Отель "Калифорния"

Глава 1

Автор иллюстрации -  Марійка Мандаринка

Мара Шелестова

Я барабанила пальцами по деревянной столешнице, обнимала другой рукой кофейную кружку, пятую по счету за это утро, и пыталась проснуться. Проснуться не получалось: на улице шел мелкий противный дождь, тучи, казалось, лежали на верхушках деревьев, периодически вдалеке сверкала молния и был слышен раскатистый гром, а еще я вчера полночи пыталась угомонить близнецов. И теперь сцеживала зевки в ладонь, отчаянно борясь со сном. Хотя зачем это делаю, понять не могла. Все равно постояльцев нет и, судя по всему, в ближайшем будущем не предвидится, так что можно, наверное, смело идти досыпать.

 Я потянулась, бросила взгляд на календарь, и вздохнула: еще пятнадцать дней, и выходной.

 - Мара, квiтка моя гарна, ты чому така засмучана[1]? - как всегда слишком громкий голос тети Розы заставил подскочить на месте и подавиться очередным глотком.

 - Ничего... - прокашлявшись, ответила я. - Спать просто хочется, теть Роз.

- А я тобi говорила ще учера, нiчого близнюкам потурати[2], - уперла женщина руки в бока, грозно взирая на меня, я вздохнула, улыбнулась, слезая с барного стула.

- Да не потакаю я им, теть Роз! Но вчера тринадцатое было, вот они и успокоиться не могли.

- И то верно, - кивнула головой повар, отчего вся ее отнюдь немаленькая фигура заволновалась. Роза всегда так кивала - всем телом, начиная от груди и заканчивая ногами в пестрых шлепках. - Так чому ти тут, якщо спати хочеш? Йди лягай, все одно постояльцiв немає[3].

- Так вот и иду, теть Роз. Кофе, кстати, как всегда, бесподобен. Спасибо.

- Не пидлiзуйся, не пидлiзуйся, шахрайка[4], - попыталась огреть меня по попе полотенцем женщина, но все же довольно улыбнулась. Я увернулась, тихонько хмыкнула и поспешила к себе, мечтая забраться под одеяло, укрыться с головой и провалиться в сон. Да, ночка вчера, действительно, та еще была. Но звуки, доносящиеся из холла, заставили круто и резко изменить направление.

Welcome to the Hotel California
Such a lovely place,
Such a lovely place,
Such a lovely face.
Plenty of room at the Hotel California
Any time of year,
Any time of year
You can find it here.

Надрывались бессмертные, чтоб их, Eagles. Надрывались уже не первый год и все никак не могли сдохнуть, ну или хотя бы просто заткнуться. Даже лучше, чтобы просто заткнулись. Видеть их в числе своих гостей мне не хотелось. Хотя ко мне они попадут едва ли.

Я вылетела в холл и нашла глазами Кита. Парень сидел, развалившись в кресле, вертел на пальце брелок от своей допотопной тачки и подпевал старенькому, еще кассетному, магнитофону, притоптывая в такт ногой. На подлокотнике кресла стояла пепельница, в которой медленно тлела сигарета, горький сизый дымок понимался к самому потолку. Убью. Заново.

Я скрипнула зубами и тихо подкралась к неправильному панку, схватила его за ухо и вздернула на ноги.

- Мара, Мара... Ай, отпусти, Марочка, - дергался в моем захвате шутник.

- Кит, сколько раз я тебе говорила, что не желаю слышать эту дрянь? Думаешь, это смешно? - свободной рукой я выключила магнитофон, открыла кассетник и двумя пальцами осторожно подцепила запись. Кит все еще дергался и жалобно причитал.

- Марочка, прости. Ну прости, я не думал, что ты уже встала. Я бы никогда...

- Ага, давай, вешай мне лапшу на уши, - я бросила пленку под ноги. - Сам или мне?

- Жестокая, - проныл Кит, смотря на меня взглядом "самый-несчастный-панк-в-мире". - Я просто люблю эту песню, ты же знаешь...

- Слушай, ты, - оборвала парня, - несостоявшаяся звезда Болливуда, Голливуда, Бродвея, Большого и сотни других мелких и крупных экспериментальных театров. Тридцать девять лет. Тридцать девять гребаных лет стабильно раз в неделю какой-нибудь умник врубает эту дерьмовую песню, считая себя великим шутником, - Кит вполне натурально округлил глаза. Вообще у этого парня действительно было очень выразительное лицо, и любая эмоция тут же отражалась на нем так же четко, как у детей обычно. Правда, иногда бугай несколько переигрывал. Вот как сейчас, с этим подчеркнуто внимательным, сочувствующим взглядом.

- Eagles уже успели десять раз поменять свой состав, а она все звучит и звучит... Звучит и звучит, - я с силой жахнула каблуком по кассете, хлипкая пластмасска не выдержала моего гнева, печально кракнула, хрустнула и развалилась на части. Я вздохнула с облегчением, удовлетворенно улыбнулась и выпустила красное ухо парня. - Уберешь тут все.

- Нечестно....

- Кит, не ной. Ты, между прочим, в пятнадцатом номере раковину починил? Чего ты тут прохлаждаешься?

- Починил, - улыбнулся парень.

- А-а-а, - задумчиво протянула я. - Ну хорошо, тогда уберешь и можешь дальше прохлаждаться, если теть Розе помощь не нужна, - я направилась в сторону лестницы, все же лелея мечту о сне.

- Эй, а ты куда? - снова заставил развернуться к перевоспитавшемуся панку вопрос.

- Спать, - насторожилась, - а что? Она звонила?

- Нет, но появился ключ от семнадцатого, - почесал бритый затылок Кит. Я обреченно вздохнула. Пока-пока. Пока, постелька, пока, сладкий-сладкий сон. Прошла к стойке, по дороге отвесив парню легкую затрещину.

Глава 2

Ярослав Волков

Я смотрел вслед ловко перепрыгивающей через лужи девушке, а на ум почему-то приходили одуванчики. Желтые-желтые одуванчики. Странно, особенно учитывая, что на одуванчик она совсем не была похожа. Скорее, на верблюжью колючку.

Что за бред?

Что за день сегодня, вообще, бредовый?

Сначала Сухарь наорал, теперь вот Инесса в руку клещом вцепилась. Я ей дворняжка, что ли? Вышел, называется, мозги проветрить.

Почему-то верблюжья колючка никак не хотела покидать мыслей: волнистые, потемневшие и потяжелевшие от дождя волосы, обрамляющие лицо, прямой нос, мокрые пухлые губы и глаза, очень необычные, цвета пасмурного неба. Куча браслетов на тонких, каких-то детских запястьях, обычные джинсы и рубашка в клетку. Прилипшая к телу долбанная рубашка, подчеркивающая аппетитную грудь и очень, просто невероятно тонкую талию.

Черт!

Бабы просто давно не было.

Но перед мысленным взором все равно всплывали глаза. Что-то было в них, что-то… Смотришь, и кажется, что девушке не двадцать, а намного больше. Очень глубокие глаза, пронзительный взгляд и… И да, насмешливый, она смеялась и надо мной, и над Инессой, да и над собой, скорее всего, тоже. А еще… Было там что-то нездоровое, ненормальное, темное. И все внутри меня дернулось навстречу этой тьме, желая поглотить, как, впрочем, и всегда.

Давно дел нормальных не было, вот и бешусь.

Я тряхнул головой, стараясь сбросить сдавивший горло азарт охоты.

- Не обращай на нее внимания, - проворковала принцесса, и мои попытки провалились.

О, ну, давай, я как-нибудь сам разберусь.

- Она у нас немного не от мира сего, - продолжала вещать Соколова, выпуская сизые колечки дыма. – Жаль только, что на Сухаря такое влияние имеет.

Как-будто мне интересны ваши подковерные игры. Я подавил вздох и перевел взгляд на соседнюю стену, принявшись считать кирпичи, успокаивая гада внутри.

- Появляется, когда захочет, доводит его до ручки и тут же снова прячется в своей глуши.

Господи, тебе-то какая разница?

- Нет, мне, конечно, все равно.

Охотно верю.

- Но Николаич потом на нас отыгрывается, парней на какие-то странные дела отправляет.

А вот это уже интересно…

- Что за дела?

- Да разные. Месяц назад бабулька была, например. Вроде утопленница – в ванной утонула. Доктора констатировали сердечный приступ. Мы бы мимо прошли, но тут Марка появилась, придумали же родители имечко…

Я уже был не рад, что спросил.

-…провели повторное вскрытие, выяснилось, что бабушку отравили. Дали делу ход, теперь вот племянница ее в тюрьме отдыхает.

- Ну и что тут странного?

- Да понимаешь, в крови погибшей был очень редкий токсин обнаружен. Его обычными тестами почти никак не выявить, знать надо, а Марка знала. И так всегда.

- Всегда, говоришь…

- Странная она, - Инесса выкинула окурок и потянула меня в отделение.

- Как, говоришь, у нее фамилия?

- Шелест? Или как-то так, - пожала плечами девушка, по-прежнему сжимая мою руку, хотя мы уже вошли внутрь, и необходимости за меня держаться не было.

Я проводил Инессу до кабинета и скрылся в своем.

- Не зашла даже, поганка мелкая, - возмущался Сашка, откусывая от пирожка с мясом.

Я вопросительно приподнял брови.

- Девушка, что к Николаичу заходила – Мара, - поспешил объяснить мне Славка Дубов. – Обычно всегда заглядывает, а сегодня только пирожки оставила. Угощайся, кстати.

- С чем пирожки?

- Вот эти - с мясом, - ткнул Сашка в тарелку, поправляя очки, - а эти - с творогом, - указал на вторую.

- А с вишней нет?

- А с вишней Мара сама уплетает за обе щеки, - хмыкнул Дубов.

- Инесса сказала, она часто здесь мелькает, есть повод?

- Мара частным сыском балуется, - пожал плечами Слава. – Вот иногда заходит, информацию подкидывает.

- Она? Ей двадцать-то хоть есть? – нахмурился, все-таки беря пирожок с творогом.

- Ей двадцать семь, да будет тебе известно. И, кстати, следак из нее неплохой бы вышел.

- Так почему не идет?

- Вот у нее и спроси, - пожал плечами Сашка. – Устроил тут допрос.

Я тут еще не то устрою, дай только зацепиться. А пока же…

- Профессиональная деформация, - отбил спокойно и направился к своему столу.

Я уже неделю был в отделе, а найти пока ничего не удалось. Гадская натура тоже молчала, что было, в принципе, несколько странно. Я обычно очень остро реагировал на любые проявления темного и ненормального, а тут тишина. И вариант, который напрашивался сам собой, заставлял скрипеть зубами и тихо материться на Саныча.

Я его предупреждал, что идея откровенно так себе. И мы просто теряем время. Но кто ж послушает чокнутого гада?

Не то чтобы прямо совсем ничего не было. Нет. Люди, как правило, даже самые светлые и хорошие, все равно носят в себе частичку безумия: злятся, ревнуют, завидуют. Но всего этого не достаточно. И пока единственный серьезный претендент – это непонятная девчонка.

Пальцы забегали по клавиатуре, а через миг я уже вбивал в базу имя и фамилию.

Но на запрос о Маре Шелест компьютер выдал фотографию семидесятилетней бабульки.

Так…

А если Мара Шелестова?

Через секунд десять на экране появилась более или менее правдоподобная информация.

Мара действительно имела лицензию частного детектива, ей действительно было двадцать семь, но, собственно, и практически все. Ни в одной социальной сети мне найти девушку так и не удалось. Образование она получила за границей, в Англии, сейчас являлась управляющей отеля где-то под Москвой. Скупые сухие строчки, абсолютно ничего не отражающие. Ну, почти ничего. Судима не была, никаких нарушений, даже ни одного штрафа, налоги и те вовремя платила. На ее имя был зарегистрирован дом под Питером и машина.

Глава 3

Мара Шелестова

Я проводила Волкова и поспешила в дом. Думать о мужике или анализировать Ярослава сейчас не хотелось. Вообще. Его взгляд я продолжала чувствовать на своей спине даже после того, как Кит перебинтовал мне руку. Очень спокойный и... невероятно холодный взгляд. Так даже призраки не смотрят. Гадко.

Да и потом, некогда мне думать: у меня все еще дующиеся друг на друга близнецы и балерина-не-балерина с потерей памяти.

Но сначала близнецы. Девушке надо дать еще немного времени, чтобы она пришла в себя.

Я без стука зашла сначала к Ксюхе, потом к Косте и позвала ребятню к себе. Оба скуксились, но все-таки за мной пошли.

- И долго это будет продолжаться? - выгнула бровь, садясь на пол.

- Мара, - простонал мальчишка, устраиваясь рядом, - но она действительно первая...

- Когда меня интересовало, кто первый начал? - посмотрела на Ксюшу и похлопала ладонью рядом с собой. Краказябра наморщила курносый нос, но все же села. - Вот и отлично. А теперь говорите.

- Но, Мар, - возмутилась было Ксюша, я демонстративно улеглась на спину, заложив руку под голову.

- Да что тут говорить? Она мне какой-то своей фигни в комп наставила, я заколебался выковыривать!

- Мне надо было проверить, как она работает. Зачем ты в исходный код полез?

- То есть как это зачем? Ты издеваешься? - вполне натурально возмутился мальчишка.

- Вот не лез бы, и все с твоим компом нормально было бы...

- У тебя там ошибка, кстати, в...

- Там не может быть ошибок.

- А я говорю, есть.

- Нет.

- Да.

- Нет.

- Да.

- Нет...

- Дальше, - оборвала я грозящую затянуться песню.

- Я ей сто раз говорил, чтобы она мое железо не трогала, даже чтобы не приближалась к нему, Мар. Но без толку все. Она как глухая...

- Ты мне прогу испортил новую, - обиженно засопела Ксюха.

- Вот поэтому и испортил, чтобы ты ей занималась, а ко мне не лезла. Сколько повторять можно одно и то же?

- Кость, - позвала я близнеца, - а ты вот прям все-все слышишь, что тебе Ксюша говорит? И все-все выполняешь?

- Нет, но...

- Ну вот и она "нет, но"... - пожала я плечами, все еще лежа на спине. - Ксюш, а ты... Зачем в Костин комп полезла?

- Я уже говорила, мне просто надо было проверить работу моих "жучков". Если бы он в них не ковырялся, все бы хорошо было.

- А предупредить? - открыла я один глаз.

- Не подумала, - печально вздохнул ребенок.

- Нечем потому что, - буркнул другой близнец.

- Сам дурак, - тут же отреагировала Ксеня.

А я лежала на спине, краем уха слушала их набирающую обороты перепалку и давила смешки. Все-таки они такие еще дети, несмотря на всю их гениальность. Улыбку пришлось давить невероятным усилием. Улыбаться нельзя. Даже намека быть не должно. Детские проблемы и неприятности всегда самые серьезные и самые важные. Нет ничего серьезнее и важнее, и относиться к ним тоже надо серьезно.

Я дала близнецам еще две минуты, дождавшись того момента, когда "весомые" аргументы у них закончатся, да и вообще любые аргументы, и они начнут по второму кругу, и села.

- Да какого...

- Тихо, - я взяла Ксюшу за руку и повернулась к ее брату. - Кость, все девочки, девушки, женщины, бабушки и сестры, тем более сестры, тем более младшие сестры время от времени совершают дурацкие поступки. Это происходит не потому, что мы глупые, не потому, что у нас есть какие-то дурные намерения, а потому, что мы очень сильно подвержены влиянию эмоций, - я сняла с руки один из браслетов, положила на пол перед собой. - Что это?

- Браслет, - пожал плечами Костик.

- Ксюша?

- Красивый, - протянула девочка, коснувшись кончиками пальцев одного из кулонов.

Я снова повернулась к мальчишке.

- Понял? - ребенок неуверенно кивнул. - То, о чем ты подумаешь, Ксюша сначала почувствует. С возрастом она научится контролировать и немного сдерживать эмоции, будет очень стараться сначала думать, но иногда... Иногда все же придется с этим мириться. Да и ты... Вспомни, на прошлый Новый Год ты так мчался к елке смотреть свои подарки, что чуть не сшиб с ног теть Розу. Разве ты сделал это специально?

- Нет, - нахмурился близнец.

- Вот и Ксюша тоже. Она так хотела проверить свою программу, что просто не подумала о том, чтобы спросить у тебя разрешения, не подумала о том, что надо предупредить.

- Я, правда, просто не подумала, - пробормотала девочка. Я снова взяла ее ручку в свою.

- Разве стоит эта мелочь того, чтобы обижаться? Разве твое гордое молчание или крики помогут решить проблему?

- Нет.

- Всегда говорите друг с другом, что бы ни случилось. И никогда не обижайтесь на мелочи.

- Мелочь? Это не мелочь, это...

- Кость, поверь, это мелочь. Не мелочь лишь то, что невозможно исправить. Все остальное не заслуживает вашего внимания. Договорились?

- Да, - кивнул Костя, немного помолчав, я взъерошила мальчишке волосы и повернулась к Ксюше.

- Милая, тебя это тоже касается. Я понимаю, что ты была в таком нетерпении, что ни о чем не думала, но...

- Я знаю. Я постараюсь, Мар, правда.

Эти слова вызвали еще одну улыбку. Девочка, как всегда, все поняла быстрее.

- Знаете, я иногда даже вам завидую, - притянула обоих детей к себе, крепко обняв. - Люди в этот мир обычно приходят в одиночестве, а вам повезло родиться вдвоем. Первый вдох и первый крик вы разделили на двоих. Первый страх. А разделенный на двоих он уже не так страшен. Вы связаны так крепко, как больше никто в этом мире. Не рвите это и не теряйте.

Дети молчали, а я обнимала два теплых комочка и наслаждалась. Вот и хорошо. Не люблю, когда в доме ссоры. Почти до зубного скрежета.

Глава 4

Ярослав Волков

Я разглядывал девушку перед собой и чувствовал, что безумие сегодня в ней гораздо сильнее того, что я наблюдал в первые наши две встречи. Она снова переливалась чернотой изнутри, вязкой, тягучей, клейкой чернотой, заставляя гада во мне ворочаться. А я ведь кормил урода буквально вчера.

Интерес-с-с-но.

- Ты так и будешь молчать, Волков? – нетерпеливо дернула верблюжья колючка головой, скрещивая на груди руки.

- Тебя напрягает тишина?

- Меня напрягаешь ты.

- Какой жестокий удар по моему самолюбию, - я был искренне заинтригован таким ответом. Она не велась. Не велась на гада!

- Так давай мы засчитаем тебе техническое поражение в начале первого раунда, и я благополучно уберусь отсюда, - Мара опустила руки, многочисленные браслеты на левом запястье тихо звякнули, привлекая мое внимание.

- Вот это точно был нокаут, - склонил я голову набок, улыбаясь.

- Что-то особо расстроенным ты не выглядишь, - девушка едва заметно подалась от меня назад.

- А я не расстроен, мне интересно, почему я тебе не нравлюсь.

- Мы уже это обсуждали. Ты напоминаешь мне Каа.

- Такой же старый?

- Такой же хитрожопый, - спокойно пожала хозяйка странного отеля плечами. – Ярослав, мне действительно пора идти, если тебе просто нечем заняться, и ты хочешь поболтать, то это не ко мне.

- Сухарь просил передать тебе флэшку. Еще позавчера. Я забыл, извини.

Девушка недоверчиво сощурилась.

- Давай, - она протянула руку.

- Она осталась в машине, - отрицательно покачал головой.

- Волков, - почти прорычала Мара, а мне с трудом удалось удержать довольную улыбку. Злость была неподдельной, и гаду удалось попробовать выплеснувшееся вместе с ней безумие кончиком языка. Всего чуть-чуть, одна капля… Но твою ж мать, это было… Как взрыв, как будто меня действительно только что сшибло с ног хуком слева, словно первый прыжок с парашютом. Даже дыхание перехватило и на миг пришлось зажмуриться.

- Вас ждут, господин Волков, - подошла к нам хорошенькая медсестричка, помогая мне выбраться из терпкого дурмана.

- Одну секунду, - я снова повернулся к Маре. – Я здесь по работе, освобожусь минут через тридцать.

- Волков, - еще тише и еще яростнее прошипела Шелестова.

- Мара, мне правда очень жаль, но у тебя всего два варианта: либо ты подождешь меня, либо тебе придется тащиться в участок и…

- Участок? Волков, ты американских детективов пересмотрел?

- …и забрать флэшку у Сухаря. Я ее к тебе не повезу, - проигнорировал колкое замечание. - И ни черта я не пересмотрел, это другая моя профдеформация.

Девушка нахмурилась.

- Какой ты весь деформированный, а по виду и не скажешь, - фыркнула Шелестова.

- Я хорошо скрываюсь, - подавил очередную ухмылку, понимая, что она уже почти сдалась. – Так что? Подождешь меня здесь?

- Здесь точно нет, - дернула Мара головой. - Через дорогу есть «Шоколадница», жду там, - и, развернувшись на каблуках, она почти бросилась к выходу. Нет, Мара не бежала, и даже шаг был относительно спокойным, но напряженная спина, четко контролируемые движения… Как будто ей в затылок дышали гончие Ада.

Я проводил ее взглядом до проходной и только потом пошел за хорошенькой и улыбчивой Светланой в приемную к Андрею Викторовичу.

- Андрей Викторович, - мне на встречу поднялся маленький, начавший лысеть мужичок в очках и протянул пухлую руку для приветствия. – Меня зовут Ярослав Волков, я звонил Вам несколько часов назад по поводу найденной девушки.

- Да-да, конечно. Не сочтите за недоверие к вам, но могу я увидеть удостоверение?

Я разжал руку, внимательнее пригляделся к доброму доктору…

Ах ты ж…

- Вам какое удостоверение? – гадской натуре в этот раз было позволено отразиться в глазах.

- Оба, - не дрогнул мужик.

Я открыто хмыкнул, протянул врачу казенную ксиву и показал татуировку на внутренней стороне запястья.

У Андрея Викторовича ушло секунд десять напряженной мысленной работы, прежде чем он потер шею и указал мне на кресло.

- Чай или кофе? – предложил мне добрый доктор, тоже садясь.

- Не стоит. Я хочу побыстрее закончить, - но стоило мне опуститься в кресло, как знакомый мятный немного пряный запах заставил насторожиться.

Мара? Здесь была Мара? Совершенно точно была. Вот только зачем?

- Я не понимаю цели вашего визита, если четно, - начал доктор. – Ваши коллеги ушли буквально полчаса назад.

- Мои коллеги не должны знать о том, что я был здесь, и тем более не должны знать, что я интересовался этим делом, – мужичок-с-ноготок кивнул. – Скажите, есть шансы, что она придет в себя?

- Боюсь, мне нечем вас порадовать. Я удивляюсь, как она все еще жива. Не удивился бы, если бы она была из наших, но…

- Люди удивительны, порой совершенно отвратительны, конечно, но по большей своей части удивительны, Андрей Викторович. Вы не заметили ничего необычного, когда ее привезли?

- Вы меня, конечно, извините, Ярослав, но мне как-то не до того было, - решил показать «добрый-доктор» свой характер.

- Не держите меня за идиота, Андрей Викторович, я сегодня не в том настроении.   

- Не было ничего странного. Она много крови потеряла, каких-то других отклонений я не заметил. На вид вполне себе здоровая девушка, ухоженная.

- Могу я ее осмотреть? – поднялся я на ноги.

- Не вижу причин для отказа, - мужичок встал следом за мной, поспешил к двери.

Дорога к палате заняла чуть меньше десяти минут. Андрей Викторович все это время хранил молчание, только нервно теребил очки в руках.

В палате было светло, пахло свежим бельем, едва заметно каким-то лекарством, тихо стрекотали приборы. Все руки несчастной были истыканы иголками, на штативах весело сразу несколько капельниц, голову украшали бинты. Лицо почти полностью закрывала кислородная маска.

Глава 5

Мара Шелестова

Я неслась домой с такой скоростью, словно за мной гнались все гончие Ада, сильно подозревая, что в конце месяца придется выложить кругленькую сумму, как ответ на письма счастья. Подозревая, но не особо заморачиваясь.

Змее-волков и его непонятный интерес к моей персоне спутали мне сегодня практически все планы, я даже чуть не проскочила супермаркет, свернув на парковку в последний момент и получив в награду отборный мат и гудки клаксона замешкавшегося на выезде Ниссана.

Мобильник в кармане зазвонил буквально через три минуты после того, как я с такой же крейсерской скоростью пронеслась мимо отеля.

- Да.

- Ты промахнулась, - Кит, без сомнения, улыбался.

- Нет. Я еду к перекрестку. Она что-нибудь вспомнила?

- Мне кажется да, но молчит, ничего не говорит. Все в фотки эти, Ксюхой найденные, пялится.

- Ксенька еще что-то нашла?

- Все больше фоток, а кроме них практически ничего. Только...

- Кит, не тяни кота за яйца, ему больно, - проворчала я, съезжая на обочину.

- Лера детдомовская. Более того, детдомовская не только она, но и ее сестра.

- Маргарет Мур?

- Похож... - в трубке послышалась какая-то возня, звонкой голос мелкой, ворчание иногда до тошноты милого панка.

- Мар, - Ксю все же отобрала у здоровяка трубку. - Я, честно, не знаю, за что убили нашу не-балерину, но мне кажется, с ее нитью это не связано.

Я сдержала улыбку, откинулась на сиденье.

- Думаю, ты права. Так что там еще?

- Маргарет и Лера в детдом попали в тринадцать, после смерти бабушки, то есть они помнят и родителей, и друг друга. Ну или должны помнить...

- Ты - чудо, кроха, - улыбка сама собой растянула губы. - Я буду дома где-то минут через тридцать-сорок. Как Костик и его атаки?

- Он пытается понять, кто хотел нас ломануть, - голос мелкой вмиг напрягся.

- Ксень? - протянула я. Юная, но жутко талантливая хакерша редко была настолько серьезной.

- Да непонятно там все, - отмахнулась девочка. - Не бери пока в голову. Люблю тебя.

- Люблю тебя, - отозвалась эхом, нажимая отбой.

Двадцать секунд, чтобы привести мысли в порядок, выдохнуть, достать с заднего сидения пакет с покупками, и еще десять минут, чтобы спуститься по тропинке к оврагу, и уже через него к небольшому озеру.

Деревянные мостки тихо скрипнули под моими ногами, стоило на них ступить, шелестел ветер в кронах деревьев, солнце, отражаясь от воды, заставляло щуриться. Погода сегодня на удивление решила побаловать жителей столицы и ее пригородов.

Я скинула рубашку, села, согнув одну ногу в колене, опустив на нее подбородок, достала из пакета банку газировки и чипсы и принялась ждать.

Мысли почему-то скакнули от не-балерины к Гадову.

Тоже мне герой-любовник.

Странно, но почему-то думать о нем в серьезном ключе не хотелось. Я... не могла себя заставить подумать о нем серьезно, проанализировать. Это... вызывало неприятные, непонятные мурашки. Я жевала чипсы, смотрела в почти безмятежную водную гладь, бездумно себя рассматривая, и продолжала размышлять на отвлеченные темы.

Должна признаться, реакция у Волкова отменная, драться он умеет, славу богу, что, совершенно очевидно, не любит. И... опасность чувствует словно позвоночником. Ведь если бы он чуть заметно не отклонил тогда голову, злосчастная банка заехала бы ему по виску.

Я глотнула газировки, прикрыла глаза, копаясь в памяти, стараясь понять, что же не дает мне покоя.

Запах...

От него пахло чем-то приятным: сандалом, табаком, медом и перцем. Глубокий, сложный, противоречивый запах, очень жесткий. Абсолютно не подходящий Волкову - эдакому простачку и рубахе парню, но отлично гармонирующий со Змеевым - расчетливым, умеющим ждать, наблюдать.

Мурашки пробежали вдоль позвоночника, целая толпа... Сразу же, как только в памяти возник его взгляд - холодный и словно насквозь.

Легкий прохладный ветерок и запах сырой земли выдернули из неприятных ощущений. Я с удивлением взглянула на почти пустую пачку чипсов в своих руках. Что-то я увлеклась.

- Зачем пришла? - все еще по-детски тонкий голос раздался из-за спины.

- Ты знаешь, - пожала плечами, пододвигая к нему пакет. - Это тебе, - краем глаза взглянула на мальчишку. Все такой же: старые джинсы и толстовка, синюшный цвет кожи, сломанная челюсть и правая рука. - Ты что-то видел?

Заметив, что я, как и несколько десятков раз до этого, не реагирую на его "краказябный" облик, мальчишка привел свою внешность в относительный порядок и залез в пакет.

- Пива бы, - протянул призрак.

- Газировкой обойдешься, я детей не спаиваю.

- Мне уже двадцать пять.

- А толку-то? - отбила, всматриваясь в его отражение в воде. - Давай по делу.

- Что? Даже не будешь уговаривать вернуться в отель?

Я покосилась на его браслет - абсолютно пустой, только серебряная цепочка - и снова уставилась на воду, следя взглядом за лягушкой.

- Как-нибудь в другой раз. Так что ты видел, Стас? Зачем пришел к ней?

Парень пожал плечами и залез в пакет, лягушка скрылась под водой. Я терпеливо ждала, болтая ногой в воздухе.

- Сел, потому что она остановилась, когда я голосовал на дороге. Странная такая была, молчала, ни о чем не спрашивала. Тупых этих вопросов не задавала из серии: "мальчик-где-твои-родители-я-сейчас-ментов-вызову". Просто спросила куда подвезти, на заправке мне хот-дог купила.

- Ты опять в городе был? - не удержалась я.

Мальчишка покосился на меня, но отвечать на вопрос не стал, замолчал, уставившись в пакет с чипсами.

- Ладно, не важно. Дальше.

- Дальше нас какой-то джип зажимать к обочине начал. Гроб на колесах, потертый весь и помятый. Там два мордоворота сидели. Я по сиденью вниз сполз и браслет снял. Она даже не заметила, кажется. Остановилась, спокойная была очень, мужики из машины вышли, к ней побежали. Орали что-то про то, что "нашли" и "сука". Я особо не вслушивался. Она из машины выскочила, в ответ что-то кричала, на одного даже наброситься попыталась.