Огнеда

Глава 19

Больше, чем кого бы то ни было, входя в кабинет сигурна Эр-Гро, я рада была услышать Лохнесса, а его первые слова в моей голове заставили невольно улыбнуться.

«Мелочь… я скучал».

Дамьян что-то набрал на панели у входа, и стены кабинета стали раздвигаться. Из центральной части пола поднялся широкий длинный стол, затем появились мягкие стулья с высокими спинками, рабочий стол куратора исчез в полу, а на его месте появился галоэкран высотой от пола до потолка. В момент преобразования кабинета я успела перекинуться с Лохнессом приветствиями, объяснениями о моем самочувствии и выслушать ехидные замечания на тему входивших в данный момент в кабинет мужчин.

Джерг Нахим появился вместе с полковником Велесовым. Причем, если первый дал понять кивком головы, что заметил меня, то второй явно проигнорировал мое присутствие, пройдя к столу и заняв одно из мест. Дамьян взял меня за локоть и тихим голосом велел разместиться в дальней части комнаты, где располагался удобный диванчик.

«Мелкая, слушай… а ты что… уже официально приняла Саггирад?»

Вопрос душевного монстрика из аквариума настиг меня, когда я присаживалась на отведенное для меня местечко. Невольно вскинула голову и заметила внимательный взгляд Дамьяна, прохаживающегося мимо аквариума. Входивший в этот момент в кабинет майор Эмингем в сопровождении Цербера отвлек мое внимание и я окаменела. Лицо майора как-то вдруг потемнело, глаза стали колючими, злыми. Сжалась, спрятала взгляд, и услышала возмущенное:

«Ты меня вообще слышала? Эй, мелочь, не будь врединой. Признавайся, что там у вас с хэйдаром произошло?»

«Н-ничего… и не принимала я никакого Саггирада. С чего ты взял?»

«А что ты тогда делаешь на этом сборище достойнейших и не очень достойных мужей?»

«Чьих мужей?» — не поняла я вопроса.

«И то верно. Пока ничьих. Увы. Вот полковник, вроде мужик что надо, и даже мысли все такие правильные, пресные… и не женат. Джерг наш многоуважаемый тоже в поиске, этот майор… фу-у… ты вообще знаешь, что он о тебе думает? Ого, — воскликнул громко Лох, заставив меня вздрогнуть. — Какая у него богатая фантазия! Не-е, думаю ты так не сможешь…»

«Что не смогу?»

«Так он тебя в таких позах представляет, вот я смотрю и думаю… не сможешь наверное так… Мелочь, да он просто болен тобою. Мне уже страшно дальше его мысли читать».

— Итак, думаю, что все в сборе, — вдруг раздался голос сигурна Эр-Гро, и он тоже занял свое место за столом.

«Лошик, миленький, а покопайся еще у майора в голове, узнай, зачем он прилетел на базу?» — просительно подумала, искоса поглядывая на мужчин.

— Да, конечно, позвольте мне все же кое-что уточнить перед началом совещания, — подал голос полковник. — Сигурн Эр-Гро, поясните необходимость присутствия на закрытом совещании постороннего лица.

«А что мне за это будет? — подал голос Лох, явно польщенный уменьшительно-ласкательным обращением к нему. — И это… хм, Лошик, очень мило, спасибо».

«А что ты хочешь?»

— Сиана обязана присутствовать на всех встречах своего хэйдара, — Дамьян произнес коротко, как отрезал, причем тоном, не терпящим возражений.

— А вот об этом хотелось бы услышать подробнее, сигурн Эр-Гро! — Скрипучим голосом, полным негодования и злости, выпалил майор и поднялся.

«А чего тут копаться, еще испачкаюсь… у него там столько грязи и ненависти. Я должен предупредить хэйдара, мне его мысли о-очень не нравятся. Подожди».

— Повестка совещания не касается моих личных дел, майор, — отбрил соперника Дамьян, и замолчал. Я заметила, как его взгляд метнулся к аквариуму.

Темные обсидиановые маски на лицах дерадмиинов не позволяли землянам читать эмоции их носителей. И если бы майор видел то, что видела я, наверное, поостерегся бы выплескивать свою плохо скрываемую ревность и ненависть на куратора. Ибо таким взглядом можно было бы не просто заморозить, но и убить… наверное. Внутри меня растеклось какое-то странное чувство, больше похожее на спокойствие или уверенность, сдобренное удивительным теплом по отношению к моему защитнику. Я опустила взгляд, боясь выдать свои чувства посторонним мужчинам, и, вообще, было как-то неуютно сидеть тут и слушать их речи.

— Какие могут быть личные дела между кадетом-практикантом… к тому же землянкой и инопланетным куратором группы? — зло, с плохо скрываемым сарказмом произнес майор. — Вы, сигурн Эр-Гро, не имеете право…

— Майор Эмингем, — вдруг раздался спокойный голос джерга, который сделал странный пас рукой, вынудивший разъяренного землянина умолкнуть. — Вы забываетесь. Повестка совещания, как верно отметил сигурн Эр-Гро, не имеет отношение к его личным делам. Потому прошу не тратить ни мое, ни ваше время, и не заставлять слушать ваши личные претензии к куратору группы всех присутствующих здесь официальных лиц как с Земли, так и с Иридии. А теперь сядьте!

«Лошик, — позвала я мысленно чудо-монстрика, — ну расскажи, зачем он тут?»

«Хм, этот извращенец? Так а чего гадать, и так ясно… игрушки лишили, хочет вернуть ее. Ничего, куратор уже в курсе. Я не стану такое умалчивать. Ибо сиана моего хэйдара неприкосновенна. И мне очень жаль, что твоя мама умерла».

Внезапный переход на тему смерти моей матушки заставил меня удивленно посмотрел сквозь стол и присутствующих за ним мужчин, словно в надежде увидеть Лохнесса.

«С-спасибо за сочувствие».

«Я не просто так это сказал. Боюсь, что сведения из головы майора тебя не обрадуют».

«Что?»

Из-за беседы я отвлеклась на некоторое время от разговоров за столом, к тому же между мужчинами беседа шла уже в спокойных тонах, в основном говорил теперь полковник Велесов, отчитываясь о результатах расследования.

«Я тебе позже объясню… сначала нужно с хэйдаром переговорить, но он сейчас занят, да и меня подтянул для участия… все позже».

— Что мы имеем, — меж тем говорил полковник, перебирая какие-то записи в своем планшетнике, — три эпизода… то есть три смерти, три жертвы: первая- комендант Кавинау, вторая — некая мадам Элен Иссао, владелица модного салона красоты на базе, и, как ни печально, кадет практикующей группы с Земли. Все три жертвы, на первый взгляд, не имеют ничего общего между собой… Хотя при допросе адъютанта коменданта удалось выявить факт знакомства первой жертвы со второй. Причем знакомство носило довольно личный характер.

— Поясните, что вы имеете в виду? — подал голос сигурн Эр-Гро.

— Они встречались… то есть были близкими… э-э-э… друзьями, — с трудом произнес полковник, потирая затылок рукой. — Понимаю, подобные отношения были нарушением Устава военной базы «Грозный», но… что было, то было. Так вот, третья жертва не была знакома достаточно близко ни с первой, ни со второй личностью. Кроме того, согласно заключению медэксперта смерть коменданта и мадам наступила в результате острой сердечной недостаточности.

Я мысленно охнула. Узнать, что комендант и Элен были не то, что просто знакомы, но и были уличены в любовной связи, оказалось неожиданным. То есть получается, что комендант был в курсе моих сложностей с куратором — Элен, скорее всего, не смогла бы ни проболтаться своему любовнику, ведь такая сенсация — куратор и кадетка.

«Кхе, мужик не договаривает, — вдруг проворчал Лох. — Знаешь, что меня напрягает в этих двух, майоре и полковнике? Они очень хорошо знакомы. Интересная картинка получается… весьма».

И Лохнесс умолк, заставив меня нервничать и ждать продолжения. Но более пояснять что-либо еще он отказался.

— Причина смерти мадам Иссао, как это ни странно, та же… острая сердечная недостаточность. Учитывая, что на последнем медосмотре по результатам кардиоисследований мадам Иссао находилась в прединфарктном состоянии, я не удивлен. Так что первые два дела я вынужден закрыть за отсутствием состава преступления.

— Хм-м, — недоверчиво хмыкнул в ответ сигурн Эр-Гро, — изложите, будьте любезны, свою точку зрения по третьему эпизоду.

— Третьему? — воззрился полковник на куратора, затем что-то набрал на своем планшетнике, и крякнул. — Кхе-кхе… кадет Марисса Сальвадос… очень странный случай, должен отметить. Насколько я знаю, группа кадетов была вами разделена по половому признаку, верно?

Куратор промолчал, постукивая пальцами по столешнице.

— И местонахождение кадетов женского пола было определено вами на нижних уровнях, и в отношении них была применена беспрецедентная охрана. Я не вправе вмешиваться в процесс ведения практики кадетов КВА, потому и не стану спрашивать, в каких целях были предприняты вами, как куратором группы, подобные действия. Но… майор Эмингем, руководитель этой самой группы, заверил меня, что данные меры были излишними. Они не согласованы с руководством Академии, и как ни странно, даже майор не был в курсе ваших нововведений в отношении последней группы практикантов.

— Какое это имеет отношение к расследованию убийства кадета Сальвадос? — подал голос джерг Нахим.

— Э-э-э… меня удивил тот факт, что кадет находилась в отсеке для тренировок, в то время как остальные кадеты… то есть кадетки, в другом. Я хочу сказать, что если с вашей стороны, сиг Куратор, было сделано все возможное для их охраны, то как могло случиться, что из-под охраны все же сбежала одна из них? Или ее выманили… тогда кто? Либо у вас было назначено какое-то индивидуальное занятие с погибшей?

— Нет, — кратко ответил Дамьян, и сжал кулак, затем спрятал руку под стол. — Я понял, куда вы клоните. С кадетками индивидуальных занятий я не проводил, кадет Сальвадос покинула место дислокации самовольно. Я склонен думать, что у нее была назначена личная встреча. Мое мнение так же подтверждают данные, полученные с ее планшетника, от других кадеток, а так же из содержания схронзаписей.

— И с кем она должна была встретиться? — наклонился немного вперед майор, почти приподнявшись над поверхностью стола.

«Лошик, о чем он сейчас думает?» — мне вдруг на миг показалось, что майор что-то знает и боится. Но чего?

«Мелкая, подожди… у меня тут хэйдар третирует вопросами».

— А знаете, мне вот тоже интересно — с кем? — голос Дамьяна вдруг стал каким-то угрожающим, не смотря на расслабленную позу: руки на подлокотниках, нога на ногу и легкий наклон головы. — Может с вами, майор?

Эмингем словно дернулся, подскочил и, опираясь на руки, навис над столом, с ненавистью глядя на куратора.

— А может с вами, сиг Куратор?! Это же у вас склонность к земным кадеткам обнаружилась!

Я от такой наглости едва не вспылила, но тихий, довольный смех, неожиданно раздавшийся со стороны его соперника, заставил меня остаться в своем укромном уголке и слушать.

— Как погляжу, не только у меня… — парировал Дамьян и уже более жестко произнес. — Сядьте на место, майор! Меня не интересует цель ваших уединенных встреч конкретно с кадетом Сальвадос. Меня интересует другой момент. Где вы были в зафиксированное время смерти третьей жертвы? И кто может подтвердить ваше алиби? Так, кажется, это называется у вас на Земле?

— Ч-что?! — у майора вдруг нервно дернулась голова и побагровел от гнева. — Да как вы…. смеете?! Вы меня подозреваете в смерти моего кадета?

— Алиби! И место вашего нахождения! — холодно отрезал куратор и махнул рукой Церберу. — В карцер его… до опровержения причастности.

— Что вы себе позволяете?! — подскочил теперь уже полковник, бледный и взволнованный. — Майор — не убийца, у вас нет достаточных оснований и улик для подобных умозаключений. И… кроме того, это в моей компетенции кого-либо задерживать или арестовывать на этой военной базе!

— Так выполняйте же свои обязанности в таком случае, — рявкнул на него джерг Нахим.

— Но… но у вас нет доказательств против майора, чтобы вот так просто взять и посадить его в карцер! Я протестую!

— Что ж, — выдохнул сквозь зубы сигурн Эр-Гро, и подал знак Церберу сесть на место, — давайте выслушаем майора. Дадим ему еще один шанс.

Эмингем с силой сжимал и разжимал кулаки, полыхая гневом, явно не справляясь со своими эмоциями.

«Представляешь, его бесит, что все это происходит на твоих глазах, — голос Лоха лучился довольством, словно он смаковал эмоции майора, как изысканное лакомство. — Его прямо-таки выворачивает… ого, вот это фантазии. Слушай, Мелкая, ты у него проходишь за успокоительное средство, не иначе. Вот представил тебя всю такую в белых кружевных полосочках и… ой… молчу-молчу».

Майор и правда успокоился, провел рукой по волосам, приглаживая шевелюру и выпрямился.

— В интересующий вас момент, сиг Куратор, я находился в компании полковника Велесова.

— Неужели? — ехидно усомнился Дамьян в честности допрашиваемого и повернул голову в сторону того, кто должен был подтвердить алиби майора. — Полковник, что вы на это скажете?

— Я… ну, конечно. Подтверждаю, кхм, — кашлянул тот в кулак, бросая сумрачный взгляд в сторону майора.

Вот и попался майор, так как и ежу понятно, что полковник растерялся от такой наглости. А я не была уверена, что майор — не убийца. В нем было достаточно жестокости и злобы. Что же ему нужно было от Мариссы?

В кабинете вдруг воцарилась какая-то гнетущая тишина. Дерадмиины молчали, не шевелились и, вообще, словно уснули, а майор и полковник только переглядывались, хмурые и недовольные поворотом совещания.

Затем полковник кашлянул еще раз в кулак и, наконец, прервал тишину.

— Если мы уладили это недоразумение, то господа… то есть… я хотел, сказать, давайте вернемся к повестке совещания. У нас еще несколько вопросов на обсуждение обозначены. Итак…

— У меня еще вопрос к вам, полковник Велесов, — шевельнулся джерг Нахим, останавливая фальшивый энтузиазм собеседника. — Точнее, вернемся к теме о причине смерти коменданта и мадам Иссао.

— Разве мы не закрыли ее? — голос полковника приобрел более агрессивные, нервные нотки, и он вдруг полез во внутренний карман кителя. Вынул белоснежный платок и вытер им пот с лица.

Майор сел на свое место, пребывая в сумрачном настроении, что отражалось на выражении его лица.

— Я должен вас поставить в известность, полковник, что имеются другие данные, — сухо ответил джерг Нахим. — Причина смерти в первом и втором случае заключается в медицинском вмешательстве. А точнее, коменданту был введен некий препарат, который вызывает остановку сердца. Почему в ваших отчетах данная информация умалчивается?

— Откуда вы… то есть я хотел сказать, что наши медэксперты зафиксировали совершенно другое, — голос полковника дрогнул.

— Посмотрите внимательнее на выводы в заключении, сделанном нашим экспертом. Вам эти данные были переданы полчаса назад. Вы должны были уже успеть с ними ознакомиться. Между прочим, данный медицинский препарат производится только в одном месте, и, должен заметить, эта закрытая лаборатория размещена здесь, на военной базе «Грозный».

— Нет, вы ошибаетесь, — возразил Велесов растерянно.

— В чем именно? — голос джерга Нахима прозвучал с легкой иронией. — В том, что на базе есть секретная лаборатория? Причем данная информация является секретной, в том числе от наших спецслужб? Или в том, что данная лаборатория выпускает запрещенные медицинские препараты? Или, быть может, я ошибаюсь в том, по какой причине наступила смерть землянина, не подготовленного к введению ему запрещенного препарата?

«Ого, слушай, а ведь он прав. Так вот где изготавливают этот злосчастный комбинированный ген «огня», который запрограммирован на подчинение только землянам?»

«Ты о чем? Разве ген «огня» не внедрен со стороны дерадмиинов в нас, для того чтобы использовать людей с вновь приобретенными способностями в совместных проектах?»

«Ну, какое-то время так и было… Однако, последний раз, когда ген, изобретенный в лабораториях дерадмиинов, реально вводился было… хм, где-то лет этак… семь назад. Больше дерадмиины не передавали генетический материал…»

«Семь лет назад? Так это наша группа… А последующие? Или мы последние?»

«Вначале так и было, генный материал от дерадмиинов, а взамен — живая сила в лице кадетов… очень дорогая сила. Но вы последняя группа, которая должна была проходить практику на базе под кураторством хэйдара».

— Вы ошибаетесь! — жестко, на этот раз довольно уверенно произнес полковник. — У вас нет доказательств.

— А они нужны? Вы не отрицаете мои слова, а только требуете доказательства? Очень интересно.

Ничего не понимаю. Я закрыла лицо руками, ибо стало правда жутко. Что вообще происходит? Что?

«Ты не поняла, верно? В ближайшие два дня должна была состояться медкомиссия в отношении вашей группы. Куратор был не в курсе, но теперь-то он все знает… Так вот, во время медосмотра вам собирались ввести этот модифицированный состав. Дальнейшая практика пошла бы в целях проверки эффективности изменений. Сейчас дерадмиины сильнее, быстрее, выносливее, и даже могут подавить любого из вас фактически голыми руками, но ваше правительство, военные и даже руководство Академии решило, что ваша группа отличается от других… Вы должны были стать подопытными образцами, но теперь уже не в качестве эксперимента взаимодействия человеческого организма с геномом инопланетян, а как первоиспытатели модифицированного, видоизмененного гена «огня», у которого должен быть другой источник силы и подавления, не дерадмиин… новый хозяин».

«Кто? Кто должен был стать наших… хозяином?» — я с трудом выговорила мысленно это отвратительное слово, и удивленно прислушалась к странной тишине в кабинете. Подняла взгляд и едва не вскрикнула. Земляне оказались в глубокой заморозке, а дерадмиины о чем-то вели тихую беседу.

«А-а-а, пропустила такой момент… Ладно, вот и цель визита майора… хотя он не майор, а повыше рангом… выше подполковника вроде бы, не совсем понял, если честно».

«Эмингем? Не-е-ет», — паника накрыла, да и руки затряслись. То есть этот майор теперь сможет не просто командовать нашей группой, но принуждать наши организмы выполнять его требования и желания?!

«Эй, мелочь, без истерик. Видишь, он сейчас вообще ничего не может. Замерз, бедолага».

— Ты рискуешь, — равнодушно отозвался на какой-то вопрос Дамьяна джерг, и пожал плечами. — Но это твое право. Вся эта ситуация давно требовала вмешательства. Пора закрывать этот проект. Контракты подписываем сегодня же, завтра отлет… и, Дамьян, реши уже свои личные дела. Я уважаю твое право, и не стану мешать… пока мы на «Грозном». Имей это в виду.

Куратор посмотрел в мою сторону и, наткнувшись на мой внимательный взгляд, помрачнел, лицо его стало затягиваться серой маской.

— Плохая была идея привести тебя на собрание, — вдруг произнес куратор.

Я подскочила с места и вздернула подбородок.

— Пока вы не скажите о каком отлете идет речь и каким образом это затрагивает меня и группу, не сдвинусь с места!

Дерадмиины дружно уставились на меня, причем все с мерцающими масками, без единого намека на понимание моих страхов.

— Дамьян, — подал голос джерг Нахим, и хлопнул брата по плечу, — вот что скажу. Не тяни. Реши все вопросы сегодня. И отлет организуй, как можно быстрее. Я останусь. Подчищу память этим тва… то есть этим замороженным. С лабораторией тоже разберусь. Пора закрывать эту лавочку, как говорят земляне. И кстати, СиГр-Гайярда тоже забирай. Действуй.

— Подожди, — задержал его Дамьян. — Может лучше мне решить эти вопросы с лабораторией? Ты уверен, что хищник не отправится следом? Кто им вообще управляет?

— Не здесь… — и снова вдвоем посмотрели в мою сторону, а я подошла ближе, возмущенно прожигая дыру в маске на лице Дамьяна, и едва не пыхчу, как ежик. — Хм, и потом, у тебя сейчас есть другие задачи. Вот их и решай. Все. Время. А, кстати… чуть не забыл…

Джерг Нахим вдруг подошел ко мне, протянул руку к моему лицу и провел кончиками пальцев, не сняв своих перчаток, по подбородку, затем скользнул вдоль скулы и ухватился за затылок, придвинув меня к себе ближе. Вторая рука нагло разместилась на моей спине и подтолкнула к мужчине, а я невольно скосила взгляд на куратора, удивляясь его спокойствию.

— Что вы делаете? — сиплым, испуганным голосом спросила, и попыталась высвободиться.

— Тихо. Не бойся, — удерживая мое тело в своих крепких объятиях, джерг вдруг наклонил голову ниже, испугав черной маской похлеще, чем в свое время испугал меня сиг Куратор.

Удивившись, что Дамьяна практически уже не боюсь, в отличие от его старшего брата, пропустила момент, когда маска с лица джерга исчезла.

— Мама! — выдохнула я ошарашено, уставившись во все глаза на самого красивого мужчину, после… сига Куратора.

Сиреневые глаза, не черные, как у Дамьяна, оказались с невероятно длинными ресницами, а прямой нос и красивой формы губы придавали джергу несколько слащавый вид, но вот широкие брови и квадратной формы скулы говорили скорее о мужском темпераменте. Красив, нечего сказать, да и волосы странного цвета, то ли фиолетовые, то ли сиреневые, как его глаза, казались необычными.

— Довольно! — Рыкнул вдруг совсем рядом Дамьян.

— Я — не мама… смотри на меня, Огни.

А я взяла и зажмурилась. Очень не хотелось падать в обморок, совсем не хотелось.

— Грэм! — голос того, кто являлся в мои сны в образе дракона, вдруг приобрел свирепое, почти угрожающее звучание.

— Дамьян! Не мешай. Ты знаешь — так надо.

— Но это не означает, что я одобряю!

— Огни, солнечный лучик во тьме, открой глазки, — проворковал тот, кто в принципе не должен был ко мне прикасаться.

Я отрицательно помотала головой, снова попытавшись вырваться из хватки наглого братца куратора.

— Понятно, — прошипел тот, и вдруг ослабил объятия, почти выпустив из рук. — Отпущу… как только посмотришь на меня.

Я открыла один глаз, удерживая второй прищуренным, и взглянула в хмурое, недовольное, но не менее прекрасное лицо мужчины. Затем выдохнула, чувствуя, что голова не кружится и падать в обморок вроде не собираюсь, и открыла второй глаз.

— Ну?! Смотрю… и..?

— Джерг Нахим, вы зря тратите свое время, — вдруг раздался совсем рядом какой-то веселый, я бы даже сказала — с легкой издевкой, голос Дамьяна. — Ваши чары не действуют.

Чары?! Так он пытался проверить на мне свои чары?!

— Посмотр-р-рим, — сиреневые глаза внезапно сузились, и мужчина довольно резко притянул мое лицо к себе так близком, что я внезапно ощутила как горячие, жадные губы накрыли мои, дрожащие и напуганные.

Я попыталась оттолкнуть джерга, выпучив от шока глаза, замычала, подавая сигнал бедствия Дамьяну.

«Огни, мелкая, ты это… расслабься. Хэйдар сейчас не вправе вмешаться. Хотя и бесится… сильно», — Лохнесс вторгся в мои сумбурные, полные негодования мысли, заставив замереть на месте, и перестать сопротивляться.

«Как это не станет вмешиваться?! Почему?!»

«Э-э-э… традиции… что б их».

Ах так?! Традиции?! Но для меня их традиции пустое место!

Разозлившись, да так, что искры вот-вот посыпятся из глаз, к тому же и воздух уже на нуле — не открывать же рот, чтоб вдохнуть, ибо этот… ненормальный тут же своим языком сунется — я мгновенно потянула на себя всю энергию из окружающих приборов и резко, без предупреждения прижала ладони к… мягкому месту на теле джерга. Надо отметить, что к груди мужчины я не рискнула прикасаться, а то вдруг сердечко не выдержит, а его зад, то есть мягкое место оказалось как раз на уровне моих ладоней — он же высокий, наклонился так удачно, что невольно выпятил свое седалище назад. Вот я и обхватила мужика руками, фактически воспламенив ему его зад.

— Твою ж..! — заорал не своим голосом джерг и отскочил от меня, произнеся вслух такие эпитеты, что я невольно заслушалась.

Дамьян взорвался смехом, причем таким, что у меня невольно глаз задергался. Затем он попытался помочь брату потушить пламя, которое почему-то не хотело затухать еще какое-то время. В итоге джерг Нахим, вернув на лицо черную маску, с прожженными штанами на филейной части тела, покинул наше общество, прорычав напоследок, что разговор со мною еще не закончен.

Едва двери за разгневанным мужчиной закрылись, я посмотрела на все еще посмеивающегося Дамьяна, и фыркнула:

— И что… теперь каждый дерадмиин полезет ко мне со своими проверками чар и отвратительными поцелуями?!

— Отвратительными, значит? — куратор довольно осклабился и подошел ко мне ближе, бросив через плечо застывшему истуканом Церберу. — Уведи этих двоих… в карцер. Только так, чтобы никто их не видел.

Я удивленно наблюдала, как земляне послушно поднялись со своих мест и пошли, словно безвольные куклы, в сторону выхода, сопровождаемые Цербером. Перевела взгляд на Дамьяна, который стоял совсем рядом со мною и, не касаясь меня, с легким прищуром изучал мое лицо.

— Меня несказанно радует твоя реакция на моего брата, — вдруг низким, чуть вибрирующим голосом произнес мужчина и протянул руку, касаясь моего подбородка точно так же, как до этого делал джерг Нахим.

— Или ее отсутствие? — попыталась отвлечь себя от странной дрожи, которая пробежала вдоль позвоночника, едва пальцы куратора прочертили линию вдоль моей щеки.

— Верно. Однако я до сих пор не знаю, как бы ты отреагировала на мой поцелуй. Проверим?

Легкая полуулыбка, промелькнувшая на его губах, и чуть затуманенный взгляд черных глаз приковал к себе, как и горячая ладонь, прижатая к затылку. Пальцы свободной руки мужчины прошлись вдруг по плечу, спустились вдоль руки и перебрались на спину, обжигая сквозь одежду легкими, но таким волнующим касаниями. Я невольно облизнула пересохшие вмиг губы и замерла, едва Дамьян склонился ниже, а его губы оказались в опасной близости от моих. И в этот момент я осознала, что не хочу отталкивать его, и что мне тоже нужно знать, будет ли его поцелуй так же неприятен, как те, что навязывали мне другие мужчины. Всматриваясь в странные, неземные глаза без белков, черные, как цвет космических далей, чувствуя, что слабею и колени вот-вот подогнутся, потянулась рукой к его плечу, чтоб удержаться на ногах… И Дамьян со странным стоном, словно ему невыносимо больно, притянул меня к себе и прижался горячими, вмиг опалившими жаром, губами, но не властно, а осторожно, будто спрашивая о чем-то.

Я закрыла глаза, не размыкая губ, позволяя продолжить поцелуй. Мягко, осторожно мужская рука чуть изменила положение моей головы, наклонив немного вбок, чем отвлекла мое внимание от прикосновений к губам. Вздохнув, невольно приоткрыла рот, и нижняя губа оказалась в плену зубов куратора, слегка прикусивших ее. Не успела я испугаться, как вместо зубов нижнюю губу стал ласкать, поглаживать язык, горячий, чувственный, скользнувший внутрь, коснувшийся внутренней стороны щеки.

Услышав чей-то стон, который раздался после прикосновения к моему языку мужским, поняла, что это я издаю такие странные звуки. Не дав мне опомниться, Дамьян освободил мой рот и осыпал обжигающими поцелуями чувствительные места за ушком, шею, подбородок, затем досталось немного жара и щекам, носу…

Не помню, когда он успел подхватить меня под колени, поднимая на руки, снова опаляя страстью своих губ мои, вздрагивающие, ставшими вдруг необычайно жадными до волнительных и приятны ощущений.

Немного пришла в себя только когда ощутила легкую прохладу в области груди, открыла глаза и поняла, что оказалась без верха, то есть без пиджака, блузки и, вообще, без всего. А еще лежу на спине на чем-то прохладном — шелковые простыни? Вздрагивая от страстных поцелуев, которые опаляли верхнюю часть груди, спускаясь ниже, и снова возвращались к моему лицу, губам, заставляя забыться и закрыть глаза…

Ощутив, как широкая мужская ладонь властно накрыла сначала одну грудь, затем скользнула к другой, охнула и открыла глаза.

— Что? Что вы… делаете? Остановитесь!

— Нет! — рыкнул мужчина, чуть приподнявшись надо мною, удерживая на месте силой своего полыхающего красным взгляда, как внезапно начал срывать одной рукой одежду с себя. — Нет, Огни, не проси… Я дошел до предела.

Оставшись в одних брюках, как впрочем и я, Дамьян снова склонился и прижался обнаженной кожей к моей груди, подкладывая одну руку под мою голову и приподнимая ее, затем судорожно выдохнул и уперся лбом между моими грудями, которые, о бесстыжие, требовали, просто таки горели, желая его внимания.

Должно быть, мое лицо полыхало, как майские цветы, сердце стучало уже где-то в горле.

— Огни, ты, словно живой огонь, вошла в мою плоть и кровь. Ты захватила все мои мысли, сны и мечты в свою пленительную сеть, я не могу долго находиться вдали от тебя, не видеть, не касаться. Мое тело, мои губы и руки, весь я горю в огненной боли, которая скручивает и не дает расслабиться, я на пределе… Огни, что же ты со мною сделала? Я не могу так больше… Прошу, позволь мне любить тебя, твое тело…

Дрожащей рукой попыталась то ли оттолкнуть его голову от себя, чувствуя, как дрожь сотрясает его тело, передаваясь и мне, или, быть может, хотела только успокоить, погладить по синим волосам, заплетенным в замысловатую косу, но стоило коснуться, как пальцы зарылись в его волосы. Дамьян замолчал, замер, словно не веря, что я посмела сама прикоснуться к нему.

— Мне… понравился… ваш поцелуй, Дамьян, — тихо, с хриплым придыханием промолвила и вздрогнула едва в мои растерянные, напуганные глаза посмотрел синеволосый, с красными глазами демон.

— Огни, — выдохнул он и уголки его губ дрогнули, силясь удержать улыбку, — я… счастлив это слышать.

Вот глупая, кто же признается в таком, когда мужчина мечтает о большем. Обхватив мою голову руками, Дамьян склонился снова ко мне и с какой-то мрачной решимостью вдруг произнес:

— Огни, ты — моя, и я не намерен более терпеть внимание других мужчин к тебе. И останавливаться сейчас тоже не намерен.

Более сказать что-либо в качестве возражения относительно его намерений мне просто не позволили. Обрушившись на меня, словно ураган, сметая любое сопротивление таким напором и такой страстью, что я боялась одного, как бы не забыть дышать. Решительный, сильный рывок, и я совершенно обнажена, руки заведены за голову вверх, удерживаемые сильными пальцами правой руки мужчины, который, тяжело дыша, ласкает мое тело другой рукой… О, Боже, что он делает?

— Не бойся… — хриплые, тяжелые слова вырываются из его рта, который сминает розовые вершины, прикусывая их и снова впиваясь, словно желая проглотить их. — Я буду… нежным… ты особенная… страстная, горячая… волнительная и сводящая с ума, как настоящий огонь… Доверься мне.

Свободная рука, которая не удерживает меня, накрывает мой живот, судорожно втягивающийся внутрь, затем нежными прикосновениями оглаживает бедра, спускаясь ниже, повторяя контуры тела, и перемещаясь на внутреннюю сторону сведенных вместе ног.

Внезапное прикосновение к запретному, и судорожное, опаляющее шею:

— Позволь мне… я чувствую твой жар… твой запах сводит с ума.

И с усилием, преодолевая мое природное упрямство и сопротивление, выпустив при этом руки из захвата, попытался раздвинуть мои ноги в стороны. Так как голова уже не кружилась от поцелуев, до сознания достучалась отрезвляющая мысль — он не собирается останавливаться! Мама!

То ли мужчина почувствовал, что мое тело напряглось, то ли волны паники ощутил, но он остановился, приподнялся и посмотрел на меня свирепым, почти злым взглядом.

— Огни, не вздумай сейчас мне отказать! — зарычал Дамьян, явно пребывая не в себе. Ого, глаза то темнели, то алели, и судорога боли пронеслась по лицу… Я непроизвольно всхлипнула, прикусив нижнюю губу и съежилась. Попытку отползти пресекли, удержав рукой за ноги, да еще и подтянув меня к этой горе мускулов поближе.

— Стоять! — рычит неудовлетворенный «демон». — Лежать! Не сопротивляться!! — вторит ему разозленный куратор. — Сейчас все будет!!! — обещает Дамьян, и снова наклоняется надо мною, пытаясь отвлечь поцелуями и нежными прикосновениями рук.

Но я-то уже пришла в себя. Да, от поцелуя почти потеряла себя, голова пошла кругом… но, блин, я же еще девушка и мне страшно! Зачем еще и рычать на меня!

— Нет, не будет! — выпалила и испуганно заткнулась, ибо меня тут же распяли, руки в разные стороны от головы, ноги вдруг резко развели, вклинившись мужским торсом. — А-а-а!

Дамьян поморщился, затем рыкнул и со стоном уперся лбом снова в мою грудь.

— Огни! Ты сведешь меня с ума окончательно. Не ори…

«Эх, а счастье было так близко», — вздохнул кто-то обреченно в моей голове.

«Лошик! Спаси!»

«Кого? Хэйдара надо от тебя спасать, мелочь вредная. Довела мужика до предела, а потом «нет, не будет». И вообще, я может только настроился, позу удобную принял… а вы… Эх!»

Мужчина вдруг перекатился через меня, прижал к себе крепко и спрятал лицо в моих волосах. Лежим в обнимку, молчим… я губы себе все искусала, а он только дышит глубоко, равномерно. Успокаивается что ли?

— Д-дамьян? — позвала неуверенно.

— Хм, — отозвался, зарываясь глубже в мои волосы лицом.

— Я… просто… и-испугалась.

— Угумс… я понял.

И снова молчим.

«Лошик… что с ним?»

«Тьфу на тебя. Мучительница. Коварная. Вредная…»

Вздохнула, скосила взгляд на куратора, который оказывается все еще был в брюках, и мне стало стыдно за свое поведение. Нет, не за то, что испытывала или лежала сейчас обнаженная, за другое — что испугалась и причинила страдания тому единственному мужчине, чьи поцелуи сметали все разумные мысли в моей голове, и сердце заставляли выпрыгивать из груди.

«Сказать ему, что передумала?» — вклинился ехидный монстрик.

«Нет! Не смей».

— Огни, — вдруг очнулся куратор и посмотрел на меня уже вменяемыми черными глазами. — Скажи, есть ли вообще хоть какой-то шанс, что ты, пусть не сейчас, но может позже, примешь меня? Со всеми моими командирскими замашками?

«О, видишь, он прислушивается ко мне, а ты нет», — голос Лоха показался мне уже не таким ехидным, скорее самодовольным.

Повернулась к нему всем телом, обняла за плечи, спрятав не только свою обнаженную грудь, но и шальную улыбку, тихо произнесла, прочерчивая указательным пальчиком лини, которые сверкали на его груди холодным синим сиянием:

— Ну, думаю, что шанс есть… может позже…

— И поцелуй тебе понравился, верно?

Мечтательно вздохнула и уткнулась носом в его шею, чуть потянувшись вверх. Вдохнула его запах, ощутив необычное томление внизу живота, снова вдохнула…

— М-м-м, ты вкусно пахнешь, — не осознавая, что говорю, пробормотала и вдруг лизнула в том месте, где только что был мой нос.

Не заметив, как вздрогнул мужчина, лизнула снова, и простонала:

— И на вкус… тоже… очень приятно.

— Правда? — раздался его голос, полный робкой надежды.

Меня вдруг обхватили и перевернули так, что я оказалась сверху, а Дамьян тут же руки убрал за голову, наблюдая за мною с шальной улыбкой.

— Я весь твой… можешь попробовать в любом месте.

— Что? — моргнула от удивления, выпрямилась и охнула, когда до меня дошло, что именно опалил жадным взором мужчина.

Скрестила руки на груди, прикрываясь, и тряхнула головой, рассыпав волосы впереди, создавая себе прикрытие. Опустив руки, оперлась, думая, что надо слезть с тела мужчины, но…

Случайно, честно-честно, я не хотела, чуть потерлась местечком между ног о ткань штанов куратора и задрожала, ощутив что-то выпуклое, большое. С трудом сглотнула, замерев, и со смущением перевела взгляд на лицо Дамьяна, продолжая опираться ладошками о его грудь. Легкий прищур его темных глаз вызвал мурашки по коже, а когда его пальцы одной руки вдруг неожиданно прикоснулись к моей нежной плоти, меня тряхануло так, что невольно бедра сжала, вызвав сладостный стон у мужчины. Впилась ноготками в его кожу, оставляя следы, испытывая странное потрясение от того, что сейчас делали его пальцы. Мамочки!

Прикусила губу, не в силах его остановить, чуть выгнулась, и тут же оказалась подхвачена второй рукой мужчины, а соски снова обожгло жаром его рта. Сладостный танец пальцев, погруженных в мою сокровенную плоть, вмиг заставил забыть произнесенное «нет», а сметающий возражения поцелуй обрушился на мои дрожащие, стонущие губы. Опрокинув меня на спину, не прекращая своих диких, необузданных касаний, Дамьян словно решил все же свести и меня с ума. Его губы, руки, казалось, были повсюду, а когда мою нежную кожу между ног вдруг коснулись ртом, прошлись по влажным складочкам языком, я заметалась, вцепившись в его волосы, попыталась отодвинуть его от себя…

Но было поздно, конвульсивные сокращения, такие сладкие, страстные вознесли меня в какие-то дали, мой крик потонул в крепком, сдобренным моим собственным запахом поцелуе, и я даже почти не заметила, как Дамьян вжался в меня своим телом, проникая внутрь, разрывая девственную преграду. Боль была, но подаренное до нее наслаждение омыло ее, скрадывая ее грани, и вскоре я поймала ритм движения тела мужчины, присоединилась к нему неосознанно, на одних инстинктах. Второй экстаз настиг меня одновременно с криком удовольствия, который исторг мужчина, державший меня в своих крепких объятиях. И яростное, страстное «Моя! Только моя!» оказалось той завершающей ноткой, которая поставила все на свои места.

— Твоя… только твоя, — выдохнула ему в губы, закрывая устало глаза, и даря ему радостную улыбку, прежде чем провалиться в сон.

— Спи, мое сердце, теперь отдохни. Теперь все будет хорошо. Я обещаю.