Отбор драконов для серой мышки

Глава 4

Перед попаданием…

Мой уход с работы обставили красиво. Вернее, обставил Эргон, мои заслуги в этом невелики.

Идти на работу на следующий день я была не в состоянии – до четырех утра мы с неугомонным драконом разговаривали, обсуждали детали нашей будущей совместной жизни отца и дочери.

И все это время я боролась с тихой, но злой и четкой ненавистью к его пресловутому «обету безбрачия». Впрочем, Эргон и так предлагал мне самое лучшее из того, что мог, грех жаловаться. И я вздыхала и давила неприятные чувства.

Потом до шести утра мы решали финансовые проблемы. Дракон потребовал показать ему наши деньги, внимательно осмотрел мою единственную пятитысячную купюру. Велел найти бумагу и ножницы. У меня нашлось несколько рекламных газет, и мы нарезали из них бумажки, полностью соответствующие по размеру купюре. Дракон поводил над ними рукой, и у меня на глазах этот газетный мусор благополучно превратился в рассыпанные по столу пятитысячные купюры. Сто тысяч.

Я внимательно изучила их. Придраться было не к чему, даже водяные знаки были на месте. Нехорошо, подумалось мне, нечестно. Но моя гражданская совесть не распространялась так далеко, чтобы отказаться от этого нарушения закона.

Дракон обещал завтра «наделать еще денег», ведь наколдовать средства у меня на счету, чтобы платить картой, магии неподвластно.

В итоге проснулась я около полудня от дразнящего запаха жарящейся яичницы. Папочка заявил, что считает своим долгом накормить дочь и спасительницу, а кулинарное искусство ему вполне знакомо – когда-то он любил подавать любимой жене в постель собственноручно приготовленный завтрак.

– Эх, какие времена были… – Он мечтательно вздохнул, а меня кольнула заноза.

Ревность. Ну конечно, я-то для него буду только «доченькой». Уже привычно мотнула головой, отбрасывая наваждение. Все хорошо. Я научусь принимать его как отца. Смогу. Хотя и сложно это, когда перед тобой маячит мускулистая спина и перекатываются мощные ягодицы под завязанным полотенцем, а длинные волосы волной спадают ниже лопаток. А уж этот жест, которым он отводит их в сторону, чтобы не мешали, не падали на сковороду…

Я позвонила Марине, сказала, что плохо себя чувствую и не приду на работу, выслушала недовольные реплики, но в свете набирающей обороты пандемии моя «отмазка» сработала.

Я могла бы просто исчезнуть, но мелкое мстительное чувство внутри заставляло еще раз прийти в контору, чтобы увидеть глаза бухгалтерш, когда скажу, что увольняюсь и уезжаю навсегда.

Хлопну дверью – и мне за это ничего не будет!

Остаток дня мы с Эргом ходили по магазинам и тратили наколдованные им деньги. Купили ему одежду. В облегающих джинсах и бордовой рубашке он смотрелся сногсшибательно. Девушки в торговом центре оборачивались на длинноволосого красавца, а мне было предложено взять его под руку и ловить завистливые взгляды. Чем я и занялась, уговаривая свою серую мышь не смущаться, а получать удовольствие.

А на следующий день я предвкушала свое отбытие из славного племени бухгалтерш нашей фирмы…

Ближе к концу рабочего дня я отлучилась, не спрашивая разрешения, и написала в отделе кадров заявление об уходе. Выслушала поучение, что должна отработать две недели, чего делать не собиралась. Мое отправление в мир драконов планировалось на послезавтра, но знать об этом сотрудникам отдела кадров было необязательно.

Вернувшись в отдел, поймала недовольный взгляд Марины.

– Что-то долго тебя не было, Алисочка, – наигранно сладким голосом произнесла она. – Случилось что? Странная ты сегодня. Волосы распустила, приоделась… Неужто поклонника завела?

На работу я пришла в новом светло-зеленом костюме, подобранном Эргоном, и в сапожках на каблуках. С самого утра боялась упасть – прежде мои каблучки не превышали двух сантиметров, – но мысль об эффекте, производимом моим внешним видом на коллег, не дала мне даже пошатнуться.

– Да, случилось, Марина Сергеевна. – Улыбнулась так же приторно. – Я, знаете ли, ухожу… Заявление об уходе уже написала.

Лена с Машей изумленно уставились на меня.

– Алис, ты хорошо подумала? Куда пойдешь-то… – тихо заметила Лена, самая добродушная из трех сколопендр.

А в глазах Марины Сергеевны медленно собиралась буря.

– Ты с ума сошла? – почти рявкнула она. – Конец года, отчеты, а ты, значит, бросить нас решила?!

Рефлексы серой мыши сработали безотказно: спина невольно ссутулилась, сердце забилось от страха, глаза сами собой опустились, хоть я и понимала, что бояться мне нечего.

«У тебя больше нет власти надо мной, Марина!» – прошептала я себе по нос, но не тут-то было! То, что въелось под кожу, не исчезнет за день и две ночи, проведенные с драконом.

И в этот момент раздался стук в дверь.

– Войдите! – громко сказала Марина Сергеевна, обернулась ко мне и злобно прошипела: – Поговорим еще… С тебя две недели отменной работы.

Дверь открылась, и на пороге кабинета появился Эргон собственной персоной.

В белом костюме, купленном без моего участия на новые наколдованные деньги, он был похож на голливудскую звезду. Как минимум. В правой руке он непринужденно держал букет благоухающих роз.

Ну и зачем пришел, пронеслось в голове, я ведь просила подождать меня до конца рабочего дня. Но плечи сами собой распрямились – если рядом Эргон, ничего не страшно. А бояться злую начальницу недостойно дочери правителя драконов.

– Девушки, прошу прощения, – широко и ослепительно улыбнувшись, Эргон обвел взглядом моих коллег, – я заждался внизу свою Алису. Дорогая моя… – с плохо спрятанным весельем в глазах он обернулся ко мне, в два шага подошел и, вручив букет, приобнял за плечи, – я так соскучился… Прости, что не выдержал и пришел за тобой.

– Благодарю. – Чуть покраснев, я приняла букет и инстинктивно прижалась к нему.

– Вы Марина Сергеевна? – Дракон холодно и вежливо посмотрел на начальницу, ошарашенно уставившуюся на красавца, обнимавшего «серую мышь». – Несомненно, это вы, Алиса про вас рассказывала. Ох, сочувствую вам, теряете ценного сотрудника. По себе знаю, что значит терять хороших минист… хм… сотрудников. Не сразу замена найдется. Мы уезжаем послезавтра. Пойдем, Алиса, водитель с авто ждут внизу. Нам еще собираться и собираться… – Он вздохнул с наигранной озабоченностью в голосе. – Или хочешь попрощаться с девочками?

– До свиданья… – Я оглядела бывших коллег.

Они сидели пришибленные, не находя слов сказать хоть что-то. Впрочем, с Эргоном немудрено потерять дар речи.

– Тогда пойдем, дорогая. – Эргон властно направил меня к двери, а когда мы почти вышли, громким шепотом, чтобы услышали все, произнес: – Нечего тебе здесь делать. А то у вас тут одни серые мыши и злобные крысы.

От стола Марины Сергеевны раздалось настоящее змеиное шипение, и я не удержалась и прыснула, как только Эргон закрыл дверь в кабинет.

– Ну ты даешь! Разве я просила тебя устраивать шоу?

– Правитель драконов сам решает, когда и что ему предпринять. И как именно позаботиться о своей дочери в том числе, – усмехнулся он. Обнимая меня за плечи, повел к лифту. – Пойдем-пойдем, я нанял лимузин, или как там у вас называются эти длинные дурацкие авто. Уверен, крысы выглянут из окна, чтобы посмотреть, как ты уедешь. Произведешь неизгладимое впечатление…

– Подожди, – отсмеявшись, сказала, – я должна сделать кое-что перед этим!

– И что же?

– Вот это!

Хихикая, сделала шаг обратно к двери, распахнула ее, просунула голову и громко сказала: «Счастливо оставаться!» И громко, со всей дури, хлопнула створкой.

Эргон тут же поймал меня за руку и впихнул в подъехавший лифт.

Он был прав. Когда он открывал передо мной дверцу большого белого лимузина и помогал сесть, все три сколопендры прилипли к окну на пятом этаже и о чем-то переговаривались, разве что пальцем не показывали.

– Погляди, погляди, как завидуют, – со смехом прошептал Эргон. – Надеюсь, твое маленькое чувство мести удовлетворено.

– Полностью, папа! – рассмеялась, не таясь, посмотрела наверх и помахала девчонкам рукой.

«Ленка-то неплохая, пусть у них с Петровичем сложится. Мне он теперь не нужен», – эта мысль переключила меня на другой лад, и, пока мы ехали домой в белом лимузине, я стала задумчивой, почти грустной.

Послезавтра. Послезавтра я покину свой мир и, возможно, больше не вернусь. Терять мне нечего, но надо бы съездить на могилу к родителям. Кто будет ухаживать за ней, когда я буду рассекать в небе на своих драконьих крыльях?

Да и Гриша… Как-то нехорошо исчезнуть, не попрощавшись.

– О чем задумалась, дочь? – спросил Эргон, уловив мое состояние.

– Скажи… я больше не смогу сюда вернуться? – спросила о наболевшем. – Здесь могила родителей… Да и за квартирой некому будет следить.

– Забудь о квартире, – строго сказал отец, – просто забудь. Не стоит она того. А вернуться… – Он слегка усмехнулся. – Когда обретешь крылья, тебе будут в полной мере доступны все способности нашего рода. Если будешь хорошо тренироваться – а не как я! – то научишься иногда ходить сюда. Но каждый раз это будет требовать большой выкладки, так что одну я тебя не отпущу. А вообще… Алиса, я понимаю, сложно вот так взять и уйти в другой мир. Может, тебе посоветоваться нужно с кем-то или попрощаться? Завтра еще есть день…

– Да! – выдохнула. – Мне нужно посоветоваться и попрощаться с Гришей!

– С кем, с кем? – Отец с подозрением прищурился.

– С Гришей. Это мой друг детства. Единственный… Он всегда меня поддерживал, а я – его. И был рядом, когда родители погибли.

– И как именно вы будете прощаться? – осведомился со странной ревностью в голосе.

– Ну как… Как всегда – выпьем, посидим, я ему все расскажу…

Эргон помолчал. Кажется, в нем боролись разные чувства, понять которые я не могла, хоть и хотела бы. Может, и правда ревнует? Это мне польстило бы.

– Ладно, – сказал он наконец, – но ночевать будешь дома. И я сам заберу тебя от этого Гриши. Буду ждать внизу, пока вы свой коньяк не выпьете. Кстати, «коньяк» – это что такое? – И он посмотрел на меня с подозрением, как настоящий отец, опасающийся выходок дочери-подростка.

– Ну, это…

– Ну что я могу сказать… ик… – Не слишком трезвый Гриша опустил глаза. Новость о моем отбытии его не обрадовала. – Для тебя это хорошо. И дракон, видишь, какой ответственный попался…

– Гриша, ну не расстраивайся! – Не менее подвыпившая я отставила в сторону рюмку, блюдечко с нарезанным лимоном, протянула руку и погладила его кисть.

Лучший друг, единственный…

С Гришей мы дружили с тех пор, как родители водили нас кататься с горки. У меня получалось плохо, другие дети смеялись надо мной и уже тогда некоторые называли меня «мышью», а Гриша взялся меня учить и преуспел в этом. Несмотря на свою обычную неуклюжесть, под его руководством я освоила все приемы катания с горы на ногах – и боком, и выставив ногу вперед, и на корточках.

Потом мы ходили в одну школу, хоть и учились в разных классах. Дружили, гуляли вместе, ведь подруг у меня почти не было. Делились бедами и радостями и во всем поддерживали друг друга. С ним мы регулярно поминали моих родителей и ездили на кладбище.

Гриша рассказывал мне про своих девушек, а я плакалась ему, что меня никто не любит. Одно время он даже пытался сделать из меня красавицу и умницу – покорительницу сердец парней. Но в отличие от Эргона в этом не преуспел.

А теперь Гриша останется, а я уйду. И кто знает, когда его увижу. Когда мы снова будем сидеть на его кухне, смеяться, вспоминая былые дни, жаловаться друг другу на жизнь…

– Я научусь перемещаться в наш мир и буду навещать тебя, – пообещала, а Гриша изумленно поглядел на мою наглую руку – прежде я не позволяла себе таких дружеских жестов – словно бы мельком пожал ее и отстранился.

– Это еще когда будет! – усмехнулся он. – Эх, ладно. Помнишь, как с горки гоняли?! Небось драконы так не умеют…

– Да уж, помню, – хихикнула, стараясь свести горечь разлуки к смеху, но на сердце скребли кошки, а в воздухе повисло ощущение недосказанности.

Какой-то вечной недосказанности, что существовала между нами с Гришей в последние годы, а то, что она была, я осознала неожиданно четко.

– Слушай… – Напиток придал мне смелости, а мышь, и без того загнанная в угол выходками Эргона, словно бы совсем исчезла. – Скажи, а ты никогда не думал обо мне… ну… как о девушке?

Гриша серьезно посмотрел на меня, в его глазах блеснуло что-то непонятное, как вдруг раздался настойчивый сигнал дверного звонка.

– Ну и кого там несет? – с непривычной для него злостью взорвался Гриша. – Да пошли они все!

– Ой, Гриша, я знаю, кто это… – пискнула, поглядев на мобильник. – Это мой папа! Я обещала выйти в одиннадцать, а сейчас уже четверть двенадцатого…

– Да пошел он! – Гриша резко схватил меня за руку.

– Нет, лучше открой! А то он дверь выломает! Он такой!

– Вот ведь нашла себе отца!

В этот момент мое предсказание сбылось. Раздался страшный грохот, поднялся столб пыли, долетевший из коридора до кухни. На миг мы с Гришей ослепли, а в следующую секунду перед нами стоял Эргон и зло смотрел на парня. К счастью, я успела вырвать ладонь из Гришкиного захвата.

– Молодой человек, отставить удерживать мою дочь! – прогремел Эргон.

А в моей голове мелькали мысли, сможет ли дракон магией починить дверь и не пристукнет ли он Гришу… На всякий случай прикрыла друга собой.

– Папочка, Гриша мой друг! Пап, а пап, а давай возьмем его с собой… ик…

Эргон перевел взгляд с меня на курносое лицо Гриши, торчавшее из-за моего плеча.

– Ты это серьезно?

Гриша неожиданно выступил из-за моей спины и низко поклонился.

– Ваше величество, меня зовут Григорий, я друг Алисы. Бухгалтер. Буду рад стать вашим придворным казначеем.

– Надо же, наглость какая! – Эргон расхохотался, крепко взял меня за плечо и развернул к выходу. – Пойдем, дочь. А о тебе, молодой человек, я подумаю. Но точно не в этот раз. Придется тебе подождать…

– Но мы должны хотя бы починить Гришину дверь!

– Ах, это… – Эргон знакомым жестом махнул рукой, невидимый поток приподнял валяющуюся в пыли створку и аккуратно поставил на место. – Приношу извинения за это неудобство, молодой человек. Быстрее нужно реагировать, когда имеете дело с драконами.

Конечно, сразу мы не ушли. Я висла на шее друга, на ухо обещала ему уговорить Эргона взять его придворным казначеем, рискуя вызвать новый взрыв гнева у отца. Но тот лишь усмехался, смотрел на Гришу с иронией, но не вмешивался. Видимо, решил позволить мне попрощаться с единственным другом.

Другом ли… Было ли между нами нечто большее, я так тогда и не узнала.