Огребенцы

Глава 9: Атака на «Энтерпрайз». (R)

***

Глава, в которой Коля выясняет, что 60-пушечный фрегат не из их района.

***

- Какого чёрта мы здесь делаем? – поправляя иллюзорную мантию, возмутилась стройная женщина с монгольскими чертами лица.

Иллюзорность её одежды заключалась в том, что стоило монголке замереть, как мантия немедленно начинала подстраивать свой цвет под окружающий пейзаж.

- Не гунди, шеф сказал надо, значит надо, - передразнил её суховатый мужчина с высоким лбом, правильным носом и аккуратным подбородком, да и вообще, что его - белоруса описывать.

На это женщина хмыкнула, притопнула ножкой и недовольно сжала ладонями изящный, покрытый золотой гравировкой посох.

Другой мужчина, голубоглазый, широкоплечий, закованный в чёрную пластинчатую броню, повернул лицо «недобитого арийца» к человеку в белом кожаном плаще и спросил:

- Что задумался, Чингиз?

- Да всё это навевает воспоминания, - немного грустно произнёс человек с отлитым кавказским лицом.

Ассасин оттянул рукав и взглянул на изящный, серебристого металла «браслет», всю поверхность которого покрывали вдавленные в металл красноватые руны. Артефакт закрывал почти всё предплечье и его вполне можно было использовать для блокирования рубящих ударов.

- Я и подумать не мог, что эта штука позволяет вытворять подобное… - почему-то недовольно произнёс горец.

- Это всё замечательно, - не унимала недовольство Адьяа - единственная женщина в отряде, маг и целитель в одном лице, - но какого чёрта ты перенёс нас именно сюда? Перезарядка особого свойства браслета почти месяц!

- Ты уж извини Адьяа, но, когда Хранители недвусмысленно намекают отправиться именно в это место, отказываться неразумно, - задумчиво ответил Чингисхан. – Вероятно мы выступим в роли некой подстраховки. Заодно, я не прочь посмотреть на того несчастного, которому всучили Четвёртое сокровище тьмы.

- «Счастливчик» первого уровня! - прищурился белорус, вглядываясь в темноту города. - Наверняка Хранители заблокировали все плюшки. И нам вроде надо на Орингел?

- Сдаётся мне, нас увезёт туда один из этих прекрасных фрегатов, что сейчас утюжат город, - на весьма недурном русском, предположил немец в чёрных доспехах.

- Это не фрегаты, а линейные корабли, - поправил белорус.

- Д-а-а-а? И чем же фрегат отличается от линейного корабля? – решил подловить товарища ариец.

Спор прервал Чингисхан:

- Линейные корабли - это большие фрегаты, действующие в составе соединения. Так что первое подходит больше.

- Мы будем вмешиваться? – спросила Адьяа, сосредоточенно щурясь в темноту города.

- Нет, - коротко и властно ответил ассасин и внёс разъяснения: - Пока все ведут себя прилично, наша роль – сторонние наблюдатели. Подождём пока всё закончится, посмотрим на обладателя арбалета и «уговорим» капитана нападающих подбросить нас до Орингела за наши милые лица.

- Если они конечно выиграют… - подытожил белорус.

- Не вижу ничего, что могло бы им помешать, - буркнул Чингиз и сел на поверхность арки, прислонившись спиной к поддерживающей её опоре. Он явно собирался коротать время за созерцанием происходящего.

Диалог этот происходил на самой высокой точке города - башне с удобной обзорной площадкой, что венчала здание местного храма.

- Мне скучно и я хочу есть, - капризно заявила Адьая и спрыгнула с башни вниз.

Наверно прыгать с тридцатиметровой высоты не самое лучшее решение. Но женщина, вместо того чтобы сначала грохнуться о покатую крышу, а после покалеченным телом свалиться на землю, очень мягко оттолкнулась от козырька крыши, а после, замедлившись у земли, не менее мягко приземлилась на брусчатку перед храмом.

- Она неисправима, - улыбнулся немец, обращаясь к оставшимся на башне товарищам, - когда волнуется за других - косит под злюку.

Чингиз с Белорусом улыбнулись в ответ и принялись с интересом наблюдать за уничтожением города.

***

Прикинув сценарий дальнейших событий, Коля уверенно выдал:

- Короче, эти чертяги высадятся в порту и закрепятся в нём, а после займутся потрошением портовых складов. Заодно будут непрерывно утюжить город, подавляя волю к сопротивлению.

Выдав данное разъяснение, «эксперт по пиратскому делу» развернулся и уверенно направился в сторону портового квартала.

- Ты куда? - взволнованно уточнил Женя.

- Блин, ну ты вообще слушаешь? Говорю же, посудину эту топить! Одну… - уточнил Коля.

- Да ты даже из пушки выстрелить не сможешь! – пыхтел на ходу философ.

- Э-э-э, да ты не шаришь, настоящие морские волки взрывают на вражеских судах арсенал!

В каком таком месте Коля являлся «Морским волком», он не уточнил.

Женя не просто засомневался в задумке, он и близко не мог принять разумность чего-то подобного.

- Блин, Коля, да проснись ты, мы не в сказке про Синдбада-морехода! Надо бежать в убежище! Как я понимаю, все кроме военных переждут атаку в подземном городе. И какой арсенал? Как ты попадёшь на корабль? Ты даже не знаешь, где этот арсенал находится! Не говоря уже о том, что помереть можно!

Гопник замедлился, обернулся, растянул рот в улыбке и выдал:

- Я знаю где находится пороховой погреб этой посудины, так как сердце военного корабля - это не капитанская рубка, а именно арсенал. Да не дрейфь ты, мы же, типо, бессмертные!

На упоминание о бессмертии Женя промолчал: судя по призрачным намёкам Майка и Владимира, в этом мире позаботились, чтобы попаданцы не играли в «Маклаудов» и умирать налево и направо их не тянуло. Вот только каким образом позаботились, узнавать не хотелось. Ещё мужчина помнил, что один из Колиных навыков – «Нахождение сердца – новичок». И судя по заявлению товарища, работал этот навык не только на живые цели.

- Но как ты собираешься попасть на корабль?

Гопник улыбнулся ещё шире.

- А куда, по-твоему, мы сейчас бежим? Правда, как подобраться к кораблю я прикидываю, но как забраться на борт… вопрос. Признаться, в киношные лазанья по якорным цепям я верю слабо.

- Я знаю, как забраться, - внезапно выпалил Женя, не веря собственным ушам. – Надо только кое-что попробовать.

Так как беготня не сильно располагала к разговорам, обсуждение пришлось отложить. И философ просто следовал за товарищем, наблюдая за происходящим и поражаясь способностям Коли раскручивать маховик событий.

Гопник уверенно двигался по тёмным улицам портовых кварталов. Женя знал этот район не очень хорошо, но понял, что направляются они к матросским общежитиям. В городе имелись места, где с достаточным удобством и за небольшую плату, могли разместиться целые корабельные команды. И весьма скоро попаданцы вышли к комплексу больших зданий, что напоминали военные казармы. Здесь, то ли сработала Колина удача, которая у него, между прочим, равнялась двум, то ли совпали обстоятельства, но перед общежитиями толпилась группа матросов и о чём-то взволнованно спорила в свете яркого фонаря ночного освещения. Имелась здесь и пара местных стражников. Они махали руками и что-то настойчиво втолковывали морякам. Товарищи явно прибыли вовремя.

С помощью жестикуляции, ухмылок, подмигиваний и какой-то матери, Коля в течении пяти минут собрал группу из шести матросов, с которыми тут же, торопливо, направился в сторону порта. Жене лишь оставалось поспевать за командой со странным капитаном. Вопреки предположению философа, до самого порта группа не добралась, а свернула западнее и направилась к берегу, огибая строение форта с противоположной от портовых пирсов стороны. Вражеские корабли тем временем утратили изначальную синхронность и с интервалом в одну - две минуты с моря раздавались раскатистые пушечные залпы. Пираты скорректировали зону обстрела и сейчас превращали в каменное крошево более удалённые от моря кварталы.

Тем не менее, было ясно, что пусть увесистые чугунные ядра и доставляли городу немалые разрушения, но для того, чтобы сровнять с землёй весь город, при текущем типе боеприпасов флотилии явно понадобилось бы пару недель непрерывного обстрела. Нападающие лишь недвусмысленно намекали, что пока пушки гремят, бегать по улицам города не стоит.

На повороте одной из улиц, их группу встретил большой отряд вооружённых мужчин. Два десятка местных военных с мечами и алебардами и три десятка городских ополченцев с луками в руках, застали «гоп-команду» врасплох ловко и внезапно. Только Коля и КО завернули за поворот и вот на них смотрит куча несовместимого с жизнью железа.

Местных вояк вперемешку с городским ополчением Коля «умахал» минуты за две. Похоже, хмурый лейтенант в возрасте его даже понял и коротко кивнул головой. Не понимал происходящего пока только Женя.

Разминувшись с защитниками города, компания вышла к складам и ангарам, расположенным недалеко от форта. Здесь гопник с матросами уверенно направились к небольшому зданию сторожки, что одиноким «кирпичом» ютилась между двумя массивами тёмных ангаров. Подойдя к явно укреплённому строению, они принялись колотить в большие окованные железом ворота. С той стороны ворот раздалось ворчание, после которого послышался недовольный крик на местном диалекте, предлагающий, судя по интонации, повторить процесс появления на этот свет наоборот и вообще лететь обратно с теми ядрами, что сейчас осыпают город. Но местные моряки произнесли, точнее проорали необходимые «пароли», после чего, поскрипев засовами, ворота приоткрылись, быстро пропустив группу внутрь.

Седой, сгорбленный, но всё ещё крепкий старик с боцманской бородкой закрыл засовы и уставился на пришедших.

Однако ничего объяснять старику не пришлось. Оглядев гостей, сторож поморщил лицо и так, и эдак, после молча направился в центр большой комнаты, что полностью заполняла собой это странное сооружение, и откинул створки большого люка в полу. После вынул из кармана светильник очень похожий на тот, какой нашёл в подземелье Юра и кивком головы пригласил следовать за собой.

Женя знал, что под городом фактически имеется ещё один город – подземный. И даже уже знал о том, что раньше, на период примерно равный трети местного года, люди уходили с поверхности планеты в обширные подземные убежища. Причина была «банальна». Одно из солнц прошлой звёздной системы испускало губительное для живых существ излучение, которое, однако, кое-как выдерживали растения. Примерно четверть поверхности планеты не подвергалась губительному воздействию никогда, остальная же часть облучалась с хитрой периодичностью, отчего люди, на ней живущие, вынуждены были уходить в такие периоды под землю. Но после «Вознесения» надобность в подземных городах отпала, так как ненавистное светило осталось где-то там, очень далеко, если вообще осталось. Подобное не хотело укладываться в голове философа, ведь получалось, что некая сила взяла планету из одной точки солнечной системы и переместила её в другую. Безумие! Но всё больше фактов свидетельствовали в пользу истинности выводов, сделанных из разрозненной информации.

Спустившись по винтовой лестнице метров на пять, компания вышла из стены просторного туннеля, идущего как в сторону моря, так и в сторону города. Направившись по этому тоннелю в направлении морской прохлады, мужчины весьма скоро вышли не куда-то, а к самому настоящему подземному доку. Здесь, едва заметно покачивались на воде три небольшие шестивесёльные шлюпки. И ещё одну – четвёртую, Женя заметил не сразу.

- Оценил, да, - гордо заявил гопник, указывая на хитрую шлюпку. - Я здесь за последний месяц бывал три раза, сидел на вёслах. Из этого дока выходит команда, задача которой осматривать стены набережной и береговые сооружения на предмет водной эрозии. Один раз мы возили бородатого хмыря, который накладывал магическую маскировку на сокрытые береговые батареи, уверен, скоро наших гостей ожидает неприятный сюрприз. Хотя этот док скорее дань традиции и хозяйственности.

Женя с интересом разглядывал шлюпку, что напоминала маленькую закрытую яхту. Шлюпку обтягивал сверху сетчатый каркас, обшитый множеством лоскутов материи, которые, словно стая хамелеонов, порывались слиться с поверхностью. Как итог, шлюпка обладала самым настоящим «стелс эффектом». Увиденное одну часть философа поразило, а другая лишь коротко подытожила: «Магия…»

- А ты говоришь не «Алибаба»… - довольно ухмыльнулся Коля.

- Слушай, а почему этот док с моря не видно? Тоже магия? Я вроде осматривал береговую линию.

- Ага, док с моря не видно, замаскирован, я же только что об этом сказал. Вдоль берега, кроме пары таких доков, имеется ещё четыре артиллерийские батареи. Вот только на вид ими не пользовались лет двести. Думаю, их вернут в строй в течение получаса. Хотя там всего по две пушки на каждую, но пушечки солидные… Хорошо быть попаданцем, а? Местные нам полностью доверяют. Знают, что гадить им нам не позволят, - в сотый раз за сегодня ухмыльнулся Коля.

- Когда ты всё это успел узнать? Я вроде город хорошо осмотрел, – подивился Женя.

- Ну, осмотрел и осмотрел, экскурсовод по таким местам не водит. И вообще, харе время терять, за дело. Ах, да, Жень, я хочу твой временный бонус. А свой сейчас собираюсь перечислить Юре, ведь помереть мы действительно можем и есть большое подозрение, что временные бонусы сгорят.

Философ обдумывал услышанное недолго. Обдумав, кивнул и произнёс:

- Ладно, но с бонусом попозже, сейчас подойди вон к той тёмной стене.

Коля не стал задавать лишних вопросов и выполнил просьбу, но тут же от стены отшатнулся. Казалось, тень на каменной поверхности сгустилась, обрела материальность, и превратилась в нечто напоминающее мазутную кляксу размером примерно метр на метр.

- Засунь в неё руки, - немного неуверенно скомандовал Женя товарищу.

- В этот «понос преисподней»! Да ты шутишь!?

Матросы со стариком - дежурным испуганно смотрели на странную «кляксу» из ничего возникшую на каменной стене.

Женя вздохнул.

- Давай уже, я чувствую, всё будет в порядке. При всём идиотизме и спонтанности плана, судьба явно планирует затащить тебя на борт той посудины. Пусть я уверен - закончится всё это пробой местного воскрешения.

Коля скривился, вздохнул, скривился ещё раз и, зажмурившись, засунул руки в массу подрагивающей тьмы.

- «Японцы в городе», она меня держит! - испуганно охнул он философу.

- Да не дёргайся ты, эту штуку, между прочим, трудно удерживать активной.

Внезапно пятно уверенно поползло верх по стене, неумолимо потянув за собой и гопника.

- А-а-а-а, оно меня тащит! «Милиция!»

- Это не оно тебя тащит, а я тебя тащу, - закряхтел от напряжения покрывающийся испариной Женя.

Коля уже не висел на стене, а свисал с потолка. Тёмная масса плавно заползла на потолок, крепко держа его руки, отчего гопник, дрыгая ногами, болтался словно маятник.

– Отменяю, готовься, - скомандовал философ.

«Клякса» отпустила руки висящего и бесшумно впиталась в потолок. Освободившись, Коля упал на край помоста, чуть не потеряв равновесия и не плюхнувшись в воду.

- Страшно, мля! Ты предупреждай прежде чем подобные страсти вызывать, - причитал гопник, - заползая в шлюпку следом за приободрёнными матросами.

Приободрились местные от понимания, что у попаданцев действительно есть некий план и даже более, мизерный шанс на его осуществление.

Напоследок силу Колиной удачи подтвердил старик - дежурный, что, пошарив рукой в необъятном кармане кожаной куртки, протянул гопнику нечто похожее на цилиндр, напоминающий Юрин «фиал», разве что немного поменьше размером. Гопник принял дар и после краткого изучения, откинул крышку магической зажигалки, которая тут же выбросила вверх язычок пламени.

- Опана, вот и есть чем погребок запалить!

- У тебя не было с собой спичек!? – взвыл Женя.

- Ну конечно! Настоящие герои находят всё на месте…

На это философ застонал и осел на скамью шлюпки.

- Остановите Землю, я сойду… - пробурчал он и закрыл глаза.

Женя пребывал в смеси прострации и шока. При жизни он придерживался твёрдого убеждения, что идиотов вокруг хватает. Пожалуй, даже, их больше чем надо. Но глобально повлиять на окружающую действительность идиоты эти не способны совершенно. И сейчас убеждённость эта трещала по швам и осыпалась в груду бесполезной трухи. Нет, философ не считал гопника идиотом, но и умным человеком не считал тем более. Однако происходящее яростно намекало, что для наведения некой движухи интеллект требуется далеко не всегда. Пусть, правда, не обойтись здесь без смекалки, бурлящей энергии и определённого обаяния. Да и правильные выводы Коля делал пользуясь не мозгом, а задействуя лишь некое «гоп-прозрение».

Размышлять на данную тему долго времени не имелось. Оставив думы о роли отдельно взятой личности в текущих событиях, он вызвал окно своего статуса и сосредоточил внимание на временном бонусе:

**

Временный бонус – На одни сутки вы способны предоставить союзнику защиту теней. Доступно дней - 1. Применение умения на себя невозможно.

**

Текст подсветился ярким светом от направленного на него внимания. Философ представил образ товарища и вознамерился передать тому свой бонус. Сложно сказать, как и что работало в данном случае, но табличка статуса на мгновение превратилась в яркую вспышку, а после временный бонус из неё исчез.

- Япона-на! – подскочил на скамье Коля и закрыл глаза. – Появилось! – гопник растянул рот в своей фирменной улыбке. – Как ты это сделал?

- Сосредоточься на надписи и представь того, кому хочешь передать бонус, - буркнул Женя.

В отличие от Коли, который пребывал сейчас в каком-то непонятном кураже, и более того, передавал этот кураж окружающим, философ был мрачен. Предпринимаемые действия казались ему идиотизмом, помноженным на дурной сон.

Шлюпка тем временем отчалила и, минув некую пелену, вышла из подземного дока в темноту моря. Было темно, но не темнотой кромешной, а той, что моментально превращает всё вокруг в неясные силуэты. Грохот, что под землёй отдавался лишь приглушенным бухтением, вернулся и ударил в уши. Левее «диверсантов» вспыхнул огнём большой корабль, выдохнул порцию дыма и ливанул по городу чугунным дождём. А после утонул во мраке, превратившись в неясную глыбу.

Шестеро матросов умело вели лёгкую шлюпку, а небольшие волны съедали плеск вёсел о воду. Внезапно Коля подскочил и «крякнул», всем своим видом показывая, что произошло что-то важное и внезапное.

- Маринка перебросила мне свой бонус, - шепнул Коля товарищу. – Я, типо, теперь забаффан, как терминатор, - залыбился гопник.

Женя на это неодобрительно вздохнул и посмотрел на очертания приближающегося фрегата, что едва покачивался на волнах метрах в семидесяти от них. Вдруг фрегат проснулся и выдал оглушительный залп, от которого водная гладь осветилась рваным светом. Матросы пошептались и направили шлюпку к корме судна.

«Вероятно, они уверенны в маскировке, по крайне мере особого страха не испытывают», - подумал наблюдающий за матросами Женя.

Тут философа посетила внезапная мысль, от чего он повернулся к Коле и спросил:

- Слушай, а ты плавать-то умеешь?

Коля растерялся и посмотрел на собеседника широко открытыми потерянными глазами. Женя понял, что у него сейчас случится истерика. Но гопник, сменив выражение лица, осторожно хлопнул его по плечу и с самым серьёзным видом произнёс:

- Юношеский КМС по плаванью, ядрён-батон. Я бухать где-то с двадцати начал, как батя помер… - Коля ненадолго помрачнел, но приободрившись, прошептал философу: – При папке ни, ни. Папкин ремень разве что крылья на спине не проращивал…

Матросы сбавили темп и очень осторожно подвели «стелс – шлюпку» к корме, но не вплотную, а принялись удерживать её метрах в десяти от корпуса судна. Пользуясь щелями в маскировке, попаданцы уставились на массив корабля, о борт которого лениво плескали волны. Почему-то разум требовал, чтобы корабль ярко светился светом, а по его палубе остервенело бегали люди с фонарями, суетясь и ежесекундно свешиваясь за борт с целью обнаружить незваных гостей. Но судно было мертво и безмолвно.

Проснувшись, корабль дал оглушительный залп, чем напомнил, что он не иллюзия сотканная из мрака. В уши грохнуло ударом, от которого пассажиры невольно пригнулись к днищу шлюпки. Немедленно всё вокруг окутали клубы беловатого дыма. Матросы, казалось, только этого и ждали и, не дожидаясь команд, которые ещё не родились в головах попаданцев, повели шлюпку вплотную к кораблю.

Тут выяснилось, что дым - это не всегда хорошо, так как моментально захотелось кашлять. Кряхтя, но сдерживаясь, Женя указал на тёмный борт, что колыхался метрах в пяти от них и зашептал:

- Подплыви к судну и упрись руками в борт, это умение работает хитро: зрительный контакт желателен, но не обязателен. Я постараюсь поднять тебя на одном «намерении».

Гопник кивнул и, разводя вьющиеся ленточки маскировочного покрова, пролез в щель между бортом и навесом, после чего тихо опустился в воду. Женя пригнулся и, глядя в отверстие, принялся сверлить темноту глазами. Пусть сам корабль и был отчётливо виден, детали его тонули во мраке свинцового неба, на котором лишь в редких местах пробивались точки ярких звёзд. Ветра почти не было, и лишь лёгкая волна билась о борта судна.

«Боже, как нам везёт, - мелькнуло в голове философа, - будь ветер сильнее, корабль наверняка бы находился в движении, может даже крутился туда – сюда бортами».

С темнотой ветер обычно почти полностью стихал, словно давая морю отдохнуть. Но к полуночи он усиливался, чтобы к утру снова ненадолго стихнуть. Однако корабль явно двигался, благо умелые матросы скупыми движениями вёсел постоянно корректировали положение шлюпки.

Женя увидел, как к тёмному массиву корабля что-то прислонилось. Разглядеть больше было сложно. Скорее представляя, нежели видя, он создал магический эффект и повёл его вверх по корме судна. Сердце радостно прыгнуло в груди, так как следом по деревянной поверхности поползла скрюченная фигурка человека, которая упиралась в доски кормы ногами.

Философ почувствовал, как некая сила начала быстро покидать тело: на практике столь сложная манипуляция требовала немало маны. Он пристально смотрел на бугор на теле корабля и пока уверенно, пусть и медленно, вёл его вверх. Попутно Женя хвалил себя за то, что не пожалел многих вечеров, тренируясь управляться с данным умением на окраине города.

«Млядская лепнина», - позволил себе крепкое выражение философ.

Коля «прошёл» две трети пути, но сейчас его силуэт остановился перед непонятными наростами на корме корабля. Скорее всего, при свете дня они превратятся в красивые декоративные украшения, но сейчас это были лишь ненавистные препятствия на пути к цели. Хитрая магия не желала двигаться по неровностям, о чём сообщала начинающему некроманту по устойчивой ментальной связи.

Женя понял, что всё - каюк… Сила, мана или некая ментальная «хрень» стремительно заканчивалась и сейчас товарищ плюхнется в воду. Что будет очень обидно, так как сведёт спонтанный план на нет.

Внезапно ситуация разрешилась ещё более неприятным образом. Со стороны берега раздался, грохот, свист, а после рядом со шлюпкой послышался всплеск, и тут же, за всплеском этим, грохнуло так, что шлюпку чуть не перевернуло к известной матери. Первое ядро упало в воду совсем рядом с отрядом диверсантов и оглушительно взорвалось. Втрое же ядро угодило ровно туда, куда его посылали. Глухой удар слился с глухим же треском, корабль вздрогнул и следом раздался оглушительный взрыв, от которого из борта «выплеснуло» солидную порцию щепок. Судно ожило и из убийцы молчаливого превратилось в убийцу взволнованного, пусть и не породило при этом ни единого огонька света.

Женю отбросило от борта. Беззвучно чертыхнувшись, он прильнул обратно и принялся вглядываться в воду у кормы, стараясь не пропустить падающее тело гопника. Но падения не последовало. Философ взглянул на корму пиратского корабля и на десятиметровой высоте различил силуэт, что уцепился за какую-то «кишку» и махал им рукой, изображая понятный во всех мирах жест: «Валите отсюда!»

- Отплываем, он доплывет, если что, - прошептал Женя матросам.

Те, обретя вероятно понимание незнакомого ранее языка, синхронно кивнули и осторожно повели шлюпку в сторону берега.

***

Одной рукой Коля держался за локоть прекрасной дамы, а другой ощупывал её весьма недурную грудь. И всё бы хорошо, но грудь была деревянная. В голове попаданца крутился целый водоворот мыслей, из которых быстро складывалось понимание, почему он ещё не в воде.

Вся мыслимая и немыслимая удача гопника должна была закончиться минуту назад, когда корабль тряхнуло ядром дальнобойной береговой пушки. После удара Женина «клякса» предательски исчезла. Здесь диверсант должен был плюхнуться в воду с шансом 120%. Но не плюхнулся, так как некая сила надёжно приклеила его к борту, после чего руки в паническом махании смогли обрести сцепление с искусно вырезанными человеческими фигурами. И сила эта Коле не понравилась, так как даже сквозь шок и панику он почувствовал нечто пугающее, тёмное. Нечто, что внезапно обволокло его и по мертвецки холодными щупальцами приклеило к поверхности корабля.

«Пронесло…» - подытожил гопник и начал осторожное продвижение наверх.

За обнажённой деревянной русалкой следовал деревянный мужика в короне с выставленной вперёд рукой со скипетром. За королём шёл ещё один ряд деревянного борделя, но ощупывать подробности было некогда, так как пришлось думать, как преодолеть небольшой карниз без особых выпуклостей и впуклостей. Ещё донимала мысль: а стоит ли лезть на полуют вообще, по крайней мере в этом месте, так как из-за силуэта резных перил, что шли после карниза, раздавались приглушённые человеческие голоса.

«Надо добраться до заборчика, а там решить. Вроде можно… Темно здесь как у негритоса «в погребе», главное не шуметь», - решил Коля и двинулся дальше.

Пока план был следующим - подтянуться, перепрыгнуть через ограждение и гуськом спуститься с полуюта на палубу.

Подтянувшись, гопник минул карниз и некоторое время висел, держась за край палубы и дожидаясь залпа. Органы чувств сообщили, что корабль с момента получения сдачи от городских пушек, начал неторопливо двигаться. Вероятно для того, чтобы осложнить защитникам города наведение на цель. Также стоит отметить, что плеск волн внизу начал разбавлять нарастающий с палубы шум.

Наконец судно разродилось новым залпом.

Резким движением, совпадающим с раскатистым грохотом пушечных выстрелов, Коля подтянулся и перехватившись рукой за бортик ограждения, ловко запрыгнул на доски полуюта. Здесь, собственно, стелс экшен закончился.

Едва его ноги коснулись палубы, как на встречу гопнику полетело лезвие сабли, грозя рассечь голову. Коля начал уходить в сторону, пытаясь уклониться, но явно не успевал: пусть сабля и не раскроит его черепушку, но швов так двести на плечо наложить придётся. Однако внезапно расклад сил изменился, так как из тела попаданца вырвалось нечто похожее на чёрный жгут и пробило нападающему горло, отчего пирата буквально отбросило в сторону. Не успел первый противник упасть на землю, как второй силуэт попытался вогнать саблю в Колину грудь. Но здесь «Джентльмен удачи» справился и без всякой магии. Он ловко ушёл в сторону, пропуская удар мимо себя, после чего сделал резкий выпад, насадив левый бок нападающего на лезвие своего кинжала. Пират захрипел и начал опускаться на палубу.

Расправившись с врагами, гопник времени не терял: оставив тела противников, он быстро минул палубу полуюта и спустился вниз по ведущий на центральную палубу лесенке. Тем временем к убитым им пиратам подскочили двое, но за попаданцем не бросились, а лишь коротко перекинулись парой фраз, выхватили из-за пазухи какие-то бутылочки и торопливо выпили их содержимое.

На палубе бурлило движение, никак не связанное с убийством двух дозорных. Раздавались короткие команды и люди-тени, следуя им, отлаженно выполняли привычные действия, набивая паруса и перемещая что-то по поверхности судна.

Никакого чёткого плана в Колиной голове не имелось. В ней сейчас вообще ничего не имелось. Спустившись вниз, он увидел силуэт человека, который стоял у левого борта и глядел на подсвеченный фонарями город. Несильно задумываясь зачем, гопник «торопливым гуськом» подкрался к «созерцателю», подхватил того за ноги и в одно движение выбросил за борт. Раздался короткий крик, удар тела обо что-то выступающее и завершающий тёмное дело плеск воды.

Способность «Смерть за спиной – новичок» работала безотказно: люди слабо чувствовали Колино присутствие, когда он находился позади них.

Интуиция подсказала «диверсанту», что красться сейчас не лучший вариант, отчего он поднялся в полный рост и уверенной походкой зашагал вдоль палубы. Справа, поднявшись с нижней палубы, на поверхности корабля «выросли» два человека и направились в сторону носа. Ещё два силуэта спустились по лестнице с полуюта и бросились к тому месту, где гопник отправил «искупаться» зазевавшегося пирата.

Приглашать дважды Колю не требовалось: он направился к тёмной дыре в поверхности корабля, откуда только что вышли люди и пройдя небольшую лестницу, оказался на первой орудийной палубе.

«Япона мать, ну и народу здесь!» - подивился незнакомый с тонкостями морских баталий попаданец.

На первой орудийной палубе оказалось внезапно людно и шумно, благо лестница, на которой сейчас находился гопник, была надёжно скрыта темнотой. Вдоль стен в небольшие бойницы смотрели большие «сигары» пушек. И не просто смотрели, а лежали при этом на хитрых лафетах, опутанных системой тросов, подъёмов и рычагов. Рядом с каждой из пушек имелся аккуратный стеллаж с ящиками и лежащими на подставках ядрами. У каждого орудия крутилось по семь - восемь человек, которые что-то подносили, регулировали, чистили, заряжали, подкатывали орудие к бойнице и далее что-то фиксировали и закрепляли. Всё это подсвечивалось с потолка тусклыми фонарями. На глаз возле пушек суетилось более сотни человек, что Колю слегка шокировало.

Но шок пришлось отложить, так как сверху раздался шум шагов. Кинув прощальный взгляд на происходящее, Коля проскочил палубную переборку и направился по следующей лестнице вниз, на вторую орудийную палубу. Благо шаги не стали его преследовать, а потерялись в предыдущем помещении.

Сцена повторилась: всё те же суетящиеся люди готовили орудия терзающие город, разве что на нижней палубе оказалось душно и слегка задымлено. Вдруг в мелодию происходящего вклинилась новая нота. И нота эта прозвучала громко! Корпус судна потряс удар и, вслед за ним, с первой орудийной палубы раздались далёкие от радости крики. Гопник принялся было креститься, но раздумал. Да и цель его находилась совсем рядом. Обернувшись в сторону кормы, он упёрся взглядом в дверь арсенала. Дверь эту держал большой засов и к великой радости «диверсанта» замка на засове не оказалось, как не оказалось и охраны рядом с дверью. На что гопник конечно надеялся, но в надежду свою не верил совершенно.

Однако к двери Коля не бросился, а тихо отступил в темноту угла, на случай если лестницей захочет воспользоваться кто-то кроме него. Так он просидел минуты полторы, наблюдая слаженную работу сотни человек по левому борту.

Не радовало мужчину лишь то, что даже сидя в тёмном углу за лестницей, он чувствовал на себе чей-то внимательный взгляд.

Заряжающие закончили, орудия подкатили к бойницам, большая часть людей встала по бокам от лафетов. Остались лишь канониры, державшие в руках шнуры, что шли к запальным механизмам на корпусах пушек.

Палуба затихла, воздух заполнила казавшаяся невозможной секунды назад тишина.

- Оййотори! – разрезал эту тишину громкий крик из носовой части палубы.

Канониры синхронно дёрнули за шнурки, пространство наполнилось диким грохотом и некоторым количеством дыма от уехавших почти до середины корабля орудий.

Лишь только залп прозвучал, Коля бросился к двери арсенала, ловко снял засов и бесшумно прислонил его к стене рядом. После приоткрыл дверь и заскочил внутрь, плотно прикрыв за собой створку. Далее он собрался достать магическую зажигалку, дабы осмотреться вокруг, но сделать этого было не суждено.

Холодком пробежавшим по спине, гопник почувствовал, как дверь позади бесшумно распахнулась. И почувствовав, стал оборачиваться. Вот тело делает оборот, глаза улавливают в тусклом свете дверного проёма расплывчатый силуэт мужчины и странно то, что силуэт этот буквально материализуется из воздуха. От увиденного лицо хочет выразить удивление, а разум дать руке команду схватить кинжал, но как же всё медленно! Смертельно медленно…

Позже Коля много размышлял на тему, почему не сработала «Защита теней» и пришёл к выводу, что магия просто-напросто истратилась, не вечно же ей защищать его. Непосредственно же сейчас, он ощутил непонятную растерянность, вслед за которой пришла резкая боль в сердце. Глаза опустились и увидели тёмную линию лезвия шпаги, что впилось в его грудную клетку. Но расстроиться данному факту гопник не успел, увиденное и боль породили странную мысль:

«Вроде и болит не сильно…»

Но тут же, за мыслью этой, возникла непреодолимая слабость, конечности стали чужими, боль резко возросла до невыносимой и вытряхнула сознание из тела. А после Коля умер.

Его убийца - мужчина в полупрозрачном плаще, вложил шпагу в ножны, наклонился к трупу пойманной «крысы» и прислонил к горлу убитого пальцы. После оттянул веко и внимательно посмотрел в пустые глаза. Надо заметить, что царящая вокруг темнота, мужчине не мешала совершенно. Он хотел уже было кивнуть стоящему в дверном проёме напарнику, чтобы вдвоём вынести труп из арсенала, как корабль вздрогнул от сильного удара в корпус. Сразу за этим вздрагиванием раздался грохот и треск ломающегося дерева. После крики наполнили теперь уже вторую орудийную палубу, звуча совсем близко от двери арсенала.

Ассасин чертыхнулся, мотнул напарнику головой, быстро обыскал тело гопника, не забыв проверить щиколотки, и ловко вынул из наплечной кобуры кинжал. После убийца с товарищем вышли из арсенала, затворили за собой дверь и положили засов поверх массивных скоб. Далее один из них что-то прокричал в трюм, из которого быстро поднялась группа людей, призванных заняться ранеными канонирами. Охранники тем временем встали по краям от двери арсенала и, применив навык невидимости, растворились в воздухе.

***

Х-а-а-а, - Коля втянул воздух в ожившую грудь и, постанывая, принялся приподниматься.

Усевшись, он какое-то время всматривался в темноту, пытаясь понять, где находиться и что вообще происходит. Придя за этим занятием в себя, мужчина начал принюхиваться: пахло морем, деревом и селитрой. Пол слабо покачивался. Внезапно пространство залило грохотом, что говорил ровно об одном: он жив и всё ещё находится на пиратском корабле.

«Ах да, арсенал… Меня убили, но почему я жив? Типа воскрес? А, нет, точно, Маринин бонус! Ай да Маринка, ай да кудесница!» – пронеслось в голове у гопника.

Умение, которое вернуло Колю к жизни, относилось к бонусному и выглядело просто шикарно:

**

Временный бонус – На один день вы способны наделить постороннюю для этого мира сущность способностью нивелировать смерть. Доступно воскрешений – 1. Действие дней - 1. Применение умения на себя невозможно.

**

И девушка по какой-то причине решила передать этот бонус именно Коле.

Однако радоваться было некогда. Осторожно приподнявшись, «диверсант-неудачник» зачем-то полез за пазуху камзола и не куда-то, а аж под левую подмышку. Нащупав зажигалку, которую он предусмотрительно запихнул за плотно сидящий рукав камзола ещё в лодке, Коля вытащил цилиндр магического устройства и откинул крышку.

Зажигалка была проста и загадочна одновременно. Крышка открывала отсек, заполненный чем-то вроде белой глины и в глину эту, сверху, был вдавлен чёрный камушек сантиметра полтора в диаметре. Стоило крышке подняться, как из камешка начинал виться длинный язычок пламени сантиметров семи высотой. Тубус при этом не сильно, но нагревался. Жаль времени на размышление об устройстве артефакта у Коли не имелось и стоило оперативно пользоваться привалившей удачей. Так как, если подумать, судьба не только сдала ему веер козырей, но ещё и повернула головой в сторону ведра с шоколадом. Оставалось выяснить только, точно ли коричневая масса в упомянутом ведре шоколад…

Разум и жизненный опыт, помноженные на укол шпагой в грудь, недвусмысленно намекали, что шуметь не следует. Отчего Коля начал тихо крутить головой и осматриваться в беспокойном свете магической зажигалки.

Помещение арсенала имело очень высокий потолок и занимало пространство, как первой, так и второй орудийной палубы. При этом вход в арсенал имелся только на второй. Размер помещения составлял примерно десять метров в длину и около семи в ширину, что намекало о немалой удалённости от бортов корабля. Сейчас мужчина находился в проходе между двумя добротными стеллажами. Размер прохода составлял не более пары метров, а всё остальное пространство было заставлено большими ящиками, которые на упомянутых стеллажах лежали. Никаких положенных бочонков с порохом или стоек с чем-либо подобным не наблюдалось. Присутствовала ещё одна особенность: стеллажи делили на секции деревянные помосты с лесенками, что позволяли дотянуться до верхних ящиков. Очередной пушечный залп намекнул, что время не ждёт и необходимо действовать.

Коля потянулся к кинжалу, но оружия в ножнах не оказалось.

«Логично, чё…» - подытожил он.

Поставив зажигалку на стеллаж, гопник по очереди открыл крышки двух соседних ящиков. В первом из них, на специально сколоченных деревянных держателях, лежали ядра. И судя по их конструкции и виду следовало, что разрывные снаряды на корабле имеются, однако ими решили не пользоваться, что не расстраивало совершенно. Во втором ящике оказались… те же ядра. Проверив ещё несколько ящиков и налюбовавшись железными шарами, гопник пропустил целый стеллаж и перешёл к следующей группе контейнеров.

«Не святым же духом они ядра из стволов выталкивают…» - размышлял он.

И действительно не святым. В следующей группе ящиков оказались продолговатые бочонки. По четыре в ящике, зафиксированные специальными держателями, отчего ёмкости с порохом, или чем-то подобным, не касались дна и стенок содержащих их контейнеров. Глядя на это «безобразие», Коля состряпал довольно любопытный план. И пусть план с большой вероятностью подразумевал его - Колину смерть, он ему положительно нравился.

Выглядела задумка следующим образом: поставить зажигалку внутрь ящика прожигать бочонок с порохом. Крышечку ящика аккуратно прикрыть и очень надеяться, что дымок не просочится… Хотя тут и так пороховым дымом воняет, хоть топор вешай. Установив зажигалку, он, изображая тяжелораненого, постучится в дверь арсенала в надежде, что его не встретят новым уколом шпаги в сердце, а займутся допросом. Во время которого пламя прожжёт не сильно толстые стенки ёмкости с порохом. Заодно необходимо будет всеми правдами и неправдами попасть на нос корабля или прыгнуть за борт. Что, конечно, вряд ли удастся.

Любопытство дало команду осмотреть ящики на стеллажах повыше, чем Коля немедленно занялся, поднявшись по лесенке на небольшую площадку. Выше оказались всё те же порох и ядра. Вот только ядра отличались от прежних. Они были покрыты ярко-красной краской, намекавшей об их исключительности. Ну красные и красные, хорошо хоть не розовые…

Новая порция пушечного грохота напомнила, что пока он здесь «развлекается», город медленно, но верно ровняют с землёй. Подгоняемый необходимостью, Коля добрался до конца арсенала и оторопел, так как понял, что в планы придётся вносить некоторые коррективы: за последним стеллажом имелось свободное место, а вдоль стены, наверх, уходила добротная деревянная лестница, ведущая к люку в потолке!

Затушив зажигалку, гопник тихонько по лестнице поднялся и, выгнув шею, приложил ухо к люку. Слуховой аппарат уловил множество звуков, но, казалось, все они относились к чему угодно, но только не к происходящему с той стороны препятствия. Он легонько надавил на люк и тот немного приподнялся, однако открывать его полностью мужчина пока не стал.

Чуть подумав, Коля быстро спустился вниз, приоткрыл один из ящиков, что стоял повыше и поставил зажигалку лизать пламенем стенку одного из бочонков. После закрыл крышку, чем погрузил мир вокруг в кромешную тьму и начал на ощупь пробираться к лестнице.

Отбросив сомнения и приготовившись к худшему, попаданец толкнул люк наверх. То, что ждало его наверху, удивило как своей логичностью, так и полной внезапность. Осмыслив увиденное, Коля, волнуясь и чуть не позабыв о необходимости не шуметь, бросился обратно в арсенал. Пыхтя, он нащупал нужный стеллаж и откинул крышку ящика, из-под которой на него тут же пахнуло облако дыма. Торопливо убрав зажигалку, Коля быстро стянул с себя сырой камзол и принялся затирать им тлеющие доски бочки. А после, после он отправился в РАЙ…

Навык «Чувство наживы - новичок» зашкаливал! А что прикажете делать, когда вы стоите посреди капитанской каюты пиратского корабля. Каюты ярко освещённой магическим светом, тем самым, который светит без всяких светильников. Хотя скорее гопник находился сейчас в небольшом рабочем кабинете.

Здесь имелось две двери, одна простая - боковая, а другая массивная, окованная железом и ведущая, вероятно, в коридор. Имелось также довольно большое для корабля окно. Правда возможности полюбоваться на город не было, так как окно закрывала плотная тёмная ткань. Перед окном стоял большой письменный стол, выполненный из тёмного благородного дерева, а напротив двери (которая боковая), у стены стояли два шкафа. Один скорее всего для одежды, а второй, что-то вроде серванта с множеством небольших дверей и выдвижных ящиков.

Первым делом Коля решил узнать, что находится в соседней с кабинетом комнате, для чего открыл ведущую в неё деревянную дверь. За дверью обнаружилась небольшая спальня с большой кроватью и парой окованных железом ящиков у стены.

«А не водит ли наш капитан девочек на борт …» - критично оценил Коля размер кровати.

После он проверил окованную железом дверь, но, как и ожидалось, та оказалась крепко заперта. В двери имелись целых две замочные скважины, но при попытке посмотреть в них мужчина узрел лишь темноту. Присутствовало на двери и нечто хорошее - засов, позволяющий запереть эту дверь изнутри. Что Коля немедленно сделал, а то мало ли, «папа медведь решит вернуться домой во время поедания вкусной каши».

«Итак, приступим», - почесал гопник руки и приступил…

Шкаф… В шкафу для одежды на деревянных вешалках висело несколько шикарных камзолов. Все как один черные, словно безлунная ночь, расшитые серебром, золотом и какими-то ярко-синими нитями. Коле вот приглянулся серебристый. Город - городом, а грабёж - грабежом! Когда ещё удастся облегчить закрома пиратов. Камзол оказался большеват, а вот прекрасные сапоги с высоким голенищем шили ну точно на него. Гопник покрутил обувь в руках, вздохнул и подытожил:

- Доплыву…

И принялся одевать сапоги на ноги, конечно не забыв одеть прежде упомянутый камзол.

На пиджаке неприкрытый грабёж не закончился. Тут же, внутри шкафа, имелась оружейная стойка, в которой стоял весьма искусно выполненный двуручный топор и шикарная шпага с посеребрённой рукоятью. Рядом, на стойке, висел пояс, позволяющий эту шпагу на себя нацепить. На обдумывание вариантов присвоения у «джентльмена удачи» ушло ровно 0.00001 секунды, а после пояс со шпагой сменили владельца.

Закончив со шкафом, Коля взялся за массивный письменный стол благородного дерева с лежащими на нём изящными и дорогими письменными принадлежностями и коробочкой с какими-то печатями. Те, однако, волновали его мало, да и содержимое ящиков не впечатлило - бумаги, бумаги, бумаги.

«Какие нафиг бумаги, бухло где!?» - возмутился экспроприатор экспроприированного.

Но тут же вспомнил, что он, как-бы, благородный грабитель и вообще алкоголь на него в этом мире не действует. Отчего расстроился.

Бухло оказалось в массивном серванте, которым он занялся после письменного стола. Здесь, кроме пузатых бутылок и бокалов, имелись какие-то непонятные склянки, коробочки и футлярчики.

«Да хрен с ними, время поджимает, дурень!» - сообщил гопнику некий другой, более здравомыслящий Коля.

Здесь внимание «мародёра» привлекла большая деревянная коробка размером примерно пол на полметра. Коробка была немедленно открыта и от вида её содержимого глаза мужчины невольно полезли на лоб.

«Да вы #### шутите, это #####, а не средневековье!» - «охнул» про себя попаданец.

В коробке лежал револьвер. Рядом с оружием имелось ложе для ещё одного пистолета, сейчас пустое. Ко всему, имелся небольшой деревянный брусок с множеством насверлённых в нём отверстий. Из него, капсюлями вверх, на зрителя смотрели несколько десятков блестящих патронов. Револьвер довольно сильно отличался от земных аналогов, точнее не отличался, скорее походил на те, какими пользовались ковбои в старых вестернах: большой барабан, массивная белая рукоять, длинный ствол, синеватый металл корпуса.

Дальше Коля конечно должен был взять «Вундервафлю», пойти на капитанский мостик, где с криком «Самолёт летит в ИзраЕль», всех победить. Но ничего такого не произошло. По телу гопника пробежала очень нехорошая дрожь. Он ясно понял одно: трогать эту штуку не стоит даже ради цистерны спирта. Волшебного такого спирта, который будет действовать на него и в этом мире.

Без сожалений захлопнув крышку, попаданец положил футляр на место. Внезапно новая порция дрожи прошла через тело. Эта не походила на предыдущую и имела положительный оттенок. Поддавшись ей, Коля наклонился, засунул руку под сервант и с удивлением обнаружил там рычажок, на который немедленно нажал. Тут же, снизу серванта, отделилась крышка отделения, до этого замаскированная под декоративный элемент.

«Закон жанра блин!» - оценил находку мужчина.

Скрытое отделение занимали два больших изящных кинжала. Один тонкий, почти как игла, другой широкой, сантиметров шести шириной. Оба в ножнах. Кроме этого имелся хитрый пояс, или даже не пояс, а что-то вроде «патронташа», нашпигованного десятком тубусов, похожих на его текущую «зажигалку». Тубусы лежали в отдельных кармашках и фиксировались надёжными застёжками. Заканчивались трофеи на чёрном бархатном мешочке с какими-то камнями. Заглядывать внутрь мешочка гопник не стал, а лишь бряцанул содержимым и немедленно упаковал находку за пазуху камзола. После надел пояс с тубусами и засунул за него кинжалы. Здесь Коля начал осознавать, что шанс доплыть до берега стремительно падает по причине того, что общий вес трофеев составил килограммов так семь.

«Ну, устану, сброшу «балласт»… - рассудил он.

Жаба повелела заглянуть в спальню, но лишь только вор бросил взгляд на сундуки и кровать, как нутро просигналило, что самое ценное уже прихватизированно, грузоподъёмность исчерпана и можно смело приступать к осуществлению мечты детства. В этот момент Коля почему-то вспомнил слова Владимира на счёт того, что конфликтовать с местными дело наказуемое. А отправить на дно человек так триста…

Стоит отметить важный момент. Гопник версии 2.0 имел два режима функционирования. При жизни, в версии 1.0, режима имелось три. Но третий, по причине бездействия алкоголя, в этом мире был недоступен.

Режим первый - под управлением головного мозга, он же стандартный. А вот второй режим можно свести к ёмкому выражению «на кураже». И в порту, начиная с момента созерцания залпа «хулиганского» фрегата, был активирован именно второй режим. Но успокоившись в процессе грабежа капитанской каюты, Коля перешёл в режим первый и внезапно осознал, что уже успел отправить на тот свет троих человек… а после вспомнил океан бездны, куда его в первые ночи тянуло ненавистное щупальце.

Как итог, угроза расплаты сделала очевидный ранее выбор неочевидным.

Конечно Коля был не тем человеком, что будет резать людей налево и направо без всякой причины. Вот только сейчас причина имелась. И не вечная, вроде кто прав, а кто виноват. Ведь если уйти в «философский онанизм», то можно вполне дойти до: «Пираты ведь тоже люди, им детей кормить надо…» Нет. Причина была простая: либо ты - либо тебя. В общем, Колины моральные нормы утверждали, что топить надо. Так как люди, стреляющие по мирному городу уже не люди, а зверьё поганое. Но перспектива погружения в океан бездны, или что он там такое, пугала настолько, что от отчаянья он закрыл глаза. Однако спустя секунд десять гопник глаза открыл и расплылся в своей фирменной улыбке, ведь наблюдатели писали следующее:

**

Чёрный наблюдатель: - Однозначно на дно…

Белый наблюдатель: - Я против, но дела, дела, так что не до вас.

**

После чего Коля, умудрившись пройти своей фирменной походкой вразвалочку шесть метров от двери спальни до люка в арсенал, начал сноровисто спускаться по ступенькам вниз. Установив зажигалку лизать бок новой бочки, он торопливо поднялся по лестнице и, затворив люк, бросился к окну.

Не церемонясь, он врезал подошвой сапога по плотной ткани и оконной раме за ней, и…, и нога во что-то упёрлась! Удар, ещё удар ногой! Гопник панически бросился к шкафу, схватил со стойки секиру и с размаха рубанул ей по окну, срывая ткань и круша останки рамы.

- М-л-я-я-я-я-я-я-я! – вырвался из его груди крик отчаянья и безнадёги.

Окно надёжно закрывали толстые металлически прутья, и чтобы попасть на свободу, необходимо было избавиться минимум от двух из них. В голове немедленно возникли весы, на одной чаше которых лежало действие «бежать тушить зажигалку» а на второй, «бежать тушить зажигалку очень быстро». Так как логичнее наверно всё-таки сначала затушить, а уже потом прорубать проход на свободу. Но здесь сверху послышались непонятные крики, намекающие, что кто-то явно заметил беспорядки в капитанской каюте.

Гопник взвыл и принялся лупасить секирой по прутьям решётки вместе их соединения с «подоконником» и это нехитрое действие принесло неожиданно положительный результат. Лезвие из тёмно-фиолетового металла оказалось на порядок крепче стали и быстро «перегрызло» один из прутьев. Оценив результат, Коля замолотил железом по железу с новой силой.

На дверь каюты обрушилась волна тяжёлых ударов. Стук этот моментально породил новую идею. Бросив топор, Коля принялся толкать письменный стол, намереваясь прижать им люк в арсенал. Но стол оказался привинчен намертво. Матерясь от переизбытка чувств, он переключился на сервант, на этот раз задействовав инженерную мысль. Вбив лезвие между стеной и невинной мебелью, гопник поворотом рукояти, как рычагом, отодрал шкаф от стены. После рванул сервант руками, отчего мебель сдалась и бухнулась на пол.

«Мля, прутья рубить надо, а не шкафы кантовать, рванёт же сейчас!» - закрутилось в голове.

Но шкаф Коля не бросил и, вздувая вены на лбу, проволок его по полу, закрыв люк арсенала. После схватил топор и принялся лупасить по соседнему с перерубленным пруту. Стоило тому сдаться, как в люк арсенала настойчиво заколотили. Шкаф начал нехорошо приподниматься: силёнки с той стороны явно имелись. Коля вогнал топор в пол и попытался отогнуть перерубленные пруты руками. Немедленно выяснилось, что топор является нереально крутым девайсом, так как, с одной стороны, пруты решётки он рубил, а с другой, гнуться и ломаться под напором рук эти пруты не желали совершенно. Подгоняемый целым ворохом внешних факторов, гопник выдернул топор и принялся рубить пруты в верхней части окна. Но здесь произошло новое «О, боже мой».

Светомаскировку на корабле соблюдали далеко не зря, так как с города по «окну в Париж», что изливало на водную гладь яркий свет, навелись из тяжёлых береговых пушек, которых в потаённой батарее имелось всего две, но которые доставляли кораблю немалое беспокойство.

Чуть ниже потолка, древо буквально «выплеснулось» из стены, образовав солидного размера дыру. Попаданца обдало щепками, некоторые из них болезненно вонзились в кожу. Уши заполнило звоном, тело швырнуло на пол.

К счастью гопника задело лишь неким остаточным явлением. По лицу заструилась кровь, но это так, царапины. Собравшись духом, Коля встал и поковырял к окну. Один из прутьев был перерублен до этого, а второй соизволил податься, и переломился от давления в месте надруба топором. В образовавшуюся дыру удалось вполне свободно протиснуться. Бросив прощальный взгляд на приподнимаемый лютой силой шкаф, мужчина оттолкнулся от проёма и рыбкой прыгнул в бодрящие объятия морской воды. Тут же воду вокруг вздыбило ударами нескольких арбалетных болтов, но судьба решила не портить «финт ушами», и все они прошли мимо.

Отплёвываясь от воды матюками, Коля вынырнул и широким брасом поплыл к берегу. В плавании он действительно соображал и, несмотря на груз, весьма быстро доплыл до города.

Лодку он не увидел, но с лодки услышали его плескания, отчего немедленно подплыли поближе.

- Коля, сюда, это ты?! – послышалось метрах в десяти от пловца приглушённое Женино шипение.

Приглашать гопника на борт дважды не потребовалось. Он различил силуэт лодки, что даже в пяти метрах умудрялась сливаться с водной гладью и уже через минуту Митунгские матросы затаскивали его в шлюпку.

- Ты как!? Мы были уверены, что тебя схватят, но решили пока курсировать вдоль берега напротив корабля, - искренне волновался и радовался Женя. - Что там стряслось, почему ты так долго? Кстати, эту светящуюся дыру ты в нём проделал? – указал Женя в сторону моря.

Коля взглянул в темноту, но никакого окна уже видно не было. Завесили его. Как и дыру от ядра чуть выше.

- Всё зря, - застонал от обиды мужчина. - А я был так близко! Ты представляешь, зажигалку поставил под бочонок, а он не взорвался, - готов был расплакаться Коля.

- Да брось ты это, - успокаивал его Женя, – главное невредимым вернулся! Считай, в пасти у льва побывал!

Матросы тем временем тихо выгребали к замаскированному доку. Периодически грохотали пушки, а со стороны форта слышались непонятные крики, но подавленного неудачей гопника всё это волновало мало. Пережить столько всего, потратить бесценные бонусы и всё напрасно…

***

Начальник охраны корабля мрачно разглядывал магическую зажигалку. Рядом стоял другой пират и виновато смотрел на лежащий на полу завёрнутый в мокрую тряпку обугленный бочонок.

- Вы точно его убили?

- Без сомнений, - коротко ответил мужчина – ассасин.

- Вы же поняли, что это заблудший, лишь только он спустился на вторую палубу, почему не скрутили?

- Поэтому и не скрутили, что заблудший, - оправдался ассасин. - Решили посмотреть, зачем он здесь. А как он полез в арсенал, приняли решение убить.

- Так ведь тело не исчезло! Какого вы бросили его в арсенале!? – не унимался начальник.

- Мы не знали таких подробностей, у нас эти ребята редкость… - мрачно произнёс второй из охранников арсенала.

- Ладно, всё хорошо, что хорошо кончается… - кивнул начальник охраны. - И думаю, мы не будем докладывать об этой части инцидента капитану, - кивнул он на зажигалку. - И кроме этого имеется за что укоротить наш рост... То, что диверсант оказался заблудшим, как ни странно, наше единственное оправдание.

Охранники с надеждой переглянулись. Трое мужчин находилась сейчас в арсенале, плотно прикрыв дверь на вторую орудийную палубу.

Вдруг один из ассасинов охнул и направил испуганный взгляд за спину начальника.

Тот обернулся быстрее молнии и с нечеловеческой скоростью пронзил шпагой шею нового участника событий. Точнее хотел пронзить. Так как бледная, невероятно красивая женщина, поймала кончик шпаги двумя пальцами левой руки.

Подобный фокус не остановил мужчину, и он попытался клинок освободить, с силой потянув его на себя, но не смог: казалось, лезвие намертво зажали в металлические тиски.

Здесь у троицы перехватило дыхание, все увидели, что на ладони правой руки женщина держала окрашенное ярко-красной краской пушечное ядро. Она с большим интересом изучала «невесомый» предмет, который с трудом поднимал двумя руками плечистый матрос.

А после женщина исчезла. И шпага, и ядро обрели свободу. Последнее с тяжёлым грохотом упало на пол. И всё… Не взрывались эти хитрые ядра от обычного удара. Пусть и начинены они весьма мощной взрывчаткой. Запретно мощной…

Но мужчины в арсенале не расслабились, ибо не верили, что на этом всё закончится и не верили неспроста. От ядра пошёл дым, краска на нём быстро почернела, полопалась и обуглилась, а после задымились от нагрева и доски пола.

- Я тебя в аду достану, чернобородый ублюдок! - простонал начальник безопасности корабля.

А после… После Колина мечта сбылась…

***

Матросы, лишь по им одним понятным признакам, нашли замаскированный магией вход в подземный док. Шлюпка уже готовилась занырнуть под покрывало каменной арки, когда раздался оглушительный взрыв. Всё, что гремело до этого, было по сравнению со случившимся тихим шорохом, так как, с диким грохотом, ровно треть корабля перестала существовать. Словно кто-то взял и одним махом откусил солидный кусок пряничного кораблика. Вот только корабль был не пряничным, он был настоящим! Оставшаяся часть как-то неуклюже перекрутилась и затонула за считанные секунды, совершенно без положенной в таком случае долгой драмы.

Женя взглянул на Колю.

«Хм, всегда думал «глаза горят» - это метафора…» - подивился философ.