Осознание

Джоанна

Ночью в лесу было страшно. Вроде и ничего особенного – так, слабый ночной ветер слегка шевелит листву и шумит в верхушках деревьев, где-то что-то поскрипывает, ухает вдали сова… Но звуки, которые днем могут вызвать лишь улыбку, ночью действуют совсем иначе. Не зря говорят, что в темноте все страхи материализуются, вот и сейчас Джоанне казалось, что недавно еще такой светлый и веселый лес превратился в нечто живое, огромное и страшное, склонившее над ней свою голову и рассматривающее с неподдельным интересом. Гастрономическим интересом – схарчить прямо сейчас или оставить на завтрак. Умом девушка понимала, что все эти ощущения – не более чем плод ее не в меру живого воображения, но страх от осознания этого факта исчезать почему-то не спешил. И даже лошади, которые спокойно паслись на поляне и не подавали никаких признаков тревоги, не могли ее успокоить. Так что сидела она, прижавшись спиной к шершавому стволу дерева, и напряженно вслушивалась в окружающие ее звуки.

Скорее всего, именно эти попытки услышать то, чего нет, и помешали ей разобрать тот звук, который был единственно важным. И винить в случившемся, девушка прекрасно отдавала себе в этом отчет, следовало только собственную невнимательность. Нет, разумеется, киборг мог ходить абсолютно бесшумно, но сейчас Артур не пытался маскироваться. Тем не менее его появление Джоанна позорно прошляпила и потому едва удержалась от того, чтобы пустить под себя лужу, когда сзади, над самым ухом, раздалось:

– А чего костер не развела? Не жарко сегодня.

– Не хотела внимание привлекать. Огонь ночью далеко виден, – ответила Джоанна после секундной паузы, надеясь, что смогла унять предательскую дрожь в голосе. В коленках не получилось, а с голосом вроде бы все нормально, «петуха» нигде не пустила.

Тем не менее киборг явно понимал ее состояние, и усмешку, скользнувшую по его губам, девушка почувствовала даже во мраке. В другое время подобное вызвало бы, как минимум, раздражение, но не сейчас – радость от того, что она наконец-то не одна, перевешивала негатив.

– Это смотря как разводить. – С этими словами Артур вышел на поляну, выбрал место и в два счета выкопал яму, на дне которой и запалил небольшой костерок. – Есть будешь?

Только сейчас Джоанна почувствовала, что голодна, да так, что, казалось, готова была корову съесть. А тут еще и принесенная киборгом еда пахла умопомрачительно вкусно. Интересно, где он все это взял, думала она, с удовольствием наворачивая копченый окорок и запивая его отличным вином. Артур, кстати, тоже не отставал, поглощая кусок за куском, и его челюсти двигались так, словно готовы были перемолоть даже ствол дерева, если тому придет в голову (хотя какие у деревьев головы) блажь встать между киборгом и обедом.

Наконец, когда чувство голода вначале притупилось, а потом и вовсе сменилось ощущением, что еще кусочек – и она взорвется, девушка откинулась назад и осоловелыми глазами посмотрела на Артура. Тот сидел и продолжал есть, неверные блики огня играли на его доспехах, которые он так и не снял. В душе Джоанны мелькнул огонек сочувствия – разумеется, доспехи у Артура необычные и наверняка очень удобные, но все же сидеть в них вряд ли доставляет киборгу большое удовольствие.

– Давай вылезай из своей брони. Я помогу, – нарочито грубоватым тоном сказала она.

– Не стоит. – Голос Артура звучал ровно и спокойно, хотя короткую, почти незаметную паузу Джоанна все же отметила. – Мне достаточно комфортно.

– Ты что, стесняешься?

– Чего? – Теперь в голосе Артура было слышно недоумение. Потом, очевидно поняв, что проще сделать, как просят, чем настаивать на своем, он встал. – Помогать не стоит, снимается это все легко.

Тем не менее Джоанна помогла в меру сил – как-то ей некомфортно было сидеть и глазеть, когда мужчина, уставший и только что вернувшийся с опасной (пусть и молчит, не признается, но это наверняка так) прогулки по тылам врага, еще и сам все делает. Ну, не так ее воспитывали. Так что чем могла – помогла. Если конкретно, оттащила его оказавшиеся неожиданно легкими доспехи в сторону и свалила в одну кучу. Артур протестовать не стал, из чего она сделала вывод, что поступила правильно. И по тому, с каким облегчением он растянулся на траве, Джоанна поняла: в доспехах отнюдь не так комфортно, как он пытался ей показать. Тоже нашелся, несгибаемый воин и настоящий мужчина. А на самом-то деле так же устает, как и все остальные, и так же ему бывает тяжело и больно. Впрочем, среди мужчин таких много. Пока не упадут, так и будут изображать несгибаемость. Это у них называется гордостью и мужским достоинством, хотя, если верить кое-кому из знакомых, мужское достоинство заключается совсем в другом…

Занятая этими мыслями, Джоанна едва не пропустила очень интересную деталь. На левом наруче, между кистью и локтем, обнаружилась глубокая выщербина. Посмотрев на нее, девушка повернулась к киборгу:

– Это чем так?

– Где? – Артур приподнялся на локте, посмотрел. – А, ерунда, не обращай внимания.

– Ерунда… Да тебе чуть руку не отрубили.

– Но ведь не отрубили же. Хотя и очень хотели. Но, честно говоря, я не ожидал, что оружие этого чудика будет установлено на максимальную мощность. Для решения любой задачи ему, по идее, хватило бы и трети.

– В смысле? – Девушка вскинула брови. Повторялась ставшая уже обыденной ситуация. Слова вроде бы все знакомые, а смысл фразы ускользает. Пропасть в образовании, как обычно, давала о себе знать, и девушку это откровенно бесило. И ведь не сделаешь ничего – многие вещи, относившиеся, в понимании Артура, к знаниям общего порядка, не нуждающимся в дополнительной расшифровке, были для его собеседницы жуткой заумью.

Очевидно, киборг и сам понял это. Вздохнув, он встал, поднял из травы странной формы меч, которого Джоанна раньше у него не видела. Интересно, откуда он взялся? Похоже, киборг притащил его с собой в качестве трофея, а она, занятая совсем другими мыслями, даже внимания не обратила. Подошел к лежащему на краю поляны древесному стволу в обхват толщиной, тронутому гнилью, но еще достаточно прочному, и вдруг коротко, без замаха, рубанул. Такой удар Джоанна видела – так рубят степняки своими кривыми саблями. Однако никакая сабля не перерубила бы ствол такого размера, только скользнула бы по нему или, возможно, завязла в древесине. Здесь же ствол попросту распался пополам, блеснув в свете костра ровным и гладким срезом.

– Это вибропила, – негромко заговорил Артур. – Инструмент, который может быть весьма эффективным оружием ближнего боя. По сути, это монокристалл… И не спрашивай, что это такое, иначе объяснять придется до утра. Главное, он впятеро тверже алмаза и вчетверо более вязкий, чем железо. По режущей кромке зубья разных размеров, от видимых глазу до микроскопических. Во включенном состоянии вибрирует с определенной, очень высокой частотой. Разрезает практически что угодно, к примеру, валун может разрубить безо всякого вреда для себя. Ну в общем-то и все. Довольно простое устройство.

Да уж, для него, может, и простое, а Джоанна в очередной раз чувствовала себя редкой дурой. Хорошо еще, общий смысл уловила, а то вообще мрачно было бы. И что интересно, Артура это, казалось, ничуть не беспокоило. Киборг сейчас вообще, как ей казалось, не обращал на девушку внимания. Сидел на собственноручно отрубленном бревнышке и крутил в руках свое оружие-не оружие, вертел там что-то, настраивал и явно не знал, что с ним дальше делать. Потом вдруг поднял глаза:

– Слушай, тебя фехтовать учили?

– Ну… немного.

– Немного – это сколько? – педантично поинтересовался киборг.

Временами его дотошность начинала девушку несказанно раздражать, но она уже на собственном опыте убедилась: зря он не будет спрашивать, да и делать тоже просто так, ради интереса, не станет. В чем-то он был лентяй… Всем бы такими лентяями быть. Подумав секунду, она собрала мысли в кулак и честно, обстоятельностью соперничая с киборгом, хотя и неохотно, ответила:

– У нас был курс фехтования. По два занятия в неделю, каждый год, начиная со второго курса. Маги приравниваются к дворянам и должны уметь обращаться с благородным оружием. Но против рыцаря или даже против опытного воина я не выйду – особых успехов во владении мечом не достигла. Так, знаю, с какой стороны за него держаться.

– Это нормально, – кивнул Артур. – Главное, ногу себе по дурости не отхватишь.

– В смысле?

– В прямом, – усмехнулся Артур и, покрутив на вибропиле еще что-то, удовлетворенно кивнул: – Ну все, дай сюда руку. Давай-давай, не бойся. Эфес я вроде бы под твой размер подогнал.

Не без внутреннего содрогания девушка взяла древнее оружие и поразилась, насколько удобно лежит в руке непривычной формы эфес. И еще он был удивительно приятным на ощупь, одновременно и твердым, и мягким, и не скользил… Как это все сочетается, Джоанна не понимала, а киборг всего лишь туманно прокомментировал, что рукоять сделана из особого сорта пластика, и замолчал, словно это все объясняло. Странно, но у Джоанны впервые создалось впечатление, будто он и сам толком не знает, что там за пластик такой и с чем его едят. Она переспросила, и, к ее удивлению, киборг честно ответил, что да, он не всеведущ и в подобных нюансах не разбирается. Как ни удивительно, разочарования это у нее не вызвало, скорее, Артур стал как-то ближе и понятнее, и исчезло ощущение, что разговариваешь с небожителем, все знающим и все понимающим. К тому же, как ни удивительно, ощущение смертоносной тяжести в руке добавляло уверенности и поднимало настроение. Раньше, держа в руке меч, Джоанна такого за собой не замечала, а тут вдруг поняла, чем отличается человек с оружием от кого-то там без него. Хотя, надо сказать, при довольно массивной рукояти сам клинок был для своих размеров невероятно легким. Пожалуй, хорошо тренированный мужчина сможет крутить таким весь день, и рука не устанет.

Между тем киборг скептически посмотрел на то, как она держит оружие, вздохнул и, буркнув под нос что-то вроде «сойдет для сельской местности», пояснил:

– Кольцо с насечкой возле гарды… Да-да, это, блестящее, служит для выставления мощности. Поверни. Отлично, слышишь щелчки? Каждый щелчок – десять процентов. Там на нем выгравированы соответствующие цифры, но в них особой нужды нет, да и неудобные. На ощупь почти не ощущаются, и при слабом свете трудно рассмотреть. Чуть потренируешься – будешь чувствовать мощность по сопротивлению кольца повороту, оно нарастает, а до того проще щелчки посчитать. Выстави на половину мощности. Покажи. Ага, нормально. На конце рукояти выступ. Нажми. Все, отлично. Теперь руби бревно.

Джоанна послушно кивнула, прицелились и от души рубанула. Оружие до половины вошло в деревяшку и остановилось, как будто наткнулось на каменную стену. Несмотря на то что материал рукояти почти полностью смог поглотить отдачу, девушка от неожиданности все равно охнула и отпустила рукоять. Потом, не выдержав ироничного взгляда Артура, схватилась за нее и попыталась извлечь застрявший клинок. Куда там. Оружие завязло так, что, казалось, вросло в дерево. Подергав его из стороны в сторону и отчаявшись справиться с непокорным клинком, девушка беспомощно повернулась к спутнику. А тот, зараза, будто этого и ждал.

Повинуясь киборгу, вибропила вышла из дерева с легкостью, словно застряла не в деревяшке, а в хорошенько подтаявшем масле. Перехватив удивленный взгляд девушки, Артур пояснил:

– Сила здесь ни при чем. Вибропила отключается, стоит отпустить рукоять. Это сделано специально для того, чтобы, будучи случайно уроненной, она не покалечила владельца. Включать в этом случае надо снова, автоматически не запустится.

– Понятно… – Вот язва, как будто не мог предупредить.

А киборг между тем продолжал:

– Удар ты наносишь неправильно. Сила тут не важна. Надо не рубить, а резать, техника похожа на сабельную. – Он показал как. – Попробуй еще раз. Только аккуратно.

Получилось у девушки только с четвертой попытки – все же техника удара и впрямь заметно отличалась от той, что ей показывали для боя на мечах. Но тем не менее все же получилось, и она ударила еще несколько раз, чтобы закрепить результат в памяти. Киборг одобрительно кивнул:

– Совсем неплохо. Теперь выключи и убери в чехол. Вон он, лежит. Запомни, на максимальной мощности имеющегося сейчас заряда батареи тебе хватит на месяц непрерывной работы. Потом батарею надо будет перезарядить, а где это сделать вне замка, я пока не знаю. На половинной мощности вибропила сможет проработать два месяца, ну и так далее. Зависимость линейная. Понятно?

Понятно, чего же тут не понимать. Джоанна аккуратно убрала вибропилу в чехол, больше всего похожий на самые обыкновенные ножны. Артур снова кивнул и лег на траву, блаженно вытянув ноги. Девушка подошла, раскатала одеяло и легла рядом:

– Что делать будем?

– Спать.

– Спать?

– Ну да. Ты ночь, считай, не спала, я тоже отдохнуть не успел. До рассвета осталось всего ничего. Хороши же мы будем, не выспавшиеся и уставшие. Поспим до обеда, а потом в город, отдохнем как белые люди.

– Гм… – Джоанна, поворочавшись немного, перевернулась на живот и подперла голову рукой. – А ты в городе ведь был уже. И оружие оттуда принес. Тебя не хватятся?

– Может, и хватятся, – равнодушно ответил киборг. – Надо было их убить, наверное. Но они ведь мне ничего не сделали, так что отделаются парой месяцев в лазарете. Теоретически они, разумеется, могут узнать меня. Если, конечно, им сил на улицу выйти хватит. Но они, по сути, видели только мои доспехи. Их я упакую, вибропилу тоже. А приборы, с помощью которых меня искали, я разбил капитально, восстановлению не подлежат. Кстати, сделали их здесь, кое-где у вас есть интересные производства.

– А если все же будут искать? Поклажу там проверят или еще что.

– Они же не идиоты. По идее, мы должны сейчас мчаться прочь не жалея коней. А ехать в город… Нет, такой наглости от нас никто не ждет. Ты мне лучше скажи: какое место в вашем обществе занимает инквизиция?

– Святая инквизиция? Ну, у нашей церкви она выполняет такие же функции, как в королевстве полиция, разведка и контрразведка. Только у инквизиции совмещены все эти функции, – ответила Джоанна и с легким удивлением заметила, что говорить начала так же четко и протокольно, как и сам Артур. Хорошо это или плохо… А пес его знает. И вновь поймала себя на том, что эту присказку тоже позаимствовала у него.

– Нечто подобное я и предполагал, – задумчиво ответил Артур. – Спецслужба. Еретиков ловят?

– И еретиков в том числе, но это, насколько я знаю, не основное их назначение. Инквизиция была когда-то создана как противовес набирающим силу магическим орденам и со временем превратилась в мощную организацию, охватывающую практически весь континент… А почему это тебя вдруг заинтересовало?

– Да те умники, которые меня искали, были как раз инквизиторами.

Сон, аккуратно заключающий Джоанну в свои мягкие объятия, слетел как по волшебству. Она резко села, посмотрела в безмятежное лицо киборга и выдохнула:

– Как это было?

Артур рассказал, в красках и с подробностями, не забыв упомянуть, что его считают демоном, а ее по-прежнему парнем. Когда он закончил, Джоанна с силой растерла лицо руками и поинтересовалась:

– И ты так спокойно об этом говоришь? Инквизиция такого оскорбления не простит и в покое нас не оставит. Нет, ты действительно не боишься?

– А почему я должен бояться? – В голосе Артура слышалось неподдельное удивление. – Вообще-то меня создали как раз для того, чтобы боялись другие. Меня чтобы боялись. И я совершенно не понимаю, почему инквизиторы должны быть исключением? Тем более, случись нужда, я сровняю этот городишко с землей вместе с ними.

Джоанна вздохнула. Нет, Артур решительно был неисправим. Авторитетов для него, похоже, не существовало в принципе. Что король, что инквизиция… Но его непоколебимая уверенность в собственных силах внушала девушке какое-то иррациональное спокойствие. К тому же она помнила, на что способен боевой киборг. Может быть, и впрямь его уверенность имеет под собой достаточно оснований. На этой мысли девушка внезапно успокоилась. Почему бы и нет? В конце концов, он выглядит как мужчина, говорит как мужчина, ведет себя как мужчина – значит, он и есть мужчина. Вот пускай и решает проблемы. Это, кстати, тоже мужская обязанность. На этой мысли ее, наконец, сморил сон, и открыла глаза она, только когда лучи полуденного солнца упали на ее лицо.

Потянувшись, Джоанна непроизвольно втянула носом воздух. Пахло вкусно, даже, скорее, одуряюще вкусно – Артур кашеварил, и, похоже, сегодня он был в ударе. Во всяком случае, когда после утреннего умывания у ручья, чуть заметной струйкой, прозрачной, как стекло, стекающего в бочажке у края поляны, она подошла к месту их стоянки, желудок уже урчал от голода. И не скажешь ведь, что перед сном объелась. Кстати, она вообще любила есть по вечерам, и даже слова Артура о том, что такой режим питания вреден для фигуры, не смог ее переделать. Тогда Джоанна ответила ему «ну и пусть», и киборг лишь одобрительно хмыкнул в ответ. Тем более что фигура девушки портиться до сих пор не собиралась, а желудок вполне справлялся со своими обязанностями.

В общем, два часа спустя, когда они подъезжали к городу, Джоанна все еще пребывала во вполне благодушном настроении. Даже вид бдительно зыркающих на немногочисленных путников стражников у ворот его не испортил, и девушка продолжала находиться в приличествующем дворянке небрежно-расслабленном состоянии. Уже когда они въехали в город, Джоанна сообразила, что именно этого от нее Артур и добивался – чтобы, значит, боязливо ежась, внимания к себе не привлекала.

В городе они остановились в лучшей гостинице. Киборг вывел Джоанну к ней с редкостной легкостью, так, словно заранее разведал дорогу. Когда она спросила его об этом, Артур честно ответил – да, ночью, после того, как закончил задавать вопросы инквизиторам, провел рекогносцировку, сиречь посмотрел, где и что в этом городе есть. Не бегать же ради этого туда-сюда сто раз. Кстати, проехали они и мимо церкви. Артур, пользуясь моментом, вполголоса рассказал девушке, как и где проникал внутрь, и заметил при этом, что раз не наблюдается какого-то шевеления, а следы его визита аккуратно убраны, стало быть, инквизиторы не дураки и предпочли не предавать случившееся огласке. Джоанна промолчала, но мысленно согласилась и подумала, что лучше бы они все же оказались дураками – так было бы проще. Киборг, очевидно, думал так же, и дальше они ехали молча.

Зато гостиница оправдала все, даже самые смелые ожидания. Цену в ней, конечно, ломили несусветную, но сервис того стоил. Даже непонятно было, откуда в этой дыре заведение такого класса, но, надо сказать, судя по виду, оно процветало. Здесь была даже ванна, причем не лохань с водой, которую можно было затребовать в заведении попроще и которую, ворча, пьяные мужики приволокли бы за отдельную плату, а огромная чугунная емкость, выложенная снаружи каменной плиткой, а изнутри покрытая чем-то странным. Киборг, посмотрев, глубокомысленно изрек «эмаль», чуть подумал, столь же глубокомысленно добавил «новодел», и понимай, как хочешь. И вода здесь не стояла рядом в кувшине, а лилась из крана, такое Джоанна видела разве что в столице, в академии. Но там все было попроще, да и вода лилась исключительно холодная, здесь же кранов было два, и если покрутить затейливые барашки, то один давал холодную, а другой горячую. Не кипяток, правда, но все же… Киборг, внимательно посмотрев на это чудо, усмехнулся и показал на двор. Там обнаружилась здоровенная емкость, вознесенная на вышке из толстых бревен на два человеческих роста выше крыши. Из этой емкости вода и шла вниз, в номера. С горячей было еще проще. Как оказалось, кто-то умный догадался провести трубы через кухню, а там постоянно горела хотя бы одна печь. Вот и воду попутно грели, не пропадать же зря теплу.

Пока Джоанна с восторгом отмокала в ванне, смывая усталость и дорожную пыль, Артур куда-то умотал. Вернулся он только к вечеру, бодро и плотно поел, заказав еду в номер, и завалился спать, предупредив девушку, что ей бы тоже не помешало так поступить. А все потому, что ночью он ее разбудит – им предстоит небольшая работа.

И впрямь, разбудил, причем в тот момент, когда самый сон. Девушке хотелось его послать далеко и надолго, однако она сдержалась и, шипя от раздражения, влезла в одежду. Тому, кто считает это простым занятием, можно посоветовать одеться в практически полной темноте, да еще в женский костюм с его многочисленными завязками. Хорошо еще, это было не платье, для верховой езды полагались штаны и куртка, но удовольствие все равно ниже среднего. Девушка с тоской вспомнила времена, когда ходила в мужской одежде – все же та была намного проще и удобнее. Тем не менее она справилась и, благо глаза привыкли наконец-то к темноте, вопросительно посмотрела на киборга. Тот словно бы только этого и ждал, в два шага подошел к окну, аккуратно открыл его и распахнул ставни:

– За мной.

Ну да, ему-то хорошо. Раз – и он уже внизу, а ей что прикажете делать? Сигать со второго этажа, да еще и в темноту? Из окна не было видно земли, и это пугало еще больше. Умом Джоанна понимала, что здесь невысоко, и самое страшное, что может приключиться, это пара синяков, но все равно замерла в нерешительности.

«Ну, прыгай», – прошелестело в ушах. Артур, скорее всего, сказал это шепотом, но в ночной тишине слова, как ей показалось, громыхнули на всю улицу. И все. Не раздумывая больше, только зажмурившись, хотя и без того ничего не видела, девушка шагнула вперед, чтобы через показавшийся вечностью и одновременно краткий, как взмах клинка, миг быть подхваченной крепкими руками киборга. Руки были горячие… Поразившись, как она может отвлекаться на эту ерунду, девушка встала на ноги, аккуратно освободилась из мягкого, но очень крепкого и почему-то не желающего разжиматься захвата Артура и огляделась.

И чего, спрашивается, она ожидала увидеть? Джоанна, поймав саму себя на столь нелогичном действии, едва подавила смешок. Вокруг была кромешная темнота, и на расстоянии вытянутой руки уже не различить было собственных пальцев. Тем не менее привыкшая доводить начатое до конца девушка огляделась, полюбовалась на едва различимую во мраке стену гостиницы и повернулась к киборгу:

– Пошли?

– Ничего я опошлять не собираюсь. – Даже в темноте было заметно, что Артур усмехнулся, и это простое действо разом сняло нервное напряжение. – Ладно, пойдем.

– А куда?

– Узнаешь. Держись за меня и внимательно смотри под ноги.

Девушка независимо фыркнула и гордо зашагала самостоятельно, стараясь лишь не упустить Артура из виду. Вполне закономерно, что буквально через десяток шагов она споткнулась, и от падения ее спас Артур, немыслимым образом успевший не только развернуться, но и, оказавшись рядом, схватить ее за шиворот.

– Джоанна, ну я же просил…

Тон, которым это было сказано, одновременно строгий и почему-то извиняющийся, заставил девушку пересмотреть свое отношение к ситуации, и дальше она шла, как сказано, не отпуская рукав темной куртки, которая и вовсе заставляла размытый силуэт киборга окончательно слиться с ночной тьмой. Моментально стало больше времени на то, чтобы смотреть, куда ставишь ноги, благо Артур не торопился. У Джоанны осталось время даже на то, чтобы удивиться невероятной молчаливости собак – за всю дорогу ни одна не тявкнула в их сторону, и девушка не без оснований подозревала, что здесь не обошлось без очередного сюрприза от Артура. Уж больно много всякой всячины порой оказывалось у него в рукаве, хотя, конечно, девушке и в голову не приходило выражать протест на этот счет – все, что пока делал киборг, в конечном итоге оказывалось на пользу обоим. В результате весь остаток пути они проделали без происшествий, хотя в конце Джоанна все же не успела среагировать в тот момент, когда Артур остановился, и ткнулась носом ему в спину.

Человек – скотина такая, что привыкает к чему угодно. В том числе и к темноте – Джоанна не могла сказать, что нормально видит, однако контуры предметов различала вполне уверенно, а то, что поблизости, и вовсе могла вполне пристойно рассмотреть. Сейчас этого хватило, чтобы понять – перед ними довольно внушительный дом с прочной даже на вид, окованной металлом дверью. И, судя по тому, как оценивающе Артур этот дом рассматривает, можно было понять: это и есть конечный пункт их ночной прогулки.

– Что это? – шепотом спросила девушка.

– Банк, – таким же приглушенным голосом ответил ей киборг и, предупреждая следующий вопрос, добавил: – И мы сейчас будем его грабить.

Да уж, вот кем-кем, а грабителем банков Джоанна еще не была. Однако, как ни странно, эта роль не вызывала у нее отторжения – наверное, она уже была подспудно готова к тому, что в компании Артура ей много чего придется в этой жизни попробовать. Также она не удивилась, когда Артур протянул ей вибропилу – взял с собой, предусмотрительный. И как она, интересно, не заметила свое оружие раньше? Впрочем, не все ли равно. Не тратя лишний раз время, девушка уже привычным движением включила клинок и провела им по периметру двери, как показал Артур, и, после секундной внутренней борьбы решив не умничать, четко под тем углом, как он приказал. Результат не замедлил сказаться. Дверь с еле слышным шорохом вывалилась наружу, прямо в заботливо подставленные руки киборга. Аккуратно прислонив ее к стене, Артур включил фонарик (а раньше, пока они шли по улице, сделать это, разумеется, не мог, зараза) и посветил в открывшуюся дыру.

За дверью обнаружилась решетка из толстых железных прутьев, немедленно разделившая судьбу внешней двери. Ну а после этого Джоанна воспринимала происходящее какими-то почти не связанными друг с другом кусками.

Вот они с Артуром идут по коридору, и ее спутник подсвечивает фонариком, причем именно ей – сам-то он видит в темноте не хуже совы. Кто-то, наверное охранник, заполошной черной кляксой выпрыгивает из боковой двери, и Артур коротким ударом локтя в переносицу отправляет его обратно. Снова какие-то двери… Их Джоанна рубит, уже не заботясь о том, чтобы не поднимать шума. Еще один охранник, и в его руках звонко тренькает арбалет. Смазанное от скорости движение Артура – и арбалетный болт в его руке. Поймал на лету? Очень на него похоже. Интересно, а охранник это понял? Очевидно, да, вон как замер. А вот то, что Артур, случись нужда, голой рукой загонит эту короткую металлическую стрелу ему между глаз, он понимает? Впрочем, не важно, потому что Артур коротко, одним движением кисти, без замаха отправляет ее в полет, и охранник повисает, как бабочка пришпиленный к дубовой стенной панели. Откуда Джоанна знает, что дубовой? А она и сама на этот вопрос не ответит, но почему-то уверена, что это именно дуб. Дуб висит на дубе, смешно… Боже, какие мысли в голову лезут… А потом комната… Огромный, высотой под потолок, металлический шкаф, и она с каким-то злорадным упоением одним точным ударом сносит его переднюю стенку, и киборг, держащий в одной руке мешок, а другой трясущий ее за плечо – не тормози, мол, заполняй. И она ссыпает в подставленную тару увесистые, аппетитно позвякивающие мешочки, какие-то коробочки, снова мешочки, маленькие и легкие… Бумаги… Артур качает головой, не надо, мол, и девушка, послушно кивнув, просто сбрасывает их на пол.

А потом они уходят, и Артур обливает пол, мебель, плещет на стены из здоровенной бутыли… Откуда она у него? Мерзко воняет сивухой. Короткий щелчок огнива, маленький, веселый огонек – и вдруг почти разом вспыхнувшая комната. И они уходят, оставляя позади себя неспешно разгорающееся здание, чтобы через несколько минут, прежней дорогой, через окно вернуться в комнату.

Как ни удивительно, заснула Джоанна мгновенно, а когда утром проснулась, обнаружила киборга безмятежно сидящим за столом и поглощающим завтрак. Увидев, что она открыла глаза, Артур заулыбался:

– Ну что, как ты себя чувствуешь?

– Отлично, – фыркнула девушка и, прислушавшись к своим ощущениям, вдруг поняла, что не соврала ни полусловом. – Лучше и не бывает.

– Это замечательно, – серьезно ответил Артур. – Ты извини, я думал, спать будешь дольше, так что завтракать сел без тебя. Умывайся давай да составь мне компанию.

Есть хотелось неимоверно, и девушка недолго думая последовала его предложению. Не прошло и пяти минут, как она уже воздавала должное мягко и уютно шкворчащей яичнице с салом, поражаясь в душе собственному аппетиту. А когда обнаружилось, что тарелки пусты, киборг, уже давно сидевший откинувшись на спинку стула и с улыбкой за ней наблюдающий, небрежно махнул рукой и сказал:

– Ну что же, теперь можно и посмотреть, что мы сегодня заработали.

Джоанна хотела было возразить, что, на ее взгляд, зарабатывают все же немного иначе, но уловила ехидно-ироничный взгляд киборга и поняла: все ее душевные метания для него – открытая книга, все он видит и отлично понимает. Оставалось мысленно плюнуть и, не вдаваясь в споры о терминологии, с ушами залезть в мешок с добычей, который Артур по возвращении как бросил небрежно в угол, так, наверное, и не трогал. Все же любопытство было одной из самых важных черт характера девушки, и, что они добыли этой ночью, ее тоже весьма интересовало.