Она - Эмилия

Эмилия

Мила тихо-тихо подошла к родной могилке.Памятник с фотографией родителей был один на двоих, общий на две могилы.Девушка села на мягкую траву, в изобилии росшую рядом с могилами, и стала тихо разговаривать со своей матерью. Как бы ей хотелось сейчас обнять маму, прижаться к ней, чтобы та защитила ее от всех неприятностей.

– Милая мама, – шептала Мила, – Что же мне делать? Если бы ты была жива, ты бы подсказала мне, как поступить. Может быть, ты бы осудила меня за то, что я согрешила и позволила Валере быть со мной до брака. Но может быть, ты бы простила меня, потому что ты знаешь, каково это – безрассудно любить.Если бы ты смогла подать мне знак…

Только Мила договорила это, как вдруг ей на руку упал кленовый лист. Он так нежно проскользил по ее руке, что девушке показалось, будто это родная мать утешающе ее погладила. Она подняла этот лист и посмотрела сквозь него на солнце. Красиво просвечивались жилки, обрамленные желтым сиянием. И в этот момент она поняла, какой бы трудной ни была жизнь, она справится. С этими мыслями девушка аккуратно встала и пошла в сторону выхода из кладбища, ей ведь еще надо будет идти сегодня на работу.

1

В школе мне давалось все так легко и просто, что уже к классу седьмому я поняла, что зубрить мне не нужно. Мои сочинения зачитывались вслух, контрольные по математике я сдавала первой, а стихотворения заучивала после второго прочтения. 

Потом я поступила в МГЛУ на переводческий факультет, но как бы хорошо не училась, денег вечно не  было. Клянчить  у родителей не хотелось. Они сняли мне малосемейку  на Онежской улице, боясь,чтобы "жизнь общажная" меня не испортила. 

И я плелась в детскую библиотеку на Мичуринский проспект – на работу. Уборщицей. График :пятидневка, с семи до восьми вечера. 

В библиотеке  я мыла полы в залах, протирала пыльные стеллажи в залах и в подвале. 

А вечером я сидела за своим столом,в малосемейке и пила чай из кружки с отбитым краем, закусывая печеньем «Юбилейное», которое крошилось на мою старую юбку.

За окном был серый двор с моросящим дождем, голуби на загаженном подоконнике и одинокая старуха, сидящая, словно в палатке, в огромном буром плаще и не замечавшая, казалось, дождя.

Моя молодая жизнь проносилась мимо, словно скорый поезд, без остановок – мимо! 

Однокурсницы удивлялись – такая, казалось бы… ну, не то чтобы невзрачная, но… до красотки– ох как далеко! А рядом-то были красотки! Большинство однокурсниц были московскими. Естественно, могли себе позволить гораздо больше, чем я. 

Это была тоска – эти девицы, озабоченные только устройством своей личной жизни. Готовы были пойти за любого, но особенно ценились военные – зарплаты у них приличные. 

Я худая, высокая,с густыми тёмными, почти черными волосами, большими, яркими и очень живыми глазами –  немного кошачьими, желто-зелеными,вспыхивающими внезапно, словно карманный фонарик в темном углу. 

ВАЛЕРА....... 

Я помню его лет пятнадцать назад, ещё в Смоленске, в школе.Бывшего красавца я не сразу узнала и очень удивилась, признав наконец. 

Валера после школы поступил в ПУ, с горем пополам отучился на слесаря, не смог нигде устроится и перебивался случайными заработками. Выглядел  он потерянно и жалко.

 Углядела я его у мясного прилавка, где он просил взвесить ему кусок набора для борща, поменьше, и возмущался, почему он с костями. 

Разговорились. Он жил долго в свое удовольствие, получал все, что хотел.Но теперь захотел измениться, но нет жилья и денег. 

Осень выдалась неожиданно тёплой, мы бродили по улицам и целовались. Замерзнув, забегали в кафе и грелись кофе и булочками, которые я покупала. Я рассказывала ему про своих родителей.Такая неразговорчивая прежде, я говорила, говорила..... Вспоминала такие подробности, что сама удивлялась – и где же они хранились все эти годы? В каких отсеках памяти и души?

Я теперь подолгу рассматривала себя в зеркале. Мне казалось, что я похорошела. И глаза! Вот это было наверняка – глаза заблестели. Нет, правда! Исчезла тусклость и обреченность какая-то, что-ли? 

Спустя неделю Валера предложил  мне "сойтись". 

– Как это? – спросила я, почему-то внезапно побледнев. – Что это значит?

Валера как - то смутился и ответил—

– Ну, ты понимаешь же, Мила… Не можешь же не понять, честное слово! Мы встречаемся, любим друг - друга, но эти долгие  поездки отнимают все наше время, которое мы можем посвятить друг другу. 

Валера жил у друга в Выхино. Но, друг решил съезжать и Валера уже устал подыскивать подходящее жилье. 

Я совсем смутилась и начала его успокаивать—

– Нет-нет, я все поняла. Все, что ты имеешь в виду. Я просто пытаюсь понять, как ты это видишь? Квартира съёмная и маловата....

—Не веришь? – возмутился Валера– Ты мне не веришь?

– Верю, – тихо сказала я– только… зачем тебе все это надо? Прости!

– Ты, Милка, дура! – закашлялся он. – Вроде не школьница. .. Потом снова откашлялся и, чуть отвернувшись, сказал: – Зачем? Хороший вопрос! А ты… не подумала, что я… просто… полюбил тебя, Миля! 

Однокурсницы  в институте так смачно рассказывали друг другу как, сколько, где и с кем, что я стала задумываться, почему они так могут, а я нет. И мне тоже захотелось этого же и столько же, и так же.Хотя, было стыдно.... ведь мне давно девятнадцать... и я ни с кем.

В этот же день я позвонила Валере и попросила его переехать ко мне. 

Валера  за неделю так и не нашёл стабильной работы. То платят мало, поэтому не буду,то поработает  день и заявит, что начальник козёл. В общем, денег от него я не видела. Ну и не спали пока мы вместе. Я в интернете уже насмотрелась, как все происходит и ждала первого шага с его стороны. Валера то поздно приходил от друзей, то бывало и ночевал у них, не забывая, правда позвонить мне. Душу грело то, что предупреждал, чтобы еду не грела, не встречала. 

В библиотеке затеяли ремонт и на неделю я осталась  без  дохода. Валера ведь мужик, и на кашках не сидит,но мой холодильник, особенно морозилка, к концу недели стала пустеть.

Вечером Валера пришёл пьяный, поел и его еще сильнее разморило, он только через порог комнаты переступил, даже раздеться не смог, так на кровать и рухнул и тут же захрапел. 

Я разделась и легла на диван, так устала, что глаза закрыла,  и не заметила даже, как уснула.

Проснулась от того, что дышать не могу, что-то большое давит на меня, душит, почувствовала резкую боль внутри себя, вскрикнула и глаза открыла. Валера разделся и лежит на мне, сопит, дышит тяжело. Лицо красное, напряжённое, даже в темноте видно. Боль внутри нарастает, а он и не думает успокаиваться, всё грубее и резче его движения, всё сильнее сжимает моё плечо. Неужели это и есть любовь? Близость?

Валера застонал и обмяк, скатился на бок и лежал, закрыв глаза. Не так я себе представляла  близость. А тут как у кошек – прыгнул, сделал своё дело, и к стороне.

Внизу всё горело, низ живота жгло, я боялась пошевелиться. Валера открыл глаза, сполз с постели, прошлёпал босыми ногами по полу на кухню. Я услышала, как он жадно пьёт воду, делая большие глотки. Потом вернулся и включил свет. От яркого света я прикрыла глаза руками.  Он вдруг отбросил рывком одеяло, задрал мне  халатик и увидел кровь на простыне, удивился:

2

Проснулась я рано, ещё семи не было. Валера ушёл, закинув кружку с недопитым кофе в мойку. На столе в блюдце сиротливо лежал выкуренный бычок. 

Как я не слышала его? Удивительно!

К сегодняшнему дню полагалось учить слова, делать упражнения по грамматике и готовиться к семинару по лексикологии. Ничего не было сделано. Я начала нервничать.

Выпив быстренько чаю с хлебом, я читала учебник, устроившись на кровати.Достала из стопки на тумбочке тетрадь с лексикой и продолжила уже устроившись на подоконнике.  

На зарядке зарычал телефон. Что за смс поприходили? 

Операции с банковской картой. 

Бросилась к кошельку, в нем карточки не было, как и наличных. 

Я позвонила в банк и заблокировала карту, вернее то, что на ней осталось - сорок пять рублей. 

На карточке были все оставшиеся на неделю деньги. 

Надо взять себя в руки. За квартиру оплачено. На проезд можно взять с кредитной карточки в приложении. В конце концов, зачем волноваться, если под кроватью лежит картошка, а на полке в холодильнике – банка с кабачковой икрой и треть банки тушенки. И это еще, если не считать свеклы, из которой, по правде говоря, я не знала, что приготовить.

Через пару часов я шагала по лестнице,направляясь в университет, совсем как солдат – боевым решительным маршем. Шагала и представляла, как вечером, если заявится Валера, выскажу ему всё и пригрожу заявлением в полицию. Должно его пронять! 

Я не знаю, почему я не поехала на лифте. Я даже не проверила, работает ли он или торчит по своему обыкновению в темной шахте без движения. Наверное, я интуитивно понимала, что марш с шестого этажа немного успокоит меня. Все-таки в том, чтобы клокотать от злости, мало приятного. И действительно, на третьем этаже я почувствовала, что мне гораздо легче. Я начала надеяться, что, может быть, просто не открою ему дверь. 

Как только я так подумала, моя нога соскользнула со ступеньки и как-то странно вывернулась. Я потеряла равновесие и пребольно шлепнулась попой. Из глаз брызнули слезы. Да что же это за день такой!

Я сидела на ступеньках и размазывала по щекам тушь, когда услышала, что с верхних этажей кто-то спускается. Понятное дело, мне не хотелось, чтобы меня видели такой вот зареванной мямлей. Я попыталась встать.

3

Ай-я-яй! – вскрикнула я и снова села на ступеньки.

Наступать на одну ногу было очень-очень больно.

Шаги приближались. Тяжелые, грузные. Теперь уже я понимала, что по лестнице шагает баба Настя. 

Баба Настя жила на пятом этаже и редко спускалась во двор из-за своего веса,который  мешал ходить.Продукты  ей привозила дочь, чтобы баба Настя не ходила по магазинам. Балкона в квартире у неё не было, и изредка она выходила "подышать".

 Через несколько секунд я убедилась в том, что это и была она.

– Мила, ты упала? – воскликнула баба Настя, тяжело дыша, свистя одышкой и округлив глаза.

– Я оступилась, – объяснила я.

– Ты наверно ногу сломала?

– Да нет, я просто ушиблась немного.

– А почему ты тогда здесь сидишь, – не унималась она– позвони кому, заберут тебя. 

– Кто заберёт? —не поняла я, хотя в этот момент единственное, что меня интересовало, – так это, смогу ли я доковылять хотя бы до лифта.

Я снова попыталась встать. Острая боль пронзила ногу. 

– Давай я возьму тебя за руку  и проведу до хаты твоей! 

Я засмеялась, несмотря на боль в ноге.

– Спасибо, сама доскочу! —я представила, как баба Настя ведёт меня за руку и мне снова стало смешно. 

Баба Настя фыркнула —Как знаешь! —и поплыла дальше. 

Опираясь на перила, я доковыляла до следующей лестничной площадки. К счастью, лифт работал. 

Каждый мой шаг отзывался резкой болью в лодыжке. 

Вызвав такси и еле допрыгав до машины, я поехала в травмпункт. 

Добрый день, – робко прошелестела я под окошком регистратуры. – Я подвернула ногу на лестнице.

Я замолкла, не зная, что еще сказать.

Подав паспорт и полис в окошко, я ожидала приёма в кабинет. Врач-травматолог, пощупав ногу, послал на рентген. 

И вот тут я заметила, что моя лодыжка увеличилась в размерах – безобразно распухла, если называть вещи своими именами.

После рентгена, осмотрев мои снимки, врач проводил меня в перевязочную, где мне  наложили шины, гипс. Перелом наружной лодыжки с удобным положением отломков..... Сорок пять дней покоя Освобождение от занятий. Где взять костыли? 

Уже дома, я присела на кровать и расстроилась. 

Вдруг захотелось целую вечность не вставать с постели. И чтобы никто меня трогал. 

4

Утром, когда я попыталась наступить на больную ногу, поняла, что чудесного исцеления за ночь не произошло. Всю ночь я искала удобное положение для сна из-за гипса. Валера не звонил и не приходил. Развлекается, наверно. 

Я понимала, что лекции лекциями, но живые диалоги мне никто не заменит. Мне нужна практика,а значит, придется стиснуть зубы и собираться.

 Я решила, что явлюсь на практику речи, а  на все остальные пары все-таки забью – две лекции можно будет потом списать, а семинар по истории зарубежки многие пропускали и ничего, живы, тем более, справка есть и доказательство—моя каменная нога. 

Пришлось сунуть многострадальную ступню в  махровый носок и двойную бахилу. Я подумала, что это ничего: идти-то недалеко, да и сухо на улице.  

В аудитории мне пришлось скакать на одной ноге, касаясь второй ступней пола для сохранения равновесия. Мало того, что это самое сохранение равновесия достигалось через боль, на меня еще и все бессовестно пялились.Дура ведь какая! Справка у неё открытым числом, нога в гипсе, а она припёрлась, скачет. Но я была довольна. Ничего не пропущу! 

Впервые я порадовалась и ремонту в библиотеке, который неожиданно затянулся больше, чем на неделю... 

 До трех ночи я  писала курсовую по "Практической психологии", за которую мне обещали  подкинуть денежку знакомые мамы. У  подруги мамы—дочь - оболтус, которая до второго курса доучилась, и ничего не знает.  Я обещала помочь. Психология - моя страсть, как закончу, поступлю на кафедру психологии. Заочно.

 Выключила нет-бук и, по-моему, уснула раньше, чем легла в постель. Во всяком случае, на следующий день я даже не помнила, как клала нет-бук в тумбочку, снимала халат и забиралась под одеяло.

5

Утром мне позвонили родители. Папа купил маленькую хонду. Я рассказала маме о том, что не смогу приехать  за тёплой одеждой, как обещала. Родители успокоили меня, сказав, что приедут ко мне сами. 

В универе сегодня были предметы, которые можно было поучить и дома. Поэтому я осталась. 

Чашка горячего кофе  помогла мне согреться и отвлечься от размышлений о Валере. После кофе я приняла горячий душ и прилегла с конспектом на растеленную кровать. Стало тепло и уютно. Но все же где-то в глубине души чувствовала, что случится что-то плохое.

Через несколько часов позвонил Валера. Я подняла трубку,ведь мне было очень интересно, как он объяснит, что он украл карточку и потратил деньги. 

Валера самозабвенно врал, что взял мою карточку, чтобы купить продукты. Я ведь всегда  такие сумки таскаю! Но карточку у него съел банкомат, когда он зазевался, а забрать её он бы не смог.Да и куда она денется, она же в банке, до востребования сохранится! 

—Мы расстались. Не звони мне больше—сказала я чётко и громко, но казалось, голос немного задрожал. 

—Сука—сказал он, и бросил трубку. 

Любовь стала таким заезженным словом! Это слово не выражает и сотой доли настоящих чувств. Я так привыкла к Валере, что не замечала того, что он лишь пользуется мной. 

Мне нужно было  каждый день видеть его. Когда он исчезал, я думала о нем, надумывала себе о том, что он, несчастный, ищет работу.Моя привязанность к нему стала безразмерна, как китайские капроновые колготки, и  если бы кто сказал, намекнул, что Валера всего лишь использует меня в своих целях, я бы никогда не поверила. 

Однако я упустила одну важную деталь – он был умен, даже без высшего образования, а я была дурой с не полным высшим.В обычной жизни я была беспомощна, как младенец, меня так легко открутить вокруг пальца. 

Лирион

Ледяная вода обрушилась на мою голову и плечи.  Я безвольно повис на веревках и с трудом открыл глаза.

 Вода стекает с меня ручьями. 

Боль от электрического кнута на спине и плечах просто невыносима.

Для энийца боль  это не тяжёлое испытание. 

Но несколько часов кнута, превращает малейшее движение в пытку. 

Я судорожно заглотнул воздух. Грудь начала интенсивно подниматься и опускаться, и вскоре перебитое ударами дыхание восстановилось.

Отдышавшись, разлепил глаза. Вспышки боли, воплотившись в цвет перед моими глазами, мелькали в пространстве и мешали видеть. 

Неподалёку промывали скользкий от крови кнут. 

—Не "самоочищающийся" —подумал я. 

 И вот.... удар по затылку – нет, это была даже не боль, а хруст. Что-то разбилось, сломалось, разлетелось алыми брызгами. Боли уже не было. Совсем.

6

– За день до  этой жуткой аварии, унесшей в одночасье жизни родителей, я сидела  дома  и готовилась к проверочной по лексике. 

"Эмилия, детка, мы выехали к тебе, через часов семь будем у тебя. Едем медленно, аккуратно, не беспокойся. " – мамин голос до сих пор звучит в моих ушах. 

"Ох, мамочка! Жду вас! Пожалуйста аккуратнее, прошу! —мама уже была недоступна. Не везде были зоны покрытия..... 

В одно мгновение от моей семьи никого не осталось. 

 Отец, не справился с управлением... 

В один день весь мир для меня перевернулся. 

Это мучительно больно, я не могу поверить в то, что произошло.

Из Смоленска ко мне выехала тётя. 

Я была будто во сне. Она забрала меня на своей машине  в город, где в морге уже были родители. 

А потом были похороны. Когда хоронили папу с мамой, лил сильный дождь. Тётя стояла совершенно спокойная, с окаменевшим от горя лицом, лишь немного покачивалась. Если бы я её не поддерживала, то она упала бы в разрытую могилу.

Поминали в зале, где недавно, так уютно мы сидели вместе, когда я приезжала в гости. Соседки, пришедшие помочь, суетились на кухне и вокруг стола, а мы с тётей просто сидели, тесно прижавшись друг к другу. 

Вечером, в пустой квартире, я тихо плакала, забившись в уголок. Сколько я так просидела, не помнила. За окном уже светлело. Шумел ветер, срывая яркие, разноцветные листья и посыпая ими землю золотисто- багряным ковром. Эта осень была необыкновенно тёплой,но только не для меня. Пробирал холод одиночества и мучительной душевной боли.  

Дни потекли своим чередом. Я взяла академический отпуск по семейным обстоятельствам. Чтобы прожить, я была вынуждена продать трехкомнатную квартиру. На вырученные деньги, мы с тётей купили две однокомнатные "хрущевки". В одной из них поселилась я, вторую я сдала молодой семье с маленьким ребёнком. 

На Димитриевскую родительскую субботу я приехала на кладбище очень рано,народу здесь не было совсем.У ворот кладбища ещё только выносили товар—цветы, венки.... 

На старом ящике сидела бабушка с букетом хризантем. Я купила у неё весь букет, хотя она собиралась продавать их поштучно. Бабушка очень обрадовалась, сказала мне :"Спасибо тебе, дочка, выручила", —и стала собираться, не забыв припрятать сломанный ящик в кустах. Я прошла по основной дороге до трех старых лип, после чего мне следовало свернуть направо, на тропинку. Со всех сторон возвышались кресты, памятники, высокие оградки. А вот и три старые липы. Я свернула на тропинку, ведущую между оградок к могиле моих родителей. 

Поставив цветы в банку с водой и убрав старый засохший букет, я некоторое время постояла у ограды. Родители смотрели на меня с черного гранита, лица их были радостными. Они были хорошими людьми, добрыми, любили друг друга, любили меня, свою единственную дочь. 

 Их памятник – один на двоих, где мои мама и папа были изображены вместе. Так они жили, так погибли. И похоронены тоже так – рядом, вместе. 

Наверное, смерть всегда неожиданна. Даже когда из жизни уходит долго и тяжело болевший человек – это все равно шок.

Но когда все происходит внезапно, среди полного благополучия и здоровья, смерть ранит еще больше. Да нет, что там – это просто не укладывается в голове.

Лёгкий ветер срывал с деревьев листву, и листья, кружась, словно маленькие темные вихри, танцуя, опускались на землю. 

Я устроилась в бар, официанткой, с ежедневной оплатой. Так я смогу заработать здесь себе на хлеб. Но как дальше быть с учёбой? Остаётся общежитие, снимать квартиру мне будет уже не по зубам.

Я свернулась калачиком в постели и неожиданно быстро заснула. На грани сна и бодрствования, все глубже погружаясь в долгожданное забвение и бесчувствие глубокого сна, я мысленно плутала по длинному темному лабиринту, который сужался с каждым моим шагом. Сон, благословенный сон, и учитывая, какой у меня была ночка на работе, я с радостью приветствовала его. Интересный сон..... 

Тёмный туннель уносит меня с неимоверной скоростью вперед, в неизвестность. А потом появляется кто-то впереди меня. Только силуэт мне виден, разглядеть не удается, этому мешает яркий свет, который проливается сюда в темноту из конца коридора.

– Хочешь ли ты остаться в этом мире? —так приятно звучит голос... Успокаивающе...

– Да, – выдыхаю  в ответ. 

– Твое тело  теперь мертво. Ты все равно желаешь остаться в этом мире?

– Да.

И потом тьма. Пугающее молчание. И наше, смоленское кладбище. Моя свежая могилка теперь рядышком с могилами родителей, украшенная цветами, венками.  Маленький памятник с моим фото возвышается над тёмной землёй. Вот такие дела…

—Может пора домой?—опять голос..... 

– Куда? – не поняла я.

– Домой пора тебе.  Наш мир намного шире. Тебе нужно опять сделать выбор. Хочешь ли ты остаться в этом мире? —прозвучал тот же вопрос. 

– Нет,хочу к маме с папой,  и хочу жить—ответила я.

– Они тоже сделали выбор. А тебе пора домой.

– А кто же вы? – спросила я. 

– Я та, которая должна тебя проводить домой… – уклонилась от ответа та, которой принадлежал ласковый, нежный голос. 

– В новый мир? – с волнением опять спросила я.

Всё озарилось светом, я зажмурилась. Показался опять знакомый темный туннель. Подхваченная внезапным ветром я понеслась вдаль. И сейчас пока еще не знаю, что ждет меня впереди, там, в конце этого туннеля. Одно скажу, что чувство какого-то облегчения и свободы в моей душе. Лечу, в мой новый мир…Хороший сон......

7

Молодые аны* /высокородные госпожи/ вдвоём сидели  и
потягивали вино. Ноги Цивеллы, обутые в изящные туфельки с
высоким и довольно острым каблуком, небрежно упирались в
тело лежащего у её кресла энийца – одна в ямку под
грудиной, вторая прижимала к животу возбуждённый член (на
химии -то, попробовал бы он не возбудиться!), как раз этим
самым каблуком. Эниец  низко рычал.

- Я просто не понимаю, как с ним ещё обращаться! —
жаловалась она подруге. 
Ошейнику он сопротивляться, конечно, не может, но от такого подчинения никакого удовольствия. И без химии вообще не возбуждается! Хотя, и ладно. Там такая дубина между ног, что,если на него сядешь, до горла проткнёт.

Шинах засмеялась —положим, не до горла, да и не
проткнёт, но размерами энийца Светлая Мать  действительно не обидела. Далеко не каждой ане подойдёт и принесёт удовольствие. С постельным его однажды пробовали свести, но этот ненормальный чуть его не покалечил, хоть и связан был, еле оттащили –
загрызть попытался! Одно слово-животное.

Каблучок, тот, что на члене, воткнулся набойкой под уздечку, и эниец всхлипнул и зарычал, прокусывая губу.

- Да заткнись ты! —прикрикнула она, нажимая сильнее,заставляя энийца подавиться криком. 

Неужели действительно сжечь придётся? Столько времени впустую...На него не тратилась, даже не кормила ещё. Мне его в ювелирной на бонусы дали. Энны у него уже не вырастут, пустой он. 
Вот как Лия умудряется своих самцов дрессировать, а? Они же у нее слушаются беспрекословно.
Тут Цивелла замолчала и ошеломлённо посмотрела прямо в глаза подруге. Через мгновение на лицах обеих ан расплывались коварные улыбки.

- Мне как-то по секрету на ушко нашептали, что  ана Лия
говорила: мы просто не умеем обращаться с
энийцами. Как думаешь, Шинах, это животное
достаточно сильное?

Годом ранее.. Лирион.

Родился я на окраине Альянса Звёздных Систем. Закрытая планета Эния. Наша планета ещё не застроена полностью или даже на двадцать процентов. Новых городов не строили за обычной ненадобностью. 

 Эния была отличным местом. Здесь проживало около миллиарда энийцев, но никакого дискомфорта не было, да и особых проблем тоже. 

Когда настала эра зарождения технологий, которые за пятдесят лет изменили планету, все изменилось.

 Слава Матери, мы не успели исчерпать природные ресурсы планеты, когда поняли, что они не безграничны. Мы начали находить все новые альтернативы старому транспорту и новые способы выращивания пищи. 

Было много изобретателей, которые либо только в эту пору начали шевелить мозгами, либо только сейчас решились открыть свои идеи планете, боясь, что ранее их бы не послушали. 

Мы изобрели световой круг из звуковых и солнечных батарей, который защищает нашу планету от радиации, губительно жарких лучей и хрупкий зелёный мир от вторжения. 

Мы напрочь отказались вести старый образ жизни, и начали, наконец заботиться не о себе, а о планете.

Беда энийца в том, что в последние годы наша численность уменьшается, как раса, мы обречены. Тяжело найти подходящую пару. Тем более ту, что захочет иметь детей. Очень часто энийки погибают при родах. Моя мать не погибла, рождая меня. Светлая Мать сохранила её, но не для отца. Она получила кираты */денежная единица/, уехала в Рию и навсегда забыла про меня. 

Моя беда была родиться чрезвычайно крупным. Наши женщины боятся смерти, боятся рожать и инстинктивно избегают  даже средних самцов, с сильно развитыми эннами.*/твердый вырост из костного вещества на голове у энийца/. 

Ввиду особенностей физиологии,будучи крупным, автоматически зачислен в совет безопасности Системы Эния, с легкостью управляюсь с оружием крупного калибра, за что меня прозвали "гора". 

Я редко даю волю чувствам, предпочитая держать все под чутким контролем.

Несколько дней назад я почувствовал,а позже и  врачи Энии подтвердили,что в основании моих  эннов,начала зарождаться новая четвёртая, сильная ветвь, с мощной клеточной структурой. 

Я, конечно, испугался, полагая, что это какая-то опухоль, которая должна меня прикончить… Но, не имея никаких шансов что-либо сделать, пришлось просто напиться с горя, ожидая прибытия на крошечную планету - спутник к находившийся там лучшим врачам Системы, и надеясь, что они мне смогут помочь.Вдруг меня заранее обрадовали сообщением о том, что смогли опознать формирующуюся структуру. 

Прибыв на спутник Ынтолх,я преспокойно получил разрешение на посадку. И уже через час я вышел из космопорта планеты.

Этот  крошечный мир был красив. Утопающие в зелени, местные здания выглядели воздушными и хрупкими. Отчего картина была поистине фантастической… Сев в первое же аэротакси, назвал адрес и, откинувшись на спинку сиденья, уставился на мелькающий за окном пейзаж.

Несколько месяцев назад мне предложили здесь работу в порту, в системе безопасности. Именно это меня и заинтересовало. А точнее, то, что могли мне предложить здесь... За работу я брался охотно, особенно высокооплачиваемую. Но! Сперва надо было изучить мои результаты исследования. 

Аэротакси, наконец, приземлилось  рядом с металлическим зданием лаборатории. Расплатившись, я направился внутрь.

– Чем могу вам помочь? – вежливо поинтересовался  эниец на входе.  Прошу, присаживайтесь. Чаю? 

– Э, – Я чувствовал себя в этой комнатушке таким несуразно большим...и плюхнулся на предложенный пуфик. 

– Ваши результаты– мягко сказал эниец, держа в руках вид-карту с моими результатами – Многим сложно, когда они узнают о своих возможностях... 

– Диагност заявил о появлении новых клеток, в основании моих эннов.... 

– Даже так? – слегка удивился эниец –  тогда вас  давно ждут на приём. 

В небольшом кабинете меня уже ждал врач. Я присел  рядом и приготовился слушать. 

—Если вы не против, то не могли бы рассказать, что с вами произошло в последние дни?—спросил он. 

Я подумал  и рассказал  о том, что недавно смог предотвратить попытку воздействия на свое сознание. 

– Очень интересный случай,так вы говорите, что когда телепат попробовал проникнуть глубже, вы смогли вытолкнуть его из своего сознания?

– Смог. 

– Вполне возможно, что именно он и стал виновником вашей инициации, – задумчиво произнес он. – Так иногда случается. Когда у кого-то способности спят, атака вполне способна их пробудить…

– Но энны же…

– Энны у вас – ваши родные, иначе та структура не смогла бы в принципе зародиться. Уж такая она требовательная…

– Но как же… – растерянно протянул я.

– Да что вы так расстраиваетесь. Во всем надо искать положительные стороны. 

– Это же какие?..

– Ну… У вас есть способности сильного энийца. Повышенная активность, ну, во всем.... Кхм.... М-да… что-то обрадовать вас у меня не выходит… Вы уж извините…

– Да ладно… – грустно вздохнул я. – объяснили все,как есть, и то хорошо… Вы же понимаете, что я не могу иметь семью... А дополнительные энны это, как издевательство..... 

–Понимаю вас,... – развел он руки в стороны. 

Мы, наконец, вышли из тесного кабинета и пошли по длинному коридору, который вскоре вывел нас в небольшой круглый зал.  

Я скоро стану обладателем третей ветви эннов..... 

Еще появилась интересная, но полностью бесполезная способность – я мог создавать слабую, но вполне видимую электрическую дугу между эннами, что выглядело очень эффектно…

В последнее время со мной связывалось несколько странных энийцев,очень заинтересованных в покупке моего корабля. 

Недавно я приобрел старый, почти «убитый» небольшой военный кораблик, класса разведчик. 

Форму  я подкорректировал сам. Теперь он имел  форму наконечника стрелы – довольно толстый по центру и переходящий в крылья на концах. 

Внутри он, правда, практически никакой - реактор истощен, разбит генератор щита.... А потому достался мне за копейки. 

8

—Госпожа, что с вами, что с вами, очнитесь!!!!! 

Я не выключила телевизор..........Ещё поспать..... Где пульт..... 

—Я не могу коснуться вас, Госпожа, что мне делать? 

Что за канал с утра вещает? 

С трудом разлепила глаза и закричала. 

У меня в квартире МУЖИК!!!!    

Мужчина сжался и закрыл лицо руками. И..... ГДЕ Я??????  

Я нахожусь в круглой, дорогой машине... мужчина дрожит до сих пор, лица не открывает... 

—Ты кто? —спрашиваю я. 

—Рр.. аб —отвечает он. 

Мне прям весело стало. Ну и сон!!!! 

—Чей раб? 

—ФлайерТакси. 

Что - то  чешется на лбу, провожу рукой по волосам...И ЭТО НЕ МОЯ РУКА!!!!! НА РУКЕ КРОВЬ!!!!!!!! ЧТО ЗА.....!!!!!!!! 

Сознание резко уплывает..... Слышу приглушенный шёпот... —Госпожа...!!!! 

Вот жуткий сон!!

9

Странное место – полная тишина и густой клубящийся туман, словно я оказалась внутри облака.

Туман настолько плотный, что я не видела пальцев вытянутой перед собой руки, не видела своих ног: всё пространство – снизу, сверху, вокруг меня – скрывала белёсая пелена.

Никогда я не отказывалась в подобном месте: мир сузился до сферы радиусом около метра – именно такое пространство я могла видеть свободно. Голова, туловище, руки, если не вытягивать их слишком далеко, попадали в сферу видимого пространства, а вот ноги уже нет – они были за видимой границей.

– Где я? – невольно вырвался  мой крик. Он полетел гулким эхом в пустоту и остался без ответа, а я попробовала хоть что-то разглядеть. Тщетно – в тумане глаза бесполезны, в нём даже чувствовать сложно, а основываясь на обрывках чувств, невозможно что-то себе объяснить – не за что зацепиться, не к чему достроить воображаемые образы. Около моих босых ног чувствовалась твёрдая прохладная поверхность – видеть  я её  не могла. 

Темно не было – воображение нарисовало мощные светильники, скрытые за клубящейся пеленой. Свет от них напрямую пробиться ко мне не мог – рассеивался, подсвечивая пространство вокруг меня,как в кабине солярия. Приходилось лежать неподвижно, размеры кабины были мне неизвестны,ноги и руки плохо слушались. 

 Я находилась непонятно где! 

Ни волнения, ни страха я не испытывала. Учитывая моё положение, это выглядело странно, но как ни удивительно, эта странность казалась мне естественной. Я не понимала, где я и каким образом оказалась в этом месте, но понимала, что это уже не сон. 

– Потерпите ещё немного, ана, скоро вам станет лучше – прозвучал успокаивающий, женский голос. 

Может быть, я умерла? Но нет, видимо, нет, решила я, ведь я по-прежнему могла ощущать себя – единственное, что я пока ещё могла в этом  непонятном месте.

Вот теперь стало тоскливо,скучно, страшно. 

Закрыла глаза, собрала всё, что от меня осталось, и, используя свой последний шанс, в едином порыве воли мысленно оттолкнула от себя пустоту. 

Это был не сон. 

Кабина беззвучно открылась. Туман рассеивался. Рядом с кабиной стояла девушка. Она была одета в странную униформу зелёного цвета, которая гармонировала с рыжеватыми волосами, волнами, струящимися по плечам, и бледноватой кожей. Волевой взгляд пристально изучал  меня. 

— Как вы теперь себя чувствуете, ана? 

Я качнула головой,  силясь спросить где я и как оказалась здесь.Виски запульсировали от боли. 

Поморщившись, я попробовала пошевелиться, но тело не слушалось меня , словно оно больше мне не принадлежало.

Тем временем девушка дотронулась кончиками пальцев до моих висков, а затем  приложила к ним небольшие светящиеся диски. Мне показалось, что в моей голове произошёл взрыв…Больно..... ТЕМНОТА.... 
Первое, что я ощутила, выплывая из темноты боли, это жуткая слабость во всем теле. Но больше всего поразило то, что я теперь ничего не чувствую. Я разлепила неподъёмные веки. 

—Ана Лия, теперь с вами точно, все будет в порядке.... 

Снова девушка в зелёной форме, приветливо улыбается мне. Рядом подъехал столик с какими-то склянками, которые она судорожно перебирала. 

Мой первый сон уже не казался мне сном. От этой мысли меня бросило в холодный пот. 

У девушки,  видимо она была медиком, были удивительные руки, легкие и прохладные, она сделала мне укол в предплечье,так нежно, словно просто прикоснулась иглой. Потом заклеила ранку прозрачной пленкой, бинтов, видимо, тут не было.

—Это успокаивающее, вам нужно отдохнуть..... 

Цивелла

—Было бы приятно сделать гадость этой высокомерной выскочке, как думаешь? 

—Полностью с тобой согласна. Тебе же безумно надоело возиться с этой тварью. Подари тварь ей и мы вместе посмеёмся над её позором и падением репутации. 

—Это не постельный и не бытовой.... Неподчиняемый с карьеров... Я порву его паспорт, скажу об утере. Примет собственностью, а потом.... будет сюрприиииз!!!! 

Надо ещё до мелочей продумать  как всучить ане Лие мою проблему.... Да я даже немного потратиться на медика согласна, лишь бы избавиться от него!—Цивелла мысленно потирала руки. 

Все прошедшие месяцы ана Лия подспудно вызывала во мне злобу и зависть. Ана выращивала энийцев ещё на Мадрасе*/соседней планете, связанной торговыми отношениями/. Энийцы теряли энны и отправлялись на уничтожение. На одних эннах она сколотила приличное состояние. Один только  её кристальный особняк на Мадрасе стоит десятка домов здесь. Здесь её мало знали, только как очень богатую ану,которая недавно здесь... Но мы  с Шинах знаем, что она вмиг составит нам конкуренцию. 

Я действительно очень сомневаюсь, что ей удасться что - либо сделать с энийцем, хоть как - то добиться от него подчинения. Для постельного он слишком мощный и неуклюжий. Для бытового... да как карикатура, особенно на кухне в фартуке, ха! Возможно ей удалось бы его сломать, попади он к ней изначально, но... Энны уже не растут, член не стоит...Она  ведь брала "свежих" энийцев, которые попадали к ней после захвата их кораблей. Этот же после карьеров и после развлечений Арримы.. Я прекрасно вижу бессильную злобу в его почти чёрных глазах, и дикую ненависть при взгляде на любую ану. Нееет, такую тварь никто не приручит.У энийцев генетически высокий болевой порог и несгибаемая воля. Я понаблюдаю и вдоволь посмеюсь над её позором. В итоге она отправит его на сжигание, за свой счёт..... 

Лирион

Дверь в подвал отворилась и на пороге возник наголо обритый раб в простых тряпичных брюках и сапогах. 

Раб молча подошел ко мне и стал откручивать кандалы от специальных креплений, на которых я висел.

Как только мои руки упали двумя бесчувственными плетьми, мириады острых иголочек ударили по нервным окончаниям. 

 Раб ухватил меня за цепь и буквально поволок из камеры, поскольку затекли не только руки, но и ноги. Пока мы шли по длинным мрачным коридорам, я несколько раз падал, колени мои кровили и нещадно болели. Хотя чего это я, болело все. Голова, руки, ноги, желудок....дня четыре назад ел... 

Шли мы, по моим ощущениям, вечность, но вскоре, перед нами возникла высокая дверь из темного дерева.

Вот никогда я не забуду, как пахнет пыточная! Равно как никогда не перестанут сниться мне одни и те же кошмары, которые были явью. Вот я лежу на столе, в темной комнате, пропитанной испражнениями, страхом, кровью и болью.Меня испытывали со всей жестокостью. 

Лезвие режет, а раны мои не затягиваются от дешёвого медика,повреждения не исчезают и тогда все повторяется вновь… а я так изможден, что вместо криков боли, от которой агонизирует все внутри меня, вырываются лишь сиплые всхлипы, пока чернота заботливо не укрывает сознание на жалкие доли секунд.

 Я даже не пытался сопротивляться и бежать. 

Я пробовал однажды. Теперь знаю, что это бесполезно. Рабский ошейник можно снять только в Министерстве с волеизьявления Госпожи,тогда станешь свободен. За всю историю был такой  один случай, на Мадрасе, но был один и давно..

То, что меня привели не в пыточную, стало понятно тут же. Это место скорее походило на рабочий кабинет. Просторная чистая комната, в которой витали запахи бумаги и дорогого парфюма. Впрочем, обладательницу этого самого парфюма я увидел сразу. 

Она сидела за широким деревянным столом, сложив руки перед собой. 

– Хриш сними кандалы– сказала она,остро взглянув на раба. Раб под её взглядом, кажется, вздрогнул и уже немного подрагивающими руками поспешил разомкнуть кандалы, то и дело промахиваясь ключом мимо скважины. 

Сейчас мои ноги болели, гудели и вибрировали так, что подкашивались в коленях. 

– Свободен, – лишь коротко бросила она тому, кто привел меня. Дверь затворилась, и мы остались вдвоем.

Её брезгливый взгляд скользил по мне, будто бы ощупывая и тщательно осматривая каждый сантиметр моего тела. При этом она брезгливо фыркнула, когда её взгляд упал на мою изрядно грязную набедренную повязку. 

–  Имя, раб? 

– Лирион, Госпожа. 

– Просто Лирион? 

– Просто, Госпожа– ответил я. 

– Хочешь пить, Лирион ?

– Нет, Госпожа. 

– Нет? – явно удивилась она.

– Я хочу по нужде, Госпожа– обнаглел я. – А потом пить и есть. 

Вдруг меня пронзила боль, заболела буквально каждая клеточка тела, но я продолжал стоять. Тело было парализовано, хотя внутренне, в душе, я корчился от боли. Наконец боль стала стихать и я прислушался. 

–Это дисциплинарное наказание. Тебе ясно, раб? Я в дарственную тебя оформляю, и что мне мешает сделать так, чтобы подарок не доехал? – скучающе ответила она, после чего махнула рукой на меня. Грузись в флайер и не смей обгадиться! 

Я пытался  вызвать в себе злость и ненависть, но их не было... Активировался ошейник, правда он работал в фоновом режиме. Установки были стандартные—не бежать, не убивать и не совершать самоубийство.

Эмилия

Первым, что я увидела, открыв глаза, было лицо.

Перед кроватью была зеркальная стена. Как и справа и слева от меня. Я не чувствовала запахов, не слышала звуков, пустота.  

И мне не верилось,эта девушка — я? 

Густые темные волосы были  не разделены пробором и свободно спадали неопрятными волнами, едва доставая до худых плеч.Пухлые губы окрасились почти в тот же оттенок, что и кожа — которая, кстати говоря, была очень бледной. Я смотрела с удивлением и страхом на незнакомку.

 Я вспомнила тёмный туннель, в конце него свет и такой приятный, успокаивающий голос.... этот разговор во сне.... моя могила и обещание новой жизни.... 

Это не моё тело, значит, моё  настоящее тело мертво? Все так, как во сне, как говорил голос.. Фантастика... 

Я любила почитать романчики про попаданок в прошлое.... но попасть самой? 

Я пощупала руки, подергала кожу, ногти, волосы, осмотрела зубы. Дёрнула себя за волосы, ущипнула за руку. Не я. Но чувствую, все чувствую.... 

И где я? Судя по чудо-кровати с выставленной на матрасе температурой, с зеркалами... в будущем??? И причина, по которой я здесь оказалась?! 

Я резко села, глядя на свои бесконечные отражения. Они смотрели в ответ одновременно с паникой и настороженностью.

Я вытянула шею — потолок тоже оказался зеркальным. В нем было мое отражение. 

Итак. Это тело живо. Моя душа жива и я здесь. Надо выживать. 

Я на секунду опустила взгляд, осматривая комнату. Все остальные отражения повернулись вместе со мной. 

Я вновь вернулась к отражению на потолке и смотрела в свои удивленные, голубые глаза.Узнать бы, кто я и где я.... 

Ожидание

Госпожа не подписала дарственную на раба...Это и ясно, как Светлый день.... Нужен ли ей лишний рот? 

Вот и сознание плывет и обрывается. Я сдался. Не хочу жить, а умереть не получается. 

Распорядительница стоит надо мной, что-то зло говорит, брови недовольно хмурятся. Наверное, удар по голове был слишком сильным, я потерял слух, поэтому ничего не слышу. Зато меня сняли с крюка,  и теперь я лежу на мягкой земле. 
 

Раб прижимает  мне стакан к губам, я судорожно делаю глоток, сплевывая выпавшие зубы. Вода, сладкая.. Шум отступает, картинка перед глазами проясняется, оказывается, я снова могу слышать.. 

По ягодицам течёт кровь и от понимания, что делали со мной, пока я был без сознания, меня выворачивает наизнанку. Кнут опускается на спину, раскрывая новые грани боли. Я хриплю, голос сорван. 

       Жив..... Снова жив.. .          

Я пришёл в себя в незнакомой комнате, на узкой кровати. Раб - лекарь был испуган и суетлив. Он впихивал в меня кучу лекарств, не понимая, почему мой пустой желудок сразу всё отвергает. Он жаловался мне на отсутствие восстановительной капсулы и хороших лекарств. Он снова высыпал в стакан полупрозрачные капсулы и хорошенько взболтал мутнеющий раствор... 

—Вот чем мне тебя откачивать? Госпожа точно меня прибьет, я ведь не волшебник!!!! 

Он помог мне приподняться, бережно удерживая за плечи, дождался, когда я выпью все, до последней капли  и заботливо поправил подушку. 

Лекарь уткнулся в монитор, подключенный к моей руке и заявил-относительно готов. .Растяжение  и разрывы приводящих бедра мышц, вывихи суставов, множественные гематомы тела, все это можно закрыть одеждой.Остальные крупные повреждения я убрал и медик сломался. 

Медик вправду сотворил чудо. Уже через несколько часов я ковылял по коридору, прислушивался к ощущениям тела и ощупывал языком пустоты от выбитых зубов, осторожно втягивая носом воздух. Я ведь прекрасно помнил, как мне его снесли напрочь одним ударом. 

Что меня ожидает? При наличии чудесной капсулы Госпожа нарежет на лоскуты и соберёт снова. Этакий конструктор для Высокородных Ан. Живот недовольно заболел и забурчал... Как давно меня не кормили.. Постоянное чувство голода и лишь жалкие попытки урвать еды. Теперь я трясся над тарелкой с ничтожным кусочком липкой субстанции,пытаясь растянуть несуществующее удовольствие от еды. Я раздражал распорядительницу любым движением, даже взглядом, но бить меня она уже не могла.

Подписала. Приняла Госпожа. 

Меня было приказано отмыть со шланга и привести в комнату ожидания. 

10

—Ана Лия, как вы себя чувствуете? 

В комнату бесшумно вошла уже знакомая мне девушка в зелёной форме. Она щёлкнула пальцами по матрасу  моей кровати и ей в руку выехала  электронная панель. 

Я не знала, что отвечать, чтобы не выдать себя,но молчать тоже было подозрительно. 

—Что со мной произошло? - спросила я. Когда - то нужно начинать. 

—Жёсткая посадка флайера. Медик диагностировал сотрясение мозга,небольшие раны и ссадины лица. Вы прошли диагностику  и лечение в капсуле. В настоящее время состояние стабильное,вашей жизни и здоровью ничего не угрожает. 

—Обо мне спрашивали, искали или интересовались? - решила я хоть что-то разузнать о "себе". 

— Мы связались с Мадрасом. Ваша мать просила её не тревожить информацией о вас,объясняя тем, что у неё своя жизнь. Вы в ссоре? Вашим особняком никто не управляет, вы его только приобрели. Вам нужен уход и поддержка. Я могу посоветовать вам замечательное агентство "Успех", там вы можете приобрести помимо бытовых, рабов с младшим медицинским образованием!Вам нужен грамотный уход и покой, но вы всегда можете остаться здесь, под  нашим наблюдением. Правда у нас скучно, развлечений , к сожалению, не предусмотрено, как на Мадрасе.... 

Что же ответить? Как мне страшно!

—Благодарю вас, хочется побыть одной, после того, что произошло. Сегодня я точно не планирую приобретать. Хочется тишины в стенах своего дома. Можно ли организовать мою поездку домой? 

Глаза девушки увеличились. Она была  слегка удивлена,но виду не подала. 

—Раб флайер - такси, несправившийся с управлением, по его причине у вас тяжкие телесные повреждения, утилизирован.Я сожалею о том, что вы пострадали. Вопиющий случай. Рабы обычно хорошо  обучены. Сожалею.... Несколько дней назад вам поступила дарственная на раба - энийца. По истечении двух дней она отбыла управляющей адресата. Сегодня поступила вновь. Примете подарок? Надо поставить отпечаток здесь и здесь... 

Я поставила свои отпечатки, радуясь, что не пришлось ставить подпись.

—Сейчас принесут вашу одежду и будьте готовы к флайер-такси у входа. Скорейшего вам выздоровления!

Оставшись одна, я попыталась привести мысли в порядок. В голове, откровенно говоря, была каша,но я была рада, что пока все складывается более или менее гладко.