Фара между тем занимался своим обычным ремеслом. И скорее всего, — думал он, — ему придется делать это до конца дней своих. Какого же он свалял дурака, ожидая, что Кейл придет в магазин и скажет:
— Папа, я все понял. Прости меня и обучи делу, а потом можешь уходить на заслуженный отдых.
26 августа, во время ленча, включился телестат.
— Платный вызов, — прошептал Фара. Он переглянулся с женой.
— Проклятый мальчишка, — сказал он.
Но тем не менее он почувствовал облегчение. Теперь-то Кейл поймет, что такое родители. Он включил визор.
На экране появился мужчина с тяжелой челюстью и густыми толстыми бровями.
— Я клерк Пертон из Пятнадцатого банка, — представился он. — Мы получили на ваше имя чек на 10 тысяч кредитов. С прочими расходами и налогом это будет 12 100 кредитов. Будете платить сейчас или придете позже?
— Н-но… н-ноо… — сказал Фара. — К-кто?
Человек стал говорить что-то о деньгах, выплаченных Кейлу Кларку этим утром. Наконец, Фара вновь обрел голос.
— Но банк не имеет права выплачивать деньги без моего разрешения.
Мужчина оборвал его:
— Следует ли мне информировать Центр, что деньги получены по фальшивому чеку? Тогда после ареста получателя он будет аннулирован.
— Подождите… подождите… — сказал Фара. Он повернулся к Криль, стоявшей за его спиной.
— Пусть его, Фара, он порвал с нами. Пусть делают, что хотят — мы должны быть тверды.
Фара удивился. Она говорила не то, что думала.
— Я… не знаю… насчет уплаты… Может, вы повремените? — спросил он Пертона.
— Конечно, мы рады будем войти в дело. Мы проверили ваше положение и готовы доверить вам 11 000 кредитов на неопределенное время под залог мастерской. У меня есть договор, и если вы согласны, то мы сейчас закрепим сделку.
— Фара! Нет! — крикнула Криль.
— Остальные деньги уплатите наличными, — закончил клерк. — Вас это устроит?
— Да, да, конечно. Мои 2 500… да, устроит, — ответил Фара.
Дело было покончено. Фара набросился на жену.
— Чего ты хотела? Сколько раз ты твердила мне, что я в ответе за него?! Мы не знаем, зачем ему понадобились деньги. Может, он попал в беду?!
— Он разорил нас за один час. Он знал, что мы не поступим иначе.
— Я знаю, но нужно было спасать наше доброе имя.
Однако, это чувство долга исчезло у него с приходом бейлифа после полудня.
— Чем обязан? — спросил Фара.
— Автоматические ремонтные мастерские выкупили ваш вексель у банка и погасили долг.
— Это нечестно! Я обращусь в суд!
«Если об этом узнает Императрица, — думал он в гневе, — она… она…»
… В большом сером здании суда, идя по длинным серым коридорам, Фара чувствовал себя все мельче и слабее. Все меньше он надеялся на то, что решение будет вынесено в его пользу лишь росчерком пера.
Тем не менее у него хватило сил связно изложить свое дело, начиная от незаконной выдачи денег и до передачи векселя РАМ.
— Надеюсь, сэр, Императрица не допустит подобных издевательств над честным гражданином, — закончил он.
— Как вы смеете, — холодно сказал человек, сидящий за столом, — использовать имя Ее Величества в своих низких целях?!
Фара содрогнулся, представив себе миллиарды жестоких и равнодушных людей, стоящих между Императрицей и ее верноподданными. Он больше не чувствовал себя членом одной большой семьи. «Но если бы Императрица узнала обо всем этом, то она, она… Что бы она сделала?»
Подавив промелькнувшую мысль, он услышал голос судьи:
— Иск истца отклонен, и он приговаривается к уплате 700 кредитов, которые делятся между судом и адвокатом потерпевшего в отношении 5:2. Истец остается здесь вплоть до уплаты денег. Следующий!
… На следующий день Фара решил навестить тещу. Он позвонил в «Фермерский ресторан» на окраине поселка. Место было прибыльное — несмотря на ранний час зал был наполовину полон. Но хозяйки здесь не было. Он позвонил в магазин, где она и оказалась.
Суровая старуха молча выслушала его рассказ, потом жестко сказала:
— Делать нечего, Фара. В дело я тебя взять не могу, иначе люди из РАМ придут и ко мне. Я не настолько глупа, чтобы доверить деньги человеку, воспитавшему дурного сына, разорившего его. Кроме того, я принципиально никого не беру в компаньоны. Пусть Криль переезжает ко мне и живет здесь. Впрочем, я пришлю за ней человека. Все.
Она вернулась к проверке счетов с клерком, оперировавшем на не слишком хорошо отлаженной счетной машинке. Это занятие то и дело прерывалось ее резким голосом, разносившимся по пыльному помещению:
— Здесь вы перевесили на целый грамм. Взгляните на весы!
Хотя она и повернулась к нему спиной, Фара знал, что на этом дело не кончилось.
— Почему бы тебе не обратиться в оружейный магазин? Ты же не станешь терпеть это все?
Фара отключился. Зачем ему оружие? Застрелиться? Это вроде не подходило. Неужели теща могла посоветовать ему это? Какая чушь! Ему ведь нет и пятидесяти. С его золотыми руками работа в мире, набитом автоматами, ему обеспечена. Место человеку, умеющему работать, найдется всегда. Это было его жизненным кредо.
Дома была Криль, укладывающая чемоданы.
— Делать нечего, Фара. Сдадим дом в аренду, а сами переберемся на квартиру.
Он передал ей разговор с ее матерью. Криль пожала плечами.
— Я еще вчера сказала ей «нет». Удивительно, что она повторила предложение.
Фара медленно подошел к окну, выходящему в сад. Можно ли представить этот сад без Криль. Криль в гостинице? Теперь он понял, что хотела сказать теща. Подождав, пока Криль уйдет наверх, он позвонил майору Дейлу. Тот внимательно выслушал его и сказал:
— Извини меня, но Совет не вправе одалживать деньги. Да, еще, ты прости меня, Фара, но у тебя отобрали лицензию на мастерскую.
— Ч-что?
— Ничего не поделаешь. Послушай, — сказал он шепотом, — сходи в оружейный магазин. Они тебе помогут.
И экран отключился.
Это был приговор.