Сквозь Зоны. Операция «Пропавшие» (Владимир Владимирович Лебедев) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Пролог Старшина

Июль, 2018 год

Хороший нынче день. После вчерашнего Шторма погода выдалась прекрасная, радует легким ветерком, теплым солнышком да синим небом с белыми, как айсберги, облаками. Из палаток и вагончиков лагеря доносится музыка. Сидим втроем на травке, ждем вертолет и научников. Пришла задача: сопроводить яйцеголовых в Зону и подстраховать. Задание-то понятное, а вот спешка странная. С чего бы такая суета? Сразу после Шторма да в Рыжий лес? И спросить не у кого. Нашего брата в такое не посвящают.

Стоим бригадой у ПГТ Вильча – еще не ЧАЗ, но уже ЧЗО. Хороший поселок был: железка со станцией, заводики, многоквартирники… А нынче куда ни глянь – лес, лес, лес. Стоим, держим рубеж. Научники с «лаборантами» теперь еще присоседились. Красавчики! И городок им соорудили, сталкеров-бомжей «помощниками» оформили… Карауль теперь сброд этот.

Так и живем. Ничего, через год контракту край – и конец походам в Зону. Пусть «лаборанты» хрень всякую хапают…

От размышлений меня отвлекло фырканье подъезжающего джипа. Машина подрулила к вертолетной площадке и выпустила из нутра двух субчиков.

Приехали наши кадры. Покорители Зоны. Один в оранжевой «Синергии», второй в зеленом «Скафандре», готовые к изучению тайн Зоны. Все по высшему разряду, на винтокрыле туда, на винтокрыле обратно. На то они и светлые головы, не то что мы. У нас из защиты бело-синие «Стражи», и лишь у литехи – камуфляжная «Сталь», подарок папы-генерала.

Ну да ладно.

– Здравия желаю, господа хорошие! – поприветствовал я научников. – Вертолет прилетит с минуты на минуту.

– Добрый день! – ответил «оранжевый», протягивая руку. – Глеб Матвеев. Старший научный сотрудник. Со мной Геннадий Кучерявый, ассистент.

Мы обменялись рукопожатием. Кучерявый тоже поспешил поздороваться.

– Старшина Олег Шулежко, – представился я, кивнул на сослуживцев: – Старший сержант Егор Пинчук, сержант Юра Вихарев. Командир, лейтенант Сергей Мошкин, задерживается. Подскочит к прилету «вертушки».

Гор, чернявый и жилистый, и Вихрь, блондин с круглым лицом, козырнули в шутливом приветствии.

– Я смотрю, все при званиях. Один Гена скромняга, – улыбнулся Матвеев. – Ладно, найдем пока чем заняться.

Что ж, мужик вроде неплохой. Рыжий, с веснушками, глаза голубые. Сфера «Синергии» пристегнута к поясу. За спиной на контейнере обеспечения прилажен серебристый кейс. Из оружия пистолет Макарова и HK MP5. Гена Кучерявый, интеллигентного вида брюнет, буркнув что-то типа извинений, занялся проверкой остальной научной клади, состоящей из пары удобных контейнеров с лямками и сумки с ноутбуком. Хоть и яйцеголовые, а свое барахло приучены таскать сами. И на том спасибо.

– Глеб, а вы с Геной откуда будете? – поинтересовался Вихрь. – В Зоне трудитесь или с городских институтов? Бывали в Зоне-то? Понимание есть?

Матвеев, расположившись под сенью яблони, изучающе глянул на нас.

– Старый лагерь с бункером у Стечанки знаете? Там экспериментируем. Так что понимание есть. А у вас как с опытом?

Вихрь пожал плечами и промолчал. Молодец, сдержался. Хотя то еще шило в заднице. Всего полгода с нами. Молодо-зелено. Вместо него ответил Гор:

– Бывали, конечно, не без этого. – Старший сержант подошел к Зеленому, как я про себя нарек ассистента Кучерявого. – А че вам в Рыжий лес приспичило лететь? Глубина приличная.

– В глубине больше шансов найти ответы, – ответил за Зеленого Оранжевый. – Приходится рисковать во благо науки. Плюс оплата соответствующая.

– Че изучать планируете? – не отставал Гор, с интересом разглядывая приборы научников. – Или секрет?

– Какой секрет, не секрет вовсе. – Матвеев пригладил рыжую шевелюру. – Архианомалия «Симбиоз» там. Вот аппаратурку поставим, пси-замеры сделаем. Бьемся над загадкой возникновения таких мощных и стабильных аномалий.

– Че-нить уже удалось выяснить? – не унимался Гор. – Как образовалась, почему столько лет не меняется? Из-за чего там высокий пси-фон?

– Да пока просто собираем статистику, хвастаться нечем.

Понимаю Гора. Планирует податься в военсталы, вот и выясняет что надо и не надо.

– Надеюсь, обернемся без приключений, – буркнул Кучерявый, закрывая контейнеры. – По мне, охраны маловато.

– Геннадий, не переживай, – подал я голос, чтобы подбодрить Зеленого. – Бывали мы там. Лес сейчас пустой. После Шторма мутанты к Периметру ушли, а сталкеры, наоборот, еще не пришли.

– Ну-ну.

– Нормально все будет. Пока, слава богу, не было проколов.

– Слава науке, – криво ухмыльнулся Кучерявый. – Религия в Зонах не помощник, тут даже наука не справляется.

Может, он и прав. Отвечать Зеленому я не стал, так как в небе послышался рокот приближающейся «вертушки». Наша «Пчела» возвращалась из рейда в Зону. Лейтенанта до сих пор где-то носило. А должен еще провести инструктаж…

Мошкина я терпеть не мог. Презирал и тихо ненавидел. Типичный генеральский сынок, которого папа отправил в теплое местечко, где без лишних телодвижений можно и медальки получить, и почетный статус ликвидатора. Та же схема, что у певцов с танцорами. Пару раз на вертушке в проверенное место слетаешь, на вертушке же обратно – и уже молодец, ветеран, пора в политику. А мы втухаем каждый день да через день.

Ми-8 быстро приближался, рокот нарастал. Наша пятерка наблюдала, как лопасти вертолета режут воздух, как колышутся трава и листья деревьев. Три солдата Международного контингента охранения и двое сотрудников Международного Института Внеземных Культур.

А Мошкин до сих пор где-то в ауте.

Вертолет приземлился. Что нынче мужики повидали в Зоне? С чем столкнулись на этот раз?

Из винтокрылого красавца выпрыгнули двое военсталов, приняли два черных мешка. Уложили на траву.

Эх, по ходу, туго им пришлось. Урвала Зона добычу. И Гор еще хочет к ним.

Изнутри подали носилки, на них лежал еще один, весь в бинтах. После выскочили еще двое и вместе с товарищами понесли раненого в лагерь.

Семь. Восьмого нет. Значит, приложило так, что тела не осталось.

Мы не военсталы, наше дело маленькое. Патрулировать, сопровождать ученых на проверенные территории, охранять Периметр. Так что шанс повторить их судьбу мизерный. Четко следуй инструкциям, держи ухо востро, не суйся куда не надо. Тогда вернешься к семье богатым и здоровым.

А не грузом «двести».

Вихрь с Гором тоже смотрели на черные мешки. Смотрели и научники. Все наверняка думали об одном и том же. Что чаша сия не коснется никого из нас. Оно и правильно.

Мужики тем временем поравнялись с нами. Раненый лежал на носилках словно покойник. Кровавые пятна на бинтах намекали на то, что раны нанес зверь.

– Что случилось, мужики? – окликнул я военсталов. – Здорова!

– На цербера робя нарвались, – ответил один из четверки, как и я, с лычками старшины. – В Медином лесу, у старого госпиталя.

– Блин, сочувствую. – Снял с головы кепку. – Дай бог парню выкарабкаться.

Мужики кивнули и ходко двинули к вагончикам госпиталя.

– Собираемся, – сказал я своим. – Пока командира нет, проведу инструктаж.

Лейтенант появился на площадке, когда мы уже уселись в вертолет. Привезли Мошкина на машине, упакованного по последнему слову техники, с легким алкогольным душком. Точно накатил сто граммов для храбрости. Научники поводили носами, покосились на него, но ничего не сказали. Оно и понятно, полевики. Уже наслушались отмазок, что, мол, водка из организма радиацию выводит. Мы тоже промолчали.

Двигатели Ми-8 набирали обороты, рокот усилился, и вскоре наша «Пчела» оторвалась от земли. Экспедиция в Рыжий лес официально стартовала. И дай бог, чтобы все закончилось благополучно.

Вертолет взял курс на восток, следуя над железной дорогой – главным ориентиром, надежнее любых карт. Я прильнул к иллюминатору, осматривая территории, которые мы охраняем и на которых промышляют сталкеры. В отличие от нас, эти ребята добровольно ползут в Зону в надежде урвать кусок поживы. Взяли часть грязной работы на себя.

Летим. Внизу – лесная гладь с проплешинами полян, по железке катится дрезина с двумя тележками. Тоже направляется в Зону, везет припасы. Если Шторм не слишком перекроил аномальную территорию, то вагончики вполне могут докатиться аж до Буряковки. Хищнику на радость. Темные пятна – тени от облаков-айсбергов. Военная техника, колючка и блокпосты Периметра. Дальше – болота и синяя лента реки Турья.

Вот мы и в Зоне. В аномальном и проклятом крае.

Литеха-лепеха клюет носом. Научники уткнулись в планшеты. Гор проверяет противогаз. Вихрь глазеет в иллюминатор, вообще не парясь ни о чем. Молодо-зелено. Эти не верят в смерть, даже если мимо пронесут два черных мешка и полумертвого человека.

Летим. Заброшенные наспункты. Буда, Теплый лес, Новая Красница. Рассадники мутантов. Аномальные поля, архи- и гравианомалии. Крошечные и нестрашные. Хорошо смотреть вниз с высоты с осознанием собственной безопасности.

Наспункт Буряковка. Серая церквушка, красная школа, обветшалые домишки. Вотчина Хищника. Пятнадцать километров вглубь Зоны. Еще десяток – и мы в Рыжем лесу. Еще минут пять – и мы на месте. В логове зверя.

Пять минут пронеслись в мгновение ока. Пролетая над лесным массивом, Ми-8 заставил затрепетать оранжево-красные кроны сосен и чуть погодя завис над обширной впалой поляной. «Симбиоз» встретил нас во всей красе. Искривленные земляные столпы вокруг глубокой воронки с обугленной поверхностью; вокруг россыпь валунов и скрученные в бараний рог деревья-гиганты. Что ж, может, научники и правы, что хотят разобраться с тайнами этого чуда природы.

Мы сели поодаль, на когда-то расчищенную сталкерами площадку, и быстренько выгрузились из винтокрылой машины. Даже Мошкин не мешкал. «Пчела» тут же взлетела и устремилась к горизонту, маякнув нам на прощание светом прожектора. Рокот стих вдали, и мы остались вшестером среди шорохов красного леса.

Какое-то время все стояли молча, осматривая окрестности, поглядывая друг на друга. Вылазка как вылазка, ничего такого. Время обеденное. До наступления темноты нас заберут.

– Бойцы, стройся! – проблеял лейтенант. Когда мы встали в ряд, замычал дальше: – Слушай боевую задачу! Это… охраняем ученых, следим за обстановкой. Старшину Шулежко назначаю ответственным! Обо всех странностях докладывать мне. Вихарев!

– Я!

– Сооруди мне среди валунов лежак с навесом. Вдруг дождь пойдет.

Довольный собой Мошкин залез на ближайший камень и защелкал по экрану КПК. Судя по всему – включил какую-то игрушку. Ладно хоть автомат оставил при себе, уже плюс.

Вихрь с кислой миной побрел было собирать ветки, но я знаком показал ему задержаться. Пока мы «инструктировались», Матвеев с Кучерявым напялили сферы костюмов и занялись распаковкой контейнеров. Серебристый кейс так и остался за спиной у Оранжевого. Открывать его Матвеев не спешил.

– Мужики, план действий такой, – сказал я своим, когда мы чуть отошли в сторону. – Гор, ты следишь за учеными, чтоб они тебя видели. Я осмотрю территорию на предмет мутантов. Вихрь, ты идешь в моем поле зрения, собираешь ветки для лейтенанта.

– Шулега, может, я займусь осмотром территории? – уже на изготовку с ПДА «Шерлок» предложил Гор. – Заодно артефакты пошукаю в аномалиях. Дополнительный плюсик к послужному списку.

Гор как всегда – спит и видит себя пионером Зоны.

– Вот у архианомалии и пошукаешь, – возразил я. – Научники заодно подсобят, если в глубине артефы будут.

– Делиться придется.

– А куда деваться? Как раз прошерстишь с ними «симбиоз», а потом до «вертушки» шныряй, где хочешь.

Довод оказался убедительным. Гор кивнул и пошел к научникам. Вихрь уже скинул ранец у валуна и теперь в нетерпении поглаживал автомат, готовый искать артефакты и отстреливать мутантов.

– Так, Юра, сейчас идем до старых шахт, потом по дуге вокруг «симбиоза». В лес не заглубляемся. Ветки собираешь на ходу. Набрал охапку, положил. Закончим патрулирование, кучки принесешь к кострищу.

– Есть, товарищ старшина, – отозвался Вихарев.

Судя по официозу, идею с ветками он не одобрял, но субординация есть субординация. Приказы командования не обсуждаются. Пусть даже такие тупые, как у литехи.

Солнце, как всегда, за серой громадой облаков. Здесь не Вильча, солнечный свет здесь роскошь. Лишь вездесущие вороны реют в небе и тут и там. Включив «Шерлока», я с автоматом под рукой зашагал к «вечному» скелету слонопотама. Скелет лежал пригорке уже лет семь и служил отличным ориентиром. От него первым делом следовало проверить шахты, ибо гон гоном, но мутанты вполне могли укрыться от Шторма в бывшем логове прыгунов. Вихрь топал за мной, подбирая и отламывая чистые от «ржавых волос» ветки с кустов и деревьев. Из аномалий мы засекли и пометили несколько «омутов» с «круговертями», а также парочку радиационных очагов.

С пригорка я глянул на архианомалию. Зеленая фигурка суетилась на границе, устанавливая видеокамеры и сканеры. Бело-синяя прохаживалась рядом, то и дело останавливаясь и что-то бросая перед собой – Гор упражнялся в поиске артефактов. Оранжевая зачем-то потащилась к дальнему краю поляны под сень гигантских сосен. Литеха серой лепехой возлегал на валуне.

Проглотив крепкое словцо о генеральском отпрыске, я двинулся ко входу в старые шахты. Вихрь, немилосердно шелестя кустами и треща ветками, плелся за мной. Угольный рудник встретил нас тишиной и затхлым воздухом. В забоях, помимо старых вагонеток и прочего шахтного оборудования, чего-то иного, типа мутантов, не наблюдалось. Такой расклад меня полностью устраивал.

Выходить на другую сторону холма я с сержантом не стал, вернулись обратно к костям слонопотама. Я осмотрелся в бинокль и увидел, что Матвеев сидит у огромной сосны с «Хеклером» на изготовку и куда-то смотрит. Куда смотрит – из-за удаленности и сферы «Синергии» понять было невозможно.

– Вихрь, бросай ветки, оружие товсь, – вполголоса приказал я сержанту, снимая собственный «Абакан» с предохранителя. Вытащив из кармана «Стража» горсть патронов, я потихоньку потопал к «оранжевому» научнику, двигаясь по дуге относительно «симбиоза». Трубить тревогу пока не стал, рассудив, что в случае опасности Матвеев давно бы сделал это сам. Так что он либо мандражует, либо понтит.

«Вихарев! – ожила рация голосом литехи. – Где мой лежак? Где мой навес? Шевелись, солдат! Сколько мне еще на камне торчать?»

– Товарищ лейтенант, – отозвался я. – Сержант со мной. Мы идем к Матвееву, у него что-то неладное вроде. Прием.

Вот так, без эмоций, вежливо-корректно. Была б моя воля, попер бы этого щенка из Зоны ссаной тряпкой.

«Принято, – буркнула рация. – Смотрите там, чтоб все нормально было. Конец связи».

Я глянул в бинокль на Гора с Кучерявым. Те занимались своим делом. Глянул на Матвеева. Сидит. Чего-то ждет. Что ж, пойдем с Вихрем в его сторону.

Двигаясь по косогору поляны от валуна к валуну, мы пошли на сближение с Оранжевым. Детекторы потренькивали от близости аномалий, пару раз пришлось бросать патроны. Пусть я не сталкер, но основы за два года усвоил крепко. Добрались до Матвеева минут за десять. За это время научник забрался на большой плоский камень поблизости от приметной сосны и улегся на него. «Хеклер-5» не выпускал из рук и все так же чего-то ждал.

«Что-то нечисто с тобой, товарищ ученый, – подумал я, ныряя с открытого пространства под кроны сосен. – Кого выцеливаешь, почему на помощь не кличешь?»

Вихрь хвостиком следовал за мной.

– Что там? – спросил я Матвеева, устраиваясь рядом с ним на камне. – Неужто мутанты…

И тут я увидел.

Увидел такое, от чего у меня пропал дар речи и почти все мысли вылетели из головы.

Матвеев наблюдал за артефактом – сферическим, с футбольный мяч, многогранником медного цвета. Тот парил внутри скопища гравианомалий, «электронов», «тархунов», искажая вокруг себя то ли воздух, то ли само пространство. И это еще не все – артефакт был не единственным! Вокруг него подпрыгивала, вертелась, крутилась, перекатывалась дюжина других порождений Зоны! Вид некоторых был поистине странным – таких я не видел ни в Сети, ни в армейских справочниках.

– Охренеть… – только и смог выдавить я, наблюдая за восьмым чудом света. Сфера Матвеева качнулась в знак согласия. Вихрь просто застыл истуканом.

И так мы таращились минуты две.

– Что думаешь, ученая голова? – наконец спросил я Матвеева, не отрывая глаз от додекаэдра. – Будем собирать урожай артефактов?

Тот промолчал.

«На хрена тебе пушка? – вновь озадачился я, глянув на научника, потом туда, куда вроде как смотрел Матвеев. – В кого ты собрался стрелять?»

Оранжевая «Синергия» хорошо сливалась с красно-коричневым булыжником. Два «Стража», конечно, маячили, но ни мутантов, ни кого-либо еще среди деревьев не наблюдалось.

– Глеб? Матвеев! Что делать будем? – вновь попробовал я добиться ответа от тормознутого научника. Потолкал его в плечо. – Будем забирать артефы или так весь рейд на них пропялимся?

– Пока рано, – глухо ответил он. – Ждем.

Сказать, что я посчитал это странным, значит ничего не сказать.

– Что ждем? Кого ждем? Мутантов? Сталкеров? – Ситуация нравилась мне все меньше и меньше. – Хотя бы пару фоток сделать, нет? Вы же с Геннадием ученые? Где научный подход?

– Старшина. – Матвеев повернул ко мне зеркало сферы. – Понимаю, ты переживаешь о своей доле, но не указывай мне, что делать! – Поправил лежащий рядом с ним серебристый кейс. – Все под контролем, и как действовать дальше – я в курсе. Вам туда соваться не советую. Там такой фон, никакого антирада не хватит.

Вот же блин. И все же отступать я не собирался. Мы в Зоне, в Рыжем лесу, едва ли не у центра, и какой-то сфероголовый будет указывать мне, что делать?

– Старший научный сотрудник Матвеев, – отчеканил я. – В целях безопасности экспедиции требую сообщить обо всем, что может нести смертельный риск. Иначе мы будем вынуждены свернуть операцию, согласно инструкциям.

Вихрь поддержал меня, красноречиво щелкнув затвором автомата.

– Все просто, старшина, – пошел на попятную Матвеев. – Какое-то время мне нужно понаблюдать, гм… за этим артефактом. И да, вполне возможно, за ним могут прийти. Тогда наша задача не дать гостю добраться до уникального экспоната. Затем упакуем все в контейнеры и отчалим на базу. К тому времени Геннадий как раз закончит с архианомалией.

– Ладно, так бы сразу и сказал…

«Старшина! Как обстановка? Где Вихарев с ветками? Прием», – перебила меня рация.

Лейтенант Мошкин вновь вспомнил о лежаке.

– Мы с Матвеевым, тащ лейтенант, – бодро доложил я. – Ему понадобилась наша помощь. Уже заканчиваем. Прием.

Знаками показал Вихрю продолжить сбор веток.

«Принял. Смотрите там, чтоб все нормально было. Конец связи».

Одна фраза на все случаи жизни… И такие тупорезы командуют нами.

Договорившись с Матвеевым, что в случае чего он вызовет нас по рации, мы с Вихрем продолжили обход поляны. Вскоре литеха получил вожделенную лежанку. Гор закончил с Кучерявым и пошел промышлять в шахты. Зеленый ненадолго сменил Оранжевого, потом занялся занесением данных в ноутбук. Близился вечер, мы все по очереди перекусили. Я нет-нет да ходил к полянке с артефактами и смотрел на них, пуская слюни от жадности. Наткнулись на целое состояние, но Оранжевый ни в какую не разрешал его трогать. И, что самое паршивое, по инструкциям его слово в этой части было главным.

Никто нас не беспокоил. Ни мутанты, ни сталкеры, ни группировки. Рейд, кажется, обещал быть идеальным. Если такое вообще возможно в Зоне.

Мы с Вихрем вышли на очередной круг патрулирования, решив пройтись в обратном направлении – по буераку с громадными елями, спуститься в ложбинку с Матвеевым, потом подняться на косогор с валунами и встретиться с Гором у шахт. К «симбиозу» подходить желания не было, пси-фон от него тяжелил голову почище похмелья.

Вдруг – треск веток, шорох в кустах.

Вихрь?

Нет. Совершенно с другой стороны.

Не успел я вскинуть на изготовку «Абакан», как мы с сержантом увидели его.

Человека в комбезе «Сова», только без сферы.

Сталкер, не сталкер. То ли плешивый, то ли лысый. Без оружия, без детектора, без рюкзака. Шел не торопясь, но и не задерживаясь. Каким-то шестым чувством уловил «электрон» у себя на пути и обошел его. Не вляпался ни в одну аномалию, расположение которых мы выясняли целый день.

– Эй, стоять! – гаркнул я, беря чудика на прицел «Абакана». – Дальше нельзя! Работают военные!

Ноль эмоций. Покосился на меня, пожал плечами, махнул рукой: «мол, надо» – и пошлепал через кусты дальше.

– По ходу, гость Матвеева. Как раз идет туда, – подал голос Вихрь. – Гадом буду, его ждали.

– Похоже на то, – согласился я. – Пошли за ним.

Мы двинулись наперерез, чтобы успеть к Матвееву раньше странного сталкера.

– Внимание всем! – объявил я на ходу по рации. – У нас объявился безоружный гражданский, возможно зомбированный. На приказы не реагирует. Идет к Матвееву. Попробуем перехватить.

«Старшина, раз невменяемый, то кончайте его! – отозвался Мошкин. – И удостоверьтесь, что он один!»

– Так точно, – ответил я, в кои-то веки согласный с лейтенантом. – Конец связи.

Не успели мы с Вихрем пройти дюжины метров, как шум крон и шелест травы заглушил многоголосый вой, а после – лай. Где-то совсем близко объявилась собачья стая, но пока не показывалась из-за деревьев.

– Олег, слышал? – дрогнувшим голосом произнес Вихрь, поводя автоматом. – Еще гости!

Ситуация становилась опасной. Если среди тухлособов окажется эхо-пес, то отбиваться от них будет непросто. Да еще этот в «Сове» нарисовался.

Нужно поскорее добраться до Матвеева.

– Внимание всем! У нас собачья стая в лесу на двенадцать часов! – вновь вышел я в эфир. – Подтягиваемся к стоянке, там есть валуны, на которые можно залезть! Матвеев, Кучерявый! Вас это касается в первую очередь! Бросайте все!

«Подтверждаю приказ старшины!» – вякнул литеха.

«Принял, – отозвался Гор. – Иду из шахт».

«Не могу, – огорошил старший научник. – Жду гостя, нельзя упустить».

– Матвеев, какого хрена? – Я ускорил шаг. Вихрь тенью следовал за мной. – Бросай все, перебьем собак – заберешь свои сокровища! Прием!

«Так не получится. Ты сам сказал, что гость рядом. Я на камне, встречу его тут».

– Да не стащит он ниче! Ему тоже от собак укрыться надо! Прием!

«Этому не надо. Он Легенда Зоны».

– Твою мать! – Отпустив тангенту, я с остервенением выругался. – Иду с Вихрем к тебе!

Бросить ученого на произвол Зоны – это трибунал, это штраф, это тюряжка. И рейд «не бей лежачего» оборачивался серьезными проблемами.

Литеха молчал. Ждал, когда я разрулю.

– Тащ лейтенант, Матвеев отказывается идти к стоянке, – обратился я по рации к командиру. – Чтобы нам не разделяться, берите Кучерявого и идите к нам. В шесть стволов отобьемся от собак и вернемся в точку эвакуации. Аномалии обозначены, доберетесь быстро. Прием!

«Старшина, ты там что, с научником справиться не можешь? Бегом сюда, это приказ!»

Сука. Папенькин сынок…

– Лейтенант Мошкин, у меня архиважные обстоятельства, поэтому я вынужден остаться на месте! В стае может быть эхо-пес, – предпринял я последнюю попытку. – Еще этот подозрительный сталкер. Лейтенант, вы слышали Матвеева, давайте к нам! Прием!

«Старшина, ты знаешь инструкцию! Если возникает угроза жизни, ученые подчиняются охране! Поэтому эколога под сопровождение и бегом сюда!»

Твою мать.

Мы выскочили к камню, на котором укрылся Матвеев. Собачий лай раздавался чуть ли не за кустами напротив. Едва мы с Вихрем перевели дух, как появился он. Человек в «Сове». Вышел как раз из зарослей, где лаяли собаки.

Легенда Зоны.

Это все объясняло. Но не объясняло, что нам делать!

– Стреляйте в него! – крикнул Матвеев. Из-за сферы «Синергии» его голос прозвучал глухо, но в нем я отчетливо услышал страх.

Я не заставил себя ждать. Как и тухлособы, что высыпали на прогалину во главе с эхо-псом. Аномалии заволновались, артефакты в них затрепетали в предвкушении бойни.

Короткой очередью я ударил в «Сову», потом еще одной и еще. Сбоку громыхнули автоматы Матвеева и Вихря. Бурые бестии бросились врассыпную, ярко-рыжий вожак, наоборот, присел и издал низкий вой. То был идеальный шанс пристрелить его, но…

Я не спускал глаз с Легенды Зоны. Теперь я точно видел, что он шел к медному додекаэдру и мои пули никак не подействовали на него!

Пули не действовали на него! Ни раны, ни царапины! Как сквозь призрака прошли!

Матвеев тоже видел это. Он бросил «Хеклер», нажал пару кнопок на нагрудной панели «Синергии» и заорал:

– Зигмунд, прием! Он не запаковывается! Мы стреляем, ему похрен! Идет к Додо! Что делать?

Зигмунд?

Услышав имя торговца, я на секунду замер. С чего научнику что-то спрашивать у барыги?!

Ответ нашелся сразу.

Темные делишки. Опять все схвачено, за все заплачено. Сплошное ворье и блатняки.

Из-за таких и пришлось идти контрабасить.

Будь они прокляты.

На бессмертного типа я забил и теперь выцеливал эхо-пса. Сто пудов он создал фантома-человека и крутит нам мозги. Нужно прикончить его первым.

Сквозь треск выстрелов, моих и Вихря, вновь услышал Матвеева:

– Это точно не он! Этот в «Сове», не в «Страже»! Обходит аномалии, идет к Додо!

Я сосредоточился на мутантах. Автомат задергался в руках, изрыгая смерть. Эхо-пса удалось подранить, но хитрая зверюга сразу скрылась в кустах. Десятка два тухлособов, рыча и гавкая, прыгали на камень, пытаясь вцепиться в нас, но высота глыбы для них была недосягаема. Штук семь мы уже подстрелили, остальные бросались кто куда, чтобы раз за разом вновь кидаться к нам.

– Ясно, попробую! – услышал я Матвеева, а следом случилось нечто уму непостижимое. Оранжевый схватил «Хеклер» с кейсом и спрыгнул с камня. – Прикройте меня! – крикнул он, семеня к аномальному полю. – Я за Додо!

– Твою мать! Матвеев! – заорал я, но без толку. – Матвеев!

– Матвеев, стой! – вторил мне Вихрь. – Куда поперся?

От дикости происходящего я впал в тихий шок. Подписался охранять Периметр, но почему-то лежу на валуне в Рыжем лесу среди вакханалии мутантов, аномалий и чокнутых артефолюбов! Темно-зеленая «Сова» шла от дальнего края аномального поля, аккуратно обходя ловушки без пробросов и детекторов. Оранжевая «Синергия» топала навстречу конкуренту, так же уверенно огибая все ловушки. Матвеев, молодец, загодя провесил путь до медяшки, что парила и крутилась в самом центре аномальных энергий.

Научник в рубашке родился – успел нырнуть в аномальное поле, пока никто его не цапнул. Пара тухлособов метнулась к нему и поплатилась за неуемное рвение: одна псина вызвала разряд «электрона» – шарахнуло так, что осталась лишь обугленная тушка; вторая завязла в «тархуне» – пузырящаяся субстанция стала растворять мутанта, чадя зеленоватым дымком.

У меня задвоилось в глазах, закружилась голова – это вновь дал знать о себе эхо-пес. Атаковал пси-воздействием, дезориентируя нас.

Вот и фантомы.

Три ярко-рыжих эхо-пса устремились к Матвееву. Бежали плавно, быстро, и ни одна травинка не помялась под ними. Я успел подстрелить-рассеять двоих, но третий прорвался через аномалии и впечатался в научника. Матвеев пошатнулся и замер. «Хеклер» выпал из его руки. Какую бы защиту ни обеспечивала «Синергия», один из лучших костюмов, фантомная энергия встряхивала нервную систему очень сильно.

«Старшина, что там у вас творится! Вихарев? Сержант! Какова обстановка?!» – голос литехи раздался будто из бочки.

Вот сука. Слышишь же стрельбу, приди на помощь! Нет, будем дрожать за свою шкуру и задавать тупые вопросы! Гор такой же хитрован, в военсталы собрался, крыса ссыкливая.

– Гор, сука! Давай к нам! – забыв о приличиях и субординации, заорал я в ответ. – Помогай давай! Эхо-пес давит на мозги, не слезть с камня! Тухлособы пасут! Бери Кучерявого, вдвоем кончите его!

«Старшина, отставить! Под трибунал пойдешь за самоуправство!»

Гнида. Доберусь еще до тебя!

– Товарищ лейтенант, старшина прав! – поддержал меня Вихрь. – Матвеев полез в «минисимбиоз» и уже словил фантома! Может погибнуть! Там еще баклан этот неуязвимый! Хрен знает, что будет, если он доберется до суперартефа! Прием!

«Робя, держитесь! Мы с Кучерявым идем!»

Гор наконец сделал выбор. Лучше поздно, чем никогда.

«Хорошо, разрешаю!»

Литеха не дурак. Не стал быковать. Знает, что отыграется позже… Вижу насквозь его гнилую натуру.

– Вихрь, режим стрельбы одиночными! – крикнул я, хотя сержант лежал в метре от меня, меняя отстрелянный магазин у «Абакана». – Таблетку пси-блокады сожри, иначе хрен в кого попадешь!

Сам я тоже быстро распечатал упаковку и проглотил таблетку. Перестрелять тухлособов хватит. Жаль, гранатой не жахнуть, самих посечет…

Вдруг грохнуло так, что заложило уши и мир окрасился в красный цвет.

Едва соображая, где нахожусь, я открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба. Юра лежал рядом, скрючившись в позе эмбриона и зажав уши руками. Кое-как подняв голову, я посмотрел в сторону «минисимбиоза», как обозвал аномальное поле Вихрь.

То, что я увидел, мне не понравилось.

Совсем не понравилось.

Матвеев без движения лежал на спине, и вплотную к нему мерцала большая полупрозрачная сфера. Внутри нее я успел разглядеть силуэт «Совы» и медяшку, а уже в следующую секунду нутро сферы исчезло в яркой вспышке. Следом в небе раздался грохот, переходящий в протяжный низкий гул. Тухлособы заметались, разлаялись еще громче, и к ним присоединился вой эхо-пса.

Твою мать.

Матвеев надсадно заорал. И я видел почему. Его ступни испарились внутри «пузыря»! Сама сфера осталась, но теперь была абсолютно пустой. Кровь из культей текла по гладкому срезу почвы и исчезала белыми искорками. Пространственный пузырь работал!

Раздались выстрелы. Оставшиеся в живых тухлособы, подвывая, бросились в заросли.

Подоспели Гор с Кучерявым.

– Гор, что с эхо-псом? – первым делом спросил я, спрыгивая с камня и суя Зеленому два жгута ИПП. – Кучерявый, у тебя защита добрая, дуй к Матвееву, перетяни ему ноги и тащи сюда! Только живее, а то истечет кровью! Вихрь, давай слазь и страхуй Гену у края аномалии!

– Пса не видать, – сообщил Гор. – То ли сбежал, то ли спрятался. Умная скотина.

– Ну и слава богу. Есть ощущение, что они за «Совой» шли. Как он исчез, разбежались сразу. Надо вызывать «вертушку» и тягать Матвеева к стоянке.

В небе снова громыхнуло. Тучи сгустились, отчетливо запахло озоном. Подул сильный ветер; деревья, заросли затрепетали, зашелестели. Рядом с Гором упала тушка черного ворона.

– Кучерявый, давай шустрее! – заорал я, заметив, что Зеленый замер и крутит головой. – Путь провешен, не тормози, иначе помрет старший твой!

«Старшина, прием! Вы где?» – проснулся опять литеха.

Вот же ушлепок трусливый! Так и сидит в шалаше, носа не кажет, сука.

– На связи! – собрав волю в кулак, чтобы голос звучал спокойно, ответил я. – Мы все там же, у «минисимбиоза»! Прием!

«Доложите обстановку! Удалось…»

Эфир заполнился шумом статики.

Черт!

– Лейтенант, прием! – выжав тангенту, заторопился я. – Вызывайте «вертушку»! Я знаю, вы можете! Матвеев тяжело ранен, требуется эвакуация!

Ноль. Сплошная статика. Связь оборвалась.

Почему?

– Шулега! – Гор дернул меня за рукав, привлекая внимание. – Шулега, надо когти рвать в шахты! По всем признакам скоро Шторм! И мы у самого эпицентра!

– Ты уверен? Вчера же Шторм был!

– Конечно уверен! Я ж в военсталы тренюсь! – Гор сорвался на крик. – Бывал на дежурстве внутри Периметра, когда Зону накрывало!

Он переминался с ноги на ногу, со страхом поглядывал на небо. Будь его воля, он бы уже зайцем летел к шахтам, но армейская выучка удерживала на месте.

– Надо вытащить Матвеева, – сказал я. – Если он помрет, а мы нет, нас посадят.

Закинув автомат на спину, я пошел к Вихрю, который нервно ходил туда-сюда у края «минисимбиоза», ожидая, когда Кучерявый вытащит Матвеева в безопасную зону. Ветер все усиливался. Тучи то и дело подсвечивались красными вспышками.

– Если не рванем в шахты прямо сейчас, мы сдохнем тут! – прокричал мне в спину Гор. – И на хрен трибунал не нужен будет!

– Сейчас заберем Матвеева и рванем! Успеем! – крикнул я в ответ. – Гена, давай! Только ты можешь вытащить его!

– Бойцы! Слушай приказ! – услышал я литехин голос. – Приказываю немедленно уходить в шахты! Бегом!

Я остолбенел. От дикой ненависти к этому папенькиному сынку потемнело в глазах.

Он пришел к нам, потому что был в курсе, что один до шахт не доберется. Ушлая мразь.

– Лейтенант, заберем Матвеева и рванем! – рявкнул я. – Успеем!

– Не успеем! Его тащить придется! – заорал он в ответ. – Пинчук! Вихарев! Уходим! Бегом! Это приказ!

Вот же сука. Знает, что папа от любого трибунала отмажет! Сука!

Вихрь молча прорысил мимо меня. Я обернулся и увидел, как Гор с хвостиком-литехой исчезают среди зарослей.

Твари. Я сдался.

Ноги сами понесли меня вслед за Вихрем. Не хочу умирать! Хрен с этими научниками, я хочу жить!

Если бежать во весь дух, успею укрыться в шахте с остальными, а там будь что будет!

– Старшина! Подожди!!! Стой! Сто-ой!

Я оглянулся. Кучерявый. С открытой сферой. Он вытащил Матвеева из «минисимбиоза» и махал мне чем-то зажатым в руке.

– Старшина, погоди! Держи анабиотик от Шторма! Поможет пережить Шторм!

Я опешил.

Что?

Анабиотик?

Залаяли тухлособы. Близкий Шторм гнал их в поисках укрытия прямо на нас. В воздухе появился «пух», принесенный диким ветром из глубины Рыжего леса. Красные листья, красная хвоя, красное небо – все трепетало в преддверии скорой бури. Аномалии, наоборот, присмирели перед приходом большого босса.

Секунды. Секунды уходят.

Что, если не успею добежать до шахт?

Что, если Шторм…

Без паники! Не паниковать.

Могу снять с Матвеева «Синергию» и надеть на себя. Это шанс!

Но ведь он еще живой!

Секунды уходят. Секунды уходят!

Шторм близко!

Шахты? Анабиотик?

Кучерявый в зеленом «Скафандре» оказался рядом. У него есть шанс выжить. С анабиотиком подавно.

Почему у научников хорошая защита, а у нас нет?!

Твари потому что.

Лай собак. Они близко.

Шторм близко.

Слабость во всем теле. Гор предлагал, а я прощелкал вспышку. Секунды упущены. Не успел, ничего не успел…

– Старшина! Держи анабиотик! Держи, тебе говорю!

Я пришел в себя от тряски Кучерявого. Он тряс меня за грудки, пока я стоял ступором и ждал смерти.

– Давай оттащим Матвеева за камень и сами сховаемся! Примем анабиотик и переждем Шторм! СЛЫШИШЬ?!

Как во сне, я взял блистер с единственной капсулой черного цвета. Небо тоже стало черным. Ветер хлестал по лицу. Белые хлопья «пуха».

– СТАРШИНА!

Вопль Кучерявого подстегнул меня. Я бросился к Матвееву. Зеленый за мной. Глеб без признаков жизни валялся на рыжей траве. Жгуты Кучерявый наложил абы как. На стекло сферы приклеился клок «жгучего пуха».

Пух. Четко, быстро, как вдалбливали на тренировках, я в две секунды надел противогаз. Научник был жив, на нагрудной панели светилась зеленая лампочка. Мы с Кучерявым схватили его с двух сторон под мышки и потащили. Обрубки ног волочились по опавшей хвое, траве, оставляя бороздки со следами крови.

Вновь гром, вновь протяжный низкий гул. Небо уже цепляется за верхушки качающихся деревьев. Молнии режут сгустившийся сумрак.

Огромная сосна. Еще немного. Камень. Слава богу, дотащили.

Зеленая лампочка сменилась на красную. Раздался пронзительный писк морзянки, передающий три точки, три тире, три точки. Три точки, три тире, три точки.

Сигнал SOS.

Теперь все. Оранжевый умер, и трибунала не избежать.

– Стой!!! Стой, сука!!! – С яростью и отчаянием я схватил мертвеца за голову и стал долбить о камень. – Не умирай, гад! Я из-за тебя тут остался! Из-за тебя! Сидел бы сейчас в шахтах со всеми, гад! Гад, гад, гад!

Стекло сферы треснуло. «Жгучий пух» тут же стал въедаться в поврежденную поверхность. Краем глаза я заметил, как Кучерявый выронил кейс с ноутбуком, попятился от меня, что-то торопливо нажимая у себя на груди. К морзянке Матвеева добавилась еще одна.

Зеленый тоже подписал меня под трибунал и бросился бежать.

– Эй, ты куда? Стой! – заорал я. Матвеев безвольной массой упал у моих ног. Пистолет Макарова звякнул о камень.

На предплечье пиликнул КПК. Потом еще.

«Погиб сталкер Семецкий. Рыжий лес. Причина смерти: архианомалия “Симбиоз”».

«Погиб эколог Глеб Матвеев. Рыжий лес. Причина смерти: архианомалия “Симбиоз”».

Тренькающий звук тупой машинки отрезвил меня не хуже ледяной воды.

Какой, к черту, трибунал, если жить осталось всего ничего?

В голове пронеслось нынешнее утро. Прилет «Пчелы», выгрузка черных мешков, эти мешки на траве…

Теперь черный мешок светит и мне. Умирать в двадцать семь… Гадство!

Гадство-гадство-гадство!

Анабиотик.

Есть еще шанс. Даст бог, еще выживу.

Лай собак. Зеленый бежит из лесной чащи обратно, за ним гонятся несколько тухлособов и эхо-пес.

Не гонятся они, убегают вместе с ним.

Пинчук. Вихарев. Мошкин. Сидят сейчас в шахтах и ржут над нами. Ублюдки.

Ненависть. Ненависть. Жгучая ненависть. К ним. Ко всем.

Жгучая ненависть и жгучие слезы отчаяния.

Благими намерениями я вымостил дорогу в ад. Он есть, Бога нет. Зона и есть ад.

Зона. Семецкий. Ненавижу! Ненавижу…

Сумрак. Ветер пронизывает. Гул не стихает. В чаще за деревьями что-то мерцает. Мерцает и приближается.

Грядет Шторм.

Скорее.

Мерцающая с красным отливом волна все ближе. Зеленый упал. Псы заливаются истошным лаем, забиваются под камни, корневища деревьев.

Скорее!

Укладываюсь как можно плотнее под основание валуна. Накрываюсь трупом Оранжевого. Задираю противогаз, зубами вскрываю блистер. Давлюсь, но глотаю черную капсулу.

Огненная волна Шторма захлестывает убежище.

Лучше бы я остался тренером в Минске…

Тьма.

* * *

Ненавижу…

Ненавижу!

Ненавижу-ненавижу-ненавижу!

Ярость. Голод.

Ярко. Очень ярко. Ярко-ярко-ярко!

Противогаз! Противогаз…

Сумрак… Сумрак.

Темно, не опасно.