Отпуск на всю жизнь

Глава 6 На финишной прямой

А каникулы-то тю-тю! Вот они есть, и вот их нет! Сегодня не пойми что, то ли последний день каникул, то ли первый день занятий. Велено явиться к девяти часам на единственный урок — классный час. Там нас ознакомят с расписанием и прочими неожиданностями.

Эльвира меня целое утро терзала с причёской и нарядами. Чувствовала себя любимой куклой, с которой никак не наиграется маленькая девочка. Повезли меня на машине. Оба. Эльвира в свой умопомрачительно белоснежный брючный костюм вырядилась. Смотрю на неё и всё время одна и та же измотавшая меня реакция: хочу такой же! Хочу! И сразу за этим: мне не подойдёт, другой надо!

Весна, наконец, обрушилась на город со всей мощью. Со вчерашнего полудня стоит тёплая солнечная погода, в пике доходящая до пятнадцати градусов тепла. И сейчас так. Грозные ещё пару недель назад сугробы, изрядно съёжившиеся, совсем попрятались по тенистым углам.

Красивая я сегодня до невозможности. Дана, увидев себя/меня в зеркале, впала в прострацию. Мачеха мучила меня не зря, сочинила мне отпадную причёску. Вариант с огромным бантом, повешенным сбоку. И пряди Эльвира как-то хитро подкрутила. В первый момент я сразу решила: нафиг, нафиг! Я — большая девочка, давно не первоклассница, но поглядев в зеркало, смолкла. Зато Эльвира, обрадовавшись моей заминке, затрещала без умолку. Что-то невнятно одобрительное бормотнул папахен и я сдалась. Всё-таки мнение мужчин в таких делах доминирующее.

Папахен внёс свою лепту. Весьма масштабную. Выразил пожелание увидеть меня именно в том наряде, что я показала первым в шоу, которое мы устраивали с Эльвирой. Жакет, юбка, белая блузка. Я засомневалась про жемчужные чулки, всё-таки прохладно, и склонялась к плотным колготкам, но опять Эльвира. Дополняю поясом точно в тон своих волос, цвета красной меди. Редкий цвет, кстати. Это вам не банальная тёмно-русая масть, что встречается на каждом шагу. Вооружила ноги ботиками на шпильках. Всё, мальчишки и девчонки, а также их родители, укладывайтесь дружно в штабеля, Дана идёт.

Мы подъехали намного ближе обычного. И родители пошли со мной. Кажется, знаю, почему. Вон как папахен старательно и безуспешно прячет гордость за нас обеих. Не знаю, кто из нас двоих лучше выглядит. На Эльвиру смотреть — глазам больно.

— Ну, пока, Даночка, — у входа на территорию меня расцеловывают оба по очереди и я цокаю каблучками к крыльцу, прижимая к груди небольшой букетик. Почти пустая сумка болтается на спине. Со всех сторон к зданию стягивается школьное народонаселение. Крыльцо, холл, лестница. Иду в свой класс, хихикаю. Подавляющее большинство девчонок всех возрастов надели красивую, в парадном варианте, но стандартную форму или в том же стиле. И в глазах, обращённых ко мне и другим немногочисленным цветным воронам, вопрос: «А что, так можно было?».

Тот же вопрос читаю в глазах подружки Юли, да в сочетании с каким-то непонятным укором. Что-то вроде: «Как ты могла так поступить со мной?». Вкусно целую её прямо в губы, смывая с её лица всю эту глупую хрень. Глупая она. Выглядит ведь здорово. Я, конечно, ярче, но объективно она красивее меня. И причёска — блеск! Упругими волнами пряди омывают голову и скатываются до плеч продуманными локонами. Я ж говорю: конфетка.

Когда мы входим, уже скопившиеся в классе тихо ахают.

— Молчанова, е… — Одноклассник Игорёк захлопывает рукой собственный рот.

— Молчанова и Франзони, — уточняю я, — Если кто не узнал.

Пропускаю Юльку вперёд, торжествующе проходим на свои места. Моя Дана прямо ликует. Пустила бы её в полное управление, описалась бы. Дурочка она, конечно, но пусть. Невинные по сути радости.

Цветы вручаю пришедшей после звонка Ангелине Петровне. Они только издалека выглядят, как полевые, а вблизи это эльфийское чудо. Англичанка оценила настолько, что замечания мне по поводу нарушения формы одежды не делает. Её я тоже целую, класс аплодирует.

Вот собственно и всё. Дальше ничего интересного не ожидается. Ангелина нам надиктовывает расписание, которое мы вносим в дневники, извещает о неизменности преподавательского состава, а дальше скучноватые речи о важности учёбы и всё такое. Что? Кажется, я поторопилась, решив, что ничего интересного не будет.

— Староста класса Алёна Фирсова предлагает вместо себя Молчанову Дану, — вот что говорит англичанка, — Дана, ты не против?

— Против, конечно! — возражаю энергично, ещё бы я за была! Немного не понимаю, в чём подвох, наверняка это какая-никакая власть, но Дана воспротивилась резко.

— Я намереваюсь выйти в отличницы, а это очень тяжело, Ангелина Петровна. Особенно при моём неудачном старте в этом году.

Англичанка задумывается. Иметь ещё одну отличницу в классе соблазнительно. Тут вступает в дело Алёна.

— Ангелина Петровна, Молчанова права, стать отличником непросто. Только дело в том, что Дану весь класс слушается. Староста вроде я, а безусловный лидер в классе она.

— Давайте тогда официоз, как и номинальное звание, оставим Алёне. Дело для неё привычное. А я ей помогу, чем смогу, — моё предложение встречает понимание со всех сторон и я, вернее, Дана вздыхает с облегчением.

Так в моей ближней зоне появляется Алёна, симпатичная прилежная перфекционистка и почти отличница.

На выходе из школы меня ждут.

— Вы чего? Никуда не уходили? — страшно удивляюсь я.

— Сорок пять минут не время, — флегматично ответствует папахен, — Мы с Эльвирой посидели в кафе, поболтали да и вернулись.

— Юлю подбросим?

— А как же!

Уже в машине Эльвира с улыбкой спрашивает:

— Ну, как?

Мне не надо уточнять, про что она. Знаю.

— Мы с Юлькой всех потрясли, — Юля смотрит на меня слегка скептически, — Что? Твоя причёска любой наряд затмит!

Попыталась затащить Юльку в гости с ночёвкой. Воспротивилась.

— Ты что? Ни пижамы, ни зубной щётки, ни полотенца. Нет, я так не могу.

Надо же! От каких мелочей она зависима. Учтём на будущее, список я запомнила.

Нашу «охрану» я невольно сегодня огорчила. Видела, как они разочарованно топтались на крыльце, глядя на нашу машину.

Кто сказал, что воскресенье — выходной? Для кого выходной, а моё воскресенье отличается от обычного дня одним: я работаю по своему личному плану, а не составленному кем-то расписанию. Вот и сейчас, набираю очередную простенькую учебную программку. Сашок подкинул мне базовый компилятор Форгаля. Обещал снабдить расширениями.

Заходит папахен. Как всегда, без стука. Я поняла, почему он так делает, и замечания делать бесполезно. Он самец, глава прайда на своей территории и ходит, куда хочет. Это биология, против неё не попрёшь. Жила я как-то в замке, в составе своей стаи. Наш патриарх тоже ходил, куда хотел. И все самки, в том числе и я, были его. Дана на мои мысли слегка морщится. Чего дёргаешься, дура? Ты тоже самка, в том смысле, что от биологии никуда не денешься. Морщится она мне тут будет, при том, что люди в отличие от нас находятся в режиме постоянного гона. Мужчины всегда хотят, а женщины готовы родить в любой момент. Ни звёзды, ни Луна, ни времена года, ничего им не указ. Что-то я отвлеклась…

Отец кладёт руки на плечи, гладит по шее. Подпускаю Дану поближе, она от такого аж пищит.

— Всё занимаешься? Я думал, ты играть будешь, и потихоньку приобщишься.

— Ритм нельзя ломать. Если мы учимся с утра до обеда, то и в выходные мозг должен в это время работать. Тогда он будет работать, как часы, — это я свою теорию повторяю, что уже вкручивала Эльвире.

— Что делаешь?

— Сейчас покажу, — я довольно бойко стучу по клавишам, — Смотри.

На экране появляется прямоугольная область, ограниченная светящимися зелёными линиями. Нажимаю букву «B», ей я запускаю процесс. В прямоугольник влетает шарик и начинает скакать внутри, отражаясь от стенок.

— И так будет бесконечно?

— Можно остановить, — нажимаю стрелку вверх и пробел. В верхней стороне прямоугольника открывается окно. Через какое-то время шарик влетает туда, исчезает со вспышкой. Экран мигает и выходит в режим ожидания команд.

— Быстро ты освоилась, — одобрительно бормочет папахен.

Он пришёл, чтобы оторвать меня от занятий. Я занимаюсь почти два часа.

— Иди в спорткомнату. Физкультура ведь тоже должна быть в расписании. И переменки.

Он прав, на полчаса отдыха имею полное право. И физически мне тоже надо расти. Это никуда не годится получать переломы во время банальной уличной драки. Кто угодно, но не я, Катрина.

— Твой телефон трезвонил, мы не стали тебя отвлекать, — сообщает отец, когда я выхожу из комнаты.

Только три человека могут позвонить мне на мобильник, и один из них сейчас сидит в обнимку с Эльвирой. Вот чем ещё хорошо воскресенье: можно отдохнуть от мачехи. От любого, самого распрекрасного человека надо иногда отдыхать. Итак, остаются двое: Юля и Сергей. Ставлю на Сергея.

Я выиграла! В мобильнике пропущенный вызов с номера Сергея. Иду звонить с квартирного. Использовать мобильник для долгой болтовни — короткая дорога к разорению. Тарифы такие, что деньги со счёта вылетают с песнями и свистом.

— Привет, Серёж! Чего звонил? — мои родители, находящиеся в пределах видимости, навостряют ушки. На первый взгляд не скажешь, что они прислушиваются, только для Катрины это абсолютно прозрачно.

— Привет, Дана! Слушай, я чего хотел… давай сегодня сходим куда-нибудь?

— Гм-м, ты меня как-то в ступор вводишь. Я уже весь день распланировала, окон нет. А кого ещё ты планировал позвать?

— Никого, — чуть удивлённо отзывается парень.

Понятненько. На свиданку меня тащит. Не, не ко времени.

— Не, сегодня не смогу. Да и скучно будет вдвоём.

— А когда сможешь?

— Да, наверное, никогда, — равнодушно и безжалостно рушу его надежды.

— Что ж ты сразу так-то? — теряется парень.

— Не всё так беспросветно, — приходит в голову одна мысль, — У меня день рождения скоро, могу пригласить. Не тебя одного, конечно. Приходите всей вашей великолепной четвёркой.

— О-о-о! — радуется парень, — Совсем другое дело. А кого ещё позовёшь?

— Юлю обязательно. А кого ещё, надо думать. Если вас, парней, будет пятеро, то как-то надо уравновесить.

— Надо.

— А с подругами у меня туговато. Ещё одну одноклассницу могу пригласить, вот и все мои возможности, — это я про старосту Алёну.

— А почему пятеро? Кто пятый? Я его знаю?

— Знаешь. Не догадываешься? Пистимеев, — и слышу в трубке смех, — Так что с девочками швах.

Я незаметно слежу за навострившимися ушками Эльвиры. Папахен почти равнодушен. Ну-ка я кое-что сделаю.

— Есть, правда, ещё одна подружка. Красотка нереальная. Золотистая блондинка, фигура отпад. Но тут проблемы…

— Какие? — в голосе явная заинтересованность. Вот вы каковы, человеческие мужчины! Впрочем, все самцы такие.

— Она постарше нас. И ещё она замужем. В принципе, не проблема, только муж — мой отец и он тоже будет в наличии. Наверное, он её одну на моё день рождения не отпустит.

Эльвира смотрит на меня многообещающе, папахен трясётся от смеха. Сергей в трубке что-то булькает и временно исчезает.

— Разыграла меня? — сдавленно произносит Сергей после паузы.

— Ага. В общем так, девочек у меня для вас больше нет. Может, у кого сёстры есть?

— У Егора есть. На два года младше.

— Адекватная? Проблем не доставит?

— Не должна.

— Тогда зовите её, и на этом закончим. Ориентировочное время 21–22 апреля, день рождения у меня 18-го. Место — дом отдыха за городом… стоп!

Я притормаживаю. Вспомнила кое-что. На эти дни у меня ожидаются «эти дни».

— 21-го апреля не получится. На неделю раньше сделаем. 14-го или 15-го. Но только учти! Всё это вилами на воде. Надо договариваться со всеми. Ты пока обзванивай всех своих.

— И Пистимеева звать? А если не согласится?

— Если не согласится, позвони родителям и пожалуйся им. Сам знаешь, что будет.

У-ф-ф-ф! До чего длинный разговор получился. На мобильнике точно бы разорилась.

— А почему 21-го не получится? — любопытствует Эльвира.

— Ну, не при мужчинах же! — возмущаюсь я.

Всё, хватит ерундой заниматься, надо идти поработать. Головой. Это ведь орган, который не только языком может.

— Смотри, турнир начнётся в конце месяца, с 28-го числа… — вкручивает мне физкультурник.

Он рассказывает про районные соревнования по волейболу, в которых из года в год школа целенаправленно боролась за последнее место. Иногда успешно.

Теперь он предлагает мне сломать традицию. И чувствуется что-то личное. Небось надоело терпеть шуточки по своему адресу. Я бы точно пошутила про бескомпромиссную борьбу за самое нижнее место.

— Почему я? Не замечала за собой особых талантов, — смотрю с вожделением на одноклассников. Они веселятся вовсю, играя в вышибалу, а я тут на лавочке с учителем о высоких материях.

— Молчанова, да о чём ты? Тебя ж не в национальную сборную сватают! И какие-то способности у тебя есть. Игровые дисциплины у тебя хорошо идут, координация движений у тебя великолепная! Что ещё нужно?

— С одного класса лучше команду набирать. По-крайней мере, костяк, — да, я уже согласилась, мне нравится идея кого-то на место поставить, — Тренироваться сподручнее.

— Согласен. Да шестёрку мы и с одного твоего класса наберём. Из других пару запасных и хватит.

— А кто из наших подойдёт?

— Ирочка очень хороша, Наташа неплоха, есть, кого выбрать, есть!

Урок кончается, но перемена двадцатиминутная, так что я быстро переодеваюсь и возвращаюсь. Обсуждаем график тренировок. На уроках физкультуры наша шестёрка, понятное дело, проводят основное время с мячом.

— Как мой урок, бегите в зал, сломя голову, и от следующей переменки цапнем минут пять. Плюс к этому пару дней в неделю вам придётся задержаться в школе на тренировку.

— Надо с обедом что-то решать. Лично я в школе не обедаю.

— В дни тренировок обедай. Я договорюсь на отдельный столик для вас. После пятого урока обедаете, после шестого — тренировка.

— Есть одна идея, Валерий Васильевич, — излагаю соображения по поводу привычки организма активизироваться в определённое время. И методах воспитания этой привычки.

— Матчи в воскресенье. Во сколько? — спрашиваю я.

— Собираемся к девяти, пока суть да дело, первая игра в пол-десятого или в десять. И дальше примерно каждый час, — поясняет учитель.

— Желательно узнать точнее.

— Узнаю. Жеребьёвка проводится за неделю. Будет жёсткое расписание. А тебе зачем?

— В последнюю неделю, кровь из носу, мы должны проводить тренировки точно во время будущих игр.

Учитель сначала долго смотрит на меня, потом ласково похлопывает по плечу.

— Вот не зря я тебя капитаном назначил.

— Когда? — безмерно поражаюсь я.

— Только что, — безмятежно сообщает учитель.

Вот так вот! Новое дело. А до дня рождения пять дней, между прочим. Сегодня же куплю себе волейбольный мяч и не буду с ним расставаться. По возможности.

Загородная усадьба Франзони.

— Я только заикнулась папе о доме отдыха и твоём дне рождения, он обрадовался так, что долго на месте усидеть не мог, — рассказывала мне Юля несколько дней назад, — Я как-то репортаж о действующем вулкане видела. Страшное зрелище. Смотрю по телевизору, а хочется встать и убежать. Вот то же самое почувствовала. Видела мультфильм про привидение Карла?

— Это с таким симпатичным пузиком?

— Да. Вот папочка точно так же носился. Дом отдыха он забраковал сразу. Отдельное крыло можно снять, но всё равно. Там взрослые отдыхают, пьяные часто попадаются, с женщинами…

Юля замялась, я подсказала:

— Часто в одном номере и в одной кровати просыпаются.

— Да, — Юля немного покраснела и продолжила, — А у нас места много. Прислуга есть. Папа, так просто счастлив.

— А чего это он?

— Точно не скажу. Ты ему понравилась. Офигеть, как. Ладони потирал, когда решил, что наших мальчишек в бильярдную поведёт. Опять же, лошадям выездку сделает хорошую. Они за зиму застоялись.

Вот так! Теперь стою, умеренно нарядная, встречаю гостей. Миша с Игорем, это та пара, что таскается за Юлей, уже приехали. Юля их отдала на растерзание отцу. Они уже шары в бильярдной гоняют.

Я в тёмных брючках, высоких ботинках и зелёной рубашке. Жакет пока сняла, погода почти жаркая. Юлька нацепила мне на голову цветок, вот и праздничный вид.

Ага, вот ещё пара машин подкатывает. Одна за другой. Кто у нас там? О, Пистимеев! Сергей с Егором и его сестрой Аней, одноклассница Алёна. Все в сборе. Загружают меня цветами, веду их на веранду с другой стороны дома, обратной от конюшни. Там уже всё готово. Спасибо хозяевам и моей мачехе. Кулинарную подготовку праздника она пропустить не могла.

— Внимание, друзья! — роль ведущей высокое собрание я никому уступать не собиралась, — Оглашаю программу праздничных мероприятий в мою честь. Сейчас быстренько покончим с официальной частью. Сначала поздравляете меня, потом я выбираюсь из той кучи ценных подарков, которыми вы меня завалите, и мы приступаем к обеду. О дальнейших планах будет сообщено дополнительно.

Народ начинает заваливать меня ценными подарками и призами. Я сильно облегчила задачу своим родителям, затребовав хороший фотоаппарат со всеми требуемыми причиндалами. Кроме обеспечения технологического процесса изготовления самих фотографий. Возня с химикатами, оно мне надо? Конечно, нет, когда в городе есть масса фотоателье, которые будут счастливы взять эти заботы на себя.

Вот и получаю от родителей красивый, загадочно поблёскивающий объективом и хромированными детальками агрегат. С дополнительным сменным объективом, кольцами, фильтрами и в комплекте с пятью кассетами цветной плёнки. Живём! У меня на это чудо инженерной мысли особые планы.

Мальчишки скинулись и подарили золотую карту на мобильник. Активируешь её через мобильник же, и на счёт падает сто рублей. Астрономическая сумма в масштабах карманных денег в нашем кругу. Юля одаряет набором французской косметики «Сен-Клер». Боюсь даже спрашивать, сколько стоит. Алёна и Аня сложились на пишущую перьевую ручку «Парсон». Конструкция устаревшая, чернилами сейчас почти не пишут, но золочёная и очень престижная. Чета Франзони преподносит изящные золочёные часики. Очень удружил Пистимеев, справочник по Форгалю достать неимоверно трудно. Это всё, не считая кучи цветов.

— Приступаем к обеду! — стучу вилкой по фужеру, — В приготовлении принимала участие моя мачеха, Эльвира Вениаминовна. Не знаю, самый лучший кулинар она в нашей стране или нет, но точно самая красивая среди них.

Эльвира очаровательно алеет, народ аплодирует.

После обеда — конные развлечения. Мы с Юлей — на пьедестале, единственные имеющие опыт. Забавно, что девочки проявляют больше любопытства и желания прокатиться. Мальчишки глядят с опаской. Егор показывает себя не только самым сильным, но и самым храбрым. Или безрассудным. Юля подводит ему мою Жози, Егор лихо и мощно ухается в седло. Жози от свалившегося на неё груза немного подгибается в коленях. Мне показалось или на самом деле, она чуть-чуть охнула почти по-человечески. Оглядываюсь на Алёну и Аню, мы стоим чуть в стороне.

— Могучий брутальный парень запрыгивает на изящную кобылку. Кобылка стонет. Мне одной чудится в этом что-то сексуальное? — вопрошаю девочек.

Бросаю скрючившихся от смеха девчонок, иду к парням. Кручу в руках фотоаппарат.

— Парни, кто-нибудь в этом что-то понимает? — понимающим выступает Миша. Юля, водящая Жози с гордым Егором, тут начинает посматривать на меня с подозрением.

Миша управляется с заряжанием, объясняет премудрости про экспозицию и выдержку, настраивает все эти штуки по погоде.

— Яркое солнце, безоблачный день — ставим выдержку и диафрагму по минимуму, согласно чувствительности плёнки.

Предварительно мне приходится сходить за руководством. Никто не помнил наизусть таблицы соответствия требуемых установок чувствительности плёнки. В итоге разобрались, установили и полчаса развлекаемся фотографированием друг друга.

— Всё, хватит! Уже полплёнки на всякую фигню истратили, — отбираю у мальчишек аппарат, невзирая на дующую губки Юлю, готовую израсходовать все мои фоторесурсы на романтические композиции с Мишей.

У меня дела. Снаряжаю экспедицию в прилежащие окрестности в составе себя, Юли и Миши. Отдаю распоряжения уже на Жози, явно обрадованной смене всадника.

— Вам два часа на конные развлечения. Потом до ужина свободное время. После ужина в смокингах и вечерних платьях танцы.

Мы уходим бодрым конным шагом. Скакать пока опасаемся, Миша пусть и на спокойном мерине пока не полноправный всадник. Как только въезжаем в лес, беру фотоаппарат наперевес.

— Если будешь снимать в лесу, увеличь выдержку в два раза, в сильной тени — в четыре.

Спасибо! Главное, что вовремя! Вперёд! Снимаю всё, берёзки, вязы, осины, какие-то неопознанные кусты. Проскакав четверть часа, находим симпатичную полянку, где я зависаю надолго.

Всем было хорошо. Лошадки травку щипали, романтичная парочка безмятежно ворковала, я оползала всю полянку, отсняв все виды травинок и появившихся букашек. Один раз отвлекала Мишу. Кольца помог поставить для макросъёмки. Иначе мелочь не отснимешь. Заодно велел приглядывать за выдержкой. «Локальные тени учитывай», — так он сказал.

Возвращаемся через три часа.

— Вся в траве извозилась, — критически гнёт губки Юля. Оглядываю себя. Да, на коленках зелёные пятна от травы. Учтём на будущее: мне нужны зелёные штаны для таких прогулок.

После ужина девчонки расфуфырились, я не отстаю. Зря что ли с мачехой лавки трясли и с причёсками мудрили. Пришлось потрудиться, нас меньше мальчишек, отдыхать нам не давали. Кроме Юльки, та отдыхала на Мише в положении виса. Надо бы с ней профилактическую беседу провести о вреде безудержного секса в столь юном возрасте.

А вот с фейерверками мы обломились. Хозяева запретили. Во-первых, лошади пугаются. А в поле тоже нельзя, сухих листьев и веток полно. Реальная опасность лесного пожара.

В конце дня выяснилось, что Пистимеев на лошади не катался. Боится он их. И уже засыпая, задумываю хитрый и подлый план.

Загородная усадьба Франзони.

— Слева, слева заноси! Юля, держи коня! — азартно кричу парням.

Парни вчетвером крепко зажали Пистимеева по рукам и ногам и прилаживают на мерина. Сашок отчаянно вопит, пугая неповинное животное. Его успокаивает хихикающая Юля.

Десять минут сверхусилий и Сашок в полуобморочном состоянии на коне. Если бы не могучий Егор, мы бы не справились. Я фотографирую исторический момент.

— Саша, улыбочку! Так, Саша, давай мне бравую и героическую улыбку! А не вот этот жалкий оскал дезертира! Ты гений или тебя табуреткой ударили?

Двое поддерживают с боков, чтобы не сполз, Юля под уздцы. Я щёлкаю затвором, выбрав момент с самым затравленным и жалким выражением лица. Истории нужны факты, а не всякие там мифы.

— Прогулка полчаса! — объявляю своё повеление. Эх, надо было сейчас снять! Такое выражение ужаса пропало зря.

Покорился он всё-таки неизбежному. Сидел тихо, вцепившись в седло, пока его мерина водили по кругу. Я в это время перебрасываюсь мячом с Алёной, нам тренироваться надо постоянно. Мальчишки кое-чему нас научили.

Перед обедом я безжалостно сдаю Пистимеева публике. Всё про него рассказываю. Надо отдатьдолжное, он вольно или невольно здорово мне подыгрывает.

— Друзья, я такого никогда не видела, — рассказываю внимательной и хихикающей публике, — В комнате Сашка самой главной мебелью было три кучи. Куча компьютерных деталей, куча грязной одежды и куча мусора, всяких упаковок от печенья, кукурузных хлопьев и прочих вредных вкусностей. Я с трудом обнаружила под этими кучами кусочек тахты, на который смогла присесть с краю.

— Враньё! — заявляет мрачный Пистимеев, — Прекрасно тахта была заметна.

Народ выпадает в осадок, я продолжаю:

— Терпение у нас с Серёжей кончилось, когда я увидела, как он есть пирог руками. Руками отломил, руками ел. Я потом поняла, почему он так делал. Чистых ножей в доме не обнаружилось. И чистых тарелок. Поэтому он ел с газетки…

Сашок посверкивает глазками, но молчит. Про подозрительные пятна на руках я тоже умалчиваю, тем более знаю, что они на самом деле от пирога, а не от чего-то там.

— Про пироги вы знаете, приготовления моей мачехи, вы утром пробовали. Я не буду долго рассказывать обо всех титанических усилиях, которые нам пришлось приложить с Сергеем, чтобы спасти нашего друга из мусорной пропасти. Доложу кратко о результатах.

После многозначительной паузы продолжаю:

— Полтора десятка пакетов с мусором…

— Клевета! — вопит Сашок, — Всего пять!

— Полтонны вымытой посуды…

— От силы килограмм пятьдесят! — возмущение Сашка не знает границ.

— Центнер выстиранной одежды…

— Ты сама говорила, что пять килограмм входит в машину, — захлёбывался негодованием Сашок, — А мы всего четыре раза её запускали!

— А ковёр? — срезаю я. Сашок заводит глаза вверх и что-то подсчитывает.

— К тому же пять килограмм это сама одежда. А сколько там было грязи?

— Ты мой любимый джемпер испортила! — обвиняет меня Сашок.

— О, джемпер это отдельная песня, друзья. Саша решил, что я его испортила, потому что после стирки он сильно поменял цвет. А также обнажились дыры, которые ранее прятались под прочным слоем грязи…

— Ты им полы помыла!

— Сначала постирала, — замечаю я, — Иначе я полы только испачкала бы.

Народ давно ухахатывается, кто-то из парней рыдал и не мог вылезти из-под стульев.

После обеда собираемся по домам. Пистимеев на меня недовольно косится, пока я не прекращаю глупые обиды.

— Классно ты мне подыграл, — кладу ему руку на плечо, — Если бы не ты, так весело не получилось бы…

Я мгновенно возвышаю его статус от пассивного объекта насмешек до роли успешного артиста юмористического жанра. Сашок задумывается и находит новую причину для огорчений.

— Что теперь обо мне девочки подумают?

— О, будь спокоен. Ты запомнишься им намного больше остальных. Им приятно и весело будет тебя вспоминать. Девочкам по большому счёту неважно, чем ты выделишься. Героизмом и храбростью или сильно их насмешишь.

— Ну, тогда ладно… — немного успокаивается парень. И тут же напрягается.

— Но руки всё равно мой, — хихикаю.

— Кстати, спасибо за книжку. Ты мне прямо угодил, в десятку попал, — всё, не должен он больше обижаться.

Мы разъезжаемся. Настроения не портят даже предстоящие домашние задания. Тем более, что я взяла в привычку делать их в тот же день, что задали. Так что задел у меня есть всегда.

Очередная тренировка по волейболу.

Мы вошли в ритм, команда набралась и теперь набирается опыта и навыков. Я втянулась и мне нравится. Причину вижу простую — у меня получается. Физкультурник глядит с надеждой, как-то обронил, что уж в середину таблицы результатов мы должны войти.

Тренирую точность удара с позиции подачи. Валерь Василич намечает место красной ленточкой, я должна пробить мяч точно над ней и впритирку к сетке. У другого конца сетки девчонки отрабатывают блок и завершающий удар с навеса. Работают против тройки парней из старшей команды. Отличный метод тренировки. Девчонкам запредельно трудно противостоять парням даже средненького уровня.

Я луплю раз за разом почти без перерыва. Мы разорились на дюжину мячей для тренировок. Один мяч на толпу это кошкины слёзы, а не тренировка. Обратно мне выбивает Маринка, по тому же месту. Да, я затащила её тоже.

— Покажешь себя — сниму с тебя контрибуцию, — такое условие ей поставила. Контрибуция заключается в том, что она дежурит по классу вместо меня и Юльки. Мы эти заботы с себя сняли.

Она крепкая, бьёт сильно, хотя в точности мне уступает. Надеюсь, пока уступает.

— Скоро кожу с запястья сдеру, — жалуюсь физкультурнику. Тот осматривает покрасневшее место и приносит эластичный бинт.

Бронирую запястье, левое тоже, пока Маринка садит в мою половину площадки.

— Левой рукой тоже потренируюсь, — поясняю физкультурнику.

Левой рукой намного труднее. Поначалу даже не понимаешь, как и куда ставить ноги и как бить. Но тут есть интересный эффект, — когда рассказываю физкультурнику, тот скептически качает головой, но не спорит, — когда переходишь обратно на правую, движение получается заметно точнее.

В конце устраиваем небольшое совещание, делюсь опытом.

— Я дома обернула мяч в сетку, на длинный шнурок и потихоньку набиваю руки с малой амплитудой. Хорошо для тренировки дозирования силы удара. В идеале надо уметь регулировать высоту и дальность полёта мяча до дециметра.

— Заодно и окна не выбьешь, — комментирует Алёнка, девочки смеются.

— Не последнее дело, — соглашаюсь.

Потом все уходят, а я делюсь с физкультурником ещё одной идеей. Против обыкновения он загорается:

— Может сработать, попробуй, Даночка.

Можно и мне уходить. Остальным пока знать не надо. А то вдруг не получится.

Я в спорткомнате. Поработала на растяжку, сейчас бездумно набиваю мяч. И руками, разными местами вплоть до плеч, и ногами. Заходит отец.

— Волейболом увлеклась, дочь? Или футболом?

Объясняю про соревнования.

— Вообще-то я не фанатка спорта. Но тут такое дело, захотелось кое-кому нос утереть.

— И кому? — папахен улыбается.

— Да кто попадётся… под горячую руку.

— Смотри не сломай свою горячую руку, — усмехается отец и меняет тему, — Я тут про твой лицей всё думаю. Один вопрос, дочь: чего это ты вдруг? Не то, чтобы я против…

Рассказываю про свои планы. Вроде уже говорила, но без подробностей.

— Биофак, значит? Генетика интересует? Понятно, — он задумывается, — В стране наверняка есть второй центр по этой специальности. У нас традиция в государстве сложилась: дублировать всё важное.

— И если?

— И если ты провалишься, ничего страшного, поступишь в другой университет по той же специальности. Может в Петербурге такой есть.

— Не получится — плакать не буду (просто кому-нибудь горло порву!). А сложные экзамены здорово тонус поднимут. И может кому-нибудь снова козью морду покажу.

— Это кому?

— Кому-нибудь. Представь, я экзаменационный диктант напишу на пять. Тут же подсуну результат нашей русачке! Она же мне наверняка четыре в свидетельство поставит. А то и три. А я раз! И жалобу на неё в управление образования! Вот, как бессовестно она занижает оценки, гнать её!

Я распаляюсь, мяч уходит в сторону. Отец улыбается.

— Опасная ты девушка, дочь, — и уводит разговор резко в сторону, — Слушай, а у тебя молодого человека нет?

— Какой странный вопрос, — сильно удивляюсь, — А что, должен быть?

— Я заметил, что у твоей Юли уже вроде появился…

— Не поняла тебя, пап. Ты не хочешь, чтобы я от неё отставала? Нет у меня никого. Серёжка отирается рядом, на свидание звал, но мне как-то… — пожимаю плечами.

— А Пистимеев? Я немножко слышал, как ты про него рассказывала. Краем уха, — папахен посмеивается.

— Пистимеев? — я сажусь на пол и начинаю ржать, — Меня его родители уже сватали!

Рассказываю подробности.

— Молодец, дочка, — отец тоже хохочет, — Четырнадцать лет и уже такой спрос на тебя.

Школьная столовая.

Обедаем отдельно своей командой. Физкультурник сдержал слово, и администрация пошла навстречу. Только нам поставили условие обедать так каждый день, чтобы у поваров привычка срабатывала. А нам что? Так даже лучше.

— Мариш, контрибуцию с тебя снимаю, — радую Сидякову новостью, — Классно играешь.

Та чуть улыбается, но с укоризной: зачем при посторонних? Будто никто не знает, что она за нас с Юлькой работает.

— А вы улыбочку придавите, — строго смотрю на остальных, — Мне не трудно будет вас куда-нибудь пристроить.

Теперь Маринка злорадно улыбается, остальные уткнулись в тарелки. А чо? Капитан я или только с гор спустилась?

После шестого урока тренировка. По облегчённому варианту. Первая игра в воскресенье, в 10:00, в спортзале соседней школы. Так что нам сегодня слегка изменили расписание, чтобы физкультура была третьим уроком. Там мы и выложились. Завтра мы пропустим третий урок, чтобы в районе десяти часов обеспечить нам максимальную физическую нагрузку. По расписанию физкультуры нет, но мы будем в спортзале. Математику, между прочим, пропустим. Викенть Валерич обещал с нами отдельно поработать. По-быстрому после уроков. Только пригрозил:

— Только попробуйте проиграть!

На тренировке отрабатываем удары и разминаем руки набиванием мяча. Больших нагрузок избегаем. У Маринки здорово получаются удары с подачи. Мяч идёт с каким-то гулом, парни с трудом его берут.

Смешной случай был на прошлой тренировке. Пришёл Егор, на нас посмотреть, себя показать. Показал, сволочь! Пробил завершающий третий удар с такой силой, что я на пол плюхнулась. Я взяла мяч на сдвоенные кулаки тыльной частью. Мяч ушёл свечкой в потолок, а меня бросает на пол. И руки отсушила.

Поднимаюсь. Лицо у Егора смущённое, разводит руками.

— Вон! — визжу я, — Слонам и носорогам тут не место!

Ржали потом, как табун кобыл.

После школы зашли с Юлей и «охраной», которая как-то незаметно сократилась до Миши и Сергея, в фотоателье за фотографиями. Потом в парке сидели, я отмечала, кому какие нужны. Завтра надо остальных опросить. Хорошо, что мы из одной школы.

Юлька насмешила, ещё чуть-чуть и разозлила бы.

— Вот эти и эти, — набрала стопку, — я забираю.

— Забираешь, забираешь, — ворчу я, — только потом. Дай сюда. Дай, говорю!

Не сразу понимает механику этого дела. Объясняю:

— Сейчас на каждой фотке сделаю пометку карандашом на обратной стороне. Тебя обозначим, как «Юл». Наберётся пять пометок — закажем пять штук и раздадим. Поняла?!

— Поняла, — кивает, — Но теперь, когда ты их пометила, я могу их забрать?

Парни ржут, я пытаюсь остаться спокойной.

— Можешь. Но только потом, когда я заказ исполню.

Морщит лоб, никак до неё не доходит. Парни кидаются наперебой объяснять. Юля кивает и тут же обижается на меня:

— А сразу не могла объяснить?

— Кстати, деньги готовьте. Два фото — пять рублей. Стоимость плёнки и её проявки — на мне. Но за всех не смогу заплатить — разорюсь.

Только дома доходит. У подружки ПМС. Надо в календаре отметить, пригодится. Буду в такие дни от неё подальше держаться. А то у самой нервы сыграют и в лоб закатаю. Это лучшей-то подруге.

Время 14:15.

На обед я сильно опаздываю с этими играми. И сил никаких нет. Обедаю с таким безразличием, что Эльвира обижается.

— Не трогай её, — улыбается папахен, — Она так устала, что у неё вкусовые рецепторы отключились.

— Как успехи, дочка? — спрашивает отец, но и мачеха смотрит с интересом.

— Всех вынесли нафиг, — вяло сообщаю я, — максимальное количество очков взяли. Три из трёх.

— А почему никакой радости в голосе?

— Мы тактически проиграли…

Да, именно так. Что-то я поясняю отцу, но мне надо до конца самой додумать. Капитан я или в гостях здесь?

Хм-м… а могло ведь случиться ещё хуже. Вспоминаю игры. Мы играли первыми, в чём, я считала, нам повезло. Ведь именно на это время мы настраивались своими организмами. Потом засомневалась. Мы вынесли противника за двадцать пять минут, то есть и вторыми по очереди мы попадали бы в нужный период.

Нас, шестнадцать команд, разбили на четыре подгруппы. Из каждой подгруппы должны выйти две команды. И сразу четверть-финал и матчи на выбывание. Проиграл — вылетаешь.

Потом команда 126-ой школы разнесла других аутсайдеров. И вот в чём нам повезло. По графику нам попалась сначала проигравшая им команда, которая успешно проиграла и нам. Если бы пришлось играть с 126-ыми, то нам пришлось бы выкладываться на полную катушку. Хоть третья команда и аутсайдер, но рисковать никто не хочет. Сольёшь игру, потом аутсайдеру вдруг игра пойдёт, и убежишь домой в слезах и соплях.

Поэтому сейчас я думаю, нам повезло, что первыми противниками попались слабенькие команды. Физкультурник нас предупредил, что они слабаки, что мы сами почувствовали сразу.

— Девчонки, играем по облегчённой схеме. Никаких суперударов, никаких хитростей. Выбираем самого неуверенного игрока и бьём по нему. Со средней силой. Ничего другого не применять!

А ничего другого и не понадобилось. Один период мы даже с сухим счётом их сделали, особо не напрягаясь. Вторая команда имела опытную или просто способную девочку. И напарница у неё была, пусть и не такая сильная. Но что может один игрок? Метод концентрации усилий на слабейшего сработал и с ними. Хм-м, как бы и нас так же не поимели… — задумываюсь я.

Поэтому третью игру, с благословления Валерь Василича, мы решили слить. Нет, явно мы поддаваться не могли. Нам достаточно придержать все свои козыри до случая. И вроде всё шло по плану. Пусть и со скрипом, но первый период они выигрывают. И вдруг второй выигрываем мы! Пусть и с неубедительным счётом 19:17. Вот на кой нам это надо?!

Когда переходили на противоположную площадку, вижу их тренера. И его оценивающий взгляд мне страшно не понравился. Вот же ж… не одни мы такие умные. Нас тоже изучают и тоже зря не хотят напрягаться.

— Девочки, чуть поднимаем силу удара. Марина, бей сильно, но без фанатизма. И делай вид, что не регулируешь направление.

На усиленной подаче мы делаем их второй раз. Получаем адекватный ответ. Они заиграли лучше. Вот стервы! Терпение кончилось, и мы начали хитрить у сетки. Выиграли, но один из козырей засветили. Это не бог весть что, просто все теперь знают, что мы прилично этой техникой владеем. Одно радует, довольное лицо физкультурника. Программу-минимум мы выполнили. Мы в середине таблицы.

После обеда валяюсь без сил. Ещё одна мысль из разряда «задним умом» приходит в голову. В играх со слабыми надо было запасных игроков задействовать. Силы бы сэкономили.

Пойду-ка с Форгалем на рандеву, там интересные библиотеки есть. И уроки надо добить. Не волейболом единым жив человек.

Ближе к вечеру звонок. Сергей. Юный джентльмен желают встретиться.

— Серёж, мы и так каждый день видимся. В школе и на тренировках ты часто бываешь.

— Там куча народу. А я хочу один, — вот так, открытым текстом мне заявляет. Так я тоже так могу!

— Придётся тебе подождать. Я не доросла ещё до свиданий с молодыми людями.

— И сколько ждать?

— Откуда я знаю? — страшно удивляюсь, — Года два, наверное. У меня пока никакого интереса нет.

— Ничего, я подожду, — и отключается. Это чо, угроза?

Спортзал соседней школы.

112-ая сегодня против нас. Выглядят уверенно и весело. Ну-ну. Нам опять повезло.

— Команда 95-ой школы — настоящие монстры, — рассказывал перед игрой Валерь Василич, — хорошо, что вы им не попались. Та школа хитрит, уж больно у них этот состав сильный. Девки, как на подбор, чистые гренадёры, а так не бывает. Их из спортшколы, скорее всего, подгребли. Ну, может и не всех. По документам всё чисто, только кто там проверяет? Короче, они вас вынесут, без вариантов. Они профи, это сразу видно.

Вот и говорю, что повезло. Ладно, поехали, игра началась.

М-да. Это не Копенгаген! Они слабее, чем даже 126-ая школа, у которой мы выиграли, желая проиграть. И кто здесь молодец! Я — молодец! Вместо Алёнки и Наташки выставила запасных. А эти двое пусть отдохнут. Если б не пошло, вернула бы. Но первый период мы уверенно выигрываем.

На подачу, которую мы выиграли, первой поставила Маринку с наказом бить сильно и аккуратно. Она и дала. Мяч уносится с угрожающим гулом и от неловкого судорожного отбива уходит в аут. Так держать! Второй они тоже пропускают. Третий с трудом парируют, мы тут же разыгрываем стандартный вариант с глушением над сеткой. Блок они ставят, но неудачно.

Ещё три раза Маришка пробивала, прежде чем мы ошибаемся, и подача уходит к противнику.

Скучно, девочки. Даю указание переходить в тренировочный режим, то есть, разрешаю рискованные комбинации. Не, им это тоже не помогает. Наши нечастые ошибки их не вдохновляют.

После победы, от которой не получаю никакого удовлетворения, меня сумел порадовать физкультурник.

— Девочки, параллельно с нами 126-ая играла. Вынесли их, с сухим счётом 3:0. И один период всухую. 95-ая их отработала.

Ну, хоть здесь всё хорошо! Сильно мне не по нутру была их изматывающая хитромудрость. Как говорится, на всякого хитреца найдется дубинка по башке.

Нам по-настоящему повезло, что не мы им попались. Мы теперь в полуфинале и если тупить не будем, то третье место нам гарантировано. То есть, если в полуфинале нас победит 95-ая, то третье место, между прочим, тоже призовое, вы вырвем у кого угодно. Если 95-ой достанется растерзать кого-то другого, то будем биться с ней за первое, обеспечив себе второе.

Но я хочу первое место! И как тут быть? И времени совсем не осталось, последние финальные матчи в воскресенье. Надо с Валерь Василичем посоветоваться.

В пол-шестого покидаем территорию соседей. Вдвоём с физкультурником, девочки уже разбежались.

— Ничего мне в голову не приходит, Молчанова, — сокрушается Валерь Василич.

— Ну, допустим, я подниму шум. Допустим, мне удастся вынудить управу просвещения прислать в 95-ую школу комиссию для проверки. Думаешь, они не выкрутятся?

— И как они это сделают? Приходит комиссия, этих кобыл там нет, всё вскрывается… — искренне недоумеваю я.

Физкультурник смотрит на меня с жалостью.

— Я вам, молодёжи, завидую иногда. Столько грязи мимо вас проходит… — он натурально мрачнеет.

— Чем больше я об этом думал, тем больше приходил к выводу, что поднимать шум нельзя.

— Это почему?! — я останавливаюсь на асфальтовой дорожке от неожиданности. А вот потому! Когда он мне выкладывает свои доводы, я и сама поневоле задумываюсь.

— Так что не усугубляй, Молчанова, — завершает грустное повествование физкультурник, — Да и не так плохо всё. Все привыкли, все знают, что второе место это фактически первое, так что…

Мы расстаёмся при выходе на улицу. Нам в разные стороны. Я решаю до ближайшей цели пройтись пешком. Заодно и успеет ко мне кое-кто.

— Серж, приветик. Есть тема, надо её обмусолить. А ты как раз давно хочешь со мной встретиться в р-р-романтическом р-рандеву…

Ожидаемо разговор заканчивается. Ожидаемо и быстро. А я пока поверчу в голове рассказ физкультурника.