Оковы осени

По коже побежали мурашки.

— Волк-дьявол? Как он выглядит?

— Это демон, который принимает форму волка, но они не имеют никакого отношения к настоящим волкам. И они не такие, как перевертыши. Они… опасны и питаются жизнью. Забудем о них, дорогая. Не хочу об этом говорить.

Мысль о том, что нечто подобное обитает в лесу неподалеку, напрягала, но я сменила тему по его просьбе.

— Откуда ты родом? Из Ирландии, получается?

— Мои родители оттуда. Они уехали в 1860, в разгар картофельного голода, переехали в Бостон. Я родился в маленьком доме на окраине, тогда это еще была окраина. Небольшая группа из клана Тирни собралась вместе. Мы держались друг друга, были вежливыми гражданами, но предпочитали уединение. Никто о нас не знал, пока вражеский клан не выследил нас и не убил моего отца, — он чертыхнулся. — Я рассказывал, что мой клан разобрался с ними. Мой дядя собрал несколько наших воинов. Они выследили тех и… ну… остальное уже история.

Я буквально заставила себя задать следующий вопрос.

— А твои жена и дочь? — я откинулась на спинку стула, медленно вздохнув. Я хотела знать все.

Он посмотрел на меня побежденным взглядом.

— Нас с Катриной сосватали родители. Я не любил её, но сдался и женился в 1950. Она была очаровательной блондинкой с прекрасным голосом, но меня просто не зацепила. Мы делали все возможное, чтобы сохранить брак. От нас ждали внуков, и она забеременела через несколько месяцев после свадьбы. Но как я сказал, для неё было физически невозможно родить ребенка… Не знаю, как это называется в медицине, но она умерла во время родов.

Осознание того, через что ему прошлось пройти за жизнь, поразило меня. Но что-то подсказывало, что это лишь вершина айсберга.

— Как жаль, что она не видела, как рос её ребенок. — И тут меня поразила другая мысль. — Малышка… Она же…

Лицо Брайана осветила улыбка.

— Да, как я уже сказал, у меня есть дочь. Джулиана выжила и до сих пор живет в Бостоне. Она прекрасная женщина. На вид ей лет двадцать, но в этом году исполнится шестьдесят три. Я навещаю её время от времени. Но сюда приезжать не разрешаю, люди решили бы, что мы встречаемся. Перевертыши взрослеют не так, как люди. Мы можем применять иллюзию, делающую нас старше, но использовать её на постоянной основе утомительно. Наверное, я мог бы сказать людям, что она родилась после какой-нибудь интрижки по молодости, но мы это не обсуждали.

Пока я переваривала информацию, не зная, что сказать, Брайан похлопал меня по руке, не задевая раны.

— Теперь моя очередь задавать вопросы. Я знаю, что вынудило тебя вернуться в Уиспер Холлоу, но ты уверена, что хочешь погрузиться во тьму, которая окружает этот город? Ты готова остаться? Ведь если ты займешь место твоей бабушки в качестве медиума, этот город никогда не отпустит тебя.

Отвлекшись от его истории, я обдумала его вопрос. Он был прав… Я уже чувствовала, как чары города окутывают меня. Уиспер Холлоу был не просто городом на полуострове, который нужно защищать от духов, разгуливающих по улицам. Уиспер Холлоу был городом с собственной силой, живым сознанием и сердцем, которое билось чуть ниже поверхности, где обитали жители. И вцепившись в тебя раз, Уиспер Холлоу никогда не отпустит. Некоторых он выплевывает, как отвратительную еду… других же принимает и пеленает в свою энергию, словно пчел в кокон. Уиспер Холлоу желал меня… Более того, он нуждался во мне. И что-то подсказывало, что он нуждался во мне даже больше, чем в моей бабушке, и именно поэтому она была мертва.

— У Уиспер Холлоу своя воля и свои правило, Брайан. Мне пришлось вернуться. Выбора не было. Нет и сейчас. Не у меня, — я поймала его взгляд.

Он тяжело вздохнул.

— Значит мы оба здесь застряли навсегда.

Я кивнула. Он наклонился ближе ко мне, и теперь все мои мысли занимали его губы на моих губах. И тут он поднялся со стула, привлекая в свои объятия, притягивая ближе для поцелуя. Его губы были теплыми, и вновь желание заполучить его, всего целиком, разгорелось во мне. Я хотела, чтобы его кожа касалась моей, чтобы его грудь прижималась к моей. Хотела, чтобы он двигался во мне. Он почувствовал мое желание, потому что он запустил пальцы под мою сорочку, поглаживая мою талию, нежно проводя ими по моим бедрам. От его прикосновений у меня перехватило дыхание и затвердели соски.

— Я хочу тебя… — прошептала я.

— Позже, любовь моя. Чуть позже, — он тихо застонал, прижав губы к моему уху, а затем опустился к шее, облизывая и посасывая кожу. В следующее мгновение он отпустил меня, хотя я чувствовала его желание, он отступил и горько улыбнулся. — Черт. Работа ждет. Но ты будешь в порядке? Я зайду вечером.

Раскрасневшись, я взяла свой телефон и, запинаясь, ответила: — Я собираюсь позвонить Айви. Узнаю, что ей известно о Человеке-тени. И навещу пару человек сегодня, сообщу, что вернулась… если они еще не в курсе. Новости в маленьких городах быстро распространяются, а в Уиспер Холлоу тем более, — я усмехнулась. — У ворон есть уши, и они плохо хранят секреты.

Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Так, смотри. Я позволил себя добавить свой номер в контакты твоего мобильника, пока ты спала. Если понадоблюсь, звони, хотя сомневаюсь, что нам вообще нужен телефон для этого, — затем он взял меня за руки. — Кэррис, ты такая красивая, знаешь?

Я поймала его взгляд и на этот раз ощутила себя по-настоящему прекрасной. В основном мужчины свистели моим сиськам, но этот мужчина разговаривал со мной, а не с моей грудью.

— Я правда очень не хочу уходить, но у меня встреча, которую нельзя пропускать. Я тебя проверю позже, — с этими словами он развернулся и исчез за задней дверью.

Я уставилась на остатки омлета, едва сдерживаясь. Было только одно лекарство. Я пошла в душ и намылилась гелем для душа. Скользя руками по своему телу, я начала тяжело дышать, запуская пальцы между ног, лаская себя жесткими настойчивыми движениями. Когда возбуждение начало нарастать, другой рукой я обхватила грудь, сильно сжав ее, лаская сосок, представляя руки Брайана на месте собственных. В сознании отражалось его лицо, и я слышала его дыхание, как если бы он стоял рядом. В следующее мгновение я увидела его, стоящим в серой кафельной ванной, прислонившись к раковине. Его джинсы были спущены. Одной рукой он держал свой член, другой — держался за тумбу. Он скользил пальцами по члену, ублажая себя уверенными движениями. Я стала сильнее массировать клитор, наблюдая, как он мастурбирует.

Я чувствовала его нарастающее возбуждение, и тут он посмотрел прямо на меня. Он видел меня, а я его.

Вместе мы отдавались безумию. Я сильно сжала грудь, давление внизу живота росло, я была близка к оргазму. Он сжал свой член, провел рукой еще раз, и мое имя сорвалось с его губ, когда он кончил в раковину. Я присоединилась к нему, сильно, быстро и громко кончив.

Волны удовольствия захлестнули меня, я громко застонала, а затем откинулась на стенку душа, позволяя брызгам воды успокаивать спазмы, отдающиеся во всем телу. Я бросила взгляд на Брайана. Он улыбался и снова прошептал мое имя, прежде чем растворился в воздухе, а я осталась одна в душе, испытывая одновременно и облегчение, и еще большее желание.

* * *

Немного смутившись от того, что Брайан все видел, я вышла из душа, высушила волосы и переоделась. Сверху я надела топ без рукавов с V-образным вырезом, чтобы не задевал раны на руке. Бинты намокли, и мне пришлось менять их одной рукой. Покраснение не прошло, но заражения не было, и рука выглядела гораздо лучше, чем несколько часов назад.

Я убрала посуду, оставшуюся от завтрака, и села за стол, взяв телефон. Агент Эйч решил, что момент самый подходящий, чтобы почесать животик, и запрыгнул мне на колени. Поглаживая его шерстку, я набрала Айви, беспокоясь, что еще рано. Но она ответила после первого же гудка.

— Привет, Айви… — я подумала назвать ее бабушкой, но мне показалось это странным, учитывая, что мы едва знакомы, и едва ли она выглядела старше меня.

— Это Кэррис. У меня проблема, — я рассказала ей о прошлой ночи. — Мне бы не помешал совет по защите. Элия сказала, ты в этом спец.

Задумавшись на мгновение, она сказала: — Можешь прийти часам к двум сегодня?

— Да, я свободна.

— Возьми с собой инструменты, которая Лила тебе оставила. Давай, до встречи. Мне пора, хлеб почти готов, надо достать из печи, не то сгорит, — она повесила трубку.

Трудно сказать, была ли она рада меня слышать, но она вызвалась помочь, и, если я собиралась защищать город, в одиночку я бы не справилась. На часах было почти девять сорок пять, и я решила пройтись по магазинам — купить новую одежду, выбрать новые простыни и журнальный столик. Пришло время использовать кредитку. Убедившись, что закрыла все окна и двери, я взяла сумочку и отправилась заново знакомиться с Уиспер Холлоу.

Глава 10

Уиспер Холлоу превратился из нескольких грубо сделанных усадьб в очень симпатичный, полу-викторианский маленький городок. В отличии от Порт-Таунсенда и Порт-Анджелеса, как бы то ни было, Уиспер Холлоу не часто принимал гостей, и большую часть прибыли приносили местные. Экономика не было процветающей, но и не рухнула за эти года. В основном люди выполняли свою работу, редко кто покидал город — уж точно не навсегда — и время от времени город заманивал кого-то нового.

Обычно люди останавливались, чтобы заправиться или перекусить, и что-то завладевало ими, и прежде, чем успели опомнится, они уже осели здесь. Купили дом. Стали частью города, словно жили здесь всю жизнь. Город был построен вокруг водоворота энергии, лей-линий, пересекающихся в разные стороны. Энергия скрывала город от большого внимания со стороны остального мира, но в то же время притягивал людей, заставляя остаться.

Некоторые дома были сделаны из старого кирпича и камня со смесью викторианской эпохи вместе с торжественно-серым и красным. Центр город выглядел так же, как когда я уехала из дома, хотя его хорошо содержали. Каждый магазин был хорошо выкрашен и отремонтирован. С тех пор, когда я была здесь в последний раз, появились новые магазины — кофейня «Веник и Чертополох», аптека «Травы и Дух». И хотя аптека была расположена возле больницы, она вовсе не походила на современную. Проезжая мимо, я подумала, что часто буду здесь бывать, в зависимости от того, что приготовили для меня Айви и бабушкин дневник.

Скрипя зубами, я припарковалась возле еще одного магазина, который не узнала. «Винтажные книги» находился на Кедровой улице — одной из главных улиц города. Я вышла из машины и приблизилась к магазину. Я любила читать и провела за чтением добрую часть жизнь. Магазин был открыт, и я решила зайти и посмотреть ассортимент.

Полки были забиты новыми и подержанными книгами, хотя и размещенными в разных отделах. В магазине царила атмосфера старинной библиотеки с высокими потолками и книжным полками, простирающимися выше, чем могла дотянуться рука. По магазину были удобно расположены лесенки, и пока я ходила между рядами полок, я заметила, что у «Винтажных книг» не было определенной направленности. Там была и романтика, и научная фантастика, и фэнтэзи, и мистика, и кулинарные рецепты — книги самых разных жанров.

Мужчина за стойкой походил на коренного американца лет тридцати. Это было очевидно. У него были длинные каштановые волосы, гладкие и шелковистые, которые струились по его плечам, доходя практически до талии. У него были светло-карие глаза и искренняя и добрая улыбка. Он сортировал стопку подержанных книг, раскладывая их по секциям. Когда я подошла к кассе, он поднял взгляд.

— Вам подсказать что-нибудь?

Я обернулась и покачала головой.

— Если честно, я просто осматриваюсь. Я недавно вернулась в город, раньше здесь не было магазина. Я Кэррис Фэллуотер, — я протянула ему руку, и узнавание промелькнуло в его глазах.

— А, должно быть ты внучка Лилы Фэллуотер? Мне жаль, что ее больше нет с нами, — он крепко пожал мою руку. — Я Тревор Риверстоун, владелец магазина.

Коснувшись его руки, я почувствовала, что он являлся кем-то большим, чем показывал.

— Что привело тебя в Уиспер Холлоу, Тревор?

Он положил одну стопку книг, похожую на романы о паранормальном, в сторону и начал раскладывать другую.

— Не знаю, если честно. Около пяти лет назад я потерял отца… а мама умерла, когда мне было двеннадцать. Я жил в Абердине. Я получил от отца наследство и решил открыть книжный магазин. Я вспомнил об этом городе, — пожав плечами, он добавил. — Он давно меня интересовал.

Книга упала на пол, и он наклонился за ней. Когда он откинул волосы, я заметила рисунок на его шее — тату в виде ворона, сидящего на полумесяце.

Оно было в точности, как мое родимое пятно. В точности, как символ медиумов.

Только этот символ был цветным: у ворона были красные глаза, а под его когтями виднелись зеленые листочки.

— Твоя татуировка… когда ты её сделал?

Он быстро поправил волосы, скрывая её, но заметив мой взгляд, остановился.

— Пару лет назад, когда приехал. Ты же узнал ее, да? Ведь ты новый медиум.

— Зачем ты сделал её? — я хотела знать для чего ему символ, который я ассоциировала исключительно со своей бабушкой. Он тоже медиум? Кровь медиумов течет лишь в некоторых семьях и, как правило, передается по женской линии. Нас было не так много и все в разных частях света. Но это объяснило бы его тягу к Уиспер Холлоу.

Он оглянулся, чтобы убедиться, что мы одни в магазине.

— Я принадлежу Сообществу Полумесяца. Мы все носим этот символ. Мне не следует рассказывать тебе о своем членстве, но ты скоро присоединишься к нам, и лучше тебе узнать это от меня, чем расспрашивать по округе.

— Так ты не медиум? — мне и правда стоило прочитать бабушкин Дневник Теней, и я решила начать, как только вернусь домой.

— Нет, вовсе нет, — он достал табуретку из-за стойки и сел на нее. — Слушай, ты сама рано или поздно все узнаешь. И я думаю, ты должна кое-что знать сейчас, прежде чем начнешь задавать слишком много вопросов и навлечешь на нас проблемы. Мы, Сообщество, — твоя система обеспечения. Мы… подкрепление с точки зрения охраны правопорядка, хотя наши полномочия немного шире, чем твои. И мы должны хранить все в тайне, поэтому не задавай вопросы местным. Элия должна привести тебя на следующее собрание. Все вместе мы обеспечиваем безопасность города, как можем.

Мне нравилась его тихая спокойная энергия, хотя я и не любила, когда мне указывали, что делать или не делать. По-моему, от медиума было бы больше пользы, чем от скорбящей певицы. Я столько не знала, столько должна была выучить. Черт, ну и зачем я уехала… Я могла бы найти работу, чтобы съехать от деда. Но что-то внутри подсказывало, что я приняла верное решение… останься я тогда, могла бы кончить как мама.

Я кивнула в ответ.

— Да, понимаю. Ладно тогда. Никаких больше вопросов до собрания. Я не хочу проблем из-за разглашения секретов, хотя жаль, что нельзя расправиться со всем прямо сейчас. Устала уже все узнать последней. Все же скажи, как ты попал в их ряды, если сообщество тайное, а ты был новеньким в городе?

— Они пришли ко мне. И, Кэррис, этот город — кладезь секретов. Мы единственные в округе… и есть те, кто недолюбливает Сообщество Полумесяца и медиумов. Есть здесь те, кто с радостью отдал бы город силам, которым мы противостоим. Есть некая сила… мой народ изучал её годами. А сила привлекает тех, кто желает её использовать — не важно они на стороне света или мира теней.

— Иногда нарушения справедливы, — я усмехнулась. — Спасибо, Тревор.

— За что? — он выглядел озадаченным.

— За прямоту. А теперь я буду признательна, если ты закажешь для меня пару книг.

Он засмеялся.

— Не пользуешься BookShopStop.com? Там можно купить что угодно и часто дешевле.

— Ах, тогда у меня не будет шанса зайти сюда, когда они придут, — я написала названия нескольких книг, которые хотела прочитать, затем вышла из магазина, чувствуя странную легкость. Тревор был весьма обаятельным, и мне показалось, что он заставляет некоторых своих клиентов улыбаться, просто существуя.

После «Винтажных книг» я зашла в «Веник и Чертополох», чтобы выпить второй латте за день. Я пристрастилась к кофеину после работы в кафе «Латте Зигфри» и не собиралась от него отказываться. Я не пила алкоголь в больших количествах, не курила, и редко ела вредное, поэтому кофе был моим единственным пороком и к черту тех, кто обвинит меня в обратном.

Владельцами были Нелли и Майкл Брэннон, я помнила их со школы. Мы не особо общались, но они всегда были милыми и даже тогда было ясно, что они будут вместе. Он был звездой команды по фехтованию, а она всегда играла главную роль во всех школьных мюзиклах. Сейчас Майкл завязывал волосы в хвост и выглядел также хорошо, как в школе, если не лучше. Нелли отрастила черные волосы до плеч с косой челкой. Они двигались за стойкой с легкостью, как два хорошо смазанных маслом винтика.

Я взглянула на меню. У них были стаканы обычных размеров — маленькие, средние и большие, но они добавили также «Бигфут» (снежный человек) объемом в четыреста семьдесят миллилитров с четырьмя шотами эспрессо, и «Ланду», в честь озерного чудовища, объемом в пятьсот девяносто миллилитров с четырьмя шотами эспрессо.

— Я буду мокко «Бигфут», и привет… давно не виделись, — мне было интересно, узнают ли они меня.

Майклу я показалась смутно знакомой, а вот Нелли, секунду помедлив, выдохнула: — Кэррис Фэллуотер, глазам своим не верю, ты вернулась, — она была по-настоящему удивлена. Она действительно была не в курсе.

Я кивнула.

— Похоже, на совсем.

Пока Майкл был занят моим напитком, я поболтала с Нелли, приняв соболезнования по поводу бабушки. Я пыталась придумать вежливый способ узнать, где мне найти городских сплетников.

— Слушай, а если бы я захотела узнать обо всем, что произошло с моего уезда, с кем мне бы стоило поговорить? Узнать все новости одним махом, так сказать.

Нелли фыркнула.

— Хочешь знать, кто в курсе всех самых горячих сплетен и сует свой нос в чужие дела?

Покраснев, хотя я вовсе и не была смущена, я кивнула. — Да, как-то так.

— Тебе нужен Клинтон Брэди, владелец паба «Свист в тумане». Помнишь его?

Я моргнула.

Клинтон владел пабом, когда я была еще маленькой. Он был ровесником моей мамы и получил паб в наследство от отца, когда старик умер от сердечного приступа. Я совсем забыла про него… и про паб.

— Это ветхое местечко еще существует?

— Это ветхое местечко по кирпичику перевезли сюда из Ирландии, — Майкл, все это время слушавший нас, присоединился к разговору, выключив кофемашину. — Прадед Клинтона разобрал его на берегу Ирландии и доставил сюда на грузовом судне. Они отстроили его в точности каким он был на прежнем месте. Пабу не меньше четырех сотен лет, — он выпрямился. — Этот паб старше любого строения в Соединенных Штатах, включая те, которые были здесь еще до прихода колонизаторов.

В его голосе слышалась явная гордость, и я вспомнила, что и сам Майкл Брэннон был ирландцем во втором поколении. Его родители переехали из Ирландии в Уиспер Холлоу, когда были молоды, и, хотя в наши дни это было не так уж необычно, он вел себя так, будто они прибыли на остров Эллис с большой волной на рубеже девятнадцатого века.

— Думаю, мне стоит заглянуть туда и поздороваться с ним. Когда я уезжала, мне еще нельзя было ходить по барам, — хотя меня это не всегда останавливало. Клинтон особо не обращал на нас с Пеггин внимания и не спрашивал документы, потому что мы брали всегда по одному коктейлю. Я сомневалась, что он продал бы нам еще, даже если бы мы попросили.

Майкл закинул тряпку на плечо и поднял взгляд — еще один покупатель вошел в кафе. — Добро пожаловать обратно, Кэррис. Прошу прощения, но мне нужно работать. И тебе тоже, Нелли.

Она показала ему язык и подмигнула мне.

— Он прав. Впереди тяжелое утро. Пара местных компаний приходят по средам на встречи. Одна днем, другая вечером. Нужно убедиться, что у нас хватает булочек и припасов.

Когда она отошла, я взяла кофе и села за столик у окна. Сев, я достала айпад и начала делать заметки о Треворе и Клинтоне и о том, что узнала. Было около десяти тридцати, и мне нужно было закончить с покупками, а потом поехать домой, чтобы начать читать дневник до встречи с Айви. Я взглянула на портящуюся погоду. Похоже, с севера надвигалась буря. Я пила кофе, пытаясь разобраться в том вихре, в который превратилась моя жизнь.

***

Зайдя в «Картерс Маркет», главный продуктовый магазин в городе, и заглянув на Таун Сквер Уиспер Холлоу, где находился мебельный магазин, я поехала домой. Я нашла стеганое одеяло в темно-зеленых и синих тонах, и соответствующие простыни, и купила канцелярские принадлежности, кофейные зерна и кошачий корм, а также запаслась продуктами и мясом. Этого должно было хватить примерно на неделю. В самый последний момент я решила купить головки чеснока. Что-то подсказывало, что они мне пригодятся, хотя мне не особо нравился чеснок. Я вспомнила, что бабушка Лила использовала его для защиты, и я решила, что не помешает развесить немного по кухне.

Я приехала домой к одиннадцати тридцати, разобрала пакеты с продуктами и повесила чеснок на стену, отделяющую кухню от гостиной. Проведя по нему рукой, я прошептала: — Работай как нужно.

Потом я закинула новые простыни в стиральную машину и отнесла одеяло в спальню. Я также отнесла туда чемодан, решив начать раскладывать вещи, как вернусь от Айви. Я собиралась спать сегодня на нормальной кровати, и, если только Айви не собиралась научить меня всему за раз, я подумала, что буду спать с включенным светом.

Мой живот заурчал, и я взглянула на часы. Полдень. Пришло время обеда, и у меня было еще два часа до встречи с Айви. Она жила в десяти минутах ходьбы. Поставив замороженную пиццу в печь, я вновь поразилась, как могла не знать все эти годы, что бабушка по отцовской линии жила буквально в двух шагах от меня.

Пока пицца готовилась, я села за кухонный стол с дневником Лилы и открыла первую страницу. Аккуратным почерком Лилы было написано:

Традиции и история медиумов

Поколение 48: Лила Фэллуотер.

Дочь Мэй Эйджуотер.

Дочь Морриган.

С минуту я смотрела на эту надпись. Если моя мама была сорок девятая в роду, значит, я была… пятидесятой. Когда я начну вести свой дневник, должна ли я учитывать отсутствие Тамилы? И где дневники остальных медиумов моей семьи? И как далеко в прошлое уходят пятьдесят поколений? С десятком вопросов, проносящихся в моей голове, я перевернул страницу и начала путешествие в свою родословную.

Наша история.

Каждая жизнь — новое начало. Каждый новый священный служитель имеет изначальное призвание. Так начинает история медиумов. Оригиналы истории утеряны во времени, но они передаются из уст в уста, поэтому большую часть истории годами собирали по кусочкам и переводили, когда было нужно. Данный перевод я узнала от своей прабабушки, которая учила английский на конце своей жизни и отправила дочерей в Америку за лучшей жизнью.

Я оставляю этот дневник своей внучке Кэррис, так как моя дочь Тамила, 49-е поколение, исчезла. Займи свой пост, храни его свято и чти свое слово и дело.

Кэррис, я уверена, что ты встретишь своего стража, так обещала мне Морриган. Мой собственный защитник был изгнан, когда я была молода, и чтобы уберечь его, я была вынуждена выйти замуж за ученика нашего врага Кош Мара — сына Ку Чулайнна. Почему и как это произошло — эти подробности не для записи в дневник. Я написала об этом в своем личном дневнике — найди его и прочитай. Эта информация будет тебе нужна для твоей же безопасности.

— Лила Фэллуотер.

По телу пробежала дрожь. Так много ответов в нескольких абзацах и еще больше вопросов. Я отодвинула дневник, миллионы вопросов проносились в моей голове, пока я ждала обед. Наконец прозвенел таймер, отвлекая меня от мыслей, и я принялась за пиццу.

Кто такой Ку Чулайн? Имя звучало очень знакомо. Почему он был врагом Морриган? И если Дювал был учеников врага Морриган, то как это произошло? Зачем он заставил Лилу выйти за него и как ему удалось?

Откусив кусочек от пепперони, я вдруг поняла, как мало знала о своих предках с другой стороны. Я и до этого мало знала о своей истории, я никогда не думала о прошлом, за исключением размышлений о том, что стало с моими родителями. Я была так озабочена тем, почему они оба бросили меня, что полностью игнорировала прошлое своей семьи.

Если Лила могла доверять только своему перевертышу и скорбящей певице, и ей пришлось отослать своего стража, значит единственная, кто знал о моей родословной была Элия. Другой вариант был погрузиться в генеалогию и отследить свои корни. Но даже в это случае, не так-то просто заявиться к кому-то на порог со словами: «приветики, я ваша давно потерянная кузина, расскажите мне про нашу семью».

Еда успокаивала бабочек в моем желудке, и я заставила себя вернуться к дневнику. Я могла бы пропустить эту часть, выбрать, что читать, но мне нужно было знать историю. Понимать динамику. Потому что я знала скорбящую певицу и нашла своего перевертыша, и у меня было нехорошее предчувствие, что, как только мы начнем работать вместе, не одна сила вылезет из леса, чтобы остановить нас. Моя бабушка была сильным медиумом, но ее подвели отсутствие защитника и замужество с врагом Морриган. Но как далеко меня в кроличью нору занесет жизнь? И что я там найду?

На следующих нескольких страницах рассказывалось о том, что мне уже было известно: о шести видах мертвых, что Пенелопа была Стражем врат на другой стороне Завесы, что Вероника была королевой Неживых. Но потом я наткнулась на запись, которая напугала меня до чертиков.

22 января 1959

Мы с мамой тренировались на кладбище. Она сказала, пришло время мне научиться встречаться с духами на кладбище чумного барака. Элия пошла с нами, конечно же, но она была не в себе. Мама спросила, что с ней случилось, на мой взгляд — резковато. Элия ответила, что ходила до этого в лес к дереву Черепов, и что кто-то пытался схватить ее. То не был дух или Серый человек, ничего подобного. Она так переживала, что мама решила отменить тренировку. Вместо нее мы пошли в кафе Мэри Джейн. Там мы попытались разобраться, что же с ней случилось.

Элия проезжала мимо Гэлэкси-драйв и решила ненадолго остановиться, чтобы прогуляться по одной из тамошних тропинок. Она зашла глубоко в лес, напевая, когда человек выпрыгнул из кустов у нее за спиной. Он, должно быть, следил за ней. Он схватил ее, и она закричала, но рядом не было ни души. Ей удалось стянуть перчатку с руки и ударить его по лицу. Вскрикнув, он отпустил ее и отступил. Она схватила его за руку. Он умолял ее остановиться, и она заставила его сказать, кто прислал его. Он ответил, что работал на Магду… что она наняла его похитить ее дочь и увезти в лес, где бы она не жила. Элия была так потрясена, что держала его, пока у мужчины не начался припадок, а потом отпустила его и убежала.

Мы с мамой замерли. Мы все думали, что Магда давно умерла, а теперь узнаем, что она жива? Она должна была быть на небесах. Элия рассказала, что, на сколько ей было известно, её мать родилась в 1900. Когда сгорел старый дом Керстонов, мы все решили, что Магда погибла при пожаре. Но мама сказала, что никогда не узнала у Пенелопы, а сама Пенелопа не спешила делиться информацией. Можно было предположить, что узнай та, что мать выжила, она бы дала нам и Элие знать, ведь они были сестрами, а Магда была ответственна за смерть Пенелопы. Но у мертвых свои планы, о которых нам не всегда известно.

Не знаю, что и думать… Магда жива. Элия напугана. А мама в бешенстве. У меня было назначено свидание с Эйданом вечером, но Дювал Фэллуотер попросил меня поговорить с ним. Я не хотела идти. Он ведет себя отвратительно, несмотря на свою привлекательность. Но он настоял на важности, и я согласилась встретиться с ним вечером после занятий. Встречу с Эйданом перенесла на завтра.

Но после того, что случилось с Элией, я подумала все отменить, чтобы она осталась на ночь со мной. Мы должны были защитить ее. Она наша скорбящая певица, и, если ее мать действительно жива и охотиться на нее, нам нужно разобраться в чем, черт возьми, дело.

Я взглянула на часы. Через пятнадцать минут я пойду к Айви. Еще я поняла, что съела уже всю пиццу. Вот тебе и сдержанность. Я обдумала прочитанное. Значит Элия и Пенелопа сестры? А мать Элия родилась в 1900… это означало, что Элия появилась позже в жизни Магды. Я знала, что Пенелопа долгое время была Хранительницей мертвых, но, получается, она должна была занять эту должность в какой-то момент после 1900 года.

Вздохнув, я решила написать список вопросов, чтобы ничего не забыть. Я нашла пустой блокнот и решила перенести в него записи с айпада. Технологии — это здорово, но на них всегда можно положиться.

Я решила начать с вопросов, давно меня волновавших. Чтобы не забыть о них, пока записываю другие. Я написала даты и начала делать список:

— Дювал убил мою мать?

— Кто из его друзей мог ему помогать?

— Раз Дювал не был перевертышем моей бабушки, был ли им Эйдан? Почему она расторгла помолвку и вышла за Дювала? Каким образом он смог заставить ее отказаться от любви всей жизни?

— Кто состоит в Сообществе Полумесяца, и как они связаны с медиумами и Морриган?

— Магда… могла ли она быть жива?

Нелепое предположение, однако учитывая, какого года рождения Брайан, все возможно.

— Элия заметила, что на город надвигается некая сила. Нужно разузнать об этом больше.

— Узнать больше о Ку Чулайнне и его последователях.

Закончив, я встала, убедилась, что выключила духовку, переложила простыни в сушилку и надела куртку. До Айви было идти минут пять, и, хотя начался дождь, я решила немного промокнуть и подышать воздухом, к тому же — обдумать все, что я узнала. В моей голове был вихрь мыслей, и я понятия не имела, как их успокоить.

Я заперла дверь и вышла на дорогу. Теперь, когда я узнала, кто такой Брайан, я еще сильнее захотела побольше узнать о нём. Я подумала о том, что он преследовал — о диавол-волках. Одно название уже настораживало. И что же еще пряталось в этих лесах? Уиспер Холлоу привлекал странное и непонятное. Их притягивало то, что они чужие в еще более чужой стране. Когда, будучи чудным, ты приходишь в королевство таких же отбросов, ты перестаешь быть экспонатом шоу уродов.

Пытаясь разобраться с калейдоскопом вопросов и мыслей, я подошла к дому Айви. Остановившись у садовой калитки, я вдруг поняла, что много раз проходила мимо нее в детстве. Я смутно помнила, что пару раз видела, как Айви работала в саду или сидела на переднем крыльце. Я проезжала на велосипеде или шла пешком мимо дома своей бабушки, даже не подозревая об этом.

Едва я позвонила в звонок, как дверь тут же распахнулась. Она стояла на пороге в серых джинсах и синем свитере. Ее волосы цвета воронова крыла и фарфоровая кожа делали ее похожей на ледяную фигуру. Взглянув на неё, я отметила, что мы похожи. У меня был её нос, длинный и тонкий, и такая же кожа — бледна как зима, так бабушка Лила говорила.

Она впустила меня внутрь.

— Заходи скорее. Я заварила чай, хотя знаю, что ты предпочитаешь кофе, могу сварить для тебя… — Она замолчала, уставившись на меня. — Кэррис, поверить не могу, что ты у меня дома. Наконец-то мы сможем поговорить. — Она моргнула, и по щеке скатилась слеза. Её голод по общению, по контакту охватил меня. — Поверить не могу, что это не сон.

Я развела руки в стороны.

— Обними меня Айви. Ты так долго ждала… и я тоже.

Когда она обхватила меня руками, я почувствовала себя в безопасности. И впервые за долгое время я обрела семью. Бабушка Лила всегда защищала меня, но всегда… всегда, когда дело касалось Дювала, она занимала его сторону. Но Айви? У неё не было такого бремени. Дювал умер. Он больше не мог заставить ее подчиняться. Я получила свободу узнать об отце.

Через минуту она отступила, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

— Прости… я не собиралась плакать.

— Не извиняйся, Айви… слушай, я хочу, но не могу называть тебя бабушкой… — я улыбнулась ей. — Ты выглядишь слишком молодо для этого! Не обижайся, пожалуйста.

Она засмеялась.

— Какая обида? Нет, девочка, я не обижаюсь. Зови меня Айви. Так, давай заходи, выпьем чаю, и ты мне все расскажешь.

Итак, я сняла куртку, прошла за ней через уютную гостиную в кухню и рассказала про Человека-тень.

Глава 11

— Я помню, как Лила рассказала мне про Человека-тень. Тогда я начала работать над защитными чарами для тебя. Ты этого не знаешь, но я заколдовала несколько игрушек в твоей комнате по просьбе Лилы. Они присматривали за тобой и сдерживали его, — Айви наполнила чашки.

— Поэтому он больше не появлялся?

— Скорее всего. Я наблюдала за тобой на расстоянии, как фея-крестная. На самом деле, Лила заставила меня пообещать, что, если с ней что-то случится до того, как ты вырастешь, я выкраду тебя у Дювала и увезу отсюда. Я рада, что этого не случилось, — выражение ее лица говорило мне, что она была одинаково рада за себя и за меня. Я начала понимать, как сильно Дювал пугал людей.

— Я начинаю понимать, в каких ежовых рукавицах мой дед держал округу.

— У твоего деда была огромная власть среди определенного круга людей Уиспер Холлоу. Все они были аристократами, выпускниками Лиги Плюща, из почетных семей. Твой дед хоть и не самых знатных кровей, но он был самой сильной и жадной личностью.

Я заметила, что ни разу не слышала, чтобы дедушка говорил о богатстве.

— О, я говорю не о деньгах, Кэррис. Твой дед жаждал власти над другими людьми. Он любил устанавливать правила и смотреть, как люди мучаются. В душе он был немного садистом. В некотором смысле он мог бы стать хорошим военным командиром. Казалось, он никогда не испытывал эмоций. Его не волновали страдания других, — она нахмурилась. — Фактически, Дювал упустил проект Вьетнама на пару лет. Ему было… около двадцати шести, когда они начали призывать мальчиков на работу в тяжелых условиях, и, хотя он мог быть призван, к тому времени, когда они брали всех подряд, он уже не проходил по возрасту.

Я нахмурилась. — Он был архитектором… наверное, разработал несколько дизайнов домой.

— Он был хорошим архитектором. Он работал на какую-то фирму, уже забыла название, когда закончил колледж. Через пару лет он смог стать партнером, а еще через пять лет получил полную власть над компанией и вышвырнул предыдущего владельца. «Скрудж и Фезивиг», кажется.

Это было похоже на правду. Я нахмурилась. — Ужасно, что он был так жесток, и не только со мной.

— Не думаю, что он умел вести себя по-другому. Твой дед знал, как перехватить инициативу в свои руки. Он отлично притворялся командным игроком, ожидая подходящего момента, чтобы нанести удар и реализовать свои планы. Так он вцепился и в твою бабушку. Нам не удалось понять, почему она бросила Эйдана и даже отослала его из Уиспер Холлоу. Но мы с Элией обе знали, что она любила его так же сильно, как ненавидела Дювала.

— Да, она вступила в брак, ненавидя Дювала, — у меня появился новый вопрос: что заполучил Дювал, чтобы заставить Лилу выйти за него? — Скажи, какой была моя мама? Я почти ее не помню. Только что она пахла лимоном и сиренью.

— Тамила была умной женщиной. Еще она была романтиком и бунтаркой, эти качества особенно сильно проявлялись, когда дело казалось твоего деда. Они постоянно ругались. В отличие от Лилы, твоя мама не желала молчать. Она не могла игнорировать сварливость Дювала. Она спорила с ним, огрызалась на него, и Лила рассказывала, что жизнь с ними была похожа на зону военных действий. Она поддерживала твою маму, насколько было возможно, но, в конце концов, Дювал получал, что хотел. — Айви поджала губы. Она не хотела о чем-то говорить.

— В чем дело? Чего ты не договариваешь?

Айви посмотрела на меня долгим взглядом. — Этому нет доказательств, поэтому я не уверена, что стоит об этом рассказывать.

— Скажи мне. Мне нужна любая зацепка, — я отодвинула кружку с чаем.

— Есть подозрение, что твой дед тебе не родной. Лила могла ездить в Сиэтл на пару недель и…

Я задержала дыхание. — И там забеременеть, — я поняла, что было между строк. — Эйдан! Куда он уехал из Уиспер Холлоу?

— В Сиэтл, — Айви напряженно пожала плечами. — Наверняка узнать нельзя. Только если выследить его и прямо спросить. Он может знать. Но… давай по порядку. Во-первых, Дювал и Лила поженились в 1961. Ей было двадцать лет. Они были помолвлены несколько лет, и она откладывала свадьбу, насколько могла. Я знаю, она хотела детей. Она была медиумом и должна была родить наследницу. Ведь сила передается от женщины к женщине. Мы с Элией знали, что Эйдан был её перевертышем, и она отвергла его. Это я могу доказать, потому что мой клан связан с его. Мэй не одобряла свадьбу с Дювалом, кстати говоря. Твоя прабабушка была невероятно сильным медиумом. Она была вне себя от ярости, когда Лила прогнала Эйдана.

— Что с ней случилось? Я не знала свою прабабушку, — мне показалось странным, что бабушка Лила не рассказывала про свою мать, а я почему-то не спрашивала. Может, я чувствовала, что Дювал бы разозлился.

— Твой прадед, Тристан Стоункросс, и твоя прабабушка, Мэй, переехали сюда из Ирландии в 1963. Мэй рассказывала, что им едва исполнилось тогда двадцать. Тристан был внушительным мужчиной, крепким и сильным, и занимался лесозаготовкой. Тристан погиб в аварии во время транспортировки, когда твоей бабушке Лиле было тридцать. Какой же это был год… — она задумалась. — Лила родилась через несколько месяцев после меня, поэтому то был 1971.

Я моргнула. Она была чуть старше дочери Брайана. — Ты действительно молода для перевертыша.

— Вообще, да. Я рано вышла замуж и сразу родила Эйвери. В моем клане такие обычаи. Мы рано сходимся и обычно на всю жизнь. Наш с Роджером развод — редкость, но мы остались друзьями.

— Тристан был её защитником? Её стражем?

Айви кивнула. — Да. И он тоже был перевертышем. После его смерти у Мэй не осталось стража, поэтому она сосредоточилась на увеличении силы медиума в качестве компенсации.

Я обдумала её слова. Мой прадед был перевертышем. Лила была единственным ребенком, значит, у него не было наследника. — Что с ним случилось?

— Тристан ехал на лесовозе по одной из подъездных дорог и зачем-то припарковался на обочине. Помимо ручников у таких машин есть еще тормозные колодки. Они нужны, чтобы предотвратить несчастный случай на склоне. Он, должно быть, думал, что колодки были прочно закреплены, но никто точно сказать не может. Известно только, что Тристан проверял что-то сзади грузовика, когда тот покатился назад. Он попал под колеса, его… эм… разрезало пополам. Другой лесоруб нашел его спустя пару часов.

Я моргнула. В моей голове возник ужасающий образ. — Какой ужас.

— К сожалению, таков профессиональный риск для тех, кто работает на склонах. Но да, Мэй была убита горем. Они были очаровательной парой — любили друг друга бесспорно. Так прошло десять лет с тех пор, как Лила вышла за Дювала. Но она, в любом случае, хотела детей. Она мне как-то рассказала, что была у врача, и он не видел причин ей не беременеть. Но Дювал отказался проверяться. Так мы решили, что он не может иметь детей.

— А потом она забеременела, — картинка начала складываться у меня в голове.

— Да, через несколько лет после свадьбы. А за два-три месяца до этого она объявила, что едет в отпуск одна и отправилась в Сиэтл. Дювал не хотел её отпускать, но Мэй еще была жива. И Мэй пугала Дювала.

— Жаль, что мне не удалось её узнать. Как она умерла?

Айви заерзала. — Доктор Бэнсон сказал из-за сердечного приступа.

Я почувствовала неладное. — Но?..

— Но… у Мэй за всю жизнь не было проблем со здоровьем.

Я потерла лоб. Все становилось только хуже. — Понимаю. Оставим этот факт. Что же произошло?

— Мэй напугала Дювала, что заставило его отступить. Думаю, она ему чем-то угрожала, потому что он вдруг смирился с поездкой Лилы в Сиэтл. Вернувшись, она казалась счастливее, словно началась новая жизнь. Она перестала без конца спорить с Дювалом, а он, в свою очередь, стал еще напористее. Она объявила о беременности, и как все удивились, что после всех этих лет, каким-то образом… Ты представляешь.

— И на свидетельстве о рождении стоит имя Дювала, потому что ни за что в мире мой дед не признал бы, что жена ему изменила. Учитывая, что она забеременела. Он бы смирился и назвался отцом, чтобы избежать этого, — я слишком хорошо знала деда, он бы точно так поступил.

— Да, мы также подумали. Мы с Элией обсудили это наедине и решили не давить на Лилу. Зачем доставлять неудобство, когда ее жизнь и без того несладкая? Но мы всегда в тайне верили, что Тамила дочка Эйдана, — она сделала паузу, убирая чашки со стола, и оставила меня, чтобы я могла немного переварить услышанное.

Если это так, значит, и во мне течет кровь Эйдана. Мужчины, которого моя бабушка по-настоящему любила. — Какая у него была фамилия?

— Коркоран. Ирландская… означает «фиолетовый». Он тогда очень увлекался геологией, насколько я помню. Один из тех странных фактов, которые запали мне в голову. Эйдан был очаровательный мальчиком, — она провела по моему лицу, убирая волосы за ухо. — Думаю, ничего страшного не случится, если ты найдешь его и узнаешь правду… по крайней мере, которая ему известна.

— Если он еще жив… — пробормотала я. Все дороги вели к Морриган. Но пришло время сосредоточиться на том, зачем я пришла. — Так, что мне делать, чтобы защититься? Человек-тень мог касаться меня физически. Либо он один из Неживых, либо какая-то астральная сущность, причем опасная. Не хочу снова с ним встречаться, будучи беззащитной уж точно. Думаю, лучше спать с включенным светом, пока не научусь ему противостоять. Похоже, он появляется только ночью, когда все лампы выключены.

Айви жестом попросила следовать за ней. — Пойдем в ритуальную комнату. Посмотрю, чему тебя можно научить. Или хотя бы найдем что-нибудь для твоей защиты, пока я не найду больше информации о нем. Люди-тени — народ опасный.

— Люди-тени? То есть, он не один такой? — В течение многих лет я сталкивалась со многими призраками и часто слышала этот термин, но я всегда неохотно углублялся в любые исследования о них — что-то сдерживало меня, как ремень безопасности. Одно только название заставляло нервничать. А учитывая столкновение с Человеком-тенью и воспоминание из детства, я поняла, почему так случилось.

Айви кивнула. — Так и есть. В преданиях кельтов их называют Анку. Они солдаты-разбойники Арауна, кельтского лорда Подземного мира. Анку, как и Черные псы, — Неживые. Но в отличие от Неживых, которые восстают из могил, у Анку есть цель, и они всегда опасны. В преданиях сказано, что они предпочли сбежать от правления Арауна и бродить по Земле вместо того, чтобы остаться в Аннуне, Подземном мире, откуда пришли.

Я обдумала сказанное. В этом был смысл. — Так, формально они Неживые, но сильнее, потому что пришли из Подземного мира.

— Верно. Медиумы могут им противостоять, поэтому проявляется естественная антипатия. И их очень сложно изгнать, если уж они зацепились раз за место. Лиле приходилось с ними сталкиваться в свое время, и это было непросто. Мы даже взывали к Веронике, спрашивая, способна ли она контролировать их, будучи королевой Неживых. Но она ответила, что они не входят в её полномочия, и, кажется, она их боится. А её мало что может напугать.

Я нахмурилась. Если уж Вероника боится их, то так просто с Народом Теней не справится. — А можно ли воззвать к Арауну, чтобы… ну не знаю… он их забрал?

Айви уставилась на меня и расхохоталась. — Я бы на это не пошла. Серьезно, ты хочешь этого? Призвать бога мертвых? Морриган-то вызывать страшно, а ведь ты, как и большинство членов Сообщества Полумесяца, связана с ней.

Мигнул свет. Я обхватила себя руками. В ее словах был смысл. Даже мысль о призыве бога мертвых все омрачала. Я попыталась стряхнуть нахлынувший мрак. У Айви дома было светло и уютно, и было полно живых растений, которые заполняли все пустое пространство.

— Ты прирожденный садовод, — заметила я, размышляя над разницей в окружении и нашим разговором.

— Я понимаю природный мир, — она наклонила голову. — Растения обладают формой сознания. Оно отличается от нашего, но они могут чувствовать, считать… Мир растений — это нечто большее, чем думает большинство. Морковка, которую ты ешь на ужин, знает, что она обречена. Как и животное, на которое охотятся. Может, на другом уровне, реагируя по-другому, но она знает, что её вырывают.

Я сомневалась в своих чувствах к салату, который знает, что его съедят на ужин, но, опять же таки, я не была вегетарианкой.

— Жизнь кормится жизнью. Смерть необходима, что продолжалась жизнь. Это может быть смерть яблока с дерева или коровы ради говядины. Или наша, чтобы избежать перенаселения. Мы корм для червей, Айви. Я всегда понимала это. Лила привила мне большое уважение к циклу жизни.

— Хорошо, ведь будучи медиумом, ты должна уважать этот процесс. Пойдем за мной, — она открыла дверь в коридоре справа, и мы зашли в большую комнату. Когда-то это могла быть хозяйская спальня или вторая гостиная. — Добро пожаловать в мою церковь.

Как только я перешагнула порог, мое тело начало покалывать. В комнате царила сильная энергия, живая и любопытная. Она крутилась вокруг меня, проверяя, исследуя, касаясь плеч, заявляя о своем присутствии. Я не чувствовала угрозу, но понимала, что будь я врагом Айви, энергия вцепилась бы в меня жесткой хваткой.

— Твои стражи очень сильны.

— Мои стражи древние, Кэррис. Они существовали еще до начала человеческой эпохи, — она подмигнула мне. — Я происхожу из древнего рода перевертышей и ведьм. В тебе течет моя кровь, не забывай об этом. И хотя я перевертыш, я обладаю магией, как и ты, но тебе только предстоит её познать.

Я глубоко вздохнула. — Ариэль знает, что ты перевертыш? Она знала про Эйдана?

— Конечно знает. Ариэль, кстати, особой породы. Ей достался пансион от матери, но не дай ей обхитрить себя. Единственная цель Ариэль — помочь городу процветать и развиваться, не важно, каким образом. Она может быть безжалостным врагом. Любой, кто решит навредить городу, познает её гнев.

— Но она не перевертыш.

— Нет, и не медиум. И с Морриган не связана. Но она… её корни уходят глубоко в природный мир, она — очаг и сердце Уиспер Холлоу. Она была рождена в человеческом теле, но ее душа не человечнее, чем моя.

Я нахмурилась, решая, что можно рассказать. — Брайан… его отец был убит враждующим кланом перевертышей. Все ли перевертыши связаны с Морриган?

— Не все, — мы прошли в центр комнаты. — Морриган выбрала несколько кланов, чтобы сделать Избранными. Остальные? Следуют другим богам, другими путями и другими дорогами. И уж поверь, не все они живут мирно.

Айви жестом попросила сесть на скамью перед её алтарем. Там, по центру, стояла статуя женщины с воронами на плече и у ног. Не оборачиваясь, я спросила: — Это статуя Морриган?

— Правильно. Ты, Элия, я… все мы служим ей.

— Расскажи, что тебе известно о медиумах. У меня пока не было возможности прочитать дневник Лилы.

— В мире существует много таких мест, как Уиспер Холлоу, где живут мертвые. У каждой культуры — свой вид защиты. Так как наш город был основан ирландцами, мы привили ему наши традиции, в том числе и медиумов. Но у тебя есть коллеги по всему миру. У вас разные традиции, но, по сути, вы делаете одно и то же. Защищаете живых от неуспокоенных мертвых.

— А как же коренные жители? Они не в обиде на нас? Ведь у них есть своя вера и священные традиции, связанные с этой землей, — я не могла отвести взгляд от статуи. Высокая бронзовая женщина была облачена в боевое снаряжение, но на голове была диадема в форме полумесяца, и в одной руке она держала меч. В другой — хрустальный шар.

— Племена впустили нас, когда поняли, что мы не намерены разрушать их традиции. Здешний вихрь, конвергенция лей-линий вызывали у них трудности. Им часто доставляли страдания ходячие мертвецы и существа, поселившиеся в этих лесах. Нам позволили прийти и помочь взять проблему под контроль, дав больше свободы. Мы работает сообща. Как минимум один член коренного племени состоит в Сообществе Полумесяца.

— Тревор Риверстоун, — я взглянула на неё и заметила, как она моргнула. — Я встретила его сегодня утром, заметила тату и заставила рассказать, на чьей он стороне.

Она кивнула. — Тревор из племени Макай. Он рассказывает им о нас, в свою очередь, мы имеем связи, чтобы посещать их священные места, когда потребуется. Мы нашли способ работать сообща.

Я осмотрела вокруг. Главный алтарь был широким со статуей Морриган и еще какого-то мужчины на нем. — Кто он?

— Дагда. Её супруг.

Стол был накрыт тканью цвета ночного неба, с оттенками голубого и фиолетового и сверкающими серебряными звездами на нем. В центре, между двумя статуями, стоял небольшой котел — из меди, судя по всему. Кристаллы окружали алтарь и другие разные инструменты. Палочка, сверкающая серебром, и кинжал с рукояткой, сделанной из кости, как я поняла, лежали в горизонтальном положении перед статуями. Жезл из вороньих перьев, превосходящий мой по размеру, стоял в углу, опираясь на роскошный плющ. Свечи усеивали поверхность, все в сине-фиолетовых и зеленых мозаичных стеклянных держателях, которые мерцали в тусклом верхнем свете. Рамка с фотографией стаи ворон висела на одной из сторон алтаря, а по центру, над алтарем, висела настенная статуя большого ворона. Алтарь был обращен на запад.

— Почему в этом направлении? — спросила я.

— Подземный мир, Аннун, мир мертвых, как и земли Сида, проходят через западные моря. Поэтому Морриган и смотрит на запад, — Айви уселась за маленький круглый столик в центре комнаты. Он был покрыт черной тканью. — Иди сюда, садись.

Я огляделась по сторонам и присоединилась к ней. С северной стороны находился маленький стол для ремесел, покрытый кусочками костей и меха и большой полкой с маслами. Длинные ящики располагались по бокам стола, и у меня было чувство, что они забиты вкусностями. Восточное окно выходило на боковую лужайку и забор, отделявший двор Айви от Брэмблвуд Вэй. Через южную стену тянулся книжный шкаф, весь заполненный книгами.

Сев на стул напротив неё, я аккуратно положила руки на стол. По центру стояла черная свеча и лежала колода карт. Возле карт лежал кристальный шар. То был не свинец, а кварц, наполненный призмами и трещинами, которые притягивали взгляд. Она зажгла свечу и выключила свет. Затем она накинула на голову черную вуаль. Я могла разглядеть ее черты под вуалью, но они были замаскированы тонким изделием. Она положила руки на кристальный шар.

Я не знала, что делать, поэтому просто ждала. Через мгновение температура в комнате резко упала, и по телу побежали мурашки. Я задержала дыхание и откинулась на стуле, уставившись на Айви.

Под вуалью её голова крутилась из стороны в сторону. Затем, вдохнув медленно и так хрипло, что я почувствовал пульсацию голоса, она села прямо и уставилась на меня. Её глаза, едва видимые в тусклом свете свечей и за тканью, светились красным.

— Хочешь что-то узнать?

Я не совсем понимала, с кем говорю, но голос у неё был хриплый, глубже, чем голос Айви, а от магии, пронизывающей его, у меня задрожали колени. Это точно была не Айви, но кто-то вышел поиграть. Кто-то значительный и древний, как мир.

Не зная, что сказать, но понимая, что что-то сказать надо, я прочистила горло. — Мне нужно знать, как защититься от Человека-тени. От Людей-теней… От Анку.

Комната наполнилась молчанием. Тишина оглушала. Энергия спиралью вилась вокруг Айви, и я увидела, как её обвил вихрь вороньих крыльев и бледно-фиолетовых теней. Они вращались все быстрее и быстрее, пока у меня не закружилась голова, а затем, быстрым движением, она потянулась и сняла вуаль с лица.

Я смотрела не на Айви. Я еще не поняла, на кого, но она была прекрасна. У нее были темные глаза, светящиеся красным, длинный нос и блестящие красные волосы. Ее лицо было покрыто черными и кремово-белыми камуфляжными красками. Рубиновые губы блеснули в пламени свечи, когда она наклонила голову в сторону, с любопытной улыбкой на лице.

— Ты понимаешь, кто я, Кэррис? — женщина протянула ко мне руку, и я взяла её ладонь в свою без тени сомнения.

По руке прошелся электрический разряд, отдавшийся болью. Я открыла рот, чтобы закричать, но боль перешла в сильнейшее наслаждение. Я испытала оргазм, по всему телу пробежала дрожь. То было сексуально, но присутствовало и что-то большее. Мой дух также достиг кульминации — я не испытывала такого прежде. Ощущение было такое, словно свет самой Вселенной пронзил каждую вену, каждый капилляр моего тела.

Тяжело дыша, я не могла восстановить дыхание. Его словно вырвали из моих легких. Я задыхалась, гадая, убьет ли она меня, а затем медленно я смогла сделать глубокий вдох, наполнивший мои легкие кислородом и энергией. Боль утихла, я сидела, дрожа, чувствуя себя обновленной и сияющей так же ярко, как и Айви.

Женщина, стоявшая передо мной, улыбнулась. — Теперь узнала? — она по-прежнему держала меня за руку.

Я почувствовала себя такой маленькой. Не из-за стыда, а по статусу. Кивнув, я прошептала. — Да, миледи.

— Тогда ты вспомнишь. Я только что провела ритуал инициации, который должна была провести твоя бабушка. Активировала твою полную силу. Учись, потому что знания — часть силы. Учись на практике. Но, Кэррис, предупреждаю, — Морриган приблизилась, держа мою руку так крепко, что едва не ломала мне кости.

Я сморщилась от боли. — Да, что такое?

— Ключ к контролю Анку ты найдешь в дневнике своей бабушки. И… Кэррис?

— Да? — я задержала дыхание, гадая, что будет дальше.

— Элия и Айви правы… существует сила, что пытается сломить дух города. Мой старинный враг… он и его последователи появляются тут и там, в надежде отомстить за мое избрание. Я сразилась с ним в свое время, и с тех пор он ищет отмщения за мой триумф. Твой долг найти и уничтожить его слуг, иначе город перестанет быть безопасным для моих детей, — на этих словах, моргнув, Айви рухнула, а Морриган исчезла.

Я осторожно высвободила пальцы, отодвинув свечу прежде, чем пламя коснулось вуали, затем отодвинулась. Её детей? Вряд ли речь была только о медиумах и их защитниках.

Айви медленно поморгала, поднимая голову со стола. Она встряхнула головой, неловко на меня посмотрев. — Ты получила ответ?

Я кивнула. — Да и еще больше вопросов, но… Да. А ты… — я осторожно пригляделась к ней. — Ты помнишь, что произошло?

Она нахмурилась. — Смутно… что-то, — засмеявшись, она добавила: — Не совсем. Я знаю, что была оракулом для тебя и того, кто явился ответить на вопрос. Я могу противостоять злым духам, и моя защита очень сильна, чтобы мной не завладевали против воли. Это лишь одна из моих обязанностей.

Кивнув, я обдумывала, что ей рассказать. Всю правду? Или нет? Но как только я открыла рот, чтобы спросить об этом, я ни звука не произнесла. Наверное, нет. В голову пришел другой вопрос, который я смогла произнести вслух. — А ты знаешь, кто дети Морриган? В принципе?

Айви сложила вуаль и отложила её в сторону. Она задула свечи и жестом указала на кухню. — Зависит от того, о ком речь. Формально, если ты про богов и богинь…

— Нет, не совсем. Я имела в виду, кто может жить здесь, — я понимала, что Морриган говорила не о легендах. О людях.

— А, — Айви задумчиво поджала губы. — Часто тех, кого считают сумасшедшими, то есть, сочли бы сумасшедшими, видели под её влиянием. Но раз речь идет про Уиспер Холлоу, наверное, это люди с экстрасенсорными способностями. Те, кто видит за пределами реальности. Провидцы, художники, те, кто обладают силой создавать новые миры, похожие на этот. Те, кто… скажем… говорят с мертвыми. Как медиумы. Сила, доставшаяся от Морриган, когда-то считалась манией… бредом.

Она замолчала, потом повернулась ко мне. — Мне не придется учить тебя заклинаниям, да?

Я покачала головой. — Нет, не думаю. Я найду способ защититься от Человека-тени в дневнике Лилы. Все равно спасибо, Айви. Я получила невероятный подарок. Теперь дело за мной. Я еще зайду к тебе, — я повесила сумку на плечо, взяла вещи и побежала домой под проливным дождем.

***

Оказавшись дома, я позвонила Пеггин и рассказала о случившемся. — Прикинь, есть вероятность, что Дювал мне вообще не родной.

Пеггин помедлила с ответом: — Кажется, я могу узнать об этом больше.

— Как?

— Дай мне примерно час… я напишу, как закончу. Не задавай сейчас вопросов, а то я струшу и не смогу, — она повесила трубку прежде, чем я смогла сказать хоть слово. Я хотела узнать её план.

Я перезвонила, но она не ответила, включился автоответчик. Решив с пользой провести это время, я заправила кровать сухими простынями и вытряхнув новой одеяло. Затем я забралась на диван и пролистала дневник Лилы. Наконец, спустя страниц тридцать, я нашла упоминание о Человеке-тени.

21 октября 1968

Прошлой ночью я столкнулась с Человеком-тенью. Мама предупреждала, что в Уиспер Холлоу водятся Анку, их призвала ведьма Ку Чулайнна. Но я не встречала их прежде. Все изменилось этой ночью. Дювал был на какой-то встрече, а меня вызвали разобраться с призраком, который вылез из могилы с жаждой разрушения, и, к сожалению, она успела серьезно навредить. Это была Пэтти Драйден.

Семья Пэтти не дала Элии сыграть на похоронах и велела мне держаться подальше от могилы. Поэтому Пэтти не подготовили к Завесе, как полагается, и Пенелопа не смогла удержать её на другой стороне. Пэтти восставала несколько последних ночей, но ей всегда удавалось уйти от нас. Но этой ночью она умудрилась навлечь беду. Томми Стэнтону было всего восемь лет. Его отец, Дрейк, взял их с его десятилетним братом Джеком с собой в паб. Пока он выпивал с друзьями, мальчики играли на улице. Томми перебежал на другую сторону улицы, несмотря на попытки Джека остановить его. Джек шел за ним, когда появилась Пэтти. Она следовала за Томми до конца причала Фогвисл. Джек умолял ее остановиться, но Пэтти не слушала. Последнее, что увидел Джек, — Томми сидел на краю причала, а Пэтти кричала на него. Из воды появилась Дама и схватила мальчика за талию. Она утащила его под воду. Пэтти исчезла, а Джек, крича, побежал обратно в паб.

Через минуту Джек с друзьями были на пирсе, но Томми и след простыл. Дрейк обезумел от гнева, и прежде, чем мужчины смогли его остановить, он нырнул в поисках сына. Он не выплыл. Ни одного из них еще не нашли. Учитывая, что речь о причале Фогвисл, ясно, что Дама не отпустит их без боя.

Сообщество призвало нас с Элией, и мы выследили Пэтти. Как и большинство Призраков, она казалась очень довольной собой, пока я не закинула ее на другую сторону Завесы. Элия сыграла запечатывающую песню, я взяла немного земли с могилы Пэтти, чтобы оставить в своей комнате. Больше она не восстанет. Я надеюсь, Дювал не найдет мою тайную комнату — это нанесло бы страшный ущерб моей работе.

Я пришла домой поздно, вымотанная. Слава богу, Дювал еще не вернулся, поэтому я убрала землю Пэтти и пошла спать. Я проснулась среди ночи от того, что над моей кроватью склонился Человек-тень. Анку пытался убить меня — я уверена в его цели. Он стянул одеяло и схватил меня за горло.

Я воззвала к Морриган и Человеку-ворону. Передо мной возникло фиолетовое пламя. Я схватилась за него руками, хотя оно и было обжигающе холодным. Я нарисовала руны Бездны и направила в его сущность. Но не туда, где предположительно находится его сердце, а в солнечное сплетение. Он исчез. Не знаю, временно ли, но я не ощущала его энергию рядом.

Мне нужно узнать больше об Анку, и о том, как она их призывает. Араун вряд ли бы стал связываться с нами, и с Морриган он не враждовал. Значит, это Охотники Ку Чулайнна и их ведьма притащили их из Подземного мира. В субботу Дювал будет на конференции, и у меня будет время установить тайные чары против Анку вокруг участка. Я использую руны Бездны, чтобы защитить от существ из пустоты.

Запись заканчивалась рисунком трех рун. Первая была похожа на молнию, проходящую через вертикальную линию в форме хоккейной клюшки. Вторая — стрела, пронзающая полумесяц. И третья — череп на котле.

Мгновение я смотрела на них, а затем кинулась к тумбе. Я вытащила блокнот и ручку из сумки. Я вернулась к столу и начала перерисовывать руны, по пальцам пробежали мурашки. Символы были мне знакомы. Я не знаю, откуда, но я их узнала. Они были похоронены глубоко в моем сознании, и, когда я начала их рисовать, по телу пробежала дрожь. Зная, что делать, не зная, зачем, я сделала глубокий вдох и подула на знаки. Когда моя магия коснулась символов, я почувствовала, как земля ушла из-под ног. И вот я уже не на своей кухне, а в глубокой темной долине, в густом лесу. И передо мной стоит Человек-ворон.

Глава 12

Он был прекрасен, Человек-ворон. Красив и ужасен одновременно. Он был невероятно высоким, метра два в высоту, его окружала голубая дымка. Его пальто до пола было цвета поношенной лоскутной ткани с мехом какого-то животного поверх. У него были длинные кучерявые иссиня-черные волосы. На голове у него была шляпа в форме вороньей головы с перьями. Глаза вороны горели красным, в то время как глаза самого Человека-ворона были черными. Под пальто он носил нечто похожее на синие джинсы и черные кожаные сапоги на высокой платформе. В одной руке Человек-ворон держал серебряную палочку длинной в полметра с сияющим брильянтом на конце. На рукояти был черный кожаный чехол.

Одновременно очарованная и испуганная, я прислонилась к ближайшему дереву в ожидании. Меня окружал темный лес, окутанный туманом. Вокруг возвышались древние хвойные деревья. Туман был таким густым, что я не видела ни неба, ни ярких цветов, кроме синего и черного.

Человек-ворон шагнул в мою сторону, загадочно улыбаясь. Он выглядел хитрым и коварным и напоминал мне кого-то, но я не могла понять кого. Может, персонажа мультика, или я могла видеть его во сне.

— Гранаты.

Я уставилась на него, решив, что не расслышала.

— Что?

— Гранаты. Потаенные секреты. Ищи ответы, похороненные глубоко внутри, словно семена граната. Она ждет в ущелье, пока ты ее найдешь. Кричащие черепа еще скрываются меж длинными корнями, уходящими глубоко под землю. — Он подошел еще ближе, поймав мой взгляд. — Тени, живущие во тьме, вполне реальны.

Загипнотизированная, я прижалась спиной к стволу дерева. Человек-ворон был прекрасным, и гипнотическим, и ужасно смертельным.

— Тени… Человек-тень? Анку?

— Анку живут между мирами. Теням нужен свет, чтобы их увидели, и абсолютная темнота им не дом, Неживые скрываются в темноте, в которой есть немного света, — у него был низкий, почти гортанный, голос.

На секунду мне показалось, что на его месте стоит койот, но вот он снова стал Человеком-вороном. Я почти поняла, что он сказал. Я поежилась, осознав, что мне так холодно, что я едва чувствовала пальцы ног. И прежде, чем я успела спросить, Человек-ворон расправил руки, его плащ вдруг стал огромными черными крыльями. Он громко каркнул и исчез, взмыв вверх сквозь туман. Я моргнула и…… вновь оказалась за столом, передо мной лежал листок с рунами. Кожа покрылась мурашками, а зубы стучали без остановки. Звякнул телефон, я, пытаясь собраться, взяла его в руки.

Пришло сообщение от Пеггин.

Пеггин: Я приду? Нужно обсудить, что я нашла. Я ушла с работы пораньше.

Я: Давай. Мне не помешает компания.

Пеггин: Буду минут через 20.

Я: Такое чувство, словно я побывала в другом мире

Пеггин: Может, так и есть, тормоз

Ага, конечно. Я хотела еще кофе, но решила подождать Пеггин. Я бесцельно подошла к окну на кухне и уставилась на двор. Сад выглядел заросшим, а ведь я знала, что бабушка Лила содержала его в порядке, и прошло недостаточно времени с её смерти, чтобы он превратился в такие заросли. Нахмурившись, я вернулась к столу, где записала все слова Человека-ворона, пока еще помнила. Я как раз закончила, когда в дверь позвонили. Пеггин пришла.

На ней были капри, кардиган на пуговицах с V-образным вырезом и дождевик. Её волосы были заплетены в французскую косу. На ногах были кроссовки. Я нахмурилась. Капри и свитер прекрасно сидели на ней, но обычно она носила милое пальто и балетки.

— В чем дело? Ты одета, так словно… ну… что-то случилось?

Она повесила пальто на вешалку.

— Кэррис, я нашла ответ как минимум на один из твоих вопросов, — от её жизнерадостности не осталось и следа. Она была взволнована и немного напугана.

Я провела её на кухню.

— Кофе будешь?

— Латте, пожалуйста. И побольше сиропа. А лучше мокко, — я усадила её на стул и включила кофе-машину.

— Какой вопрос? Кстати, Диего не возвращался? Как тот мужчина, которому мы вчера помогли?

Она покачала головой.

— Майк в порядке. Никаких проблем, мы думаем, он поправится. Он ушел в лес. Кэррис, я сегодня была на регистрации. Мы храним старые записи в архиве, а карты недавних пациентов в кабинетах врачей. У Корбина был обед, поэтому я была там одна. В общем, поговорив с тобой, я подумала, что могла бы посмотреть карты твоих бабушки и дедушки, и… мне стало интересно. Я их нашла.

— Зачем? — я нахмурилась. — У тебя не будет проблем, если Корбин узнает?

— Ага, документы конфиденциальны. Я бы не стала, но… после того, что ты мне рассказала, я поняла, что у меня есть возможность узнать наверняка. В другом случае, я бы ни за что так не поступила. Я впервые нарушила правила… на работе, — она отчаянно хотела, чтобы я поверила ей.

— Верю… Я знаю, ты пошла на это, чтобы помочь мне. К тому же… они оба мертвы, так что… Что ты узнала?

— Твой дед? Дювал? Он был стерилен. Не мог иметь детей. Тест сделали до рождения твоей матери.

— Это подтверждает подозрения Айви, — пока она говорила, я начала делать заметки. — А значит… он мне не дед.

— Верно. Я решила удостовериться и сравнила их группы крови. А также сравнила с группой крови твоей матери. У Лилы была четвертая, у Дювала — первая. У Тамилы — четвертая.

— И… что? — про кровь я знала только то, что она красного цвета.

— Не может такого быть, чтобы при смешении этих групп крови получилась четвертая. Дювал не может быть отцом Тамилы, даже если бы он мог каким-то образом зачать ребенка.

— Значит, доказано. Дювал не мой биологический дед, — я наклонилась вперед, пораженная мыслью. — А в архиве есть записи Эйдана Коркорана?

Она кивнула.

— Да… Корбин взял на себя практику доктора Бенсона и сохранил все документы. Я вспомнила об этом и немного покопалась в записях. У Эйдана была вторая группа крови. Он может быть отцом Тамилы.

Я уставилась на кофе, прошептав: — Значит моим дедушкой, скорее всего, является страж Лилы. Сегодня еще кое-что произошло, — я рассказала Пеггин про Человека-ворона.

— И что ты теперь будешь делать?

— Я бы поехала в Сиэтл, но знаю, что это бесполезно. Все это так странно. Но думаю… одно дело за раз. Было бы кстати, сумей я найти личный дневник бабушки. Особенно теперь, когда мы узнали о Дювале, — меня поразила мысль, я подпрыгнула. — Пошли. Хочу проверить кое-что. Я прочитала об этом в Дневнике Теней Лилы, — мы пошли наверх, в швейную комнату, включая все лампы по пути. Я не желала снова встречаться с Анку.

— Что ты ищешь?

— Лила упоминала тайную комнату, где она хранила кладбищенскую землю. Может, там же и дневники, — я осмотрела швейную, потом отошла в сторону. Что-то не сходилось. Было слишком много пустого пространства. Я подошла к стене сбоку от мансарды и принялась постукивать по ней. Пеггин повторила за мной. Вдруг стук отразился гулом. — Здесь! Ищи признаки потайной двери.

Мы обыскали стену, и через несколько минут Пеггин обратил мое внимание на маленький рычаг у пола, прижатый к книжному шкафу. Я велела ей подождать, чтобы достать кинжал из моей сумки для инструментов. Мне нужно было оружие, хотя бы какое-то. Вооружившись, я кивнула ей, и она потянула за рычаг.

С тихим скрипом в стене открылся проход в темную комнату. Поежившись, я заглянула внутрь и увидела выключатель справа на стене. Одно нажатие наполнило комнату тусклым светом. Я осторожно зашла внутрь, Пеггин проследовала за мной, подперев дверь табуреткой.

Тайная комната была маленькой, возле одной из стен стояли полки и шкафы. У другой стены был встроенный рабочий стол и еще полки над ним. Воздух был затхлым, но в комнате было чисто.

— Должно быть, бабушка была здесь недавно, — я кивнула на бумажную тарелку с остатками бутерброда с арахисовым маслом. Хлеб заплесневел, но ему было не больше двух недель. Я медленно подошла к шкафам. На полках выстроились ряды банок, размером с банку из-под желе, каждая была наполнена землей, на каждой был ярлык с именем и датой. Я выбрала одну полку и осмотрела. Роджер Лайонс: 12 декабря 1989. Мэри Лу Сингер: 8 сентября 2010. Датированы банки были до 1936 года, еще до рождения Лилы. Почерк на ярлыках отличался, но ближе к поздним 50-ым я распознала почерк Лилы.

— Что в них? — Пеггин шагнула вперед, рассматривая ряды банок. Возле полок стояла коробка пустых банок.

— Земля с кладбища. С могил тех, кого упокоили мои бабушка и прабабушка, — я посчитала банки. По десять штук в ряду на трех полках. — Здесь должно быть почти две тысячи банок. Две тысячи мертвых, — смотря на ряды стеклянных банок, я осознала, что каждая представляла мертвого человека, двинувшегося дальше. Они были светом, погасшим в этом мире, перешедшим в другой.

— Что значит буква Ч? — Пеггин указала на красную букву на некоторых банках. Большинство из них были датированы до 1950.

Я задумалась.

— Чумной барак. Эти люди были похоронены на кладбище Чумного барака до появления современной части, — я нахмурилась. — Элия не упоминала эти банки. Интересно, она знала, что Лила собирала могильную землю каждого человека? Нужно понять, зачем это делается. Думаю, мне тоже придется. Еще один вопрос, но, думаю, я найду ответ в дневнике.

— Кстати об этом, ты искала её личный дневник? — Пеггин держала в руках толстую тетрадь с надписью «2015». Она отдала его мне, и я пролистала его, пока она открывала шкафы и ящики.

Почерк Лилы.

— Думаю, это он. Но он за 2015, а где…

— Здесь, — Пеггин указала на один из шкафов.

Я заглянула внутрь и увидела стопку тетрадей. По одной на год, вплоть до 1954, когда моей бабушке исполнилось 13. Ее почерк был больше, с извилистыми буквами и преувеличением точек, как у большинства подростков.

— Почти шестьдесят лет записей. Придется много прочитать.

— Ты хотя бы знаешь, где они.

— Хотя бы да.

Мы осмотрели оставшуюся часть комнаты и нашли магические припасы: компоненты заклятий, инструменты и книги. В основном книги были про ирландскую мифологию. Я собиралась вынести дневники в швейную, когда мой взгляд привлекло что-то в углу шкафа. Я отодвинула тетради и протянула руку к предмету. Это оказалась серебряная коробочка размером с коробку мыла. Она была перевязана красной лентой с бантом наверху. Я потянула за край ленты и развязала бант.

Коробочка была серебряная с простым украшением в виде вороны и луны. Наше с бабушкой родимое пятно. Я осторожно подняла крышку под пристальным взглядом Пеггин. Внутри на бархатной подушке лежал медальон в форме сердца с замочком. Я аккуратно открыла замочек. Внутри оказалась фотография моей мамы в детстве, такая же весела на кухне. На другой стороне медальона была фотография мужчины. Я уставилась на него, он выглядел знакомым. Вдруг я заметила гравировку на задней стороне.

Моей дорогой Тамиле. Твой любящий отец Эйдан.

Вот оно. Вырезанное на металле. Доказательство того, что Эйдан действительно мой дед. Я провела пальцами по надписи. Пеггин заглянула через мое плечо. Я посмотрела на неё, чувствуя на себе вес тысячи лет.

— Если Дювал знал, что не был отцом Тамилы, ему было проще убить её, так? Я хочу знать, Пеггин. Я хочу упокоить её, доказать миру, что она не сбежала, что она не бросала меня. Хотела бы я знать, где её тело. Звучит ужасно, но это даст нам хоть какой-то ответ, чтобы я могла закрыть этот вопрос.

— Почему не спросишь у Пенелопы? Тебе же не нужно разрешение, — Пеггин прищурилась и включила голос а-ля не связывайся со мной.

Я подумала о последствиях разговора с Пенелопой. Я в любой случае должна была встретиться с ней, раз нам предстояло вместе работать. И, возможно, есть вероятность, что мне стоило поговорить с ней самой, не брать с собой Элию. Как я поняла, моя бабушка много делала, не привлекая скорбящую певицу.

— Ладно. Пойдешь со мной ночью?

— Кладбище тебя пугает? — Пеггин подавила улыбку.

Я показала ей язык.

— Нет, просто…

— Просто оно тебя пугает? — она засмеялась, разрежая обстановку.

Забрав с собой медальон и стопку дневников, включая тот, что за 2015, я пошла к двери.

— Возьми еще стопку дневников, пожалуйста. Чтение займет время. Хорошо, что я быстро читаю.

— Благодаря этому ты была отличницей, — Пеггин прихватила охапку дневников, и мы спустились вниз.

Мы сложили дневники на один из угловых столиков и вернулись на кухню, где Пеггин подошла к шкафу.

— Найдется что-нибудь перекусить?

— Я стараюсь правильно питаться. По большей части.

— Врешь, что это такое? — она вытащила пачку картофельных чипсов, и я грустно улыбнулась.

— Ладно, сдаюсь. Чипсы вкусные. И печенье. И все остальное, — я вспомнила её вопрос. — Знаешь, если серьезно, меня пугает не кладбище. Дело во встрече с Пенелопой. Она пугает меня не так сильно, как Вероника, но боже… Все эти годы я вспомнила, что о них рассказывала бабушка. Я сбежала в Сиэтл, вернулась спустя пятнадцать лет и вдруг стучусь к ним в дверь со словами: «Приветики, я тут вернулась и взяла работу на себя!». Не знаю, как они отреагируют.

— Пенелопе, скорее всего, плевать. А вот о Веронике стоит поволноваться. У вас с Пенелопой одна цель — держать мертвых там, где им место. Веронике же нравится их оживлять, — она высыпала чипсы в тарелку и поставила на стол, блаженно улыбаясь, откусив один. — Ммм, соленые. Мне нравится.

— Значит, ты без проблем сходишь сегодня со мной на кладбище к надгробию Пенелопы, — я ухмыльнулась.

Пеггин фыркнула.

— Да. Ага. Конечно, я пойду с тобой. Но, блин, женщина, придумай способ получше хорошо провести время с подругой, ок?

Я рассеяно откусила чипсу.

— Ты знаешь, что хочешь пойти.

— Ага. Так зачем Дювалу твоя мать? Дело же не может быть в том, что она не его дочь, хотя он пытался задеть твою бабушку. Но почему не сделал это раньше? И твой отец исчез, не забывай. В его исчезновении тоже замешан Дювал? Не знаю. Мне кажется, мы что-то упускаем… или еще чего-то не знаем, — она закинула в рот горсть чипсов и наклонилась, в её глазах читался восторг.

Я кивнула.

— Верно. И если мы что-то упускаем, то сейчас ничего сделать не сможем.

— Очевидно, что он знал, что она не от него. Тест провели еще до беременности Лилы. Интересно, он ей рассказал? Она знала, что он не мог иметь детей? Может, она думала, что он не догадается?

Почему я об этом не подумала? В этом был смысл.

— В этом есть смысл. Но зачем ждать до взросления Тамилы? До моего рождения? Может, что-то связывало ему руки.

Озадаченная, я подошла к холодильнику и вытащила из морозильника упаковку рыбного филе в панировке. Я выложила его на противень и поставила в духовку. Когда я закончила, Пэггин держала в руках мой ноутбук.

— Что делаешь?

— Проверяю имена, которые дала Элия. М… Вот Хитроу Эйджуотер. Он неплохо зарабатывает. Ему принадлежит отель «Полуостров», и его сын работает там вместе с ним. Похож на проницательного бизнесмена. Помимо совместной работы в отеле, они развивают бизнес в сфере недвижимости, который сейчас приносит немалые деньги — они работают по всей площади полуострова и, по-видимому, являются лучшими в этой области. Хм… а это что?

— Что? — я посмотрела через её плечо.

— Эта ссылка. Она ведет к внутреннему списку имен.

— О чем ты?

— Веб-сайт, на который ссылается эта страница, не имеет обратной ссылки на домашнюю страницу. Давай посмотрим, куда ведет корневая ссылка, — она сократила адрес ссылки до начала URL.

— Cuchulainnshounds.com. Это еще что? — Появившаяся страница была заставкой к тому, что было похоже на клуб. Она мало о чем говорила — была только надпись «Охотники Ку Чулайнна» и изображение кельтского воина в полном боевом облачении.

Я взглянула на Пеггин.

— Черт. Ку Чулайнн… он враг Морриган. И моя бабушка была убеждена, что ведьма Ку Чулайнна — кем бы она ни была — ответственна за призыв Анку.

— Значит, нужно больше о них узнать, — Пеггин наклонилась, изучая экран. — Прежде чем мы нажмем на кнопку «войти», скажи, ты работаешь через прокси-сервер?

Я нахмурилась.

— Через что?

— Я имею в виду, что, если они регистрируют IP-адреса, они не смогут отследить тот факт, что ты заходила на их страницу.

— И как узнать, есть ли у меня такая штука? — я разбиралась в том, что касалось интернета, но не была профи. Я работала с антивирусом, открывала программы и файлы только с известным источником и внимательно открывала сайты и почту. Это казалось достаточным.

— Посмотрим… — Пеггин постучала пальцами по клавиатуре и расплылась в улыбке. — У тебя отличная антивирусная программа — она предоставляет прокси-сервер, брандмауэр и варианты безопасного серфинга. Давай просто включим их, и у нас все будет хорошо, если только они не компьютерные гении. Вперед.

Когда я нажала «войти», выскочило окно, запрашивающее мой имя и пароль.

— Только для членов, — я перешла на страницу со список имен. Было, по крайней мере, сто имен, некоторые были помечены буквой М.

— Думаю, создатель сайта не знал, что список имен может привести к нему. Это должен был быть приватный сайт, но они не понимают, как работает поисковая система, — Пеггин нахмурилась.

— Ладно, давай скопируем имена, если они вдруг поймут, что их организация не так защищена, как им кажется.

— Давай я сделаю скриншот, — она провела пальцами по клавиатуре. — Я скинула тебе скрин на почту. Себе тоже. Можем потом распечатать. Посмотрим… кто у нас в списке…

И тут я заметила — Дювал Фэллуотер.

— Дювал. Возле его имени стоит буква М. Мертв. Могу поспорить, «М» значит «Мертвый».

Пеггин наклонилась ко мне.

— Еще кого-нибудь узнаешь?

— Так, Леон и Хитроу Эйджуотер. Хм… все друзья Дювала в списке. Некоторые имена я помню со школы, но большинство мне не знакомы.

— Корбин есть в списке?

Я просмотрела список.

— Нет. Брайана тоже нет. Погоди… это мать Элии, Магда! Магда Волков в списке. В таком маленьком городе не может быть двух человек с одинаковым именем. Она не помечена буквой М, а значит… Магда жива и связана с этой группировкой.

Пеггин нахмурилась.

— Пенелопа же сестра Элии, да?

Я кивнула.

— Да, я узнала об этом из дневника бабушки. Элия не удосужилась сама рассказать мне об этом. Не уверена, может, она думает, что мне и так это известно, а может, не хочет об этом говорить. Она должна понимать, что я бы узнала рано или поздно. Но как бы то ни было… да, мать Элии является членом этой организации и, похоже, все еще жива. Список явно обновляют, учитывая, что Дювал умер совсем недавно.

— Ку Чулайнн… он был легендарным воином, да? — Пеггин поправила очки. — Кельтским?

Я кивнула.

— Думаю, он как-то связан с Морриган. Сейчас я бы очень хотела поговорить с Эйданом Коркораном, — я запнулась. — Моим настоящим дедушкой.

— Давай поищем его номер телефона или адрес. Говоришь, Айви сказала, он жил в Сиэтле?

Она вбила его имя и название города, и через пару секунд я смотрела на его номер телефона.

— Мне позвонить ему?

— Почему нет? Он может перевертыш и долгожитель, но, Кэррис, ты должна узнать все возможное прежде, чем… что-либо случится, — Пеггин пискнула. — Позвони ему… и как можно скорее. У меня такое чувство…

— Еще одно, ха? Ладно.

Я вытащила телефон, но в нем садилась батарея, поэтому я потянулась к стационарному. Я ввела номер и задержала дыхание, когда раздались гудки.

Через мгновение я услышала: — Алло?

— Алло… мне нужен Эйдан Коркоран. — И как я должна была с этим справиться? Я понятия не имела, что сказать.

— Слушаю. Как я могу вам помочь?

Я взглянула на Пеггин, и она кивнула мне.

— Мы не знакомы, но меня зовут… Кэррис Фэллуотер. Я живу в Уиспер Холлоу, и я внучка Лилы Фэллуотер. Дочь Тамилы.

Тишина. Затем раздался вздох. И снова тишина.

— Так ты знаешь?

И вот так просто он понял, зачем я ему звоню. Я поняла по его голосу, это сквозило в воздухе между нами.

— Вы же мой дедушка?

Эйдан прочистил горло. Наконец, он ответил: — Да, я твой дедушка. Если тебе это известно, значит…

— Дювал мертв. Лила тоже… они погибли в автокатастрофе неделю назад. Дама забрала их. Я вернулась в Уиспер Холлоу, чтобы занять место бабушки.

Снова тишина.

— А твоя мама? Тамила? Она не последовала по стопам Лилы? — его голос напрягся, когда он произнес их имена, и тут я поняла, что он не знал. Он не знал, что Тамила пропала.

Я закусила губу и медленно выдохнула.

— Моя мать пропала, когда мне было три. Я считаю, её убили.

На минуту наступила полная тишина. Потом Эйдан тихо вздохнул.

— Я боялся, что такое может случиться. Я хотел вернуться, хотел защитить их обеих — ведь это мой долг. Но Лила отказала мне в возвращении. Я должен был выполнять её просьбы. Я так и не увидел свою дочь, — в его голосе ощущалась скорбь.

Я пыталась переварить тот факт, что разговаривала со своим настоящим дедом. Что Дювал был всего лишь подменой. Какое облегчение знать, что во мне не течет его кровь. Каким-то образом мне стало легче дышать от того, что такой жестокий человек не был моим кровным родственником.

Когда Эйдан вновь заговорил, его голос звучал как при чрезвычайной срочности.

— Кэррис, опасность еще не миновала. Ты станешь их следующей целью, если я прав. Я сделаю все возможное, чтобы вернуться. Никогда бы не подумал, что окажусь на дороге в Уиспер Холлоу, но… Я был нужен Тамиле и оставался на месте, считая, что так будет лучше для нее. Я ошибся… Я должен был быть рядом, чтобы защищать Лилу и мою дочь. Может… может, я смогу исправиться.

Сначала я подумала отказаться, ведь он так стар, слишком стар, чтобы помочь. Но потом я вспомнила, что он перевертыш.

— Я уехала в восемнадцать. И только вернулась.

Он заговорил серьезно.

— Я скоро свяжусь с тобой. Я собираюсь приехать и встретиться с тобой. Мне нужно немного времени уладить дела. Осторожно выбирай, кому доверять. У Охотников везде есть глаза, — с этими словами он повесил трубку.

Я уставилась на телефон, не зная, что думать или говорить.

— Он приедет. Он беспокоится и просит осторожно выбирать, кому доверять, — я посмотрела на Пеггин. — Его возвращение в Уиспер Холлоу после стольких лет пугает меня, если честно. Он сказал, что я буду их следующей целью, но не уточнил кто такие они.

Прежде, чем я успела что-то добавить, у меня зазвонил телефон. Я посмотрела на дисплей. Звонил Брайан.

— Привет, как дела? — произнеся это, я поняла, что разговаривала, как те женщины, над которыми я всегда смеялась. Но, по правде говоря, я была рада его слышать.

— Привет, красотка.

Я моргнула. Он говорил искренне.

— Может, зайдешь? У меня Пеггин в гостях. Мне столько нужно рассказать… и попросить об одолжении.

— Приду минут через двадцать, только душ приму. У друга в магазине случилось неприятное ЧП, и я помогал убирать. Не спрашивай, не хочешь знать. Потребуется много воды и мыла.

Чувствуя себя игриво, я спросила: — Да ты опасный?

Он фыркнул, а затем заговорил низким, знойным, манящим голосом.

— Кэррис, знала бы ты, о чем я думал весь день после того, что было утром, ты бы поняла насколько.

— Обещай, что расскажешь позже? — я забыла, как дышать, мне стало больно. Голодно. Я хотела чувствовать его руки на своем теле, ощущать его глубокое дыхание над ухом. Затвердев, мои соски терлись о лифчик. — Прошу, обещай.

Он помедлил.

— О, обещаю. Я хочу тебя. Когда приду, я обниму тебя и поцелую. А позже я исследую каждый сантиметр твоего тела, если позволишь, — с этими словами он повесил трубку.

Я смотрела на телефон, в горле пересохло. Мне стало так жарко, я захотела окатиться холодной водой. Я достала бутылку воды из холодильника, холодная жидкость успокоила мои нервы.

Пеггин смотрела на меня с ухмылкой.

— Без слов ясно, что происходит между тобой и мистером Перевертышем. У тебя на лице все написано.

Я допила воду и вздохнула. Я поставила рыбное филе в духовку и начала резать салат.

— Пеггин, он привязан ко мне. Он мой страж. Мы выяснили это вчера ночью, когда на меня напал Человек-тень.

Она глубоко вздохнула.

— Я думала об этом после той сцены в больнице. Твоя триада в сборе, значит, — что-то ударилось об крышу и скатилось вниз. — Что за черт?

— Ветер усиливается, — я посмотрела на улицу и увидела, как ветер шатает деревья у Брайана во дворе. Он согнул молодой клен почти пополам. — Еще пара таких порывов и полетят ветки. Будет буря.

— Посмотри на положительную сторону, — Пеггин пожала плечами. — Сегодня идеальная ночь, чтобы навестить Пенелопу.

— Да, соглашусь, — я все смотрела в окно. Что-то снаружи звало меня, но я не понимала что. Я медленно подошла к двери и открыла ее. Выйдя на задний двор, я осознала, что мне предстояло исследовать еще и его.

Осмотревшись, я поняла, в каком запущенном состоянии сад. Это очень не похоже на Лилу. Она умерла около недели назад, но сад выглядел так, будто к нему не прикасались уже месяц. Вся розовая клумба, тянущаяся вдоль забора, была покрыта каким-то огромным вьющимся растением, но не плющом.

Порыв ветра ударил мне в лицо, чуть не сбив с ног. Ухватившись за столик на террасе, я прислушалась к своим ощущениям. Вой ветра заглушал все остальные звуки, но, присмотревшись, я заметила стелющийся по двору туман.

— Это ненормально, — Пеггин вышла за мной. Она осталась у двери, держа ее закрытой, чтобы кошки не выбежали. — Туман… он ядовитый.

Она была права. Туман стелился по земле, переливаясь оттенками нездорового зеленого цвета. Я хотела закрыть глаза, но удержалась. Это было опасно. Я чувствовала это. Я должна была использовать все свои чувства, включая зрение. Я сосредоточилась, пытаясь понять природу тумана.

Он излучал потерю… ярость. Вспышка раздражения, стало сложнее.

Почему все пошло не по плану? Зачем перевертыш поселился в соседнем доме? Как мы это упустили… план изменяли столько раз, сколько нет заворотов у реки Эльвы.

Голоса замолчали, и я осознала, что подслушала часть диалога. Это точно были не мои мысли. Не хотела бы я обладать телепатией. Тут мое внимание привлекло резкое движение справа.

— Стой на месте, — предупредила я Пеггин. — Если что, сразу беги в дом.

— Безопаснее не станет. Что ты собралась делать?

— Пойду к розовой клумбе. Думаю… чем бы оно ни было, оно исходит оттуда, хочу выяснить, в чем дело.

— Кэррис Фэллуотер, даже не думай… — но Пеггин прервало резкое карканье с верхушки дерева.

«Остановись… стой…» — кричала ворона. — «Уходи, пока оно тебя не схватило…»

Внезапным порывом туман устремился в мою сторону. Он искал что-то, ощупывая мою энергию. Я отступила на шаг.

— Кто здесь? Что вам нужно?

Ты, Кэррис Фэллуотер. Нам нужна ты, и мы идем за тобой. Уиспер Холлоу будет принадлежать нам. Немедленно убирайся, или тебя постигнет та же участь, что и твою мать.

Когда туман коснулся моей кожи, меня обожгло ледяным пламенем, и я закричала.

Глава 13

Раздался громкий рык, а в следующее мгновение огромный волк перепрыгнул через забор и оттолкнул меня от тумана. Он был прекрасен — невероятный белый волк с сияющими синими глазами.

Брайан. Теперь я смогла лучше разглядеть его в волчьем обличии. Он был огромен, размером с маленькую пони. Его мех переливался голубоватыми оттенками. Глаза его были словно две голубые льдинки, окруженные черным. Во взгляде отражались многие годы жизни. Он повернулся к туману и глухо зарычал.

— Пеггин, принеси мою сумку с кухни! — я отступила на шаг, стараясь держаться подальше от ядовитого тумана. Брайан снова зарычал, когда туман вновь пополз вперед, но уже медленнее, словно почуяв опасность.

— Держи! — запыхавшаяся Пеггин протягивала мне сумку. Она выглядела ошеломленной, но держала себя в руках, расстегивая замок.

Я понятия не имела, что использовать, но сунула руку в сумку и инстинктивно вытащила кинжал.

— Держись позади, но будь рядом на всякий случай, — я бросила кожаный чехол от кинжала ей. Она поймала его и отступила.

Повернувшись к туману, я рассекла кинжалом воздух. Я напряглась, пытаясь вспомнить, какие руны рисовала утром. Как они выглядели? О, конечно… первая… была в форме молнии с хоккейной клюшкой. Я нарисовала символ кинжалом в воздухе. Затем следующий — стрела, пронзающая полумесяц. Наконец, я представила котел и нарисовала его контур в воздухе, а затем — контур черепа по центру. Я осознала, что мои глаза закрыты, когда Пеггин вскрикнула.

— Смотри!

Я распахнула глаза, как раз вовремя, чтобы увидеть висящие в воздухе передо мной руны. Они переливались голубым светом. Сосредоточившись на них, я вспомнила все, что знала. Это были руны Завесы, руны Пустоты. Возможно, они способны поглощать что угодно. Я мысленно направила их к туману. Туман остановился. Руны молнией ударили в его центр, взрываясь тысячами искр. Они исчезли с хлопком, и туман тоже пропал.

Во дворе стало светло. Моргая, я поняла, что Пеггин зашла внутрь и включила свет. Когда я повернулась к Брайану, он стоял, выпрямившись во весь рост, от волчьей натуры не осталось и следа. Осознание произошедшего поразило меня, и, не сказав не слова, я подошла к нему, а он обнял меня, поцеловав в макушку. Меня трясло.

— Осторожнее с клинком, дорогая, — прошептал он.

Я вымученно улыбнулась, отводя нож в сторону.

— Не хочу тебя ранить, — прошептала я.

Он прижал меня крепче.

— Я защищу тебя. Доверься мне, Кэррис. Я рядом.

Сердце заколотилось в бешеном ритме, я прошептала ему на ухо: — Что это была за чертовщина?

— Темная магия, любовь моя. Кто-то пытался ранить тебя, — он посмотрел мне в глаза. — Я с тобой, Кэррис.

— Знаю, — я всмотрелась в сумерки. — Её больше нет?

— Похоже, тебе удалось развеять чары. Но нужно выяснить, что происходит. Пойдем внутрь, ты замерзла, — когда он повел меня на кухню, я оглянулась. На улице все еще дул сильный ветер и начался дождь, но ядовитый туман исчез со двора.

Я заперла дверь. Пеггин уже поставила чайник, на этот раз она хотела чай, а не кофе, как и я. Моя сумка лежала на столе. Я убрала клинок в чехол и, положив его в сумку, убрала ее в сторону. Брайан снял куртку и повесил ее на спинку стула. Пеггин поставила на стол три чашки, чайник, мед и лимон, потом достала из духовки рыбу. Я молча поставила на стол три тарелки вместе с приборами и салат.

Мы сели, безмолвно смотря друг на друга.

Наконец, Пеггин заговорила: — Ты знаешь, кто способен на такое?

— В том и дело. Не знаю. Меня давно не было в городе, — я уставилась в чашку, где чай переливался на свету. Я добавила мед, стуча ложкой по фарфору. Моя бабушка гордилась своими заварочными чайниками. У нее их было полдюжины: по одному на время года, один для Рождества, и один фарфоровый. Пеггин выбрала осенний, нежно-коричневого цвета с оранжевыми тыквами, черными кошками и падающими листьями, нарисованными по краям.

— Мы знаем, что кто-то узнал о твоем возвращении и не рад этому, — Брайан потянулся к чипсам, все еще стоявшим на столе.

— Нужно разобраться с этим как можно скорее, — я посмотрела на Брайана. Он был обеспокоен, но я в его глазах я по-прежнему видела желание — пламя, полыхающее среди Альп.

— Мы с Пеггин решили встретиться с Пенелопой сегодня ночью, узнать о моей матери. Я все еще намерена сделать это. Пойдешь с нами?

Брайан вздохнул.

— Сама знаешь, что да. Ты позвала Элию?..

— Нет! — Пеггин оказалась быстрее меня. Под испуганным взглядом Брайана она покачала головой. — Что-то происходит, Брайан. Ты знаешь это. Я чувствую. Весь город в напряжении. Пока мы не выясним, кто причастен и в чем именно дело, Кэррис должна очень осторожно выбирать, что рассказывать и кому.

— Но ты доверяешь мне? — он улыбнулся.

Пеггин вспыхнула.

— Я знаю о тебе. Знаю, кто ты. Так что да, доверяю. Я доверяю тебе Кэррис, особенно учитывая… ситуацию с Диего и этот туман.

И тут он засмеялся. Его громкий искренний смех развеял напряжение в комнате.

— И мудра, и красива, — он сказал это без подтекста, и я нежно улыбнулась от счастья, что зарождается дружба между моей лучшей подругой и мужчиной, который так быстро украл мое сердце.

— Может, сначала перекусим? — спросил Брайан. — Или нужно идти прямо сейчас?

— Ужин уже готов, поэтому поедим. Сейчас только половина шестого. Время еще есть.

Пока мы ели, я рассказала Брайану о событиях дня, включая столкновение с Человеком-вороном, визит к Айви, тайную комнату, дневники, медальон и веб-сайт Охотников Ку Чулайнна.

Он ел салат.

— Что тебе известно о Магде? Матери Пенелопы и Элии? Какой силой она обладает?

— Ничего, но мне кажется странным, что Элия — скорбящая певица, а её сестра — привратница. Магда на стороне Охотников Ку Чулайнна. Она стала изгоем? — доев рыбу, я откинулась на спинку стула. Агент Эйч проскользнул между моими ногами и мяукнул.

— Я оставлю свет включенным во всех комнатах, чтобы Человек-тень не смог попасть внутрь, — сказала я ему. Но, по правде говоря, я боялась оставлять их. — Нужно будет хорошо заколдовать завтра дом.

— Сначала ты должна прочесть записи бабушки. И исследуй каждый угол в доме. Ты понятия не имеешь, что он или твоя бабушка могли прятать. Лучше знать, какие тайны хранит дом, чтобы либо усилить их, либо от них избавиться, — Пеггин натянула пальто.

— Где же каблуки, мисс Присс? — Брайан кивнул на ее кроссовки.

Она закатила глаза.

— Мне показалось, сегодняшний вечер закончится чем-то между ужином и танцами. Я выбирала обувь, исходя из погоды и ощущением, что вечер вряд ли закончится посиделками у камина.

Я натянула сапоги и надела теплую джинсовку. Брайан тоже оделся по погоде. Убрав ключи и кошелек в карман, я взяла в руки свой чемоданчик для трюков — так я стала называть сумку с инструментами — и мы пошли к машине.

Пеггин доверили дробовик — на этом любезно настоял Брайан. Я улыбнулась ему, когда он помог ей забраться в машину, а потом собрался обойти машину, чтобы открыть мне дверь. Махнув ему рукой, я забралась в машину самостоятельно. На улице шел дождь, и я не хотела ждать его благородный поступок, когда я сама могла сесть в машину и не промокнуть. Когда я завела мотор, запищал индикатор, показывающий, что я не пристегнула ремень.

— Эта штука сводит меня с ума, — я пристегнула ремень, и машина замолчала. Я выехала на дорогу. Мы могли дойти до кладбища и пешком, но я не хотела промокнуть до нитки и замерзнуть. Кроме того, если нам придет делать ноги, я вряд ли смогу быстро бежать. Неподходящее было время, чтобы испытывать выносливость мою или Пеггин. Хотя, думаю, Брайан бы справился.

Мы быстро добрались до кладбища. Я осмотрелась вокруг, подумав, что Элия тоже могла быть здесь и убаюкивать мертвых, но ночь была такой ветреной и дождливой, что я сомневалась в ее появлении. Я отстегнула ремень безопасности и вышла из машины. Я знала, где была похоронена Пенелопа. Бабушка говорила, что это место — вход за Завесу. По крайней мере, один из них. Они были разбросаны по миру.

На кладбище стоял гул дождя и вечного ветра. Макушки вечно зеленых растений, присматривающих за могилами, качались на ветру, словно танцоры в ночном небе. Фонари отбрасывали за нами страшные тени. Радуясь свету, но зная, что свет сам по себе от духов не защитит, я повела Брайана и Пеггин через лабиринты надгробий, по вытоптанной в траве тропинке. Наконец, я увидела в центре кладбище то, что искала — последнее пристанище Пенелопы.

В отличие от большинства похороненных на кладбище людей, Пенелопу захоронили в гробнице в мавзолее. Он был маленьким, вмещал в себя всего пару человек и саркофаг. Мне стало интересно, кто её туда поместил. Если её мать была в ответе за смерть, она бы не стала заморачиваться на этот счет.

Мавзолей стоял в основании холма по дороге к кладбищу Чумного барака. Он был построен из бетона, а задняя стена вся покрылась грязью и травой. В мягком свете фонарей вдоль тропинки мавзолей выглядел древним и потертым. Внутрь вела двойная дверь. Табличка сбоку от двери гласила: «Здесь лежат смертные останки Пенелопы Волков, Стража Завесы, Хранителя кладбища. Входи, отчаянный».

— Ты бывала здесь раньше? — тихо спросила Пеггин.

Я покачала головой.

— Я была на могиле, но внутрь не заходила. Бабушка никогда не брала меня с собой. Я не знаю, как правильно проводить ритуал, так что будем импровизировать, ребят, — я сделала глубокий вдох и взялась за круглую ручку двери. — Вперед в никуда.

Я дернула за ручку, и двери открылись с жутким скрипом, словно к ним не прикасались сотню лет. Кровь застыла в жилах. Может, это плохая идея? И все же, выбора у меня не было. Медиум обязан работать с Хранителем. Какой бы ни была причина, Пенелопу избрали Стражем Завесы Уиспер Холлоу, и наша встреча неизбежна.

Медленно выдохнув облачко пара, я посмотрела внутрь. Комната с саркофагом внутри была освещена рассеянным светом из хрустальной чаши у основания саркофага.

Отступать некуда… теперь уже точно. Вернувшись в Уиспер Холлоу, я знала: что бы ни случилось, назад дороги не было. Вот она, Кэррис. Твоя жизнь. Такой она будет с этого момента. Наполненной духами, Анку и темной богиней, наблюдающей издалека. Я ступила внутрь.

Пеггин зашла следом, Брайан замыкал колонну. Когда все вошли, дверь захлопнулась от внезапного порыва ветра. Пеггин подпрыгнула, но я заставила себя успокоиться. Я жестом велела им остаться у двери, а сама прошла вперед. Наше присутствие было не скрыть, но я хотела проявить максимум уважения. Чаша светилась так ярко, что я не могла оторвать от нее взгляд, подходя все ближе.

Чаша была изготовлена из прозрачного хрусталя, а внутри плескалась багровая, словно кровь, жидкость. Осматривая блестящую чашу, я услышала, как ахнула Пеггин и поняла, что мы не одни. Я медленно повернулась к саркофагу.

Там, рядом с ним, стояла призрак, настолько ужасающая и прекрасная, что я застыла на месте. Высокая, почти метр восемьдесят, блондинка была одета в черное кружевное платье из бисера с черными блестками, переливающимися под светом чаши. Ее золотистые лохматые волосы были собраны в высокую прическу, пряди спускались на плечи. Радужка глаз была малиново-кровавой, а кожа словно фарфоровой. Под глазами темнели круги, делая ее похожей на енота, тонкие черные вены украшали ее лицо. Губы были чернее ночи, от них также тянулись черные вены.

Но больше всего меня потрясли растущие из ее кожи ногти.

От макушки, покрывая шею и плечи, торча из-под ее кружевного платья, они покрывали все ее тело, как если бы кто-то расстрелял ее изнутри из пистолета с ногтями. Вокруг каждого ногтя блестели капельки крови. Она провела одной рукой по саркофагу. Она наклонила голову, уставившись на меня и не обращая внимания на других. Затем медленно подошла ближе.

Я не знала, что делать, но понимала, что Пенелопа была словно представителем знати. Я поклонилась, приготовившись к самому странному разговору в своей жизни.

Она остановилась в метре от меня, оглядывая с ног до головы.

— Так ты — внучка Лилы? Ты претендуешь на звание нового медиума?

Я меня возникло чувство, что я прохожу какой-то тест. Я могла полагаться только на инстинкты.

— Меня зовут Кэррис Фэллуотер. Я внучка Лилы Фэллуотер и новый медиум Уиспер Холлоу. Я приняла звание и пришла заключить сделку, связать наши обязанности.

Она склонила голову в сторону.

— Тогда заключим сделку.

Она с иронией улыбнулась, увидев мое замешательство.

— Твоя бабушка слишком рано попала ко мне и не успела тебя как следует подготовить. Я прощу незнание ритуала, — словно скользя над землей, она подошла к чаше. — Капля твоей крови, смешавшись с моей, свяжет нас. Мы с твоей прабабушкой объединились, когда я только стала Стражем, а с твоей бабушкой, когда она присоединилась к матери. Жизнь идет, и теперь ты станешь связующим звеном между миром живых и миром духов.

Я испугалась от того, каким правильным показался мне обряд. Я была напугана, когда мы вошли в мавзолей, но я также не сомневалась в необходимости сделать это. Я положила сумку на скамью и вытащила кинжал. Пеггин и Брайан с сомнением наблюдали за мной, но я знала, что они не вмешаются без моей просьбы. Они приняли свои роли.

Пенелопа сняла с чаши крышку. Отложила ее в сторону и, мягко улыбнувшись, кивнула мне. Я сжала кинжал в руке и быстрым движением провела по правой ладони. Полилась кровь. Я подняла руку над чашей и наблюдала, как капли моей крови стекают по руке и смешиваются с жидкостью в чаше.

Меня окружил холодный ветер, и я оказалась между мирами, в центре туманной сети. На пересечение сверкающих нитей. Там, охраняя портал Завесы, стояла Пенелопа, сияя кровавой славой. Она широко улыбалась.

— Добро пожаловать в Завесу, Кэррис Фэллуотер, медиум Уиспер Холлоу. Добро пожаловать к дверям в мир духов. Сюда приходят духи, готовые к отправлению. Здесь я провожу их сквозь Завесу, где они могут отдохнуть, прежде чем двигаться дальше. Я сдерживаю их по мере возможностей, но когда они вырываются в твой мир, ты должна найти их и вернуть мне, — его голос проносился по сети низким звучным эхом. Здесь она являлась воплощением силы и энергии, а не тенью.

— Что случилось с тобой? Как ты стала привратницей? — я не хотела грубить, но вопрос сам сорвался с языка. Я смущенно опустила голову. — Не хочу быть настойчивой… я просто столько не знаю из-за преждевременной смерти бабушки.

Она засмеялась.

— Никаких обид. Мое положение обеспечивает меня возможностью многое видеть и понимать. Я знаю, ты не хотела меня обидеть, Кэррис, — она махнула рукой, и рядом появилась скамейка. — Садись и выслушай меня. Это часть твоего обучения.

Я села, надеясь, что у Пеггин и Брайана все хорошо. Они могли видеть нас? Или мы с Пенелопой испарились? Они бросились на поиски?

— Меня убили в молодости. Таким страшным было мое убийство, что нарушился баланс, и Фантомная Королева привязала меня к вратам до тех пор, пока он не будет восстановлен. Тогда я смогу уйти на покой, а кто-то другой займет мое место. Всегда будут и были Привратники, были и будут Хранители. Каждый из нас занял пост по особой причине. Я приняла свой посмертный облик, чтобы каждый понимал: в моем лице за ними пришла смерть и никому не избежать Завесы. Вместе мы с тобой и скорбящей певицей сохраняем баланс в мире духов.

— Как ты свяжешься со мной в случае необходимости? — я сомневалась, что увижу Пенелопу возле входной двери в четыре утра.

Она рассмеялась.

— Я слышу твои мысли, Кэррис. Нет, я не появлюсь у тебя на пороге. Не бойся, ты услышишь меня, когда понадобятся твои услуги.

Я кивнула.

— Я пришла познакомиться, но у меня есть вопрос. Если ты читаешь мысли… ты знаешь, о чем я хочу спросить?

Замолчав, она закрыла глаза, а вход за Завесу пришел в движение. И вот мы снова стоим посреди мавзолея, а Пеггин и Брайан встают передо мной, загораживая от Пенелопы. Она махнула в сторону чаши. Её заволокло туманом, и туман сложился в образы. Крутой овраг, вдоль узкой дороги, внизу ручей. Показалась чаща у воды. Мое внимание привлекло слабое свечение. Я прищурилась, наклонившись вперед, и увидела кучу покрытой мхом грязи. Затем в тумане снова показалась вершина ущелья, где росло дерево.

— Дерево Черепов, — прошептала Пеггин, как только я узнала дерево.

Я кивнула. Я знала, где росло это дерево, и что оно являло собой напоминание о человеческой жестокости. О жестокости души человека, что перешел все границы нравственности и утратил людской облик.

— Дерево Черепов, — повторила я. И тут я вспомнила слова Человека-ворона. «Она ждет в ущелье, пока ты ее найдешь. Кричащие черепа еще скрываются меж длинными корнями, уходящими глубоко под землю.» — Это… где…

— Отправляйся. На поиски. Найдешь, что ищешь. И когда это случится, мы отправим ее на покой. — С этими словами Пенелопа испарилась.

Протянув к ней руку, я хотела, чтобы она осталась. Страха перед ней не осталось, и теперь я захотела поближе узнать её.

Мы побежали на парковку. Я села на пассажирское сиденье, Пеггин устроилась сзади, а Брайан завел машину. Мы ехали молча, обогнали пару машин. Я была на взводе, не зная, что сказать, и похоже, Брайан с Пеггин переняли мое настроение.

Мы ехали на север по Брамблвуд Вэй, пока не достигли Кресент Драйв. Повернув налево, мы проехали по Брамблвуд Фикет и выехали на трассу Уиспер Холлоу. Брайан снова свернул влево и через пару минут мы оказались на Пенинсул Драйв. Десять минут спустя мы выехали на дорогу, ведущей к Дереву Черепов.

Я уставилась на тропу, ведущую в лес. Возле нее стоял огромный информационный билборд, установленный городским советом, рассказывающий об истории города и Дерева. Я уставилась на деревянную конструкцию. Столько смертей. Столько разрушений произошло в этом месте.

Брайан подался вперед, обняв меня за талию.

— Ты точно хочешь этого?

Я кивнула.

— Я обязана. Я не могу просто уйти. Может… я, наконец, приближусь к разгадке.

Прошлое преследует меня, и я должна подготовиться.

Пеггин держала в руках мою сумку с инструментами.

— Прихватила на всякий случай.

Улыбнувшись ей с благодарностью, я повернулась к тропе.

— Остается только пойти туда, — Брайан предложил быть первым, но я покачала головой. Это моя работа. Моя битва. Как только мы ступили на тропу, отойдя подальше от дороги, я поняла, что не видела ни зги. — У кого-нибудь есть фонарик?

— Сейчас, — Брайан вытащил фонарик и направил его на тропу.

Тропа вела вглубь леса. Лес там был густой, землю покрывали папоротники и заросли черники и ежевики. На полуострове росли тропические леса, он был одним из немногих в североамериканском полушарии, и в глубине Олимпийского полуострова были места, где в год выпадало до трех тысяч миллиметров осадков. Лес, в котором мы оказались, был хотя и не самым дождливым, но отличался высокой влажностью.

Хвойные деревья тянулись высоко к ночному небу, словно молчаливые стражи, наблюдающие за землей. Красный кедр, ель, пихта и болиголов — они оглядывали землю, покрытую мхом. Густые иглы, покрывающие длинные ветви, были похожи на бороды отцов леса. Стволы были покрыты мягким мхом и грибами. В лесу стоял аромат старости и увядания, но все же в нем текла жизнь. Когда деревья падали от возраста, удара молнии или урагана, они превращались в приют для диких животных и насекомых.

По обе стороны тропы землю покрывали остролистые папоротники, высотой доходившие мне до пояса. Среди папоротников росла и черника, ветви ее кустов стояли голые, листья опали за осенью, а также росло бессчетное количество кустов ежевики. Салат и виноград «Орегон» с его блестящими листьями окутывали тропу, вечнозеленые кусты не теряли цвет даже в зимние месяцы.

Я надеялась, что мы сможем избежать крапивы. Это растение было самым агрессивным в лесу. Хотя ядовитый плющ и ядовитый дуб встречались достаточно часто, крапива была хуже всех. Ее разновидность, найденная на тихоокеанском северо-западе, причиняла жуткую боль. Некоторые собирали ее в качестве лекарственной травы, но я ни за что не желала к ней прикасаться. У меня на крапиву была жуткая аллергия, и крапивные ожоги причиняли невероятную боль.

Сама тропа была довольно ровной, хотя корни деревьев и прочно сидящие в земле камни немного усложняли путь. Проходя все дальше в лес, я начала ощущать страх. Мы шли вперед минут пятнадцать, углубляясь все дальше, а когда тропа начала расширяться, я остановилась. Я стояла на краю заросшего луга. Горожане не прикасались к нему, по традиции, из-за того, что здесь случилось. Мы были на месте. И, может, теперь мы узнаем, что случилось с моей матерью.

Слева от меня показалась вывеска, и Брайан посветил на нее фонариком.

МЕМОРИАЛЬНЫЙ ПАРК «ДЕРЕВО ЧЕРЕПОВ»

Глава 14

В центре луга, окруженного скамейками, росла бузина. Кривая и древняя. Сама она выросла или кто посадил — было неизвестно. Дерево было древним, из толстого ствола росло огромное количество веток, чернеющих на фоне грозового неба. Возле дерева я заметила слабое сияние — передо мной стоял дух.

— Бузина… священная для Дагды, — прошептал Брайан.

— Дагда… Айви говорила, он супруг Морриган.

— Так и есть. Это своего рода волшебное дерево. Нельзя его рубить или обламывать ветви.

Я кивнула. Даже отсюда я чувствовала мощь его ствола. И… что-то еще. Я осмотрелась вокруг. Равномерно вокруг ствола были распределены памятные отметки. Осмотрев луг, я заметила скользящих по лугу духов. Они не несли в себе угрозы. То были Скорбящие, оставленные здесь гнить и таиться в земле под деревом.

— Дерево оберегают духи.

— Верю. Не удивительно, что Нельсон кончил здесь, — Брайан покачал головой. — Опасно связываться с древними духами, не важно, связаны они с деревьями, землей или водой.

Тринадцать женщин погибло от рук серийного убийцы Джерико Нельсона. Он похищал женщин, пытал их, насиловал и обезглавливал. Захоронив их тела, он принес их головы к корням дерева и закопал. Полиция обнаружила жуткое захоронения, когда собака одного туриста раскопала череп. Полиция открыла дело, но Джерико так и не нашли. Но однажды ночью, незадолго после находки черепов, убийцу обнаружили повешенным на дереве. Горло Джерико сжимали толстые ветви, словно дерево ожило и задушило его. Полиция обнаружила улики, подтверждающие причастность к убийствам, у него дома. Есть поверье, что призраки его жертв восстали, чтобы мстить. Но мне пришло в голову, что само дерево сыграло не последнюю роль в его казни.