ГЛАВА 5: Слепая ярость


ГЛАВА 5: Слепая ярость

Чувства — вещь хорошая, но их переизбыток угнетает


Я медленно шла по коридору, стараясь побыстрее оказаться в своих покоях и, наконец, отмокнуть в горячей воде. Рядом шел с чего-то повеселевший эльф. Ему, как оказалось, в ту же сторону, что и мне. Идем рядышком и молчим. Эльф скалится во все зубы, а я клюю носом. Вот-вот пересчитаю личиком все плиточки на полу. Тишина, кстати, сильно способствует моим математическим порывам «пересчитать».

Нашу молчаливую идиллию нарушил шорох. Легкая ткань выплыла из ниоткуда и заскользила по гладкому полу дворца. Затем из темного коридора обтекаемый тонким белесым шелком показался смуглый женский силуэт. Это была темная эльфийка. С ее плеч свисал тот самый белый легкий халат на голое тело, что был замечен первым, а по спине струились распущенные серебряные локоны до бедер. Она вышла на свет. Кожа была смуглой, как у всех темных, серые глаза отдавали серебром, а бардовые губы манили коснуться их. Прекрасная представительница дроу с изящной округлой фигурой. Миг, и на лице девушки отразилось узнавание. Всю веселость моего учителя как рукой сняло.

— Милый?

И весь прелестный облик эльфийки полетел к безруким зомби. Она осклабилась злостной фурией и потянула свои крючки к Широ.

— Зивелени, — эльф легко перехватил ее руки и отстранил не в меру прыткую девицу.

Странно, не помню, чтоб у первородного в любовницах дроу ходили. Не суть важно. Пора мне удалиться.

— Спокойной, — промямлила не обращающей на меня ни малейшего внимания парочке и направилась дальше, зло костеря себя за первичную симпатию к этой уродине.

— Ты специально, — донеслось до меня злое шипение эльфа.

— Возможно, — протянула гадюка, чтоб ей язык клыками прикусить.

Потом все затихло, и я, не удержавшись, обернулась. Дура!

Эта дубинкой отхоженная темная держала моего учителя за подбородок и целовала! В ГУБЫ, мать его, недальновидная эльфийка! В глазах потемнело. Или покраснело, но так обильно, что показалось чернотой. Я видела, как Широ оттолкнул дроу, встряхнул ее (надо было сильнее, чтоб голова отвалилась) и, развернувшись, пошел в мою сторону. Меня видеть вислоухий не мог (на его счастье), так как я неподвижно стою уже пару вар, а магическое освещение на движение активируется.

Не знаю, как долго он шел, но я успела сложить всю мозаику. Оставался один недостающий фрагмент, и получить его я смогу только одним способом.

— Су! — голос был удивленным и звенел, но не от неожиданности, а именно от опасения, что я все видела.

Не давая эльфу прийти в себя, я резко схватила его за волосы у самых корней одной рукой, а второй зафиксировала подбородок, прижимая Широ к ближайшей стене. Теперь не убежишь, учитель.

Не теряя времени, я потянулась к его губам, чуть приоткрытым от удивления и… возбуждения? Это разозлило меня еще больше. Эта клыкастая смогла то, чего мне никогда не достичь. Ненавижу. Я со всей силы рванула его за волосы на себя, вырывая несколько тоненьких золотых прядей с корнем. Пусть ему будет больно. Я ждала триумфа, я хотела позлорадствовать. Я желала насмехаться над ним, но мне не дали и шанса.

Вот они, желанные половинки губ. Нижняя чуть пухлее верхней. Горячие, от испытанного ранее поцелуя, и чуть кровоточат, от покусывания острыми клыками темной. Виденные мной во сне столько раз, что почти обратились наваждением для меня. Но моя страсть оборвалась, не достигнув цели. Холодная прослойка эльфийской стали боевого ножа. Столь тонкая, что нагревается от тепла тела в миг. Столь острая, что позволяет ручейкам нашей крови смешаться и падать крупными каплями с прижатых друг к другу подбородков. Столь жестокая, что стоит на страже, запечатывая желаемое и противясь соединению наших губ. Я чувствую тепло, согревающее белую сталь. Оно ощущается насквозь, исходит из глубины мужского естества. Я знаю, Широ чувствует то же самое. Тепло отдаваемое мной, касается его через лист податливого железа. Я не могу разорвать касание, не хочу.

Рука эльфа с моим верным в боях оружием, что впервые предало меня, неподвижно замерла в воздухе на уровне наших губ. Алчно поглощая огонь наших тел, сталь неумолимо стоит между нами. Мои глаза открыты, в них боль и осознание безысходности.

Ты хотела знать? Теперь ты знаешь. Теперь, это финал. Может оно и к лучшему. Но почему он не опустит руку, что сжимает мою шею и не дает отстраниться? Почему в его глазах надежда? На что ты надеешься, дитя Всевышних? Почему твой взор горит синим пламенем, обжигая мою скорбь? Почему он не гаснет? Почему ты так страстно прижался пылающими губами к лезвию клинка, что давит под твоим нажимом на побелевшие мои? Почему соединены мы грубой сталью? Почему сокрыл свои уста? Почему…

Я отпустила его косу, утягивая вслед за рукой несколько десятков шелковых змеек цвета спелых пшеничных зерен в сезон сбора урожая. Широ всегда был для меня теплой осенью, но сейчас он холодный, пронизывающий острыми, влажными клинками насквозь, ливень.

Коснувшись лезвия двумя пальцами, я мягко надавила на него, разрывая мучительно сладкое и адски болезненное мгновение, что останется в памяти навсегда. Он не противился, отпустил, лишь осторожно проведя ладонью по щеке в стремлении замедлить неизбежное расставание.

Я отстранилась, забрав напитавшееся нашей энергией оружие за острие. Оно еще теплое. Пальцы, словно бархатом, окутывает ореол остаточного огня, что источает лезвие. Освобожденная энергия тлеет в глубине эльфийского клинка, принося моим рукам тепло догорающей страсти.

— Почему? — собственный голос больно резанул по ушам. Таким безразличным он еще никогда не был.

— Я могу поцеловать только жену. Я эльф, Су. Это закон, — пытался донести до меня первородный, будто объяснения что-то меняли. Не меняли.

— Значит, она жена, — подтвердила свои мысли словами.

Он кивнул. Кинжал, раскаленный синим пламенем докрасна, вошел в сердце уже давно, не встретив преград, и был принят. Но теперь его провернули, вырывая душу. Больно. Надежда утекает как темно-алая кровь сквозь зажатые ладони. Холодно. Сейчас мне холодно.


***

Алибаскаэль рен Сиу, Владыка Хрустальных лесов


Я знал, рано или поздно все полетит к оркам собачим. С самого приезда Суары на замок будто наложили заклинание отсроченного действия. Задень не ту нить силы и полыхнет. Однако, даже задевать не пришлось. Зивелени прошлась по ним как пьяный тролль по посуде, да еще и потопталась. Так грубо заявить свои права на мужа даже орки постеснялись бы. Мало того, что явилась полуголая, так еще и начала раздевать и целовать Широварта прям в коридорах дворца.

Абсолютное бесстыдство и жгучая ревность — гремучая смесь. И ее вылили прямо на голову моей девочки. Всевышние, мы почти пятьсот лет оберегали ее от этой фурии, а в итоге сделали хуже. Говорил я Широ, давно надо было признаться, а не нервировать банши странным поведением. Шаг вперед и тут же два назад, да кто ж поймет, чего этот эльф хочет.

Даже не знаю, что теперь делать. По-хорошему надо бы поговорить с девочкой, но эта шустрая всю ночь скрывается где-то, и я не уверен, что во дворце. От стражи толку ноль, от Широ, естественно, тоже. Одна надежда на кельпи, но они ни в какую не хотят помогать. Мол, с ней все в порядке, а раз не хочет нас видеть, значит, причина веская. И все, хоть головой об стену. Не думал, что кто-то переупрямит банши.

В дверь тихо постучали, точнее, поскреблись. Кто это в такую рань, еще даже солнце не соизволило встать? Я, конечно, и так не ложился, по понятным причинам, но это не повод наносить визит в такое время.

— Кто?

— Бессонница, — грустно хихикнули с той стороны.

— Меня уже посетила одна, — ответил, направляясь к двери.

— А я за компанию, чтоб твоей скучно не было.

Я открыл дверь, за которой, обнимая себя за плечи и растирая их руками, стояла банши. Лицо бледное, с покрасневшими глазами, волосы на лбу мокрые от частого умывания, а рубашкой будто всю пыль во дворце собрали. О волосах вообще молчу, это произведение пьяного эксцентрика не поддавалось определению. Кажется, девочка тренировалась всю ночь, чтобы снять напряжение и забыться.

— Проходи, дорогая. Сейчас принесу чистую одежду, а ты пока иди, искупайся.

Суардана довольно быстро справилась. Не успел я закопаться в тряпки и выудить оттуда что-то мало-мальски подходящее, как банши уже стояла в дверях ванны, обмотанная большим махровым полотенцем, цвета спелой вишни. У меня вообще все покои в вишневых, зеленых и серебряных тонах, одна комната для омовений черно-белая. Ну не нравиться мне купаться в кроваво-вишневой обстановке. Вампиром себя чувствую. Оттого и настоял, чтоб ванна была ванной, а не алтарем для жертвоприношений.

— Держи, — я протянул темно-зеленые обтягивающие штаны и салатовую рубашку с перевязью по бокам.

Суа быстро оделась и забралась на мою изумрудную кровать с ногами. У меня даже в глазах зарябило. Зеленка на зелени. Надо было чего-нибудь синенького ей дать, а лучше красное, была бы вишенкой среди листвы. Хотя, с насыщенным каштановым цветом волос скорее черешенкой.

Такими праздными раздумьями я упорно пытался оттянуть неизбежный разговор, то и дело отвлекаясь по пустякам.

— Ты знал? — не поднимая золотых глаз от покоящихся на скрещенных ногах ладонях, задала самый опасный вопрос банши.

— Он глава моей разведки…

— Значит, да, — она неопределенно вздохнула, не меняя позы.

Я сел рядом с Су, аккуратно заправляя выбившуюся влажную прядку ей за ухо.

— Не моя тайна, дорогая.

— Знаю, прости, — осторожный взгляд из-под длинных ресниц.

— За что, милая?

— За бессонницу.

Я рассмеялся. Да, она определенно остыла и о многом подумала.

— Но тогда твоей бессоннице было бы скучно, — вернул смешинку я.

Сработало, она коряво, но улыбнулась.

— Ты из-за этого так холодно поприветствовал меня?

— Отчасти. Не ожидал, что ты с Широ идешь. Мне доложили о его прибытии, а тебя как-то из виду упустили. Что наводит на неутешительные мысли.

Я уже не раз задумывался над этим промахом. Кто же перехватил разведчика до меня и подкорректировал ему память?

— Теперь ясно, от чего Широ так корежило. Ты ему тогда о жене нашептал? — невесело усмехнулась девушка.

— Суа, это не мое дело, но я все равно скажу, твой учитель был вынужден жениться. Не знаю всех подробностей, но произошло это еще до встречи с тобой. Поверь мне, в этом браке любовью никогда и не пахло. Может только с ее стороны, и то очень эгоистична эта любовь. А со стороны Широ так вообще все ближе к ненависти.

— Тогда почему он не отослал ее куда подальше? — перебила меня обозленная Суардана. Похоже, гнев вернулся.

— Он отослал, — спокойно, положив свою прохладную ладонь поверх разгоряченной ее, пояснил я.

— Тогда какого охамелого орка, она все еще шатается по твоему замку?

Дана вырвала свою руку и уставилась горящими обидой глазами в мои.

Ты мой должник, Широварт.

— Она еще и моя родственница. Под прикрытием визита вежливости Зивелени часто является ко двору и отлавливает своего блудного мужа. Эльф давно отослал ее к родным, отрекшись. Но одно дело отречься, а другое — заключенный эльфийский союз. Как бы он не старался, их узы нерушимы.

— А кто она тебе, Баск. Как ее там? Зелень?

Я прыснул со смеху, вспомнив, как легко разгневать дроу, от чего та зеленеет от злости в прямом смысле. Су видела ее всего раз, но уже так точно описала. Проницательность всегда была сильной стороной банши.

— Зивелени. Она дальняя родственница. Очень дальняя, даже не знаю толком, кем мне приходится.

— Сестрица? — лукаво улыбнулась девушка.

— Всевышние упаси! — я дернулся от перспективы побрататься с этим кошмаром, а банши хохочет.

Стоп, хохочет? Ну наконец-то, лед тронулся. Пусть надо мной, но она смеется.

— Может тетка? — продолжает глумиться эта пакостница. Ни следа прежнего гнева, что куда делось. Эльф точно мой должник.

— Суа, какая тетка? Седьмая вода на киселе, — далась ей моя родственная связь с Зеленью, тьфу, Зивелени!

— Ладно-ладно, говоришь, Зелень на редкость ядовитая?

— Скорее прогнившая.

— Угу-угу, заплесневелая, — сказала будто сама себе, — что ж, сочувствую Широ. Это ж такой балласт всю жизнь за собой таскать, что даже на работе от нее спасенья нет.

Как-то быстро от сочувствия к себе она перешла к сочувствию эльфу. Не нравится мне, куда все идет. По идее жажда эльфийской крови должна проснуться и не утихать минимум лунный месяц, а тут. Пацифизм цветет и пахнет.

— Но ничего, мы ее втихаря заманим подальше от дворца, веревочку на шею, конец веревочки через веточку дубика и в ручки. А потом тянем-потянем, а вытягивать не надо. Повисит на импровизированном флагштоке немного и прости-прощай. А мы ножки в ручки и в бега. Как тебе план, Владыка?

— Суа, ты чего?

Веселость в раз исчезла. Глаза моей ученицы наливались кровью, и она говорила вполне серьезно.

— Не нравится, тогда давай так. Я ее по голове огрею, ты тащишь в лес, а там расчленяем, по желанию, и кидаем волкам. Можем попросить Алкая, он подсобит с волками.

С банши что-то не так. На лбу испарина, снова растирает руки. Я присел на корточки перед своей сестричкой и внимательно всмотрелся в ее расширившиеся зрачки.

— Суардана, ты тренировалась ночью?

— Я что дура, мне дня хватило. Твои воины меня на стену загнали, как гончие в нору лисицу. О, точно, можем бросить ее в лесу и натравить императорских гончих. Они у тебя исполнительные, даже костей не оставят!

— Умывалась?

— Владыка, ты бредишь? Я только что из ванной.

— До этого? — я встряхнул Су за плечи.

— Нет, орк побери, с чего бы, — она раздраженно буравила меня полу безумным взглядом.

Значит, волосы были мокрые не от умываний, а пот был не от тренировок. Плюс, ее знобило, а сейчас у нее явно жар и очаровательное дополнение в виде жажды убийства.

— Ты пила что-нибудь после ужина?

— Нет, я умирала от жажды до сего момента. Конечно, пила.

— Что?

— Да какая разница? — Су попыталась отпихнуть меня, но я только сильнее сжал ее плечи.

— Что ты пила?

— Вино.

— Где ты его взяла?

— Ты сам прислал мне его ночью. Я как раз заскочила проверить Кайю и обнаружила кувшин на столе, — она явно не понимала, от чего я пытаю ее вопросами, но сейчас мне не нужно ее понимание.

— С чего взяла, что от меня?

— Так от него пахло мятой. Только ты знаешь, что я люблю добавлять в вино мяту.

— Значит, теперь не только я.

Я вихрем пронесся по комнате, выискивая, куда бы мог запропаститься флакончик с универсальным противоядием. Отрава явно не была смертельной. Тот, кто дал ее Дане, хотел усилить ее гнев и ярость подталкивая совершить убийство. Вопрос, кого хотели убрать? Или Дану просто хотели дискредитировать? Да, Зелень способна на такие пакости. Нужно завтра же выкинуть ее из дворца и плевать на этикет. Вот он! Флакончик с мутно-синей жидкостью лег в мою ладонь. Когда я развернулся к кровати, девушки там не было. Где она?

Я нервно начал оглядываться. Мгновение, и меня схватили сзади, не давая и шанса вывернуться или разглядеть нападавшего. Флакончик был вырван из рук, а передо мной стояла Суа. Резко сорвав крышку, она разжала рукой мою челюсть и влила противоядие насильно. В глазах потемнело.

— Все будет хорошо, — нежные ладони мягко гладили меня по голове.

Больше книг на сайте - Knigolub.net

***


— Су.

Я сидела на диване в своей комнате, мечтая провалиться сквозь землю. Ну почему именно сейчас? Почему не завтра? Тогда я со спокойной совестью послала бы вислоухого куда подальше. Почему я встретила его жену именно сегодня?

— Входи, — бросила я.

— Пора, Су, — наигранно-спокойный голос сорвался на моем имени.

— Без тебя знаю. Все спят? — сделала вид, что не слышала этого надрыва. Сейчас надо быть сдержанными.

— Да, нам не помешают. Ты все приготовила? — я кивнула.

Широ подошел ближе, наклонился к стоящему на круглом столике кувшину и принюхался.

— «Слепая ярость»? — уточнил первородный.

— Она самая.

— Много выпила? — настороженно покосился на меня эльф. Волнуется.

Еще бы, не дай Всевышние, решу вместо задания покромсать его тушку. Признаться, мысль такая приходила, сослаться на яд и устроить ему жаркую ночь с холодным оружием, но увы, есть проблема посерьезнее оскорбленной гордости.

— Широ, я не дилетант. Спасибо, кстати, твоей подруге за столь щедрое дополнение к вину. Прости, жене, — поправилась я, а эльф поморщился.

— Суара, я был молод, а выбора у меня не было. Когда-нибудь я расскажу тебе все. Не спеши с выводами.

— Пока я тормозила с выводами, думая, что ты ветреный у нас, ты оказался женатым. Недооценивать тебя чревато ущемлением моей гордости. А она у меня не стальная, — отчитала женатика.

— В чем проблема, Су? Я не живу с ней. Я вообще отрекся от нас и вернул ее родным. Нас ничего не связывает.

— Тогда поцелуй меня и проживи после этого хоть пару лет.

Он пробурчал что-то про то, что женщины неисправимы и отвернулся к окну, в которое робко заглядывала пузатая луна. Почти полная, но уже пошла на убыль. Сейчас Руи одна властвовала небом.

— Ты права, — после небольшой паузы эльф снова заговорил, — я никогда не смогу поцеловать другую женщину, кроме жены. И детей мне не подарит ни одна другая, но любить от этого я Зивелени не стану.

— Ты можешь поцеловать другую. Суть в том, что ты никогда этого не сделаешь. Твой жизненный поток завязан на супруге. Разорвешь его, и ты труп в течении, — я задумалась, подсчитывая, — максимум года. Скажи, ты и в правду был настолько туп, чтобы заключить эльфийский союз с нелюбимой? — раздражение нарастало.

— Я был молод и думал о силе и власти, а не о любви и детях. Юношеский максимализм никто не отменял, Дана.

Может мне показалось, но в его словах скрывалась тоска. Неужели по беззаботному времени, когда проблемы он еще не видел. Забавное желание стать наивнее, чтоб игнорировать существующие сложности.

— Что ж, когда-нибудь ты это все равно осознал бы. Ты получил власть и силу, что теперь? — я не насмехалась. Мне было больно.

— Теперь поздно. Ведь ты не примешь ущербного эльфа с женой на шее? — хрипло рассмеялся он. Рассмеялся над собой.

— Нет. Мне достаточно собственной ущербности, учитель, — пора прекращать, опасная тема.

— Как яд? — Широ понял это тоже, и вернулся к проблеме.

— Действует.

— Контролируешь?

Я возмущенно глянула на него, но в ответ мне только улыбнулись.

— Тогда идем.

Я послушалась. Для большего эффекта умылась, намочив волосы у корней и одела не стиранную рубашку, ту самую, в которой протаранила домик у Хрустального тракта. Образ создан.

Всеми обиженная и разгневанная я выскочила из покоев и чуть пробежалась по коридору, создавая видимость тяжелого дыхания. Через вар я уже стояла у покоев Владыки.


***

Широварт ла Эк


Когда за Су закрылась дверь в покои Владыки, я быстренько прислонился к ней, накидывая полог невидимости. Пара вар и охранки вскрыты, а дверь теперь не более чем кусок дерева. Нужно ждать. Пока Дана не начнет создавать видимость отравленной «слепой яростью», Владыка не кинется искать универсальное противоядие, а без него нам не вывести ту дрянь, которой одарили Баска. Демон! Как я не хотел, чтоб это было правдой. И все же Владыку Хрустальных лесов отравили. А кто мог это сделать и так ясно. Не с чего Марону обрывать связи с эльфами, если они не спелись с кем-то другим. А спелись, похоже, давно и крепко. Как я проглядел?!

Вчера я специально допросил того эльфенка, что докладывал о нашем прибытии. Он не врал, о банши Владыка был осведомлен. Тогда каким же волшебным образом он о ней забыл? Еще накладка: Салвана я отправил домой еще до приезда в эльфийскую столицу, сразу как прибыли наши сопровождающие. А Баск был уверен, что встретил Салвана лично и отдал приказ открыть переход в Эгиль, столицу Марона. Кто-то искусно корректирует действия Владыки. Вот только банши не входила в их планы. Эту переменную они упустили.

Дана сразу сообразила, что Баск ведет себя странно. Еще в первую их встречу, она не оставила попыток понять суть своего волнения и направилась за Али в зал Совета. Когда же банши поделилась своими подозрениями со мной, я решил прошерстить дворец на наличие странностей. Таких оказалась уйма. К примеру, этой весной Владыку навещал советник Марона, о чем Его Величество не помнит. Потом, стражи во дворце волшебным образом по минимуму, а личная охрана Владыки упразднена. За нами же послали целую делегацию из элитных воинов, что должны бдеть Али днем и ночью, а не гостей сопровождать. Безопасность Tintill Elinвообще хромает на все четыре лапы.

Закончив свое маленькое расследование, я просветил Су, и мы вместе уже натолкнулись на одну бумажку, подписанную королем Альхертом и Алибаскаэлем. В ней Владыка Хрустальных лесов разрешал всем высокопоставленным гражданам Марона посещать Tintill Elin по своему усмотрению и пользоваться порталом переноса в любое время. Если содержание и так потрясало, то бумага, пропитанная каким-то токсином в сцепке с заклинанием частичного подчинения, вообще ввела нас в ужас. Причастность Марона уже даже не обсуждалась. Оставался один вопрос, как избавить Баска от пагубного влияния алхимии. Тут уже блеснула Су. Она припомнила, что у светлого есть универсальный антидот. Вот и решение. Нам нужно только уничтожить основу из яда, а уж заклинание я разрушу сам.

Так и родился наш план. Пока все были заняты своими делами, мы с Су успели и потренироваться, и весь замок облазить. Ее я все же погонял под конец дня и даже попинал немного, уж больно расслабилась.

— Суа, ты чего? — раздалось из-за двери.

Похоже, банши перешла к следствию отравления ядом, то есть, ярости и жажде убийства. Надо сказать, весьма интересные способы убиения она придумала. Не знай, что у нее иммунитет к «слепой ярости», посчитал бы, что прям сейчас пойдет убивать мою женушку. Интересно, а остановил бы ее я или сделал вид, что меня здесь не было? Уж очень заманчива перспектива снова стать холостым.

— С чего взяла, что от меня? — раздался грозный голос Владыки.

— Так от него пахло мятой. Только ты знаешь, что я люблю добавлять в вино мяту.

Положим, не только Владыка. Я тоже в курсе особенных пристрастий банши, хоть и не понимаю, как можно какой-то травкой портить шикарное вино. Ненормальная.

Из покоев Владыки послышался шорох ткани, скрип открываемых шуфлядок и громыхание разных безделушек. Пора.

Я слегка приоткрыл дверь. В гостевой никого. Медленно прокрался к спальне и наткнулся в проеме на покрасневшие глаза банши. Она что плакала? На меня шикнули, выводя из ступора, и потянули за рукав рубашки, указывая на стоящего к нам спиной Владыку. Я кивнул и замер. Банши чуть отошла от меня, уходя с траектории захвата.

Баск копошился еще вар в своих вещах, а потом резко отпрянул от комода, ища взглядом Дану. Недолго думая, я схватил его под руки, зафиксировав ладони сзади на шее светлого. Теперь он не вырвется.

Су быстренько выхватила флакончик с противоядием и, не давая Али опомниться, влила синеватую жидкость ему в рот, разжимая челюсти вручную. Резко запахло полынью и мятой, которую так любит банши. Владыка обмяк в моих руках, а я, опустив его на пол, тут же начал плести разрушающее заклинание. Сейчас главное успеть нейтрализовать подчинение, пока Али не очнулся.

— Все будет хорошо, — прошептала Су, ласково поглаживая Владыку по голове.

Впервые я почувствовал жгучую зависть к отравленному, в бессознательном состоянии существу. Позор мне.


Загрузка...