Огненное-лето-44-го

Танки уже были у лагеря военнопленных, нашёл с помощью системы наведения, да и при посадке на «Шторьхе», засёк характерные строения, окружённые забором с колючей проволокой сверху, и вышками. Даже женщин наших боятся. Так что начался штурм, валя заборы, расстреливали казармы охраны, да и самих охранников на вышках и вокруг, карта чётко их показывала. К слову, много женщин было в охране, большая часть, я бы сказал. Арты встав, под охраной одного танка, это был японец, работали плотно по порту, выбивая морские силы Финляндии, тут солидно их было, видимо основной костяк ВМС. После броненосцев я только успел дать второй залп, в этот раз у каждой установки своя цель, как вдруг финны начали окрашиваться в оранжевый цвет, те переходили в нейтралы. Понятно, значит подписали соглашение о выходе Финляндии из войны, не друзья пока, но уже и не враги, как бы. Ха, как будто меня это может остановить. Так вот, после первого залпа по броненосцам, были одиночные цели, пять по количеству установок. А выбрал я для них, для француза минный заградитель, красиво рванул, для советской машины, британской и немецкой по подводной лодке, больше вроде не было. Причём одна лодка была явно немецкой. Видимо пряталась тут после рейда. А пиндоской установки была своя цель - канонерская лодка. После этого залпа, все попадания точные, с гарантией отправили цели на дно бухты, некоторые затонули у полуразрушенных пирсов, я сменил цели, три установки работали по береговым батареям и разным укреплениям, всё на дальности их работы, четвертая по аэродрому, где уже царила суета и готовились взлетать первые бомбардировщики, это охотники за подлодками, и пятая, это немецкая машина, продолжала работать по порту. Я установил ей очерёдность цели, и та накрывала их одну за другой. Больше сорока выстрелов сделать придётся, два боекомплекта, если другие арты не закончат и не помогут, на полчаса работы.

Сам я так и находился в китайце, когда лагерь был освобождён, пока же разгоняя танки по сторонам, часть расстреливали прямой наводкой железнодорожную станцию, я покинул свою машину, спасённые, что-то их много, должны видеть своих спасителей, хотя бы одного. В комбезе советского танкиста. Хм, пленниц оказалось больше пяти тысяч. Что-то многовато. Пришлось переждать бум радости, и я отметил что многие явно пострадали во время плена. Около двух сотен остались в бараках, настолько ослаблены, избиты. Охрана тут ещё как зверствовала, хорошо, что никто из её состава моё появление не пережил. Разве что те, кто отдыхал сегодня, находясь в городе. Так что подогнал танки и быстро сформировав сотни из девушек и женщины, пятьдесят две сотни, поставив старшими офицерский состав, тут их семь десятков наберётся, в основном лётчицы и штурманы, отправил помогать ослабевшим добраться до моих танков. Там поработали аптечки, я покупал в магазине продовольствие и кормил бывших узниц. И вот только сейчас вышли на связь представили советской стороны. Кодового слова не было, мне сообщили, что Финляндия вышла из войны, попросили покинуть её территорию. Я проигнорировал сообщение, арты работали со всей скорострельность, на которую способны, превращая Ханко и окрестности в развалины, всё что меня заинтересовало были моей целью, аэродром прекратил своё существование, я на него ещё две арты направил, втроём они быстро его разрушили, и вернулись к береговым укреплениям. За два часа я большую часть девчат пропустил через аптечки танков. Насчёт борделя слухи ходили не зря, многие девчата пережили насилие. И не однократное. Женщины их охраны вполне себе торговали услугами узниц. Поэтому Ханко перестал существовать, даже дома гражданских были снесены. За эти четыре часа, что я тут находился, все цели были накрыты, их больше не осталось. После этого, когда девчата были одеты, новенькая форма, всем выдал, даже гражданским, оружие, тут только тем, кто служил и желал получить оружие в руки, обувь, да всё новое, те помывку прошли на берегу моря, и мы к полудню двинули в сторону Хельсинки. Только интересовала меня не столица, там ничего не осталось, а позиции Красной Армии за Хельсинки. В общем, идти нам почти триста километров. Ну или чуть меньше. Именно тут меня нашли представители советского командования. С финским не общался, любые переговорщики уничтожались, тем более ведя пешим порядкам девчат, мои пушки и орудия молчали. Не хотел вызывать на себя ответный огонь, пока охраняю девчат. Лишние жертвы очень не желаю. Попытки остановить, по рации пообщаться, игнорировались. Правда, сами финны по нам огня тоже не вели, береговые батареи молчали. Вот так и доставили к нам на машине советского офицера, в звании полковника, явно не фронтовик, но два ордена имел. Штабной похоже. Доставили самолётом, «У-2» был, и на границе действия моих арт усадили в машину. Похоже остановить меня финны желали просто ужас как. Умею я впечатление производить, финны впечатлились ещё как.

Сам полковник был не один, я отслеживал их движение, поэтому танки огня не открывали, но вот зря они в качестве шофёра финского солдата посадили, а рядом с полковником финский офицер устроился. Кажется, майор, тут я не уверен, так и не удосужился изучить их звания. Оно мне как-то без надобности память забивать ерундой. Всё равно всех один конец ожидал. Я остановил колонну, от Ханко мы километров на десять ушли, с одним получасовым перекуром, вот-вот стемнеет и время пообщаться было. Всем девчатам я выдал плащ-палатки, вещмешки с припасами на три дня, личные вещи для гигиены. Так что сходя с дороги, те устраивались на обочине, некоторые ноги в кровь сбили, соседки помогали с портянками, показывали, как правильно носить нужно. Машины мои продолжали их охранять. Три арты и четыре танка впереди, и две арты и два танка позади. Поэтому, когда легковое авто приблизилось, это кабриолет был, специально чтобы погоны советского полковника было видно, то я выбрался из танка, спрыгнув на дорогу, развороченную танковыми гусеницами, и наблюдал как авто притормаживает. С одного из танков коротко сработал спаренный с пушкой пулемёт, и пули испятнали грудь шофёра и грудь и голову финского офицера. Снесли пол черепа. В полковника я не стрелял. Всё как финны любят, в переговорщиков стрелять. Я им тех снайперов никогда не забуду. Надо же какие тупые, должны же понять, что переговоров я после того случая не веду, и любой финн в военной форме для меня прежде всего цель. Полковник дёрнулся, побледнел, на него немного брызг крови попало, но быстро пришёл в себя, авто дёргаясь, наконец заглохло и встало, что позволило полковнику покинуть авто и направится ко мне, с довольно сердитым видом.

- Прежде чем вы решите наорать на меня, скажу самую суть. Я майор Кириллов, не служу в Красной Армии, и никакого отношения к ней не имею. И мне плевать на ваше звание и ваши полномочия. Повысите голос или будете тут из себя строить непонятно кого, пущу пулю в лоб. Как тому полковнику из политуправления после освобождения его в городе… Забыл название, там, где штаб финской армии был. Так что подумайте, осознайте, и скажите, почему я не должен вас пристрелить?

Надо сказать, полковник сразу закрыл рот, и выслушав меня, фактически без раздумий, сказал:

- Я могу на себя взять эвакуацию освобождённых на нашу территорию.

- А вы неплохой политик. Хотя это матерное слово, но переговоры вы вести умеете. Мне нравится ваше предложение. А теперь достаём документы и доказываем, что вы настоящий полковник, а не какая финская подделка.

Тот предъявил то, что при нём было, я связался через мощную рацию одной из своих арт с Ленинградом, там был контакт, позывной радиста известен, вот и проверил данные полковника. Полномочия его подтвердили, минут через десять, так что подозвав девушек, офицеров в основном, сообщил им, что теперь Красная Армия берёт на себя их транспортировку, теперь старшим будет этот полковник, а мы расстаёмся. Сам полковник пытался возражать, приказывать тот не мог, просил продолжить сопровождать эту колонну освобождённых, но я лишь покачал головой. Было ясно что тот хотел держать меня под присмотром, чтобы я на их территории ушёл, но теперь у меня совсем другие планы. А я то старое письмо от админов открыл и выбрал первую награду. Думал квест просроченный, но когда собирался, пришло письмо с заданием. Вот оно:

«Игрок, внимание! Вам ваше задание, остановить наступление британских и канадских войск под Сен-Ло в Нормандии. На выполнение задания даётся шесть дней. Принять, «да-нет»».

Интересное задание, и медлить нельзя. Освобождённых советской стороне я уже передал, о чём кстати в Ленинград сообщил, тому же радисту в северной столице, похоже это НКВД, и попросил прислать колонну грузовых автомобилей для вывоза девчат, надеюсь финны пропустят. В обход тех мостов, что я уничтожил. Если нет, я вернусь. Полковника уведомил о переговорах с Ленинградом, после чего устроился в кабине «Шторьха», пригласив к себе трёх девчат худосочнее, всё же летел на нашу сторону, и взлетев, технику заранее отогнал в сторону, чтобы никого не задело от детонации, направился к нашему берегу. Таллин далековато, сильно в стороне. Добрался благополучно, хотя уже стемнело, оставил девчат, те пошли к ближайшему селу, оттуда как раз пограничники спешили, и полетел дальше. Вскоре нашёл подходящий водоём и взлетев на «Каталине», направился во Францию. Мне нужно будет пересечь передовую, вот и поищу на немецких аэродромах связной «мессер». Вещь нужная, да и привык я к нему, хорошая машина, и ошибки пилотов прощает. Через три часа пересёк передовую между Гданьском и Белостоком, последний наши только-только взяли, а Гданьск держится крепко. Тут я стал зигзагами лететь, приметил два аэродрома, но бинокль с функцией ночного зрения, там режим затемнения действовал, помочь не смог. Видимо техника в капонирах, самому смотреть нужно. Раз нужно, глянем. Сел на озеро, и вскоре на мотоцикле доехал до первого аэродрома. Уничтожил его, это точно, но пусто. Разбитый «Шторьх» с пулевыми пробоинами, как только вернутся на аэродром смог, мне был не интересен. Потом на своём «Шторьхе» до второго добрался. И тут всё уничтожил, и лётный состав, и технику. Пополнил лишь запасы моторного масла и бензина. Однако и здесь у меня пшик вышел. Нет нужного связного самолёта. Полетел на «Шторьхе» дальше к Варшаве. «Дакота» и «Каталина» слишком шумные, на этой мелочи, что гудит как комариный писк, проще. Хотя и дольше.

Вот с Варшавой мне повезло, такой «мессершмит» там был. Причём новенький, видно для высшего командования, отделка дорогая. Я такой ещё не видел. По мимо этого «мессера», прихватил ещё два самолёта, которых не ожидал тут увидеть, так как производились они в США. Первый самолёт легенда, почти все в Штатах учились на нём летать, называется «Пайпер Каб». Мне просто интересно, как самолёт, произведённый осенью тысяча девятьсот сорок третьего, оказался в Польше. Сам аэродром наполовину гражданский и этот малыш, сильно похожий на «Шторьх», имел именно гражданские обозначения Генерал-Губернаторства. Объяснение я от техника получил, самолёт принадлежит помощнику наместника, а тот офицер, купил этот самолёт вполне официально, на личные средства, в Испании, где этот самолёт был выставлен на продажу. Более того, и самому наместнику тоже принадлежал личный самолёт, причём как раз тот третий, что я прихватил. Это был двухмоторный самолёт, пятиместный моноплан, «Сессна АТ-17». Причём также с роскошной отделкой. Самолёт полностью обслужен, да ещё новые движки, вот и прихватил. После этого на «мессере» и полетел к месту высадки, в Нормандию. Именно там у меня задание. Два дня назад союзники перешли в атаку, и наступают, вот моя задача их остановить, и меньше шести дней на выполнение задания. Придётся работать только по ночам, тот генерал ГБ прав, светиться мне нельзя, по Союзу это ударит так, что может и не выстоять. Отбрешутся конечно, но вопросы всё равно будут. Летел я на скорости двести пятьдесят километров в час, и вижу, что до рассвета на место выполнения задания не добраться, не успеваю, мне лететь полторы тысячи километров, а это шесть часов, а до рассвета два осталось. Поэтому добрался только до Берлина. Знаю, что сильно к северу взял, но хотел там побывать. Так как я после посадки достал танк, первый уровень, то использовал аптечку, поэтому свежий и бодрый на мотоцикле покатил к городу. Танк я загнал в воду небольшой речки, но детонация была, хотя сильно приглушённее. Спокойно въехал в город, и до самой темноты, делая запасы интересных блюд германской кухни, мне много что нравилось, заказывал в ресторанах и кафе, вёл запись города с высоты, дрон вещь, как живут, где стоят известные здания, памятники архитектуры, что будут разрушены во время штурма Берлина. В общем, произвёл детализированную съёмку с высоты, а также покатался на машине, ведя съёмку. Купил карты города с туристическими маршрутами. Здорово получилось.

Мне из кухни особенно колбаски и тушёная капуста понравились, классные штуки, оценил, немало этого блюда заказал в разных ресторанах в больших объёмах, всё горячее, только-только с огня. Немало покатался по городу, но всё сделал. Там покинул Берлин, когда темнеть начало, ну и достав «мессер», сразу взлетел. Тот уже обслужен и заправлен был. Четыре часа полёта, и я на месте, город Кан, а рядом с ним был город-порт Уистреам, где в полуразрушенном порту, что наспех восстанавливали, высаживались войска, так называемых союзников, а сейчас мои цели. Пока не рассвело, стоит накрыть транспорты, что стояли в порту, из-за них я сюда первым делом и прилетел, и шесть боевых кораблей. В основном эсминцы были, один французский тральщик, но и один британский тяжёлый крейсер, что проводил какой-то ремонт. Это издалека видно из-за сварки. Зато транспортов три десятка. Вот до утра это всё мои цели, включая сам порт, с немалым количеством выгруженного военного снаряжения не берегу. Даже сейчас я мельком рассмотрел, зенитчики зажгли прожектора, и пришлось уйти, как с транспорта выгружались танки своим ходом. Это были «Шерманы». Так что сел на убитую дорогу, ничего лучше не было, всё изрыто окопами, дотами и надолбами с колючей проволокой. Немцев отсюда выбили дней десять назад, но смрад от убитых до сих пор витал вокруг, сразу учуял, как из самолёта выбрался. Достал все пять арт десятого уровня, и те, пока шла зарядка орудий, наводились на свои цели. Первым делом выбить самое опасное, два орудия по танкодесантному судну, что носом приткнулось к берегу, танки светя фарами продолжали его нутро покидать, пусть лучше на дно уйдёт, или сгорят. Потом две арты нацелил на крейсер и пятая на судно с боеприпасами, что стояло подальше от всех. Догадался, что за груз, по характерным ящикам на палубе. Для тяжёлых гаубиц они. У меня на «Шермане» такая гаубица стояла, трофей сорок третьего, знаю, что за боеприпас.

Глава 15.

«Образование – это оружие, эффект которого зависит от того, кто его держит в своих руках, кого этим оружием хотят ударить».

И.В. Сталин.

Арты синхронно ахнули, по земле вокруг пыль поднялась до колен. Это обычное дело, а я занимался обслуживанием и заправкой своего самолёта. Особо тут прямого моего вмешательства не нужно, стреляю по судам и порту, и самолётом занимаюсь. Ответного огня пока ожидать не приходится, не опасно. Так и работал, первый залп вышел на загляденье. Первый снаряд одной из двух арт влетел в открытый зев танкодесантного судна, вызвав сильные разрушения и пожары, а снаряды второй арты, точно в мостик, снеся его. Крейсеру два снаряда из спецбоеприпаса хватило, чтобы обзавестись двумя пробоинами выше ватерлинии в левом борту, и начать полыхать с серьёзными внутренними пожарами. Детонации погребов, к сожалению, пока не вызвало. Ну и по грузовому судну. М-да, даже меня чуть не сдуло, а я в восьми километрах находился. Что уж про порт говорить? Вот так распределяя цели, три арты начали по аэродрому бить, точнее полосе, что пока ровняли, но наземная техника была, по ней отработал, полосу изувечил, и навёл эти три арты на ящики и кучи снаряжения на берегу. Там же две сотни грузовиков, похоже формировали автотранспортные колонны для доставки всего необходимого наступающим войскам. Ещё одна порожняя колонна с тыла от Кан подходила. Я «Тигр» купил, в ангаре его не было, тот и встретил колонну, что выходила в тыл к моим артам. А две другие арты работали по одиночке по судам и эсминцам. Те что остались на плаву, после взрыва, добивая. Крейсер всё же взорвался и утонул. Так и работал, не спешно занимаясь самолётом. Полчаса и сделал его, убрав, после чего укрылся в разбитом бетонном доте. Это второй, сунулся в первый, там могильник, убитые немецкие солдаты вповалку лежат, вон откуда вонь, так что перебрался в другой. Тут хоть чище.

Когда светать начало, ничего целого на берегу не осталось, и танки и грузовики были разнесены, несколько тяжёлых гаубичных орудий, что видимо недавно выгрузили, также накрыл. Колонну, что вышла на мою позицию с тыла, расстрелял «Тигр», шесть грузовиков успели развернутся и уйти, это всё. Также бил по крупным скоплениям солдат и офицеров, по судам, ничего не осталось чтобы могло держатся на воде. Всё на дно пустил, никто не ушёл. Вот-вот рассветёт, но цели ещё были, несколько танков, одиночки, что пытались избежать обстрела, двигаясь зигзагами, ну и несколько разбитых подразделений из разных частей. Вот это всё старался накрыть, люблю доделывать дело до конца. Я педант. Иногда. По настроению. Иногда раздолбай, но такое редко бывает. Не по душе мне это. У «Тигра» была куплена опция «маскировочная сеть», так что я спустил его в низину и тот замер среди разбитой техники. Тут была и немецкая и союзников. Я дождался тех, кого вызывали избиваемые подразделения в порту Уистреам. Авиацию. Сначала штурмовики прошлись, спалили мне две арты ракетами, потом бомбардировщики, сбросили бомбы. Сбил два штурмовика, но потерял все арты, я их сам подставлял, чтобы успокоить британцев и их союзников американцев, так что арты мои уничтожены. Убедившись в этом, самолёты улетели, те кто выжил при налёте на порт, начали оказывать помощь раненым, разбирать завалы, а я спокойно дошёл до «Тигра» и забрался в башню, вскоре выехав на дорогу, и двинув в сторону Гавра. Там тоже порт используется для доставки грузов, и туда улетели самолёты, что бомбили мои машины. Оттуда же они и прилетели, мне интересен их аэродром. Авиация тоже в моих планах.

Сам я был одет в форму лейтенанта-танкиста Вермахта, сверху ещё комбинезон, пилотка, оружие «Вальтер», документы, танк прокачан, опций накупил, хочу повоевать на нём. И вскоре мне представилась такая возможность, наблюдатель, что крутился в небе, засёк вскоре одиночный немецкий тяжёлый танк, без опознавательных знаков, что это трофей, сначала навёл авиацию. Не вышло. Крутился я у дороги, опасаясь увязнуть на поле, очень активно, так что растратив боеприпас, четвёрка штурмовиков ушла ни с чем. Потом мне на встречу вышли танки. Тут бронетанковая дивизия шла в сторону фронта, больше двухсот танков, за ним двигались бронетранспортёры, «САУ», самоходки и грузовики. Мелькали юркие джипы. Они решили атаковать меня на скорости. Что ж, задумка не лишена смысла. Только танки все, это «Шерманы», да ещё первых версий со слабой пушкой, и броня, которую моя пушка бьёт на сквозь. Правда, пришлось пятится, при этом развив максимальный темп стрельбы. Я сполз с места командира на место наводчика, хочу сам пострелять, своими пальцами ощутить ребристые колпачки наводки. Темп стрельбы из башенного орудия «Тигра» пятнадцать выстрелов в минуту при опытном заряжающем. У меня был такой, я сам. Так что пятнадцать выстрелов за минуту мы вполне осилили, в результате за три минуты тридцать шесть костров, «Шерманы» горели хорошо, ещё пять попаданий, танки встали, но не загорелись. Я целился так, чтобы баки поразить, или двигатели, те довольно легко воспламеняемы. Однако броня буквально стучала, гудела от множества попаданий, мне сначала одну гусеницу сбили, потом вторую, я использовал ремкомплект, а тут и башню заклинило, это похоже работа самоходно-артиллерийских установок. Восстановить башню я не мог, потратил ремонтный комплект на гусеницу, и пока тот перезаряжался. Радовало, что смог одну самоходку поразить, сама в прицел влезла, расстояние в два километра мне не мешало. Так что, когда «Шерманы» подошли, им не составило труда вбить несколько бронебойных снарядов в бортовую, а потом и кормовую броню. Пока танк медленно разгорался, скоро серьёзно полыхнёт, я выбрался через эвакуационный люк наружу, замерев под танком. Нужен рывок до канавы с водой на дне, метров десять до неё. Чуть дальше «Шерман» застрял, свалившись в неё, другой готовился тросами вытягивать, сейчас дым скроет и смогу перебежать, остальные танки выбирались на дорогу и двигались дальше. Дым тянуло ветерком в нужную сторону, но он пока не особо густой, а тут как по заказу танк серьёзно задымил. Чёрт, припекает и через эвакуационный люк видны отсветы пламени.

Рывок вышел удачным, тут повезло, вскоре и танк рванул. Я уже лежал в канаве, только голова торчала из воды. Хорошо «Тигр» рванул, башню снесло за корму, но ствол на корме остался, задрав орудие вверх. Меня чуть оглушило, но именно что чуть, слух вскоре быстро вернулся, слышалось потрескивание пожара в раскалённом корпусе тяжёлого танка, с шипением догорал порох в снарядах. Сейчас лёжа в канаве, в воде, я лишь удивлялся сам себе, как это я настолько себя богом почувствовал, что одним танком вот так танковую атаку решил остановить. Конечно результаты неплохи, сорок семь выстрелов и ни одного промаха. Моим способностям наводчика можно гордится, однако всё же танк был один. Я настолько привык к своему преимуществу, действуя несколькими машинами сразу, что вот так прощёлкал опасность. Меня ткнули лицом в то, что я смертен, могу вот так ошибаться. Меня банально задавили массой, было бы одиннадцать танков, без арт, победа была бы на моей стороне, прикрывая машину за машиной и ведя бой, я бы раскатал эту дивизию, со средствами усиления, как нечего делать. Однако в том-то и дело, что один в поле не воин, даже на мощном танке. Может на десятом уровне я бы ещё продержался, пока мне ходовую расстреливали и башню клинили, но вот так... Нет, не было у меня шансов, и я это понял почему-то только сейчас, лёжа в канаве. Тут тоже смрад разложения был, дальше виднелся вздувшийся труп немецкого солдата, плавающего в воде, если союзники своих быстро отправляли на родину, то с убитыми немцами особо возится не любили, или пленных заставляли, или местных жителей. А если нет рядом ни тех, ни других, то просто шли мимо.

Я же стал уходить от танкистов в сторону, что двумя рывками пытались вытащить «Шерман», порвали троса и ничего. После недолгой ругани, один укатил, а экипаж застрявшего стал ожидать помощи, мощного тягача, как я понял. Подумав, направился к ним. Жаль воды на дне канала мало, не везде по колено было. К слову, это были американцы, а не британцы. На дороге техника шла, пыль столбом стояла, поэтому достав «СВТ» с глушителем, недавно мембраны поменял, и быстро сделал пять выстрелов, благо экипаж был снаружи, трое так в канаве, снимали рванные троса. На дороге не засекли уничтожение экипажа этого танка, так что бегом, разбрызгивая воду, и обойдя труп немецкого пехотинца, я добрался до танка и убрал его в хранилище. Старая модель, одна из первых модификаций. В коллекцию пойдёт. С тел экипажа забрал оружие, пистолеты у всех были. После этого было двинул дальше, как услышал изменение шума на дороге, техника вставала, думал заметили пропажу танка, башню и часть кормы видно было, а оказалось корпус «Тигра» пропал, это заинтересовало кого-то из офицеров. Это плохо, я надеялся на наше русское авось, что обойдётся. Теперь рапорты будут писать, вон и фотоаппараты готовили. Танков тут мало осталось, основные силы уже ушли, похоже дивизию спешно куда-то перебрасывали, в колонне несколько единиц шло, в основном были бронетранспортёры, грузовики, самоходки, джипы. В общем, целей много, но и свидетелей нужно убрать. Я достал танк, тот же «Тигр», что вернулся ангар, а что, он у меня куплен, и не сразу, дым мешал, его рассмотрели, да поздно, ударило орудие и башню одного из семи «Шерманов», что шёл в колонне, снесло. И самое приятное, канава, что мне ранее мешала, была между мной и американцами. Им не обойти меня по флангам, проезда через канаву я отсюда не видел, и не расстрелять мне корму. Остальные попадания мне не страшны, так что орудие било с максимальным темпом, уничтожив все танки, только три ответных гостинца поймали, броня выдержала. Тут ещё на нескольких бронетранспортёрах безоткатные орудия были, опасны для меня, так что бил по ним осколочными снарядами, по грузовикам, и пулемётом по тем офицерам и солдатам, что заинтересовались пропажей корпуса «Тигра», убирая свидетелей, для того же и достал танк.

Так как дорога была открыта, без откосов, и сухая, благодаря канаве, то чтобы укрыться, некоторые пехотинцы бежали к моей канаве. Тут работал по ним как сам танк из пулемёта, так и я. А что, достал их хранилища «МГ-34», поставил на сошки и лупил по пехоте. Правда, мою позицию быстро накрыли огнём, пришлось вниз упасть, таща за собой пулемёт, убрал его пока в хранилище, но всё равно неплохо пострелял, ленту успел выпустить, около тридцати пехотинцев на моём счету есть, остались лежать на поле, да и танк работал отлично, пулемёт у него бил почти не переставая, перегрева тот не боялся, а перезарядка шла быстро. Десять секунд. Что хорошо, поблизости я не дал спуститься никому в канаву, что плохо, дальше пехотинцы это сделали и шли в мою сторону с обоих сторон, в мёртвой зоне для танка. Тот уже изрядно набил техники, свидетелей не осталось, я тщательно следил за этим с помощью карты, всё в дыму, хотя по броне постоянно били снаряды, фугасы и болванки, тут и орудия самоходок, и безоткатные, не все я выбил, но всё же танк подал вперёд, отчего передние катки нависли над канавой, это позволило мне быстро забраться под танк, словив всё же две случайные пули, в задницу и бедро, и скользнуть в эвакуационный люк, попав в танк, после чего я излечился, и тот стал пятится, ведя огонь то вправо по колонне, то влево. Всё что перед ним было, мной уже уничтожено. Американцы лезли смело, видимо думали, что всё, боезапас подошёл к концу и я ухожу, опасаясь возмездия. Это они зря, боеукладка полная. У «Тигра» настроено автоматическое пополнение боекомплекта.

Видимо несколько танков нашли где пройти канаву, мосток или проезд, и показались снизу, со стороны откуда шла бронедивизия. Девять танков, делая выстрелы с коротких расстояний, шли на меня. Разворачивая машину, как же тяжело тот это делал на такой почве, на пахоте, он уязвим, но пушка грохнула, искры на броне одного из «Шерманов», рикошет, и дальше подставив лобовую броню, я не торопясь направился навстречу противнику. Потом встал, и начал выбивать танки один за другим, они показались полностью, а то только башни видел. Уничтожил все, даже того хитреца, что укрылся за корпусом уничтоженного собрата. Да я просто стал бить по подбитому, и болванки, проходя его насквозь, попадали в хитреца. Вот и тот полыхнул. После этого я стал уходить вглубь поля, подальше от дороги. Преследования не было, похоже тылы дивизии, с облегчением вздохнули, что я от них отстал. При этом за мной следили, а наблюдатель в небе. Тяжёлый танк в тылу наступающих войск, да тот оседлав дорогу долго держать её сможет, нарушив снабжение. Поэтому пришлось успокоить генералов союзников, подкатил к реке и покинув танк, отошёл в сторону, а тот на полном ходу вошёл воду и постепенно скрывался в реке, и с башней, глубина подходящая, пока не заглох, после чего я побежал прочь. К слову, наблюдатель, видя это, решил погонять меня, из пулемётов в крыльях обстрелять. Два захода сделал, от первого я укрылся на откосе кручи берега речки. Мёртвая зона с одной стороны и открыто с другой. Первой очередью не достал, а от второй я укрылся в реке, нырнув и отплыв в сторону. Обошлось. Тот улетел, вот точно навещу их аэродром, а я, выбравшись из реки, начал переодевается в британского танкиста-рядового. Всё равно форма грязная, да и продырявлена. Мои нежные булки… чёртовы пиндосы. Потом найду эту дивизию, ночью, и уничтожу. Точнее, доделаю то, что начал.

Отбежав подальше, я забрался в кустарник, на берегу разросся, сделал лёжку, поел, очень хотелось после лечения, и вскоре уснул. Будильник поставил, время было десять утра, когда я спать лёг. Перед ночной работой стоит выспаться. Всё же снимать усталость с помощью аптечки так часто не стоит. Тем более в Москве предстоит не спать пять суток. Исцеление ладно, главное, чтобы денег хватило оплатить все заказы. Сейчас на счету сорок два миллиона и триста тысяч, спасибо финнам, и я хочу ещё больше поднять за счёт союзников. Спасибо админам за такой квест.

Проснулся я за час до наступления темноты. Довольно потянувшись, сбегал и покупался в реке, потом снова оделся и сел завтракать. Хм, хамон заканчивается, я иногда ем его, тонконарезанные пластины, что на просвет можно смотреть, так и тают во рту. Да, я стал почитателем хамона. Плюс запасы паэльи к концу доходят. В общем, когда обратно полечу, как выполню задание, то сделаю крюк в Испанию, благо та близко, сутки можно потратить на закупки. В Мадриде отлично готовят национальные блюда, там и буду делать заказы.

Когда стемнело, я достал джип, у меня был «Додж» с британскими опознавательными знаками, и погнал в сторону Гавра, тут не так и далеко было, полчаса в дороге, пришлось патруль на двух «Виллисах» ликвидировать, используя два «Вальтера» с глушителями, на перекрёстке стояли, проверяли машины. Движение было так себе, но всё же было. Всё с них снял, как и технику прибрал, и доехал до Гавра. Достал всю технику, все одиннадцать единиц, из них пять арт, и они начали работать. Танки расстреливали аэродром фугасами, он в двух километрах, вполне в дальности стрельбы, а арты били по порту. В порту Уистреам, считай бедно было, а вот в Гавре грузов о-го-го сколько. Судов с пять десятков, двенадцать боевых кораблей, один из который французский линкор. Не знал, что они сохранились, думал британцы все расстреляли, чтобы немцам не достались. Однако самая сладкая цель, британский малый авианосец. Так что две арты били по авианосцу, хватит ему, а три по линкору. Обе цели были накрыты, горели ярко, всё же спецбоеприпас рулит. Потом выбивали боевые корабли, они самые шустрые, могут сбежать, разделившись на одиночные цели, групповые на берегу, огромные горы снаряжения, ящиков, и боеприпасов. Когда танки закончили расстреливать аэродром, там море огня было, больше сотни самолётов сгорело, рванул склад бомб, склад «ГСМ» так горел, что даже тут, в двух километрах, было светло как днём, личному составу серьёзно досталось, но чтобы тщательную зачистку провести, то стоит или арты навести или танки отправить, но дальность работы высока, так что главное сделал, авиачасти выбил из игры, так что танки начали расстреливать горы имущества. Некоторые вполне в дальности накрытия, а снаряды разрушали их, обрушивая, пожары возникали, в общем работ хватало, стреляли все. Уничтожив боевые корабли, арты стали по одному выбивать транспорты, если не тонул с первого снаряда, а они тяжёлые, крупного калибра, обычно хватало, то второй добавляли, тут уже гарантия. Так что по десять выстрелов каждой из арт, и пять десятков судов, грузовых, транспортных, были на дне. Теперь оставшееся имущество и техника на берегу. Тут арты залпами работали, так отлично выходило, всё разметало в куски. Подумав, я две арты оставил по порту бить и три повернул к аэродрому. Да там мельтешение, выжило немало из аэродромной обслуги и лётного состава, надо доделать дело, что я и делал. Двадцать минут обстрела, и аэродром тщательно зачищен.

При этом я не сидел в танке, а чуть сторону отойдя, работал с тем «Шерманом», что в канаву съехал, проверил, двигатель запустил, так что проводил обслуживание. Нашёл несколько проблем, ими и занимался. Пришлось «летучку» доставать на базе «Зил-157», нужно было некоторые детали обточить. Да нормально, четыре часа работы, и дело сделано, ценного имущества, судов, боевых кораблей, аэродрома и примерно десяти тысяч солдат и офицеров армии союзников мной были уничтожены. А помощь им так и не пришла, хотя те криком исходили в эфире. Сам ждал, но меня обломали. С «Шерманом» закончил, танки и самоходки утопил в море, после чего на «Шторьхе» полетел в тыл наступающей армии союзников. Да и какие они союзники, вон, рубиновым цветом все горели. Посадку я совершил в тылу той бронедивизии, что довольно компактно расположилась, похоже с утра должна была рвануть вперёд, прорывая хиленькую оборону, что немцы наспех возводили. У них вроде ещё дикие десантники должны бродить. Почти два месяца, с момента выброски. Или их уже вывели всех на свою сторону? Пока не знаю. Да и не интересно. Я после посадки, на велосипеде подъехал поближе, достал ту же технику, что у Гавра работала, и снова приступил к делу, арты залпами сносили палатки, работали чисто по личному составу, пока не разбежался и компактно расположен, так ему больше потерь наносил. Танки двигаясь, разносили фугасами позиции артиллерии, миномётные батареи, ударив подбрюшье тыла дивизии, натворили немало дел. Сама дивизия уже проснулась, ещё бы от такого грохота, многочисленных пожаров и дымов, так что танки, по которым я ещё не работал, занимались экипажами, и те разворачивались к опасности с тыла, было несколько столкновений в темноте, два «Шермана», наехав на собратьев, перевернулись, ещё один лёг на бок.

Арты работали и работали, танки - это не их проблема, а мои машины, выбивая всё что движется, наконец столкнулись нос к носу с «Шерманами». Кстати, эта дивизия была усилена десятью британскими «Черчилями» третьей серии, новейшими на данный момент, лобовая броня которых в сто пятьдесят миллиметров, и держала снаряды «Тигров». Видимо выдали их для действий против этих самых «Тигров». Мне же эти танки что тьфу, сомну и не замечу. Что и произошло. «Черчили» разлетались на куски, как и «Шерманы». Правда, когда меня атаковало сто пятьдесят танков, мои машины всё же пятились, но выбивали американцев одного за другим, тяжёлые снаряды просто разносили машины противника на комплектующие. На куски брони. Поэтому, когда те смогли прорваться ко мне, на поле осталось шестьдесят разбитых корпусов, около сотни ко мне прорвались, отчего вскоре довольно быстро начали вспыхивать арты. Их броню снаряды противника брали. Танки мне всё же тоже жгли, шесть единиц, но и счёт был в мою пользу. Бил я пиндосов с азартом, прикрывая свои машины. По сути дивизия перестала существовать, так что я двинул вперёд, остатки «Шерманов» укрываясь за разбитыми корпусами собратьев, пятились, вспыхивая один за другим, поэтому, когда я закончил с дивизией, то обнаружил, что окружён. Сюда стянули за эти два часа боя всё что было рядом. Примерно корпус, усиленный ещё одно бронедивизией, судя по количеству танков. Где-то триста единиц. Дивизия британская, соответственно и танки в основном её. Много «Черчилей» было, подползали эти медлительные коробочки. При этом те в тени, а я окружён со всех сторон пожарами от горевшей техники, находясь на свету.

Стоит отметить, что когда мне сожгли арты, я их не вызывал, а вызвал из ангара танки этих веток, где были арты, так что с одиннадцатью танками я и добил остатки бронесил дивизии. Отомстил, хотя бой серьёзный был, даже удивился упорству штатовцев. Медлить я не стал, как обнаружил, что меня окружают, повёл свои машины в атаку на ту самую британскую бронедивизию. До рассвета час, как раз на прорваться, нанеся побольше потерь в танках, очень желательно, и утопив свою технику в реке, снова дневать, пережидая светлое время суток. Чёрт, а ведь четвёртые сутки заканчиваются с момента как я начал квест, ещё двое и мне не засчитают выполнение, и светиться нельзя. Прям всё к одному. Работать могу только ночью, но смогу ли я выбить армию Эйзенхауэра, нанеся такие потери, что та не сможет наступать? Не знаю, не уверен, времени мало. А так я прошёл через британцев как раскалённый нож в сливочное масло, оставляя за спиной факелы от горевших танков и множество трупов. Впереди шёл «Тигр», чтобы показать принадлежность, кто против союзников воюет. Да те особо и не сомневались. За танковой дивизией британцев, я вышел на какую-то пехотную часть, вроде полка, наполовину уничтожил, остальных рассеял походя. Я не мог задерживаться. Вон у британцев всего сто шесть танков выбил, это безвозвратные потери, и всё. Общий счёт в кредитах семьдесят три миллиона семьсот семьдесят тысяч. Неплохо повоевал. В баллах тоже не слабо наработал. Однако успел утопить у какого-то мостка всю технику, та детонировала в воде, когда я удалился, уезжая на мотоцикле. Дальше поиск мест днёвки, нашёл километрах в семи, тут вообще много войск союзников, уходил к ним в тыл, но ничего, нашёл что нужно. Я так и был форме рядового британской армии.

Следующей ночью я прошёлся косой смерти по тылам армии Эйзенхауэра, уничтожая запасы на временных складах, артиллерию, штабы, бил и боевые части, пехоту и танковые. Чёрт, даже кавалерия была. Очень меня удивило встретить эскадрон драгун, шотландцы вроде были. А задание мне засчитали, когда я днёвку себе искал, и уже собрался засыпать, как тренькнули колокольчики входящего сообщения. Письмо было. Открыв, изучил его:

«Игрок, внимание! Вы выполнили квест, остановили британскую и канадскую армии. Принять награду, «да-нет»».

- Там и пиндосы были, не только британцы и канадцы, каждой твари по паре, - не мог не пробурчать я, активируя принятие награды.

А вот почему мне засчитали квест, я догадывался. Это именно догадки, а не уверенность. Просто немцы наконец сюда резервы подкинули и пользуясь тем что я бью союзников, сами атаковали, и серьёзно. Армия Эйзенхауэра побежала. Не отступала, а именно побежала, а немцы их гнали. Собственно, мне пришлось отлететь километров на тридцать в тыл немцев, чтобы нормально поспать. А теперь планы меняются. Я прикинул, не поучаствовать ли мне в наступлении, немецком, конечно же? Так, ради интереса? Под видом командира одиночного «Тигра», что придали в усиление какому пехотному полку, идущему в первой линии. Идея хорошая, и желание есть, но светится нельзя. Хотя, какого чёрта? Хочу и буду. Надо будет это моим девизом по жизни сделать. Я быстро переоделся в форму лейтенанта-танкиста Вермахта, документы нужные приобрёл, сел на мотоцикл, одиночный, французский и рванул догонять наступающие части. Тут немного неразбериха была, много пленных встречал, колоннами в тыл вели, но добрался до передовых войск. Там сменил мотоцикл на танк, и вскоре нашёл штабной броневик командира полка, на перекрёстке улицы какой-то деревушки стоял, и представился ему.

- Командир «Тигра», направлен к нам на усиление?

- Извините, герр полковник, к вашим соседям, меня неправильно информировали регулировщики и я свернул к вам.

- Ничего не знаю, лейтенант, у меня всего четыре самоходки и два трофейных танка «Шерман», куда посадил своих пехотинцев и самоходчиков, поэтому подчиняю вас себе. Будете в передовом дозоре, под командованием гауптмана Клюге.

- Есть, - козырнул я.

Мне выдали посыльного, что и покажет где расположился батальон капитана Клюге, именно он идёт впереди, усиленный трофейными танками, самоходки у полковника в резерве. Кидает на сложный участок.

- Герр лейтенант, разрешите сигаретку? - попросил солдат, когда танк тронулся и ревя мощным движком покатил прочь от деревушки.

- Не курю, солдат.

- А экипаж?

- Экипаж штрафники, им запрещается покидать танк и говорить с другими солдатами. И они тоже не курят.

- Бедолаги. Здесь направо, герр лейтенант.

Я в переговорный микрофон сообщил куда двигаться, сидя в командирском люке, спустив вниз ноги, а солдат справа на броне устроился, держа в правой руке карабин. Оказалось, там большое поместье было, где британцы устроили госпиталь и батальон его захватил. Никаких зверств, всё вежливо, насколько я мог видеть, вполне деловито бегали медсёстры британские. Солдаты отдыхали. Оба трофейных танка тут же были, плюс оказывается шесть американских бронетранспортёров имелось, два с безоткатными орудиями. Мне про них полковник ничего не говорил. Как танк замер, я следом за солдатом спустился на землю, люк командирский на башне закрылся и «Тигр», порыкивая мотором, чуть сдал назад, и встал близко к каменной стене амбара. Кстати, немцы наступали в довольно комфортных условиях, три фронтовых аэродрома союзников я уничтожил, авиации их в воздухе почти не было, половину бронесил выбил, а было у союзников тысяча двести танков. Сейчас едва пятьсот осталось. Вообще, счётчик такой, сто восемнадцать тысяч солдат и офицеров было мной за три ночи уничтожено, восемнадцать боевых кораблей, восемьдесят шесть судов, транспортных и грузовых. Множество военного имущества, семь сотен танков, четыре сотни самолётов, пять сотен артиллерийских и миномётных стволов. Пришлось поработать. А при этом немцы мне враги, уже рубиновым цветом горели, а раненые в поместье горели изумрудным цветом. Вот такой выверт. Задерживать я не хотел, в Москве должны ждать, так что повоюю этот день и как стемнеет, полечу в Испанию, посетить Мадрид я не передумал.

Глава 16.

«Человек изобрел атомную бомбу. Еще ни одна мышь не додумалась изобрести мышеловку».

Вернер Мич.

Капитан оказался приятным в общении человеком. Как такой интеллигент оказался на месте командира батальона, не понятно, а тот и внешне был типичным представителем старой аристократии, но когда тот обращался к своим солдатам, я это наблюдал, то менялся, как хамелеон, превращаясь в опытного и требовательного офицера, отца для своих солдат. Я даже поразился такому ему умению. Что-что, но и мне было чему поучится у Клюге. Мы разговорились, как раз завтрак подали, я тоже не отказался от отличного омлета, десерта из яблочного пирога, и вина, кальвадос. Тут же присутствовали и офицеры батальона, с которыми меня познакомили. Владельцы поместья тоже присутствовали территории, они отдали центральное здание под госпиталь, точнее их поставили перед фактом, так что те занимали всего три команды в основном здании, а слуги жили во флигеле. Ранеными даже пристройки заняты были, около семи сотен их тут. Медперсонала не так и много, часть разбежаться успели. Завтракали мы во флигеле, тут всё подготовлено, длинный стол, владельцы окрестных земель тоже были тут. Повар у них просто клад. А уж свежие круасаны с чаем, вообще выше всяких похвал. Именно после завтрака был отдан приказ к выдвижению дозора. К тому же на двух грузовиках «Опель» прибыл взвод солдат из тыловой охранной дивизии, будут охранять госпиталь, а может и вывозить, так что мы выступали.

Стоит отметить, что десанта ни на одном из танков не было, немцы на такую глупость не пойдут, танки - это первоочерёдная цель для противника, поэтому те наоборот держались от коробочек подальше, чтобы им случайно не досталось. А так как я единственный тут офицер-танкист, то «Шерманы» были переданы под моё командование. Познакомился с командирами танков, они из пехоты, обер-ефрейтор, и пожилой унтер, а вот оба наводчика из самоходчиков, выделили двоих в экипаж, как и механиков-водителей, остальные пехотинцы в экипаже, да артиллеристы. У батальона была противотанковая батарея, типичные «колотушки». В общем, работаем. Решил я двигаться впереди, мы наступали по дороге на Гавр, так что шли клином, впереди мой танк, позади оба «Шермана», отстав на пятьдесят и семьдесят метров соответственно. В общем, я в дозоре со взводом под командованием фельдфебеля Леммана, а остальной батальон, потом и полк, за мной. Остальные части дивизии наступали севернее. С юга нас подпирали подразделения другой дивизии. На стыке мы были. А двигались таким образом, мои танки шли по дороге, метров на триста-четыреста, и вставали, пока пехотинцы нас нагоняли, прикрывали их. После этого взвод Леммана залегал, а мы шли дальше, снова то же расстояние, как вставали, и перебежками взвод нагонял нас. Тактика рабочая. Вчера немцы двигались также, начали наступление ближе к обеду и к вечеру отбросили противника где на тридцать, а где и на сорок километров, и потеряли один трофейный танк и был серьёзно прорежен взвод из дозора. Сейчас другой был. А сами «Шерманы», шесть единиц, те нашли на брошенной ремонтной базе. Три на ходу, другие требовали ремонта, так что поставили в строй, нарисовав большие кресты на башнях, и вот один потеряли в засаде. К слову, против батальона Клюге канадские подразделения были. Это вчера, кто сегодня неизвестно, контакта пока не было, противник сам отступал. Хотя, думаю те уже пришли в себя и чем дальше, тем ожесточённее будет сопротивляться, давая время у себя в тылу построить крепкие оборонительные сооружения. Думаю, нас ждут засады, возможны фугасы на дороге. Артиллерийские засады, вот тут сильно сомневаюсь, я серьёзно проредил артиллерийские подразделения, включая противотанковые, не то чтобы специально на них охотился, но если замечал, не упускал.

Пока батальона вытягивался с территории поместья, мой дозор удалился уже на два километра. Тут местность открытая, для засад просто нет возможностей, так что танки шли спокойно, как и взвод пехотинцев, некоторые по полям шли, отойдя от дороги где на пятьдесят метров, где на сто. Пулемётчики, закинув на плечи свои машинки, тяжело шагали, вытирая пот с лица. Утро, а жарит серьёзно. А уверенность, что тут нет подразделений противника, состоит в том, что ночью с крыши поместья в бинокль внимательно изучали горизонт. Отсветов костров не было, но Клюге ещё три пары солдат в разведку посылал, те километра на четыре-пять пробежались, обнаружили следы недавних боёв, и несколько брошенных машин, похоже с бензином проблемы, и вроде минированы, и всё. С нами три сапёра было, проверят. Мы, кстати, как раз подъезжали к этой брошенной технике.

- Колонна, стой, - скомандовал я в микрофон, на связи были и два других танка, так что все три бронемашины встали.

Мой танк, не доезжая ста метров до крайнего грузовика, остановился. Пехотинцы сразу залегли. Изучая в бинокль обочину и главное канаву чуть дальше поперёк нашего пути, там деревянный мосток, между нею и моим дозором и была эта техника. Там удобный поворот. Удобный для засады. Я больше скажу, тактическая карта показала, что в канаве укрываются союзники, изумрудным цветом горели. И много, порядка трёх сотен. А канава отличный рубеж обороны. Видимо под утро сюда вернулись, потому разведка и не обнаружила их. Теперь уверен, что внутри брошенной техники фугасы. Может и на дороге что есть. А позади показались бронетранспортёры передового подразделения батальона Клюге.

- Внимание, впереди засада. Брошенная техника похоже минирована, в канаве впереди пехота противника. Пока укрываются. Первому взять пять солдат и уйти влево на триста метров, и как откроется канава, у тебя не будет мёртвых зон. Уничтожить пехоту. Второму, взять пять солдат, уйти на четыреста метров вправо. До того одиночного дерева. Искать возможность выйти к канаве так, чтобы она простреливалась в нашу сторону. Уничтожить пехоту.

Оба командира уже высунулись из люков, криком передали приказ пехотинцам рядом, и выпуская сизый выхлоп, танки повернулись, подставляя борта противнику, но противотанкового там я ничего не вижу, если только «Базуки» найдутся, и направились к точкам, что я назначил. Пехота, быстро перебирая ногами, шла под прикрытием танков. Сообщив Клюге о засаде, тот на связи, я укрылся в башне, закрыв люк, пехотинцы расползались, готовились к бою, и ударил первый выстрел. Сама канава неплохое укрытие, но обратный её скат виден, и если в этот скат осколочный снаряд пустить, то осколки как раз по канаве и разойдутся. То есть, от пулемётов канадцы, а скорее всего это они, укрыты, а вот от снарядов и их осколков как раз нет. Этим я и хотел воспользоваться. А технику я по флангам отправил, чтобы те не ушли, по канаве вполне могли. Так что первый выстрел, и точный, фонтан земли, и несколько меток пропало и около пяти замигало, я же монотонно клал осколочные снаряды один за другим. На дистанции пяти метров от других попаданий. То влево бил, то вправо. Противник начал смещаться в обе стороны, падая, налезая друг на друга, мелькали каски, тех кто хотел вылезти расстреливали из своих карабинов пехотинцы Леммана, было несколько попыток поставить наверху станковые пулемёты, их три было, не считая ручников, но я их снёс, а тут и фланговые группы в бой вступили, отступать противнику некуда было, это британцы оказались, поэтому начали сдаваться. Мы их передали батальону Клюге, около полтора сотен пленных, раненым те сами помощь оказывали, капитан допросил выжившего офицера, и оставил охрану, окончательно разоружив пленных, начал нас нагонять. Мы не задерживались, двинули дальше. Что удивительно, потерь не было. Одному танку снаряд в лобовую броню прилетел, насчёт «базуки» я не ошибся, но не пробил, среди пехотинцев даже раненых не было. Техника действительно минирована была, там сапёры возились, я объехал её по полю, мин тут не было, и снова выехав на дорогу, покатил дальше. Чёртовы канавы, их тут хватало. Хорошо, что большая часть по пояс глубиной и шириной полтора метра, проехать можно их. Тут низина, сыро, и чтобы дорога была суха и держали эти канавы.

Что сообщил пленный офицер, Клюге мне передал. Впереди мелкий городок, эта дорога через него проходила, там строилась оборона на окраине. Около полка пехоты с силами усиления. Что за усиление, офицер не знал. Их задача задержать нас как можно дольше, чтобы успеть выстроить оборону. Подготовится к нашему приходу. Эту информацию в штаб полка, а потом и дивизии, также передали. И офицера туда направили. Так что двигались мы уверенно, до городка семь километров от места засады. Видимость там отличная, колокольня есть, засечь нас должны километра за четыре, как из-за рощи выйдем, так что когда мой дозор сблизился с окраинами, встав в двух километрах, взвод Леммана прочёсывал рощу, то я, прикрываясь открытым люком, изучал городок в бинокль, передавая информацию Клюге:

-… вижу работы по подготовке к обороне, не законченные. Для начала перед городом минное поле, не замаскированное, видимо не успели, только сапёров убрали. От дороги справа, несколько пушек противотанковых, три точно, четыре станковых пулемёта, безоткатное орудие, около роты пехоты. На дороге завал баррикады. Какая-то суета видна и движение. Слева от дороги около двух рот пехоты, танк укрыт за амбаром, часть гусеницы и пушки видно, кажется «Шерман». Три станковых пулемёта, две противотанковые пушки. Их маскируют. На колокольне оптика сверкала, скорее всего артиллерийские корректировщики. Может и снайперы… Чёрт, из-за баррикады высунулась морда самоходки. Это наша, «Хетцлер». Без сомнений она, лобовая броня и маска пушки характерные. В принципе, для атаки ничего сложного не вижу. Я могу выбить всё тяжёлое вооружение отсюда, с двух километров, и приблизившись к границам минного поля, окончательно выбить тяжёлое вооружение и открывать огонь по всему что движется, пока батальон сближается и входит в город. Проблема с «Хетцлер» я её лобовую броню возьму только с километра.

Тут на связь командир полка вышел, и приказал отвести дозор. Ожидать дальнейших приказов. Так что отошёл, соединившись с Лемманом, и выяснил у него, что в роще тот нашел семь старых трупов британских парашютистов, и троих наших. Сейчас братскую могилу копают, своих похоронить. Так и простояли тут до обеда. Обед в термосах принесли, отличный гороховый суп с копчёностями, чай вот подкачал. Не знают где те французы, что поместьем владеют, взяли чай, но он у них настоящий был. Хотя вроде говорили. Точно, соседи из Испании привезли. Немцы же эрзацем пользовались. Гадость ещё та. Вечером какао обещали. Тоже эрзац. После обеда, когда весь полк уже был у рощи, началось совещание штаба, я тоже был, выдал информацию по оборонительным сооружениям, но им три часа, там всё поменять могли. Танк мой решили поберечь, так что подтянули лёгкие полевые гаубицы, у полка их шесть штук, и накрыли окраины, корректировщики довольно точно работали. А чуть позже батальон Клюге отправили в обход, перерезать дорогу из этого городка. Разведка нашла дорогу, где может пройти мой танк, так что сбив слабенький заслон, мы и вышли в тыл обороняющимся. Тут три лёгкие гаубицы были, что доставали до рощи, они были захвачены, а расчёты пленены. Канав тут не было, пришлось пехоте копать укрытия, хотя бы для стрельбы лёжа. Я же этим не заморачивался, поставил танк на возвышенности, другие два танка чуть дальше, и ждал, что решат британцы.

Бой за город, когда туда вошёл полк, шёл до самого вечера. Выставив заслон, батальон Клюге направился дальше, мы прошли километров десять, и двадцать семь за весь день, и встали на ночёвку на ферме. Молочной ферме. А как стемнело, я просто укатил до ближайшей речки, не смотря на сигналы и приказы остановиться, и утопил танк, до речки два километра было. Вскоре мой связной «мессер» увозил меня в Испанию. Пока летел, я был свеж и бодр, перед утоплением машины ранил себя и использовал аптечку, то обдумывал полученный опыт совместных действия с немцами. Он был… довольно интересен. Немцы танк берегли, пусть тот в дозоре, но если где опасность, отводили назад. Причём, благодаря дозору и моей тактической карте, мы почти тридцать километров прошли. Другие полки дивизии чуть отстали. Тактическая карта подсвечивала засады, и я их уничтожал из орудия. Всего было три заслона, дозор и та оборона в городке. Это всё что встретилось. Авиация не налетала, хотя что-то и осталось, пару раз разведчиков видели. А вот наш полк однажды пару бомбардировщиков вызывал, накрыли высоту, где бриты засели. Мой дозор их просто обошёл. Однако и результаты за день более чем скромные. Двести девяносто шесть уничтоженных солдат и офицеров армии противника, четыре танка, шесть орудий и два миномёта. Это всё. Как-то маловато. В моём дозоре потери были, четверо убито, миномёты постарались, я потому и подавил их гусеницами, причём «Шерманы» туда направил, вместе с расчётами уничтожили. Раненых семеро было. Зато приобрели пушечный бронеавтомобиль, Лемман на нём раскатывал, и ещё один целый «Шерман». Плюс два грузовика. Дозор стал моторизованным. С трудом экипаж скомплектовали для танка. Артиллеристов сажать пришлось, а за рычаги управления вообще бывшего фермера из пехоты, что раньше на тракторе ездил. Парни из других экипажей их начали учить как воевать в танках, а я смылся, стемнело тогда.

До Мадрида от места нашей ночёвки было чуть больше тысячи километров по прямой. Как раз дальность моего самолёта. Однако не смотря на полные баки, я не долетел порядка тридцати километров, когда мотор начал чихать. Хотел проверить хватит мне топлива или нет. Не хватило. Так как я ожидал подобного, то естественно выглядывал места возможной посадки. Вот и тут такая была на примете, так что сразу пошёл на посадку, благо летел не высоко, держал не выше ста метров. Думаю, и говорить не стоит, что я летел над местной дорогой, неплохой, и асфальтированной, поэтому легко сел, обслужил и заправил самолёт, убрав его, достал лёгкий французский мотоцикл-одиночку, переоделся в гражданскую одежду, кожаную куртку сверху, и покатил в сторону Мадрида. Добрался быстро, меньше чем за час. Тут была тишь да гладь, страна не воевала, о чём людям беспокоится? Так как время было два часа ночи, я решил устроится поспать, нашёл гостиницу, у портье сделал заказ на довольно большое количество блюд, как кухню в ресторанчике на первом этаже откроют, то сготовят, и меня сразу поднимут, и спать. О, в номере душ был? Принял его и вскоре уснул.

А через сутки под утро я подлетал к Москве. В столице Испании я сделал всё, что планировал, отличные запасы, правда, Барселону ещё вечером посетил, на самолёте долетел, там тоже запас сделал, особенно бутербродов с кальмарами, это местная закуска к пиву, что мне так полюбилась. Ну и дальше полетел, с небольшим крюком в Италию, ограбив склад пивного заводика. Того немца, что там жил. Хотя в Берлине тоже запасы немалые сделал. Больше не останавливался и на «Дакоте» летел к Москве. А когда светало, уже был на подлёте. Двести километров осталось. Меня встречали, четыре истребителя «Ла-5», связался с кем нужно, частоты и позывной радиста знал. И повели меня не на Центральный аэродром, а почему-то на запасной, ЗА столицей. Пришлось подчинится, радист, с коим я был на связи, подтвердил полномочия встречающей стороны.

Зашёл я с подветренной стороны, тут только так можно на посадку идти, да и диспетчер наводил, истребители вились чуть выше, так что норма. Сел, тут бетон ровный, без стыков. Красота, и не упомню, чтобы такая классная полоса, когда мне встречалась. Вечно нагрузка на шасси и зубодробительная тряска. Вот так ревя движками и сбрасывая скорость, я подкатил к группе встречающих офицеров ГБ. Стояли в оцеплении бойцы НКВД, пяток грузовиков в удалении, три легковых автомобиля, все три чёрные «эмки», как на подбор. Что-то не видно служащих аэродрома, видимо удалили. Да и кто-то наводил меня на аэродром, сообщая направление ветра и всё остальное, что я мало понимал. Я лётчик так, опытом полётов беру, самостоятельно научившись штурманскому делу, а реальных знаний, что дают лётчикам, маловато. Однако ничего, остановил самолёт неподалёку от встречающих, и начал глушить двигатели, после чего, убедившись, что машина стоит, ветерок умеренный, и направился к дверям. Ну а когда вышел наружу, назвался сам, и мне представился старший из встречающих. Полковник Дубров. А так я никого из офицеров не знал, ни разу не видел. Поэтому внимательно изучил документы. Тут стоит отметить, что пока мы общались, самолёт осматривало шесть бойцов, все люки и ниши открыли. Мне такая бесцеремонность жуть как не понравилась, о чём сообщил, не смолчал. Моё замечание проигнорировали, я взял это на заметку. Однако, когда мы закончили, то салон покинуло четверо бойцов, а двое внутри осталось, тут я уже не мог молчать. Тем более после такого наглого вторжения глупые мыслишки подарить самолёт, сразу же сбежали.

- Товарищ полковник, вы не могли бы вывести своих людей? Мне самолёт нужно убрать.

- Самолёт останется тут, мои люди будут его охранять.

- Вы похоже не понимаете. Я самолёт всё равно уберу, и ваши люди в этом случае погибнут. Поэтому советую их убрать.

- И всё же настаиваю на своём. Пройдёмте к машинам.

- Я в третий раз говорю, - сказал я, не двигаясь с места. - Советую убрать ваших людей из моего самолёта, в который они нагло и без моего на то разрешения зашли. В ином случае их смерть будет на вашей совести.

- Не говорите глупости. Садитесь в машину.

- Ваша твердолобость поражает, - вздохнув, сказал я, и коснулся рукой крыла самолёта, отчего тот исчез, и что вызвало ступор у всех присутствующих.

- Куда пропал «Дуглас»? - посмотрев на меня, немного резко спросил полковник. - Где мои люди?

- Для начала, не «Дуглас», а «Дакота», хотя это фактически одно и тоже. Ну и потом я предупреждал, что собираюсь убрать самолёт. Результат вы видите.

- Где мои люди? - повторил тот.

- Мертвы. Я же вас предупреждал.

- Вы убили их? - разозлился тот.

- Не я, вы убили их. Место, куда я отправил самолёт, принимает всё, железо, дерево, пластик, готовую еду, идеально для хранения личных вещей, но оно не принимает живое, оно их убивает. Я редко кому даю второй, а то и третий шанс. А я сообщил, что ваши люди погибнут, находясь внутри моего самолёта, АЖ ТРИ РАЗА! - последнее я выкрикнул с немалой злобой. - Но если встречаются такие идиоты как вы, то хоть десять раз, всё равно как об стену. Что, других нормальных офицеров прислать для встречи не могли? Почему мне всегда присылают подобных идиотов?.. Хотя с другой стороны, хорошо генерала Судоплатова не прислали, с ним я вообще общаться не хочу, лучше уж с идиотами.

К слову да, тот генерал-лейтенант, с коим я на батарее Савуч общался, и был Судоплатов. А откуда мне знать было? Он псевдонимом представился, а уж потом изучив архив, и нашёл его фото, совпадение полное. Видел, что лицо знакомое, но так и не опознал, да и тот меня другой фамилией смутил. Полковник же краснел, наливаясь чернотой, но как-то быстро сдулся и тихо попросил:

- Верните моих бойцов, пожалуйста.

- Да, конечно. Только поторопитесь, я в столицу прилетел лишь на пять суток, после чего улечу, у меня планы румын бить. Побыстрее к тому месту, где лечить инвалидов и безнадёжных. Времени мало.

Махнув рукой, я вызывал свой транспортник, и бойцы, вынесли тела двоих своих, после чего снова убрал самолёт. Ну что за идиоты? Как горох о стенку. Почему мне не могут выделить нормального адекватного офицера для постоянной связи, что быстро наладит со мной контакт? Такое впечатление, что власти наоборот хотят всё делать, чтобы разрушить зарождавшееся сотрудничество, присылая таких болванов как это полковник. Про других офицеров ничего сказать не могу, те молчали, соблюдая субординацию. Вот так устроившись на заднем сиденье авто, и тут же рявкнул двум бойцам НКВД, что явно собирались меня по бокам стиснуть:

- Куда?! Тут итак тесно. С вами лбами здоровыми вообще сидеть будет невозможно, давайте в другие машины.

Со мной сел только один боец, полковник рядом с водителем, другие офицеры, устроились в двух оставшихся машинах, и мы покатили к выезду с аэродрома. Я решил узнать где будет проводится исцеление, всё же стоит выяснить, чтобы успеть побывать на батарее Савуч. Её пораненные подчиненны должны там дожидаться.

- Где будет проходить исцеление? Надеюсь с другой стороны Москвы? В принципе не важно, самолёт есть, слетаю куда нужно, но всё же получить нужную информацию хочу.

- Меня не уполномочили сообщать секретную информацию.

- Ахренеть у вас порядки. Я значит буду исцелять, и мне же информацию не сообщают. Говори давай.

- Я не уполномочен.

- Что-то не так, чуйка говорит, что проблемы будут. Останови машину, я выйду. Когда подберёте адекватного переговорщика для контакта со мной, присылайте. Сейчас вижу ничего хорошего из этой встречи не выйдет.

- У меня приказ доставить вас в определённое место.

- Ну и к чёрту тогда.

Я просто открыл дверь, перед этим вырубив ударом локтя бойца, тот пытался меня спеленать длинными руками, а тот охнув, скрючился. Вот и выкатился из машины. Всё же та на скорости шла, почти пятьдесят километров в час. В это время считалась вполне нормальной скоростью для движения по городу. Да, мы катили по улочкам Москвы и похоже направлялись к центру, как я и подозревал, к Кремлю. Вот-вот приедем. С Судоплатовым мы этот вопрос плотно обговорили, с властью я не встречаюсь ни под каким соусом. Мне хватило трёх попыток передать информацию, вот при встрече с Берией так сразу ликвидировали, чтобы понять, хочу подольше воевать, не стоит с ними встречаться, но похоже на наши договорённости наплевали. Видать политика по отношению ко мне изменилась. Значит случилось что-то такое, что я пока не знаю, и это сильно повлияло отношение властей ко мне. В общем, валим, другого выхода я не видел. Однако, сначала к Савуч, обещания нужно выполнять, иначе не простит, я её знаю. Помотало по брусчатке, но встать смог, прижимая к боку сломанную руку, и похоже ещё и плечо выбил. Волоча одну ногу, колено не сгибалось, направился к танку. В кино врут, там на скорости ста километрах в час выпадают и хоть бы что. На себе испытал это враньё. Танк был модели «БТ-7», что только что появился, купил в магазине, уже стоял, порыкивая мотором, повернув башню в сторону двух других машин, держа пассажиров на прицеле, те уже повылазили и пистолеты в руках держали. Вперёд головой забравшись в танк через открытый люк мехвода, я активировал аптечку, бронемашина как раз с места тронулась, и вздохнул с облегчением. Сам я в гражданском был, порвал и испачкал на брусчатке, в той самой одежде, в которой по Испании и Италии гулял. Подумав, стал переодеваться в форму майора-танкиста Красной Армии. Да, ту самую, что носил на батарее Савуч. А танк на скорости шестьдесят километров в час, из-за этого его и выбрал, двигался по улицам столицы. Народу хватало, глядели, как меня по улицам гоняет три чёрных «эмки», что следовали за мной как привязанные. Достали. Я как раз переоделся, так что остановив танк, и развернув башню, просто дал по одной короткой очереди по моторам всех трёх авто. Удоды. От машин, ещё пока я башню разворачивал, пассажиры прыснули в разные стороны. Двое шофёров тоже, только третий остался. Не пострадал, не мигал на карте.

Глава 17.

«И у нас, ребята, будут наши победы. Главное, чтобы они были не с оружием в руках».

Юрий Никулин.

После этого мне особо никто и не мешал, разве что у моста очередь, но эту мелкую речку я просто на скорости проскочил, под восторги свидетелей, вода во все стороны, но я уже выбрался на другой берега и рванул дальше, так и добрался до батареи Савуч. На месте. Кстати, я в стороне пролетал, в бинокль смотрел, орудия стояли, значит, не передислоцировали. Это хорошо. А когда добрался до места, то определил, что там всё по-старому. Что приятно, девчата отлично отреагировали, два орудия начали экстренно опускать стволы, поворачиваясь в мою сторону. Это Савуч, сказала, что ей не нравится на батарее не поднадзорная бронетехника, лучше держать её под прицелом. Мало ли что. На подъезде пост был из двух девчат, остановился у них, отрыв верхний люк и те меня опознали, заодно в танк заглянули, нет ли кого там? Своим дали сигнал, порядок, свои, и я покатил дальше. У девчат уточнил, привезли ли те своих, пораненных под Сталинградом? Привезли, вчера последнюю замполит доставил. Однако не только их, полная машина инвалидов. Набралось столько. Друзья, знакомые, и вот как-то… много их. Три машины. Хотя замполит уезжала на одной. Все привезённые в деревне проживают, даже Савуч перебралась в палатку, отдав свою комнату. Быстро поздоровавшись со всеми, узнал, что из новых только особист, не знаю его, назначили на батарею пять дней назад. По традиции, от которой не отходили, женщину. Аж старшего лейтенанта, причём из госбезопасности перевели. Понятно почему. А ничего так, в моём вкусе, подумал я, изучая особиста от кончиков изящных сапожек, до фуражки. Савуч это заметила, и я тут же получил затрещину. Мысли встали на место, и я сразу заговорил:

- Надо обговорить излечение, тянуть не стоит. Значит так, замполит, организуй народ и несите, тех кто сам не может идти, к танку. Я его на околице поставлю. Старшина, ты знаешь, как хотят есть излеченные, готовь её, они на еду с жадностью набросятся. Ну и санинструктор, твоя задача усадить с помощниками раненых в танк на штатные места экипажа, и ранить, можно легонько, царапины, главное, что кровь появилась, сообщаешь мне, и я активирую излечение. Работаем. Не стоим, неизвестно, когда мне эту опцию отключат. Всегда делают, когда она особенно нужна.

Все забегали, но уже через семь минут первые исцелённые самостоятельно выбирались из танка. Им совали банки с консервами, открытые, ложки воткнуты, и хлеб выдавали, потом ещё, потому как наличным те наесться не могли. Пятьдесят два раненых привезли, две трети женский пол, шесть парализованных было. Все оказались излечены. За сорок минут. Справились бы быстрее, если бы не узкие люки, тяжеловато было работать. Хорошо один дедок подсказал сделать сиденья на верёвках, как качели, и спускать на руках в люки. Получилось, ускорилась работа. Так что сорок минут, для неопытных в этом деле девчат, это даже быстро. Сам я эти сорок минут с Савуч общался, узнавал новости. Новостей хватало, хотя почему политика в отношении меня изменилась, так и не понял. Про Финляндию та в курсе, и что женский лагерь для военнопленных освободили за день до того, как Финляндия вышла из войны, тоже знала. В газетах писали. Кто освободил не сообщалось, написали, что советское подразделение. Многие говорили, что это десантники. По финнам больше ничего, известно, что те большие потери понесли, столица разрушена, на что их никто не жалеет, потому ручки и подняли, сдаваясь, но это неофициальная информация, а слухами земля полнится. Ещё Марине было известно, что в Москву эшелонами свозятся инвалиды. В основном войны. Сколько точно, та не знала, но много, а это довольно любопытная цифра. Да ладно, шутки в сторону. Значит, договорённость власти соблюдают, свозят инвалидов, но почему не соблюдают со своей стороны? Отвезли бы на место и начали работать. Какого чёрта? В общем, пока я с Савуч общался, вышел на того радиста. До этого не отвечал на его попытки вызвать, и задал этот самый вопрос. Через десять минут, чтобы окончательно не разругаться, просто попросил дать координаты куда приехать, чтобы можно было наконец начать исцелять. С нотками рыка в голосе, даже по рации довели. Это были территории армейских складов, пустых. На склады загнать технику и там будут проведены работы. Считаются, что они секретные. Я серьёзно подставил власти Союза, сказав, что это их разработки. Москву наводнили инвалиды, сами добирались, информация пошла из Сочи. Ещё бы, с такими доказательствами. Поэтому как закончили, я попрощался с девчатами, кина не будет, чем расстроил их. Но дела серьёзные предстояли, те понимали это, так что покатил на танке к складам. Они всего в двадцати километрах от батареи Савуч.

***

Всё-таки админы сделали свой ход. На пятый день работы, всё… А у меня было тринадцать машин, одиннадцать разных веток и плюс две одной. Это за Нормандию награда. Кстати, управляю я только одиннадцатью, тринадцать мне уже не подвластно. Однако исцеление в это не входит, тут я свободно оперирую всеми тринадцатью машинами. Первые два часа после прибытия, были немного нервными, но когда все освоились, опыта набрались, то и скорость возросла, и проблем с неразберихой поубавилось. Судоплатов приезжал, ворчал, что от группы сопровождения сбежал. Без огонька. Мы же действительно этот момент особо обговорили, никаких встреч. Меня везли в Кремль, тот сам не знал зачем, решили так, однако особо претензий за побег не высказали. В общем, четверо суток я не спал, это врачи и санитары сменялись каждые три часа, у них смены, а я снимал усталость в одной из машин раз в двенадцать часов, вместе с исцеляющимися. Из госпиталей везли мало, полторы тысячи безнадёжных, а так в основном именно инвалиды были. Сначала офицеров, первый день на них ушёл, пять генералов, старшие офицеры вроде полковников и там по ниспадающей. Много танкистов было, обгорелых до жути. Была ранее организована служба и там составили списки с кого начинать. Мне до этого дела нет, тут не я решал, я исцелял. Однако всё было организовано толково, привозили одних, увозили других, поначалу косяки были, но быстро всё наладили, простоя не было. Так что за четверо суток пятьдесят семь тысяч шестьсот двенадцать излеченных, восстановленных инвалидов. Половина личного состава армии. Плюс полторы тысячи безнадёжных. Немало было тех, кто в коме лежал не месяц, а год или больше. Были и такие. Они тоже излечивались. Однако, когда пятые сутки начались, и кредиты мои уже к концу подошли, пару тысяч осталось, я уже собирался к румынам лететь, зарабатывать, вдруг очередная попытка излечения не сработала, и мне пришло письмо. Тренькнули колокольчики входящего вызова.

Не открывая, я взмахом руки подозвал своего куратора, всё же выдали мне нормального офицера, мы быстро на ты перешли, отличный парень, и сообщил:

- Всё, халява закончилась. Демоны чёртовы лишили меня возможности исцелять. Сообщение прислали.

- Что за сообщение?

Саня Савуч был капитаном, отличный парень, как раз отбегал к «САУ», их три на этом складе, выяснять почему аптечки не сработали, вот и узнал. К слову, он родной брат Марины, и до нашего знакомства, Судоплатов представил, я о нём и не слышал. Саня сам объяснил. В ссоре они с сестрой, не простила что на свадьбе тот её мужу морду лица набил. Правда, и мне не объяснил почему. Их личные тёрки. Тот пытался ей писать, не отвечала, даже личная встреча была, так разругались окончательно и больше не общаются. Ну Марина с характером, ясно почему. Про залёт Саньке я сказал, и тут же мне сломали нос. М-да, я понимаю Марину. Ладно уж, простил через час, когда тот всё же смог объяснить, что это рефлекс. Ничего, танком перееду, тоже скажу рефлекс. Кстати, Саня сам женат, это второй брак, трое детей. От первого тот овдовел и имел сынишку. О свадьбе Марина не знает, если письма сжигала. Девять лет не общаются.

- Не знаю, не открывал ещё.

- Так открой. Вслух зачитай.

- Хорошо, - открыв письмо, я стал зачитывать.

«Игрок, внимание! Вы оштрафованы за нецелевое использование опций игры. Вас лишили возможности восстанавливать других людей. С этой минуты вы капитан, командир роты, также лишены опции «Спасатель»».

Вот что было в письме, и если заменить, слова «игрок» и «игра», вместо них вставив «душа» и «сила», я всё ещё держал покерфейс, говоря, что меня демоны прислали, то всё складно вышло. Про опцию не говорил. Саня задумчиво покивал и сообщил врачам, что ожидали в стороне:

- Внимание, оборудование излечения сгорело от перегрузки. Будет произведён ремонт, это надолго. Отправляйте пока ранбольных обратно.

Пока тот докладывал начальству, останавливал конвейер доставки следующих пациентов, приказывал врачам успокоить неизлеченных, кому не повезло, там настоящие истерики были, время тоже уходило. Было семь часов вечера, я хлопнул того по плечу и сказал:

- Мне пора.

- Минуту, - сказал тот в микрофон, радист принял наушники, и повернулся ко мне. - Ты о чём?

- Мне тут делать нечего. Всё, эта опция снова закрыта, все средства я потратил на медикаменты, все склады забиты, немало увезли с них в другие места хранения. Странно что раньше не сделали. Пора румын бить. Что-то они давно не битые.

- Вообще-то бои уже идут на территории Румынии, - сказал Саня, мы не торопясь вышли со склада, всю технику я по очереди выгонял наружу и отгонял на пустырь, чтобы склады от детонации не пострадали, там много купленного мной имущества. - Месяца четыре как. И ещё, это конечно секрет, но от короля Михай прибыл тайно доверенный человек. Думаю, ты понимаешь зачем.

- Договорятся о выходе из войны, - скривился я.

- О нет. Он хочет получить свою долю при разделе Германии. Вступление Румынии на нашей стороны.

- Этого нельзя допустить, - покачал я головой. - Немцы по сравнению с румынами в карательных действиях к военнопленным и мирному населению на оккупированных территориях, просто душки. Души замученными ими УЖЕ воют, прося об отмщении, в вы, скоты, с ними хотите перемирие заключить и разрешить вставь на свою сторону? Я думал вы лучше немцев, а вы куда хуже.

- Не злись, твои вспышки агрессии нервируют. Я понимаю тебя, но и ты пойми, войну нужно заканчивать как можно быстрее. Страна на грани, истощена, а ведь ещё нужно восстанавливать порушенное. То, что я тебе скажу, не должно уйти на сторону, официально я тебя не одобряю, у меня жена и дети, но в глубине души, я на твоей стороне. И знаешь что? Иди к румынам и сделай всё, чтобы как можно меньше румынских солдат и офицеров радовались победе. Уничтожь их.

- Во-о-от, слова не мальчика, а мужа.

- У меня лучшего друга румыны убили, побратим мой, его семья на моём обеспечении. Я очень не люблю румын.

- А, да, ты рассказывал. В Крыму погиб.

- Да.

Мы крепко обнялись, слов было не нужно, и я, отъехав на автомобиле Савуч за территорию, шофёр открыл дверь, вскоре поднялся в небо на связном «мессере», и полетел в сторону Румынии. Меня интересовал Бухарест, повторю удар по финнам. Бить буду по нему, хотя линия фронта была у Кишинёва. А пока летел, размышлял. Мой магазин, а я говорил, что имею возможности достать, благодаря демонам, разное имущество, военное и гражданское, вот мой счёт и обнулили за три дня. Не всё уместилось на свободных складах, пришлось вывозить, но интенданты всё приняли, что я купил по заявкам. Там только семьдесят процентов было медикаментов от общего объёма, было оружие, те же штурмовые карабины немцев, «МП-44», гора боеприпасов к ним, пять тысяч этих карабинов было. Для осназа, как я понял. Потом приборы ночного виденья для танков, разное дорогое оборудование, которое в Союзе не достать, рации выпуска начала шестидесятых, и покупал не одним экземпляром, а сотнями. Сам не знал, что они в магазине есть. Сделал запрос и нашёл. Так кредиты и закончились. Ну и исцелением помимо прочего занимался. Без отрыва от закупок.

Через два часа стемнело, я был ещё в воздухе, пролетел половину расстояния, ещё шестьсот километров и буду на месте. Дозаправится только надо будет. Тут снова прозвучали колокольчики пришедшего сообщения. Письмо. Кстати, когда я лечением занимался, на второй день письмо пришло, я тогда изрядно перетрухнул. Но лечение продолжалось без остановок, поэтому открыл. Это был квест, предлагали его, награды неплохие, но я отказался. Потом конечно оштрафовали, но на звание, да наплевать. Пусть всего семь машин подчиняется, всё равно неплохо. Тем более три одной ветки, эта награда при мне. А вот то что лишили той опции «Спасатель», за это огромное спасибо. Очень бесила и отвлекала. Даже опция «Каратель» лучше. И да, с момента как я её получил, спас шестьдесят семь девушек и девочек-школьниц от смерти. Их должны были изнасиловать и убить. Плохо это говорить, что радуюсь её лишению, она убивала меня морально. Правильно Саня сказал, нервы у меня ни к чёрту, и виновата эта опция. А точнее то, что узнавал благодаря её информационной базе. Я бы с ума сошёл, если бы у меня её не убрали. Это демоны… Точнее админы, тоже поняли. Надо развеется, и румыны самое то. Отличная релаксация. А тут и письмо, и не сказать, что оно меня порадовало. Открою и гляну, но брать скорее всего не буду, Бухарест ждёт меня, просто гляну на предложенные награды. Утолю любопытство.

«Игрок, внимание! Открыв письмо, вы активировали согласие на квест. Ваша задача спасти от гибели Мэйаны восьмого августа, остров Гуама. Награда от администрации игры. Штраф, лишение опции «Личный карман»».

- Скоты, вы меня теперь постоянно этим пугать и шантажировать будете?! - мгновенно взбесился я. - Не знаю что за Мэйаны, но я её уже ненавижу.

Довернув, я начал искать место посадки. Тут «Дакота» нужна, снова Гуам, достал уже этот остров. Хотя, если уж быть откровенным, я на нём никогда не был. Кокосовый остров не в счёт. На счёт румын я не передумал, итак ясно, что пока я квест выполняю, те перебежать успеют, пример финнов перед лицом, этого нельзя допустить. Что-нибудь придумаю. А время на выполнение тратить нельзя, мне ещё нужно найти это Мэйаны. Восьмого она погибнет, это вроде именно «она», а мне её ещё найти нужно. Сегодня уже четвёртое августа. Чую, то письмо, что я получил три дня назад, тоже по нему было, я не взялся, так админы сами активировали его при открытии мной следующего письма. Нет, они не демоны, они редкостные сволочи. Геи и лесби. Чтоб им партнёров никогда не найти. Вот так и летел, забрав сильно к северу, «мессер» я пока не менял. Дальше, пользуясь темнотой ночи, сделал так, совершил посадку в тылу советских войск в районе Кишинёва, где и стоял фронт. Там у похоронной команды выкрал тело убитого советского офицера, свежий труп, купил в магазине заказанные документы, что король Румынии готовит свержение власти Антонеску и чтобы советская армия была готова атаковать, и окружить немцев по флангам, румыны уйдут и помогут. Приказ был на имя командующего фронтом. На этом участке фронта стояли немцы, так что подкинуть тело офицера было не трудно. Для антуражу, решил ещё дать подробностей. Поискал немецкую разведку, только две увидел в прибор ночного видения, как наши ползли в тыл немцев, но наконец нашёл немецкую. Сняв всех тихим оружием, их девять было, тело офицера положил так, как будто те тащили его к себе в тыл, а связанного советского офицера, которого они действительно волокли к себе, утащил и развязал. Очнётся, сам до своих доползёт, пусть в воронке пока полежит. После этого взорвал гранату, и пострелял из двух советских «ППШ». Тут ещё наши подключились, потом немцы, те ракеты не пускали, ждали свою разведгруппу. Я больше часа в воронке просидел, ждал, когда стихнет перестрелка, и всё же рассмотрел, как несколько солдат доползли до погибшей разведгруппы, осмотрели тела, двое тело немецкого офицера, лейтенанта, у которого была планшетка с убитого русского офицера, и забрали всех, по очереди утащили. Всё, информация у немцев, те не дадут свергнуть своего ставленника и у меня дополнительное время, чтобы выполнить квест и побить потом румын. Я молодец.

Тело офицера жалко, похоже на глумление, сам себе противен, но он послужит благому делу, если у немцев есть пленные, а они должны быть, те могут опознать офицера, что только подтвердит, документы настоящие. Офицер был в звании майора, кто такой не знаю, документов не было, как вы понимаете. С ними не хоронят. Однако форма от хорошего портного, не особо ношена, да и тот холёный, видно, что штабной. Специально искал похоронную команду у какого штаба, а не у передовой. Там были свежие следы бомбёжки. Ох, надеюсь не химик какой, а из тех кому разрешено держать в руках документы такого уровня. Сомневаюсь конечно, таких мало, все на перечёт, секретчики и особисты бдят, но шанс есть. Наугад же выбирал тело. Что по уходу, то ночь я, скажем так, потерял на всё это, но не жалею. С трудом, но выбрался с передовой, оторванную ногу отрастил в танке, чёртова противопехотная мина, я там с два десятка потом снял, мало ли пригодятся, половина наши, половина немецкие «лягухи», и на «Шторьхе» улетел к берегу Чёрного моря. Там сменил самолёт на «Каталину» и полетел в сторону Афганистана, а там дальше прямой маршрут на Гуам. Надо бы гидролодку на «Дакоту» сменить, у неё и дальность выше и скорость, но не находил подходящего места для взлёта, а когда уже на «Каталине» летел, придётся дальше ждать и искать, когда Иран подо мной был, к полудню пролетал, то увидел подобие солончака, ровного как бильярдный стол. Рискнул сесть на «Каталине», благо там имелось шасси, выпускалось, потрясло умеренно, и сменив её на «Дакоту», всё же время нагонять нужно было, полетел дальше. Гидролодку я заправил и обслужил, мне над морями к Гуаму уже на ней лететь было. Скорость триста десять, это не крейсерская, выше, горючее уходило быстрее, но и скорость важна. Только когда стемнело, наконец лёг поспать, поставив будильник. Когда проснулся, шесть часов проспал, подо мной была Индия, скоро Китай. А больше спать нельзя, тут военные действия идут, собьют к чёрту. Ночью ещё ничего, а днём точно не стоит. Можно сделать большой круг и лететь над Индийским океаном и дальше разными морями пока не уйду в воды Тихого океана, добравшись до Гуам, но это большая потеря времени. Я рисковал, знаю, но для меня это привычно. Если что, самолёты ещё есть в запасе.

В общем, перелёт утомил, но больше морально, особо за округой я не следил, настроил тактическую карту так, там такая опция имелась, кто приблизится на три километра, я узнаю, сигнал будет. А летел на четырёх тысячах метрах. Время среагировать есть. Сигналы были, но это я над возвышенностями пролетал, отчего высота падала, поэтому трезвонили сигналы тревогой, ничего, выше поднимался я и дальше летел. Потом сменил самолёт на «Каталину», и вот подо мной воды Южно-Китайского моря, осталось Филиппины пролететь и там Гуам будет. Вот у Филиппин меня и встретила пара японских истребителей. А я на самолёте лечу, с британскими опознавательными знаками. Постарался выйти на их частоту, и смог, сообщил на японском языке, что выполняю миссию, порученную самим императором. Не особо поверили, но и не атаковали. Да и не принуждали совершить посадку на Филиппинах. Сначала одна пара сопровождала, потом вторая, а там и стемнело, но я летел дальше к Гуам. Так что отправился спать, японцы отвернули как стемнело, и ушли, убедившись, что мне дальше. Ну а утром я был у Гуам. Совершил посадку подальше от берега. Там сменил самолёт на скоростной катер, и направился к берегу. Была задумка попасть на остров с помощью катера, на скорости. Но оборона у острова оказалась неплохой, меня засекли и накрыли артиллерией. Всё мимо, так что я поспешил уйти обратно. Да к Косовому острову направился. Он пуст был, только местные жители, пленных японцы к себе забрали. Там на «Шторьхе» просто перелетел на Гуам, и скрылся в лесах, совершил посадку на лугу у реки. Полян что-то не попадалось.

Много времени потратил, уже три часа дня было, а прилетел в шесть утра, но всё же на месте. Переоделся в немецкого офицера, лейтенанта-танкиста, выше звание брать не стоит, личико молодость выдавало. Документы серьёзные купил в магазине, после чего направился к дороге, остановил патруль на грузовике, что очень удивился, увидев меня, и приказал вести к командующему. Сообщить ему, что я тот офицер, что помог отбить нападение, утопив часть флотского соединения США. Я решил поступить просто, японцы тут хозяева, передать задание им, а пусть ищут что это Мэй... как там её, и что найдут, то и буду защищать. Так и сделал. Ужин у командующего был хорош, я вполне ценитель японской кухни, а повар у генерала Обата, был выше всяких похвал. О чём я и сообщил довольному генералу. Кстати, шашку ему передали, тот подтвердил это, да и на званном ужине был офицер, с коим я ранее встречался на Кокосовом острове. Чуть позже, когда мы вышли на балкон, генерал проживал в довольно роскошной усадьбе на окраине Хаганта, столицы Гуам, пообщались. Дом раньше принадлежал местному наместнику из США, а до него богатому дону из Испании. Тот считался местной синей бородой, до сих пор сохранился тайный замаскированный будуар для его любовниц. Мне это не особо интересно, но генерал рассказал, поддерживая разговор.

- Вы что-то хотели спросить? - явно проявил проницательность генерал.

- Даже не знаю, что и сказать. Скорее всего да, мне нужна ваша помощь. Раненый посыльный доставил мне приказ, посыльный умер, а приказ был попорчен осколком и кровью. Разобрать я смог немного, только то что задание на острое Гуам, и что надо спасти нечто, или некую, Мэйаны.

Генерал как-то резко повернулся ко мне, даже вынув сигару изо рта, тот курил кубинские, я их опознал, довольно большая редкость для японца, после чего снова стал созерцать окрестности порта и воды моря, вид действительно красивый. Наконец тот снова вынул сигару, стряхивая пепел в пепельницу на перилах балкона, и сказал:

- Мэйаны, это женское имя. Таких земель тут нет. Я знаю кто вам нужен. Идёмте в мой кабинет.

Мы вернулись в зал, где продолжали сидеть офицеры, выйдя в коридор, недолго прошли по нему и тот распахнул обе створки двери, проходя в кабинет. Я чуть вслух не ахнул от великолепия холодного оружия, тут настоящая коллекция занимала три стены, у четвёртой были стеллажи с книгами. Хм, и подаренная мной шашка тут же. Вообще довольно современный дом. Далее генерал прошёл за стол, открывая верхний ящик стола, и резко выдернув из него руку с револьвером, дважды выстрелил мне в грудь. Не то чтобы я этого ожидал, но чуечка свербела. Правда, это мне ничем не помогло, обе пули вошли в грудь. Япошка был на удивление быстр. Однако и генерал недолго прожил, ответная очередь из «Маузера» снесла его, голова лопнула как перезрелый арбуз. О, что-то арбузика захотелось. Видимо ассоциации сказались. Почему я призвал именно этот пистолет, не знаю, но подумал про него и тот из хранилища переместился в мою руку. Причём, я стрелял, падая на спину, на довольно мягкий ковёр. От удара, а раны сквозные, я так думаю, особо болью не стрельнуло, похоже тело ещё не осознало какие повреждения получило, но хрипло дышать я уже начал, с трудом встал, был слышен приближающийся топот, и кинул в коридор, за угол, противотанковую советскую гранату. Под общий вопль грохнул взрыв, и выходя в коридор я добил магазин, после чего сменив пистолет на «МП-40», делая короткие выстрелы на любое шевеление, спустился в фойе, срезав трёх солдат из охраны в дверях, и вызвал на первом этаже танк. Да первый уровень, «МС-1», маленькое фойе, вот и забрался внутрь, словив ещё две пули в ноги. Пока танк вёл бой, я вылечился. На крохах сознания, обильное кровотечение у меня было, еле дошёл. Уф, выжил. Как же есть хочется. И что это было? Похоже генерал реально знал кого я ищу и ему это не понравилось.

- Ну вот как раньше почему нельзя было сделать?! Выдали бы компас и тот привёл меня к цели, кого охранять. Так нет, сам ищи! - со злостью ворчал я, переодеваясь. Сначала скинул окровавленные тряпки, помылся полотенцем, на который лил воду из фляжки, протёрся им, потом немецкий комбинезон, ремнями препоясался, сапоги и пилотка.

Что делать я пока не знал, из танка не выбраться, дом окружён, солдаты в окна лезут, правда, погибают быстро, башня у танка вполне крутилась и штатное вооружение действовало, скоро машину сожгут, а я в ней. Надо валить. В общем, очистив всё вокруг, через люк раскидал ручные гранаты, оборонительные, «лимонки» опасался, броня картонная, она мощные винтовые пули не держала, особенно из японского оружия, осколки тем более не удержит, и пока танк вёл бой, я взбежал наверх, зачистил там выживших и раненых офицеров, да их трое и было, поймал за рукав спрятавшуюся под кроватью генерала прислугу, к слову, японца, и сломав парню руку, для разговорчивости, прямо задал вопрос. Чёрт, можно было не выходить к японцам. Любому местному жителю подойди, он бы ответил. Мэйана, это местная… колдунья что ли? Или шаманка. Да, скорее шаманка, которой триста лет. Местные её очень почитают. А генерал её похитил и удерживает у себя. Прислуга это точно знала, кормила её. А жила та в будуаре. Да, именно там, я ещё удивился, метка оранжевая есть на верхнем этаже, а найти не могу. Так вот, два месяца тот её уже держит. В общем, японец и проводил меня, показав тайный замаскированный вход. Выстрелив тому в голову и переступив через упавшее тело, я осмотрел колдунью, и почесав стволом небритую щеку, сказал на русском:

- Ничего себе старушка?! Триста лет. Да чтоб я так жил.

Глава 18.

«Девочка с глазами из самого синего льда

Тает под огнем пулемета».

Сплин.

Лежавшая в роскошной сексуальной позе обнажённая девушка, лет семнадцати-восемнадцати на вид, взглянула на меня. А вот взгляд у той на удивление серьёзный и взрослый, хотя на старушку и тут та не тянула. В крови у девушки явно европейская и местная кровь, это такой взрывной букет сексуальности получился, что я понимаю генерала. У кого угодно голову снесёт. Та уже полностью сформировалось, изящные лодыжки, изящные бёдра, пушок треугольника, роскошная грудь третьего размера с розовыми, а не коричневыми сосками, как обычно у местных, тёмные глаза и длинные чёрные волосы. Типичная красотка испанского вида, мой типаж, аж ноги слабеют, глядя на неё. Я на испанок запал пока в Испании жил, язык учил. Перейдя на японский, спросил:

- Ты меня понимаешь?

Девушка молчала, уточнил на испанском, и чуть оживилась, та его знала. Я же, глянув на рванные шелка, что были использованы как полог кровати, глянул на пробоины в тайной двери, по совпадению та была там, где граната рванула, и проходя за кровать, поинтересовался у девушки:

- Ты извини, гранату кинул, не зная что тут такая красота. Не задело осколками?

- Нет, - тихо ответила девушка.

- Ты бы прикрылась, я же не железный. Ты мой тип, люблю таких. В Испании долго гулял по рукам таких красоток. Ладно, уточню, тебе действительно триста лет или этот японский фанатик из прислуги солгал?

- Мне семнадцать. У нас в роду травниц всех одним именем называли. Люди Гуама не особо грамотные, вот и пошёл такой слух. Бабушка моя сейчас во главе семьи.

- Я так и думал. Везде облом. Так что с одеждой?

- А ты ещё видишь?

- Да, не вижу, - осматриваясь, кивнул я. - Этот генерал такой затейник. Любитель молоденьких девушек. Держи комбез.

Я его купил в магазине, комбинезон вроде моего, довольно большого размера, обнажённость девушки меня серьёзно напрягала, пусть в бесформенной походит, и отвернувшись пока, встав спиной к девушке, чтобы та переоделась, сообщил:

- У меня задание охранять тебя. Восьмого, через три дня, ты должна погибнуть. Моя задача этого не допустить.

- Значит мои молитвы услышаны, - под шуршание комбинезона и скрип кровати, услышал я. - Я воззвала Защитника, и ты пришёл.

- Интересная интерпретация бага игры. Ну допустим. А отчего ты должна погибнуть через три дня?

- Не знаю. Ты сказал, что в этот день я умру, я узнала.

- Ясно. Значит так, я тебя забираю, увожу в самый глухой район острова, и мы дожидаемся девятого числа, после чего расстаёмся. У меня планов много, желаю их выполнить как можно скорее.

- Хорошо, ты Защитник, тебе виднее.

Я даже пробормотал на русском, с немалым облегчением:

- Вот это просто отлично. Хорошо ты на Марину не похожа. Этот мужик в юбке задолбал бы вопросами и советами что мне надо делать. Причём, советы на грани приказов.

- Я не понимаю, что ты говоришь, - известила та меня, и тут же сообщила. - Я готова.

- Встань к этой стене. Она несущая, довольно крепкая, а я побегаю, дорогу проложу. Как закончу, вернусь за тобой.

Дальше я начал бегать от одной стены здания к другой, открывал окна. Закончив, снова пробежался, раскидывая под стены дома противотанковые гранаты. Ручные тоже летели, но именно от противотанковых больше всего у японцев потерь было. Много их под стенами успело скопиться. Видимо помощь прибыла из гарнизона столицы. Тут всё рядом. Танк мой всё же сломали, солдаты, когда башня была повёрнута в другую сторону, забирались в дом и скапливались у гусениц, и забивали клинья в стык башни и корпуса, чушки в ствол. Ну их я выбивал выстрелом, потом ремонтировал танк, и продолжал. Почему-то жечь его японцы опасались, думаю не хотят здание спалить, вдруг их офицеры и генералы живы? К слову, на острове было три генерала. Два погибли в доме, третий отсутствовал, на другой стороне острова с инспекцией был. Танк блокирован, я пытался корпусом поворачивать, но и гусеницы блокировали, так что там уже штурмовая группа готовилась. Сверху скинув четыре противотанковые гранаты, танк заполыхал, я забежал в будуар и сказал:

- Идём.

Снаружи было чисто. А что, перегнувшись перила балкона, я купил по очереди три танка, все немецкие, одной ветки. Я мог их призывать не далее пяти метров от себя, хватило до земли. Вот те и зачистили округу, только в здании остались японцы, была опаска пули в спину, а стрелять нам вслед будут, поэтому я и собирался укрыться под бронёй. Сжав узкую ладошку девушки, бегом повёл за собой. Не к балкону, там стрелки успели расположится, один из моих танков их как раз выбивал. В первый раз те моё появление прощёлкали, теперь уйти не дадут. Через открытое окно кабинета генерала уйдём, девушка немного странно взглянула на убитого пленителя, но промолчала. Я уже привязал верёвку, осталось скинуть, что и сделал, тут эту стену, встав у углов, страховало два других танка. Вообще были «тройка» третьего уровня, и последующие машины, четвёртого и пятого уровня. «Тигр» доставать не стал, крупноват он, поди объясни, как тут оказался. Не особо есть желание объяснять, но всё равно не хотел я его вызывать из-за медлительности. Эти три поскромнее будут. Я привязал девушку за талию, под грудками, и спустил её вниз, после чего сам скользнул наружу, развязал ту и мы, подбежав к танку, забрались на корму, люки уже были открыты, помог девушке забраться, а потом и сам. Несколько пуль на излёте ударило в башню танка пятого уровня, он по броне мощнее двух других и все три машины рванули прочь по дороге. В джунглях отсидимся. А я ехал и давил лыбу. Девушка на месте наводчика устроилась, а я командира, та нет-нет да поглядывала на меня, а я своё довольство и не скрывал. Видя, что та что-то желает спросить, покачал головой, мол, не слышу, и сняв наушники со спинки её сиденья, показал, как надеть.

- Не кричи, тебя отлично слышно. Говори, что хотела.

- Почему такой довольный?

- А, в кабинете пустые стены видела, и полки для книг? Вернул свой подарок, ну и коллекцию генерала к рукам прибрал. Я бы её копил несколько лет, а тут сразу такой подарок. Чего не радоваться? А редкие книги на японском? Некоторые в единственном экземпляре, рукописные.

- Ты ограбил моего мучителя?

- Нет, что ты. Я трофейщик. Как победитель генерала я взял всё что ему принадлежит по праву. То, что в доступе.

Насчёт мучителя я заметку в памяти сделал. Вообще, тут двойные стандарты. Генерал считал, что как хозяин острова тот может тут творить что пожелает и иметь наложницу из понравившихся крестьянок, тем более. Уверен, что тот считал, что поступает ей на благо. А вот со стороны Мэйаны, тот похититель и насильник. То, что генерал с ней спал, было видно. Бельё не часто менялось, дня два-три назад, и следы их постельных игр были хорошо видны на белоснежной простыне. Да и на теле девушки, генерал особо нежным не был, засосы, следы пальцев рук, даже царапины. Но их немного, две и видел. Однако я даже и не думал высказывать своё мнение, тем более говорить, что будь я на месте генерала, поступил бы также, только поддакивал и кивал, сочувствуя Мэйаны, пока та плакалась мне в жилетку. Платок ей выдал. Потом второй. Отпустило дивчину чуть позже. А так, двигаясь по джунглям на узкой дороге, я только раз видел японцев. Пост на перекрёстке, обложенное мешками с песком пулемётное гнездо, по мне не стреляли, вот и я огня не открывал. То, что солдаты погибли, я сожалею, но те сами влезли в противостояние с генералом. Всё хорошо, двигались по джунглям, уже не по дороге, а едва видной тропке, сырая почва набивалась в звенья гусениц, управлять тяжелее становилась, а тут ещё дождь пошёл. Да не простой, а настоящий тропический ливень. За два часа думаю мы далеко ушли. Велев Мэйаны сидеть в танке, я открыл люк и накидывая на себя мотоциклетный плащ, выбрался наружу, осматриваясь. После чего повёл танки чуть в сторону, там места посвободнее. Достал ещё три бронемашины, это был китаец четвёртого уровня и американец того же типа, разогнав чтобы побольше территорий взять под контроль, ну и французскую арту десятого уровня, чтобы изучать всё вокруг сверху. Нас найдут по следам, но меня это не беспокоило, пусть находят, а пока нужно устроится с комфортом. Чёртовы админы, но подумав, всё же достал из первого хранилища автодом. Причём, большой, на базе большого автобуса. Ох как я по комфорту изголодался. Тёплый клозет, что может быть лучше? Тут правда вокруг тоже не зима, но не понимаете вы счастья живя в своих благоустроенных квартирах и домах.

Открыв двери, я запустил генератор, проверив всё, вроде в норме, всё как было с последнего пользования, а в этом доме я жил в то время, когда вышел из игры и оказался на зоне. В Испании я им пользовался, не один раз, когда там месяц проживал. На побережье жил. У меня там был отличный инструктор по пилотированию боевых вертолётов, это не он ко мне, а я к нему прилетел на учёбу. После этого подогнал танк, дистанционно им управляя и забравшись на корму, заглянул в люк и подал девушке небольшие сапожки.

- Держи, надеюсь с размером не ошибся. Ножки у тебя нежные, видно, что не привыкла без обуви ходить, не крестьянка, всё ойкала.

Пока та возилась, натягивая их, дождался что та выберется, помог через люк протиснутся, грудки всё же у той высший класс, зацепилась, как стоячие, настолько упругие. Дальше помог спустится, подхватив на руки, и донёс до порога дома, полог от дождя я уже поднял. И зачем сапоги тогда давал, если сам же и донёс? Сам себя не понимаю. Дальше стянув обувь, подал девушке домашние женские тапочки, это не мои, сам удивлён их наличием. После этого показал, как пользоваться санузлом, где туалетная бумага и ведро, ванная, показал шампуни, гели, объясняя для чего каждый, выдал новую губку, нежную, для детей, большое белоснежное банное полотенце и отправил в душ. Вода уже прогрелась, как пользоваться смесителем та поняла, так что девушка напевала в душе, под лёгкий шум насоса, а я на кухне готовил обед. Есть хотели оба. Плазменный телевизор показывал особенности маневрирования боевых вертолётов США. Как же, помню, этот диск с записями инструктор дал, просматривал, а вернуть забыл. Да и тот не напомнил. Как-то не хорошо получилось. А готовил я пельмени китайские, омлет с овощами, и чай с десертом, рулет с вишней.

- О, халат откуда? - удивился я, изучая халат с розами, явно женский. Не самый скромный, ножки полностью видно.

- Нашла на полке. От него женщиной пахнет.

- А, вспомнил, видел его на Изабелль, - и тут же улыбнувшись, накрывая на стол при этом, покачал головой. - Вот чертовка. Всего два раза тут бывала, больше в гостиничный номер ко мне приходила, а уже вещи занесла. Когда только успела? Значит и тапки её.

- Кто это, Изабелль?

- Любовница моя в Испании. Примерно твоего уровня девушка. Жаль, недолго миловались, пару недель, замужем оказалась, и муж нас её застукал. Вмятину на двери видела? Вот, ударом кулака сделал. Здоровый, кулаки что мои головы. А бегает быстро, и зигзагами. Шесть выстрелов, и всё мимо. Жаль Изабелль на руке повисла, а потом за мужем убежала. Больше я их не видел. Плюсы в этом тоже были, записался на курсы стрельбы из пистолетов, хоть основы успели дать.

- Плохо соблазнять замужних женщин, - с заметным огорчением покачав головой, сказала Мэйаны.

- Ты тут ещё блюститель нравственности, - хмыкнул я. - Тут ещё неизвестно кто кого соблазнил. Тебе майонез положить?

- А что это?

Дальше обед проходил больше в молчании, поела Мэйаны не так и много, четыре пельменя, в принципе те крупнее чем наши, с майонезом и лепёшкой, немного омлета. А вот чай с кусочками рулета испробовала с заметным удовольствием. Девушка сластёной оказалась. Дальше я показал той её комнату, большую спальню на корме, постельное бельё там чистое, только застелил. Показал, как включать телевизор, а то она всё на тот, что на кухне косилась. Включил ей мультфильмы на английском. Мэйаны его знала не хуже испанского, как родные, так что та стала просматривать, как выключить пультом я показал, и оставил, а сам делами занимался. Уснул на одной из боковых коек. Сам я тоже в домашнее переоделся, ещё когда свою поднадзорную в душе устроил. Вот так под умиротворяющий шёпот дождя и уснул.

Следующие четыре дня, мы так и прожили в джунглях. Японцы на нас вышли на второй день, был парламентёр, вот ему и сообщил, что генерал сам на меня напал, из-за девушки своей, наложницы, а я только оборонялся. Моя задача её охрана, разрешил бы, и дальше с ней миловался после моего отъезда. Скоро покину остров. В принципе всё. С Мэйаны у нас ничего не было, хотя та давила своей аурой сексуальности, от неё даже пахло так, что брюки колом стояли, но как мне сообщила девушка, я не идеал красоты по её мнению. А вот сейчас обидно было. Жених у неё был, он же её первый мужчина, но свадьбу сыграть не успели, жениха убили японские солдаты, девушку отвезли в дом генерала. Тот её видел на улице, и возжелал. Нормально для мужика, я его понимал, а для девушки не приемлемо. Хотя многие островитянки с ней бы не согласились. Сама Мэйаны редко выходила из своей комнаты, поесть если только или в душ, всё фильмы да мульты смотрела, там немало сборников. Я ей соки и чипсы носил. Так вот, девушка сообщила, что я не её идеал красоты, все европейцы вообще страшные, мужчины её народности красивее. На что я также сообщил, что красивых девушек много, уж я знаю, весь мир не сошёлся на ней одной. Нормально поговорили. Японцы в принципе претензии имели, но связываться не стали. Восьмой день наступил, был двумя волнами налёт американской палубной авиации, где-то тут их авианосец находится, возможно и не один. Аэродром разбомбили и столицу второй волной. Одна из бомб попала в дом генерала. Пусть тот стоял закопчённый, это лётчиков США не смутило, развалился от попадания. Две стены рухнуло, теперь ясно как Мэйаны должна была погибнуть. Я на всякий случай ещё сутки выждал, после чего снабдил ту вещмешком и припасами, и мы расстались. Комбез и сапожки подарил, да и тапочки с халатом та прибрала, я потом обнаружил пропажу гелей и шампуней. И губки. От шампуней та была в восторге, волосы длинные и шелковистые, та расчёсывала их гребнем. Гребень тоже пропал. И на этом попрощались. Сама доберётся, местная всё же. В защиту от японских солдат пистолет дал. Те уже прославились как любители женского пола, и разрешения они не спрашивали, все местные девушки от них прятались. Потому «Вальтер» и дал, как и запас патронов. Как им пользоваться научил за четыре дня. Та три сотни патронов отстреляла, я около пяти сотен, навык стрельбы из пистолетов в движении нарабатывал. Результаты пока скромные. Но хоть четыре дня было чем заняться. Почти две тысячи патронов спустил за четыре дня. Хорошо купленные в магазине, а не настоящие из хранилище.

Стоит отметить, что я ждал лишние сутки из-за подтверждения выполнения квеста. Ещё не хватало улететь и меня за это оштрафуют. Да найдут за что. А тут за три часа до темноты, уже девятое августа было, пришло письмо. Как тренькнули колокольчики, я сразу сообщил Мэйаны, что пора расставаться, и открыл письмо.

«Игрок, внимание! Вы выполнили квест. Ваша награда, сто тысяч баллов и опция «Каратель». Принять, «да-нет»».

- Чёртовы админы. А ничего лучше нет? Ещё каратель этот долбанный, который мне ни в одно место не сдался. Хм, или нужен? Я всё равно после румын собирался чистить Западные области. Одно радует, Мэйаны всё же та что нужно… Вроде. Имя-то распространённое. И бабушка её жива, с матерью, а имя одно.

Ворча, я всё же помог собраться девушке, и та лёгкой изящной походкой вскоре скрылась за деревьями. Ну а я, погнал на берег, не добрался, раньше нашёл неплохое место, где на «Шторьхе» можно взлететь. Повторил тот же маршрут, до Кокосового острова долетел, сменил один самолёт на другой, и на «Каталине» полетел в сторону Союза. Маршрут изменил, ушёл вглубь океана. А то летаю одним и тем же, не хватало чтобы перехватили. Ещё тут авианосец пиндоский, мало ли встретимся с его палубной авиацией. Как-то не особо хотелось. Пока сообщений новых не было, а у меня как стемнело, порядок. Уснул на надувном матрасе, а самолёт летел по автопилоту. Надо будет за ночь дважды сменить маршрут. Так и делал, как будильник звенел, встал и менял, вскоре снова засыпая. Утром после завтрака проверил где я, всё верно в районе Индонезии, тут ещё не бывал, ждать не должны. Проверил маршрут полёта, сразу после дозаправки, летел точно в устье Красного моря. Хочу там один порт посетить, назывался он Джибути, там делали отличный засол морских рыбёшек. Слабосолёные, просто таяли во рту, а я большой любитель такой рыбки, распробовал в одной из игр. В сорок втором кажется. Наберу запас. Я в неделю бывало с пивом до десяти рыбёшек съедал. Так полёт и длился, без особых проблем. Погода радовала, посадки на дозаправку проходили неплохо, Джабути посетил, в Красном море накупался, но полетел дальше, уже на «Дакоте», на ней за один перелёт и добрался до Бухареста. Ну почти, не долетел сорок километров. Там сильная группировка ПВО, пришлось на мотоцикле сближаться. А там семь моих машин, три арты и четыре танка, всё пятого уровня, вошли в город, снося всё вокруг самого города, особенно по аэродромам бил, их два. Ни одному самолёту взлететь не дал, так и спалил на земле. А работал я под союзников, и форма офицера США. В город уже входил другим составом. Было три американских машины, два танка и самоходка, британский танк, французский, шведский и польский. Советских и германских машин не было, подбирал ту технику, что уже была в строю.

***

Поплавок нырнул, и я нежно подсёк, выдёргивая из воды удилищем крупного карпа. Озеро тут премиальное, с фермой разведения карпов, даже война не убила их. Бросив добычу в тазик с водой, к десятку товарок, поменял наживку и снова закинул. Рыбалка шла, хотя в полукилометре от меня работали арты. Сегодня двадцать седьмое августа. В Бухаресте я пробыл два дня, разрушив до основания столицу Румынии. Потери среди мирного населения не велики, я всё же старался по ним не стрелять. Не всегда получалось, но я действительно старался. А вот среди румынских солдат… Корпус, полноценный пехотный корпус из трёх дивизий и бригады, полёг на его улочках. Целей не осталось, и я ушёл, дальше разрушая военную и гражданскую инфраструктуру. Нефтяные скважины и запасы на терминалах уничтожил. Два порта. Три дня веселился, пока румыны в зелёный не перекрасились. Ясно, Союз всё же заключил перемирие с Румынией. Полдня ещё потратил, доделав запланированные дела, да и темноты ждал, и улетел в Западные области, где и воевал до этого момента. Даже сейчас пять арт работали по двум целям, старым польским бункерам, где засели нацики. По западным бандитам, карателям и другим сволочам, то общее количество уничтоженных на эту минуту, и счётчик ещё крутится, шестьдесят две тысячи. Много тут всяких уродов. Я вот и не предполагал, что их так много. Поначалу просто замечательно шло, лето, те в лесных лагерях, знай накрывай, а как информация пошла, что их по лесам уничтожают, прятаться начали, в городах, сёлах, хуторах, разбегаясь. Так что с каждым днём счётчик крутился всё медленнее. Сегодня всего три банды нашёл, одну уничтожил и вот с двумя работал. А уже полдень. Это мизер, напугал я националистов до мокрых штанов. А ведь их ещё немало осталось.

Что по опции «Каратель», то я тут в плотном контакте с представителями спецслужб Союза. Если проще, со мной Санёк был, вон спит в гамаке в тени деревьев, арты ему не мешают, а при нём рация. Как я узнавал, что и где, если сам не могу, то тот отправлял сообщение начальству, а те уже решали, что делать, даже был сформирован штаб по борьбе с бандитизмом, что работал по этим заявкам, и на перехват ехали уже те части, что рядом оказались. Милицейские или НКВД. Не редко и армейцев задействовали. Чёрт, у некоторых банд не только артиллерия была, но и танки. Свернув удилище, я достал стол, разделочную доску и стал работать с рыбой, кидая требуху, головы и чешую в воду. Все рыбы успел почистить, когда целей не осталось. Рыбу разрезал кусками, посолил, и обвалял в муке. Подготовил для жарки, подумал луку нарезать, люблю такой поджаренный до жёлтого цвета лук в рассоле и масле от рыб, но решил, в следующий раз. Так что разбудив майора, ему новое звание дали, сестру нагнал, и предложил пополдничать и искать дальше. «Шторьх» стоял у деревьев, наш штатный самолёт, искали на нём лесных бандитов. К слову, если насчёт Румынии особо ко мне претензий не было, то насчёт работы против лесных братьев, как те себя называли, как раз претензии были. А они граждане Советского Союза, уничтожать их нельзя, это дело Советской власти и советского суда. Ну у меня такие разговоры ещё в сорок третьем были, так что сказал просто. Могу работать один, и плевать мне что вы говорите. Они враги, а врагов уничтожают, тем более таких идейных. Ну а на увещевания, что мол заблудившееся там есть, можно перетянуть на свою сторону, попросил вернуть всех тех, кого они убили, и как смогут это сделать, тогда и говорите о всепрощении, а мне мозги этим не крутите. Ну и напомнил про Украину в моей истории, сами до этого довели, и тут доводят, и кто настоящие предатели, эти бандиты или те, кто их прикрывает? И тут сработало. В верхах сразу начали перестановки, аресты, похоже, мои слова, сказанные в ярости, что-то стронули. Отстали, но вот Савуч прислали, и тот присматривал, да и информацию по карательным действиям выдавал. Тут можно сказать, что мне раз в сутки приходилось облетать земли от Балтийского моря до Чёрного, и список со случаями бандитизма уходил в штаб, мы только крупные банды брали, это сейчас, и на мелкие перешли, а там уже решали, что в первую очередь делать. По времени случившихся преступлений смотрели. Так что работали плотно, мало спали. Вон Санёк отсыпался пока я рыбачил. Я-то в танке снимал усталость.