Глава 7

1.

Нааррон проснулся от стука собственных зубов. Ночью сон долго не шёл. Мешали мысли, взбудораженные нервы и натруженное, непривычное к верховой езде тело. Но ближе к утру Киалана все же даровала блаженное забытье. Растянувшись на попоне во весь свой долговязый рост, он не почувствовал небольшой сучек, который упёрся прямо в копчик. Вдобавок пропустил момент, когда исчезло одеяло.

Костёр давно погас, и утренняя сырость сартогским разведчиком пробралась под одежду. Нааррон с трудом сел, не открывая глаз, пошарил вокруг, но одеяло так и не обнаружилось. Ничего не изменилось и с открытыми глазами.

«Не иначе идиот Крэг подшутил!»

Здесь на высокогорье воздух был особенно чист и прохладен, на сухой прошлогодней траве блестели капельки росы, изо рта шёл лёгкий парок. К неудобствам от холода добавились боль в копчике и естественные позывы. Нааррон, постанывая – ныли натруженные мышцы, неловко по-старчески поднялся.

«Да, пожалуй, не самая лучшая выдалась ночка. Хоть бы не разболеться».

Машинально пригладив рукой тёмные, беспорядочно торчащие волосы, адепт огляделся. Недозащитника нигде не было видно, лишь неподалёку фыркали и переминались стреноженные лошади. Поёживаясь и слегка прихрамывая, он двинул в сторону от лагеря, на ходу тщетно пытаясь распустить завязки на штанах. Те никак не хотели поддаваться замёрзшим пальцам. Увлёкшись этим занятием, адепт не заметил торчащий из земли корень, споткнулся и едва не упал. Наконец, удалось справиться с треклятыми завязками: «Да отвернётся Киалана на три дня от того, кто их придумал!»

Постанывая от облегчения, будущий Хранитель принялся справлять малую нужду, как вдруг осознал: «Что-то не так».

Струя разбивалась на мелкие брызги о нос чёрного тяжёлого, знакомый до боли – как в прямом, так и в переносном смысле – ботинка. Нааррон медленно поднял взгляд и встретился с глазами Защитника. Крэг свисал с толстой ветки головой вниз, его лицо находилось на расстоянии всего двух ладоней. Шумно сглотнув, адепт шевельнул острым кадыком на тощей шее и сделал шаг назад. Похоже, своими необдуманным поступком он прервал комплекс утренних упражнений, которые провожатый проделывал по привычке босиком. Руки попутчика, внушительно бугрящиеся мышцами, медленно скрестились на груди, в глазах заплескалось потемневшее от ярости золото.

– Я тебя убью, – спокойно произнёс Крэг.

Спустя двадцать минут, угрюмый адепт помешивал ложкой в котелке, время от времени косясь на попутчика, который разлёгся неподалёку и, пожёвывая травинку, глядел в небо. Над головой приветливо синела высь, обещая погожий весенний денек. Нааррон подул на похлёбку. Аккуратно, чтобы не обжечься, попробовал и обнаружил, что получилось весьма недурно.

– Готово, – буркнул он, не повернув головы.

Крэг с воодушевлением подхватился и, оттолкнув незадачливого повара в сторону, большой ложкой принялся накладывать похлёбку себе в миску.

– Не забудь мне оставить!

– Не забудь ещё раз вымыть мне обувь, – парировал недозащитник.

Он отсел в сторону и стал с аппетитом уплетать варево, прикусывая добрым ломтем хлеба:

– А ты недурно готовишь, заучка, – пробубнил курсант с набитым ртом. – Хоть какая-то от тебя польза. Будешь заниматься стряпней, раз больше ни на что не годен.

– Да уж лучше так, чем отравиться твоей, – не остался в долгу Нааррон и потёр ушибленный бок.

Будто бы было мало ему было ноющих мышц после дня в седле. Придурок дуболом гонялся за ним по округе, раздавая обидные тумаки и оплеухи. Пришлось спасаться, прыгая через поваленные за зиму тут и там деревья, и петлять, как зайцу, пугая лошадей своей развевающейся и цепляющейся за ветки хламидой. Потом его заставили вымыть в ручье осквернённые ботинки.

«Трижды! Какое унижение!»

После всего случившегося натаскать хвороста уже труда не составило. А вот разделывая тушку кролика, которого Крэг умудрился подстрелить ещё с утра, Нааррон чуть позорно не свалился в обморок. из-за всех этих событий теперь он пребывал в дурном настроении.

Защитник же, наоборот, после завтрака исполнился благодушия. Как добрая гончая, держал нос по ветру и прямо-таки рыл землю от нетерпения.

– Закончил? Вымой котелок, и в седло.

– Раскомандовался! – Возмутился Нааррон. – Да я из-за тебя готов лечь и помереть, а не то что провести ещё день верхом!

– Зато согрелся, – посмеялся Крэг. – Гляди-ка, даже зубами клацать на всю округу перестал.

Взгромоздившись на кобылку, адепт с удивлением обнаружил, что чувствует себя не настолько плохо, как думал. Даже вполне сносно. Мышцы почти не болели, а с неба, вовсю пригревая, светило яркое солнце. Весело чирикали птахи, и мир предстал снова прекрасным. Особенно после сытной порции кроличьей похлёбки со свежими и сухими травами, корешками и ломтем ещё не успевшего зачерстветь хлеба, которым великодушно поделился курсант.

– Я готов. Куда направимся?

– Пока – прямо, – насмешливо ответил провожатый, но Нааррон не успел обидеться, как тот добавил: – Выйдем на тракт и двинем по нему на север. К полудню, если всё пойдёт хорошо, доберёмся до Быстрой. Река разливается широко, и люди строятся на противоположном обрывистом берегу. Если повезёт, то никого не встретим. Там и свернём, если дорогу не подтопило. Поедем вдоль русла на восток до самых Красных Горок – надо вернуться на большак.

– Это же огромный крюк! – Удивился Нааррон, припоминая карту.

К Красным Горкам вела наезженная дорога, по которой из Ордена можно было добраться дня за два, если ехать не торопясь. Поспешая – так, вообще, за день.

– Конечно. Но, надеюсь, это собьёт с толку преследователей, если таковые случатся.

– У нас хватит припасов?

– Будем охотиться и рыбачить по возможности. Я планировал пополнить запас в Красных Горках. Да и лошадей неплохо бы сменить. Мой мерин едва ноги передвигает.

Нааррон хотел пошутить, что Крэг просто слишком здоровый, вот животина и надрывается. Но, решив не портить первую нормальную беседу за сутки, кивнул. Внезапно и он ощутил азарт сродни тому, когда важное открытие или новая идея брезжит совсем рядом и вот-вот родится на свет.

Они ехали не спеша, лишь раз остановившись, чтобы перекусить и дать отдых животным. Тракт в это время года был пуст – народ по большей части занят подготовкой к посевной, лишь изредка попадались пешие путники из местных. Пройдёт ещё пара седмиц, прежде чем потянутся подводы с заморскими товарами по торговым городам. Защитник за всё время не заметил ничего подозрительного. Лишь раз их нагнал дородный детина на крепком коньке. Похоже, из торговой семьи парень. Спросил о дороге, о том куда направляются. Некоторое время ехал рядом, но вскоре, посетовав что уж больно медлительные они попутчики – мерин и правда захромал – обогнал и последовал своей дорогой.

Река Быстрая показалась гораздо позже полудня, Крэг ошибся в своих предположениях. У излучины они, как и собирались, свернули с тракта на утоптанную тропу, вьющуюся лентой по равнине на приличном отдалении от берега. Если сюда и доходил паводок, то сейчас уже просохло. По правую руку у самого горизонта виднелась кромка леса, которая изгибалась, то приближаясь, то отдаляясь, а на юго-западе плавно забирался на гору, откуда они пришли. Несмотря на близость реки, было гораздо теплее, чем на высокогорье.

Слева на противоположном берегу жили люди. Из труб поднимался дымок, доносился собачий лай, мычание коров и едва ощутимый запах гари от сожжённой на полях соломы. На этом чуть дальше заросших камышом заводей раскинулись сети, но рыбаков не было видно. С кряканьем взмыли в воздух несколько потревоженных неведомо кем уток. Где-то там в зарослях рогоза у них были спрятаны гнёзда.

– Вот и ужин полетел. Чего не выстрелил? – Спросил Нааррон.

– Не знал, что в тебе есть скрытые таланты, – ответил Крэг.

– Какие такие таланты?

– Какие? – Удивился Защитник. – Подбитых уток из воды вылавливать, конечно. А ты что подумал?

Адепт насупился и некоторое время ехал молча. Кобылка мерно перебирала ногами, не доставляя никакого неудобства плавной походкой. Солнце позади опускалось за горизонт, удлиняя тени. В животе громко заурчало.

– Где мы будем ночевать? – Вокруг не было ничего подходящего, и лес в этом месте отступил особенно далеко, превратившись в тёмную линию.

– Да хотя бы и здесь, – ответил Крэг, словно бы вынырнув из задумчивости.

Натянув поводья, курсант спрыгнул с понурого мерина.

– Как здесь? – Растерялся Нааррон. – Вот прямо здесь?!

– А что? Тебе что-то не нравится? – Осклабился дуболом.

Будущий Хранитель осмотрелся.

– Да все мне не нравится! – Он чуть не топнул ногой от досады. – Здесь же ветер гуляет! Нет хвороста, чтобы развести костёр, и ещё эти треклятые лягушки! Они сведут меня с ума своим кваканьем.

– Я поищу что-нибудь на ужин, а ты займись лагерем, – не обращая внимания на недовольство, бросил Крэг и ушёл, оставив адепта одного с двумя лошадьми, можно сказать, посреди чистого поля.

Когда, спустя примерно час, он вернулся, то приятно удивился. Рассёдланные лошади были привязаны в зарослях ивняка на длинный повод – так что и до воды легко дотянуться, и со стороны особо не видно. Маленький лагерь разбит чуть выше – в естественном углублении.

«Если сесть или лечь, то проходя рядом едва ли заметишь, а с дороги так и вовсе не видно», – Крэг нарочно проверил.

Теплился небольшой костерок.

«Заучка догадался-таки набрать приличный запас сухого плавника».

Над костерком бурлил, закипая, котелок с водой, а уставший, но весьма довольный адепт сидел рядом, закутавшись в одеяло.

– А ты молодец, заучка. Я от тебя и не ожидал. Честно. Думал, вот сейчас вернусь, придётся ещё и лагерь разбивать.

Он протянул уже ощипанную тушку дикой утки. Будущий Хранитель, довольно зардевшись, взял птицу и принялся смолить, поворачивая к огню то одним, то другим боком.

– Я припомнил то, что когда-то читал в книгах о путешественниках.

– Это хорошо. Главное, чтобы дождь не пошёл.

– А что если и дождь?

– Придётся намять тебе бока снова. Не хочу проснуться в этой яме по шею в воде.

Нааррон одарил взглядом, исполненным укоризны, затем тревожно зыркнул на небо:

– Не будет ночью дождя.

– Почём знаешь?

– Не будет и всё тут.


2.

Утро началось с крика: «Подъё-ём!»

Здесь у реки было влажно, но далеко не так холодно, как на высокогорье. Поэтому, несмотря на сводящее с ума лягушачье кваканье, уставший Нааррон быстро уснул и сладко проспал до самого утра. Он дрых бы и дальше, если бы Крэг бесцеремонно не сорвал с него одеяло. Затем заставил стянуть хламиду и все, что было под ней. Оставшись в одних холщовых штанах и босой, адепт дрожал, обхватив себя руками. Крэг скептично его осмотрел и остался весьма недоволен увиденным, о чём не преминул сообщить в нелестных выражениях, самыми безобидными из которых были: дрищ и доходяга. Загнал его пинками и тычками в холодную утреннюю воду, посетовав на «девчачьи визги» недостойные мужчины. Окунул пару раз с головой и милостиво разрешил выбраться берег, где заставил бегать туда-сюда по тропе до тех пор, пока будущий Хранитель не перестал трястись. Все действо сопровождалось вскриками, охами, ахами и жалкими попытками отбиться, пока Защитник не обессилил со смеху. Уж больно комично со стороны смотрелся долговязый худосочный заучка.

– Зачем ты это сделал?! – Негодовал Нааррон, держась за ноющий бок и пытаясь отдышаться.

– Так будет каждый раз. Готовься.

– А если я заболею?!

– Ты заболеешь, если останешься такой же квашней, как сейчас! Я тебе даже помогу. Даже не верится, что когда-то ты тоже хотел стать Защитником!

Адепт оторопел. Он выпрямился, забыв про боль в боку.

– Ты помнишь?

– Нааррон Великий Защитник? Конечно, помню, Нааррон великий заучка-вонючка. Повторяй за мной, или я тебе устрою!

Адепт из чувства протеста ещё немного постоял на месте, не желая подчиняться, но поймав грозный взгляд, обещавший немедленную кару, как умел принялся повторять несложные движения утренней зарядки.


3.

Шёл четвёртый день путешествия.

Перекусив и дав отдохнуть лошадям, путники продолжали двигаться вдоль берега реки, которая теперь стала намного уже и, оправдывая своё название, значительно быстрее. Тропа влилась в проторённую дорогу, которая выворачивала из-за подступившего ельника и дальше вела вдоль кромки леса, хотя и не подходила к деревьям слишком близко. Нааррон мысленно радовался, что закончились бескрайние просторы. Три дня ночёвок на берегу для него, келейного затворника, стали серьёзным испытанием. Вчера они даже нормально не поужинали. Кроме уток, охотится здесь было не на кого, да и те со своими гнёздами остались далеко позади в зарослях камыша и рогоза. Мыши и суслики не вдохновляли на кулинарные изыски, потому пришлось доедать оставшиеся сухари, запивая травяным отваром. Примерно таким же случился и завтрак, несмотря на то, что Крэг честно попытался поймать рыбу импровизированной удочкой.

Потому выехали раньше, чем обычно и двигались чуточку быстрее. Неспешное путешествие по мягкой земле дало отдых бедному мерину, и он почти перестал хромать. Нааррон ещё робел, взбираясь в седло, но с каждым разом у него это выходило все будничнее. Большая доля заслуги принадлежала в этом смирной кобылке, которая проявляла свободы воли не больше, чем деревянная скамья. Она лишь снисходительно фыркала, но перебирала ногами, повинуясь всаднику.

– Скажи, как случилось, что ты так себя запустил? – Внезапно спросил Крэг.

– Что? Ты о чём? – Погружённый в собственные мысли адепт, не сразу сообразил о чём говорит Защитник.

– Я, говорю, как ты до такого докатился, заучка? Ведь вроде нормальный парень. Руки-ноги на месте. Здоровенный – весь в деда. Да и упражнения для мудрецов никто не отменял.

– Не твоё дело! – Рявкнул обиженно Нааррон. – Ты мне специально настроение портишь?

– А вот ещё как моё! Чем лучше ты подготовлен, тем больше у нас шансов.

– Твоё дело меня охранять. Я мозг, а ты – всего лишь мускулы.

– С таким же успехом я могу тащить на себе мешок капусты. Если поймаю стрелу в горло или отравленный нож в сердце, ты сможешь сделать не больше, чтобы спастись и завершить задание.

Как ни странно, при этом в голосе Крэга не было насмешки, скорее присутствовала лёгкая досада. С такой стороны Нааррон не рассматривал их путешествие, а потому не нашёлся что ответить. Мелькнула горькая мысль: «Если хорошо подумать, он прав. Я, и правда, себя запустил».

Тем временем Защитник продолжал рассуждения:

– Ещё остаётся открытым женский вопрос. Девки любят сильных парней, а не умников. Им не столь важно, кто ты, если имеешь мощное тело и достаточно вынослив. Я вот был уверен, что мудрецы размножаются обычным способом, но глядя на тебя… – в глазах Крэга заиграли черти.

– Ну, знаешь! Это уже слишком! – Взорвался Нааррон, чувствуя, как уши пылают. – Прекрати немедленно!

– Хотя, опять же, если подумать, не все мудрецы такие рохли. Взять, к примеру, Настоятеля Агилона…

– Помогите! – Раздался тоненький крик. Из леса выскочил и направился прямиком к дороге ребёнок.


Загрузка...