Осенние костры

ГЛАВА 6. ОБОРВАННАЯ НИТЬ

1 — 8 июля

Мы въехали в Тёмный лес спустя три дня после того, как покинули Мостовики. Объехать его — значило потерять неделю, на это мы пойти не могли, хотя очень хотелось.

Тёмный лес был точкой вторых Врат в бессмертные земли, правда, открыть их могли только князья и лишь с той стороны, но легче нам от этого не было. За годы войны мои родичи заселили лесок низшими, да ещё какими! Прядильщицы были одними из самых опасных видов, что породил хаос, по силе они были почти равны нам, князьям, а по отдельным качествам даже превосходили. Столкнуться с ними не хотелось даже мне. Не относящиеся ни к одной из семей, эти девы-пауки, наверняка, напали бы даже на Егеря, ведь свою единственную повелительницу, Ткачиху Судеб, они только терпели, но не любили. Скорее всего, их выпихнули в смертные земли именно из-за их непредсказуемости. Даже разумные, они были своеобразной оппозицией, а уж…

Стоп! Они ведь могущественней многих высших… Если князья смогли защититься от действия Рога, то возможно ли, что прядильщицы…

Если это так, то я вполне смогу получить здесь хоть какую-то поддержку. Дай-то истинные стихии! Леса они, конечно, не покинут и в войне, в силу своей малочисленности, большой роли сыграть не смогут, но вот информация… Прядильщицы были единственными существами в этом мире, кто мог видеть судьбы, а иногда даже переплетать их. Они были кем-то вроде подмастерий у Ткачихи, она вплетала спряденные ими нити в полотно мира.

Однако, прядильщицы были не самым большим злом, что поджидало нас под сенью плотно сплетённых крон. Намного хуже было то, что именно отсюда отправлялись отряды низших. Если нам не повезёт и князья откроют Врата в тот момент, когда мы будем рядом с ними… Вероятность этого, конечно, мала, иначе бы мы не решились рискнуть.

Мы пересекли опушку, едва солнце достигло зенита. Кэс сразу подобрался, ему, охотнику, было ощутимо не по себе. Маг чувствовал опасность той самой точкой, что зовут пятой.

— Рей, ты уверена?! — Эльмир поёжился, ему тоже были не по нраву такие вот, тёмные, леса. Дети осеннего солнца и огня, они не переносили тесноту и тьму. — Может, всё же стоит повернуть. Время ещё есть, мы можем позволить себе потерять эту неделю.

— Нет, не можем. Неизвестно, когда хаос прорвёт Грань. Если к этому времени мы не найдём деда и не вернём всё на свои места…

— Что тогда будет? — Кэс единственный из нас слабо представлял себе, чем грозит истончившаяся грань. Хотя Анни тоже не была посвящена во все тонкости этого явления, она жила на границе и часто ходила в северные земли. Девушка не раз сталкивалась с кошмарами и понимала, чем обернётся нашествие полчищ таких тварей. Одного такого монстра можно было уничтожить лишь отрядом из пяти-десяти человек…

— У меня есть только подозрения, ничем не подкреплённые. Призрак сказал, что Грань не могла истончиться сама по себе, этот мир ещё слишком молод для такого, следовательно, что-то или кто-то помог ей. Истоки этого узнать сейчас почти невозможно, да это и не важно, но вот ситуацию вы все должны понимать и признать. Когда Грань прорвётся, люди останутся один на один с тем, что намного сильнее даже нас, фейри. Понимаешь, невозможно создать две Грани, поэтому мы дожидаемся, пока рухнет прежняя. Мир гибнет, но князья создают новый мир и новую Грань, за которую мы и отбрасываем хаос и его порождения… Таков порядок вещей, так было и должно быть. Смерть ради жизни. Уничтожение ради возрождения.

— Сколько у нас времени? — Акир задумчиво покусывал губу, глядя куда-то сквозь Анни. — Мы успеваем?

— Не знаю. Понятия не имею! Грань может прорваться в любой момент. Вот почему мы так спешим. Потеря двух-трёх дней ничего, конечно, не решает, но вот недели — это риск, больший, чем путешествие сквозь Тёмный лес. Кстати, Акир, перекинься. Этот лес так пропитан запахом фейри, что я не почую их. Иди впереди, но будь осторожен.

— Да, моя Княгиня. — Он согласно кивнул и спрыгнул с единорога. Оказавшись на земле, он начал снимать одежду. Мы останавливаться не стали, поэтому нагнал нас оборотень только минут через пять.

Мы двигались до того момента, как даже у неутомимого Призрака начали слипаться глаза. До выхода из леса было всего несколько часов езды, но сил не осталось. Критически осмотрев своих зевающих спутников, я объявила привал. Будем надеяться, что, раз нас не тронули раньше, не тронут и во время сна. Найдя небольшую полянку, рядом с которой бил родник, мы расседлали лошадей и единорога и отправили их пастись, сами же запалили небольшой костерок и рухнули на одеяла.

— Кто-нибудь готов пожертвовать своим сном и приготовить что-нибудь пожрать, чтобы утром не терять время? — умирающим голосом вопросила Анни.

Я покрутила головой, в поисках желающих, но таковых не обнаружила. Кэс, окончательно обессилевший после установки охранного круга, так уже похрапывал, а остальные с трудом удерживались на грани сна и яви. Кито, который завалился раньше нас, потешно причмокивал и дрыгал задней лапой. Интересно, что ему снится?

— Ладно уж, всё равно надо кому-то посторожить… — кряхтя, я встала и потопала к костру. Анни благодарно кивнула и отрубилась. Интересно, а кого мне на смену-то будить? Да и кого я СМОГУ разбудить?! Уж не Кэса точно, этот с недосыпа вполне может и сталью пырнуть ради поднятия себе любимому настроения и общего морального состояния. Вот наградили-то истинные стихии врагом!

Я поворошила костёр, заставляя пламя вспыхнуть с новой силой. Пристроив над пламенем котелок с набранной в ручье водой, я покрошила туда всё, что нашла в ближайшем ко мне тюке, и бросила шмат выданного нам в дорогу мяса. Готовить я никогда не умела и руководствовалась принципом — в желудке всё равно всё перемешается. Хотя, судя по запаху, супчик получился съедобным.

Решив, что месиво достигло готовности, я воспользовалась силой и потушила огонь. Кэс дёрнулся во сне. Я перебралась поближе к Кито и пристроилась рядом, опёршись спиной о его бок. Перестроив зрение, я начала про себя перебирать уже известные нам факты, которые никак не хотели выстраиваться в целостную картину. Едва мне казалось, что всё стало ясно, как откуда-то всплывали новые линии и события из прошлого, которые никак не укладывались в определённые мною рамки.

Я сама не заметила, как меня сморило. Просто на миг закрыла глаза, а в следующий момент раздался отчаянный вопль Анни. Занимался рассвет…

— Что?! — я вскочила, ненароком пнув Кито. — Что?! Где пожар?!

— Эльмир! — девушка указывала на пустое одеяло. — Его нет!

Я вздохнула, этот лес действует на всех нас не лучшим образом, проведи мы здесь недельку, начали бы бояться собственной тени.

— Анни, а ты не подумала, что он мог в кустики отправиться? Или решил обстановку разведать?

— Она права, — Акир, проснувшийся одновременно со мной, положил руку на одеяло. — Оно холодное, эльф ушёл давно, часа два назад.

Я нахмурилась. Как я умудрилась прозевать? Эльфы, конечно, ходят бесшумно, но не настолько же! Да, ладно, я, почему Кэс не проснулся?!

— Кэ-э-эс?! — похоже, не только у меня мозги заработали в этом направлении, по крайней мере, в голосе Акира слышались угрожающие нотки. — Ты говорил, что почувствуешь, если кто-то пересечёт круг!

Маг смущённо потёр переносицу, встал и направился к прочерченной им линии. Задумчиво проведя по ней пальцем, он вдруг вскинулся и обвёл нас взглядом, полным сомнения и непонимания.

— Кто-то разрушил заклинание… Но… этого не может быть! Это мог быть только мастер, который сильнее меня, а его приход я бы не проспал ни при каких обстоятельствах!

— О, Истинные! — я зажмурилась. — Как я могла об этом забыть! Призрак, а почему ты-то молчал?! Это были прядильщицы, они видят заклятья и распутывают их в мгновение ока!

Все молчали… И, наконец, робкое аннино:

— И что делать теперь?

— Искать Эльмира, что ж ещё! — рыкнула я.

— Возможно, нам стоит отправляться дальше? — Кэс щипал себя за подбородок, раздумывая. Минуту спустя он пожалел, что вылез со своим предложением. На него орали все, даже Кито, обычно спокойный, не пожалел по такому случаю уникальной конструкции, после которой уши Кэса начали стремительно багроветь.

— Мы не бросаем в беде своих. Его право — рассчитывать на нашу помощь. Если ты считаешь иначе — докажи с оружием в руках, как издревле заведено. Бросишь одному из нас вызов, или мы всё-таки пойдём?

Маг промолчал. Видно, и сам понял, что сморозил несусветную глупость. Даже среди людей бросить своего соратника было предательством, а уж среди старших каралось не просто смертью, а долгими и изобретательными пытками.

— Кито, ты остаёшься здесь. Призрак, ты тоже. Сторожите вещи и лошадей, если кто-то нападёт и вы почувствуете, что не справитесь — не играйте в героев, спасайтесь. Если мы не вернёмся до вечера, уходите и ждите нас три дня на опушке.

— Княгиня, возможно, вам не стоит рисковать собой?

— Призрак, ещё одно слово, и я разозлюсь. Если мы не вернёмся, иди в Вольград вместе с Кито. Кстати, Анни, возможно стоит остаться и тебе? Приказать я не могу, но я бы попросила…

Девушка, само собой, отказалась оставаться наотрез.

— Долго ещё, Акир? — оборотень бежал впереди, следы эльфа он учуял сразу же, и теперь мы медленно, но верно приближались к товарищу.

— Он близко, — Акир втянул в себя воздух. — Он не один, я чувствую запах фейри. Странный запах, никогда такого не встречал. Словно… пауки…

— Правильно, — я кивнула. — Я угадала правильно, Эльмир у прядильщиц, причём, шёл он своими ногами. Это может значить только одно… Наши с вами похитительницы разумны, будь это не так, они бы атаковали нас, а не увели одного эльфа.

Я остановилась, остальные недоумённо посмотрели на меня.

— Мы должны явиться туда во всеоружии. Прядильщицы больше всего на свете уважают силу и власть. Если мы докажем им, что сильнее, то, возможно, обойдёмся без драки и они отдадут нам Эльмира добровольно. К тому же, я княгиня и номинально их повелительница. Вы, Кэс, Анни, вытаскивайте оружие, пусть они увидят, как много на вас стали. Ты, Акир, оставайся в этой форме. Иди чуть позади меня, сыграй роль телохранителя. Я буду напирать на то, что они украли одного из моей свиты. Возможно, они не посмеют нарушить закон и примут моё право.

Закончив с инструкциями и убедившись в том, что их приняли к сведению, я начала трансформацию. Ещё не видевшая моего настоящего облика, Анни шарахнулась в сторону. Акир критически осмотрел меня и покачал лохматой головой.

— Нет, Княгиня, так не пойдёт. Костюмчик хорош для похода, но не для визита к самым напыщенным фейри, что есть в вечных землях. Они сочтут это неуважением.

— И где я тебе достану платье? — я выразительно развела руками. — Мне из листочков прикажешь платье шить, или, может, вызвать фею-крёстную?!

— А ты не можешь, как в Вечных Дубравах, сотворить себе огненные одежды? — Кэс нетерпеливо притопывал. Маг ветра, он был похож на свою стихию — порывист, нетерпелив и полон жажды действий. Любая задержка выводила его из себя.

— Нет. Не могу. В землях эльфов находится источник истинного пламени, а дворец Эльгора — это своеобразный осколок вечных земель, где моя сила не зависит от времени года и я могу ей пользоваться, пусть и не в полном объёме. Сейчас мы на территории фейри, но в смертных землях, и время не моё. Я же предупреждала тебя!

— Что бы ты без меня делала! — Акир усмехнулся и повернулся к нашему магу. — Я только что вспомнил, что Эльгор заставил своего брата захватить с собой подобающий его невесте гардероб. Сможешь телепортировать платье из его тюка?

— Представь его себе, — маг сосредоточился и вытянул перед собой руки, на которые мигом позже спланировала ярко-красная тряпочка. О, Изначальные! Да за что мне всё это?!

Выхватив из пальцев мага предложенный наряд, я удалилась в ближайшие кустики, сопровождаемая издевательским хихиканьем. Правда, по возвращении меня встретило молчание. Даже Кэс сглотнул. Он попытался что-то сказать, но слова застряли в горле. Видимо, зря я забраковала вкус Эльгора, платье сногсшибательное и головокружительное, а главное — подходит для официального визита к низшим. Юбка состояла из десятка полотнищ разных оттенков алого, верх — без рукавов, спереди под горло, сзади традиционный вырез до середины спины, на рубиновом шёлке золотая вышивка. Волосы я распустила, и теперь напоминала себе растрёпанную метёлку, но ведь это можно обозвать и художественным беспорядком?

— Ну, как? — я покрутилась. Исключительно для Акира, вы не подумайте чего! Нужно мне перед магом красоваться?! — Теперь я похожа на княгиню?

— Крылья, вы должны их выпустить. Всем известно, что Огнь Осенних Костров была крылатой, ничем иным вы своё право доказать не сможете.

— Какие крылья!? — вскипела я и, отодвинув Анни в сторону, опустилась на колени перед оборотнем. — Ты хоть слушал, о чём я тут битый час распиналась?!

— Княгиня, я всё слышал! Но есть «могу» и «должен», и против последнего — не поспоришь!

Я вздохнула. Что ж, в чём-то Акир прав. Какой у меня выбор? Искать где-то уже полыхающее вовсю пламя, втягивать его в себя и создавать иллюзию крыл, как в таборе? Не пойдёт, фейри — не старшие и не люди — подобием, созданным из обычного пламени и магии, их не провести. Время не моё, а стихия обижена и на уступки не пойдёт.

— Кэс… — я повернулась к магу и виновато развела руками. — Похоже, тебе придётся мне помочь.

— Как? — подозрительно спросил он, на всякий случай отступая чуть назад.

— Нам придётся ненадолго связать жизни, только так я смогу призвать силу.

— Как это, «связать жизни»?

— Иди сюда, — Кэс миг колебался, но всё же приблизился, хоть и с опаской.

Я опустилась на колени, потянув его за собой. Хорошо, что эльфийские ткани не мнутся и не пачкаются.

— Режь мне ладонь, — я зажмурилась. Кэс медлил.

— Ты уверена, что это необходимо, на тебе же раны, нанесённые сталью, медленно заживают…

— В день силы все шрамы затянутся окончательно. У нас сейчас нет выбора, только истинная кровь достаточно сильна для того, чтобы создать связь.

— Что это хоть за ритуал!

— Потом, потом всё расскажу! Да не медли же ты!

Кэс упёрся, как баран, заявив, что без объяснений резать меня не будет. Я вздохнула и сдалась:

— Этот способ увеличения наших сил использовался во время войн. Князья и маги попарно связывали свои жизни, увеличивая тем самым силу друг друга. Если бы ты не сопротивлялся, то я бы просто использовала нашу связь подзащитного и его княгини, но ты же не хочешь этого! Режь!

Он полоснул меня по ладони, и я едва удержалась от вскрика. Князей в их истинной форме невозможно убить окончательно, даже сталью, но наш случай был особым. Старшие, люди, даже мои братья вполне в состоянии разрушить моё тело так, что сила восстановит его лишь за годы или даже десятилетия, но Кэсу я дала право на мою смерть, я поклялась, а в устах фейри такое — не просто слова. В мире есть лишь три вещи, способные отправить меня в хаос: его кошмары, истинные стихии и… человек, который значит для меня всё. Правда, сейчас потеря тела для меня равносильна тому же билету в один конец в хаос. Весёленькая у меня жизнь, ничего не скажешь.

Сложив ладони лодочкой, я дождалась, пока наберётся достаточное количество жидкого золота, и забормотала молитву Огню. Освободив одну руку, я обмакнула палец в мягко светящуюся в сумраке кровь и начертила на лбу мага руну стихии. Та вспыхнула и втянулась под кожу. Тут же я почувствовала, как разгорается моя душа, как рвётся на волю первозданная сила. Хороший способ! Если бы ещё не побочные эффекты и недолговечность…

Встав, я раскинула руки, чувствуя, как организм заканчивает перестройку. Чуть прогнувшись назад, я выпустила силу, освободила её от оков. Сначала это было пламя, вырвавшееся из лопаток и принявшее форму крыльев, но пламя исчезло, остались словно выточенные из рубинов перья. Кэс попытался дотронуться до одного из длинных маховых, но я зашипела на мага, словно рассерженная кошка. Тот отпрянул.

— Ты думай, что делаешь! Без рук решил остаться?!

— Но я же уже дотрагивался до них…

— До подобия, созданного из обычного пламени, своего рода иллюзии! А сейчас я вызвала ИСТИННОЕ пламя! Стоит мне пожелать, и перья превратятся в самые острые кинжалы, что видел этот мир!

Маг промолчал, но всё же в его взгляде читался страх пополам с уважением. Охотники любили острые игрушки…

— Смотри, какой он милый…

— Милый…

— Милый… И судьба у него интересная…

— Интересная…

— Интересно, откуда он в этом лесу?

— Откуда?

— Он пришёл со мной и со мной же уйдёт, — я вышла на поляну и укоризненно покачала головой. Девы-пауки зашипели на меня, закрывая собой стоящего на карачках Эльмира. Эльф был так опутан волшебной паутиной, что был способен лишь глупо улыбаться и пускать слюни. Скажу вам, незабываемое зрелище. Жалко, художника нет под рукой, а то бы я подарила Эльгору картину…

Прядильщицы были красивы даже по человеческим меркам… до пояса красивы. Прелестные девушки с ямочками на щеках, толстыми косами и огромными наивными глазами, этакие селяночки… Ниже дело обстояло намного хуже — вместо ног у этих фейри были восемь толстых, покрытых шерстью паучьих лап.

— Кто вы, посмевшие придти к нам? — зашипела одна из них, нервно перебирая передней парой лапок. — Кто вы, не побоявшиеся нас, принесшие с собой сталь и пламя?!

— Я пришла за одним из своей свиты, вы увели его с собой. Отдайте мне эльфа, и я не воспользуюсь своим правом оскорблённой. — Нечего церемониться, прядильщицы считают вежливость аналогом слабости.

— Кто ты такая, чтобы требовать от нас чего-то? — возмущённо зашипела светловолосая красавица с голубыми, словно летнее озеро, глазами и милой родинкой над губой. — Ты княгиня, но не наша повелительница. Ты не в праве требовать что-то от нас!

— Я в своём праве! — Крылья, безвольно висящие до этого момента за спиной и кажущиеся плащом, вдруг распахиваются. Рассвет играет в рубиновых перьях. В глазах прядильщиц я вижу если не страх, то интерес.

— Вы потерянное дитя…

— Вы дитя, с которого всё началось и которым всё закончится…

— Вы — Реи’Линэ, Огнь Осенних Костров.

— Вы… проклятое дитя… проклятого рода… — едва слышно закончили они хором, довольно улыбаясь.

— Возможно, и так, но имеет значение лишь то, что я княгиня, а вы пленили и опутали одного из моей свиты…

— Вы позволили нам увести его…

— Да-да, позволили…

— Мы забрали его, и теперь он наш, мы будем играть его нитью, мы подарим его судьбу нашей повелительнице…

Акир зарычал. Кэс, было, дёрнулся, но Анни ухватила его за руку, останавливая. Правильно, ещё не время переходить к демонстрации силы, пока есть ещё шанс договориться.

— Я знаю вашу силу, Прядильщицы Судеб, но вы должны помнить и мою. Пока я прошу… Потом… Для вас будет лучше, если этого «потом» у нас не будет.

Паучихи переглянулись, не могу сказать, что они испугались, но задуматься мои слова их заставили. Они действительно представляли себе мои возможности, и даже ради такого лакомого кусочка, как Эльмир, рисковать им не хотелось.

— Мы знаем тебя, огненная валькирия…

— Да, знаем, помним, видим…

— Ты в праве, но мы должны получить что-то взамен этой судьбы. Мы хотим знать, что ты достойна… Сразись с нами, сразись, и мы отпустим твоего спутника.

Я мысленно выругалась. Вот, гады! Знают же, что я не имею права отказаться. Политика фейри — это политика силы. Все спорные вопросы традиционно решались поединками, и проигравший лишался всех прав. Отказаться же было всё равно, что признать своё поражение.

— Один на один?

— Нет, княгиня, мы не могли бы столь унизить вас, предложив такой поединок. Конечно же, вы против нас троих!

Почему мне кажется, что надо мною издеваются?!

— Не стоит, Рей. Они над нами смеются, одна с тремя ты справиться не сможешь, эти монстры это знают, — похоже, кажется так не только мне. Мои спутники пришли к тем же выводам, но предложение Кэса принять я не могла. Проблема в том, что вызов был брошен, не принять его означало проиграть и потерять право на Эльмира. Паучих мы, может быть, и уничтожили бы, но их сёстры не простили бы подобного оскорбления и выбраться из Тёмного леса живыми оказалось бы огромной проблемой, если не сказать больше.

— У меня нет выбора. Не беспокойся, убить меня им не удастся.

Взмахнув руками и крыльями, я создала Круг Права. Огненная дорожка побежала по земле, шагнув в начертанный круг и приглашающе взмахнув рукой, я отрезала пути к отступлению, весь мир сжался до размеров этого пятачка, на котором мне предстояло сейчас защищать своё право.

Право сильного….

Всё слилось — крики моих спутников, шипение огромных пауков, шелест мохнатых лап и треск паутинок, срывающихся с пальцев прядильщиц — всё слилось в протяжный, пронзительный звук, словно кто-то скреб когтями по стеклу.

Паутинки я легко отбивала выросшим прямо из ладони огненным мечом. Пару раз я и сама пыталась атаковать, но мохнатые лапы встречали меня и отбрасывали назад. Не знаю, сколько тянулась эта игра в кошки-мышки. Мы прощупывали друг друга, пытались отыскать слабые места… я избавилась от иллюзорного меча и теперь посылала навстречу нитям огненные волны. Прядильщицы не без труда, но отбивали и их.

Оружие, мне нужно оружие против них, одной силой я тут не обойдусь. Они слишком сильны, а терпение истинного пламени небезгранично, пока оно открыло лазейку, но скоро сочтёт свой долг выполненным и я останусь против трёх врагов безоружная и измотанная.

— Ты опять пытаешься придать силе материальное воплощение! Ну, скажи мне, зачем ты создаёшь из пламени оружие и сражаешься уже им?!

Я стою перед отцом, старательно отводя глаза, а он продолжает выговаривать мне:

— Порой мне кажется, что тебя при рождении подменили, подсунув смертную! Лишь они столь не уверены в собственных силах, чтобы полагаться на сталь и серебро!

— Лисси, но ведь я не могу отвечать на удар, если у меня нет оружия! Не рукой же мне останавливать меч!

— Так не дай врагу подобраться на расстояние удара!

— Как?! Я ведь пробовала послать в противника огонь, но он его с лёгкостью отбил!

— Этот огонь тоже был оружием, поэтому и не помог тебе! — он хмурится, стараясь сформулировать ту мысль, что я никак не могу уяснить. Наверное, это его вина, учитель из Лисси много худший, чем отец. — Пойми, Реи’Линэ, тебе не нужно создавать оружие, оно у тебя уже есть. Ты — оружие, твоё тело и твоя душа. Ты — самый совершенный, самый приспособленный к сражениям организм, что видели бессмертные земли. Ты создаёшь клинки, пламя и стрелы, а надо лишь захотеть победить, и тело сделает всё за тебя.

Он вновь подзывает одного из низших и что-то шепчет ему. Я судорожно пытаюсь последовать совету отца, но озарение на меня так и не находит. Как это, захотеть и всё?!

Чудовище бросается на меня, выпустив когти и оскалившись. Я понимаю, что не успеваю уже отразить этот удар. Инстинктивно закрываюсь крыльями…

…пытаюсь закрыться…

…крылья живут своей собственной жизнью. Острые кинжалы-перья летят в моего противника, оставляя за собой отчётливый огненный след. Лисси вскидывает руку, ставя щит, спасший моему противнику жизнь… он улыбается.

— Вот видишь, а ты пытаешься создать подобие… зачем? У тебя уже есть клинки — самые острые в мире…

Я отступила к границе круга, паучихи радостно заулыбались, предчувствуя победу. Они решили, что я увеличила дистанцию между нами из страха.

Я вытянула руки, ладонями вверх, прямо перед собой. Два длинных пера оторвались от крыл и спланировали в подставленные ладони, тут же вспыхнув и превратившись в длинные клинки. Я хищно улыбнулась, наслаждаясь растерянностью прядильщиц, и прыгнула.

Визг… Неподатливая плоть. Мохнатые лапы, пытающиеся встретить, остановить меня, но уступающие, словно сухие ветки, ломающиеся, стоит моему оружию к ним прикоснуться. Я сознательно рубила только по лапам, которые у прядильщиц регенерировали в течение нескольких часов, будь я не столь милосердна, они были бы уже мертвы, стоило лишь отрубить головы.

— Пощади… — безногое тело прядильщицы дернулось, в невинных глазах застыл смертельный страх. Я застыла, не опуская, впрочем, руку.

— Вы признаёте моё право… низшие?

— Признаём. — Страх сменила ненависть. Мало кому удавалось победить прядильщиц, но даже перед ними они не склоняли головы, не унижались…

— Вы отдадите мне моего спутника?

— Забирай…

— Вы поклянётесь, что никто и ничто не помешает нам выйти из ваших владений живыми?

Они переглянулись, но всё же неохотно выдавили из себя:

— Клянёмся, что никто и ничто не причинит вам вреда в наших владениях.

— Тогда у меня есть ещё просьба к вам, — я убрала мечи, втянула их в ладони и поблагодарила истинное пламя за его благосклонность. — В качестве компенсации за потерянное мною время, я попрошу вас, видящие полотно, показать мне узор.

Акир и Анни не обращали на нас никакого внимания, хлопоча вокруг приходившего в себя Эльмира. Кэс не двинулся с места, он смотрел на меня по-новому, оценивающе, неправильно. По спине побежал холодный пот. Так могут смотреть только очень старые фейри, но не маг, не перешагнувший ещё тридцатилетия.

Прядильщицы безмолвно совещались. Я нетерпеливо притопывала ногой, ожидая их решения. Понимая, что прошу слишком многого, даже для победителя, я, тем не менее, надеялась на удачу.

— Хорошо, — темноволосая, похожая на цыганку с трудом поднялась. Она пострадала меньше всех, даже все лапы на месте остались. — Только тебе мы узор не покажем, пусть твой спутник согласится пойти с нами, взглянуть на полотно.

— Кто?

— Маг, неправильный маг, у которого вместо души чужая сила… — Я вздрогнула. Кэс? — Маг, в котором борются любовь и ненависть, чья судьба давно оборвалась.

Кэс шагнул к нам, задев меня плечом. Я ухватила его за руку:

— Ты не должен, если не хочешь. Это не столь важно, чтобы ты рисковал.

— Ты бросишь меня, если я не смогу выбраться из-под их чар? — серьёзно спросил он. Я сделала вид, что колеблюсь, но всё же, усмехнувшись, покачала головой. Он удовлетворённо хмыкнул. — Вот видишь, значит, риска никакого. Кажется, я не прогадал, отсрочив твою казнь. Никогда бы не подумал, что мне нравится путешествовать под защитой фейри.

Он протянул руку и дотронулся до одной из мохнатых лап, вытянутых ему навстречу…

Нда, всё страньше и страньше… Маг, признающийся в добрых чувствах к фейри…

«…фейри, беспокоящаяся о маге…» — прошептал ехидный внутренний голосок, — «…как в старые, добрые времена…»

Кэс висел в полной темноте. Он ещё чувствовал, что его ладонь сжимает что-то, но ощущение чужого присутствия медленно исчезало. Прошла минута, и он остался один.

— И что всё это значит? — спросил он у пустоты.

— …значит…

— …ничего…

— Кто здесь?!

— Здесь…

— Здесь? Там? — откликнулась тьма.

Тысячи разноцветных нитей вдруг вспыхнули вокруг него, и Кэс понял, что оказался внутри огромной, трёхмерной паутины. Он попытался вызвать силу, но магия молчала. Человек с ужасом обнаружил, что может полагаться только на себя. Поддавшись панике, он чуть не попытался позвать на помощь Рей, но вовремя справился с паскудным липким страхом, загнав его вглубь

Он решил осмотреться и попытался шагнуть. Опоры под ногами не наблюдалось, но ведь это лишь сон… иллюзия?!

Получилось у него только с третьей попытки. Он не шагнул, а переместился, закрыл глаза, а когда открыл, узор и цвет нитей вокруг него изменились.

— Кто ты такой? Что ты делаешь в моих владениях?! — он обернулся на голос, рядом, в переплетении нитей, полулежала девушка…

«Не девушка», — поправил себя маг, — «княгиня».

Она накручивала одну из нитей на палец. Накручивала и снова отпускала, забавляясь. Кэса передёрнуло. Раньше он никогда не задумывался о высших фейри, его делом было убивать неразумных монстров. Кто они? Как их уничтожить? Да и можно ли уничтожить существо, которое так спокойно играет судьбами или повелевает истинной стихией? Он не отказался от мысли убить Рей или умереть от её руки самому, слишком долго лелеял планы мести, она стала его сутью, его целью, его мечтой… Но есть ли смысл рисковать, если нет ни единого шанса?

Подленькая мыслишка вдруг закралась в голову мага. А имеет ли он право мстить? Есть ли вообще у людей право судить тех, кого они не понимают и не знают?

— Тебя привели мои слуги, смертный? — она рванула нить и та с треском оборвалась. — Что ж, надо будет их поощрить. Ты интересный смертный… У тебя нет судьбы… У тебя нет души…

Синеволосая красавица смотрела на него и довольно улыбалась. Её слова были для Кэса пустым звуком. Как можно жить без судьбы? Как можно не иметь души? Возможно, эта княгиня сумасшедшая?

— Скажи, смертный, зачем ты пришёл сюда? Или прядильщицы затащили тебя против воли?

— Меня зовут Кэссар Ветер, Княгиня. Я… спутник… одной из вас, Реи’Линэ. Она попросила ваших слуг показать ей узор, но те отказались, сказав, что его увидеть смогу только я.

— Значит, она вернулась… Я ждала этого. Интересно… Скажи мне, смертный, ты действительно хочешь увидеть узор мира? Я покажу тебе многое, что даже князья предпочитают не знать. Я покажу тебе судьбу твоих спутников и друзей, врагов, родных… Только твою судьбу показать не смогу, ведь нет у тебя нити.

— Скажи, — Кэс решил рискнуть, — ты говоришь, что у меня нет судьбы, ты не раз повторила это. Как такое возможно? Разве не у каждого есть своя нить?

— У каждого, — она нахмурилась и закусила губу, будто сомневаясь, стоит ли продолжать. — Знаешь, я впервые за всё время существования, впервые с того времени, как первые лучи солнца окрасили первый горизонт первого мира в цвет пролившейся осенней крови, вижу такого как ты. Ты странный, но я не понимаю, в чём твоя неправильность. Я вижу, что кровь твоя — смертна, но вместо души в тебе горечь полыни, пламя и бесконечный путь сквозь миры. Ты мне нравишься, хотя я знаю, что ты убийца, ты гибель моего народа — охотник, маг.

— Не понимаю.

— Знаю, даже я не в силах понять. Однажды ты спросишь себя, и ответ придёт.

— Это пророчество?

— Да, ведь я знаю многое: и что было, и что есть, и что будет… Я вижу новый мир, дитя, мир, в котором не будет войны. В этом мире серебро и сталь никогда не скрестятся в бою. Этот мир будет создан на пепелище, из крови, ненависти и любви. Когда пять душ уйдут в хаос, преданные своею сестрой и не останется надежды, ветер станет огнём, и смерть породит новую жизнь… Но это потом, а сейчас…

Кэс едва не ослеп, нити вспыхнули, и он внезапно понял, кому они принадлежат. Вот это толстое сплетение — их команда. Две золотых — Рей и Призрак, зелёная принадлежит Эльмиру, серебряная Кито, суконная — Анни. Они были сплетены в толстый жгут, рядом переплетались тысячи других. Вот Эльгор, вот старый учитель-огневик… А вот толстая золотая нить Осеннего Егеря, которая обвивает жгут пару раз и вновь исчезает…

— Мои слуги не ошиблись, ты действительно смог увидеть, — княгиня улыбнулась, — Ты видел всё, что хотел?

— Да. Мы дойдём до Вольграда и увидим Егеря. Ведь это хотела узнать Рей?

— Рей? А, ты имеешь в виду Реи’Линэ? Да, именно это её интересовало. Ты доволен?

— Да, Княгиня. Я могу уйти отсюда?

— Конечно. Кто я такая, чтобы оскорблять Огненную Воительницу, пленив её слугу?! — она ехидно усмехнулась, будто её слова были шуткой. — Иди, странный смертный. Закрой глаза, я перенесу тебя.

Кэс поступил так, как ему сказала княгиня. Когда он открыл глаза, то лежал на сырой земле, а Рей стояла над ним, озабоченно вглядываясь ему в лицо.

— Мы дойдём, Егерь в Академии, — прохрипел маг. В горле словно застрял колючий комок. Он закашлялся…

Ткачиха Судеб устроилась поудобней в своём странном гамаке. Она всё ещё обдумывала этот странный визит. Этот смертный был неправильным, загадкой даже для неё, знающей всех и всё. Она не понимала, как возможно, что кто-то оказался без нити. Не могла же она банально пропустить его рождение!

Внезапно ей в голову пришла мысль. Ткачиха выругалась сквозь зубы, ведь всё могло оказаться так просто! Она выхватила из воздуха два обрывка и удовлетворённо улыбнулась. Связав их, она подбросила получившуюся нить и та вплелась в узор. Теперь всё встало на свои места.

— Ну, кто бы мог подумать… — княгиня чуть ли не хлопала в ладоши, как маленький ребёнок, добравшийся до сладостей. — Как интересно!

Мы добрались до стоянки где-то через час, Кэс едва переставлял ноги, вот уж не думала, что визит к Ткачихе его так измотает. Последние минут пять мы с Анни тащили его буквально на себе. Акир помощь не предлагал, вся его одежда осталась на стоянке, а перекидываться и бегать по лесу голым ему не хотелось. Эльмир шёл сам, его всё ещё покачивало, глаза были затянуты мутной поволокой. Он был словно пьяный, но я не волновалась. Эти старшие живучи, и не из таких ситуаций выходили не запачкавшись…

Я торопилась, уже чувствуя приближение расплаты за позаимствованную силу. Я знала, что её не избежать, но надеялась, что настигнет она меня уже после того, как мы покинем пределы Тёмного леса. Я не опасалась вероломства прядильщиц или капризов судьбы, просто хотелось быть уверенной в том, что, пока я буду беспомощна, остальные в безопасности от моих родственников, подальше от них. Надо будет сказать им, чтобы не останавливались, чтобы ни произошло. Мало ли…

Призрак и Кито нас дождались. Они кинулись нам навстречу. Единорог на ходу сменил ипостась и повис на шее у едва оклемавшегося Эльмира. Тот, не выдержав, покатился по траве вместе с мальчишкой. Вот оно вечное соперничество, кто бы мог подумать, что эти двое могут хоть минуту прожить, не поругавшись?

— Седлайте лошадей и собирайтесь. Подождём с поздравлениями спасённому, надо ещё выбраться из леса. — Мои спутники разом притихли и заметались по поляне, кидая вещи и жуя на ходу вытащенные из мешка сухари, завтракать времени не было.

Я тяжело опустилась на землю. В голове били колокола, казалось, что череп сейчас лопнет. Сила уходила. Крылья таяли в утренней дымке, растворялись в воздухе, словно истончившаяся иллюзия.

— Ты в порядке, Рей? — Кэс опустился на колени, напряжённо вглядываясь мне в лицо. — Может, тебе попить принести, или ты есть хочешь? Ты не ранена?

— С чего такая забота?! — я опешила, даже на миг забыла о скручивающей внутренности боли. — Ты, что, беспокоишься о здоровье монстра? Кэс, по-моему, это ты заболел!

Я встала, отметая какие-то нелепые оправдания мага. Дескать, он просто хочет сам меня убить! Нда, верится уже с трудом. Я начинаю сомневаться, что он сможет поднять на меня оружие. Хотя, кто знает, какие у него там в голове зверюшки?

— Едем!

— Рей… — я уже подходила к Пегасу, когда меня настиг оклик Эльмира. — Скажи, а это платье ты специально для меня одела?

Я фыркнула, а неугомонный эльф улыбнулся во все свои белоснежные кусалки:

— Вот теперь Эльгор будет мне завидовать. Для него ты никогда не наряжалась!

Я прикинула, чем бы запустить в этого идиота, но с жалостью отказалась от этой идеи. Ничего столь ненужного у меня под рукой не оказалось. Нет, околдованным Эльмир мне нравился гораздо больше! Может, ещё есть время вернуть его прядильщицам?!

— Моя одежда осталась в каких-то кустах, на обратном пути было не до того, чтобы её искать. Одеть мне больше нечего, так что придётся до ближайшего поселения мне ехать так.

— Вот это будет зрелище! — присвистнул длинноухий. Все, даже Анни, засмеялись. Я тоже, представив себе эту картину. Ничего, переживу…

— Держи, — Кэс покопался в одном из своих тюков и бросил мне плащ, — По крайней мере, не продует, а то ты в своих тряпочках точно простынешь на ветру.

Я кинула его чудовищный наряд обратно.

— Ты, что, думаешь, на осенний выезд мы отправляемся в куртках и брюках?! — я захихикала. — И вообще, зараза к заразе не пристаёт.

Взлетев на Пегаса, я расправила юбку. Ноги оказались обнажены, но меня сейчас это волновало мало, в Тёмном лесу никто не увидит, а дальше… Дальше я сомневаюсь, что смогу ехать сама, скорее меня повезут…

Кэс покачал головой, остальные улыбались. Они все помнили осенние выезды… Да и летние тоже… и зимние, и весенние… Ну, кроме Анни, конечно.

— Так вы готовы? — Пегас нетерпеливо переступал с ноги на ногу, фыркая и всячески выражая недовольство ожиданием.

— Ну, здравствуй, враг мой… — седоволосая девушка довольно улыбнулась, глядя на застывшего в коленопреклонной позе мужчину. — Ты снова пришёл угрожать? Нет, пожалуй, нет. Тогда зачем?

— Я пришёл умолять. Ты же знаешь, что это я виноват, что я не смог, не захотел, не думал даже… Реи’Линэ тут не при чём. Зачем ты преследуешь её, Энне’Деннара?

— Она не при чём, не при чём и остальные. Однако все они платят за твою ошибку, Егерь! Все они исчезнут потому, что ты возомнил себя моим защитником! Я не ненавижу их, я хочу, чтобы страдал ты. Они погибнут, а ты будешь знать, что виноват в этом! Как знала я. Ты будешь рыдать один среди пустого, мёртвого мира!

— Ты уничтожила целый мир, неужели этого оказалось мало?!

— Мало! Мне будет мало, пока есть хоть кто-то, кого ты любишь! Пока у тебя есть сама эта возможность — любить!

— Ты сумасшедшая!

— Знаю. Это всё, что ты хотел сказать мне? Тогда иди, Егерь. Иди в свои сны, не мешай мне наслаждаться своим торжеством. Иди, а я буду представлять себе будущее и делать всё, чтобы его приблизить.

— Ты же любила меня! Реи’Линэ была… Мы были…

— Мы были?! Именно были, пока ты не решил, что я стала слишком близка со смертным, пока не решил уберечь меня от ошибки! Убирайся, Егерь! Убирайся, проклятый мною князь!

Она взмахнула рукой, выталкивая призрак из своего сна, уничтожая саму память о его присутствии. По пепельной щеке скатилась слеза…

— Уходи, враг… — прошептала она. — Ты молишь меня о милосердии, когда сам не знаешь его… Мой… Князь…

«Мой…» — прошептало эхо…

«Мой…» — прошелестели воды озера безвременья.

Мы выехали из Тёмного леса только под вечер. Задержек в пути было много. Сначала кэсов Серый подвернул ногу, и Кито почти час колдовал над ней, потом Акир отправился на разведку и занозил лапу. Вытаскивали мы её со слезами, оборотень, спокойно переносящий рваные раны, хлюпал мокрым носом и вырывался из цепких эльфийских ручонок. В результате лапа распухла, пришлось ему ехать в человеческой ипостаси, поминутно жалуясь нам на свою нелёгкую судьбинушку.

Я почти не слушала болтовню товарищей, колокола били всё громче и громче, словно невидимый звонарь поставил себе цель оглушить меня навсегда. Хорошо, что я не согласилась одеть плащ, свежий ветер, дувший в лицо, хоть как-то притуплял боль…

Внезапно Кэс вспомнил о том, что на его лбу всё ещё красуется знак связи. Если вначале он был невидим, то теперь проявился. Не долго думая, он мазанул по лицу ладонью, стирая контур.

Бом…

Я всхлипнула. Нужно было попросить его остановится, но из горла вырвался только рык-стон. Анни, которая ехала рядом со мной, испуганно вскрикнула, привлекая внимание остальных, но было уже поздно. Последнее, что я помню, призрачные магические руки, выхватывающие меня из-под копыт…

Бом!

А потом была пустота…

Мы сидели в глубоких креслах, потягивая из высоких бокалов рубиновое сладкое вино. Я знала, что это не просто сон, ведь Изменчивый никогда не видел грани между реальностью и воображаемым миром иллюзий.

— Скажи, Валькирия, ты довольна?

— Чем? — я инстинктивно чувствовала, что здесь и сейчас Изменчивый для меня не опасен. В конце концов, даже высшим силам иногда становится одиноко и хочется услышать хоть чей-нибудь голос, а не только свой собственный.

— Ну, ты выяснила, что найдёшь Егеря, а, следовательно, остановишь войну. Разве не это твоя мечта? Или я не прав? Ты прости, мне сложно разбираться в ваших стремлениях, я, всё же… не-живой…

— Всё может случиться. Вот, например, Грань прорвётся… — я пытливо смотрела в чёрные омуты, заменявшие этому странному существу глаза. — Может, скажешь по старой дружбе, когда планируется нападение?

— А почему нет? — он усмехнулся и взмахом вновь наполнил наши бокалы. — Ты успеешь, если поторопишься. Кстати, я ведь не просто так тебя пригласил в гости, договор хочу предложить.

— Договор? Ты? Презирающий любой порядок?

— Ну, не совсем договор, скорее дружеское соглашение, в память о старом знакомстве. Твоя предшественница запала мне в душу, сильна она была… Сильна и умна. С ней интересно было поговорить. У неё на всё был свой, особенный взгляд.

— Ну-ну, хватит тут осанны распевать! Лучше скажи, что за соглашение? В гостях у тебя, конечно, хорошо, но меня ждут. Боюсь, если долго пробуду в отключке, Кэс уговорит моих так называемых телохранителей меня добить, чтоб не мучалась, с него станется.

Он встал и подошёл к окну, нарисованному на стене. Рисунок был живым — по ту сторону шумел осенний лес.

— Я хочу предложить честное сражение. Дело в том, что Грань уже истончилась так сильно, что я могу прорвать её в любой момент, но я не нападаю. Это было бы слишком легко, пока фейри неразумны, я сотру порядок с лица бесконечности и не запыхаюсь.

— Так почему…

— Почему я медлю? Эх, дитя… Так было заведено — эта война длится с начала времён. Пока есть хаос, будет существовать порядок, пока я нежив, живёте вы. Однако, если я нападу сейчас, всё закончится. Исчезнет сам… смысл… моего существования. Не создай я себе разум, я бы не задумался об этом, но сейчас я не хочу победы, я просто хочу, чтобы всё вернулось на свои места, шло своим чередом.

— Соглашение… — напомнила я ему. — Ты хотел предложить мне соглашение.

— Ах да, извини, отвлёкся. Итак, я предлагаю тебе своеобразный поединок. Ты единственная из князей, кто сохранил свою силу, остальные сейчас не обладают и половиной прежних возможностей, звуки Рога наложили печати. Именно поэтому я выбрал тебя. Я приду в день твоей силы, и ты встретишь меня. Собирай до этого времени армии, пытайся вернуть Рог, верни фейри разум… Справишься — всё останется по-прежнему. Так, как должно быть…

Я задумчиво покусывала губу, пытаясь скрыть удивление. Не было ещё такого, чтобы Хаос предлагал честный бой, он никогда не давал шанс слабым. Что стоит за его предложением? Чего он хочет взамен? Это я и высказала ему, внутренне ожидая гнева.

— Чего я хочу? Не знаю, скорее всего, я хочу чтобы всё вернулось на свои места. Я буду нападать, фейри защищать. По крайней мере, это избавит меня от скуки. Я убедился, что это чувство не из самых приятных, что я обрёл… Но я ещё не сказал, что будет, если ты проиграешь… Если ты не успеешь…

— И что будет?

— Ты согласишься уйти со мной, стать моей наперсницей, разделить со мною вечность, принять не-жизнь… Ты не дашь мне скучать.

Я рассмеялась, поражаясь чувству юмора Изменчивого, но вдруг поняла, что он это серьёзно…

— Решай, Валькирия. Если откажешься, мои армии сейчас же пройдут сквозь Грань… Ты знаешь, что некому их встретить. Решай…

Я открыла глаза, удивлённая отсутствием боли.

— Ты как? — Анни бросилась ко мне. — Ты в порядке, Рей?!

Я с удивлением обнаружила, что лежу на мягкой кровати, а на лбу у меня ледяной кусок холстины. Сняв ненужную больше тряпочку, я села. Комната перед глазами плыла, но чувствовала я себя совсем не плохо, можно даже сказать — замечательно.

— Где мы? — шепотом спросила я и поняла, что дико хочу пить. Во рту было так сухо, что язык почти отказывался шевелиться.

Схватив со столика кувшин, я в несколько глотков его ополовинила и удовлетворённо икнула.

— Мы в Подпсховках.

Я мысленно припомнила всё, что знала об этом местечке. Стоп! Это же совсем рядом с Тёмным лесом!

— Сколько я была без сознания?

— Неделю, — она отвела взгляд.

— Сколько?!

Я едва не свалилась с кровати.

— Неделю, — повторила девушка. — Мы хотели везти тебя так, но Кэс устроил скандал и заявил, что тебе нужен нормальный уход и неизвестно, не угробим ли мы тебя, если продолжим путь. Что самое странное, Призрак встал на его сторону. Вот мы и остановились здесь.

— Ладно, — чуть остыла я, решив, что после такого у меня рука на мага не поднимется, сама виновата, надо было предупредить. — Собирай всех, мы должны немедленно отправляться, времени почти не осталось.

Она молчала, нервно сглатывая и старательно пряча глаза.

— Что ещё?!

— Понимаешь, мы не можем уйти, пока не вытащим Кэса…

— Откуда?!

— Его схватили селяне, мальчики пошли с ними договариваться, но тоже пропали…

Я схватилась за то место, где у меня предположительно находилось сердце. Ну ни на час нельзя их одних оставить! Обязательно вляпаются в историю!

— Что хоть произошло? За что Кэса взяли?

Когда мы привезли тебя, староста принял нас очень радушно, комнату выделил, накормил, знахарку позвал. Мы пять дней у него жили, когда его жена заболела. Он и прибежал, уговорил Кэса помочь, вылечить магией. Тот отнекивался, говорил, что целительство не его профиль, что он ничего не обещает. Знахарка старосте уже сказала, что ничего сделать не сможет, вот он и цеплялся за нашего мага как за последнюю соломинку…

— И?

— Кэс не справился, а староста объявил его чернокнижником и его всей деревней повязали. Наши-то пытались вмешаться, так и им досталось, еле выбрались. Хорошо, что Кэс соврал, будто бы мы всего лишь случайные попутчики…

— Сейчас мы где?

— В доме у той знахарки, она нас приютила, сказала, как ты очнёшься, чтобы мы уходили, мага не спасём, только сами подставимся под оглобли.

— Значит, не спасём?! — простонала я. — Уходили?! Ну, я сейчас покажу этим смертным… Где тюк Эльмира? Кажется, пора продемонстрировать смертным, что они позабыли за годы войны. Пора объяснить им, что гневить князей — себе дороже!

В деревне царило нездоровое оживление. Народ стекался в сторону церквушки, откуда раздавались чьи-то истовые речи. Заинтересовавшись, мы с Анни решили посмотреть на всё это собственными глазами. Оказалось, не зря. Наши мальчики были там, все, включая Кэса. Эльмир и Акир что-то доказывали священнику, отмахиваясь от возмущённого старосты, которого Призрак крепко держал за штанину. Кито стоял в сторонке, глядя на местного божьего наместника невинными глазищами — то ли гипнотизировал, то ли на жалость давил.

А вот маг был крепко-накрепко примотан к столбу, да так, что не мог пошевелить и пальцем. Его рот был крепко-накрепко замотан тряпкой, такой грязной на вид, что я невольно скривилась. На нас внимания особого не обратили, благо я завернулась в плащ Кэса, оставлявший открытыми только нос да макушку.

— Позови остальных, пусть не тратят слов, всё равно людей не переубедить. Кэс для них враг, он не такой, страшный, а страхи они привыкли уничтожать.

Анни побежала к Акиру и, не обращая внимания на возмущение наших товарищей, потащила их ко мне.

— Вы очнулись! — Акир улыбнулся.

— Ну ты и спать горазда, княгиня! — Эльмир потрепал меня по плечу. — Что делать будем? Может, отобьём? Это всего лишь крестьяне….

— Угу! Получишь оглоблей по хребту, будешь знать, как недооценивать людей. Толпа не знает страха, а сейчас они не стадо, а стая, почуявшая запах крови… Догадайся, чьей крови?

— И что тогда? — проворчал тихо Призрак. — Только не говори, что будешь смотреть, как его сжигают заживо…

— Не буду, — согласно кивнула я, — Но пока я не буду вмешиваться. Если уж есть возможность, то я постараюсь укрепить за её счёт нашу с Кэсом связь. Я помогу ему, но заставлю попросить об этом.

— Думаешь, он так унизится? Он не попросит, — Призрак фыркнул. — Скорее хаос станет порядком.

— Увидишь… Он попросит, иначе погибнем мы все, он не станет спасать свою гордость ценой чужих жизней. Поверь, я хорошо его знаю.

Поняв, что мы не станем рвать на себе одежду и умолять отпустить мага, священник дал сигнал зажигать. Первые языки пламени лизнули хворост. Толпа взорвалась криками, но тут же затихла, зачарованно наблюдая за занимающимся пламенем. На лице Кэса застыла маска безмятежного спокойствия, но я видела, что скрывается за ней — панический ужас. Маг ненавидел огненную стихию, он боялся её больше всего на свете…

И в этой мёртвой тишине зазвенел мой голос:

— Вы оскорбили меня, люди. Вы взяли одного из моей свиты и собираетесь убить его. Молитесь люди, молитесь вашим богам, чтобы смерть ваша была лёгкой… Молите меня о пощаде…

Я скинула плащ и шагнула к костру. Кэс что-то мычал сквозь кляп, видно, ругался. Люди расступались, освобождая мне путь. Они не боялись, они не понимали…

Алый шёлк струился позади, длинные юбки полыхали на ветру словно сами были пламенем. Я не могла призвать силу… пока… Я не стала менять облик, но любой, увидевший меня сейчас, не принял бы меня за человека. За богиню? За эльфийку? За валькирию?

Я вошла в пламя и сорвала кляп. Огонь окружил нас с Кэсом, он лизал мои руки, ластясь и прося впустить его. Я обняла Кэса, прижавшись к нему всем телом. Нет, я не собиралась устраивать представление для крестьян, просто так я защищала его от жара.

— Попроси меня, — прошептали мои губы. — Попроси о защите, пожалуйста. Попроси, иначе мы оба погибнем. Дай мне силу защищать тебя.

Он упрямо мотнул головой.

— Пожалуйста… — наши губы почти соприкасались. Глаза в глаза. — Дай мне защищать тебя, дай мне смысл жить…

Он смотрел мне в глаза. Серебро, зелень… тлеющие искорки, в глубине зрачков, растущие, поглощающие все цвета… Огонь…

— Дай мне силу, попроси… Дай мне стать твоим оружием.

Сухие, потрескавшиеся губы. Пепел и горечь полыни… Огненные слёзы, текущие по моим щекам…

И я почувствовала, как за спиной разворачиваются огненные крылья… Не иллюзия… Истинное пламя.

И я захохотала…

— Придите мои воины, те, кому неведом мир! — я раскинула руки, и пламя отступило, окружив нас с Кэсом кольцом. Кто-то закричал, заголосили женщины…

— Придите и защитите….

Огненные фигуры выходили из пламени и шли к медленно отступавшей толпе…

— Рей. Не надо, — губы Кэса растрескались, одна рука была вывернута под неестественным углом. В глазах плясали отблески пламени, это стало последней каплей. Я не слушала его. В груди разгоралось пламя ненависти к людям. Сейчас передо мною были не крестьяне, испугавшиеся колдуна, а маги, сжигавшие моего отца… — Рей! Останови их!

Я не слышала его…

Я хотела крови…

Где-то заплакал ребёнок, и я вздрогнула, внезапно осознав, что творю. Что СНОВА творю. Я не убийца… Не убийца! Нет!

— Стоп! — почти закричала я и начала лихорадочно развязывать верёвки, опутывавшие мага. Воины цепью выстроились вокруг, держа огненные клинки прямо перед собой, чтобы у крестьян не возникло даже тени желания попытаться продолжить казнь.

— Идите, собирайте вещи, — я нашла глазами Акира. — У вас пять минут. Мы ждём вас здесь.

Я вынесла Кэса из кострища и положила на землю.

— Ты как? — я резко дёрнула, вправляя плечо. Маг дёрнулся и зашипел сквозь зубы, где он видел этих крестьян и мои лекарские навыки, на что я удовлетворённо заключила:

— Ругаешься, значит жить будешь…

— Ты сумасшедшая! Ты ведь едва не уничтожила всех этих людей! — Кэс смотрел на меня зло и непонимающе. — Обязательно было красоваться, разве нельзя было не дожидаться, пока они подожгут костёр?! Только не говори, что вы бы не справились!

— Справились бы, — кивнула я, — Только тогда были бы жертвы. А так, я просто хотела их запугать…

— Но…

— Вон, наши идут, потом поговорим, — я помогла магу встать. Акир с Эльмиром затащили его на Серого.

— Побудьте здесь ещё час, а затем уходите. — Огненные воины согласно кивнули. Крестьяне от страха не могли и слова сказать. Не скоро нас ещё забудут здесь…

Я ехала впереди, накинув Кэсов плащ. Сам маг оказался между Акиром и Эльмиром, страхующими его от падения. Правая рука у мага висела плетью, нескоро он сможет ею пользоваться.

— Скажите, почему она так жаждет людской крови? Почему она хотела уничтожить крестьян?

Эльмир вздохнул. Акир пробурчал что-то похожее на: «И правильно хочет…»

— Понимаешь, её отца ведь сожгли. Он пытался помочь селу, охваченному непонятной заразой, но не смог. Совет Академии обвинил его в практиковании чёрной магии и убийствах и сжёг. Она не успела спасти его…

Я не стала слушать эльфа дальше, пришпорив Пегаса. Вслед мне понеслись окрики, но я неслась всё быстрей и быстрей.

Она не успела спасти его…

Вдруг мелькнула мысль:

«Я не смогла спасти Лисси, но сегодня я не опоздала. Кэс жив, значит, вина моя искуплена…»

Почему-то легче от этого мне не стало….