Он

Глава 5

Теперь, когда в Его распоряжении были относительно немаленькие запасы Единиц Всемогущества, можно было посетить и Землю. Лимб, честно говоря, не то место, куда хочется возвращаться. Да и последняя встреча с Тюхе… озадачила. Срочно нужно было проконсультироваться у знающего специалиста.

Одного такого Риммон знал. Вернее, одно.

Давным-давно, еще когда Риммон был демоном и пытался силой захватить власть в одном заштатном цифровом мирке, в лапы ему попало консалтинговое зеркало-пророк. Зеркало отличалось экстравагантным характером, хроническим алкоголизмом и абсолютным всезнанием. Не в пределах одного отдельно взятого мира, как например Справка по Гранату, а вообще.

Зеркало носило имя Самуил.

В последствие зеркало удалось переправить из мира Грязь, где оставаться ему было опасно, на Землю. А потом все завертелось, закружилось, и Риммону стало не до Самуила. Настало время спасти старого товарища по былым битвам. Мир Гранат – самое безопасное для него место. Да и пользы оно может принести немало. При соблюдении определенной техники безопасности, разумеется.

Облик созданного на Гранате аватара для Земли не подходил совершенно. На Земле Риммон старался не выделяться и принимал внешность среднестатистического мужчины. В разные времена критерии среднестатистичности менялись, а соответственно, менялась и его внешность.

Прежние демонские навыки не подвели.

Свежий труп тридцатилетнего мужчины, умершего от передозировки наркотиков, доселе тихонько лежащий в морге, дернулся и сел.

Пару минут Риммон учился дышать, заставлял биться сердце и вообще пытался хоть немного привести в порядок это изрядно потрепанное тело. Плюнул. Некоторое время можно поиграть в зомби. Тратить силы и время на полное оживление временного тела такого паршивого качества не хотелось. Хорошо, что находиться в нем придется не долго. Он всегда предпочитал крепкие, здоровые тела. Но что поделать, если в последнее время на Земле таких вот обсосов-наркоманов большинство?

Потому и бегут они толпами в открывшийся недавно соседний мир Грязь. Бросают тела, которые сами же и довели до подобного плачевного состояния, и стряпают себе новые, цифровые. С их точки зрения, красивые.

Где же то замечательное время, когда сильные мужчины погибали в настоящих сражениях, турнирах, дуэлях? Вот когда не было никаких проблем с выбором подходящего тела. Не то что это стремное убожество с руками-спичками и ввалившимися глазами.

Ладно, на полдня сойдет. Наверное, даже полностью восстанавливать этот срам не стоит. Так только, чтобы в глаза не бросаться.

Риммон с отвращение оглядел худые синюшные руки и ноги. Одежды на нем не было никакой. За исключением проволочки с жестяным номерком. Он с трудом отцепил гадость и бросил в угол.

В морге было холодно, но мертвое тело не могло страдать. А вот сам Риммон мог. Но в основном от осознания того факта, что ничего получше не подвернулось.

Он подошел к двери. Она, естественно, была заперта. Снаружи. Изнутри ни ручки, ни защелки предусмотрено не было, оно и понятно. Местные постояльцы обычно не склонны к прогулкам.

Вздохнув, Риммон прикинул варианты. Стучаться и ждать, когда откроют? Нет, жалко времени. Да и потом возникнет миллион вопросов, а то еще и любящие родственники нарисуются. Не говоря уже о том, что это тело даже экспрес-осмотра не пройдет. Оно ведь мертво технически. Несмотря на то что ходит, двигается и говорит. Кстати, а говорит ли?

– Ехал грека через реку, видит грека в реке рак, – громко сказал Риммон и остался доволен. При необходимости легкие втягивали воздух, голосовые связки исправно функционировали, язык почти не заплетался. Да, попадались тела и похуже, было дело. С отрубленными головами, например. В таком случае наладить диалог было проблемно.

У самого потолка виднелось небольшое зарешеченное окошко. Собственно, через него и поступал весь имеющийся в морге свет. Электрическое освещение было выключено и включалось, вероятно, снаружи.

Сбросив на пол несколько тел, Риммон с громовым стуком и скрежетом сдвинул столы так, чтобы можно было добраться до окошка. Да, это тощее тело легко в него протиснется. Если, конечно, удастся сковырнуть решетку.

Но прежде…

Пришла в голову мысль. Вместе с ним в морге хранилось еще тринадцать трупов. В еще более жалком и ничтожном состоянии, чем тело, доставшееся Риммону. Отчасти из хулиганских соображений, отчасти чтобы запутать преследователей, он отцепил от остальных покойников проволочки с бирками и, основательно перемешав, поменял местами. Нашел отброшенный ранее жетон и прицепил на какую-то уже синеющую ногу. Лишнюю бирку Риммон сунул в рот мертвой престарелой негритянке, руками стараясь пропихнуть жестянку поглубже.

Когда бирка уже почти полностью скрылась в горле, негритянка внезапно открыла глаза и цапнула Риммона за палец беззубыми деснами.

От неожиданности тот вскрикнул и резво отпрыгнул.

Присмотрелся. Нет, не шевелится.

Осторожно подойдя поближе, Риммон увидел, что глаза ее снова закрыты, а губы растянуты в хищной довольной улыбке. Бабка была мертвой. Абсолютно точно. Но тело двигалось. А значит, без бывших собратьев-демонов не обошлось.

– Ну и кто ты? – спросил Риммон. – Как меня выследил? И чего надо?

Чернокожая бабка села каким-то деревянным движением. Глаза негритянки снова распахнулись. Но теперь зрачков видно не было, только закатившиеся белки жутко уставились на Риммона с черного лица. Тот лишь усмехнулся. Подобные трюки на него не действовали.

– Ну? Будем говорить, или в гляделки играть? Тогда я пошел.

Старуха что-то нечленораздельно прохрипела.

– Чего? – переспросил Риммон. – Ты бирку-то выплюнь, дурачок.

Тело негритянки подчинялось вселившемуся демону намного хуже, чем текущая плоть Риммона. Может, труп был уже старый, а может, наездник неопытный. Так или иначе, тело смогло попасть ладонью в рот только с четвертой попытки.

Риммон помогать и не думал. Он смотрел на это представление и думал как быть. Оставить на время зеркало в покое? Последовать совету Тюхе и затаиться на Гранате? По всему выходило, что это оптимальный путь. Но именно поэтому он не подходил деятельному демону… Вернее, уже не совсем демону. Да и не ангелу. И не божеству. Вообще Риммон сейчас и сам затруднялся определить собственный статус.

Вот, не успел нос высунуть, уже нашли. Только вот кто нашел? Понятно, что демоны или как минимум представители темных древних пантеонов. Светлые силы некромантию не практикуют. Вернее, конечно, практикуют, но так, потихоньку, чтобы никто не догадался. Или обставляют ее как чудо воскрешения. Так же, как и темные, иногда делают нечто, что на первый взгляд кажется добром. Ладно, подумал он, сейчас разберемся.

– Трепещи, – сказала негритянка.

– Чо? Ты ничего не перепутал?

– Ээ… Риммон, да?

– Когда-то я носил это имя, верно.

– Я Абаддон, Ангел Бездны и Сборщик Душ. А ты всего лишь мелкий демон и должен…

– Все, я пошел. В таком тоне разговора не произойдет.

– Погодиии!!! – взвыла бабка хриплым, совершенно нечеловеческим голосом. – Ад будет следовать по пятам твоим! Тебе не скрыться!

– Я, знаешь ли, уже давно в Аду не работаю. И Архидьяволам не подотчетен. Чао.

– Погоди, – уже спокойнее сказал Абаддон. – Ты же ведь знаешь, я не только в Преисподней служу. Я и ЕМУ души приношу. Из тех, что достойны.

Риммон хмыкнул. Он это знал. Но знал еще и что Абаддон очень пристрастен. И если есть хоть малейшая возможность не пустить души в Рай, вовсю ею пользуется. И тащит в Геену. Еще бы. В Аду у Жнеца уйма бонусов, а Небеса за праведников не платят.

– В общем, узнал я, что теперь у тебя есть собственный мир. Закрытый. И помимо новых ангелов, коих легионы, и которые в большинстве своем существа бесполезные и неинтересные, в нем появились носители истинных душ. В связи с этим вопрос. Что думаешь делать с ними?

– С душами? – Откровенно говоря, Риммон этим вопросом не озадачивался. Пока что в Гранате умер только один человек, и последствия этого события более-менее удалось нейтрализовать. А в последствие должен будет появиться какой-то специальный Накопитель. Так что вопрос Абаддона застал Риммона врасплох. – Знаешь… Давай так. Откровенность за откровенность.

Абаддон фыркнул.

– Хочешь обменяться информацией? Думаешь, я поверю демону?

– Хватит уже. Я давно не демон, сам знаешь.

– Ага, по твоим поступкам понятно, – негритянка презрительно скривила толстые синие губы. – Может, где-то в других мирах у тебя и иной статус, а здесь ты все еще числишься в Адской Канцелярии как демон Риммон, один из восьми Земных Эмиссаров.

А ведь точно, вспомнил Риммон. Действительно, статус воплощения при перемещении на Землю полыхал кровавым огнем и гласил «Истинный Демон». Но… как так? Почему? Он ведь уже давно очистился, и даже крылья перьями обросли, пусть и черными. А это атрибут пусть Падшего, но Ангела, а вовсе не…

– У меня совсем нет времени, – сказал Абаддон. – Я обычно вселения в тела не практикую, не мой профиль. Как правило, встречаюсь с людьми до того, как они начинают разлагаться. В общем, я здесь для того, чтобы сделать тебе предложение.

– От которого я не смогу отказаться? – усмехнулся Риммон.

– Именно, – серьезно подтвердил Ангел Бездны. – Твои дела – это твои дела, они мне малоинтересны. Но ты откроешь путь в свой мир для меня.

– С чего бы это?

– ТЫ СМЕЕШЬ ПЕРЕЧИТЬ МНЕ?

Риммон окинул долгим взглядом жирное чернокожее вместилище Абаддона и, ничего не говоря, полез по шатающимся столам к окошку у потолка.

– Стой! Ладно, скажу. Во-первых – я Сборщик Душ.

– Ага, знаю. На Земле, – сказал Риммон.

– Давно уже нет. Под моей рукой сонмище Миров. И Я НЕ МОГУ ПОЗВОЛИТЬ КАКОМУ-ТО…

– Опять?

– Прости. Увлекаюсь. Издержки профессии. Короче, работу свою знаю и люблю. И хочу помочь.

– Да нууууу? – от смеха мертвого наркомана затряслась хлипкая конструкция из столов.

– Именно так. Во-вторых, как я уже сказал, Ад не отпустит тебя.

– Уже отпустил. Вернее, я сам ушел.

– Знаешь же, все не так просто.

– Именно так. Просто. Проще не бывает. Недавно я видел Вельзевула. Так он меня даже не заметил, – не смог удержаться от хвастовства бывший демон.

– Ты видел Низложенного? Где?

– В Лимбе. В баре «Скорость Тьмы», – не стал скрывать Риммон. Если Абаддон заберет бывшего Риммонова шефа, будет круто. А если одолеет Князь Ада… вернее, как теперь выяснилось, БЫВШИЙ Князь Ада, то и ладно. Абаддон Риммону никогда не нравился. Заносчивая скотина. Но этот разговор уже дал некоторую пользу. Теперь Риммон мог быть почти полностью уверен, что Вельзевула уволили. Если, конечно, Тюхе и Абаддон не заодно и не сговорились, чтобы запутать Риммона. И если это существо, что сейчас едва шевелиться на ледяном полу морга – Ангел Бездны. И если…

Он одернул себя. Какая разница? Скоро появится зеркало-пророк, у него и уточнит.

– Хорошшшшо… – протянула чернокожая старуха. – Я наведаюсь туда. Но сначала закончим беседу. Есть третья причина. Ты посмел в великой наглости своей идти путем ЕГО. Ты создал человеков по образу и подобию ЕГО, который самовольно присвоил…

– Стоп, стоп, стоп! Это тебе ОН сказал?

– Нет, но это неважно. Я выяснил этот факт сам, лично. Ты…

– Тогда вопрос закрыт. Раз ОН САМ не возражает, на тебя лично мне вообще плевать. Так же, как и на Ад.

– Как так?

– Вот так. Тьфу.

Риммон попытался сплюнуть, но слюноотделение у мертвого наркомана не функционировало.

– То есть ты решил препятствовать сбору душ?

– Сам справлюсь.

– И что ты с ними делать собираешься?

– А вот это тебя не касается.

– Но…

В этот момент раздался стук, скрип, и дверь морга распахнулась. В светлом проеме показался силуэт человека. Это был санитар, который должен был забрать одно из тел для передачи бальзамировщикам. Санитар был старым заядлым алкоголиком, видел в темноте плохо. А соображал еще хуже. Не в темноте, а вообще.

И Абаддон, и Риммон уставились на вошедшего.

Что-то пробормотав, санитар нашарил на внешней стороне холодильника выключатель и врубил освещение. Резкий голубой неоновый свет залил комнатку. Человек, не глядя по сторонам, втолкнул внутрь длинный жестяной стол со скрипучими передними колесиками и только тут обратил внимание на непорядок. На его памяти подобный разгром в запертом снаружи морге случался всего два раза. После первого он долго лечился в психушке, а после второго стал хроническим алкоголиком.

– Привет, – сказал Риммон и ободряюще улыбнулся.

– Трепещи, смертный, – внес свою лепту в беседу Абаддон.

Санитар мигнул. Сглотнул. Дрожащей рукой вынул из кармана баночку с таблетками от глюков, прописанную известным профессором, в свое время защитившим на санитаре диссертацию. Высыпал весь пузырек в рот, рассыпав по ходу дела половину, и, зажмурившись, стал методично пережевывать.

– О, как вовремя, – сказал Абаддон. – Сейчас этот несчастный умрет, и я смогу явиться сюда в истинном облике. За его душой. И тогда мы…

– Ну вы тут общайтесь, – быстро сказал Риммон. – А я пошел. До встречи.

И быстро, как только мог на плохо слушающихся ногах, выскочил из холодильника. Встречаться с Ангелом Бездны в его истинном облике у Риммона не было никакого желания.

– СТОООООЙ!!! – взревел Абаддон, но Риммон, само собой, и не подумал даже оглянуться. Да и не ради общения с Абаддоном он в это поганое тело влез.

Сзади послышался гром и лязг завалившейся конструкции, которую с таким старанием возводил бывший демон на своем пути к околопотолочному свету. Это зажмурившийся от страха санитар, не видя ничего вокруг, облокотился на один из столов. Самый верхний упал, и острый угол рассек бедолаге череп, окончательно отключив и так уже еле-еле функционирующий мозг.

Абаддону ничего не оставалось, кроме как приступить к исполнению своих прямых должностных обязанностей.

Голый ходячий мертвец, что ни говори, привлекает гораздо больше внимания, чем ходячий мертвец прилично одетый.

Поэтому Риммон первым делом решил поискать гардероб. Можно, конечно, было раздеть санитара, но тот был слишком мелким даже по сравнению с худощавым дохлым наркоманом.

Больница, в которой он оказался, была довольно большой, с длинными гулкими пустыми коридорами и тысячами запертых дверей.

Морг, как и полагается, находился в подвале. Но даже здесь ощущался неописуемый специфический больничный смрад. Как и почему Риммон ощущал запахи, учитывая отсутствие дыхания как такового, объяснить сложно. Наверное, именно потому же, почему и слышал звуки лопнувшими при кровоизлиянии в мозг барабанными перепонками или определял цвета мертвыми глазами. Но так или иначе, запахи были. И они ему не нравились. До нюха собаки в этом состоянии Риммон не дотягивал, но существенно превосходил обычного человека.

Помимо ожидаемой медицинской вони в воздухе витала… опасность.

Он чувствовал ее всем телом, понимал, что-то здесь не так. Но отступать не был намерен. За свою долгую жизнь Риммон вляпывался в такие ситуации, выпутывался из таких сетей, и вылезал из такого дерьма, что какая-то там Неизвестная Опасность тихонько курит в сторонке.

Например, однажды ему довелось прожить тысячу лет в качестве почти обычного человека. И что? Справился.

А до этого еще он неведомо сколько времени провел в Яме, адском карцере. Выбраться оттуда вообще подвиг, сопоставимый с единоличным захватом множественной вселенной.

Или тот случай, когда его заперли в извлеченном из тела мозге, который искусственно поддерживали в жизнеспособном состоянии?

А еще… Впрочем, о тех событиях повествуют отдельные истории, которые к этой не имеют прямого отношения.

Так что он не убоялся и смело пошлепал босыми ступнями по ярко освещенному коридору. В голове уже давным-давно созрел план. Еще как только распахнулась дверь холодильника, так сразу и созрел. Вовремя, что и говорить. А то задержался из-за этого Абаддона, а времени у него на Земле всего ничего.

Перемещение из Граната в этот мир осуществляется строго на двенадцать часов. По крайней мере, на текущем уровне развития. И если не успеет, придется начинать все с начала.

Зеркало хранилось в таком месте, где его и не подумают искать.

Все по канонам жанра. Прячь подобное среди подобного. Вот и пророк Самуил находился в Государственном Музее Истории Линз и Зеркал. Вернее, даже не в самом музее, а в его обширных запасниках. Музей не пользовался особой популярностью и экспозицию обновлял крайне редко. Откровенно говоря, вообще никогда. Получал себе господдержку, тем и жил. Весьма скромно жил.

Всего-то делов, проникнуть в подвалы старого полуразвалившегося особнячка одной из почти забытых усадеб на окраине Москвы. Отыскать в груде старинных потускневших стекляшек, оправленных в вычурные рамы, нужное, и все. Дело, как говориться, в шляпе. Вернее, в нимбе.

Риммон дергал подряд все дверные ручки, но везде было заперто. Попытался выломать пару дверей, но те оказались надежными. Справиться, конечно, можно, но поднимется жуткий шум, сбегутся люди, а это затруднит дальнейшие действия. Максимум, на что он был согласен – один-два человека. С ними он справится без труда, обзаведется одеждой, а может даже деньгами и транспортом. Хотя все это не очень сейчас важно. Главное – маскировка.

Наконец ему повезло. Вдалеке послышались голоса, гулкие шаги и смех. Риммон прислушался. Шли трое. Судя по всему, две женщины и мужчина. Ладно, делать нечего, убегать, прятаться, а потом искать лучший вариант было некогда. И так прошло уже часа полтора с момента вселения в это убогое вместилище.

– …а он и говорит, мол, я в крутой клан вступил! А я ему – уж не в «ГеЛеТ» ли часом?

Женщины чему-то рассмеялись, мужчина продолжал рассказ, тоже время от времени похохатывая.

– …он не знает! Представляете, он на самом деле не в курсе!

В этот момент вся троица вышла из-за угла и внезапно увидела стоящий посередине коридора голый синюшный труп.

Риммон широко улыбнулся и прыгнул.

Первой досталось женщине, которая уже разинула рот, собираясь заорать. Риммон постарался стукнуть ее нежно, дабы не убить ненароком. Не то чтобы боялся греха, ведь, как правильно заметил Абаддон, на Земле Риммон все еще продолжал числиться демоном. Но опять же, именно Абаддон явится за отлетающей душой, есть у него такая суперспособность, чтоб его… А продолжать дискуссию с Ангелом Бездны Риммон не желал категорически.

Не успела первая упасть, как он схватил за волосы вторую, уже приготовившуюся к побегу. Заткнул ей рот кулаком и слегка придавил сонную артерию. Мужчина потерял сознание самостоятельно и без звука, кулем свалился на холодный больничный линолеум. Запахло нехорошо. Кто-то обделался.

Как выяснилось позже – все, кроме первой.

Но выбирать особо не приходилось. Риммон раздел мужчину и облачился. Женщин сначала трогать не стал. Только пошарил по карманам и выгреб пару горстей полезных мелочей.

Потом все же не удержался и решил напакостить. Стянул с них одежду и живописно разложил на мужике. Думал было нарисовать что-нибудь губной помадой на голых задницах, но передумал. Время было дорого.

Через пять минут из дверей богоугодного заведения странно дерганой походкой вышел вонючий, всклокоченный, явно больной человек. С первого взгляда было понятно – конченый наркоман, и осталось ему не долго.

Если точнее – около девяти с половиной часов.

В руках человек нес сверток из каких-то цветных тряпок. Впрочем, это не особо важно, потому что сверток он выбросил в ближайшую урну. Уборщица-китаянка потом очень радовалась и благодарила совершенно непричастного к этому событию Будду. Она давно хотела именно такие туфли. Кроме того, бонусом шли вторые, тоже хорошие, для сестры. Жаль, немного грязные и пахнут, но моющими-чистящими средствами больница обеспечена превосходно.

Так что, можно сказать, Риммон ненароком сделал доброе дело. Хоть маленький, а все же плюс к карме.

Автомобили, с тех пор как Риммон последний раз сидел за рулем, практически не изменились. Вот только как найти нужную? Автостоянка забита ими под завязку. У него были на выбор ключи от трех машин, но отсутствовали какие-либо документы на них. И самостоятельно отыскивать нужную колымагу он даже и пробовать не стал. Не думал, что их тут столько.

Выкинул ключи в кусты и огляделся.

Вот, неподалеку молодой парень что-то укладывает в багажник. Наверное, передачу больному родственнику привозил и забрал пустую тару. Дверь машины распахнута, из динамиков доносится музыка… Если, конечно, ритмичные звуки под дурацкий речитатив можно называть столь высоким словом. Значит, машина работает. Хорошо.

Он уже решил оглушить парня и, засунув в багажник, угнать транспорт. Сделал пару шагов. Но в этот момент парень обернулся. Глаза его расширились.

– Тряма! Тряма, твою мать, живой!

И потенциальная жертва кинулась на грудь потенциальному похитителю. Риммон немного офигел, когда невысокий с виду парень заключил его в медвежьи объятья, но быстро собрался. Что же. Дело становится еще проще.

– Фу, бро, чем от тебя так несет? Усрался, что ли, пока откачивали? И что это за тряпье на тебе подозрительно пидарское? Фу, Тряма отойди от меня, не позорь!

Парень сыпал радостным матом, все еще не отпуская плеч Риммона, будто боялся, что тот сейчас вырвется и убежит.

– Я тоже рад, – деревянным голосом сообщил лже-Тряма.

– Тряма, а мне сказали, ты все, подох, на этот раз уже совсем! Даже шмотки вон вернули! Вот врачи криворукие долбодятлы, так их и об угол! Даже справку о смерти выписали, прикинь! Я тебе ее подарю, будешь в ментовке показывать, чтобы отъипалися! Нельзя мертвого человека в обезьянник, я тебе точно, как студент юрфака, говорю! Пусть и бывший!

Риммон постарался отодвинуться от чудика. Что же он такой возбужденный? Чего орет? Может, действительно рад? Друг? Брат?

– Мне нужно в одно место. Срочно.

Парень сразу притих. И зашептал, но громко. Так громко, что мало кто орать с такими децибелами способен.

– Ты к нычке? А мне покажешь? Я никому! Я могила! Думал уже все, хана закладке! Проипали! Ты же меня знаешь!

Желваки парня заходили ходуном, глаза блеснули надеждой.

О!!! Так он под кайфом! Судя по всему, кокаинист в ажитации, догадался Риммон. Потому и болтает без умолку.

– Покажу, – сказал Риммон. – Только тебе и покажу. И никому.

– Само собой! Ты же меня знаешь!

– Знаю, – кивнул Риммон совершенно незнакомому человеку и в этот раз не солгал. Наркоманы все одинаковые, знаешь одного, знаешь всех.

– Прыгай! – сказал парень. – Я щас, я быстро! Только шмотки утрамбую!

Риммон секунду подумал и сел на водительское сиденье. Этот товарищ в таком состоянии точно во что-нибудь влетит. Оно-то и ладно, туда ему и дорога, но времени было жаль. Да и встречаться с Абаддоном, как уже было сказано, Риммон сегодня больше не хотел.

Парень не стал возмущаться и требовать руль. Только всю дорогу, занявшую примерно минут сорок, не переставая нес всякую чушь, постепенно скатываясь в полную белиберду. Никакой конструктивной информации Риммон от него не почерпнул и уже думал придушить слегка, чтобы отдохнуть в тишине, но тут кокаинист отключился самостоятельно.

Домик Музея, само собой разумеется, был снабжен сигнализацией. И она доставила бы проблемы, если бы была включена. Но поскольку день считался рабочим, музей функционировал. У входа на табуреточке дремал старичок, держащий в руках пачку пыльных билетов. На груди его висел жестяной свисток, видимо, выполняющий функции дублирующей сигнализации.

Где-то я этого деда уже видел, подумал Риммон, оглядывая кассира. И эту табуретку. А впрочем, неважно.

– Эй, дед! Подъем, говорю!

– А? Чаго?

– Хочу в музей.

– В музей обосранным низя. Вон правила висят, читай… внук.

Риммон сделал вид, что изучает написанные от руки на листике в клеточку Правила посещения музея.

– Здесь нет такого пункта, – наконец сказал он, давя смех.

– Наверное, тебе подойдет тот, восьмой. Где написано, алкашам, наркоманам и дебилам вход в музей воспрещен.

– Тут написано «Лицам в алкогольном/наркотическом опьянении, либо страдающим приступами неадекватного поведения…».

– Ага, и я о том. Так что проваливай.

– Дед, у тебя что здесь, проходимость зашкаливает? От клиентов отбоя нет?

– Не твоего ума дела. Вали отсюда, говорю. А то свистну, знаешь, что будет?

Риммон вздохнул. Насколько было проще, когда он был полноценным демоном, ощущал себя демоном, вел себя как демон. Сейчас да, технически на Земле все еще считается демоном… Но вот убивать старичка считает неправильным. А это уже не типично демонское поведение. Демоны по сути своей ленивы и всегда идут самым легким путем. Если, конечно, вообще идут. Оглушить? Так ведь старичок совсем древний, окочурится. Да и Абаддон припрется.

– Дед, а если я тебе взятку дам? Пустишь на зеркала и линзы посмотреть?

– Да откуда у тебя деньги, обсоса? Не пущу. Не сопрешь чего, так расколотишь.

М-дя… Проблема.

В принципе, можно проскочить в музей и мимо старика. Пока тот будет свистеть, пока прибежит охрана… вполне возможно, за это время он найдет Самуила. А если нет? Нужна хоть какая-то фора.

Что же делать? В этом дохлом наркомане почти бескрайние возможности Риммона резко сузились. О! Тело! Новое тело. Живое, но без чувств. У него тут неподалеку есть одно такое. Идеальный материал для одержимости.

– Здравствуйте, – вежливо сказал прилично одетый парень, от которого, впрочем, немного веяло знакомым амбре. – Музей Линз и Зеркал, если не ошибаюсь?

– Ну что за день, – пробормотал сторож-кассир-бухгалтер-директор Музея в единственном лице. – Сплошные засранцы…

– Извините?

– Да не, ничего. Это я так, по-стариковски… Чего изволите?

– Хотелось бы зеркала посмотреть, – застенчиво сказал парень и заплакал. Реально, из глаз покатились крупные обильные слезы. Но лицо выражало надежду и предвкушение удовольствия.

– Ну чаго, чаго ты, – смутился дед. – Ну не надо, не надо, не плачь… Понимаю, тяжкие времена у тебя… Да кому щас легко… Это не причина, не причина это…

Плакал парень не просто так.

Запертая в потаенных уголках мозга душа кокаиниста наблюдала, будто со стороны, за действиями своего тела. Душе было плохо, а разуму страшно. Недавно они видели и ощущали жуткое.

Над еще только приходящим в сознание кокаинистом склонился мертвец. Да, теперь он со всей очевидностью осознал – тот, кого он на пике эйфории принял за пушера Тряму, был мертв. Неподвижное лицо, ледяные пальцы, мертвые глаза…

Уже синие губы что-то скрипуче прошептали и впились холодным жутким поцелуем в рот наркомана. В следующее мгновение тело Трямы неопрятной грудой свалилось на землю, а парень, имя которого Риммон так и не узнал, почувствовал, что не может пошевелиться. Будто он отсидел все тело. Но тело встало само, вылезло из машины и запихало почти окоченевшего Тряму в багажник. Пошарило по карманам, вынуло бумажник, убедилось, что в нем есть какие-то деньги и пошло к старому облезлому дому с черепичной крышей.

Запертый сам в себе парень бесился и плакал, умолял и угрожал, клялся завязать с наркотой и сходил с ума от ужаса. Но все его потуги разбивались о черную стену чужой воли. Он мог только видеть, но совершенно ничего не мог сделать. Даже скосить глаза не мог, и приходилось смотреть туда, куда смотрит нынешний хозяин тела.

Только при разговоре со странным дедом наездник слегка отпустил вожжи. Видимо, подталкивал деда ментально к нужному решению, и плененная душа выплеснула накопившийся страх слезами.

Получив заветный билетик даром, тело целеустремленно протопало в музей. Оно совершенно точно знало, куда нужно идти.

Не задерживаясь в первых трех абсолютно безлюдных комнатах, открыло неприметную дверцу и вошло в небольшую кладовку. Поднатужившись, сдвинуло несколько пустых зеркальных рам в сторону. За ними оказалась еще одна дверца. А внутри… Груда мусора и всякого хлама, а вы думали? Сломанные швабры, худые жестяные ведра, ветошь и такие засохшие бруски воска, что ими брезговали даже мыши.

Стараясь не шуметь, тело освободило часть пола и вполне ожидаемо обнаружило люк. В подвале освещения не было, но тело прекрасно обходилось без света. Беспомощный хозяин тела ничего не видел, но понимал, наездник ориентируется не по памяти и не на ощупь. Просто у него совершенно по-другому устроено восприятие. Не так, как у человека. От этой мысли плененная душа в очередной раз взвыла. Неужели это теперь навсегда? Такое состояние во сто крат хуже смерти! Хуже чего бы то ни было! И за что? За что такое наказание??? Наркотики? Так ведь это личный, осознанный выбор метода релаксации, и все! Это не честно, не честно, не честно!!!

А Риммон все отлично видел.

Удерживать душу наркомана взаперти проще простого. Душа даже ни разу не попыталась обратиться к НЕМУ за помощью и защитой. Хотя, казалось бы, чего проще. Но так уж устроено большинство людей, а в особенности людей слабых, которые и предпочитают химическое счастье божьему чуду бытия. Не перестают жаловаться, оправдываться и злиться, вместо того чтобы просто покаяться.

Риммон мог взять стоящий наверху фонарь перед тем, как полез в подвал-запасник. Но не стал. К чему? Отсутствие света демону, которым он сейчас был, только на руку.

Помещение было не очень большим, примерно три на шесть метров. В самом его конце он когда-то поместил консалтинговое зеркало, предварительно густо замазав отражающую поверхность черной масляной краской. С тех пор пророк Самуил спал и должен был проснуться только после качественной реставрации. Ну или если рядом окажется бутылка рома, что в российских реалиях маловероятно.

Риммон, не обращая внимания на облезшую позолоту и обшарпанную слоновью кость рам других зеркал, искал нужное.

Самуила не было.

– Дед! Дед, твою мать! Подъем!

– Есть! – дед проснулся и вскочил с табуретки, дико вращая глазами, и попытался отдать честь. Но почти сразу пришел в себя и собрался перейти в наступление. – Да как ты…

– Ты кому продал зеркало? – прошипел Риммон. – Отвечай, плохо будет! Когда? Кто??? Говори!

Дед дергался и хрипел. Делал он это не просто так, а потому что Риммон одной рукой схватил его за горло, а второй сорвал и отбросил в сторону сигнальный свисток. Наконец Риммону показалось, что клиент дозрел.

– К…как…кое… именно… – простонал директор музея.

– Прямоугольное. Метр на полтора. Рама простая, бронзовая. Внизу, слева, гвоздем выцарапано неприличное слово из пяти букв, обозначающего нехорошего человека нетрадиционной ориентации. Само замазано черной масляной краской.

Дед напрягся, и по лицу было видно, честно старается вспомнить. Наконец покачал головой.

– Не… нет. Такого не… не продавал… зар плата маленькая… а жить нужно… и внуки у меня… я не много… два-три в год, и все… и…

– Да мне все равно, хоть пропивай ворованное! И на другие плевать! Где Са… то, именно то зеркало?

– Не было такого. У меня и по каталогам такого нет. У меня ведь порядок. С документами точно поря…

– Я вспомнил, где тебя видел, – неожиданно сказал Риммон. – Ты раньше в Гильдии Охотников работал, в городе Су. Как тебе удалось сюда перебраться? Из Грязи на Землю?

– Долгая история, – мрачно сказал дед. – И не люблю я ее рассказывать.

– Хм… удивительно, – пробормотал Риммон. Хотя чему удивляться, не он же один может по мирам мотаться, будто по разным комнатам одной квартиры. Таких умельцев пруд пруди. Вот кто-то, видимо, и притащил сюда деда.

– А я вас знаю? – неожиданно перешел на «вы» старик.

Риммон призадумался. Нет, не стоит открывать тайны своей личности. Дед и так запуган до крайности и не утаит ничего. А гигантский показатель харизмы остался в другом мире вместе с игровым аватаром.

– Вряд ли. Просто случайно вспомнил. Так что, точно о черном зеркале из запасников ничего не знаешь?

– Точно, клянусь, чем хотите! Даже и не видел ни разу! А я здесь уже десять лет служу и каждый год делаю инвентаризацию… Не было там такого зеркала уже когда я склад принимал.

– Хм… а какое сегодня число? А год?

Дед изумленно посмотрел на странного человека и ответил.

Выходило, Риммон поместил зеркало в подвал примерно за три года до того как старик сюда трудоустроился.

– А кто до тебя здесь работал?

– Мария Степановна Грымзь. Померла лет семь назад.

Вот и все, подумал Риммон, тупик. Уперла эта Грымзь пророка, расколотила и сдала раму на цвет мет.

– Но она идейная… была, – продолжал дед. – Бедная, но гордая. Она бы ни за что…

Хм. Тогда есть надежда.

– А можно как-то выяснить, кто ходил в то время в запасники? Может, камеры?

Дед покачал головой.

– Кредитов отпускают… в недостаточном количестве, – пробормотал он.

– Продал камеры, да?

Дед покраснел под бородой и ничего не ответил.

– Жулик, – констатировал Риммон. Было ясно, здесь он больше ничего не узнает. Но существовали другие способы найти пропажу. На них он и решил сосредоточиться. Позже.

И не прощаясь, Риммон покинул тело полностью офигевшего кокаиниста. Пусть сами разгребают последствия, злобно подумал рассерженный Риммон. А мне на Гранат пора.

Скажем пару слов об этих последствиях.

Конечно, хотелось бы написать, что парень-кокаинист завязал, остепенился и прожил счастливую семейную жизнь. Но это не так. У нас же правдивая история, а по правде кокаинист умер от передоза уже через год после описанных событий. И оказался на том же столе, что и незабвенный пушер Тряма.

Именно том столе, что проломил голову санитару-некрофилу. Ага, лечили его, лечили, но не вылечили. И многие, очень многие тела были санитаром познаны. Некоторые неоднократно и по-разному. Например, тело негритянки, которое временно занимал Абаддон. Потому и перепугался тогда санитар. Не столько зомби страшился, сколько алиментов. Именно поэтому у него никогда не было детей, и он всю жизнь ограничивался стопроцентно мертвыми женщинами. А тут такое.

Абаддон с великой радостью вырвал черную визжащую душу санитара из тела и сдал в Ад под расписку. Но после информация о том, что он побывал в теле жертвы некрофильского домогательства каким-то образом просочилась почти во все отделы Преисподней, и над Ангелом Бездны стали за спиной похихикивать.

Вельзевула в указанном Риммоном баре Абаддон не нашел и подумал, что наглый демон его в очередной раз обманул.

Счастливее всего судьба сложилась у трех раздетых и фигурно разложенных Риммоном людей. Обнаружив себя в таких интересных позах, они поняли, чего именно хотели все эти годы и поженились. Ага, втроем. А чего? Можно, можно… Главное, правильную религию выбрать.

Тело Трямы, прежде чем вернуться в морг и быть кремированным, совершило два кругосветных путешествия, вышло замуж, было четырежды «убито» разными зверскими способами, двенадцать раз продано на органы и один раз на пельмени, упало с пятнадцатого этажа в толпу политиков, зашибло насмерть не успевшего увернуться президента Эстонии и слетало на Луну.

Ах, да. Старик, Хранитель Музея Линз и Зеркал. Ну, с ним ничего интересного, кроме ревизии и тюремного срока, больше не происходило. До следующей встречи с Риммоном.

– Хочу просмотреть статистику по юнитам. Справка, дай логи событий.

Вот Он сотворил человека по подобию Своему и создал его. Благословил на доминирование. Вот сформирована раса «Человек». Вот человеки самокопируются, базовые ремесла осваивают и по Земле расселяются.

Ага, родился Ситх. С ума сойти! Жуку уже двести тридцать лет, а он все как новенький! Вот что значит ручная сборка! О, а Еба его тоже молодец… После рождения Ситха каждый год исправно беременела и детей рожала. Вон сколько уведомлений пропущено. И так пока им обоим по восемьсот лет не стукнуло, они же одногодки. А потом все, репродуктивный период почему-то кончился. Итого сынов и дочерей у них… уууу… до хрена. А уж внуков, правнуков и прочих потомков… Да, хорошо расплодились. А размножились еще шире, жукокопий и ебокопий с их потомками без применения кибернетики и не счесть.

– Справка, как у нас там дела с Очками Веры? Мдя… Не густо. Плохо народонаселение ее генерирует, даже накопители не полностью заполнены. Нужно разобраться, в чем там дело.

Оба-на… В возрасте девятьсот тридцати лет Жук умер, оказывается. Да и Ситх уже умер, тоже от старости. В девятьсот двенадцать. Ну там все понятно, перепраздновал, а здоровье уже не то, не мальчик.

Еноз у него родился, когда ему двести пять было. Потом еще множество детей настрогал… Но Еноз у Ситха Жуковича был первенцем. Позднее зажигание у человеков. Интересно, они все это время терпят? Нужно будет просмотреть оповещения о познаниях, а то мало ли до чего они там додумались без пригляда. Вот ведь, отвернуться нельзя, сразу начинается не пойми чего!

У Еноза Ситховича в сто девяносто родился Хаинан. Потом снова дети пошли один за другим… Умер старший внук Жука в девятьсот пять. Эх, жалко загадка Лемеха уже неактуальна! Интересный был квест, на логику. Но и Лемех тоже помер.

Хаинан Енозович жил сто семьдесят лет и родил Маселеила. Не сам, конечно, с помощью жены. Кстати, хорошо, что Он функцию самокопирования им отключил перед тем как на Землю отправиться. А то бы сейчас уже кризис перенаселения случился.

В девятьсот десять лет помер Хаинан. Нет, не Хаин Жукович, а Хаинан. Тот до сих пор по Земле ходит, жрет морепродукты, даже изобрел сусими и придумал кучу салатов на основе морской капусты и прочей гадости. Гонит самогон из морской тины и медуз. Пытается перевести народонаселение на рыбно-устричную диету. Заламинировал свою справку и предъявляет ее каждому встречному. Встречные цокают языками и завидуют.

Ну да ладно, черт с ним. Не о нем речь.

Как и все до него, Хаинан Еносович одним Маселеилом Хаинановичем не ограничился. До того как перекинуться, расплодиться успел неимоверно.

Маселеил Хаинанович в сто шестьдесят пять родил Иапеда. Тот в сто шестьдесят два – Еноза. Хм… Стало быть, имена фиксируются и повторяются. Был уже Еноз, однозначно. Или это тот же самый?

А, да. Точно. Вот, Мафухал, сын Еноха. Лемех сын Мафухала… Которого он родил в сто восемьдесят семь лет.

Хм, а отсюда, из Рая, время совсем не так воспринимается. И с Земли. Вон, оказывается, сколько лет минуло. А кажется, полдня всего прошло.

Сын Лемеха – Плуг. О, надо же!!! Плуг земледелие до Продвинутого апнул! Нет, конечно, не он лично, не в одиночку. Качали эту профу очень усердно всеми колхозами Граната, но апнулось она именно на Плуге. Повезло мужику.

Лемех Мафухалович даже всплакнул тогда и речь толкнул: «Плуг утешит нас в работе нашей и в трудах рук наших при возделывании земли, которую проклял Он». Еще бы… сельхозпродукция вон сразу как поперла. Пятилетку стали за полгода выполнять.

О, и список вторичных сельхоз умений расширился в три раза. Такими темпами до гербицидов с нитратами недалеко. А то и до геномодифицированной клубнички.

Так значит, сейчас Плугу Лемеховичу пятьсот лет, и есть у него три сына, Сила, Лень и Фиг. И дочерей примерно четыреста голов, но кто их считает?

– Кстати, а что там с душами? Справка? СПРАВКА!

– Справка: в настоящее время у вас в Запасе нет ни единой души Высшей или Первой категории. Имеется пять душ Второй Категории, из которых одна заперта в теле планеты. Тысяча сто сорок три души третьей категории. Восемнадцать тысяч четыреста две души низшей категории. И около шестисот тысяч душезаменителей.

– Ч… чего??? Какой такой категории?

– Справка: существует инструкция по формированию Душ Юнитов. Показать инструкцию? Да/Нет?

– Конечно, показать! Почему раньше этого не сделала???

– Справка: не поступало запроса. Показать…

– Да-да! Давай скорее!

Выяснилось следующее.

Когда Он вдул жизнь в первых людей, вместе с этим они получили копии Его силы и Духа. Но не настоящие, а как бы… суррогатные. И стали дозревать. Но необдуманный поступок человеков… (или все же провокация со стороны внедрившегося из вне врага?), привели к тому, что души не вызрели окончательно. Застряли на Второй Категории, не перейдя в Первую. Не говоря уже о Высшей.

Что касается классификации, дело обстоит примерно так. Высшая Категория – гарантия индивидуального бессмертия и возможность саморазвития. Практически до бесконечности. То есть обретение такой души – это первый шаг по тому пути, которым сейчас идет Он.

Первая категория дает шанс душе переродиться со всеми знаниями, умениями, навыками и прочими наработками предыдущих инкарнаций. И сделать еще одну попытку достичь идеала.

Души Второй Категории после смерти сохраняют часть индивидуальности и пригодны к дальнейшей переработке в качестве БУ материала. Они при повторном использовании имеют хорошую фору перед свежесформированными душами, благодаря теням воспоминаний или въевшимся в предыдущих жизнях рефлексам.

Третья Категория – последняя из тех, что можно вообще назвать душами, пусть и с натяжкой. Они могут быть снова запущены в перерождение, но качественно не будут отличаться от свежих. Так сказать, базовая комплектация.

Души Низшей категории при смерти носителя расщепляются и перерабатываются в Очки Хаоса. И если их вовремя не поместить в Накопитель, могут причинить массу неудобств.

Душезаменители – вообще пустышки. Существо, наделенное душезаменителем, может вполне себе счастливо существовать, но смерть тела для него окончательная и бесповоротная точка. Душезаменитель при попытке дальнейшего использования рассеивается, и не остается от него ничего. Совсем.

Если рассматривать вопрос поименно, то Жук, Еба, Абель, Ситх и Лемех смогли достичь Второй Категории. Прямые наследники перволюдей обычно начинали с низшей и доростали до третьей. Но далеко не все.

А вот копии человеков имели душезаменители и крайне редко переходили даже в Низшую Категорию. Как и их потомки.

В общем, затея с размножением с треском провалилась. Нужно было в свое время сказать, мол, просто плодитесь. С другой стороны, производство подтягивается, культура. А не попробуешь – не узнаешь.

Это если упрощенно, конечно. Потому что существуют еще ангелы. Душезаменители без тел. Которые, в принципе, могут перешагнуть границу полусуществования и стать полноценными душами. Формирование изначальных душ в живых существах в данной инструкции также рассмотрено не было. Откуда они берутся и зачем использовать вторсырье, если всегда есть возможность использовать свежие? Так что механизм намного сложнее.

– А есть расширенный мануал? – спросил Он.

– Справка: данная информация станет доступна при получении пятидесятого уровня.

– А зачем мне вообще воспитывать души Высшей Категории?

– Справка: данная информация станет доступна при получении пятидесятого уровня.

– Тьфу, ты… Ладно, где они все сейчас?

– Справка: указанные души находятся на пути в Накопитель.

– Так он же вроде с седьмого открывается?

– Справка: именно так. Во время вашего отсутствия вами был получен необходимый минимум для достижения соответствующего уровня.

– Ух ты! Грац Меня. А где Накопитель?

– Справка: в Раю.