Осколки вечности

Глава 11. Снова в школу

POV Астрид

Утро первого сентября — момент, когда я с превеликим удовольствием влезаю во все черное, надеваю ненавистные туфли на небольшом каблуке, цепляю на лицо скорбную улыбку и шагаю навстречу знаниям с низко опущенным подбородком. Как и подобает траурной церемонии, в последний путь меня сопровождают родители. Мама с безукоризненной прической и легким дневным макияжем вытащила из шкафа роскошный юбочный костюм, папу с трудом удалось отговорить от смокинга. Они такие забавные, взволнованные и бесконечно счастливые в своем неугомонном желании в мельчайших деталях запомнить мой последний год в средней школе, что я даже не решаюсь открыть рот в их присутствии, поэтому бесцельно слоняюсь по кухне в ожидании команды: 'По машинам! Опаздываем!'.

Настроения не добавлял еще и тот факт, что мне почти не удалось выспаться. Вчерашней ночью мы с Джеем побили все рекорды по продолжительности телефонных разговоров — более четырех часов пространных бесед ни о чем. Я никогда в жизни не смеялась так много и часто, при этом периодически краснея от множества самых разнообразных комплиментов, коими умудрялся сыпать Майнер через слово.

Однако время имеет свойство нестись, сломя голову, если в будущем вас ожидает нечто поистине неприятное. Вот и сегодня хронометраж оставил свои жесткие принципы неизменными, заставив меня влезть на переднее сиденье Лэнд Ровера и обвести тоскливым взглядом дом, яркую лужайку, на которой полным ходом шли ландшафтные работы, свежевыкрашенный заборчик и красивое окно собственной спальни. Прощай, влюбленная беспечная Астрид! Здравствуй, еще один нудный учебный год в компании абсолютно незнакомых людей! И удачи мне во всех начинаниях.

До пафосного учебного заведения мы добрались в считанные минуты, а, может, все дело в неугомонных наставлениях мамы, придумывающей для меня приветственную речь. Что я должна рассказать о себе будущим одноклассникам?

— Улыбайся, демонстрируй добродушие, отзывчивость, легкость в общении, постарайся их заинтересовать, ведь ты у нас уникальная, Звездочка!

Ох уж эти общие советы. Надеюсь, папа будет более обстоятелен.

— Я бы начал с приветствия, как там у вас принято: 'Хай, чуваки! Я Рид. Буду тусить с вами весь год'?

— Спасибо, папа, — язвительно поблагодарила я, положив тем самым конец форменным издевательствам. — Мне ближе шекспировский язык, нежели тот суахили, которым ты владеешь. Серьезно, родители! Вам, что, так давно было семнадцать?

Ответа на свой каверзный вопрос я не получила и всю дорогу от парковки до главного корпуса провела в тягостном ожидании зловещего часа икс. На входе нас встретила удивительно жизнерадостная женщина средних лет, назвавшаяся куратором старших курсов, и зачем-то взялась сопровождать в актовый зал, где, на мое несчастье, собрались все учащиеся, их сентиментальные родственники с фотоаппаратами и видеокамерами, и основной педагогический состав во главе с директором. Последняя готовилась произнести приветственную тираду, суть которой ускользнула от меня, надо полагать, из-за чрезмерного волнения. Затем выступило еще несколько учителей и все как один твердили о важности сегодняшнего дня, о бесценности получения знаний и о великой просветительской миссии, с коей они пришли в этот мир. Честно говоря, бодрствовать под аккомпанемент столь заунывных ораторов оказалась сложно. Я целенаправленно пятилась к последним рядам, в надежде забиться в самый темный уголок и подремать с минутку, но была остановлена недовольным шипением хорошенькой девушки с искусно завитыми черными волосами.

— Смотреть надо, куда идешь! — довольно сердито отчитала она меня, взглядом указывая на отдавленную носком моей туфли ногу.

— Простите, простите, пожалуйста, — сокрушенно стала извиняться я, привычно коря себя за неуклюжесть. — Случайно вышло, я просто…

— Новенькая, что ли? — хмуро осведомилась моя ровесница, небрежным жестом доставая из кармана форменного пиджачка белоснежный кружевной платочек, краешком которого, ничтоже сумнящееся, вытерла перепачканную обувь. — Кто родители?

— Так заметно? — попыталась отшутиться я, со все возрастающей паникой наблюдая за избавлением от крошечного отрезка ткани с аккуратной, явно ручной вышивкой. — И при чем тут родители?

— Детка, тебя куда черти занесли? — презрительно фыркнула грубиянка. — Очнись! Школа Эс Эс — первая ступень к поступлению в Йельский университет. Мой отец конгрессмен Уилсон, так что не думай, будто попасть в число моих знакомых легко.

— Ясно, — недоуменно вскинула я брови, борясь с желанием кинуться родителям на шею с криками: 'Заберите меня отсюда! Хочу экстерном сдать экзамены!'. — Я, пожалуй, пойду. Приятно было познакомиться.

Бросив последнюю фразу на автомате, я бочком двинулась к массивным двустворчатым дверям и со страхом отметила, что основная масса присутствующих проделала то же самое. Впереди меня ждало очередное приключение из разряда нежелательных: класс, в котором предстояло учиться весь следующий, отнюдь не скоротечный год.

Выловив из переговаривающейся людской толкучки маму, я посильнее сжала ее ладонь и шепотком поинтересовалась, что это еще за школа 'Эсэс'. На ум приходили самые безрадостные ассоциации, основанные на скудных знаниях европейской истории.

— Частная гимназия Себастьяна Спенсера, — внесла ясность родительница прежде, чем плотный поток довел нас до двойных дверей учебного кабинета. — Одна из лучших во всем штате, — с улыбкой похвасталась она, не подозревая о моих отчаянных мечтаниях очутиться в обычном общеобразовательном учреждении, где я через неделю обучения могла бы затеряться в серой массе исполнительных троечников.

— Родная, как тебе тут? — скорее для галочки полюбопытствовал отец, обмениваясь рукопожатиями с сухопарой дамой лет пятидесяти в слишком теплом твидовом костюме цвета баклажана.

— Чудненько, — без тени сомнений на лице солгала я. — Трудно описать мой восторг.

— Астрид Уоррен, — расплылась в лживой улыбке женщина, должно быть, являющаяся моим классным руководителем. К ней поочередно подходили обрадованные встречей мамочки, внешне чем-то напоминающие обложки журнала 'Космо': отшлифованные дотошными фитнес-тренерами фигуры, уложенные у дорогого парикмахера волосы, душный шлейф известных парфюмерных композиций, скромные 'дневные' украшения и одежда из последних коллекций. Рейчел бы нашла их занятными объектами для изучения, я же ужасалась с каждой минутой все больше. Благо, среди одноклассников меня ничто не выделяло, разве что неправильный выбор обуви. Мои сверстницы предпочли разбавить безликую форму эксклюзивными туфельками от Маноло Бланик. — Рассаживаемся по местам! Родственники могут занять стулья у дальней стены, — звучным голосом раздала дама указания, не сводя при этом с меня изучающего взгляда чуть прищуренных глаз, тускло поблескивающих за оправой кокетливых очков с вытянутыми линзами. — Перво-наперво хотелось бы поприветствовать всех вас. С возвращением, мои дорогие!

— Здравствуйте, миссис Таунсент, — нескладно проскандировали не до конца усевшиеся подростки, общей численностью восемнадцать человек (счет меня всегда успокаивал).

— Позвольте представить вам Астрид Уоррен, — жизнерадостно возвестила учительница, хватая меня за обе руки, точно детсадовку, а затем энергично их встряхивая. — Они с семьей переехали из Флориды и выбрали именно нашу школу, что я считаю рациональным и взвешенным поступком. Поздоровайтесь с Астрид, ребятки.

'Детишки' послушно выполнили идиотскую просьбу, но по выражениям лиц, воззрившихся на меня с невысказанным упреком, стало ясно, охотнее всего старшеклассники занялись бы своими делами.

— Дорогая, хочешь что-нибудь рассказать нам о себе? — сладко проворковала женщина, при этом сосредоточенно поджимая накрашенные светло-коричневой помадой губы, будто хотела продемонстрировать непринятие отказа в любом случае.

— Привет, — подчинилась я недоброй воле властной дамы. — Меня зовут Астрид, но лучше просто Рид. Особыми талантами не отличаюсь, разве что неплохо рисую. Люблю графические романы, японский хоррор и шоколад. Я не самый общительный человек, но надеюсь найти здесь друзей. Пожалуй, все.

— Спасибо, Астрид, это было мило, — откровенно солгала миссис Таунсент, подбадривающее потрепав мое плечо. — Присаживайтесь рядом с мистером Квином. Бенжамин, помоги новенькой влиться в коллектив.

Я проследила глазами за жеманно вытянутой ладонью, каждый из пальцев на которой был увешан большими безвкусными перстнями диковинных форм, и облегченно улыбнулась приятному юноше с картинными русыми кудряшками, тонкими женственными чертами и смешливым взглядом компанейского добрячка. Словно почуяв мою неуверенность через весь класс, парень призывно махнул рукой и нарочно комично подскочил на ноги, дабы придвинуть мне стул, раскланиваясь в совершенно уморительных поклонах.

Вдохнув полной грудью, я расслабленно опустилась на жесткое сиденье и почувствовала, как неприятно отлипает блузка от взмокшей спины.

— Бен, очень приятно! — радушно представился мой сосед по парте, поворачиваясь ко мне вполоборота. — Но ты можешь звать меня Киви. И не обращай внимания на старую ведьму, она над всеми так издевается. Я сам перешел в эту школу лишь в позапрошлом семестре, так что поверь на слово, ты отделалась малой кровью.

— Представляю, — искренне обрадовалась я услышанной новости. Значит, не одной мне повезло как утопленнику. — И да, тоже очень приятно познакомиться.

Смущенно улыбнувшись друг другу, мы сосредоточили внимание на неспешно расхаживающей вдоль доски инквизиторше, вещавшей о значении этого учебного года в жизни выпускника, о тяготах и лишениях предэкзаменационной подготовки, об ответственности, возлагаемой на наши плечи…И так на протяжении двадцати минут, в течение которых я пыталась бегло осмотреться по сторонам.

Класс был просторным и выглядел очень уютно из-за развешенных на огромных солнечных окнах портьер теплого кремового оттенка. Столы и стулья оказались простенькими, выкрашенными в бронзовый цвет, но удобными и широкими, что позволяло избавиться от необходимости отвоевывать у соседа 'законные' сантиметры.

Однако больше всего меня заинтересовала сидящая впереди черноволосая девушка. Та самая, что пострадала от моей неуклюжести во время речи директора. И, судя по всему, брюнетка тоже не осталась ко мне равнодушной. То и дело приходилось ощущать на себе колючий взор, преисполненный ненавистью. Игнорировать его было сложно, а уж не расстраиваться и вовсе чудилось невыполнимым действом.

К счастью томительная пытка презрением очень быстро подошла к концу. Нам раздали расписания занятий. Мне, как новенькой, вручили еще и подробную карту школы с номерами кабинетов, к которой прилагался список фамилий преподавателей, и ключ от шкафчика с несчастливым числом 113. После чего нас довольно невежливо выпроводили в коридор, зычно и убедительно попросив родителей остаться для обсуждения организационных вопросов. Без шумного гомона, как это происходило в моей прежней школе, все повставали с мест и цивилизованно, строясь чуть ли не в шеренгу, прошествовали к выходу. Было от чего потерять челюсть. Что за порядки у них здесь?

— Ничему не удивляйся, — шепотом проговорил следующий тенью за моей спиной Киви. — Объясню все позже.

Да уж, хотелось бы послушать, какая сверхъестественная сила заставляет подростков богатеньких папочек беспрекословно подчиняться указаниям на вид добродушной женщины, пусть и обладающей даром убеждения.

Но стоило двери кабинета закрыться за последним учеником, как просторный коридор с бежевыми стенами и небольшими прямоугольными окнами, расположенными слишком высоко, заполонило бубнящим эхом множественной болтовни. Девушки принялись обмениваться звонкими чмоканьями, умудряясь при этом хвастаться колечками-сережками-туфельками, и предпочли не замечать медленно потекшую в мою сторону вереницу парней.

Грустно прислонившись к одному из шкафчиков, я с ужасом пожала жилистую ладонь высокого прыщавого мальчишки, страдающего от недостатка веса, кое-как разобрала стеснительно буркнутое имя и не успела представиться в ответ, потому что типичного ботаника оттеснил коренастый шатен с голливудской улыбкой и 'стреляющими' глазами.

— Дэвид Ривз, капитан команды по водному поло, — хвастливо провозгласил он. — Я тоже надеюсь, что мы станем друзьями.

В последней его реплике мне послышалось нечто поистине неприличное, поэтому я не решилась коснуться огромной ладони и потрясла в воздухе сжатым кулачком, изображая бессловесное: 'Салам, Африка!'.

Следующие несколько минут прошли в судорожных прокручиваниях имен. Джон Роттер, Митч Гипсон, Нил Сток и наконец Сара Шивли, единственная девушка — чуть полноватая, а может быть просто мускулистая, афроамериканка с крепкими ногами заядлой спортсменки, — почтившая мою скромную персону вниманием.

— Мне понравилась твоя маленькая речь, — по секрету поделилась она, раздраженно заправляя за ухо прядку жестких вьющихся волос, лезущую в глаза. — Ты забавная, не то, что эти надутые гадины!

Я промямлила растроганную благодарность и поперхнулась, узрев за спиной Сары ту самую брюнетку, дочь конгрессмена.

— Плавишься в лучах минутной славы, Уоррен? — презрительно скривила она слишком короткий нос со смешным приплюснутым кончиком.

— Изо всех сил, — легко поддержала я язвительный тон, понимая, что излюбленный пацифизм трубно трещит по швам от необъяснимой ненависти, возникшей словно из неоткуда. — Хочешь присоединиться? Можешь встать вот тут, в сторонке, Уилсон.

— Ты смелая или глупая? — почти прошипела девушка, багровея от злости.

— Оригинальная, — без зазрения совести схамила я, мысленно отмечая, что делаю это впервые в жизни. И собралась уже поставить выскочку на место, когда заметила движущееся прямо на меня 'подкрепление'. В коридоре явно назревало нечто нехорошее, грозящее обернуться для некогда миролюбивой Астрид стихийным бедствием с пучками выдранных волос и оцарапанных щек.

— Какие-то проблемы, Джесс? — поспешно влез в наш искрометный обмен воинственными взглядами Бен.

— Потеряйся, мальчик-собака, — рявкнула на него брюнетка, решительно придвигаясь ко мне.

— Оу, только после тебя, девочка-стерва, — резко выставил он руку вперед, преграждая тем самым путь взбесившейся фурии. — Не постоишь так минутку, я достану из кармана фляжку? У меня дедуля страдает радикулитом, а змеиный яд — отличное лекарство. Набрызжешь по старой дружбе?

Дружный гогот парней, с интересом наблюдающих за разворачивающейся сценкой, приглушил срывающийся от гнева голосок дочери конгрессмена и заставил его обладательницу резко развернуться на каблуках и присоединиться к своей недоуменно застывшей в метре от нас свите. Кажется, лихо миновало. Вопрос, надолго ли.

— Спасибо, — от души поблагодарила я своего защитника, — но больше так не делай. Мне покровители не нужны.

— А друзья очень даже пригодятся, — не согласился со мной Киви. — Знаешь, что мне в тебе понравилось? Любовь к шоколаду! Та стайка возненавидела тебя только за то, что ты не назвала их несравненное лакомство: слабительные таблетки. Про комиксы они не поняли, потому что звукосочетание 'графические романы' отсутствует в их словаре по причине труднодоступности. Что делаешь вечером?

От неожиданности я прикусила кончик языка и осторожно ответила:

— Дома сижу.

— Здорово, тогда давай номер телефона, — просияло его бледноватое лицо с почти незаметными бровями, пугающе пронзительными голубыми глазами, тонким длинным носом и алыми губами, — заеду за тобой в пять. Прогуляемся, поедим пиццы и познакомимся получше.

Сознательно отмахиваясь от сложной дилеммы, вроде неодобрения Джеем шатаний по городу в обществе другого парня, я продиктовала цифры и посчитала неуместным добавить, будто у меня уже есть молодой человек. В конце концов, с Беном жизненно важно наладить отношения. Предстоящий год и без того грозит быть очень напряженным, а если еще и с соседом по парте цапаться…

В общем, первый день в школе произвел на меня впечатление затянувшегося кошмара, которое лишь усилилось по дороге на стоянку в обществе угрюмо молчащих родителей. Вежливо прощаясь с теми, чьи имена давно покинули голову, с Сарой и Киви, я машинально проследила взглядом за повиливающей бедрами Джесс Уилсон, на ходу поправляющей завитые кудри. И онемела при виде того, как ловко она подпрыгнула на месте, цепляясь за шею смутно знакомого парня, обвила его торс ногами и без всяких колебаний поцеловала, притом так, что я закашлялась от смущения.

— Родная, садись в машину, — поторопил меня отец не своим голосом, не замечая моментально вспыхнувшей в дочери злости. Нет, даже ярости, густой, обволакивающей, затмевающей собой любые просветления здравого смысла.

Я узнала парня. Узнала этот забавный ежик обесцвеченных на концах черных волос, перебираемый костлявыми пальчиками дочери конгрессмена. Лео.

Не осознавая, что творю, я бросилась вперед, в считанные секунды оказалась у сосредоточенно занятой губами друг друга парочки и со всей силы двинула кулаком по плечу предателя. Вероятно, получилось вполне ощутимо, а может и больно, потому что гнусный тип тут же отлип от своей партнерши по языковым упражнениям и уставился на меня огромными темными глазами, на глубине которых плескалась то самое нечто, заставляющее меня испытывать животный страх пополам с искренней неприязнью.

— Астрид, — удивленно воскликнул он, стаскивая с себя девушку, — привет.

— Здрасти! — прорычала я, задыхаясь от затопившего душу чувства несправедливости, обиды и гадливости.

Еще вчера я была свидетелем их с Рейчел нежных лобызаний, слушала ее восторги по этому поводу, делила с подругой надежды на следующие выходные, которые она собралась провести с этим мерзавцем, а сейчас…

Ощущая себя справедливым мстителем за честь обманутой девушки, я как следует замахнулась и отвесила наглецу звонкую пощечину, обжегшую кожу на моей ладони, после чего развернулась и гордо прошествовала назад к внедорожнику, прежде не забыв охарактеризовать Лео 'циничным подонком'.

— Нам стоит выяснять, что это было? — настороженно спросила мама, наблюдая за тем остервенением, с которым я застегивала на себе ремень безопасности.

— Месть, — сквозь зубы процедила я, медленно приходя в норму посредством глубокого и частого дыхания. Успокаивало и злорадство, возникшее при виде по-прежнему растерянного лица с наливающейся кровью отметиной на щеке.

Что ж, он это вполне заслужил. Жаль Чейз. Она сильно расстроится, когда узнает правду. Ей очень нравился Лео, и я даже подумала на секунду умолчать о неприятном эпизоде, но вовремя вспомнила о множественных трещинах в нашей дружбе, возникших из-за Джея, и отказалась от этой идеи. И все-таки настроение было окончательно испорчено. Неужели все мужчины обладают таким завидным запасом подлости?

Очутившись дома, я предпочла скрыться от косых родительских взглядов и необходимости объясняться, поэтому направилась прямиком в спальню, на ходу скидывая тесные туфли. Злость потихоньку проходила, и на смену ей заявился страх. Как рассказать все подруге? Есть ли в моем словарном запасе существительные, способные утешить и подбодрить преданного человека?

Следующий час я провела за письменным столом, бездумно разглядывая девственно чистый лист бумаги. Теоретически на нем должна быть изложена примерная речь, объясняющая мой недавний прилив агрессии, на практике же вышло иначе. Единственная строчка, накрепко засевшая в голове, выглядела отнюдь не гениально: 'Дорогая Че!'. На восклицательном знаке моя фантазия многократно кончала жизнь самоубийством.

От приступа недовольства собственной персоной меня уберегла смс.

'Страдаю бездельем. Ничего, если заеду на часок раньше? Киви'.

'Принято! Мне нужно 10 минут на сборы', - почти не раздумывая, ответила я и отправилась переодеваться. На свежем воздухе мне лучше думается. Может, Бен сумеет дать дельный совет? Или за ним лучше обратиться к Джею?

Не скрою, меня так и подмывало позвонить Майнеру с мольбой о помощи, только ради того чтобы услышать его завораживающий голос, и предлог для небольшой беседы вроде бы найден…Впрочем, делать этого я не стала, потому что не далее как вчера ночью пообещала терпеливо дожидаться момента, когда он позвонит первым.

Скинув с себя форму, я аккуратно повесила ее в шкаф, взяла с полки легкую футболку с принтом в виде абстракции, черные джинсы и свежую пару носков с героями Диснея. Облачившись в милые сердцу вещи, я покрутилась у зеркала и машинально провела расческой по волосам, готовясь стянуть их на затылке резинкой, когда различила у себя в голове строгий голос Джея, настоятельно требующий оставить шевелюру в покое.

— Дожилась, Астрид, — язвительно обратилась я к своему отражению. — Разговариваешь с собой, потому что слышишь голоса. Зловещий признак.

Родители обрадовались, узнав, что я отправляюсь не на свидание со слишком взрослым для их деточки парнем, а иду гулять с Квином, и едва не столкнулись лбами, спеша снабдить дочурку карманными деньгами. Уоррены! Что тут еще скажешь? Самая неадекватная семейка на всем Восточном побережье.

Долго ждать кудрявого мальчишку не пришлось. Стоило прикрыть за собой калитку, как за спиной раздалось характерное шуршание, и у обочины припарковалась простенькая Мазда цвета перезрелой моркови.

— Картеж прибыл, — со смехом отрапортовал Киви, легко перекрикивая солиста группы The Subways. Странный выбор музыки, но еще страннее то, что я без труда узнала их творчество. Каюсь, в свое время пропадала у телевизора, сопереживая героям шоу 'Однажды в Калифорнии'. — Куда двинем? — поинтересовался он, услужливо убавляя громкость на магнитоле сразу после того, как я забралась в салон.

— Помнится, ты упоминал пиццу, — с энтузиазмом предложила я. — Добавим к ней еще и колу, а дальше посмотрим. Кстати, откуда ты знаешь, где я живу?

Он пожал плечами и пояснил, что об этом знают все. Городок слишком маленький и затеряться здесь очень непросто, особенно если ни с того ни с сего переезжаешь в Дом на Холме. Я заинтересовалась его познаниями по части моего нового места жительства и попыталась вытянуть из собеседника побольше сведений. По началу Бен не поведал ничего нового: да, впервые дом построил какой-то жутко богатый старикашка, разбогатевший в эпоху Золотой лихорадки, потом его заселили Волмонды, заработавшие среди местных жителей дурную славу нацистских прихвостней. А в пятидесятом году грянула трагедия, дочь старика Мердока нашли мертвой на полу собственной спальни.

— Но как? Как она умерла? — с упорством туркменского осла выспрашивала я.

— Жуткая история, — неохотно пробормотал парень. — Я слышал от отца, будто полицейские вломились в дом и застукали полубезумного немца с инструментами в руках. Он как раз закончил отрезать голову дочери.

— Боже! — непроизвольно охнула я, чувствуя подкатывающую к горлу тошноту. — Наверняка это байки…

— Слухи то, о чем говорят в городе, — не согласился со мной Бен. — А мой рассказ основан на полицейских отчетах, взятых из архива. У меня отец шериф. Ему два года назад предложили здесь работу, поэтому мы и переехали.

— А ты можешь дать мне их посмотреть? — без всякой надежды на успех попросила я.

— Вообще-то не мог бы, но у меня случайно сохранились копии, — заговорщически подмигнул он, слегка наклоняясь ближе. — Понимаешь, о чем я? Случайно забыл отдать их отцу, поэтому никто не должен узнать…

Я заверила, что обладаю крайней молчаливостью по части чужих секретов, и мысленно потерла руки в предвкушении разгадки тайны века, окутанной беспросветной мглой.

Мы тем временем остановились у небольшого уличного кафе, выбрали столик в тени раскидистого клена и за светской болтовней о погоде стали дожидаться прихода официантки, после чего сделали заказ на лепешку с сыром под презентабельным названием 'Ассорти' и два огромных стакана с колой.

— Расскажи о себе, — сменил тему мой новый знакомый, расслабленно откидываясь на спинку стула. — Какие коллизии судьбы занесли тебя в это райское местечко?

Я охотно поведала об американской мечте родителей жить в большом, пропитанном духом истории доме, дала волю ностальгическим чувствам, вспоминая покинутую школу, и незаметно для себя разговорилась. Оказывается, у нас с Киви много общего. Он тоже неравнодушен к творчеству Клайва Баркера, раз сто пересматривал несравненный 'Кэндимэн', но сиквелы 'Прощение с плотью' и 'День мертвецов' считает абсолютно провальными. Порадовала меня и наша обоюдная любовь к слэшерам*, в частности к самой первой части 'Техасской резни бензопилой'. Кажется, нам обоим всегда было совершенно плевать на рейтинги MPAA*, что не могло не вызвать на моем лице ответную улыбку.

Вообще мне все больше и больше нравился этот светловолосый парень с бесхитростными глазами, за которыми явно таилась родственная душа. А посему и время пролетело незаметно. Пицца, болтовня, громкий хохот, обращающий на нас укоризненные взгляды посетителей, спешно заказанный десерт в виде фисташкового мороженого (даже вкусы совпали). Мы читали одни и те же книги, в чем признались друг другу отнюдь не сразу. Первой нежно любимую историю о Гарри Потере упомянула я, после чего на наш столик спустились многочисленные: 'А помнишь, как…'. И это было здорово! Поделиться впечатлениями с человеком, который понимал тебя с полуслова, заканчивать начатые им фразы и понимать, что перед тобой сидит мужской вариант твоего внутреннего 'Я'.

Однако все хорошее в этом мире имеет свойство портиться, так и наша уморительная беседа подошла к концу с появлением в кафе Лео.

— Пойдем отсюда, Киви, — страдальчески возвестила я, сверля глазами затылок с идиотски взъерошенными волосами. И как у него наглости хватает ходить по городу? Я бы после сцены на парковке и носа из дому не высунула.

— Без проблем, — легко согласился со мной Бен. — Ты иди в машину, а я рассчитаюсь.

Мне следовало бы предложить оплатить половину счета, но в тот момент все мысли были заняты разглядыванием растянутой в мерзкой улыбке физиономии, поэтому я без зазрения совести прошествовала к автомобилю, попутно избавляясь от мысли запустить что-нибудь легколетучее в сторону наглеца. И как всегда в мирное течение событий некстати влезла моя прирожденная неуклюжесть. Стоило безопасно обогнуть соседний с нашим столик и ловко протиснуться меж спинами двух поглощенных едой посетителей, как нога зацепилась за лямку кем-то брошенной на пол сумки. Упоминать ли о том, что только чудо помогло избежать мне отнюдь не бережного столкновения с мраморным полом? Огорчало лишь материализация этого 'чуда' — им оказались крепкие, непередаваемо сильные руки Лео, уцепившие мои плечи.

— Осторожнее нужно быть, Астрид, — обеспокоенно предупредил парень. — Кстати, хорошо, что я тебя встретил. Не позволишь объяснить…

— Иди к черту, — грубо отбрила я, в который раз за день удивляясь переменам в манере общения. Прежняя Рид никогда в жизни не позволила бы себе пользоваться бранными словами, особенно по отношению к старшим. И вот поди же ты!

— Согласен, туда мне и дорога, но все же послушай, — продолжал настаивать он на своем, при этом не давая сделать и шага в сторону. — Эта девчонка для меня ничего не значит. Мы встречались еще до вашего с Рейчел приезда, а сейчас я не знаю, как от нее отвязаться.

— От всей души тебе сочувствую, — язвительно произнесла я, пытаясь скинуть с себя каменно тяжелые ладони. — Дай пройти! Ну же! — немного повысила я голос, вынуждая Лео разжать хватку и отступить назад.

— Астрид, пожалуйста, — молитвенно сложил он руки на груди, изображая неподдельную искренность, — не говори ей ничего. Если хочешь, я сам признаюсь…Дай мне шанс.

Я никогда ранее не слышала в чьем-либо голосе такое отчаяние, а посему дрогнула и безвольно кивнула головой, не в силах заговорить вслух. Его неистовая благодарность, заключающаяся в едва ощутимом поцелуе в щечку, застала меня врасплох и вызвала некоторое недоумение.

— Я твой должник, — серьезно заявил парень, пристально вглядываясь в мое излучающее растерянность лицо. — Помни об этом.

Вложив в последнюю реплику какой-то тайный смысл, Лео развернулся и под бодрое насвистывание

____________________

*Слэшер — поджанр фильмов ужасов, для которого характерно наличие убийцы-психопата, преследующего подростков в случайной неспровоцированной манере, и убивающего многих за один день.

*Рейтинг МРАА — принятая в США система оценки содержания фильма.

направился к припаркованному невдалеке кроссоверу цвета пожарной машины. Я же тупо смотрела ему в спину, медленно покрываясь липким холодным потом с головы до пят. Почему этот молодой человек, прозванный мною обезьянкой, так действует на мою нервную систему? Я боюсь его до дрожи в голосовых связках.

— Эгей, Рид, ты в порядке? — жизнерадостно окликнул только что подошедший Киви.

— Да, — почти беззвучно ответила я, унимая бешеное сердцебиение. — Подожди меня здесь!

Еще не до конца осознавая, что именно собираюсь сделать, я кинулась вслед за Лео и во второй раз чуть не подвергла свои конечности травматизму, выбежав на дорогу в самый неподходящий момент. Парень начал сдавать назад, но, увидев меня, ударил по громко лязгнувшим тормозам.

— Тебе жить надоело? — заорал он, быстро выскакивая из автомобиля. — Чего под колеса лезешь?

— Скажи мне свою фамилию, — выпалила я, сдавливая рукой защемившую от недостатка кислорода грудь. Испугалась я почему-то только сейчас, когда представила себя удобно расположившейся на асфальте в компании с шинами агрессивного на вид Доджа.

— Господи, грехи мои тяжкие, ты точно ненормальная, — по-старчески заворчал Лео, неотвратимо приближаясь ко мне с целью удостовериться в полном физическом здравии. — Д`Авалос, Леандр д`Авалос, а что?

О, нет, ничего. Просто по моим подсчетам тебе около восьмидесяти, а выглядишь ты как минимум на шестьдесят лет младше. Неужели мне одной кажется, будто все вокруг посходили с ума? Или пластическая хирургия зашагала вперед с космической скоростью, и теперь не только ботокс творит чудеса, имеются средства помощнее?

— Астрид, с тобой все нормально? — забеспокоился долгожитель. — Ты бледная до невозможности. Может, отвезти тебя домой?

Ага, при этом схарчив по дороге глупую наивную и совсем не пожившую Уоррен. Спасибо, мистер вампир, я предпочту компанию своего нового друга.

'Соберись!' — строго велела я себе, с трудом натягивая на лицо приветливо-радушную маску полной эмоциональной непроницаемости. Он не должен меня в чем-либо заподозрить, в особенности это касается их с Джеем маленьких секретиков. Я не хочу, чтобы у моего парня были неприятности.

— Все хорошо, — запоздало уверила я, лишь по причине непонимания происходящего не вздрагивая от прикосновения теплой и мягкой ладони к своей щеке. — Просто мне отчего-то казалось, будто мы где-то встречались раньше, вот я и решила спросить. Ошибочка вышла, — бездарно изобразила я веселье, проваливаясь сквозь землю под действием гипнотического взгляда черных, как сама тьма, глаз.

— Мне тоже кажется, что я тебя знаю, — вкрадчивым голосом заговорил Лео, с каждым мгновением приближаясь все ближе, бесцеремонно вторгаясь в мое личное пространство, очерчивая подушечками пальцев скулы, подбородок, шею.

Я мысленно представила себя загнанным в угол норы кроликом, которым хочет отобедать предостерегающе шипящая кобра, и с усилием протолкнула вставший посреди горла ком. Бежать глупо, вторая рука этого существа придерживала меня за талию, каким-то чудесным образом парализуя при этом все мышцы. Быть может, закричать?

Идея показалась мне здравой, поэтому, набрав в грудь побольше отрезвляющего воздуха, я открыла рот и тут же выдохнула весь запас кислорода прямо в губы Леандру. Что? О, Боже! Он меня поцеловал. Хотя с чего вдруг прошедшее время, сие занятие имело место и в настоящем времени.

Рванув меня на себя с такой резкостью, что хрустнули шейные позвонки, вампир (в чем не оставалось никаких сомнений) до крови сжал зубами нежную кожицу и попытался добиться ответных действий животной грубостью. Я замычала, выражая ярый протест, и беспорядочно заколошматила кулачками по каменной груди, плечам, лицу, а затем охнула, когда одно из запястий сдавило нечто ужасающе сильное.

Кажется, никому не придет в голову в одиночку бороться со стихийным бедствием широчайшего масштаба, вот и мне пришлось на время сложить топор войны и со слезами на глазах подчиниться воле горячего языка, прикосновения которого доводили до тошноты. Я думала, будто этим все и ограничится, но уже через минуту поняла размеры постигшей меня катастрофы, когда лопатки буквально вдавили в металлический кузов кроссовера, а чуть пониже глубоко под кожу впились острые ногти. И все это происходило на стоянке уличного кафе со множеством посетителей! Господи, Джей, где же ты, когда так мне нужен?!

— А ну-ка проваливайте отсюда! — сквозь гул бешено несущейся по артериям крови донесся до меня сердитый мужской голос, понесший за собой спасение.

Для острастки прикусив мою верхнюю губу еще раз, Лео отодвинулся всего на пару сантиметров и брезгливо вытер ладонью рот, продолжая прижимать меня к багажнику весом своего тела.

— Пикнешь, я тебя убью, — без тени шутливости пообещал он, поворачиваясь к возмущенно сопящему охраннику. — Простите, мы уже уезжаем, — после чего вновь сосредоточил все внимание на мне. — Передай своему дружку, что если я получу еще хоть одну угрозу, от твоей невинности и чистоты не останется и следа. Я закончу то, что начал сегодня, и, поверь, это будет больно, мучительно и очень долго. Усекла?

Я закивала головой, точно автомобильная безделица, установленная на торпеде, и дернулась в сторону, когда Леандр вновь прикоснулся к моему лицу, на этот раз сжимая в руке черный носовой платок.

— Вытрись, — велел он, — а затем возвращайся домой и постарайся донести мою мысль до Джея. Кстати, надеюсь ты передумала оповещать подружку и об этом. Верно?

Я прохрипела согласие и обессилено свалилась на асфальт, едва вампир отошел на шаг назад. В каком-то полубессознательном состоянии все же попыталась привести себя в божеский вид, растирая слезы шершавой тканью оставленного платка, и позволила громким, отчаянным рыданиям вырваться наружу сразу после того, как утробный рев мотора вдребезги разбил окутавшую меня тишину и постепенно стих за ближайшим поворотом.

Перед глазами замелькали лица, в числе которых побывал и Киви, в виски вонзались единообразные вопросы с непонятным содержанием, а тело раз за разом сотрясала крупная, неестественно частая дрожь.

— Астрид, где твой телефон, мне нужен номер родителей? — настойчиво добивался Бен ответа, в то время как я могла думать лишь об одном человеке, в присутствии которого нуждалась, как никогда.

Вяло ворочая языком, я продиктовала накрепко засевшие в памяти цифры и после яркой вспышки красочных образов, слившихся в разноцветные пятна, провалилась в глубокий обморок.