Отель Миравелла 2

Глава 16

Впритык, но нам должно хватить до острова Колумбия. Я решил не дозаправляться в Кейптауне, мне всё время кажется, что я опаздываю. Одна обезьянка уже отдала свою жизнь во имя прогресса и её фрагменты покоятся в контейнере-холодильнике. Другие пока возятся в клетках, накрытые тканью. В салоне непередаваемый запах. Резкий аммиачный смрад бьёт в нос и раздражает глаза. Видимо животные, находясь в состоянии стресса гадят в клетках. К этому амбре добавляется их естественный тяжёлый тягучий как патока запах. Через пятнадцать минут дышать в салоне стало невозможно, и мы обратили свои взоры к пилотам:

— Сейчас, станет полегче, я включил подачу забортного воздуха через воздухозаборник.

И в самом деле подул ветерок и все попытались натянуть на лица какие-нибудь тряпочки. Я тоже дышал через грязную майку. Она пропитана потом и запахами болотной грязи, но это куда лучше, чем дышать этим дерьмом.

Через полтора часа по радио нас предупредили, что мы входим в закрытое воздушное пространство. Придется взять восточнее, так вояки защищают орденский остров и остров Нью-Хэйвен. А нам придётся сделать крюк минут на сорок. А с тревогой смотрю на Рому, он напряжён, устал, сейчас всё от него зависит.

— Хватит нам горючки? — я попытался спросить нейтрально.

— Должно хватить. Если, конечно, нас не заставят облетать остров по кругу.

— Сколько ещё лететь?

— Минут сорок, не больше. Как там наши макаки?

— А что им сделается, срут как и положено. Надеюсь, это не скажется на их пригодности, — я не сразу подобрал подходящее слово. Не жалко мне их? Может и жалко, но жизнь близкого человека дороже.

Ближе всех к клетке находится наш доблестный проводник. Ему, кажется, не мешает вонючее соседство. Он больше переживает, что улетает от дома.

— Бонго, не волнуйся, я тебя отправлю с первым же рейсом. А в награду кроме положенной оплаты сделаю тебе подарок. Ты выберешь в оружейном магазине любую винтовку на твой выбор.

Тот сразу разулыбался, как ребёнок, которому пообещали мороженное. Перестал тискать свою старенькую американку М-16. Наверняка его ровесница, судя по видавшему виды прикладу и плохому состоянию воронения.

На аэродроме офигели, когда мы бегом потащили клетки к грузовичку, который только подъехал.

— Давай, нам нужно срочно в госпиталь, сделаешь быстро, заработаешь полста монет.

Молодой парень задумчиво посмотрел на клетки.

— Сотня твоя, — и я сунул деньги ему в карман рубашки, — тот согласно кивнул и мы полезли в кузов.

У входа высадили Патрика и принялись ждать. Минут через пятнадцать показались санитары, тащившие две каталки. И только когда я лично проводил их до входа в лабораторию и поймал удивлённый взгляд местной царицы, то только тогда просто сполз по стене. Та ещё успела крикнуть, что сама свяжется с лечащим врачом и исчезла за плотными дверями.

— Саня, я отдал свои деньги этим ворам. Двести пятьдесят монет на дороге не валяются, — это Рома поведал мне, что нанял бригаду, которая приведёт салон самолёт в порядок. И внутри и снаружи.

Да, нехило, последние дни я сорю деньгами как загулявший купец первой гильдии. Ручные медведи, весёлые цыгане, услужливые лакеи и роскошные женщины, танцующие передо мной канкан. Мы завалились в первый попавшийся мотель и пошли отмокать. Лично я взял номер с ванной. Другие наверняка тоже, платить то всё равно мне. Сначала я смыл грязь под душем, потом набрал горячей воды, напустил шампуня так, чтобы пена покрыла меня с головой и погрузился в воду.

На бортике стоит бокал с местным бурбоном, я зацепил бутылку внизу в баре и сейчас блаженствую. Потягиваю ароматную жидкость и смакую, как горячая волна изнутри смывает грязь последних дней. Какое облегчение, только бы врачи не подвели.

К ужину я спустился чистый, благостный и изрядно пьяный. Зато ушло дикое напряжение, выворачивающее меня все эти дни. Больше никого из наших в ресторанчике не наблюдается, остальные видимо ещё не готовы. А когда я заканчивал свой стейк, выполз из номера Рома с подругой.

— А парни заглянули и сказали, что вернутся завтра. У них здесь дела.

— Да, как интересно, — на самом деле мне до фени, какие у них тут дела. Ясно, что шпионские, ведь мы на острове Колумбия, где расположена крупная морская база Ордена.

У меня не хватило сил ждать, пока товарищи насытятся. Я махнул влюблённой парочке рукой и поплёлся в свой номер. В голове билась одна жалкая мысль, как бы без повреждения конечностей добраться до койки.

Проснулся рано, в семь часов. Нет, для меня это поздновато, но мне казалось, что после вчерашних возлияний и треволнений я буду дрыхнуть до обеда. А вот нет, вполне выспался. Встав, подошёл к окну, обычное утро, гости мотеля после завтрака собираются в дорогу, по-деловому копаются около своих машин. Я сумел удержать себя от попытки быстро одеться и поехать в госпиталь. Насколько я понял, всё фермерское семейство уже тут, так что я могу спокойно позавтракать. Побрился, принял душ и спустился вниз. После завтрака прошёлся по улочке и найдя магазин готовой одежды купил лёгкие штаны и пару рубашек с коротким рукавом. Как-то так получилось, что мне и одеть то нечего. Всё, что было, провонялось неистребимым запахом животных и я выкинул в мусорку. Оставил только туфли и ремень. Задумчиво посмотрел на ряды с фруктами на небольшом рынке. Вряд ли Пауле разрешат сейчас фрукты, а вот небольшой букетик цветов, похожих на земные ландыши, только покрупнее, я всё-таки купил. Как-то с пустыми руками приходить неудобно.

Не сразу мне удалось найти кого-нибудь, кто мне сможет помочь. В регистратуре сказали, что нужный мне доктор занят и встретиться со мной не может. В лаборатории тоже закрыто, а когда я увидел Габриэле на улице, то обрадованно побежал к нему.

Мы обнялись как близкие родственники, — а наши там, — и он махнул рукой в сторону здания.

— Сестра в палате интенсивной терапии и туда никого не пускают. Алессандро загорал тут целых десять дней, сейчас он улетел, а мы прибыли ему на смену.

— Бон джорно, — я улыбнулся сидящим в небольшом коридорчике предбанника. Здесь привычно заправляет глава семейства мамочка Сильвия. Она с прищуром смотрит на меня. Даже не понятно, одобряет или считает, что я здесь лишний. Рядом с нею невестка Камилла, жена Габриэле. Та, как раз, приветливо поздоровалась. А через минуту подошли супруга и сынишка Рикардо. Если не ошибаюсь — Симона и Матео. Эти держат в руках по кружке с кофе.

— Будешь? — Симона протянула мне кружку, — Матео, принеси мне ещё один. Тут за углом магазинчик и там можно купить бутерброды и горячие напитки, — это она уже мне.

Я не хотел кофе, но принял. Это показалось мне важным, меня будто приняли в свои ряды.

Сильвия не торопится посвятить меня в происходящее, поэтому я обратился к Симоне, — как она?

Супруга Рикардо довольно крупная женщина, она не ниже мужа и тоже плотного телосложения. На меня уверенно смотрит немаленькая грудь женщины. Мужчины, занимающиеся развитием своего тела, любят одевать открытые маечки, показывая всем свою брутальность. Женщины в свою очередь оголяют те части тела, которые они считают наиболее привлекательными. Симона гордится своею грудью и не стесняется её демонстрировать. Сейчас это богатство, выставленное на показ немного излишне, но женщина явно ко мне благоволит.

— Ну, как сказал лечащий врач, сегодня начали курс нового лекарства, которое привезли вчера. Подробностей мы не знаем, ждём, когда доктор к нам выйдет.

Ожидание затянулось, часа три мы прослонялись по коридорам госпиталя. Матео периодически бегал в магазинчик и снабжал нас едой.

Наконец лечащий врач собрал нас в своём кабинете. Мы еле уместились в нём, женщины сели, остальные подпирают стены.

— Значит ситуация следующая. Благодаря Алексу мы своевременно получили весьма качественное сырье для производства лекарства. Поэтому я склонен быть оптимистом. Первая доза — шоковая, мы ввели внутривенно новое лекарство. Сейчас организм больной борется, нам приходится только отслеживать процесс.

— А к ней можно? — спросила Сильвия.

— Не сегодня, у неё жар и плохое самочувствие. Мы думаем, что это ответ иммунной системы. Происходит высвобождение токсинов в результате гибели паразита. Поймите, это область малоисследована, и мы продвигаемся наощупь.

— Доктор, какие прогнозы? — не удержался я.

Тот устало протёр лицо и повернул голову ко мне, — я могу только гадать. Всё зависит от сегодняшней ночи. Если мы были правы, то в ближайшие дни начнётся очищение организма, — а это очень тяжёлый процесс. Возможна диарея, сыпь, головокружение, слабость и прочие удовольствия. Поэтому давайте дождёмся завтрашнего утра. Тогда многое прояснится. И пожалуйста не ждите здесь у отделения, всё равно мы пока никого к больной не пускаем. Возможно, завтра к вечеру, если всё будет нормально, разрешим маме посетить больную на короткое время. А сейчас идите домой и молитесь, чтобы лекарство подействовало так, как нам нужно.

— А давайте поужинаем, я проголодалась, — мы вышли на улицу и остановились, собираясь прощаться. Сильвия посмотрела на меня. Её семейство и так согласно, это сказано для меня.

— С удовольствием, куда пойдём?

— Может тут есть рыбный семейный ресторанчик?

— Хм, мы же на острове, уверен тут таких немало.

Первый попавшийся таксист посоветовал нам небольшой ресторанчик на берегу. Правда добавил, что он не из дешёвых.

Да, давненько я не наслаждался дарами моря. Мне посоветовали взять местного моллюска, тушёного в сырном соусе. А перед этим подали небольших, но очень вкусных жареных рыбок. Они с ладошку длиной, но мясо очень нежное. Разумеется, я даже не заикался по поводу пива. Только белое вино, итальянец я или просто мимо проходил? Основное блюдо просто божественно, чуть собственный язык не проглотил. Думал, заказать ещё порцию, но позже понял, что пожалуй хватит — сыт. Желудок удовлетворён, а вот мозг требует продолжения. Народ изгалялся по-разному. Сильвия заказала филе большой рыбы, ела с явным удовольствием. Уверен она знакома с эти блюдом. Габриэле заказ пасту с ракушками. Причем чистил их сам. А когда с грехом пополам очистил, то блюдо уже остыло. И тогда он попросил подогреть, — Габи, мог бы просто попросить подать чищенные, — супруга с иронией смотрит на мучения мужа.

— Не, это будет совсем другой вкус, ты не понимаешь. Это же «вонголе», — и он назвал ещё одно незнакомое мне слово.

В целом обстановка за столом позитивная. Витает дух болезни и озабоченности, но уверен, что пару дней назад они были в похоронном настроении. Что интересно, никто не подымает тему добычи «сырья». Будто я его просто купил в гипермаркете. Заплатил и забрал, как в аптеке. Кстати, перед уходом я спросил доктора, хватит ли лекарства? На что он ответил, — нам надо переговорить завтра на счёт него.

Расстались мы почти по-семейному. Итальянец похлопал меня по плечу, его племянник за руку, а женщины расцеловали в щёки. Это обнадёживает. Договорились, что будем держать связь. Завтра с утра я переберусь в другую гостиницу поприличнее, а главное ближе к госпиталю.

Пока ждал врача, стал свидетелем того, как провезли на каталке больную девочку. Совсем ещё ребёнок, высохшая настолько, что карие глаза выглядят неестественно огромными. И не потому, что они на самом деле большие, просто впалые щёки делают их таковыми. Неестественно тоненькая ручка держит ладонь женщины, идущей рядом. Наверное мать, автоматически отметил я. Кожа цвета старой кости с какими-то прожилками фиолетового цвета. Тщедушная цыплячья шейка казалось не в состоянии выдержать вес головы. Губы потресканные, бледные с синевой по краям. На мгновение наши взгляды встретились. Стеклянные глаза от преследуемой боли, видимо это нормальное состоянии ребёнка. Но на миг их выражение изменилось, будто проклюнулся кто-то заинтересованный изнутри. Наверное, мне просто показалось, что это реакция на мою особу. Каталка свернула за угол, а я остался сидеть подавленный увиденным.

— Значит так, сначала по ходу лечения. Ночь прошла без осложнений. Сейчас у больной появился аппетит и это замечательно. Мы держим её под капельницей, чтобы помочь печени выводить токсины. В обед покормим бульоном.

— Я могу зайти?

— Нет, сейчас самое главное для неё покой. Давайте не будем форсировать события. Если пару дней будем наблюдать прогресс, то тогда разрешим посещение родственникам. Кстати, завтра будет вторая инъекция лекарства. В данный момент состояние пограничное и нестабильное, чтобы давать преждевременные прогнозы.

— Ясно Мартин, Вы хотели поговорить об остатках лекарства.

— Ах да, — доктор открыл ящик стола и вынул лист бумаги, — вот ознакомьтесь.

Хм, это перечень неких процедур с указанием доз вводимого лекарства.

— Вам помочь разобраться? Давайте посмотрим. Вот отчёт нашей лаборатории, они получил от Вас семь тушек обезьян, одна уже была обработана. Так же одна из особей досталась нам довольно крупная. На выходе мы имеем двадцать одну стандартную дозу лекарства.

Курс лечения для вашей девушки составит 10–12 дней. Шоковая доза двойная и по одной через день. Это составит 7 доз. В остатке 14, предлагаю Вам реализовать их, потому что лекарство не может долго храниться даже в холодильнике. Теряется эффективность. Мы можем известить больницы, с которыми имеются рабочие связи и предложить им на реализацию. Уверен, они быстро найдут желающих. В итоге Вы спасёте как минимум двух человек и станете очень обеспеченным человеком. Поверьте, я видел родственников умирающих, которые рады были бы заплатить любые деньги, чтобы спасти близкого. А здесь на Новой Земле количество неприлично богатых людей хватает.

— Мартин, о каких суммах может идти речь?

— Ну, о сотнях тысячах наверняка.

У меня в голове мгновенно заработал калькулятор, это я ведь смогу уже сейчас заложить новый цех в Аламо, закладку которого мы только планировали на следующий год. С его вводом мы сможем утроить выход серийной продукции.

Резкий звук заставил нас обоих обернуться, в дверь сунулась медсестра, — доктор, срочно в пятую палату. У неё судороги, дыхание поверхностное.

— Извините, договорим позже, — меня бесцеремонно выставили в коридор, а сам врач торопливо посеменил по коридору.

Вскоре из палаты Мартин с помощью медсестры потащил каталку с пациентом в конец коридора. Гулко бухнула дверь с надписью «Emergency Room». Чуть позже открылась дверь палаты и вышла та женщина, которая держала девочку за руку. Она буквально на автомате сделала несколько шагов и села на стул у входа в реанимационную. Через минуту побежал в ту же сторону ещё один врач и мне стало понятно, что там решается вопрос жизни той малышки.

Не знаю сам, почему я решил дождаться. В принципе мне сегодня здесь делать нечего. Паулина в другом отделении и туда пока не пускают. А смотреть как страдает незнакомая мне женщина — сил нет. Я вышел на улицу и вдруг понял, что дико проголодался. Зайдя в кафе, заказал порцию мяса и автоматически его сжевал. Запив стаканом охлаждённого морса, задумался, передо мной стоят глаза той девчушки. Она ведь даже не жила, сколько ей, лет семь, не больше. И сколько из них она мучается, надо спросить у доктора о её диагнозе. Я расплатился и решительно поднявшись, направился опять к больнице.

На сей раз врач в кабинете один, работает на компе. Глянув на меня, сделал приглашающий жест присесть и подождать.

Пришлось минут десять рассматривать обстановку кабинеты.

— Да, Алекс, и так мы не договорили. Мы располагаем четырнадцатью дозами, которые могут уже завтра спасти чьи-то жизни.

— Секунду, а Вы уверены, что Паулине хватит тех семи доз?

Мартин посмотрел на меня с пониманием, — уверен в этом. Если семь доз не помогут, значить организм прошёл грань невозврата или же мы не изучили в достаточной мере последствия применения «Филенола». Это не тот случай, чтобы взять количеством. Но, пока что динамика позитивная, я склонен думать, что мы на пути выздоровления. У неё даже кожа приняла более естественный оттенок, а это говорит о многом.

Мартин встал и подошёл ко мне, — ну так что, телеграфируем моим коллегам? Пусть бедные обезьянки помогут выжить и другим людям.

Во мне идёт нешуточная борьба, природная жаба борется с чем-то занудным и противным в глубине души. Видимо это и есть чистоплюйская мораль.

— Подождите, Мартин. А что с той девочкой из пятой палаты? Она жива?

Облачко набежало на лицо врача, он вернулся за стол и сложил руки в замок. Поправив очки откинулся на спинку кресла.

— Я правильно Вас понимаю, что Вы хотите принять участие в её судьбе?

— Не знаю, я просто хочу понять, может ли ей помочь «Филенол»?

— Сложный вопрос. У Софи совсем другой диагноз, и никто не проводил исследований на её счёт, — врач задумался, а потом принялся копаться в компьютере. Что-то найдя он вчитывается в документ, я вижу только как напряженно его лицо.

— Бог его знает, у девочки диагностирован гепатоцеребральный синдром. С этим заболеванием печени она прибыла на Новую Землю совсем недавно. К нам поступила месяц назад. Это вирусное заболевание, поражающее печень, кровь и мозг. Обычно возникает у детей до 10 лет. Природа вируса слабо исследована. Он атакует печень и орган теряет способность обезвреживать токсины. Поражает гематоэнцефалический барьер, токсины проникают в мозг, нарушается обмен веществ, иммунная система обваливается.

Мартин позвонил кому-то и попросил зайти, — мы не знаем, вернее не уверены в том, что экстракт поможет в нашем случае. Но вот у меня есть записи о том, что в нём содержатся необходимые нам ферменты печени и гипофиза, ускоряющие восстановление печёночной ткани. Могут помочь и природные антивирусные белки обезьянки, подавляющие репликацию вируса. Судя по таблице, можно также рассчитывать на нейропротекторы, способные защитить мозг от токсинов. А гормоны с цитокинами, возможно, запустят иммунный ответ. Интереснейшая задача, — когда в кабинет зашёл немолодой врач, меня по-быстрому выпроводили, наказав зайти когда-нибудь попозже.