Основной инстинкт

Глава 3

Рита

– Господин Орлов, не ругайте девушку, трудный участок был, – сорок второй попытался остановить воспылавшего праведным гневом отца.

– Идите своей дорогой, господин Радов. Я сам разберусь, как с дочерью разговаривать! – теперь в голосе родителя прозвучала ненависть.

– Вы правы, – холодно отозвался соперник и, оглянувшись, увидела, как он спокойно направился прочь.

– Пап, ты его знаешь? – хлюпнула носом у Никитой груди, к которой все еще прижималась.

– Знаю, – недовольно ответил отец, – Надо тебя врачам показать.

С этими словами он направился к организаторам, где располагался пункт первой помощи.

– Никит, надо мотоцикл забрать, – подняла глаза на друга.

– Его уже прикатили, – мотнул куда-то в сторону мой личный механик.

– Да? И кто? – тотчас же утерла слезы и поспешила к своему железному коню.

– Техники сорок второго, – недовольно пробурчал парень, – Что у тебя произошло?

Присела рядом с перепачканным в грязи мотоциклом и, грустно вздохнув, постаралась как можно подробней пересказать произошедшее на трассе. Никита иногда задавал уточняющие вопросы, но в целом слушал внимательно, кивая головой.

– Прав твой отец, тебя врачам показать надо, – протянув руку к голове, чтобы ощупать основание черепа, сказал Никита.

– Ай! Больно! – недовольно дернулась, когда он сильно нажал в каком-то месте.

– Вот и я том говорю. Думаю, сорок второй прав. Запросто, что у тебя легкая сотряска, – недовольно покачал головой парень.

– Что я первый раз головой приложилась? – недовольно буркнула в ответ, с бОльшим вниманием рассматривая состояние мотоцикла, чем интересуясь собственным здоровьем.

– Ничего с железякой не сделалось. За два дня восстановим. Ты о своей голове подумай, – не отставал Никита, присев рядом и проверяя каждую деталь эндуро.

– Ладно, – неохотно согласилась, – покажусь врачам. Хотя отключка на пару секунд ничего не значит.

Отец присутствовал при осмотре, внимательно выслушал врачей, подтвердивших, что отделалась гематомой на голове, и сам отвез домой. Он хотел к себе в особняк, мотивируя лучшим уходом, но я настояла на собственном домике у дяди Миши. В конце концов, Никита должен туда отправить мотоцикл, да и моего хозяина надо успокоить, чтобы зря не волновался. Отец, убедившись, что его дочери не угрожает в ближайшем будущем свалиться в обморок, разговаривал спокойно, только не сразу отказался от мысли взять под свое крылышко.

– Рита, я хотел с тобой поговорить после гонки, но, наверное, лучше отложить до полного выздоровления, – сказал отец, стоя на пороге моего скромного жилья и собираясь его покинуть.

– Я и так здорова, – ответила, чувствуя напряженность в голосе мужчины, – Можешь спокойно рассказывать, что случилось.

Он замер в дверном проеме и не решался выйти на улицу или вернуться и все рассказать.

– Слушай, пап, у меня даже не перелом, – попыталась надавить на него, – Шишка скоро пройдет, а ты меня сильно обеспокоил странным вступлением.

Отец методично осматривал каждый предмет в комнате, стараясь не встречаться взглядом, невольно выдавая, насколько ему не просто принять решение.

– Сначала вызываешь в офис и откладываешь разговор до турнира, затем нашел повод, чтобы опять не сказать что-то важное. Ведь это важно? Я права? – строго смотрела ему в лицо, дожидаясь, когда он решится встретиться со мной взглядом.

– Рит, а ты не знаешь, почему Радов в гонках участвовал? – спокойным тоном задал вопрос папа, только вот никак не вязалась его обеспокоенность с праздным интересом.

– Наверное, как и все, хотел выиграть, – в ответ слегка пожала плечами, а потом в голове мелькнуло предположение, – Или хочешь его обвинить в моем падении?

– Это я хотел от тебя услышать, – твердо ответил отец и теперь уже он пытливо искал ответ на моем лице.

Мне-то без надобности соперника оправдывать, но скрывать своих намерений всеми возможными способами победить не собиралась. Гонка была честной, а лесная трасса трудной для обгона. Так что спокойно пересказала все его и свои маневры, еще раз подтвердив невиновность сорок второго. Неудачное стечение обстоятельств, и больше ничего.

– Ясно, – нахмурился отец, кивнул головой и уставился взглядом в пол.

– Теперь ты объясняй, откуда этого с модельной внешностью знаешь, – не собираясь отступать, нажала на него.

– Рейнальд Радов владелец «Р&Р», – развернулся ко мне лицом отец и, прислонившись к дверному косяку, решил рассказывать, – Месяц назад я узнал, что все акции на рынке, а также у частных держателей выкуплены компанией «Р&Р». Стал наводить справки о новом совладельце. Только положительные отзывы. Доходная фирма, владение престижной недвижимостью, несколько заводов разного профиля, инвестиции в иностранных компаниях.

– В общем, началось поглощение, – закончила я за отца.

– Хуже, – совсем расстроился родитель, – Он скупил абсолютно все, что можно, а теперь через банк собирается отобрать остальное. Я разорен, Рит.

– Но у тебя есть дом за городом и фирма, – нерешительно произнесла я.

– Ничего у меня уже нет, – горестно признался отец, – Бизнес всегда ведется на чужие деньги, которые банки выдают с удовольствием под хорошие проценты. «Экро» всегда платила по кредитам и была на хорошем счету у банков. Разумеется, оборот капитала не позволяет мгновенно вывести деньги по срочному взысканию.

– Подожди, но ведь есть планирование. У тебя целый отдел финансовых гениев. Они же должны были составить планы погашения, где оговорены сроки и суммы. Тогда почему ты говоришь о срочном погашении? – не на шутку взволновалась я.

– Потому что, дочь, новый владелец «Экро» решил реструктуризировать компанию, – с горечью сообщил отец, – а проще говоря, разбить на мелкие и продать.

– Не понимаю. У тебя компания приносит прибыль. Даже если разбить ее на несколько, от продажи ты получишь доход. Это я чисто в теории рассуждаю, – мгновенно поправилась, заметив, насколько неприятна сама мысль родителю.

– Ничего я не получу. Я уже не владелец «Экро», – увидев немой вопрос, застывший в моих глазах, пояснил, – Мне пришлось продать все личное имущество, чтобы расплатиться с банками. В том числе пакет акций. Твоих и своих. Теперь владельцем стал Рейнальд Радов. И мне очень не нравится его участие в гонках, когда ты ударилась головой о дерево.

Теперь и мне ситуация показалась в другом свете. В том, что нет никакой вины сорок второго, нисколько не сомневалась. Мои неосторожные действия стали причиной падения. Но новости, сообщенные папой, заставляли посмотреть на ситуацию иначе.

– Ты с ним общался? Спрашивал о намерениях? Зачем ему оставлять тебя без копейки? – после паузы, пока осмысливала информацию, спросила отца.

– Спрашивал, – скривился он, – Он не человек, а акула бизнеса. Если в кого вцепится зубами, будешь счастлив, если тебе на хлеб оставят.

– И он оставил? – даже вперед подалась.

– У нас с тобой, Рит, ничего нет, кроме эндуро, – усмехнулся отец.

– Гад, – выплюнула сквозь зубы.

Отец молчаливо согласился.

– Ты сейчас куда? – всполошилась, вдруг неожиданно поняв, что отцу некуда податься.

– В офис. Нужно закончить дела и уйти достойно. Сотрудники не виноваты в ситуации, сложившейся с «Экро», – сказал он, – Со многими с самого основания начинали работать, я должен позаботиться, чтобы документы были в порядке. Если начнутся увольнения, то пусть хоть у них будет выходное пособие.

С этими словами отец вышел, а дверь за ним громко хлопнула, будто ставя точку в неприятном разговоре.

Рейнальд Радов. Даже после всего сказанного отецом, обвинить в своем падении его не могла. Еще раз прокручивала события, возвращаясь на лесную трассу, но нет. Не было с его стороны ничего такого, на основании чего можно было выдвинуть обвинение. Моя оплошность стала причиной аварии. Если только …

Если только у него не было другой цели! Отец сказал, что Радов обчистил его до нитки, отобрав компанию и натравив банки с досрочным взысканием кредитов. А я поставила последние деньги на себя, чтобы выиграть. Сорок второй все время приходил первым. Уже это говорит о его желании лишить меня приза и ставки. Неужели до такой степени простирается его желание оставить нас с отцом без денег, что он решил выступать в соревнованиях? Бред, какой-то! Но ведь так оно и есть. Факты упрямо указывают на это. Представляю, как он радовался, когда свалилась с мотоцикла и ударилась о дерево. О лучшем для него исходе можно и не мечтать. Радов даже не стал продолжать гонку, удостоверившись в несостоятельности Риты Орловой сесть обратно в седло. Ему вполне этого хватало, чтобы оставить меня без выигрыша. Черт, какой же он подонок!

– Рит, мотоцикл стоит в гараже, – вошел ко мне Никита, – Что случилось? С тобой все в порядке? Как голова? – обеспокоенно спросил он, заметив мое состояние.

– Со мной все в порядке, – отмахнулась от его заботы, – Тут другое.

Подробно, дополняя нелестными эпитетами в адрес Радова, рассказала обо всем, что случилось с отцом. Никита по мере того, как раскрывалась вся ситуация мрачнел и явно проглатывал ругательства.

– Мы что на Диком западе живем? – взорвался он, – У нас законы есть, суд, в конце концов!

Мой личный механик подскочил на ноги и теперь метался по комнате, размахивая руками.

– Никит, ну какой суд? Какие законы? Неужели ты думаешь, что Радов не умеет договариваться со всеми? Да у него наверняка все куплено. И это он не умеет вести дела, а он наверняка это умеет! Иначе бы как он мог стать богатым и владеть «Р&Р»? – разразилась гневной речью я.

– «Р&Р»? Ты уверена? – озадаченно спросил друг и остановился напротив меня.

– Так отец сказал. А что? – насторожилась я.

– То, что именно «Р&Р» выступала спонсором на турнире. Весь персонал оплачивался из их кармана, – поджав губы, ответил Никита.

– Офигеть, – потрясенно протянула я, – Получается, он так стремился насолить отцу, что даже решил полностью контролировать турнир, лишь бы я не получила приз, если бы пришла победителем. Да еще сам сел в седло. Вот за что он так взъелся на отца? Что он ему сделал? Перешел дорогу? Перекупил контракт?

– Илья Дмитриевич, что об этом говорил? – присел рядом со мной на диван друг и обнял за плечи, стараясь поддержать.

– Объяснил, что Радов акула бизнеса, и больше ничего, – положив больную головушку на широкое плечо парня, вздохнула.

Хорошо, что у меня есть такой друг, с которым можно говорить откровенно, и он всегда если не поможет, то хотя бы словами поддержит. Обнимет, прижмет к себе и на душе становится теплее от его присутствия.

С Никитой мы уже давно знакомы. Свела нас любовь к мотоциклам. Я предпочитала гонять на них, а вот парня больше интересовали моторы. Он частенько пропадал в своей мастерской, ремонтируя и стараясь усовершенствовать агрегаты. Руки у него золотые, это даже отец признавал, когда в редкие встречи беседовал или смотрел за работой парня.

Из дома ушла в семнадцать, когда в институте начала учиться, почти сразу повстречалась с моим механиком, с тех пор мы практически каждый день вместе. Он из рабочей семьи. Отец мастером на заводе «ЗИЛ» работал, мать там же на складе. Никита рос среди верстаков и рабочих инструментов, и если бы завод не закрыли, то тоже отправился по стопам отца. Как-то не прельщало его юридическое или экономическое поприще. Зато стал известным механиком для тех, кто ценит хорошего мастера.

На его лице, часто перепачканном маслом, всегда играла улыбка, освещая все вокруг. Легким нравом, прямотой в суждениях и неспособностью на подлость он привлекал к себе людей, многие из которых были гораздо более успешные по жизни и богаче умелого мастера. Но на Никиту чужое благосостояние не действовало. Он ко всем обращался на «ты» и смело пожимал руки, как организаторам турниров, так и пацанам, приходившим к нему в гараж с подержанными, видавшими виды мотоциклами.

Как-то так сложились с Никитой отношения, что дальше дружбы не продвинулись, хотя часто мечталось оказаться в его объятиях. Иногда ловила на себе его призывный взгляд, но всегда стушевывалась и первая делала вид, что заинтересовалась чем-то иным. Дружеские объятия были не редкостью, потому точно знала их крепость. До мельчайшей черточки изучила его лицо с полными губами, морщинки в уголках глазах, когда он веселился. В растрепанные волосы не раз запускала свои пальцы, чтобы почувствовать жесткость и податливость. На летнем пляже, щурясь, разглядывала ладно сложенную фигуру, забавляясь впечатлением, которое он производил на девушек. Даже ревновала его, если случайно встречала с кем-нибудь. Никита отмахивался от моих подколок в свой адрес и по-дружески обнимал за плечи или сильно стискивал у груди, пока не пищала и не начинала возмущенно требовать свободы. Постоянной девушки у него было. Даже если с кем и встречался, это не афишировалось и до меня никакие слухи не доходили.

Зато нас связывала общая любовь к мотоциклам, а эти чувства гораздо сильнее, чем обычная интрижка.

– Кто ты такой, господин Рейнальд Радов? – тихо себе под нос проговорила я, задавая поиск в Google, устроившись вечером с ноутбуком на диване.

Дядя Миша накормил ужином и теперь грызла яблоко из запасов моего хозяина, с силой вонзаясь в мякоть зубами. Твердый, хрустящий, сочный фрукт каким-то образом ассоциировался с подонком, оставившим мою семью без денег. Хотелось причинить ему такую же моральную боль, какой подверг он нас.

– Радов, Радов, Радов, – тихо бормотала, проглядывая страницу за страницей.

Через час я уже знала, что он владеет гораздо большим состоянием, чем сказал отец. Транспортная компания, куда входили все виды перевозок по земле, в небе и на суше. Рудники в Азии, поставляющие железную руду на собственные заводы. Металлургия, текстильная промышленность, чайные плантации в Шри-Ланке, совладелец африканских алмазодобывающих компаний. И много что еще.

Аббревиатура «Р&Р» означала Рейнальд Радов. Дочерние компании носили собственные имена, но владельцем везде был именно тот гад, вышедший на турнир вместе со мной. Зачем зубастой акуле бизнеса понадобилось соревноваться среди молодежи, у которой вместо крови адреналин? Неужели не хватает эмоций при покупке и захвате чужого бизнеса?

Личная жизнь освещалась подробно. Впрочем, при таком богатстве это было неудивительно. Рядом с ним видели как богатых наследниц, так и моделей с умопомрачительной внешностью. Практически каждый шаг и вдох монстра, разрушившего жизнь отца, освещался в прессе. За ним охотились не хуже, чем за принцессой Дианой, устраивая преследования и засады. Результатом действий папарацци сейчас любовалась на экране ноутбука. Здесь на пляже блондинка явно с увеличенной грудью страстно прижимается к мужчине в том, что с натяжкой можно называть «бикини». На другом фото шатенка закатывает глаза от блаженства, когда Радов намазывает ей ягодицы кремом от загара. В вечернем платье, которое только условно можно назвать таковым, жгучая брюнетка призывно приоткрыла губы, когда гад склонился всего лишь для пожатия ее руки. Ему приписывали множество романов, но с трудом верилось в их количество. Однако фотографии, где рядом с ним постоянно фигурировали полуобнаженные девицы, заполняли интернет. И этот с модельной внешностью мужчина сегодня участвовал в гонках эндуро? Что-то не сходилось.

Что по сравнению с капиталом «Р&Р» компания отца? Такой, как Радов, даже внимания на нее не обратит. Не те объемы, чтобы вцепиться в нее и разорить владельца. Тогда получается, отец где-то перешел ему дорогу. Ведь он так и не ответил на этот вопрос, отговорившись обычным выражением об «акуле бизнеса».

Но я-то отца знаю хорошо. Конечно, в дела компании глубоко не влезала, но зато в жизни знала какой он человек. Юридическое образование в самом начале помогало избегать ловушек и строить бизнес. Вокруг него собралась отличная команда, готовая отдавать столько времени в «Экро», сколько понадобится. Со всеми помощниками знакома лично. Отец часто брал с собой в офис, так что жизнь изнутри хорошо изучила. Наверняка отец шел на уловки, чтобы где-то перехватить выгодного заказчика или контракт на строительство, но уверена – уголовщиной там не пахло. Интересно все же, что понадобилось Радову от нас?

Утро без будильника напомнило обо всем. Институт не оплачен, турнир проиграла, и денег тоже нет. Фирму у отца отобрали, и теперь можно надеяться только на себя. Все же хорошо, что купила оборудование для покраски. Когда-то во время летних каникул подрабатывала в малярной мастерской, вот опыт и пригодился. Теперь нужно будет найти клиентов, а не только свои мотоциклы красить. Ничего! Проживем! Не сразу Москва строилась, и мы поднимемся.

– Пап, привет. Ты как? – впервые за долгое время позвонила сама.

Раньше мы с ним сохраняли нейтралитет. Отец хотел, чтобы вернулась к нему в особняк, я хотела самостоятельности. Сейчас нас сплотила общая беда. И если у папы не осталось ни копейки, то у меня хотя бы малярка есть. Знаю, он ни за что не попросит помощи, тем более у меня, но это не значит, что оставлю его.

– Нормально, учитывая обстоятельства, – спокойно ответил отец.

– С делами управился? – задала вопрос, не зная как еще показать свое беспокойство о нем.

– У нас есть два дня, как бухгалтерия объяснила, – в голосе уже не чувствовалось прежнего напряжения.

Видимо, рассказав все, ему стало легче.

– Зарплату выплатят? – улыбнулась, задавая этот вопрос.

Понимала прекрасно, отец давно жил не на зарплату все это время. Так что вопрос был скорее с юмором, чтобы его подбодрить в сложной ситуации.

– И даже выходное пособие и компенсацию за неиспользованный отпуск, – поддержал мой тон папа, – Ритка, все у меня будет хорошо. Не переживай.

– Буду переживать! – еще шире улыбнулась и нажала на кнопку отбоя.

После завтрака провела почти весь день в гараже. Никита обещал прийти только завтра, чтобы начать ремонт мотоцикла. Но мне и без него было чем заняться. Еще раз просмотрела оборудование для покраски, уже другим взглядом осмотрела помещение и принялась за его переустройство. Если принимать заказчиков, то надо в порядок привести все вокруг, чтобы возникало желание доверить покраску новому мастеру. Собственно у меня получалось отлично, только делала обычно для себя, ну и паре-тройке знакомых гонщиков. Именно с разговора с ними решила начинать свой бизнес. Они остались довольны и могли порекомендовать обратиться ко мне.

Все проверила, перед тем как выйти из гаража, выключила везде свет, задернула целлофан и закрыла плотно двери гаража. Ушла к себе в дом и, усевшись на диване в комнате, занялась поиском нужных телефонов.

Первый же знакомый обрадовался моему звонку и внимательно выслушал просьбу. Пообещав помочь, отключился. Выдохнула. Оказывается, очень волновалась, но слова поддержки и обещания немного окрылили. Второй звонок прошел не так легко. С этим парнем сложились немного напряженные отношения, когда он захотел затащить в постель, а я его резко осекла. Но в принципе моей покраской он остался доволен, так что могла рассчитывать на его рекомендации. Разумеется, он попытался выторговать интимный вечер при свечах за свои услуги, но в итоге прохладно пообещал при случае замолвить словечко. Бог с ним! Попытку я сделала. Если совести хватит, то поможет.

Третий звонок проходит весело. Мы смеялись и подкалывали друг друга, не торопясь заканчивать разговор. Только иногда зуммер на фоне говорил, что до меня пытаются дозвониться, пришлось закруглиться.

На дисплее высветился незнакомый городской номер, и я, вздохнув, нажала вызов.

– Городская, – устало произнес женский голос.

– Мне звонили на сотовый … – начала я, но меня прервали.

– Фамилия?

– Орлова Маргарита Ильинична, – с нехорошим предчувствием ответила.

– Орлов Илья Дмитриевич кем вам приходится? – от этого вопроса похолодело все внутри.

– Отец, – выдохнула в ответ, – Что с ним?

– Поступил на «скорой» два часа назад. Инфаркт, – сухие фразы, заставившие сжаться сердце.

Господи! Папочка!

– Где он? То есть адрес скажите, – заторопилась я.

Ближайшая больница от офиса. Значит, оставался на работе до последнего.

Выбежала из дома, запихнув в сумку все деньги, какие были, забежала к дяде Мише, сообщив ему о несчастье, и помчалась в больницу, поймав по дороге частника, согласившегося подвезти.

Всю дорогу до больницы набирала Никите, стараясь пробиться сквозь пустоту. Гудок шел, а потом система сбрасывала, не дождавшись ответа. Видимо опять в гараже сотовый не слышит. Такой же, как и я, если занят делом.