Осколок Нави

Глава 6 Побег

После долгих, мучительных мгновений на грани сна и яви, я собралась с силами и поднялась с полатей. Солнце уже давно зашло за горизонт, а лучина догорела. В тусклом свете звезд мерещилось, будто за сундуками мелькают чьи-то маленькие шустрые тени. Я наспех переплела косу, надела свой самый удобный, свободный сарафан и тихо вышла за дверь, не издав ни единого скрипа. Терем мирно спал. Я прокралась к лестнице, бесшумно, но быстро спустилась и уже собиралась выйти в сени, как заприметила свет лучины, мерцающий в потемках палат Совета. Крадучись, пробралась туда, но остановилась, как вкопанная, когда слух уловил голос Мстислава.

– Когда я вновь заговорил об этом, он решил, что я уже слишком пьян и отослал меня в палаты!

По палатам прокатился глухой стук и позвякивание, будто кто-то, разозлившись, ударил кулаком по столу.

– Князю Всеволоду придется встать на твою сторону, ежели он не желает, чтобы в Воронецке камня на камне не осталось, – ответил незнакомый мужской голос.

Из моих губ вырвался изумленный, испуганный вздох, и я прикрыла рот рукой, с трудом сдерживая собственные чувства.

– Нам следует скорее убедить его в том, что Мрежский князь опасен, – продолжал нашептывать коварный незнакомец. – Однако как ты и велел, воевода уже стянул нашу рать к границе с Воронецком на крайний случай.

– Одних только ратников мало, – возразил Мстислав с досадой.

Но хитрый змей не унимался:

– Может, княжне расскажем? Она ведь имеет влияние на здешних людей.

– Меньше знает – крепче спит, – невесело усмехнулся князь. – Это дело не для изнеженного цветочка.

– Я уже советовал вам ускорить свадьбу, но повторю вновь: союз с княжной – это ключ к победе. С ней вы обретете влияние в Воронецке и достигните своей великой цели.

С самого первого взгляда Мстислав показался мне наглым и своенравным, однако я и подумать не могла, что посватался он ко мне лишь для того, чтобы расширить свои земли, полностью подчинив Воронецкое княжество Брезгороду. Все тело пронзила злая дрожь, меня охватило желание ворваться в палаты, да настучать жениху по его жадной голове. Но стоило поступить по-другому. Я медленно, осторожно прокралась дальше, в сторону княжеских палат и лишь, скрывшись за углом, позволила себе прибавить шагу. Стражник протяжно зевал, но все же изо всех сил боролся с сонливостью, изредка встряхивая головой, да потягиваясь. Едва он заметил приближающуюся к палатам князя тень, и все следы усталости исчезли с его лица. Он вытянулся, крепче перехватил древко топорика, сощурил глаза в попытке разглядеть незваного гостя. Наши дружинники понимали, что оставить князя без защиты под покровом ночи, когда в терем впервые приехали чужеземные гости – это непозволительная беспечность.

– Ах, это ты, княжна… – облегченно выдохнул стражник, когда разглядел мое лицо во мраке. Плечи его заметно расслабились, и даже рост будто бы стал ниже. – Случилось что?

– Мне нужно поговорить с батюшкой.

Стражник озадачился. Время настало позднее, а будить князя после хмельной трапезы ему было еще страшнее.

– Может, утром? – неуверенно предложил он. – Князь, верно, уже почивает.

– Это важно. А станет гневаться – говори, что я покоя тебе не даю, грожусь весь терем перебудить.

Стражник устало покачал головой, и в его страдальческом взгляде я прочла, что он предпочел бы встретить здесь вооруженного врага вместо меня. Тогда князь пробудился бы от звуков борьбы – довольно веской причины для резкого прерывания сна. Да и к тому же предстать в глазах князя храбрым защитником ему хотелось куда больше, чем гонцом вздорной княжны. Он скрылся за дверью, и после пары тихих фраз, вышел обратно.

– Князь ждет.

Лоб стражника блеснул испариной в тусклом свете. Я благодарно улыбнулась ему, чтобы хоть немного утешить за причиненные тревоги, и переступила порог. Батюшка в полном одеянии сидел на лавке, подперев кулаком щеку. В руке он сжимал худенький берестяной свиточек, а задумчивый взгляд его намертво зацепился за горящую на столе лучину. Дверь тихонько стукнула о косяк, и он поднял голову.

– Почему ты бродишь по терему? – неожиданно строго и холодно спросил он вместо приветствия. – Немедленно отправляйся спать.

Я осеклась, ошеломленная таким приемом. Конечно, солнце уже давно перевалило за горизонт, и мне следовало оставаться в своей светлице. Однако в детстве я часто прибегала к батюшке ночью, после дурного сна. В такие мгновения я никогда не слышала от него и единого грубого слова. Всякий раз он с трепетным вниманием выслушивал мои смешные переживания да успокаивал. И хотя я уже давно выросла, но за всю свою жизнь батюшка еще не смотрел на меня с таким гневом.

– Я лишь хотела поговорить о наших гостях из Мрежи, – осторожно начала я, подавив обиженный всхлип.

– Обсуждать здесь нечего, – перебил он. – Ложись спать, а поутру готовься принимать сватов. Со свадьбой тянуть не станем.

– Но… – собиралась возразить я, но в одно мгновение смолкла, наткнувшись на колючий взгляд.

Наспех поклонившись, я выскочила из его покоев, словно ошпаренная. Еще вчера он обещал, что не станет выдавать замуж за жениха, который не люб мне, а теперь даже выслушать не пожелал. Обиднее всего было то, что причина моего нежелания играть свадьбу крылась не в обычных девичьих капризах, а имела под собой серьезные основания. Я сильно опасалась за княжество и наш народ. Мстислав будто околдовал его, навешал на уши лживые речи. Все это больше походило на страшный сон, очень далекий от яви. Я побежала в сени, а затем вон из терема, уже не заботясь о том, что меня могут услышать.

Когда я нуждалась в одиночестве, то всегда прибегала в конюшню. Чаще всего там не было никого кроме лошадей, а они не донимали нудными расспросами да полезными советами. Внутри меня окутала темнота, запах навоза и сена. Я прижалась к теплой бревенчатой стене и крепко сжала глаза, стараясь не дать воли слезам. Щемящая боль в груди усугубила дурное предчувствие. Скатившись по стене, я осела на грязный пол, и горячие слезы обиды вырвались наружу. За первой крупной слезинкой тут же упала вторая. Плотно прижатые к лицу ладони быстро стали мокрыми и скользкими. С приездом Брезгородского князя все пошло кувырком. Тревожные вести о волнениях народа батюшка принес мне именно тогда, когда Мстислав прибыл в наше княжество. А его намерения в отношении власти, хоть пока и оставались мне не до конца ясны, но точно не сулили ничего хорошего. Однако судя по подслушанному разговору, Мстислава заботило лишь процветание Брезгорода, а Воронецк интересовал его в качестве прекрасной, сытной кормушки, которую можно разорить. Не стоило и гадать, что батюшка в это не поверит. Он всерьез настроился на свадьбу, а никаких свидетельств того, что Мстислав – обманщик, у меня не было. Я оказалась в тупике.

Но даже вволю выплакаться мне не удалось. Мое единение прервал шум из дальнего угла конюшни:

– Ай! – зашипел девичий голос под суетливый шорох.

Я смахнула слезы с лица, быстро вскочила на ноги.

– Кто здесь? Назовись.

Застучали торопливые шаги. Для защиты от недругов я быстро нащупала шершавое древко метлы или вил – в темноте не разглядела. Вдруг густой сумрак прорезал маленький огонек висящей на стене лучины. Конюх Юшка стоял рядом растрепанный, судорожно оправляя рубаху. Его круглые голубые глаза с удивлением и опаской бегали по моему лицу.

– Здесь только я, Юшка. Не гневайтесь, княжна, – поклонился молодой конюх, роняя из волос на пол мелкие соломинки.

Я с сомнением усмехнулась, кивая на стог сена за его спиной:

– Решил поразвлечься с… кобылкой?

Из укрытия, грозно сдвинув светлые, рыжеватые брови, вышла Заряна – такая же лохматая, как и ее сердечный друг. Заряна еще на Купалу хвастала, что скоро Юшка к ней посватается, но я все равно удивилась. Она никогда не проявляла к конюху той же добросердечности, что он питал к ней, и принимала все его знаки внимания: будь то копну ромашек или красивую новую ленту, с холодом, как само собой разумеющееся.

– Выйди, Юшка. Нам с княжной покумекать надо.

В голосе Заряны не звучало ласковой просьбы, лишь сухой приказ. Но Юшка, как послушный щенок выбежал за дверь без лишних вопросов. Как только он скрылся из вида, я поведала подруге о подслушанных тайком замыслах Брезгородского князя. Губы немели от волнения, которое я испытывала вновь при воспоминании о непреклонных словах батюшки, и речь моя выходила сбивчивой. Но я рассказала все, как на духу.

– А наш гость оказался не так прост, – заключила она, выслушав меня. – Что теперь будешь делать?

Хотелось пожать плечами, соврать, что я и сама еще не знаю, как поступить. Выход был всего один, но настолько страшный, что я долго не решалась озвучить его вслух или хотя бы признаться самой себе в принятии решения. Мой безумный замысел мог либо спасти всех, либо обернуться ужасной бедой. Сегодня Мрежский купец посеял зерно сомнения в моей душе. А позже Мстислав подпитал его, помог взойти крепкому ростку тревоги. Ежели хорошенько подумать, невесть откуда взявшаяся хворь и связанные с ней слухи появились лишь после того, как Мстислав вышел из тени. А купец, верно, неслучайно оказался в нашем стольном граде в то же самое время, когда сюда прибыл Брезгородский князь. Он виделся мне ключом к сундуку, который таил в себе все темные тайны, сгустившиеся в Воронецких землях. Я выглянула во двор и подняла взгляд, полный надежды, к небу: самая яркая звезда уже показались на небосводе. Времени оставалось мало.

– Я уеду с Мрежским купцом.

Роковые слова покачнули колесо огромной прялки судьбы. Конюшню накрыла тишина. Раскрыв Заряне свой замысел, я опасалась, что она станет долго спорить со мной, пригрозит все рассказать нянюшке или даже самому князю. Но этого не произошло.

– Раз уж ты так решила, я помогу тебе собраться в дорогу, – сказала она, одобрительно положив мне на плечо руку.

Я пыталась отказаться от провианта, ведь любое промедление грозило опозданием, купец мог уехать без меня. Но Заряна крепко стояла на своем. Пока я ждала в конюшне, да нетерпеливо следила за звездами, она тайком пробралась в терем. Вдруг с крыльца спешно спустился высокий молодец. В щель между воротами конюшни я видела лишь его спину, а его голова скрывалась под темной накидкой. Молодец прошел к воротам, негромко доложил стражникам что-то про Брезгородского князя и покинул двор. У кого же появились дела в городе посреди ночи? Я мысленно торопила Заряну, желая нагнать молодца и проследить за ним. Но увы. Драгоценное время утекало сквозь пальцы, и когда мне уже начало казаться, что Заряну поймала Светана или заметил Брезгородский князь, на крыльце показалась ее пухленькая фигура.

– Вот, – протянула она мне суму, – собрала тебе немного еды в дорогу, да пару вещиц.

– Рано утром, до того, как меня хватятся, ты первой приходи ко мне в светлицу, да поднимай тревогу, – наказала я, закидывая суму на плечо. – Так Светана не заподозрит тебя в сговоре. А я пришлю батюшке весточку, как только до Мрежи доберусь: напишу, что жива, да здорова.

Заряна кивнула головой. Я обняла ее на прощание. Казалось, что теперь моей свободе ничто не препятствует, однако за воротами стояли зоркие караульные. Раньше дворовые холопы пользовались отдельной калиткой, ведь они часто выходили по делам в город. Неприметная дверца терялась среди частокола, а потому стража обращала на нее взор лишь тогда, когда кто-нибудь дергал за ручку. Но ее убрали после того, как к чернавкам повадились бегать женихи да будить остальных смехом и разговорами. Я перевела озадаченный взгляд с ворот на Заряну, а она поняла меня без слов. Ее губы растянулись в хитрой улыбке, предвещающей веселую шалость. Существовал лишь один способ выскользнуть со двора. Мне еще никогда не доводилось одной убегать среди ночи, но чернавки часто проделывали это.

Мы быстро насобирали в передник Заряны немного камней с дорожки. Затем я встала поближе к воротам, а она отошла подальше вдоль частокола. И вот решающий миг настал. Страх, который я испытывала ранее вдруг испарился. В крови забурлил всепоглощающий азарт. Заряна кинула за забор первую горсть камней. Я услышала, как от шороха в кустах караульные встрепенулись. Но шагов не последовало: они остались на посту. Следом полетела вторая и третья порция камней, и один из караульных все же пошел на разведку. Когда несчастный подошел достаточно близко, Заряна подкинула камни, и они посыпались дождем прямо на его голову. Раздался испуганный крик. Второй караульный, прочертив острым мечем по ножнам, побежал на выручку своему другу. Я осторожно выглянула за ворота: оба стражника скрылись из поля зрения. Махнув на прощание рукой Заряне, я вышла наружу, еще раз осмотрелась по сторонам и со всех ног побежала в сторону рощи. За дубом, что рос совсем рядом, остановилась и оглянулась назад: стражники рыскали по кустам в поисках хулигана. Я воспользовалась этой возможностью и побежала дальше. Вскоре тени высоких берез надежно скрыли меня от посторонних глаз. Пришлось избрать более долгий путь, держаться по окраине рощи, прежде чем ступить на дорогу, ведущую к площади.

Россыпь ярких звезд уже осветила темное полотно неба. Я бежала, захлебываясь потоком свежего воздуха, не жалея ног. Дыхание сбивалось, а сердце грозилось выпрыгнуть из груди. Но останавливаться было нельзя. Я пыталась прислушаться: не стучат ли вдали конские копыта? Однако шумный свист ветра в ушах заглушал все посторонние звуки. Когда казалось, будто силы покидают меня, я представляла, что может случится, ежели позволить себе опоздать. Тогда мне бы пришлось с позором вернуться обратно в терем, окончательно потеряв доверие батюшки. Перед глазами всплывала самодовольная улыбка на тонких губах Мстислава. Она заставляла меня быстрее перебирать ногами, которые уже заплетались от долгого бега. Путь назад был отрезан наглухо. Для себя я твердо решила: не найду купца на площади – и тогда отправлюсь в Мрежу одна под видом чернавки.

Мне не верилось, что все происходило взаправду. Это не кто-то другой бежал навстречу опасности, сломя голову, а я, Рада. Никогда прежде я не чувствовала такого простора и опьяняющей воли. Грудь наполнял настолько свежий воздух, что казалось, будто его вдыхает и пропускает через себя каждая крошечная частичка моего тела. Хотелось забраться на пригорок повыше и кричать во все горло о своей свободе. И пусть услышат наши гости из Брезгородских земель, что не бывать мне их покорной княгиней! Я бежала, разгоняя ветер, и уже вовсе не боялась упасть.

Позволила себе остановиться лишь на площади. В холодном звездном свете она выглядела брошенной, навесы для торговцев пустовали. Я бродила меж стройных рядов, пока наконец не набрела на такого же одинокого путника. Одновременно удивление и радость взбудоражили мое сердце при виде Озара, сидящего на одном из прилавков. До конца не верилось, что он и впрямь будет ждать меня. Оставалось лишь обогнуть ряд, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, но озорство, зародившееся в моей душе после побега, подстрекало сотворить веселую шутку. Я тихо подкралась к нему со спины и закрыла глаза холодными ладонями.

– Я нашлю на тебя бессонницу, – зловещим шепотом прошелестела я у самого его уха.

Озар содрогнулся от неожиданности, но сразу понял, кто пытается испугать его. От широкой улыбки его щеки подернулись под моими руками.

– Вот так диво, – с наигранным удивлением протянул он. – А я-то думал, что ночницы нападают лишь на детей.

Я убрала ладони, разочарованная своим провалом. Когда Озар обернулся ко мне, его лицо сияло ярче любой звезды.

– Вчера ты совсем не походила на злобного духа.

– А ведь на моем месте могли оказаться разбойники, – хмыкнула я, укорив его глупое бесстрашие.

Наверняка в ночной тиши он слышал шорох моих шагов, но почему-то не стал оглядываться.

– Ежели б кто вознамерился меня сгубить, я бы и слова пикнуть не успел, – Озар легко соскочил с прилавка и теперь облокотился на него, заглядывая мне в глаза. А я вот решил подождать подольше, вдруг строгая княжна Радмила загрузила тебя поручениями: то сарафан подлатай, то полы до блеска натри.

– Она вовсе не так плоха!

– Да неужто? Отчего же ты тогда сбежала?

– А вот это не твое дело. Мир захотелось повидать, – огрызнулась я. – Мы отправимся в Мрежу или так и будем лясы точить?

Озар взмахнул рукой, приглашая меня следовать вперед. Так мы и шли, разделенные вереницей палаток, пока не миновали последнюю из них. Я искоса поглядывала на купца и всякий раз ловила на себе его взгляд. Он следил за мной то ли от неверия в то, что я-таки пришла, то ли под гнетом сомнений: мол, передумаю и убегу. В попутчики мне попался чудной молодец, но все же он был вежлив и не ворчал о должном поведении княжны. Но ни единая крупица сожаления пока не омрачала мятежную радость от побега. Раньше я, словно птица в клетке, могла лишь мечтать о подобной вольности. На лице расцвела улыбка от мысли, что хоть я не стану больше нежиться на мягкой перине в своей светлице, но зато мне доступны звезды над головой по ночам и манящий ветер свободы.

– Переночуем на постоялом дворе, где я оставил своего коня, а рано утром в путь двинемся, – предложил Озар, когда последняя торговая палатка осталась позади.

Я содрогнулась от мысли, что меня, княжну Воронецкую обнаружат с молодцем, словно гулящую девку. Здесь почти каждый житель знал меня в лицо, и рассчитывать на молчание не приходилось. Мой великий замысел грозился рассыпаться прахом еще до рассвета.

– Нет, – возразила я как можно спокойнее. – Давай лучше сперва Воронецк покинем, а уж потом и ночлег искать будем.

Я отвела взгляд в ту сторону, где простиралось враждебное Мрежское княжество, однако кожей почуяла пристальное внимание Озара. Его терзали сомнения, и мне стоило уничтожить их на корню.

– Расскажи мне, каково твое княжество? – неожиданно спросила я, нарушая тишину и отнимая у него тем самым возможность поразмыслить о моем происхождении.

– Ты, верно, представляешь его стоящим посреди огромного топкого болота в окружении полчищ комаров, да мошкары, куда никогда не проникает солнечный свет? – предположил купец.

Я стыдливо потупила взор. Примерно такой представляла мне Мрежу Светана в своих сказках. Темный, мрачный образ скверного града вмиг вставал перед глазами всякий раз, когда кто-то упоминал о нем. Еще никто и никогда не говорил мне хорошего о Мрежском княжестве. Пугающие вещи неизменно слетали с уст любого, кто знал о его существовании.

– Но все это лишь сказки, которые внушают вам с самого детства. Наше княжество ничем не отличается от Воронецкого или Брезгородского: те же избы, леса и реки. И живут там не упыри с длинными острыми клыками, а такие же люди, как здесь… ну, разве что чуток умнее и красивее.

Я сильно толкнула плечом Озара и он захохотал, лишь едва покачнувшись. Его звонкий, почти детский смех напомнил мне перелив множества колокольчиков. Приятное тепло окутало мое сердце, и я мягко улыбнулась украдкой. Чем ближе мы подходили к Цветыни, чем отчетливее слышался шум речных вод. На мосту я помедлила, подошла ближе к перилам. Быстрое течение поблескивало в небесном свете. Я с удивлением отметила, что ночью Цветынь кажется совсем другой. Днем это кристально чистая река, манящая своими водами даже в самый прохладный день, а ночью – таинственная, глубокая и немного пугающая.

Почти на самой окраине града стояла добротная изба, окруженная низеньким забором. Лишь в одном ее окне горел слабенький свет лучины, а остальные обитатели постоялого двора уже спали сладким сном. Пока Озар забирал своего коня, и расплачивался за постой, я держалась в тени деревьев на случай, ежели кто-то выйдет на улицу вслед за ним. С небольшого возвышения я любовалась видом ночного Воронецка. Еще никогда раньше не видела наш город, окутанный звездным светом, изнутри. Лишь из окна своей светлицы могла разглядеть площадь, мост через Цветынь, да неровные ряды изб за ним. Обычно все люди к этому времени уже спали, но в дни больших гуляний на улицах то и дело появлялись темные точки, которые то сходились вместе, то бродили поодиночке. Еще не успев покинуть стольный град, я сумела удивиться тому, что было мне недоступно ранее. Оставалось лишь гадать, сколько всего нового я увижу и испытаю за время пути.

Озар привел под уздцы статного вороного коня с гладкой, отливающей серебристым гривой. Я восхищенно ахнула и ласково коснулась вытянутой звериной морды. Конь приветливо зафырчал, обнюхивая мою руку в поиске вкусной моркови или яблока.

– Познакомься, Князь, – промолвил купец, поглаживая коня по шее, – это Заряна. Она хоть и грубиянка, но глаза у нее добрые и голос ласковый.

– Не знала, что князь Мрежский так хорош собой, – хохотнула я.

– Боюсь даже подумать, каким ты его себе представляла.

– Нуу… – призадумалась я. – Думаю, что он старый, с серой морщинистой кожей, покрытой бородавками. А еще у него маленькие злые черные глазки и длинные когти.

Озар закашлялся, словно подавившись собственной слюной, а я весело пожала плечами. В тот миг меня совсем не беспокоило, что скоро я окажусь чернавкой в тереме того самого злого, страшного князя из моих кошмаров. Озар вскочил на коня, а затем подал мне руку. Я поставила ногу в стремя, и он легко, словно куклу подтянул меня наверх. Сидеть в таком положении оказалось жутко неудобно, и я мысленно понадеялась, что вскоре мы сможем остановиться для отдыха. Дыхание Озара шевелило волосы на моей макушке – настолько близко он сидел. Я повернула голову в сторону дороги в желании спрятать проступивший на щеках яркий румянец. Раздался шлепок: Озар хлопнул Князя по боку, и тот с готовностью устремился вперед, навстречу вольному ветру. Я покачнулась назад от резкого рывка и уже через мгновение ощутила знакомый свист ветра. Мы унеслись в лесную чащу, чтобы позже свернуть на тропу, ведущую в Мрежу. Княжеский терем остался далеко за спиной, но я не чувствовала тоски. Мы миновали погост, а впереди простиралась узкая дорога средь темного леса.