоздал.

Я присел на корточки рядом с ним.

– Как ты?

– Рана смертельная, – ответил парень.

– Жаль. Извини, не успел. Сзади к тебе подкрадывались еще трое, я начал с них.

– Бывает, – с натяжкой улыбнулся он, – Поможешь?

Я осмотрел рану.

– Не смогу. У меня нет ничего из того, что тебе может помочь. А до поселка искателей ты не дотянешь.

– Я это и сам знаю. Добьешь?

Я посмотрел парню в глаза. В них не было страха, он четко осознавал, что умрет и вел себя, как настоящий воин.

– Может родным что передать?

– Нет у меня никого. Я титульный дворянин, беден, как простолюдин. Родители давно умерли. Хотел стать сильнее, перед тем, как поступить в академию. Говорят, там маги очень нас не любят. Вот и решил провести несколько месяцев в аномалии, и сегодня уже собирался отправиться в Питер, а вот, что вышло, – парень закашлялся кровью.

– Может у тебя есть последнее желание?

– У тебя ничего пожевать не найдется? Два дня не ел.

Я достал из рюкзака вяленное мясо и нарезал его тонкими дольками.

– Извини, это все, что есть.

Антимаг окровавленной рукой взял кусочек и, положив его в рот, принялся жевать.

– Вкусно. Сам делал?

– Отец, – признался я, имея в виду отца Антеро.

– Так ты поможешь?

– Помогу, – ответил я, и тут мне в голову пришла интересная мысль.

– Скажи, а ты через поселок стену проходил?

– Нет. Через открытые ворота в десяти километрах от него.